Мир "Гаснущего Света" 2.0 - Дополненный и Исправленный

[ясмин джакмич]

Увертюра

Самая Главная Развилка, вне политических событий - относительная обеспеченность Европы коксующимся углем и железной рудой в районе так называемого "Banane bleue"

http://upload.wikime....png?uselang=ru

Маленькие богатые залежи сходные по объемам и значению с Льежским бассейном расположены на территории Бельгии, Люксембурга, Рейнланда, Швабии, Швейцарии, Лихтенштейне, Савойе и Пьемонте.

Это предопределило альтпозитивное развитие Фландрии, Лотарингии, Швецарии и Савойского государства в Ранее и Высокое Средневековье (476-1300 гг), - они составили число регионов с наиболее развитой экономикой (и военной в силу относительной массовости производства доспехов и оружия), где развивались города, ремесленно-цеховое производство, в следствии чего еретические течения нашли благодатную почву для укрепления реформистских течений западного христианства. Швейцарские кантоны и Савойя-Пьемонт играли роль РИ-Америки куда подобно европейским мигрантам бежали в поисках лучшей жизни от преследования Римской церкви катары, апостолики, альбигойцы и вальденсы.

Крестовые походы носили выраженный оттенок централизации власти и избавления от нежелательных элементов - вначале Папа Римский, а затем короли Франции, и поздней императоры Германии из числа Гогенштауфенов принуждали (апеллируя к священному христианскому долгу и различные лазейки юридического характера) отправляться в Святую Землю зачастую на верную смерть хулиганистых баронов и князей, предварительно заложив свое имущество рыцарским орденам, которые в различной степени подчинялись самим монархам. Нетрудно представить, как усилилась центральная власть, опираясь на имущественные приобретения. Наибольшего успеха достигли англичане (Георгианцы) и савойцы (Иоанниты соотвественно), хотя такой острой необходимости избавиться от феодального мусора как у французов и немцев у них не было просто потому что в этих странах была установлена личная зависимости баронов и рыцарей от короля (в Англии при Вильгельме Завоевателе, в Савойе при Умберто Великом**).

Во дни комет

Спусковым крючком, который по настоящему изменит Облик Грядущего стал Феноменон 1300 года, - аномальные астрономические явления звездных дождей и полярных сияний в южных широтах, - после которых начался Малый Ледниковый Период. Согласно Альдорнской Хронике лето 1300 года ознаменовалось "необычайной ясностью, когда в ночном небе Европы можно было наблюдать звезд больше, чем в [широтах] Египте и Индии". Тогда то и начались "космические дожди". На протяжении двух лет 1300-1301 гг. жители Земли видели интенсивный звездопад, наблюдавшийся по крайней мере в Европе и Южной Америке почти каждую ночь.

За пометкой 19 декабря 1300 года астроном Рейнхард Мудрый обратил внимание на появление яркой звезды, которую уподобил Вифлиемской, отнес её к комете, упоминаний о параметрах которой не было ни в арабских, ни в Сидских каталогах, на основании чего он заключил что ранее она не наблюдалась. Факт существования этой "яркой звезды", в эпоху Просвещения названной кометой Рейна, подтверждают сохранившиеся записи наблюдений Аль-Азифом и Моисеем бен Дани, однако после 25 мая 1301 года "яркой звезды" более не видели ни астрономы, ни простые наблюдатели.

До настоящего времени ученные МГС спорят о причинах начала глобального похолодания - до сих пор (1875 г) отстуствует хоть какая-нибудь универсальная теория, способной объяснить все отмеченные явления и увязать их с существующими фактами. Формирование же четкого образа событий в Массовом сознании осложняется соперничеством катастрофических фракций в околонаучном мире, где люди, более заинтересованы в получении прибыли от раскрутки различных ужасов в популярной культуре, чем в установлении объективной картины мира с завидным упорством сочиняют конспирологические и квазинаучные гипотезы, которые с большой натяжкой можно назвать даже любительскими предположениями. Ни "мастер" , ни мадам Блаватская, ни месье Фламмарион при всей специфичности своих взглядов на устройство мира не признают теории Космического Льда герра Хёрбигера и Инопланетного вмешательства Богданова.

Однако независимые исследователи склонны считать что в 1300-м по неустановленной причине или комплексу обстоятельств сложилось несколько факторов обусловивший начальный этап климатических изменений:

1) Падение кометы Рейнхарда Мудрого (или только дождя из её осколков?) которое спровоцировало активизацию вулканической деятельности - в Альдорнских хрониках очень тщательно зафиксированны факты многомесячные выбросов пепла вулканами Исландии и Италии, так же в Юго-Востчоной Азии (Книга Сигора) и Южной Америке (Инкский Кодекс) между 1310-1315 гг. Критики этой теории с яростным притопом твердят что геологические последствия столкновения должны были проявиться немедленно, однако задокументированного факта провоцирования вулканической активности упавшим метеоритом наука не имеет, как не имеет сведений о месте падения гипотетической Рейны.

2) понижение солнечной активности, что подтверждают исследования Кольцова о влиянии магнитного излучения Солнца на Землю, однако не объясняет явления "темноты" и резкого изменения погодных условий и почти 50-ти летней продолжительности этого спада.

3) замедление или даже полная остановка термохалинной циркуляции; что так же не отвечает на вопрос внезапного и продолжиртельности похолодания.

4) возрождение лесов вследствие снижения численности населения после эпидемии чумы, что привело к падению уровня углекислого газа в атмосфере, что относят уже ко второй фазе цикла изменений.

Судя по той же Альдорнской хронике, Западная Европа пережила настоящую экологическую катастрофу. Если 1300—1309 годы в Европе выдались тёплыми и даже чрезмерно засушливыми, то в 1312—1322-м погода "вдруг" стала холодной и влажной. Сильно дождливые лета и необыкновенно суровые зимы начиная с 1314 года на корню губили несколько урожаев и привели к вымерзанию фруктовых садов в Англии, Шотландии, северной Франции и Германии. В Шотландии и северной Германии прекратилось виноградарство и производство вин. Зимние заморозки стали поражать даже северную Италию. Петрарка и Бокаччо фиксировали, что в XIV в. снег нередко выпадал в Италии. Прямым следствием первой фазы МЛП стал массовый голод, Недостаток пищи в Европе ощущался вплоть до 1325 года. Косвенным — кризис феодального хозяйства, возобновление барщины и крупные крестьянские восстания во Франции, Англии и Германии. В русских землях первая фаза МЛП дала о себе знать в виде череды «дождливых лет» XIV века. Кроме того, Постоянное недоедание, приводившее к общему ослаблению иммунной системы, с неизбежностью вылилось в эпидемии

То, что не пишут в учебниках истории

Пандемия Чумы, сократившее общее население планеты от 23 до 29.5 процентов, так же считается большинством исследователей следствием климатических изминений. Последние микробактереологические и вирусологические исследования показывают возможности изменений микроорганизмов в зависимости от физических условий, что косвенно объясняет "внезапное" появление болезни в Средней Азии. Ряд ученных считает чуму мутировавшим вирусом, перешедшим от животного к человеку (что может оправдать американских поселенцев в их фанатично-истовом рвении истребить всех сурков и сусликов).

Пандемия продемонстрировала полную беспомощность средневековой медицины и бессилие религиозных институтов в борьбе с чумой, следствием чего стали возрождение языческих культов и суеверий, гонения на потенциальных «отравителей» и «распространителей чумного яда», а также всплеск религиозного фанатизма и религиозной нетерпимости - наиболее ярко оформившиеся в Охоте на ведьм и антисемитизме. Чёрная смерть оставила колоссальный след в истории Европы, наложив отпечаток на экономику, психологию, культуру.

И здесь мы подходим ко второму важному событию, которое направит движение в иное русло

Что касается тогдашней науки об эпидемических болезнях, в ней боролись два основных направления. Первое, связанное с именем одного из последних атомистов древности, Лукреция Кара, полагало причиной их возникновения некие невидимые глазу «семена болезни», или мельчайшие болезнетворные «скотинки» (Марк Варрон), проникавшие в организм здорового человека при контакте с заболевшим. Это учение, получившее в дальнейшем название учения о контагии (то есть «заражении»), получило своё дальнейшее развитие лишь после открытия микроскопа и наблюдений ван Левенгука. Как средство профилактической борьбы с чумой контагионисты предлагали:

• изоляцию больных
  
• длительные карантины
  
• меры личной гигиены
  

Необходимость мыться однако сталкивались с противодействием церкви. Со времен Раннего Средневековья, в особенности в монастырской среде, распространена была практика, на латинском языке носящая название alousia. Alousia представляла собой сознательный отказ от жизненных удовольствий и наказании грешного тела посредством лишения его самого необходимого, частью из которого представлялось мытье. На деле это означало приверженность к особенно длительным посту и молитве, а также долговременный, а порой и пожизненный отказ от погружения в воду — хотя следует заметить, что во времена Высокого Средневековья количество следующих ей постепенно начало сокращаться. Согласно тем же воззрениям забота о теле полагалась греховной, а чрезмерно частое мытьё и связанное с ним созерцание собственного нагого тела — вводящим в искушение.

Однако наличие или отсутствие невидимых «чумных скотинок» представлялось достаточно умозрительным; тем более для врачей тогдашнего времени казалась привлекательной и более понятной теория «миазмов», созданная великими умами древности — Гиппократом и Галеном — и развитая затем «шейхом врачей» Авиценной. В кратком изложении суть теории можно свести к отравлению организма неким ядовитым веществом («пневмой»), выделяющимся из земных недр. В основе её лежало вполне здравое наблюдение о гибельности для людей испарений болот и прочих «нездоровых мест» (например источников у вулканов) и привязанности определённых заболеваний к определённым же географическим пунктам.

Для борьбы с эпидемией предлагалось несколько простых средств:

• Бежать из заражённой местности и в безопасности дожидаться конца эпидемии. Именно отсюда происходит знаменитая средневековая присказка «дальше, дольше, быстрее», придуманная, по преданию, знаменитым персидским философом и врачом Абу Бакром Ар-Рази. Бежать требовалось как можно дальше, как можно быстрее и оставаться вдали от заражённой местности достаточно долго, чтобы окончательно убедиться, что опасность миновала. Врачи советовали перебраться в «cкромный домик [в деревне], не подверженный сырости, вдали от кладбищ, скотомогильников и грязной воды, а также от огородов, где растёт лук-порей, капуста или иные растения, на каковых имеют обыкновение оседать чумные миазмы».
  

• Очищение воздуха в заражённой местности или доме. С этой целью через город гнали стада, чтобы дыхание животных очистило атмосферу (один из специалистов того времени приписывал подобную способность лошадям и потому настоятельно советовал своим пациентам на время эпидемии перебираться в конюшни). Ставили блюдечки с молоком в комнату умершего, чтобы таким образом поглощать заразу. С той же целью в домах разводили пауков, способных, по убеждению того времени, адсорбировать разлитый в воздухе яд. Жгли костры на улицах и окуривались дымом ароматных трав или специй. Для того, чтобы разогнать заражённый воздух, звонили в колокола и палили из пушек. В комнатах с той же целью выпускали летать небольших пичужек, чтобы они взмахами крылышек проветривали помещение.
  

• Индивидуальная защита, которая понималась как создание некоего буфера между человеком и заражённой средой. Ввиду того, что действенность подобной буферной защиты можно было определить исключительно с помощью собственного обоняния, она считалась хорошей, если удавалось совершенно уничтожить или по крайней мере ослабить «чумной запах». По этой причине рекомендовалось носить с собой и часто нюхать цветочные букеты, бутылочки с духами, пахучие травы и ладан. Советовали также наглухо закрывать окна и двери, закрывать окна пропитанной воском тканью, чтобы не допустить проникновения в дом заражённого воздуха. Впрочем, иногда предлагалось забивать чумное зловоние зловонием ещё более жестоким — рецепты такого сорта были порой продиктованы отчаянием и беспомощностью. Так, крымские татары разбрасывали по улицам собачьи трупы, европейские врачи советовали держать в домах козлов. Давались даже рекомендации подолгу задерживаться в отхожем месте, вдыхая тамошние ароматы, поскольку имелись наблюдения по поводу того, что чистильщики отхожих мест меньше страдают от эпидемии. Подобное предложение вызвало, впрочем, протест уже у тогдашних специалистов, указывавших, что подобное «отвратительно в обычной ситуации, и трудно ожидать, чтобы оно помогло во время эпидемии».
  

Врачи рекомендовали воздерживаться от потребления домашней и дикой водоплавающей птицы, питаться супами и бульонами, не спать после рассвета и, наконец, воздерживаться от интимного общения с женщинами, а также (памятуя о том, что «подобное привлекает подобное») воздерживаться от мыслей о смерти и страха перед эпидемией и во что бы то ни стало сохранять бодрое настроение духа.

С точки зрения Римско-католической церкви, причины эпидемии были ясны — наказание за человеческие грехи, отсутствие любви к ближним, погоню за мирскими соблазнами при полном забвении духовных вопросов. В 1347 году, с началом эпидемии, церковь, а вслед за ней и народ, были убеждены, что грядёт конец света и сбываются пророчества Христа и апостолов. В войне, голоде и болезни видели всадников Апокалипсиса, причём именно чума должна была исполнить роль всадника, чей «конь бледный». С чумой пытались бороться с помощью молебнов и крестных ходов, так, шведский король, когда опасность подступила к его столице, возглавил крестный ход босиком с непокрытой головой, моля об отвращении бедствия. Церкви были заполнены верующими. Как лучшее лекарство для уже заболевших или для того, чтобы избежать заражения, церковь рекомендовала «страх Божий, ибо Всевышний один может отвратить чумные миазмы». Покровителем чумных больных считался Св. Себастьян, с ним также было связано поверье о прекращении чумы в одном из городов, когда в местной церкви был построен и освящён придел, где установили статую этого святого.

В подобных условиях жизненно важным становился вопрос — что вызвало Божий гнев и каким образом умилостивить Всевышнего, чтобы мор прекратился раз и навсегда. В 1348 году причину несчастья видели в новой моде на ботинки с длинными высоко загнутыми носами, которые особенно возмущали Бога (во истину глупость человеческая вместе со страхом не имеют границ).

Священники, принимавшие последнюю исповедь умирающих, становились частыми жертвами чумы, поэтому в разгар эпидемии в части городов уже невозможно было найти никого, способного совершить таинство соборования или прочесть отходную над покойником. Боясь заражения, священники и монахи также попытались защитить себя, отказываясь приближаться к больным и, вместо того, через специальную «чумную щель» в двери подавая им хлеб для причастия на ложке с длинной ручкой или же проводя соборование с помощью палки, с концом, смоченным в елее. Впрочем, известны были и случаи подвижничества, так, по преданию, на это время приходится история отшельника по имени Рох, самоотверженно ухаживавшего за больными, позднее канонизированного католической церковью.

В 1350 году, в самый разгар эпидемии, папа Климент VI объявил очередной Святой год, специальной буллой приказав ангелам немедленно доставлять в рай любого, кто умрёт на дороге в Рим или же возвращаясь домой. Действительно, на Пасху в Рим собралось около 1 млн. 200 тыс. паломников, ищущих защиты от чумы, на Троицу к ним добавился ещё миллион, при том что в этой массе чума свирепствовала с таким ожесточением, что домой вернулась едва ли десятая часть. За один только год прибыль римской курии от их пожертвований составила астрономическую сумму в 17 миллионов флоринов, что подвигло тогдашних остряков отпустить ядовитую шутку: «Господь не желает смерти грешника. Пусть себе живёт и платит далее».

Сам папа Климент VI в это время находился вдали от охваченного чумой Рима, в своём авиньонском дворце, по совету личного врача — Ги де Шолиака, прекрасно отдававшего себе отчёт в опасности заражения, не подпуская к себе никого и постоянно поддерживая огонь в двух жаровнях, справа и слева от своей персоны. Отдавая должное суевериям времени, папа не расставался с «волшебным» изумрудом, вставленным в перстень, «каковой, будучи обращён к Югу, ослаблял действие чумного яда, будучи обращён к Востоку, уменьшал опасность заражения».

Следует сказать, что во время эпидемии церкви и монастыри сказочно обогатились; желая избежать смерти, прихожане отдавали последнее, так что наследникам умерших оставались буквально крохи, и некоторым муниципалитетам пришлось своим указом ограничить размер добровольных даяний. Однако же из страха перед болезнью монахи не выходили наружу, и паломникам оставалось складывать принесённое перед воротами, откуда оно забиралось по ночам.

В народе усиливался ропот, разочаровавшиеся в возможностях официальной церкви защитить своих «овец» от чумы, миряне стали задаваться вопросом, не грехи ли церковников вызвали Божий гнев. Вспоминались и уже вслух рассказывались истории о блуде, интригах и даже убийствах, случавшихся в монастырях, о симонии священников. Эти настроения, бывшие крайне опасными для церкви, в конечном итоге вылились в мощные еретические движения последующих времён.

"Quae abiit blande!!!"

В духовной сфере власть церкви над умами, практически безусловная в прежние времена,оказалась значительно поколебленной; обвинения в алчности и симонии, видимая беспомощность церковников в борьбе с чумой значительно ослабили её власть и пробудили умы для философии будущего — на смену еретическим сектам, чьи немногие последователи чудом уцелели - пришли лолларды, гуситы, последователи Уиклифа.

Период между 1309 и 1378 годами папство сотрудничало с сильными мира сего, способными силой оружия защитить от поползновений немцев и нападений с юга и востока. Все папы этого периода были этническими французами (точнее, окситанцами), французское большинство было и в коллегии кардиналов, избиравших пап. Немало кардиналов служило ранее при королевском дворе. Папы выполняли важные дипломатические миссии в пользу французского короля, были исполнителями его воли.

К этому времени папство утратило былую роль в политической жизни Европы. Однако как внутрицерковный институт оно особенно усилилось, не в последнюю очередь за счет имущесвенных приобретений в годы Чумы. Власть пап в церкви приобрела поистине монархический характер. Епископы и аббаты отныне не избирались местным духовенством и монахами, а назначались папами. Значительно увеличились доходы папской казны, был создан центральный финансовый орган папской администрации. С помощью непомерно разросшегося бюрократического аппарата своей курии папы контролировали все сферы церковной жизни.

"Падение рейтинга популярности" и уселение недовольства паствы (которое подкрепили вторая и третья волны чумы) застигло папство в момент когда понтифики всерьез думали о возвращении в Италию " чтобы восстановить там порядок и вновь завоевать престиж папской власти как независимого межнационального авторитета", в чем их поддерживала фанатично обожавшая Екатерина Сиенская (как считают просавойские историки, с вполне земным умыслом играть при римском дворе первую скрипку). И кто знает, как бы пошло дело, если бы вскорости после периезда милый своей высокультурностью и высокими моральными качествами Григорий XI не был бы убит полоумным Марио ди Седе, а его приемник Урбан VI, дорвавшись до Святого престола, вдруг не обнаружил такого скверного характера и весьма необоснованных притязаний на власть, которой папа не имел уже почти 70 лет. Хотя основной причиной такого ополчения на Урбана был его банальный отказ призновать долги своего предшественика и просто таки свинское обращение со вчерашними "коллегами" кардиналами, которых он обвинил чуть ли не в придательстве за то что они не пожелали заседать в задристаном Риме и самовольно уехали в Ананью и за точ то они не итальянцы.

Это сейчас нам, потомкам, с высоты пяти прошедших столетий смешно это читать, но в тогдашней ситуации Кардиналы предпочли вместо "ненормального" выбрать кого-то понадежней и сошлись на графе Женевском Робере, который непосредственно руководил подавлении восстания чомпи, которое стало предлогом для возвращений пап в Италию. Истинный савоярд, больший военный чем священник, Робер принял имя Климент VII и попытался с помощью оружия (при активной поддержке царственного кузена и Людовика Анжуйского) покорить Рим. Однако население города защитило Урбана VI, и Климент вынужден был отступить от стен Рима. Он направился в Авиньон, где быстро восстановил былую папскую администрацию, набрав не мало кардиналов "из своих" и востановив статус-кво последних 80 лет, снова отдав понтификат под власть французского короля. Оба папы предали друг друга анафеме, сделав, таким образом, церковный раскол свершившимся фактом.

Авиньонский Престол - Франция, Бургундия, Кастилия-Леон, Арагон, разумеется родная Савойя, Неаполь с Сицилией, Кипр, Шотландия и уэльские повстацы Оуэна Глендоуэра.

Римский престол - сама Папская область, Венеция и семья Висконти, Дания, Норвегия и Швеция, Англия и Ирландия, Фландрия, Венгрия, Польша,

Колебались:

Священная Римская Империя

Португалия (позже поддержит Авиньон)

Монашеские Ордена - мнения разделились.

Граф Женевский отличился тем, что в свой короткий понтификат в большей мере чем кто-либо другой способствовал фактическому началу распада некогда единого Западного Блока на национальные церкви. И ведь делал он это исключительно желая упрочить свое положение у монархов. Его булла "Fortitudinis ad superandum" наделила примасов Франции, Бургундии, достаточно широкими полномочиями, однако сделала их гораздо более независимыми от Авиньона. Робер-Климент прекрасно понимал что французы и арагонцы его не любят за излишнее покровительство своим землякам - понтификат графа Женевского часто называют Кульминацией еретических движений в Арпитании, когда начала строиться истинно-национальная Евангелическая Уния - в 1378-1394-м прозошло успешное и полное отделение ("автономизацию") Епархии Тароентеса от Авиньонского престола. Зная так же о душевном состоянии дофина, и сепаратистских стремлениях французов, граф пошел на сделку с богословами Парижского университета и первыми лицами страны - суть этого соглашения сводилась к взаимному признанию имущества и права взимания налогов. В обмен на это простое разграничение территорий и "кормушек" граф не пустословно обещал Герцогу Орлеансклому помочь в борьбе с герцогом Бургундским Жаном (что действительно имело место и едва не привело к ужасным последствиям для Савойского государства). Этого оказалось достаточно чтобы летом-осенью 1394-го после кончины Карла V Мудрого при попустительстве французов граф - к которому обратились за третейским судом кому быть регентом в случае нездоровья короя выбрал герцога Орлеанского, и чтобы уйти от расправы бургундцев, не отрекаясь от сана сажает на свое место арагонца Педро Мартинеса де Луну, изображая аналогичный Ананьискому мятежу решение кардиналов (до сих пор трудно сказать, было ли избрание Бенедикта XIII по сценарию самого графа Женевского решением недовольных кардиналов-французов из числа сторонников бургундцев или же хорошо и осуществленным продуманным шагом самого графа). Его кандидатура была утверждена в силу политической незаинтересованности ни во французком сумбуре, ни в корсти савоярдов. Вместе с тем кардиналы савойцы отказались признать низложение своего патрона и уже к Рождеству восстановили его при всем пораде в Женеве. Так граф Женевский открыл в Схизме очаровательную "эпоху" милитаристов.

Эпоха "святых милитаристов"

На соборе епископов Франции 27 июля 1398 года при поддержке короля Карла VI было решено отказать в поддержке авиньонскому антипапе Бенедикту XIII, не признавая в то же время римского папу Бонифация IX и не считая верховным главой Робера-Климента VII. Фактически единственным законным главой французской Католической церкви в этот период являлся король, а все церковные налоги оставались в стране. Не желая допустить сворачивания этого положения (в этом шаге нет никакой любови и заботы о будущем Франции - граф боялся что французы признают римскую курию, которая ему припонит осаду 1378-го), Робер добивается избрания духовным главой (примасом) французской церкви архиепископа Авиньоноского, которым вибирают Жана Вильяра, бывшего декана канонического факультета Парижского университета. В 1404-м с началом гражданской войны войны Вильяр, так ни разу не побывав в Авиньоне, бежит "в обозе" в оккупированный савоярдами Лион под защиту своего покровителя, на чем завершилась история французской ветви Авиньонского престола. Именно сюда придет просить поддержки Жанна д'Арк. Но об этом позже.

А что же Папа Луна, он же Беннедикт XIII? Надо сказать, что не смотря на преклонный возраст этот упорный старикан не желал вот так просто уступать наглости савоярдов и произволу французов и расстоваться с властью, которой его наделили, сколько бы призрачной она не казалась. Годфруа ле Менгр осадил Авиньон и только поддержка Людовика Анжуйского позволила папе Луне продержаться. Однако после пяти лет 12 марта 1403 года осады папа был вынужден бежать. К этому времени его власть призновали лишь Кастилия-Леон, Арагон и Сицилия. Желая найти поддержку и защиту, папа Луна бежит Энрике III, который решается дать ему приют чем обрек Кастилию на весьма печальные последствия, по сравнению с которыми бургундско-савойская война вполне переносимая неприятность.

Начавший заседать в Женеве летом 1403 года Собор лишь подтвердил сложившееся на Западе положение вещей. Рим и папа Луна решения собора не признали (за небольшим исключением в нем участвовали прелаты из стран, которым была выгодна политика графа Женевского) и ограничились наложением интердиктов и преданием анафем. Кроме того, на соборе были приняты два документа. Один провозглашал, что собор, представляющий всю вселенскую церковь, обладает наивысшей властью, данной ему Христом, и все, не исключая папы, должны подчиняться этой власти. Другой устанавливал, что собор будет собираться регулярно, через определенное количество лет. Оба эти документа были выражением тезиса о верховенстве власти собора над папством (тезис концилиаризма) и потому не были подтверждены папой, а в самой Савойе нашли весьма ограниченное приминение - так ни граф Женевский, ни его заместитель Александр VI, ни герцог Джироламо не ограчивались в своей власти в пределах Савойи и Пьмонта, а собор имел чисто синодальные функции.

Краткий период затишья 1403-1408 гг. важен тем что при продолжении полном бейздействии Рима (ни Бонифаций IX, ни Иннокентий VII не только не смогли прекратить раскол, но ещё более способствовали его углублению) французско-савойская и испанская клики значительно усилились, при том что граф женевский подтвердил привелегии шотландцам, французам и арагонцам, которые Бенедикт Луна в момент отчаяния и разрожения отменил, наказывая за неблагодарность. Между 1403 и 1409 годами граф Женевский фактически вновь стал главой Авиньонского престола, но только перемещенного чуть северней и значительно ослабившего свой "монарший" контроль за своими сторонниками. Однако именно эта политика способствовала тому что авиньонские эпигоны (Франция, Шотландия, Арагон) охотно сотрудничали с Женевским престолом, который не требовал уплаты десятин и охотно давал нужные решения.

В Кастилии же папа Бенедикт переехал в Толедо, где в очередной раз предал анафеме графа Женевского и папу Иннокентия, приступил в созданию своего двора и администрации. Король расчитывал на поддержку папы в сугубо частных делах: борьбе с магрибцами и португальцами, в чем Бенедикт всячески потворствовал и "легитимировал". Смерть Энрике III в 1406 году выдвинула его высшие эшелоны власти - фактически ему удалось сосредоточить в своих руках регенство в период малолетства Хуана II (1405-1454), нити власти которого он уже не выпускал до самого своего конца.

В ведущих европейских державах уже начало ощущаться сильное недовольство затянувшимся церковным расколом. После того, как Григорий XII при вступлении на престол заявил, что готов добровольно сложить с себя полномочия, если то же самое сделает авиньонский папа и женевский епископ (Рим вообще не любил предателя Робера и даже отказывал ему в праве именоваться папой). Граф, занятый войной с бургундцами, попросту отмахнулся от возвания. Бенедикт XIII вынужден был начать переговоры. В 1407 году состоялась личная встреча Бенедикта XIII и Григория XII в Савоне. Оба папы вошли в город во главе своих вооружённых сторонников. Переговоры полностью провалились. Тогда Инициативу взяла в свои руки римская кардинальская коллегия, которая в 1409 году созвала в Пизе собор. На него съехались 24 кардинала, много епископов, а также представители королевских дворов и университетов. Ни Григорий XII, ни Бенедикт XIII ни граф Женевский на соборе не присутствовали, хотя Григорий прислал своего представителя, который должен был изложить его точку зрения. После дебатов все трое отсутствующих папы были объявлены схизматиками, и был избран новый папа — кардинал Пётр Филарг, францисканец, родившийся на Крите. Он принял имя Александр V. В результате в Западной церкви стало немного не мало 4 папы.

Понтификат Александра V, разместившего свою резиденцию в Пизе, продолжался всего десять месяцев. Фактически руководство взял на себя его первый помошник Бальтазар Косса, личность, которой приписано весьма смачное и красочное обилие пороков и злодеяний, котрое пожалуй не вешали на Жиля де'Рэ. После смерти Грека (в которой его подозревали злые языки) Бальтазар занял его место. Его признали Англия, Богемия, Португалия, некоторые части Священной Римской империи и некоторые города Северной Италии, в том числе Флоренция и Венеция, оппонироввшие и Риму и Савойе. Толедского папу Бенедикта XIII признавали Арагон, Кастилия и Шотландия. Отрешегося Григория XII поддержали Владислав Неаполитанский, Карло I Малатеста, князья Баварии, пфальцграф Людвиг III, некоторые области Германии и Польши. Влияние же графа Женевского органичилось землями Швейцарии, Савойи, Пьемонта, Монферрата и Генуи, которая поддерживала Савойцев в силу долгов к Железной Короне и ненависти к конкуренту Венеции. Это можно было бы назвать скромным, но за графом была 20.000 армия и флот, поддержка родных и нескольких десятков тысяч "добрых людей", которых он эмансипировал.

После того как в 1407 году Владислав Неаполитанский взял Рим, сделав папу Григория своим понтификом, Иоанн XXIII заручился поддержкой Франции и Флоренции, призвав на помощь Людовика Анжуйского и повел борьбу против Владислава. В течение 1409—1410 годов неаполитанские войска были вытеснены из Папской области, а в 1411—1412 годах боевые действия велись уже на территории Неаполя. В мае 1412 года Владислав был разбит при Роккасекка и едва избежал плена. Но победители перессорились между собой: против Иоанна выступил архиепископ флориентийский Франческо Дзабарелла. Людовик II уехал во Францию, а Иоанн XXIII спешно бежал во Флоренцию, чтобы подавить выступление недовольных. Теперь уже Дзабарелла бежит в Савою. Император Сигизмунд и Амадео VII вынудили Иоанна в 1414 году созвать Констанцский собор, откуда он сбежал в 1415, увидев реальную угрозу своему понтификату и жизни. Хотя он ожидал, что его исчезновение расстроит работу собора (савойцы все же поссорились с австрийцами из-за осуждения Яна Гуса), участников которого он призвал присоединиться к нему под защитой Фридриха IV Австрийского, собор продолжал работу в Констанце без него. Иоанну удалось бежать в Бургундию, где он нашел поддержку у Жана Бесстрашного.

Констанский собор стал временем когда раскол достиг своего апогея - свои папы были в Толедо Женеве, Безансоне, Зальцбурге, Риме, Неаполе. Собор объявил о восстановлении единство католической церкви, но осуждение реформаторских взглядов Уинклифа, Гуса, Дзабареллы привело к параличу его работы - англичане, чехи и часть итальянцев вышла из состава. Соборные отцы приняли отречение римского папы Климента VII, Григория XII, Бенедикта XIII, пизанско-безансонского папы Иоанна XXIII, который тайно сбежал из Констанца. В результате новых выборов папой был избран Оддоне Колонна, принявший имя Мартин V. Однако граф Женевский и Бенедикт XIII отказались отрекаться и были низложены и отлучены от Церкви. В ответ савойцы вместе с швейцарцами, совершив рывок через Альпы, взяли Констанц в осаду, требуя признания своего отделения.

Изменено 8 Jul 2013 пользователем ясмин джакмич