Оскорбление

[Serafim]

Во имя пафоса что?

[Treau Garold]

Нейросетевые гасители качки и системы управления катапультами позволяли «Артуру» и «Шторму» поднимать истребители при волнении, которое десятилетием раньше свело бы ценность тяжелых авианосцев к нулю. Приглушенный рев двигателей был слышен даже на мостике и сквозь ревун боевой тревоги. Очередная тройка «Си Рапторов» оторвалась от палубы флагмана, ушла в облачное небо, по пути «подхватив» свою девятку дронов – пушечные беспилотники с недостижимой для человека синхронностью пристроились к своим ведущим.

 - Десять минут до выхода на рубеж атаки.

Командир соединения позволил себе один короткий недовольный взгляд на пристально вглядывающуюся в экран БИУС Ведьму. Присутствие на мостике главнокомандующей его не радовало и само по себе. А с того момента, как он вскрыл «красный пакет» и оказался единственным (кроме самой Ведьмы) человеком на борту, знающим, что включено в состав эскадры – откровенно бесило.

 - Противник? – шевельнула губами Ведьма.

 - Не обнаружен. Полагаю, нам удалось подойти незамеченными.

Палубы «Девастейшна», «Милуоки» и «Уилламета» снова окутались огнем. Девять шахт вертикального взлета плюнули в облака струями горячего воздуха. Девять DF-120 «Буревестник» качнулись в воздухе, ложась на крыло и уходя вслед своим пилотируемым собратьям.

В трех километрах к северу продолжал подъем истребителей «Шторм». Обещанное перевооружение русского корабля на «Си Рапторы» так и не состоялось, и в штормовое небо уходили старички-«шестьдесят третьи». Россия в последние десятилетия вообще крайне неохотно выделяла деньги на флот – челябинская ядерная мясорубка втягивала в себя бюджет РФ и ООН, будто черная дыра. Поэтому, когда Ложа поставила вопрос о передаче тихоокеанского флагмана под командование ГлобДефКома – русскими это было воспринято скорее с радостью.

 - И шел господь перед ними в столпе облачном… - долетел до уха адмирала шепот кого-то из операторов. Командир взъярился мгновенно, выискивая глазами говорившего среди склоненных над пультами голов в наушниках. Но, когда взгляд адмирала упал на экран оптического обзора – он невольно подумал, что зрелище и впрямь апокалиптическое.

Пелена дождя протянулась с востока на север, и перед эскадрой словно вырастала гигантская стена. На ее тускло-сером фоне выпячивалась черная громада – скрутившийся в циклопическую грозовую ячейку столб пара. Порожденный чужими тайфун ввинчивался в нависшее над кораблями свинцовое покрывало, медленно проворачивался, поблескивал зарницами. Чудовище, в которое им предстояло отправлять крылатые ракеты, занимало полгоризонта.

 - Сэр, подъем истребителей закончен. Четыре минуты до выхода на рубеж атаки.

 - Крыло Люшина тоже в воздухе?

 - Так точно. «Шторм» и приданные легкие авианосцы подняли всю группу воздушного прикрытия.

 - Десантная группа на связь не выходила?

 - Нет, сэр. Разрешите напомнить, капитану Ховарду приказано соблюдать радиомолчание до самого столкновения с противником.

 - Хорошо, - адмирал обернулся к Ведьме. – Генерал, эскадра готова… - резкий писк зуммера оборвал его, ударив по ушам присутствующих.

 - Обнаружена групповая воздушная цель! – лицо оператора дронов ДРЛО бледнело на глазах, по мере того, как он вчитывался в мелькающие строчки. – Направление ноль девять семь, дистанция восемьсот, скорость до двух Маха! Более ста отметок! Цели не опознаны… Поправка – цели опознаются, до сорока «бумерангов», более шестидесяти «летучих мышей»! Обнаружена вторая группа целей, направление ноль один семь, около пятидесяти отметок! Потеряна связь с бортами четырнадцать и шестнадцать!

По мостику пронесся резкий синхронный вздох. Кто-то ругнулся, и на сей раз адмирал не обратил внимания на нарушение дисциплины. Теперь побледнели многие.

 - Полторы сотни… - адмирал осекся, когда дисплей высветил новую волну отметок. – То есть за двести… - когда он вскинул голову, его лицо было лицом человека, получившего неприятные и ожидаемые известия.

 - Поднять резервные аппараты ДРЛО! Эсминцам ПВО и артдивизиону – атаковать цели первой волны! Эскадрильям Альфа и Браво – атаковать северо-восточную группу истребителей, Эхо и Фокстрот – южную! Всем авианосцам – сократить дистанцию до прикрытия до полумили!

 Сквозь пол передалась дрожь от тяжелых турбин, когда многотонная махина авианосца увеличила скорость, разгоняясь навстречу врагу. Адмирал снова обернулся к Ведьме.

 - Вы были правы, мэм. Они нас ждали.

 

Джек Брайдон, капитан ВВС ГлобДефКома, заложил вираж, уводя истребитель на северо-запад. На долю секунды мелькнул внизу белый след за сторожевиком прикрытия, затем на экране дополненного обзора остались лишь волны, облака – и рябь отметок вражеских аппаратов.

 - Без поддержки? – пробормотал кто-то из звена, отправляя команду на тройку дронов прикрытия. Повинуясь ей, «Буревестники» отстали от командных машин, разворачиваясь дугой в два эшелона. Истребители уходили вперед, пытаясь выйти из зоны поражения вражеских лазеров.

Джек промолчал – его внимание принадлежало приборам. Он-то понимал задумку комэска. Или «бумеранги» развернутся для перехвата залпа и захода на командные машины – и подставятся под огонь со скоростных дронов, а заодно не успеют к разборке с зенитными ракетами. Или дадут «Рапторам» зайти себе в хвост.

А, пустое. Девяносто шесть истребителей с тяжелых авианосцев и за двести дронов-перехватчиков. Грозная сила – но только перед ними было почти полсотни «бумерангов». А общее соотношение сил – два вражеских аппарата к трем земным. Не абсолютно самоубийственным бой переставал быть при раскладе один к трем в пользу землян. Все тактические изыски сейчас служили одной цели – чуть подороже продать свои жизни.

Все мысли неслись в фоновом режиме, не отвлекая и не мешая. Машина резала воздух между двух свинцовых плоскостей моря и неба. Отметки на тактическом экране замигали и заплясали – они вошли в зону вражеской РЭБ. Цели быстро приближались. Хорошо – значит, чужаки решили заняться теми, кто понастырнее…

 - Пуск ракет по моей команде! – продралось сквозь помеховые вопли в шлемофоне. Джек стиснул зубы. Сто двадцать километров… девяносто… восемьдесят…

В две секунды уложилось очень много событий. Доворот. Голосовой канал забит помехами, но бортовая нейросеть ловит кодовую команду с истребителя комэска, оценивает расстояние до ближайшего «бумера» и запрашивает подтверждения на пуск. Одновременно «бумеры» синхронно закладывают крутой вираж. Рука бьет по гашеткам, вдаль уходят четыре ракеты средней дальности – тут же исчезая во вспышках когерентного света. Лазерное пламя пляшет среди «Си Рапторов», открывают огонь дроны, и небо перечеркивают пунктиры трассеров. Наваливается перегрузка – кажется, со всех сторон сразу…

 

Первыми дали залп миноносцы ПВО. Зенитные ракеты расцветили свинцовое небо огненными струями. Первая волна не несла ни пушечных, ни ядерных БЧ – лишь старые добрые осколочно-фугасные. Все равно ее задача состояла в отвлечении на себя «бумеров».

Чужаки на уловку не клюнули. Часть ракет потеряла цель, часть – напоролась на заградительный огонь «бумерангов». Энергетические лучи прожигали абляционное покрытие, словно бумагу, плавили и испаряли алюминий и сталь. Ни одна ракета первой волны цель не поразила.

Но немного времени второй волне они все же купили. Разлетались на куски носовые обтекатели, обнажая осевые блоки стволов. На долю секунды ракеты зависали в воздухе, отброшенные собственной отдачей. Малокалиберные снаряды тысячами уходили в пустоту, единицы находили дорогу к серповидному крылу или пулеобразному корпусу. Детонировали энергонакопители, подсвечивая тучи.

А затем подсветка сделалась ярче. К ядру ударной группы – клювастым трезубцам «летучих мышей» прорвались всего две или три ракеты со спецБЧ. Но прорвались – и облака вскипели, а черная громада шторма растворилась в ядерных вспышках. Следом пришли гиперзвуковые снаряды, тоже с атомной начинкой. «Летучие мыши» и «бумеранги» расшвыривало, будто бумажные самолетики. Взрывная волна взбила, смешала в белую пену гребни штормовых валов.

Недооценивать прочность инопланетных машин не стоило. Кто-то оказался слишком близко к эпицентру, испарившись или рухнув по частям в бушующие воды. Но основная часть строя успела рассредоточиться, выскользнуть из зоны поражения, восстановить управление, от самой воды взмыв вверх – и вновь нацелиться на крохотные силуэты кораблей эскадры.

И «летучие мыши» открыли огонь.

 

 - Суки! Откуда их повылазило?! – ошеломленно пробормотал Шатрин.

 - Если мы перебросили войска под прикрытием шторма – им-то что мешало? – бросил Уолтерс.

Званцев сражался с каналами боевого управления. Мгла впереди полыхала. Выпущенные «амебами» кинетические снаряды проносились сквозь пар подсвеченными росчерками, им отвечали танковые орудия. Мины рвались в воздухе, уходили в сторону развалин маркерные гранаты. Захлебывались «яночки», не подпуская к позиции «тарелки» с «дисками».

 - Держаться! – проорал он по общей связи. – Твари перекрыли себе направление обстрела! Если полезут из развалин – будет хуже! – и, уже переключившись на лодочный канал:

 - Прошу огневой поддержки! Целеуказание кодом, комплект семь-один!

 - Принято, открываем огонь! – голос офицера «Шетланда» был необычно взволнованным для человека, наводящего ускоритель из безопасного далека. Званцеву, впрочем, было недосуг до причин волнения моряка. Его больше волновало время, которое понадобится снарядам, чтобы преодолеть расстояние до городских развалин…

 Очень небольшое. Даже окруженный плазменным облаком, гиперзвуковой снаряд – слишком скоростная цель для человеческого зрения. Званцев только и успел увидеть, как «амебы» открыли огонь в воздух, и горячий туман колыхнуло взрывной волной. Снаряды рвались в сорока метрах над землей, превращаясь в снопы осколков, прошивающих навылет бетон и полимер-углеродное покрытие амеб. Или раньше, когда инопланетным машинам удавалось верно взять прицел и перехватить снаряд в воздухе.

Званцев выругался в бешенстве. Стрельба велась теперь уже и вокруг – «пауки» прорвались на дистанцию стрельбы и развернули направленную охоту за зенитными платформами. Операторы торопливо отводили зенитки назад, а пехотинцы при поддержке «вольфрамов» с удовольствием, в свою очередь, начали охоту на «пауков». Пехотный доспех выстрел «паука» вполне держал – а вот стрелковая граната прошивала параамидный композит на отлично.

 - Ладно… Отходим за скат! Пусть погоняются! Дейл, прикроешь!

 - Марк свое получил! – прозвенел в наушниках голос Тэсс. – Извините, сэр, прикрыть не смогу – здесь еще три десятка, давят огнем! К вам не прорваться!

Званцев матюгнулся снова.

 - Отходи вокруг Эхо, там сомкнемся! Фрейзи, прикрываешь ты! «Шетланд», еще залп и готовьтесь переносить огонь, каждый третий атомный!

 - Ааа, есть, сэр! Алекс, левее!

КШМ пришла в движение. Собственно, она и до этого не стояла на месте, но теперь гусеницы расшвыривали булыжники куда активнее. Дважды мелькал на обзорных экранах силуэт прорвавшейся шальной «тарелки», рявкал пулемет с автоматической наводкой, разнося цель. За холмом полыхало – там весело и с огоньком погибал Фрейзи. Еще парочка разведмин зависла над городом – выхватывая из тьмы устрашающую картину.

Бесформенный, шевелящийся поток катился по бывшим городским улицам. «Амебы», второй по счету после «летучих мышей» кошмар защитников планеты. Основание биомашин и впрямь походило на пульсирующий амебовидный комок. Инженеры ГлобДефКома предпочитали, впрочем, термин «псевдоаморфный движитель» и не скупились в похвалах «невероятному сочетанию скорости и проходимости» - в отличие от танкистов и пехоты. Из-под броневых накладок порой выпрастывались черные щупальца, будто ощупывая дорогу перед «амебами». На скрытых броней шматках вращающейся биомассы покоились гротескно схожие с земными орудийные башни, выступали из обшивки полуутопленные «диски» ближней обороны. Длинные стволы ускорителей главного калибра развернулись к камере, связь с минами пропала.

 - Б… Вы что же, все силы сюда стянули? – ошеломленно спросил Званцев у неприятеля. – Ну ладно же… «Шетланд»! Вы там спите, сучьи дети!

 - Здесь «мышь» на бреющем! – проорала субмарина в ответ. – Ладно, лови свой залп!

Земля под броневиком подпрыгнула. Пар сдуло, на полсекунды пейзаж залило светом – черные зубцы гряды Эхо, бушующие волны, «амебы», неспешно выкатывающиеся оттуда, где только что держал высоту Фрейзи. Затем все скрылось в пыли, и зачирикал детектор забортной радиации. Как минимум один из тактических зарядов с подлодок добрался до цели.

 - Вперед! – Званцев не слышал себя, впившись взглядом в монитор. – Дожмем ублюдков!

Все происходило очень быстро. Рвутся на броне «амебы» маркерные гранаты с термическими вперемешку, ускоритель описывает дугу, пехота в секторе умирает. То ли танк-дрон, то ли БМД отвечает подкалиберным, «амеба» расплескивается, три ракеты дожигают останки. Впритирку к земле мчится «диск», пехотинец только и успевает, что ткнуть стволом в ту сторону – лазерный луч зажаривает «ар-эйч», а робоплатформа, чье наведение спарено с гранатометом погибшего, вклинивается очередью, разнося «диск». Скворчат и трескаются раскаленные до алого свечения камни.

Званцев отвлекся на секунду – помогал Борисову подключить резервный коммуникационный блок. Основной вышел из строя после попадания, к счастью, они оказались к «амебе» чересчур близко – снаряд прошил отсек навылет, не причинив серьезных повреждений. Радостно пищал уже отсековый радиометр, впрочем, полученная доза никогда особо серьезно не заботила «радиостойких». Взгляд на монитор…

 - Тэсс! Мне их не удержать! Входят в долину! Берегись!

 - Поняла… разворачиваюсь… Проклятье, Паша, они с трех направлений! Я прижата к гряде, осталось… навстречу!

Званцев еще раз посмотрел на тактический экран.

Позднее ему никогда не удавалось вспомнить собственные мысли в тот момент. Кажется, он старался ни о чем и не думать. На экране были зеленые огоньки и чересчур большое количество красных. Красные надо было погасить, и он знал, как. Руки легли на пульт.

 - «Шетланд». Целеуказание подтверждаю. Повторяю, целеуказание подтверждаю. Огонь!

На сей раз ударило значительно ближе. Вспышка. Огненный столб рвется к тучам над Эхо, пламя слизывает базальтовые плиты, «пауков» и «амебы». Затем ударная волна выплеснулась из долины, и Званцев временно оглох.

Отсек странно перекосило. Где-то рядом трещало пламя, Борисов обвис на ремнях. Чадило горящим пластиком и, кажется, озоном – черт знает, как обоняние Званцева умудрялось различать эти запахи. Матерясь, он сорвал с креплений огнетушитель и направил струю пены на язычки огня.

Секунд десять ушло на сражение с пультом. Как ни странно, коммуникационная система согласилась включиться.

 - Эй! Кто боеспособный?

Отозвалось мало. Очень мало. Из командиров батальонного уровня выжил один Уолтерс. Тактическое управление сдохло, но, похоже, под началом Званцева оставался взвод в лучшем случае.

 - Доложить ситуацию!

 - Продвигаемся вперед. Грунт очень горячий… в прямом и переносном смысле. Противник не обнаружен… - в шлемофоне раздавалось шумное дыхание Уолтерса. – У нас парочка «вольфрамов» и один танк… Черт! Залечь!

 - Что? Опять? – невольно вырвалось у Званцева.

 - Выходят из-за западного ската… должно быть, за ним и отсиделись… Одна «амеба», две, три… «Пауки»… - Уолтерс рассмеялся. – Сэр, у нас и гранаты-то на исходе… В штыковую?

Званцев уже колотил по клавишам, пытаясь связаться с «Шетландом».

 - Завалили «мышь», - откликнулся сквозь гром сам командир субмарины. – У меня осталось три корабля! По мне лупят с орбиты, буду поддерживать, пока могу! У эскадры все хреново, вы как?!

 - Аналогично, - переключить вещание на общий канал. – Внимание всем. «Шетланд», огонь по ЦУ с любого доспеха. Отряд – к бою. Просто… достаньте кого сможете, ладно?

Снова хриплый смех Уолтерса.

 - Вальгалла нас заждалась, генерал. Поехали!

Слушая грохот гранатометов, команды и сдавленные крики в наушниках, Званцев принялся вручную выдвигать неподатливый перископ. Приник к жесткому наглазнику.

Ночь была темна и полна пальбы. Большую часть обзора перекрывала скала. Должно быть, бедную КШМ-ку впечатало взрывной волной между базальтовыми глыбами. Сбоку от валуна порой проблескивали выстрелы – кажется, как раз там вел бой Уолтерс, а может, падали на землю отсветы от чего-то горящего. Впервые в жизни Званцев не мог толком сориентироваться на местности.

Близился рассвет. Небо с северной стороны просветлело, от камней потянулись длинные тени, четкие и яркие. Самого солнца Званцев, впрочем, видеть не мог – только следил, как за долю секунды отступил мрак, открыв его взору полосу мокрой грязи, усеянную булыжниками.

Рассвет? На севере?

 

Гиперзвуковые снаряды били в разнесенную броню арткораблей, снося целые пласты, подрывая башни, разрывая надстройки. Линкоры ГлобДефКома строились с расчетом на обстрел «летучими мышами» и попадание держали отлично. Одно, два, десять… на каждый из систершипов пришлось по сотне-другой очередей. В последний раз рявкнули трехрейлганные башни, отправив навстречу штурмовикам пачку атомных снарядов. Ставосьмидесятимиллиметровые зенитки с двух кораблей взялись за дело, и в отсеках экипаж поторопился натянуть слабо помогающие наушники. Третий линкор, «Лос-Анджелес», медленно опрокидывался на правый борт, из его изрешеченного корпуса рвался огонь.

«Шторм» горел. Летная палуба превратилась в джунгли закопченого металла, остров исчез. Флагман Тихоокеанского флота заваливался набок, чудом уцелевший топливозаправщик проскользил по палубе и сорвался в горящую воду.

Эсминцы умирали быстро. Очередь перерубила «Арли Берк» наискось, подорвав остававшиеся в шахтах ракеты. «Бумеранг» впечатался в нос одного из «Лидеров», и половина русского миноносца обратилась в огненный шар. Еще один из «Арли Берков», «Финн», получил несколько разворотивших корму попаданий, и, потеряв управление, пропорол борт «Уилламета». Град лазерных импульсов обрушился на «Милуоки» - легкий авианосец остался на плаву, но столб дыма над горящим кораблем накрыл половину эскадры. Зенитные автоматы захлебывались, пытаясь отследить неуловимые штурмовики, рвали воздух ракеты малой дальности.

На пропахшем дымом и горячим металлом мостике «Артура» адмирал уже без всякого раздражения посмотрел на Ведьму.

 - У нас осталось шесть кораблей. Мы поразили двадцать шесть целей, считая и истребители. Следующий заход нас добьет.

 - И… чего мы ждем?

 - Генерал, все на автоматике. Не переживайте, - командир эскадры покосился на тускло мерцающий монитор БИУС. – Коммодор Кларенс! Передайте истребителям приказ – пусть гонят к нам все эскадрильи противника!

 - К нам, сэр?!!

 - Именно! Собьем сколько сможем! – адмирал умолк. – Так, с «Пекином» тоже покончено, а ублюдки перегруппировываются… «Лондон», пошлите сволочам тактический привет!

Сквозь обшивку донеслись далекие орудийные залпы. Их заглушил более мощный удар, авианосец ощутимо качнуло.

 - Теперь и «иглы» подключились… – адмирал вновь обернулся на осклабившуюся Ведьму. – Генерал, вы снова правы! Больше ждать не стоит!

 

«Си Раптор» заложил такой вираж, что фюзеляж застонал, а Джека накрыло «красным туманом». Теперь все по классике – сшибка на острых курсовых, истребитель перенасыщает «бумеру» полусферу ракетами, дроны добивают автоматическими двухдюймовками. Взрыв в облаках, рванула ракета, рванул дрон, ракета, «бумер»… спасибо соседу, перенацелившему своего дрона… «бумеры» крутятся опавшими листьями, горят ракеты, горят дроны, горят истребители… Зазевался? Крыло инопланетного робота мелькает в прицеле на полсекунды, но пушка настроена на стрельбу с автозахвата… «Бумер» ушел вниз по спирали, а Джек, не тратя время на обдумывание того факта, что он только что сбил из пушки «бумеранг», швырнул истребитель в широкий вираж, выдираясь из ада собачьей свалки.

Все было плоховато. Там, где находилась эскадра, пачкали тучи столбы дыма. Облака застилали обзор, а на сбоящем радаре было все еще до черта вражеских отметок и очень мало своих. Два истребителя и девять дронов – из них пять с пустыми магазинами.

«Бумеры», похоже, тоже не были заинтересованы в продолжении драки. А нет… сволочи уходят к эскадре, должно быть, зенитчики все же дали чужим прикурить напоследок.

 - Что? – Джек даже головой тряхнул, подумав, не ослышался ли. Приказ прозвучал сквозь сплошные помехи – станции РЭБ на эсминцах, должно быть, выбило в ноль. Но нет – уцелевшие огрызки крыла явно ложились на догонный курс. А он, между тем, чересчур ушел к северо-западу, того и гляди, не успеет к шапочному разбору…

Приказы не обсуждают… Джек вошел в вираж. Истребитель тряхнуло, подозрительно зашумел движок. Зацепило лучом? Джек сплюнул бы, но мешала кислородная маска.

Тучи расступились. Между ним и остатками эскадрильи чиркнула россыпь оранжевых лучей. Лучи шли косо, упираясь в воду в районе эскадры. Столб пара взвился, кажется, на высоту в полкилометра. Затем пришла ударная волна.

Джек удержал самолет без особого труда – ему доводилось летать в зоне орбитальной бомбежки. Но «Си Раптор» закрутило, едва не свалило в штопор, и когда борющийся с рукоятками Джек вернул себе управление – истребитель оказался вновь развернут куда-то в сторону Гавайев.

 - Ну вот! – Джек упрямо развернулся в сторону прожженного в тучах просвета. Собственно, он давно уже цеплял облачный горизонт, вокруг была серая хмарь. Но радар, пусть и с перебоями, что-то показывал, и сориентироваться на тонущую эскадру труда не составило.

Сквозь туман пробился свет. Очень яркий, несмотря на поляризованные стекла кабины.

Миг – проморгаться. Миг – увидеть, как там, где была эскадра, море и небо сливаются в очень быстро распухающем шаре. Из середины которого пробивается все то же самое, чересчур яркое даже для солнца свечение.

Джек никогда не был тугодумом. Вот и сейчас ему в голову успела прийти одна неплохая мыслишка.

По крайней мере, его смерть нельзя назвать незрелищной.

[Серая Зона]

Даааа. Такого Превозмогания я давно не видел.

[Serafim]

Даже не надеялся на проду! Эпичнота!

но поведение ведьмы меня не радует. Чего это она лично на фронте забыла? И почему нельзя было использовать торпеды?

[Treau Garold]

И почему нельзя было использовать торпеды, попасть в реактор Звезды Смерти самонаводящейся ракетой, сбросить Кольцо Всевластья в кратер со спины орла, застрелить Волдеморта из снайперской винтовки, использовать против Ангелов атомные бомбы?

Это недостаточно бафосно!

 

Изменено 3 Jan 2018 пользователем Treau Garold

[Treau Garold]

Выхватив меч, Званцев воздел его к небесам.

 - Солдаты! - прокричал он. - Сегодня мы пойдем в бой ради славы Человечества! Мы возвратим себе планету, которую у нас отняли! Мы подарим нашим детям право смотреть на звезды без боязни! Во имя ГлобДефКома мы изгоним мерзких чужаков из нашего...

Его речь прервал выстрел освященного гвоздера.

 - Что вы смотрите?! - прорычала Ведьма. - Или вы не видели, что им овладел демон Пафоса (с) Магнум?!

Изменено 3 Jan 2018 пользователем Treau Garold

[Treau Garold]

Когда-то это была относительно тихая и нищая рыбачья деревушка, иногда зарабатывающая еще и на очень немногочисленных дайверах и биологах. Ее почти не касались ни вялотекущая гражданская война, ни безостановочные стычки мафиозных кланов. Даже вторжение инопланетян – и то осталось для местных жителей странной сказкой, которую показывали по телевизору. В деревне их – телевизоров, не пришельцев - имелось целых две штуки, чем аборигены очень гордились перед соседями.

Потом над головами туземцев появились вертолеты, в море появились корабли, а по чинившейся последний раз в позапрошлом веке дороге попытались пробиться грузовики. Население по собственному опыту знало, что от визита солдат ждать ничего хорошего не приходится, и поторопилось скрыться в джунглях, оставив в лачугах стариков, слишком старых, чтобы прятаться в лесу и старух, на которых бы вряд ли польстились даже самые неприхотливые захватчики.

Впрочем, эти солдаты вели себя как-то странно. Вместо того, чтобы показательно расстрелять кого-нибудь на площади и реквизировать на нужды революции / в уплату налога / просто так все мало-мальски ценное, они собрали жителей и долго рассказывали о чем-то непонятном, употребляя слова «ГлобДефКом», «чужаки» и «компенсация». Потом принялись раздавать сельчанам (sic!) деньги. Причем – доллары. Причем – не правительственные, а настоящие - хрустящие, зеленые, американские. В суммах, которые даже местный священник держал в руках один раз в жизни.

В немом шоке население деревни наблюдало, как тяжелые бульдозеры сносят их лачуги, а лесные заросли под гром взрывов и рев моторов превращаются в бетонированные площадки, пирсы и взлетно-посадочные полосы. Неделю спустя вождь местных то ли коммунистов, то ли антикоммунистов, то ли наркоторговцев – дать точное определение не взялось позднее даже центральное правительство – решил проверить, что за загадочное строительство идет на территории, которую он вот уже как два месяца объявил освобожденной. Над лесом долго кружились вертолеты, а в зарослях всю ночь что-то горело и очень громко взрывалось. Жители деревни поняли, что пришельцы шутить не любят, и решили от греха подальше перебраться с деньгами в провинциальный центр. Две трети из них благополучно пропили полученную компенсацию уже через месяц, влившись в заполонившую город массу нищих, проституток и грабителей.

Между тем база, возведенная на территории бывшей деревни, продолжала работу. У пирсов останавливались плывущие на юг военные корабли, на аэродром опускались и взлетали самолеты. Дежурили на постах караульные, как в американской, так и в ооновской форме. Охотники и проводники из близлежащих сел стали замечать, что по проторенной и заасфальтированной дороге движется из столицы необычно большое количество грузовиков, а с подходящих к берегу кораблей то сгружают, то выгружают что-то очень крупное и тяжелое. На берегу появлялись и исчезали огромные палатки, раскрашенные под цвет леса и моря. В заливе бросали якорь суда диковинного вида, слишком громадные, чтобы подойти к причалу, среди волн мелькали длинные черные корпуса тяжелых подлодок.

Потом установилось затишье. Большая часть солдат и рабочих куда-то подевалась, работы на берегу продолжались, но уже не в таком диком темпе. Корабли больше не приплывали, не считая заходящего раз в неделю теплохода снабжения.

 

 

Вытянутый и неровный серебристый клин гасил скорость и менял наклонение орбиты, по плавной дуге проходя над материком. Закончив маневр, он со странной для километровой махины грациозностью развернулся, нацеливая в горизонт осевое орудие. Далеко внизу поворачивались на горных склонах многочисленные телескопы и локаторы, отслеживая движение «иглы».

 - Чайка, я Вереск. Цель снизилась до семисот километров. Произвести залп.

Шестнадцать ракет вынырнули из морских волн в фонтанах огня и пара. Экипаж подлодки понимал, что уйти после запуска живыми у них мало шансов – плывущему в космосе чудовищу стоило чуть довернуть ускоритель, чтобы накрыть их позицию с запасом в пару квадратных километров. Но «игла», похоже, не намеревалась сбивать себе наводку на разворачивающееся за горизонтом яростное сражение. Вместо этого восемь «кинжалов» пошли вниз по крутой параболе, пересекающейся с курсом поднимающихся из мезосферы боеголовок.

 - Шип, я Вереск. Старт по команде из центра управления.

 - Вас понял, Вереск. Готовность к старту подтверждаем.

В верхних слоях атмосферы начинается уже привычное землянам представление – лазерные лучи полосуют боеголовки, не подпуская ракеты на дистанцию поражения ни к истребителям, ни к «игле». Те отвечают самоподрывами, безуспешно пытаясь засветками от ядерной вспышки ослепить защитников.

 - Щука, я Вереск. Цель миновала рубеж один. Произвести залп.

Вторая подлодка выпускает уже три десятка ракет – и удостаивается ответного огня. Снаряды огненно-красными кометами вонзаются в земную атмосферу, связь с субмариной и кораблем обеспечения прерывается. Следующая очередь отправляет навстречу ракетам поток скоростной картечи, вслед которой мчатся еще четыре «кинжала». К юго-западу отсюда первая группа перехватчиков гасит скорость, чтобы по задевающей ионосферу петле вернуться в боевой строй.

 - Шип, я Центр. Старт!

Внизу развалившийся на дне лодки в наркотическом блаженстве рыбак изумленно распахивает веки. Утреннее море озаряется светом, и идет он, похоже, с морского дна. Бледнея, он видит, как волны вздуваются огромным горбом, который обращается в облако пара.

Над морем взмывают четыре чудовища. Пулеобразные корпуса высятся башнями, четыре тонких опоры соединяют каждый корпус с черным, блестящим от воды диском пятидесятиметровой ширины. Носовая часть каждого корпуса покрыта люками ракетных шахт и хищно зализанными орудийными башнями, сверху ее прикрывает развернутый цветок из бронеплит. Все это рыбак видит не дольше секунды – потом яркая вспышка сжигает ему сетчатку, а лодка переворачивается и выбрасывает его в вал радиоактивного кипятка.

 - Вереск, я Шип! Стартовали успешно, ложимся на курс атаки!

Ракеты, запущенные второй подлодкой, подрываются за две секунды до столкновения со струей картечи. Взрывы не ядерные – и даже не особо мощные. Просто каждая из тридцати боеголовок раскрывается огненным цветком, рассеивая впереди себя тысячи поражающих элементов.

Истребители не успевают ничего предпринять – потоки осколков слишком плотные и слишком хорошо нацеленные. Без столкновения разминувшись с вражеской картечью, они бьют по строю «кинжалов». И те отвечают единственным, что могут сделать – теперь уже собственным самоподрывом. Вспыхивают четыре антипротонных взрыва, прожигая дыры в облаке осколков.

 - Шип, я Вереск! Как слышите меня?!

Шифропакеты продираются через бьющие в плиты-толкатели килотонные взрывы. Там, наверху, четыре «кинжала» и четыре «летучих мыши» пытаются увернуться от летящих навстречу осколков. Облако расходится, редеет, взрывы оставили в нем прорехи, но и атмосферным штурмовикам тяжело маневрировать в разреженной термосфере. Осколки высекают искорки из внешней обшивки «иглы».

 - Шип, я Вереск! Видим два или три «кинжала» и одну «мышь»! Приготовьтесь к заградительному огню противника!

Четыре боевых ориона поднимаются довольно круто, приближающийся с северо-востока корабль поставлен перед выбором – или вести огонь по авианосцам ГлобДефКома там, на горизонте, или перенацелить ускоритель на новую угрозу. Биомашина не знает страха или сомнений. Разгоняются кинетические снаряды, прожигая облака и разрывая в клочья эсминец у содрогающегося от взрывов острова Пасхи. А затем – ослепительная даже здесь, на орбите, вспышка слизывает и эскадру, и атакующие ее аппараты. Огненный кулак вспухает над океаном, грозно нависает над верхними слоями атмосферы, отбрасывая отсветы на сверкающую обшивку «иглы». И тотчас же – ускоритель начинает опускаться, а «игла» - уходит в неторопливый кувырок, ловя в прицел приближающиеся взрыволеты.

Один из которых вздрагивает. Диск-толкатель наклонен и смят, демпфер, вместо того, чтобы заглубиться в корпус, выпирает вбок сломанной конечностью. Ходовые подрывы прекращаются, грозная машина запрокидывается. Внутри пилот и бортстрелок беспомощно висят в ремнях, кровь сочится по летным комбинезонам.

ЦУП оглашают тихие проклятья, когда оператор читает логи телеметрии – и убеждается, что причиной аварии стал отказ амортизатора, даже не вражеский выстрел. Но для сожалений времени нет. Подрывы прекращены, стартуют и взрываются ракеты, и клювастый трезубец, прежде чем разлететься на куски, успевает увеличить потери землян еще на один корабль. Бронещит пробит, словно бумага, рубка и пусковые прожжены струями испарившегося металла. Орион отбрасывает за корму уцелевшим собратьям, за ним тянется хвост мелких обломков.

Бой в космосе скоротечен. Ядерные ракеты сходят с пусковых. «Игла» завершает маневр, и ее выстрел стирает с лица космоса третий орион. «Кинжалы» и бортовые орудия бьют почти вслепую в ядерное пламя, пытаясь отследить идущие в инерциальном режиме боеголовки – а затем стокилотонный заряд подрывается в десяти метрах от носа «иглы», еще один слизывает часть борта, и инопланетный бомбардировщик прекращает стрельбу, медленно и беспомощно поворачиваясь по инерции вокруг обоих осей.

Последний выживший экипаж пытается связаться с Землей и доложить об успехе миссии. Относительном успехе – боезапас расстрелян полностью, а над горизонтом скоро покажется вторая «игла», с полным прикрытием, уже, наверно, наводящаяся на цель. И она восходит – значительно раньше и выше, чем ее ожидали увидеть, оставляя за собой хвост голубого пламени. «Кинжалы» и «мыши» состыкованы с тяжелым кораблем, лишь по два дежурных аппарата работают собственными двигателями, удерживаясь на параллельном курсе.

Наступает ошеломленное молчание – два человека в металлической скорлупке пытаются осознать победу и свое выживание.

 - Вереск, я Шип! «Игла» два увеличила скорость и высоту, повторяю, увеличила высоту орбиты до трех тысяч и продолжает ускоряться! Огня не открывает!

 - Вереск, я Центр! Подтверждаем изменение траектории целей три и четыре! Мы это сделали! Они отступают! Повторяю, противник отступает на высокую орбиту!

 

 

Капсула дрогнула. Собственно говоря, от всех этих рывков и толчков она покачивалась ежесекундно, но на сей раз, видимо, очередной рывок нарушил ее равновесие. Камера медленно и мягко завалилась вбок, Ник потерял равновесие, когда пол вдруг оказался под углом, и едва не сбил Ш-Телл с ног.

 - Сьюзен? – не веря своим глазам, выдавил он.

Облепленное черной паутиной и перемазанное кровью лицо девушки обернулось к нему.

 - Susan Harrow… - даже голос изменился. Он звучал ниже, слова растягивались, будто Сьюзен заново училась выстраивать в них звуки. – Inherited regulation… - Сьюзен зажала рот, ее лицо исказилось, словно что-то рвалось из-под кожи. В следующую секунду она широко, до ушей улыбнулась – это жутко смотрелось на окровавленном лице. – Здравствуйте, мои дорогие! Все рады меня видеть?

 - Что?!.. – Сьюзен не перешла на русский. Изменились лишь интонация и выражение лица. А Ник теперь отчетливо понимал значение сказанной фразы – так, будто что-то щелкнуло в голове и в памяти всплыли английские слова. Девушка слепо уставилась на него, и по коже Ника поползли мурашки.

 - Стоять, тварь, - предостерег ее Каят. Он по-прежнему держался между Сьюзен и остальными – слабая гравитация позволяла стоять даже на наклонном полу.

 - Brain is damaged… - Сьюзен пошатнулась. – Susan Harrow. I am Susan Harrow… не уверена, что такая жадность будет разумна. Вы знаете, сколько получает преподаватель моей квалификации в Лондоне?

 - Что за?.. – все трое переглянулись.

 - Ш-Телл, - разлепил губы Ник. – Ты ее… понимаешь?

 - Когда она сказала про деньги и плату – поняла, - вполголоса пробормотала гоблинша. – В начале – нет. Ник… что происходит?

Решившись, землянин шагнул вперед.

 - Каят. Позволь мне.

Гоблин не отводил глаз от Сьюзен, однако чуть сдвинулся вбок, позволяя Нику встать рядом.

 - Сьюзен? – Ник осторожно протянул руку. Отдернул пальцы, ощутив под ними прохладную кожу женского запястья. Вгляделся в лицо. – Ты… меня понимаешь? Это ты, Сью?

Сьюзен скорчилась. Издала что-то бессвязное.

 - Identity… Greedness hasn’t… - она вскинула перекошенное лицо, гримаса тут же сгладилась. – Понять – первый шаг к тому, чтобы чему-то научиться, не так ли? Ты должен ответить себе на вопрос – кто ты и чего ты хочешь добиться в жизни.

 - Почему… почему ты так говоришь?

 - Articulation. Wound. Cerebral trauma… Миссис Уоткинс, вы должны понимать – никто не относится к Фредди с пренебрежением, но ему будет лучше среди ребят, равных ему по развитию. Мы можем посоветовать превосходную школу для детей с отклонениями… - Сьюзен заскрежетала зубами. – I can’t control… Neurocellular structures… disfunction… - и снова эти глухие, растянутые слова, словно из магнитофона с заедающей лентой. Девушка пошатнулась, медленно сползла на вздутый пол. Ее била дрожь.

 - Она… не может говорить? – пробормотала Ш-Телл. – Отклонения… Что-то перепутано в ее голове?

 - Если это все еще она, - с сомнением произнес Каят. – Я видел, как наши парни превращались в чудовищ, крушащих все на пути. Впрочем, раз мы все еще живы…

Сьюзен с усилием подняла голову.

 - Survival. Нам стоит поговорить на эту тему. Все может обернуться большими проблемами. Тебе нужно в кои-то веки принять твердое решение!

 - Что? – Ник пытался справиться одновременно с дикой головной болью, потрясением и осмыслить слова… Сьюзен? Или чужого существа, что стояло перед ним в знакомой оболочке?

 - Так… - Каят осклабился. – Эй, ты! Может, ты и не можешь говорить, но жестами общаться не разучилась? Если да – подними руку!

Медленно и с усилием Сьюзен вскинула ладонь.

 - Билли! Немедленно прекрати вести себя, как буйнопомешанный! – визгливо выкрикнула она. Ш-Телл и Ник застонали – вопль отдался в висках.

 - Тогда так. Если ответ – «да», ты поднимаешь правую руку один раз. Если «нет» – дважды. Договорились?

Сьюзен кивнула. Потом приподняла руку.

 - Отлично, - Каят навис над ней. – Ты… все еще Сьюзен?

 Рука девушки дрогнула, но осталась на месте. Затем метнулась вверх один раз – и тут же дважды.

 - Ни да, ни нет? Ты одна из Оскорбителей?

Двойное движение.

 - Как это понимать? – Каят покачал головой. – Не человек, не Оскорбитель… Хм… - гоблин осекся. - А может, ты имеешь какое-то отношение… к тем, с кем они сражались?

Вновь еле заметное шевеление ладони.

 - Сьюзен, - вмешался Ник. – Если ответ «может быть» или «частично» - подними левую руку.

Ладонь вскинулась незамедлительно.

- Так… - Ш-Телл присоединилась к беседе. – Значит, человек лишь отчасти? Да как такое вообще может быть?

«Да».

 - Генетические алгоритмы применяются во многих отраслях математики… - Сьюзен сморщилась. Затрясла головой. По ее лбу проползла капля крови.

 - Алчность – не лучший образ поведения, уж поверь мне… Gridness hasn’t a conscious… Information, not personality… Susan Harrow. I am Susan Harrow…

 

 - Спокойно! – рыкнул Каят. – Ладно, ты считаешь себя Сьюзен… которая частично превратилась в нечто инопланетное? Я правильно понял?

«Да».

- Ну хоть это мы выяснили, - пробормотал Ник. – Так… А те, ну что напали на Оскорбителей… или Оскорбители на них… Ты, случайно, не знаешь, они могут нас отсюда вытащить?

На губах девушки промельнула улыбка.

 «Нет».

 - Плохо, - Каят вздохнул. – А мы сами сможем отсюда выбраться?

Сьюзен обвела троицу взглядом. Ткнула пальцем себе в грудь.

 - Любой из нас нуждается в помощи рано или поздно, не бойтесь это признать, - проговорила она.

 - В помощи? – Ш-Телл зашипела. – Да уж, помощь бы нам не помешала… Подожди-ка? Ты хочешь сказать, что поможешь нам?

«Да».

Сквозь красную мглу гоблинша обвела взглядом Ника и Каята.

 - Скажи-ка, - процедила она. – А что мы должны будем для этого сделать?

Сьюзен повернулась. Ее ладонь легла на пульсирующие вдоль желвака красные угольки, затем прикоснулась к окровавленным волосам.

 - I am wounded. Вечерняя прогулка – отличный способ держать себя в форме, - она подмигнула Нику, смотрелось это устрашающе. – Присоединишься? Увы, я сама слегка не в форме – должно быть, этот чертов грипп…

 - Куда-то… пойти с тобой? – Ш-Телл задумалась. – Или помочь тебе куда-то добраться?

«Да. Да. Да».

 - Проклятье… - Каят стукнул кулаком по желваку, отчего камера качнулась в очередной раз. – Все это звучит безумием… но я не намерен здесь задыхаться. Слушай, ты… не знаю уж, что ты вообще такое, ладно, пусть будет Сьюзен! Итак – ты вытаскиваешь нас из этой тюрьмы, а мы за это помогаем тебе куда-то попасть? Я правильно тебя понял?

«Да. Да. Да».

 - О Путь-Испытание! Ладно. Мы согласны.

Ш-Телл и Ник переглянулись.

 - Эй, - вмешался землянин. – А потом… мы сможем как-то вернуться? На Землю или хотя бы на Кольцо Речи?

Сьюзен пожала плечами, вокруг ее лица качнулись перепутанные с черной паутиной и слипшиеся от крови пряди.

 - Не расстраивайся, - посоветовала она. – Решай задачу по частям, переходи к следующему этапу, только добившись успеха. Так будет проще, поверь моему опыту, - она отвернулась, опустившись на колени. Палец девушки скользнул вокруг образованной ударом выпуклости, вросшие в пол черные волокна возбужденно шевелились, тянулись к ее руке. Ник сглотнул. Сьюзен сосредоточенно перебирала пальцами по серой поверхности, пронизанной черными и рдяно-красными жилками.

Устрашающая маска из крови и плесени уставилась на пленников.

 - Tear that, - командным тоном бросила она, глядя на Каята.

 - Что?

 - Это значит, кажется «разорви это», - неуверенно проговорил Ник.

 - Разорвать?! – Каят уставился на пол, Ник перегнулся через его плечо. – Ну, попробую… - Ник и сам видел, что когда-то жесткая поверхность под рукой Сьюзен пошла складками и пузырями. Когда Каят опустил на нее руки, та собралась в складки, словно неплотно прилегающая обивка. Мышцы гоблина вздулись, раздался резкий треск. Что-то громко хлопнуло – и капсулу наполнил шум.

Сдавленный вопль? Грохот механизмов? Ник решил, что скорее второе. Утробный гул почти в инфразвуковом диапазоне, отдающийся в костях.

 - Моя голова, - простонала вполголоса Ш-Телл, поднося руку ко лбу.

 - Get back! – Сьюзен возбужденно отпихнула Каята плечом. Она рылась в разрыве обеими руками, выдергивая оттуда что-то влажное, обвисшее… Ник сглотнул. Что-то шлепнулось бесформенным клубком между ним и Ш-Телл, затем Сьюзен разогнулась. В ее руках было зажат какой-то большой лоскут неправильной формы.

 - Свежий воздух – обязательное условие, - непререкаемым тоном заявила она сквозь гул, разрывая добычу на четыре части. Одну поднесла ко рту и носу. – Oxigen… External atmosphere…

Каят с сомнением осмотрел доставшуюся ему ткань.

 - Это поможет нам в космосе? – скептически осведомился он.

Сьюзен затрясла головой.

 - Здесь делается душновато, а в июле месяце я просто задыхаюсь. Еще и эта аллергия, просто нечем дышать!

 - Ну… будем надеяться, она знает, что делает, - прошептала Ш-Телл Нику на ухо. Сьющен продолжала раскопки, со стороны она казалась хищником, потрошащим свежую добычу. Ник поморщился. Что-то под полом лопнуло, из дыры пролился призрачный голубоватый свет – того же оттенка, что и голограммы пришельцев. Сьюзен торжественно протянула гоблинше длинную гибкую трубку, излучающую яркое голубое свечение.

 - Словно чьи-то кишки, - буркнула гоблинша, обматывая подарок вокруг предплечья. Видимо, не только у Ника возникли такие ассоциации. Сьюзен вздрогнула. Снова принялась водить рукой над разверзшейся в полу вдоль окружности «желвака» раной.

 - У меня всегда закладывает уши во время спуска на этом гребаном лифте, - недовольно сообщила она.

 - Так! – на сей раз первым сообразил Каят. – Она, кажется, говорит про скачок давления! Откройте рот, чтобы поберечь перепонки.

Сьюзен энергично закивала. Медленно занесла кулак. Примерилась – и что было сил саданула точно в центр отверстия.

БУМ!!!

Нику показалось, что в оба уха со всей силой ударило по тяжелой кувалде. Он взвыл. Ш-Телл согнулась. Каят болезненно перекосился. Сьюзен подбросило к потолку. Свет угас – не считая того, что источала трубка в руках Ш-Телл. Капсула снова качнулась, ложась обратно.

Мягко девушка опустилась на четвереньки. Неловко встала, приглашающим жестом указывая на зиявшее в полу черное отверстие.

 - Так! – Каят медленно встал на карачки. Его голос звучал низко и отчетливо, словно под водой. Сьюзен торопливо схватила его за руку, ткнула пальцем в лоскут. Ее собственный кусок уже был намотан на нос и рот наподобие шарфа. Пленники торопливо последовали примеру девушки. Ник судорожно втянул в себя воздух – только сейчас он понял, что задерживал дыхание все это время.

Одно хорошо. Кислая вонь, заполнявшая капсулу, куда-то делась, словно по волшебству.

Теперь, когда капсула вновь встала горизонтально, дыра оказалась чуть выше пола. Каят просунул внутрь голову. Замер.

 - Ничего не вижу, - проворчал он. Принялся, извиваясь, протискиваться в отверстие. Скрылись плечи, спина, ноги.

 - Эй! – не выдержав, крикнула Ш-Телл в дыру минуты две спустя.

 - Еще ползу! – ответил сдавленный голос. – Здесь какая-то щель шириной не толще моей задницы! Сейчас… - и после недолгой паузы – сдавленное кряхтение. Пол вновь накренился.

 - Да что там у тебя происходит?

Раздался смех.

 - Это дерьмо весит не больше полусотни, даже со всеми вами вместе взятыми! Выбирайтесь, я ее подержу!

 

 

Изменено 6 Jan 2018 пользователем Treau Garold

[Серая Зона]

Прекрасно! Восхитительно!

[Serafim]

Боже, как же это круто! И идея с ответами обрывками памяти, и строительство военной базы и битва с иглой. Очень хорошая глава!

Над морем взмывают четыре чудовища. Пулеобразные корпуса высятся башнями, четыре тонких опоры соединяют каждый корпус с черным, блестящим от воды диском пятидесятиметровой вышины.

Так и не смог представить что имелось ввиду под диском. 

И правильно ли я понял что все это время съюзен и ко не разгадывали шарады а помогали оскорбителям взломать архивы алчности? 

[Treau Garold]

идея с ответами обрывками памяти

В оригинале стихи цитировали

 

Так и не смог представить что имелось ввиду под диском. 

Чорд. Ширины, конечно же.

 

[Владимирович]

Оригинальный контент ! Я уж и не думал, что прочту что-то новое в твердой НФ, полагаю

Так и не смог представить что имелось ввиду под диском.

Это же Орион, диск - плита, под которой взрывают ядерные заряды, полагаю

[Serafim]

Это же Орион, диск - плита, под которой взрывают ядерные заряды, полагаю

Там до этого была опечатка из-за которой смысл терялся. Сейчас все путем. 
Кстати, после этой главы еще никто почему то не написал что ТроЪ ВеликЪ, исправляю:

ТроЪ ВелосипедЪ!

[Treau Garold]

Созерцать белый потолок и закрытые шлемами лица врачей изо дня в день вскоре прискучило. Персонал был улыбчив и доброжелателен, с профессиональной вежливостью уклоняясь от любых разговоров, касающихся внешнего мира.

Поэтому, когда в боксе спешно возвели изолирующую перегородку, за которой вскоре существенно прибавилось вооруженных людей в химзащите, Званцев даже слегка обрадовался.

 - Товарищ генерал?

Званцев осторожно, чтобы не сдвинуть трубку, повернул голову. Лицо за перегородкой и стеклом шлема было знакомым. И не только ему лично, но и жителям одной шестой части суши.

 - Добрый день, Михаил Иванович. Или лучше «господин президент»?

 - О, как вам будет удобнее, - президент опустился на спешно поднесенный охранником стул. – Вы уж извините, что приходится вот так, - он постучал по переборке, - но местная медицина вкупе с моей же ФСО просто лютуют. Меня и сюда-то еле допустили.

Званцев сдержал улыбку.

 - Как ваше самочувствие? – вопрос был дежурным настолько, что в этой ситуации смотрелся просто издевательски.

 - Пока – чуть лучше. Питаюсь уже без посторонней помощи, да и стричься больше не надо, - Званцев посмотрел прямо на президента. Тот, надо отдать ему должное, глаз не отвел.

 - Михаил Иванович. Не откажете в любезности, ответьте на один вопрос. Что произошло?

Повисла напряженная пауза.

 - Сверхмощное, - отчеканил национальный лидер, - термоядерное устройство, приведенное в действие эскадрой. Насколько нам известно. Достаточно мощное, чтобы полностью уничтожить все силы пришельцев, с которыми вы столкнулись.

Званцев медленно наклонил голову.

 - Понимаю.

 - Осуждаете? – полюбопытствовал президент.

Званцев вспомнил горячий туман и маркеры «амеб» на экране, окружившие горстку зеленых огоньков.

 - Недели две назад – осудил бы.

Президент не стал задавать дальнейших вопросов. Из чего следовало, что специалисты ГлобДефКома уже вскрыли черный ящик генеральской машины и прочли лог боя. А также, что высший состав Ложи имел возможность с ним ознакомиться.

 - Где мы находимся?

 - Аделаида, центр по лечению радиохимических поражений. Это было ближайшее место, куда вас смогли доставить австралийцы. Их спецподразделения высадились на остров сутки спустя после атаки - и поймали сигнал с вашего броневика.

 - Михаил Иванович, - прервал Званцев президента. – Скажите, какая общая оперативная обстановка.

Президент задумчиво покосился на охрану. Видимо, та обладала телепатическими способностями, потому что через долю секунды рядом появился табурет и раскрытый клаудбук.

 - Блестящая, - уронил он. Палец коснулся экрана.

Карты сменяли одна другую, задерживаясь на пару секунд, но Званцеву было достаточно. От китайской границы, Екатеринбургского и Оренбургского фронтов стрелы наступлений уходили глубоко внутрь челябинской зоны, почти смыкаясь у Магнитогорска. Красные клинья были глубоко вколочены в территорию Сассекса и Гэмпшира, Рено и Лас-Вегаса… Затем замелькали видеозаписи – пуск ракет с «аллигатора», выползающие на морской берег танки, вспышки взрывов, бегущие куда-то солдаты в форме Евросоюза…

 - Благодаря вам, - бросил президент, - было уничтожено до половины вражеской наземной техники и больше девяноста процентов – воздушной. А успешный удар космических сил ГлобДефКома заставил их корабли отойти до лунной орбиты. Без воздушно-космической поддержки чужаки не в силах противостоять нашему численному превосходству. Мы тесним их под Челябинском и Лондоном, в Неваде и даже в Перу. Может, мы еще и не закончили эту войну – но битву за планету определенно выигрываем. Спасибо.

Слух Званцева выхватил важную деталь.

 - Удар по «иглам»?

 - По одной из них. Согласованный залп с подводных лодок и орионов ГлобДефКома, стартовавших из залива Тортугас. Двести килотонн прямого попадания. Их бомбардировщик выведен из строя.

 - Реакция пришельцев?

Президент поморщился.

 - Неприцельные удары с большой дистанции по населенным районам. Жертвы… относительно невелики, промышленные и военные объекты не пострадали.

 - Насколько я помню, - аккуратно заметил Званцев, - в свое время ГлобДефКом воздержался от обстрела кораблей, именно опасаясь ответной массовой бомбардировки со стороны противника.

Визитер пожал плечами.

 - Они построили Кипятильник. Они начали корректировать наш климат. Должно быть, Ведь… генерал Робинсон решила, что это само по себе является нарушением… негласного соглашения, о котором вы говорите. Наверное, так. Узнать, к сожалению, уже не у кого.

Званцев приподнялся на локтях.

 - То есть?

Президент вгляделся в его лицо.

 - Вы не знали?

Званцев покачал головой. Откуда-то доносилось слабое гудение медицинской аппаратуры.

 - Ведьма, - медленно проговорил президент, - находилась на борту «Стэнли Артура», когда рядом с ним сработала ядерная торпеда мощностью в сто восемнадцать мегатонн.

Повисла тишина.

 - Не худший способ завершить карьеру, - наконец, медленно проговорил Званцев.

«Особенно по сравнению с лучевой болезнью».

Последовал кивок.

 - Собственно, поэтому я и надеялся выяснить у вас хоть какие-то подробности. Операция держалась в строжайшем секрете. Причины понятны… но теперь я, как временно исполняющий обязанности председателя ГлобДефКома, вынужден собирать информацию по крупицам. По-видимому, в курсе всех распоряжений были только адмирал Харрис, сама Ведьма и директор Брайкер. Который скончался от сердечного приступа на командном пункте через восемь минут после успешного уничтожения «иглы». Вот так обстоят дела, генерал.

Званцев вздохнул.

 - Мне известно немногим больше. Мы столкнулись с превосходящими силами противника. Около двухсот тяжелых боевых платформ, неустановленное число «пауков». Вели оборонительный бой, противник вклинился в наши порядки, мы несли тяжелые потери. Потом выживших накрыло ударной волной. Полагаю, это и была ваша торпеда.

 - Примерно то же сообщила и эскадра, - президент кивнул. – Что же. Очевидно, пришельцы все же смогли отследить ваше выдвижение… и расставили ловушку. А Ведьма – перестраховалась и на этот случай. Более чем успешно.

 - Такие планы обсуждались, - Званцев вспоминал многочисленные штабные совещания. – Выдвигалось предложение использовать тяжелые «слойки» против вражеских баз…

 - Которое было дружно отвергнуто. Американцами, британцами и вашим покорным слугой, - резко ответил президент. - Радиоактивное заражение вплоть до Саратова – это немного не тот итог войны, на который мы рассчитывали, даже при нынешней ситуации! А идею применить их в ненаселенных территориях отбросила сама Ведьма, указав, что в этом случае мы теряем преимущество внезапности – при довольно скромном военном эффекте.

 - Преимущество внезапности… Что же, она его пустила в ход в полном объеме.

 - И она, несомненно, войдет в историю, - согласился собеседник Званцева. – Другой вопрос – что нам делать теперь. Война еще не окончена. Пришельцы по-прежнему владеют Солнечной системой, и задача ГлобДефКома – не дать им сделать второй попытки.

 - Разумно… с военной точки зрения, - Званцев откинулся на подушки. Разговор начал его утомлять, и он чувствовал, как возвращается боль.

 - Да, - гость проигнорировал безмолвный намек. – Но перед нами стоит одна важная проблема. Кто теперь встанет у руля?

Званцев хмыкнул.

 - Не хочу советовать, Михаил Иванович, но вам, кажется, и карты в руки.

Президент сухо улыбнулся. Покосился через плечо - комната внезапно опустела. Один из охранников сделал движение, словно порываясь задержаться – напоролся на резкий взгляд и отшатнулся к двери.

 - Да вы прямо-таки мысли читаете, товарищ генерал. Моя кандидатура уже выдвинута на пост Генерального Секретаря – так что, согласно уставу ООН, в ближайшие полгода, если Ассамблея меня поддержит, мне предстоит провести внеочередные выборы на пост президента РФ. Но остается вопрос военного руководства. Нам нужен преемник Ведьмы.

 - Кто-то из Ложи, - вяло предположил Званцев.

 - А вот с этим сложности, - президент сморщился, будто надкусив лимон. – По факту – в руках лидера Ложи сосредоточено куда больше рычагов, чем у генсека ООН. Пока ГлобДефКомом управляла Ведьма, это всех устраивало – но сейчас, если ее сменит кто-то из лидеров стран коалиции, это вызовет нешуточные политические баталии. Китайцы упрутся рогом, не желая подчиняться министру обороны США или Британии… да и меня такой вариант устраивает не полностью, как и видеть в этом кресле назначенца от КНР. Из нейтральных кандидатов с военным опытом… ну, подошел бы Макконахи, но его возраст и здоровье… - президент, похоже, думал вслух, не обращая на Званцева особого внимания.

 - Понял вас, Михаил Иванович, - рискнул Званцев перебить. – Но, положа руку на сердце – я вам тут не советчик. Никогда не увлекался политикой.

 - Вот как?

Званцев вновь повернул голову. Ему не понравились ни тон, ни огонек, блеснувший в глазах визитера.

 - Прошу прощения?

 - Видите ли, у меня есть на этот счет одна идея. И, как мне кажется, отличный кандидат на пост главы Ложи. Боевой офицер с огромным опытом, относительно молодой для политика. Уроженец РФ, тем не менее, полжизни отдавший службе ГлобДефКому – так что никто не заподозрит его в протекционизме. Протеже самой Ведьмы и герой войны, лично и неоднократно ей награжденный. Известный как мировым блогерам, так и широкой публике, особенно после личного участия в операции по освобождению заложников. И едва ли не лично нанесший чужакам поражение в решающей битве.

А вот теперь Званцев не смог сдержаться.

 - Прошу прощения, - выдавил он сквозь смех, стараясь не закусить уходящую в горло трубку. – Михаил Иванович… вам не кажется, что вы упустили одну важную деталь?

 - Какую же?

 - Врачи отмалчиваются, но я видел больше случаев лучевой болезни, чем, наверно, любой из них. И могу прикидочно оценить дозу. Сейчас - стадия улучшения. Но через пару дней я начну, простите за выражение, срать кровью. А через неделю – буду докладывать Ведьме, что снова прибыл в ее распоряжение. Не уверен, что эти симптомы совместимы с руководящей деятельностью. Вы уж извините, товарищ президент, но я все-таки откажусь.

Президент покачал головой. Он выглядел довольным.

 - Боюсь, вы недооцениваете прогресс медицины за последние годы. Эскулапы спят и видят, как бы превратить вас в подопытного кролика для испытания новейших методик клеточной терапии. Если хотя бы половина того, что пишут в докладах, попадающих мне на стол, окажется правдой… Открою небольшую государственную тайну – медики грозятся не то, что вырастить с нуля костный мозг, а чуть ли не пересобрать заново весь организм по клеточкам и по желанию откатывать процессы старения.

Званцев задумался.

 - Значит, подопытного кролика?.. – протянул он.

 - Только не думайте, что у вас есть выбор, - президент улыбался улыбкой удава, завидевшего вышеназванное животное. – На текущий момент я, как действующий глава ГлобДефКома отдаю вам приказы, а не наоборот. И это – не что иное, как приказ. Извольте приступить к исполнению.

Изменено 7 Jan 2018 пользователем Treau Garold

[Серая Зона]

Будешь к завтрему генсеком, если только не помрёшь!

[Serafim]

Ууууух! Ну и оскорбители! Ну и маткины дети! Неужели они все это превидели с тех самых пор? 

И хотя бы примерно можно год указать? А то совсем непонятно сколько прошло времени с начала книги. Явно много но все таки? 30, 40 лет?

[Treau Garold]

Бьющий из дыры призрачный луч не мог разогнать темноту. Что-то шершавое и спутанное внизу, что-то гибкое и податливое сверху… Слабое тяготение лишь ухудшало дело – Ник трепыхался между двумя поверхностями, словно насекомое под стеклом, ударяясь о верх и неуклюже цепляясь за еле различимый пол.

Наконец он, пыхтя, как загнанная лошадь, выкарабкался-выкатился из щели в жаркую тьму. Во мраке был слабо различим застывший в позе атланта Каят.

 – Помочь? – Ник осекся, услышав собственный голос – утробный и гулкий, почти рычащий.

 – Нет. Она довольно легкая, – гоблин демонстративно вскинул руку, оперев на другое плечо край смутно видимой громады с дом величиной. Его голос тоже изменился, почти уходя в инфразвуковой диапазон. И звучал громче обычного, болезненно ударяя по барабанным перепонкам.

Раздался шорох, из щели неуклюже принялась выбираться Сьюзен. Ник дернулся было на помощь и отшатнулся – он все еще не рисковал прикасаться к… к тому, во что превратилась бывшая учительница математики из провинциального английского города, что бы это ни было. Уцелевший глаз Сьюзен глубоко запал, лицо заострилось.

Свет сделался ярче, в его лучах появилась сгорбленная фигура Ш-Телл, вся в переливах голубого сияния. Каят отпустил край капсулы, и та медленно, словно преодолевая сопротивление воды, опустилась к его ногам. Ник ощутил неожиданно сильный порыв ветра – словно мягкая подушка легла на грудь, понуждая отступить назад.

Он с любопытством осмотрелся вокруг.

Чего не ожидал Ник – так это того, что внутренности чужого звездолета более всего окажутся похожи на морское дно.

И тем не менее пейзаж был ему очень хорошо знаком.

Именно эту подводную картину наблюдали они изо дня в день – хоть в их крохотном мирке и не было смены суток – проносящейся над прозрачным потолком капсулы.

Стена гигантской трубы поднималась над головой, выгибалась где-то неразличимо высоко во мраке. Изгиб был почти незаметен – справа и слева туннель просто уходил во тьму, яркости их импровизированного фонаря хватало метров на пятьдесят в любую сторону. Видимую оверхность трубы (собственно, о том, что они находятся внутри туннеля, Ник догадывался лишь по прежнему виду из капсулы) покрывал сплошной ковер черных ресничек, слегка колышущихся под слабыми ветерками, вырывающимися откуда-то из тоннеля. Сначала Ник подумал о зарослях ковыля в ночной степи, затем ему пришло на ум более подходящее сравнение – с водорослевым лесом, которым зарос тоннель. «Водоросли» казались шершавыми на 

А над их головой нависла гигантская – не меньше ста метров шириной – капля черного студня.

Именно студнем она и выглядела – несмотря на то, что висела в воздухе (или что там заполняло трубу) безо всякой опоры, не считая нескольких протянувшихся вниз черных паутинок. Округлое, бесформенное пятно сгустившейся тьмы, набухшее посреди коридора. Капля не двигалась, будто не замечала горячих порывов, проносившихся по коридору. Воздух колыхался еле-еле – но этого хватало, чтобы заставить пошатнуться не только Ника, но и кряжистого Каята, пошатнуть выступавшие из мрака там и тут…

Корпуса? Обломки?

Или тела?

Ник осматривался, узнавая очертания и обводы из той стремительной вереницы, что заполняла тоннель все время их пленения. Тонкие, будто ажурные, торы, вздутые эллипсоиды, вращающиеся, словно лопасти вертолетных винтов, «кленовые семена»… Теперь они были разбросаны среди черных ресничек, некоторые – смяты и будто оплавлены. Один или два темных силуэта подергивались, будто все еще пытались подняться в воздух… хотя, может, их так прихотливо подбрасывало завихрениями воздуха.

Их капсула была самой крупной среди инопланетных агрегатов – наверно, метров тридцать в поперечнике. Свет фонаря выхватывал очертания приплюснутого эллипсоида – что и служил им жилищем. По периметру его охватывал огромный «бублик», лишь слегка уступающий ему в толщине – словно футбольный мяч вставили в центр спасательного круга. С той стороны, где стояла четверка, «бублик» сплющивался, переходя в тонкий покореженный лист. Казалось, кто-то огромный поймал капсулу за край двумя пальцами и с силой надавил. Густой покров черной плесени расползся по внешней стороне капсулы, несколько тонких нитей отделялись от него, тянулись вверх, к темному облаку. Капсула косо завалилась на сплющенный бок, стоило Каяту разжать хватку.

Сьюзен вскинула руку, указывая на Ника с гоблиншей. С силой прижала влажный лоскут к своему лицу.

 – Эй! – Каят обернулся. – Советую всем дышать через тряпки! Похоже, в этом дерьме и правда маловато кислорода.

Захваченный зрелищем, как и Ш-Телл, Ник даже не обратил внимания на судорожные удары сердца. Он торопливо втянул воздух через мокрую, словно бы войлочную на ощупь ткань. Ощутил, как немного отступает дурманящая слабость и дрожь в ногах… хоть он по-прежнему чувствовал себя, как после хорошей попойки.

 – Где мы? – тихо спросила Ш-Телл. Ее лоскут был обмотан вокруг головы и завязан узлом на затылке.

Сьюзен покачала головой.

 – Я не собираюсь ждать. На шоссе после шести вечера ужасные пробки, даже в субботу.

 – Ни о чем не говорит, – откликнулся Каят.

Девушка поморщилась.

 – Все эти технические подробности… И с чего вы взяли, что женщина не в состоянии сама прочистить засорившийся трубопровод? Просто нанять работягу удобнее, – обиженно проговорила она.

 – Шоссе… трубопровод… – Каят наклонил голову, став забавно похожим на насторожившегося пса. – Мы внутри какой-то транспортной системы? Ты это хочешь сказать?

Сьюзен энергично закивала.

 – Я недавно читала о новой низкохолестериновой диете, – она хмуро взглянула на нависшую над головой черную массу. – Greedness… Malfunction… Очевидно, проблемы с сосудами. Бедняжка, – участливый тон не вязался со злобным выражением, исказившим кровавую маску.

 – Что это? – гоблинша тоже рассматривала темный кисель. Она смерила взглядом нити плесени, перевела взгляд на изуродованное лицо Сьюзен.

 – Go. Fast, – Сьюзен, шатаясь, сделала несколько шагов вдоль капсулы. Обернулась на остальную троицу. – Я не хочу здесь оставаться! Мне здесь не нравится!

 – Вот с этим полностью согласен, – произнес Ник, изучая покров из черных колышущихся ресничек, еле различимые очертания чужой техники вокруг, бесформенное облако. Показалось – или на его поверхности начали проступать какие-то смутные очертания и разводы? Он отвел глаза – ему вдруг показалось, что из недр облака за ним пристально наблюдает чуждый и недобрый взгляд.

Идти при местном притяжении было тяжело. Даже ходьбой это можно было назвать с натяжкой – медленный, будто в ночном кошмаре, полубег-полуплавание через сопротивляющуюся среду. Вязкий подводный сумрак словно вытягивал силы, ноги отказывались цепляться за ускользавшую поверхность. Дрожащие черные стебли цеплялись за босые ноги, каждое движение отзывалось болью в плечах и коленях. Их былое убежище только-только растаяло за пределами круга света, исходившего от завязанной в узел трубки на плече гоблинши – а Ник уже чувствовал, что мышцы наливаются усталостью.

Он обернулся к Сьюзен. Та двигалась вперед, словно робот, ее руки совершали волнообразные движения, подбородок прижат к груди.

Преодолев отвращение, Ник молча протянул девушке руку. Сьюзен так же молча на нее оперлась, Ник сглотнул, чувствуя, как черные нити щекочут оголенную кожу. Его пробрала дрожь.

 – Куда… мы идем? – прошипела Ш-Телл. Под ее подрагивающими ноздрями виднелись капли крови. – Я хочу знать, что происходит, а не покорно топать следом!

Каят с хрипом втянул воздух сквозь дыхательный лоскут.

 – Призрак? Ты слышишь?

Сьюзен покачала головой.

 – No… time. Нет времени объяснять! Скорей в машину! – она побрела дальше, увлекая Ника за собой. Теперь сложно было сказать, кто кого поддерживал больше – оба напоминали парочку пьяниц, выписывающих дуги по асфальту.

 – Мне это не нравится, – услышал Ник за спиной ворчащий голос Ш-Телл. Должно быть, гоблинша пыталась говорить потише, но звук слишком хорошо распространялся в этом странном мире.

Ник почти уверился, что видит страшный сон. Маленькая вереница людей и нелюдей ползла сквозь сумрак. Немилосердно болело все – от щиколоток до головы, в носовых пазухах взрывались маленькие бомбы, ломило зубы. Переходящий в инфразвук вой накатывал волнами, вокруг поднимались обломки пришельцев, будто трупы каких-то глубоководных рыб. Сдавленно застонала гоблинша, отпустил какое-то из проклятий ли-ча Каят. Воздушные волны перекатывались по тоннелю, каждый раз едва не сбивая их с ног.

Сколько прошло времени? Десять минут, двадцать? Ник не знал. Он всецело погрузился в тяжелую, болезненную и отупляющую работу – переставлять ноги, продавливая тело через неподатливый воздух.

- Стойте! Стойте!

Ник рывком вскинул голову. Недоуменно уставился на Ш-Телл, вцепившуюся ему в плечо.

 – А? Что?

 – Что это? – гоблин тоже всматривался во мрак.

Ник захлопал глазами, пытаясь отогнать усталость. Кажется, или высоко над ними, там, где сходились стенки трубы, что-то зашевелилось?

Он отметил, что мглистый студень почти рассеялся. Лишь лепились к уходящим в темноту сводам отдельные темные сгустки.

 – По-моему…

Темно-зеленая плеть сорвалась с потолка, стремительно разматываясь. Ринулась вниз, будто атакующая змея. Ник ахнул, отшатнулся, врезаясь в Каята. Раздался оглушительный звенящий щелчок и пол содрогнулся от удара. Потеряв равновесие, Ник мягко опустился в заросли «водорослей», сверху на него спланировали Каят и Сьюзен.

 – Третья Атака! – Ш-Телл единственная осталась на ногах. Ее сузившиеся глаза следили за потолком, куда втянулось зеленое щупальце – так же мгновенно, как и появилось.

 – Что это такое? – Ник не пытался встать. Ему хотелось продлить блаженное мгновение – возможность неподвижно растянуться на мягких ресничках «водорослей».

Каят, скрипнув зубами, поднялся на ноги.

 – Мы уже видели эту штуку, – сообщил он. – Помните? Они выхватывали капсулы из потока. По-моему, это какой-то вариант стыковочной системы.

Лежащая рядом Сьюзен что-то пробормотала.

 – Угоди она в кого-то из нас… – буркнула Ш-Телл. – Ладно. Если мы хотим куда-то попасть – что ж, давайте…

Новый зеленый росчерк хлестнул поперек тоннеля, за ним еще один. Секунда – и коридор перекрыла стена бешено хлещущих во все стороны, разматывающихся и сматывающихся членистых щупалец. На их сочленениях помигивали крохотные огоньки, от ударов голова Ника начала трещать с новой силой. Каят и Ш-Телл попятились, пристально наблюдая за бьющим в пол десятком кнутов.

 – Мы здесь не пройдем, – выдохнул Ник. Его голос потерялся в стаккато громоподобных хлопков и щелчков.

 – We… must… – простонала Сьюзен. Каят выкрикнул что-то неслышное.

Обрушившаяся тишина после водопада ударов казалась благословением.

Ник выдохнул. Сейчас. Еще секунду. Еще…

 – Давай, сволочь, – пробормотал он. Усилием воли заставил себя сесть, толкнулся вверх. Принял условно-вертикальное положение.

Каят и Ш-Телл обменивались взглядами. Нику было ясно – если буйство щупалец возобновится, пока они будут на опасном участке, от всей четверки мокрого места не останется.

 – Призрак, – Каят поставил Сьюзен на ноги. – Можешь что-нибудь с этим сделать?

Сьюзен промолчала. Однако сделала несколько шагов вперед. Наполовину скрытое пугающей вуалью лицо запрокинулось, всматриваясь туда, откуда били плети.

 – Так, все за мной! – проговорила она жизнерадостно.

Стыковочная плеть хищно метнулась вниз – Ник не мог заставить себя перестать думать о ней, как о живом существе. Разветвленный кончик с щелчком рассек воздух в считанных сантиметрах над лицом девушки, Ника передернуло.

Сьюзен продолжала идти вперед. Ее волосы растрепались от воздушных завихрений, «водоросли» жадно тянулись к ногам, словно пытались опутать. Гигантские кнуты щелкали над ее головой, однако та, кто пару часов назад была землянкой, не удостаивала их даже взгляда. Удары сыпались во все стороны, плети отскакивали от стенок тоннеля – однако ни одна не могла дотянуться до хрупкой человеческой фигурки среди черных зарослей.

 – Путь-Испытание! – Каят шагнул вперед. – Да обретем мы воду покоя и сумерки мира, да сохраним себя среди соли и зла… – дальше слова гоблина растворились в каскаде ударов. Сжав кулаки, гоблин двинулся вслед за Сьюзен.

Ник и Ш-Телл переглянулись.

 – Ну, Оскорбители, – выдохнула гоблинша. – Когда я доберусь до вас – я вам это припомню!

 – Присоединяюсь, – одновременно они шагнули вперед. Уши заложило от сокрушительного «щелк», воздушная волна толкнула в плечи. Ник старался не поднимать взгляда. Уголком глаза он заметил, что источающая свет Ш-Телл делает то же самое. Над головой гремели удары, каждый из которых мог снести их головы.

Один метр, второй, десять. Далеко ли еще до конца? Сьюзен почти достигла края освещенной зоны. Ник подумал, что двигаться ползком было бы куда безопаснее.

Но он боялся, что не сумеет потом подняться.

Кажется, край опасного отрезка уже неподалеку…

Далекий гром перекрыл хлопки кнутов. Ник вздрогнул. Стоявший рядом со Сьюзен всмотрелся вдаль, что-то предупреждающе выкрикнул.

Порыв ветра ударил в спину. Навалился жаркой подушкой, сбил с ног, поволок. Ник успел выбросить руку, поймать ладонь Ш-Телл – и тут его бросило вверх. Они с гоблиншей закружились, словно в медленном танце, Ник отчетливо видел, как разматывается нацеленная прямо в них членистая плеть. Закрыл глаза в ожидании удара.

Ш-Телл, вцепившись в Ника, издала короткий вскрик. Черный кончик полоснул воздух там, где только что было ее плечо. Но их уже выносило из пределов досягаемости плетей – медленно и неуклонно. Подхваченные ветром капсулы кружились вокруг. Впереди рос клок черной мглы, наперекор неторопливому урагану замерший на месте.

Ник рефлекторно сжался, готовясь к столкновению. Но вновь – они влетели в черный кисель, будто в туман. На щеках осело что-то теплое, склизское.

 – Ох, – раздалось у его уха.

 – Летим… по ветру… – выдавил Ник. Впереди проступила стена тоннеля, поросшая все той же реснитчатой бахромой. Ник попытался было схватиться за пучок «водорослей», но не рассчитал рывка – и его удар отбросил их назад к оси тоннеля.

 – Ник! – выкрикнула Ш-Телл. Четырехпалая ладонь с силой прижала что-то к его лицу. Ветер тут же вклинился между ними, попытавшись растащить в стороны. Ник закашлялся, изо всех сил вцепился в зеркальную шерсть – Ш-Телл недовольно зашипела. Он перехватил ее руку и наконец сообразил, что в ладони гоблинши зажат его собственный дыхательный лоскут.

 – Черт! Спасибо!

Труба медленно вращалась вокруг них. Сьюзен и Каят исчезли во мраке. Кружение продолжалось, Ник возблагодарил судьбу, что его желудок пуст. Их подбросило почти к самому потолку трубы – Ник мельком различил туго смотанные плети, выступающие крючья, еще какие-то механизмы, которые не смог рассмотреть. Рядом выросла треснувшая капсула, меньшая по размерам, чем их собственная, оставляющая за собой шлейф тягучих капель. Ее стенка надвигалась.

За секунду до удара Ш-Телл выбросила вперед ноги, с силой лягнув капсулу в округлый борт. Инерция отбросила их двоих в сторону, они закружились сильнее. Ник уже не соображал, где верх а где низ. Водоворот (воздуховорот?) скрутился вокруг, Ш-Телл вырвало из его рук – а затем Ника ощутимо швырнуло о стену. Отлетев обратно к центру, он судорожно затряс головой – и вдруг ощутил, что уже не летит вперед, а, кружась, летит вниз с высоты пятидесяти метров.

Инстинкты взяли управление на себя. В последний момент Ник успел сгруппироваться и даже как-то самортизировать падение. Удар отдался во всем теле, в глазах вспыхнули звезды небесные.

Ник разжал челюсти. Сплюнул, пытаясь избавиться от тошноты. В воздухе перед ним что-то маячило, задевая по лицу. Он неуверенно пощупал в темноте – и сообразил, что перед глазами плавает до того намертво зажатый в зубах дыхательный лоскут.

Очень вовремя – Ник не ощущал удушья, но ноги уже подкашивались и уши заполнил противный звон тысяч колокольчиков. Минут пять он жадно втягивал в себя воздух, скорчившись среди «водорослей».

 – Ник! – раздалось во тьме. – Ник!

Слух и зрение здесь играли шутки с обладателем. Судя по голосу, Ш-Телл находилась совсем рядом – но голубой огонек маячил, должно быть, в километре от него. Или нет. В этой поглощавшей свет атмосфере сориентироваться было невозможно. Шатаясь и порой – медленно падая на колени, Ник поплыл-побрел в сторону источника света.

Наконец свет стал ярче, и в его лучах замаячила сверкающая коренастая фигуга. Гоблинша, судя по походке, тоже вымоталась до крайности – ее мотало из стороны в сторону. Завидев Ника, она со стоном осела в бахрому. Ник молча рухнул рядом.

 – Каят? Сьюзен? – через какое-то время выдавила Ш-Телл.

 – Не… видел, – Ник лежал лицом вверх, с накрытыми дыхательной тряпочкой носом и ртом, уставясь в невидимый потолок. – Не могло… далеко унести.

 – Да, – гоблинша приподнялась. – Третья Атака. Мы должны их поискать.

Изменено 25 Jan 2018 пользователем Treau Garold

[Серая Зона]

Квест продолжается!

[Крукс]

«Водоросли» казались шершавыми на 

Фраза не дописана

Стоявший рядом со Сьюзен всмотрелся вдаль, что-то предупреждающе выкрикнул.

Стоявший рядом кто?

 

[Джанго Фетт]

Стрелковый гранатомет - это брутально.

[Serafim]

Опубликовано: 26 Январь (изменено)

Потрясающи как всегда!
Складывается устойчивое ощущение, что эпизод вдохновлялся второй половиной первого Portal. КМК по атмосфере очень похоже. 

Изменено 6 Feb 2018 пользователем Serafim

[Treau Garold]

Фраза не дописана

Стоявший рядом кто?

О! Опечатка, сейчас исправлю. Спасибо большое.

Стрелковый гранатомет - это...

"...не просто оружие, сие - инструмент судеб Человечества. Его воющий грохот - молитва богам битвы" (с) Апокрифы Скароса

второй половиной первого Portal

Второй половиной первого чего?

Шучу  Не играл.

[Serafim]

Второй половиной первого чего? Шучу  Не играл.

ВНЕЗАПНО
Это же классика, это знать надо!

Изменено 7 Feb 2018 пользователем Serafim

[Treau Garold]

Поиск надолго не затянулся. Через десять минут хриплых криков во тьму оттуда донесся ответный возглас. Еще полчаса блужданий ушло на то, чтобы сориентироваться относительно друг друга. Должно быть, слепо пытаясь выйти на голос, и Ник с Ш-Телл, и сам лишенный освещения Каят не единожды разминулись в водорослевой чаще. Пару раз пол под ногами начинал отлого загибаться вверх – они приближались к стенкам тоннеля. Порой в тех открывались черные отверстия, одни не больше мышиной норки, другие без проблем могли пропустить грузовик.

Наконец Каят, ругательства которого уже даже загадочное волшебство Оскорбителей переводило через раз, велел Ш-Телл замереть и не сходить с места. Это помогло – вскоре голос Каята известил их, что гоблин видит свет в сумраке, а затем над чащей замаячили голова и плечи третьего капитана Стратосферных Сил. Гоблин бесцеремонно тащил перекинутую через плечо Сьюзен, словно мешок с мукой.

 – Соленый ад, – прорычал он, скидывая ношу на пол. – Я думал, больше вас не увижу.

 – Что с ней? – Ник проводил глазами осевшую наземь Сьюзен.

 – Не двигается, но сердце бьется и зрачок реагирует. Понятия не имею, если честно, – Каят уселся рядом с Ш-Телл. – Проклятье. Я уже… – он закашлялся, – уже думал, что вам конец.

 – Одиннадцатый остров так легко не сдается, – свет блеснул на оскаленных клыках.

Ник, воспользовавшийся передышкой, чтобы прилечь, теперь заставил себя подняться на ноги. Следуя примеру Ш-Телл, он обмотал лоскут вокруг носа и рта на манер шарфа.

Он внимательно всмотрелся в точно так же полускрытое платком лицо Сьюзен. Уцелевший глаз скосился на Ника, но больше девушка никак не реагировала. Покров из черной плесени расползся на большую часть лица.

 – И что делать дальше? – требовательно спросила Ш-Телл. – Что мы будем есть и пить, если уж на то пошло? Я не вижу в этой… этом месте ничего съедобного.

Ник и Каят переглянулись.

- Мне больше интересно, сколько еще проработают тряпочки? – пробормотал землянин. Густой воздух, кажется, с трудом пропихивался в легкие, заставляя тратить на каждый вдох дополнительную энергию.

Шорох за спиной. Звук, похожий на треск помех в динамике. Глаза Ш-Телл расширились, гоблинша вскинулась, закачавшись. Ник вскочил, тоже не рассчитав движения и на томительную долю секунды зависнув в воздухе.

Трое насекомоподобных созданий, казалось, изучали новоприбывших, балансируя на тонких пружинящих то ли ножках, то ли щупальцах. Настороженно шевелились тонкие поблескивающие усики, трепетали короткие крылья, в черных фасетчатых полосах искрились и гасли отсветы «фонаря» Ш-Телл. Подрагивали короткие щупальца, заканчивающиеся чем-то очень похожим на зубастые пасти.

 – Каят! – гоблинша мягко скользнула вперед, словно готовая к драке кошка. – Осторожно!

 – Имела дело с трупоедами? – Каят держался так, чтобы заслонять Ника и Сьюзен от гостей. Шерсть гоблина встала дыбом.

 – Да! Такая тварь забрала меня с Подпорок!

 – По крайней мере, очень похожая, – негромко произнес Ник, рассматривая существ. Теперь он находил и отличия от того существа, что спикировало к нему давным-давно – неделю? месяц? – из дымного поднебесья. Крылья этих созданий казались рудиментарными, вместо челюстей-клинков из бугорчатых головных наростов торчали змееподобные конечности, одни – с раззявлеными миножьими пастями, другие – завершавшиеся чем-то похожим на маленькие ладони. Если его похититель не обладал даже намеком на глаза, то головы визитеров опоясывали широкие черные полоски, дробящиеся на множество крохотных блестящих фасеток.

Твари то подавались вперед, то пятились, Ник слышал резкие высокие щелчки, доносящиеся от чудовищ на грани слышимости. Словно стая хищников совещалась перед атакой.

 – Чего ждете, сучьи дети? – глухо рыкнул Каят. Его кулаки сжались, он резко подался вперед. Ближайшее создание отпрянуло.

Миг – и крохотные крылышки распахнулись, подобрались лапки-щупальца. Без видимых усилий троица взвилась вверх. Растаяла над головами людей и гоблинов, исчезнув за гранью освещенного пространства.

Каят прищелкнул языком. Проводил насекомоподобных взглядом.

 – Если это и есть Оскорбители, – процедил он, – то они на редкость трусливы.

 – Service systems, – глухо прозвучало сзади. – Half-autonomy. Not danger.

 

Сьюзен полусидела среди черных зарослей, спутанные с плесенью и склеившиеся от крови волосы окружали ее лицо темным облаком. Дыхание хрипло вырывалось из груди. Лоскут висел на отвороте робы, непохоже, чтобы Сьюзен сильно беспокоила нехватка кислорода.

 – Пришла в себя? – буркнула гоблинша.

Сьюзен затрясла головой.

 – В этой глуши телефон ловит так хреново, – пожаловалась она. – Не могу даже проверить почту, – девушка все же прижала лоскут ко рту. Ее била мелкая дрожь. – Отбуксируй меня до заправки, ладно?

Каят скрипнул зубами.

 – Идем!

И вновь – шаг за шагом, через накапливающуюся усталость, через боль во всем теле, через желание упасть и отключиться. Тянулись вокруг безликие черные водоросли, мысли еле ворочались в черепе. Лоскут на губах, кажется, понемногу делался теплее. Во рту пересохло.

Каят, мерно, словно робот, перебирающий ногами, приостал, дожидаясь, пока плетущийся в хвосте Ник поравняется с ним.

 – Как тебе это дерьмо, призрак? – выдавил он, постукивая себя черным ногтем по челюсти.

 – А? – землянин ошалело уставился на гоблина. Лишь несколько секунд спустя он сообразил, что Каят показывает на собственный дыхательный лоскут.

 – Мы уже час как дышим в бескислородной атмосфере через тряпки с носок величиной. Ты представляешь, что это значит?

Ник чуть качнул головой.

 – Одна эта штука, – зло пробормотал гоблин, – на столетия опередила все созданное на Кольце Речи. На что мы надеемся?

На сей раз Ник собрал силы для ответа.

 – Сдаешься?

 – Хрена с два, – оранжевые глаза сверкнули в сгущающейся мгле. Каят оглянулся.

 – Эй! Чем ты занята?

Ш-Телл не ответила. Ник хорошо слышал ее свирепое пыхтение. Лучи фонаря пробивались сквозь бахрому метрах в двадцати левее.

Гоблинша налегла на торчащий из зарослей длинный стержень. Резко рванула на себя, раздался сухой треск. Ш-Телл потеряла равновесие, нелепо дернулась, ложась на плотный воздух – тени Ника и Каята задергались, вытягиваясь. Торжествующе взмахнула отломанной палкой, захромала обратно.

- Что это?

В руках Ш-Телл было древко почти с нее саму ростом, переходящее в листовидный наконечник, переливающийся, будто стеклянный, сине-зелеными отсветами. Гоблинша перехватила его ближе к середине, ловко, несмотря на свою сутулость, крутнула – наконечник со свистом рассек воздух.

 – Вот так, – в ее голосе послышалось довольство. – Пускай твари Оскорбителей теперь держатся от меня подальше!

Сьюзен смерила ее взглядом.

 – Слушайте, это вам не Лондон. Я уже не помню, когда на наших улицах в последний раз случались грабежи, – устало выдавила она.

 – А мне плевать, – оскалилась Ш-Телл. – Больше без боя они меня не получат!

Только теперь Ник понял, что Каята рядом нет. Обернулся – и увидел, что гоблин, следуя примеру сопланетницы, выламывает из зарослей «водорослей» еще одно черное копье.

 – Тоже собрался… воевать этим? – полюбопытствовал Ник.

 – Нет. Я собрался на это опираться, – Каят швырнул копье в их сторону. Ник попытался перехватить медленно летящий шест, но промахнулся, и тот ткнулся в пол между ним и Сьюзен.

Идти, опираясь на импровизированные посохи, и впрямь оказалось удобнее. Даже боль в суставах немного отступила. Зато голова трещала с прежней силой. Один раз по туннелю пронесся уже знакомый гулкий рев, и их четверка со всей возможной спешкой опустилась навзничь, цепляясь за «водоросли». Вовремя – ураган вцепился в Ника, рванул за робу горячей лапой, упорно пытаясь заново оторвать от пола и швырнуть вверх.

Шаг. Шаг. Шаг. Упереть острый конец в пол, налечь, оттолкнуться, шагнуть-прыгнуть. Упереть, оттолкнуться, шагнуть. Упереть, оттолкнуться…

И опять Ник не сразу осознал, что остальные трое стоят, запрокинув голову. Пристально рассматривая черное отверстие в стене тоннеля. Не первое на их пути и ничем особым не отличавшееся.

 – Hear, – Сьюзен неуклюже ткнула шестом в сторону дыры. – Fast! Go!

 

Ник и Ш-Телл снова переглянулись. До края дыры было метров двести в высоту от того места, где уклон уже не позволял стоять вертикально. Диаметр отверстия позволял человеку пройти, чуть согнувшись, гоблину – свободно.

 – Я не допрыгну, – пробормотала Ш-Телл. – Даже здесь.

 – Прыгать? – Каят критически рассматривал склон тоннеля. – Тут надо думать, а не прыгать… Ну-ка, расступитесь. – он отбросил копье в сторону.

 – Жаль, нет веревки, – подумал Ник вслух, переведя дыхание. Он провел рукой по лбу, смахивая отсутствующие капли пота – и вздрогнул.

Медленно поднес к глазам тыльную сторону ладони, которой касалась Сьюзен. К горлу подкатила тошнота, если бы не копье-подпорка – наверно, Ник бы не устоял на ногах.

Покрывавшие кожу и уходящие под нее черные нити подрагивали, шевелились, явно не в такт порывам ветра. Отдельные пряди протянулись к запястью, к кончикам пальцев. С содроганием Ник увидел, как в отдельных местах кожа натягивается и вспучивается, как будто что-то шевелится внутри кисти. 

 – Ник? – окликнула его гоблинша.

 – А… да, – Ник торопливо, по-воровски, спрятал ладонь за спину. Руку пронизывал переходящий в жжение нестерпимый зуд. К счастью, внимание Ш-Телл было приковано к Каяту, неторопливо поднимающемуся на руках по черному покрову.

Вряд ли в нормальной гравитации гоблину удался бы этот акробатический номер. Но сейчас он, словно огромный паук, ловко цеплялся за дрожащие пряди, подтягивая себя кверху. Блестящая фигурка медленно, но уверенно продвигалась к дыре.

 – Лезем? – Ш-Телл критически окинула взглядом Сьюзен. – Ты! Сможешь забраться?

Та не отреагировала. Гоблинша посмотрела на Ника.

 – Ей придется помочь.

Откровенно говоря, Ник сам бы не отказался от помощи – даже при здешнем притяжении он не был склонен переоценивать свою физическую форму. Особенно после недель голодовки.

 – Как? – вопросил он. – Нам обоим нужны руки для подъема.

Гоблинша поцокала языком, склонив голову.

 – Тут не помешала бы веревка.

Ник промолчал. Отсутствие веревки было достаточно очевидным. На секунду у него в голове мелькнула безумная идея срезать копьем достаточно «ресничек», чтобы сплести канат из них.

Ш-Телл дернула Ника за край рубашки, привлекая внимание.

 – Снимай это, – приказала она.

 – Что?

 – Снимай одежду! – рявкнула гоблинша.

Теперь и до Ника дошло. Он торопливо стащил накидку через голову, протянул ее Ш-Телл. Та скрутила рубашку и набросила получившийся жгут на плечи, ловким движением затянула узел вокруг своего бочкообразного торса. Затем подхватила копье и, просунув шест через петлю, повернула его, затягивая привязь еще туже.

 – Так, – она повернулась спиной к Сьюзен. – Держись за древко. И не вздумай хвататься за шею, а то сброшу. Поняла?

На секунду Ник замялся… затем обругал себя за трусость.

 – Ш-Телл. Стой.

 – А? – гоблинша, уже подставившая импровизированную упряжь, недоуменно посмотрела на Ника.

 – Лучше я.

Ш-Телл покачала головой.

 – Я сильнее тебя, Ник из России.

 – Дело не в этом. Не прикасайся к ней. Смотри.

В свете трубки Ник увидел, как сузились глаза инопланетянки.

Ш-Телл молча продемонстрировала Нику собственное плечо. Сплетение черных ниточек затягивало зеркальную шерсть, копошилось, ползло ниже и выше. Явно не имея никакого отношения к собственному меху гоблинши.

Ник выдохнул. Тряпка на губах была горячей, язык с трудом ворочался в пересохшем рту. Ш-Телл ссутулилась еще больше, уставившись в пол.

 – Что это такое? – еле слышно пробормотала она. – Что оно с нами делает?

Сьюзен, молча до того наблюдавшая за ними, подалась ближе. Ник и Ш-Телл отпрянули синхронно, впрочем, девушка явно не собиралась к ним прикасаться.

 – Death, – рука бывшей учительницы математики описала полукруг, будто охватывая подводный сумрак и выступавшие из него обломки внеземной техники. – Death! – теперь Сьюзен указывала вниз, под ноги. Посмотрела вверх, на черный прогал, в котором исчезла фигурка Каята. Указала по очереди на себя, на Ника, на Ш-Телл.

 – Survive… И слиты воедино в вечном круге…

 – Переведи, – прошептала Ш-Телл.

 – Она говорит… что мы выживем.

Гоблинша вскинула голову резким движением.

 – Эй! – услышал Ник голос Каята. Казалось, гоблин стоит совсем рядом. – Вы там как, уснули? Все в порядке?

Ш-Телл не отреагировала.

 – Тогда чего ждешь? – проворчала она, обращаясь к Сьюзен. – Цепляйся, человек! Ник, а ты возьми лучше мой факел!

Сперва двигаться было несложно – Нику вспомнились школьные уроки физкультуры и упражнения на турнике, что были посложнее. Подтянуться на одной руке, перехватить шершавые пряди другой, снова подтянуться, снова перехватить, сделать паузу, восстанавливая дыхание… Правее сосредоточенно карабкалась по почти отвесной стене гоблинша с висящей на ее спине Сьюзен. Черные шевелящиеся щупальца щекотали кожу Ника, мешая наблюдать за дырой. Приходилось изо всех сил вытягивать шею, чтобы разглядеть отверстие и выглядывающего из него Каята.

Потом руки начали наливаться тяжестью, и корабельное притяжение перестало казаться таким уж незначительным. Интересно, на какой он уже высоте? И хватит ли ее, чтобы сломать себе что-нибудь при падении? Мелькнули в раскалывающейся голове и исчезли полузабытые формулы из школьной физики… Дыра близилась до отвращения медленно…

Кажется, последние метры они оба преодолевали просто на голом упрямстве. Руки норовили разжаться, перед глазами все плыло, пот выступал на коже и тут же засыхал. Нику подумалось, что Ш-Телл, с двойной нагрузкой, точно не помешала бы помощь. Но он не имел представления, что тут можно сделать – разве что полететь вниз обоим.

Он ошалело уставился на протянутую серую кисть. Затем сообразил – и на остатках сил выбросил руку вверх. Ладонь Каята клещами охватила его запястье, рванула к краю. Мешком Ник перевалился через него и кулем растянулся на полу рядом с Ш-Телл.

Кажется, чертов лоскут съехал набок… Насилу Ник поднял ватную ладонь, прижал горячую тряпку к лицу. На его коже остались темные жирные следы, будто он провел пальцами по печной трубе.

Кто-то настойчиво дергал его за шиворот, пытаясь поднять на ноги. Ник досадливо отмахнулся, но рывки продолжались. Ник обернулся – и увидел перед собой почти полностью скрытое черной паутиной лицо Сьюзен.

 – Go. Go, – он скорее угадал слова по губам, чем расслышал.

Цепляясь за стену, выпрямилась и Ш-Телл.

 – Ладно… Куда бы мы ни шли, надеюсь, что придем поскорее, – Ник тоже произнес это одними губами. Окинул тоннель взглядом.

Округлые стены здесь были скорее синеватого оттенка, чем зеленого, впрочем, в призрачном свете их лампы Ник не мог сказать этого с уверенностью. Коридор уходил вдаль, загибаясь влево и вверх. До самого изгиба он был совершенно пуст. Из глубин тоннеля дул легкий горячий сквозняк.

Каят двинулся вперед, слегка пошатываясь. Сьюзен пришлось схватиться за стену, но она все же довольно уверенно последовала за гоблином. Ш-Телл поднялась, ослабила сбрую. Опираясь на копье, тоже направилась в глубь туннеля.

Ник, стиснув зубы, прибавил шагу, чтобы освещать остальным дорогу.

Здесь идти было легче. Уклон вверх не очень мешал при низком тяготении, и помогали стенки тоннеля, от которых можно было отталкиваться. Ник старался отвлечься от боли в голове и жжении в правой руке – которое медленно, но уверенно ползло выше запястья. Он начал было считать шаги, но бросил на третьей тысяче. Ник уже не очень-то понимал, ради чего рваться к неведомой цели, которая им была не особо и известна. Может, проще улечься на мягкий, пружинящий под ногами, будто водяной матрац, пол и отключиться?

Он налетел на резко замершего Каята, охнул.

 – Это что за чертовщина?

Собственно, зрелище было знакомым.

Десятки безглазых головок торчали из стен тоннеля, пощелкивая и шевеля усиками, поводя головными щупальцами. Открывались и закрывались пасти, словно терка, усаженные мелкими зубами, трепетали крылья. Несколько насекомых были величиной почти с тех, что повстречались им в тоннеле, и соединялись со стеной только ножками и кончиком брюшка, но большинство было размером с его палец, и наружу торчали только то, что заменяло тварям головы. Как Ник не старался, он не мог разглядеть, где заканчивается стенка и начинаются туловища. Похоже, мерзкое гнездовье составляло с туннелем единое целое.

Сьюзен бестрепетно обогнула Каята, пройдя мимо дрожащих антенн. Что-то буркнув, гоблин последовал за ней.

Неизвестно, как насчет гоблинов, но, похоже, предел способностей Ника к удивлению или омерзению был давно пройден. Он молча двинулся между шевелящихся стенок, лишь стараясь не задерживаться взглядом на копошении. Ш-Телл за его спиной зашипела. Рассекло воздух копье.

Ник оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как наконечник скользнул вдоль плоской головы, не оставив даже царапины. Гоблинша лязгнула зубами. Зашагала за Ником.

Медленно, но верно туннель сужался. Ник и до того едва не задевал макушкой потолок, а вскоре был вынужден вжимать голову в грудь. В вялом оцепенении прикинул – а долго ли он сможет ползти по коридору? Лоскут, покрытый черным слоем сажи, лип к губам. Отчаянно хотелось пить. Гудело в ушах.

Когда до Ника дошло, что высокий вой, бьющий в барабанные перепонки, исходит от стенок туннеля, а не из его собственной головы, они уже ползли на четвереньках. Ветер усилился, и с ним ощутимо приходилось бороться. В лицо бил жар открытой печки. Не хотелось ни двигаться, ни спасаться.

Новая остановка. Ник сунулся лицом в пол, мечтая потерять сознание. Но такая роскошь была ему недоступной. Что-то тяжелое и мохнатое навалилось на спину, двигаясь вперед, раздраженно ворча и отпихивая в сторону.

 – … и не сможем идти долго! – наконец, дошли до него слова Каята. Сьюзен прижималась лицом к перегородившей тоннель подрагивающей стенке, будто что-то видела через непрозрачный барьер. А может, и видела – Ник не знал и не интересовался.

 – Больше… не могу, – выдавила Ш-Телл. Осела на пол, больно придавив здоровую руку Ника.

Каят вывернул голову, косясь через плечо.

 – Эй! – проорал он, перекрикивая грохот. – Ты ведь хочешь отомстить этим тварям? Я не знаю, что происходит – но у меня теплится надежда, что мы как-то вредим Оскорбителям… пусть даже грызем оплетку где-то в недрах машинного отделения… Давай, Ш-Телл. Покажи им, что за эти шестьсот лет ли-ча не растеряли мужество!

Сьюзен молча ткнула пальцем в стену. Жест не требовал перевода.

Зашипев, Ш-Телл сунула свое оружие в руку Каята. Удар гоблина был не слишком силен – в такой тесноте размахнуться было невозможно. Но преграда лопнула, стоило наконечнику коснуться ее – будто воздушный шарик. Вой усилился, будто где-то рядом запускал двигатели на полную мощность реактивный самолет, жар опалил щеки Ника. В воздухе появился неприятный запах жженых спичек.

Каят прищелкнул языком. Ш-Телл приподнялась, заглянула через его плечо. Из последних сил (черт, да сколько же этих «последних» еще понадобится?) Ник пополз вперед, отпихнув Сьюзен. Клочья черной плесени скользнули по его плечу – до которого и без того, кажется, уже добралось жжение.

Впереди была тьма.

И в этой темноте что-то двигалось.

Что-то огромное.

Их тусклый светоч не мог разогнать мрак внутри огромной пещеры, к тому же Ника, похоже, начали подводить глаза – картинка теряла четкость, все расплывалось. На секунду ему показалось, что во мраке распростерты колоссальные ангельские крылья, дрожащие и покачивающиеся. Затем сверху пришла алая вспышка – и в ней Ник различил нечто напоминающее гигантскую бабочку, кольца огромной величины, членистые столбы. Нечто похожее на чудовищный позвоночник опускалось с потолка пещеры, от его середины уходили в стороны две решетчатых плоскости – будто составленные из костей веера огромной величины, соединяющие центральную опору с охватывающим пещеру обручем толщиной в человеческое тело. Грянул гром, тональность рева изменилась. Мгла вернулась, и вновь осталось только смутное движение громадной конструкции внутри заполненной мраком полости.

Каят издал долгое шипение, слышное только благодаря тому, что ухо Ника было почти прижато к губам гоблина. Не сразу Ник сообразил, что ли-ча смеется.

 – Раса, странствующая среди звезд! – сквозь смех выдавил гоблин. – Убийцы планет! Палачи цивилизаций! И вы не смогли придумать ничего совершеннее простейшего карданного подвеса?!

Неизвестно, услышала ли Сьюзен гоблина. Если и да, то никак не отреагировала. Что касается Ника, то ему оставалось лишь завидовать зрению Каята и гадать, что тот имел в виду.

Теперь он оказался зажат между Сьюзен и Каятом, в то время как те одновременно пытались заглянуть в дыру. Сьюзен рискованно высунулась в отверстие, как по заказу, новая алая молния выхватила внутренности пещеры. Откуда-то сверху сорвался дождь красных искр. Сьюзен ткнула куда-то вверх, проследив за ее жестом, прежде чем пламя угасло, Ник различил круг черных пятен высоко под потолком пещеры. Ниже, на их уровне, он увидел еще одну цепочку дыр, и понял, что два кольца отверстий опоясывают полость сверху и снизу.

 – Туда? – Каят тоже пытался разглядеть цель во мраке. – Ник, подсвети!

Рев стал выше, и махина посреди пещеры в движение. Заколыхались тени. Центральный столб качнулся, провернулся, теперь отходящие от него узорные веера располагались наискось от выхода. Так, во всяком случае, показалось Нику. У него запершило в горле, он закашлялся.

Сьюзен тоже что-то проговорила Нику в ухо, землянину показалось, что он расслышал слова «энергия», и то ли «разрушение», то ли «структура», его знания английского не позволяли судить с уверенностью. Ш-Телл все же сумела протиснуться вперед и теперь пыталась заглянуть в пещеру поверх макушки Каята.

 – О Путь-Испытание… – пробормотали у него над ухом. – А, что нам терять? Слушайте сюда! Видите второй обруч, несущий? Он охватывает эту хрень почти наискосок! Можно попробовать! Спрыгнем на него – и как по лестнице, поднимемся вверх!

 – Вижу! – выкрикнула Ш-Телл. – Каят, Ник со Сьюзен могут не допрыгнуть!

 – Я пойду первым и подстрахую! Не бойтесь! – прорычал третий капитан Бриллианта. – Высота не так уж велика, при здешней-то тяжести!

Ник еще не успел сообразить, что имел в виду Каят – а ли-ча уже перекинул себя через край выхода, растаяв во тьме. Сразу стало посвободнее. Ник подался вперед, высматривая во мгле блеск зеркальной шерсти.

Наконец, ему удалось различить тусклый отблеск в тридцати метрах ниже под отверстием. Пещера имела круглую форму, так что, в теории, можно было и просто скатиться по изогнутой стенке…

 – Ладно, – процедил он, собираясь с силами и с духом. Короткая передышка чуть сняла усталость, но тело по-прежнему слушалось плохо. Кашель щекотал горло, рука горела. Не давая себе времени подумать, Ник перешагнул через край и с медлительностью ночного кошмара заскользил по склону.

Он понял, что зазор между обручем и стеной шире, чем кажется, в последний момент. Оттолкнулся ногами, закружился, ветер потянул его в сторону, край обруча болезненно ударил под ребра, выбив из легких то, что заменяло воздух. Рука соскользнула с кольца – а в следующий момент сидящий на нем верхом Каят подцепил Ника за пояс и усадил перед собой.

 – Следующий! – крикнул он сквозь грохот.

Неизвестно, услышала ли его Ш-Телл – но минуту спустя в алой вспышке молнии сверху в обнимку скатились ли-ча и Сьюзен. Гоблинша так и не рассталась с любимым копьецом, и в последний момент воспользовалась им вместо тормоза, заклинившись между кольцом и стеной. Древко едва не проскользнуло, провернувшись, но Каят снова успел перехватить гоблиншу за руку. Падение, наверно, не принесло бы особого вреда… вот только снова забраться на кольцо со дна пещеры у них вряд ли бы получилось.

Каят ткнул рукой в направлении цели. Говорить уже не было возможности – рев заглушал все звуки. Ревел и ветер, дующий вдоль стены полости, наседающий, пытающийся сбросить их на дно. Ш-Телл закашлялась, едва не упустив почерневший лоскут. От серной вони щипало глаза.

Сьюзен неуклюже обхватила кольцо руками и ногами. Если бы не ветер, Ник бы смог, пожалуй, и выпрямиться на покрытой буграми с напластованиями опоре… А вот идти по ней – вряд ли. Так или иначе, вслед за Ш-Телл, сунувшей копье в импровизированную перевязь из робы Ника, он пополз вдоль кольца – и вверх, к потолку пещеры, к опоясывающему его поясу из отверстий.

Полыхали алые молнии, вырывая из тьмы изломанные ветвистые тени. Рявкал гром. Поток искр пронесся мимо, словно рядом зажгли огромный бенгальский огонь. Огненный росчерк вонзился в кольцо, удар отдался во всем теле. Ошалело Ник уставился на выросшую из бугристого металла иголку, медленно тускнеющую, исходящую жаром. Осколок выглядел каким-то полупрозрачным, словно стеклянным… и очень острым даже на вид. Ник изогнулся, пытаясь не рассечь о него руку или ногу. Сзади выругался Каят.

С черепашьей скоростью, но они поднимались. Молнии вспыхивали беспрерывно, в сияющей трубке уже не было нужды. Мимо свистели огненные стрелы. Поравнялись с отверстием, из которого выпрыгнули, поднялись до середины… Впереди маячило гигантское крыло-скелет – все сплошь перевитое алым и голубым пламенем, Ник видел, что огненные реки бегут прямо по поверхности металла, взрываясь дождем искр. Кашель душил, а головная боль сменилась на пустоту и невесомость внутри черепа.

 – Conduct explosive… – донес ветер до него обрывок крика. Рев то поднимался, то слабел, кольцо подрагивало, будто собиралось сбросить их в бездну. – Повреждения…

Ник и без того догадывался, что машинерия Оскорбителей, судя по бушующему вокруг фейерверку, очень не в порядке. Никаких эмоций это не вызвало. Во вселенной не было ничего, кроме кольца под руками – и бесконечной усталости. А еще огня, лижущего правую руку – и его глотку изнутри. Новая огненная стрелка опалила бедро, кажется, рассекла кожу.

 – МАТЬ ВАШУ! НЕТ!

Ник не знал, кто это кричал. Может, и он. Хотя вряд ли. Он был слишком занят, цепляясь за кольцо – опускающееся, поворачивающееся, уносящее их от заветной цели. Стена пещеры неторопливо ползла мимо. Кольцо двигалось рывками, и с каждым рывком Ник чувствовал, как слабеет его хватка…

 – Х-ха!

Ш-Телл выпрямилась. Невероятно, но ей удалось подняться. Она раскинула руки, борясь со штормом. Теперь, когда наклон уменьшился, стоять на нем было относительно безопасно.

 – Ш-Телл! – зарычал Каят, перекрикивая шторм. – Прыгай!

Гоблинша медленно перевела взгляд на Каята. Кивнула, оценивая расстояние. Всего метров пять, прикинул Ник, только вот – вверх по наклонной с обратным скатом…

Ш-Телл распрямилась, как пружина. Воспарила над кольцом, на фоне бушующего пламени, в ореоле из искр. Одетая в огонь, зависла над пропастью. И за полсекунды до того, как траектория прыжка унесла ее прочь в пылающую бездну – выбросила руки вперед и схватилась за край черного провала.

Ник выдохнул. Сьюзен смотрела вслед гоблинше, уже забирающейся в тоннель. Покосилась на Ника. Лица уже не было – только кости черепа, покрытые пульсирующей и шевелящейся черной плесенью.

 – Ник! – Каят орал ему почти в ухо. – БРОСАЙ ЕЕ! БРОСАЙ!!!

Ник с трудом выпрямился, в свою очередь, оседлав кольцо. Дрожащая рука сгребла девушку за отворот рубашки. Землянин улыбнулся. И резким движением швырнул невесомую Сьюзен к зиявшему над головой отверстию.

С губ Ника сорвался радостный смех. Сплетения костей и пламени трепетали вокруг него. Женщина с черепом вместо лица поднималась вверх сквозь молнии, казалось, что полотнища огня растут из ее плеч ангельскими крыльями, и это было самое прекрасное зрелище, что Ник видел за свою жизнь. Гром пел. Напоенный дымом воздух вливался в легкие. Ник внимал танцу света и грома, и смех лился из его уст. Сознание абсолютной, невозможной правильности происходящего наполняло его, и большего счастья в этой жизни он не мог себе представить. Ник следил, как возносится к небесам череполикий ангел, и наслаждение было почти физическим. Он застонал…

Что-то отвлекающее, ненужное мельтешило перед глазами, мешало, не давало полететь свободно. В голове загудело, боль попыталась пробиться через завесу счастья. Щека зазвенела от пощечины, и еще одной, и еще. Вместо ангела перед ним маячил зверь с зеркальной шерстью, в зрачках которого отражался ужас. Четвертая пощечина…

 – ОЧНУЛСЯ?! ПОШЕЛ!!!

Верх, низ и пламя стали для Ника единым целым. Он даже не пытался направить свой полет, лишь наблюдая за пляской огней. Раскинул руки, снова засмеявшись… даже не обратив внимания, как сжалась на ноге чья-то слабая, но упорная хватка. Рывок, падение приостановлено… и вокруг смыкаются стены. Ник медленно опустился на мягкий пол, не желая отворачивать лицо от буйства пламени.

Там, внизу, на блистающем ободе, раскинул руки, готовясь к прыжку, крохотный Каят. Он не тратил времени на раздумья. Присел, как спринтер перед броском, резко оттолкнулся. Устремился ввысь, точно нацелившись на нишу. Маленькая фигурка третьего капитана Стратосферных Сил Бриллианта росла и приближалась…

Огненное крыло провернулось, описав дугу. Неслышно в реве и раскатах грома наплыло снизу, дохнуло пеклом. Легко, как пушинку, подхватило Каята из семьи Кечесин, будто хотело помочь ли-ча добраться до цели. Считанные мгновения Ник видел, как молния отражается в зеркальной шерсти – а затем огонь скрыл все. В отверстие ворвался жар доменной печи, с вялым безразличием Ник ощутил, как трещат, сгорая, его ресницы и брови. Пламя ушло, и остался только танец искр и теней среди дыма.

И пустота. Абсолютная. Всепоглощающая. Совершенная.

 

 

Ник не сразу обратил внимание, что его куда-то настойчиво пытаются тащить за руку. А когда с усилием продрался через окутывающую мозг пелену апатии – различил перед собой устрашающую маску скелета. Открыл было рот, чтобы закричать, но крик превратился в хрип. Желудок выворачивался наружу, в носоглотку кто-то засыпал добрую ложку кайенского перца. Руки и ноги тряслись, как у алкоголика со стажем. Платок жег лицо, губы превратились в подметку.

Сьюзен медленно выпрямилась, отпустив его. Остатки скальпа сползали с ее головы. Рубашка куда-то подевалась, обнажив покрытое черной коростой тяжей тело.

 – А-а… – протянул землянин, глядя на то, что когда-то было красивой женщиной. У ног Сьюзен калачиком свернулась Ш-Телл. Ее тоже трясло, из горла вырывались нечленораздельные хрипы.

 – Ч-ч-что…

Сьюзен поднесла к слепому лицу затянутую плесенью пятерню. Пальцы слились в бесформенный вырост. Ник с замиранием сердца поднял правую руку – и не удивился, обнаружив вместо нее комок плоти и плесени.

 – Magnetic field. Gas ejection. System destroed… – по-видимому, голосовые связки еще сохранились, за шевелящимися челюстями Ник видел движение языка. Слова выходили почти неразборчивыми, булькающими, но как-то ему удавалось угадывать смысл. – Влияние на мозг… Галлюцинации, – она посмотрела на Ника. – Эйфория, – на свернувшуюся в клубок Ш-Телл. – Страх.

Ник перевернулся на бок. Неуклюже подполз к телу гоблинши.

 – Ш-Телл. Эй. Ш-Телл.

Еще несколько секунд та сжималась в дрожащий комок. Затем медленно обмякла.

 – Ш-Телл, – Ник осторожно похлопал гоблиншу по плечу. – Приди в себя. Пожалуйста.

Открылся один оранжевый глаз, уставился на Ника. Очень неторопливо Ш-Телл приподняла голову. Сосредоточила взгляд на его лице.

Губы гоблинши дрогнули.

 – Каят?

Ник покачал головой.

 – Погиб.

Ш-Телл со свистом выдохнула.

Скелет навис над ними.

 – Спешите. Смерть рядом. Спасение рядом. Спешите.

 – Спешить? Куда, ты…

 – Контрольный узел. Оскорбитель. Сеть… – Сьюзен забулькала-заперхала. – Выживание. Спешить.

 – Почему я ее понимаю? – прохрипела Ш-Телл.

Череп, обтянутый остатками мышц и черными волокнами, качнулся.

 – Нейроструктуры. Язык… привнесен. Мозг… адаптируется. Спешка! Спешка!

 – Ладно, – выдавил Ник. – Мы… идем. Пошли, Ш-Телл…

Они с гоблиншей вцепились друг в друга, пытаясь встать. Безуспешно. Чудовище удалялось. Они ползли следом. Долго. Бесконечно долго. Кажется, на пути встречались мембраны, Сьюзен разрывала их одним взмахом копья – правда, удерживать его ей приходилось двумя культями сразу. Ник стонал, срывая ногти, Сьюзен мелькала впереди все дальше и дальше. Сперва землянин волок-подталкивал ли-ча вперед, потом та его… Издалека доносился грохот.

Когда они настигли Сьюзен, он не знал. Просто дорога вдруг закончилась. Тоннеля больше не было. Впереди зиял обрыв – и за ним еще одна пропасть.

Не огненная. Не мрачная. Заполненная тысячью звезд. Миллионами серебряных и голубых огоньков. Переплетением сверкающих нитей.

Сияющая голубая паутина. Облака фиолетового света. Агатовые скалы, поднимающиеся со дна. Острые черные зубцы, увенчанные бриллиантами.

И где-то высоко над головой – клубящееся переплетение черного, голубого и фиолетового.

Такое же по форме, как сгусток черной мглы, прилипший к стенам тоннеля.

Сьюзен замерла на краю обрыва мрачной тенью. Костяное лицо смотрело в зенит, на нем плясали голубые отсветы.

 – Выживание… – выдохнула она.

Шагнула с края, широко раскинув в стороны изуродоавнные руки.

Одну долгую, бесконечно долгую секунду Ник видел черную тень скелета, неторопливо падающего в свечение. Видел, как лопается огненным нарывом противоположная стена. Как три стремительных, вертких диска вырываются из пламени, и там, где была Сьюзен – расцветает нестерпимо яркая голубая вспышка.

Волна жара. Хлопок взрыва.

Диски висели над обрывом, издавая тихий гул, от них шло тепло. Ник бездумно смотрел в лицо смерти, ожидая новой вспышки. Секунды шли. Он пошарил рядом с собой, нашел ладонь Ш-Телл и крепко сжал.

Черная тень «трупоеда» повисла между дисками. Безглазая морда смотрела на Ника, щупальца-челюсти распахнулись – открывая вид на острые иглы и изогнутые лезвия.

Раздался еле слышный щелчок.

До этого дня Ник не думал, что сознание можно потерять с чистой совестью. 

Изменено 11 Feb 2018 пользователем Treau Garold

[Серая Зона]

Каята жалко...

[Владимирович]

Каята жалко...

ничего не поделать, полагаю