Макс Мах. Под луной

[Max_Max]

Макс Мах

Под луной

В этот час к вокзалу, куда приходят поезда с юга, пришел поезд. Это был экстренный поезд, в конце его сизо поблескивал синий салон-вагон, безмолвный, с часовыми на подножках, с опущенными портьерами за зеркальными стеклами окон.

Б.Пильняк, Повесть непогашенной луны

Пролог

Поезд подошел уже за полночь. Встал, окутавшись паром, на запасных путях – чуть ли не у самого депо – прогремел сочлениями, словно устраивающаяся на отдых стальная тварь, замер: только и жизни, что дыхание часовых, клочьями тумана поднимающееся в холодный октябрьский воздух, да свет, выбивающийся кое-где из-за плотно зашторенных окон.

- Чай пить будешь? – Спросил хозяин салон-вагона, раскуривая трубку.

Трубку он раскуривал, не торопясь, "растягивая удовольствие", явно наслаждаясь теми простыми действиями, что почти машинально выполняли его руки. Руки же эти были руками рабочего человека, какого-нибудь слесаря с завода или крестьянина из деревни, и широкое "простое" лицо было им под стать. Но вот глаза… Глаза у человека, одетого, несмотря на глухую ночь, по всей форме – то есть, в сапоги, брюки галифе, френч, перетянутый ремнями - глаза у него были отнюдь не простые. Умные, внимательные, "проницающие"… Хоть и "улыбнуться" могли. Сейчас улыбались:

- Ну?

- Буду. Спасибо. – Собеседник был моложе, интеллигентней, и как бы не из евреев, но вот какое дело, было в этих людях нечто, что как бы сближало, превращая их едва ли не в родственников, в членов одной семьи. Но, разумеется, родственниками они не были.

- Слышал? – Не оборачиваясь, спросил старший застывшего в дверях ординарца.

Слышал, конечно. Как не услышать, даже если нарком говорит тихим голосом? Ординарец ведь не первый день на службе. Еще с Гражданской остался, попав в "ближний круг" в Азии, да так и прижился. Не стучал и глупостей до чужих ушей не допускал. А служил исправно, так зачем же другого искать?

Однако всегда есть слова, что не только при посторонних не скажешь, но и при своих -подумаешь еще, "а стоит ли?" И было что-то во взгляде молодого собеседника, что не укрылось от внимательных глаз хозяина салон-вагона, насторожило, заставило, собравшегося было расслабиться в компании с младшим товарищем, собраться вновь.

"Что?" – Спросили глаза старшего, когда собеседники остались одни.

- Скажи, Михаил Васильевич, я похож на сумасшедшего? – Медленно, словно бы взвешивая слова, спросил человек, которому предстояло вскоре стать "военным министром" Украины.

- Говори, Иона. – Предложил Фрунзе, выдохнув табачный дым. – Здесь можно. Минут пять… можно.

Якир бросил короткий, но не оставшийся не замеченным взгляд на закрытую дверь, потянул было из кармана галифе портсигар, но остановил движение, и посмотрел наркому прямо в глаза:

- Через несколько месяцев, Михаил Васильевич… – Сказал он ровным голосом. – Когда точно, не знаю. В феврале или марте… Обострение язвы… Политбюро примет решение – оперировать…

- Политбюро? – Самое странное, что Фрунзе не удивился. Он только побледнел немного и сильнее прищурился.

- Сталин. – Коротко ответил Якир. Он тоже побледнел сейчас. Пожалуй, даже больше, чем Фрунзе. – Вы не встанете с операционного стола… - Сказал он, переходя на "Вы". -Сердце не выдержало или еще что… Точно не помню.

- Не помните… - Переход на "Вы" оказался заразительным, но и то сказать, занимало сейчас Фрунзе совсем другое. Взгляда он не отвел, хотя глаза вдруг стали какие-то "рассеянные", о трубке забыл, но при этом казался спокойным. – Что еще расскажите?

- Конспективно… - Как бы через силу произнес Якир. - За недостатком времени… - Взгляд становится тяжелым. - Льва Давыдовича вышлют в двадцать девятом или тридцатом. В Турцию, потом в Мексику. Зиновьева расстреляют в 1936. А меня, - бледные губы растягиваются в подобие улыбки. - В 37 вместе с Тухачевским, Корком, Эйдеманом… Рыкова еще и Бухарина… Но их по другому процессу.

- А с ума, значит, не сошел?

- Нет.

- Тогда, что?

- Не знаю. – Покачал головой Якир. – Девять дней уже… с этим живу. Проснулся утром, а оно тут. – Коснулся он указательным пальцем своего лба. – А стреляли в затылок, как и сейчас…

- Он? – Фрунзе не уточнил, кого имеет в виду, но собеседник его понял.

- Он. – Кивнул он. – А еще Молотов, Каганович, Ворошилов, Микоян…

- А Серго? – Странно, но Фрунзе не спешил закончить этот бредовый во всех смыслах разговор.

- Застрелился в 1936.

- Киров?

- Его застрелил муж любовницы в тридцать четвертом… Вы не понимаете, я … я года до пятидесятого все помню. Иногда с подробностями… Форму свою помню. У нас в тридцать пятом персональные звания ввели, так мы с Уборевичем командармов первого ранга получили… Кажется, еще Шапошников, но про него я не точно помню… Вы мне не верите?

- Верю. – В голосе Фрунзе прозвучала вдруг тяжелая нечеловеческая усталость. И еще что-то.

"Тоска?"

Но в этот момент - с легким стуком в дверь – в салон вернулся ординарец Фрунзе.

"Ну, и что мы будем с этим делать?" – Молча спросил Якир.

"Будем… жить". – Твердо ответил нарком.

[MilesV]

Извините, уважаемый коллега Мах_Мах, но это - ещё одно из проявлений "игры на чужом поле" или самодостаточный текст?

Вопрос из любопытства.

Потому что однозначно - нравится, и, по большому счёту, всё равно чем вызвано появление данного "пролога".

[марик]

Самое удивительное, что Фрунзе не удивился.

<{POST_SNAPBACK}>

Ахтунг! Очередной попаданец! Под заголовком пролог.

Самое удивительное, что Фрунзе не удивился.

Два раза удивительное. Уж лучше самое странное.

[Тень Дуба]

Крайне заинтересован.

В том числе - лично (меня в мире этой развилки однозначно не будет ...)

[Max_Max]

это - ещё одно из проявлений "игры на чужом поле" или самодостаточный текст?

Я всегда играю на своем поле, даже если оно чужое

Ахтунг! Очередной попаданец! Под заголовком пролог.

С чего вы взяли? Лично я еще не знаю. Может быть Ионне Имануиловичу приснился вещий сон?

Два раза удивительное. Уж лучше самое странное.

Да, спасибо, сейчас заменю.

Крайне заинтересован.

В том числе - лично (меня в мире этой развилки однозначно не будет ...)

Э, коллега, что это вы так писсимистично? может быть, у них еще и не получится нечего? И их всех все равно расстреляют более эффективные менеджеры? ;)

[Bastion]

Но в этот момент - с легким стуком в дверь – в салон вернулся ординарец Фрунзе.

"Ну, и что мы будем с этим делать?" – Молча спросил Якир.

"Будем… жить". – Твердо ответил нарком.

- Что там? - Фрунзе посмотрел на ординарца.

- К вам, - Бедный просится.

"Я пойду?" - Продолжая молчать спросил Якир.

"Завтра!..." - Также ответил командующий.

- Зови - кивнул ординарцу.

Чуть не столкнувшись в дверях с Якиром в купе ворвался пролетарский поэт.

- Михал Васильевич! Можно секретно?

- Давай! - махнул ордирнарцу Фрунзе, тот выходя прикрыл дверь купе.

- Что у тебя Ефим?

- Понимаете товарищ комфронта, - начал Демьян Бедный, обращаясь к Фрунзе по старой памяти, - третий день у меня уже... - Через несколько месяцев у вас язва обостриться... и вы откажетесь от операции и умрете...

-Троцкий?

- Терракт в 1934, Сталин, Троцкий, еще кто-то, я плохо помню - похороны в кремлевкой стене...

- Киров?

- В Лениграде был, растрелял Тухачевского, Ворошилова, Егорова...

- ...Он с Серго... Потом война...

:)

[Тень Дуба]

>может быть, у них еще и не получится нечего?

О тех, у кого не получилось, не рассказывается в сагах.

====================

"Люди, спасенные дельфинами, всегда рассказывают, как их толкали точнехонько к берегу.

Рассказов тех, кого толкали в другую сторону, никто никогда не слышал..."©

[Max_Max]

Бастион! Сейчас же признавайтесь, где вы добыли миелофон?! :)

[MilesV]

Я всегда играю на своем поле, даже если оно чужое

<{POST_SNAPBACK}>

Извините. Некорректно сформулировал.

Неважно чем завершится эта история - важно каким будет развитие сюжета. Скучно, судя по всему - не будет.

- К вам, - Бедный просится.

<{POST_SNAPBACK}>

Похоже, тренд однако... :)

[Bastion]

Бастион! Сейчас же признавайтесь, где вы добыли миелофон?!

годы совместной работы? :)

[марик]

Кстати можно ведь прекрасно и рыбку съесть и дальше по сюжету .

Не сделает операцию помрет, сделают зарежут. Надо делать операцию до обострения, у профессора не в Москве, а к примеру в Киеве и не ставя никого в известность.

[Max_Max]

Кстати можно ведь прекрасно и рыбку съесть и дальше по сюжету .

Не сделает операцию помрет, сделают зарежут. Надо делать операцию до обострения, у профессора не в Москве, а к примеру в Киеве и не ставя никого в известность.

В Германии Ага. В 24-м вполне нормально. Поездка в Берлин с целью ознакомления с ГШ Гернмании, там симулирует приступ... Но только без Демы Обойдемся кем-нибудь из старых друзей наркома К нему Гриша зайдет с воспоминаниями о будущем а может быть и нет Есть у меня туз ... козырной в рукаве, но я его пока придержу :)

[MilesV]

Не сделает операцию помрет, сделают зарежут.

<{POST_SNAPBACK}>

А может быть обойтись консервативным лечением?

Масло облепиховое, сок подорожника, диета, и через два-три месяца устойчивая ремиссия.

Мне в своё время помогло (извините за подробности). Повторение курса раз в год и об операции можно на некоторое время забыть.

[krolik]

опять паподанец и банальщина может развитие буйт цікавіше...

[Max_Max]

банальщина

Разумеется. Я вас когда-нибудь обманывал? B)

[ВВВ]

Идея коллеги Бастиона мне нравится. Появляется попаданец, герой начинает действовать, появляется другой и говорит что так - еще хуже, герой опять меняет стратегию. Новый попаданец уже не говорит что будет хуже, а просто пытается замочить героя... И чем все кончится - фиг его знает :lol:

[Magnum]

В голосе Фрунзе прозвучала вдруг тяжелая нечеловеческая усталость.

Фрунзе - вампир?

Инопланетянин?

Эльф?

Иной Древний?...

[Max_Max]

Фрунзе - вампир?

Инопланетянин?

Эльф?

Иной Древний?...

Не нравится, не кушайте тут все будет круто заварено и так накручено, что без поллитры не разберешь А поллитры - вам, Магнум - я не дам Так что придется терпеть все это безобразие на трезвую голову. или не терпеть - мы же свободные люди в свободной стране: не хотим, не читаем, хотим - читаем :)

[Magnum]

То есть все ответы неверны?! :lol:

[Max_Max]

То есть все ответы неверны?!

Пролог 1.2

1.2

Возможно, что на самом деле все было не так. И разговор, описанный выше, состоялся не ночью, а ранним утром. И вел его не наркомвоенмор Фрунзе, а командарм Гаврилов. И, разумеется, разговаривал Гаврилов вовсе не с заместителем командующего военными силами Украины и Крыма Ионой Якиром, которого нет, и никогда не было в повести Пильняка, а с командиром стрелкового корпуса Коганом, молодым, но энергичным красным генералом, хорошо показавшим себя там, где "порох, дым, ломаные кости и рваное мясо…" И это Коган метался следующей ночью в постели, захваченный жутким в своей реальности сном. И проснулся во втором часу ночи среди мокрого от пота белья, и сидел до утра на кровати, глядя в серую муть за окном. Сидел, не одевшись - в бязевых кальсонах и нижней рубахе -курил, думал, поглядывая по времени на лежащий рядом именной браунинг "Боярд", играл желваками…

Однако же вопрос: сидел ли? Мог ли седеть? Ведь в повести Пильняка нет никакого Когана. Там есть старый друг командарма Попов, а вот Когана… Был, правда, Лайцис, но ту книгу - "Голый год" - Борис Пильняк так и не дописал: умер от тифа в двадцать втором, чуть-чуть не успев с рукописью…

А Якир… Его ведь не зря считали умным человеком. Якир – пусть и недолго – даже в Базеле учился. Студент, одним словом. А в те годы, следует заметить, не то что студент, но и просто выпускник реального училища или – бери выше – гимназии знал, не мог не знать, основы формальной логики. И выходило, что, едва лишь увидев будущее в своем "вещем" сне, Иона Эммануилович это будущее отменил. Самим фактом своего знания – сокровенного, богом или чертом "вдохновенного" – отменил. А, заговорив обо всем этом с другим – с Михаилом Васильевичем Фрунзе – тем более изменил это гребаное будущее, спустив со склона грядущего смертельно опасную лавину вероятностей. И Фрунзе умирал теперь то на операционном столе, то, отказавшись от операции. В Москве, Киеве, Одессе, где эсеровский террорист расстрелял его в упор из маузера "Боло", в Ленинграде, Харькове, Минске… Или оставался жив, входил в Политбюро… Могло ведь случиться и так. Теперь могло. Да будущее перестало быть тайной, но не стало от этого более определенным. Ночь, туман, неверная земля под ногой…