Всё, что к югу от Техаса: Латинская Америка в K:МПИ

250 сообщений в этой теме

Опубликовано:

А какие шансы будут у Жетульйо Варгаса? Он начал политическую карьеру задолго до развилки, и хотя не сможет побывать министром финансов при Вашингтоне Луисе или прийти к власти в 1930, у этого проходимца неплохие шансы возглавить страну, а из-за гражданской войны в США — даже попробовать в гегемонию и великодержавие Бразилии...

Даёшь интегралистов! Или хотя бы так: Салгаду - президент, Варгас - вице-президент.

Красная Патагония откололась от Аргентины и в союзе с Чили желает объединить страну, а Аргентина под националистической диктатурой Кальеса вернуть её себе.

Как это случилось? Вроде бы в Аргентине никогда не было каких-либо сепаратистских настроений.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

Как это случилось? Вроде бы в Аргентине никогда не было каких-либо сепаратистских настроений.

Было там в РИ левое восстание или даже скорее всеобщая забастовка во главе с анархистами в 1920, которое в моде не пойми с какого хрена умудрилось выжить и продержаться аж до 30-х.

Изменено пользователем Будах Будахович

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Было там в РИ левое восстание или даже скорее всеобщая забастовка во главе с анархистами в 1920, которое в моде не пойми с какого хрена умудрилось выжить и продержаться аж до 30-х.

Странно, даже очень. Ещё я помню Сапату как лидера Мексики.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Ещё я помню Сапату как лидера Мексики.

Это осталось, но Мексику, по-моему, особо сильно не меняли.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Это осталось

А Центроамерика и Объединённые Провинции остались?

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

А Центроамерика и Объединённые Провинции остались?

Нет. Их и сделали-то изначально из-за нехватки тегов. Оттуда же большая Аргентина и Австралазия. Так что сейчас в ЦА привычная нам карта, только в Никарагуа с самого начала красные.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

А вы кровожадный человек... Смотрю, не только коллега Дарт Аньян хочет устроить масштабное жертвоприношение во славу Кхорна. А ещё про более благополучный мир говорите.

Мир, при всех его беспокойствах с войнами, революциями и вельткригами, будет ощутимо благополучнее из-за практически отсутсвия геноцидов, меньшего масштаба войн и более приземлëнной дипломатией, и сохранением империй под вменяемым руководством, вроде тех же османов. Второй Вельткриг вряд ли превзойдёт Первый по количеству жертв, хотя он затронет все части света...

Я тоже сомневаюсь в способности латиноамериканцев потянуть крупную войну. Их общества просто не годятся для каких бы то ни было масштабных усилий, как в мирное, так и в военное время.

У них околонулевая прочность, и война окажет благоприятное влияние на местные государства — самых некомпетентных задавят извне

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

А вы кровожадный человек... Смотрю, не только коллега Дарт Аньян хочет устроить масштабное жертвоприношение во славу Кхорна. А ещё про более благополучный мир говорите

О более благополучном мире можно говорить, если не будет ВМВ (Второго Вельткрига). Ну а что насчёт массового жертвоприношения... Скажем так, я уверен в том, что по количеству всяких смертоубийств РИ ВМВ уж точно не переплюнуть. Конечно Красный и Белый террор будут неотъемлемой частью войны, но это не пойдёт ни в какое сравнение с гитлеровскими планами искоренения "неполноценных рас" и завоеванием жизненного пространства. Так что "жертвоприношения во славу Кхорна" - это у меня образное :) Я стремлюсь затянуть войнушку подольше - года эдак до 1946 - чтобы реактивные самолёты могли поактивнее полетать, и солдатики могли побольше из штурмгеверов пострелять :) При этом я не могу начать войну году так в 1943, чтобы такие Высокие Технологии выстрелили - я слишком капризен, отстаивая для себя некоторые важнейшие условия :) При этом теоретически я вполне допускаю, что дело может обойтись вообще без Второго Вельткрига - даже несмотря на то, что моя конфигурация куда больше ему способствует, чем конфигурация мода :) Но главные шишки Интернационала пережили революцию в лучшем случае, а Франция, Россия и Италия ещё и гражданскую войну - и всему Интернационалу надо восстанавливаться. Даже в моей конфигурации могут не пойти на излишний риск - а в конфигурации канона мода, кстати, тем более. И в итоге вместо Второго Вельткрига получается Холодная война. В этом посте я уже расписал, как планирую на данный момент развязать Второй Вельткриг. Но я могу сделать на основе этого поста альтернативное мнение от себя же - как на любой из указанных в том посте стадий сползание мира в ВМВ может прекратиться и перетечь из ВМВ лишь в серию локальных конфликтов.

 

И скажу честно, иногда соблазн отказаться от Второго Вельткрига у меня возникает. К тому де мой Великий Замысел тянется вплоть до самой современности - и, откровенно говоря, некоторые мои задумки по периоду с 1945 по наши дни могут лучше работать в мире без ВМВ. А вдобавок скажу, что ведь есть такое мнение (и высказанное к тому же как минимум одним известным мне достаточно неплохим в научном плане человеком), что победа Германии в ПМВ даже... сделала бы ВМВ менее вероятной. И даже в моей конфигурации может в любой момент сработать "стоп-сигнал" и ВМВ не случится. С другой стороны, здесь на ФАИ миры без ВМВ вроде как достаточно распространены. Так, может быть, мне стоит быть хоть в чём-нибудь оригинальным? :)

 

По поводу Чили - я тут уже писал, почему считаю установление там социалистического режима в 1932 нереалистичным. Теперь, однако, когда я нашёл наконец нормальное и подробное описание тех событий, да ещё и на английском, а не на испанском - могу скорректировать свои выводы. Сразу скажу - не считаю, что поддержка Интернационала может серьёзно качнуть чашу весов. У них будет более, чем хватать собственных проблем. Франция, вон, от гражданской войны только восстанавливалась, Британия на весь земной шар уже не простирается. К тому же Чили - не Испания - как они смогут поддержать красных на другом конце света, в сфере влияния США, а не у себя под боком в Европе - я не представляю. И на начало 30-х я бы не сказал, что красный лагерь значительно мощнее РИ. Однако! Я всё же пересмотрел своё отношение к перспективам сохранения социалистической республики.

Кстати, по поводу установления социалистической республики в Чили уже в начале 1930-х гг. у вас реально интересные мысли! В связи с этим вопрос:

Грове и Матте в решающий момент не рискнули призвать рабочих в свою поддержку (хотя им предлагали) и сочли, что надо решать вопрос ненасильственно

Интересно, в условиях французской и британской пролетарской поддержки и дипломатического влияния - Грове и Матте могут всё-таки решиться мобилизовать рабочих и студентов? Могут ли они всё-таки сделать этот шаг? Если благодаря мобилизации рабочих и студентов переворот удастся предотвратить - то социалистическая республика может удержаться. А это - плюс Интернационалу. С точки зрения баланса между противостоящими блоками в конце 1930-х - 1940-х гг. мне бы лично более интересен был вариант с установлением социалистической республики в Чили именно в начале 1930-х гг. Так Интернационал может вовремя получить доступ к хорошему источнику ресурсов (в частности, Чили важный источник меди), а если я буду устраивать Второй Вельткриг (пока я склоняюсь больше к варианту "да", чем "нет"), то установление коалиции с социалистами в конце 1930-х гг. не принесёт Интернационалу таких выгод, как социалистическая республика в начале 1930-х гг.

Изменено пользователем Дарт Аньян

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Интересно, в условиях французской и британской пролетарской поддержки и дипломатического влияния - Грове и Матте могут всё-таки решиться мобилизовать рабочих и студентов? Могут ли они всё-таки сделать этот шаг?

Я думаю, что это вполне возможно. Ещё худшая по сравнению с РИ экономическая ситуация и более сильное левое движение явно приведут к радикализации как народных масс, так и лидеров левого крыла хунты - полагаю, что лидер социалистов Матте сумеет заставить Грове сформировать народные ополчения для защиты режима, что ему не удалось продавить в реальности (забавно там вышло - Грове не поддался требованиям Матте раздать оружие рабочим в преддверии переворота, а Матте уже под конец уговорил Грове не пытаться использовать авиасилы для того, чтобы подавить переворот).

 

Кстати, я также наткнулся на упоминания в цитируемых документах, что недовольные развитием событий британцы направили в Чили крейсер "Дурбан" и это произвело глубокое впечатление на чилийских военных, уязвило их гордость и было одним из факторов, побудивших их выступить против Грове. Здесь этого не будет, зато будет поддержка со стороны стран Интернационала. Тоже может оказаться одним из кирпичиков.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

Скажем так, я уверен в том, что по количеству всяких смертоубийств РИ ВМВ уж точно не переплюнуть.

Они и первый раунд переплюнуть не смогут. Участникам не хватит прочности на 9 лет непрерывной войны. Страны будут постепенно прибывать и выбывать

завоеванием жизненного пространства

Этим рискует только Миттельафрика, где лояльные племена с колонистами будут гонять своих менее удачливых соседей, правда здесь будет аналог не "плана Ост", а "овцы съели людей"

так что "жертвоприношения во славу Кхорна" - это у меня образное :) Я стремлюсь затянуть войнушку подольше - года эдак до 1946 - чтобы реактивные самолёты могли поактивнее полетать, и солдатики могли побольше из штурмгеверов пострелять :) При этом я не могу начать войну году так в 1943, чтобы такие Высокие Технологии выстрелили - я слишком капризен, отстаивая для себя некоторые важнейшие условия :) При этом теоретически я вполне допускаю, что дело может обойтись вообще без Второго Вельткрига - даже несмотря на то, что моя конфигурация куда больше ему способствует, чем конфигурация мода :) Но главные шишки Интернационала пережили революцию в лучшем случае, а Франция, Россия и Италия ещё и гражданскую войну - и всему Интернационалу надо восстанавливаться. Даже в моей конфигурации могут не пойти на излишний риск - а в конфигурации канона мода, кстати, тем более. И в итоге вместо Второго Вельткрига получается Холодная война.

Судя по Вашим спойлерам, в мире 1937-46 будут кипеть несколько слабо связанных конфликтов, а потенциально кровавые, между странами с большими армиями и в густонаселённых районах — будут сведены к буквально нескольким сражениям: что Западный фронт, где кто удержит Рур надолго — того и тапки, что Восточный, где главной задачей будет сломать чужую логистику. Более продолжительные конфликты будут происходить в не особо заселённых местах — южноамериканских джунглях, глубинке США или в пустынях Азии, что также не особо увеличивает кровавость. Периферия слабо заселена, да и много войск туда не стянешь...

чтобы реактивные самолёты могли поактивнее полетать, и солдатики могли побольше из штурмгеверов пострелять

Насколько я понимаю, главные участники повоюют и заключат мир, будучи на уровне Испанской ГВ, а новые вундервафли опробуют в периферийных конфликтах?

 

Изменено пользователем HZ guy

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Я думаю, что это вполне возможно. Ещё худшая по сравнению с РИ экономическая ситуация и более сильное левое движение явно приведут к радикализации как народных масс, так и лидеров левого крыла хунты - полагаю, что лидер социалистов Матте сумеет заставить Грове сформировать народные ополчения для защиты режима, что ему не удалось продавить в реальности (забавно там вышло - Грове не поддался требованиям Матте раздать оружие рабочим в преддверии переворота, а Матте уже под конец уговорил Грове не пытаться использовать авиасилы для того, чтобы подавить переворот). Кстати, я также наткнулся на упоминания в цитируемых документах, что недовольные развитием событий британцы направили в Чили крейсер "Дурбан" и это произвело глубокое впечатление на чилийских военных, уязвило их гордость и было одним из факторов, побудивших их выступить против Грове. Здесь этого не будет, зато будет поддержка со стороны стран Интернационала. Тоже может оказаться одним из кирпичиков.

Хм... То есть, есть потенциал для интересного варианта! И Интернационал можно усилить!

 

Они и первый раунд переплюнуть не смогут. Участникам не хватит прочности на 9 лет непрерывной войны. Страны будут постепенно прибывать и выбывать

Ну, РИ ВМВ продлилась 6 лет, из которых четыре года составляла тотальная война. Если начинать сразу в 1937 г., то до 1946 г. не дотянуть однозначно. Вот и пытаюсь свои задумки как-то адаптировать.

 

Судя по Вашим спойлерам, в мире 1937-46 будут кипеть несколько слабо связанных конфликтов, а потенциально кровавые, между странами с большими армиями и в густонаселённых районах — будут сведены к буквально нескольким сражениям: что Западный фронт, где кто удержит Рур надолго — того и тапки, что Восточный, где главной задачей будет сломать чужую логистику. Более продолжительные конфликты будут происходить в не особо заселённых местах — южноамериканских джунглях, глубинке США или в пустынях Азии, что также не особо увеличивает кровавость. Периферия слабо заселена, да и много войск туда не стянешь...

Насколько я понимаю, главные участники повоюют и заключат мир, будучи на уровне Испанской ГВ, а новые вундервафли опробуют в периферийных конфликтах?

У меня план на данный момент сложился такой - начать в 1937 г. с локального конфликта в Восточной Европе (Украина и Дон-Кубань vs РСФСР, подтягиваются Литво-Польша и Бермондт-Авалов), затем в 1939 г. в игру вступают Большие Дяди (сначала Германия вступается за Украину, затем Франция и Британия вступаются за РСФСР). И с этого момента (1939 г.) и начинается заруба до конца 1945 - начала 1946 г. Однако неизвестно, выдержат ли участники войны такую длину заварушки - мобилизационные ресурсы не бесконечные, рано или поздно закончатся солдаты. Но надеюсь, что дело выгорит. А как я планирую начать войну и одного за другим вводить игроков - вот по ссылке пост, где это всё описано.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Однако неизвестно, выдержат ли участники войны такую длину заварушки - мобилизационные ресурсы не бесконечные, рано или поздно закончатся солдаты

До 1945-46 не выдержат. Если французы и англичане смогут удержать Рур, они постепенно продавлят немцев, которым будет нечем стрелять. Если удержать Рур не смогут, то будут оттеснены из континента, панично толпясь у входа в тоннель возле Кале... Я предлагаю во второй фазе, года этак с 1941-42 включить в войну Антанту и Японию, а Интернционалу с Миттельевропой подписать мир,исходя из ситуации на фронте (слить Францию немцам, Петербург СССР и подправить границы по мелочи), и посвятить оставшеяся время неблагодарной ловле противника на противоположном конце глобуса.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

А вдобавок скажу, что ведь есть такое мнение (и высказанное к тому же как минимум одним известным мне достаточно неплохим в научном плане человеком), что победа Германии в ПМВ даже... сделала бы ВМВ менее вероятной

Так это трюизм. Естественно, если бы Германия сломила бы  своих европейских врагов в 1914-1918 году, установив свою гегемонию на континенте, то оспаривать её в Европе было бы некому.

Кстати, я также наткнулся на упоминания в цитируемых документах, что недовольные развитием событий британцы направили в Чили крейсер "Дурбан" и это произвело глубокое впечатление на чилийских военных, уязвило их гордость и было одним из факторов, побудивших их выступить против Грове. Здесь этого не будет, зато будет поддержка со стороны стран Интернационала. Тоже может оказаться одним из кирпичиков.

Именно. Если немцам и янки будет во время описываемого чилийского кризиса не до Чили, то эта страна сама попадёт в руки Интернационала.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

желательно Аргентину, нужно делать красными

Ну тут выше уже обсуждали Аргентину и как-то перспективы для левого режима там не просматриваются. РИ-перонизм, только лет на 7 раньше. Возможно, более левый или более военный, или и то, и другое вместе. Ну и с другими личностями у руля.

 

Вообще, у меня лично вырисовывается примерно такая картина Южной Америки: в Чили социализм, Аргентина, Уругвай, Бразилия - плюс-минус РИ, только порадикальнее, Парагвай - возможно, тоже полусоциалистический-полувоенный режим (в отличие от Чили, больше военный - может, и Аргентина в этом направлении сдвинется), Колумбия и Венесуэла - гражданские войны, Перу, Боливия, Эквадор - ?, в первом вроде в 30-е была очередная правая военная диктатура, которая, вероятно, и останется, а не уйдёт в 40-е, насчёт Боливии и Эквадора не знаю. Интересен также исход войны в Чако и возможные конфликты Перу с Колумбией и Эквадором. Ну и да, полноценный филиал второго Вельткрига устраивать не вижу смысла. На мой взгляд это уже слишком.

Изменено пользователем Будах Будахович

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Ну тут выше уже обсуждали Аргентину и как-то перспективы для левого режима там не просматриваются. РИ-перонизм, только лет на 7 раньше. Возможно, более левый или более военный, или и то, и другое вместе. Ну и с другими личностями у руля.

Может, имеет смысл рассмотреть более успешное президентство Иригойена? Человека обвиняли именно что в выстраивании "каудильистского" и "персоналистского" режима. А здесь крах имперской Британии должен помочь его программе постепенного отвязывания аргентинской экономики от британской.

Парагвай - возможно, тоже полусоциалистический-полувоенный режим

Рафаэль Франко выглядит идеальной кандидатурой для такого развития событий.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

Может, имеет смысл рассмотреть более успешное президентство Иригойена? Человека обвиняли именно что в выстраивании "каудильистского" и "персоналистского" режима. А здесь крах имперской Британии должен помочь его программе постепенного отвязывания аргентинской экономики от британской.

Если он сумеет удержать ситуацию и даже остаться в начале 20-х, то в любом случае слетит в 30-е с началом ВД, как и в РИ. Дальше, полагаю, РИ же правая полудиктатура, которую, в свою очередь, и сменят перонисты (без Перона) в конце 30-х. 

 

Рафаэль Франко выглядит идеальной кандидатурой для такого развития событий.

Да, именно его я и имел в виду. Хотя тут многое зависит от исхода войны с Боливией, полагаю.

Изменено пользователем Будах Будахович

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Если он сумеет удержать ситуацию и даже остаться в начале 20-х, то в любом случае слетит в 30-е с началом ВД, как и в РИ. Дальше, полагаю, РИ же правая полудиктатура, которую, в свою очередь, и сменят перонисты (без Перона) в конце 30-х. 

Да, скорее всего.

Хотя тут многое зависит от исхода войны с Боливией, полагаю.

Не вижу факторов, которые могли бы сделать её исход альтернативным.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Итак. Поскольку до Латинской Америки таймлайн дойдёт ещё очень нескоро, а у меня по ней имеются кое-какие наработки, я решил выложить их сюда, дабы можно было уже сейчас обсудить их и получить обратную связь. Короче говоря, по согласованию с коллегой Дарт Аньяном выкладываю свой вариант таймлайна для Чили с начала 1920-х по 1933 на всеобщее обозрение и обсуждение.

На протяжении всего 19 века политическая история Чили характеризовалась борьбой двух течений – консервативного и либерального. Консерваторы представляли собой верхушку землевладельческой  олигархии и церкви и были ориентированы на сотрудничество с иностранным капиталом. Либералы, пользовавшиеся поддержкой финансовых кругов, зарождающегося среднего класса и интеллектуалов, выступали за ограничение полномочий президента, отмену имущественного ценза на выборах, секуляризацию и т.д.  Квинтэссенцией этого противостояния стала гражданская война 1891, завершившая тридцатилетнюю Либеральную эру и установившая т.н. парламентский режим. Формально республика осталась президентской, т. к. конституция 1833 не была отменена, однако на деле двухпалатный Национальный конгресс, приобретший контроль над назначением министров и утверждением бюджета, играл в политике решающую роль. Президент во многом утратил свои реальные полномочия, его роль даже сравнивали с ролью британского монарха. В парламенте процветала фракционная борьба между различными партиями и отдельными группами и персоналиями внутри партий, которые в большинстве своём не отличались строгой внутрипартийной дисциплиной. Также стоит отметить постоянную смену кабинетов министров – на протяжении 34 лет сменилось 103 кабинета. В этих условиях министры и президенты часто фактически утрачивали свою партийную принадлежность, оказываясь универсально-компромиссными фигурами, зависимыми от парламента. Лишь президентские выборы отличались определённым постоянством – на них соревновались два довольно нестабильных союза – Либеральный альянс и Консервативная коалиция. Эта система продержалась вплоть до середины 1920-х.

Экономика страны к концу 19-началу 20 века основывалась на экспорте селитры, заменившей прежние пшеницу и медь как основные статьи экспорта.  Причиной этого было вытеснение чилийской пшеницы и меди с мирового рынка экспортерами из США, Аргентины, Канады, России и Испании с одной стороны, и захват богатых минералами провинций Перу и Боливии в ходе Тихоокеанской воны, с другой. Хотя экспорт селитры и нитратных удобрений и стал локомотивом экономического развития страны, он же привел к тому, что экономика Чили стала предельно зависимой всего лишь от одного природного ресурса и весьма чувствительной к мировым кризисам.  В конце 19-начале 20 века экспорт нитратов составлял 25% ВВП страны, а налоги на этот экспорт давали примерно половину поступлений в бюджет. Первоначально большую часть нитратной промышленности контролировал британский капитал (70 % в 1890), однако с начала 20 века доля чилийской собственности начала расти, достигнув 51 % к 1921. Фактически в стране с 1870-х начался процесс индустриализации, появлялись такие отрасли промышленности, как сахарные заводы, кондитерские, обувные и текстильные фабрики, развивалось животноводство и сельское хозяйство на юге страны. К 1910 Чили считалось одной из самых процветающих стран Латинской Америки.

Этот период политической стабильности (на фоне других государств региона) и благополучного экономического развития не мог, однако, длиться вечно. Проблемы начались сначала в экономике. Открытие Панамского канала в 1914 привело к резкому падению объемов судооборота чилийских портов. В то же время с началом ПМВ Германия потеряла доступ к чилийской селитре и перешла на синтетическое производство аммиака. Чилийцы утратили монополию на нитраты, что, вкупе с перетряской торговых путей, привело к серьёзному экономическому спаду – национальный доход сократился наполовину. В этих условиях вновь возросло значение добычи меди – с начала 1920-х она начала постепенно вытеснять селитру, экспорт которой к концу ПМВ сократился втрое. Это однако, не привело к изменению характера экономики – она оставалась сырьевой и недиверсифицированной – суммарный экспорт меди и селитры составлял около 80% от общего экспорта. Основную роль в добыче меди играл уже американский капитал, на рубеже веков начавший проникать в страну. Между 1910-ми и 1930-ми годами инвестиции Соединенных Штатов в Чили выросли в десять раз, основная их часть была направлена на добычу полезных ископаемых. Крушение Британской империи привело к практически полному замещению британских капиталов и инвестиций американскими. Уже к середине 1920-х США стали главным импортером чилийских товаров и главным же источником чилийского импорта.

Между тем всё большую остроту приобретал социальный вопрос. Миграция крестьян в города заставляла их столкнуться с ужасными условиями жизни – переполненное жилье, антисанитария. Условия труда на производстве были под стать – рабочие были вынуждены арендовать жилье у предприятий, зарплату (нередко задерживаемую два-три месяца) им выдавали специальными жетонами, которые можно была потратить только в магазинах, принадлежащих владельцу. Количество нечастных случаев на производстве доходило до тысячи в год, выходной по воскресеньям был установлен только в 1907. О восьмичасовом рабочем дне или социальном страховании не приходилось и мечтать.  Забастовки и выступления подавлялись жестоко. В 1907 военные расстреляли забастовку на производстве селитры в Санта-Мария-де-Икике, в которой принимали участие около 12 тысяч рабочих. Правительство признало гибель 126 человек, ещё 135 были ранены. Неофициальные оценки давали общее количество убитых и раненых вплоть до 3000 человек. И это был далеко не первый случай. Подобные «инциденты» в начале века проиходили в Вальпараисе, Сантьяго, Антофагасте, и количество погибших зачастую исчислялось сотнями. Короче говоря, предпосылки для событий 1930-х просматриваются достаточно отчётливо.

В политике тоже назревали перемены. Либеральный альянс, объединивший широкие народные массы, средний класс и реформистски настроенную элиту, сумел одержать победу сначала на парламентских выборах 1918, а затем на президентских 1920. К власти пришел президент Артуро Алессандри, и пришел он на волне реформистских настроений. Его главной целью стало принятие целого пакета социальных реформ, направленных на улучшение положения рабочих. Однако он столкнулся с сильной оппозицией консервативной элиты, обвинявшей его в «максимализме» и разжигании «классовой ненависти». За четыре года своего президенства Алессандри так и не сумел протолкнуть свои законопроекты через Сенат (верхняя палата парламента), где он не владел большинством. В итоге это привело к событию, вошедшему в историю как «шум сабель». 1 февраля 1924 был принят закон, ограничивавший возможность принуждения кабинета министров к отставке и вводивший ряд мер, направленных на недопущения затягивания парламентского процесса. Однако в качестве «вишенки на торте» вводились выплаты размером в 30 тысяч песо сенаторам и 15 – депутатам. Учитывая, что это был единственный закон, который был принят за 4 года и в то время, когда социальные меры постоянно откладывались – энтузиазма он никому не прибавил.

3 сентября группа молодых офицеров (в основном выходцы из семей среднего класса и рабочих) присутствовала на заседании Конгресса, посвященном зарплатам парламентариев. Председатель палаты депутатов потребовал от них удалиться, так как обсуждение вопроса якобы должно быть секретным. Офицеры (и без того изрядно возмущённые собственными низкими зарплатами) ушли, но ушли, что называется, хлопнув дверью – устроив нехилый грохот ножнами своих сабель, более чем ясно выразив свои взгляды. Что интересно, лидерами этой группы были полковник Мармадуке Грове и майор Карлос Ибаньес дель Кампо – оба ещё сыграют решающую роль в судьбе Чили.

На следующий же день эта группа офицеров создала «военный комитет», чтобы защитить себя от действий правительства. 5 сентября они обратились к президенту с требованием отставки трёх членов кабинета министров, принятия трудового кодекса и повышения зарплат. Алессандри вынужден был согласиться, с условием, что после исполнения требований войска вернуться в казармы. Уже 8 сентября новый министр внутренних дел генерал Альтарамино потребовал от Конгресса немедленного принятия законов, устанавливавших подоходный налог, восьмичасовой рабочий день, ограничения на детский и женский труд, страхование от несчастных случаев на производстве, создание трудовых инспекций и т.д. Конгресс протестовать не осмелился, и законы, которые не могли провести четыре года, приняли за пару часов.

Проблема была, однако, в том, что военные отнюдь не горели желанием расформировывать свой комитет и возвращаться в казармы, а напротив, предложили президенту распустить Конгресс. Алессандри решил, что становиться пешкой военных он не намерен и 9 сентября запросил отставку у Конгресса. Вместо отставки он получил шестимесячный отпуск и отправился в изгнание. В итоге 11 сентября была сформирована правительственная хунта во главе с Альтарамино. Он распустил Конгресс и объявил осадное положение. Но хунта так и не смогла установить твердую власть и добиться каких-то успехов в политике и экономике. Когда же глава Консервативной партии Эррасурис объявил о намерении баллотироваться в президенты, антиолигархически настроенные офицеры из военного комитета во главе с теми же Грове и Ибаньесом решили, что «революцию предали». 23 января они вновь вывели войска, окружили Ла-Монеду, арестовали Альтарамино и Эрразуриса и образовали новую хунту, которая предложила Алессандри вернуться и восстановить гражданское правление, что и произошло 20 марта 1925.

Итак, Алессандри вернулся, имея в качестве основной цели кардинальное преобразование политической системы. Новая конституция, одобренная на референдуме 30 августа и принятая 18 сентября, устанавливала президентскую республику не только де-юре, но и де-факто: упраздняла коллегию выборщиков, ограничивала полномочия парламента и расширяла полномочия президента, вводила пропорциональную систему парламентских выборов, окончательно устанавливала отделение церкви от государства и содержала некоторые шаги в сторону социального государства.

Однако, увы и ах, и на сей раз Алессандри не продержался долго. Его полномочия истекали в декабре и он попытался добиться выдвижения на новых выборах единого кандидата от всех политических партий, чтобы устранить возможность избрания Ибаньеса, обладавшего большой популярностью после событий полугодовой давности и занимавшего пост военного министра. Это привело к конфликту, когда Ибаньес решил, что от него хотят избавиться. Затея Алессандри не увенчалась успехом, когда Радикальная партия выдвинула отдельного кандидата, а многие политики поддержали претензии Ибаньеса. Столкнувшись с противодействием, президент попытался отправить в отставку весь кабинет, чтобы избавиться от Ибаньеса – но как раз он в отставку уходить отказался и заявил, что согласно конституции президент не может издавать любые указы без одобрения соответствующего министра, а поскольку Ибаньес остался единственным членом кабинета – без его одобрения. Этого Тарапакский лев уже не вынес и 2 октября ушёл в отставку сам.

Ибаньес под давлением армии и флота согласился снять свою кандидатуру при условии выдвижения единого кандидата. Таким компромиссным кандидатом, а после победы на выборах – и президентом, стал Эмилиано Фигероа, чьё правление было отмечено, по сути, лишь двумя вещами – продолжающейся стагнацией в экономике из-за спада экспорта селитры и его неудачными попытками противостоять влиянию Ибаньеса. После того, как Ибаньес в 1927 вынудил брата президента Хавьера уйти в отставку с поста председателя Верховного суда, Эмилиано последовал его примеру. На внеочередных безальтернативных выборах Ибаньес набрал 96,7% голосов и стал президентом.

С этого начинается период диктатуры Ибаньеса, продолжавшийся до 1932. Ибаньес правил в основном посредством президентских указов, имевших силу закона. Национальный конгресс и мейнстримные политические партии в целом покорились  этому. Те, кто не покорился, столкнулись с жестким ответом – коммунистическая партия была запрещена, на профсоюзное движение обрушились репрессии. В январе 1929 Алессандри, Грове и ещё несколько офицеров были обвинены в заговоре против президента и отправлены в изгнание. Состав Конгресса 1930 был полностью назначен Ибаньесом без каких-либо выборов.

Ибаньес позиционировал свой режим как антиоригархический, непартийный и популистский. В какой степени, однако, он им реально был – это большой вопрос. Наряду с репрессиями против профсоюзного движения предпринимались и попытки расколоть его путем создания государственных профсоюзов и движениями в сторону корпоративизма. Однако в условиях куда более сильных революционных анархо-синдикалистких принципов и куда более единого рабочего движения эти меры не дали такого успеха, как в РИ. Ибаньес действительно запустил немало проектов общественных работ, главным образом в сфере инфраструктуры, однако финансировались они в основном за счёт внешних кредитов, преимущественно американских, в намного меньшей степени – немецких. Иностранный капитал сохранял свои позиции в добыче полезных ископаемых. В 1929 Ибаньес создал Чилийскую нитратную компанию (COSACH), половина уставного капитала которой принадлежала иностранным компаниям, среди которых главной была американская Lautaro Nitrate Company семьи Гуггенхайм. Налог на экспорт нитратов был отменен, вместо этого государство и компании поровну делили прибыли и убытки. Реорганизация отрасли, однако, не смогла серьёзно увеличить прибыли, зато обеспечила Ибаньесу немало обвинений в том, что он «продался Гуггенхаймам».

В конечном итоге именно экономический кризис стал причиной падения режима. Чилийская экономика была тесно связана с американской, и если немецкий «Черный понедельник» в 1930 не оказал на неё большого влияния, то аналогичные события следующего года в США обрушили экономику страны в пропасть. За три года экспорт и импорт сократились в 6 раз, ВВП страны сократился наполовину. Серьёзно возросла безработица, особенно среди шахтёров и рабочих нитратных предприятий на севере страны – за несколько недель без работы и средств к существованию остались десятки тысяч человек. Приверженность правительства золотому стандарту и связи с иностранными компаниями не улучшали ситуацию. Ибаньес попытался сформировать кабинет национального спасения, но предпринятые министрами Монтеро и Бланкье попытки либерализации режима только распалили народные массы, окончательно осознавшие, что страна на грани экономической катастрофы. В июле 1932 вспыхнули студенческие протесты, быстро показавшие, что у президента не осталось никакой поддержки в народе. Страну охватила волна демонстраций. Когда кабинет министров подал в отставку, оставив президента в одиночестве, Ибаньес не решился идти на жесткие меры и сдал свой пост. Диктатор оказался свергнут «восстанием среднего класса», как писала американская пресса. 27 июля министр внутренних дел Хуан Эстебан Монтеро занял пост вице-президента.

Монтеро, продолживший курс на либерализацию, был выдвинут кандидатом на внеочередных президентских выборах от правого антиибаньистского сектора - коалиции консерваторов, правых либералов и большей части собственной Радикальной партии. Его соперником был вернувшийся из изгнания Алессандри, заручившийся поддержкой Либеральной партии и непрочной коалиции леволибералов и социал-демократов, состоявшей из мелких либеральных партий, бывшего левого крыла Радикальной партии и Демократической партии. Отдельно шли социалисты, завоевавшие в итоге лишь 2% голосов. 4 октября 1932 Монтеро победил на выборах с 63 % голосов.

Президент, однако, оказался в положении капитана тонущего корабля. Страну сотрясали забастовки и выступления левых. Ещё в начале сентября вспыхнуло восстание на флоте. Моряки взяли под контроль большинство кораблей и очень быстро перешли от протестов против снижения зарплаты к требованиям социальной революции. Вкупе с этим в Сантьяго вспыхнула всеобщая забастовка. Тогда мятеж удалось подавить армейскими частями с помощью авиабомбардировки силами ВВС. В конце декабря коммунистические ополчения предприняли неудачную попытку захватить армейские казармы в Валленаре, на севере страны. При подавлении восстания и в ходе последующих расправ погибло несколько десятков человек.

Экономическая политика Монтеро оказалась слишком умеренной и долгосрочной, чтобы как-то улучшить ситуацию. Стране, которая была не в состоянии рассчитаться по старым долгам, не удалось, разумеется, получить новые внешние займы. Сокращение государственных расходов и попытки поощрения национального производства и сельского хозяйства тоже не дали результатов. Программа общественных работ так и не была одобрена за недостатком финансирования и безработица продолжала свирепствовать. В мае 1933 глава трудовой инспекции заявил, что его ведомство смогло найти работу лишь для 3% обратившихся.

Главными же вопросами, неспособность решить которые чаще всего ставили в вину президенту, были нежелание Монтеро распустить уже упомянутую COSACH, контролировавшуюся иностранными компаниями и погрязшую в долгах и Национальный Конгресс, который всё ещё состоял из людей, назначенных Ибаньесом и воспринимался как нелегитимный.

В итоге к моменту переворота в июне 1933 правительство практически полностью утратило поддержку во всех слоях общества. Президента также не поддерживали ни вооруженные силы, ни политические элиты. Всё это предопределило его быстрое и практически бескровное свержение. Однако прежде, чем переходить непосредственно к описанию событий июня 1933, имеет смысл рассмотреть силы, проявившие себя в тот судьбоносный для истории Чили период.

В конце января 1933 в оппозиционной среде начали всерьёз вынашивать планы смещения Монтеро. Аурелио Моргадо, один из сподвижников Алессандри, начал собирать своих сторонников. В ходе трёх встреч они пришли к выводу о необходимости упразднения COSACH и проведения новых выборов в Конгресс – а также о невозможности добиться этого мирным путём. Они сформировали революционный комитет и начали искать поддержки военных. На тот момент эта группа состояла в основном из алессандристов, но в ней присутствовало и некоторое количество более левых элементов, лидером которых был Эухенио Матте, основатель Nueva Acción Pública, небольшой партии социалистической направленности. Здесь, вероятно, следует сделать небольшое отступление и обрисовать левое движение в Чили в тот период.

Итак, доминирующее положение занимала Федерация чилийских рабочих (FOCh). Созданная в 1909 как общество взаимопомощи железнодорожников, к 1917 она была преобразована в национальную федерацию профсоюзов. В отличие от РИ, здесь коммунистическая партия обладала заметно меньшим влиянием, а потому не смогла, как в РИ, подчинить себе Федерацию, что привело в дальнейшем к расколу профсоюзного движения на несколько группировок. Профсоюзное движение в стране осталось более-менее единым. К началу 1920-х федерация, следуя в русле мировых событий, в целом перешла на синдикалистские позиции, хотя коммунисты сохраняли влияние среди профсоюзов шахтёров и горняков севера страны. Анархо-синдикалистские тенденции же наиболее ярко проявлялись среди портовых рабочих, моряков, строителей и печатников. Раскола, как в РИ, не случилась - все же международная обстановка, да и сам состав Интернационала способствовали если не идеальному сотрудничеству, то хотя бы относительно мирному сосуществованию марксистов и синдикалистов в рамках единых структур. FOCh насчитывала до 150 тысяч человек (правда, это пиковые значения первой половины 1920-х – при режиме Ибаньеса они заметно снизились, но число членов профсоюза всё же составляло на начало 1930-х около 70 тысяч человек), но  и была главным организатором и движущей силой забастовок и рабочих выступлений в стране в период 1910-30-х. Она также имела традиционно сильные связи с Федерацией студентов Чилийского университета (FECH).

Говоря о марксистах – бывшая социалистическая рабочая партия, в 1919 переименованная в коммунистическую, как и большинство подобных партий в мире, перешла на позиции, сходные с РИ коммунизмом рабочих советов в Германии или рабочей оппозицией в РСФСР – т. е. признала главенство профсоюзных организаций в экономической сфере, хотя все ещё не горела желанием отдавать им политическую власть. Впрочем, в условиях, когда левые были не у власти – эти противоречия находились на заднем плане. Партия сильно пострадала в ходе диктатуры Ибаньеса, но всё же насчитывала несколько тысяч членов, обладала определенной поддержкой у рабочих и неплохой организацией.

Что самое интересное – в Чили не существовало массовой социалистической партии. Коммунисты к таковым, разумеется, не относились, синдикалисты основывались на профсоюзной структуре, из числа же мейнстримных партий, представленных в Конгрессе, лишь Демократическую можно отнести не к социал-демократам даже, а скорее к левоцентристам. Все прочие были ещё правее. В итоге чилийские социалисты, не входившие в коммунистическое или синдикалистское движение, были представлены лишь несколькими небольшими политическими группами и организациями, состоявшими в основном из интеллектуалов, масонов и бывших студентов левых взглядов. Не имея серьёзной поддержки среди рабочих, они блокировались с алессандристами, а потом – с прогрессивными военными, что и объясняет приход к власти людей их круга после переворота 4 июня.

Итак, возвращаясь к заговорщикам. К маю Матте занял лидирующее положение в революционном комитете, который в условиях отхода Моргадо, занимавшегося сенаторской кампанией Алессандри, начал всё сильнее смещаться влево, заняв в итоге откровенно социалистическую позицию. Программа перехода к социалистической экономике была открыто изложена в левой прессе. Матте, однако, к тому времени уже понимал, что не сможет опереться на поддержку рабочих в силу слабых связей с радикально-левым движением, и начал налаживать контакты к вынашивавшими те же замыслы свержения Монтеро про-ибаньистскими военными и политиками во главе с Карлосом Давилой, а с другой – попытался наладить контакт с полковником Мармадуке Грове. И то, и другое заслуживает отдельного описания.

Карлос Давила, бывший журналист и посол в США при режиме Ибаньеса, возглавлял группу проибаньистских военных. Он открыто критиковал в газетах правительство Монтеро (надо отметить, президент последовательно выступал за свободу прессы, что в немалой степени сыграло на руку его противникам). Ещё в марте полиция Вальпараисо обнаружила свидетельства планирования Давилой заговора. За недостатком улик Давилу привлечь к суду не удалось, и короткие сроки получили лишь двое заговорщиков. Тем не менее, стало известно о попытках участников заговора привлечь на свою сторону Алессандри и таких же намерениях в отношении Грове.

Сам же Давила 5 мая изложил в левой газете La Opinion свою программу реформ, где заявил, что безработица – главная проблема Чили, и решить её можно только масштабным огосударствелением и корпоратизацией экономики. Он призвал к созданию финансируемых государством компаний в самых разных областях – сельское хозяйство, горнодобывающая промышленность, транспорт, торговля и т. д. Представители этих компаний должны были сформировать экономический совет, который играл бы консультативную роль при исполнительном комитете в составе президента республики, нескольких министров и президента национального банка. Этот комитет и должен был управлять экономикой.

К маю Давила смог набрать завербовать достаточно сторонников в армейской среде, добился сотрудничества c флотом, пообещавшим не выступать в защиту правительства против армии, и заручился поддержкой бывшего главы ВВС Артуро Бенитеса.

Что же касается Грове… о, это была весьма неординарная личность. Кадровый офицер и «военная косточка», с молодых лет, однако, проникшийся идеями социальной справедливости, масон и писатель, он сделал хорошую карьеру и к началу 1920-х был полковником и заместителем директора Военной Академии. При Алессандри он стал директором Военно-воздушной Академии. О его участии в политике, закончившемся в конечном итоге ссылкой на остров Пасхи, откуда он сумел бежать, уже говорилось. После падения Ибаньеса он вернулся в Чили и Монтеро не без колебаний снял с него все обвинения и назначил в марте командующим ВВС, надеясь, что авторитет, которым Грове обладал среди своих подчиненных, позволит обеспечить лояльность ВВС правительству.

Поначалу это, казалось, сработало. В начале апреля Грове узнал о том, что офицеры ВВС также планируют заговор против правительства. Он сумел убедить их отказаться от этих намерений, чем заслужил доверие президента. Он воспользовался этой возможностью, чтобы обсудить с Монтеро вопросы COSACH и выборов в Конгресс. Когда президент в резкой форме отверг его советы, полковник заявил, что если правительство не предпримет немедленных мер для исправления проблем, последствия могут быть катастрофическими.

В итоге в мае группы социалистов и ибаньистов, чьи программы уже обнаружили немалое сходство, начали сближаться. 2 июня заговорщики в составе Матте, Давилы, Грове, начальника пехотного училища в Сантьяго Педро Лагоса, привлеченного Давилой через Бенитеса, и ещё нескольких офицеров встретились для обсуждения ситуации. После жесткого обсуждения, характеризовавшегося сильным недоверием со стороны Грове по отношению к Давиле, было наконец решено завтра же отправиться к президенту, заявить, что он не может рассчитывать на поддержку военных в случае восстания и заставить его пойти на радикальные реформы под угрозой такового. Социалисты согласились на следующий день призвать рабочих ко всеобщей забастовке, дабы подчеркнуть серьёзность ситуации.

На следующий день, однако, всё пошло наперекосяк. Рано утром Грове проинформировал командный состав ВВС на авиабазе эль-Боске о своих намерениях. Позже, однако, Лагос сообщил ему, что встреча с президентом откладывается на два пополудни, а затем – что она отменена. В то же время сведения о встрече Грове начали просачиваться. Во второй половине дня 3 июня командир 2-й дивизии Карлос Вергара проинформировал о ней начальника Генерального штаба Карлоса Саэса. На собрании кабинета министр обороны Игнасио Мансано заявил о наличии доказательств того, что Грове является центральной фигурой в заговоре против правительства. Монтеро пытался избежать поспешных решений, но под давлением своих министров всё же согласился уволить Грове.

События развивались стремительно. В 18:30 Мансано позвонил Грове и заявил, что тот освобождён от своих обязанностей. Потрясённый Грове, буквально за пару часов до того сумевший убедить Саэса в своей лояльности, в гневе крикнул в трубку «Скажите президенту, что среди всех рук, которые он пожимал, не было более верной, чем моя, и если вы будете действовать таким образом, ответственность за последствия ляжет на вас!». Он также заявил, что его люди не допустят несправедливости по отношению к своему командиру.

Правительство попыталось заменить Грове. Двумя кандидатами были капитаны Иессен и Арасина, не присутствовавшие на утренней встрече с Грове – первый был болен, второй посещал военно-морскую академию. Заместитель командующего ВВС Рамон Вергара переговорил с обоими, но оба отказались – Арасина сослался на болезнь и отсутствие доверия со стороны президента, Иессен заявил о прошлых обидах на правительство, связанных с продвижением по службе и оскорбился тем, что оказался запасным вариантом после отказа Арасины. Оба также резко осудили увольнение Грове. В итоге Вергаре пришлось самому занять его должность и, после того, как поступили сведения, что из эль-Боске рассылаются шифрованные сообщения в армейские части, стоявшие вокруг Сантьяго и в самом городе, немедленно отправиться на авиабазу, чтобы сместить Грове и подавить восстание. Перед отъездом он связался с братом, уже упомянутым командиром 2-й дивизии Карлосом Вергарой и получил заверения, что все военные поддерживают правительство, включая Педро Лагоса и его военное училище. Именно состав училища представлял собой самые натренированные и боеспособные части в окрестностях Сантьяго. Вергара передал брату, что если он не вернётся к утру, Лагос должен занять авиабазу.

Тем временем в эль-Боске Грове, убедившийся в безоговорочной поддержке офицеров ВВС, принял окончательное решение. Прибывшего Рамона Вергару арестовали, хотя он оказал сопротивление и ранил одного из нападавших. Затем Грове начал готовить план воздушной атаки на столицу и направил представителей в подразделения гарнизона Сантьяго, пытаясь заручиться их поддержкой. К полуночи стало ясно, что большинство офицеров согласилось присоединиться к нему. Вскоре к нему прибыл Лагос, сообщивший, что его войска, получившие приказ занять авиабазу, уже находятся в километре от неё. Грове не доверял Лагосу, зная от своих информаторов в Сантьяго, что последний сопровождал Карлоса Вергару в его посещениях военных частей с целью убедить их сохранять верность правительству. Но хотя Лагос очевидно тянул время, выжидая, когда определится победитель, чтобы встать на его сторону, его поддержка или хотя бы нейтралитет были необходимы для успеха переворота. Грове удалось убедить Лагоса не вмешиваться и удерживать войска на позициях. После этого они договорились о составе хунты, которая должна была заменить правительство Монтеро. Грове настоял на участии в ней Матте, Лагос потребовал того же для Давилы. Третьим членом оказался отставной генерал Артуро Пуга, который должен был выступать в качестве посредника между двумя политиками. После этого Грове направил ультиматум Монтеро.

Президент и правительство провели вечер и ночь в постоянных совещаниях. В конце концов Монтеро поручил атаковать авиабазу двум артполкам с севера и кадетам пехотного училища с юга. Исполнение было поручено Лагосу, проинформировавшему об этом Грове. На протяжении ночи известия о переходе войск на сторону повстанцев одно за другим поступали в Ла-Монеду.

В 6:30 утра 4 июня Лагос прибыл в офис президента. Он заявил, что ситуация оказалась более сложной, чем ожидалась, но, продолжая двойную игру, заверил, что атакует, получив от президента письменный приказ. Вместе с тем он привёз ультиматум Грове, требовавший капитуляции правительства к полудню. Монтеро пытался выжидать. Корпус карабинеров не переметнулся, а представители президент сумели получить осторожные заверения в поддержке от некоторых армейских частей, что давал слабую надежду. Монтеро попытался урезонить Грове, но полковник, уверенный в поддержке гарнизона, лишь продлил действие ультиматума до двух часов дня.

Тем временем атмосфера в столице накалялась. Всё началось с утреннего выступления студентов перед Ла-Монедой. Вскоре уже целые толпы людей вышли на улицы с призывами к созданию социалистической республики. К середине дня стало ясно, что народ всецело поддерживает восстание. На заседании кабинета в полдень министры ничего не смогли предложить президенту и начали склоняться к принятию условий ультиматума. В то же время самолеты разбрасывали над городом листовки, в которых сообщалось, что страна находится в состоянии «полного экономического и морального банкротства», что вынудило военных «свергнуть… правительство олигархической реакции, служившее лишь интересам иностранного капитализма».

После полудня Монтеро обратился к Алессандри, которого наделил полномочиями вести переговоры с революционерами. На встрече с Грове бывший президент попытался убедить того действовать в рамках закона и передал предложение Монтеро сменить состав кабинета министров в соответствии с требованиями повстанцев, но оставить его президентом. Грове отказался, заявив, что только полная смена правительства сможет обеспечить стабильность. Алессандри доложил о своей неудаче Монтеро, который предложил назначить его вице-президентом, чтобы он возглавил правительство, сформированное Грове и его соратниками. Грове вновь отказался, у президента осталась последняя надежда – корпус карабинеров. На совещании с его руководством, однако, Монтеро встретил лишь колебания и нерешительность, что побудило его приказать полицейским частям не оказывать сопротивления, если восставшие начнут боевые действия.

В 18:30 лидеры повстанцев прибыли в Ла-Монеду. Они потребовали немедленной отставки всего правительства и заявили о провозглашении социалистической республики. Когда Монтеро обратился к Карлосу Вергаре с вопросом, может ли он рассчитывать на какую-либо военную поддержку, тот ответил отрицательно, после чего президент сдался, уйдя в отставку, передав  всю власть хунте и вскоре эмигрировав в Аргентину. Началась история Социалистической Республики Чили.

Несмотря на успех переворота, противоречия между его лидерами очень быстро всплыли на поверхность. Уже при формировании правительства произошёл конфликт между Матте и Давилой. Давила попытался протолкнуть кандидатуру Хуана Антонио Риоса – бывшего проибаиньистского радикала – на пост министра внутренних дел, в то время как Матте требовал поста в кабинете для Грове. Социалисты отвергали Риоса из-за его близости к режиму Ибаньеса и участия в назначенном диктатором Конгрессе, Давила же сомневался в лояльности Грове. В конце концов Давила пошёл на компромисс – он отвёл кандидатуру Риоса и согласился на назначение Грове министром обороны. В обмен Пуга получил пост президента правительственной хунты, куда, как уже говорилось, были назначены также Матте и Давила. Остальные же министерские посты получили молодые социалисты. Адвокат, социалист и член NAP Роландо Мериньо стал министром внутренних дел, бывшие лидеры FECh Эухенио Гонсалес и Оскар Шнаке, отличавшиеся в юности анархистскими симпатиями, а ныне – умеренные социалисты, заняли посты министра образования и генерального секретаря правительства, чьей задачей была координация работы кабинета, соответственно. Луис Эррасурис стал министром иностранных дел, автор экономической программы Матте Альфредо Лагарриге – министром финансов, врач и член NAP Оскар Сифуэнтес – министром здравоохранения, ещё один член NAP и бывший профсоюзный деятель Карлос Мартинес вернулся на пост министра земель и колонизации (эту должность он уже занимал с июля по ноябрь 1932, после падения Ибаньеса).

5 июня хунта объявляет о роспуске Национального Конгресса и выпускает манифест, в котором объявляет свою политическую программу. Вот некоторые из её пунктов:

  1. Принятие хунтой и её министерствами всей власти в стране.

  2. Роспуск Национального Конгресса.

  3. Организация комитета по контролю за продовольствием с возможностью реквизиции и другими полномочиями, необходимыми для обеспечения населения. Распределение продовольствия, в том числе с использованием армейских запасов.

  4. Установление высоких налогов на все большие состояния, для сбора суммы не менее 500 миллионов песо.

  5. Увеличение налога на доходы свыше 36 тысяч песо в год и дополнительный налог для граждан страны за рубежом.

  6. Конфискация всех вкладов в иностранной валюте и золоте.

  7. Приостановление выселения мелких арендаторов, задолжавших арендную плату, немедленное занятие всех пустующих домов.

  8. Реквизиция стратегических предприятий и предприятий, производящих товары первой необходимости (в случае остановки производства владельцами).

  9. Конфискация необрабатываемых земель и передача их крестьянам

  10. Помилование всех моряков, осуждённых за мятеж 1932 и вообще всех осуждённых за политические преступления, отмена закона о национальной безопасности.

  11. Немедленная ликвидация или реорганизация COSACH.

  12. Государственная монополия на золото, иод, керосин, табак, алкоголь, сахар.

  13. Монополия государства на внешнюю торговлю.

  14. Организация государственной Торговой Палаты для купли-продажи товаров первой необходимости.

  15. Реорганизация дипломатических и консульских служб в целях их адаптации к потребностям внешней торговли.

  16. Реорганизация государственных и муниципальных рабочих мест, упразднение бесполезных учреждений и должностей.

  17. Пересмотр размеров зарплат, пенсий и выплат, установление максимальной заработной платы в размере 36 тысяч песо в год.

  18. Реорганизация, отбор и сокращение вооруженных сил.

  19. Улучшение и расширение начального образования.

  20. Установление дипломатических отношений со странами Интернационала.

  21. Пересмотр контрактов с иностранными компаниями-монополистами.

  22. Запрет на импорт предметов роскоши и других товаров, которые могут быть заменены отечественными производителями.

  23. Отмена пошлин на аргентинские скот, пшеницу и сырье, используемое пищевой промышленностью страны.

  24. В будущем – создание Конституционной Ассамблеи для написания новой конституции страны.

  25. Создание министерства здравоохранения.

  26. Реорганизация судебной системы.

В ближайшие несколько дней хунта выпускает пакет декретов, направленных на достижение целей, обозначенных в манифесте. Кроме уже вышеперечисленного, среди них можно выделить роспуск Caja de Credito Popular, государственного кредитного агентства, которое использовало в качестве обеспечения по кредитам предметы домашнего обихода и инструменты труда. Когда разразилась депрессия, у многих людей были отложены инструменты, с помощью которых они зарабатывали на жизнь. Оказавшись без работы, они не могли получить деньги для выкупа своего оборудования. Декрет №15 распустил агентство и постановил вернуть товары, оставленные в залог, такие как швейные машинки, инструменты водопроводчиков, пишущие машинки, а также одежду. Правительство обязалось оплатить стоимость выкупа. Безработные начали получать ежедневные бесплатные обеды.

Левые радикалы на первых порах отнеслись к новому правительству настороженно, если не сказать враждебно. Коммунистическая партия отреагировала практически сразу - уже к 11:00 5 июня её молодёжная организация вместе со студентами-радикалами анархистских воззрений захватила центральное здание Чилийского Университета, объявила о создании «Совета рабочих и студенческих депутатов» и по радиосвязи призвала формировать такие же советы по всей стране. Коммунисты обвинили хунту в «обмане народных масс», потребовав немедленной выплаты пособий безработным, повышения заработной платы, установления 36-часовой рабочей недели, разоружения и роспуска политической полиции. В итоге на следующий день правительство смогло договориться с Советом, убедив их оставить университет и предоставив им здание старой евангельской церкви неподалёку.

6 июня издаётся декрет, объявляющий трехдневные банковские каникулы. Центральный банк страны был преобразован в Государственный банк, вклады в иностранной валюте и золоте – конфискованы, включая вклады иностранных граждан и компаний. Позднее, в десятых числах, также были изданы декреты, предоставляющие кредиты мелким предпринимателям и устанавливающие тридцатидневный мораторий на долги предприятий, чей капитал составлял менее 200 тысяч песо. Кроме того, была начата конфискация всего золота в обменных пунктах и ювелирных магазинах, с целью избежать спекуляций.

Все эти меры, с одной стороны, вызвали изрядное беспокойство иностранных дипломатов. Американский посол провёл следующие десять дней в постоянном выяснении ситуации в финансовой сфере, пытаясь разобраться с действием декретов хунты, дальнейшими намерениями революционного правительства и положением американских вкладчиков, банков и компаний. Германия не имела в Чили серьёзных политических или деловых интересов, к тому же как раз в этот период внимание немцев было поглощено кризисом в Индонезии, так что она ограничилась чисто дипломатической реакцией с заявлением, что «германское правительство внимательно следит за конфискационными действиями чилийского правительства и… будет самым настойчивым образом добиваться полной компенсации за ущемлённые германские деловые интересы». Страны Интернационала же не без колебаний, но признали новое правительство, выразив одобрение его действиям – но и только. Фактически, серьёзное влияние на ситуацию могли оказать лишь США, но первые дни были потрачены на выяснение ситуации – к тому же Давила немало сделал для сохранения имиджа перед лицом иностранных держав, заявляя об умеренности нового режима, его нежелании перехода на коммунистические/синдикалистские рельсы, необходимости сотрудничества с иностранными кредиторами и т. д. Он произвёл весьма неплохое впечатление на американцев, так что его отставка вкупе с заметной радикализацией ситуации в стране оказалась довольно неожиданной – но здесь мы забегаем вперёд. Как бы то ни было, главная причина отсутствия серьёзной реакции на происходящее в Чили со стороны США и других стран заключалась в том, что события попросту развивались слишком быстро, чтобы любая из великих держав могла бы оказать серьёзное влияние.

Меры, предпринятые хунтой, обеспечили народное расположение по отношению к новому режиму. По стране один за другим возникали демонстрации и митинги в поддержку правительства. 7 июня студенты FECh обращаются к правительству с призывом «перестать быть агентом иностранной буржуазии». 8 июня делегация от профсоюзов FOCh встретилась с Грове, чтобы представить ему свои требования – национализация добывающей и тяжёлой промышленности, рабочее управление на национализированных предприятиях и рабочий контроль на остальных, аграрная реформа и так далее. Начинается процесс социализации компаний – в советы директоров вводятся представители работников предприятий. Процесс начинается с газет, а 10 июня правительство выпускает декрет о применении этого положения по отношении к Ferrocarriles del Estado – государственной железнодорожной компании, в состав совета директоров которой входят по три представителя от профсоюза железнодорожников и три – из числа рабочих компании, плюс один вышедший на пенсию сотрудник или рабочий. Это открывает дорогу для аналогичных изменений на предприятиях всей страны.

Явный крен правительства влево, разумеется, вызвал обострение отношений между социалистами и давилистами. Уже 9 июня Грове приказал сместить интенданта Сантьяго давилиста Фернандо Харамильо за то, что тот накануне подавил рабочую демонстрацию в центре столицы и оказал содействие полиции в выселении мелких арендаторов. На его место был назначен полковник Хорхе Кэш. 11 июня левые решают, наконец, поддержать правительство. Они объявляют о создании широкого альянса «Революционный союз рабочих», куда входят Социалистическая Марксистская партия, союз Революционное Социалистическое действие, Коммунистическая партия, профсоюзы из состава FOCh, ассоциация преподавателей, Лига арендаторов и ещё несколько организаций. Они требуют немедленного роспуска COSACH, сокращения рабочего дня, вооружения пролетариата, формирования рабочих ополчений, установления рабочего контроля на предприятиях и т. д. Давила же активизирует контакты с военными, и даже отправляется в казармы пехотного училища, заявляя, что опасается «гровистских агентов».

С 12 июня ситуация переходит в фазу открытого противостояния. В театре Сантьяго проходит масштабный митинг в поддержку правительства, созванный «Революционным союзом рабочих», к которому также присоединяется Демократическая партия и некоторые левые либералы и радикалы. Грове сообщает о деятельности социалистического правительства, роспуске Конгресса, экономических мерах, начале масштабной программы общественных работ. Профсоюзы же и другие участники митинга выражают свою поддержку, но требуют жестких мер против реакционеров. Грове колеблется, однако напряжённый разговор после митинга с новым главнокомандующим армией Агустином Морено, обвиняющем его в сползании страны в «коммунизм» и потворстве «иностранным агентам» убеждает его в небеспочвенности опасений левых.

13 июня президент хунты Пуга сообщает Матте о фактическом дезертирстве Давилы. На заседании правительства Матте и Грове сообщают о своих разговорах и подозрениях. В итоге принимается решение сместить Давилу и отправить его на какую-нибудь дипломатическую должность за границу. На его место в составе хунты назначается Роландо Мериньо. Решено также открыть расследование возможного заговора в армии. С уходом Давилы также наконец принимается закон о роспуске COSACH.

14 июня Матте после долгого обсуждения добивается согласие Грове на раздачу оружия и боеприпасов профсоюзам для защиты от возможного переворота. Кроме того, правительство отдаёт приказ о переводе начальника пехотного училища Педро Лагоса на должность директора военной академии, не предполагающую наличие войск под его командованием. Аналогичные меры разрабатываются в отношении других подозрительных военных из числа гарнизона Сантьяго.

Вечером того же дня состоялся последний разговор Давилы с Грове. Взаимные недомолвки и уверения закончились ничем. Давила направляется на встречу с военными – но члены NAP, осведомлённые о подозрительных встречах военных и Давилы, арестовывают его по приказу Матте. Хотя это вносит определённую дезорганизацию в ряды заговорщиков, ситуация уже слишком накалилась, чтобы арест гражданского руководителя мог остановить действия военных.

Ночью весь Сантьяго был взбудоражен слухами самого разного толка. С раннего утра в центре города начали собираться толпы. В 10 часов 15 июня вереница грузовиков с ружьями двинулась от здания военного министерства к штаб-квартирам FOCh и коммунистической партии. Правительство также объявляет, что офицерам гарнизона Сантьяго, переведенным на должности в провинциях, предоставляется 48 часов, чтобы покинуть столицу. В итоге офицеры-заговорщики на собраниях в пехотном училище и военной академии вынуждены перенести дату переворота на следующий день. Получить поддержку от командования флота им не удаётся – хотя ВМФ и считается самой правой и консервативно настроенной частью вооружённых сил, относится это лишь к офицерам – которые в этот момент вынуждены разбираться с выступлениями моряков-анархистов, поддержанных докерами.

Конец 15 и первая половина 16 июня проходит в лихорадочных сборах сил и подготовке обеих сторон. К трём часам дня в центре Сантьяго собирается почти стотысячный митинг рабочих и левых, выражающих поддержку правительству. Несмотря на то, что хоть как-то вооружена среди них едва ли треть, они, тем не менее, почти пятикратно превосходят силы военных и полицейских. Последние тянут с выступлением, отчасти из-за неуверенности, отчасти надеясь, что рабочие не смогут долго выдержать напряжение и начнут расходиться. Сложно сказать, насколько оправдался этот расчёт – немалая часть невооружённых рабочих действительно разошлась, но наиболее мотивированные анархисты, коммунисты и просто радикальные элементы скорее лишь озлобились и в итоге даже начали самостоятельно выдвигаться к казармам гарнизона.

Как бы то ни было, в шесть вечера кадеты пехотного училища, большая часть гарнизона Сантьяго и корпуса карабинеров под общим руководством Педро Лагоса начинают выступление. Солдатам гарнизона удаётся сравнительно легко занять здание военного министерства, однако Грове и его офицеры сбегают через чёрный ход и укрываются в президентском дворце. Дальнейшие события быстро перерастают в полноценные городские бои, и весьма упорные. Рабочим удаётся сдержать напор солдат, хотя порой они вынуждены в буквальном смысле слова заливать их собственными телами. Впрочем, среди противоположного лагеря обученные и тренированные бойцы тоже составляют меньше половины. Бои продолжаются вплоть до утра, но в конце концов численное превосходство левых оказывается решающим. К утру 17 июня карабинеры и полицейские оказываются рассеяны, а солдаты отступают к зданию пехотного училища. Переломным моментом оказывается поддержка авиации – уже поздно ночью Грове всё же удаётся связаться с авиабазой эль-Боске и ранним утром самолёты сбрасывают несколько бомб на здание училища и территорию рядом с ним. Это окончательно деморализует солдат. К полудню остатки войск мятежников забаррикадировались в пехотном училище, но в условия провала мятежа и безнадёжного положения долго они там не продержались. К вечеру 17 июня всё было кончено. Общие потери сторон составили около 250 убитых и примерно тысячу раненых.

В условиях, когда ситуация в стране кардинально переменилась всего за десять дней, у военных, разумеется, не было возможности подготовить скоординированное выступление во всех значимых городах. Поэтому исход событий в столице определял и дальнейшую судьбу страны. Выступления в иных городах либо не случились вовсе, либо были быстро пресечены. Социалистическое правительство получило твёрдый контроль над страной и возможность проводить в жизнь свою радикальную политику. Было объявлено о созыве Конституционной ассамблеи, выборы в которую были назначены на сентябрь, и которая должна была определить новое государственное устройство. Из старых партий, представленных в Конгрессе, в них согласилась принять участие лишь Демократическая партия, плюс некоторые члены левого крыла Радикальной партии и различные леволибералы. Остальные, от консерваторов до либералов, заклеймили новый режим как нелегитимный и бойкотировали выборы. В условиях резкого полевения страны не оставалось сомнений, что коммунисты, объединившиеся в единую партию социалисты и синдикалистские представители профсоюзов будут определять будущее Чили. До тех пор власть оставалась в руках хунты и правительства. Формальным главой государства всё ещё числился генерал Пуга, но его военное прошлое и алессандристские взгляды не оставляли сомнений, что пробудет он на этом посту весьма недолго. Экономика страны перешла под контроль профсоюзов, крупная промышленность оказалась национализирована, иностранные компании лишились концессий, вкладов и предприятий. В сельской местности началась передача земель беднейшим крестьянам и бывшим городским рабочим – правительство поощряло создание коммун и кооперативов на юге страны из безработных.

Подводя итоги - спустя всего две недели после переворота против правительства Монтеро мир с удивлением обнаружил, что на сей раз речь идёт вовсе не об очередном пронунсиаменто, но об установлении полноценного социалистического режима в одной из стран Западного полушария. Разумеется, Чили – не Англия или Испания, но тревожный звонок для великих держав – США и Германии – прозвенел достаточно отчётливо. И многие начали задаваться вопросом – не станет ли Чили лишь первой ласточкой среди стран Латинской Америки?...

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

по согласованию с коллегой Дарт Аньяном выкладываю свой вариант таймлайна для Чили с начала 1920-х по 1933 на всеобщее обозрение и обсуждение.

Это прекрасно, коллега! :good: Первое прочтение нареканий у меня не вызвало. Конечно, с учётом особенностей таймлайна (куда он повернёт, не всегда известно даже автору, планы могут быть скорректированы или изменены) могут потребоваться некоторые корректировки в случае чего (речь идёт о событиях за пределами Чили) но как таковая Чилийская социалистическая республика утверждается! Вы проделали отличную работу!

 

Кстати, насчёт перспектив расширения Интернационала в Латинской Америке, то есть любопытная деталь из РИ, которая может пригодиться. В РИ после Чакской войны ведь установился условно левый режим в Боливии - режим "социалистического милитаризма". Сначала там была установлена диктатура Хосе Давида Торо, открывшая период "социалистического милитаризма", но затем его сверг Херман Буш, который, впрочем, продолжил курс на "социалистический милитаризм". Период "социалистического милитаризма" длился до 1939 г. - возможно, продлился бы подольше, но в 1939 г. Херман Буш погиб при загадочных обстоятельствах. Считается, что он покончил жизнь самоубийством, но есть теория заговора, что это могло быть и заказное убийство.

 

В данной АИ Боливия "социалистического милитаризма" могла бы пойти на сближение с Чили.

 

Правда, есть проблема - в РИ взгляды Хермана Буша (и сама доктрина "социалистического милитаризма" формировалась в значительной степени под влиянием фашистских идей, причём идеи эти насаждались германскими и итальянскими инструкторами, работавшими в тот период в боливийской армии. Как отсутствие фактора германо-нацистских и итальяно-фашистских инструкторов может повлиять на АИ?

 

P.S. Кстати, вы уже ознакомились с обсуждением в теме по США? Там высказан довольно резонный аргумент, почему гражданская война в США невозможна. Хотя по канону мода это святое, но всё же отмечено, что даже сами разрабы и поклонники мода не верят в историчность такой перспективы - и гражданская война в США была событием, введённым чисто для балансировки геймплея. А с исторической точки зрения, которой должен руководствоваться любой адекватный таймлайн на ФАИ - США попросту неубиваемы, гражданская война невозможна от слова совсем. Поэтому мне там предложили другой путь - с отсутствием гражданской войны в США. Я, кстати, сам считаю, что такое событие, как гражданская война в США должно быть тщательно обосновано, чтобы никому никак не придраться, но с моим уровнем знаний по экономике я чувствую, что такая задача (а она реально упирается в экономику) мне непосильна. Я отмечал, что вполне себе держу про запас вариант с миром без ВМВ, но, похоже, под такое дело потребуется ещё к варианту мира без ВМВ присовокупить ещё и перспективу мира без гражданской войны в США. Однако отсутствие гражданской войны в США схлопывает многие развилки по Латинской Америке. Например, это однозначно отменит развилку с гражданской войной в Венесуэле. Социалистическая республика Чили благодаря более ранней дате в безопасности - вашу работу спокойно можно утверждать. А что насчёт Аргентины? Правда, там всё-таки довольно ранняя развилка получается - поскольку мы обсуждали такую перспективу, что ещё в 1923-24 гг. из-за крушения Британской Империи в Аргентине слетит Иригойен, что уже повлияет на ход её истории и развития. Но всё надо предусмотреть. Кстати, если что, то ниже привожу ссылку, с которой начинается обсуждение проблемы правдоподобности гражданской войны в США. Вот:

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Спасибо на добром слове. Понятно, что определённые коррективы в плане международных событий и реакции других стран могут быть внесены.

 

По поводу Боливии и левых генералов - у меня вообще начинает создаваться впечатление, что именно такого типа режимы имеют наибольшие шансы установиться в тех странах, которые свернут в сторону Интернационала. Перспективы для такого есть в Парагвае, Аргентине, про Боливию вы сами написали. В меньшей степени, но в Чили и Мексике это тоже будет проявляться. С другой стороны, конечно, не стоит путать людей реально левых взглядов с приверженцами "третьего пути". Вот Грове или Мухика однозначно левые, а насчёт аргентинцев или боливийцев уже могут быть сомнения. Надо копать более подробную информацию по ним, чем огрызки в рувики.

 

По поводу США - за обсуждением, конечно, слежу. С нереалистичностью гражданки спорить, мягко говоря, сложно, это факт. С другой стороны - если уж совсем ударяться в реализм, так надо и революцию в Британии точно отменять, и судьба Франции выглядит далеко не бесспорно. Смотря что важнее. Моё личное и субъективное мнение - я за баланс и альтернативность, т. е. за гражданку. Но это именно что личные хотелки, на которые придётся, таки да, сильно натягивать известное пернатое. Вам решать. Как вариант, можно попробовать сильно снизить её накал - пусть синдикаты ограничатся массовыми забастовками, которые придётся давить со всей силой, ну максимум пара каких-нибудь коммун Чикаго/Нью-Йорка, которые потрепыхаются с месяц-другой. В качестве основного конфликта - Лонг-Макартур, с попыткой военного переворота против избранного президента-популиста и отколом всяких умеренных демократов в ТША и Новой Англии. Закончить войну где-то в 1940, но прописать сохранение ТША с границей по Скалистым горам и сильное сопротивление от лонгистов и красных. Возможно, кто-то скажет, что это компромисс с недостатками обоих вариантов или усомнится в возможности создания тех же ТША или Новой Англии при таком раскладе - и будет в чём-то прав, пожалуй.

 

Ах да, Аргентина. С ней я всё-таки знаком заметно хуже, чем с Чили, но падение Иригойена, ИМХО, неизбежно - не в 1923-1924, так в 1931 после ВД. Дальше РИ позорное десяти-(семи? пятнадцати?)-летие. Вот с аналогом переворота 1943 возможны варианты, но тут уже многое завязано на обстановку в мире.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

С нереалистичностью гражданки спорить, мягко говоря, сложно, это факт. С другой стороны - если уж совсем ударяться в реализм, так надо и революцию в Британии точно отменять, и судьба Франции выглядит далеко не бесспорно. Смотря что важнее. Моё личное и субъективное мнение - я за баланс и альтернативность, т. е. за гражданку. Но это именно что личные хотелки, на которые придётся, таки да, сильно натягивать известное пернатое. Вам решать. Как вариант, можно попробовать сильно снизить её накал - пусть синдикаты ограничатся массовыми забастовками, которые придётся давить со всей силой, ну максимум пара каких-нибудь коммун Чикаго/Нью-Йорка, которые потрепыхаются с месяц-другой. В качестве основного конфликта - Лонг-Макартур, с попыткой военного переворота против избранного президента-популиста и отколом всяких умеренных демократов в ТША и Новой Англии. Закончить войну где-то в 1940, но прописать сохранение ТША с границей по Скалистым горам и сильное сопротивление от лонгистов и красных. Возможно, кто-то скажет, что это компромисс с недостатками обоих вариантов или усомнится в возможности создания тех же ТША или Новой Англии при таком раскладе - и будет в чём-то прав, пожалуй.

Можно просто ограничится политическим кризисов на 1-2 года со столкновениями, стачками и насилием тут и там. Например президент Лонг, но конгресс и сенат республиканский. И в результате работа правительства будет парализована. Военный переворот уж слишком нереалистичен. В США во первых нет традиции участия армия в политике как в Латинской Америки, во вторых армия США маленькая и слабая, а без участия в ПМВ еще слабее чем в РИ, а в третьих все портит Национальная гвардия (размером примерно как армия ЕМНИП), которая подчинена штатам (и федеральному центру). Шансов на переворот никаких и даже те кто против президента популиста не примут это.  В результате  кризиса США будет не до Европы какое то время. Это ИМХО максимум, что можно выжить из исходных данных. 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано: (изменено)

По поводу Боливии и левых генералов - у меня вообще начинает создаваться впечатление, что именно такого типа режимы имеют наибольшие шансы установиться в тех странах, которые свернут в сторону Интернационала. Перспективы для такого есть в Парагвае, Аргентине, про Боливию вы сами написали

Будет, кстати, иронично, если после Чакской войны во враждующих странах (Боливии и Парагвае) установятся сходные и тяготеющие к Интернационалу режимы :)

 

если уж совсем ударяться в реализм, так надо и революцию в Британии точно отменять, и судьба Франции выглядит далеко не бесспорно.

А я уже говорил об этом коллеге Urubana в теме по США! :)

 

Но так-то я уже упоминал о научной развилке от профессора Доминика Ливена, по которой в Британии и Франции режимы особо не меняются (разве что во Франции вполне могла придти к власти радикальная сила, аналогичная фашистам), а в России большевики. Но иногда ради проталкивания чего-нибудь особого можно руководствоваться принципом баланса — где-то можно добавить трэшовости, но не перебарщивать. Для этого устанавливается определённый лимит на тот или иной регион за определённый срок. Если лимит ещё не преодолён — можно нет-нет да устроить что-нибудь эдакое, пока количество «невозможных событий» не превысит планку :) С этим принципом Франция как проигравшая сторона (и неожиданно сокрушительно проигравшая) протискивается в пределы допустимого тютелька в тютельку. А Британия уже проходит по критерию «невозможных событий». Тогда лимит по «невозможному» преодолён и надо подождать некоторое время для «сброса» лимита за давностью срока :) Но даже если руководствоваться принципом «предела невозможного», то всё равно гражданская война в США действительно получается сама по себе выходящей за этот лимит. Дело, конечно, грустное, и тут действительно придётся принимать тяжёлое решение, каким бы ни был выбор...

 

Можно просто ограничится политическим кризисов на 1-2 года со столкновениями, стачками и насилием тут и там

Что присутствивало и во время РИ Великой Депрессии — ту же Бонусную армию можно вспомнить.

 

Например президент Лонг, но конгресс и сенат республиканский.

Хех, сами говорите о неправдоподобности гражданской войны в США и тут же рассуждаете о Хьюи Лонге в качестве президента! ;) Это из той же оперы :) Если уж авторитетный Теодор Рузвельт не взлетел с проектом третьей партии, то что уж говорить о Лонге, который был скорее просто человеком, актуальным лишь для кризисных времён. Но, возможно, если начать кризис не в 1929, а в 1931 г., то теоретически можно и Рузвельта к власти не пустить, и создать временный кризис лидерства (если новый президент окажется слабым). Я потом в теме по США об этом чутка поподробнее порассуждаю.

Изменено пользователем Дарт Аньян

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

гражданская война в США действительно получается сама по себе выходящей за этот лимит

Больше костылей богу костылей коллега, у Вас есть уникальный для АИ шанс сделать всё очень красиво

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

 Если уж авторитетный Теодор Рузвельт не взлетел с проектом третьей партии, то что уж говорить о Лонге, который был скорее просто человеком, актуальным лишь для кризисных времён.

Так Лонг может пойти как кандидат от демпартии - так же, как Брайан, другой американский популист, сделал это в 1896 году.

В качестве основного конфликта - Лонг-Макартур, с попыткой военного переворота против избранного президента-популиста и отколом всяких умеренных демократов в ТША и Новой Англии. Закончить войну где-то в 1940, но прописать сохранение ТША с границей по Скалистым горам и сильное сопротивление от лонгистов и красных.

Кстати, именно так закончилась американская Гражданская война в моде-сиквеле на Кайззеррейх, L'ordre nouveau.

С другой стороны, конечно, не стоит путать людей реально левых взглядов с приверженцами "третьего пути".

Если Интернационал пойдёт в сторону тотализма и синдикализма с "национальной спецификой", то третьепутисты могут примкнуть к "красным", хотя бы как попутчики.

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Опубликовано:

Если Интернационал пойдёт в сторону тотализма и синдикализма с "национальной спецификой"

Судя по известной информации, здесь левые идеологии будут близки к РИ чучхе, маоизму, штрасеризму и прочим нацболам с испанскими фалангами... Кайзеррейху нужно будет создавать собственный политический компас

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
Поделиться на других сайтах

Создайте учётную запись или войдите для комментирования

Вы должны быть пользователем, чтобы оставить комментарий

Создать учётную запись

Зарегистрируйтесь для создания учётной записи. Это просто!


Зарегистрировать учётную запись

Войти

Уже зарегистрированы? Войдите здесь.


Войти сейчас