89 сообщений в этой теме

Опубликовано: (изменено)

 

1-й день войны.

 Последнюю предвоенную ночь старший командный состав армейского управления 4-й армии Особого Западного Военного Округа провел в помещении штаба армии, в Кобрине. В нервном тревожном состоянии ходили штабные командиры, собранные поздним вечером 21-го июня распоряжением командующего армией генерала Коробкова из комнаты в комнату, обсуждая вполголоса кризисную обстановку. Через каждый час звонили в Брестский погранотряд и дивизии. Отовсюду поступали сведения об изготовившихся на западном берегу Буга немецких войсках.

Начальник штаба армии полковник Сандалов и командарм Коробков беспрерывно доносили об этом в штаб округа, но оттуда не следовало никаких распоряжений. Коробков ворчал:

— Я, как командующий армией, имею право поднять по боевой тревоге одну дивизию. Хотел было поднять сорок вторую, не посоветовался с Павловым, а он не разрешил...

Часа в два ночи начала действовать германская агентура. Из Бреста сообщили по телефону, что в некоторых районах города и на железнодорожной станции погас свет и вышел из строя водопровод. Через несколько минут произошла авария на электростанции в Кобрине. А еще через полчаса к Сандалову вошел взволнованный начальник связи армии полковник А, Н. Литвиненко и прерывающимся голосом доложил:

— Со штабом округа и со всеми войсками проволочная связь прекратилась. Исправной осталась одна линия на Пинск. Разослал людей по всем направлениям исправлять повреждения.

Для ознакомления с обстановкой на месте командарм отправил в Брест заместителя Сандалова полковника Кривошеева, а в Высокое и Малорита — других командиров штаба,

Примерно через час связь со штабом округа, с Брестом и с Высоким, в котором разметался комендант укрепрайона, была восстановлена. Выяснилось, что на линиях в нескольких местах были вырезаны десятки метров провода.

В 3 часа 30 минут Коробкова вызвал к телеграфному аппарату командующий округом и сообщил, что в эту ночь ожидается провокационный налет фашистских банд на советскую территорию. Но категорически предупредил, что на провокацию командование армией не должно поддаваться. Главная задача — только пленить банды. Государственную границу переходить запрещается.

На вопрос командующего армией, какие конкретные мероприятия разрешается провести, Павлов ответил:

— Все части армии привести в боевую готовность Немедленно начинайте выдвигать из крепости 42-ю дивизию для занятия подготовленных позиций. Частями Брестского укрепрайона скрытно занимайте доты. Полки авиадивизии перебазируйте на полевые аэродромы.

До 4 часов командарм успел лично передать по телефону распоряжение начальнику штаба 42-й дивизии и коменданту Брестского укрепрайона. А в 4 часа утра немцы уже открыли артиллерийский огонь по Бресту и крепости. Почти тотчас же стали поступать донесения и из других гарнизонов, подвергшихся нападению врага Командиры дивизий сами объявили боевую тревогу.

 

Брестская крепость была буквально засыпана снарядами и минами. Для участия в артиллерийском ударе по крепости привлекались из группы Гудериана девять легких и три тяжелых батареи, батарея большой мощности и три дивизиона мортир.

Одновременно с этим немецкая авиация произвела ряд массированных ударов по советским аэродромам. В 4 часа 30 минут к командарму ворвался взволнованный командир авиационной дивизии и доложил:

— Сейчас мне звонили из Пружан, из штаба танковой дивизии. Там на наш аэродром налетело свыше 60 немецких бомбардировщиков. Много наших самолетов уничтожено. Уцелевшие перекатываются на руках в перелески и кустарники за черту аэродрома. Я приказал поднять в воздух кобринский истребительный полк. Направляю его в Пружаны.

Не закончил еще полковник Белов своего доклада, как сильные взрывы раздались где-то совсем поблизости. Вначале одиночные, они стремительно учащались и вскоре слились в сплошной гул.

Оперативный дежурный доложил по телефону, что вражеской бомбардировке с воздуха подвергся Кобринский аэродром,.

С разрешения командарма полковник Сандалов тут же приказал дежурному передать всем начальникам отделов немедленно оставить помещение штаба, прихватить с собой штабные документы, сосредоточиться, как было условлено заранее, в саду за штабом и ожидать машин для переезда в Буховичи. В течение нескольких минут здание штаба опустело.

В это время раздался телефонный звонок. Из 14-го механизированного корпуса докладывали, что на их штаб сброшено несколько бомб, здание разрушено, есть жертвы. А с улицы дежурный по штабу армии кричал Коробкову и Сандалову в открытое окно, что группа немецких самолетов держит курс на Кобринский военный городок.

Опрометью выскочив из штаба и отбежав метров сто, Сандалов залег в канаву рядом с другими штабными работниками. И тотчас же над ними появилась вражеская эскадрилья. С малой высоты она стала сбрасывать 500-килограммовые бомбы. Страшные взрывы потрясли воздух, и на глазах штабных здание штаба стало разваливаться. За первой волной бомбардировщиков последовала вторая. А командиры и политработники штабарма лежали в канаве, лишенные возможное и что-либо предпринять: зенитных средств при штабе не было, а большая часть истребителей сгорела на аэродроме.

Бомбардировке подвергся весь военный городок, в том числе и жилые дома. К счастью, семьи начсостава, захватив самое необходимое, покинули свои квартиры сразу же, как только начался налет на Кобринский аэродром.

Когда самолеты улетели, установили, что среди работников армейского управления недостает четырех человек. Не успев выбежать из здания штаба, они погибли под его развалинами. Это были: командующий армией генерал Коробков, помощник по комсомольской работе начальника управления политической пропаганды старший политрук Никита Иванович Горбенков, порученец командарма старший лейтенант Алексей Семенович Приходько и инструктор отделения партучета, тоже старший политрук Валентин Семенович Курский. Их задавила насмерть рухнувшая стена. В домах начсостава погибло пять семей. Кроме того, до двадцати человек военнослужащих и членов их семей получили ранения.

Это были одни из первых жертв войны...

 

…Сделавшимся незнакомым голосом Сандалов, взявший после гибели генерала Коробкова командование армией на себя, продолжал отдавать распоряжения, исходя из непрерывно назревавших целесообразностей. Надо было принять решение, выдвигать ли управление армией на командный пункт, в Буховичи, в лес, северо-восточнее Кобрина, или все-таки ждать приказа командующего округом. Сандалов решил, что не надо ждать приказа. Держать штаб под ударом в пылающем военном городке нельзя. Поэтому собрали оставшиеся грузовики, часть машин возвратили из оврагов — места сбора по боевой тревоге, и вскоре штабная автоколонна уже покидала Кобрин, держа направление к Буховичам, где в лесочке, в зеленом половодье крушинника, бузины, черемухи должны были успеть перед воздушным налетом укрыться подразделения связистов, разведчиков, саперов, химиков.

В Буховичах, в семи километрах северо-восточнее Кобрина, куда штаб армии по приказу Сандалова переехал около 6 часов утра, проволочная связь имелась лишь с Кобрином, Пружанами и Пинском.

— Связь со штабом округа потеряли всего несколько минут назад, — доложил оперативный дежурный Сандалову. — В последний момент получена телеграмма от командующего округом. Эта депеша была краткой, но уже более определенной:

«Ввиду обозначившихся со стороны немцев массовых военных действий приказываю поднять войска и действовать по-боевому».

Сандалов обратил внимание на время отправления телеграммы. На ленте было отбито: 5 часов 25 минут.

— Ну вот теперь наконец все убедились, что война началась, — невесело пошутил новоиспеченный командующий. — А коль так, и от нас требуют действовать по-боевому. Я выезжаю в Брест, а полковник Кривошеев останется здесь, примет штаб армии и управление и обеспечит налаживание связи с войсками...

После отъезда Сандалова полковник Кривошеев принялся за уточнение боевых задач армии. К нему все время заходили командиры, ранее посланные в части армии, и докладывали о положении дел. Один из командиров только что вернулся из Бреста и докладывал виденное собственными глазами:

— В штаб шестой стрелковой дивизии ехать было очень трудно. На улицах рвались снаряды. Однако добрался невредимым. Из Бреста выехал около пяти часов. Обстрел города к этому времени еще более усилился. Многие здания горели. В Жабинке заехал на командный пункт двадцать восьмого корпуса. Незадолго перед тем его бомбила немецкая авиация. Потери в личном составе небольшие, но связь с войсками штабом корпуса утрачена.

Картину дополнил командир, возвратившийся из Высокого. Он сообщил, что полковник Васильев собирает части вверенной ему 49-й дивизии под вражеским артиллерийским огнем и «вот-вот должен выступить к границе». Комендант укрепрайона заверил его, что все доты приведены в боевую готовность. Делегат связи из Малориты доложил, что два полка 75-й дивизии уже выдвигаются на оборонительные позиции к Бугу.

Кривошеев распорядился произвести подробные записи в журнал боевых действий армии.

События первых минут войны и последующая картина ужасной трагедии развивались так. В 4 часа, когда только забрезжил рассвет, со стороны немецко-фашистских войск внезапно был открыт артиллерийский огонь. Враг сосредоточил огонь по войсковым соединениям и частям, расположенным вблизи границы, по пунктам, где находились работавшие в укрепленном районе стрелковые и саперные батальоны, по подразделениям, сосредоточенным на артиллерийском полигоне для показа техники, а также по заставам и постам пограничников.

Наиболее интенсивный артиллерийский огонь велся по военным городкам в Бресте и особенно по Брестской крепости, которая была буквально покрыта разрывами артиллерийских снарядов и мин. Наиболее сильный артиллерийский и минометный огонь велся по цитадели крепости. Военный городок южнее Бреста, где дислоцировалась 22-я танковая дивизия, северный военный городок в Бресте, где размещались корпусной артиллерийский полк и некоторые части стрелковых дивизий 28-го корпуса, подверглись массированной артиллерийской обработке в течение часа. Для корректирования артиллерийского огня на участке Влодава-Семятичи немцы подняли аэростаты наблюдения.

Одновременно с артиллерийской подготовкой немецкая авиация произвела ряд массированных ударов по аэродромам 10-й смешанной авиационной дивизии. В результате этих ударов были сожжены почти все самолеты штурмового авиационного полка в районе Высокое и 75% материальной части истребительного авиационного полка на аэродроме в Пружаны вместе со всем аэродромным оборудованием. Впоследствии сохранившиеся самолеты были сведены в одну эскадрилью под командованием командира полка. В истребительном полку, базировавшемся на аэродроме Именин (в районе Кобрина), осталось исправных только 10 самолетов.

Минут за 5—10 до начала артиллерийского налета немецкие войска захватили переправы через Буг. Таких переправ в полосе 4-й армии было шесть: два железнодорожных моста (в Бресте и в Семятичи) и четыре автомобильно-гужевых (западнее Мотыкалы, у Коденя, Домачево и Влодавы). Железнодорожный мост у Бреста был захвачен десантом, высаженным из бронепоезда. Но кроме мостовых переправ, немцы попутно использовали и другие средства: броды, лодки, плоты. Отдельные небольшие группы танков, снабженных специальными приспособлениями, прошли на восточный берег реки по ее дну, под водой. Помещения пограничных застав и отрытые на подступах к ним окопы были, как видно, отлично разведаны немцами. Враг сразу накрыл их огнем своей артиллерии. Пограничники понесли огромные потери еще до того, как гитлеровские войска перешагнули через Буг.

Из войск первого эшелона 4-й армии больше всего пострадали те, что размещались в цитадели Брестской крепости, а именно: почти вся 6-я стрелковая дивизия (за исключением гаубичного полка) и главные силы 42-й стрелковой дивизии, ее 44-й и 455-й стрелковые полки.

Несколько счастливее сложилась судьба 22-й танковой дивизии, которая тоже входила в первый эшелон войск 4-й армии, но располагалась за рекой Мухавец, южнее Бреста, в трех—четырех километрах от границы. В 4 часа утра, как только открыла огонь вражеская артиллерия, командир этой дивизии генерал Пуганов, не дожидаясь распоряжений сверху, самостоятельно объявил боевую тревогу и направил к Бугу для прикрытия границы дежурные танковые подразделения. В первые часы войны дивизия потеряла значительную часть своей техники. Танки и артиллерия, не выведенные из. парков в результате вражеской бомбардировки с воздуха оказались под развалинами. Автомобили и автоцистерны, сосредоточенные на открытых площадках, были уничтожены артогнем. Попытки вывести технику из-под обстрела стоили жизни многим командирам и красноармейцам. В числе других погибли при этом заместитель командира дивизии по политической части полковник Алексей Алексеевич Илларионов и помощник по технической части военинженер 2 ранга Ефим Григорьевич Чертов. Но по сравнению с другими соединениями первого эшелона потери в личном составе здесь были гораздо меньше. Подразделения, не имевшие техники, и новобранцы, не научившиеся обращаться с ней, а также члены семей командного состава укрылись за каменными строениями и за старым крепостным фортом, сохранившимся в черте военного городка. Отсюда на берег Буга вскоре был выдвинут и весь мотострелковый полк, который вместе с дежурными танковыми подразделениями успешно противодействовал переправлявшимся через реку войскам противника.

Южнее городка 22-й танковой дивизии, на Брестском артиллерийском полигоне, ночевали в палатках подразделения 28-го стрелкового корпуса, готовившиеся к опытным учениям. Там же располагались закончившие плановые стрельбы 202-й гаубичный полк 6-й стрелковой дивизии и 455-й корпусной артиллерийский полк. По рассказам командиров штаба армии, находившихся вместе с ними в момент открытия по полигону огня немцами, там почти все решили, что произошла какая-то неувязка с началом учений. Предпринимались даже попытки с помощью ракет и звуковых сигналов приостановить артиллерийскую стрельбу. Но когда люди увидели, что сигналы эти никем не воспринимаются и огонь по полигону не прекращается, а, наоборот, все усиливается, до них дошел наконец весь страшный смысл случившегося. Позже эти части и подразделения действовали на стыке между 22-й танковой и 75-й стрелковой дивизиями, а затем без особых потерь присоединились к своим соединениям.

Серьезные потери понесла располагавшаяся на левом фланге армии 75-я стрелковая дивизия, части которой оказались на наибольшем удалении от границы. Приказ о приведении в боевую готовность командир дивизии генерал-майор С.И. Недвигин получил после 4 часов. Поэтому никаких предварительных распоряжений полкам он не давал. Полки, понеся большие потери от артиллерийского огня и авиации противника, вступили в бой неподготовленными.

 А в правофланговой 49-й стрелковой дивизии от внезапно открытого вражеского огня пострадали главным образом стрелковый полк и некоторые специальные подразделения, дислоцированные в районе Немирув.

 

Приказание о выводе из крепости частей 42-й стрелковой дивизии, отданное лично командующим 4-й армией генерал-майором А.А. Коробковым начальнику штаба дивизии по телефону в период с 3 часов 30 минут до 3 часов 45 минут, до начала военных действий не успели выполнить. Едва начальник штаба этой дивизии майор В.Л. Щербаков собрал командиров частей для вручения им распоряжений, как началась артиллерийская подготовка врага. Командира дивизии генерал-майора И.С. Лазаренко разыскать и поставить в известность о полученном приказании не удалось. Приказание о приведении в боевую готовность дивизий 14-го механизированного корпуса, отданное в 3 часа 30 минут, передать в части до начала артиллерийской подготовки врага также не успели.

Следовательно, не удалось провести в жизнь даже предварительно отданные распоряжения о приведении в боевую готовность части войск 4-й армии.

Боевая тревога в приграничных соединениях была объявлена самостоятельно командирами соединений и частей после начала артиллерийской подготовки противника, а в соединениях 14-го механизированного корпуса — по приказанию из округа после 4 часов 30 минут.

В период с 5 до 6 часов противник наносил массированные авиационные удары по штабам и складам. В первую очередь подверглись ударам штабы корпусов: 14-го механизированного в Кобрине и 28-го стрелкового в Жабинке.

Штаб 14-го механизированного корпуса, понеся потери в людях и особенно в средствах связи, перешел на подготовленный командный пункт в лесу севернее Тевли. Штаб 28-го стрелкового корпуса больших потерь не имел и продолжал оставаться в районе Жабинка. Авиацией противника была сожжена крупная нефтебаза, находившаяся недалеко от командного пункта этого корпуса.

Первый налет на штаб армии немецкая авиация произвела в 4 час 40 минут. В результате налета погиб командарм Коробков. Около 6 часов налет был повторен. Кроме штаба армии удару в Кобрине подверглись штаб 10-й авиационной дивизии и дома начальствующего состава управлений армии и авиационной дивизии. Потери в личном составе оказались небольшими, но зато штабы потеряли почти все средства связи. Под развалинами зданий остались все документы этих штабов. Сохранился лишь узел связи штаба армии, располагавшийся в подвале. В эти часы авиация противника уничтожила окружной артиллерийский склад в Бронна Гура.

В период с 5 до 6 часов при поддержке артиллерии и под прикрытием авиации войска 2-й немецкой танковой группы и 4-й армии начали форсировать р. Западный Буг. Главный удар по донесениям  с мест, противник наносил на участке Янув-Подляски, Семятичи, т. е. почти во всей полосе армии, неустановленными пока силами. Крупные силы немцев к 7 часам форсировали Западный Буг на участке Кодень, Домачево. Глубина реки здесь местами не превышала одного метра, что облегчило немецким войскам ее форсирование. Кроме того, часть немецких танков была специально приспособлена для преодоления водных преград. 3-я танковая дивизия полностью использовала для переправы танков захваченный исправный мост через реку у Кодень. Удар пришелся вначале по подразделениям, выдвинутым к границе на оборонительные работы, а затем и по районам дислокации частей 75-й стрелковой дивизии в Медная и Черск. Вплоть до 7 часов ожесточенные бои кипели поблизости от переправ через Буг. К 7 часам немецкие войска с юга ворвались в Брест, но крепость, железнодорожный узел и вся северная часть города оставались в руках советских войск. Находившиеся в Бресте артиллерийские полки, в частности 447-й корпусной полк под командованием полковника А. А. Маврина и 131-й под командованием майора Б. С. Губанова, открыли огонь по войскам противника, переправлявшимся через Буг, и нанесли им весьма ощутимый урон. Артиллерийским огнем из крепости было полностью прекращено движение врага по железнодорожному мосту. В это же примерно время блестяще проявил себя 44-й танковый полк, во главе которого стоял замечательный командир майор Иван Дмитриевич Квасс. Выдвинувшись к реке Буг между крепостью и селением Кодень, он вовремя пришел на помощь мотострелковому полку своей 22-й танковой дивизии. Тесно взаимодействуя друг с другом, эти два полка смяли переправившиеся через реку немецкие части и остатки их отбросили за Буг. Особенно отличился тогда батальон капитана С. И. Кудрявцева: ему удалось потопить вражеский десант, следовавший на двенадцати лодках по реке Мухавец, в обход Бреста, с юга. К 10 часам утра немецкие войска ценой огромных потерь продвинулись на два — три километра от границы. Но добрая половина Бреста и крепость все еще находились в руках советских войск. На левом фланге части 75-й дивизии сдерживали врага вблизи Буга. Из 49-й дивизии в штаб армии поступали отрывочные и противоречивые сведения.

Вскоре у Кривошеева состоялся телефонный разговор с новоиспеченным командующим армией. Сандалов  звонил из 28-го корпуса. В сообщении его неприятное перемежалось с приятным. Голос звучал твердо:

— Наши войска, особенно танковые и артиллерийские части, понесли большие потери от вражеской авиации. Истребители с Кобринского аэродрома вылетали к Бресту и уничтожили там несколько немецких самолетов. После этого уже в течение целого часа немцев в воздухе нет... На командном пункте корпуса проволочная связь поддерживается только с 42-й дивизией и со штабом армии. Но обстановку здесь знают неплохо. Мне сообщили, что сохранившиеся части 6-й и 42-й дивизий под натиском трех — четырех вражеских пехотных дивизий с танками, а также наша 22-я танковая дивизия, атакованная силами не менее двух немецких танковых дивизий, оттеснены на пять-семь километров от границы.  Силами размещенных в Жабинке четыреста пятьдесят девятого стрелкового и четыреста семьдесят второго артиллерийского полков сорок второй дивизии оборудуется тыловой оборонительный рубеж. На этот рубеж отводятся части 28-го стрелкового корпуса и 22-я танковая дивизия. К 9 часам передовые танковые подразделения 22-й дивизии подошли к Жабинке. Полагаю, к 12 часам буду иметь здесь сосредоточенно до 60 танков. Своим распоряжением подчиняю их командиру 28-го стрелкового корпуса, который готовит контрудар в направлении Бреста. Я приказал танкистам поддержать атаку частей корпуса с северо-востока на Брест, отрезая пути отхода противника через Буг. Есть у вас сведения о 30-й танковой дивизии Богданова? Свяжитесь со штабом мехкорпуса!

 -Докладываю. 30-я танковая дивизия после объявления тревоги к 6 часам утра возвратилась танковыми полками из районов ночевки после полковых сборов в Пружаны и готовилась в 7 часов выступать из Пружан на Жабинку. Однако я приказал в район сбора направить усиленный танковый батальон, «безлошадные» танковые экипажи и тот личный состав, который можно было поднять на имевшемся в дивизии автотранспорте. Выступление главных сил дивизии я задержал до окончательного прояснения создавшейся обстановки…

-Правильно.- поддержал Кривошеева полковник Сандалов.

Кривошеев продолжил доклад:

- К 10 часам, согласно донесению комкора-14 Оборина, 30-я танковая дивизия находилась в районе сосредоточения в Пружанах, авангардный усиленный танковый батальон головной колонной вышел в район Поддубно, имея всего одну заправку горючего и один боекомплект. На марше авангардный батальон неоднократно атаковала авиация противника.

- Обстановка крайне сложная ,-сказал Сандалов, - Честно говоря, не знаю, имеет ли смысл продолжать обороняться у границы, если противник так глубоко обошел нас с юга? Думаю так. Часам к двенадцати в роще юго-западнее Пружан сосредоточить заслон в составе усиленного танкового батальона и батальона мотострелков, в самих Пружанах оставить усиленную мотомехгруппу из состава 30-й танковой дивизии -танковый полк и до батальона мотострелков с артиллерией. Этот отряд должен создать оборону на пружанском направлении на случай, если противник попытается, развивая свое наступление, выйти на слонимское направление. А судя по всему противник в самое ближайшее время попытается развить достигнутый успех и развернет наступление на Слоним, охватывая наши войска. Этого допустить нельзя ни в коем случае. Пошлите проверить, как там дела.

-А что с остальной 30-й танковой дивизией? По поводу нее какие будут распоряжения?

- Немедленно приступить к оборудованию тылового оборонительного рубежа на линии реки Ясельда. Задачу возложить на комкора-14 Оборина. 205-я моторизованная дивизия, 20-й мотоциклетный полк и 67-й инженерный батальон приводятся в боевую готовность в районах своей постоянной дислокации.  Главным силам 205-й мотострелковой дивизии ,усилив их танковым полком 30-й танковой дивизии -готовить оборону в районе Березы по реке Ясельда. Остальные силы 30-й танковой развернуть севернее и северо-восточнее Пружан, прикрыть дорогу на Ружаны и слонимское шоссе. 28-му стрелковому корпусу и 22-й танковой дивизии -готовить рубеж на линии восточного берега реки Мухавец.

-Командир сто двадцать третьего истребительного авиаполка майор Сурин возвратился на Кобринский аэродром тяжело раненным и скончался но выходя из самолета, -доложил Кривошеев командарму в свою очередь,- Как в кобринском, так и в пружанском истребительных полках осталось всего по десять — двенадцать самолетов. С округом и с соседней армией никакой связи нет, посылаю делегатов. Что делается в сорок девятой дивизии, неясно...

- У нас здесь ходят слухи, что противник, прорвавшись между Высоким и Брестом, распространяется на Видомль, — перебил полковника Сандалов. — Около одиннадцати часов немецкие танки прорвались от Мотыкалы к Видомлю и завязали бой с передовыми частями сорок девятой дивизии.  Пошлите в дивизию Васильева, узнайте, что там делается, и свяжите его со штакором 28-го. Я прибуду на командный пункт армии чуть позже…

 

На командный пункт армии в Буховичах, посланный в 49-ю дивизию делегат связи возвратился около 14 часов. Он сообщил, что 49-я дивизия продолжает удерживаться вблизи границы. Но за левым ее флангом, там, где оборонялись отдельные батальоны 28-го корпуса, противник прорвался на Мотыкалы. Особенно пострадал  левофланговый 15-й стрелковый полк дивизии. Полк оборонялся на рубеже Немирув — Волчиц и нес большие потери. Его атакуют и пока что безуспешно две вражеские дивизии. К сожалению, в двух пунктах между Волчином и Брестом немцам удалось прорвать оборону соседей, захватить Мотыкалы и двинуться дальше.

Со штабом округа и с соседней армией связи по-прежнему не было. Командующий пока находился в Жабинке, на узле связи корпуса. Получив от Кривошеева сведения о положении дел в 49-й дивизии, Сандалов приказал командиру 22-й танковой дивизии направить несколько подразделений с противотанковой артиллерией на рубеж Волчий — Видомль, закрыть разрыв и помочь 49-й дивизии контратаковать прорвавшиеся войска противника.

На командный пункт армии в Буховичах Сандалов возвратился к 15 часам. Он находился в подавленном состоянии и  сообщил:

— Часа два назад немецкая авиация разбомбила два окружных артиллерийских склада: в лесу восточнее Березы и в районе Пинска. Где мы теперь будем получать боеприпасы?

От ответа на этот очень трудный вопрос полковника Кривошеева избавило появление командира авиационной дивизии. Он доложил о новых неприятностях:

— Только что поступили сведения о бомбардировке аэродрома в Пинске. Большая часть базировавшихся на него наших бомбардировщиков сгорела. Командующий авиацией фронта приказал посадить на этот аэродром все уцелевшие самолеты кобринского и пружанского авиаполков после их очередного вылета к Бресту. Туда же я перехожу и сам со штабом дивизии.

- С переходом дивизии в Пинск всякая связь с вами будет потеряна, - заметил Сандалов.- А почему бы вам не перебазировать сохранившиеся самолеты в район Барановичей или Слуцка?

-В Барановичах аэродром разрушен, а в Слуцке подготовленного аэродрома и раньше не было, — возразил Белов. — Так что, кроме Пинска, деваться нам некуда. Там, по крайней мере, имеются горючее и боеприпасы.

-Ни хрена подобного! -вспылил вдруг Сандалов, -Откуда у вас сведения о Барановичах? Отправьте в Барановичи кого-нибудь и выясните состояние аэродрома. Туда и перебазируйте авиацию, если он пригоден к приему самолетов. Мне нужна авиаподдержка. И будьте любезны мне ее обеспечить, коль вы в подчинении армии!

На командном пункте армии становилось все многолюднее. Возвратились из войск начальники различных служб и отделив армейского управления. Командарм провел с ними краткое совещание. Речь шла о том, как быть, что делать. Решили сосредоточить все усилия по обороне. На случай прорыва противника к Жабинке наметили оборудовать в тылу несколько новых оборонительных рубежей. В районе Кобрина эта задача возлагалась на сводный полк. По реке Ясельда такой рубеж предполагалось создать силами 30-й танковой и 205-й моторизованной дивизий. В районе Березы на строительстве оборонительного рубежа использовались главные силы 205-й моторизованной дивизии.

Сильно поредевшие и страшно уставшие части 28-го стрелкового корпуса, едва сдерживая натиск превосходящих сил врага, все плотнее прижимались к Жабинке. Туда же отходила понесшая значительные потери 22-я танковая дивизия, преследуемая двумя танковыми дивизиями немцев. Данные эти подтвердились. Здесь по войскам 4-й армии наносили удар 3-я и 4-я танковые дивизии 24-го моторизованного корпуса группы Гудериана, а также пехотные дивизии 12-го немецкого армейского корпуса.  К 15 часам командир 22-й танковой дивизии генерал Пуганов донес, что все силы, которыми он располагает, сосредоточились в восьми километрах юго-западнее Жабинки. Потом от него поступило сообщение о тяжелом ранении начальника штаба подполковника А. С. Кислицына.

А около 16 часов Сандалова вызвали на запасной командный пункт армии, в район Запруды (20 километров северо-восточнее Кобрина). С этим пунктом по проводам наркомата связи сумел наконец связаться начальник штаба округа генерал Климовских. Вместе с Сандаловым на переговоры поехали и начштаба армии, и член Военного совета. В их присутствии Сандалов кратко доложил по телеграфу обстановку и получил от генерала Климовских следующие указания:

«Штаб округа развернулся в штаб Западного фронта. Объявлена общая мобилизация. Армию перевести на штаты военного времени. Войска соседней с вами армии в 10 часов дрались на границе. С тех пор связи с ними нет. Командующий фронтом приказывает 4-й армии: контрударом, главным образом силами мехкорпуса Оборина, разгромить противника в районе Бреста и выйти к границе. В помощь вам из полосы соседней армии, с рубежа Бельск — Гайновка, будет действовать в направлении на Брест механизированный корпус генерала Ахлюстина».

Сандалов, Кривошеев и член Военного Совета Шлыков только руками развели. Естественно, что требования как директивы НКО, так и приказания штаба фронта и армии уже не соответствовали сложившейся обстановке. В приказе ничего не говорилось о противнике, так как данных о нем вышестоящее командование не имело. В нем не содержалось также никаких указаний по вопросам тыла.

-Да разве наши обессиленные войска, почти лишившиеся поддержки с воздуха, смогут нанести контрудар под Брестом?! — воскликнул Шлыков. — Смогут ли еще 28-й корпус Попова и танковая дивизия корпуса Оборина удержать оборону на подступах к Жабинке?

Сандалов поддержал члена Военного Совета:

— Корпус Ахлюстина в Бельске только формируется. Боевой техники и машин у него меньше, чем у Оборина. Рассчитывать на помощь этого корпуса едва ли следует.

— Надо просить округ утвердить наше решение о переходе к обороне, — обратился Шлыков к командующему.

— Хотите, чтобы нас назвали трусами и отстранили от командования армией? — рассердился Сандалов, -контрудар придется готовить.

От имени командования армии он передал Климовских, что армия приступает к подготовке контрудара.

Из телеграфного аппарата опять потянулась лента. Начальник штаба фронта сообщал:

«Для участия в контрударе утром из Пинска к Бресту направилась Пинская флотилия под командованием контр-адмирала Д. А. Рогачева. Правофланговые войска Юго-Западного фронта, примыкавшие к нам южнее Влодавы, сдерживают врага в 10—12 километрах от границы. Не дайте возможности противнику вклиниться в стык между фронтами в Полесье. Ваш сосед, 10-я армия, на белостокском направлении обороняется на границе, а левофланговыми дивизиями ведет бои на подступах к Беловежской пуще».

Заканчивая переговоры, Климовских передал распоряжение генерала Павлова связаться с 10-й армией и передать в ее подчинение правофланговую 49-ю дивизию.

«Вместо этой дивизии, — заключил Климовских, — к Барановичам из тыла выдвигается стрелковый корпус, который вольется в состав вашей армии. Исполнение вами обязанностей по должности командарма комфронта утвердил».

Тотчас же после этих переговоров был написан приказ о нанесении на рассвете 23 июня контрудара в брестском направлении: 22-й танковой дивизией 14-го механизированного корпуса с рубежа Видомль — Жабинка и 28-м стрелковым корпусом из района Жабинки.

-Формально мы обязаны выполнить приказ комфронта. Но толку никакого не будет -сил для нанесения мощного удара нет, обстановка меняется ежечасно и меняется не в нашу пользу. Распылить окончательно армию я не могу. А посему все прежние распоряжения оставляем в силе. Решение нанести на рассвете контрудар не снимает вопрос о тыловых оборонительных рубежах. 14-му мехкорпусу продолжить создание прочного рубежа обороны на Ясельде, частям 28-го корпуса -провести контрудар, после чего произвести отход на Кобрин-Березу. Частям 22-й танковой дивизии после завтрашней атаки, прикрывшись сильным аръергардом -отходить стремительным маршем на Пружаны…Командиру авиационной дивизии - поддержать сохранившимися самолетами действия механизированного корпуса. Основной командный пункт армии переместить в Запруды. Оттуда установить проволочную связь с корпусами, а также с Пружанами и Пинском.

Вскоре в Запруды неожиданно прибыл полковник Пэрн, однокашник Сандалова по Академии Генштаба. Сандалов знал, что Пэрн служит начальником штаба во 2-м стрелковом корпусе, дислоцировавшемся в районе Минска.

-Неужели второй корпус прибыл к нам на подмогу? — невольно вырвалось у Сандалова.

Пэрн отрицательно покачал головой:

- Я всего-навсего делегат связи от десятой армии. Война застала командование нашего корпуса на полевой поездке под Белостоком, и командующий армией Константин Дмитриевич Голубев приказал ехать к вам в качестве его представителя.

От Пэрна Сандалов узнал, что в середине дня войска генерала Голубева прочно занимали оборону у границы и лишь на флангах, особенно на левом, отошли на несколько километров к востоку. Штаб 10-й армии находился в лесу западнее Белостока. Связи со штабом фронта не имел. Авиационная дивизия там, так же как и в 4-й армии, в первые же часы войны потеряла большую часть своих самолетов.

Вслед за делегатом связи от соседней армии в Запруды прибыл и представитель штаба фронта. Им оказался генерал И. Н. Хабаров, накануне войны помощник командующего округом по военно-учебным заведениям, а теперь и сам не знавший своей должности. Его устаревшие сведения об обстановке и доставленные им письменные приказы об «уничтожении прорвавшихся фашистских банд» вызвали лишь чувство досады. Но Хабаров приехал в 4-ю армию не только с этим. Он привез приказ комфронта об утверждении Сандалова в должности командарма-4, и сообщил о выдвижении в район Слоним-Барановичи 47-го стрелкового корпуса. Хабаров заверил, что сам видел первые эшелоны управления корпуса и одной его стрелковой дивизии, следовавшей из Бобруйска. Другая стрелковая дивизия из Гомеля уже выгружалась в Барановичах. Третью, расположенную в Слуцке, вечером начнут перевозить фронтовым автотранспортом по Варшавскому шоссе к Березе.

Это прибавило командованию 4-й армии бодрости. И убедило Сандалова в правильности принятого ранее решения о создании обороны у Пружан и на Ясельде –чем дольше части армии смогут продержаться на намеченном рубеже, тем больше времени будет у свежих резервов развернуться и подготовиться к борьбе с противником.

С наступлением темноты Сандалов и Шлыков с группой командиров штаба выехали в район Жабинки проверять подготовку войск к контрудару. Надежд на успех они, конечно, не имели. Не верили в это и командиры корпусов. Но что было делать: приказ есть приказ.

 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

2-й день войны.

Ночью у Кривошеева состоялся телефонный разговор с Сандаловым. Он сообщил, что 22-я танковая дивизия имеет около 100 танков с очень небольшим запасом снарядов и горючего, что для пополнения этих запасов, а также обеспечения танкистов и частей 6-й стрелковой дивизии продовольствием приходится использовать все возможные транспортные средства .

В течение всей ночи в 28-м стрелковом корпусе и 22-й танковой дивизии собирались и приводились в порядок отставшие или рассеянные при отступлении от границы подразделения. По дорогам из Бреста через Жабинку продолжали свой скорбный путь семьи командного состава, местных партийных и советских работников. Радисты штаба армии предпринимали попытки установить связь с Брестской крепостью.

4-я армия перешла в наступление в 8 часов утра 23 июня. Небольшой успех был достигнут лишь в районе действий 22-й танковой дивизии. Это соединение, имело к началу атаки около 100 танков. Танкистам удалось отбросить немецкий пехотный батальон, вклинившийся на Жабинском направлении. Однако вскоре дивизия попала под сильный авианалет бомбардировщиков противника (часть бомб упали в расположение немецкой пехоты), а затем, под фланговый натиск немецких 3-й танковой и 31 пехотной дивизий и начала медленно отходить на Кобрин, избегая угрозы окружения.
Неудачной оказалась и атака 20-ти танков усиленного танкового батальона 30-й танковой дивизии в районе Поддубно. Танкисты сразу же попали под сильный огонь противотанковой артиллерии противника, поддержанной с воздуха десятками бомбардировщиков. Затем, будучи обойденной с севера из района Каменец немецкой 17-й танковой дивизией, советские танкисты, неся большие потери, начали быстро откатываться к Пружанам. В батальоне осталось всего два исправных танка.

 Уже в 7 часов 30 минут за это местечко завязались тяжелые бои. В организации боя командиру 30-й дивизии помогали начальник штаба 14-го механизированного округа полковник Тутаринов, а затем и начальник штаба 4-й армии полковник Кривошеев. Используя свое подавляющее превосходство, немецкие танки наступали на Пружаны группами с разных направлений. Кроме того, по 30-й танковой дивизии противник непрерывно наносил удары с воздуха и, от его бомбардировщиков соединение несло потерь не меньше, чем от танков и артиллерии. В ходе боя за Пружаны немецкая 17-я танковая дивизия обошла местечко с севера, ударила в тыл советским войскам, скованным с фронта 18-й дивизией, и ворвалась в этот населенный пункт. В результате короткого боя Пружаны были захвачены, а части 30-й танковой дивизии в составе 80 танков и подразделения мотострелкового полка к 9 часам 30 минутам отошли на восточную окраину городка. С этого рубежа советские войска по настоянию начальника штаба армии перешли в контратаку с целью вернуть Пружаны. Противник, потеряв 20 подбитых танков, откатился на западную окраину местечка и оставил район Чахец, но большего этим ограниченным силам 30-й танковой дивизии добиться не удалось. Бои на этом направлении с переменным успехом продолжались до 20 часов вечера. Вечером 30-я танковая дивизия подверглась фланговому удару со стороны Запруд ,но двумя последовательными контратаками восстановила положение и не допустила обхода. Пружаны остались за советскими танкистами.

22-я танковая дивизия после неудачной утренней атаки к 9 часам 30 минутам частью сил сосредоточилась в районе Гуцки, Полятичи, Андроново (район северо - западнее Кобрина), а частью сил совершила стремительный отход на Пружаны, где приняла участие в боях за местечко, прикрывая южное и юго-восточное направления. Однако все части 22-й дивизии отвести из района Кобрина не представлялось возможным. Она цементировала оборону окончательно перемешавшихся подразделений 28-го стрелкового корпуса, и в случае её отхода положение советских войск в районе Варшавского шоссе значительно бы ухудшилось. Танкисты совместно с отрядом 6-й стрелковой дивизии под командованием полковника Осташенко втянулись в тяжелые бои с 3-й немецкой танковой дивизией на рубеже Андроново,  Полятичи (5 км юго-западнее Андроново) и несли тяжелые потери, особенно от авиации противника. Перед отходом 22-й танковой дивизии из Жабинки у нее имелось уже только 67 танков с неполными экипажами. Боеприпасов оставалось мало, но горючим машины успели заправить на кобринском складе горюче-смазочных материалов.
   В 16 часов после кратковременного, но мощного артиллерийского и авиационного налета 24-й и 12-й армейские корпуса противника в районе Кобрина возобновили наступление, принудив потрепанные части 4-й армии к отходу . 22-я танковая дивизия с отрядом 6-й стрелковой дивизии полковника Осташенко отходили севернее Кобрина через Именин. В районе именинского аэродрома танковые подразделения дивизии перешли в атаку с целью сдержать наседавшего противника и дать пешим частям организованно отойти за канал Мухавец. В этом бою погиб генерал-майор В. П. Пуганов, таранив своим танком танк противника. Сама дивизия здесь, на открытой местности без прикрытия с воздуха, понесла большие потери от авиации. В соединении осталось не более 40 танков. В командование его остатками вступил заместитель комдива полковник И. В. Кононов.
   3-я танковая дивизия противника захватила в Кобрине мост через Мухавец. Часть её танков прорвалась по Варшавскому шоссе и была задержана в 17 часов только у канала Мухавец импровизированными отрядами из остатков соединений 28-го корпуса 4-й армии.

Между тем около 18 часов противник возобновил свои атаки вдоль Варшавского шоссе. Слабые, потерявшие боеспособность и управление части 4-й армии были легко сбиты с занимаемых позиций. 3-я и 4-я немецкие танковые дивизии частью сил направились на Пружаны, угрожая флангу 30-й танковой дивизии, главными силами продолжили продвижение на Березу. Уже в 19 часов 30 минут они достигли реки Ясельда, где их на хорошо подготовленном и оборудованном рубеже задержали подразделения 205-й мотодивизии, 30-й танковой дивизии и 67-го инженерного батальона 14-го мехкорпуса.

 

К исходу 23 июня положение 4-й армии было следующим: часть сил 22-й танковой дивизии продолжает отход через Малеч на Березу-Картузскую. 30-я танковая дивизия частью сил вела бои западнее Пружан, а штаб 14-го мехкорпуса разместился в лесу севернее Бронной Горы(Брона Гура). 205-я моторизованная дивизия ,до одного полка 30-й танковой дивизии, инженерные части 14-го мехкорпуса удерживают оборону (прочно) на реке Ясельда. Остатки 28-го стрелкового корпуса отходят частью сил на Дрогичин,частью сил-на Березу.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Собственно.

14-й мехкорпус Оборина на распылен и не разгромлен в первые два дня войны.Хотя и значительно ослаблен,но сохранил боеспособность.

Рубеж на реке Ясельда удерживается 23,24 и вероятно в первой половине дня 25 июня.Позади 4-й армии развертываются последовательно 55-я дивизия,47-й стр.корпус на реке Щаре...

Вероятен вывод 10-й и 3-й армии из белостокского мешка через Слоним(удерживаемый)...

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

 

3-й день войны.

Во второй половине дня 24 июня противник возобновил атаки, но и они не принесли ему успеха, а лишь увеличили число потерь.

Командный пункт 28-го корпуса переместился за реку Ясельда. А командование и штаб армии переехали в район Бронны Гуры.

Первыми вопросами Сандалова  по прибытии в Бронну Гуру были:

— Как дела в двадцать восьмом стрелковом корпусе? Что слышно о двадцать второй танковой дивизии?

Оперативный дежурный ответил кратко:

— И 28-й стрелковый корпус и 22-я танковая дивизия ведут сейчас оборонительные бои под самым Кобрином.

Остальное досказала рабочая карта.

В то время как 30-я танковая дивизия ,частью сил,отражала натиск противника в районе Пружан, части 28-го стрелкового корпуса и остатки 22-й танковой дивизии под ударами двух танковых, одной моторизованной и нескольких пехотных дивизий 12-го армейского корпуса немцев отступали от Кобрина к Дрогичину. До 16 часов противник не смог продвинуться к востоку от Кобрина ни на шаг. Душой обороны на этом рубеже была 22-я танковая дивизия, (вернее то,что от нее осталось)оборонявшаяся восточнее Кобрина. Севернее ее, уплотнив боевые порядки, оборону занимала 42-я стрелковая дивизия, основной силой которой являлся 459-й стрелковый полк под командованием майора Никитина.Вместе с танковой дивизией дрался сводный отряд, составленный из подразделений 6-й стрелковой дивизии. Во главе его стояли заместитель командира дивизии полковник Осташенко и начальник политотдела полковой комиссар Пименов. Здесь же оказался (в качестве начальника штаба отряда) и бывший командир 125-го стрелкового полка полковник Ф. Ф. Берков, который за несколько дней до войны сдал полк, но уехать к новому месту службы не успел.

Непосредственно восточнее Кобрина оборонялись другие части 6-й стрелковой дивизии и сводный отряд подполковника Маневича. В целом оборонительными боями восточнее Кобрина руководил командир 28-го стрелкового корпуса генерал-майор В. С. Попов.

В 16 часов бои на дрогичинском направлении вспыхнули с новой силой. Враг повел наступление методом, применяющимся обычно лишь при прорыве заблаговременно подготовленной обороны. Под Кобрин была стянута масса авиации. Наступлению предшествовала мощная артиллерийская подготовка.В ожесточенных боях на подступах к Кобрину погиб командир 22-й танковой дивизии генерал-майор В. П. Пуганов. С этого момента в командование дивизией вступил его заместитель полковник И. В Кононов...За реку Ясельда отошли и составили резерв 14-го мехкорпуса: остатки 22-й танковой дивизии(около 10 исправных танков) с отрядом полковника Осташенко, 42-я стрелковая дивизия(около 1200 чел.) и часть 6-й стрелковой(меньше 600 чел.). Из 6-й стрелковой дивизии за Ясельду отходили подразделения двух стрелковых и артиллерийского полков под общим командованием полковника Матвеева. Остальные ее части во главе с командиром дивизии полковником Попсуй-Шапко после боев в Кобрине отошли на три — четыре километра к востоку и прикрывали направление на Пинск.

 Около 19 часов 24 июня противник подтянул к реке Ясельда танковые дивизии 24-го моторизованного корпуса и при мощной поддержке авиации еще раз атаковал советские части.

0_24149_78b951b7_XL.jpeg

Измотанные длительными боями, при остром дефиците снарядов, зенитных средств, противотанковой артиллерии и даже противотанковых мин для устройства заграждений, войска 4-й армии все же выдержали и  этот удар. Около 20 часов во фланг  к югу у Пружан была атакована 30-я танковая дивизия. На этот раз она оказалась не в состоянии удержать Пружаны и отошла к северу и северо-западу. Перед 47-м моторизованным корпусом немцев, безуспешно топтавшимся под Пружанами  более суток, казалось, открылся наконец путь в направлении Слонима. У командования 4-й армии еще больше осложнилось положение с материальным обеспечением. Оставив Кобрин и Пружаны, войска лишились ближайших баз снабжения горючим, а ее тылы и без того подводили войска. По существу, к началу войны армия не имела тылов в теперешнем их понимании. У армии не было армейских складов, не было и армейских транспортных средств. С началом боевых действий каждая часть вынуждена была посылать свои машины или подводы за боеприпасами на окружной артиллерийский склад в Пинске. Это было сопряжено с большими затратами времени. К тому же посланные транспорты по возвращении не всегда находили свои части. То же самое происходило и с подвозом продовольствия. Да еще в большинстве частей 28-го стрелкового корпуса и 22-й танковой дивизии не оказалось походных кухонь. В результате бойцы и командиры в течение первых двух суток войны питались, как правило, одним хлебом. Единственно, в чем войска не испытывали нужды, это в горючем — окружные склады ГСМ находились под боком. Но как только противник вышел к Кобрину и Пружанам, пришлось взорвать их, и забот у 4-й армии прибавилось. Теперь нужно было думать, откуда и каким образом обеспечить армию горючим.

К исходу дня 24 июня 14-й механизированный корпус удерживал противника у реки Ясельда, на рубеже Селец — Береза. Главной силой была здесь в то время 205-я моторизованная дивизия, которой командовал полковник Ф. Ф. Кудюров. На левом фланге армии 75-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Недвигина продолжала успешно обороняться в районе Малорита, сдерживая натиск кавалерийской и двух пехотных дивизий противника.

1941_43.jpg

Уцелевшие самолеты 10-й авиационной дивизии по-прежнему базировались на Барановичи и готовились с утра оказать помощь войскам, оборонявшим район Березы.

58429.jpg

Около 22 часов на короткое время появилась проволочная связь со штабом фронта. Ознакомившись с обстановкой в полосе 4-й армии, командующий фронтом приказал любой ценой продолжать удерживать противника на реке Ясельда.

— Вам, — сказал он в заключение, — передаются две свежие дивизии. Одна из них — пятьдесят пятая стрелковая, уже выдвигается из Слуцка автотранспортом по Варшавскому шоссе к реке Щара и разворачивается на участке. Другая — сто двадцать первая стрелковая, после выгрузки из эшелонов в районе Слонима к ночи выйдет в Ружаны. Ее передовые подразделения уже приступили к оборудованию рубежа обороны.

 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

 

 

— Вам, — сказал он в заключение, — передаются две свежие дивизии. Одна из них — пятьдесят пятая стрелковая, уже выдвигается из Слуцка автотранспортом по Варшавскому шоссе к реке Щара и разворачивается на участке. Другая — сто двадцать первая стрелковая, после выгрузки из эшелонов в районе Слонима к ночи выйдет в Ружаны. Ее передовые подразделения уже приступили к оборудованию рубежа обороны.

 

?В таком случае возможен также вариант (при условии продолжающегося,по крайней мере более суток еще,прочного удержания рубежа на реке Ясельда),что-

Командование фронта информировало бы штаб 4-й армии, что 55-я стрелковая дивизия перевозится в район Березы Картузской. (к исходу 24 июня)

Тогда не совсем сомнительным выглядит и  утверждение Сандалова, предложившего вариант для организации успешной обороны для своей,4-й армии:

«Единственно правильным решением было бы использовать все выдвигаемые из глубины войска второго эшелона (55, 155, 121 и 143-ю стрелковые дивизии, 17-й механизированный корпус и формируемые десять артиллерийских полков РГК) в районе Слоним, Барановичи, Бытень для организации противотанковой обороны с передним краем по р. Шара».

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

Можно ожидать,что к исходу 24 июня  перевозка 55-й стр.дивизии автотранспортом будет  закончена. И успеют прибыть в район сосредоточения большая часть тылов дивизии, часть 128-го стрелкового полка и артиллерия на конной тяге (84-й артиллерийский полк и артиллерия 111-го и 128-го стрелковых полков, а также 79-й отдельный разведывательный батальон),то есть,то,что в реале прибыть и занять рубеж обороны на Щаре не успело.

А позади 55-й дивизии разворачиваются и занимают рубеж(и успевают его подготовить!) части 155-й и 121-й стрелковых дивизий. Сюда же прибывает 143-я стрелковая дивизия... 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Ну и психологически.

Стремительное продвижение противника в глубь территории страны в первые два дня войны.конечно же, отрицательно влияло на настроение людей, морально-политическое и психологическое состояние военных. Отступление нередко вызывало растерянность и панику среди лиц командного и рядового состава. Многие военнослужащие теряли веру в свои силы и возможность сопротивляться врагу. В условиях быстро меняющейся обстановки слухи и предположения о действиях немецких войск (прорыв фронта противником, окружение ,тыщи танков,прут не остановить ничем и прочее) часто воспринимались как достоверные факты и, как следствие, негативно воздействовали на морально-психологическое состояние и поведение больших масс людей.

И вдруг,на смену паники первых двух дней-свежие войска.подготовленные позиции(и вовремя занятые).Какой-никакой тыл.Кухни,лазареты,подвоз ГСМ...Командиры на месте.артиллерия на позициях.маскировка и пр.Воевать-то оказывается можно.Бить немцев можно.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Хм, такая интересная тема и пока никто не отписался. Сам прочитал с удовольствием, но знание матчасти не позволяет мне  сколько-нибудь серьезно критиковать. Буду и дальше следить за темой.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

4-й день войны.

В ночь на 25 июня.

Около 22 часов 24 июня организованное сопротивление 75-й стрелковой дивизии было сломлено и части генерала Недвигина начали беспорядочный отход на Пинск. А попросту- ночное бегство.

   Для прекращения бегства войск на пинском направлении, принявшем панический и беспорядочный характер, в район Дрогичина выехал член Военного Совета 4-й армии Шлыков. Навести порядок среди отступавших не смог даже находившийся здесь мотоциклетный полк 14-го механизированного корпуса. Полковник Сандалов в 18 часов отдал частный боевой приказ N04, возложивший оборону пинского направления до отхода 75-й стрелковой дивизии из района Малорита на мотоциклетный полк, не участвовавший до сей поры в боях. Полку надлежало занять и оборудовать в инженерном отношении рубеж Жабер, Симоновичи, ст. Дрогичин, Суличево. На этот же рубеж планировалось отвести части 75-й дивизии, Шлыкову-привести их в чувство и навести порядок.

Между тем около 22-х часов 24 июня противник двумя моторизованными группами 17-й танковой дивизии с мотопехотой 29-й моторизованной дивизии(47-го моторизованного корпуса), возобновил свои атаки в районе  к северу и северо-востоку от Пружан в направлении Ружан и, силами 3-й танковой  дивизии 24-го моторизованного корпуса и 31-й пехотной дивизии 12-го армейского корпуса- вдоль Варшавского шоссе.Командование 24-го  моторизованного корпуса отмечало: «Захват мостов через Ясельду в неповрежденном состоянии представляет особую ценность для продолжения операций. Болотистый участок шириной 5 км, который на протяжении 50 км пересекается лишь одним шоссе, стал бы в противном случае сложным препятствием». Впереди была поставлена 3-я танковая дивизия генерала Моделя. Прорыв по шоссе у Березы-Картузской сразу же увеличил бы темпы германского наступления. К 5 часам утра 3-я танковая дивизия Моделя наконец преодолела Ясельду у Березы Картузской и захватила обширный плацдарм.Отдельные подразделения 205-й мотодивизии, 30-й танковой дивизии(около 15 исправных танков,практически без боекомплекта) и 67-го инженерного батальона 14-го мехкорпуса вынуждены были начать отход по шоссе в направлении ст.Бронна Гура, где располагались штабы 4-й армии и 14-го мехкорпуса.

Не имея ни с кем связи, остатки 22-й и 30-й  танковых дивизий под командованием Богданова и присоединившийся к ним отряд полковника Осташенко (остатки 6-й стрелковой дивизии) в ночь на 25 июня продолжили отход к Ружанам. Однако вскоре становится очевидным, что в местечко уже прорвались отдельные мотомехчасти противника. В самих Ружанах отчаянно сопротивлялись передовые подразделения 121-й стрелковой дивизии, вступившие в бой прямо с марша(полки дивизии не успели за ночь достичь Ружан и развернуться).Богданов  сходу вступил в бой. Немцы были выбиты из Ружан и отброшены к западу на два километра.Вскоре,однако, полковник Богданов с грустью вынужден был констатировать, что от его группы осталось не более 25 исправных танков и около 1500 бойцов и командиров.Богданов предложил командиру 121-й стрелковой дивизии отойти на рубеж Старая Переволока-Новая Переволока и занять новый рубеж обороны на речке Дейке, преграждая моторизованным частям немцев дорогу на Ружаны. В 6 часов утра советские войска продолжили отход в направлении Слонима. Перед отходом части успели произвести заправку машин и танков на окружном складе в Оранчицах.Немецкий 47-й армейский корпус к 7 часам прочно занял Ружаны.

К 9 часам утра 25 июня положение 14-го механизированного корпуса было следующим:

-Остатки 22-й и 30-й танковых дивизий под командованием полковника Богданова(около 20 исправных танков, до 1200 штыков)  отошли в направлении на Слоним и совместно с полками 121-й стрелковой дивизии заняли рубеж на речке Дейке. Богданов через Слоним связался со штабом Западного фронта и получил приказ перейти в подчинение комдива 121-й стрелковой дивизии,составив подвижный моторизованный резерв.

-танковый полк 30-й танковой дивизии с гаубичным полком 205-й моторизованной дивизии занимал рубеж в районе  местечка  Селец и к востоку от села Куровщина.

-205-я моторизованная дивизия полковника Ф. Ф. Кудюрова отошла на линию Морможево-Заречье-Соколово. От дивизии осталось около четырех тысяч человек, практически не было артиллерии и боеприпасов. 

В 11 часов утра Сандалов ,получив сведения о занятии Ружан немцами, и опасаясь, что  противник от Ружан повернет на юго-восток с целью выхода на Варшавское шоссе,отдал приказ 14-му мехкорпусу Оборина оставить занимаемые на Ясельде позиции и совершить стремительный отход к Ивацевичам.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

 

После переговоров со штабом фронта, около 11 часов 30 минут, Сандалов подтвердил отданный ранее приказ об отходе 14-го мехкорпуса. Части 28-го стрелкового корпуса выводились в  Барановичи и приводились в порядок.

Между тем около 11 часов утра противник возобновил свое наступление вдоль Варшавского шоссе. Слабые, потерявшие боеспособность и управление части 14-го мехкорпуса, начавшие было отход к Ивацевичам, были легко сбиты с занимаемых позиций. Танковый полк 30-й танковой дивизии с гаубичным полком 205-й моторизованной дивизии, занимавшие рубеж в районе  местечка  Селец и к востоку от села Куровщина приказа на отход так и не получили. В 13 часов дня танкисты с оставшейся от полка мехтягой (5 танков и 2 броневика) и артиллеристы с двумя оставшимися от гаубичного полка орудиями по мосту переправились на левый берег Ясельды и попытались отойти на Косово.

 3-я и 4-я немецкие танковые дивизии главными силами продолжили продвижение на Ивацевичи. Уже в 13 часов 30 минут они достигли юго-западной окраины Ивацевичей и ворвались в предместье на плечах беспорядочно отходивших советских войск. При появлении танков противника в Ивацевичах, в боевых порядках советских войск поднялась паника. Воспользовавшись ею, танковые дивизии немецкого 24-го армейского корпуса легко прорвали необорудованный рубеж остатков 14-го мехкорпуса и к 15 часам полностью овладели Ивацевичами. 14-й мехкорпус прекратил организованное сопротивление и собственно- само существование как боевой единицы.  Оборин был ранен, но остался в строю.

 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Основная тяжесть по сдерживанию противника легла на импровизированные моторизованные отряды 14-го мехкорпуса. К ним из Коссово подошел 120-й гаубичный полк РГК в составе 24-х орудий. Эти части с трудом сдерживая противника отходили на Доманово. На реке Щаре в это время уже развернулась свежая 55-я стрелковая дивизия 47-го стрелкового корпуса, автомашинами переброшенная из Слуцка, и уже, за двое суток, оборудовала рубеж обороны на линии Бытень-Вишневка-Чемелы-Волька.  

В 16 часов 25 июня командарм Сандалов отдает новый приказ N05, согласно которому командиру 14-го механизированного корпуса предлагалось вывести из боя остатки своих соединений в район Лесной, где привести части в порядок. Из оставшихся танков сформировать отряд для контратак на барановичском направлении. Боеприпасы получить в Слуцке, горючее в Барановичах.

Тем временем, продвижение немецких моторизованных подразделений по Варшавскому шоссе было стремительным. К 19 часам, преследуя остатки советских войск, немецкая 3-я танковая дивизия передовыми частями достигла реки Щары, где наткнулась на сопротивление частей 55-й стрелковой дивизии.

В 22 часа 3-я танковая дивизия противника подтянув свою мотопехоту и артиллерию попыталась прорвать созданную оборону 55-й стрелковой дивизии, но понесла значительные потери и вынуждена была отложить наступление до утра.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Между тем, позади 55-й стрелковой дивизии, на дальних подступах к Барановичам разворачивалась 155-я стрелковая дивизия. Сюда же маршевыми колоннами прибывала 143-я стрелковая дивизия. Управление 47-го стрелкового корпуса разворачивалось в Барановичах. Там же развернулся и штаб 4-й армии.

В течение ночи на 26 июня с помощью вновь прибывших в район Городище стрелковых и артиллерийских подразделений 55-я стрелковая дивизия при поддержке оставшихся 5-ти танков 30-й танковой дивизии 14-го мехкорпуса произвела несколько ночных контратак противника. 55-я стрелковая дивизия по последнему предвоенному донесению, насчитывала 10 089 человек и даже не в полном составе могла дорого продать свою жизнь. Она действительно оказала танкистам Моделя ожесточенное сопротивление в излучине Щары.

Приказом N07, подписанным в 23 часа  30 минут 25 июня, командарм Сандалов отводил нетанковые части 14-го мехкорпуса в Слуцк для приведения в порядок, а отряд полковника Богданова, во исполнение ранее отданного приказа командующего Западным фронтом, переводил в подчинение командира 121-й стрелковой дивизии.
 

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Пятый день войны. 26 июня.

 

В период с 15 до 18 часов 25 июня танковые дивизии 47-го моторизованного корпуса противника атаковали советские войска в районе Слонима. Однако, несмотря на настойчивость атак, противник не смог добиться успеха. Атаки во второй половине дня закончились для него потерями в людях и танках.

В целом, для двух немецких танковых дивизий в это время обстановка складывалась достаточно неблагоприятно. Более того, с 18.00 18-я танковая дивизия продолжившая свое наступление восточнее Щары в направлении на Барановичи, остановилась только примерно в 20 км восточнее Слонима, контратакованная подразделениями 121-й стрелковой дивизии. До полуночи в штаб 47-го немецкого моторизованного корпуса корпуса потоком идут радиограммы из 18-й танковой дивизии: «Тревога», «Прошу помощи», «Прорыв вражеских танков». В конце концов: даже радиосвязь с дивизией прерывается, и поток панических радиограмм иссякает. В журнале боевых действий корпуса Лемельзена появляется запись: «Приходится предположить, что русским удалось уничтожить штаб 18-й тд.». Вскоре, отправленный около 2 часов ночи 26 июня, для выяснения ситуации в направлении Слонима, офицер установил следующее: фактически накануне с 21.00 происходили мощные контратаки  на позиции 17-й и особенно 18-й тд, включая КП 18-й тд. Тем не менее противник не добился значительного успеха, атаки были повсюду отбиты с большими потерями. Немецкие  потери тоже были  велики.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Тем временем.(события 24-25 июня )

К этому времени штаб Западного фронта уже вторые сутки анализировал полученные ранее разведсведения. Началось все в 4.00 утра 24 июня в районе 5–6 км юго-западнее Пружан. Здесь частями 30-й танковой дивизии (разведбатом) был рассеян немецкий моторизованный отряд. В ходе боя взяты трофеи. Как доносил командир 30-й танковой дивизии Богданов «Подобрано в машине две польских карты. Одна из них с нанесенной обстановкой...».

По всей видимости, поначалу захваченной карте в штабе 4-й армии не придали значения. Действительно, трудно ожидать от взятого на передовой трофея каких-то откровений. И ее передали вместе с другими трофейными документами в штаб Западного фронта. А на это потребовалось некоторое время- именно в этот момент, в 3.00—4.00 24 июня, штаб фронта выехал из Минска в Боровую (6–8 км севернее Минска) и на какое-то время утратил связь с войсками. В силу всех этих обстоятельств только через несколько часов после захвата трофей отправили в вышестоящие инстанции.

Там немецкая карта произвела впечатление разорвавшейся бомбы. Она сразу давала командованию фронтом картину на достаточно высоком уровне, не на уровне полка и даже дивизии. Из нее следовало, что: «В районе Клещели действует 46–й немецкий резервный моторизованный корпус 2-й танковой группы. В направлении Пружаны, Слоним наступает 47–й немецкий танковый корпус, в направлении Кобрин, Бытень — 24-й  танковый и 12-й армейский корпуса…».Утрата такого документа была серьезным упущением германской стороны. Однако эта информация исключительной важности дошла до штаба Западного фронта, по крайней мере со значительным опозданием, вечером 24 июня. В вечерней оперсводке штаба фронта история с картой появляется в 22.00 24 июня.Так или иначе, Павлов и Климовских получили возможность заглянуть в карты противника, причем в прямом и переносном смысле. Комфронта сразу же сделал правильные выводы. Возможности целого мотомеханизированного корпуса по прорыву в глубину обороны он также прекрасно осознавал. Словно пелена спадает с глаз командующего фронтом-вместо одной танковой дивизии из предыдущих донесений под Слонимом и Слуцком стояли два вражеских танковых корпуса. Угроза со стороны 2-й танковой группы наконец-то была осознана советским командованием.

Однако проходит еще несколько часов до отдачи приказов войскам. Наконец, в 04.40 25 июня 1941 г. Павлов отдает распоряжение напрямую командиру 6-го мехкорпуса:«Немедленно прервите бой и форсированным маршем, следуя днем и ночью, сосредоточьтесь Слоним. Начало движения утром 25 и об окончании марша донесите».Вскоре после отправки приказа Хацкилевичу Военный совет Западного фронта принимает радикальное решение. В войска была направлена директива, начинавшаяся словами:«Сегодня вечером ,не позднее 18 часов начать отход, приготовить части. Танки — в авангарде, конница и сильная противотанковая оборона — в арьергарде. 6-й механизированный корпус первый скачок — район Слоним».Генерал Павлов уже на четвертый день сражения отдал приказ на отход. В случае его успеха охваченные с флангов войска могли избежать окружения и разгрома. Однако любое решение, подобно медали, имеет две стороны. Отрицательным последствием приказа об отходе было прекращение контрудара под Гродно. 6-й механизированный корпус теперь должен был стать основной ударной силой прорыва.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

 

С утра 26 июня на реке Щаре возобновились немецкие атаки.  Тяжелые бои проходили на участке 55-й стрелковой дивизии, поддержанной отрядом полковника С. И. Богданова. Лишь незадолго до полудня, после массированных авианалетов 3-я танковая дивизия противника смогла прорвать боевые порядки советских войск. Немецкие танки 3-й танковой дивизии хлынули на Слуцк, следом за ней-части 4-й танковой дивизии продвигались на Барановичи. Как и прежде, вся тяжесть по сдерживанию темпов наступления противника легла на импровизированные моторизованные отряды 14-го корпуса,остатки которого сосредотачивались в районе Лесной и приводили себя в порядок. Ввиду малочисленности их составов действия сводились к созданию заграждений на маршрутах движения немецких танков и периодическим обстрелам колонн.
  Пешие подразделения 14-го мехкорпуса во главе с генерал-майором С. И. Обориным и отходившие подразделения 55-й стрелковой дивизии оказали сопротивление противнику и смогли его ненадолго задержать на рубеже станции Лесной. В этом бою командир корпуса Оборин вновь был  ранен и эвакуирован в Барановичи. В командование остатками 14-го механизированного корпуса вступил полковник И. В. Тутаринов. Ему были подчинены и части 55-й стрелковой дивизии. Позади этого сводного отряда на рубеже Деревная-ст.Ястрембель-Богуши заняла оборону 155-я стрелковая дивизия.  К 18 часам утра немецкие танки 3-й танковой дивизии прорвались по Слуцкому шоссе к станции Гончары, южнее Ляховичей. Небольшие силы советских войск на этом рубеже смогли задержать немецкую 3-ю танковую дивизию на несколько часов, способствуя организации обороны на реке Лань западнее Слуцка силами отрядов 28-го стрелкового корпуса и 161-го запасного стрелкового полка. Лишь в 22 часа немецкие танки после сильного авиационного и артиллерийского налета смогли преодолеть эту необорудованную в инженерном отношении линию и вышли к реке Нача, заняв мост у местечка Синявка и плацдарм на противоположном берегу.

 К 23 часам 26 июня положение оборонявшихся частей 4-й армии было следующим:

-управление 4-й армии к вечеру было переведено в район Столбцов.

-сводный отряд 28-го стрелкового корпуса оборонял рубеж по реке Нача, во втором эшелоне на реке Лань находился 161-й запасной стрелковый полк, сосредотачивавшийся и перебрасываемый автомашинами из Слуцка. Полк был усилен несколькими тыловыми подразделениями 55-й стрелковой дивизии, чей летний полевой лагерь находился в Уречье, юго-восточнее Слуцка. Кроме того, из задержанных на Слуцком контрольно-пропускном пункте военнослужащих различных частей, отступавших на восток, были сформированы четыре роты сведенные в батальон. Эта часть совершенно не имея артиллерии была развернута на линии реки Морочь.

-Остатки 55-й стрелковой дивизии и 14-го мехкорпуса в течение ночи предполагалось отвести в Барановичи для приведения в порядок. Штаб корпуса разместился в Крошине, северо-восточнее Барановичей.

- на рубеже Деревная-ст.Ястрембель-Богуши заняла оборону 155-я стрелковая дивизия 47-го стрелкового корпуса.

-участок западнее и юго-западнее Слонима(ст.Озерница-Озгиновичи-Жировичи) удерживали части 121-й и 143-й стрелковых дивизий 47-го стрелкового корпуса. Штаб 47-го стрелкового корпуса-в Молчади.

-.левофланговая 75-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора С. И. Недвигина продолжала упорные бои на пинском направлении, сдерживая наступавший здесь 53-й немецкий армейский корпус. Части дивизии, при поддержке кораблей Пинской военной флотилии контр-адмирала Д. Д. Рогачева, непрерывно контратаковали врага.

 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Вероятия(в случае удержания Слонима войсками 47-го стрелкового корпуса)…

-В течение 25-26 и первой половины 27 июня через Слоним из мешка выводятся: штаб 4-го стрелкового корпуса генерала Егорова с остатками 85-й стрелковой дивизии, корпусная группа Ахлюстина (остатки 49-й стрелковой,208-й моторизованной дивизий, основные силы 31-й танковой дивизии, части 36-й кавалерийской дивизии, 4-й танковой дивизии Потатурчева),остатки 6-й кавалерийской дивизии...

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

 

 Шестой день войны .27 июня 1941 года.

 В 5 часов утра 27 июня,  систематическими атаками   глубоко эшелонированной обороны 121-й и 143-й стрелковых дивизий 47-го стрелкового корпуса, сильно потрепанный  «бронированный клин» Гудериана вышел на ближние подступы к Слониму. Посчитав, что схватил бога за бороду, генерал-полковник Хайнц  Гудериан рванул вперед за счастьем в надежде вырваться   из тесноты лесной дороги на оперативный простор.

И …

К Слониму уже вторые сутки выходили части 3-й и 10-й советских армий. Для активной защиты драгоценного шоссе на Слоним командующий 10-й армии генерал Голубев сосредоточил южнее его группу под общим командованием командира 13-го механизированного корпуса генерала Ахлюстина. По немецким разведывательным документам она проходит как «корпусная группа Ахлюстина» (Korpsgruppe Achljustin). Группа сосредоточилась в следующем порядке: на юге — 49-я стрелковая дивизия, в центре — 208-я моторизованная дивизия, на севере — основная часть 31-й танковой дивизии и остатки других соединений. Фактически это был ударный кулак, способный противодействовать попыткам немцев перерезать шоссе Волковыск-Слоним ударом с юга. Также в район к югу от шоссе были отправлены только что прибывшие к Зельве части 6-й кавдивизии и 4-й танковой дивизии. По немецким данным, они действовали независимо от группы Ахлюстина.

Так или иначе, командарм Голубев сосредоточил к югу от Зельвы и шоссе Волковыск-Слоним достаточно сильную группировку, готовую агрессивно постоять за себя в случае необходимости. Более того, она оказалась способна нанести контрудар, упреждающий действия противника. Для этого, разумеется, нужна была разведка. Поначалу командующий 10-й армией не обладал даже точными данными о том, где и какое количество немецких войск перерезало путь отступления. Голубеву в течение 25 и 26 июня удалось наладить связь со штабом 47-го стрелкового корпуса 4-й армии, а через него- со штабом самой 4-й армии. И получать более-менее достоверную развединформацию о положении дел. В течение 26 и утра 27 июня состоялись многочисленные боевые столкновения н Зельве и выше по течению реки Зельвянка. Только тогда выяснилось, что здесь еще не существует достаточно прочная линия германской обороны, но прорвать ее желательно в ходе организованного наступления с артиллерийской поддержкой. Следует отметить, что в этих первых атаках уже участвовали танки 6-го мехкорпуса.

26 июня штаб 10-й армии перемещается в Деречин и теряет связь с подчиненными ему корпусами. Днем 26 июня штаб Голубева начинает отход к старой госгранице и уже к утру 27 июня располагается в лесу в 10 км от населенного пункта Молчадь, т. е. северо-восточнее Слонима,неподалеку от штаба 47-го стрелкового корпуса. Вместе со штабной колонной 10-й армии следовали шесть танков Т-34. Вместе с Голубевым из «Белостокского котла» вышел маршал Г.И. Кулик. Днем 27 июня  Слонима достигли части 4-й и 7-й танковых дивизий 6-го мехкорпуса. Некоторые боевые машины 6-го мехкорпуса так же смогли прорваться в Слоним. Ближе к вечеру 27 июня в Слоним вошли 23 танка — 1 КВ и 22 Т-34.Они немедленно были включены в оборону, заметно усилив части 47-го стрелкового корпуса.

 

Гудериан уперся в позиции 47-го стрелкового корпуса и так и не смог изменить ситуацию в течение всего дня 27 июня…

 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

 

Тем временем.

Положение войск Западного фронта по-прежнему продолжало ухудшаться.  Особую тревогу вызывало северное крыло, где образовался никем не прикрытый разрыв в 130 км. Танковую группу Гота, устремившуюся в этот разрыв, генерал-фельдмаршал фон Бок вывел из подчинения командующего 9-й армией. Получив свободу действий, Гот направил один свой корпус на Вильнюс, а два других на Минск и в обход города с севера, с целью соединения со 2-й танковой группой. Главные силы 9-й армии были повернуты на юг, а 4-й — на север, в направлении слияния рек Щара и Неман, для рассечения окружаемой советской группировки. Над войсками Западного фронта нависла угроза полной катастрофы.

Командующий 13-й армией генерал-лейтенант П. М. Филатов получил приказ: объединить управление тремя дивизиями 21-го стрелкового корпуса, 50-й стрелковой дивизией и отходившими войсками. Находившийся в резерве фронта 44-й стрелковый корпус комдива В. А. Юшкевича организовал оборону Минского укрепленного района.

Не успела еще 13-я армия сосредоточить свои силы, а главное, привести в порядок отходившие от границы войска, в том числе и отошедшую в Белоруссию 5-ю танковую дивизию Северо-Западного фронта, как немецкие танки ворвались в расположение штаба армии. Они в упор расстреливали автомашины, пулеметным огнем косили мечущихся в панике людей. Генерал-лейтенант П. М. Филатов вместе с начальником штаба комбригом А. В. Петрушевским, приказав подчиненным сменить командный пункт, уехал на своей машине. Немцы захватили большую часть автомашин, в том числе и с шифровальными документами. Остатки штаба вывел в расположение 44-го стрелкового корпуса заместитель начальника штаба подполковник С. П. Иванов. Командование армии объявилось только к вечеру 26 июня, а около 50 командиров и работников штаба пропали без вести; штаб лишился и почти всех средств связи.

Захваченная у противника карта с расположением его войск свидетельствовала о намерении германского командования окружить войска этого фронта выходом к Минску с северо- и юго-запада. Учитывая тяжелое положение Западного фронта, Ставка Главного Командования еще 25 июня приказала вывести войска 3-й и 10-й армий из белостокского выступа на линию Лида, Слоним, Пинск. Время для планомерного отхода еще не было потеряно, в том числе и благодаря усилиям 4-й армии Сандалова.

Для отхода 3-й и 10-й армий, глубоко обойденных танковыми группами Гота и Гудериана с севера и юга, оставался коридор шириной не более 80 км. Продвигаясь большей частью по бездорожью (почти все дороги,и слонимское шоссе были под непрерывными ударами  немецкой авиации), при почти полном отсутствии автотранспорта, остро нуждаясь в боеприпасах и горючем, соединениям этих армий в ночь на 26 июня  удалось оторваться от наседавшего с фронта и с флангов противника. При отступлении им пришлось вести тяжелые арьергардные бои.

На северном крыле танковая группа Гота не только достигла намеченного Военным советом фронта рубежа отхода, но и передовыми частями находилась уже в 50 км к востоку от него.

Для отхода 3-й и 10-й армий, глубоко обойденных танковыми группами Гота и Гудериана с севера и юга, оставался и прочно удерживался (на южном его фасе) коридор шириной не более 80 км. Продвигаясь в основном по бездорожью ( практически все дороги были заняты немецкими войсками или находились в зоне артиллерийских ударов и действий подвижных мотомехчастей противника), под непрерывными ударами вражеской авиации, при почти полном отсутствии автотранспорта, остро нуждаясь в боеприпасах и горючем, соединения не могли оторваться от наседавшего врага.

Обескровленная 3-я армия с огромным трудом сдерживала натиск трех армейских корпусов 9-й армии, наступавших вдоль Немана на юго-восток, в то время как с юга, в тыл 10-й армии, заходила 4-я армия противника.

 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Выводившиеся из белостокского котла части и подразделения 3-й и 10-й армий практически сразу включались в бой. Штаб 4-го стрелкового корпуса генерала Егорова с остатками 85-й стрелковой дивизии были автотранспортом переброшены в Барановичи и приводились в порядок, корпусная группа Ахлюстина (остатки 49-й стрелковой,208-й моторизованной дивизий, основные силы 31-й танковой дивизии, части 36-й кавалерийской дивизии,) пополнила боевые порядки 47-го стрелкового корпуса в районе Слонима с задачей продолжать удерживать город и рубеж на реке Щаре, остатки 6-й кавалерийской дивизии были переброшены через Барановичи- Несвиж на Слуцк.Туда же спешно, автотранспортом 155-й стрелковой дивизии, перебрасывались пешие части 4-й танковой дивизии Потатурчева,204-й моторизованной дивизии, а также тылы 6-го мехкорпуса, сумевшие выйти из «мешка»...

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

 

 Вероятия…

Несмотря на привлечение в район «зельвянского бутылочного горла» достаточно крупных сил пехоты и даже танков (7 тп 10 тд) немцам не удалось предотвратить прорыв основной массы войск 10-й армии и части войск 3-й армии. Германских армейских корпусов в районе Волковыска и Слонима было слишком много. Однако-благодаря упорной обороне Слонима силами вовремя развернувшихся дивизий 47-го стрелкового корпуса,прорыв вдоль шоссе Волковыск-Слоним состоялся, да  и по проселочным дорогам и через болота удалось уйти на восток немалой части сил армии Голубева.

 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

 

Оборону в районе Барановичей, в соответствии с планом прикрытия, занимали соединения 17-го механизированного корпуса генерал-майора М. П. Петрова. В состав корпуса входили: 27-я танковая дивизия, 36-я танковая дивизия, 209-я моторизованная дивизия,22-й мотоциклетный батальон, 532-й отдельный батальон связи, 80-й отдельный моторизованный инженерный батальон. Корпус существовал фактически только на бумаге. К началу войны корпус был почти полностью укомплектован личным составом (30 тысяч человек), располагал значительным количеством артиллерии (337 орудий и минометов) и 36 танками Т-26 и БТ.

d998b731eb495e0fed5a51a6e5b.jpg

Однако формирование корпуса не было завершено: во многих частях не было штабов, отсутствовали средства связи и артиллерийские снаряды. Укомплектованность автотранспортом составляла 26% штатной численности. Причем 30% автомашин нуждались в капитальном или среднем ремонте. В наличие имелось только 10 тыс. винтовок.

Для координации действий на барановичском направлении туда был направлен помощник командующего Западным фронтом генерал-майор Ф. И. Хабаров.  

К исходу 27 июня немцам не удалось перешагнуть Щару под Слонимом — в полосе 143-й и 121-й стрелковых дивизий, усиленных танковыми подразделениями 6-го мехкорпуса и корпусной группы Ахлюстина.

Железный кулак РККА. Механизированные корпуса в бою (Часть 1)

Заблаговременно занявшие оборонительные позиции части 155-й стрелковой дивизии и сосредоточившиеся в Барановичах части 17-го мехкорпуса успешно  оборонялись на рубеже Деревная-ст.Ястрембель-Богуши .Отошедшие из-под Лесьной части 14-го мехкорпуса и 55-й стрелковой дивизии автотранспортом фронта(около 200 автомобилей) спешно перебрасывались в Слуцк, для усиления частей, занимавших Слуцкий укрепрайон.

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

 

К 23 часам 27 июня положение оборонявшихся частей 4-й армии было следующим:

-управление 4-й армии по-прежнему в районе Столбцов.

-сводный отряд 28-го стрелкового корпуса, сводный стрелковый батальон и 161-й запасной стрелковый полк-в течение дня вынуждены были отойти и занимали позиции Ленино-Лядно-Новые Рачковичи.

-на барановичском направлении,на рубеже Деревная-ст.Ястрембель-Богуши продолжали держаться части 155-й стрелковой дивизии.Их поддерживали соединения 17-го мехкорпуса.

-Штаб 14-го мехкорпуса передислоцирован в Несвиж для приведения в порядок. Там же,в Несвиже-тылы 6-й кавдивизии.

-участок западнее и юго-западнее Слонима(ст.Озерница-Озгиновичи-Жировичи) по-прежнему удерживали части 121-й и 143-й стрелковых дивизий 47-го стрелкового корпуса, усиленные танковыми подразделениями 6-го мехкорпуса.Штаб 47-го стрелкового корпуса-в Молчади.

-«зельвянский коридор»(южный его фас вдоль речки Зельвы и топкой долины) удерживали части оперативной группы Ахлюстина(остатки 49-й стрелковой,208-й моторизованной дивизий, основные силы 31-й танковой дивизии, части 36-й кавалерийской дивизии).

-резерв 4-й армии( юго-западнее Столбцов)-штаб 4-го стрелкового корпуса,которому подчинены приводившиеся в порядок части 85-й,89-й и 113-й стрелковых дивизий,вышедшие из белостокского котла(всего-до 6-7 тыс.штыков )

-.левофланговая 75-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора С. И. Недвигина продолжала упорные бои на пинском направлении, сдерживая наступавший здесь 53-й немецкий армейский корпус. Части дивизии, при поддержке кораблей Пинской военной флотилии контр-адмирала Д. Д. Рогачева, непрерывно контратаковали врага.

 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

 

Вечером 27 июня командующий Запфронта Павлов своим приказом передавал в распоряжение 4-й армии, помимо 17-го мехкорпуса еще и 20-й мехкорпус генерал-майора А.Г.Никитина, который в соответствии с предвоенным планом развёртывания округа на случай войны, еще к исходу 26 июня вышел в район сосредоточения близ Осиповичей - в лесу за шоссе Могилев-Минск в нескольких километрах от города. 20-му мехкорпусу было приказано плотно прикрыть Слуцк и Слуцкое направление. Командиру корпуса в подчинение передавались все части и подразделения, находившиеся на Слуцком направлении-сводный отряд 28-го стрелкового корпуса на реке Нача, 161-й запасной стрелковый полк, части 14-го мехкорпуса и 55-й стрелковой дивизии с тыловыми подразделениями,  пешие части 4-й танковой дивизии Потатурчева, 204-й моторизованной дивизии, а также тылы 6-го мехкорпуса,  которые должны были быть обращены на усиление тыла 20-го мехкорпуса. С наступлением темноты соединения корпуса-26-я танковая дивизия, 38-я танковая дивизия и 210-я моторизованная дивизия(с подразделениями обеспечения ) вышли в поход с наличным составом материальной части(93 танка, в том числе 80 Т-26 и 13 БТ, 11 бронеавтомобилей). Из-за недостатка автомашин и танков большая часть соединений двигалась пешим порядком, лишь изредка передвигаясь на автотранспорте благодаря организованному комбинированному переходу. Командный пункт 20-го механизированного корпуса к утру 28 июня расположился в районе населённого пункта Весея, восточнее Слуцка.

 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

 

 

-«зельвянский коридор»(южный его фас вдоль речки Зельвы и топкой долины) удерживали части оперативной группы Ахлюстина(остатки 49-й стрелковой,208-й моторизованной дивизий, основные силы 31-й танковой дивизии, части 36-й кавалерийской дивизии).

?

К вечеру 27 июня дорогу Волковыск - Слоним можно было смело называть "дорогой смерти".

Разбитая советская техника. []

Район этого шоссе был завален брошенными танками, сгоревшими автомашинами, разбитыми пушками советских войск. В некоторых местах скопление техники было столь велико, что прямое и объездное движение на транспорте было невозможно.

Советская переправа после налета немецкой авиации []

Тем не менее выход войск из «белостокского мешка»,несмотря на то, что горловина «мешка» местами сузилась до 15-20 километров, продолжался. Тыловые части 10-й армии и других военных формирований (тыл ВВС, строители, медики и пр.), остаточные группы боевых подразделений и толпы беженцев накапливались на берегах реки Зельвянка, люфтваффе же безнаказанно вносило страшное опустошение в их ряды. Те, кто мог, переходили вброд и переплывали, но болотистые берега совершенно исключали переправу автомашин.

 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

 

Командующий 2-й танковой группой генерал-полковник Г. Гудериан на рассвете 28 июня ввел в бой 46-й моторизованный корпус генерала фон Фитингофа в составе 10-й танковой дивизии и моторизованной дивизии СС "Райх" (лейбштандарт "Великая Германия" оставался пока в распоряжении командующего группой армий "Центр").

Командование советской 4-й армии надеялось удержаться на рубеже Слуцкого укрепленного района, опираясь на его долговременные сооружения и рассчитывая на силы 20-го механизированного корпуса. Но, как выяснилось, надеяться особо было не на что. Комендант УРа полковник Н. Н. Денисов доложил Сандалову, что строительство укрепрайона было прекращено еще в 1939 г., все его 129 дотов недостроены и законсервированы, все вооружение из них демонтировано еще весной и отгружено в 62-й Брестский укрепрайон, а из войск он имеет один батальон, охраняющий сооружения.

Части Гудериана и фон Клюге продолжали продвигаться на восток, тесня остатки частей 4-й армии и фронтовых резервов. Остатки 4-й, ведя арьергардные бои, отходили в направлении на Слуцк. Возле расположения штаба 55-й дивизии и. о. командира подполковник Г. А. Тер-Гаспарян развернул сборный пункт, на котором стали собираться военнослужащие как из состава своей дивизии (в частности, 111-го стрелкового полка), так и дивизий 28-го стрелкового корпуса.

Около 8 часов утра после усиленной обработки переднего края частей 4-й армии танковые части 24-го моторизованного корпуса противника вновь прорвали оборону советских войск на линии УРа и продвинулись в сторону Слуцка. Под удар попало управление 20-го мехкорпуса, располагавшееся в Весее. Севернее Слуцка немцы ненадолго были задержаны противотанковым заслоном. Организация обороны Слуцка приказом Сандалова окончательно была возложена на управление 20-го мехкорпуса, усиленное управлением 28-го стрелкового корпуса генерал-майора В. С. Попова, но к полудню штаб 28-го СК «внезапно» убыл для организации обороны на р. Птичь.

Днем 28 июня противником было предпринято несколько атак при массированной поддержке артиллерии и авиации. Мотострелки 3-й танковой дивизии при поддержке роты танков пытались прорваться в город вдоль железнодорожной насыпи, но были отбиты. После подхода 1-го батальона 6-го ТП последовала атака на широком фронте, так как местность была проходима по обе стороны от шоссе. Танки обстреливали позиции советской артиллерии, затем открыла огонь подошедшая батарея 75-го артполка. Когда подоспел 1-й батальон 394-го мотополка, вечером 28  июня немцы отбросили сводный отряд 28-го корпуса и ворвались в северную часть Слуцка, но были остановлены на р. Случь - советские войска взорвали мост у д. Весея и огнем артиллерии не подпускали вражеских саперов. Уже ночью были предприняты две неудачные контратаки силами двух танковых батальонов 20-го мехкорпуса. Танки были расстреляны немецкой противотанковой артиллерией.Потери составили 14 танков.

Севернее прорыва 24-го корпуса, в районе шоссе Брест - Барановичи – Минск и у Слонима, продолжали сражаться сильно обескровленные дивизии 47-го корпуса. Не добившись решительного успеха с раннего утра 28 июня, немецкое командование решило снова применить проверенную процедуру с ударом «Штук». На этот раз пикировщики VIII авиакорпуса должны были содействовать наступлению 18-й танковой дивизии. Однако снова все пошло не так, как хотелось немцам. Советская авиация развила бешеную активность. Ее действия под Барановичами были оценены немцами как «мощные воздушные удары».

Днем 28 июня части 155-й стрелковой дивизии ,под сильным воздействием авиации и танков противника понесли значительные потери и были вынуждены вечером 28 июня начать отход в Барановичи и далее по шоссе на Минск. Смертью храбрых погиб командир дивизии генерал-майор Д. П. Сафонов, командование принял на себя начальник штаба полковник Передехов. Потери, нанесенные противнику, оценивались следующим образом: убито и ранено до 650 солдат и офицеров, уничтожено пять орудий, подбито восемь танков, уничтожен броневик и три автомашины.

Ни шагу назад

Около 17 часов вечера у деревни Новая Мышь, что на западной окраине Барановичей, 297-й легкий артполк 121-й дивизии был атакован танками противника при поддержке пехоты. Бой, во время которого больше половины личного состава было убито и ранено, длился до наступления темноты, но прорваться немцам не удалось..

Кроме трех дивизий 47-го корпуса для сдерживания противника, действующего на барановичском направлении, командованием 4-й армии были использованы части 17-го механизированного корпуса, который не был отведен в тыл для доукомплектования. Однако остановить неприятеля все равно не удалось, а корпус  всего лишь в течение одного дня фактически прекратил существование.

 

Изменено пользователем master1976

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Создайте учётную запись или войдите для комментирования

Вы должны быть пользователем, чтобы оставить комментарий

Создать учётную запись

Зарегистрируйтесь для создания учётной записи. Это просто!


Зарегистрировать учётную запись

Войти

Уже зарегистрированы? Войдите здесь.


Войти сейчас