Как я уже сказал, меня нет. Но такого ляпсуса от вас, мессир, не потерплю. Сколько ее было, той интеллигенции? До кризиса III века христианство - религия труждающихся и обремененных. Именно в низших городских слоях, среди которых действовал Павел, оно набрало первоначальный базис. Интеллигенция той эпохи - это куриалы, полисная аристократия, на низовом уровне правившая Римской империей (каковая собственно и воспринималась в ту эпоху как федерация полисов; особенно ярко это выражено в речи Элия Аристида перед императором Антонином Пием). Культурно и ментально христианство было им не то что чуждо, а просто неинтересно - люди, ставившие во главу угла отточенную до совершенства культуру мысли и культуру слова, воспринимали Евангелия и послания Павла попросту как безграмотно написанный текст, на который не стоит тратить время. С точки зрения религиозной - они, как правило "эвергеты" родного полиса, были тысячами нитей связаны как с традиционными городскими культами "отеческих богов" (хотя бы потому, что одном из средств завоевания популярности в родном полисе для избрания на магистратскую должность было устройство празднеств в честь тех же богов), так и с общеимперским культом - ведь собрание рекрутировавшихся из этих самых куриалов жрецов императорского культа де-факто было провинциальной ассамблеей, имеющей право обращаться к императору по делам родной провинции. Наконец и образовательно - ибо литература, на которой они вырастали, была сюжетно теснейшим образом связана со старыми культами (не даром поэмы Гомера обозвали священным писанием эллинизма). Я сейчас очень плотно занят эпохой Юстиниана.... и честно говоря, поражает то, что мировоззрение куриальной интеллигенции вполне и массово дожило до тех времен. Если в IV веке курии оставались в большей степени языческими, то в VI они уже христианские, но христианство таких их представителей как Агафий, Павел Силенциарий или Прокопий, специфично. Все они относятся к христианству в духе Синезия - как к философской системе в неоплатоническом духе, мистикой не заморачиваются вовсе, к "христологическим спорам" относятся скептически. Левченко пожалуй с полным основанием говорил о возрождении философского скептицизма в отношении "богопознания" среди ранневизантийской интеллигенции - возрождении именно как реакции на "христологические споры". И в то же время как литераторы в отношении сюжетов и образов вся эта интеллигенция прочно укоренена в античности, и мифологические сюжеты остаются зело популярными. И в то же время тот же Прокопий говорит о необходимости проводимой Юстинианом борьбы с "превратными учениями" – но не как с «душевредными ересями», а вполне в римском духе, как противными общегосударственному культу учениями, угрожающими гражданскому миру и единству империи. Ну не была интеллигенция главной и массовой опорой христианства. Она была в христианских общинах, но в общей массе интеллигенции процент христиан был зело невелик. Большое количество христиан в составе элиты появляется во время «кризиса III века». И это закономерно. Рубежом я бы назвал эпоху Марка Аврелия. Чума, поразившая при нем империю, вызвала крах того строя, который делал из империи «федерацию полисов». Обедневшие города перестают быть той силой, на которую можно опираться в управлении империей. Армия, ранее набиравшаяся из младших сыновей куриалов римских и латинских муниципий, и лишь разбавляемая провинциалами в пропорции, позволяющей за время службы оных провинциалов напрочь романизировать (и по дембелю – сделать куриалом в новооснованной колони-муниципии, опоре римской власти в галльской или иллирийской глуши), теперь утратила этот вербовочный кадр в выморенных чумой городах. В армию начинают впервые в истории империи массово грести провинциалов – галльских, иллирийских, фракийских и малоазийских крестьян, совершенно не романизированных, чуждых римской культуре, да и оплот этой культуры, город, рассматривавших как враждебный элемент, который выстроили на их земле и в пользу которого заставили их нести повинности. Этот этап Ростовцев назвал социальной революцией. Города и их элита – куриалы – теряют руководящую роль в империи. На смену приходит новая элита – легионер-провинциал, благодаря законам Септимия Севера теперь имеющий возможность, дослужившись до примипила, получить достоинство всадника, и делать карьеру дальше. Это новое всадничество, плоть от плоти новой армии, стало новым правящим сословием империи в наступающем доминате. Оно было чуждо классическому образованию и старой традиции родовой полисной аристократии, причем не только в первом поколении – сын как правило не изучал классику, а повторял военную карьеру отца, и сами «иллирийские» императоры образованием не блистали, не исключая и великого Константина. Поклонятся своим старым племенным богам – галльским, иллирийским и фракийским – они уже не могли, ибо слишком выросли за пределы деревенского паганизма с его кругом понятий, старые традиционные городские культы, хранимые куриалами, не усвоило. Именно эта новая элита и стала благодарной почвой для распространения новых религий – христианства, митраизма, и даже манихейства. Можно сказать, что к началу IV века витязь был на распутье – какая религия возобладает в умах новой элиты, христианство, митраизм или еще что – было не понятно. Константин осознавал это, понимал что эта служилая знать пойдет за лидером. И сделал выбор в пользу религии, которая в перспективе могла дать массовую поддержку народа. Ибо митраизм не был массовой религией. А христианство - было. Да, христиане на тот момент вряд ли составляли даже 20% населения империи. Но – полноценные христиане, члены общин. Историки обычно почему-то упускают из виду громадную массу так сказать «латентных христиан», которые действительно пожалуй составляли большинство населения, на востоке – так и подавляющее большинство. Объясню, что я под сим термином разумею. Куриалы были верны язычеству, но это язычество, как и язычество Юлиана, было щедро разбавлено философией. Порфирий недвусмысленно высказывался по этому поводу, что человек образованный чтит богов в философских умозрениях, а для черни достаточно обрядов и ритуалов. В III веке образовался уже подлинный разрыв между религиозным мироощущением городской элиты и низших слоев. Элита благодаря своему пренебрежению к вульгарной черни утратила контроль над умами простонародья. Для простонародья не существовало образовательных и ментальных барьеров, отгораживающих интеллигенцию от христианства («Евангелие – безграмотно написанный текст»), зато на простонародье огромное влияние оказывал облик христиан. Невероятная стойкость мучеников во время гонений внушала в создание народа, что бог христиан не просто существует, но и что это – бог сильный и могущественный. А раз так – неплохо было бы заручится его поддержкой. К тому же христианские общины занимались масштабной благотворительностью, что так же привлекало народ, убеждая его не только в могуществе, но и в благости бога христиан.. Таким образом появилась огромная масса людей, которые не являясь членами христианской общины, не отказываясь от языческого культа, не подвергаясь преследованиям – в то же время симпатизировали христианству и почитали Христа «как умели» среди прочих богов – господствующий эклектизм с почитанием богов греческих, египетских, сирийских и фригийских одновременно, позволял без особого диссонанса почитать и бога христиан, чего не гнушался и такой образованный человек как император Александр Север. Эту массу я и называю «латентными христианами». Как только Константин начал политику в пользу христиан – вся эта масса тут же записалась в христиане, так что официальная христианизация с упразднением полисных культов в ряде восточных провинций прошла в течении нескольких лет. И хотя эти новые христиане «продолжают почитать Целесту после Христа», ментально остались язычниками, и Христос у них лишь вышел из ряда прочих богов на первое место – христианская церковь и христианская власть уже могли на них опереться. Ну а далее – церкви только оставалось продолжать ту политику, которая принесла ей этот успех. Что она и делала – получив материальные ресурсы, тут же приняла на свой баланс ранее подведомственную куриям социалку – больницы, приюты, богадельни, раздачи беднякам, богатые епархии – и функции по снабжению городов продовольствием, которые ранее были литургиями куриалов, но разоряющиеся куриалы их более не тянули. Так постепенно духовная карьера стала привлекательна и для куриалов – ведь статус епископа давал очень высокое положение, и в то же время епископ в официально христианизированном городе де-факто оставался полисной выборной магистратурой. Ну и «не хлебом единым» - пока интеллигенция сочиняла совершенным метром классические стихи на мифологические сюжеты, философствовала и эстетствовала, церковь на понятном для народа языке вела проповедь, сочиняла удобоваримые для народа духовные стихи и гимны, в которых кстати смело затрагивала социальную проблематику и прочие волнующие народ вопросы. Постепенно мировоззрение масс «новых христиан» становилось все более христианским и все менее языческим. Ренан, анализируя причины победы христианства, писал что церковь «сумел образовать и повести за собой массы», и это чистая правда. А интеллигенция в большей своей части еще и в VI веке сохраняла прежнее мировоззрение. Вот только осталась надстройкой без базиса.