Танки идут семисвечником!

[ВВВ]

Эпизод первый.

Палестина 1948 год.

По пыльной дороге ехала небольшая колонна танков «Шерман». Они представляли собой довольно примечательное зрелище – не на всех машинах имелись пушки. Из бойниц торчали пулеметы совершенно разных систем. Более пытливый взор отметил бы, что и сами танки собраны из частей выпущенных разными заводами и в разное время… Что поделать – выбора не было. Оружие было нужно здесь и сейчас – а потому приходилось довольствоваться и этим металлоломом.

Из-за проклятой пыли, танки шли с большими интервалами, и с заднего почти не было видно переднего. Монотонность дороги убаюкивала и экипажи танков, не исключая и водителей , пребывали в полудреме. Однако скоро дрема танкистов последнего в колоне танка была грубо нарушена. Их танк вдруг прекратил свое движение и стал быстро вращаться на одном месте!

Наконец пришедший в себя водитель заглушил мотор, и экипаж высунулся из люков. Оказалось, что группа каких то проходимцев ухитрилась снять с их «Шермана» одну гусеницу прямо на ходу , и теперь убегала вместе с ней ! Сначала доблестные еврейские воины обалдели от такой наглости, но взяв себя в руки – выскочили из танка и погнались за грабителями.

Вдогонку проклятым похитителям гусениц неслись энергичные выражения на языках неисторических родин танкистов. Бежавший впереди командир орал «Вернись - я все прощу!» и стрелял в воздух из револьвера. Кстати – в воздух он стрелял для того что бы случайно не попортить казенную гусеницу – а вовсе не из-за врожденного человеколюбия, как вы могли бы подумать.

Похитители также подбадривали себя криками типа :

- Аллах акбар! -

- Таки акбар! –

- Ой вей! –

Что не оставляло сомнений в том что похитители – безусловно арабские террористы, и похищение гусеницы совершено с целью получения выкупа.

Однако, гусеница вещь тяжелая и несмотря на все старания арабов – расстояние между ними и танкистами не только не увеличивалось, а даже стало сокращатся. Поняв, что убежать с гусеницей им не удастся – арабы бросили ее и побежали гораздо быстрее.

Евреи радостно закричали . Однако, радостные крики быстро смолкли – доблестный экипаж осознал, что занятия легкой атлетикой завершены. Теперь им предстоит заняться тяжелой – поднять гусеницу и тащить ее назад к танку. Вновь пошли в ход энергичные слова разных языков, и гусеница стала потихоньку приближаться к своему танку.

Через несколько часов до крайности измочаленный экипаж смог дотащить и установить гусеницу на танк. На всех лицах была радость – наконец-то они поедут, а не пойдут. Радость ,однако, оказалась слегка преждевременной – попытки запустить мотор не удались. Хотя неполадок в моторе не было. Проблема была в том, что не было самого мотора. Пока экипаж суетился, возвращая гусеницу на место – кто-то приделал ноги к двигателю их танка….

Да, суров был 1948 год в Палестине и страшные дела творились там …

[krolik]

:angry: :cray: :cray:

[Алек Южный]

А ведь - оччень неплохо получилось.

Кроме шуток.

[MilesV]

:angry: Чудный анекдотец получился...

Когда будут обещанные "Мыши"?

[ВВВ]

Эпизод второй.

Палестина 1948 год. Месяцем ранее.

«Хайм, о Хайм – прости ты меня жида паршивого !»

Человечек валялся в пыли перед Вейцманом. Заламывал руки, целовал его ботинки – в общем всячески показывал свое смирение и раскаивание. И Хайму Вейцману это нравилось! Всю свою жизнь он посвятил сионизму и возрождению еврейского государства. Слыл довольно умеренным сионистом – хотя внутри, в самых потаенных уголках своей души, мечтал совсем о другом – о возрождении сильной и могучей Израильской Империи! Чтоб все как в Ветхом Завете – многоженство, пышный двор, войны с непокорными….

«Эх, поздно я родился» - часто сокрушался он – «Поганое время, демократия всяческая, моногамия опять же…»

Но сейчас, сейчас он был счастлив - этот паршивый жид вел себя так, как и было положено вести смиренному подданному перед лицом могучего владыки.

«А ведь неплохо жил Соломон –то» - философствовал Вейцман, поворачивая свой ботинок так , чтобы валявшемуся в пыли человеку было удобнее его целовать. «Жалко такого подданного Моссаду отдавать – а придеться…». Стоявшие позади него моссадовцы это тоже понимали и уже обнажили свои ритуальные ножи…

В чем же был виноват этот «жид паршивый», который валялся в пыли ? Звали его Фима Кацман и был он несколько месяцев назад послан в Европу. Целью его была закупка оружия. Где только можно и желательно побольше – Израилю предстояла война за независимость – а оружия не хватало.

Послали, конечно, не одного Фиму. Каждый из посланных привез что смог – кто винтовки, кто танки, кто еще какой огнестрельный припас, а что привез этот прощелыга?

Не поверите – несколько пустых корпусов и башен каких-то огромных танков – и лопотал, о божественном откровении, и о том, что именно эти танки спасут Израиль…

Дело явно пахло изменой Родине и Сионизму – а значит передачей виновного в руки Моссада и неизбежным Усиленным Обрезанием.

Однако, целование ботинок очень нравилось Вейцману и он остановил моссадовцев движением руки. Те нехотя спрятали ножи. «Эх, когда еще передо мной так унижаться будут?» - подумалось ему. «Проклятая демократия!» - ответил ему внутренний голос. «Конечно этого прощелыгу не спасти – слишком серьезны его преступления, но пусть он еще разок у меня в ногах поваляется – душу потешит» - пришла в голову Хайма интересная мысль…

- Так говоришь эти танки спасут Израиль?

- Да, да мой повелитель. Иегова явился мне и сказал…

- А он сказал тебе как они смогут это сделать без моторов и даже без колес ? Ты что нас за дураков держишь ?

- Но ведь и колеса и мотор можно приделать !

«Чмок, чмок».

«И как хорошо у этого дурака выходит мои туфли целовать…».

- И где ты их возьмешь? И сколько времени тебе нужно, чтобы их поставить хотя бы на один танк?

Тут, наконец, до Фимы дошло, что у него есть шанс если не предотвратить, то хотя бы отсрочить Усиленное Обрезание.

- О повелитель! Я все достану и сделаю. Через три месяца из ворот этого ангара пред твои очи выйдет первый танк, который будет гордостью Великого Израиля!

«Через ДВА месяца, я и моя свита будут стоять перед этими воротами», веско сказал первый президент Израиля – «И если ты не сможешь выехать мне навстречу на своем танке, то запомни мои слова – ты сам будешь меня молить о смерти!» («Вай - как хорошо сказал» восхитился его внутренний голос).

Правительственная кавалькада уже давно скрылась из вида, а бедный Фима все стоял на коленях и глотал пыль… Скупые слезы катились по его щекам….

[talsterch]

Что тут скажешь ВВВ велик :cray: :cray: :angry: . Ну только одно замечание- империя Соломона по меркам 19-20 века- просто средней величины государство, разве что развилка ещё до Соломона. А Вейцман в реале мало чего решал, но вот тут то я понимаю развилка вполне может оказать своё воздействие.

[ВВВ]

Что тут скажешь ВВВ велик :cray: :cray: :angry: . Ну только одно замечание- империя Соломона по меркам 19-20 века- просто средней величины государство, разве что развилка ещё до Соломона. А Вейцман в реале мало чего решал, но вот тут то я понимаю развилка вполне может оказать своё воздействие.

А ему нравится не столько размер - сколько взаимоотношения подданных и повелителя

И таки да, Вейцмана в этой реальности ждет великая судьба !

[марик]

Где-то там явно с рыданиями ползает Магнум. Таких высот ему еще взять не удалось.

[Magnum]

Магнум жесток, но справедлив.

В первой главе избыток штампов и стереотипов, и она совершенно не зажигает.

Вот вторая - совсем другое дело! Штампы преобладают и здесь, но есть несколько весьма милых находок и сюжетных поворотов!

многоженство, пышный двор, войны с непокорными...

Например!

И Вайцман как лидер - это, конечно, грубая историческая ошибка, но правильный персонаж альтисторического худлита!

Мы будем следить за развитием событий.

[Max_Max]

Читал. Думал. Несколько замечаний. 1. не обозначены места, где надо смеяться, 2. не объяснено, где и как произошла развилка: каким образом ХВ оказался в 1948 в Палестине (а к слову: этот тот ХВ или другой? Если тот, то ... даже не Знаю) и как получил такие полномочия. Все это крайне интересно. 3. разъяснить следует и другую альтернативу, как человек с именем Фима оказался посланцем ишува в Европе?

Где-то так.

[Андрей Каммерер]

Хорошие рассказики. :)

[wizard]

«И как хорошо у этого дурака выходит мои туфли целовать…».

а туфли чьи, американские аль английские?

ервый президент Израиля –

лучше царь

не обозначены места, где надо смеяться,

везде...

[ВВВ]

Читал. Думал. Несколько замечаний. 1. не обозначены места, где надо смеяться, 2. не объяснено, где и как произошла развилка: каким образом ХВ оказался в 1948 в Палестине (а к слову: этот тот ХВ или другой? Если тот, то ... даже не Знаю) и как получил такие полномочия. Все это крайне интересно. 3. разъяснить следует и другую альтернативу, как человек с именем Фима оказался посланцем ишува в Европе?

Где-то так.

1.А нигде не надо - текст требует серьезного и вдумчивого чтения.

2. А тут не только развилка, там еще криптоистория... Много чего намешано - начиная с исхода из Египта... Но конечно некоторые исторические пояснения будут.

ХВ - тот. Оказался там - происки мировой закулисы ( пояснения последуют). Как понимаете - на роли зиц- президента. Полномочий у него пока особых нет - ну поорал,отложил на два месяца неизбежное.... Но он себя еще покажет . Не глупее Сталина чать - да и образование имеет.

3. Как Фима оказался посланцем - история тоже не простая и подвывертами. Тоже наверно дам историческую справку.

[ВВВ]

а туфли чьи, американские аль английские?

Американские. Англичане - недавно изгнанные оккупанты, тем более как в дальнейшем выясниться - именно они гады виноваты, что у евреев такие проблемы с оружием в 48 году. Но за все воспоследует расплата.

В общем аглицкие ботинки - там и в то время - жутко не патриотично.

лучше царь

Не все сразу :)

[Telserg]

Андрей Каммерер и марик, такие советы лучше в л.с., не уверен что все оценят

[Ostgott]

А в каких местах надо было смеяться?

[ВВВ]

Эпизод третий.

Палестина, Германия и Тонкие Миры.

Утирая слезы, Фима побрел назад к ангару. Открыв дверь, он переступил порог и вдруг в глаза ему ударил луч Солнца! На мгновение он потерял сознание…

Поверженная Германия лежала в руинах. Однако жизнь кипела и здесь. Все покупалось, продавалось и обменивалось. Ну, почти все… Приобрести ящик автоматов или фаустпатронов – труда не составляло (переправка за границу – за отдельную плату). С тяжелым вооружением было гораздо сложнее. Оккупационные власти четырех держав сами не прочь были заиметь немецкие танки, или на худой случай – не допустить, чтобы они попали в руки кого-нибудь еще. Проблемой были даже запчасти.

Но Фима не терял надежды и верил в свои дарования, приобретенные на Привозе и в долгих странствиях по миру. Как то он услышал кусочек разговора, в нем говорилось о каком-то заброшенном заводе. Причем заброшенном еще во время войны. Фима сделал стойку и стал собирать информацию. Это потребовало некоторого времени и некоторой суммы денег. Но, в конце концов, он установил его примерное расположение.

На следующий день он уже шел по главной улице небольшой баварской деревеньки. К его удивлению – жители не желали говорить о заводе, хотя явно о нем знали. Но нет таких крепостей кои не брали бы сионисты – и Фиме удалось найти проводника. Однако тот сразу оговорил условие – до завода он его доведет, а внутрь – ни-ни. Он будет ждать его снаружи.

А нужен ли был проводник? Оказалось, что к заводу идет неплохая дорога. Но в любом случае – вдвоем ехать было веселей. Наконец, Фима остановил свой Джип у ворот. Над воротами висела табличка со словом «Нибелунген», набранным готическим шрифтом. Она производила мрачное и грозное впечатление, которое не портила даже написанная под ней по-английски какая-то похабщина. Немец, как и было, договорено, остался караулить машину, а Фима вошел внутрь завода.

Он почти сразу насторожился. Хотя завод производил впечатление давней заброшенности – но не все увидишь глазами! За долгие годы странствий по Тибету, Фима очень хорошо научился различать такие штуки. Казалось здесь истончалось само пространство, истаивало время и сквозь эти прорехи в наш мир заглядывало, что-то чужое, что-то, что не принадлежало нашему миру. Чувства были такие же, как при приближении к границам Шамбалы. Хотя в Тибете не было такого ощущения опасности…

Внутренним чутьем Фима определил эпицентр здешнего возмущения пространства. Он явно находился в самом большом цеху. Его ворота были слегка приоткрыты, и после минутных колебаний Фима вошел внутрь. Несколько минут он стоял и жал пока его глаза привыкнут к полумраку.

Слева и справа от него стояли ряды каких-то исполинских коробок из стали, а в противоположном конце цеха – эти коробки были сложены друг на друга, образуя что-то вроде пьедестала. Фиму влекло туда со страшной силой. Но идти вглубь цеха – было не лучшей идеей. На полпути к сложенным друг на друга коробкам лежало несколько мумифицированных трупов.

Тем не менее, Фима сделал один шаг, потом еще один – и медленно двинулся вперед. С каждым шагом идти становилось все тяжелее, казалось, что на его плечи ложится тяжкий груз, все увеличивающийся с каждым шагом. Сердце тяжело билось, ноги подгибались… Фима остановился, чтобы перевести дыхание. Казалось, что мрак по бокам цеха сгустился и обрел форму. В нем проскакивали красные отблески. Послышались удары молота о наковальню – четыре такта со слегка подчеркнутым третьим ударом. Казалось, что эти звуки не принадлежали нашему миру...

Фима продолжил свое движение, хотя тяжесть, навалившаяся на его плечи, была невыносимой. От звуков молота разрывалась голова. Стали слышны, какие-то разговоры, прерывавшиеся гортанными приказами. Языки сумрака отделились от стен и поползли к Фиме. Но он не прекращал своего движения, в нем возник боевой азарт, тот который помог ему как то победить в драке Йети (драка была за тушу горного коза – а Фима не ел несколько дней). Он шел, хотя и сознавал, что ему не пройти и половину пути. Но он шел…

Вдруг в глаза ему ударил луч света, на мгновение Фима потерял сознание, но не упал. Наоборот – ему стало легче. Каждый новый шаг уже не был труднее предыдущего, кровь перестала стучать в висках. В голове заиграла тихая, невыразимо прекрасная мелодия. Молот бесновался, но, удивительное дело – он не мог заглушить эту тихую мелодию. Наоборот, хотя ее громкость не росла, но казалось, что она каким-то образом вытесняет звуки молота.

Еще несколько шагов – и казалось, что Фима вообще потерял вес. Он не шел, а летел, только слегка касаясь босыми ногами пола …

Далее он ничего не помнил. Очнувшись, Фима огляделся вокруг. Он находился на верху штабеля, сложенного из корпусов огромных танков, Босой. А в руках у него была глиняная табличка, с какими-то письменами. Что там было написано – он так никогда и не узнал, так как разбил ее, слезая с пьедестала. Спустившись вниз, он прислушался к своим ощущениям – и не почувствовал ничего. Вся иномирщина покинула это место. Осторожно ступая по бетонному полу босыми ногами, он побрел к выходу. Его ботинки лежали на полпути. Подошвы уши глубоко в бетон, а верх был разорван чудовищной силой. Он не верил своим глазам – от входа вела цепочка следов оставленных в пыли. Они становились все четче и четче. Наконец отпечатки подошв стали оставаться на самом полу. Потом ботинки застряли в бетоне, но исполинская сила выдернула ноги из них. Дальше в бетоне были отпечатки босых ног! А потом – следы просто исчезли, как будто человек взлетел…

Снаружи цеха ничего не изменилось. Джип стоял у ворот, но немца не было. Вернувшись в деревню, Фима узнал, что его не было три дня…

Он не помнил, что он делал эти три дня, но знал, что он обязан доставить корпуса этих танков в Палестину. Знал – и все.

[kinhito]

небольшой баварской деревеньки

Над воротами висела табличка со словом «Нибелунген», набранным готическим шрифтом.

Nibelungenwerk (или Ни-Верк) - самый большой танковый завод 3. Рейха находился в Санкт-Фалентин (Нижняя Австрия). http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B0%...%D0%B8%D1%8F%29

Зачем Бавария, слюшай? Пачему не Остмарк?

[ВВВ]

Зачем Бавария, слюшай? Пачему не Остмарк?

Альтернатива дорогой, вах

Но вобщем то меня любое глухое место устроит :good:

[Magnum]

3-я глава лучше первых двух, но до Лебеденко все еще не дотягивает. :drinks:

[ВВВ]

Так и танков пока нет :drinks:

[ВВВ]

Эпизод четвертый

Те же и Палестина

Быстро пролетели два месяца, и вот утром к эллингу подкатила кавалькада сионистско-правительственной делегации. Вейцман вылез из машины, радостно поглядывая на свои ботинки. Адъютант побежал к ангару и скрылся внутри. Огромные створки ворот поползли в стороны. Глаза стоявших снаружи не смогли сразу адаптироваться к полумраку царившему в ангаре и рассмотреть что там находиться. Но рев танкового мотора услышали все...

Фима взобрался по лестнице на крышу моторного отделения и нырнул в водительский люк. Подавив навязчивое желание перекрестится, недостойное иудея, он приступил к запуску моторов. Щелкнул тумблер и первый двигатель взревел и заработал. Еще один щелчок и к его гудению добавился рык второго мотора. Зачихал и вышел на холостые обороты третий. Наконец, в общий рев ворвалось победное крещендо четвертого мотора.

Ну, пан или пропал. Танк так и не успели испытать на ходу, и именно сейчас решалась судьба Фимы. Зажмурившись, он толкнул вперед все четыре рычага…

Он испытал большое облегчение, когда почувствовал, что танк пришел в движение. Он поддал газу моторам и выехал из ангара. Тут пришла пора испытывать большое облегчение народу, собравшемуся перед воротами. Только у некоторых облегчение прошло по малому. Обслуга пришла в себя быстрее всего и одна из машин быстренько поехала за чистыми штанами.

Но Фима ничего этого не знал. В экстазе он слился с рычагами своей машины. Огромный танк как ласточка выписывал пируэты. А то вдруг, разогнавшись, подпрыгивал на ухабе и отправлялся в полет, короткий, но все равно величественный. Пришли в себя и остальные члены экипажа танка. И тут началось! Могучие орудия, то давали слитный четырехорудийный залп, то стреляли по очереди. Под конец они даже исполнили незатейливую мелодию из выстрелов. Огнеметы плевались огнем. Они то выпускали длинные языки пламени, то устраивали сплошные стены огня по бокам танка! Двое самых отчаянных танкистов, высунувшись из люков стали палить из Браунингов. Наконец, фантазия танкистов иссякла (как и боезапас) и танк направился к делегации. Но, он не просто остановился, нет – Фима припас под конец коронный номер. Подъехав к Вейцману почти вплотную, он притянул к себе два рычага, а остальные толкнул ногами от себя. Внешние гусеницы быстро завращались в одну сторону, а внутренние – в другую. Из-под танка полетели комья земли, и он быстро зарылся в грунт почти по самую башню, мгновенно превратившись в несокрушимый дот.

Сионистко-правительственная делегация, только недавно сменившая штаны, ощутила потребность вновь испытать большое облегчение. К счастью желудки у них были уже пусты…

Фима ловко спрыгнул с танка (благо, что до земли было теперь невысоко), подошел строевым шагом к Вецману и бодро отрапортовал – «Экипаж танка готов выполнить любое задание родной сионисткой власти». Слеза побежала по щеке Хайма, смахнув ее и взяв орден «Золотая путеводная звезда Моисея», из услужливо открытой секретарем коробки, он самолично приколол ее на грудь Фимы.

После чего произнес историческую фразу – «Если к такому усердию, добавить безграничное мужество – то мы сможем быть спокойны за судьбу Израиля!».

«Как хочешь назвать свой танк, сынок?» - обратился он к Фиме.

«Разрешите – Меркавой, Ваше Благородие» - бодро ответствовал тот.

Меркава 48!

Посмотреть на Яндекс.Фотках

[ВВВ]

Историческое отступление номер 1.

О месте, где была построена «Меркава» и о «Летучем Великобританце».

Строительство «Меркавы» велось в заброшенном дирижабельном эллинге близ Хайфы. История его появления такова. В конце двадцатых годов, в Великобритании возникла идея объединить всю империю сетью воздушных сообщений. В то время необходимую дальность полета могли обеспечить только дирижабли. Так родились «Имперские Авиалинии». Было начато строительство эллингов и причальных мачт в колониях и доминионах. В том числе мачту и эллинг построили в Хайфе.

В метрополии началось проектирование дирижаблей. К этому делу подошли очень ответственно. Расходов не жалели – ведь главным требованием была безопасность. В результате дирижабли решили наполнять гелием, хоть это и было дорого. Вместо ненадежной полотняной обшивки – применили обшивку из тонких металлических листов. Из таких же листов были сделаны и внутренние емкости для газа. Внутренняя планировка обеспечивала пассажирам небывалый комфорт. Пассажирские каюты были размещены в нижней части дирижабля. Там же имелся и роскошный ресторан. Небольшой лифт мог доставить желающих наверх оболочки, где размещалось небольшое, но очень уютное открытое кафе.

Не меньшое внимание уделялось и конструкции дирижаблей – для уменьшения сопротивления воздуха в оболочку спрятали практически все. Ее аэродинамическое совершенство портила только выступающая кабина управления и шесть двигательных гондол.

В общем – это были шедевры дирижаблестроения. Безопасные, быстрые и крайне комфортабельные.

Отбытие в рейс первого дирижабля вылилось в настоящий триумф. Тысячные толпы запрудили летное поле. Люди махали с земли тем счастливчикам, что находились на борту воздушного исполина. Играл духовой оркестр. Реяли стяги. Это был истинный момент триумфа Империи, которая владела не только морями, но и воздушным океаном!

Отцепившись от причальной мачты дирижабль, взял курс на Индию – эту жемчужину британской короны. Первая остановка планировалась как раз в Хайфе, где все было готово к торжественной встрече.

Перемахнув Английский Канал дирижабль летел над живописными равнинами Франции. В низу один живописный вид, сменял другой. Чтобы пассажирам было лучше видно, капитан приказал лететь как можно ниже над землей. Все шло как нельзя лучше…

Впереди показались два холма. Вместо того чтобы подняться, было решено пролететь между ними. Никто на борту не знал, что французы недавно соединили эти холмы канатной дорогой… На полном ходу дирижабль зацепил канат и он как нож срезал с оболочки все гондолы, которые рухнули на землю. Из тех, кто находился в гондолах, уцелел только один рулевой. Проявив поистине обезьянью ловкость он сумел ухватится за канат и провисеть на нем несколько часов, пока спасатели его не сняли.

Избавленная от веса моторов, оболочка стала намного легче, и стала быстро набирать высоту, пропав из поля зрения тех, кто наблюдал за катастрофой с земли. Ее подъем прекратился только в стратосфере. Там дирижабль и летает до сих пор, подтверждая качество своего изготовления. Все забыли его настоящее название и теперь он известен как «Летучий Великобританец».

Профессор Пикард совершая полет на стратостате через пять лет после катастрофы, пролетел не так далеко от этого дирижабля и сумел сделать несколько фотографических снимков. Они обошли газеты всего мира. Кафе на верху оболочки заполнено людьми. Кажется, что за столиками продолжается приятная беседа. Официант застыл в полупоклоне, наливая в протянутый бокал шампанское. Танцующие пары, так и застыли, не довершив очередного па…

В нервозной обстановке перед Второй Мировой Войной эти снимки привели к появлению кучи пророчеств и возникновению нескольких сект, некоторые из которых существуют и доныне. Одно из пророчеств гласило, что когда «Летучий Великобританец» наконец опустится, и населяющие его мертвецы сойдут на землю – наступит конец света.

[Magnum]

Профессор Пикард совершая полет на стратостате через пять лет после катастрофы, пролетел не так далеко от этого дирижабля и сумел сделать несколько фотографических снимков. Они обошли газеты всего мира. Кафе на верху оболочки заполнено людьми. Кажется, что за столиками продолжается приятная беседа. Официант застыл в полупоклоне, наливая в протянутый бокал шампанское. Танцующие пары, так и застыли, не довершив очередного па…

В нервозной обстановке перед Второй Мировой Войной эти снимки привели к появлению кучи пророчеств и возникновению нескольких сект, некоторые из которых существуют и доныне. Одно из пророчеств гласило, что когда «Летучий Великобританец» наконец опустится, и населяющие его мертвецы сойдут на землю – наступит конец света.

Вот! Узнаю старого доброго ВВВ!

[Paltus]

Вот это было сильно! :)