Разведка и контрразведка Российской империи

27 Jan 2011

нет вы не правы ему именно что дали чин равный статскому званию... генералом он до того как никогда небыл

27 Jan 2011

Утверждать определенно можно лишь со ссылкой на точный текст приказа о присвоении звания. Наверняка это были все-таки 2 разных приказа: сначала - о восстановлении на военной службе в прежнем звании, и лишь затем - приказ о производстве в генералы. Даже если с разницей в день-два, все равно разные.

30 Jan 2011

Повторюсь: в реале жандармские офицеры были настоящими, а не "условными" офицерами.

Офицеры Особого департамента приравнены к гвардии.

17 Jun 2011

1901

Арест агентами Особого департамента предателя германского и австро-венгерского шпиона старшего адъютанта штаба Варшавского военного округа подполковника А.Н.Гримма.

Анатолий Николаевич Гримм происходил из потомственных дворян Нижегородской губернии. Окончил Нижегородскую военную гимназию и Казанское пехотное юнкерское училище по 2 разряду. На службе находился с 24 июня 1876 г. на правах вольноопределяющегося 3 разряда. Принимал участие в русско-турецкой кампании 1877-1878 гг., однако в боевых действиях с неприятелем не участвовал. В первый офицерский чин Гримм был произведен 12 ноября 1882 г., а в чине подполковника состоял с 26 февраля 1899 г. Ничем особенным от остальных офицеров русской армии конца XIX—начала XX в. А. Н. Гримм не отличался. Он очень любил красивую жизнь, однако балы, салоны и рестораны пожирали все офицерское жалованье, а его любовница Серафима Бергстрем требовала дорогих подарков. Поиск денег заставлял его играть в карты, делать ставки на скачках, участвовать в польской лотерее и в трех внутренних займах. Ему везло, однако к 1896 г. его финансовые дела были плохи. Он был в долгах и заложил в ломбарде все, что было можно. Гримм решил поправить свое финансовое положение весьма неординарным способом.

По своему служебному положению он имел доступ к секретным документам и знал, что иностранная разведка готова заплатить за них хорошие деньги. Подполковник Гримм стал предателем по собственной инициативе. Предательство среди русских офицеров в Российской империи всегда было редчайшим явлением. Однако этот человек был исключением. Он заранее заготовил письмо с предложением своих услуг и решил лично отвезти его в Берлин. Позднее на допросе Гримм заявил, что ему судьбой было предопределено стать шпионом.

Летом 1896 г. он отправился в Германию. В Берлине Гримм нашел здание Генерального штаба и долго объяснял швейцару, что желает встретиться с офицером, говорящим на русском языке. После длительных препирательств, так как Гримм не знал иностранных языков, его приняли представители германской разведывательной службы. Старший из них выслушал его предложение и сообщил, что германский Генштаб охотно воспользуется его услугами. Новоявленному шпиону вручили 10 тыс. марок и взяли обещание выслать по условленному адресу все, что он сможет достать в ближайшее время. Ему вручили перечень документов, которые необходимо добыть. В первую очередь немцев интересовали карты укрепленных районов, стратегические сведения, информация о крепостях и о русской агентуре в Германии. По занимаемой им должности старшего адъютанта инспекторского отделения Гримм попросту не имел доступа к подобной информации, однако разуверять своих новых хозяев он не стал. Копии документов ему готовили писари штаба, считавшие, что выполняют казенную работу. «Гонорары» за выполненные задания он получал через банкирские конторы Вавельберга в Варшаве и Петербурге.

Для германской разведки Гримм явился весьма ценным агентом. В секретных агентурных списках он значился под номером два. В 1899 г. хозяева потребовали от Гримма подлинники подробных отчетов по всем отраслям деятельности военного ведомства за год. Это были так называемые «Всеподданнейшие доклады по военному министерству» и «Расписание сухопутных войск». На этот раз шпион прихватил с собой для маскировки жену. 15 июля он прибыл в Берлин. История снова повторилась. Через швейцара вновь вызвали первого попавшегося офицера, который отвел его прямо к начальнику «русского отделения». Документы, доставленные Гриммом, произвели на немецких разведчиков сильное впечатление. За привезенную информацию предатель получил 6 тыс. марок и новое задание: немцам требовались топографические карты и фотоснимки ряда железнодорожных станций. Гримм тут же потребовал аванс в размере 2 тыс. марок.

Однако эти деньги очень быстро кончились, и Гримм решил пойти на очередную авантюру: выйти на связь с австрийской разведкой. В конце 1899 г. он составил письмо, аналогичное берлинскому, а затем, явившись в Варшаве домой к австрийскому консулу барону Геккингу-о-Карроль, попросил срочно переправить это письмо начальнику Генерального штаба. Дипломат сам был опытным шпионом и явно опешил от такого предложения. Однако после некоторых колебаний согласился — и через пять дней вручил Гримму конверт с приглашением лично приехать в Вену для переговоров. Через неделю, взяв недельный отпуск, Гримм выехал курьерским поездом в Вену, прихватив с собой документы, которые прошли апробацию в немецкой разведке.

Прибыв вечером следующего дня в Вену, Гримм не захотел ждать, а сразу же бросился на поиски Военного министерства. Позднее на допросах он подробно и красочно расскажет о своих «мытарствах» по вечерней Вене. Лишь поздно вечером он нашел сотрудника австрийской разведслужбы майора Носека, который сразу доставил его к офицеру, ведавшему нелегальной агентурой. Им оказался Юлиан Дзиковский, который был хорошим специалистом в области конспирации. Для начала он сделал новому агенту серьезный выговор, а затем, соблюдая все правила конспирации, отвез его в гостиницу. На следующий день на встрече с начальником разведывательного отделения выяснилось, что австрийцев больше всего интересуют вопросы стратегического характера, связанные с войсками Киевского военного округа, а также планы крепостей Ивангород и Дубно, «не исключая инструкций по обучению войск, приказов по округам, копий бумаг по изменению штатов, по увеличению войсковых частей, по изменениям в дислокации и т. д.». На следующий день условились о каналах связи: для телеграмм и писем дали адрес в Вене, а документы велели отправлять через консула. Шпиону передали средства для тайнописи, а также «гонорар» за услуги, которые оценили в 5 тыс. руб.

В начале 1901 г. в Вене получили первую посылку от нового агента. Гримм активно искал связи в Киевском военном округе. Особых успехов на этом поприще он не добился, однако после его ареста около мусорной ямы во дворе штаба Варшавского военного округа был обнаружен план позиций крепости Ивангород. По месту своей службы шпион стремился получить доступ к секретной информации вне своего отделения. Прежде всего он попытался найти доступ к материалам мобилизационного отделения. При этом шпион проявил большую изобретательность. Воспользовавшись тем, что в Варшавском военном округе сменилось руководство мобилизационного отделения, Гримм предложил свои услуги для оказания помощи по приему дел подполковнику Пустовойтенко и в его отсутствие взял секретные документы и передал их для переписки трем писарям. Не меньшую изобретательность проявил он при получении совершенно секретных сведений о дислокации и численности корпусов, входящих в состав военного округа. Гримм заставлял трудиться на себя штабных писарей Кречатовича, Куриловича и др. Курилович, получив очередное задание от Гримма, как-то в сердцах воскликнул: «Удивительно, зачем это адъютанту понадобился третий экземпляр "Всеподданнейшего отчета". Уже просто надоело!»

Одновременно Гримм усилил меры предосторожности, старался реже встречаться с австрийским консулом, предпочитал деньги получать лично сам в Вене. Он договорился с австрийцами, что вся корреспонденция будет отправляться в Вену под псевдонимами «Иван», «Софи», «Рубин», «Зарубин». Главным движущим мотивом предательства Гримма оставались деньги. Он постоянно набивал себе цену, сообщая австрийским разведчикам, что у него есть сообщники в Петербурге, через которых можно получить сверхсекретную информацию. Во время своего последнего визита в Вену он привез «Инструкцию командующему войсками по управлению Варшавским военным округом» и «Секретную часть всеподданнейшего отчета командующего войсками за 1899 г.». Очередной гонорар составил 12 тыс. руб. Однако начальник австрийской разведслужбы потребован съездить в Петербург. Гримм срочно выехал и попытался установить связи с офицерами Главного штаба.

На службе дела шли хорошо. Командующий войсками Варшавского военного округа представил его к награде за усердный труд, однако Главный штаб это ходатайство отклонил, и Гримм собирался выяснить причины в наградном отделении. К тому же он собирался приобрести доходное имение, которое продавалось по дешевой цене неким Гольдштейном. Гримм запросил со своих венских хозяев 30 тыс. руб., заверив их, что дела идут хорошо. Однако деньги на банкирскую контору Вавельберга не поступали. Хуже дела обстояли в личной жизни. Обострились отношения с женой и любовницей Серафимой Бергстрем, которая выполняла роль связной и уже несколько раз перевозила в Вену материалы, собранные Гриммом.

К этому времени русской разведке в Вене удалось завербовать одного из сотрудников австрийской разведки. Именно этот агент сообщил, что в штабе Варшавского военного округа действует австрийский шпион. Однако настоящей фамилии предателя он не знал. Гримм об этом не подозревал и продолжал собирать информацию для отправки в Вену. Неожиданно напомнили о себе сотрудники германской разведки. Ее сотрудники напомнили об авансе и предложили встретиться у германского вице-консула между 2 и 5 марта 1902 г. Для немцев Гримм специально отложил два документа, подготовленных для передачи австрийцам. Однако на этот раз передать документы не удалось.

Обстоятельства сложились так, что через Варшаву должен был проехать наследник австрийского престола эрцгерцог Франц Фердинанд, и поэтому австрийский МИД дал указание консулу воздержаться от сношений со своей секретной агентурой. Гримм ничего не знал об этом. Он подготовил документы и письмо, в котором просил 8 тыс. руб. за свои услуги. Однако барон Геккинг-о-Карроль принять пакет отказался. Гримм приходил к консулу семь раз и каждый раз получал вежливый отказ. В конце концов он оставил пакет у дворника. Только после этого консул согласился принять своего агента вечером 28 января. Визит эрцгерцога должен был к этому времени завершиться.

Однако тем временем русский агент из Вены сообщил, что шпион, разыскиваемый в России, отправил из Петербурга в конце ноября телеграмму в Вену. Началось расследование. В ходе расследования выяснилось, что в гостинице «Гранд-отель № 2» в день отправки 28 ноября останавливался Эмиль Рупп, прибывший из Варшавы с интендантским чиновником А. Фетисовым. Как выяснилось, они были привезены в гостиницу подполковником, приметы которого позволили опознать А. Н. Гримма. За ним было установлено тайное наблюдение.

Одновременно пришло сообщение от русского агента из Вены. Он информировал, что в Вену приезжала некая дама, которая доставила в Военное министерство подлинники русских секретных документов. Они были перефотографированы. Агенту удалось даже раздобыть фотографию неизвестной русской дамы, которая была переслана начальнику штаба Варшавского военного округа. Сотрудники департамента полиции установили, что это фотография Серафимы Бергстрем. Гримм об этом ничего не подозревал. 28 октября он не пришел на встречу с австрийским дипломатом, поскольку был приглашен на охоту. Они встретились только 12 декабря. На этой встрече Гримм узнал, что ответа из Вены дипломат не получил, а 28 ноября у него был некий Мюллер, который мог доставить посылку. Майор Эрвин Мюллер являлся в это время австрийским военным агентом в России. Это был крупнейший австрийский разведчик, флигель-адъютант австрийского императора. Австрийский консул особо подчеркнул, что Мюллер ждал Гримма и очень хотел его видеть. В настоящее время он находится в Петербурге, и Гримм может передать ему письмо через консула.

Гримм очень быстро подготовил очередную посылку. В письме он жаловался на консула и просил денег за высланные ранее «Всеподданнейшие доклады по военному министерству» за 1899 и 1900 гг. К письму было приложено «Расписание о новобранцах последнего призыва». 17 декабря Гримм пришел в консульство за ответом, но получил только запечатанный пакет. В нем оказались 5 тыс. руб. и возвращенные доклады по военному министерству за 1899 и 1900 гг. Это было последнее, что удалось сделать Гримму. 20 декабря 1901 г. в 3 часа дня А. Н. Гримм был арестован. Практически одновременно были арестованы Серафима Бергстрем, Рупп, Фитисов и писари штаба округа. Все они были заключены под стражу в 10-й павильон Александровской крепости Варшавского военного округа.

Гримм сознался сразу же и стал давать показания. Впрочем, улик против него было достаточно. Во время допросов он каялся, плакал, делал заявления о своих патриотических чувствах. Он категорически отрицал соучастие Серафимы Бергстрем, ясно понимая, что чем шире круг сообщников, тем тяжелее наказание. Доказать виновность Бергстрем не удалось, и в конце концов дело против нее было прекращено. Во время следствия была полностью доказана невиновность Руппа, Фитисова и писарей штаба округа. Австрийский консул Геккинг-о-Карроль и военный агент майор Эрвин Мюллер были в ультимативном порядке высланы за пределы России. В последнем «мы потеряли энергичного и толкового работника», с горечью констатировал глава австрийских спецслужб. По свидетельству начальника Разведывательного бюро австрийского Генерального штаба Макса, Ронге, «в 1901 г. разведывательной деятельности против России был нанесен тяжелый удар».

6 Aug 2011

1902

В г. Владимире состоялся закрытый суд над членами эсеровских организаций России.

Перед судом предстали 80 человек.

З.В. Коноплянникова, С.В.Балмашев, А.А.Аргунов , Е.С.Сазонов, Зот Сазонов, В. М. Чернов, С. А. Ан-ский, Х. О. Житловский, Л. Э. Шишко, Е. К. Бре?шко-Брешко?вская, Г. А. Гершу?ни, Е? . Ф. Азе?ф, П. М. Ру?тенберг, М. И. Швейцер приговорены к смертной казни через повешение.

Американский журналист Джордж Кеннан арестованный за организацией подпольной типографии в Томске и оказавший сопротивление при аресте, приговорен к 14 годам каторги.. 65 человек приговорены к бессрочной каторге.

Император, рассмотрев ходатайства заключенных , заменил Е.Ф Азефу, П.М. Рутенбергу смертную казнь на 14 лет каторги, Джорджу Кеннану каторга заменена на 4 года тюрьмы, В.М.Чернову и С.А.Ан-скому смертная казнь заменена на 4 года тюрьмы. Остальные прошения отклонены

З.В. Коноплянникова, С.В.Балмашев, А.А.Аргунов , Е.С.Сазонов, Зот Сазонов, Х. О. Житловский, Л. Э. Шишко, Е. К. Бре?шко-Брешко?вская, Г. А. Гершу?ни, М. И. Швейцер

казнены во дворе Владимирского централа. Захоронение неизвестно.

4 Sep 2011

1902

российская контрразведка раскрыла резидентуру японской разведки в Санкт-Петербурге. Начиналось это так. В 1901 г. в Санкт-Петербурге в контору чайного магазина «Васильев и Дементьев» явился японский подданный Хори Сан с лучшими рекомендациями своего посольства, прекрасно и всесторонне образованный, владеющий иностранными и отчасти русским языком. Он предложил свои услуги в качестве подручного приказчика и посредника в связях с китайскими и японскими чайными фирмами. В декабре того же года по рекомендации уже Хори Сан к Дементьеву поступил на тех же основаниях другой японский подданный, Миура Кен Забура, высокообразованный господин 30-35 лет, отлично знакомый с большими городами России, Сибирью, островом Сахалин. По его словам, он исколесил всю Сибирь и Сахалин вдоль и поперек и был хорошо знаком не только с местностью, но и с обычаями населения. Оба японца проживали в квартире служащих магазина по адресу: Морская улица, дом № 13.

1 апреля 1902 г. Хори Сан оставил службу в магазине и переехал в Москву, не прерывая связей с Миура-Кен-Забура, который в ноябре того же года перешел на службу в японское посольство. На свое место он рекомендовал японца Сиратори, который, как выяснилось впоследствии, был выпускником философского института в Токио. Сиратори, в свою очередь, устроил на службу в этот же магазин некоего Мамиури Токаки, окончившего морскую школу в Токио и прибывшего будто бы из Одессы. Эти японцы проживали сначала на Садовой улице, а потом в той же квартире на Морской улице, получая жалованье 30-40 руб. в месяц. Цель своего прибытия в Россию они объясняли тем, что при содействии японского посольства хотели открыть в Санкт-Петербурге японско-русский банк.

Наружное наблюдение установило их связи и круг знакомств в столице. Среди них был студент университета, с которым они занимались русским языком, сотрудники японского и китайского посольств и консульств, а также американские и английские представительства. Миура рассказал им об особенностях российской столицы и о ряде лиц, с которыми познакомился во время работы в посольстве. Среди них были морские офицеры лейтенант де Лав-рон, капитан 2 ранга Катаев, курсистки Кажданская и Никольская, замеченные в политической неблагонадежности, и ученый-лесовод Марк Левин.

В середине 1902 г. Сиратори сделал предложение и женился на кассирше магазина, дочери полковника Е. П. Никуловой, для чего принял православие. После женитьбы Сиратори с женой и Токаки переехали в меблированные комнаты в доме № 15 на Итальянской улице. Одновременно были взяты под наблюдение два японца, мелкие служащие коммерческой пароходной кампании — Кензо Камакура и Сейко Акиоши. К этому времени они приняли православие, регулярно посещали православные богослужения, а один из них — Камакура в день своего ареста предполагал обвенчаться с русской невестой. В ходе следствия выяснилось, что под маской скромных служащих скрывались кадровые морские офицеры военно-морского флота Японии. Они длительное время собирали разведывательную информацию о русском Балтийском флоте. Особый Департамент установил за ними наблюдение и начал аккуратную подводку к ним своих агентов с целью дезинформации противника.

Художник и коллекционер князь Сергей Щербатов собрал уникальную коллекцию японских гравюр. В своих воспоминаниях впоследствии он писал: «Ко мне повадился торговец-японец, узнавший, что я собираю гравюры. Приносил их он в большом количестве, и плохие, и среднего качества, а также и самого лучшего, лубочные и ценные, видимо, плохо разбираясь столь же в их оценке, сколько и в их качестве. Носил он их и Грабарю, и мы изумлялись их дешевизне, позволившей значительно пополнить наши без того уже содержательные собрания. Такая оказия словно с неба свалилась! Когда японец не заставал меня дома, он подолгу ждал меня, терпеливо беседуя с моим камердинером весьма словоохотливым Федором, расхваливавшим мне его "обходительность". "Хоть и торговец, а такой деликатный и, видать, умный". Жаль но он в 1904 уволился от меня . Каково было наше изумление, когда мы впоследствии в иллюстрированном журнале в 1905 признали в богато увешанном орденами капитане японского флота нашего японца — торговца гравюрами, каждая черточка лица которого нам была так хорошо известна. Как оказалось, он под разными личинами шпионил в Петербурге. Он много со мной говорил, но от меня полезных тайн не узнал: это сознание было для меня успокоительно».

Князь еще больше удивился , увидев спустя год в 1906 на царском приеме своего камердинера в мундире майора жандармерии.

Общество «Черного Дракона» пролоббировало . назначение Акаси Мотодзиро на должность военного агента в России и, более того, добилось, чтобы он получил статус «странствующего атташе», т. е. имел возможность разъезжать как официальное лицо по разным европейским странам, где проживало много эмигрировавших из России противников самодержавия. Задача поставленная перед ним руководителем военной разведки Японии ярым русофобом принцем Коноэ Ацумаро:

Установить прочные связи с представителями российских либералов, остатками эсеров, разрозненными группами социал-демократов, бундовцев, финляндских, польских и кавказских националистических группировок.

Акаси и его хозяева не испытывали ни малейших симпатий к сторонникам социалистической идеи и не являлись поборниками российского национально-освободительного движения, а преследовали весьма простую прагматическую цель: накалить внутриполитическую обстановку в России и заставить Империю вести войну на два фронта — с врагом внешним и внутренним.

Сорокалетний барон Мотодзиро Акаси к этому времени был уже опытным японским разведчиком. Он окончил военный колледж и академию в Токио, служил на Тайване и в Китае, занимал пост японского военного представителя во Франции и Швеции. Во время Японо-китайской войны Акаси состоял при Генеральном императорском штабе японской армии. Он был незаурядной личностью. Художник и поэт, человек, обладавший большой силой,убеждения и даже некоторыми экстрасенсорными способностями, он блестяще справлялся со своими задачами

Следуя инструкциям Общества «Черного Дракона», Акаси хорошо платил за предоставленную информацию, оказывал материальное содействие российским оппозиционерам и революционерам в организации и проведении активных действий внутри страны.

Раскрыта резидентура и шпионская сеть морской разведки Великобританиив Санкт-Петербурге.

С конца февраля 1902 г. Особый департамент вплотную занялся британским военным агентом полковником Нэпиром. Однако первые установки свидетельствовали, что английский офицер поддерживал лишь официальные контакты с представителями российского Главного штаба. Заметив интерес к себе Нэпир резко ограничил все «неформальные» связи в военной среде. Однако опыт расследования других дел подсказывал необходимость проверки всех подозрительных связей контактирующих с ним иностранных подданных. Поэтому внутренняя агентура обратила внимание на преподавателя Санкт-Петербургского политехнического института Джона Маршалла, который мог быть потенциальным посредником британского военного агента. В мае 1902 г. он был взят под плотное наблюдение. Почти сразу же выяснилось, что сорокапятилетний преподаватель оказался хорошим знакомым военно-морского атташе Великобритании, капитана королевского флота Кальторна. С ним он встречался почти ежедневно.

Маршалла особенно интересовало все, что было связано «с судами, приготовлявшимися к отправке на Дальний Восток». Это касалось его контактов со служащими Морского министерства и ряда заводов, выполнявших военные заказы. Одним из его источников был сын его экономки Казимир Паликс, работавший в Кронштадте. По заданию Кальторна Маршалл добыл ряд весьма ценных материалов по русскому флоту. В частности, это были подробности аварии подводной лодки «Дельфин» и состояние кораблей Балтийского флота.

В ходе этой агентурной разработки Особый департамент вышел на след особо ценного агента британской разведки. Им оказался скромный переплетчик морского ведомства Генрих Поваже. В течение многих лет он активно сотрудничал с британской разведкой и безнаказанно продавал военные секреты России

Начало Дела Ивкова.

Оперативным путем было установлено, что 26 декабря 1903 г. Акаси получил по почте письмо следующего содержания: «Буду на другой день, то же время. Ваш И.». Однако никто из подозрительных лиц ранее квартиру Акаси не посещал. Внимание сотрудников наружного наблюдения переключилось на другого сотрудника японской миссии — капитана Тано, который часто встречался с Акаси. Было установлено, что его квартиру по субботам часто посещал неизвестный русский капитан в адъютантской форме. К этому моменту к Тано, как правило, приезжал и сам военный агент Акаси.

Утром в субботу 17 января 1903 г. Тано получил письмо на русском языке: «Завтра в 4 часа буду у Вас. Ваш предан. И.». Почерк и фактура бумаги, конверт были идентичны перехваченному у Акаси. В назначенное время сотрудники Лаврова зафиксировали появление у Тано русского офицера, личность которого была вскоре установлена. Это оказался штаб-офицер по особым поручениям при Главном интенданте(Начальнике службы тыла) Санкт-петербургского военного округа ротмистр Николай Иванович Ивков. На следующий день 19 января он встретился с капитаном Тано, соблюдая все правила строжайшей конспирации: извозчика отпустил за несколько домов и, проверив, нет ли за ним наблюдения, вошел в подъезд. В ходе дальнейшей разработки было установлено, что Ивков встречался также с французским разведчиком полковником Мулэном и еще с неизвестным лицом, которого он дважды поджидал на Варшавском вокзале. Позднее выяснилось, что этим неизвестным был германский военный атташе фон Лютвиц.

Особый департамент начал усиленную разработку Ивкова и Акаси.

Выяснилось что Ивков одновременно работал на французскую(которую интересовали подробности сотрудничества России и Германии в военной сфере), немецкую и японскую разведку. Многостаночник был. Самое интересное оказалось что Люттвиц передавл информацию не только своему начальству , но и за отдельные деньги Акаси.

Одновременно сотрудники Особого департамента заметили интерес к Ивкову ОСВАГа.

После некоторого выяснения отношений ОСВАГ оказал содействие в подводке своего агента завербованного шведского военного агента барона Лейонхювуда к Ивкову для его дальнейшей разработки.

5 Sep 2011

Указом Императора в 1902 году надлежит сформировать Гродненскую бригаду ОКВС .

15 Sep 2011

Так-с.

1. В мире МИГа отдельной военной разведки и контрарзведки нет? То есть, есть как бы одна общая разведка и контрразведка?

Если да, то зря. Неэффективно и опасно.

2. Особый департамент это контразведка + политическая полиция? А чем тогда собственно жандармы занимаются как отдельное структурное подражделение в отличие от прочих? Может ну их нафиг этих жандармов и всех записать в офицеры особого департамента?

3. А почему ОСВАГ это агенство, да ещё с директором во главе? Я понимаю, что звучит красиво, но уж слишком как то не по-русски для начала 20 века. Агенства и директора это в США.

У нас управления, отделы с шефами, командующими и начальниками. И вообще МГБ звучало бы совсем неплохо. Или министерство тайных дел, тайная стража.

Да и ГРУ тоже нормально звучит

Агенства с директорами в РИ не припомню.

4. Не увидел, кто будет целенаправленно заниматься научно-технической разведкой и прочим промышленным шпионажем на пользу Империи и корпораций

5. Специализированные учебные заведения для бойцов невидимого фронта будут открыты?

15 Sep 2011

отдельной военной разведки и контрарзведки нет?

военная разведка-3 управление ГШ РИА.

контрразведка военная выделена внутри Особого Департамента.

4-е управление- Главная инспекция Армии и Флота начальник генерал-лейтенант Николай Михайлович Чичагов )

для контроля за частями Гвардии, Армии и Флота.

жандармы занимаются как отдельное структурное подражделение в отличие от прочих? Может ну их нафиг этих жандармов и всех записать в офицеры особого департамента?

вспомните Наполеона.

+ выполнение личных указаний императора.

почему ОСВАГ это агенство,

украли у Пинкертона. (император прочитал понравилось название агентство, агенты были , значит и агентство будет, искали нечто своеобразное)

Не увидел, кто будет целенаправленно заниматься научно-технической разведкой и прочим промышленным шпионажем на пользу Империи и корпораций

ОСВАГ+ военная разведка.

в ОСВАГе 3-е Экономическое управление ЭКУ для разведки и специальных мероприятий в сфере экономики.

Специализированные учебные заведения для бойцов невидимого фронта будут открыты?

Информация секретна.

По слухам есть. Высшая школа ОСВАГа им Императора Георгия Первого в Ясенево(Москва). Год создания неизвестен. Руководство неизвестно.

Академия безопасности есть. отбор закрытый.

21 Sep 2011

1902

Это был их последний и решительный бой.

пока отдельные эпизоды по году.

февраль

ЦК партии Бунд принял решение о подготовке боевых отрядов.

Донесение начальника Виленского отделения Особого Департамента К.К.Климовича

Начальнику 1-го Секретного отдела 2-го СОУ ОД А.А.Макарову

о террористических планах членов Бунда

9 февраля 1902 г.

Совершенно секретно.

Имею честь донести Вашему Превосходительств что, по сделанному мне, сего числа, секретным сотрудником "Другом" докладу, Центральный Комитет "Бунда":

1) пришел к решению, что в настоящее боевое время следует приступить к устройству вооруженных демонстраций, причем, против вызываемых для восстановления порядка войск, следует действовать ручными разрывными бомбами и револьверами.

Направление это нашло себе горячих сторонников в г. Вильно, в лице членов Виленского Комитет "Бунда", недавно вернувшегося из ссылки: домашнего учителя Гожанского и супругов Ария и Анны Брумберг (последняя урожденная Лившиц), а в г. Минске в лице, бежавшей из Сибири, Шоси Шимелевой Ципкиной, проживающей нелегально в названном городе вместе со своим братом.

Шося Ципкина, горячо доказывая необходимость действовать бомбами, высказывала, что приготовление бомб весьма просто и что в г. Минске один "химик" предложил изготовить “сколько угодно" таких бомб.

По моему предположению, таким "химиком" может оказаться, проживающий в г. Минске Арон-Борух Ошеров Фрумкин.

Ротмистр Климович

Неудачное покушение на Московского обер-полицмейстера генерал-майора Д.Ф. Трепова.

У покушавшейся Е.А.Алларт револьвер дал осечку и ее сумели обезоружить.

Военным Судом Е.А.Алларт была признана виновной в осуществлении террористического акта против представителя законной власти. В ходе допросов Особым Департаментом Алларт выяснилось, что влияние на Е.А.Алларт оказал путем писем народоволец Тригони Михаил Николаевич (р.1850) - член Исполнительного Комитета “Народной Воли”; арестован 27 февраля 1881 г., по процессу 20-ти (1882) приговорен к 20 годам каторги. До 1902 г. содержался в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях Из-за недосмотра охраны, которой было лень читать письма заключенного он сумел внушить Алларт через свои письма мысли о полезности террора и дал ей моральные силы поднять руку на представителя законной власти. Тригони признан виновным в соучастии в террористическом акте.

Е.А.Алларт и М.Н.Тригони приговорены к смертной казни через повешение.

Прошения о помиловании , невзирая на то, что Д.Ф, Трепов лично просил императора помиловать Алларт, отклонены императором.

Протокол допроса Е.А. Алларт, совершившей покушение на московского обер-полицмейстера Д.Ф. Трепова

16 февраля 1902 г.

Судебный Следователь Московского Окружного Военного Суда по важнейшим делам допрашивал обвиняемую, которая показала:

Евгения Александровна Алларт, потомственная почетная гражданка г. Москвы, здесь и родилась, здесь и живу в Дурновском переулке, по Пречистенке, в д. Гольцевой, 22 лет, законнорожденная, православная, окончила курс в Московской частной гимназии Констан в 1896 г., потом была на педагогических курсах в Москве и затем на курсах воспитательниц и руководительниц физического развития, в Петербурге; я девица, определенных занятий не имею, живу на средства отца, который получает пенсию.

Я признаю себя виновной в том, что хотела убить Московского Обер-Полицмейстера Трепова и с этой целью, взявши из дома заряженный револьвер, пришла на общий прием просителей в доме Обер-Пролицмейстера и пыталась выстрелить, но выстрела не последовало, так как револьвер дал осечку. Мысль убить Обер-Полицмейстера явилась у меня на прошлой неделе, в среду или в четверг, после того, как я прочитала в газетах распоряжение относительно наказания задержанных в Москве 9 февраля. У меня явилась мысль отмстить Обер-Полицмейстеру за приговор относительно задержанных и отмстить только путем его убийства; никакой другой формы мщения я не хотела. Я решила окончательно убить его и тогда же вспомнила о том, что у меня есть револьвер, который мне подарил брат, скончавшийся 12 ноября 1901 года. Револьвер мне был подарен со вложенными во все стволы зарядами. Я решила привести свое намерение относительно убийства путем этого револьвера. У меня составился совершенно определенный план действия: я решила отправиться на прием к Обер-Полицмейстеру и там убить его выстрелом из моего револьвера... Чувство мести явилось у меня только после прочтения в газетах о приговоре. Кроме того, мне было известно, что задержанные заперты по камерам, что к ним приставлена стража. Я знаю также, что задержанные голодают, отказываются есть пищу, которую им подают. Мне за всех их хотелось отмстить и я на это решилась. Сегодня я отправилась на прием, чтобы сделать убийство и взяла с собою револьвер, зная хорошо, что он заряжен на все заряды, но перед своим уходом я револьвера не осматривала. Я совершенно свободно прошла в приемную, написанного прошения у меня никто не спрашивал, так оно и осталось у меня в кармане и было уже потом отобрано от меня после задержания. Я вошла в комнату и стала вместе с прочими просительницами в первом ряду. Это было в 1 час. Скоро вошел в ту же комнату Обер-Полицмейстер и стал принимать просительниц. В это время я вышла из толпы и направилась к Обер-Полицмейстеру, которого от меня никто не загораживал. Револьвер был у меня сначала в кармане. Я опустила туда руку, взвела курок, вынула револьвер, нацелилась в Обер-Полицмейстера и в таком виде вышла из толпы и направилась к нему. Что дальше было и спустила ли курок, стукнул ли - я определенно не могу сказать и припоминаю весьма смутно. В совершенно нормальное, прежнее состояние я пришла только тогда, когда меня вели по двору. Больше в свое оправдание добавить ничего не могу.

Подписали: Евгения Александровна Алларт

Судебный следователь (подпись)

Прокурор Палаты Посников

Прокурор Набоков

Е.А.Алларт и М.Н.Тригони повешены во дворе Шлиссельбургской крепости.

март

Неудачная попытка покушения на Д.Ф.Трепова покушавшийся . В.В.Михалевский убит охраной.

ноябрь-декабрь

Разгром Саратовского центра Партии Социадистов-Революционеров с типографией, литографией, складом литературы. Арестовано 68 человек, захвачены гектографы и библиотека.

Состоялся суд в Саратове над арестованными членами Саратовской организации Партии Эсеров..

60 человек приговорены к пожизненной каторге, 4 оказавших сопротивление при аресте , в том числе руководители Саратовской организации Мельников Михаил Михайлович - член Боевого Отделения ПСР и П.П. Крафт к смертной казни.

Повешены 29 декабря в Саратовской тюрьме.

10 Oct 2011

1902

Подкупив надзирателя Е.Ф Азеф и П.М. Рутенберг бежали из Владимирского централа. Больше такое никому не удавалось.

6 Nov 2011

Рабочий бунт в Златоусте

В марте 1903 года в Златоусте произошло событие, вошедшее в историю мирового рабочего движения как златоустовская бойня. В нашей истории это называют Златоустовским бунтом.

Это массовое выступление рабочих Златоуста долгое время объясняли ухудшением их положения из-за мирового экономического кризиса. Такого рода объяснения не выдерживают критики при изучении относящихся к тем событиям документов. Завод был государственным и в связи с перевооружением армии имел постоянный заказ, успешно реконструировался и увеличивал число рабочих. Они и зарабатывали по тем временам неплохо. Потому среди требований, выдвигавшихся в ходе предшествовавшей митингу забастовки, повышение зарплаты не значилось. Работники основных производств трудились по восемь часов, что было прогрессом на фоне положения рабочего класса в других регионах. Этот вопрос также не волновал бастующих. Поводом к забастовке стало изъятие из новых условий найма пункта, где говорилось о правах, полученных рабочими после отмены крепостничества. Сами эти права никто не отменял, исчезла лишь ссылка на царский манифест 1861 года, которую авторы новой редакции расчетных книжек (по-современному — контрактов) сочли устаревшей и излишней. Однако именно на этом основывалось утверждение оппозиционной социал-демократической пропаганды: власти-де вновь введут крепостное право. Хотя это был чистой воды абсурд. Но кому-то надо было настроить рабочих именно на такое "толкование" замены расчетных книжек. Кому?

Ситуация проясняется при чтении протоколов допросов руководства некоего "Союзом народных прав" - мелкой организацией народнического толка. Незадолго перед этими событиями по признанию руководства этой партейки они получили от Партии Социалистов-революционеров 100 000 франков на борьбу с царизмом

Министр государственных имуществ, в подчинении которого находился бастующий завод, докладывал императору: "...Печальные мартовские сего года беспорядки в Златоусте лишний раз доказали, до какой степени революционная пропаганда может ослепить и сбить с толка рабочую массу, даже сравнительно обеспеченную, зарабатывающую при 8-часовом рабочем дне до 20-30 рублей в месяц..."

На заводе активно действовали агитаторы призывающие прекратить работу. Причем их призывы нередко перерастали в прямые угрозы тем, кто не хотел бастовать. Это не могло не вызвать серьезного беспокойства начальника горного округа Александра Зеленцова, сообщившего о начавшихся беспорядках уфимскому губернатору Николаю Богдановичу. Тот вместе с губернским прокурором и полковником ОКВС направился в Златоуст, прихватив с собой две роты солдат и казачью сотню.

Казенный завод, работавший на оборону России, практически встал — забастовка охватила основные цехи. Волнения среди рабочих усилились, когда стало известно об аресте двух агитаторов. Они большими толпами выходили к зданию мэрии и требовали освобождения своих товарищей. Прибывший губернатор пообещал разобраться и принять справедливое решение, но переговоры Богдановича с митингующими сразу же после его приезда в Златоуст ничего не дали. Наутро на площади перед административным зданием собралась пятитысячная толпа горожан. Требования, выкрикиваемые "заведенной" частью митингующих, были жесткие: немедленно освободить арестованных. Согласно имеющимся документам, губернатор согласился, дал распоряжение прокурору на санях ехать в тюрьму и привезти находившихся под стражей двух рабочих. Судя по дальнейшим событиям, не всех организаторов митинга устраивал такой исход конфликта с властями. Они не позволили посыльным сесть в сани. Началась потасовка с жандармами, а вскоре из толпы раздались выстрелы. Один из жандармов был легко ранен. Другая пуля влетела в особняк горного начальника. Вышедшая из равновесия народная масса двинулась к зданию, стала ломать двери и окна. Тогда и был дан приказ солдатам открыть огонь.

Убиты во время расстрела и умерли от ран 45 участников митинга, в том числе 42 рабочих и членов их семей. Расстреляны 3 боевика эсеровских организаций, взятые с оружием. Не повлекшие смерть ранения получили 87 человек. Осенью 1903 года состоялся судебный процесс, на котором рассматривались обвинения в адрес 32 задержанных активистов тех событий из рабочей и социал-демократической среды. Шестерых приговорили к повешению, остальных к различным срокам каторжных работ. В результате массовых облав были арестованы 10 активистов из числа социал-демократических организаций ,приехавших в Златоуст из Уфы и других городов. Эти были повешены 12 октября в Уфимской тюрьме .

20 Jan 2012

1903

Началась Пари?жская конфере?нция (конференция повешенных) — совместная конференция революционных и оппозиционных партий России в соктябре –ноябре 1903 года в Париже.

Созвана по инициативе финского революционера Конни Циллиакуса с целью выработки совместного плана борьбы против Империи.

Организаторами конференции были лидер финской Партии активного сопротивления Конни Циллиакус и японский полковник Мотодзиро Акаси. План созыва объединённой конференции был разработан ими в начале 1903 г. Финансирование мероприятия осуществлялось на деньги японского Генерального штаба через посредство Циллиакуса. В течение весны и лета 1903 г. Циллиакус провёл серию переговоров с лидерами основных революционных и оппозиционных партий России. Циллиакус встречался с Г. В. Плехановым, Л. Г. Дейчем, Н. В. Чайковским, Ф. В. Волховским, Ю. Пилсудским и другими деятелями, обещая им финансовую поддержку в деле совместной борьбы с самодержавием. В результате было достигнуто соглашение о проведении совместной конференции для выработки общего плана борьбы.

В качестве участников на конференцию прибыли:

От Партии социалистов-революционеров — М. А. Натансон и Е. Ф. Азеф.

От «Союза освобождения» — П. Н. Милюков, П. Б. Струве, П. Д. Долгоруков и В. Я. Яковлев-Богучарский.

От финской Партии активного сопротивления — Конни Циллиакус.

От Польской социалистической партии (ППС) — Юзеф Пилсудский.

От польской «Лиги народовой» — Роман Дмовский.

От грузинской партии социалистов-федералистов — Георгий Деканозов.

Представители от Латвийской социал-демократической рабочей партии.

Представители от Белорусской социалистической громады.

Представители Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП), давшие предварительное согласие на участие в конференции, в последний момент отказались от своего участия. Ряд источников указывает, что причиной отказа стала полученная социал-демократами информация о японских источниках финансирования конференции. Г. В. Плеханов заявил Циллиакусу, что «социал-демократия намерена сохранить полную независимость по отношению к военным противникам царского правительства». Представители «Союза освобождения» узнали о японских деньгах позже.

В ходе конференции обсуждались вопросы, касающиеся целей и методов совместной борьбы.

Было решено, что ни одна из участвующих партий не будет вносить изменений в свою политическую программу. Мысль о сближении партийных программ, выдвинутая М. А. Натансоном, была отвергнута другими участниками конференции. Задача сводилась к тому, чтобы найти общие цели, входящие в программу каждой из партий.

В качестве основной цели борьбы было единодушно признано уничтожение самодержавного строя. По другим вопросам возник ряд разногласий. Представители польских партий настаивали на включении в число общих целей восстановления независимости Польши. Это встретило возражения со стороны делегатов от «Союза освобождения». В итоге было решено остановиться на требовании национального самоопределения без указания формы будущего национального устройства. Другим спорным вопросом стал вопрос о всеобщем избирательном праве. Этот пункт встретил возражения со стороны либеральных партий — «Союза освобождения» и «Лиги народовой». После дебатов было решено включить этот пункт в резолюцию конференции. Без особых возражений прошли два других вопроса — об осуждении насильственно-русификаторской политики внутри России и агрессивно-захватнической политики вовне. Последнее положение имело в виду приближающуюся Русско-японскую войну и было главной целью тайных организаторов конференции.

Итоговый текст резолюции, составленный П. Н. Милюковым, включал в себя три общих положения:

Уничтожение самодержавия; отмена всех мер, нарушивших конституционные права Финляндии.

Замена самодержавного строя свободным демократическим режимом на основе всеобщей подачи голосов.

Право национального самоопределения; гарантированная законами свобода национального развития для всех народностей; устранение насилия со стороны русского правительства по отношению к отдельным нациям.

Текст резолюции конференции был опубликован печатными органами всех собравшихся партий .

Помимо общих целей, на конференции обсуждались также общие методы борьбы.

Как следует из секретного доклада полковника М. Акаси, было решено, что каждая из партий будет действовать своими, свойственными ей методами борьбы. Предполагалось, что либералы из «Союза освобождения» будут действовать легальными методами — через печать и земские собрания. С возобновлением земских собраний на них будут выдвигаться громкие требования немедленного введения конституции и амнистии политических заключённых. Будут проводиться банкетные компании и студенческие демонстрации и подаваться петиции от разных сословий на имя императора с требованием политической свободы.

Со своей стороны, революционные партии будут использовать более радикальные методы, такие как организация студенческих беспорядков, крестьянских волнений и демонстраций рабочих фабрик и заводов. Самые крайние партии оставляют за собой право и на вооружённые методы борьбы, начиная от единичного и массового террора и кончая попытками вооружённых восстаний с применением всех видов оружия. Если какая-то из партий совершит террористический акт, то другие должны приурочить к этому событию свои выступления в печати с выдвижением политических требований.

Наконец, все без исключения партии должны устно и через печать агитировать против подготовки войны, предрекать поражения русской армии и флота и винить в будущих военных неудачах царя и его правительство.

Особый Департамент получал подробные сведения о решениях конференции через своего агента Е. Ф. Азефа, который исполнял на конференции должность секретаря.

Однако на конференции были и другие агенты Особого Департамента.

21 Jan 2012

ИМХО Азеф тот ещё перец, многосторонний агент. Потом его МИГовским спецслужбам надо накормить персиком

21 Jan 2012

Подал в отставку по состоянию здоровья Директор Особого Департамента генерал-лейтенант Николай Иванович Петров.

Никола?й Ива?нович Петро?в (р.20 октября 1841 ) — государственный деятель России, генерал-лейтенант (1891)

Выходец из дворян Саратовской губернии. Окончил Константиновское артиллерийское училище (1855), после чего отправился служить в лейб-гвардии Финляндский полк, затем окончил Николаевскую академию Генерального штаба. В 1883 году назначен Астраханским военным губернатором, но в должность не вступил. В 1884—1893 гг. — начальник штаба Отдельного корпуса жандармов. С 10 февраля 1893 г. по 10 февраля 1895 г. — директор Департамента полиции. В 1895—1903 гг. Директор Особого Департамента при канцелярии Е.И.В.

Николай Иванович Петров назначен членом Госсовета и произведен в генерал-полковники с одновременным назначением Советником Императора по вопросам контрразведывательной деятельности.

Директором Особого департамента назначен с производством в генерал-майоры Отдельного корпуса жандармов Серге?й Васи?льевич Зуба?тов (р. 8 апреля 1864, Москва)

Сергей Васильевич Зубатов родился в Москве 26 марта 1864 года в семье обер-офицера. Отец Зубатова служил управляющим большого дома Малютина на Тверском бульваре, там же проживала и его семья.

В 1881 году, по окончании прогимназии, Зубатов поступил учиться в 5-ю московскую гимназию, где обучался с 5-го по 7-й класс. Обучаясь в гимназии, увлёкся модными идеями нигилизма, читал запрещённые сочинения Д. И. Писарева. В 1882 году создал свой гимназический кружок нигилистов, в котором играл первенствующую роль. Часто вступал в споры с учителями, пропагандировал среди учащихся нигилистические идеи. Всё свободное время посвящал самообразованию, изучал сочинения Д. И. Писарева, Н. Г. Чернышевского, В. В. Берви-Флеровского, Дж. Милля, Г. Спенсера, Ч. Дарвина, К. Маркса и др. В 1884 году отчислен из 7 класса гимназии по требованию отца, недовольного его связями с неблагонадёжными лицами

После отчисления из гимназии Зубатов устроился канцелярским служащим в Московскую дворянскую опеку. Одновременно за небольшую плату работал заведующим частной библиотекой А. Н. Михиной на Тверском бульваре, на хозяйке которой, Александре Николаевне, вскоре женился. Библиотека Михиной пользовалась большой популярностью среди московской молодёжи, так как в ней можно было достать книги, изъятые из обращения. Зубатов охотно выдавал желающим запрещённую литературу, и его услугами охотно пользовались молодые революционеры.

В молодости Зубатов поддерживал отношения с участниками народовольческих кружков, хотя сам в них не состоял и не разделял революционных воззрений. Около 1884 года он познакомился с кружком Михаила Гоца, куда входили также О. Г. Рубинок, М. И. Фундаминский и другие. Члены кружка изучали труды народнических авторов — П. Л. Лаврова, Н. К. Михайловского, и впоследствии стали революционерами. Гоц и его друзья часто посещали библиотеку Михиной и брали там запрещённую литературу. Зубатов поддерживал с ними приятельские отношения, но идеям революционеров не сочувствовал и в своей среде отзывался о них пренебрежительно. Впоследствии Зубатов утверждал, что их расхождения носили принципиальный характер: они были «общественниками» — последователями Лаврова и Михайловского, а он «культурником» — последователем Писарева. В 1886 году Зубатов поступил на должность телеграфиста Московской центральной станции, а затем служил телеграфистом на станциях «Славянский базар» и «Окружной суд». Летом 1886 года он был вызван на допрос к начальнику Московского охранного отделения Н. С. Бердяеву. Бердяев сообщил Зубатову, что его библиотека использовалась членами революционных кружков в качестве конспиративной квартиры, и он привлечён к дознанию как один из подозреваемых. Зубатов, по его словам, был крайне возмущён, что «красные иезуиты» без его ведома превратили его библиотеку в «очаг конспирации». Поэтому он «дал себе клятву бороться впредь всеми силами с этой вредной категорией людей, отвечая на их конспирацию контр-конспирацией, зуб за зуб, вышибая клин клином». С этой целью, по предложению ротмистра Бердяева, он согласился стать секретным сотрудником охранного отделения, чтобы на деле доказать свою приверженность существующему порядку «и раз навсегда снять сомнение в своей политической неблагонадёжности».

Осенью 1886 года Зубатов начал свою работу секретного сотрудника. Для проникновения в революционную среду им было составлено письмо на имя известного народовольца Василия Морозова. В нём Зубатов выражал желание поддержать ослабленную арестами народовольческую организацию и просил снабдить его рекомендательными письмами. Морозов, знавший Зубатова с хорошей стороны, поверил ему и выслал товарищам рекомендательные письма, в которых характеризовал его как верного человека. В течение года, с 1886 по 1887 год, Зубатов успешно разыгрывал роль революционера. Оказывая революционерам различные услуги, он одновременно освещал их противозаконную деятельность в охранном отделении. Благодаря успешной деятельности Зубатова полиции удалось раскрыть многих видных народовольцев, таких как В. Н. Морозов, В. А. Денисов, А. А. Ломакин, М. Р. Гоц, М. И. Фундаминский, М. Л. Соломонов, С. Я. Стечкин, В. Г. Богораз, З. В. Коган, К. М. Терешкович, Б. М. Терешкович, С. М. Ратин, И. И. Мейснер, М. А. Уфлянд и другие.

Комментируя свою агентурную деятельность в записке на имя московского обер-полицеймейстера Е. К. Юрковского, Зубатов писал: «Вот лица, мною указанные, виновность их и преступная деятельность установлены фактическими данными в дознаниях, производившихся своевременно в жандармских управлениях, не я их толкнул на революционный путь, но благодаря надетой на себя личине революционера я их обнаружил». В 1887 году Зубатов был разоблачён и объявлен «провокатором», а в одном рабочем кружке даже было принято решение его убить. После этого ему было предложено открыто перейти на службу в полицию, и с 1 января 1889 года он был зачислен в штат Московского охранного отделения.

С 1889 года Зубатов работал в Московском охранном отделении на должности чиновника особых поручений. На этой должности он возглавил работу с секретной агентурой, как человек, «вполне знакомый с её деятельностью». Во время службы в охранном отделении Зубатов проявил «исключительные способности» по склонению революционеров к даче откровенных показаний и оказанию ими секретных услуг политическому розыску. По воспоминаниям генерала А. И. Спиридовича, всем методам вербовки Зубатов предпочитал метод убеждения. После очередных крупных арестов он приглашал к себе в кабинет тех из арестованных, кто казался ему интересным. Здесь, за чашкой чая, он заводил с ними многочасовые беседы о путях революционного движения. Зубатов убеждал молодых революционеров, что избранный ими путь ложен и они принесут гораздо большую пользу своему отечеству, если согласятся сотрудничать с властями. Даже в тех случаях, когда арестованный отказывался от сотрудничества, Зубатову нередко удавалось посеять в нём сомнение, и многие, убеждённые его беседами, покидали революционное движение.

Благодаря такой постановке дела Зубатову удалось приобрести обширную агентуру как в самой Москве, так и за её пределами. В период его службы Московским охранным отделением были раскрыты и ликвидированы многие революционные организации. В апреле 1892 года был ликвидирован кружок М. Бруснева, М. Егупова и П. Кашинского, в апреле 1894 года — разгромлена партия «Народного права», основанная М. А. Натансоном и Н. С. Тютчевым, и петербургская «Группа народовольцев», в мае 1895 года — арестован кружок Ивана Распутина, готовивший покушение на царя. Осведомлённость охранного отделения была поднята на небывалую высоту. В революционных кругах Москву стали считать гнездом «провокации», а имя Зубатова произносить с ненавистью. Заниматься в Москве революционной работой считалось безнадёжным делом. За успехи в борьбе с революционерами Зубатов стал получать повышения по службе. В 1894 году он стал заместителем начальника Московского охранного отделения, с февраля 1895 г.—заместителем начальника Московского городского управления Особого департамента, а затем после отставки Курлова — начальником Московского городского управления Особого департамента.

Заняв пост заместителя начальника Московского городского управления Особого Департамента , Зубатов взялся за реформирование системы политического сыска. По воспоминаниям П. П. Заварзина, в то время политический сыск в России был поставлен так слабо, что многие его чины не были знакомы даже с элементарными правилами этой работы. Зубатов первый организовал политический сыск по европейскому образцу, «ввёл систематическую регистрацию, фотографирование, конспирирование внутренней агентуры и т. д.» Наряду с работой внутренней агентуры, Зубатов реформировал систему наружного наблюдения. Созданный при Московском охранном отделении «Летучий отряд филёров» во главе с Е. П. Медниковым действовал по всей России, разрабатывая данные внутренней агентуры и выслеживая революционеров. В короткое время Московское городское управление Особого Департамента превратилось в образцовое учреждение, опыт которого использовался всеми розыскными учреждениями империи. Сам Зубатов регулярно устраивал для подчинённых офицеров лекции, в которых разъяснял технику розыскного дела. Многие ученики Зубатова впоследствии возглавили территориальные управления Особого Департамента по всей России

Начальником Московского городского управления назначен с производством в генерал-лейтенанты Отдельного корпуса жандармов Вуич Эммануил Иванович (р. 23 ноября 1849).

Окончил юридический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета, с 1871 коллежский асессор. Служил во 2 отделении Третьего департамента Сената, с 1872 переведён в 1 отделения Пятого департамента Сената. В 1874 титулярный советник и с 1975 товарищ прокурора Московского окружного суда, с 1877 коллежский асессор и с 1879 товарищ прокурора Петербургского окружного суда, с апреля по октябрь 1882 вр.и. о. Прокурора Петербургской судебной палаты. С 1884 член Временной комиссии по фабричным делам при Петербургском градоначальнике, 1886 -коллежский советник. В 1890 статский советник и член Петербургского окружного суда, с 1894 прокурор Московского окружного суда, с 1895 действительный статский советник, а с 1896 и камергер Высочайшего двора. С 1897 председатель Тульского окружного суда, в 1901 назначен заместителем Московского городского управления Особого Департамента.

В этот же день новый Директор Особого Департамента был принят Императором.

Приведем отрывок из этой знаменательной встречи:

«….Я поручил Вам Сергей Васильевич возглавить Особый Департамент и надеюсь что вы проявите все свое умение на этой должности и не подведете меня.

Я отдам все свои силы и если надо жизнь , но не подведу своего Императора.

Жизнь не надо, пусть наши враги отдают свои жизни.

Да, я вчера принимал Плеве, он отговаривал меня от Вашего назначения. В чем суть Ваших разногласий?

Позвольте объяснить развернуто, Ваше Величество… Я Вас слушаю.

В 1896 году Московским городским управлением была ликвидирована одна из первых социал-демократических организаций — «Московский рабочий союз». Союз был объединением социал-демократических кружков, созданных в результате пропаганды среди рабочих. Допрашивая арестованных по этому делу, я столкнулся с необычным явлением. Все арестованные делились на две категории: интеллигентов-революционеров и рабочих. Интеллигенты хорошо сознавали, за что привлечены к ответственности, тогда как рабочие не могли понять, в чём состоит их вина. Рабочие упорно не видели политического характера своих деяний. Чтобы докопаться до корней этого явления, я стал изучать специальную литературу. Тут я впервые столкнулся с социал-демократическим течением в русской революции. Выяснилось, что начиная с 1890-х годов, часть русских революционеров взяла на вооружение учение германской социал-демократии]. Сущность этого течения состояла в том, чтобы спрягать политическое учение о революции с экономическими нуждами рабочих. Ведя пропаганду среди рабочих, революционеры внушали им, что они добьются решения своих экономических проблем только на путях социальной революции. Таким образом они рассчитывали привлечь на свою сторону городской пролетариат, который в их руках превращался в могучую революционную армию.

Я понял, что борьба с ней одними репрессивными мерами обречена на неудачу. Чтобы обессилить социал-демократию, необходимо вырвать из её рук главную силу — рабочую массу. А для этого необходимо, чтобы сама власть встала на сторону рабочих в их борьбе за свои экономические нужды. В апреле 1898 года мною была составлена докладная записка, в которой он предлагал программу мер для улучшения положения рабочих. Записка была представлена московскому обер-полицеймейстеру Д. Ф. Трепову, который подал её в виде доклада Великому князю московскому генерал-губернатору Сергею Александровичу. Со стороны московской администрации моя инициатива встретила понимание, и мне было дано добро на проведение занятий с рабочими. Тогда же я приступил к разъяснительной работе. Во время допросов я объяснял рабочим, что правительство не является их врагом и что рабочие и при монархическом строе могут добиться удовлетворения своих интересов. Для этого необходимо понять разницу между рабочим и революционным движением: в первом случае целью является копейка, во втором — идеологическая теория. Проповедь имела успех: убеждённые мною рабочие повели пропаганду в рабочей среде и вскоре подали ходатайство о создании рабочего общества.

Однако летом того же года, проезжая в Полтавскую и Харьковскую губернию, где произошли аграрные беспорядки, Министр Внутренних дел Плеве остановился в Москве и встретился с мной. В ходе нескольких бесед я изложил министру свои убеждения, состоявшие в том, что для победы над революцией недостаточно одних репрессий и необходимы социальные реформы. На основании своей работы и имеющейся у меня информации я сделал выводы о недостаточности одной репрессии, о необходимости низовых реформ, о полной совместимости, на мой взгляд, исторических русских основ с общественным началом, о том, что реформаторская деятельность есть вернейшее лекарство против беспорядков и революций, о крайней желательности дать известную свободу общественной самодеятельности и пр. Плеве не согласился со мой, хотя и заявил, что мои взгляды видимо будут близки взглядам Вашего Величества, однако идти дальше указанного императором никак не желательно, уверяя, что никакой почвы революции в стране нет, а есть только группы и кружки заговорщиков. Особый Департамент должен обнаружить их настоящий «центр» и арестовать заговорщиков.

После беседы Плеве с Великом князем Сергей Александрович запретил мне проводить дальнейшую работу среди рабочих. И моих взглядов министр не забыл…

Я читал Вашу докладную и разделяю Ваши взгляды.

Вчера я сказал Плеве что лучшее что он может сделать для того чтобы остаться моим другом-- это сотрудничать с Вами и не лезть в то что его не касается.

Работайте спокойно , я в Вас верю…»

27 Jan 2012

Сотрудничество японской разведки и русских социалистов приобетает размах.

Военный атташе посольства Японии в России полковник Акаси посетил Стокгольм. Здесь-то и произошла встреча Акаси с лидерами финской оппозиции. Уже в ходе их первой беседы, состоявшейся в доме видного финского конституционалиста И.Кастрена, украшенном пор: третами японского императора и датского принца Фредерика, Циллиакус обещал снабжать Акаси общеполитической информацией о внутреннем положении России, но как член партии пассивного сопротивления наотрез отказался от роли японского агента. Взамен Кастрен познакомил японца с несколькими шведскими офицерами, в лице которых тот приобрел квалифицированных и надежных помощников по сбору военной информации о России. .

Приезд японского дипломата в Стокгольм и тамошняя деятельность Акаси не прошли незамеченными в России. «Серьезного внимания в настоящее время заслуживает то обстоятельство, — доносил начальник Финляндского управления Особого департамента через два месяца после описываемых событий, — что японская миссия в Петербурге избрала базой для антироссийской деятельности именно Стокгольм. Ближайшими помощниками японцев для получения необходимых сведений из России могут быть высланные за границу финляндцы, проживающие ныне в Стокгольме; для последних же добывание этих сведений не может составить большого затруднения». В Департаменте нашло полную поддержку предложение об организации «более тщательного наблюдения за теми из финляндских обывателей, которые известны своей близостью с высланным элементом».

Знакомство Акаси с финскими оппозиционерами действительно оказалось для него чрезвычайно полезным. Они имели-обширные, давние и прочные связи в русских и польских революционных и либеральных кругах и сразу ввели его в гущу событий. Благодаря финнам Акаси впервые осознал, что ему предстоит иметь дело не с каким-то бесформенным движением русских «нигилистов», как он считал до сих пор, а с целым букетом сформировавшихся партий и групп, находившихся к тому же в весьма непростых взаимоотношениях. Говоря о полученных Акаси сведениях об освободительном движении в России, заметим, что по некоторым важным моментам он имел искаженные представления. Так, численность партий эсеров, социал-демократов и кадетов он определял соответственно в 800 тысяч и по миллиону членов в каждой из двух последних, а основной причиной разногласий между первыми двумя считал партийную «ревность», хотя и признавал наличие у них серьезных программно-тактических расхождений.

Имеющиеся в нашем распоряжении источники не позволяют с точностью установить, когда и при каких обстоятельствах у Циллиакуса и Акаси возник план оказания финансовой помощи революционерам со стороны японцев, чтобы ускорить начало вооруженного восстания в России. Судя по докладу Акаси, впервые они обсуждали эту проблему с Циллиакусом уже в феврале 1903 г. Во всяком случае, какое-то время такого рода переговоры Акаси вел, не имея на то санкции не только Токио, но даже и кого-либо из находившихся в Европе старших по должности японских официальных лиц. В конце концов этот план получил поддержку со стороны посла Японии в Лондоне Т.Хаяси, а затем и японского. Генштаба.

В начале марта с рекомендацией Кастрена на руках Акаси отправился в Краков на встречу с Романом Дмовским, журналистом и членом Тайного совета националистической Лиги народовой, с которой финны поддерживали тесные контакты начиная с 1900 г. Обсуждение возможности участия Лиги в вооруженном восстании закончилось вручением Дмовскому рекомендательных писем к заместителю начальника японского Генштаба генералу Г.Кодама и одному из руководителей японской разведки генералу Я.Хукусима. В середине мая . Дмовский (формально в качестве корреспондента центрального органа Лиги журнала «Пшеглёнд вшехпольски») прибыл в Токио, где по просьбе Кодама составил две обширные записки о внутреннем положении России и польском вопросе. Исходя из стремления руководства Лиги воспрепятствовать любой попытке организации «польского фронта» в тылу России, Дмовский попытался убедить военное руководство Японии в ошибочности расчетов на использование польского национального движения в целях ослабления империи и предлагал ограничиться ведением пропаганды среди находившихся в Маньчжурии солдат – поляков с призывом сдаваться в плен японцам при их высадке в Маньчжурии..

Иную позицию занимала Польская социалистическая партия (ППС). В феврале ее руководство выпустило воззвание, осуждающее захватническую политику царской России и желающее победы Японии. В расчете на то, что поражение царизма создаст ситуацию, благоприятную для выхода Польши из состава России, Центральный революционный комитет (ЦРК) ППС взял курс на подготовку восстания в союзе с другими революционными национальными партиями Уже в середине марта член ЦРК В.Иодко представил план такого восстания Хаяси. В числе прочего план предусматривал широкое распространение революционных изданий среди польских солдат русской армии, разрушение мостов и железнодорожного полотна по линии транссибирской магистрали и т.д. В апреле ППС предложила регулярно поставлять японской стороне основанные на сообщениях печати сводки о передвижениях русских войск, состоянии армии и т.д.

В Токио была послана телеграмма Хаяси и японского военного атташе в Англии Т.Утсуномия, в которой излагались предложения Иодко, но ответа получено не было. Тогда в начале июля для продолжения переговоров в Японию отправился Ю.Пилсудский. В представленном им в японский МИД меморандуме предлагалось создать японо-польский (в лице ППС) союз и была повторена прозвучавшая еще в марте просьба о предоставлении Японией материальной поддержки на вооруженное восстание. Контршагом со стороны Дмовского, все еще находившегося в Японии, явилось составление новой записки, в которой была подтверждена его прежняя позиция. Он адресовал ее министру иностранных дел Ко муре, затем передал в Генштаб, и она была рассмотрена на заседании гэнро. В результате Пилсудскому было объявлено о нежелании японского правительства быть втянутым в польские дела, но для проведения разведывательной работы, диверсий в тылу русской армии и распропа-гандирования польских солдат ему было выделено 20 тыс. фунтов стерлингов (200 тыс. рублей)

Тем временем продолжало развиваться сотрудничество Акаси с Циллиакусом, для которого их встреча оказалась таким же приятным сюрпризом. Еще до начала русско-японской войны Циллиакус проявлял большой интерес к токийским делам, пристально следил за наращиванием японской военной мощи, посещал Японию и даже некоторые свои статьи подписывал псевдонимом «Самурай».. В речи, произнесенной в начале февраля в Стокгольме на вечере памяти поэта И.Л.Рунеберга, Циллиакус предсказал победу Японии в ее конфликте с Россией и подчеркнул, что поражение царизма в войне может до такой степени усилить революционное движение в стране, что российская монархия падет и откроет дорогу расширению финляндской автономии. «Исход русско-японской войны, — писал Циллиакус в эти дни, — имеет для Финляндии необыкновенное значение»

Циллиакус еще в 1902 г. с присущей ему энергией и целеустремленностью сначала в частной переписке, а затем и со страниц редактировавшейся им газеты «Фриа Урд» («Свободное слово») он убеждал соратников в необходимости практического взаимодействия с русскими революционерами и, не теряя времени, самостоятельно приступил к осуществлению своих намерений. В частности, используя собственный опыт по транспортировке финской нелегальной литературы из Швеции в Финляндию, с осени того же 1902 г. Циллиакус начал оказывать аналогичного рода услуги российским социал-демократам (и, по отзыву одного из них, «отлично выполнял свои обязательства») К февралю 1903 г. Циллиакус сумел в какой-то степени переломить скептическое отношение к своим начинаниям в одном из руководящих органов партии пассивного сопротивления — Кагале. На состоявшейся зимой 1903 г. в Стокгольме конференции «финляндских сепаратистов» его участники пришли к выводу, что «изолированная кучка финляндских агитаторов бессильна для борьбы с русским самодержавием», и они приняли решение «объединиться с русскими революционерами». В апреле по заданию Кагала Циллиакус предпринял поездку по европейским эмигрантским центрам, в ходе которой встретился с социал-демократом Л.Г.Дейчем, видными эсерами ИА.Рубановичем, Ф.В.Волховским, Н.В.Чайковским, анархистом князем П.А.Кропоткиным, представителями польского общественного движения Р.Дмовским и Л.Балицким. Помимо установления (или возобновления) связей с российской эмиграцией цель этой поездки Циллиакуса заключалась также в организации «финляндского бюро прессы» для усиления агитации «против русского правительства». Что касается поляков, то речь шла об «обсуждении условий соглашения» их с финнами и «выработке программы объединенной совместной деятельности».

Сведения обо всех этих шагах Циллиакуса Л.Особый Департамент получил непосредственно от Азефа, которому удалось настолько близко сойтись с финном, что тот использовал его в своих поездках в качестве своеобразного «гида».

В деле объединения сил российской революционной эмиграции наибольшие надежды Циллиакус связывал с партией эсеров, о чем недвусмысленно заявил Акаси. Тем временем среди его единомышленников начали зреть террористические планы. В фкврале один из них, отставной офицер Генрих Биодэ, обратился по почте к фактическому главе эсеровской Боевой организации Азефу с просьбой предоставить в распоряжение финнов несколько бомб «новейшей конструкции». Естественно данная особь была плотно взята в разработку. В дальнейшем наиболее тесные связи, в том числе и в области боевой работы, у финнов установились именно с эсерами. «К.Циллиакус, — констатировал в своем докладе директору Департамента полиции в мае полковник Шредель, — поссорился с... финскими патриотами из-за их пассивного образа действий... [и] ныне всецело примкнул к русским, соц.-революционерам...»

«К концу мая , — пишет в своем докладе Акаси, — отношения между Циллиакусом и основными оппозиционными партиями созрели. Он и я почти одновременно отправились в Париж, где вместе с представителем партии «Сакартвело» Деканози и партии «Дрошак» графом Лорис-Меликовым совещались по поводу плана организации беспорядков в России. Затем Циллиакус отправился в Лондон на переговоры с Чайковским. После этого с моей рекомендацией на руках он встретился с Утсуномия, чтобы затем повидаться с Хаяси. Поскольку Утсуномия получил ответ от заместителя начальника Генерального штаба, я обещал Циллиакусу, что выплачу ему 3000 иен на печатание прокламаций»

Вдохновленный обещанием финансовой поддержки со стороны Японии, Циллиакус с утроенной энергией принялся за организацию созыва межпартийной конференции. Ее цель, объяснял он Акаси должна заключаться в выработке совместного печатного воззвания, а затем и в организации демонстраций . Циллиакус получил принципиальное согласие на участие в конференции от социал-демократов (в лице Г.В.Плеханова) и от либералов (П.Б.Струве). Дело, однако, шло не совсем гладко. Во-первых, потому, что умеренное крыло финских оппозиционеров, ориентированное на русских либералов, стремилось оттеснить Циллиакуса от организации конференции и поддержало просьбу Струве об ее отсрочке и, во-вторых, в связи с неожиданно возникшими колебаниями партий, уже высказавшихся за участие в ней (например, эсеров). Эти сравнительно небольшие затруднения, впрочем, не меняли благоприятного отношения представителей российского общественного движения к самой идее созыва такой конференции. О связях Циллиакуса с японцами никто из них не подозревал, и активность финна выглядела как естественное стремление реализовать свои ранее высказанные намерения. О том, кто стоял за спиной Циллиакуса, к началу лета кроме поляков знал лишь эсер Волховский

В конце мая — начале июня . в эмигрантских кругах поползли слухи о готовящейся межпартийной конференции. Заведующий берлинской агентурой Особого Департамента сообщал в Петербург о скором созыве «съезда» представителей русских либералов, социал-демократов, эсеров, бундовцев, польских социалистов и социал-демократов и финляндцев

с целью скоординировать действия для «поднятия бунта» в разных городах империи.

13 июня предложение Циллиакуса было впервые рассмотрено на заседании Совета РСДРП. Г.В.Плеханов считал, что работа будущей конференции должна была заключаться в совместной выработке «манифеста против войны». Совет единогласно высказался за участие в конференции, но в специально принятой инструкции своим делегатам подчеркнул, что необходимо ограничиться лишь «принципиальным заявлением солидарности всех революционных и оппозиционных партий в борьбе с царизмом».

В Амстердаме Циллиакус провел также ряд встреч с представителями других социалистических партий . На состоявшемся 18 июня обеде в присутствии эсеров Е.Азефа, Ф. В. Волховского, И.А.Рубановича , а также делегата от Бунда Ц.М.Копельзона, Циллиакус развил свой план действий, который выглядел следующим образом: «В самом непродолжительном времени необходимо собрать конференцию делегатов от всех российских и инородческих революционных и оппозиционных групп. Делегаты должны обсудить текст общего манифеста против войны и выработать план общих совместных и одновременных действий для понуждения всеми мерами, .хотя бы самыми террористическими, предотвратить войну. Такими мерами могут быть одновременные в разных местностях вооруженные демонстрации, крестьянские бунты и т.п. Если понадобится оружие, добавил Циллиакус, то финляндцы берутся снабдить оружием в каком угодно количестве. Все согласились на этот план». Как видим, планы Циллиакуса относительно характера совместных действий революционных и оппозиционных партий претерпели изменения за счет перенесения центра тяжести из области пропагандистской («манифест против войны») в сферу революционной практики под флагом, правда, все той же антивоенной кампании.

По окончании встречи в Амстердаме в подготовительные работы по созыву конференции активно включился Акаси. Он действовал в полном согласии с Циллиакусом и лишь однажды усомнился в его правоте, когда речь вновь зашла о приглашении на конференцию либералов (Акаси боялся, что их присутствие парализует ее работу). Однако Циллиакус сумел настоять на своем, несмотря на то что совсем недавно (в начале августа) в письме Плеханову сам недвусмысленно высказался против их (либералов) присутствия на конференции. Циллиакусу и Акаси совместными с Утсуномия усилиями удалось преодолеть возникшие в конце августа в руководстве ППС сомнения относительно необходимости их участия в конференции, вызванные опасениями быть скомпрометированными в связи со слухами о контактах Циллиакуса с японцами. «К середине сентября, — сообщал Акаси, — и другие партии объявили о своей готовности участвовать в работе конференции». К этому времени была обеспечена и финансовая сторона дела. «100 000 иен, — телеграфировал 31 августа в ответ на запрос Акаси заместитель начальника японского Генштаба Г.Нагаока, — будет вполне дешево, если цель будет определенно достигнута... Однако обеспечить взаимодействие между всеми оппозиционными партиями нелегко, и вы должны позаботиться о том, чтобы деньги не попали в руки только нескольким партиям».

Акаси был вполне удовлетворен результатами своей летней работы и, вероятно, настолько уверовал в собственное всесилие, что дал Деканозову в начале сентября инструкцию относительно характера революционного движения в России. «Во всем этом движении необходимо, по возможности, не трогать частной собственности, дабы не раздражать общества, но направить все против самодержавного правительства. Нужно, — сказал Акаши, — чтобы движение это в особенности носило характер актицарский, а потому, по моему мнению, следовало бы громить имущество, принадлежащее Удельному ведомству» Деканозов не растерялся и ответил, что «в этом направлении кое-что уже начато в Таврической губернии»

Что касается практической стороны достигнутых договоренностей, то, как писал Акаси, участники конференции обязались продолжать свою революционную деятельность с тем, чтобы в конце года «предпринять отчаянный как и в 1881 г. шаг». Под отчаянным шагом понималось убийство Императора России. С оптимизмом смотрел на перспективы развития революционного движения в России Акаси. «Большое восстание должно начаться в апреле 1904г. — сообщал он в донесении на имя начальника Генштаба А. Ямагата от 12 сентября — и оппозиция предпринимает все новые и новые усилия для приобретения оружия и взрывчатых веществ» «Дата начала восстания еще не установлена, — добавил он здесь же, — но будет вполне безопасно переправить оружие морем».

Последняя фраза, конечно, не была случайной. Еще в августе Циллиакус запросил у Японии субсидий, обещая, что к концу этого года революционерам удастся «совершить такой же подвиг как и в 1881 и разжечь большое движение». По подсчетам Акаси, требуемая для сумма могла составить до конца года 4 млн. иен. Соображения Акаси горячо поддержал посол во Франции Мотоно (его телеграмма на этот счет была даже доложена императору и гэнро)и посол в Швеции С.Акизуки. Правительство Японии предоставило в распоряжение российских революционеров 2 млн. иен и 50 тыс. винтовок «на вооруженное восстание».

После этого Акаси перешел к прямому субсидированию деятельности ряда российских революционных партий, пытаясь влиять на нее в нужном для себя направлении.

По указанию Центра агентура Особого Департамента взялпа под плотное наблюдение помимо Цилиакуса и Деканозова.

Дворянин Георгий Гаврилович Деканози (Деканозов) появился в Париже в начале 1903 г. и вместе с князем А.К.Джорджадзе приступил к изданию журнала «Сакартвело», вокруг редакции которого вскоре сформировалась Грузинская партия социалистов-федералистов-революционеров (по одним данным, деньги на издание журнала Деканозов — горный инженер по образованию — получил мошенническим путем от Общества чиатурских марганце вопромышленников, по другим — вместе с Джорджадзе собрал в виде пожертвований в Баку осенью 1900 г.). Помимо издания собственного журнала летом 1903 г. Деканозов деятельно сотрудничал в анархистской газете «Хлеб и воля», один из руководителей которой, В.Н. Черкезов, в личной переписке так отозвался о нем: «Он один из самых образованных, дельных и преданных людей; под скромной и тихой его наружностью скрыт сильный характер умелого и образованного революционера»65. Интересно, что в те же июньские дни 1903 г., когда было написано это письмо, Деканозов познакомился с Акаси и в дальнейшем стал одним из его самых доверенных и высокооплачиваемых агентов. По свидетельству агентуры Особого Департамента, Акаси еженедельно выплачивал Деканозову «на расходы и разъезды» 2050 франков, или 750 рублей.

. Наблюдение за Деканозовым, а также перехват его корреспонденции, организованный с помощью французских властей, показали, что между ним и Акаси установились «весьма доверительные отношения, которые дают основания полагать, что Деканози работает за счет Японии». Были получены и доказательства их сотрудничества в организации переправки в Россию нелегальной литературы.

Основой для объединения революционных партий могла стать подготовка к вооруженному восстанию в сережине 1904г. Призыв к нему стал основным тактическим лозунгом эсеров. Так, в одном из октябрьских . номеров центрального органа этой партии, газеты «Революционная Россия», революционерам предлагалось отбросить «сомнения и предубеждения против всяких боевых средств» и немедленно использовать все виды вооруженной борьбы с правительством: от массового выступления с оружием в руках до «партизанско-террористической» борьбы «по всей линии» включительно. На повестку дня встала проблема практического вооружения участников революции.

Вопрос о сближении с социал-демократами деятельно обсуждался в эсеровской среде. В октябре по заданию Рубановича и М.А.Натансона к Плеханову для переговоров о соединении с социал-демократами специально выезжал Азеф.

Эти объединительные тенденции были своевременно и с нескрываемым беспокойством отмечены органами российскогй контрразведки. «Вопрос о слиянии партии социалистов-революционеров с социал-демократами для совместных террористических действий,подвигается быстрыми шагами вперед... Положение становится день ото дня серьезнее и опаснее»

29 Jan 2012

В докладе императору Директор ОСВАГа В.И. Гурко сообщает о том что ОСВАГу в конце 1902 г. удалось получить японский дипломатический шифр и с тех пор свободно читать все японские дипломатические письма и телеграммы.

Так же агенты ОСВАГа внедрены в посольства Японии в Париже, Гааге и Лондоне, в американскую миссию в Брюсселе, итальянскую — в Париже.

В настоящее время красный кабинет расшифровывает американский и итальянский дипломатические шифры, что позволит читать и их.

Через завербованного французами. англичанами и в конце концов ОСВАГом военного атташе посольства Германии удалось получить военный и дипломатический шифр Германии и от завербованного ОСВАГом шведского атташе в Петербурге дипломатический шифр Швеции и отныне мы свободно читаем и немцев и шведов.

--Любопытно пишут , Ваше Величество.

Читал, интересно, весьма. Молодцы.

12 Feb 2012

Гомельский комитет Бунда провел "празднование" "казни Александра II".

При получении известия об этом в город 8 марта переброшена Гродненская Бригада ОКВС . 9 марта на базаре произошла перебранка между торговкой селедками Малицкой и покупателем Шалыковым, она плюнула ему в лицо, ссора перешла в драку, "на Шалыкова тотчас же набросились несколько человек евреев, свалили его на

землю и принялись бить, чем попало. Человек десять крестьян... хотели

вступиться за Шалыкова, но тотчас же раздались особые условные свистки

евреев, на которые необычайно быстро собралась большая толпа других

евреев... Очевидно тревожные сигнальные свистки... моментально подняли на

ноги все еврейское население города", "отовсюду на базар стали сбегаться и

даже съезжаться на извозчиках вооруженные, чем попало, евреи. Очень быстро

на Базарной ул. образовалась огромная толпа евреев и заполнила собою весь...

Гостиный двор. Все прилегающие к базару улицы также были запружены евреями,

вооруженными камнями, палками, шкворнями, молотками, специально

приготовленными кистенями и даже просто железными полосами. Отовсюду

раздавались крики: "евреи! на базар! русский погром!" и вся эта масса,

разбившись на группы, бросилась избивать убегавших от них крестьян", которых

по базарному дню было много. "Побросав покупки, крестьяне -- кто успел --

вскочили на свои подводы и спешно стали выезжать из города... Очевидцы

свидетельствуют, что, настигая русских, евреи били их нещадно, били

стариков, били женщин и даже детей. Одну девочку, например, стащили с

подводы и, схватив за волосы, волочили по мостовой". Крестьянин Силков

остановился поодаль поглазеть и ел булку. В это время пробегавший сзади

еврей нанес ему смертельный удар в шею ножом и скрылся в толпе евреев.

Перечисляются и другие эпизоды. Один же офицер был спасен только

заступничеством раввина Маянца и владельца соседнего дома Рудзиевского. --

Подоспевшая к беспорядкам полиция была встречена "со стороны евреев градом

камней и револьверными выстрелами... не только из толпы, но даже из окон и с

балконов соседних домов"; "насилия над христианским населением продолжались

почти до самого вечера, и лишь с прибытием воинской команды скопища евреев

были рассеяны"; "евреи избивали русских и главным образом крестьян,

которые... не могли оказать никакого сопротивления как по своей

малочисленности по сравнению с еврейской массой, так и по отсутствию средств

к самозащите..». Ввиду опасности расширения мятежа власть в городе передана Особому Департаменту. Русским рабочим железнодорожных мастерских роздано оружие и Особый департамент с бригадой ОКВС начал операцию по уничтожению отрядов еврейсой самообороны и ячеек Бунда. Пулеметным огнем рассеяны отряды самообороны Бунда и Поалей-Циона. В ходе уличного боя полностью сгорели еврейские в основном (!) богатые(!) районы Гомеля. (бедные еврейские районы просто зачищались). Убито около 90 активистов еврейских организаций, около 30 захвачены с оружием в руках и после короткого военно-полевого суда расстреляны.

Арестовано около 300 активистов Бунда и Поалей-Циона, в дальнейшем 220 были приговорены к пожизненной каторге, 50 повешены за создание террористических групп и 30 приговорены к различным срокам тюремного заключения.

Впоследствии на еврейскую общину губернии наложен штраф в размере 25 миллионов рублей, вся земля находящаяся в собственности у евреев конфискована и распределена между крестьянами. В губернии восстановлено кагальное еврейское правление.

14 Feb 2012

Указанные гомельские события имели какой-либо аналог в РИ?

14 Feb 2012

русским рабочим оружие роздано не было. войска стреляли в обе стороны...или в одну...( не еврейскую)

8 Mar 2012

Генеральным штабом подготовлено 21-томное закрытое издание "Сборник материалов по англо-бурской войне в Южной Африке"

ОСВАГ и РУ ГШ РИА проявили большое внимание кполучению достоверной информации о ходе англо-бурской войны.

Весной 1900 г. в Южную Африку были направлены три российских военных агента: инженер-капитан Щеглов и штабс-капитан М.А. фон Зинген-Корн – к бурам, а капитан Н.М. Иолшин – к англичанам. . Интересно, что капитан Щеглов был единственным иностранным военным агентом, который наблюдал за развитием событий с обеих сторон, поскольку английская военная разведка не знала о его пребывании у буров.

Помимо официальных военных агентов на театр войны ОСВАГом было отправлено несколько неофициальных . Так, поручик ОСВАГа А.Е. Едрихин был направлен в ноябре 1899 г. в качестве внештатного корреспондента газеты "Новое время" в войска буров, где находился до конца апреля 1902 г., отправляя донесения в Главный штаб и статьи о войне - в газету. В 1899-1902 гг. А.Е. Едрихин опубликовал более 40 статей (в том числе 18 аналитических) об англо-бурской войне под псевдонимом Вандам (под которым значился с начала поездки) . Вместе с отрядом Российского Красного Креста в качестве тайного военного агента в Южную Африку был командирован штабс-капитан А.С. Потапов, донесения которого с театра боевых действий были опубликованы впоследствии отдельным изданием .

Другим важным источником поступления сведений о войне были донесения военных агентов России в европейских столицах. Так, военный агент в Лондоне полковник ГШ С.Н. Ермолов, используя свои связи среди высшего командования английской армии, в своих донесениях рисует неприглядную картину низкой боевой подготовки и плохого материального обеспечения вооруженных сил Британской империи, характеризует отношение к войне в правящих кругах Великобритании и в стране в целом. Не менее интересную информацию, основанную на сведениях, предоставляемых бурской миссией в Гааге, содержали донесения военного агента в Гааге и Брюсселе подполковника ГШ Е.К. Миллера

9 Mar 2012

А можно кратко узнать, какие выводы сделаны по итогам АБВ?

9 Mar 2012

в таймлайне 1903

выложен

9 Mar 2012

Преданные Е.Ф.Азефом в Санкт-Петербурге арестованы члены боевой группы «Боевая организация партии социалистов-революционеров»Абрам Боришанский и Алексей Покотилов готовившие покушение на министра внутренних дел В.К.Плеве.

Третьему боевику И.Каляеву удалось уйти.

После суда Покотилов и Боришанский повешены

Во Владимирской тюрьме за подготовку покушения на Императора повешен Бори?с Ви?кторович Са?винков, один из руководителей боевого крыла эсеров.

Осуждены к 10 годам каторги его мать революционерка Софья Александровна Савицкая, урождённая Ярошенко, старший брат социал-демократ Александр, сестры –члены партии эсеров Вера и София. Младший брат Виктор покончил с собой Отец Савинкова окончил свои дни в психиатрической лечебнице.

13 Mar 2012

В Санкт-Петербурге начался процесс над членами Союза Освобождения и некоторыми деятелями русской интеллигенции, замешанными в подготовке убийства Император, финансировании террористов и сотрудничестве с японской разведкой.

Перед судом предстали:

Члены Союза Освобождения Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, В. И. Вернадский, В. В. Водовозов, И. М. Гревс, Пётр Д. Долгоруков, Д. Е. Жуковский, Б. А. Кистяковский, С. А. Котляревский, Е. Д. Кускова, Н. Н. Львов, П. И. Новгородцев, И. И. Петрункевич, С. Н. Прокопович, Ф. И. Родичев, П. Б. Струве, С. Л. Франк, Д. И. Шаховской, Н. Ф. Анненский, А. В. Пешехонов, Н. Н. Ковалевский , В. Я. Яковлев ,, братья М. В. и С. В. Сабашниковы, А. А. Корнилов, В. И. Семевский, Н. И. Кареев, братья С. Ф. и Ф. Ф. Ольденбург, В. Д. Набоков, И. П. Белоконский, Ф. Ф. Кокошкин, А. И. Шингарёв, Е. Н. Трубецкой, М. Я. Герценштейн, Ф. А. Головин, Г. Е. Львов, В. А. Маклаков, Ю. А. Новосильцев, М. В. Челноков, А. А. Кизеветтер.

В суде было доказано создание нелегальной организации с целью захвата власти, получение денег от японской разведки, сотрудничество с террористами.

По приговору суда:

Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, В. И. Вернадский, В. В. Водовозов, И. М. Гревс, Пётр Д. Долгоруков, Д. Е. Жуковский, Б. А. Кистяковский, С. А. Котляревский, Е. Д. Кускова, Н. Н. Львов, П. И. Новгородцев, И. И. Петрункевич, С. Н. Прокопович, Ф. И. Родичев, П. Б. Струве, С. Л. Франк, Д. И. Шаховской, Н. Ф. Анненский, А. В. Пешехонов, Н. Н. Ковалевский , В. Я. Яковлев ,, братья М. В. и С. В. Сабашниковы, В. И. Семевский, Н. И. Кареев, братья С. Ф. и Ф. Ф. Ольденбург, В. Д. Набоков, И. П. Белоконский, Ф. Ф. Кокошкин, А. И. Шингарёв, Е. Н. Трубецкой, М. Я. Герценштейн, Ф. А. Головин, Г. Е. Львов, В. А. Маклаков, Ю. А. Новосильцев, М. В. Челноков, А. А. Кизеветтер

ыли признаны виновными в государственной измене, покушении на жизнь государя импратора, шпионаже в пользу Японии, соучастии в террористической деятельности и приговорены к смертной казни через повешение.

Однако Император соблаговолил помиловать Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, В. И. Вернадского, В. В. Водовозова, И. М. Гревса, Б. А. Кистяковского, П. И. Новгородцева, С. Н. Прокоповича, Н. Ф. Анненского, В. И. Семевского, Н. И. Кареева, Е. Н. Трубецкого, А. А. Кизеветтера без последствий, но отдачей под гласный надзор Особого Департамента на 5 лет.

Петру Д. Долгорукову, С. А. Котляревскому, Е. Д. Кусковой, Н. Н. Львову, И. И. Петрункевичу , Ф. И. Родичеву, П. Б. Струве, С. Л. Франку, Д. И. Шаховскому, А. В. Пешехонову, братьям М. В. и С. В. Сабашниковым («Издательство М. и С. Сабашниковых» и Любимовский сахарный завод конфискованы), братьям С. Ф. и Ф. Ф. Ольденбургам, В. Д. Набокову, Ф. Ф. Кокошкину, А. И. Шингарёву, Ф. А. Головину, Г. Е. Львову, В. А. Маклакову, Ю. А. Новосильцеву смертная казнь была заменена на 4 года тюрьмы,

В. Я. Яковлеву, И. П. Белоконскому, М. Я. Герценштейну, М. В. Челнокову (Усадьба Челноковых конфискована и «Товарищество В. К. Шапошникова и М. В. Челнокова для производства и продажи строительных материалов» передано в казну: «Акт осмотра паровой фабрики „В. К. Шапошникова, М. В. Челнокова и Ко“ 26 июля 1903 г. на 2-й Рыбинской улице» описал завод следующим образом: «Фабричный корпус каменный двухэтажный с двумя пристроенными к нему одноэтажными холодными железными пристройками; две сушилки для сушки дерева, одна из них деревянная под железной крышой, вторая низ каменный со сводами и верх деревянный, тоже под железной крышей; три деревянных навеса под железными крышами для склада материалов; деревянный сарай для хранения мелких принадлежностей; два деревянных жилых дома, один предназначен для конторы фабрики и второй для жилья заведующего фабрикой…» Заводские станки приводились от газового двигателя мощностью 100 л.с. Число рабочих достигало 60 человек) смертная казнь заменена на 14 лет каторгиэ

Так же к суду были привлечены Максим Горький, Е.Андреева и Савва Мамонтов по обвинению в финансировании терроризма, соучастию в организации социалистических организаций с целью захвата власти.

Максим Горький приговорен к 7 годам каторги, Е.Андреева к 10 годам каторги и Савва Мамонтов к 4 годам тюрьмы с конфискацией лично ему принадлежащего пакета акций семейной компании.

Император оставил данный приговор без изменений.

Войти

Разведка и контрразведка Российской империи

292 сообщения в этой теме

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на других сайтах

Создайте учётную запись или войдите для комментирования

Создать учётную запись