Исихастские споры в мире Возрожденной Византии

[Georg]

Приступим. Обсуждение здесь же.

 

Мы оставили вопрос «исихастских споров» после собора 1341 года, ход которого освещался здесь. На соборе подверглась осуждению критика Варлаама в адрес монахов-исихастов и созерцаемых ими в молитвенном экстазе световых феноменов, которые исихасты отождествляли с «фаворским светом», видимым апостолами во время Преображения Христа на горе Фавор. Варлаам почитал Фаворский свет чисто материальным явлением, однозначно относящимся к «тварному» миру, и ставил его в один ряд с ветхозаветными теофаниями, являвшимися персонажам Ветхого Завета в виде «тварных» символов типа «горящего куста» Моисея.

 

Осудив воззрение на Фаворский свет как на чисто «тварное», материальное явление, собор однако не пытался выносить догматических определений по поводу его природы. Выяснилось, что среди монашества распространились воззрения на созерцаемый подвижниками свет как «нетварное» явление самого Божества, в то время как для большинства философски образованного церковного истеблишмента возможность видения «нетварного» божества «тварными» очами было логическим абсурдом. Однозначный ответ на самый каверзный вопрос Варлаама - каким образом можно видеть нетварный свет телесными очами – грозил расколоть Церковь. Поэтому собор пошел по пути, по которому уже неоднократно пытались идти во время догматических споров Поздней Античности – запретил под страхом отлучения дальнейшие дискуссии о природе Фаворского света.

 

Остановить  дискуссию разумеется не удалось, как не удавалось еще ни разу в истории. Вопрос о природе фаворского света невзирая на прещение собора, продолжал оживленно дебатироваться в контексте осужденных сочинений Варлаама, Ознакомившись с утверждением исихастов о том что они созерцают «нетварный» фаворский свет, и что он доступен видению «тварными очами» (как напишет Палама в Триадах  ««Господне тело... внешне освещало окружавших его достойных учеников и внедряло в их душу просвещение через чувственные глаза»)  - Варлаам обвинил исихастов  в давно известной ереси мессалиан. В рамках осуждения Церковью этой ереси была осуждена и допустимость видения Бога «телесными очами». Палама, выводя исихастское учение из-под мессалианской «статьи», ответил подробным учением о различии в Боге между непознаваемой и непричаствуемой сущностью, и «божественной энергией», причастность которой доступна человеку, и проявлением которой является «фаворский свет». Здесь необходимо сделать краткий экскурс для понимания сути этого термина в богословии.

 

 

__________________________________________

В термин «энергия» люди Античности и Средневековья вкладывали несколько иное значение нежели мы. Современное использование понятия «энергия» идет от физики Ньютона, в обсуждаемый же период оно трактовалось  в рамках физики Аристотеля (который собственно и придумал термин «энергия») По-древнегречески ἡ ἐνέργεια (energeia) означает «действительность», «деятельность», «действие». Оно образовано от слова τό ἔργον (ergon) – «дело», «действие», и приставки ἐν – «в». Дословно энергия – это то, что находится в деле, в действии.  В христианскую догматику концепцию энергии впервые ввел Василий Кесарийский в полемике  с Евномием, одним из наиболее радикальных последователей Ария (подробности).

Бог сам по себе является причиной всего. Все созданное является следствием деятельности Бога. «Энергии» - это и есть "деятельность", опосредованное звено между собственно Причиной и ее следствием. Такая логика выделения принадлежащего Причине особого "процесса причинения", исторически возникла в стоицизме, оттуда была заимствована средними платониками, и развита в неоплатонизме в теорию эманации. В конексте учения Паламы - Бог по своей сущности непознаваем и недоступен, но человек имеет возможность приобщения к нетварным Божественным энергиям, и – через стадию «синергии»,  действия во взаимодействии с божественной энергией – «обожения», становления святым, «богом по благодати».

 

 

 

Богословский конфликт, потрясший византийскую Церковь в эпоху «исихастских споров», был прямым следствием краха Позднеантичной цивилизации и провала Византии в «Темные века».  Если бы Позднеантичная Восточная Римская империя устояла, и развитие  философских концепций в ней продолжалось в том же тренде, который имел место быть на рубеже VI-VII  веков – богословие развивалось бы далее с той самой «новой ступени», на которую вывели ее Дионисий Ареопагит и Максим Исповедник. Ступени, на современном языке именуемой «экзистенциализмом». 

 

В тесном диалоге и полемике с языческим неоплатонизмом Прокла, были выработаны принципы «апофатического богословия» - осознания всех относимых к Богу предикатов как неточных или ложных (метод, которым в применении к экспериментальной науке воспользовался Френсис Бекон с его «изгнанием идолов»).  Ни одно из наименований Божиих, находимых в Священном Писании, не выражает Божественного существа; Бог вне всего этого; Он превыше всякого имени. Божество не только не подлежит чувственным и пространственным определениям: не имеет ни очертания, ни формы, ни качества, ни количества, ни объема - Божество выше всех вербальных имен и определений. Ничто из мира чувственного не может помочь в отыскании хотя бы приблизительного определения Бога. Бог не есть даже и бытие, не потому, что Он ниже бытия, а потому, что Он вне бытия, не включается в причинный ряд, присущий бытию. Он есть "подлинное Ничто", как "изъятый из всего существующего". Непознаваемый по Своей природе Бог, Который, по словам псалмопевца, "мрак сделал покровом Своим" , не есть и первичное «Единое» неоплатоников. В трактате "О Божественных именах" при рассмотрении приложимого к Богу имени "Единое" показывается его недостаточность и противополагается ему другое "наивысочайшее" имя - Святая Троица, говорящее о том, что Бог - и не единство и не множество, но что Он превосходит и эту антиномию, будучи непознаваемым в том, что Он есть.

 

Этому подходу следует и Максим Исповедник -  Бог не есть сущность в том смысле, как говорится о сущности сотворенных объектов. Оба положения, что Бог есть, и что Он не есть, могут быть допустимы в богословии, и вместе с тем ни одно не может быть принимаемо в строгом смысле. Бог есть бытие, имеющее сущность,  и в то же время остающееся превыше сущности, имеющее мощь и остающееся превыше мощи. Бог по существу своему не мыслим, Он выше всякого вербального мышления, и есть объект нашей веры, основанной на умопостижимом «действии божием» в тварном мире, имеющем своим источником Бога.

 

Зато «божьи действия» были для «византийских экзистенциалистов» вполне постигаемыми. Неоплатоническая триада «сущность-сила-энергия», проработанная у Дионисия Ареопагита (согласно методу «триад» Прокла «пребывание – выход - возвращение»)  - разворачивается у Максима в 9 онтологических категорий (начало-середина-конец; сущность – сила, она же потенция – энергия; введение в бытие – движение - покой). Максим Исповедник трансформирует неоплатоническое учение о трех первых ипостасях: Едином, Уме и Мировой Душе, где место Единого занимает Бог в его христианском понимании, триада сущности - силы - энергии раскрывает бытие тварных умов, а триада введения в бытие - движения - покоя относится к тварной сущности (космосу). Максим сохраняет классическое аристотелевское понимание энергии как целевого движения, когда потенция исчерпывает себя в процессе осуществления.

 

Опираясь на концепцию Ареопагита, Максим Исповедник совершает грандиозный философский прорыв. В античной философии мир был статичен или же развивался циклически. В философии Макима тварный мир является эволюционным процессом. Весь тварный мир должен придти к обожению, когда «Бог станет всем во всём», что должно произойти через обожение человека, призванного к «соработничеству» с Богом через «синергию».   Основанием каждой тварной сущности является ее «логос» - «программа», заданность, происходящая из ума Творца. Логос является основанием данной сущности, есть начало ее движения (потенция, сила) и в то же время предел этой сущности осуществившейся в своем бытии. «Развертывание» тварной сущности происходит через генезис (введение в бытие) и «движение» от возможности к действительности, которым сущность актуализирует себя согласно логосу. «Природная сила каждого отдельного сущего есть не что иное, как неуклонное движение природы к действию» (Amb. 20, 1237B8 - 10). Движение сущности находит свой предел, конец или цель в собственном логосе, а через него в Боге. В отличии от языческих неоплатоников, Максим Исповедник видит положительную динамику развития тварного бытия, где начало и конец не совпадают в тождестве, а завершение движения приводит творение к качественно новому состоянию бытия.

 

 

Движение или природное действие при достижении цели на самом деле не прекращается. Завершение движения в мире дольнем  является границей перехода в бесконечность мира горнего, «в котором прекращается всякое (противоположное) движение». Это есть «покой» неизменного тождественного движения вокруг Бога, «непосредственное и постоянное пребывание в первой причине» в качественно новом состоянии.  Здесь у Максима понятие «энергейя» как действительности, по сути, замещает Аристотелево понятие «энтеллехия», осуществленность. Происходит «смещение» понятия энергии в сторону ее понимания как полной актуализации тварного бытия (и это «двусмысленное» использование термина «энергия» у Максима тоже доставит свою порцию коллизий в исихастских спорах).

 

Понятие единой нетварной энергии Бога являлось органической частью этой философской парадигмы.  Есть Единый Божественный Логос, который является второй ипостасью Св. Троицы (Бог-Сын) и предвечно содержит "замысел Божий о мире", то есть "логосы сущего". Преп. Максим говорит о происхождении общей энергии, которая имеет начало в Отце, движется во всех трех ипостасях и выходит вовне (ad extra) к творению, как «благодать». Именно поэтому Максим Исповедник говорит, что «Божественность движется», а «движется Она в качестве творящего, вкладывая отношения  любви в творения, способные их вмещать». Иными словами, Единый Логос производит логосы сущего благодаря исхождению Божественной нетварной энергии в тварное бытие. Логосы - это проявления Божественной энергии в тварном мире. Они определяют мир, входят в каждую частицу бытия, являясь сущностью вещей и обуславливая их существование: «Мир обладает этими логосами в качестве образов умозрения, присущих ему по природе, которые делают возможным частичное постижение Премудрости Божией, пребывающей во всех тварях». Иными словами, логосы составляют умную «структуру» чувственного космоса, которые мы способны созерцать умом и тем самым частично познавать Божественный Логос. «Христианский платонизм» таким образом обретает в философии Максима свое завершенное выражение.

 

 

 

На момент краха Позднеантичной цивилизации «византийский экзистенциализм» еще не приобрел статус «школьного» философского учения, проработанного и принятого в качестве философской парадигмы. Труды Ареопагита активно обсуждались, дебатировались и комментировались, но в богословии использовались с оглядкой. Что касается еще более молодой философии Максима – она вообще не предстала «на академическом уровне» в качестве завершенной концепции, ибо Максим оказался современником арабского нашествия на Средиземноморье, и дописывал свои труды в еще римском Карфагене, когда Египет и Сирия уже находились под властью ислама. Восточная Римская империя с треском обрушилась в «Темные века». Исчез тот слой, который поставлял ранней Византии всю интеллигенцию, людей мыслящих, пишущих и преподающих.  Исчез благодаря гибели материального и духовного источника их существования – античного полиса. Академии исчезли, библиотеки (как знаменитая Пергамская) сгорели.  В Малой Азии и на Балканах в огне варварских нашествий произошло физическое разрушение былого социума – к концу X века там не осталось ни одного значительного города, который хоть раз не был бы взят и разорен. Лишь за стенами Константинополя, аки в сейфе, хранились остатки античных «полимеров», но в их использовании  предпочтение отдавалось тому, что было полезно для обороны.  Империя погрузилась, по выражению коллеги Незнайки, в «фоллаут», и философствовать стало некому.

 

 

«Завершение святоотеческой эпохи» шло в страшный период 640ых-740ых годов на внеимперских территориях, а именно в оккупированных арабами Сирии и Палестине (Египет не участвовал, ибо православных там было мало). Регион сравнительно легко отделался при переходе под арабскую власть, не испытал серьезных разрушений, быстро вернулся к мирной жизни, и на целое столетие после завоевания арабы оставили административное и финансовое управление городами в руках местных элит, то есть бывших византийских куриалов. Из этой среды и происходили последние знаменитые деятели «святоотеческой эпохи» - Иоанн Дамаскин и Анастасий Синаит.

 

Однако цели и приоритеты последних Отцов были уже иными нежели столетие назад. Оказавшись под властью иноверцев, эти «византийцы после Византии» озаботились тем чтобы выстроить несокрушимую стену традиции, способной оградить их религию и культуру пред лицом завоевателей. Фундаментальный труд Иоанна Дамаскина называется «Точное изложение православной веры». Цель его создания очевидна уже из названия – Дамаскин создает цельную, проработанную и абсолютно благонадежную с точки зрения вероучения систему, «несокрушимую ограду» православия. Все спорные моменты при такой схеме отбрасываются – ибо время споров прошло, необходимо сплотиться пред лицом иноверцев на базе того, что общепризнано. Ушло время творческих поисков и культурного творчества – побежденным, желающим сохранить свою «идентичность» под властью чужаков, остается консервация «традиции» и «глухая оборона».

 

В этой консервации были отброшены все «незавершенные проекты» - а концепции Ареопагита и Максима были из таковых. Ареопагит ушел на переферию; Максим же как философ был забыт совершенно. В Византии его помнили как борца с «монофелитской ересью», и его философские труды стали помаленьку возвращаться к жизни лишь в XI веке, в «эпоху Пселла», в период возрождения платонизма в Византии.  Стопроцентно православным,  обкатанным на Вселенских соборах при формулировании догматики, благонадежным – выглядел в этих условиях лишь богословско-философский аппарат Каппадокийцев. "Точное изложение православной веры" в сложившихся условиях могло быть произведено лишь на терминологическом "языке" Каппадокийцев.

 

Икононоборческий проект Льва Исавра вызвал в середине VIII века возрождение богословской мысли на территории Византийской империи. Иконоборческие богословы, начавшие конструирование своего богословия буквально «на пепелище», оказались способны на довольно смелые идеи (что рассматривалось в мире Константина VI коллеги Незнайки), и в частности широко использовали Ареопагита, которого «иконоборцы» собственно и «подарили» Западу (Ареопагитики были подарены василевсом Феофилом Карлу Лысому, и переведены на латынь по его приказу, причем папа Римский протестовал против этого перевода).  Но они проиграли – и немалую роль в этом проигрыше сыграло то, что их противники вооружились цельной и прекрасно проработанной системой Иоанна Дамаскина, в то время как иконоборцы имели лишь «смелые идеи».

 

Победившие иконопочитатели – победили с трудами Иоанна Дамаскина в руках. В результате не только у сирийских «мелькитов» но и внутри империи «канонизированным» оказался богословский аппарат кападокийцев. Таким образом в итоге «фоллаута» византийская религиозная философия откатилась аж на позиции «среднего платонизма». Все, что было привнесено в богословие с освоением неоплатонизма Прокла, а так же порожденные этим освоением «экзистенциалистские» богословско-философские системы Ареопагита и Максима – оказалось за бортом. Бог был практически отождествлен с понятием «сущность», богословие оперировало сущностью, ипостасями и сущностными свойствами. Наступила эпоха, которую во времена Аверинцева именовали «византийской схоластикой», а киевлянин Юрий Черноморец недавно удачно назвал «византийским эссенциализмом». Окончательно «византийский эссенциализм», основанный на богословском аппарате каппадокийцев и строгом следовании философии Аристотеля, оформился в эпоху патриарха Фотия.  Его не поколебало возрождение платонизма, активно идущее в византийской философии с XI века – аристотелизм, огрызаясь новациями типа номинализма Николая Мефонского, понемногу сдавал позиции, но и философы-платоники, едва касаясь богословия, оперировали с «эссенциалистской» парадигмой, которая «въелась в подкорку» византийской богословской школы.

 

Продолжение следует.

Изменено 25 Feb 2019 пользователем Georg

[Kronag]

Снова повторю, возможно ли в этом мире, что реформация будет приближением к византийскому образцу?

[wizard]

а зачем ужна реформация, если можно протсо перейти в православие

[Kronag]

а зачем ужна реформация, если можно протсо перейти в православие

Ну, как я понял, тут уже преодолеют разрыв между Римом и Византией, и снимут анафемы. Тут ещё есть тот вариант, что изменения могут начать сверху, от самого Папы, коли от так близок к Византии. Но что будет какая-то движуха и серьёзная - не сомневаюсь.

[Qwestor]

а зачем ужна реформация, если можно протсо перейти в православие

Ну, как я понял, тут уже преодолеют разрыв между Римом и Византией, и снимут анафемы. Тут ещё есть тот вариант, что изменения могут начать сверху, от самого Папы, коли от так близок к Византии. Но что будет какая-то движуха и серьёзная - не сомневаюсь.

Тоже интересно. Ведь насколько я помню, уже обсуждался, как вариант унии с Папой, так и Реформаторство под византийскую церковь. Во втором варианте я так и не понял, почему реформаторы просто не создадут унию с Византийской церковью ( фактически предложение колеги Крукса)? Как по мне это интереснее чем уния с Католичеством.

[wizard]

Старокатолики тут могут быть успешнее.

[Kronag]

Тоже интересно. Ведь насколько я помню, уже обсуждался, как вариант унии с Папой, так и Реформаторство под византийскую церковь. Во втором варианте я так и не понял, почему реформаторы просто не создадут унию с Византийской церковью ( фактически предложение колеги Крукса)? Как по мне это интереснее чем уния с Католичеством.

С другой стороны, как я понял, у нас планируется, что Папа превратится в сферу Константинополя, а тут без унии странно.

[Qwestor]

С другой стороны, как я понял, у нас планируется, что Папа превратится в сферу Константинополя, а тут без унии странно.

А почему бы, собственно, не использовать и то и другое? Кто мешает реформировать католичество так, чтобы оно примерилось с христианством? 

превратится в сферу Константинополя,

Но как? У нас же Италия в сфере влияния Мега Испании?

[wizard]

Кто мешает реформировать католичество так, чтобы оно примерилось с христианством

[daichimaru]

Но как? У нас же Италия в сфере влияния Мега Испании?

Сие утверждение спорно, ибо подтверждения у автора АИ не нашло. ИМХО GEORG- таки склоняется к построению средневековой ( или уже ренсансной) единой Италии, под папским мандатом.  

[Kronag]

Но как? У нас же Италия в сфере влияния Мега Испании?

Дык нет же, Тунис-Рим оборонительная линия Византии.

[daichimaru]

Опираясь на концепцию Ареопагита, Максим Исповедник совершает грандиозный философский прорыв. В античной философии мир был статичен или же развивался циклически. В философии Макима тварный мир является эволюционным процессом.

Сказать, что я в шоке это значит не сказать ничего!!! Сначала Вы отменили "войну религии и науки". Затем отняли у атеистов "невменяемую церковь"( даже если на западе детерминизм, пример адекватной восточной есть). Затем "выбили почву из под ног философии жизни" открыв ромеями принципа "бытие определяет сознание". Затем "протолкнули" интуитивизм Лосскогоо так рано, что у "мертвых вещей Бергсона", просто не остается шанса. Теперь Вы намерены еще и теорию эволюции "открыть" в христианском контесте? . Да это просто праздник.   

Дык нет же, Тунис-Рим оборонительная линия Византии.

Вопрос в качестве кого? 

[Kronag]

Вопрос в качестве кого?

Тунис - не понятно, но южную Италию предлагали перед под властью сферного  Рима.

Да это просто праздник.

Мир сильно альтернативного Просвещения.

[Qwestor]

Кто мешает реформировать католичество так, чтобы оно примерилось с христианством

Ну что вы, я всего лишь немножко ошибся

[wizard]

Ятвот лично думаю что тут будет великий арагон (арагон+сицилия+неаполь+тунис) в союзе с наваррой против кастилопортугалии ( кастилия+португалия+алжир+марокко) и франции. Арагон тут будет очевидным младшим партнером втзантии.

[wizard]

Папа как патриарх запада первый по чести.

То есть при снятии анафемы он автоматом первым.

Но тут появвтсяти другие патриархи

[MGouchkov]

Georg писал 

Основанием каждой тварной сущности является ее «логос» - «программа», заданность, происходящая из ума Творца. Логос является основанием данной сущности, есть начало ее движения (потенция, сила) и в то же время предел этой сущности осуществившейся в своем бытии. 

Здесь, думаю, о человеке уместно пояснить,- сблизив с современным значением слова "талант"

 «двусмысленное» использование термина «энергия» у Максима тоже доставит свою порцию коллизий в исихастских спорах

Да, вокруг этого "всё и дело"

и правда - до адронного коллайдера отсюда из этого богословия сильно ближе чем в РеИ добиралось человечество  

 Таким образом в итоге «фоллаута» византийская религиозная философия откатилась аж на позиции «среднего платонизма»

Вот это, в контексте понимания что такое "причастность" - единственный спорный (имхо)вопрос. Конкретизировал в ЛС. Вплоть до того, что "если б так"..     

Изменено 8 Feb 2019 пользователем Georg

[Georg]

Здесь, думаю, о человеке уместно пояснить,- сблизив с современным значением слова "талант"

Согласен. Но "антропологическое" раскрытие философии Максима Исповедника потребует текста такого же объема..... я думал позднее, когда мы дойдем до вопроса чем будет "византийский гуманизм" этого мира?

Вот это, в контексте понимания что такое "причастность" - единственный спорный (имхо)вопрос. Конкретизировал в ЛС.

Будет освещено в продолжении.

[швамбран]

Ну, как я понял, тут уже преодолеют разрыв между Римом и Византией, и снимут анафемы. Тут ещё есть тот вариант, что изменения могут начать сверху, от самого Папы, коли от так близок к Византии. Но что будет какая-то движуха и серьёзная - не сомневаюсь.

После 1204 года этого не будет никогда. Ибо на востоке всегда будут влиятельные люди, которые обязательно станут припоминать разгром Константинополя и требовать отмщения. Соответственно, на западе будут не менее влиятельные персоны, помнящие о временах Латинской империи, и они будут требовать восстановления порушенного статус-кво.
Скорее, католицизм начнёт решительно реформироваться в ответ на реформирование православия - то есть то, что мы называем контрреформацией здесь наступит на пару веков раньше реала.

[Qwestor]

доктор Лютер православный в лесной келье отмаливает свои грехи, питаясь муравой? Да никогда.А вот выступать перед народом и князьями, доброе пиво с колбасой и бабёнки-фанатки это да.

У нас греческое, а не русское православие обсуждается

[moscow_guest]

доктор Лютер православный в лесной келье отмаливает свои грехи, питаясь муравой?

В какой келье? Местное православие - в гуще общественной жизни, где епископов выбирает народ. Вот только не факт, что АИ-германские князья поддержат такой подход, когда в церковных делах им придётся делиться властью не только с Папой Римским, а ещё и с местными бюргерами. Скорее уж, какой-нибудь "Союз Башмака" объявит о своей приверженности православию, а АИ-Мюнцер будет через слово ссылаться на мнение Патриарха Константинопольского.

[Vicore Mikt]

Скорее уж, какой-нибудь "Союз Башмака" объявит о своей приверженности православию, а АИ-Мюнцер будет через слово ссылаться на мнение Патриарха Константинопольского.

А Гус и гуситы?

[Vicore Mikt]

Ни одно из наименований Божиих, находимых в Священном Писании, не выражает Божественного существа; Бог вне всего этого; Он превыше всякого имени. Божество не только не подлежит чувственным и пространственным определениям: не имеет ни очертания, ни формы, ни качества, ни количества, ни объема - Божество выше всех вербальных имен и определений. Ничто из мира чувственного не может помочь в отыскании хотя бы приблизительного определения Бога. Бог не есть даже и бытие, не потому, что Он ниже бытия, а потому, что Он вне бытия, не включается в причинный ряд, присущий бытию. Он есть "подлинное Ничто", как "изъятый из всего существующего". Непознаваемый по Своей природе Бог, ...

...- и не единство и не множество, но что Он превосходит и эту антиномию, будучи непознаваемым в том, что Он есть.

Ммммммм.... Замените тут "Бог" на "Дао", вставьте абзац в любое место "Дао Де Цзин" и сам Лао Цзы  не заметит подмены. Или заметит? В чем разница?

[LAM]

Местное православие - в гуще общественной жизни, где епископов выбирает народ. Вот только не факт, что АИ-германские князья поддержат такой подход, когда в церковных делах им придётся делиться властью не только с Папой Римским, а ещё и с местными бюргерами.

Народ - это понятие не очень определенное. И кто это сказал такую ересь, что мнение поданных может отличаться от мнения князя.

[Qwestor]

Народ - это понятие не очень определенное. И кто это сказал такую ересь, что мнение поданных может отличаться от мнения князя.

Гус, Гуситы, и куча предводителей крестьянских востаний