Оскорбление

[Antabus]

Браво! 

Почему бы Нику, сидючи в Архиве, не хакнуть палача? 

[Serafim]

Коллеги, а ведь песня Арии, "Палач" - это явный сонгфик на "Оскорбление":

Это пушка.

Если купили, получается - палач всё ещё в системе. 

Не обязательно. В системе кольцо, на планете палачские закладки. 

А, вообще, какова стандартная судьба палачей в этой сказке? Возвращаются к владыкам до след. раза или остаются подопытным на металлы для следующего цикла.

Такие вопросы лучше задавать Тро. Вместе с вопросами по проде. 
 

 

[Antabus]

Вместе с вопросами по проде.

Кстати, да. Алчность алкает проды!

[Крысолов]

слепок Ши-Телл

Мне одно непонятно. На кой фиг вообще Оскорбителям Ши-Телл, чтоб ее покупать либо воровать. У них же полно слепков времен Оскорбления Кольца Речи. Зачем нужен варвар постапокалипсиса???

[Нкоро_]

Зачем нужен варвар постапокалипсиса???

Гипотеза 1: Потому что утонченное сознание представителя развитой цивилизации покоцанные Алчностью фильтры предназначенного для возвышения варваров архива не пропускают.

Гипотеза 2: Она Избранная.

Гипотеза 3: Старые слепки они уже давно продали, а когда понадобился слепок для архива купили что подешевле.

[Крысолов]

Потому что утонченное сознание представителя развитой цивилизации покоцанные Алчностью фильтры предназначенного для возвышения варваров архива не пропускают.

1. Биологическая эволюция куда медленная культурной, так что между дикарем каменного века и представителем цивилизации, летающей на свою Луну разница не так велика.

2. Щадрость рассчитана на работ не с дикарями, а с цивилизацией достигшей определенного уровня.

Гипотеза 2: Она Избранная.

Это не наш метод.

Гипотеза 3: Старые слепки они уже давно продали, а когда понадобился слепок для архива купили что подешевле.

Хе. А вот это по-нашему. Раздолбайство - наше все.

[Serafim]

Мне одно непонятно. На кой фиг вообще Оскорбителям Ши-Телл, чтоб ее покупать либо воровать. У них же полно слепков времен Оскорбления Кольца Речи. Зачем нужен варвар постапокалипсиса???

Понабрали всех кого только можно что бы охватить максимально количество вариантов органической логики, ведь по мимо четверки было много других капсул, и еще 10 других оскорбителей где тоже могли сидеть всякие разные. Да и в капсуле четверки достаточно большое разнообразие - воин, варвар, учитель и менеджер. 

[Treau Garold]

Да и в капсуле четверки достаточно большое разнообразие - воин, варвар, учитель и менеджер.

По гибельным пустыням и по снежным склонам гор (с)  

[Treau Garold]

Command Check, 2D6 на Leadership, нова в клозинге на Lock On, All Full Ahead на D6, Ramming, 3D6 на дамаг, евпочя 

 

 

 

Три скалистых громады падали к бурому диску Юпитера.

Вернее, мимо него. Скорость эскадры была слишком велика, чтобы дать ей рухнуть в атмосферу гиганта.

Паромы и мониторы готовились к бою. Экипаж, человеческий и механический, занял боевые посты. Пусковые шахты выплевывали модули и истребители. Ревуны боевой тревоги молчали – архаичная система оповещения давно уступила место сигналам служебных имплантов.

Два роя импакторов разминулись, встретились со стаями перехватчиков, расцветили космос вспышками подрывов. «Иглы» и «тесаки», «кинжалы» и «молекулы» выстраивались в оборонительный ордер.

Модули сорвались с подвесок истребителей, стартовали ракеты. Ядерные и лазерные боеголовки, ускорители частиц и рельсовые орудия начали беседу. Лазерные телескопы и пулеметные пакеты огрызнулись огнем. Даже с земной орбиты был различим рой вспышек, выглядывающий из-за горизонта Юпитера.

Тысячи зарядов подрывались в пустоте, десятки добирались до цели. Серый бок «Пангеи» окутался плазменной вспышкой, еще одной и еще... Аварийно-спасательные капсулы десятками стартовали из ее ангаров. Некоторым повезло – они благополучно встретились с буксирами, запущенными уцелевшими паромами. «Ангарида» и «Лавразия» запустили двигатели, пытаясь как можно скорее разойтись со вражеским флотом и уйти на высокую орбиту. Подбитый флагман медленно полз им вслед, с каждым часом все больше проигрывая собратьям в орбитальной скорости. Кормовые пулеметы выплевывали длинные фестоны пара, генераторы помех и ракетные установки все еще огрызались в сторону «кинжалов» на догонном курсе.

Два оставшихся парома в сопровождении десятка мониторов поднялись на высоту в два миллиона километров. Чужаки не пытались преследовать земные силы. Их корабли рассредоточились, поочередно зависая между землянами и своими станциями – лишь несколько из которых флоту удалось накрыть огнем. Между флотом и командованием на далеком троянском «Альтаире» начался интенсивный обмен лазерными импульсами. Сводившийся, в основном, к двум вечным вопросам.

 

 

Канопус впереди налился голубым свечением, терявшийся среди звезд огонек Солнца стал желто-оранжевой иголочкой. Созвездия ползли друг к другу, сбиваясь в звездный рой. Пятно тьмы, преследующее «Кенорленд», было различимо невооруженным глазом, сжав и сдвинув светлое кольцо Млечного Пути. Массивная скала, венчавшая носовую часть парома, под потоками «бешеного водорода» сама сияла наведенным излучением – к счастью, между ней, капсулами экипажа и модулями управления располагалось еще два километра хондритов. Три года разгона подошли к концу.

Напрячь отсутствующие мышцы. Курсор послушно двигался по виртуальному экрану, одно за другим развертывались тактические поля.

Было бы неразумной тратой топлива брать в это путешествие центнеры брони и встроенного оружия. Было бы неразумной тратой топлива вообще брать в это путешествие активно движущийся экипаж. Команда «Кенорленда» дремала в уютных обьятьях систем жизнеобеспечения, пробуждаясь лишь тогда, когда очередной ремонт или обслуживание какой-то из паромных систем оказывался слишком сложной задачей для компьютеров.

О своей дальнейшей судьбе экипаж «Кенорленда» имел все основания не волноваться.

 

 

«Меня зовут Павел Званцев.

Впервые за сотни лет я снова веду людей в бой.

ООН, директорат и даже Ложу не порадовало мое решение. Меня упрекали в лишнем пафосе. В комплексе вины за события трехвековой давности. В безответственности.

Хорошо, что в ГлобДефКоме не принято обсуждать мои приказы.

Истина в другом.

Там, на борту «Пангеи», глядя в глаза чуждому созданию, я кое-что понял.

Они отлично все продумали. Один удар. Одна акция, девять оборотней в команде флагмана. И она имела все шансы на успех. Окажись я чуть менее расторопен – и чужаки смогли бы диктовать обезглавленному ГлобДефКому свои условия.

Триста лет единоначалия. Наверно, я был не худшим правителем в истории. Но мог бы быть и лучшим. Это только ухудшило бы ситуацию.

Земля и ГлобДефКом слишком привыкли ждать от меня правильных решений. Сам не сознавая этого, я построил структуру, в которой все замыкалось на одного-единственного человека. И чем больше я принимал правильных решений – тем меньше их оставалось на долю других.

И чужаки тоже это знали.

Они знают меня. Они научились предсказывать мои действия. Даже потерпев поражение, они победили. Я вынужден выполнять их план. Действовать так, как они от меня ждут.

И я не вижу другой альтернативы.

Ни в плане выбранной стратегии, ни в плане дальнейшей участи Земли.

Для нашей планеты будет лучше, если у руля окажется кто-то, менее предсказуемый для чужаков.

Правда, мои офицеры уверяют меня, что никто больше не способен так противостоять пришельцам.

Лучшее доказательство моей правоты, если подумать.

Меня радует, что я оцениваю их таланты выше, чем они сами.

Вина? Я бы так не сказал. Просто, даже если я подам в отставку, это ни к чему не приведет. На меня по-прежнему будут оглядываться. Ждать от меня верных решений и своевременных приказов. Знать, что за спиной остается кто-то, на кого можно положиться.

Мне следует исчезнуть.

Да и я уже слишком привык воевать, чтобы стать хорошим вождем мирного времени.

Если быть честным с самим собой – в глубине души я рад. На этой войне погибло слишком много хороших людей. И все те, кого я звал друзьями.

Интересно… Ведьма испытывала то же, стоя на палубе «Артура» и зная о ядерной торпеде под килями эскадры?

У меня перед ней есть одно преимущество.

Все, кто идет за мной, знают, что из боя мы не вернемся.

Пусть и не догадываются, почему именно.

Я подаю сигнал на разделение «Кенорленда».

 

 

Обычно боевые паромы разваливались на части лишь после долгого обстрела превосходящими силами противника. Даже выведенные из строя, с изрытой импактами и оплавленной антипротонными подрывами поверхностью, они могли где-то внутри сохранять действующие системы, защищать свой экипаж.

Или неожиданно для противника поднять истребительные и модульные эскадрильи.

Но сейчас ситуация была другой – как и враг.

С которым эскадра сближалась на относительной скорости около ста двадцати тысяч километров в секунду.

 – Расстояние пятнадцать. Тормозное излучение цели прекратилось.

Давным-давно металл ферм и самородков-включений был переплавлен и переработан в новые корабли, сняты и демонтированы все системы, кроме самых необходимых. «Кенорленд» пожрал сам себя, и превратил собственную плоть в дополнительные болванки снарядов, топливные баки и нейроморфные блоки. Боевой паром превратился в пронизанный ходами хондритный обломок, летящий в сторону вражеского флота.

Авангардные зонды расходятся широким конусом. Из пусковых шахт поднялись вереницы огней. Сенсорные зонды и корабли управления уходили за корму парома, ретрансляторы сигналов выстраивались в длинные цепочки. Орудийные модули и кинетические перехватчики развернулись в боевые колонны.

Раскрылись временные щиты – километровые полиэтиленовые ячеистые паруса, заполненные талой водой под давлением. Долго им в набегающем потоке не продержаться – но они прикроют эскадру до контакта с противником. После которого перед боевыми модулями и командными кораблями (несущими, впрочем, и собственную радиозащиту) встанет проблема серьезней, чем радиационный износ.

Сработали мины. Сперва – кормовые двигательные, просто пластиковые трубы с жидкими газами внутри, придавшие парому дополнительный импульс в сторону Палача. Затем подорвались внутренние заряды, и перед группой щитов заклубилось облако пыли и щебня. Миллионы мелких обломков, только что бывшие «Кенорлендом», неторопливо обгоняли флот. Обеспечивая ненадежную защиту земным силам.

Далеко впереди медленно разгорается пятнышко фиолетового света.

 

 

«Не совершаю ли я ошибку? Возможно, я слишком легко доверился существам – существу! – с которыми воевал всю жизнь. Возможно, там, над Юпитером, в ход следовало пускать не холостые перемычки и ракетные имитаторы, а полновесную боевую загрузку.

Возможно, по моей вине человечество таскает для монстров голыми руками каштаны из огня.

И совершенно точно – я снова стал слишком стар для войны. Раз, начав бой, все еще терзаюсь сомнениями».

 

 

 – Отстраиваемся от допплера, подтверждаем накачку поля аргонной плазмой. Засекли локационные импульсы от периметра экрана. Он нас видит. И, похоже, готовится к бою.

 – Сориентируйте передатчики дальнего действия на источник излучения. Вещание на всех основных коммуникационных частотах ГлобДефКома, открытым текстом. Переключить передатчики на мой голосовой канал.

Званцев вгляделся в трепещущущую перед ним фиолетовую свечу.

В межзвездную пустоту падали слова.

 – Я – Павел Званцев. Ответь мне, или я тебя уничтожу.

Тишина. Только проходят через обшивку капсулы уже привычные шумы работающих насосов, температурных деформаций, корректирующих двигателей.

 – Обнаружены отдельные тепловые источники по периметру экрана. Тепловое и радиационное воздействие на зонды авангарда. Потеряно два зонда… одиннадцать… двадцать… зонды сто шесть и сорок пять передают локаторную картинку… объекты на встречном курсе… потеряна связь со всеми зондами авангарда.

 – Выслать вторую группу зондов. Рассредоточить ее по курсу с плотностью один на десять миллионов.

Движением курсора Званцев развернул видеозапись.

Это было чертовски красиво.

В пустоте горело фиолетовое пламя.

Сердцевина оставалась темной. Сейчас изображение шло в оптике, и допплер загонял излучение с центра щита в ультрафиолет и выше. Свечение подрагивало, словно огонь гигантской свечи. Искорками мерцали в фиолетовом облаке шириной в двести километров микрометеориты, змеились крохотные молнии газовых разрядов.

Званцев возобновил прокрутку. Фиолетовое кольцо прыгнуло вперед и влево, исчезло. Он снова остановил запись, позволил компьютеру достроить изображение, и из мешанины пятен выплыло… нечто.

В Палаче не было ничего от неровной и одновременно – геометрической скупости обводов чужого флота. Разве что расцветка – такое же смешение черных и зеркальных полос, только не перемешанных между собой, а вытянутых вдоль длинного узловатого туловища.

Званцев не мог думать о нем, как о машине, а не как о живом существе. Кальмар, актиния – что-то глубоководное и еще более чуждое человечеству, чем тот, кто звал себя кровным братом.

Длинное сорокакилометровое туловище в бугристых наплывах и синих огнях, утолщенный шипастый эллипсоид хвоста. От «головной» части отходят десятки плавно шевелящихся щупалец, каждое делится натрое, потом снова и снова – так, что Палач окутан фрактальным узором тонких колышущихся волосков. Поверхность словно усыпана крохотными ртутными каплями, мерцающими светлячками. Плазменный свет щита отражается в продольных зеркалах. Пять или шесть отростков лишены разветвлений, они тоньше, длинней – и завершаются воронками разинутых пастей.

Из которых струится непрерывная цепочка крохотных точек.

Зонд передавал изображение Палача, полученное с расстояния в полмиллиона километров, не дольше микросекунды.

 

 

«Форма отражает сущность. Простота вида чужаков, зовущих себя кровными братьями, отвечала простоте их методов.

Эта тварь сложна – в форме и образе действий. Она умеет выбирать цели и средства. Она не просто убийца – она садовник, которому предстоит вырастить новый сад на месте сведенного. А затем – стать удобрением для новых посадок. Или перестроить себя в сторожа, наблюдающего за сохранностью сада. Или уйти в межзвездную пустоту для новой жатвы. По обстоятельствам.

Она мне не ответит. Ведь она пришла не для разговоров.

И это – всего лишь посланец. Инструмент. Способный походя истребить наш вид, несмотря на все мои усилия. Что же представляет из себя наш враг, если сейчас мы видим его малую часть?

А что собой представляют боги, которых даже он боится?»

 

 

 – Получены координаты генераторов внешнего и внутреннего щитов цели.

 – Отделить тяжелые импакторы. Разогнать первую группу, нацелить на генераторы по центру экрана.

Палача и плазменный щит разделяло около ста тридцати километров. Конечно, столкновение с щитом такой плотности неминуемо испарит снаряд – но даже поток металлического пара на этих дистанциях становится смертоносным оружием. Первая волна импакторов уничтожит генераторы поля и расчистит дорогу второй – нацеленной на врага.

Конечно, если Палач им это позволит.

Бой на релятивистских скоростях был актом отчаяния.

И оставался единственным шансом Земли остановить приближающееся чудовище.

Первая группа импакторов выдвинулась вперед под прикрытием боевых модулей. Потекли долгие минуты ожидания, пока земной флот и вражеский корабль глотали астрономические единицы.

 – Расстояние два. Передаем весь контроль над первой волной автоматике.

От краев экрана навстречу земной эскадрилье ударили гамма-клинки. Лучевые орудия вели беспокоящий огонь, наугад нашаривая модули ослепляющими пучками. Земные аппараты танцевали в маневрах уклонения, столь же слепых. Газопылевые метатели ставили быстро сгоравшие завесы.

Масс-драйверы Палача могли позволить себе стрельбу прямо сквозь плазменный щит. Но их выстрелы обгоняло их собственное излучение. Сжатый азот заполнил паутину полимерных канальцев, километровые занавеси-диски раскрылись на фоне экрана. Тут же прожженные яркими звездами импактных детонаций.

Звезды сменяются ослепительными дисками поменьше. Контрперехватчики врезаются в полотнища завес, ослепляя сенсоры модулей. Защитные поля аппаратов отклоняют и рассеивают потоки ионизированного газа, которыми стала их собственная защита. За аргоновой стеной бесстрастный техноразум отдает команду, и к эскадрилье мчится ливень сетевых снарядов в окружении сотен тысяч пылинок. Новые щиты подняты с запозданием, магнитные поля не успевают рассеять вихри релятивистской плазмы. Вспыхивают модули, испаряются снаряды, нацеленные на генераторы экрана.

 – Первая волна уничтожена полностью, максимальное сближение с экраном – двадцать четыре.

 – Сократите интервалы в боевых колоннах второй волны. Постоянно удерживайте генераторы на дистанции обнаружения зондами. Передайте на модули управления – любой ценой удерживать минимум один зонд за экраном!

 – Будет сложно при их огневой мощи… но мы постараемся.

 

 

«Если верить вкрадчивым словам и закамуфлированным угрозам из уст оборотня – у самих владык небогатая практика межзвездных войн. Боги и полубоги, живущие среди звезд, не горят желанием расходовать силы и время, оспаривая притязания друг друга на межзвездных расстояниях. Пограничные схватки, мелкие укусы – наподобие тех, что наносят наши недавние враги. Но не борьба на уничтожение.

Это они оставляют на нашу долю.

Вот на что мы надеемся.

Что, получив отпор, хозяин Палача предпочтет оставить нас своей судьбе. А не пришлет нового посланца, более могущественного»

 

 

Вторая волна рвалась к стене плазмы. Возможно, на первый взгляд растягивать свои силы в глубину было не самым разумным решением. Проще сосредоточить всю мощь в одном мощном ударе. Перенасытить оборону и прорваться к сердцу врага.

Разумная, простая, легко просчитываемая тактика.

Адская кинетика релятивистского боя была палкой о двух концах. Пулеметная очередь обладала энергией атомной бомбы. А пущенная навстречу ей пленочка тоньше папиросной бумаги – становилась непробиваемой броней.

Вернее, пробита-то она будет. Вот только облачко плазмы, которой станут пули, разойдется и смешается с межзвездным газом за долгие секунды до попадания.

Званцев легко мог представить, как навстречу его залпу мчится волна перехватчиков. И сметает его за считанные микросекунды.

Учитывая подавляющее превосходство Палача в боевой массе – такой исход даже не вызывал сомнений.

Поэтому встречный бой превращался в игру в шахматы. Импакторы и перехватчики выстраивались в вытянутые на световые секунды колонны. Высылали вперед сенсоры, отчаянно пытающиеся прожить достаточно, чтобы передать данные о боевом порядке противника. Маскировались в помехах и пылевых завесах. Всаживали в прорехи импульсы жесткого излучения. Пытались подстроиться под тактику противника, смести своими перехватчиками его защиту и дотянуться ударными ядрами до основных сил.

Хотя у Палача и это получалось лучше. Слишком несоизмеримы были силы и уровень противников.

Прекрасное зрелище – для сторонних наблюдателей.

Которым предстоит увидеть эту битву только через сотни лет.

Магнитоплазменный щит расцвел огненными вихрями. Северные сияния всех цветов радуги закручивались силовыми линиями. В их отсветах искрилась и вспыхивала огнем в лучах когерентной радиации нанопыль с заградителей.

Один или два зонда успели разрядить легкие дробовики в проносящегося мимо них Палача. Картечь вспыхнула дождем искр, затем пучок излучения нащупал сами зонды, и трансляция снова оборвалась.

 – Палач сжигает зонды быстрее, чем те успевают обходить щит! Максимум, чего мы можем добиться – одна секунда передачи из двадцати, и то, если увеличим дистанцию до семисот!

 – Отлично. Выполняйте.

С флангов щита прикрытие осыпало колонну огнем. Круги и полукружия ослепительного света – следы перехватов – мерцали между сближающимися врагами. Снаряды подсвечивали пылевые облака золотыми молниями. Земные аппараты двигались уже через сплошной поток свечения. Вспышки проделывали зияющие бреши в их рядах.

Земные силы огрызались в ответ. Порой стремительной череде перехватов и контрперехватов удавалось расчистить снарядам путь к вражеской биомашине – и метко нацеленный импактор обращал ее в вихрь релятивистских искр. Командные модули сквозь стену разрывов пытались засечь позиции генераторов. Некоторые зонды жили достаточно, чтобы подтвердить их – и тяжелые болванки, перестроившись, били сквозь поредевший огонь.

 – Мы потеряли шестьдесят процентов сил второй волны. Уничтожено от восемнадцати до двадцати целей из состава вражеского прикрытия.

 – Увеличьте ускорение третьей волны на восемь процентов.

 – Уже сделано, – Званцев мог бы и не повторять команду за тактическими компьютерами.

Внутренняя сторона щита полыхала. Уцелевшие обломки, не перехваченные вовремя пули становились гейзерами огня. Фонтаны синего пламени с оранжевой оторочкой вырывались из газового облака, бессильно тянулись к генераторам внутренних щитов.

Очередной зонд прожил достаточно долго, очередной импактор был нацелен достаточно точно. Полыхнуло сильнее. Язык огня метнулся назад, слизнул разлапистую паутину сверхпроводящих линий. Щит дрогнул, заколыхался волнами свечения.

 – Генератор три – попадание! Осталось еще двадцать восемь!

 – Минус девяносто процентов от второй волны, – пробормотал Званцев. Сколько времени шел бой – четыре минуты? Пять? Это не считая тех минут, что понадобились импульсам, чтобы преодолеть расстояние между Званцевым и объемом боя.

 – Всем ударным аппаратам, включая третью волну. Сосредоточить огонь на генераторах защитного поля с первого по шестой!

 – Сэр! – почти панический вскрик с одного из командных кораблей. – Вторая волна просто не успеет получить приказ!

 – Не важно! Выполнять! – под линзовыми дисплеями суженные зрачки Званцева не отрывались от кипевшего в космосе калейдоскопа вспышек. Вернее, от паутины траекторий и огневых директрис – которой битва представала на экранах.

Теперь силы Палача вели огонь на всю глубину колонны. Наугад – запаздывание было слишком велико даже для отродья владык, а менее скоростные и более точные управляемые снаряды сбивались третьей волной на подлете. Но против этого лома у землян приема не было. Палач мог накрыть залпами шпаг – пусть неприцельными, но не менее убийственными – всю кубатуру земного флота.

Что и делал.

А вот земляне не могли позволить себе такую роскошь, как плотный строй щитов по курсу.

Металлические пылинки вспыхивали в пылевых завесах. Теперь уже не только третья волна, но и командные корабли работали маневровыми, выполняя противоартиллерийский зигзаг. Казалось, флот мчится сквозь метель из сияющих снежинок.

Каждой снежинке было достаточно одного попадания.

Запоздало вспыхивают маркеры тревоги. В пустоте раскрывается черный цветок.

Сеть из черных проволочек, толщиной меньше микрона. Растянутая хваткой центробежной силы, вращающаяся с такой скоростью, что радиальные нити сливаются в сплошное марево. Доля секунды – и нагрузка рвет металлические жилки, как бумагу, но у командного корабля нет и этой доли.

Паутина полосует корабль тысячей огненных ножей. Носовая часть распадается на идеально нарубленные фрагменты – вместо поглощающего блистера, модуля связи и капсул экипажа вперед летит оплавленное, радиоактивное крошево. Реактор, радиаторы и двигатели просто исчезают.

Званцев издал неслышный никому, кроме него, смешок. Свет и тьма кружились вокруг него в яростных рывках корабля.

Это уже не имело ни малейшего значения.

 – Сэр, – спокойно, будто вокруг – очередная тактическая симуляция. – Даже если третья волна пробьет брешь в щите – нам просто не хватит импакторов, чтобы прорваться сквозь их огонь. Положение безнадежно.

Званцев улыбнулся.

 – Огня не прекращать. Повторяю, не прекращать огня по генераторам.

Он переключился на видеосенсоры. Вгляделся в почти слившееся с Канопусом огненное кольцо. В вихрь искр, его окружавший.

 «Ну давай же, ублюдок. Ты видишь – я запаниковал. Я уже осознал свое поражение. Я цепляюсь за соломинку. Делаю ошибку за ошибкой. Твой ход, Палач»

Далеко впереди еще два генератора исчезли в синем огне и искрах. Никакой непосредственной угрозы Палачу. Огонь землян был слишком слаб, его собственный – точен и смертоносен. Однако риск нескольких подряд удачных залпов возрос на несколько процентов. Это было сочтено нежелательным. Десять генераторов поля и около сорока шпаг запустили двигатели, усиливая защиту на участке, по которому сосредоточила свой огонь третья волна землян. Еще два десятка аппаратов прикрытия вынырнуло из недр Палача, чтобы восполнить потери.

Среди релятивистских молний кружился и петлял командный корабль. Он ничем не отличался от своих собратьев – тяжеловесный молот носовой части, четыре пулемета ближней обороны, успевшие израсходовать ствольный боезапас. Двойное созвездие двигательных узлов, вытянутые треугольники радиаторов, широкие «крылья» топливных баков.

Рывок. Другой. Отчаянные маневры уносят корабль почти на границу простреливаемой зоны, впрочем, командный дивизион и так разошелся на тысячи километров. Больше нет нужды в синхронизации – слишком сблизились противники, и человеческим рефлексам не угнаться за автоматикой ударных модулей. Человеческие экипажи заняты исключительно спасением собственных жизней – но скоро прикрытие Палача получит данные с зондового «зонтика», и перенесет весь огонь с истребляемой третьей волны на командные корабли.

У которых к этому моменту не останется времени на маневры уклонения.

Сгорает второй командник. Не обращая внимания ни на его гибель, ни на танцующий под огнем флагман, арьергард третьей волны выпускает новый залп.

Нацеленный куда-то совсем не в ту сторону.

Распахнулись сотни дисков. Пылевые орудия изрыгнули снаряды с тоннами фуллеритовой пыли. Контрперехватчики ударили во фланг вражескому залпу, и на траверзе земного флота вскипела волна огня.

На долгих одиннадцать секунд прикрывшая от Палача уходящий вбок корабль.

 

 

Званцев, улыбаясь, смотрел на лепесток пламени.

«Вот и все.

  Где-то я это уже видел».

 

 

Мерцающий фиолетовый свет смещается в сторону вместе с пожарищем импактных детонаций.

Открывая вид на боевые порядки Палача, как они выглядели сорок три секунды назад в системе отсчета отделившегося корабля.

Только-только начавшие перестроение, чтобы прикрыть брешь на противоположном участке.

Пожертвовавшие плотностью строя в том квадранте, куда землянам все равно не перенести огонь вовремя.

Оценка Палача была совершенно справедлива постольку, поскольку касалась боевых возможностей землян.

Корректирующие двигатели удерживают корабль в идеально точном положении носом к цели. Упреждение рассчитано загодя. Скрытый под бутафорским реактором антипротонный блок выходит на полную мощность, и фальшивая обшивка наливается вишневым жаром.

Сотни микролазеров сгорают за миг, выплескивая энергию в одном сжатом импульсе. Отключаются магнитные поля, удерживавшие в равновесии стержень из металлизированного антиводорода. Световое давление и испарение внешних слоев вколачивают в него тонкий слой алюминиевой фольги.

Разгорается жар аннигиляции. Сминается и сгорает многослойный композит из металла и антиматерии, разделенных порожденным сверхпроводниками магнитным полем. В направленном аннигиляционном взрыве отдает свою энергию весь запас топлива, наработанный за триста лет фабрикаторами на юпитерианской орбите.

И у этой энергии был один свободный путь – вперед.

Навершие огромного антипротонного молота пришло в движение.

 

 

Четыре земных корабля оказались слишком близко. Два – испарились, еще двое засияли плавящейся обшивкой. Скорчились, испустили струи горячих газов.

Огненный луч протянулся между земным флотом и Палачом, пронизав магнитоплазменный щит.

Если Палач и успел заметить опасность, то отреагировать – нет.

Струя сверхгорячей ионизированной антиматерии на скорости около половины световой погрузилась в его левый борт.

Примерно микросекунду спустя кормовая часть Палача стала светом.

 

 

В ушах не звенело от восторженных воплей. Сенсоры вырубились, связь накрылась. Сами интерфейсы корабля реагировали с задержкой. Званцеву оставалось лишь гадать, сколько зивертов сейчас обрушилось на его незащищенный правый борт. Даже то, что осталось от его тела, ощущало жару, исходившую от обшивки капсулы.

Привести в действие допотопные аналоговые камеры. Переключиться с лазерных сетевых приемопередатчиков на древний сантиметровый диапазон.

Он не собирался торжествовать победу. Работу нужно было доделать.

 – Говорит Званцев. Всем, кто слышит меня. Уцелевшим модулям третьей волны – уничтожить прикрытие.

Взгляд через камеру. Сияющего кольца больше нет, лишь вырываются из точки впереди кинетические молнии, слабые и бессильные. А вот и ответный огонь уцелевших модулей. Орудийные трассы скрещиваются в вакууме, словно и впрямь – клинки шпаг.

Стоп крен, стоп тангаж. Включились маневровые двигатели, повинуясь движениям курсора – который, в свою очередь, следовал за взглядом Званцева. А вот курсор перестал плясать – это до управления, наконец, дошло, что от него требуется. Перекрестье отметки идеально точно совмещается с приближающимся Палачом.

Вернее, со слитком оплавленного нейрометалла прямо по курсу.

Двадцать секунд.

 – Всем командным кораблям. Таранить цель.

Из пустоты впереди выплыла металлическая нить длиной в три сантиметра. Обломок сетевого снаряда, сбитого боевым модулем в сорока километрах по курсу. Плазменный шнур, словно бумагу, прожег носовую броню, радиопоглощающий композит, обшивку капсулы и грудь Званцева. Следуя дальше и расширяясь, вырвался из топливного бака огненным шаром. Килевая ферма выгнулась и раскололась, обе половины корабля беспомощно закружились в пространстве.

Столкнувшись с останками Палача вместе с еще примерно тысячью осколков, двумя боевыми модулями и тремя командными кораблями.

Изменено 5 Jun 2018 пользователем Treau Garold

[Серая Зона]

Ваааау! Какаааая эпика!

Интересно, сколько матриц механосинтеза Алчность отвалит за запись этой кульминации? Штурм Звезды Смерти отдыхает!

[Крысолов]

For the Emperor!

[Antabus]

Тро велик и ужасен! Велик - потому что. А ужасен потому что Палача в течение одной главы уделал. А, может, это и хорошо 

[Серая Зона]

И всё-таки я не понимаю, зачем слабые владыки укладывают все яйца в одну корзину?

Если эта громадина так легко уничтожается антипротонным молотом, разве не логичнее было разделить её на несколько автономных модулей? Ведь шестнадцать Оскорбителей были всего лишь "недо-Палачом". А эта звезда смерти недоделанная так и просит - ну врежьте по мне чем-нибудь помощнее.

[Antabus]

Потому они не какие-нибудь, а именно "слабые". В т.ч. - иногда умом.

Кстати, палач тоже может быть арендованным. Или чертежи (матрицы) палача Алчность может может продавать со скидкой поставщикам контента. Чем круче поставщик - тем совершеннее чертежи и выбор больше. А если слабый - популярная киностудия, то скидка может быть и 100%.

Изменено 29 May 2018 пользователем Antabus

[Serafim]

ЭПИК ВИН!
ТВЪКВ!

Палач особенно хорошо вышел, я прям увидел этот чуждый силуэт и стоящий за его созданием нечеловеческий разум.

Но маневры вокруг Юпитера мне не до конца понятны. Я так понял смысл был в том что бы незаметно передать людям наработанную антиматерию. Но если палач может за 30 световых лет различить передачу а-м втихую, то как почему не пожет отличить холостые выстрелы от настоящих?

И всё-таки я не понимаю, зачем слабые владыки укладывают все яйца в одну корзину? Если эта громадина так легко уничтожается антипротонным молотом, разве не логичнее было разделить её на несколько автономных модулей?

Вы ведь когда идете огород полоть не берете с собой абрамс на тот случай если у муравьев будут ак-47 и прочие джавелины? Так и здесь. 

[Нкоро_]

Если эта громадина так легко уничтожается антипротонным молотом, разве не логичнее было разделить её на несколько автономных модулей?

 

Они поставили на то что владыки  посчитают (правильно) что землянам такой молот чтобы пробить щиты Палача не сделать.

 

Но жажда заполучить архив Щедрости пересилила, и земляне вышли на бой с мега-пушкой оскорбителей которую те 300 лет качали.

 

[Серая Зона]

Вы ведь когда идете огород полоть не берете с собой абрамс на тот случай если у муравьев будут ак-47 и прочие джавелины? Так и здесь.

Они поставили на то что владыки посчитают (правильно) что землянам такой молот чтобы пробить щиты Палача не сделать.

Во-первых, земляне щиты Палача почти пробили:

Огонь землян был слишком слаб, его собственный – точен и смертоносен. Однако риск нескольких подряд удачных залпов возрос на несколько процентов. Это было сочтено нежелательным.

А если бы атаковал не один паром, а сотня?

Во-вторых, такие соображения хороши, когда твоя цель - нетронутая система с непугаными идиотами аборигенами. Но они летят в Оскорблённую систему. То есть вполне высок риск напороться на не успевших свалить Оскорбителей, или на оставленный ими прощальный подарок, или на аборигенов, которые Оскорбились настолько, что троллям пришлось сваливать.

Изменено 29 May 2018 пользователем Серая Зона

[Нкоро_]

А если бы атаковал не один паром, а сотня?

Это значило бы что на карте галактики появился новый владыка, а эскалации владыки боятся. По сути он и так появился, с архивом-то.

[Нкоро_]

Нафига в финале пафосно таранить корабликами, когда можно таранить всем астероидом?

Тут можно подвести объяснение (хотя для пафоса космооперы это и не нужно) - разгонять способный пробить щиты Палача железно-никелевый монолит значит съесть всю антиматерию которую на 1 выстрел способный уничтожить Палача 300 лет копили. А вдруг он и правда маневрировать начнет? Поэтому земляне летели на пустышке, лишь бы выдержала скоростной напор. По той же причине Палач летит единым целым, а Оскорбители не дробят свои сферы на капли - малые корабли потратят слишком большой процент массы на защиту.

Изменено 30 May 2018 пользователем Нкоро_

[Серая Зона]

Насколько понимаю, от астероида у него защита до удара молотка была, потому и не боялся. КАКАЯ защита - это уже другой вопрос, может быть он собирался сманеврировать, только попозже. А может долбануть по астероиду чем-то очень мощным, что сбило бы получившееся плазменное облако с курса.

И они в конце таки таранили астероидом - в числе прочего хлама. Когда защиты у него из-за молотка уже не осталось.

Ну, а что Садовник в разнесенную броню для себя, любимого, не догадался - уже не удивительно...

Как не догадался? Вот же она прямым текстом описана:

Адская кинетика релятивистского боя была палкой о двух концах. Пулеметная очередь обладала энергией атомной бомбы. А пущенная навстречу ей пленочка тоньше папиросной бумаги – становилась непробиваемой броней.

Вернее, пробита-то она будет. Вот только облачко плазмы, которой станут пули, разойдется и смешается с межзвездным газом за долгие секунды до попадания.

 

По этой части как раз всё логично, вот вот почему разнесён не был сам Палач - таки непонятно.

[Серая Зона]

разгонять способный пробить щиты Палача железно-никелевый монолит значит съесть всю антиматерию которую на 1 выстрел способный уничтожить Палача 300 лет копили.

Так они ж его разогнали.

[Нкоро_]

Так они ж его разогнали.

Они разогнали более легкий (хондритный - то есть 20% железа и более тяжелых металлов максимум) и по пути большую часть переработали в боеприпасы.

 

вот вот почему разнесён не был сам Палач

Массу экономили, чем меньше корабль тем больший процент массы тратит на щиты на высоких скоростях, а закладываться на 0,000001% что местные смогут удивить никакой эффективный владыка не будет 

 

В итоге их удивили Оскорбители.

Изменено 30 May 2018 пользователем Нкоро_

[asdetr]

Command Check, 2D6 на Leadership, нова в клозинге на Lock On, All Full Ahead на D6, Ramming, 3D6 на дамаг, евпочя

Фор тех Емперор!

Даже не знаю, пожалеть ли, что до абордажа не дошло...

[asdetr]

Но маневры вокруг Юпитера мне не до конца понятны. Я так понял смысл был в том что бы незаметно передать людям наработанную антиматерию. Но если палач может за 30 световых лет различить передачу а-м втихую, то как почему не пожет отличить холостые выстрелы от настоящих?

Так ведь фильму для алчности все равно снимать надо. Разбавить, ткскзть, космооперу шпионским боевиком. 

 

Интересно, сколько матриц механосинтеза Алчность отвалит за запись этой кульминации? Штурм Звезды Смерти отдыхает!

Есть ощущение, что шЫдевр останется утерянным для истории...

Изменено 30 May 2018 пользователем asdetr

[Serafim]

Во-первых, земляне щиты Палача почти пробили: Огонь землян был слишком слаб, его собственный – точен и смертоносен. Однако риск нескольких подряд удачных залпов возрос на несколько процентов. Это было сочтено нежелательным. А если бы атаковал не один паром, а сотня? Во-вторых, такие соображения хороши, когда твоя цель - нетронутая система с непугаными идиотами аборигенами. Но они летят в Оскорблённую систему. То есть вполне высок риск напороться на не успевших свалить Оскорбителей, или на оставленный ими прощальный подарок, или на аборигенов, которые Оскорбились настолько, что троллям пришлось сваливать.

КМК "почти" тут самое главное. Ибо при подавляющем преимуществе нет смысла бить в полную силу, достаточно отвечать лишь чуть-чуть сильнее чем бьет враг. Вне зависимости от того сколько паромов было бы у людей: один,три или десять, им всегда будет "чуть-чуть" не хватать на пробитие щита. Так же у меня есть подозрение что "паром на встречном курсе" это если не стандартная реакция примитивов то вроде того, и дергаться из за нее нет смысла. Так же как не имеет смысла дергаться из за оскорбителей. О них в галактике наслышаны и еще не разу те не мешали навести порядок на непокорной грядке.