Базовая яваннография

[Изяслав Кацман]

О, прода. Спасибо, коллега.

[Владимирович]

напряженно, полагаю

[Treau Garold]

Глава 10.

 

 

Луч фонаря скользил по слежавшейся хвое, гниющей коре, сломанным ветвям. Ночные насекомые метались в нем, появляясь из тьмы и вновь растворяясь в ней – бледные псевдопапилии, стрекозы с раздутыми брюшками. Черные пятнышки жуков разбегались от пятна света. Порой во тьме его отражали глаза жукоедов и некошек. Ноги утопали в валежнике по колено.

 – Димер, – подал голос Крапивник, следующий за мной на расстоянии трех шагов. Он так же старательно осматривал каждый куст, каждый поваленный ствол, которые в ночной мгле могли показаться телом человека. Глаза скрывались под инфраочками.

Я обернулся. Тупо смотрел на него несколько секунд, пытаясь понять, о чем идет речь. Потом до меня дошло, что меня только что окликнули.

 – Что?

 – Димер, – Олег подошел поближе, положил мне руку на плечо. – Тебе надо поесть. И выспаться. Нужно вернуться в лагерь.

Я снова попытался понять, что за нелепицу несет мой товарищ.

 – Нет. Нельзя возвращаться, – объяснил я Крапивнику очевидное.

 – Димер, – неторопливо, словно маленькому ребенку, принялся растолковывать мне Крапивник. – Мы не найдем ее, мотаясь наугад по лесу. Здесь скрипти, они знают эти места лучше нас. У аварийщиков есть дроны с инфрадетекторами и запаховыми сканерами. Они прочесывают лес очень тщательно. Даже если она жива, ты мало что можешь сделать еще, чтобы найти ее.

Я оперся на ствол тонкого псевдокордаита, пробивающийся сквозь валежник.

 – Нет, – повторил я. – Ты иди, если хочешь.

 – Глубокий блок, – подавленно проговорил Олег. – Димер, ночью в лесу мы сами можем напороться на неприятности.

 – Конечно, – я обрадовался, что он наконец меня понял. – Ночью здесь опасно. Фортунаты и прыгуны выходят на охоту. Мы не можем оставить ее здесь.

 – Мать моя! – простонал Крапивник, заскрипев зубами.

Не обращая внимания на его жалобы, я вновь двинулся вперед, водя фонарем по сторонам. В кронах мяукали летучие кошки, где-то далеко выла стая прыгунов. Шуршало какое-то животное, пробираясь сквозь валежник. Зашипела разбуженная кейфретта, свесившись со ствола дерева и уставившись на нас черными глазами. Через секунду она исчезла, махнув в луче фонаря золотистым хвостом.

Крапивник что-то говорил по айдиму, к счастью, достаточно негромко, чтобы не мешать мне вслушиваться в звуки леса. Да и беседа скоро закончилась.

 – Димер, – окликнул он меня. – Мне удалось убедить Джонстона, чтобы он не высылал за тобой санитаров. Я обещал, что не дам тебе наступить на косомуко или сверзиться в яму. Постарайся не подводить меня, хорошо?

 – Дроны, – продолжил он, не дождавшись ответа, – в том числе и подводные, прочесали все русло, от точки контакта до обломков «пегаса». Ничего не нашли. Впрочем, это ни о чем не говорит – здесь хватает и ранатавров, и крокотритонов…

Не слушая его болтовню, я пошел вперед. Ну, пошел – слабо сказано. Принялся вновь продираться через трескучие груды валежника. Прошуршал над головой один из дронов, возвращаясь к месту падения.

Мы повторяли проделанный дронами путь, двигаясь через лес по охватывающей зону падения расширяющейся дуге. Я не знал, куда могла направиться Ланцея, выбравшись из реки, но само место аварии, как и окрестности, аварийщики наверняка сейчас обыскивали вдоль и поперек и без моей скромной помощи. Разумнее было пока обшарить окрестности, а не тратить время в попытке к ним присоединиться.

 – Димер, – окликнул меня через какое-то время Крапивник. – Ты в курсе, что мы перевалили через приречные холмы? Если во что-нибудь вляпаемся, отсюда нас даже не услышат, только по сети.

Я шел вперед, продираясь через кусты, протискиваясь мимо тесно стоящих, пахнущих смолой деревьев. Где-то жалобно взвыл в ночи лонгикорп. А может, тераптор или другой представитель кементарийской мегафауны. На все голоса перекликались и выводили рулады ласкопарды, слабо доносился от реки рев ранатавра. Высоко вверху свистел в лианокаламитах ветер, но сюда, к земле, не пробивалось ни дуновения. Порой над нами, сверкая глазами, бороздили сумрак тени вивернид.

Крапивник давно перестал ныть и требовать вернуться в лагерь. Теперь он плелся за мной, словно привидение, глаза уставились в землю. Куртку моего товарища покрывали сухие листья и потеки смолы.

Далеко не сразу до меня дошло, что айдим призывно попискивает оповещалкой. Я нехотя извлек коммуникатор, с усилием сосредоточил на нем взгляд.

Нить выглядела как-то странно. Вместо ника и группы – техническая пометка, похоже, одного из поисковых дронов, что сейчас кружили над лесом. Я попробовал сообразить, что это может значить, тряхнул головой и без затей принял аудиопоток.

 – Димер, – задыхаясь, произнес срывающийся, хриплый и бесконечно родной голос, а я почувствовал, как мои ноги обращаются в камень. – Я тебя не слышу, не отвечай мне. Не подавай виду, что говоришь со мной. Мне нужна помощь. Пожалуйста, приходи один. Ни в коем случае не говори разведчикам. Особенно разведчикам. Пожалуйста. Я примерно в полукилометре от тебя на юго-юго-кейвосток. Скорее. Я, кажется… Черт! – Ланцея что-то выкрикнула, раздался неразборчивый шум и связь прервалась.

На сколько я морфнул в сбой? Секунды на три? Четыре? Непозволительная роскошь в этой ситуации. Безуспешно заколотил по айдиму, пытаясь восстановить нить – а затем резко вскинул голову, прислушиваясь.

К звуку, доносившемуся с юго-кейвостока. Сквозь шорох листьев пробивался далекий лай прыгунов. Не один голос – не меньше десятка.

 – Черт! – Крапивник затряс головой, отгоняя забытье. – Димер, это прыгуны! – он выхватил карабин. – Валим к лагерю, живо… Стоять! Куда! Ты совсем ополоумел?

Это было почти как бег по болоту. Вырывая ноги из скользкой древесной каши, с хрустом топча жуков, получая ветвями по лицу. Медленно, ужасающе медленно, под вскоре затихший трехэтажный мат Олега за спиной. Обдираясь о жесткие стволы, срывая дыхание. На ходу я вырвал ружье из-за плеча и прицепил фонарь на ствол, едва не врезавшись лбом в дерево.

Кусты расступились внезапно – только что перед глазами было лишь сплетение листьев, и вдруг – шелестящий на ночном ветру полог из молодых лианокаламитов, и за ним – нагромождение оплетенных кольчужником стволов, тонкие ростки, тянущиеся между ветвями, частокол стволиков постарше, верхушки уже переплетаются с побегами вьюнов. Поляна протянулась метров на двести от опушки. Верней, не поляна – совершенно непроходимый завал из поваленных ураганом кейвальхий и псевдокордаитов.

Под разлапистые корни одного из которых, взрыкивая и раскидывая валежник, пыталась подкопаться стайка прыгунов.

Вожак – голова мне по пояс, вдоль спины бежит полоса седого меха, явный признак возраста – обернулся, втягивая воздух. Прищурился ослепленно в свете подствольного фонаря. Тварь, похожая на уменьшенного и покрытого зеленым с синими прожилками мехом тираннозавра или на тушканчика-переростка, скользнула в мою сторону – хищники помельче метнулись в сторону, освобождая дорогу вожаку.

Нас с терапторидом разделяло около пятнадцати метров. Как раз на один прыжок и удар когтей. Блеснули желтые клыки, рваные уши прижались к глыбообразному черепу. Раздался глухой скрежещущий рык.

Я выстрелил навскидку, не успев отдышаться после сумасшедшего рывка. Ствол повело, и моя пуля ушла на полметра выше. Но вожак при звуке выстрела сорвался с места, лихим прыжком взлетел на ствол дерева, стегнул тяжелым хвостом по коре. Я вновь поймал его на прицел, но выстрелить не успел – к-зверь растворился в переплетении корней, ветвей и поросли. Остальная стая тоже куда-то делась, куда – понятия не имею.

 – Димер, чтоб тебя приподняло да шлепнуло! – заорал Крапивник, стоило ему продышаться. Он тоже успел выхватить «тур». – Ты что, решил и нас обоих… ЧТО?!!

Я уже бежал к псевдокордаиту.

 – Ланцея!!!

Та застонала. Она вжималась в завал, в щель между корнями, слишком узкую даже для прыгуна. Руки вцепились в выставленный вперед ветхий сук. Красный летный комбез покрывали труха и грязь.

Я схватил ее руку, помог выбраться из укрытия. Она повисла на моих руках, не в силах стоять. Ланцея казалась удивительно легкой. Прекрасное лицо покрывали царапины, в волосах запеклась кровь. Кожа на руках была содрана.

 – Г-господи, блок и космос… – заикаясь, чего за ним никогда не водилось, проговорил Олег. – Ты… Как… Димер, кто из нас троих спятил – может я, что вижу такое?!! За каким блоком, что вообще происходит? Может, скрипти не такие уж шизанутые, и мы и впрямь персонажи дерьмовой книги?

Я осторожно опустил Ланцею, помог прислониться к стволу. Дотронулся до ее щеки.

Та медленно приоткрыла глаза.

 – Димер, – выдохнула она. – Ты очень вовремя… Ты всегда вовремя. Знала, что ты придешь… Черт, транки… доза кончается.

 – Тише, – пробормотал я. – Тише. Сейчас мы вызовем медиков. Все будет хорошо.

 – Медиков? – Ланцея дернулась, словно от удара током. – Нет! Не надо никого вызывать! Не надо…

 – Ты чего? – уставился на нее Крапивник, уже сжимая в руках айдим.

 – Димер… прошу тебя, – Ланцея поймала меня за руку. – Ни в коем случае… – ее тело обмякло. Глаза закатились.

Я торопливо нащупал пульс и облегченно выдохнул – сердце девушки билось быстро, но ровно. Из-под обшлага рукава выглядывал краешек ЭПИ.

 – Так-так, – медленно проговорил Крапивник, глядя на нее. Наклонился – и что-то снял с ее пояса.

Айдим. Тот самый, который я видел десятки раз. Вложенный в простенький пластикатовый чехольчик. Крапивник поддел изнанку чехла – и в луче фонаря сверкнула радужно- переливчатая поверхность.

 – Экранирующая ткань, – пояснил Олег, изучая айдим. От чехла тонкий плетеный шнур тянулся к поясу Ланцеи, к какому-то небольшому девайсу вроде одноразовой АС-таблички. – Видимо, из запасов Орлова. Потому дроны и не могли засечь айдим… Димер. Какого хрена?

 – Что именно? – я все еще плохо соображал. Осторожно опустил Ланцею на валежник.

 – Б…! Я ни на грош не верю, что Ланцея запихнула свой айдим в эту штуку случайно! Она не хотела, чтобы мы ее отыскали!

Я ошеломленно потряс головой. На которую сегодня, кажется, свалилось слишком многое.

Айдим Крапивника настойчиво запищал.

Я внимательно посмотрел на него. На Ланцею.

 – Олег.

 – Уверен?

 – Не знаю.

 – Чтоб меня.

Крапивник аккуратно снял коммуникатор со своего пояса.

 – На связи, масколон.

Помолчал немного.

 – Пара прыгунов. Я начал стрелять от неожиданности. Ни разу не попал, но они удрали.

Снова молчание.

 – Эх. Недостаточно, масколон.

И почти сразу:

 – Нет! Масколон, он мой друг, и ему сейчас очень хреново! Я контролирую ситуацию, и прошу, чтобы вы дали ему немного времени, только и всего! Я умоляю, не пытайтесь вмешиваться! Так ему хотя бы кажется, что он может что-то предпринять. Подождите чуть-чуть, и если он не придет в себя – я сам вас вызову, договорились?

Олег помолчал, слушая ответ.

 – Спасибо, – с чувством проговорил он. – Нет, не надо. У вас их не так много, чтобы еще и за нами присматривать. Если что, у меня есть биолокатор. Еще раз спасибо. До связи.

Отключил нить и мрачно посмотрел на меня.

 – Ну что, доволен?

 – Ты настоящий друг, – произнес я.

Крапивник вздохнул. Поставил «тур» на предохранитель и забросил за спину. Демонстративно взял оба айдима – свой и мой – и вложил туда же, в экранирующий чехол.

 – Пока мы исходим из предположения, что Энн знала, что делает, а не просто капитально приложилась головой при посадке, – негромко бросил он. – Надо сваливать отсюда. Неровен час, на шум пожалует кто-нибудь покрупнее прыгуна. Эх, найти бы свободное место…

 – Подожди, – остановил я его. – Дай аптечку.

Я осторожно дотронулся до головы Ланцеи. Кажется, это была лишь содранная кожа. Слава всем богам! Меня как-то не радовала мысль о повторении моей горной эпопеи с Ланцеей на месте Алекслава!

 – Похоже на сотрясение, – проговорил Крапивник, отнимая сенсор аптечки от шеи и передавая мне ЭПИ. Я налепил его на рану, еще один – на шею. Прошелся дезинфекционным тампоном по ее ссадинам. – Проверь, нет переломов.

Я провел быстрый осмотр, насколько помнил вбитые в Центре – еще том, эквадорском – правила оказания первой помощи. Левый бок вызвал у меня подозрение, я расстегнул комбез – Крапивник тактично отвернулся – и прощупал его тщательнее.

 – Похоже, сломано ребро, – проговорил я тревожно. – Сколько у нас бинтов?

- На повязку хватит, – хмуро отозвался Крапивник. – Проклятье, Димер! Куда мы с ней денемся?

Оставив этот вопрос на потом, я вбил в аптечку код травмы, наложил повязку и сломал активатор. Бережно подхватил Ланцею на руки. Та застонала – похоже, обморок перешел в глубокий сон.

 – Пошли, – буркнул Крапивник, подсвечивая себе дорогу. – Блин горелый! Какого блока я поддерживаю это безумие, а не вызываю сюда аварийщиков?

Укромное местечко мы нашли довольно быстро – на небольшом холме, у крутого обрыва, под которым журчал во тьме впадающий в Игор ручей. Деревья здесь высоко не росли, и слой валежника был довольно тонок, лишь нависала над нами все еще зеленая массивная крона полуповаленного, но опирающегося на ствол упавшего соседа дерева. Теперь в голове у меня всплыли доклады Ривлера и ботаника Четвертой о механизме образования таких ветровых вывалов. Гибель старых высоких псевдокордаитов образует брешь в надлеске, через которую летние ураганы начинают расширять вывал. Хватает одной хорошей бури на пике цикла – вроде той, что нас потрепала – чтобы среди дождевого леса образовалась такая вот гора бурелома. Солнечный свет и влага проникают вниз, к семенам, много лет дремлющим в валежниковых псевдопочвенных горизонтах. Сквозь бурелом начинают прорастать молодые побеги кейвальхий, одновременно кольчужник заплетает вывал, а вслед за ним переходят по верхушкам кейвальхий в наступление лианокаламиты. К следующему ураганному пику на месте вывала образуется молодая кейвальхиевая роща, края которой уже достаточно сплетены лианокаламитно-кольчужниковой сетью, чтобы выдержать ветровой напор. Старые, пережившие не один сверхураган вывалы напоминают кратер среди лесных верхушек – по краям обогнавшие своих кейвальхиевых соседей в росте молодые псевдокордаиты, ближе к центру – кольцо из десяти-двадцатилетних кейвальхий, потом – свежая поросль, и в середине – кольчужниковая полянка, скрывшая старые вывалы. А еще через несколько столетий псевдокордаитовые кроны сомкнутся, закрывая всем прочим деревьям доступ к солнечному свету.

Общими усилиями мы растащили валежник в стороны, выкорчевали пробившуюся сквозь него траву и развели на очищенном месте костер. Здесь, под лиственным пологом, воздух сохранял тепло, но зимний холодок все равно ощущался. Достали айдимы из экранирования, чтобы не насторожить системы безопасности слишком долгим исчезновением, и по старой памяти методу скрипти забросали их землей, чтобы в буфера прослушки СБ не попало ничего ненужного из разговоров.

Сбросили куртки – летный комбинезон хорошо сохранял тепло, но сам по себе не имел подогрева. Я подстелил свою куртку снизу, укрыл Ланцею накидкой Крапивника, подоткнув ее. Ланцея пошевелилась, что-то сонно пробормотала.

Ежась от ночного холода, мы подсели ближе к огню.

 – У нее нет внутренних травм? – спросил Крапивник озабоченно.

Я покачал головой.

 – Аптечка не видит, да и перелом вроде без смещения. Конечно, по-хорошему бы ее надо в клинику…

 – Она не хочет, – губы Крапивника скривились. – Видел ЭПИ на руке? Стим-транки, потому-то она и ушла с места падения на своих ногах. По-моему, Димер, здесь что-то очень нечисто.

Крыть было нечем.

 – Я хочу вначале поговорить с Ланцеей, – произнес я, лихорадочно пытаясь понять, что делать дальше. – Почему она пряталась от дронов? Уж не потому, наверно, что боялась нагоняя от Лико?

 – Ладно, – Олег достал нож и принялся машинально что-то вырезать из попавшегося ему под руку сучка. – А сколько мы тут просидим? Что будем делать, если ей не полегчает? Долго ли сможем пудрить мозги Джонстону?

Ответов на его вопросы у меня не было.

И все же, и все же…

 - Олег. Знаешь, если передо мной встанет выбор, кому довериться, Ланцее или директорату – я даже секунды не потрачу на размышление. Я согласен, тут что-то очень странное… И скверно пахнущее. Но именно поэтому я хочу выяснить у нее, в чем причина, прежде чем действовать.

Крапивник промолчал, вглядываясь в угли. Что-то хмыкнул неразборчиво.

Я задрал голову, машнально пытаясь рассмотреть «Семя». Не преуспел – взгляд уткнулся в крышу нашей лиственной пещерки из сплетенных крон и массивных стволов. Оно и к счастью – расплывающийся в ветвях дым от костра должен был заодно прикрыть нас и от дронов с инфрасканерами. Пусть мы и находились в стороне от основной зоны поисков.

Наклонился к Ланцее, в очередной раз проверил пульс. Она продолжала спать, видимо, уже под действием введенных ЭПИ-диском обезболивающих.

 – Олег, – окликнул я продолжавшего возиться с деревяшкой Крапивника.

 Тот вскинул голову.

 – Ну?

 – Я вел себя как форменный сумасшедший, правда?

 – Союз «как» тут явно неуместен, – Олег вяло усмехнулся.

 – Ну спасибо, что не бросил.

 – Да в блок оно, – отмахнулся неловко Крапивник. – Но если за эту историю мне оторвет голову Рыжая – я буду валить все на тебя, учти это.

 – Заметано, – мы оба коротко хохотнули.

За спиной раздался шорох. Я тревожно обернулся.

Ланцея полусидела, тревожно глядя на нас расширенными зрачками, куртка свалилась с ее плеч.

 – Тише, – я вскочил, склонился над ней. Постарался уложить обратно. – Тебе нельзя резко двигаться. Тише.

 – Где… – пробормотала она, не слушая меня. – Где оно?

 – Оно – что? – переспросил я в недоумении.

Ланцея медленно поднесла руку к глазам. На ее пальце сверкнула пронзительная синяя искра. Она неуклюже попыталась стащить инфокольцо.

 – Успокойся, успокойся, – ласково произнес я. – Мы тебя нашли. Все в порядке. Мы подождем, пока тебе не полегчает.

Вместо ответа она вскинулась. Глаза широко раскрылись, лицо исказил страх.

 - Я… не смогла, - она прижала руки к груди. – Клянусь, я не смогла! Слишком большой риск, слишком хорошие защиты… Пожалуйста! Я не лгу!

Мы безмолвно переглянулись.

 - Эй, - я взял ее за руки. – Энн. Это я. Не бойся. Что не смогла? У вас все получилось там, на «Семени».

Ее взгляд сосредоточился на моем лице.

 - Димер, - я чувствовал ее бешеный пульс. – Ты… Да. Не бойся. Я все исправлю. Совет ничего не посмеет сделать. Нужно время… и доступ к сети. Я не могу… в голове все путается. Я не успела. Нужно… было время. Следила за тобой… потом убрала айдим, когда поняла, что вырубаюсь. Потом эти звери… Пожалуйста… еще немного времени. Я все исправлю.

 - О чем ты? - только и смог спросить я.

 – Димер, – похоже, Ланцея меня не слышала. Она стянула кольцо с пальца, сунула его мне в руку. – Возьми это. Спрячь. Никому… Это очень страшно. Спрячь хорошенько, – она бессильно откинулась на мою руку.

Я бережно помог Ланцее улечься. Она вновь потеряла сознание, сердце билось учащенно, на лбу проступили мелкие капли пота.

 – Она сказала «очень страшно» или «очень важно»? – переспросил за плечом Крапивник.

 – «Очень страшно», – я тоже не знал, что могло иметься в виду. Поднес кольцо к глазам, попробовал взглянуть сквозь кристалл на пламя костра. Свет переливался в нем, как в обычном поляризованном сапфирокварце.

 – Обычная безделушка, – задумчиво пробормотал Крапивник. – Зачем ее прятать?

 – Ничего не понимаю, – признался я. Выкопал свой айдим, попробовал подключить кольцо к переходнику.

Инфовод вошел в нужное гнездо переходника, но айдим упрямо не желал видеть кольцо. Я задумчиво покрутил колечко туда-сюда, но результата это не принесло.

 – Ладно, – я отсоединил кольцо от айдима и прикопал его обратно. Направился к черному краю обрыва, под которым плыли редкие облачка тумана.

 – Эй, что ты делаешь? – встревоженно спросил Крапивник.

 – Она просила его спрятать. Я прячу, – одними губами произнес я.

 – Черт, – Крапивник сердито плюнул в траву. – Кажется, ты еще не совсем пришел в себя.

На поиск удобного спуска у меня ушло минут пятнадцать. Я спрыгнул в ручей, порадовавшись своей непромокаемой обуви. Посмотрел задумчиво на лежащий вершиной в воде поваленный псевдокордаит – явно рухнувший недавно, листья еще не успели опасть. В середине ствола виднелось большое дупло.

Расплескивая воду, я добрался до дерева. Подобранной палкой пошуровал в дупле, не желая сунуть руку в гнездовье косомуко. Не обнаружил никого живого, не считая жуков. И сунул туда тщательно замотанное в листья инфокольцо.

Посветил сквозь собирающийся туман на берег ручья, запоминая ориентиры. Приметный разлапистый куст акувентуса, спускающиеся с другой стороны оврага плети лиан, серый валун, выступающий боком из глины...

 – Ты не до Поселка бегал случайно? – полюбопытствовал Крапивник, когда я вернулся к костру. – Конспиратор.

 – Как она?

 – Спит. Я надеюсь, СБ в преддверии всей этой бодяги не вшило нам, кроме айдимов, пару сенсоров куда-нибудь в накидки.

Я задумчиво покрутил ворот своего комбеза между пальцами.

- Я думаю, знай они о всех этих подозрительных раскладах раньше – мы бы здесь сейчас не сидели.

– Ладно… – Крапивник задумчиво поглядел на наваленную им за время моего отсутствия большую груду папоротника. – Димер, ложись-ка и ты спать. Я подежурю.

 – У нас же есть зонды, – напомнил я ему.

 – Много от них пользы? – отмахнулся Крапивник. Поморщился. – Димер. Со всеми этими передрягами… в общем, я посижу часика три, потом разбужу тебя. Тебе нужен отдых, ты уже на человека не похож.

Только после слов Крапивника я ощутил, что и в самом деле зверски устал. Пошатываясь, я еще раз проверил состояние Ланцеи – она даже не проснулась – заполз рядом с ней под куртку и мгновенно отрубился. Последним, что я запомнил, была пыхтящая фигура Крапивника, обносящего нашу стоянку сторожками биолокатора.

Изменено 19 Dec 2020 пользователем Treau Garold

[Владимирович]

ужасные тайны и тайные ужасы, полагаю

[Роберт]

Очень интересно. И мне нравится продуманная детализация мира. Но инфодамп по ботанике в такой напряжённый момент кажется лишним, я бы сократил.

[Treau Garold]

Но инфодамп по ботанике в такой напряжённый момент кажется лишним, я бы сократил.

Возможно. Как вариант, впендюрить в одну из старых глав.

[Mercury]

Какой интересный узел сплетается. Что там Ланцея зашифровала в своём кольце? Уж не передачу, которую приняли в середине полёта?

[Treau Garold]

Что там Ланцея зашифровала в своём кольце?

ужасные тайны и тайные ужасы, полагаю

 

Рецепт этих мягких французских булок да чаю)

Изменено 20 Dec 2020 пользователем Treau Garold

[asdetr]

Что происходит? Производственный роман, производственный роман с острым социальным конфликтом или производственный роман с острым социальным конфликтом на фоне внезапно появившихся НЕХ?

Сдается мне, коллега решил резко двинуть переключатель к 3й позиции.

Я вот хотел попенять автору, дескать - фу про наркотрипы всяческие сочинять решил вместо того чтобы годноту продолжать - очень рад что удержался! 

[Antabus]

Безос проды не дождался, и скоро свалит в невесомость. Не усугубляйте!

[Papa Hotel Whisky]

Какой интересный узел сплетается. Что там Ланцея зашифровала в своём кольце? Уж не передачу, которую приняли в середине полёта?

Ну да. Что земная цивилизация погибла, и экипаж "Семени" - все, что осталось от человечества. Информация достаточно страшная и ценная, чтобы не трубить об этом направо и налево, а наоборот - спрятать подальше и хорошенько подумать, что с ней делать дальше.

[Canis Dirus]

Ну да. Что земная цивилизация погибла, и экипаж "Семени" - все, что осталось от человечества.

Как писал сам Тро , там было всего-лишь «Вас амнистировали, можете возвращаться обратно».

Изменено 27 Jun 2021 пользователем Canis Dirus

[Antabus]

Гениальный Безос уже не только успел вернуться на Землю, но и отправил в космос на своём, не побоюсь этого слова, не имеющем аналогов старшипе  некоего актера, широко известного в определенных кругах. А мы тут вот это вот всё, полагаю.

[Serafim]

Гениальный Безос уже не только успел вернуться на Землю, но и отправил в космос на своём, не побоюсь этого слова, не имеющем аналогов старшипе  некоего актера, широко известного в определенных кругах. А мы тут вот это вот всё, полагаю.

Как летит время. Книга пишется так долго что название успело изменить смысл. Напрашивается трехкопеешная юмореска(бумеры не поймут)

Издатель: извините, Тро, но мы не можем назвать книгу "С большой челюстью и бородой, как у Гигачада,"

Тро: Как это не можете?! Подонки! Ладно, тогда пусть будет "Базовая". 

[Antabus]

Опубликовано

Вы принудили меня гуглить и откупорить пол-литра. Да, именно в таком порядке.

[Serafim]

Вы принудили меня гуглить и откупорить пол-литра. Да, именно в таком порядке.

Если закусь имеется моя совесть чиста

[Treau Garold]

Как летит время. Книга пишется так долго что название успело изменить смысл.

Примерно 0,7 секунды я в легком офиге размышлял, что могли вложить в слово "яваннография" зумеры.

[Serafim]

Примерно 0,7 секунды я в легком офиге размышлял, что могли вложить в слово "яваннография" зумеры.

Будете тянуть с продой - вложат. Навскидку яваннография = джаваннография = джавно(плохо написанный java код) + графия (писать). "Базовая яваннография" = будучи альтрайтом намеренно писать плохой код для леваков-экологов. 

[Treau Garold]

Будете тянуть с продой - вложат. Навскидку яваннография = джаваннография = джавно(плохо написанный java код) + графия (писать). "Базовая яваннография" = будучи альтрайтом намеренно писать плохой код для леваков-экологов. 

Ганс, неси огнемет.

[Омич]

Нет, ребята, огнемёт я вам не дам.

Да у его просто огнемёт не той системы...

[Treau Garold]

Только ранцевые, огнемётов фокусно-подхвостной системы не завезли.

Сейчас проверим. Пожалуйста, немного наклонитесь и приспустите штаны.

Если бы не Сталин и Путин, Запад руками либерастов развалил бы российскую экономику еще в девяностые.

[Antabus]

Если бы не

У меня от Вашего скрытого текста попаданцопеленгатор сработал и подгорел. Т.к. подгорание было неиллюзорным, я не успел ПОНЯть, было ли ложным срабатывание?

[Treau Garold]

Опять эти ваши эротические фантазии.

Ганс, огнемет не нужен.

Опять эти ваши эротические фантазии.

От моих эротических фантазий отправилось в психиатрический стационар семь психотерапевтов, а вы и подавно слишком малы, чтобы ознакомиться с ними.

У меня от Вашего скрытого текста попаданцопеленгатор сработал и подгорел. Т.к. подгорание было неиллюзорным, я не успел ПОНЯть, было ли ложным срабатывание?

Я целил в лошадь!

[Treau Garold]

А ещё я слишком старомоден и брезглив.

Про это будете рассказывать в баре "Голубая устрица", мне неинтересны ваши психологические травмы.

[de_Trachant]

NOW KISS