Одиссея жупана Влада

[Каминский]

Глава 1. В начале славных дел.

 

 Море. Проклятое море.

 

Всюду, куда не кинь взгляд, все те же серые волны,  швырявшие в разные стороны небольшое судно так, что, казалось, оно вот-вот перевернется. На веслах сидели молодые люди: вцепившись стертыми до крови руками в непослушные весла, они упрямо гребли, стараясь держать судно носом к волне. Двое юношей, стоявших у кормы, выливали за борт  ведра с водой, заливавшей с трудом  державшееся на плаву лодью. Все они – и те, кто сидел на веслах, и те, кто вычерпывал воду, -  угрюмо смотрели на стоявшего у носа, с резным изображением клыкастого зверя  рослого широкоплечего парня в алом плаще-тривонии и облегающих штанах до щиколоток. Его талию перехватывал широкий кожаный пояс с медными бляшками в виде фигурок коней и волков. Из-под упавших на лицо длинных светлых волос на плещущиеся волны мрачно смотрел серый глаз.  

 

Не так молодой жупанич видел свой первый выход в море.

 

Владиславу, сыну жупана Войнимира, доселе не доводилось сомневаться в

в своей Доле вождя. Он не надеялся на власть в родном племени:  судьба младшего сына  – быть воеводой при старшем брате Войниславе или искать счастье во главе вольной дружины. Именно по второму пути Влад и шел последние два года. Ему едва исполнилось двадцать, но он уже считал себя опытным воином – не раз во главе ватаги ровесников, таких же младших сыновей, Владислав ходил в набеги за Коринфский перешеек. Вот уж и впрямь не было счастья да несчастье помогло – с тех пор как ромеи отбили Аттику у славян греческие деревни малость обросли жирком, который и снимали молодые сорвиголовы. Нападать на города Влад пока не решался – дружина была уж слишком мала, да и не приучена пока штурмовать каменные стены, за которыми укрылись ромеи. Воевать же с соседями своего языка было опасно – кровная месть уничтожила бы и без того зыбкое согласие, что царило меж славянскими племенами, два поколения назад расселившихся в Мессении и Лаконике. Влад даже отдавал долю  награбленного жупанам тех племен, через земли которых они ходили на север. Соратники роптали, да и сам Влад видел, что этот путь не принесет ему славы. Чтобы ни с кем не делиться и брать большую добычу – нужна большая дружина. А чтобы привлечь больше людей – нужна большая добыча. Выход из заколдованного круга Войнислав видел один – море.

 

Влад гордился, что стал первым в своем роду, кто додумался до морских походов. Его поколение, выросшее на скалистых берегах лазурного моря и с детства ходившее на утлых лодчонках за рыбой, не разделяло страха перед соленой водой, обычного для старших в роду. Таким был жупан Войнимир, еще помнивший страшный поход на Царьград вместе с господами аварами. На пирах хмельной жупан часто описывал страшные ромейские дромоны, топящие славянские лодьи в бухты Золотого Рога. То, что он смог спастись и от ромеев, и от последовавшего за поражением аварского гнева, когда каган приказал казнить уцелевшие экипажи лодей, – Войнимир считал лучшим подтверждением своей Доли. Сам он с тех пор старался держаться подальше от соленой воды  – но и не стал останавливать сына, когда он решился отправиться в море.

 

Вместе с дружиной  Владислав решил плыть на Крит – по слухам,  там, вдали от славянских воев, греки живут без опаски в неукреплённых деревнях. Предполагали, что доберутся за два дня с ночевкой на малых островах, или, если не смогут их найти, – за сутки, гребя ночью

 

И вот – все надежды насмарку. Уже третий день буря носила суденышко по морю. Видать, Морской Царь за что-то разгневался на Владислава, а может Стрибог или праотец Велес. Влад сам толком не понимал, кому нужно молиться на воде – и на всякий случай перед отплытием принес жертвы всем. Видать – мало принес. Последние пару дней они только и  делали, что гребли и вычерпывали воду, засыпая урывками, по очереди. Уже сейчас Владислав  ловит на себе недобрые взгляд дружинников, явно винящих его в неудачном походе, что вместо славы и добычи может кончиться для них бесславной смертью.  Угрюмо Влад смотрел на бушующие волны, раздумывая – может, стоит броситься сейчас в море, чтобы  хоть так искупить свою вину.

 

Кто-то хлопнул его по плечу и, обернувшись, Влад увидел Вальфрика. Рыжебородый ют, прибившийся к драговичам еще во времена похода на Царьград, был лет на тридцать старше любого из дружины Влада, но греб наравне со всеми, давая пример молодым.

 

- Не грусти, хевдинг, -  ют усмехнулся в вислые усы, -  похоже, норны все-таки спряли тебе достойную судьбу.

 

Молодой вождь недоуменно посмотрел на Вальфрика.

 

- Смотри, - продолжал кормчий, - волны уже не бьют со всех сторон, а идут в одну сторону. Нас несет на восток, но если так – рано или поздно мы упремся или в один из греческих островов, или в большую землю.

 

- Но не на Крит? – уточнил Влад.

 

- Нет, пожалуй. От Крита мы уже далеко.

 

-Пусть будет хоть что-то, - хмыкнул Влад, но все же повеселел. Да и остальные воины, слышавшие их разговор, смотрели уже с большей надеждой. В том, что касалось морского разбоя, юту можно было верить – недаром воины его племени рождали одних из самых свирепых разбойников северных морей. В племени Влада Вальфрик был чуть ли не единственным, кто знал, как строить большие лодьи и управляться с ними на море. Он же по просьбе Влада, построил и это судно: с соблюдением должных обрядов, Вальфрик выбрал добрую сосну и срубил ее, следя, чтобы та упала кроной на юг. Пока дерево лежало до весны, вся дружина готовила доски для кораба. На строительство ушла вся добыча Влада от набегов – и все равно пришлось просить помощи у отца, но к лету дружина в три дюжины топоров была готова к набегу. Сейчас же, у Влада вновь появилась надежда, что постройка судна и весь этот поход не были напрасны.

 

Вальфрик, лучше всех знавший море, первым заметил меж волн далекую землю. Солнце уже  садилось, когда лодья приблизилась к берегу. При виде острых скал, напоминающих зубы морского чудовища, Влад вновь усомнился в своей удаче – столь яростно бились о камни бушующие волны. Удерживая рвущееся из рук весло, Влад направил нос судна в просвет между камнями. Кто-то из гребцов, не удержавшись, рухнул за борт и, подхваченный волной, разбился об острые скалы. Но в следующий момент лодья проскользнула за  скалы и  причалила к берегу.

 

- Добрый знак, - Вальфрик кивнул на мертвеца, что чье изуродованное тело еще билось в волнах, - Эгир обошелся всего одной жертвой. Да примет воина Ран.

 

Влад кивнул, соглашаясь. Похоже, боги и впрямь были милостивы к нему, давая ему возможность приблизиться незаметно. Даже если на этом острове и есть стража – кто из них представит, что найдется смельчак, что устроит набег в такую бурю.

 

За их спинами еще грохотал прибой, а славяне уже рассыпались по берегу небольшого островка, где возвышались высоченные скалы. Обойдя остров, мореходы обнаружили, что за ним и скалами лежит относительно спокойная бухта - будто великан-волот ударил по острову и прорубил дыру в его середине, - а на ее противоположном берегу другая часть острова, куда больше первой. Венчала остров высокая гора, на которой высилось что-то вроде сторожевой башни.

 

Пробираясь меж скал, Влад и Вальфрик наткнулись на развалины странного строения, укрывшегося в большом гроте. Отчасти строение напоминало те руины, на которые Влад насмотрелся в Греции – мраморные колонны и алтарь, выложенный мозаикой пол, надписи на греческом. Сохранившиеся фрески изображали странное существо – могучий муж с рыбьим хвостом,  крабовыми клешнями вместо рук и красной шипастой кожей. Рядом с ним красовалось существо, напоминавшее одновременно огромную рыбу и большую змею. Тут же угадывались изображения еще неких тварей, но столь поврежденные, что Влад так не смог толком понять, что изображали эти рисунки.

 

- Морской царь, - кивнул Влад на чудовище, - старики говорили, что он может принимать облик огромного рака.

 

-В здешних краях Эгир может принять любой угодный ему вид, - кивнул Вальфрик и хотел добавить что-то еще, когда громкие крики с противоположной стороны островка, отвлекли их внимание.  Поспешив на зов, драгович и ют, увидели  воинов, столпившихся вокруг странного человека – с растрепанными седыми волосами и безумным взглядом  лихорадочно поблескивавших глаз. Костлявое тело прикрывали грязные лохмотья.

 

- Где вы нашли этого нищего? – усмехнулся Влад.

 

-Не такой уж он и нищий, - хмыкнул Стойгнев, один из ближайших друзей Влада, показывая на широкую доску, обложенную золотом, с изображением ромейского бога. Влад тут же узнал предмет  – эти доски, именуемые иконами, он не раз видел в разоряемых им святилищах распятого бога.

 

-Как тебя зовут? – спросил Влад съёжившегося меж камней пленника. За годы жизни в Морее славяне уже наловчились понимать по-ромейски и говорить на нем же. Понял молодого жупанича и пленник

 

-Ан…Анастас.

 

- Что ты тут делаешь? – спросил Влад.

 

-Это их ведун, - пояснил шагнувший рядом Вальфрик, - такие как он уходят в леса, чтобы быть ближе к Распятому богу. Ромеи именуют их монахами.

 

-Я слышал о них, - пробормотал Влад, - как называется этот остров, Анастас?

 

Поминутно оглядываясь на бородатых язычников, монах принялся сбивчиво рассказывать. По его словам, ладью Влада занесло на север от Крита, на остров Акротири. Якобы в старые времена жители этого острова возгордились и бог ромеев покарал их, как и какой-то Содом, обрушив молнию на остров. После этого весь центр острова ухнул в ад – но самая верхушка острова осталась в центре залива. И если на нее переплыть – будет ощущаться тепло, идущее от адских котлов, и запах серы.

 

-Есть ли на острове солдаты? – грубо перебил его жупанич, которого совсем не интересовали ромейские байки, - и сколько тут всего живет людей?

 

Оказалось, что на острове  расположен небольшой гарнизон – с десяток солдат в башне. Также здесь жило около сотни крестьянских семей.

 

-А что за храм там, в пещерах? – спросил Влад. Монах недоуменно уставился на него и Влад уточнил свой вопрос, - ну там еще бог с рыбьим хвостом?

 

Анастас отшатнулся, кровь разом отхлынула от его лица, он невольно вцепился в свисавший у него с груди крест.

 

- Сатана! – вскрикнул он, - Дьявол, из тех, что в древности владел этим местом! Это он, Сатана, привел тебя сюда, язычник! Сгинь, пропади, проклятый!

 

Его голос сорвался на крик и Влад, поняв, что больше от безумца ничего не узнаешь, кивнул одному из своих воинов. Тот сноровисто сорвал пояс, замотав рот вырывавшемуся монаху,  что со страхом смотрел на Влада, медленно снимавшего с пояса топор.

 

-Прими эту жертву о великий Перун и даруй нам удачу, -  взмах топорища размозжил голову  монаху и тот бездыханным пал к ногам жупанича. Тот наклонился и, набрав полные ладони крови, причастился ею. Его примеру последовали и остальные воины, не исключая и Вальфрика, почитавшего Владыку Молний, как своего Тора. Часть крови Влад собрал в нашедшуюся в пещере отшельника плошку и отнес  ее к разрушенному храму, окропив мозаичное изображение – пусть и здешние боги порадуются крови крещенника.

 

-Ладно, теперь, когда боги за нас, пойдем разбираться с людьми, -  сказал Влад.

 

 После двух дней непрерывной гребли люди валились с ног, но все же жажда добычи пересилила усталость. Причалив с внутренней стороны острова, славяне спрятали ладью у берега, и по узким тропкам начали свой подъем на вершину горы. Поднимались трудно – камень крошился под ногами, со всех сторон хлестал ветер и двое, не удержавшись, все же сорвались вниз. Хорошо еще, что вой ветра и шум моря заглушил их крики.  К самой башне поднялись лишь перед рассветом.

 

Ромеи спали – кто же будет ждать врагов в такую погоду? Дверь башни была заперта, но  Влад уже знал, что в таких укреплениях часто бывает люк наверху.  Забравшись по невысокой стене, молодой драгович сбросил соплеменникам веревку и десяток обнажённых воинов забрались наверх. Прокравшись в башню,  Влад увидел ворочавшихся  во сне мужчин и хищно осклабился, подумав, сколь легко все складывается. Он не отдавал приказов – все и так было ясно, - просто шагнул вперед, занося топор. В последний момент ромей, словно почувствовав опасность, открыл глаза, но крикнуть уже не успел – лезвие топора со смачным хрустом вломилось в его голову. В следующий же миг слаженно ударили и остальные топоры

 

- Отеческие боги любят нас больше чем их Распятый, - ухмыльнулся Влад.

Его дружинники уже торопливо обшаривали помещение. Вскрыв арсенал, славяне забрали два десятка мечей. Больше ничего интересного здесь не нашлось и славяне, покинув башню, двинулись к деревне, замеченной ими с вершины горы.

 

Селение не отличалось многолюдством – с пару десятков домов, сложенных из песчаника. Драговичи, уже вкусившие запаха крови, ворвались в село, словно волки в овчарню, истребляя безоружных, толком не проснувшихся ромеев – мужчин, стариков и старух, маленьких детей. В живых оставляли только женщин. То же самое повторилось и в следующем селении … и в следующем. До полудня славяне зачистили четыре селения – и пятое обнаружили пустым, местные успели сбежать. Поход был завершен: оставалось немного поспать, собрать трофеи и насладиться плачущими черноглазыми пленницами. Могла ли быть в этом глухом селении большая награда за сегодняшние подвиги для оголодавших до баб юношей,  еще не женатых,  то и вовсе не познавших еще женщины. Сам Влад  тоже хотел выбрать себе добычу, когда на его плечо вдруг легла сильная рука. Обернувшись, он увидел Вальфрика.

 

- За девок дадут больше, - напомнил юта, - придержи своих воинов, пока они не перепортили  нам весь товар.

 

Влад кивнул  -  опытный  воин разбирался лучше в таких вещах. Пират отобрал молодых девушек и, не обращая внимания на их плач и мольбы, грубо раздвигал им ноги, проверяя наличие девственной плевы – причем таким способом, что юноши смущенно отворачивались, не в силах глядеть на непотребство. Отобрав двадцать девственниц и еще с десяток самых красивых,  остальных женщин германец отдал на потеху воинам. Влад выбрал самую привлекательную из оставшихся пленниц – молодую девушку с густыми черными волосами, пухлыми бедрами и небольшими грудями. Она стонала и плакала, пока жупанич, раздвинув ей ноги, вошел в лоно, поросшее черными кудряшками. Одновременно Влад жадно лобзал розовые соски. Рядом с ним тешили похоть и остальные воины – точнее та часть дружины, которой выпал жребий насладиться женщинами первыми. Остальные  обыскивали деревни и крепость. В селениях, кроме зерна, ничего интересного не нашли, но в церкви и крепости обнаружили золотую и серебряную утварь, а также  казну гарнизона. Всего на вес вышло  фунта два золота и семь фунтов серебра.  Влад, после того как  утолил свою похоть и смог оценить трофеи довольно ухмыльнулся – первый поход закончился вполне удачно.

 

За такую удачу следовало возблагодарить богов – и Влад приказал разделить изнасилованных женщин на три группы.  Первой группе он сам лично мозжил головы топорами, обрекая их в жертву Перуну. Пока он творил эту требу из леса доносились отчаянные вопли боли и  предсмертные хрипы – это погибали женщины, которых вздергивали на  обрывках собственных одеяний, обрекая в жертву праотцу Велесу. Меньше всего страдали те, кто достался Морскому Царю – их просто утопили в море.

 

Может, благодаря жертвам, а может тому, что буря уже улеглась, обратный путь был быстрым и легким. Сам жупанич лежал на корме, лениво пересчитывая монеты, взятые в ромейской казне и мечтая о грядущих походах. За этим он не заметил, как заснул.

 

Ему снился остров – похожий на тот, что они оставили и  в то же время выглядевший совсем иначе. Меж острых скал вырывался черный дым и языки пламени, тогда как само море будто кипело, выбрасывая клубы желтоватого пара. И в клубах этих испарения восседал могучий волот с рыбьим хвостом и бородой из водорослей меж которых ползали разные морские гады. Огромными клешнями  морской бог раздирал на части кричащих женщин, в которых Влад узнал принесенных им в жертву пленниц. Куски мяса чудовище бросало выныривавшим рядом  из воды странным тварям – вроде огромных псов, но с ластами как у тюленя. Клыкастые челюсти жадно клацали, хватая куски человечины. Но тут волот увидел Влада и, вскинув клешню, оказавшуюся необычайно длинной, простер ее к молодому жупаничу. Жуткая длань стиснула плечо Влада и тот с силой дернулся, пытаясь вырваться из мертвой хватки Морского Царя.

 

- Эй, что с тобой? - рассмеялся Вальфрик,  когда вскинувшийся ото сна жупанич схватился за топор, - я не хотел тебя напугать.

 

-Ты меня не напугал, - скривил губы Влад, - но больше так не делай. Чего ты хотел?

 

-Самую малость, - усмехнулся ют, - сказать, что мы дома. Впереди Морея!

 

Влад  вскочил и увидел выраставшую вдали кромку берега. Довольная улыбка искривила его губы и он пинками и громкими криками  начал будить остальных воинов. Лишь на миг он остановился, сморщившись от пронзившей плечо резкой боли. Задрав рукав куртки, Влад нахмурился, при виде расплывшегося на все плечо огромного синяка, подобного следу от чудовищной лапы.

Глава 2. Знакомство с миром

 

-Десять номисм, -  чернобородый майниот небрежно осмотрел привезенных рабынь и, заметив, как нахмурился Влад, поспешно добавил – за голову.

 

-Договорились, - Влад кивнул Вальфрику и тот, передал конец веревки, стягивавшей руки рабынь, их новому владельцу. Сам жупанич рассчитывал выручить больше, но в Пелопонесе не так уж много было покупателей на живой товар, готовых расплачиваться за него звонкой монетой. В Монемвасию, где  можно было рассчитывать на лучшую цену, лучше не соваться – там стоял ромейский гарнизон, который бы точно не обрадовался тому, что славянские язычники продают каких-никаких, но все же подданных басилевса. А уж если бы до них дошли бы сведения о вырезанном на острове гарнизоне... Поэтому Влад, обогнув полуостров Элос, на котором стояла Монемвасия, причалил к гористому полуострову Мани. Здесь, в ущельях между отвесных скал прятались деревни  где, втайне от имперских властей шел рабский торг. У Влада здесь имелось немало знакомых – потомки спартанцев, коими мнили себя майниоты, дикостью и свирепостью мало чем отличались от славян и с ними же они ходили в набеги на север. Даже христианство не смягчило здешние нравы, а уж с тех пор как  Царьград утратил власть над здешними землями, майниоты и вовсе отреклись от Распятого бога. В горных башнях-крепостях, где жила местная знать, также как и в затерянных меж скал деревнях, майниоты  вернулись к  почитанию Зевса, Артемиды и Четырехрукого Аполлона.

 

- Ты можешь далеко пойти, молодой воин, - заметил майниот Клеон, скупивший рабов, - рад был иметь с тобой дело. Надеюсь, увидеть тебя вновь с хорошим товаром.

 

- Я тоже, - кивнул Влад и уже собирался уходить, когда вспомнил еще кое-что.

 

-Слушай, Клеон. А какой ваш бог выглядит как?  - и он описал существо  на мозаике, найденной в храме средь прибрежных скал. Клеон его внимательно выслушал и кивнул.

 

- Это Форкий, - сказал он, - древний бог моря, древнее Посейдона, отец многих чудовищ. Никогда не слышал, чтобы где-то еще имелись его изображения.

 

-Значит, мне повезло, - криво  усмехнулся Влад. Отказавшись от приглашения на пир, что давал Клеон в своей крепости, жупанич поспешил на корабль. Продав девять рабынь, Влад получил триста номисм - больше чем все, что ему когда-либо удавалось награбить в походах за Перешеек.  Вкупе с  награбленным золотом и серебром, это составило свыше пятисот номисм, которых хватило бы на покупку оружия и нового корабля.

 

Вскоре лодья бросила якорь в устье Эврота – именно в его топких низовьях расселилось племя Влада. Из-за множества болот и мелких озер местные славяне приняли име езеричи – «озерные». Первые славяне явились сюда мало что не век назад, а уже после сюда явилось племя Влада, смешавшееся с прежними славянами, перенимая и их имя – «драговичами» сейчас звались лишь самые родовитые. Впрочем, имя пришельцев с севера оказалось в здешних болотах не мене уместно, чем прозвище их предшественников. Сейчас же вдоль Эврота густо стояли деревни славян, поселившиеся на землях, отобранных у греков. Немногочисленные из уцелевших исконных жителей давно смешались с пришельцами, из-за чего средь славянской речи нет-нет, да мелькали греческие слова. Средь саманных домишек простонародья высилась каменная крепость, некогда принадлежавшая знатному ромеею, а нынче доставшаяся жупану. К этому строению и направил сейчас стопы младший сын правителя драговичей.

 

Взятые в деревнях острова зерно, оливковое масло, а также топоры, лопаты и плуги, Влад отдал в племя.  Жупан  Войнимир, глядя на принесенную сыном добычу, одобрительно усмехнулся в густые усы, довольны остались и старейшины. Лишь старший брат Войко пренебрежительно хмыкнул при виде трофеев младшего брата.

 

-Вижу, на море удача улыбается тебе не больше, чем на суше, - сказал он,- там ты отдавал добычу жупанам милингов и сагудатов, а сейчас все, чем ты можешь похвастаться - это радость простого селянина. Что же, хоть будет чем им работать на жупанских наделах.

 

- Каждому свое, братец, - усмехнулся Влад, -  ты же не думаешь, что заберу себе плуги и зерно? Властитель должен знать, чем радовать селян, а что – отдавать в дар Богам.

 

Он распахнул плащ и Войко чуть не отшатнулся, когда Влад вынул из ножен большой меч с рукоятью отделанной золотом. Бросив на брата насмешливый взгляд, Влад подошел к идолу Перуна и возложил меч на его алтарь.

 

-Прими эту жертву, Отец Побед, - сказал жупанич и посмотрел на Войнимира, - пусть первый пленник, которого приведут в село будет заколот на алтаре Перуна этим мечом. Раньше он принадлежал командиру ромеев.

 

Влад не стал уточнять, что меч он снял с мертвого, зарезанного спящим воина.

 

- Пусть будет так, - кивнул Войнимир, в то время как Войко помрачнел еще больше. Криво усмехнувшись, Влад коротко поклонился отцу и покинул крепость

 

-Ты схватываешь на лету хёвдинг, - усмехнулся догнавший его Вальфрик, - но твой брат явно не рад твоим успехам.

 

- Боюсь, мне придется жить с этим и дальше, - усмехнулся молодой человек, - как жил с его нелюбовью всегда. Он все время будет бояться, что я обойду его в праве стать вождем.

 

-А ты этого хочешь? – спросил Вальфрик. Влад молча пожал плечами и ускорил шаг.

 

Вскоре Влад  забыл о недоброжелательности Вуйко, готовясь к новому набегу. В него Влад собрался после жатвы, на удачу окропив кровью раба последний не сжатый сноп - «Велесу на бородку». В этот раз за жупаничем пошло куда больше народу: денег, а также захваченного на острове воинского снаряжения, хватило чтобы собрать не менее сорока воев. Теперь дружина шла в поход не  только с топорами и деревянными щитами: каждый воин имел железный шлем; небольшой круглый щит; кожаный панцирь  обитый металлическими пластинками; короткий меч, несколько дротиков и копье. Отец и Вальфрик все лето гоняли парней по боевому построению, так что к  осени дружина вполне уверенно строила стену щитов.

 

Во втором походе  жупаничу повезло с погодой: идя на юг молодые вои вскоре доплыли до большой земли. В  небольшой бухте славяне захватили рыбацкую лодку и выяснили у ее хозяина, что находятся на севере  Крита, в заливе Суда, недалеко от города Аптера. Была и плохая новость – гарнизон города составлял три десятка человек, что, вместе с жителями города и окрестных деревень было непосильной задачей для небольшой дружины. Влад решил изучить местность, чтобы потом, когда людей у него станет больше вернуться на Крит с большими силами. Однако и уйти ни с чем, Влад не мог – вызнав все, что хотел, он приказал принести рыбака в жертву Морскому Царю и приказал готовиться к высадке. Не желая выдавать себя раньше времени, славяне высадились примерно в версте от ближайшей деревни. Тщательно припрятав лодью, они устремились к селу.

 

Треск пламени не мог заглушить отчаянных криков, жалобного мычания и блеянья доносившихся из объятого пламенем хлева  - там горели заживо приносимые в жертву селяне, вместе со своей скотиной. Несколько свиней, впрочем, налетчики закололи и взяли с собой, чтобы было чем полакомиться в пути. Также они выбрали всех лошадей и все телеги, чтобы грузить в них добычу. Молодые воины уже тешились с жалобно кричавшими девушками, другие же пробовали терпкое вино, найденное в доме местного священника. Служителя Распятого удостоили особой чести – его не сожгли вместе со всеми, но раскроили голову топором и причастились теплой крови.

 

-Берите баб и зерно! – гаркнул Влад, перекрывая крики несчастных и треск сгораемых бревен, - да пошевеливайтесь, пожри вас Троян!  Нам нужно убраться отсюда, пока ромеи не спохватились.

 

-Мудро сказано, хевдинг, - произнес Вальфрик, - но поздно.

 

-Что?

 

-Посмотри!

 

Ют указал на дорогу, ведущую к городу – и Влад, проследив  за указанным направлением, в сердцах выругался, заметив большой столп пыли. Видимо, кто-то успел подать весть в город  или же по дыму от горящей деревни ромеи поняли, в чем дело. Столп пыли приближался -  теперь Влад ясно видел, что к ним скачет  не менее сорока конников. На миг жупаничу стало не по себе - вспомнились рассказы отца про страшных аварских и ромейских конных лучников, с легкостью расстреливавших пеших славян, тогда как сами наездники оставались в безопасности. Впрочем, миг колебания быстро прошел.

 

- Распрячь телеги! – крикнул Влад, надеясь, что его голос не дрогнул, - ставить их поперек дороги. Девок и добычу – в середину!

 

Приказы командира исполнялись молниеносно – славяне живо распрягли лошадей из телег, поставив две из них  поперек дороги, перед подъезжавшими лучниками, еще две – по бокам и одну позади. Теперь конная атака оказалась невозможной, хотя против лучников это по-прежнему оставалась слабой защитой. Оставалось полагаться лишь на милость богов – зря что ли их сегодня весь день ублажали столь обильными жертвами?

 

Ромеи уже были совсем близко – и Влад, вскочив на телегу, первым швырнул дротик в коней. Один из солдат, покачнувшись, ухватился за торчавший из шеи дротик и повалился с коня. Вслед за Владом начали метать дротики и остальные славяне. Сам жупанич с некоторым трепетом ждал в ответ ливня стрел, но его так и не последовало. Он не знал, что в заштатном гарнизоне  Крита нет грозных «кентавров»  – славы Империи. Лучшие воины  уже много лет воевали на всех фронтах сначала с персами, а потом – с арабами. Славянам же противостояли те, кого сочли непригодным к большой войне, умевшие обращаться с луком как бы не хуже самих находников.

 

Под градом дротиков и копий захлебнулась попытка конных преодолеть выставленную преграду  - несколько ромеев уже пытались выбраться из-под жалобно ржавших, смертельно раненных, лошадей или сами лежали мертвыми. Ромейский командир отдал приказ спешиться и идти врукопашную, метая копья в ответ на дротики и топоры. Перед телегами критяне на миг замедлились, дав  славянам время на еще один бросок дротиков, после которого еще один десяток нападавших пал смертью храбрых.

 

-Перун с нами, братья!- крикнул Владислав, - вперед!

 

Он первым спрыгнул с повозки, врубаясь в ряды ромеев. Первый же взмах топора снес голову врагу, второй отрубил занесенную с мечом руку, пока Влад хохоча и призывая Перуна, прорывался к командиру ромеев. Следом за ним с воинственными криками уже бросались остальные дружинники, свирепо рубясь направо и налево.

 

Внезапно перед глазами Влада мелькнула сталь – он едва успел отбить удар направленный ему в грудь. Перед его глазами мелькнуло искаженное ненавистью  горбоносое лицо, яростные черные глаза, окруженный черной бородой рот, выплевывавший проклятья. Сталь зазвенела о сталь, пока жупанич и командир  ромеев пытались достать друг друга. Вот критянин изловчившись, ранил Влада в предплечье – и тот дико взвыл от острой боли пронзившей его  правую руку. Топор бессильно упал на землю, но прежде чем враг, уже торжествующий победу, смог опустить занесенный меч, Влад выхватил здоровой рукой собственный клинок и что было силы вогнал его в распахнутый рот ромея.

 

Это явилось последней каплей – потеряв командира, ромеи бросились наутек, однако славяне догоняли и беспощадно истребляли их.

 

-Это славная победа,  господин, - к Владу подошел Стойгнев, с ног до головы забрызганный кровью, - теперь их город беззащитен. Прикажешь идти на штурм?

 

Влад огляделся – все ромеи были мертвы, но и немало его дружинников валялось на земле. Еще больше было раненных.

 

-В другой раз, - покачал головой жупанич, - у нас все еще слишком мало народу. К тому же мы уже взяли добычу. Снимите доспехи с убитых греков, ловите их лошадей и запрягайте в повозку. Тела убитых возьмем с собой –  и наших и ромеев.

 

-На кой они нам, - поморщился Стойгнев, - пусть кормят ворон.

 

-Перед отплытием мы устроим большой костер для наших братьев, - пояснил Влад, - и ромеи лягут в ногах наших воев. Будет, кому им прислуживать в чертогах Перуна.

 

Так и сделали, едва добравшись до лодьи. Покончив с погребальным обрядом, славяне взошли на лодью и отчалили от берега.

 

-Приведите ко мне рабыню, - сказал Влад и Вальфрик подвел к нему девушку с пышным телом и полными губами, которых так приятно было целовать, когда он брал ее силой на развалинах деревни. Заплаканные черные глаза со страхом смотрели на кровожадного варвара. Тот же крепко ухватил ее за плечо и развернулся к морю.

 

- Прими от меня этот дар Морской Царь и доведи нас до дому! – громко крикнул Влад и с силой толкнул девушку. Со связанными руками она не могла плыть – вскоре лишь пузыри отмечали место, где она погрузилась в воду. Тут же Влад почувствовал, как его плечо на миг словно стиснула могучая длань – и тут же отпустила, будто просто напомнив о себе. В шелесте волн Владу почудился ехидный смех.

[Antabus]

Всё замечательно, но невольно складывается впечатление, что Влад девушек не любит. 

[imnot]

Всё замечательно, но невольно складывается впечатление, что Влад девушек не любит. 

Да. Где же "он совершил поступательные движения и вспрыснул ей свой элексир прямо в неистовое чрево"?

Надо ссылку в верхнее сообщение на тему добавить, а комментарии тут удалить.

[Neznaika1975]

Влад девушек не любит. 

о Родине думать надо!!!

[Каминский]

Надо ссылку в верхнее сообщение на тему добавить, а комментарии тут удалить.

Может, Neznaika1975 сможет или кто тут модератор?

[ВладIMIR]

Читается неплохо, но автор несколько зашкаливает со зверствами.

Имя Вуйко стоит сменить: по-украински (и не только) вуй, вуйко - дядя со стороны матери. Получается персонаж по имени Дядя.

(почти Дядя Фёдор)

Изменено 1 Aug 2021 пользователем ВладIMIR

[Neznaika1975]

Надо ссылку в верхнее сообщение на тему добавить, а комментарии тут удалить. Может, Neznaika1975 сможет или кто тут модератор?

я не понял, что нужно сделать

но автор несколько зашкаливает со зверствами.

вот хороший вопрос - должен ли автор придерживаться исторической действительности или смягчать факты в угоду восприятию читателей

[Крысолов]

автор несколько зашкаливает со зверствами.

отчего же? Перед нами благочестивый и богобоязненный герой вообще-то. Традиции тогдашних славян вполне задокументированы 

[ВладIMIR]

Крысолов: Традиции тогдашних славян вполне задокументированы 

Вспомните фильмы из "Человека с бульвара Капуцинов". Здесь маловато Фёста, зато от души - Сэканда. Впрочем, кому что нравится. Кому - Ромео и Джульетта, кому - Резня бензопилой, кому - Глубокая глотка.

И разве "несколько зашкаливает" означает, что нужно кардинально  "смягчать факты в угоду восприятию читателей"?

Изменено 1 Aug 2021 пользователем ВладIMIR

[Каминский]

я не понял, что нужно сделать

Перенести комментарии в другую тему про Влада.

Впрочем, уже не надо наверное.

Имя Вуйко стоит сменить

Он Войко. Сокращенное - от Войнислав.

[Каминский]

Глава 3: Новые горизонты

 

Жертва и впрямь оказалась угодной морскому богу – коль уж тот счел нужным отблагодарить за нее жупанича. На обратном пути, Влад, осматривая расстилавшуюся перед ним гладь, вдруг встрепенулся, завидев темное пятно вдали.

 

-Эй, Вальфрик!- крикнул он, - это то, что я думаю?

 

- Удача по-прежнему идет за тобой по пятам, - усмехнулся ют, - да, это ромейское судно.

 

Оживленный гул пронесся от носа до кормы, когда вои Владислава, спешно разбирая снаряжение, готовились к новой схватке. Лодья тем временем подошла совсем близко к намеченной цели – ею оказался торговый корабль, севший на мель. Пытавшийся снять судно немногочисленный экипаж, не выглядел сколь-нибудь угрожающе для воинов прошедших не одну битву. Завидев грозных язычников, потрясавших мечами и топорами, ромеи торопливо  воздевали руки, показывая, что у них нет оружия и моля о пощаде.

 

Влад первым соскочил на палубу торговца, по-хозяйски пройдясь от носа до кормы. Взгляд его зацепился за четырех мужчин в облачениях ромейских жрецов, стоявших у мачты.

 

-Ты, - обратился он к самому старшему из жрецов, - кто такой?

 

-Киприан, - пытаясь говорить с достоинством, произнес ромей, - епископ Африканского Экзархата.

 

-Африканского? - жупанич нахмурился, припоминая. Что-то он и вправду слышал об этой жаркой земле, находящейся где-то на юго-западе. Влад еще раз осмотрел епископа – судя по богатству облачения, живым он  будет полезнее, чем мертвым.

 

-Жрецов связать и доставить на корабль, - распорядился капитан, - остальных же…

 

Он черкнул ребром ладони по шее и, грохоча сапогами, спустился в трюм. Почти сразу же в ноздри ему ударил пряный винный дух, от которого приятно зашумело в голове. Когда же глаза молодого драговича привыкли к темноте, он увидел стоявшие вдоль стены амфоры, явно не пустующие. Навскидку тут было не менее двух сотен сосудов. Владислав не мог удержаться от довольной улыбки -  два удачных похода, вино, епископ – Доля точно его любит. На всякий случай жупанич  сплюнул через плечо и  постучал по дереву, чтобы не сглазить. Но все равно довольная улыбка не сходила с его лица.

 

Поднявшись из трюма, Влад увидел, что все уже кончено – трупы ромейских моряков окровавленной грудой лежали у мачты.

 

-Грузите вино на корабль!- крикнул он, поднявшись в лодью, - и побыстрее. Не вздумайте только напиваться прямо сейчас – еще не хватало, чтобы кто-то свалился пьяным за борт. Отпразднуем как следует уже дома.

 

Несколько амфор он разбил о борт судна – пусть морской бог порадуется ромейскому напитку. Видимо, богу и впрямь пришлось по вкусу вино – уже на подходе к родным землям, море разволновалось, а волны вздымались так высоко, будто Морской Царь гулял во хмелю. Отчаявшись выровнять судно, Влад махнул рукой дружинникам.

 

-Открывайте! – крикнул он, - пусть боги видят, что мы гуляем вместе с ними! Если нам повезет, мы и не заметим, как прямо отсюда угодим на пир к Владыке Моря.

 

Громкий хохот был ему ответом и воины принялись откупоривать амфоры. Священники, со страхом взиравшие на вздымавшиеся вокруг них валы, с еще большим ужасом смотрели на хохочущих язычников, пожиравших взятую на Крите свинину, запивая ее награбленным вином. Сам Влад, ловко ступая по ходящей под ногами палубе, шел с раскупоренной амфорой в руках: то прикладываясь к горлышку, то щедро плеща вином в бившие о борт волны.

 

-Славно мы пируем с Морским Царем, да жрец? - крикнул он сидевшему к мачты Киприану, - не боишься, что сможешь предстать вместе с нами перед чужим богом?

 

-Бог один, - крикнул, стараясь перекричать шум моря, епископ, -  и я буду молиться и о твоем спасении, если мы все же пойдем ко дну. Но милость Господа безгранична – и может он выведет нас и сейчас.

 

-Это правильно! – Влад рыгнул и снова приложился к амфоре, - клянусь Перуном, пусть и твой бог тоже заботиться о нас. Хочешь выпить?

 

Он сунул амфору епископу и тот, с сожалением взглянув на своих спутников, сделал глоток. Потом посмотрел на Влада и тот кивнул, разрешая священникам взять амфору.

 

-Пейте, пока можете, - рассмеялся он, открывая другой сосуд, - скоро, может быть, для вас не будет иного питья кроме соленой воды.

 

- На все воля божья, - произнес Киприан и Влад расхохотался.

 

- Мой бог суров, но отходчив, - он плеснул еще вина в пенящиеся волны, - смотри, шторм стихает.  Морской Царь все еще хочет, чтобы мы тешили его жертвами.

 

Волнение и впрямь начало стихать, а вскоре море совсем успокоилось. Впереди к тому времени уже замаячила кромка берега. Повеселевшие вои взялись за весла – как не странно, морской бог прибрал лишь троих, спьяну свалившихся за борт. Жертва эта оказалась не напрасной – вскоре лодья Влада бросила якорь близ уже знакомой гавани. Майниот Клеон уже ждал Влада с мешочком номисм. Распродав рабынь, Влад оставил себе епископа, также как и остальных священников. В селе не все обрадовались чужакам в селе, но спорить стал только Войко, довольно грубо начавший выговаривать Владу, что он привел в село чернорясых жрецов, могущих навлечь на них проклятие богов.

 

-Влад сделал все правильно, - вмешался в спор Войнимир, - за одного епископа дадут столько золота, сколько весит он сам. Отведите их в башню и  стерегите хорошенько!

 

Войко поморщился, но промолчал, бросив на Влада недобрый взгляд. Сам Влад его даже не заметил – мыслями он уже был в новом походе. Всю зиму жупанич занимался закупкой кораблей и оружия, благо монет хватало на все. А скоро их ожидалось еще больше: впечатленный быстротой, с которой славяне перерезали экипаж торгового судна, Киприан не был настроен торговаться. Еще больше его напугал случай, происшедший вскоре после их прибытия в племя. Тогда епископ попросил у Войнимира позволения служить по воскресеньям службу для своих спутников, на что жупан дал согласие. Однако, в первое же воскресенье Киприан занемог – и службу служил оставшийся неизвестным священнослужитель. Подивиться на незнакомый обряд явилось почти все племя – в том числе и Войко, стоявший впереди всех, окруженный собственными дружинниками. Дав священнику закончить причащение, драговичи потребовали и себе пресуществленные хлеб и вино. Священник отказался, сказав, что это – «не для еды».

 

-Это что и есть твой бог? – насмешливо спросил  Войко.

 

- Это плоть Того, Который распят за нас, - твердо ответил ромейский жрец, - Иисуса Христа, Спаса нашего, Который есть истинный Бог.

 

- И тебе не стыдно, - рассмеялся Войко, - молиться на то, что выйдет из тебя дерьмом?

 

 - Никогда  не будет этого пред Богом — твердо ответил священник.

 

-Правда? - недобро усмехнулся Войко, - что же, давай проверим.

 

Он шагнул вперед и разом сгребя со стола остатки хлеба, сунул его священнику.

 

-Ешь!

 

-Я не стану!

 

-Ешь, я сказал, - Войко опустил руку на рукоять клинка. Испуганный священник, дрожа и давясь хлебом,  торопливо съел все до крошки. Едва он закончил, как  Войко взмахнул клинком,  разом рассекая и одежду и живот ромейского жреца. Священник вцепился в края страшной раны, словно пытаясь удержать вываливающиеся внутренности и тогда Войко, двумя сильными ударами, отрубил ему еще и руки. Затем он сунул нож в сизо-красные внутренности и как следует поворошил.

 

- Это ваш бог? – он показал оставшимся жрецам нанизанный на меч окровавленный кусок хлеба. Один из священников упал в обморок, другой, весь зеленый, отвернулся, разом  извергнув все, что он ел сегодня. Войко презрительно фыркнул и  ушел прочь

 

-Я не хотел этого, - позже сказал Влад епископу, - но Войко старше меня во всем.

 

- Истинный же пастырь тот отдал душу свою Господу и благодарил Того, Который удостоил его мученической смерти, - произнес Киприан.- Я буду молиться о его душе – и о твоей тоже, жупанич, чтобы Господь вывел тебя из мрака язычества.

 

-Ты лучше молись о том, чтобы скорей доставили выкуп, - грубо сказал Влад, - хорошо молись, пока мой брат не решил снова развлечься или волхвы не решили, что жертва твоей кровью может отвести от нас какую-нибудь беду.

 

-Гонец, должно быть уже в Фессалониках, - ответил побледневший епископ, - скоро золото будет здесь.

 

-Столько же золота, сколько ты весишь сам? – уточнил Влад.

 

- Да, - понуро ответил ромей.

 

-Хорошо, - кивнул Влад, пройдясь взад-вперед по каморке, что стала узилищем епископа. Неожиданно, он сел перед ним на корточки и заглянул в глаза Киприану.

 

- Расскажи мне об этой вашей Африке, - попросил жупанич.

 

Гонцы между Солунью и Мореей сновали три месяца, пока к декабрю не договорились о выкупе в сто фунтов золота. Епископ, конечно, весил больше – но Влад решил закрыть на это глаза:  собранная сумма и так была неслыханна для не шибко богатых драговичей. Часть выкупа взяли оружием, драгоценностями и поволоками, остальное золотой монетой. Выкупа хватило, для того чтобы каждый  дружинник почувствовал себя богачом. Несколько человек на радостях решило «завязать» с опасным ремеслом пирата, - в том числе и ют Вальфрик.

 

-Я научил тебя всему, что знал, хевдинг, - сказал он, - дальше тебе предстоит самому идти Лебединой Дорогой. А мне охота на старости лет пустить корни где-нибудь здесь, вместе со славной женушкой, что родит мне с десяток ребятишек.

 

- Пусть Велес даст тебе удачи во всем, - кивнул Владислав. Ему было жаль расставаться с ютом, но он понимал, что  Вальфрик и впрямь становится слишком стар для походов. Тем более, что в людях молодой жупанич не испытывал недостатка  – к нему сбегалось все больше желающих идти за удачливым вождем. К весне Влад имели три корабля с сотней полностью вооруженных  воинов. Он лелеял честолюбивые мечты, пробужденные  в нем рассказами Киприана. Епископ был весьма словоохотлив, словно почувствовав, что может привести Влада к истинной вере – или хотя бы к верной службе басилевсу. По вечерам Киприан рассказывал Владу о большом мире простершегося за пределами его маленького племени. О великой войне с арабами, которую ведет император ромеев на Востоке. О богатствах Африки – которые могут заполучить смелые воины на службе экзарха Карфагена. Молодой вождь как губка впитывал  его рассказы,  в мечтах уже видя себя Великим Князем всего синего моря.

[LokaLoki]

вот хороший вопрос - должен ли автор придерживаться исторической действительности или смягчать факты в угоду восприятию читателей

Тут вопрос сложнее. Насколько я знаю, "современный" читатель как раз хочет больше садизма, кровищи, и прочих "Гладиаторов" и "Песен льда и пламени" - и в этом смысле выбор делать не надо, наоборот, "еще!", добавить деталей к каждому жертвоприношению, ну там как черепа хрустят, кого-то с первого раза не получается, вот это вот все.

Читатель же привыкший к классической исторической литературе, может ждать, что зверства описываться не будут - не описываются же акты дефекации и мочеиспускания, хотя они тоже имели место быть и имеют сейчас.

Мне, скажем, интересны приключения, но вот как именно кого приносят в жертву - несколько утомляет.

Но читатель не может диктовать автору

[LokaLoki]

Вскоре Влад забыл о недоброжелательности Вуйко, готовясь к новому набегу.

Вот здесь очеяптка.

к лету дружина в три дюжины топоров была готова к набегу.

На этом фоне как-то странно

В этот раз за жупаничем пошло куда больше народу: денег, а также захваченного на острове воинского снаряжения, хватило чтобы собрать не менее сорока воев.

Плюс четыре человека - это куда больше народу?

Если правильно понимаю, время действия - начало 8 века. Вы планируете славянское завоевание Испании?

В любом случае, читать интересно. Спасибо!

Изменено 1 Aug 2021 пользователем LokaLoki

[Каминский]

Вот здесь очеяптка

Спасибо за правки) Учту)

Если правильно понимаю, время действия - начало 8 века.

Середина 7-го.

Вы планируете славянское завоевание Испании?

Я еще не знаю толком куда оно выведет.

[ВладIMIR]

Каминский: Он Войко. Сокращенное - от Войнислав.

"Вскоре Влад  забыл о недоброжелательности Вуйко, готовясь к новому набегу. "

Впрочем, Вам уже подсказали.

[Neznaika1975]

время действия - начало 8 века

640 год поимерно

[ВладIMIR]

Карта несколько более поздних времён, но драговитов на юге Фракии найти можно.

[Каминский]

Карта несколько более поздних времён, но драговитов на юге Фракии найти можно

Мои драговичи - это несколько отколовшихся родов от основного племени и добравшихся до Пелопоннеса.

В оригинале вообще были кривичи, но мне эти товарищи показались более уместными.

[imnot]

А почему бы не собственно малая азия?

И как финалочка: славянский рум против тюркской северной империи?

Типа Александр II и преяславльская конституция Украины, царь Фердинанд I украинский и борьба Рюриковичей против Романовых за престол владимирского королевства?)

[imnot]

Союз Советских Северославянских Республик - Северославия. И резня католиков-белорусов против православных русских говорящих с ними на одном языке. 

Антон Павелич - коллаборант.

Изменено 1 Aug 2021 пользователем imnot

[ВладIMIR]

Каминский: Мои драговичи - это несколько отколовшихся родов от основного племени и добравшихся до Пелопоннеса.

местные славяне приняли име езеричи – «озерные»

На карте езеричи (ezercen) как раз в Пелопоннесе.

[Каминский]

На карте езеричи (ezercen) как раз в Пелопоннесе.

Я в курсе. Мои дреговичи пришли позже и смешались с более ранними езеричами, приняв их имя.

Прочитайте второе предложение, сразу за вами процитированным.

 

Изменено 1 Aug 2021 пользователем Каминский

[Neznaika1975]

В оригинале вообще были кривичи,

потому что кривичи - ведут род от одноглазого Бога и тверды в заветах Его

[Каминский]

потому что кривичи - ведут род от одноглазого Бога и тверды в заветах Его

Это да, но все же далековато от места действия

[ВладIMIR]

Каминский: Прочитайте второе предложение, сразу за вами процитированным.

Конечно же, я его прочитал. Когда я в какой-либо книге встречаю описание местной географии, мне всегда хочется глянуть на карту, так лучше воспринимается. Кстати, дреговичи уже застолблены Красницким. (Правда, он тоже их пристроил там, где их никогда не было. Там жили и живут волыняне.)

Не нравятся езеричи? Рядом ещё милинги есть. А кривичи да, далековато. Да и славяне ли они?

Изменено 2 Aug 2021 пользователем ВладIMIR