Балтийская война

[de_Trachant]

1. Истоки войны. Правление Свердлова

2. Истоки войны. Группа Фрунзе-Тухачевского

3. Истоки войны. Международное положение

4. Истоки войны. Провокация

5. Order of war. РККА

6. Order of war. Армия Польши

7. Order of war. Армия Балтенланда и экспедиционные войска

8. Order of War. Флоты сторон

9. Order of war. Планы "обороняющейся стороны"

10. Боевые действия. летнее наступление

11. Боевые действия: интервенция

12. Боевые действия: два туза на мизере

13. Боевые действия: печальный итог

14. Последствия. Заговор

15. Последствия. Переворот

Изменено 20 September пользователем de_Trachant

[de_Trachant]

1. Истоки войны. Правление Свердлова

 

Яков Михайлович Свердлов, хоть был интернационалистом, как и любой порядочный еврей не чурался семейственных связей. Всего в семье Свердловых было четыре брата, из них младший (Лев) умер в 1914 году в возрасте 21 года и ничем в истории не отметился; старший, Соломон, был фактически усыновлён Горьким, принял православие под именем Зиновий Пешков, во время Первой мировой сражался в рядах Иностранного легиона, после чего находился на дипслужбе в качестве разведчика. Связи с семьёй не поддерживал. Гораздо интереснее в этом плане брат средний, Вениамин (Беньямин Мовшевич). Меньшевик, и, судя по всему, таки бундовец, эмигрировал в 1909 году за границу, где в США имел небольшой банк. В связи с этим фактом очень многие строят большое число теорий заговора, но на самом деле через этот банк средства шли на поддержку функционирования именно Бунда и связанных с ним организаций, а собирались эти средства с евреев-меценатов Соединённых Штатов. Любопытными были и другие родственники. Енох Гершенович Иегуда (Генрих Григорьевич Ягода) приходился Свердлову троюродным братом, а с начала 1920-х родственные связи только укрепились: Генрих женился на племяннице Свердлова, Иде Авербах. Её брат, Леопольд Леонидович (Исер-Лейб Шломович) Авербах, женился на Елене Владимировне Бонч-Бруевич, дочери Владимира Дмитриевича (и племяннице Михаила Дмитриевича), который в ЭАИ занимал должность заместителя председателя Петросовета и первого секретаря парторганизации Северного края. Женат Свердлов был вторым браком на Клавдии Новгородцевой, в 1911 году у супругов родился сын Андрей, который в середине 1930-х женился на дочери Подвойского, Нине. Стоит упомянуть, что в тусовку "красно-золотой молодёжи", к которой принадлежали Андрей Свердлов и Нина Подвойская (1916 г.р.) входили дети Якуба Ганецкого Станислав (1913) и Хана (1917), дети профсоюзников Шверника Людмила (1916) и Лозовского Милена (1914, вышла замуж за сына Подвойского Льва (1911 г.р.)). В свою очередь, сам Николай Подвойский был женат на Нине Дидрикиль, одна из сестёр которой, Ольга, была замужем за Михаилом Кедровым, а вторая, Августа, являлась матерью Артура Артузова, которого по карьере двигал никто иной как Генрих Ягода... 

 

Однако, основным видом связей у Свердлова являлись всё-таки не родственные, а "рабочие". Проще говоря, с самого начала своей революционной деятельности, Яков Михайлович создавал собственную сплочённую группировку, которую называли не иначе как "уральская мафия". Порядки в оной были вполне мафиозные, вплоть до разбиения на отдельные отряды, члены которых не были знакомы с коллегами из других отрядов; наличие "капо" - боссов "младшего уровня", и т.д. Имевшие "удовольствие" сиживать со свердловскими в одних местах лишения, вспоминали: "В тюрьме процветала откровенно групповщина. верховодами были Свердлов и Теодорович, которые поддерживали только своих, пусть они даже совершали любую подлость". Поведение этих людей определялось не социалистическими идеалами, а жаждой личной власти, жаждой доминировать в революционном движении: "На воле... (эти)... товарищи держат себя так же, как сейчас в тюрьме... Теодорович хулиган форменный, хотя и был членом ЦК РСДРП. По такому типу можно определённо судить, могла ли существовать эта партия в качестве политической силы. "Раз не по-моему, плюю на всё и вся! А хорошо ли я делаю, это тоже никого не касается!" — вот правило, которым он[и] руководству[ю]тся". Щуплого Свердлова боялись "не-политические" арестанты, они прекрасно понимали, что стоит ему отдать "свердловским басом" приказ, как группа боевиков-отморозков (в лице, например, братьев Кадомцевых) не моргнув глазом "актируют" неугодных. Всего в партии большевиков было три таких сплочённых боевых клана - "кавказский" (верховодимый хитрым рябым Кобой и головорезом Камо), "уральский" Свердлова и "техники" ("боевая техническая группа при ЦК РСДРП", возглавляемая Красиным и идеологически направляемая Лениным и Богдановым). Первые отметились Тифлисской экспроприацией (250 тыс.руб., 1907 год), вторые - Большой Миасской (80 тыс.руб., 1909 год), а третьи были известны за, например, разгром собрания черносотенцев в трактире "Тверь" в 1906 году. 

 

Двигать своих "наверх" Свердлов стал практически сразу как зацепился за верхи власти - в 1918-19 годах. Помогало этому то, что сам Свердлов, как и в РИ, являлся главой Оргбюро ЦК РКП, которое в свою очередь занималось тем, что в двадцатые станет делать Секретариат ЦК под руководством Сталина и его людей. То есть поиском людей и назначением их на различные посты. Помимо самого Свердлова, в Оргбюро работали его жена Клавдия Новгородцева, и его сторонник Владимирский; он же по совметительству являлся одним из руководителей Моссовета, и после смерти Ногина одно время рассматривался как его преемник на посту столичного градоначальника, однако таковым был назначен Артём, а Владимирский продолжал быть при нём заместителем. Контролировал Свердлов и технический аппарат ЦК - вычистив троцкистов во главе с Сермуксом, Человек-в-чёрном наполнил его опять-таки своими сторонниками и перспективной молодёжью; из всей этой массы выделялся прирождённый бюрократ Борис Бажанов, который фактически и возглавил Секретариат (продолжавший в отличие от ИРЛ оставаться чисто техническим аппаратом), при формальном Ответственном секретаре Крестинском (также стороннике Свердлова). Забегая вперёд, скажем, что Бажанов и станет одним из могильщиков Свердлова и его системы: разочарованный в патроне юный секретарь, ожидавший от "левого поворота" не ухудшения ситуации и прямого пути в тупик, а вещей прямо противоположных, сыграл в перевороте 1927 года одну из важнейших ролей: для начала подкрепил показания Ежова фактами о подлоге выборов из своей коллекции компромата на первых лиц (которую собирал уже несколько лет), потом лично убедил патрона "посетить Сибирь", дабы личным примером показать "мятежным" сибирским руководителям, кто здесь главный, а затем и вовсе от лица предсовнаркома организовал проведение "экстренного съезда" СНД таким образом, что "правые" оказались на момент начала съезда в большинстве; не говоря уже о активном участии в аресте ключевых просвердловских персонажей ударным сводным отрядом ДОН ГПУ и ЧОН Балтфлота.

 

Но впрочем, мы отвлеклись. К 1925 году Свердлов, договорившись с Зиновьевым об альянсе, добился большинства в ЦК, и занял после смерти тяжело больного Красина пост председателя СНК, впервые "в открытую заявив" о своей власти над страной. Место Горбунова на посту управляющего делами СНК занял протеже Свердлова Юровский, а когда прободение язвы отправило на больничную койку, а затем и на тот свет Фрунзе, Яков Михайлович занял и его пост, сделав свою власть безраздельной. Тут же аккуратно подводимые "к вершине" свердловские протеже были расставлены на нужные места: управделами РВСР (вместо сосланного в аппарат ГУ Штаба РККА Левичева) стал уральский боевик Ермаков, а новосозданный пост 1-го заместителя занял Владимирский, наркомом по военным делам вместо троцкиста Муралова стал старший из братьев Кадомцевых Эразм (когда-то поручик РИА), в кресло наркомфина уселся Фёдор Сыромолотов (бывший начальник СНХ Уральской области, бывший уральский боевик), наркомздрава - Кедров, наркомзема - Теодорович, а наркомпочтеля - Вениамин Свердлов. Главным редактором Правды вместо Бухарина стал Владимир Бонч-Бруевич (сам Бухарчик уехал на профсоюзы); Луначарскому в вице-президенты был навязан Батурин-Замятин. Но главные изменения коснулись силовиков: 1-го зампреда ГПУ Александровича как-бы-с-повышением перевели на Московский отдел, начальника СОУ (госбезопасность) Закса - в наркомат госконтроля, а их места при тяжело больном Урицком заняли протеже Свердлова Белобородов и Аванесов; Устинова во главе начальника УВК РККА сменил Ягода, Кадомцев-средний стал начальником Управления войск ГПУ и командующий войсками ГПУ, Кадомцев-младший - начальником Железнодорожной милиции НКПС, а Борчанинов (ещё один боевик) - начальником Вооружённой охраны ВСНХ. Ну и, конечно же, перестановки коснулись обещанных "триумвирату" мест: Зиновьев получил красинскую должность председателя Политбюро, Прошьян - кресло председателя Совета народной обороны (Каменев "улетел" в наркомы торговли), Шляпников стал наркомом труда, Сапронов - председателем ВСНХ, Куйбышев - наркомом госконтроля, Алгасов - наркомом иностранных дел, Гусев - 1-м зампредом РВСР, а Бубнов - начальником ПУ РККА.

 

Разумеется, те, кто занимали эти места, всячески протестовали против такого произвола. Однако спорить с большинством ЦК  - означало идти против линии партии, и, хотя фракционная борьба официально не была запрещена, сил у фракции правых (особенно при нейтралитете "центристов", чьим выразителем стал Артём) было маловато. Таким образом, леваки, проиграв в захвате власти непосредственно в момент Октября и сразу после, леваки упорно стремились наверх, последовательно оттирая от кормушки сначала "ситуативных союзников" в лице правых эсеров, затем "временных попутчиков" в лице эсеров-центристов и части левых, а потом уже и "внутренних оппнонентов" - бывших меньшевиков и представителей правого уклона. Более того, эти самые представители были "по заданию партии" высланы из столицы: так, экс-председатель ВСНХ Алексей Рыков был назначен на пост председателя исполкома Сибирского края, куда вместе с ним попали Сергей Сырцов (ставший главой Сибсовнархоза). Точно так же "в провинции" или "на дипломатической службе" оказались другие влиятельные правые или сторонники Троцкого: зам наркоминдел Коркмасов (стал предисполкома ДагАССР), экс-наркомвоен Муралов (предисполкома Севкавкрая), И.Н.Смирнов, Соломон, Краснощёков, Дан, Хинчук, Эрлих, Майский, Томский, Антонов-Овсеенко и многие другие. Разумеется, чтобы не потерять "провинцию", ряд руководителей регионов остался за свердловскими ставленниками, такими как Шверник, Цвиллинг, Зеленский, Чуцкаев. Именно в этот период в нацреспубликах значительно укрепились местные кадры, и если Лакоба и Акиртава в Абхазии, Байтурсынов в Киркрае или Саид-Галиев в Крыму были направлены вполне центростремительно, то едва удерживающийся на посту предВУЦИК Пятаков должен был пойти на серьёзные уступки в плане коренизации и украинизации. Давили местные кадры и на "навязанных сверху" Кобозева (Татбаш), Мясникова (Беларусь) и Кирова (Закавказская республика), последнему даже пришлось провести "повторную самоидентификацию" "кавказских татар", национал-коммунистические лидеры которых (Мир-Джафар Багиров, Музаффар Нариманов, Мамед-Эмин Расулзаде, Мамед-Гасан Гаджинский, Гамид Султанов и другие гумметисты) добились смены терминов "закавказские тюрки" и "Закавказская республика" на "ширванцы" и "Ширванская республика" (термин "Азербайджан" к тому времени, как мы помним, по просьюе иранских товарищей был отвергнут и клеймился как "привезённый в турецком обозе").

 

Анализируя два года власти "левокрылых", можно отметить следующий парадоксальный момент: чем больше свердловское правительство "поворачивало налево", тем большее давление с левой стороны испытывало: наевшиеся за пять лет с момента окончания Гражданской войны лозунгом "за что боролись?" леваки ощущали, к своему удовольствию, тот самый левый поворот, но в то же время считали его недостаточно быстрым и недостаточно левым. Окидывая взглядом политический горизонт, можно выделить на нём четыре группы влияния: сельскохозяйственную, индустриальную, социальную и военную; впрочем, все они в отдельных направлениях могли переплетаться. Первая группа, наиболее многочисленная, но наиболее и расплывчатая, представляла интересы беднейшей прослойки крестьянства, собственно "бедняков", которые практически ничего не приобрели после революции, кроме некоторого количества земли (весьма мизерного) и некоторого количества социальной защиты (весьма эфемерной). Беднота требовала нового "чёрного передела", уже от своего брата-крестьянина, либо предоставления рабочих мест и жилья в городе; само собой ни на первое, ни на последнее правительство (кто бы в нём не сидел) пойти не могло. На селе были до сих пор сильны эсеры, имевшие большинство в региональных земельных комитетах, причем большая их часть относилась к "масловской" партии "Крестьянская Россия", и роспуск этой партии, либо организация комбедов (на что в своё время побоялись пойти) грозили новой гражданской войной на селе (которая понемногу уже начинала разгораться - бедняки пускали "богачам" "красного петуха", середняки с кулаками понемногу но закабаливали, хоть это и было незаконно, беднейшую часть). Группа "индустриальная" выступала за форсированную индустриализацию страны, в том числе за счёт коллективизации сельского хозяйства с принудительным отъёмом матчасти и урожая для прокорма рабочего населения. Как и в нашей реальности, наиболее крикливыми сторонниками этого подхода являлись троцкисты, выражал мнение которых Евгений Преображенский, в 1924—1925 годах разработавший концепцию форсированной «сверхиндустриализации» за счёт "первоначального социалистического накопления" (эвфемизм для выкачивания средств "из деревни"). Из лидеров страны наиболее активно поддерживал этот подход Зиновьев. "Социальная" группа - в основном самые радикальные из леворадикалов, анархисты и синдикалисты, выступали за продолжение классовой войны вплоть до физического уничтожения "бывших", обвиняя именно их во всех бедах молодой страны. В целом, Свердлов и Ко были совсем не против требований ни первой группы, ни второй, ни третьей, однако сам Яков Михайлович вполне справедливо считал, что для столь радикальных изменений систему надо "размягчать" ещё какое-то время.

 

Последняя, "военная" группа подвязывала любы экономические и социальные преобразования в стране к одной цели - мировой революции. Рассмотрим её поподробнее...

[de_Trachant]

2. Истоки войны. Группа Фрунзе-Тухачевского

 

Оценки маршала Тухачевского как полководца и как исторической личности весьма разнятся. Кое-кто считает его недопризнанным гением, на десятилетия опередившим своё время требованиями воевать "индивидуальным бронекостюмом с ракетомётами" (то есть танкетками с пушками Курчевского), кто-то - неучем, неумехой и авантюристом. Истина, как водится, где-то рядом. Столбовой дворянин-смолянин Тухачевский закончил московское Александровское военное училище - самое "либеральное" в России, куда принимали детей разночинцев (его, например, окончили столь разные люди, как Духонин, Куйбышев и Анненков); причем окончил его блестяще, выпустившись подпоручиком не куда-нибудь, а в гвардию - Семёновский полк (таковых на 254 человека выпуска июля 1914 года было всего 15). В 1915 году подпоручик Тухачевский попадает в германский плен, из которого бежит спустя два года, попадая в царство всеобщей безблагодатности лета-осени 1917. Уже в плену Тухачевский проявляет странные наклонности: по свидетельствам сидевших с ним французских офицеров, подпоручик Т. утверждал, что ненавидит князя Владимира Святого, по вине которого Русь после крещения попала под власть западной цивилизации. Он утверждал также, что Россия должна была сохранить "наше грубое язычество, наше варварство"; ещё подпоручик занимался тем, что вырезал из картона идолов Перуна, которым поклонялся. Было ли это всерьёз, или французы просто наблюдали плохие шутки дурковавшего от нечего делать офицера - бог весть, но известно, что Тухачевский уже тогда чувствовал разрушительную и созидательную мощь революции, причем движущие силы оной видел именно в марксистах (хотя и считал, что в марксизме слишком много "модерна и цивилизации". "Можно скрасить эту сторону марксизма, возвратившись одновременно к нашим славянским богам, которых христианство лишило их свойств и их силы, но которые они вновь приобретут", уверял Тухачевский. "Есть Даждь-бог – бог Солнца, Стрибог – бог ветра, Велес – бог искусств и поэзии, наконец, Перун – бог грома и молнии. После раздумий я остановился на Перуне, поскольку марксизм, победив в России, развяжет беспощадные войны между людьми. Перуну я буду каждый день оказывать почести". Кто-то уверен, что это не более чем толстый троллинг. Однако, в 1919 году, уже будучи командармом, Тухачевский подготовил для Совнаркома докладную записку. Член Реввоенсовета убеждал большевиков, что в РСФСР нужно сделать государственной религией язычество. Соавтором проекта Тухачевского был музыкант Николай Жиляев, близкий друг Скрябина, работавший в штабе Т. на долдности библиографа. Совнарком проект рассмотрел, но отклонил.

 

Мы не знаем точно, насколько Тухачевский был искренен в своём желании искоренить христианство и насадить неоязычество. Но то, что он сделал ставку на марксистов и сам принял новое учение (как минимум потому, что оное можно было оседлать, как волну, на которой легко было подняться наверх) - это факт. Подпоручик с самого начала позиционирует себя как "пролетарский" полководец, чётко разделяя командиров на "нас" и "них", естественно, себя ассоциируя с молодой порослью военачальников "от сохи", противопоставляемых "царским военспецам" (что само по себе уже забавно). В чём-то даже предвосхищая тезисы "военной оппозиции", подпоручик льёт на своих бывших коллег ушаты грязи, превознося "коммунистический командный состав". Имея желание прослыть военным теоретиком (а не только практиком, т.к. на практике у Тухачевского что ИРЛ, что в ЭАИ всё в порядке), подпоручик начинает создавать "классовую военную доктрину", порождая гениальные перлы типа: "...поэтому генералам совершенно... непонятна зависимость между шириной форнта армий и общим ходом классовой борьбы" и "сознательная часть стратегии гражданской войны доступна лишь марксистам" *. Анализируя теоретические работы Тухачевского, такие, как "Стратегия национальная и классовая" **, "Вопросы современной стратегии" ***, "Война как проблема вооружённой борьбы" *** *, а также в предисловии к книге Г.Дельбрюка "История военного искусства в рамках политической теории" *** **, можно видеть, что автор везде занимает позциию "Я - д'Артаньян, а все вокруг мизерабли", площадно ругая "буржуазную военную доктрину" (пользуясь послезнанием, ага), и своих коллег, эту доктрину исповедующих. При этом свою "пролетарскую доктрину" подпоручик-маршал колебал вместе с линией партии, всегда улетая в крайности: от уклона в "военную оппозицию" в конце 1910-х, через "борьбу красноармейца с кулаком" в начале 30-х, и дойдя в итоге через идею сверхиндустриализации страны до идеи сверхмеханизированной армии; таким образом, связка "армия и промышленность" вошла в положительную обратную связь: чем больше страна индустриализировалась, тем больше были амбиции Тухачевского в плане механизации и моторизации, чем больше были его запросы, тем больше страна вынуждена была индустриализироваться. Всё это вылилось в "тридцать пять тысяч одних курьеров", то есть десять тысяч (для начала) мирных советских мобилизационных тракторо-танкеток. Глубоких теоретичских проработок, наподобие "Ударной армии" Варфоломеева или "Характера операций современных армий" Триандафиллова Тухачевский никогда не писал, и необходимость десятков тысяч танкеток обосновывал в основном тезисом "ну надо... ну очень надо!", и своей классовой сознательностью. До поры до времени работало.

 

"Классовая доктрина" Тухачевского плотно переплетается идеологически с творчеством ещё одного красного полководца, а именно - Михаила Васильевича Фрунзе. Он писал, правда, побольше чем Тухачевский (и значительно, на четырёхтомовое ПСС в итоге вышло), и, в отличие от тёзки, упор больше делал не на классовую борьбу в чистом виде, а на авангард класса, то есть на партию. В своем выступлении в связи с шестилетием Военной академии Красной Армии Фрунзе говорил: "Никто и ничто не может строить и проводить своей политики как в стране, так и в армии помимо партии и без нее". Естественно, важнейшим элементом он видел наличие в армейских рядах не "коммунистического состава", а партийной организации. Армия при этом превращалась сама по себе в инструмент классовой борьбы, даже без ведения боевых дествий - в ней крестьянские дети перековывались в пролетариев и проникались советским духом. Не чурался Фрунзе и того, о чём Тухачевский предпочитал отмалчиваться, а именно интернационализма. Именно с подачи Фрунзе в РККА приступили к созданию национальных формирований, предназначенных "в то время для того, чтобы привлечь представителей ранее забитых, полуколониальных народов к делу защиты Советской власти, завоеваний революции". Вместе с Тухачевским, Фрунзе отстаивал полутроцкистскую идею "смешанной армии", то есть кадрово-милиционной системы, при которой значительную часть РККА составляли "территориальные части", проводившие бы раз в год военные сборы для населения, которое призывалось бы в них в случае военной угрозы. Вместе с грузовиками и танко-тракторами, ага. До идеи раздачи на руки артиллерии и самолётов не дошли, хотя напрашивалось... Ещё одной "совместной" фрунзенско-тухачевской мыслью было возвращение единоначалия, то есть отказ от дуумвирата командиров и комиссаров; правда, реализовывалась эта идея на практике тем, что партийный командир совмещал в себе и функции комиссара тоже. Для реализации концепции кадрового резерва "из народа" им создавались военные кафедры в ВУЗах, а также курсы и целые ВУЗы "политруков" (типа "толмачёвки").

 

Как же видели будущую войну эти товарищи? Тухачевский в 1931 году писал: "мировая буржуазия, опираясь на социал-фашистов *** ***, усиливает и без того жестокую эскплуатацию трудящихся... успехи строительства социализма в СССР всё больше убеждают трудящиеся массы всех стран, что из нищеты и угнетения можно выйти только путём пролетарской революции. Против СССР... готовится новая империалистическая интервенция. Ещё никогда эта подготовка нового нападения на нас не проводилась так открыто и настойчиво... Буржуазия ищет выход из создавшегося положения путём новой войны и нового нападения на Советский Союз". Тем не менее, "международный пролетариат... мешает нападению на Советския Союз, защищая его как ударную бригаду мирового пролетариата". Из следующих пятнадцати тезисов атаке посвящено пять, технике - четыре, ещё пять - организации, и лишь один тезис посвящён обороне, из чего можно сделать вывод о наступательном характере доктрины Тухачевского. Заглядывая на несколько лет раньше, в 1924 год, мы видим, что будущая война наблюдается маршалом-поручиком как "большая, тяжёлая, с многомиллионными армиями, вооружёнными по последнему слову техники", в которой будут участвовать пусть не сами страны западноевропейского капитала, но "благоразумно заранее созданные государства по нашим границам, которые воспитываются и через капитал, и через религию" и которых запугивают великодержавным советским шовинизмом. Тухачевский предсказывал длительную и кровавую борьбу, в которой предполагал и отдельные неуспехи СССР. При этом подпоручик отмечал, что в интересах СССР - война наступательная, так как при ней "мы имеем гораздо больше возможностей в виде расширения социалистического базиса войны. Ведь каждая занятая нами территория является после занятия уже советской территорией, где будет осуществляться власть рабочих и крестьян. Мы таким образом расширяем нашу территорию и вместе с тем расширяем не только базис войны, но и социалистический базис вообще". Иными словами - война должна вестись наступательная, чтобы строить на захваченных территориях новый мир, и таким образом расширять нашу коалицию и уничтожать вражескую. Разбитие "коалиций капитала" методом вовлечения занятой территории в "социалистический базис", вплоть до того момента, пока эти территории не кончатся. А обеспечить нужную эффективность можно было в том числе и внезапностью нападения.

 

Непосредственно у границ Советской России находилось несколько государств, вовлечённых Антантой в "санитарный кордон" - прежде всего Польша, затем Балтенланд и Румыния (а также немного Чехословакия и Австрия). Поляки один раз уже добрались до Минска (и почти до Киева), румыны - едва не дошли до Одессы и Будапешта, поэтому первым - и самым слабым - противником рассматривалось конечно же Балтийское федеративное государство, которое тем более раздиралось на части изнутри противостоянием националов и германо-белогвардейцев. Конечно, во время правления Красина думать об интервенции в соседнюю страну официально было нельзя, но официально группа Фрунзе-Тухачевского пока что ничего и не предпринимала, выжидая окончания борьбы за трон. Фрунзе взлетел наверх, сменив Троцкого в 1922-м, но первые несколько лет вынужден был посвятить военной реформе. И лишь когда тяжело больной Красин фактически отошёл от дел, а заправлять страной стал Человек-в-чёрном, тогда-то сторонники "освободительного похода на запад" и вошли во власть, подвинув как "старых спецов", так и "мафию полковников". Очень кстати осенью 1925 года в Польше проходит военный переворот, вызванный убийством президента Войцеховского и новыми выборами, в результате которого с начала 1926 года пилсудчики начинают безраздельно править страной, резко поменяв курс отношений с РСФДР с "вежливого нейтралитета" на "медленную, но верную эскалацию". Экс-генерал Лебедев отправляется на синекурную должность в Главное управление РККА, а его место во главе Штаба РККА занимает никто иной как Тухачевский, ещё вчера бывший комкором. Из комкоров же ввысь взлетают Корк (сменивший Егорова в БВО), Эйхе, Каширин, Уборевич и Авксентьевский (которых "раздали" "мафиозным полковникам" в качестве помощников командующих округами). Все они молоды, честолюбивы, и к тому же каждый из них считал себя обойдённым во время Гражданской войны: никто из этих военных не командовал фронтом, хотя, например, Тухачевский проходил в командармах аж 28 месяцев (а вот Каменев был командармом 4 месяца, и 18 - комфронтом). К тому же, наступление на Польшу летом 1920 года, обрубленное переговорами на линии Керзона, считалось в среде "пролетарских полководцев" чуть не ударом в спину, с их точки зрения успех был неминуем, а политики буквально сорвали триумф, заключив мир. Им же, вождям классовой армии, был нужен не просто мир, а весь, иными словами, повоевать так, чтобы устроить мировую революцию, было бы очень неплохо. Троцкизм, скажете вы? Возможно; однако, Свердлов троцкистом отнюдь не был, а вот гляди ж ты. Кроме того, лучшее средство ПВО, как известно, это танки на аэродроме противника, а лучший способ развалить "коалицию капитала" - это разбить страны-лимитрофы в "молниеносной войне", и включить их территорию в "социалистический базис".

 

Тухачевский начинает собирать своих "верных падаванов" в Белорусском округе - корпуса БВО получают в качестве командующих Путну, Гайлита, Эйдемана и Фельдмана; к Гайлиту и Фельдману при этом "приставляют" своих же штабистов - Котова и Какурина. Четыре стрелковых и один конный корпус, подпёртые четырьмя корпусами МВО, всего 19 стрелковых, одна мотострелковая, две кавалерийских дивизии и две кавбригады, должны были составить основную ударную силу, действующую против польской армии. Против Балтенланда планировалось сосредоточить силы Петроградского округа, которым руководит болезненно честолюбивый левый эсер Муравьёв, и который был "не против" повоевать недовоёванное несколькими годами ранее. У Муравьёва также было четыре стрелковых корпуса, всего 9 стреловых и 1 кавалерийская дивизии, и ещё одна кавбригада. Против Румынии, в случае её вступления в войну, планировалось использовать силы Киевского ВО Гиттиса - 4 стрелковых и 2 кавалерийских корпуса (всего 11 стрелковых и 4 кавалерийских дивизии), подпёртые шестью СД Харьковского ВО. Планировалось развернуть из десяти территориальных дивизий "Б" (№№ 17, 19, 48, 55, 84 (МВО), 10 (ПВО), 67 (БВО), 23, 30, 80 (ХВО)) ещё 10 стрелковых корпусов, и ещё семь - "отпочковать" от тыловых корпусов; с учётом привлечения кавалерии с Северного Кавказа и Поволжья, во втором эшелоне РСФДР могла выставить 34 стрелковых и 5 кавалерийских дивизий, всего через месяц после начала мобилизации. Оную предлагалось начать скрытно, концентрировать войска на границе под предлогом учений. Вслед за началом боевых действий, которые предлагалось открыть после организованного Интернационалом восстаний где-нибудь в районе границы, Балтенланду предъявлялся бы ультиматум о вводе войск для "мирного разрешения ситуации с угнетёнными народами Прибалтики. В случае успеха сценарий повторялся бы на Польше; ну а если бы за Балтенланд вступалась бы прочая "малая Антанта", предполагалось задействовать все войска сразу. Интернационал обещал непрекращающиеся востания на территории врага. Свердлов этот план целиком одобрял, как и Троцкий, который потерпел поражение в Германии в 1923 году, и также жаждал реванша. В ноябре 1926 Фрунзе умирает от язвы двенадцатиперстной кишки, отказавшись в 1925 идти на операцию. ПредРВСР становится лично Свердлов, а Тухачевский перемещается с начальника Штаба РККА (заменённый своим замом Н.Н.Шварцем) на пост командующего Белорусским ВО (Корк, соответственно, становится начальником Оперода Штаба РККА, меняя Шварца), чтобы лично возглавить "освободительный поход". С собой он берёт Е.Н.Сергеева в начальники штаба, и М.Я.Германовича в помощники. Восстание в Прибалтике и Польше готовили на август, в июле должна была начаться скрытая мобилизация. Фигуры и пешки были расставлены, но, к сожалению, его куда более опытные в геополитике противники играли отнюдь не в шахматы, и были готовы отвалить экс-подпоручику два туза на мизере...

 

______________________________
* Доклад, написанный по поручению В.И.Ленина, об использовании военных специалистов и выдвижении коммунистического командного состава (по опыту 5-й армии), 19 декабря 1919 г. Как мы видим, себя подпоручик уже однозначно записывает в марксисты, хотя читал ли он Маркса в 1919 году (и читал ли вообще) - большой вопрос.
** Лекция, прочитанная в Академии Красного Генерального штаба 24 декабря 1919 года
*** издано отдельной брошюрой. М., 1926
*** * БСЭ, 1928 г.
*** ** М, 1930
*** *** Зиновьевский (!) ярлык, обозначаюший социал-демократов

[de_Trachant]

3. Истоки войны. Международное положение

 

"Внеочередные" выборы 1925 года чуть было не порушили британским консерваторам всю игру: отставание лейбористов от первого места сократилось до всего лишь трёх голосов, и этих же трёх голосов не хватило им для формирования парламентского большинства (в коалиции с национал-либералами). Консерваторы, правившие с 1922 года, заслуженно собрали на себя всех собак: им приписывали доведение страны до всеобщей забастовки (что было правдой), ухудшение дипломатических отношений со всеми, с кеми было только можно (что было правдой лишь отчасти: произошло частичное побитие горшков с американцами по причине принятия политики "имперских предпочтений", и некоторое охлаждение отношений с французами (по поводу рейнского вопроса) и итальянцами), провалы в экономике и неоправданное раздувание военного бюджета; причем по последнему вопросу партию критиковали как слева (либералы и лейбористы), так и справа - националисты считали, что оный раздут совершенно недостаточно. Партия рисковала с треском проиграть выборы осени 1927 года, и партбоссы (Чемберлены, Хогг, лорд Солсбери и набирающий силу Эмери) не нашли ничего умнее кроме как оседлать кобылку коммунистического заговора. Срочно были найдены, а, вернее, сфабрикованы некие "инструкции Троцкого" времён всеобщей забастовки, которые якобы послужили причиной восстания моряков в Инвергордоне. Кроме того в газеты попали документы об участии агентов Отдела международных связей Интернационала в восстаниях в Германии и Болгарии 1923 года и об их причастности к теракту в Софии в апреле 1925-го. Министр иностранных дел Британии - то есть сам Чемберлен, т.к. именно он этот пост по совместительству и занимал - потребовал отзыва советских военных советников из Китая, где НРА ГМД в этот время как раз наступала на Шанхай и Нанкин. Травля коммунистов в британской прессе продолжилась после Нанкинского и Шанхайского погромов, в которых акулы пера ничтоже сумнящеся также обвиняли Троцкого (напрямую) и Москву (косвенно). Обвинения в адрес Советской России резко выросли в числе после рейда Полиции в "Русский дом" (штаб-квартиру ряда советских внещнеторговых организаций, в т.ч. АРКОСа), где якобы были найдены свидетельства действия агентов Троцкого под прикрытием советских дипломатов и торговцев. В прессе начали раздаваться призывы к разрыву дипотношений между Лондоном и Москвой.

 

Антикоммунистическая газетная кампания лета 1926 года вызвала серьёзный кризис в руководстве Интернационала и импичмент президиуму его Исполкома; в отместку Троцкий просто-напросто расколол организацию, уведя за собой партии, в которых имел серьёзное влияние (немецкие "социал-революционеры" (бывшая запрещённая компартия, вернее, её левый фланг), РПА Джона Рида, а также коммунистические (и по названию, и по сути) партии или фракции социалистических партий Британии, Болгарии, Греции, Грузии, Дании, Италии (радикалы Бордиги), Нидерландов, Норвегии, Португалии, Турции, Румынии, Финляндии (радикалы Ю.Рахья), Чехословакии, Швейцарии, Швеции и Японии), и заодно расколов ФСРИ на три части и вызвав кризис у британских левых. Покинули 3-й интернационал и РКП вместе с ПР/РК. Новоотколовшийся Коминтерн не стал оставаться в "буржуазной Швейцарии" (хотя Платтен и предлагал остаться), и переехал туда, где возможности по распространению мировой революции были на порядок выше. Сиречь - в вольный город Константинополь. Не в Москву - поскольку таковой переезд давал лишний повод говорить, что за Троцким стоит пресловутая Рука Москвы. Надо сказать, что в британских обвинениях была часть правды: агенты ОМС Интернационала и в самом деле стояли за вооружением немецких и болгарских повстанцев, и за покушением на болгарскую верхушку. Более того, на декабрь 1927 года было запланировано масштабное восстание на территории Балтенланда, которое по плану должна была поддержать Красная Армия; были подготовлены также разетвлённые структуры венгерских революционеров в Румынии (в основном в районе проживания секеев), и поляков-коммунистов в Польше, которые должны были действовать в случае вступления в войну этих стран. Чего Троцкий и Радек не знали - так это того, что почти вся польская сеть была давным-давно вскрыта и частично перевербована "двуйкой", и Дефензива, а через неё и британская разведка, была в курсе всех приготовлений. Вообще, подполковник Тадеуш Шетцель переиграл и Александра Абрамова-Мирова из ОМС, и Семёна Аралова из 5-го (регистрационного) управления Штаба РККА (военная контрразведка), и Нахимсона из Оперода УВК РВСР ("управление собственной безопасности" РККА), т.к. у него в этих организациях были свои шпионы, а обратной ситуации отнюдь не наблюдалось. Нет, в 4-м управлении Штаба РККА (военная разведка) польских шпионов не было, но что толку, если на "офензиву" работает начальник отделения борьбы с заграничными разведками как раз по направлению "Польша, Балтенланд, Румыния"? Так что "оставить свои ряды чистыми" смогли лишь чекисты, у которых и Александрович (КРО), и Трилиссер (ИНО) своих людей отбирали более тщательно.

 

Парламентские выборы 1924 года принесли победу Французской секции Рабочего Интернационала*, получившей 34% голосов и 188 мест; ещё 99 мест добавил альянс с радикальными социал-республиканцами Эррио, который в итоге и стал премьером. Прямым результатом этого стала отставка престарелого Мильерана с поста президента, и новые выборы главы государства, которым стала нейтральная фигура Поля Пенлеве, что победил (не без труда) в единственном туре. Казалось бы, что социалисты доминируют во французской политике, и ничто не может помешать их курсу - а они, например, стояли строго за вывод войск из Рура, оккупированного в 1923 году. Однако вывод войск был напрямую завязан на признание Германией незыблемости западных границ, для чего в октябре 1925 была созвана конференция в Локарно. Однако Вестарп и Курциус оказались неожиданно против отказа от Эльзаса и Лотарингии, сорвав конференцию, и вызвав политический кризис как у себя на родине, так и во Франции. Оный к тому же наложился на финансовые нелады: практически весь период первого Картель де Гош Францию в этом плане трясло - то председатель Банка Франции Робино фальшивые балансы правительству представит, то закон о налоге на капитал провалится, то франк уйдёт в колебания по причине смещения торгового баланса из-за британских "экономических предпочтений"... Социал-республиканцы "отвалились" от Картеля уже по итогам провального Локарно, а coupe de grace ему нанес раскол Интернационала, в результате которого ФСРИ развалилась на три части - ФСП Артюра Левассёра (социал-демократы), которая тут же объединилась с республиканскими социалистами Бриана, ФСКИ Марселя Кашена, Бориса Суварина и Альбера Трента (коммунисты), и собственно остатки ФСРИ Поля Фора и Леона Блюма (социал-радикалы). Обе радикальных партии - и блюмовцы, и социал-республиканцы образовали альянс с демократами, и в результате премьером стал никто иной как Раймон Пуанкаре, который осенью 1926 года (на девять месяцев раньше нашей истории) принял закон о восстановлении одномандатного голосования. Новые выборы должны были пройти в следующем, 1927 году, и так уж получилось, что наначеили их в аккурат на время Балтийской войны. До тех пор кабинет Пуанкаре занимался восстановлением экономики, а его министр иностранных дел Тардьё занимался тем, что "пробивал" на международном уровне "Рейнский проект" - отторжение Рейнланда от Пруссии и создание там отдельного субъекта Рейха, в идеале, с лояльной Франции администрацией в лице... ну, например мсьё Аденауэра что ли. По этой причине правительство Франции возобновило плотные контакты с Польшей, чтобы можно было давить на Берлин с двух сторон.

 

В самой Польше в это время, как мы помним, безраздельно царствовал Пилсудский и его пилсудчики (т.н. "клика полковников"**). Военный переворот, который агенты Интернационала банально проспали, за что закономерно получили режим Санации. Январская поправка 1926 года дала президенту право распускать парламент и право издавать постановления, имеющие силу закона, чем беззастанчиво и пользовались пилсудчики, руководившие всеми действиями Любомирского (кроме, возможно, походов в туалет). Президент также получил право роспуска Сейма. Тогда же был издан декрет об организации военных властей, которым была создана должность Генерального инспектора Вооруженных Сил; таким образом армию убрали из-под гражданского контроля. Для пущего контроля над парламентом, пилсудчиками  был создан "Беспартийный блок сотрудничества с правительством", который выступил как самостоятельная политическая сила на выборах апреля 1927 года***, набрав 18% голосов (меньше реала, т.к. основное количество ИРЛ он получил в Кресах, но больше минимума так как отсутствует как класс Блок национальных меньшинств, за исключением евреев). Тем не менее, парламентское большинство пилсудчики собрать не смогли, и председателем сейма был избран оппозиционный лидер ППС Игнацы Дашинский. Тем не менее правительство сформировал представитель Блока профессор Казимеж Бартель. Настроен новый Сейм был в основном оппозиционно, а социалисты и вовсе призывали к активному сопротивлению. Поэтому пилсудчики активно присоединились к непрекращающейся с 1926 года травле коммунистов в британской и европейской правой печати. Наиболее простым вариантом овладения Сеймом казался полковникам банальный арест депутатов-оппозиционеров под предлогом принадлежности их к коммунистическому подполью или к сочувствующим коммунистам, но в мирное время такое было сделать очевидно нельзя. Так в головах польской, а потом и британской разведки появился план политической и военной провокации, которая позволила бы глобально обвалить позиции Коминтерна и Советской России, повысить популярность борцов с подлыми восточными варварами (в лице правительств британских консерваторов, польских пилсудчиков эт цетера) и под шумок разделаться с нелояльными. Оставалось уговорить принцессу, то есть тех, кому в этой провокации отводилась роль жертвы, т.е. Балтенланд.

 

Сам по себе Балтийский федеративный край на тот момент представлял собой демократическое государство. Президентские выборы 1922 года выиграл кандидат от Демократического союза Янис Чаксте, а пост премьера занял представитель коалиции христианских демократов и либералов Александр Стульгинский. В 1926 всё повторилось с точностью до наоборот: Стульгинский стал президентом, а Чаксте - премьером; но не надо делать далеко идущие выводы, так и правда получилось случайно, и пост премьера в 1922-26 годах занимали совершенно разные люди: национал-демократ Мееровиц, народный демократ Юрашевский, социал-демократ Петревич. Правые, и в особенности, ультраправые силы находились в это время в меньшинстве (как и ультралевые, которые, впрочем, были вообще запрещены). Этих правых представляли три организации: финансируемое нефтяным магнатом Детердингом общество "Ауфбау" Шойбнера-Рихтера и Розенберга, монархическо-черносотенное Русско-Остзейское Землячество князя Ливена и экс-гетмана Скоропадского, и Общество ветеранов Великой войны - довольно рыхлый но обширный союз бывших солдат и офицеров, от получивших свои небольшие земельные наделы бойцов Ландесвера до просто беглых белых русских. Фактически, первая группа отвечала за деньги, вторая - за идеологию, ну а третья - за "мускулы", т.к. членами Общества было довольно большое количество военнослужащих армии Края (несмотря на прямой запрет армейцам в политических партиях состоять). Их более многочисленными, но размежёванными между собой противниками были организации националов - литовские шаулисы (которые не признавали разделение на литовцев и жемойтов), латышские айзсарги, эстонские кайтселийты. В армии главными сторонниками "чёрно-белых" были генералы Белосельский-Белозерский и Булак-Балахович, и контр-адмирал Шишко, а противниками - адмирал Питка, генералы Лайдонер и Колпак, полковники Розенштейн и Праулс. При этом в рядах что ОВВВ, что национальных стрелковых союзов было множество ушедших в отставку или уволенных со службы военных, как, например, Бермондт-Авалов (он ОВВВ возглавлял) или Эрнст Пыддер (он в свою очередь был главой Кайтселита). На стороне националов - по крайней мере, так считалось - был и отряд финнских белогвардейцев из Военной школы Народов Севера. Третьей силой были затаившиеся коммунисты, готовившие по заданию Штаба РККА восстание, которое должно было начаться с захвата рабочими дружинами и отрядами националистов (на временное сотрудничество с которыми делали ставку советские агенты) столицы Края - Риги. Позиции коммунистов были сильны среди рабочих, позиции националов - в пехотных частях балтийской армии, позиции "чёрно-белых" - в кавалерии, флоте и особенно в Технической дивизии. Идею польской разведки о провокации с последующим взятием власти в свои руки черносотенцы-белогвардейцы восприняли с энтузиазмом. Утоптав временную гордость, монархисты российские, что "кирилловичи", что "николаевичи", согласились с увенчанием короной будущего Балтийского Герцогства Анатолия Ливена, а "Ауфбау" согласилось выделить непосредственных исполнителей провокации, после которой РСФДР должна была запустить свою попытку переворота задолго до срока, что приводило её в состоянии войны с Балтенландом, а затем и с Польшей при активной поддержке Великобритании (и предполагаемой - Франции и Швеции).

 

Правда, ещё один актор глобальной драмы под названием "Санитарный кордон наносит ответный удар" оказался занят внутренними проблемами. Исторически сложилось, что всю первую половину XX века выборы в Румынии проходили по шаблону "правящая партия проваливается, оппозиционная партия выигрывает и становится правящей; смыть, повторить". В мае 1926 года, например, так провалились национал-либералы с 7,5% голосов, а выиграла их Народная партия премьер-министра Авереску (52%), вторыми же стал Аграрный блок. В октябре 1926 года из Крестьянской и Национальной партий этого блока формируется Национал-цэрэнистская партия во главе с Юлиу Маниу. Пракически всё время своего третьего срока Авереску посредством своего мининдела Михая Манойлеску клянчил кредиты у Муссолини (который в ЭАИ был ещё не премьером а всего лишь министром иностранных дел (а также держал ещё пару портфелей), хотя уже являлся дуче). Результатом стал подписанный пятилетний договор о дружбе между Румынией и Италией и значительный рост напряжения между Румынией и Югославией. Другим сомнительным шагом Авереску стало заигрывание с находящимся "в опале" принцем Каролем, так как здоровье Фердинанда серьёзно ухудшалось, а передавать трон малолетнему Михаю Авереску не хотел. В итоге, всплывшие (не без помощи советской разведки*** *) в прессе детали шашней между лидером национал-либералов и беглым принцем, которого партия национал-либералов активно не любила, привела к отставке Авереску, назначению временным премьером нейтрального князя Штирбея и организация внеочередных выборов. Опять же, чертовски удачно сложилось, что выборы начались ровнёхонько в день убийства Литвинова, и закончились в день начала Балтийской войны. Выиграла их, совершенно логично, национал-либеральная партия, набрав 62,7%; вторыми шли цэрэнисты с 22%. Партия Авереску провалилась с всего двумя процентами голосов, потеряв 292 места в нижней палате. 21 июня Барбу Штирбей уступил место Ионэлу Брэтиану, который станл премьером в пятый раз. Казалось бы, больше ничего не мешает присоединиться к Польше в благородном деле защиты от советского парового катка, но... 20 июля умирает Фердинанд I Гогенцоллерн-Зигмаринен, король Румынии. Принц Кароль, надеясь занять опустевший трон, сразу же возвращается обратно, но пока премьером остаётся Брэтиану, который блокирует все поползновения карлистов к восстановлению его в правах наследования, он остаётся просто "господином Гогенцоллерном" (тем более что Кароль отказывался возвращаться к жене-греческой принцессе). В итоге при малолетнем короле Михае I образуется регентский совет, из его дяди Николаэ, патриарха Мирона и верховного судьи Георге Буздугана. При таких внутренних пертурбациях румынам оказалось совсем не до военных действий с грозным восточным соседом*** **.

___________________________

* в ЭАИ по причине отсутствия "21 пункта Ленина" ещё единой на то время

** ох уж эти полковники! И в РСФДР имелась своя "мафия полковников", и в Польше. В Греции они тоже дел натворили, да и Каддафи не даст соврать. Чрезвычайно вредное звание, я вам доложу!
*** я напомню, что польские политические процессы идут со смещением где-то на полгода-год
*** * может быть. А может и нет
*** ** Очень многие, пытаясь отАИшить Военнуб тревогу, забывают посмотреть, что же при этом творилось у соседей. Не раз я видел утверждения, что Финляндия и Румыния с удовольствием поучаствовали бы в "походе на Восток". Что же... возможно, социалист Таннер и был тем ещё скрытым ястребом, кто знает, но как идти воевать Одессу с Тирасполем, имея в тылу потенциальный переворот карлистов - я лично не понимаю.

Изменено 12 April пользователем de_Trachant

[de_Trachant]

4. Истоки войны. Провокация

 

1 июня 1927 года дипломатические отношения между РСФДР и Великобританией встали на грань разрыва - послу Ливтинову и многим сотрудникам посольства были вручены документы о признании их персонами нон грата из-за "деятельности, несовместимой со статусом дипломата". Литвинов и Ко были вынуждены срочно покинуть Лондон, так как фашисты начали собирать перед посольством толпу с явно агрессивными намерениями. Покинув столицу Туманного Альбиона на следующий день, Литвинов и его сотрудники прибыли третьего числа в Амстердам, откуда поездом выехали в Берлин. В столице Германии основная часть посольских работников пересела на новый поезд, а Литвинов вместе с советником Майским и военным атташе Звонарёвым отправились в Москву на пассажирском самолёте Дерулюфта. 7 июня 1927 года, во вторник, "Дорнье Меркур" приземлился на Мокотовском поле в Варшаве, сделав одну из трёх (Варшава, Минск, Великие Луки) промежуточных остановок. Поприветствовать коллегу в здание аэропорта прибыл посол РСФДР в Польше Леонид Оболенский - благо здание посольства на Познанской, 15 находилось всего в полутора километрах. Когда Литвинов, Оболенский и другие товарищи выходили из здания аэровокзала, поджидавшие их на улице два человека в шляпах и одинаковых тёмных пиджачных парах выхватили одинаковые чёрные пистолеты, и открыли по советским дипломатам огонь. Максим Литвинов был убит на месте тремя попаданиями в спину, одно из которых пришлось в область сердца. Звонарёв, водитель посольской машины и "человек из ГПУ" (личный охранник посла) немедленно открыли ответный огонь, чем вынудили стрелков ретироваться в городской застройке. Преследовать их не получилось - и советские дипломаты, и охранники польского аэропорта потеряли время в попытках реанимировать Литвинова и при оказывании помощи раненым. Впрочем, вечером этого же дня оба стрелка сдались варшавской полиции. Ими оказались русские белоэмигранты Сергей Таборицкий и Пётр Шабельский-Борк, оба - члены Ауфбау. Свой поступок они объяснили желанием "помочь Польше очистить свою территорию от шпионов иудео-масонского Интернационала". Суд был проведён очень быстро: решение было вынесено уже 15 числа*, и стало шоком для общественности - польский судья целиком и полностью оправдал убийц, "сочтя его поступок актом справедливого возмездия советскому режиму за его злодеяния"**. Правда, Таборицкий и Шабельский-Борк должны были быть высланы из страны в кратчайшие сроки "за злоупотребление правом убежища и нарушение общественного порядка"***.

 

Отбытие убийц Литвинова превратилось в пафосный митинг пилсудчиков против большевизма и Коминтерна, при этом правительство запретило контр-митинг с демократической и социалистической стороны. Таборицкого и Шабельского в самолёт до Риги сажали торжественно, с произнесением речей и пожатием рук; с польской стороны этим занимались фронтмены "группы полковников" - дипломат Игнацы Матушевский и бригадный генерал Леопольд Лис-Кула. В Риге же просоветскими активистами был собран митинг, осуждающий убийц и требующий их ареста. Полиция Балтенланда, ссылаясь на решение польского правосудия, арестовывать черносотенцев отказалась - во многом из-за опасения противодействия со стороны политических покровителей этих субчиков. После официального отказа Риги Москве в выдаче Шабелского с Таборицким, в столице Балтенланда прошло несколько митингов подряд, причем каждый раз оные сопровождались столкновениями с отрядами как черносотенцев, так и националистов. Обстановка накалялась; спустя три дня после прибытия убийц Литвинова в Ригу, группа неизвестных напала на советских дипкурьеров Теодора Нетте и Иоганна Махмасталя (латыша и эстонца). Неподалёку от места происшествия полиция обнаружила тела двоих из нападавших, братьев Антона и Бронислава Габриловичей, поляков по национальности (оба - граждане Балтенланда). Экспертиза показала, что обоих нападавших ранил ответным огнём Теодор Нетте, но добиты Габриловичи были позднее и кем-то третьим*** *. На следующий день в редакцию буржуазной газеты "Ригаше Рундшау" были подброшены документы, якобы украденные у советских курьеров; это были приказы кремлёвских руководителей советскому послу и атташату, а также руководителям социал-демократической партии (официально разрешённой) и коммунистической партии (подпольной) о начале подготовки к социалистической революции и о подготовке террористического акта против руководства Балтенланда "по софийскому образцу". Документы эти были поддельные (настоящие приказы такого рода доставлялись по каналам Разведупра РККА и ИНО ГПУ, а не курьерами НКИД), но тем не менее вызвали страшнейший переполох. Советское посольство было в одни сутки выдворено из страны, начались облавы на коммунистов и их сторонников, а кое-где и погромы.

 

Было срочно созвано совещание Реввоенсовета с участием командования Белорусского и Петроградского ВО (Тухачевского и Муравьёва) и членов Совета Народной Обороны. Обсуждали оба классических вопроса русской интеллигенции. Со вторым решили пока погодить, а вот в плане первого мнения разошлись. Кедров (зам.председателя РВСР, куратор военпрома), Мрачковский (зам.председателя РВСР, куратор армии), Камков (управделами СНК), Прошьян (председатель СНО), а также народный комиссар обороны Кадомцев были за преждевременное (до декабря) начало восстания. Им оппонировали более осторожные Гусев (1-й зам.председателя РВСР, куратор спецслужб), Бубнов (начальник Политуправления РККА) и Ягода (начальник УВК). Был бы на совещании Моисей Урицкий (начальник ГПУ), он бы тоже оппонировал, и скорее всего увлёк бы с собой Дзержинского (нарком путей сообщения), но Урицкий, как назло, болел, и его заменял первый зам - Белобородов, упёртый левак и человек действия. С его подачи осторожный текст доклада начальника ИНО ГПУ Трилиссера "о положении дел в Балтийской федерации" был понят как уверенный в созревании революционной ситуации. Оставалось понять - готова ли армия? Тухачевский (а он во многом и был идеологом "похода на запад") ответствовал, что скрытая мобилизация началась согласно плана и идёт уже месяц - начато развёртывание корпусов на базе 33, 37, 64 и 67 дивизий, и если чуток ускориться (вернее, сбросить всю секретность), то уже к концу июля можно получить дополнительно два стрелковых корпуса (развёрнутых из 33 и 67 стрелковых), и две дивизии взамен в "донорский" 16-й СК ("отпочкованных" от 29 и 37 СД). Если же ускорить переброску в Минск и далее на запад двух кадровых кавдивизий из СКВО, и хотя бы одного стрелкового корпуса из МВО для прикрытия тыла (взамен уходящих на запад частей), то начало войсковой операции можно будет передвинуть на пару недель вперёд, "подвигав" туда-сюда введение в бой эшелонов наступления, и вводя в бой войска по частям. 

 

При этом все собравшиеся были почему-то уверены, что Польша и Румыния в войну вступят не сразу, если вообще вступят. Наркоминдел Алгасов давал гарантии по поводу Румынии, а на раскачку польской дипломатии отводил от недели до двух. Кроме того, по данным разведки, не фиксировалось подготовки польской армии к войне, и в Польше не проводилась скрытая мобилизация. Эти данные оказались польской дезинформацией (за что потом пострадал начальник Разведупра Шапошников, лишившись своего места), но это обнаружилось слишком поздно. Поляки задержали увольнение в запас, и смогли скрытно призвать резервистов в дивизии, находящиеся на западе страны, восточные же части пополнялись из рядов многочисленной пограничной охраны и из патриотических военизированных организаций, навроде "Лиги воздушно-противогазовой обороны" и "Товарищества стрелков" - но все эти приготовления скрыли от глаз посторонниих. В итоге, РВСР решил начать восстание не в декабре, а сейчас, не дожидаясь, пока балтийская полиция "зачистит поляну". К лету 1927 года подготовка к восстанию была в целом почти завершена. Детальные планы были разработаны ещё в 1925 году подпольным Реввоенсоветом в лице Макса Тракмана, Карла Байкалова, Рудольфа Кирхенштейна, Яна Ленцмана (резидентура Разведупра), Яна петерса, Яна Буйкиса и Генриха Штубиса (ИНО ГПУ), Петера Стучки и Арвида Пельше (компартия Балтенланда). Согласно этим планам, в крупных городах, таких как Рига, Шауляй, Лиепая, Елгава и т.д., подвольно организовывались боевые ячейки-тройки из коммунистов, ревсомольцев и сочувствующих. Только руководитель тройки был непосредственно связан с подпольной организацией. Постепенно тройки сводились в боевые группы численностью в десятки бойцов. Общая численность восставших к июлю 1927 составила , по данным Реввоенсовета около 1500 человек, реально вдвое меньше, из них в Риге было около 5000. Для помощи восставшим в первые же часы, готовились к забросу диверсионные группы из числа военнослужащих 20-й, 53-й (латышские), 43-й (эстонская) и 64-й (польско-литовская) стрелковых дивизий. Общее военное руководство осуществлял Тракман, политическое - Стучка. В ходе восстания предполагалось создать революционное правительство, которое должно было установить советскую власть на территории только одной Риги (для чего все подготовленные повстанцы перебрасывались в столицу), после чего попросить РСФДР о помощи, которая была бы тут же оказана доблестной Красной Армией. Непосредственное руководство отрядами повстанцев на местах должны были осуществлять Тракман, Буйкис и Штубис, а политическое руководство - Яков Петерс, высокопоставленный гепеушник и старый революционер. Надо отдельно отметить, что готовность к восстанию, общая численность повстанцев, и, в особенности, готовность народа пойти за повстанцами, балтийскими коммунистами сильно приукрашалась в докладах наверх. Фактически, Стучка, Пельше и Ко откровенно врали, пытаясь по максимуму выбить себе поддержку в военно-политических верхах РСФДР. На 1927 год получилось так, что их цели совпали с целями как военных (Тухачевского), так и политиков (Свердлова).

 

Как обстояло дело в реальности (а также немного о прибалтийских коммунистах) нам рассказывает коллега Некромант1488

Латышские (и эстонские) коммунисты очень леворадикальны. Откуда у них такой радикализм - это отдельная большая тема, и не всё там исследованно. Можно сказать однозначно, что как вообше левое, так и в частности коммунистическое движение в Прибалтике имело не русские, а немецкие корни, и возникало иначе, чем собственно в России. Ситуация, когда грамотный еврей конспектирует Маркса на немецком и потом уже на русском разсказывают малограмотным русским рабочим "про социализм", в Латвии или Эстонии немыслима: сами читали Маркса, причем на немецком, и тесно обшались с немецкими товарищами из Германии, Швейцарии и Австрии. Они были сторониками революции в Европе, и Россией до времени интересовались мало, и скорее вынужденно (лишь потому что жили в составе Российской Империи). Латышские большевики были принципиальными противниками прав народов на самоопределение, и противниками не только незавиимости Латвии, но и независимости России. Они честно хотели построить Всемирный Халифат то бишь Всемирную Коммуну без границ и отдельных государств. Даже советскую Россию они разсматривали как промежуточный этап Всемирной Революции. Они реально не понимали, зачем городить всякие мелкие государства, раз вскоре уже грядёт Всемирная Революция. То есть советскую Латвию они делали лишь как очень временное решение.

Этот радикализм толкал их на следуюшие вещи:

1) "Образцовый" комунистический режим. Раз уж ситуация и старшие товарищи в Москве заставили их провозгласить Советскую Латвию, то надо делать в Латвии образец для этой отсталой и дикой России. Без компромисов! Только хардкорные решения! Всех несогласных к стенке, или в концлагеря, или депортировать в Сибирь. И никак иначе.

2) Никаких компромисов с крестьянством! А то захотели тут себе землю в частную собственность, стихия мелкобуржуазная. В отличие от товарища Ленина, товарищ Стучка крестьян не обманывал. Он им объяснил честно, с нордической прямотой, что как рабочие работать будут на государственных заводах, так и крестьяне в перспективе будут трудиться в совхозах (даже не в колхозах а именно в государственных хозяйствах) за пайку. А никакой частной собственности ни у рабочих, ни у крестян не будет, ибо в коммунизме оно и не положено. То есть национализировали не только поместья, но и личную собственость работавших там батраков. Знаете, отобрать у батрака его единственную личную корову - это даже товарищ Сталин не везде делал. А вот товарищ Стучка не брезговал. Потому что был человек очень идейный. 

3) Принципиальное непризнание никаких своих ошибок. Причем уже в 20-е годы многие рядовые коммунисты требовали провести "разбор ошибок", но позиция Стучки и верхушки ЛКП было твердокаменной – "Мы все делали правильно и можем повторить. А если у нас ни хрена не получилось, то виновата Антанта и предатели – социал-демократы. Позор Антанте! Позор меньшевикам!".

Получили Стучка сотоварищи, с такой жизненной позицией, естественно, партизанскую войну в селе, на которую столь же естественно отвечали карательными экспедициями и расстрелами. Можно добавить какие-то мутные попытки наиболе отмороженных коммунаров обобшествить женщин, проект упразднения денег (не успели) и откыритий разбой, когда коммунисты и в городе и селе грабили все, что хотели, и в условиях голода жили прекрасно. Как итог, Советская Латвия за несколько месяцев просто развалилась. Конечно, превосходство немецкой военной тактики роль сыграло, но основным фактором был фактический отказ "латышских красных стрелков" воевать за эту публику. Большинство стрелков были либо аполитичны, либо, скорее, нежно-розовые чем ярко -красные. Тот же Вацетис, к примеру, до самого своего расстрела оставалса беспартийным. От происходяшей дичи стрелки, естественно, были деморализованы, и произошел развал вооруженных сил. Рига при этом была потеряна предельно позорным образом. Когда Ландесвер прорвал фронт (ну или стрелки его открыли), правительство Стучки сразу же прыгнуло в поезд с награбленым золотом, и сбежало. Потом, без серьёзного сопротивления, город покинули стрелки, а часть их перешла на сторону противника, как например дивизион бронеавтомобилей. Обороняли Ригу в основном всякие импровизированные формирования из чекистов, рабочих гвардейцев, девушек-комсомолок и тому подобных. Их в основном перебили, в самом прямом смысле. Потом ещё был полноценный белый террор (два месяца работали смешанные немецко-латышско–русские военные трибуналы и расстрельные команды, пока Антанта не потребовала прекратить). Потом ещё в 1921 году арестовали и расстреляли большинство руководителей комунистических подпольщиков, включая лидеров их боевой организации. Короче, радикально-левую публику в Риге основательно проредили и запугали.

На 1927 год ЛКП - это мелкая партия с испорченной в хлам репутацией убийц, садистов, мошенников и неадекватов. В выборах 1928 года они через прокси – список "рабочих и трудовых крестьян" получили аж 6 парламентских мест (ровно столько же сколько у партии остзейских немцев). Для мелкой запрещенной партии это даже ОЧЕНЬ хороший результат, свидетельствуюший что в стране не все в порядке, но по сравнению с той народной поддержкой, что у них была в 1918 году - это просто ни о чем. В памяти народной, Стучка - это по сути "латышский Пол Пот" или "латышский Халиф Багдади", и вся верхушка латышской компартии ощущалась примерно так же. Да, у них есть свои фанатичные стороники, ожидаюшие что скоро, очень скоро Мировая Революция начнется. Но вот массовой поддержки у них уже нет, и никогда больше не будет. 

 

12 июля*** **, месяц спустя после убийства Литвинова, Социал-демократической партией Балтии был анонсирован новый митинг, который должен был сопровождаться забастовкой, в том числе железнодорожной. Под шумок, коммунисты стали концентрировать в столице свои силы. В ночь на 12 июля группы повстанцев по 2-3 человека приходили на конспиративные квартиры, где собирались боевые группы. Здесь они получали оружие и боеприпасы. Уже в 8 утра в Верманский парк начали прибывать группы людей, причем как социалистически настроенных рабочих, так и их противников. Официально начало было назначено на 10 утра, но столкновения агрессивно настроенных отрядов началось задолго до начала. Более того, к разгону манифестантов приступили отряды полиции. Около 100 манифестантов на Ливской площади (в основном коммунисты), в ответ на попытку сотрудников полиции рассеять их, перекрыли улицу Калькю и начали возводить баррикаду, бросая в полицейских камни и бутылки. Когда в Верманском парке собралось несколько тысяч человек, поступила информация, что в последний момент проведение митинга запрещено магистратом Риги. Полиция предпринял попытку заблокировать площадь. Появились призывы перенести митинг на другое место, однако, поскольку пришло очень много людей (около двух тысяч на тот момент), митинг решили проводить. Попытки сотрудников полиции воспрепятствовать началу митинга привели к тому, что часть манифестантов во главе с депутатами Сейма из социал-демократической партии сначала отошла на несколько сотен метров по бульвару Бривибас и улице Калькю в сторону площади Ливов, слилась с находившимися там людьми, после чего манифестанты собрались в колонну, а затем двинулись обратно, прорвав полицейское оцепление. Воспользовавшись ситуацией, официальный руководитель латвийской компартии Карл Крастиньш и его сторонники стали призывать собравшихся идти к рижской Ратуше. Постепенно строясь в колонну, авангардная группа манифестантов и присоединившихся к ним граждан численностью в несколько сотен человек направилась к Городскому каналу. У входа на площадь путь колонне преградило оцепление, отказавшееся пропустить колонну. После короткого, ожесточённого столкновения манифестанты прорвали цепочки оцепления и по улице Калькю, на плечах отступавших сотрудников полиции стали перемещаться к Ратушной площади. Манифестанты действовали крайне агрессивно. Во главе колонны шли радикально настроенные коммунисты-активисты, которые забрасывали полицейских камнями, орудовали дубинками. Попутно они били стёкла стоящих у обочин немногочисленных автомобилей. Социал-демократы постепенно поняли, что начинают терять контроль над толпой, часть которой уже увели к ратуше коммунисты.

 

Сами социал-демократы, планировавшие на митинге поднять политических очков, вляпываться во что-то серьёзное категорически не хотели. В отличие от коммунистов, они на тот момент были реально популярны - одна из самых крупных фракций Сейма. У них реально было много стороников особенно среди рабочих и интелигенции. РИ латышские соцдемы позиционировали себя как  Д'Артаньяны в окружении членов запрещённого в РФ сообщества, то есть выступали одновременно против коммунистов, националистов и буржуазных партий. Первых они обвиняли в их реальных зверствах и в том что они под ширмой Мировой Революции продвигают старый добрый российский империализм, а вторых и третьих в соглашательстве с русскими и немецкими реакционерами. То есть представляли себя единственными бескомпромиссными защитниками как трудогого народа в целом, так и "коренных" в частности, и одновременно сторонниками межнационального мира. Захватнической войны с присоединением северной Эстонии и Латгалии они не хотели, т.к. это привело бы к резкому росту правого электората за счёт "аграрных" партий. Соцдемы нацелились на постепенный приход к власти парламентским путем; а ещё по опыту революции 1905 года они прекрасно знали как делаются провокации - как раз именно это и увидев в текущем моменте. Потому на чисто своих митингах и демонстрациях соцдемы практиковали очень жесткий контроль толпы. Для этого они создали свою парамилитарную организацию ССС - в буквальном переводе "Рабочий Спорт и Страж" (в народе "саранча"). ЛСДРП содержала сеть молодежных спортивных клубов, где рабочую молодежь обучали разным видам спорта, в том числе боксу, греко-римской борьбе, фехтованию на деревянных рапирах (чтоб потом правильно пользовались в драке палками и арматурами, которыми професионалы именно колют а не бьют с размаху), стрельбе, атлетике и т.д. Из этих спортсменов создавались "батальоны", "роты" и "взводы", которые охраняли мероприятия соцдемов от провокаций и нападений националистов и комунистов, а также активистов белогвардейских и немецких организаций. Нельзя сказать что они побеждали полностью во всех драках, но в основном-таки побеждали, поскольку ни один из их противников не мог выставить столько обученных уличных бойцов. ИРЛ с коммунистами они вели серезную борбу. Поскольку электорат соцдемов это в основном бывший электорат коммунистов (то есть люди, которые левыми быть не перестали, а просто хотели нормального мелкобуржуазного социализма с человеческим лицом "как у шведов"), комунисты, пусть пришибленные и запрещённые, свой электорат хотели вернуть, для этого они ИРЛ как раз внедрялись в соцдемовские демонстрации, и пытались превратить их в коммунистические, пытаясь раздавать свои листовки, или даже захватить трибуну и толкать свою ленинскую ересь. Боевики ССС за этим строго смотрели, и как только замечали провокаторов- коммунстов, то сразу их удаляли, и при этом как правило жестоко, скажем так, журили. Запрещённые комунисты же жаловаться в полицию на то, что легальные соцдемы их пожурили, не могли. Так что во время демонстрации против убийц Литвинова, основную толпу контролировали активисты ССС как в форме так и в штатском. Руководил этой организацией Сергей Стапранс, бывший соратник Савинкова. Так что основную часть митинга, численностью около 5000 человек, социал-демократы вполне контролировали - отвлекая тем самым на себя часть столичной полиции.

 

Другую часть полиции отвлекала на себя колонна активистов и просто шебутных людей, ушедшая в сторону Ратуши. По пути провокаторы разграбили винный магазин, и идущие в колонне начали подкрепляться прямо из горла. Это уже попахивало уличными беспорядками, и по приказу полицейского командования, сотрудники правоохранительных органов открыли огонь поверх голов из пистолетов и винтовок. В ответ в полицейских открыли огонь из толпы: среди манифестантов находились члены боевых ячеек, вооружённые пистолетами. После короткой перестрелки демонстранты прорвали немногочисленный заслон и подошли к зданию Ратуши. В 17:45 у здания ратуши начался стихийный митинг, на котором Крастиньш объявил о том, что открыв огонь по мирным манифестантам, правительство сделало себя нелегитимным, после чего призвал молодёжь и боеспособных мужчин штурмовать Ратушу, Сейм и Здание Радио на Домской площади. Подогретая толпа вышибла двери в Ратушу, и заняла здание. Из окон посыпались какие-то официальные документы как символ победы над бюрократией. Начинался вечер. Получив сообщения о стрельбе, столичная полиция начала концентрировать силы вокруг Ратуши. Социал-демократы, получив седения о провокациях коммунистов, призвали своих сторонников расходиться - на такой блудняк они не подписывались. Силы "саранчи" выступили на помощь полиции, как и несколько частей Ландесвера. В 20-00 силы правопорядка приступили к разгону толпы и возвращению Ратуши под контроль. Ситуацию резко осложнила стрельба пары ручных пулемётов с верхних этажей Ратуши, которые боевики-коммунисты смогли под шумок протащить и установить в окнах. Послали за бронемашинами. Толпа к этому моменту частично разбежалась, частично сидела внутри Ратуши, не имея возможности выйти. Всего в здании находилось до трёх сотен манифестантов, и около 50 боевиков-коммунистов при двух пулемётах, с пистолет-пулемётами и гранатами. Но, как выяснилось, всё это было лишь отвлекающим манёвром Штубиса и Тракмана. Для обсуждения сложившейся ситуации был срочно собран Сейм (все, кого смогли найти), чтобы провести совместное заседание с правительством. Здание Сейма охранялось по остаточному принципу - кто-то посчитал, что все боевики находятся в Ратуше. Это оказалось ошибкой. Под покровом ночи ведомые Тракманом и Штубисом отряды боевиков по 50-100 человек со стрелковым оружием, гранатами и взрывчаткой (иногда переодетые в форму полиции и армии), практически без сопротивления заняли здание Сейма, Главпочтамт и Дом Радио. В руки коммунистов попала часть депутатов Сейма (в том числе лидеры социал-демократов), и почти в полном составе кабинет министров, в том числе недавно назначенный премьером (вместо умершего Чаксте) демцентрист Земгал. И тут "политический руководитель", сопровождавший отряды боевиков, Яков Петерс (60-летний Стучка, понятно, никуда из Москвы не поехал), выкинул коленце. Он приказным тоном предложил Земгалу и Сейму объявить Балтенланд советским государством и добровольно передать власть ему, Петерсу, в виде Реввоенсовета. Земгал и Сейм это делать, естественно, отказались, после чего Петерс приказал депутатов и правительство расстрелять. Штубис и его бойцы начали оттаскивать министров по одному к стенке, и там пристреливать. Опомнился Яков Христофорович только когда мимо него протащили истекающего кровью Петревича. Остановив только начинавшуюся бойню (часть депутатов и министров попыталась сбежать и получила ранения, в том числе Земгал был ранен в шею; убито оказалось около десятка человек и ещё около двух дюжин ранено), Петерс констатировал,что революционный народ Балтии взял власть в свои мозолистые руки, и не отдаст его без боя. Живых депутатов и министров заперли в одном из помещений.

 

Немедленно "был создан" Военно-революционный комитет (он, конечно, тоже появился сильно заранее), который объявил по радио о низложении старого правительства, и призвал воинские части переходить на его сторону. Общее количество боевиков-повстанцев и сочувствующих манифестантов составляло около 800 человек, считая запертых в Ратуше. Собравшиеся в Рижском замке оставишеся депутаты Сейма, в том числе Пятс и Смятона, объявили о своём неприятии путча, и призвали своих сторонников бороться с "большевистскими захватчиками". В стране на короткое время возник вакуум власти, который был вскорости заполнен. Командованием армии был создан Комитет Спасения Государства, который возглавил сам командующий Действующей Армией Анатоль Леонид фон Ливен, 54-летний бывший кавалергард. Он объявил, что в отсутствии твёрдой власти и под угрозой большевистского начавшегося восстания и вохможного советского вторжения, Комитет принимает на себя руководство страной и её вооруженными силами. К утру в Ригу начали прибывать части Морской ударной бригады из Усть-Двинской крепости, вооружённые в том числе огнемётами и горными орудиями. Разбив пулемётные точки повстанцев, морпехи при поддержке полиции и курсантов военных училищ взяли штурмом Ратушу, Глапочтамт и другие здания. Последним пало здание Сейма. Часть повстанцев вместе с Петерсом и Штубисом попала в плен; все они были казнены по приговору полевого суда. Часть боевиков, в том числе Тракман, смогли "уйти огородами" и раствориться на конспиративных квартирах. Захваченные депутаты и министры, помятые и напуганные, оказались освобождены, за исключением умерших от ран, в числе последних был и премьер Земгал, истёкший кровью. Власть в Риге была восстановлена. Но было уже поздно. Получив от Балтийского Реввоенсовета официальную просьбу о помощи, Реввоенсовет российский дал долгожданную отмашку Тухачевскому и Муравьёву. Ночью с 12 на 13 июля передовые части 43 СД имени Эстляндской коммуны начдива Раудмеца перешли границу у Ярваканди и Сууре-Яани в направлении Пернов и Вильянди, 4-й Петроградской КД начдива Ушакова - у Йыгева в направлении на Тарту. Одновременно с ними на своих участках, от Печор до Кайшядориса, пришли в движение войска Петроградского и Белорусского военных округов, сформировавших Юрьевское, Рижское и Либавское направления. Из Балтийского порта вышли переделанные в минные заградители крейсеры "Аврора" и "Диана", чьей целью было запечатать Рижский залив, выставив мины в Ирбенском проливе. Балтийская война началась.

________________________________
* реальные сроки суда над Борисом Ковердой
** реальная формулировка из оправдательного приговора Мориса Конради
*** реальная формулировка из оправдательного приговора Аркадия Полунина (соратника М.Конради по убийству Воровского)
*** * в реальности нападение имело место в феврале 1926 года
*** ** смесь из реальных восстаний декабря 1924 года в Таллине и октября 1993 года в Москве. Восстание переписано исходя из комментариев коллеги Некромант 1488, за что ему огромное спасибо!

Изменено 20 September пользователем de_Trachant

[de_Trachant]

5. Order of war. РККА

 

Петроградский военный округ

 

командующий ПетрВО МУРАВЬЁВ Михаил Артемьевич

 

...и его комкоры: Николай Худяков, Михаил Левандовский, Фридрих Калнин, Афанасий Ремнёв

 

Первый красный военный округ был отдан "в кормление" команде левого эсера Михаила Муравьёва, который по задумке ещё Фрунзе должен был "уравновешивать" питерского вожака Зиновьева - зная характеры этих двух персонажей, невозможно было ожидать, что они смогут договориться о чём-либо в принципе. Муравьёв, герой империалистической и гражданской, выходец из крестьян, инициатор создания ударных частей, являлся одним из круга небольшого "пантеончика" официально прославляемых героев гражданской войны - наряду с мёртвыми Блюхером, Тимошенко, Винницким и Тележниковым это были такие люди, как начдивы Балахонов, Гай, Крапивянский, Каретников и Эйхе, украинский партизан Махно, сибирский партизан Щетинкин, командующие Первой конной Думенко и Второй конной Миронов, командующий войсками Кубревкома Матвеев, командующий Таманской армией Федько, червоный казак Примаков, бессарабский рейдер Котовский, и сам Фрунзе. В том числе поэтому, Муравьёву многое позволялось - в том числе таскать за собой протеже в виде старых сослуживцев. Так, из четырёх комкоров Петроградского ВО, к числу соратников Муравьёва относились трое - Худяков (Николай Акимович, не путать с Арменаком Ханферянцем), Левандовский и Ремнёв, 37-летние (на 1927 год) бывшие офицеры РИА (подпоручик, штабс-капитан и прапорщик соответственно), все успевшие покомандовать армиями во время Гражданской: Худяков командовал Бессарабской в 1919 году, сменив на этом посту как раз Муравьёва, Левандовский - 11-й, а Ремнёв в самом начале Гражданской на короткое время подменял Муравьёва во время боёв под Одессой и во время отступления от оной. К "команде Муравьёва" относились также помощник комокра П.В.Егоров (не путать с А.И.Егоровым), вечный "зам", и начальник штаба округа Пугачёв, один из самых талантливых красных штабистов; также к команде можно было отнести начальника штаба авиации округа, Юрия Саблина, и с натяжкой - начальника политуправления округа, Льва Мехлиса (был у Саблина комиссаром дивизии). 

 

В целом командный состав округа можно было описать как "смесь опыта и молодости". Начальником штаба у комкора-1 Худякова была восходящая звезда адъюнктуры ВА РККА, Кирилл Афанасьевич Мерецков, молодой но уже дерзкий специалист, временами подавляющий своего не такого яркого командующего. 11-я Петроградская СД Грибова и 16-я Ульяновская СД Григорьева, входившие в этот корпус, были смешанными, т.е. кадрово-призывными, и около половины своего состава получили непосредственно перед войной методом "призыва на военные сборы". Части 1 СК располагались в районе Режицы (где держал свой штаб Худяков), и должны были наступать по направлению Акнисте-Якобштадт, Виляны-Якобштадт и Виляны-Мадона, имея своей целью перерезание железной дороги Якобштадт-Мариенбург; для этой цели корпусу была придана 3-я отдельная кавбригада под командованием Горячева. Комкора-24 Фридриха Калнина, латышского стрелка и также штабс-капитана военного времени страховал экс-подполковник Озол, один из основателей латышских стрелков. Собственно, 24-й стрелковый корпус именовался латышским, и имел в своём составе две кадровых дивизии, т.е. корпус являлся полностью кадровым - таких в РККА было всего три (помимо 24-го также 4-й в БВО и 8-й в КВО). Обе этих дивизии - 20-я имени Латышских стрелков и 53-я имени Исколата - были к тому же "национальными" и назывались "латышскими", что означало, что значительная часть командного и рядового состава была набрана из граждан именно этой национальности. Командовали дивизиями Ян Лацис и Юрий Аплок, многие из военнослужащих помнили гражданскую и империалистическую, и в целом эти части считались одними из наиболее боеспособных в РККА. Корпус базировался на Псков, разворачивался на линии Изборск-Печоры-Верхоустье, и имел задачей концентрированный удар в район узловой станции Валга, превращённой прибалтами в сильный укреплённый район, а затем, совместно с 1-м корпусом, наступление уже на Ригу. Все эти войска были объединены в Группу войск Рижского направления под командованием Ремнёва, чей собственный корпус, 31-й, только формировался в районе Новгорода - его 122 и 123 СД должны были составить генеральный резерв направления. Для облегчения действий группе Ремнёва были приданы 2-й ТАП (27 орудий от 107 до 152 мм), два корпусных авиаотряда (12 Р-1, аэродром Псков), и 3-я Псковская тяжёлобомбардировочная авиабригада (19 АНТ-3, 9 ТБ-4 и 9 ФГ-42).

 

На севере действовала Группа войск Юрьевского направления, под командованием П.В.Егорова, в которую входили 20-й Эстонский СК, 4-я Петроградская кавдивизия, а также (формально) 10-я дивизия Северного Края. Штабса военного времени Левандовского в 20-м корпусе подкреплял профессиональный разведчик Ринк, "выслуживающий командный ценз", на чьи плечи легла в том числе подготовка ячеек партизан-повстанцев в эстонском кантоне Балтенланда. из двух дивизий корпуса кадровой была только одна, 43-я имени Эстляндской коммуны (начдив Раудмец), 56-я СД Макса Рейтера была смешанной и также получила пополнение непосредственно перед боевыми действиями. Главной задачей частей корпуса было блокирование с последующим взятием Пернова, взятие Феллина и выход с севера к Мойзекюлю. Кавдивизия Ушакова была кадровой, а 10-я СД Пядышева - территориальной, к тому же разбросанной по огромным северным просторам от Архангельска до Вологды; тем не менее три батальона этой дивизии прибыли в Петроград на смену ушедшей 11-й СД. 4-я КД долдна была взять Юрьев, и установить контакты с ГВРН Ремнёва. Группе войск Егорова был придан полк бронепоездов (один тяжёлый и три лёгких) и один тяжёлый артполк, а также один корпусной авиаотряд и 1-я Гатчинская истребительная авиабригада (38 истребителей И-2 и 19 разведчиков Р-1). Первой кавбригадой 4-й КД, что интересно, командовал К.К.Рокоссовский, а если пробежаться в целом по частям округа, то можно обнаружить таких людей, как П.А.Ротмистров и М.М.Попов (комбаты в 11-й СД), Я.Т.Черевиченко и Ф.Я.Костенко (командиры полков в 4-й КД). Штаб округа находился в Петрограде, штаб группы Юрьевского направления в Таллине, Рижского - во Пскове; Юрьевская группа войск имела в своём составе 18 батальонов пехоты, 6 полков кавалерии (всего до 18000 штыков и 6000 сабель) четыре бронепоезда, до 130 лёгких (батальонных, полковых и дивизионных) и до 40 тяжёлых (корпусных и особого назначения) орудий, и 63 лёгких самолёта. Группа войск Рижского направления, соответственно, имела непосредственно на фронте 36 батальонов пехоты, 3 полка кавалерии (всего до 36000 штыков и 3000 сабель), до 240 лёгких и до 50 тяжёлых орудий, 12 лёгких, 19 средних и 18 тяжёлых самолётов. Плюс до 18000 штыков готовилось в тылу, в Таллине формировалась ещё одна истребительная авиабригада (была готова только одна эскадрилья из 19 Р-1), и ещё около 30000 штыков при нескольких десятках тяжёлых орудий составляли гарнизонные части Таллинской и Петроградской крепостей, в боевых действиях не участвующие. Дивизии ПетрВО, за исключением формирующихся, имели на вооружение полковую артиллерию в виде двух батарей на полк новейших 76-мм полковых пушек обр.1925 года, а все три кадровых дивизии, кроме того, имели ещё и батальонные орудия "дуплекса 1925 года" - 47-мм и 63-мм.

 

Белорусский военный округ

 

командующий БелВО ТУХАЧЕВСКИЙ Михаил Николаевич

...командующие направлениями: Константин Авксентьевский, Маркиан Германович, Михаил Великанов

...и комкоры БелВО: Витовт Путна, Ян Гайлит, Роберт Эйдеман, Борис Фельдман, Михаил Герасимов, Михаил Ковалёв, Гая Гай

 

Самый крупный, самый многочисленный и самый атакующий из советских военных округов Тухачевский персонально подготавливал для себя с 1925 года, а в 1927, наконец, возглавил. Силы округа были растянуты на впечатляющем пространстве от Северной Двины до Припяти, формируя три направления - Варшавское, Сувалкское и Либавское. Как и в Петроградском ВО, командный состав Белорусского был тщательно подобран самим командующим. От Каунаса до Акнисте, группой войск Либавского направления, командовал молодой-подающий-надежды Авксентьевский, ему были подчинены 4-й, 35-й СК и 3-й КК. Старый и целиком кадровый 4-й Литовский стрелковый корпус под командованием Витовта Путны и Константина Клещинского, состоял из 2-й Белорусской дивизии Дрейцера и 5-й Витебской им,Чехословацкого пролетариата дивизии Балтушиса-Жемайтиса. Корпусу предстояло наступать по линиям Кайшядорис-Каунас и Ширвинтос-Вилькомир-Кейданы, после чего штурмом взять Ковенскую крепость и двигаться на Шяуле. Одновременно с этим из района Утена-Молетай на Паневежис наносил вспомогательный удар новосформированный 35-й стрелковый корпус М.П.Ковалёва, развёрнутый из 67-й стрелковой территориальной дивизии 16-го СК. Трёх дивизий этого корпуса - 67-я (Подлас), 130-я (В.И.Кузнецов) и 132-я (Тарасенко) должно было, по замыслу командования, хватить, чтобы разобраться с одной балтийской дивизией. Их фланг обеспечивал 3-й кавалерийский имени Белорусской АССР корпус, командиром которого был Гай, а начштаба - Брусилов-младший, сорокалетние бывшие штабс-капитан и штабс-ротмистр РИА. 6-я Донская дивизия Тарновского-Терлецкого и 7-я Самарская дивизия Нестеровича должны были атаковать из района Рокишки-Утена на Купишки и далее на Биржай, Пасвалис и Йонишки, отрезая тем самым территорию Литвы и Жемойтии от остального Балтенланда. Направлению придавался дивизион бронепоездов из Полоцка, полк тяжёлой артиллерии, два корпусных авиаотряда, а также смешанная и штурмовая авиабригады; всего группа войск Либавского направления насчитывала 45 батальонов пехоты, 12 полков кавалерии (до 45000 штыков и 12000 сабель), до 250 лёгких и до 70 тяжёлых орудий, три бронепоезда, и 126 лёгких самолётов (до половины из них - в штурмовом варианте). Обе кадровых стрелковых дивизии имели полковую артиллерию из новых 76-мм орудий, и батальонную из 37-мм пушек Розенберга, Пюто и Грюзонверке на станке Дурляхера. Штаб группы войск находился в Вильне.

 

Группой войск Сувалкского направления командовал протеже Фрунзе, молодой Германович. У него в подчинении находились 11-й, 16-й стрелковые корпуса, и 4-я отдельная кавбригада. Из трёх дивизий 11-го Белорусского стрелкового корпуса Эйдемана, кадровыми были две - 27-я Омская имени Итальянского пролетариата (Вострецов) и 64-я имени Польревкома, иногда именующаяся "Западной", т.е. польской; последней командовал Дашкевич. 29-я Вятская стрелковая имени Финляндского пролетариата (начдив Л.П.Малиновский) являлась смешанной, но была оперативно пополнена резервистами. Корпус наступал на трёх участках, разделённых протяжённой слабопроходимой местностью с кучей озёр, болот и мелких речек. 27-я СД и 4-я ОКБр Собенникова наступали из района Олита-Бирштонас на восток, по направлению на Кальварию и Мариамполь, 29-я СД наступала по линии Друскеники-Лейпуны-Лозьдзейе, имея конечной целью район Сейны-Пуньск. Наконец, 64-я СД атаковала из района Гродно на запад и северо-запад в район города Августов. 4-я кавбригада была по своему составу и выучке элитной: в неё входили Красногусарский, Петроградский и Стальной Путиловский кавалерийские полки - части со славной историей с 1917 года. 16-й стрелковый корпус Фельдмана, "раздёрганный" на формирование 34-го и 35-го резервных корпусов, получил "взамен" три новосформированные дивизии - 131 (Репин), 133 (шевалдин) и 135 (Галлинг); эти дивизии должны были составлять второй эшелон наступления 11-го корпуса. Планировалось, пользуясь двукратным превосходством в силах, выйти к немецкой границе в районах Кибарты и Рачки, окружив тем самым силы польского Х корпуса. Направлению придавался корпусной авиаотряд и истребительная авиабригада. Всего на этом направлении было сосредоточено 54 батальона пехоты, три полка кавалерии (54000 штыков и 3000 сабель), до 200 лёгких и до 30 тяжёлых орудий, и 63 лёгких самолёта. Все три "старых" стрелковых дивизии имели батальонную 37-мм артиллерию. Штаб Германович держал в Лиде. Батальоном в 27-й дивизии командовал М.Е.Катуков.

 

Группа войск Варшавского направления располагалась от Немана до Припяти, ей командовал Великанов. Эта группа имела в составе 5-й и 34-й стрелковые корпуса, а также переброшенные с Северного Кавказа 4-й и 5-й кавалерийские корпуса. Кавалерия была сосредоточена на правом фланге: 4-й имени ЦИК ДагАССР кавкорпус легендарного Думенко (начштаба Армадеров) в составе 5-й Ставропольской имени Блинова (начдив Апанасенко) и 10-й Майкопской имени КИМ (начдив Качалов) кавалерийских дивизий была сосредоточена в районе Крынки-Олекшицы, откуда должна была наступать по линии Сокулка-Янув-Моньки, достигнув как первоначальной цели реки Бебжа в районе крепости Осовец. 5-й имени Кубревкома кавкорпус не менее легендарного Будённого, в составе 11-й Северокавказской (начдив Беленкович) и 12-й Кубанской (начдив Вайнер) кавдивизий из района Гайновка-Наревка должен был действовать между реками Нарев и Нужец, окружив Бельск-Подляшский и перерезав желензую дорогу между Чижевым и Лапами. Таким образом, красные войска в первые же дни охватывали бы Белосток с севера, северо-запада, юга и юго-запада. Плотное окружение и дальнейший штурм Белостока должен был осуществлять 34-й стрелковый корпус Герасимова, развёрнутый из 33-й стрелковой дивизии 16-го СК. Помимо собственно 33-й Самарской СД (начдив Кальван) в неё входили свежесформированные 134-я СД (начдив Карпов) и 136-я СД (начдив Клёнов). Неопытность войск должна была компенсироваться численным преимуществом три к одному, и отрезанием Белостока от снабжения. Южнее располагались силы 5-го стрелкового корпуса Гайлита; 4-я (кадровая) Смоленская имени Германского пролетариата СД (начдив Окулич), действуя из района Черемха, должна была очистить территорию между Нужецем и Западным Бугом, выйдя к Семятыче и Дрогичину, 8-я (кадровая) Минская СД (начдив Локтионов), базируясь на Брест, наступала на запад по линии железной дороги на Бяла-Подляска и Луков. Наконец, смешанная 37-я Новочеркасская СД (начдив Варес) из района Домачёво наступала по шоссе Славатыче-Вишнице-Рудно на Радзынь-Подляшский. Конечной целью корпуса являлось полуокружение Седльце и остановка польской контратаки, проводимой поляками силами войск центральных округов (корпус шёл прямо на Варшаву, что, по замыслу Тухачевского, должно было сделать именно его центром притяжения польских контратак). Направлению были приданы полк бронепоездов, два корпусных авиаотряда, тяжёлый артполк и две истребительных авиабригады Всего в составе группы войск было 54 батальона пехоты, 24 полка кавалерии (54000 штыков и 24000 сабель), до 200 лёгких и до 50 тяжёлых орудий, четыре бронепоезда и 126 лёгких самолётов. Обе кадровых СД имели полковую артиллерию, и батальонную 37-мм артиллерию. Штаб направления был в Барановичах. Одной из кавбригад 4-го КК командовал Ерёменко, в 5-м КК одним из комбригов был В.В.Коробков. 2-м полком бронепоездов командовал В.Я.Федоренко.

 

Командующие кавкорпусами СКВО: Борис Думенко и Семён Будённый

 

Киевский военный округ

 

Командующий Люблинским направлением УБОРЕВИЧ Иероним Петрович

 

...и комкоры направления: Матвей Василенко, Иван Дубовой, Ярослав Штромбах, Виталий Примаков

 

Южнее Припяти и до границы ЗУНДР располагались войска Группы войск Люблинского направления, из состава Киевского военного округа. Непосредственно этим направлением командовал Иероним Уборевич, держащий штаб в Ковеле. Под его началом находились два стрелковых и один кавалерийский корпуса. "Местный" 8-й СК (комкор Василенко, наштакор Ольшанский) являлся третьим чисто кадровым корпусом РККА, и состоял из двух "элитных" дивизий - 44-й Квятека (Любомль) и 45-й Щорса (Владимир Волынский). 14-й стрелковый корпус Дубового (начштаба Кучинский) на момент начала войны находился "на колёсах", растянувшись от Луцка до Шепетовки; этот корпус должен был сосредоточить свои силы во Владимире Волынском, а 45-я СД, соответственно, перемещалась севернее, в Луков, после чего 8-й СК наступал на Хелм, а 14-й - на Засомтье; Уборевич решил сделать ставку на удар всеми силами. Из трёх дивизий 14-го СК, 7-я стрелковая (территориальная, начдив Штромбах) находилась в процессе развёртывания в 44-й стрелковый корпус в районе Житомир-Бердичев; 46-я СД (начдив Ткачёв) и 100-я СД (начдив Добренко) являлись смешанными, и не до конца укомплектованными; планировалось допризвать необходимое количество резервистов "на месте". Наконец, 1-й кавалерийский Червоного Казачества корпус имени ВУЦИК Украины, под командованием Примакова и Туровского, был самым элитным кавалерийским подразделением РККА. 1-я Запорожская имени Французской компартии ЧККД (начдив Демичев) и 2-я Черниговская имени Германской компартии ЧККД (начдив Григорьев) базировались в районе Шацк-Томашовка, и должны были атаковать приграничную Влодаву, после чего, обходя Собиборскую и Полесскую пущи, достигнуть реки Вепш у Любартува, переправиться, и выйти в тыл Люблинской группировке поляков. В поддержку группе войск выделяли четыре бронепоезда, автобронедивизион (9 машин), два корпусных авиаотряда и разведывательную авиабригаду. Всего в этой группе было 32 батальона пехоты, 12 полков кавалерии (32000 штыков, 12000 сабель), до 200 лёгких и до 40 тяжёлых орудий, четыре бронепоезда, девять бронеавтомобилей и 69 лёгких самолётов. Плюс 27 батальонов пехоты при 60 лёгких орудиях готовились в тылу. Батальоном в 44-й дивизии командовал М.П.Кирпонос, ротой в 7-й дивизии - С.К.Буняченко, одним из кавполков 2-й КД - Г.М.Штерн.

 

Таким образом, всего против Балтенланда РККА сосредоточила 99 батальонов пехоты, 21 полк кавалерии (99000 штыков и 21000 сабель), до 620 лёгких и до 160 тяжёлых орудий, 200 лёгких, 19 средних и 18 тяжёлых самолётов и семь бронепоездов. Против Польши РСФДР выставляла 86 батальонов пехоты, 36 полков кавалерии (86000 штыков, 36000 сабель), до 400 лёгких и до 90 тяжёлых орудий, восемь бронепоездов, девять бронемашин, и 195 лёгких самолётов. В тылу готовились соответственно 18 и 27 тысяч штыков. Резервом Балтийского фронта, кроме того, были четыре корпуса Московского военного округа (девять стрелковых и одна моторизованная дивизии, до 90 тысяч штыков и до 350 орудий), резервом Польского - два корпуса Харьковского, два Северокавказского и два Приволжского военных округов (всего тринадцать стрелковых и одна кавалерийская дивизии, до 117 тысяч штыков и 6000 сабель, до 500 орудий), однако прибыть на фронт эти части могли нескоро из-за необходимости призыва резервистов, обучения призывников и недопущения перегрузки логистики. Относительно быстро можно было перекинуть авиацию общим числом до трёх авиабригад (171 самолёт), и ещё три авиабригады можно было сфромировать в ближайшие месяцы. Наконец, в единственную в РККА танковую бригаду только-только начали поступать новые танки, но её готовность оценивалась как низкая.

Изменено 4 June пользователем de_Trachant

[de_Trachant]

6. Order of war. Армия Польши

 

В 1927 году Войско Польское состояло из тридцати пехотных, четырёх кавалерийских дивизий, шести отдельных кавбригад, не считая инженерных, жандармских и прочих частей. Дивизии пехоты, как и в РСФДР, имели девятибатальонный состав, дивизии кавалерии - шестиполковой, а отдельные бригады - трёхполковой; таким образом, общую численность польских сухопутных войск можно оценить в 180 тысяч штыков и 45 тысяч сабель. Процент поляков ИРЛ составлял 64%, но в ЭАИ по причине отсутствия "кресов всходных", армия Польши гораздо более моноэтнична, тем более что "лица еврейского происхождения" в армию, авиацию и флот принципиально не подвергались призыву со времён переворота пилсудчиков; можно оценить процент "природных поляков" как 83-85%. Все офицерские и тем более генеральские должности занимались только поляками (ну или теми, кто вовремя переписался в поляки). Офицерский состав в своей значительной части имел пропилсудские настроения, генералитет после некоторых чисток либо входил в число пилсудчиков, либо был ими запуган. До 80% солдат были крестьянского происхождения, военная служба была обязательна и длилась полтора года. В целом состояние польской армии оценивалось как "очень хорошее", сччиталось что польский пехотинец равен по выучке фрацузскому и превосходит русского, не говоря уже про кавалеристов; а командный состав обладает опытом войн от Великой до стычек в Силезии, и также превосходит сиволапое и кривозубое быдло. При более пристальном взгляде можно было сделать вывод, что в значителной степени по выучке и моральной стойкости выделяются солдаты трёх дивизий Легионов и подгальские стрелки; неплохо обучена артиллерия и кавалерия, однако большая часть пехотных частей, особенно пополненных недавними призывниками, обучена и организована более чем средне. Офицерский состав также оказался в массе своей не на высоте, и пришлось во многом полагаться на французских военных советников. 

 

Основным стрелковым вооружением являлась винтовка Маузера Гевер-98, производимая в Польше с 1922 года как "Карабин взор 1898"; вообще на вооружении польской армии стояло аж 24 типа пистолетов и 22 типа винтовок - мосинки, штейр-манлихеры, бертье, лебели, арисаки, ли-энфильды и другие; но больше всего было именно Г98. Польская артиллерия состояла из приданных армейцам полков пешей и горной, и дивизионов конной артиллерии, и отдельных частей корпусного (окружного) и центрального подчинения, в числе последних были десять тяжёлых корпусных артполков, отдельный полк сверхтяжёлой артиллерии, и полк зенитной артиллерии. Полк пешей артиллерии включал в себя два дивизиона по три четырёхорудийных батареи трёхдюймовок и один дивизион такого же состава 100-мм гаубиц, причем у полков с 21 по 30 было по одному дивизиону пушек и по два дивизиона гаубиц. Матчасть состояла в основном из 75-мм французских орудий обр.1897 года, и перестволенных под 75 мм русских трёхдюймовок обр.1902 года, но встречались также "православные" 76-мм пушки обр.1902 года (в основном в конно-артиллерийских дивизионах), а в частях на немецкой границе - и немецкие 7,7-см фельдканоне образца 1896 и 1916 годов, и иногда австрийские 8-см "шкоды" (актуальный калибр 76,5-мм). Гаубицы все были австрийские, 100-мм "Шкода" обр.1914 и 1914/19 годов. На вооружении корпусных тяжёлых артполков были по два или три дивизиона двухбатарейного состава, как правило одна батарея была вооружена 105-мм пушками "Шнейдер" образца 1913 года, а вторая - 155-мм гаубицами того же производителя образца 1917 года. Полк сверхтяжёлой артиллерии состоял из трёх трёхбатарейных дивизионов 120-мм осадных пушек де Банжа образца 1878 года, а полк зенитной артиллерии - из двух трёхбатарейных дивизионов, в каждой батарее было по два орудия 75, 76 или 88 мм.

 

Польская авиация в 1927 году была достаточно грозной силой - по крайней мере на бумаге. Она делилась на шесть "сухопутных" авиаполков и один морской; причем "полный" "трёхдивизионный" состав имело три полка (1, 3, 5), ещё два (2, 6) состояли из двух "дивизионов" разведчиков, а 4-й полк - и вовсе из одного "дивизиона" истребителей. В каждом дивизионе" было по две эскадрильи, каждая из них состояла из шести самолётов (являясь тем самым аналогом юнита "отряд" в РККВФ), таким образом всего в "сухопутной" авиации было 28 эскадрилий и 168 боевых самолётов*. Ещё в 1925 году авиация наблюдала недостачу 57% офицеров и 66% унтер-офицеров. В рамках подготовки к конфликту с РСФДР, командующим ВВС генералом Райским на английские кредиты было заказано 405 самолётов, как во Франции (традиционный источник авиации в межвоенной Польше), так и на отечественном заводе, который производил учебно-тренировочные самолёты "Анрио H-28" и истребители "Блерио-СПАД S.61". Морской полк представлял собой зоопарк гидропланов и разведчиков разной степени сохранности. В целом состояние польских ВВС оценивалось как среднее, как по матчасти, так и по выучке личного состава. В рамках той же самой подготовки к конфликту, численность всех полков срочно довели до норматива в шесть эскадрилий, и общее число самолётов "в боевой линии" увеличилось до 216 штук. Где-то здесь должен прибежать коллега Рюрик и начать размахивать цифрами в 262 СПАДа, 324 "Бреге", 610 "Потезов", 245 "Анрио" и 32 "Фармана" на конец 1927 года. Мои источники говорят про 50 "Бреге-19", поставленных только к концу 1928 года, тотально списанные ещё в 1924 году "Бреге-14", 245 "Потезов-15", 155 "Потезов-19" (причем 15-е "Потезы" постепенно заменяются 19-ми начиная с 1926 года), 16 "Потезов-25", свежезакупленных и только-только становившихся в производство, а также 250 СПАДов-51 и 61, и 204 "Анрио", всего ориентировочно 700 самолётов. Отчего же в боевой линии всего 168? Здесь и есть главный затык. В вики количество эскадрилий в полках упорно указывается как 13 по 6 самолётов, но при более глубоком копании этих эскадрилий оказывается максимум 6. Количество самолётов в них было повышено до десяти, но это уже в 1929 году. План Райского от 1928 года включал 52 эскадрильи в 520 самолётов, при этом он был отвергнут как дорогостоящий. Как я понимаю огромное расхождение цифр? Ну, во-первых, какое-то число самолётов регулярно билось и приходило в негодность. 250 "Потезов" и 250 "СПАДов" в таком случае уже превращаются из 500 в условно 400. Далее, наверняка какой-то процент материальной части находился на базах хранения как резерв. Ну и потом, никто не отменял такого факта как коррупция, и генерал Загурский, бывший в 1924-26 годах командующим ВВС, и по странному стечению обстоятельств имевший долю во "Франкополе", легко мог озвучивать одни цифры, а по факту иметь совершенно другие. Кто-то полагает, именно поэтому генерал исчез с концами, буквально растворившись в воздухе*. В целом по нижней планке я оцениваю количество самолётов в ВВС Польши на середину 1927 года как 350 боевых (из них 168 - в линии, остальные на хранении или на ремонте) и 150 учебно-тренировочных.

 

Кроме регулярной армии, на границе с РСФДР, ЗУНДР и восточной Пруссией находились части Корпуса охраны пограничья, а именно восемь бригад, каждая составом 2-4 батальона и 2-3 эскадрона; впрочем, эти части были более-менее равномерно рассредоточены вдоль границы, и всего насчитывали до 16 тысяч пограничников, т.е. батальоны насчитывали как правило по 300-500 штыков, а эскадроны - по 100-200 сабель; причем батальоны были разделены на пограничные заставы, а эскадроны - на разъезды. Непосредственно на границе с РСФДР находились II, III и X корпусные округа, их с тыла подпирали округа за номерами I и IX; таким образом на советской границе или относительно близ неё располагалось 50% польской армии или же 15 пехотных дивизий, две кавалерийские дивизии и три кавбригады - всего 90 тысяч штыков и 21 тысяча сабель. Пройдёмся по этим частям сверху вниз. X корпусной округ базировался в "сувалкском выступе", а штаб генерала Анджея Галицы находился собственно в Сувалках. Галица получил образование инженера-мостостроителя в Петербурге, военную науку постигал в австро-венгерской армии уже в ходе мировой войны. С 1918 по 1926 год Галица командовал подгальскими горными стрелками. Польский националист, активный пилсудчик, писатель; опыт боевого командования - уровень полка. В его подчинении находились 2-я дивизия Легионов, 12-я пехотная и 30-я Полесская пехотная дивизии, а также 6-я бригада КОП "Сувалки" из четырёх батальонов и двух эскадронов. 12-я дивизия генерала Соллогуба-Довойно защищала города Козлова-Руда, Кальвария и Мариамполь (со штабом в последнем), 30-я (генерал Тессаро) базировалась на Августов, а 2-я легионерская, которой командровал печально известный Пинской резнёй генерал Нарбут-Лучиньский, квартировала собственно в Сувалках. Перед самой войной в Сувалки на спешно организованный военный аэродром был переброшен 4-й авиаполк подполковника Менчака. Общее количество сил - 18000 штыков, 60 75-мм и 48 100-мм орудий, 36 самолётов, плюс до 2000 штыков и до 300 сабель пограничников.

 

Южнее от Кузницы до реки Западный Буг, располагались силы III корпусного округа генерала-интенданта Александра Литвиновича. Литвинович, активный участник легионерского братства, был скорее чиновником, неежли полководцем. Боевого опыта не имел, и попал на должность благодаря активной легионерской позиции, как и его начальник штаба, подполковник Фройнд-Красицкий, "офицер, тактически слабый, но идеологичеки очень выдержанный". Штаб корпуса находился в Белостоке, там же располагалась 1-я дивизия Легионов под командованием легендарного Леопольда Лис-Кули, 31-летнего любимца Пилсудского, и там же был штаб 2-й бригады КОП (три батальона, два экадрона). 19-я пехотная дивизия генерала Томашевского-Карашевича защищала окружные тылы, обороняя крепости Ломжа и Осовец; в Ломже также располагался штаб 7-й бригады КОП (3 батальона, 1 эскадрон). Наконец, 29-я пехотная дивизия Франтишека Клееберга (выпускника французской военной академии) базировалась на Дрогичин, Соколув-Подляшский и Макину. Кроме того, 1-я кавалерийская дивизия Адольфа Варакевича (участника аж русско-японской войны) была растянута вдоль ЖД на линии Бельск-Белосток-Сокулка, а 3-я отдельная кавбригада охраняла Остров Мазовецкий. В Бельске находился штаб 3-й бригады КОП (2 батальона, 2 эскадрона). в Белостоке базировался 5-й авиаполк. Общая численность войск округа - 18000 штыков, 9000 сабель, 96 75-мм и 76-мм, 48 100-мм, 12 105-мм, 6 155-мм орудий, 36 самолётов, и до 3500 штыков и до 1000 сабель пограничников. От Дрогичина-Семятыче до западно-украинской границы располагались войска II корпусного округа. Командовал ими артиллерист Владислав Юнг, опытный военный, один из немногих пока ещё не смещённых с позиций сторонников Сикорского. Юнгу подчинялись 3-я дивизия Легионов Станислава Квасневского, прикрывавшая Замостье вместое с 8-й бригадой КОП (четыре батальона, три эскадрона); 13-я кресовая дивизия агронома Эдмунда Кноля-Ковнацкого, оборонявшая Бялу-Подляску, Луков и Седльца (где также располагался штаб 5-й бригады КОП - 5 батальонов, 4 эскадрона); 27-я пехотная дивизия Юрия Фаддеевича (Ежи) Волковицкого, героя Цусимы (!!!), базировавшаяся на сам Люблин; и 2-я отдельная кавбригада того самого Владислава Андерса, которая вместе с 1-й бригадой КОП (4 батальона, 3 эскадрона) обороняла Хелм. Из Кракова перед войной был передан 2-й авиаполк. Итого, польские силы на этом направлении составляли 18000 штыков, 3000 сабель, 72 75-мм и 76-мм, 48 100-мм, 24 105-мм, 12 155-мм орудий, 36 самолётов, и до 6500 штыков и 2000 сабель пограничников. 

 

IX округом в Радоме командовал опытный Мечислав Рысь-Трояновский, ему подчинялись 9-я (Франтишек Сикорский), 20-я (артиллерист Ольгерд Пожерский) и 24-я (Вацлав Сцевола-Вечоркевич) пехотные дивизии, и 9-я отдельная кавбригада (Станислав Гржмот-Скотницкий), всего 18000 штыков, 3000 сабель, 72 75-мм и 76-мм, 48 100-мм, 12 105-мм, 12 155-мм орудий. Столичным, I-м округом в Варшаве же руководил старый австрийский генштабист Ян-Кароль Врублевский, глава Союза стрелковых обществ. У него в подчинении находились 8-я (Генрик Бобковский), 18-я "Железная" (ветеран РЯВ Миколай Маецкий) и 28-я ("никчёмный человек" и любитель футбола Владислав Бонча-Уздовский) пехотные дивизии, а также 2-я кавдивизия (Стефан Стжеменецкий), полк сверхтяжёлой артиллерии, зенитный полк, два полка сапёров, дивизион бронепоездов, дивизион танков и 1-й авиаполк, всего 18000 штыков, 6000 сабель, 84 75-мм и 76-мм, 48 100-мм, 42 120-мм, 8 155-мм, 12 зенитных 75 и 88-мм орудий, пять бронепоездов, а также танки и бронемашины, и 36 самолётов. На юге страны находились V и VI корпуса Станислава Врублевского и опального Владислава Сикорского, которого держали в армии дабы не вызывать лишнего возмущения республикански настроенных офицеров. Из четырёх пехотных и двух горнострелковых дивизий, а также одной кавалерийской дивизии и двух бригад, эти округа могли безболезненно выделить около половины всех частей: необходимо было держать на границе с проблемными регионами (Силезия, Тешин, Перемышль) значительные части, дабы не вызывать искушения у соседей. На западе в Лодзи находился IV корпус Ромуальда Домбровского, который, если бы не война, был бы в июле с этой должности уволен; а на северо-западе - VII и VIII корпуса Казимира Держановского и Леона Бербецкого. Эти великопольские и поморские части общей численностью в девять пехотных, одну кавалерийскую дивизии, и одну кавбригаду, могли быть переброшены на фронт почти целиком, но как раз эти части пополнялись резервистами во время скрытой мобилизации в последнюю очередь - сначала усиливались пограничные с РСФДР регионы, поэтому дивизиям требовалось время для пополнения и перемещения. Итого Польша имела на будущем фронте 54000 штыков, 12000 сабель армейских, 8500 штыков и 3300 сабель пограничников, 228 75-мм и 76-мм, 144 100-мм, 36 105-мм, 12 155-мм орудий и 108 самолётов; в тылу фронта - 36000 штыков, 9000 сабель, 156 75-мм и 76-мм, 96 100-мм, 12 105-мм, 42 120-мм, 20 155-мм орудий, 12 зенитных орудий, 36 самолётов, танки и бронемашины; из дальнего тыла сразу можно было начать переброску трёх пехотных и одной кавалерийской дивизии (всего в 18000 штыков и 6000 сабель), и через несколько недель добавить к ним ещё семь пехотных и одну кавалерийскую дивизии (63000 штыков и 6000 сабель). С учётом обещанной английской помощи флотом и авиацией, и французской инструкторами, победа в будущей войне казалась полякам довольно предсказуемой.

 

О флоте поговорим отдельно в специальной главе про флот чуть позже.

__________________

* факт. До сих пор не нашли.

[de_Trachant]

7. Order of war. Армия Балтенланда и экспедиционные войска*

 

После реформы 1922-25 годов, армия Балтийского федеративного края строилась на двухчастной основе - постоянные части ("Действующая армия"), и Ландесвер. Действующая армия включала в себя пять пехотных дивизий, а также две кавалерийских дивизии, Морскую ударную бригаду и Техническую дивизию. Пехотная дивизия состояла из трёх пехотных полков, артиллерийского полка четырёхдивизионного состава; егерского батальона, пулемётного батальона, инженерного батальона, батальона связи и конно- самокатного дивизиона разведки. Полк состоял из трёх батальонов (причём первый батальон в каждом полку считался штурмовым), батареи полковых пушек и роты сапёров; в каждом пехотном батальоне было три пехотных роты, пулемётная рота и миномётно-противотанковая рота, а в егерском батальоне - четыре роты егерей, две пулемётных роты, миномётная рота, противотанковая рота, сапёрная рота и батарея полковых орудий; таким образом, всего пехотная дивизия могла выставить до 10000 штыков личного состава, до 280 ручных и до 170 станковых пулемётов (включая зенитные), 54 миномёта от лёгких до тяжёлых, 48 ПТР и до 90 орудий от 37-мм противотанковых ТАК-18 и 57-мм "Норденфельдов" до 150-мм schwere feldhaubitze. Основным стрелковым оружием были, как и в польской армии, винтовка и карабин Гевер-98 и винтовка Мосина, перестволённая на немецкий калибр 7,92 мм. Другим используемым стрелковым оружием были пулемёты Максима, Шварцлозе и Бергманна, пистолеты Маузер С96 и пистолет-пулемёты Бергманн МП-23. Техническая дивизия состояла из бригады тяжёлой артиллерии (108 орудий от 107 до 210 мм), бригады зенитной артиллерии (112 орудий 76-88 мм) (эти бригады в основном придавались отдельным частям подивизионно), бригады береговой артиллерии, пионерно-сапёрного полка, полка бронепоездов каперанга Левицкого (двенадцать бронепоездов, вооружённых орудиями от 47 до 152 мм калибром), бронетанкового полка полковника Лавениекса (тяжёлый батальон в шестнадцать британских "ромбов", средний из четырнадцати LK-I/II, и лёгкий из дюжины пулемётных Рено, а также бронебатальон из сорока шести (!) бронеавтомобилей одиннадцати разных типов, в основном трофеи Великой войны; и велобатальон сопровождения танков); и хотя разнобой в артиллерии делал снабжение этой части сущим адом, по своей выучке и боевому духу это была наиболее боеспособная часть балтийской армии, укомплектованная сверхсрочниками-профессионалами, ветеранами Великой и гражданской войн из числа бывших военнослужащих белой русской, императорской русской и кайзеровской немецкой армий. Морская ударная бригада, состоящая из двух полков, квартировала в Либаве и Виндаве, но в преддверии войны и бунта в Риге, виндавский полк был скрытно переведён в Юрмалу.  1-я кавалерийская дивизия генерала Скомского и 2-я дивизия Балаховича состояли из двух бригад по два полка - но по немецкому образцу, часть эксадронов этих полков при военных действиях "раздёргивалась" для придания в качестве разведки дивизиям. Первая бригада каждой из дивизий состояла из гусарского и уланского либо конноегерского полка, вторая - из двух драгунских полков. Гусарский полк представлял собой регулярную "рубяшую" кавалерию; драгунские полки состояли из двух дивизионов драгун ("стреляюшей" конной пехоты) в первой дивизии, и по одному дивизиону драгун и казаков во второй; а уланский либо конноегерский полк состояли из двух дивизионов улан либо конных егерей, и представляли собою "стреляюшую" разведку дивизии.  При мобилизации в составе 2-й кавалерийской дивизии должна формироваться Сводно-Казачяя бригада: оба казачьих дивизиона выводятся из полков и заменяются двумя резервными драгунскими дивизионами из резервистов, а на базе казачьих дивизионов разворачиваются три полка  Донской, Кавказский и Сводный, и резервная казачая конная батарея. В целом, кавалерия была предназначена для совместной работе с бронеавтомобилями и легкими танками.

 

Кроме армии, были в наличии и 10 батальонов  пограничной стражи, в каждом где-то по 300 пограничников – штыков, сабель, саперов, снайперов и пулеметчиков. При этом пограничная стража, учитывая специфику государства, была довольно сильно милитаризована. В каждом териториальном округе в качестве 4-го полка дивизии придавалась бригада Ландесвера, численностью не мене  6000 человек, которая состояла из териториальных полков. Бойцы Ландесвера выполняли функцию национальной гвардии, помогали полиции и пограничной страже, служили там добровольцы от 18 до 60 лет, как уже отслужившие в армии, так и молодежь, добровольно проходящая предармейскую военную подготовку. При мобилизации на базе выделенного из кадровых дивизий командного состава и бригад ландесвера формировались 5 резервных дивизий, из резервистов возрастов 25-40 лет. Структура этих дивизий была такая же, как у пехотных, за исключением матчасти, которая собиралась "с миру по нитке", а дивизионный артполк был сокращенного состава. Командовал Ландесвером немецкий "военспец" генерал Флетчер, получивший после войны как и все члены Балтише Ландесвера земельный надел, а начальником штаба был полковник фон Раден. Командующим Действующей армией до 1922 года был генерал-лейтенант Арсеньев, его сменил генерал Симансон, который в 1925 году ушёл в отставку "по болезни", и с этого года командовал постоянным составом вооружённых сил генерал князь Анатоль фон Ливен - компромиссная фигура, равно устраивавшая как "местных", так и остзейцев, и белых русских. Начальником Главного штаба был генерал-майор Пётр Карлович Радзинь, его помощником - генерал-майор Крузенштерн; оперативным отделом руководил полковник Хартманис, угенквартом - генерал-майор Велио; главным инспектором армии был генерал Пеникис. Пехотными дивизиями командовали, соответственно, генералы Бангерский, Гоппер, Беркис, Данкерс и Крустинь, а начальниками их штабов были майоры Клейст, Мантейфель-Цеге, Брандис и полковники Бишофф и Эйленбург-Викен. Майор Гудериан был начальником штаба Технической дивизии. Вообще количество немецких "отпускников" в армии Балтенланда было довольно высоким, особенно в штабах авиации, причем они служили совершенно законно, получив прибалтийское гражданство по "упрощённой армейской" процедуре: между военным министерством Балтенланда и немецким правительством было заключено секретное соглашение относительно этого. 

 

Авиация Балтенланда строилась на основе "Kampfgeschwader Sachsenberg", поставки самолётов шли напрямую из Германии, легко обходя антантовские запреты, т.к. военные самолёты ввозились по частям и под видом гражданских. Авиация состояла из четырёх групп. Истребительная группа (бывшая FFA 416) состояла из четырёх эскадрилий, в плане матчасти на вооружении состояли истребители Junkers D.I (около 25  штук – планируется по мере замены на более новые модели передавать их в штурмовую группу), Fokker D.VII (около 25 штук, часть из них собраны в Балтенланде, с английским мотором Siddeley Puma мощностью 240 л.с.), из новых самолётов было 24 Fokker D.XIII (часть - местной лицензионной сборки, ещё около 30 находятся в разных стадиях производства и в заказе для обновления авиации, могторы на всех естественно импортные поскольку моторостроение в Балтенданде ещё не было налажено), Разведывательная группа (бывшая FFA 413_ также состояла из четырёх эскадрилий, по матчасти - Halberstadt C.V (16 штук, часть местной сборки методом реверс-инжиниринга (как РИ Литва)), DFW C.V (12 штук), LVG C.VI (около 22 штук,часть местной сборки как в РИ Литве), из новых - 12 Fokker C.V (часть местной лицензионной сборки, ещё около 12 на разных стадиях производства и в заказе для обновления авиации). Бомбардировочная группа - 3 штурмовые эскадрильи (штурмовая авиация по типу немецкой для атак траншей и артиллерии  противника с малой высоты и тесной подержки штурмовых атак своей пехоты), и тяжелая бомбардировочная эскадрилья (для уничтожения ж/д-узлов); она же бывшая FFA 417; матчасть - штурмовики Junkers CL.I (около 30 шт.), бронированнык штурмовики Albatros J.II и Junkers J.I (12 штук), из новых - 15  штурмовиков Junkers K53; 15 тяжелых бомбардировщиков Junkers K.30/R 42 (официально шведской постройки), заказаны ещо 15 Junkers K.30/R 42 и 15 легких "шведских" бомбардировщиков–штурмовиков Junkers K 43 (на базе Junkers W 34) для укомплектования ещё 2 эскадрилий. Транспортная группа состояла из 6 Junkers F.13. около 5-6 демилитаризованных устаревших бомбардировщиков Friedrichshafen G.III и Friedrichshafen G.IIIa (часть местной сборки из комплектов запчастей по типу РИ Литвы), 3 Junkers G 24, 3 Junkers W 33; заказаны 3 Junkers G 31, и 6 Junkers W 34. Большинство транспортных машин при надобности могут  оснащаться поплавками для использования с воды.Наконец, морская авиация была представлена 4 Hansa-Brandenburg W.33, 2 Hansa-Brandenburg W.34,  6 Heinkel HE4 , 6 Fokker T.III (торпедоносцы), заказаны в Нидерландах ещё 6 торпедоносцев Fokker T.IV. Вся рухлядь, что окончательно устарела (вроде Albatros C.I (11), Halberstadt CL.II, Albatros B.II (7), Albatros C.III (около 15), Albatros C.XV (2-3), Hannover CL.III, Halberstadt CL.IV (около 12-16), LVG C.V, Albatros D.III.), отправлена в учебки.

 

Общую численность армии Балтенланда можно оценить как 70000 штыков и сабель постоянного состава, а вместе с пограничной стражей и Ландесвером - 110000. За 72 часа мобилизации эту цифру планировалось удвоить, а с учётом предполагаемых добровольцев внутри и из-за рубежа, полная численность отмобилизованной армии Балтенланда виделась штабу в 250 тысяч, с учётом тыловых служб и прочих, при около 1000 орудий. РСФДР в прыжке и через несколько недель мобилизации мог выставить против Балтенланда до 230 тысяч штыков и сабель, и до 1200 орудий.

 

Ещё в конце весны поляки при помощи англичан начали формировать две особые части - т.н. "эмигрантские бригады" - русскую и украинскую. Подбирали личный состав по принципу "сарафанного радио", не сильно афишируя главную цель, так что среди белоэмигрантов и УНРовцев ходили слухи и про Парагвай и Албанию. "Двуйка" старалась в первую очередь подбирать "непримиримых", в чём весьма преуспела - к началу Балтийской войны был готов офицерский костяк четырёх пехотных батальонов, четырёх эскадронов, трёх артдивизионов и отдельных бронеавтомобильной и пулемётной роты в "Русской бригаде", а также четырёх батальонов пехоты и двух эскадронов кавалерии при двух артдивизионах - в "Украинской бригаде". Первую возглавил Виктор Покровский, а батальонами командовали такие люди, как Виктовский, "полчеловека" Манштейн, Третьяков и Зинкевич; украинцами предсказуемо руководил Владимир Оскилко, имевший в подчинении Гемпеля, Шапулу, Мацюка и Макаренко. После начала войны стартовал открытый набор в ряды этих частей, и за три недели удалось довести численность батальонов до 250 штыков в каждом; итого "Эмигрантская дивизия" к моменту отправки на фронт включала в себя около 2000 штыков, до 600 сабель, и до 30 орудий. Вооружали и кормили эти части англичане, бригады получили на вооружение "Ли-Энфильды", "Льюисы", амуницию британского типа, но при этом польскую артиллерию из числа орудий резерва (отчего пушки больше приходилось чинить, чем стрелять из них). Что интересно, у бригад было в подчинении по авиаотряду, которыми командовали соответственно Вячеслав Баранов и Павел Крицкий; в качестве материальной части англичане выделили по шесть DH.9, и по три "Армстронг-Уитворт Сискин". Обе бригады сражались в Балтенланде (хоть украинцы и противились такому, предпочитая чтобы их отправили куда-нибудь под Хелм) под командованием Объединённого штаба (т.е. британской военной миссии). 

 

Британская военная миссия в Прибалтике высадилась в Либаве спустя два дня после начала войны. Фактически она представляла собой штаб армейского уровня, взявший на себя координацию балтийских и польских войск, а также крупную группу британской авиации, постепенно перебрасываемой в Либаву и дальше к фронту. Командующим назначили только что освободившего пост бермудского генерал-губернатора Джозефа Джона Эссера, бывшего в 1919 году командующим британскими войсками во Франции и Фландрии. Это был опытный военный, не слишком инициативный, но при этом специалист по военным сообщениям. Его начальником штаба был Ричард Гренвилл Говард-Вайз, соратник фельдмаршала Алленби, а его помощником служил свежеиспечённый 27-летний капитан Генри Виндзор, герцог Глостерский, сухощавый высокий парень с залысинами, не чуравшийся регулярно закладывать за воротник, при этом принц одновременно обладал высоким голосом, грассировал и шепелявил. Капитан Виндор как военный откровенно не хватал звёзд с неба, хотя был трудолюбив и упорен. Другим помощником Говарда-Вайза был 21-летний выпускник Карлбергской военной академии Густав-Адольф Бернадот, герцог Вестерботтенский, старший сын наследника шведского престола, фанрик шведских лейб-драгун. Штаб посещали и другие особы королевской крови: старшие братья Генри, принцы Альберт и Эдвард. Первый, будучи в звании сквадрон-лидера Королевских ВВС, пожертвовал имперским турне, чтобы послужить офицером связи с авиацией; в то время как старший сын Георга Пятого, Эд, в штабе не задержался, и, посветив лицом, поехал домой. Младший сын британского короля, Джордж Кентский, в это время служил во флоте, входя в экипаж достраиваемого линкора "Irreproachable".

 

Авиационную составляющую своего экспедиционного корпуса англичане ничтоже сумнящеся насобирали по всей стране - имея, кроме основной и понятной, также ещё и цель, которую можно сформулировать как "опробовать новую матчасть и выбрать лучшую". в Прибалтику отправили четыре истребительных эскадрильи, две бомбардировочные и одну разведывательную. 2-я эскадрилья сквадрон-лидера Соури (Кенли, Лондон) имела на вооружении истребители "Бристоль F.2b", 23-я эскадрилья сквадрон-лидера Коллиншоу (также из Кенли) - "Глостер Геймкок", 25-я сквадрон-лидера Парка (Хокинс, Кент) - "Глостер Гриб", а 111-я сквадрон-лидера Робартса (Даксфорд, Кэмбриджшир) - "Армстронг-Уитворт Сискин". В свою очередь, 99-я эскадрилья винг-коммандера Смитиса (Бирчам-Ньютон, Норфолк) была вооружена тяжёлыми ночными бомбардировщиками "Хенлди-Пейдж HP.24 Хайдерабад", 100-я эскадрилья квадрон-лидера Гулда (Спайалгейт, линкольншир) - лёгкими бомбардировщиками "Хокер Хорсли", а 207-я сквадрон-лидера Грэма - разведчиками "Эйрко DH.9A". Руководил всем этим 50-летний эйр-коммодор Данкан де Гейт Пичтер, командующий 22-й группой РАФ, опытный лётчик и педагог. Вместе с британскими авиаэскадрильями в Либаву прибыли и самолёты для балтийских авиачастей. Балтийский КСГ в лице Ливена от имени балтийского правительства заключили срочный контракт (под поручительство Генри Детердинга) с компанией "Бристоль" на производство шести десятков истребителей F2B. Кроме авиации, англичане поставляли прибалтам 37-линейные (94-мм) горные гаубицы (используемые в качестве полковых), 37-мм автоматические зенитные орудия, грузовики и бронемашины, пулемёты и пистолеты. Под конец войны в Прибалтике оказалась группа британских танкеток - восемь колёсно-гусеничных двухместных "Моррис-Мартелей" и одноместных "Кроссли-Мартелей", восемь колёсно-гусеничных одноместных "Карден-Ллойдов" марк-4, и по четыре двухместных колёсно-гусеничных марк-5 и гусеничных марк-6. Шесть из этих 32 танкеток в итоге попали в руки советских военных.

 

В свою очередь, польскую армию "спонсировали" французы. Франция посылает в Польшу своих военных советников, усиливая состав своей военной миссии, функционирующей с 1919 года (английская, также существовавшая с этого времени, закрылась в 1924 году). В 1927 году миссией руководил генерал-майор Шарль Шарпи, а при каждом из корпусных округов находился французский "военспец": в Сувалках, например, это был полковник Рену, в Белостоке - майор д'Орбиньи, в Люблине - полковник де Ренти. Но перед войной решено было усилить миссию, добавив к советникам ещё и штабных офицеров. В числе последних снова оказался преподаватель школы Сен-Сир, капитан де Голль, попавший на самое острие советского удара, в Белосток. Вместе с офицерами-штабистами в Данциг приехали "Потезы", "Блерио" и "Фарманы", пулемёты Гочкисса, грузовики, а также новейшее полусекретное оружие - миномёты Брандта-Стокса, танкетки Сен-Шамон Шенильетт М21, М24 и М26, и танки Renault NC1, NC2 и NC27. Кроме того, под патронажем французской миссии был организован "интернациональный авиаотряд", в который за время войны записалось большое количество авантюристов всех мастей - например, 18-летний Карл-ГУстав фон Розен, бывший сначала авиамехаником, а затем получивший-таки бреве и даже проведший несколько боевых вылетов; известнейший итальянский фашист и адриатический воздушный пират Гвидо Келлер (ходили слухи что записаться в отряд хочет сам д'Аннунцио, но они так и не подтвердились); сын австро-венгерского адмирала Миклоша Хорти 23-летний Иштван; румынский физик и ветеран Великой войны Хоря Хулубей; австриец Альфред Фрауэнфельд и другие. Летали они на Wibault 72.

 

___________________________________________

* за бесценные сведения об армии и флоте Прибалтики огромное спасибо коллеге Некромант1488! В общем-то, не будет преуменьшением сказать, что в ЭАИ этот участок исследований целиком принадлежит ему.

 

Дополнение: очерк о личности начальника штаба армии Балтенланда, генерала Радзиня, авторства коллеги Некромант1488

Генерал Пётр Карлович Радзинь (Петерис Валдемарс Радзиньш)

 

В своей философии Радзинь исходил из естественности войны. Т.е. если даже деревья в лесу ведут войну между собою за место под солнцем, можно ли требовать, чтобы люди, нации и государства вели себя как-то иначе? С точки зрения философии Радзиня война - это постоянное состояние как неживой материи, так и живой природы. Из этого он делал вывод что надежды на то, что Лига Наций смогут предотвратить войны, совершенно необоснованны. Он писал о неизбежности войны между Японией и США. Во время наступления Тухачевского на Варшаву, когда в Латвии многие перепугались, он опубликовал в газете статью где на пальцах разъяснил народу, что такое логистика, и почему Тухачевский будет разбит. Ещё он писал, что раз все основные русские политические силы от монархистов до комунистов связывают свои надежды с Германией, а все основные немецкие политические силы от монархистов до комунистов связывают свои надежды с Россией, то эти две страны заключат союз и развяжут новую мировую войну, чтобы пересмотреть итоги Великой Войны. Он открыто критиковал правительство и партии Латвии за то, как именно был подписан мирный договор 1920 года. Считал, что политики, желавшие как можно быстрее заключить мир c Советской Россией, в значительной мере похерили успехи армии. Считал что границу в некоторых местах нужно было продвинуть немного дальше (Остров, Дрисса и т.д.), но без включения в состав Латвии територий с многочисленным русским населением. В своих публикациях в прессе Радзинь указывал, что большевики ввиду своей идеологии заключить честный мир неспособны в принципе, и нарушат договор при первой же возможности. Ещё в 1920 году он указывал, что для большевиков отказ от идеи захвата всего мира означал бы идейное самоубийство.

 

Радзинь был жестким социал–дарвинистом, считал что каждый народ и страна имеют и право, и обязаность отстаивать свои жизненные интересы силой оружия. Столкновение этих интересов он также считал естественным процессом. Вся философия Радзиня основанна на естественности войны. Он предсказал, что если Латвия будут придерживатся политики нейтралитета и полагаться на Лигу Наций, а не на армию и военные союзы, то она будут неизбежно уничтожена Россией, поскольку Россия не для того сотни лет воевала за Прибалтику, жертвуя кровью и жизнями сотен тысяч своих солдат, чтобы отказатся от Латвии лишь из-за того, что подписала с ней какой-то договор чернилами на листе бумаги. Как один из возможных вариантов Радзинь описал сценарий "мирной окупации" Латвии при помощи сочетания международной изоляции, подкупа политиков, дипломатического давления и военных угроз. Это, как мы помним, сбылось в 1940 году. Выживание Латвии и всех остальных стран Восточной Европы Радзинь связывал с Украиной. Он писал, что Россия, в случие отделения Украины, теряет ровно половину своей силы и становится азиатской страной, плюс теряет всё своё влияние в Европе, которое автоматически переходит к Украине. Радзинь писал, что только Украина, по своим ресурсам, могжет воевать с Россией на равных, и если страны Восточной Европы объединятся в военно–политический блок вокруг Украины, то это будут такая сила, на которую ни Россия, ни Германия, ни даже союз России и Германии не посмеют напасть. Собственно, из за этого он воевал в армии Скоропадского, и потом в армии Петлюры. В 1919 году его пригласили обратно в Латвию - искали толкового штабиста, чтобы решить проблему Бермондта. Т.к. отстоять независимость Украины в 1919-20 не получилось, Радзинь выдвинул "План Б" - союз стран Балтии и Польши. Он считал, что такой союз не сможет воевать на два фронта против союза России и Германии, но сможет хотя бы воевать против России или Германии по отдельности, То есть у лидеров такого блока будет возможность политического манёвра. При  этом захват Польшей Вильнюса он не одобрял, и считал это огромной ошибкой поляков. Естественно, Радзинь выступал за теснейший союз Балтийских стран, т.к. считал, что они имеют шанс сохранить свою независимость только если их армии будут действовать как единый военный организм. Генерал считал, что поодиночке выжить в будущей новой мировой войне ни у одной из Прибалтийских стран шансов нет.

 

По описаниям людей, имевших с ним дело, Радзинь всегда был вежлив и сдержан, всегда улыбался, но даже с друзями держал определённую дистанцию, и никогда не опускался до фамильарности. Был глубоко религиозен (лютеранин). Писал, что без религии люди всегда превращаются в зверей, и собственно наличием религии от зверей и отличаются. Отличался исключительным самоконтролем, никогда не впадал в панику, и никогда публично не показывал возбуждение, страх или гнев. Очень много курил, но зато мало пил, все время работал и спал не более 5-6 часов в сутки. В личной жизни Радзинь был очень одинок: патологическая застенчивость и замкнутость не позволяли ему строить отношения с женщинами. Гомосексуалистом он не являлся - это мы знаем точно. Во время левого правительства, социал-демократы при МИДе создали тайную партийную спецслужбу под руководством Сергея Стапранса для шпионажа за руководством армии (в попытках поиска компромата). В первую очередь подозревали гомосексуализм, во вторую - наличие замужних любовниц, или хотя бы связи с проститутками. Таковых не обнаружили - никакого секса, ни тайной жены, ни внебрачных детей, ни даже любовницы или любовника: как говорится, "военный - это не профессия, это половая ориентация". Удобства в жизни генерал тоже не искал. Жил в период отставки у родителей в селе, после назначаение командуюшим в 1924 году поначалу ночевал у разных друзей, а когда снял собственную квартиру, то жил в полном одиночестве, с книгами, буквально как монах – очень аскетично, почти без мебели. По свидетельствам очевидцев, квартира генерала напоминала походную палатку.

 

Радзинь обладал обширными знаниями в военном деле, которые все время пополнял (следил за всеми новшествами), и был стороником тотальной войны. Он указывал, что современные войны ведутся с очень серезными целями - на жизнь или на смерть, с целю либо вовсе стереть с карты государство противника, либо как минимум поставить его в столь невыгодное положение, что оно не сможет обеспечить полноценное развитие и будут обречено на отсталость. То есть - либо полностю уничтожить противника, либо задавить его так, чтобы в будущем тот уже противником быть не смог бы. А значит, государство, особенно маленькое государство, должно воевать в полную силу, сразу используя против врага все свои ресурсы, и живые и материальные. Если маленкой стране приходится воевать против великой державы, и эта великая держава легкомысленно нападает лишь частью своих сил, то малое государство может этот ограниченный контингент разбить, если сразу бросит в бой все силы, как Сербия разбила вторгшихся австрийцев в 1914 году. В худшем варианте маленькая страна должна максимально затянуть войну и нанести великой державе максимальные потери, ибо чем дольше война затянется, и чем успешней будут действовать армия малой страны, тем больше шансов что какая-нибудь другая великая держава решится оказать ей помощь. Радзинь считал, что в мирное время Латвия, при численности населения (в 1920-е годы) примерно 1,6 млн. человек, должна содержать 25-тысячную армию мирного времени, чтобы в военное время развернуть армию в 200 тысяч человек (13 дивизий), оставив ещё примерно 30 тысяч для восполнения потерь, то есть мобилизовать почти всех боеспособных мужчин. Огромное значение он придавал скорости мобилизации, чтобы встретить врага отмобилизованной армией уже на границе, и таким образом не терять мобилизационные ресурсы на териториях, которих иначе враг успел бы занять.

 

На посту командуюшего армией Латвии Радзинь сделал очень много. В воспитании армии он первую роль отводил морали, нравственности и дисциплине, отмечая что без них никакая техника не поможет; но одновременно уделял огромное внимание приобретению новейших технических средств вроде самолетов и танков (у Фиата в Италии, а также в Чехословакии). Генерал был большим поклоником авиации – в своих статьях он подробно разбирал роль истребителей, бомбардировщиков, торпедоносцев, разведчиков и штурмовиков. Штурмовую авиацию он считал боле эффективной чем танки, а истребительную авиацию лучшим средством ПВО. Писал что господство в воздухе это первый ключ к победам в будущих войнах - при этом не будучи поклоником доктрины Дуэ. Бомбардировки гражданского населения в будущих войнах он также предсказал (но не был их стороником). Считал, что главная задача бомбардировщиков - это разрушение железнодорожных узлов для нарушения вражеской логистики. Радзинь отмечал чрезвычайно важную роль воздушной разведки, при этом настаивал, что каждый самолет–разведчик должен нести бомбы. На море чрезвычайно важными считал торпедоносцы. Особое внимание генерал обращал на штурмовую авиацию, нацеленную на атаку вражеских резервов, артиллерии и переднего края. Был он поклонником немецких и союзных "пехотных самолетов" ("самолётов поля боя" по советским терминам), атакуюших с высоты 20-50 метров. На опыте ПМВ Радзинь отмечал чрезвычайную эффективность пулеметного огня и мелких бомб с такой высоты. Считал, что государство должно поддержать развитие гражданской авиации, и при этом контролировать приобретение гражданских самолетов нужных типов, т.е. чтобы в случае войны каждый транспортный или спортивный самолет мог бы быть мобилизован.

 

Про танки Радзинь писал мало, ценил их ниже штурмовой авиации, но купленные при нем итальянские Фиат-3000 почти идеально ложатся в его концепцию маневренной войны. Т.е. он выбрал для приобретения танк, имеюший большую для своего времени скорость, хорошую проходимость и малый вес, чтобы преодолевать реки по деревянным мостам. Радзинь считал что солдат нужно учить толко тому, что нужно для реального боя, без всякой ненужной показухи вроде шагистики и ружейных приёмов. Он был фанатом легкого автоматического оружия, а основным оружием пехоты считал ручные пулеметы, которые нужно внедрить даже в самые мелкие подразделения. Высоко он оценивал и пистолеты–пулеметы, а винтовки, кроме снайперских, считал лишь сугубо вспомогательным оружием. Будучи русским офицером, Радзинь тем не менее предпочитал копировать немецкие полевые уставы и немецкую тактику как боле эффективную чем русскую или французскую. Был поклонником военного искусства Людендорфа. Считал, что маленькая армия может разбить большую армию только за счёт манёвра, подвижности, стремительными атаками, а не пассивной обороной (любил ставить в пример оборону Людендорфом Восточной Пруссии в 1914 году.), поэтому считал необходимым строить в первую очередь не укрепления, а дороги и мосты для совершения манёвров. Указывал, что при хороших дорогах армия быстро откопает полевие укрепления там где это нужно, а при плохих дорогах войска могут и не успеть занять заранее оборудованные позиции. Любую военную операцию Радзинь готовил исходя из предположения, что в его штабе есть шпионы противника (привык к этому, служа в Украинской армии), то есть разделял работу и информацию сотрудников так, чтобы не кто не знал больше, чем ему требуется для его работы, а все нити держал в собственных руках. Когда он готовил Латгальскую операцию, то находившиеся в его штабе советские шпионы не смогли понять ни замысел операции, ни масштаб, ни сроки, и следовательно не смогли предупредить советскую сторону.

 

Собственно, его стиль - это тщательная разведка, внезапность, быстрота, натиск, удары по флангам, окружения. Именно таким образом он разгромил и Бермондта, и 15-ю армию Корка. Причем победу в Латгалии он ставил намного выше, чем разгром Бермондта. Радзинь подробно разбирая историю Бермондтиады, указывая что основная проблема армии Бермондта это сам Бермондт, который и сам оказался неспособен командовать чем-либо, и вокруг себя собрал точно таких же офицеров. Поэтому, напримаер во время самых тяжёлых боёв Железная дивизия не получала вообше никаких приказов. Радзинь указал на факт наличия в армии Бермондта двух параллельных штабов (русского и немецкого), заметив что при подобном нарушении принципа единоначалия достичь побед невозможно. Он указывал, что при наличии адекватного командования, армия Бермондта, учитывая высокое качество солдат и прекрасное воружение, вполне могла захватить Ригу и поставить правительство Латвии в очень трудное положение. Вместо этого Бермондт упустил инициативу, а потом и вообше впал в полный паралич, и его армию можно было бить как грушу. Корка же Радзинь оценивал высоко. Он его знал по ПМВ и характеризовал как активного, дисциплинированого и энергичного, с репутацией одного из самых способных советских командиров. Корк, в отличие от Бермондта, в паралич не впал, энергично контратаковал и пытался перехватить инициативу. Вот только Радзинь не дал ему сделать это. По итогам операции латыши взяли около 4000 пленных, потеряв около 190 погибших и около 100 пропавших без вести. Причём нельзя сказать, что 15-я армия состояла только из всякого шлака.: да солдаты в целом были подготовлены хуже чем немецкие наемники, но там были и петроградские рабочие полки, и части, укомплектованные исключительно коммунистами, и бронепоезда. Однако Радзинь фактически разрубил армию противника на части, и по частям уничтожал. Корку прыходилось все прибывающие подкрепления сразу бросать в бой по мере их поступления, чтобы предотвратить развал фронта; потому ему так и не удалось собрать ударную группу для перехвата инициативы. За счет грамотных маневров Радзинь собирал на участках прорывов до пятикратного численного превосходства, при этом солдат берег и "мясных штурмов" никогда не устраивал. Хотя Радзинь самокритично отмечал, что сделать "большой котел" для 15-й армии, как было изначально задумано, так и не получилось, потому что он недостаточно четко поставил задачу Латгальской дивизии, из за чего Пыталово взяли позже, чем рассчитывали, и войска из-за зимних условий и плохих дорог двигались значительно более медленно, чем во время операций против Бермондта. Тем не менее, он этот разгром Корка считал своей лучшей операцией.

 

Как открытый правый консерватор, Радзинь жестко враждовал с социал-демократами, которые его на дух не переносили, и объявили "врагом демократии" (за сотрудничество с русскими белогвардейцами) и вобше "главным идеологом латышского фашизма". Он в долгу не оставался, и публично обвинял в подрыве обороноспособности страны, и в попытках политизировать армию. Первый раз соцдемы добились его увольнения "по собственному желанию" в 1920 году, из за того что Радзинь негласно помогал бывшим бойцам СЗА отправляться в Крым к Врангелю. Понимание что на мир и  страну медленно но неотвратимо надвигаются песецц – полный, всесокрушаюший и безоговорочный - и нежелание политиков это понимать сблизило генерала с крайними националистами из Латышского Национального Клуба. Он стал посещать их собрания, и даже получил у них титул "почетного вождя", который носил до возвращения на службу в 1924 году, когда его назначили на должность командующего Латвийской армией. Социал-демократы, естественно впали в буйную истерику. Радзинь был черезвичайно популярен в армии, а социал-демократы его обвиняли во всех грехах, от "реакционности" и "фашизма" до подготовки военного переворота. Что было неправдой – генерал на власть не претендовал и вообше считал, что политика в армии недопустима (хотя при желании он бы мог этот переворот совершить с легкостью). Но соцдемы проводили против Радзиня активную кампанию дискредитации, и, наконец, добились его отставки с поста командующего в 1928 году, после чего Радзинь руководил высшими офицерскими академичными курсами. После отставки генерал прожил ещё два года, и умер от инфаркта в 1930 году, в возрасте 50 лет. У Радзиня было больное сердце, и,как правило, отсутствие жены и уход из любимой профессии смерть подобных людей всегда сильно ускоряют. В других условиях, наверное, он бы подольше протянул.

 

Полагаю, что в той АИ которую вы создали, это несомненно будут главный "ястреб" из белых латышей. Ну и связуюшее звено между русско–немецкой и латышской партиями войны. Он понимает, что война неизбежна, а значит надо воспользоваться удобным случпем. Воевать вместе с Польшей, Англией, Францией - это как раз и есть удобный случай. Границами Балтенланда он будкт ещё больше недоволен, чем в реале границами Латвии. Будет считать необходимым как минимум занять линию Нарва – Чудское и Псковское озера - река Великая – река Синяя – Освейское озеро, которую боле удобно оборонять. И вообше, позиция основной части военных будут однозначна - надо воевать. Тут соображения даже чисто практические – 1927 год это год, когда заканчивает свою работу Союзная контрольная комиссия по разоружению в Германии. А, значит, закроются каналы поступления из Германии халявных снарядов, самих пушек, стволов и прочих запчастей к артиллерийским орудиям.  Снаряды имеют тенденцию портиться а пушки – изнашиваться и ломаться. Значит, надо воевать, пока полны склады снарядов, и они ещё не протухли., ибо дальше их же придется уже за настоящую цену покупать.

 

Дополнение №2: воинские звания и обмундирование армии Балтенланда:

Воинские звания армии Балтенланда:

 

Воинские звания флота Балтенланда:

 

Внешний вид мундиров армии и флота.

Слева направо: сержант (фельдмейстер), пехота. Старший сержант (обер-фельдмейстер), Морская ударная бригада. Старший лейтенант, ВМС.

 

Погоны армии Балтенланда

 

Погоны ударных частей и погонные шифровки

 

Погоны флота Балтенланда

 

 

 

 

 

Изменено 19 September пользователем de_Trachant

[de_Trachant]

8. Order of War. Флоты сторон

 

Морские силы Балтийского моря к противостоянию на Балтике готовились перманентно, хотя и не целенаправленно к дате, как войска Белорусского ВО. Напряжённость в отношениях с Великобританией заставили руководство Морских Сил Республики в лице командующего МСР Евгения Беренса, его заместителя Развозова и начальника штаба Щастного, а также командование МСБМ в лице Зарубаева и его начштаба Михаила Беренса начать срочно изыскивать силы и средства для усиления Балтики. С этой целью была затеяна переброска дополнительных крейсерских сил, как наиболее малочисленных, с Чёрного моря, что позволило сформировать вместо одной сразу две дивизии крейсеров по пять кораблей: первую возглавил бывший контр-адмирал Дмитриев, держащий флаг на "Коминтерне", в её состав входили четыре свежеоткапиталенные и модернизированные "Светланы" (на некоторых кораблях ещё продолжались пусконаладочные работы систем управления огнём); второй (за глаза называемой "лавкой старых калош") командовал тыловик Векман, флагманским кораблём которого был "Рюрик", а в саму дивизию входили все четыре "Богатыря". Линкоры с Чёрного моря решили не тащить, на случай потенциального пренебрежения гипотетическими противниками международного права, так что линейные силы МСБМ представляли из себя трёхбригадную дивизию под командованием А.Н.Сполатбога, "прирождённого артиллериста", ветерана японской войны (командовал башней на "Цесаревиче" в Жёлтом море): 1-я бригада В.Е.Затурского была составлена из обоих "линейных крейсеров" советского флота - "Измаила" Кадацкого-Руднева и "Бородино" Орлова (последний был слишком молод для своей должности; однако его нахождение на мостике было результатом "проталкивания" своих протеже Ильиным-Раскольниковым), 2-я бригада Л.М.Галлера состояла из "Севастополя" А.А.Кузнецова и "Петропавловска" Ралля, ну а "Полтава" В.И.Иванова с "Гангутом" Эриксона представляли 3-ю бригаду С.Д.Коптева.

 

Минная дивизия (сохранявшая название и преемственность со времён империалистической а то и ранее) Г.С.Пилсудского (не родственник) состояла из 24 "Новиков" и трёх "Казбеков" в трёх дивизионах. 1-й (комдивизиона Виноградский) включал в себя собственно "Новик", семь "Победителей" и флагманский "Казбек" (из известных нам людей "Азардом" командовал Гордей Левченко, а "Самсоном" - Вердеревский-младший), 2-й (командующий Виктор Эмме) - из восьми "Изыльметьевых" и "Эльбруса" ("Ильмным" командовал Басистый, "Спартаком" - Кожанов), а 3-й (командующий Несвицкий) - из "Гавриилов", "Изяславов" и "Памира". Оба эсминца учебного дивизиона, бывшие немецкие корабли, находились в ремонте по причине сильной изношенности. Силы заграждения и траления под командованием А.А.Ружека состояли из двух дивизий минзагов и дивизии тральщиков. В первую дивизию минных заградителей (командующий А.В.Берг) входили быстроходные корабли - новейшие тридцатиузловые минзаги "Енисей" и "Иртыщ" (бывшие "Адмирал Спиридов" и "Адмирал Бутаков"), несущие по 500 мин каждый, а также переделанные в минзаги бывшие крейсеры "Аврора" и "Диана" (ныне "Ока" и "Волга") и минный заградитель специальной постройки "Амур". Куда более многочисленная вторая дивизия минзагов состояла из четырёх дивизионов, из которых первый был представлен минно-сетевыми заградителями типа "универсальный Демосфен", второй и третий - более старыми "Демосфенами", а четвёртый - мелкосидящими буксирами типов "Бурлак" и "Березина". Дивизия тральщиков, хоть формально и была единым соединением, де-факто оказалась разбросана по всей советской Балтике: 1-й дивизион быстроходных тральщиков (семь экс-миноносцев типа "Инженер-механик Зверев") базировался на Гапсаль, 2-й и 3-й (репарационные немецкие тральщики и минзаги типа "М") - соответственно, на Таллинн и Кронштадт. Плюс, у Таллинской, Кронштадтской и Петроградской военно-морских баз было по собственному рейдовому дивизиону траления, из кораблей типов "Ударник", "Минреп" и "Тумба".

 

Подводная дивизия старого и опытного субмаринера Я.К.Зубарева организационно состояла из трёх бригад подводных лодок и одной бригады подводных минзагов. 1-я бригада (комбриг А.А.Иконников) - шесть подводных лодок типа "Барс", но только "Пролетарий" (бывшая "Змея") имел современный двигатель в 2600 л.с., прочие лодки были оснащены коломенскими и британскими дизелями по 500 лошадей. Та же ситуация была и во 2-й бригаде (комбриг А.Н.Бахтин), разве что "скоростных" лодок было две - "Бурлак" (бывший "Кугуар") и "Красвоенлёт (экс-"Язь"). Обе эти бригады базировались на Таллинн. 3-я бригада (комбриг Ю.В.Пуарэ) из четырёх лодок типа "АГ", стояла в Кронштадте; наконец, бригада ПМЗ (комбриг Кельнер) в составе трофейной Ю-122 "Спартакист" и двух "минных барсов" (т.е. ПЛ типа "Ёрш") стояла в Гапсале. В этом же порту свой флаг держал командующий "Дивизией Проливов" - соединения мониторов и канонерских лодок - В.В.Селитренников. Бригадой морских мониторов (состоящей из двух кораблей - "Урагана" и "Смерча", несущих по одной трёхорудийной 305-мм линкорной башне) командовал С.П.Ставицкий, "Шхерной бригадой" (мониторы "Красное Знамя" и "Красная Звезда", канлодки "Храбрый", "Хивинец", "Гиляк" и "Бобр") - В.А.Кукель-Краевский. Также в состав Морских сил Балтийского моря входил дивизион посыльных судов (11 кораблей разной степени дряхлости), штабные корабли "Полярная звезда" и "Александрия", дивизион учебных и дивизион вспомогательных судов. Last but not least, на "особом подчинении" держались дивизия сторожевых кораблей Управления военконтроля РВСР (12 кораблей типов "Барсук" и "Голубь"), и Балтийская морская авиадивизия, вернее её Корабельный отряд под командованием С.Э.Столярского (держащего флаг на штабной "Орлице") - авиаматки "Крылья Советов" (командир П.И.Смирнов-Светловский) и "Коммуна" (командир И.С.Исаков). 

 

Учитывая, что начальником штаба дивизии был И.Ф.Киреев, а флагманским авиатором - А.М.Якимычев, можно сказать что абсолютно все энтузиасты синтеза авиации и флота собрались в БМАД воедино. На "Коммуне" базировалось 62-е морское авиакрыло С.С.Негеревича, а на "Крылышках" - 64-е МАК И.А.Свинарёва, оба в 13 летающих лодок М-15 (одновременно только половина находилась на корабле) и 6 колёсных истребителей Ансальдо "Балилла". Надо упомянуть, что Столярский не стеснялся выбивать для своего детища лучшие кадры, в том числе и не только и не столько пилотские. После первых опытов управления взлётом и посадкой, Столярский, Киреев и Якимычев, "сообразив на троих", изобрели должность "начальника штаба крыла", вернее, переосмыслии её роль; раньше начштаба эскадрильи выполнял роль летнаба у комэска, но морские авиаторы нагрузили на него занятие "разруливанием" потоков "с палубы - на палубу", то есть должность "Главного палубного диспетчера". И на эту, как оказалось, чрезвычайно важную роль Столярский "одолжил" людей у... НКПС. Так, "диспетчером" Свинарёва стал логист Желдорохраны Южной ЖД Н.И.Синегубов, а крыло Негеревича "разруливал" молодой но перспективный ревсомолец и профсоюзник Борис Бещев. Кроме двух "корабельных" крыльев было также 66-е "миноносное" морское авиакрыло В.П.Антоненко, из 13 "Дуглас DT-2B", 3 "HP.19 Hanley" и 3 "Martin SC-2". Первым ведомым комэска-1 Бормана был С.А.Леваневский (он, как и всё его звено, летал на "Мартине"); а также в Гапсале, Таллине и Кронштадте находилось по одному разведотряду на М-24 и МР-1, а в Петергофе базировался истребительный (фактически учебный) авиаотряд на шести "Фоккерах-7". На этом перечисление кораблей РСФДР можно считать законченым, если б не один досадный эпизод, случившийся в первые же дни. При обстреле острова Кихну (для поддержки морского десанта) произошёл разрыв снаряда в стволе левого орудия первой башни линкора "Бородино". Ударной волной и осколками были ранены и контужены находившиеся на мостике начальник МСР Е.А.Беренс, его заместитель А.В.Развозов, командующий флотом С.В.Зарубаев, и члены штаба командующего - Господарик и Панцержанский (высокие чины решили вспомнить молодость и сходить на первый же боевой выход на борту самого нового и мощного линкора страны); а также вахтенный начальник Солонников. Быстрое расследование показало, что дело было в неаккуратном изготовлении орудия, которые в спешке делали в начале 20-х годов из заделов военного времени. Учитывая, что таких орудий на линкоре было 10 из 12, корабль срочно отправили в Петроград на полное исследование орудий, что вызвало неподдельное разочарование у командира линкора Орлова. Раненых же и контуженных Беренса и Зарубаева временно заменили Щастный (как врид командующего Морскими силами Республики) и командующий академией 59-летний Бахирев (как врид нач.МСБМ).

 

Флот Балтенланда*, хоть и был формально федеративно-балтийским, де-факто на 95% состоял из кораблей, матросов и офицеров старого царского флота. Управляющим Морским отделом Военного министерства был 58-летний царский контр-адмирал Пилкин, произведённый балтийским правителсьтвом в вице-адмиралы, ветеран японской и мировой войн, участник сражений в Жёлтом море и Моонзунде. Непосредственно флотом командовал 53-летний вице-адмирал Колчак, знаменитый полярный исследователь, уехавший летом 1917 года в США. В Америке по окончанию войны адмирал стал не нужен, и был легко сманен Пилкиным на Балтику, которую хорошо знал. Начальником его штаба был 47-летний контр-адмирал Остелецкий, а начальником оперативного отдела был старый сослуживец Колчака Фомин. Морским отделом разведки руководил князь Язон Туманов, а контрразведки - капитан 1 ранга Чаплин (практически открыто работающий на англичан). Практически весь офицерский состав, за исключением офицеров ледоколов и вспомогательных кораблей, носил золотые погоны ещё во флоте Российской Империи; причём это была самая консервативная часть имперского флота, наиболее пострадавшая от погромов февраля-марта 1917 года, и поэтому люто ненавидевшая всё революционное. Старшинский состав был офицерскому под стать; матросы делились на сверхсрочников, бывших царских моряков, которым некуда было деваться с флота, и призывников, по большей части либо местных горожан, либо остзейских немцев. В целом, флот Балтенланда представлял собой самое "черносотенное", самое реакционное место во всей балтийской армии. Флот имел собственные сухопутные силы ("морскую ударную бригаду"), офицерское училище и кадетский корпус в Риге, и был прочно связан также с Технической дивизией (большинство артиллеристов и бронепоездчиков которой являлось выходцами с флота). Естественно, значительная часть моряков состояла в Обществе ветеранов Великой войны.

 

Идеологическую же и теоретическую основу формированя флота закладывал граф Архибальд фон Кейзерлинг, заместитель Пилкина, опытный подводник, участник битв в Жёлтом море и при Цусиме. Кейзерлинг, прекрасно понимая несопоставимые возможности советского и балтийского флотов, сделал ставку на асимметричный ответ - подводные лодки и торпедные катера. Старая матчасть флота, доставшаяся от немцев и белогвардейцев Балтики, либо прорвавшаяся с Чёрного моря зимой 1920 года, в виде крейсера "Herzog Jakob von Kettler" (бывший "Аскольд") и эсминцев "Lennuk", "Lembit" и "Kalev" ("Свобода", "Гавриил" и "Константин") были отремонтированы в Германии на английские кредиты; на эти же деньги были закуплены два дивизиона тральщиков-заградителей типа М-57 и один типа FM. С середины 1920-х правительство Германии за какую-то грошовую стоимость передало Балтии 12 700-тонных миноносцев времён Великой войны, и ещё дюжина готовилась к передаче в 1928-31 годах. В обмен на это немцы под видом балтенландского флота развернули в Пернове (подальше от взгляда Антанты) исследования шеститонных 30-узловых телеуправляемых торпедных катеров (6 штук) и катеров-камикадзе (15 штук плюс 5 катеров-спасателей). Ещё 24 семитонных катера типа LM и Торникрофт 40-футов и 55-футов, базировались на Ригу, Либаву и опять-таки Пернов; кроме этого недавно вступили в строй три новейших 50-тонных катера типа "Люрсен", и ещё девять строились в Риге. Но главной ударной силой стали подводные лодки. Через посредничество русско-немецких коммерсантов В.Шата и Б.Гессена, и их связи с итальянскими промышленниками удалось провернуть сделку по достройке на фиумских верфях шести подводных лодок, бывших австро-венгерских, стоящих там в высокой степени готовности, в обмен на поставки продовольствия в голодающее регенство Карнаро. Так что новосформированная Подводная дивизия контр-адмирала Гадда в 1923-25 годах пополнилась 850-тонными лодками "Concordia" и "Constantia" (бывшие U-50 и U-51) и 790-тонными "Scientia", "Justitia", "Fidelitas" и "Fortitudo" (соответственно, U-107, 108, 109 и 110). Латинские названия были выбраны не случайно, а в честь исторических кораблей флота Курляндии. Наконец, в Схидаме строиилсь лодки "Orpheus" и "Neptunus", частично оплаченные правительством Германии и по немецкому же проекту - так немцы обходили ограничения на развитие своих подводных технологий**. В Риге на Мюльграбенской верфи по улучшенному проекту*** строились три субмарины - "Prudentia", "Patentia" и "Parsimonia".

 

Значительную часть флота Балтенланда составляли канонерские лодки, в том числе эрзац-канонерки. Дивизия канлодок контр-адмирала Азарьева состояла из пяти дивизионов, первый из которых целиком был представлен старыми но полноценными канонерками царских времён ("Терец", "Донец", "Страж", "Грозный"), а последние два состояли из "эльпидифоров", и де-факто были десантными. Основные транспортно-десантные потребности флота, правда, исполняли корабли "морского Ландесвера", которые по мобилизации превращались в транспорты, тральщики и сторожевые суда флота. Значительное количество эрзац-канонерок находилось в речных и озёрных флотилиях - Чудской, Неманской, Двинской, а в Усть-Двинскую флотилию входили выкупленные у англичан по цене металлолома мониторы "Humber", "Severn" и "Mersey" (вернее, уже "Albert von Buxthoeven", "Kaupo von Turaida" и "Thalibaldus von Tolowa"), и у немцев четыре древних (но отремонтированных) броненосных канлодок типа "Wespe". В изобилии использовались бронекатера, в основном в мелких речных флотилиях (Лиелупской, Гауйской, Айвивестской), и новые речные канонерки, построенные по типу "Цзянси". Кроме них можно отметить также группы крепостных и учебных кораблей, среди которых выделялся крейсер "Wiking", он же бывший "Варяг", который по причине отвратительного состояния энергетической установки (которую не смогли победить даже англичане у себя дома) был переклассифицирован в штабной и учебно-артиллерийский корабль, и по этой причине частично разоружён.

 

Флот Польши, как несложно догадаться, был слабейшим в Восточной Балтике, и слабейшим вообще на Балтике, не считая датского. Фактически, единственным настоящим боевым кораблём, которым располагали командующий флотом Юзеф Унруг и начальник военно-морского отдела военного министерства Ежи Свирский, был монитор "Горгон", приобретённый у англичан в кредит после поражения в советско-польской войне. Строившийся для Норвегии 5800-тонный корабль выл вооружён двумя 234-мм орудиями, был прикрыт 178-мм поясом и мог развивать 12 узлов. "Горгон" считался примерно равным по силам советскому монитору типа "Красное Знамя". Кроме этой черепахи, на вооружении польского флота находилось пять экс-немецких 400-тонных миноносцев, и четыре 200-тонных тральщика. Разумеется, такого количества (и качества) кораблей не хватало для будущего противостояния с РСФДР, поэтому "Маринарка военна" прдеприняла попытки приобрести новые. "Программа экстренного усиления флота", под англо-французские кредиты разумеется, была узаконена в объёме трёх крейсеров, 24 эсминцев, 12 тральщиков и 8 подлодок. Желание продать старое, но всё ещё стреляющее железо, выказали Великобритания, Франция и Япония. У первых был приобретён выставленный на продажу "Веймут" (названный "Smok", и восемь подлодок типов L и H (из них четыре минзага); у японцев - не менее старые крейсеры Chikuma ("Stefan Batory") и Tone ("Warszawa"), а также дюжина "850-тонных" миноносцев типа "Сакура"; у французов - дюжина аналогичных "Сакуре" кораблей типа "Араб", и ещё двенадцать тральщщиков типа "Ardent". Правда, с приобретением такого количества кораблей поляки попали в капкан: личного состава флота, даже после мобилизации гражданских моряков и досрочного выпуска всех морских училищ, катастрофически не хватало. Поэтому "японский заказ" остался ждать своей очереди в гавани Кобе, потихоньку ржавея, а первыми свой экипаж получили "Смок" и "Арабы". Которые не успели к началу Балтийской войны, и подходили на ТВД партиями начиная с конца июля.

 

В свою очередь, британцы хорошо понимали по опыту 1919 года - кто контролирует восточную Балтику, тот контролирует территорию Балтенланда. Поэтому заранее было подготовлено соединение разнородных сил под командованием адмирала Роджера Киза, под названием "Британские экспедиционные силы на Балтике". Их основой была 3-я эскадра линкоров контр-адмирала Персиваля Холла-Томпсона - "Айрон Дюк", "Марльборо", "Бенбоу" и "Эмперор оф Индиа", к которым присоединили "Рэмиллис" и "Ривендж". "Эскадра линейных крейсеров" контр-адмирала Дрейера де-факто состояла из единственного линейного крейсера - "Худа", и двух авианосцев - "Фьюриеса" и "Аргуса". Их поддерживали лёгкие силы: 2-я эскадра крейсеров контр-адмирала Ларкена ("Кюрасао", "Каллиопа", "Камбриан" и "Кентербери"), 5-я (кэптен Краббе) и 6-я (кэптен Холт) флотилии эсминцев (общим числом 16 ви-даблъю и два лидера), и 2-я флотилия эсминцев (семь лодок типа L-50). Три линкора типа R находились в Александрии, но после отказа Румынии от интервенции англичане решили не увеличивать международное напряжение методом положения болта на договоры о Проливах. И, вдобавок, в Розайте проходил сдаточно-приёмные испытания линейный корабль "Irreproachable", младшим офицером на котором служил лейтенант Виндзор. БЭСБ готовы были выступить немедленно по началу боевых действий, что в итоге и сделали, прибыв в Либаву на следующий день после рижского мятежа.

 

Но первый выстрел на море был сделан всё-таки не британцами. Рано утром 13 июля крейсер "Герцог Якоб фон Кеттлер" в рассветном тумане наткнулся на ставящую минное заграждение "Оку". С в чём-то эпической битвы "Аскольда" с "Авророй" и начались боевые действия на Балтике...

 

 

_______________________________________

* за бесценные сведения об армии и флоте Прибалтики огромное спасибо коллеге Некромант1488! В общем-то, не будет преуменьшением сказать, что в ЭАИ этот участок исследований целиком принадлежит ему.

** ИРЛ это были лодки "Birinci Inonu" и "Ikinci Inonu" для флота Турции

*** ИРЛ это лодки типа "Vetehinen"

Изменено 19 September пользователем de_Trachant

[de_Trachant]

9. Order of war. Планы "обороняющейся стороны"*

 

В 1917 году в Резекне прошёл Первый конгресс латышей Латгалии, на котором было решено, что надо объединиться с остальными латышами. С декабря 1918 года Латгалия находится в составе Советской Латвии, и латгальцев начинают призывать в "латышские красные стрелки". Результатом было то, что во время операции по освобождению Латгалии в составе армии Латвийской республики воевала целая Латгальская дивизия (хотя надо отметить, что состояла она не только из латгальцев), в значительной степени состоящая из бывших "красных стрелков", а кроме нее ещё и Латгальский партизанский полк (фактически бригада - более 2000 солдат и офицеров). И, что характерно, воевали хорошо. Партизанский полк так вообше ударной частю работал, и в нем воевало довольно много русских и евреев. То есть для комунистов Латгалия была даже не чемоданом без ручки, а пороховой бочкой в курилке, или даже ящиком просроченого динамита, причем прямо на линии будущего фронта. Поэтому попытка мобилизации местного населения в ряды дивизий 1-го СК сразу же пошла наперекосяк: часть разбежалась с обрезами по лесам, как только получила повестки, а часть сбежала непосредственно из частей, уже с винтовками. Остальные местные призывники, по мнению начдивов Грибова и Григорьева, были крайне ненадёжны. Крмое того, учитывая политические симпатии этого населения, что польская, что балтийская разведки прекрасно были осведомлены обо всех советских передвижениях на этом направлении.

 

Эти обстоятельства во многом и определяли генеральную стратегию, уже несколько лет как выбранную штабом армии Балтенланда (и генералом Радзинем лично). Стратегия эта была агрессивной и оборонительно–наступательной. Радзинь исходил из того, что выиграть у России войну на истощение, играя чисто от обороны, он не сможет. Поэтому штаб Балтийской армии работал, если можно так выразиться, в "израильско-белогвардейском" стиле – максимальная мобилизация и жестокая борьба за инициативу, с целью разгромить противостоящие войска противника и захватить дополнительные  мобилизационные ресурсы. Латгалия штабом рассматривалась как первая цель, поскольку тамошнее религиозно-консервативное население можно было сразу и без особых проблем призвать в армию, компенсировав тем самым понесённые потери. Для этого заранее была организована доставка диверсантов и оружия, и организация подполья, а танки и значительную часть осадной артиллерии балтийцы заблаговременно смогли скрытно подтянуть поближе к будущему фронту – в распоряжение ударных групп. Вкратце, генеральную стратегию Балтенланда можно описать так: отразить первый удар РККА, опираясь на подготовленные рубежи обороны, и как только в Латгалии начнется восстание - тут же начать контрнаступление. Расчет строился на отрезание советских войск от баз снабжения диверсиями на железной дороге, партизанами и ударами авиации по крупным ЖД-узлам вроде Пскова, Минска и Невеля. Т.е. Радзинь пытался сделать в ЭАИ то, что он же сделал ИРЛ в 1920 году.

 

По плану развёртывания армии формировались три армейских корпуса и две кавалерийские группы. На севере, на базе 3-й пехотной дивизии разворачивался 1-й Армейский корпус генерала Лайдонера, в составе 3-й пехотной (ген.Реэк) и 8-й резервной (ген.Гейнце) дивизий, и двух ландесверных групп прикрытия границы (шесть полков неполного состава, из них один прикрывал побережье Чудского озера). Обучением призывников и формированием маршевых пополнений занималась Эстонская ландверная бригада; также в подчинении корпуса находились три крепости - Пернов, Дерпт и Валк. Задачей корпуса было удержание линии рек Пернау (Пернава) и Эмбах (Эмайыги) с крепостями Пернау и Дерпт, чтобы не дать соединиться частям РККА, наступающим с севера и востока. Эта задача была возложена на 3-ю ПД с частями усиления из Ландесвера, крепостных гарнизонов и погранвойск. Для 8-й резервной ПД с частями усиления и погранцов задачей являлось ведение сдерживаюших боев, медленно отступая к Выру и Валке. При этом примерно 2/3 регулярных сил дивизии изначально размещались на позициях второй линии – на высотах севернее и южнее Выру. Ведение сдерживаюших боев было возложенно в основном на погранцев и ландесверовцев. Считалось очень желательным удержать Выру, но командование вполне понимало, что это маловероятно и поэтому при необходимости было разрешено отступать до УР крепости Валка, а вот Валку было приказанно удержать любой ценой. В общем, северное направление рассматривалось балтийским командованием как опасное из-за недостаточной численности войск, которым придётся держать удар с двух сторон. Для этого формируемая в тылу 7-я резервная ПД сидела "на чемоданах" в районе Биржи – Фридрихсштадт, чтобы иметь возможность перебросить её не только на юг, но и на север в случае серьёзного кризиса. После прыбития флота союзников планировалось отправить на север часть пушек береговой обороны, в первую очередь мобильные тракторные и железнодорожные батареи. В районе Вендена на основе местных полков Ландесвера и учебных частей создавалась ещё одна "пожарная" сводная бригада; лэст бат нот лист - после планируемого получения от британцев артилерии для формируемых частей, изо всех "дивизий 3-й очереди" приоритет должен был быть отдан формерованию 14-й (эстонской) пехотной дивзии Ландесвера.

 

Частям 2-го (латышского) армейского корпуса (ген.Бангерский), растянутого от Вайдавы до Акнисте, ставилось три задачи. Во-первых - удержать линию реки Айвиексте, очень удобную полосу обороны: наступающие под огнем артиллерии с высот западного берега и речных кораблей части РККА должны будут сначала преодолеть широкую полосу болот, где все проходы и дороги пристреляны и заминированы, потом пробить передовые позиции, с боем форсировать саму реку, потом штурмовать окопы первой линии и, в случае успеха, штурмовать вторую линию обороны - позиции на холмах Лифляндской возвышенности. Штаб считал, что две дивизии (1-я ПД и 6-я резервная ПД), усиленные погранцами и полками Ландесвера, были вполне в состоянии столь удобную позицию удержать. Во-вторых - уержать Мариенбург, как фланговую позицию запланированного котла под Выру; именно поэтому этот участок занимала кадровая 1-я ПД, с задачей "стоять насмерть но этот городок не отдавать", и, главное, не отдавать холм c чудесным именем "Teufelsberg" к северо западу от городка, рядом с которым проходило шоссе Рига - Псков. В третьих, при наступлении ударных частей, силами 6-й ПД наносить вспомогательные удары из Крейцбурга на Двинск, при поддержке речных кораблей, и на Режицу вдоль ЖД; одновременно с этим силами 2-й Кавалерийской группы и южного фланга 1-й ПД нанести удар на Пыталово, далее силами 2-й Кавалерийской группы на Резекне с севера. 1-я ПД при этом прикрывала это наступление от возможных контрударов со стороны Пскова. Собственно 2-я Кавалерийская группа под командованием графа Палена создавалась в районе Модон-Шваненбург, и состояла из 2-й кавдивизии Балаховича и сводной опытной механизированной бригады. Группе предписывалось разбить кавбригаду Горячева, после чего ударом на восток овладеть железной дорогой Пыталово-Карсава, с дальнейшим наступлением по расходящимся направлениям на Остров и Режицу. У 1-го Кавалерийского корпуса генерала Арсеньева стояла задача наступать на Двинск по двумя сходяшимся векторам из Поневежа (1-я КД Скомскиса, Техническая дивизия шишко,, 10-я резервная ПД Ладиги) и Якобштадта (2-я ПД Крустиньша). Штаб Технической дивизии при этом становиля по сути штабом импровизированной бронедивизии. При этом очень важная роль отводилась 10-й.ПД, которая должна будет прикрывать южный фланг наступления, сразу же создавая линию обороны с колючей проволкой и минами. Радзинь серезно опасался за южный фланг наступления, где прямо-таки напрашивался контрудар с юга вдоль ЖД линии Вильнюс–Двинск силами  резервных частей группы Авксентьевского (35-й стрелковый корпус Михаила Прокофьевича Ковалёва), поэтому 7-ю ПД он держал в резерве для парирования этого удара. Радзинь делал ставку именно на занятие Двинска, поскольку потом он теоретически мог наступать не только на север, но и на юг (Вильнюсь), и на восток (Полоцк), причем оба варианта представляли бы серьёзную опасность тылам советских войск, наступаюших на Ковно и Варшаву.

 

Наконец, у 3-го (литовоского) корпуса генерала Жукаускаса стояла самая простая задача – удержать линию Ковно – Вилькомр – Оникшты, т.е. линию рек Неман - Вилия – Швянтойи. В случае неудачи, требовалось любой ценой удержать тыловую полосу обороны вдоль шоссе Кейданы – Поневеж. Прорыв РККА дальше этой линии имел бы катастрофические последствия для всех наступательных планов Балтенланда. Если же оборона оказывалась удачной, и противник начал бы снимать  часть своих сил с ковенского направления  для попыток контратаковать во фланг наступаюшего на Двинск 1-го КК, то штаб предписывал переход в контрнаступление на Вильно, при поддержке Неманской флотилии. Предполагалось, что к этому времени будут готовы литовская и жемойская кавалерийские бригады, и две пехотные дивизии Ландесвера. К тому же вероятным виделось формирование в районе Жемойтии Немецкого добровольческого корпуса (1-2 дивизии) из бывшим фрайкоровцкв, которых в Германии было как собак нерезаных.  Таким образом, стратегически можно было выделить в плане Радзиня центральный замысел, целью которого было окружение основных сил Группы войск Рижского направления РККА в районе Двинск-Резекне. (РИ у латышей почти получилось сделать это в 1920 – красноармейцы с большими потерями прорывались на поездах под пулеметным огнем ударной группы Ландесвера.) Дальше планировалась зачистка Латгалии, и поворот на север, с ударом по линнии Остров – Псков, отрезая наступаюшие на Выру-Валгу советские войска, прикрывая свой фланг рекой Великая. Тактически планировалось проломить фронт штурмовыми батальонами и пехотой при поддержки тяжелых танков, артиллерии, штурмовой авиации и речных кораблей. Артилерию планировалось применять в немецком стиле, благо главный немецкий спец в этой области, полковник Брухмюллер, благодаря Версалю стал безработным, и его привлекли в качестве консультанта при инспекторате артиллерии армии Балтенланда (а по плану мобилизации он возглавлял бригаду тяжёлой артиллерии). После разгрома советских дивизий в Латгалии и котла под Верро, планировалось взять Псков со стороны ЖД, а также Гдов и Сланцы озёрными десантами, и, отрезав советские части в Эстонии захватом Нарвы, окончательно разгромить противника, выйдя с помощью посредников на мирные переговоры. В плане действий на море, основные идеи командования флота Балтенланда можно сформулировать как: 1) не допустить советский флот в Рижский залив, запечатав Моонзунд; 2) посредством морских десантов занять острова Эзель и Даго; 3) с помощью подводных лодок и торпедных катеров (ну и союзных военно-морских сил, типа британских) запереть советский флот в Финском заливе, чтобы развязать себе руки относительно красных баз в Гапсале и Балтийском, и обеспечить прикрытие фланга при предполагаемой зачистке Эстонии.

 

Польский штаб, в свою очередь, планировал задержать наличными силами красное наступление на линии р.Шешупа - Августов - р.Бебжа - р.Нарев - Белосток - Бельск - Нужец - Бяла - Любартов - р.Вепш, заранее подянув силы центральных округов к "шверпунктам" - Осовцу, Лапам, Малкине, Седльцу, Лукову и Люблину. Белосток и Августов заранее готовились выступить в роли передовых опорных пунктов. Одновременно, на западной границе разворачивалось 10 призывных дивизий, которые должны были заменить кадровые, отправляемые на восток. После достижения превышения численности сил над противником, наносились разрезающие красный фронт удары по линиям Сокулка-Олекшицы-Мосты, Грудек-Бобровники-Волковыск, Черемха-Беловежа-Пружаны, и Влодава-Малорита-Камень-Каширский, таким образом советские войска разбивались бы на четыре слабосвязанных друг с другом участка - Волынский, Брестский, Свислочь-Наревский, Северный, причем два из них находились бы в полуокружении. После чего главные силы должны были наступать из района Мосты-Волковыск либо на северо-восток в сторону Лиды, либо на восток к Барановичам, окончательно уничтожая целостность советского фронта. В отличие от балтийцев, поляки на партизан и сочувствующих полагаться не могли, разве что в районе Вильно, но до туда надо было ещё дойти; белорусско-еврейское же население приграничных регионов поляков скорее недолюбливало. Тем не менее, диверсионные отряды из бывших белогвардейцев и оскилковских ОУНовцев (т.е. пропольской части украинской эмиграции) были подготовлены и заблаговременно заброшены в красный тыл.

 

На случай вступления в войну Германии (такой вариант тоже рассматривался, хотя и маловероятный), а также ЗУНДР и Венгрии, предполагалось сначала занять Восточную Пруссию, связать немецкие части боями в Силезии и Кашубии, и дождаться полноценного вступления в войну Франции и Англии. Но польский штаб всё-таки был склонен считать, что немцы на подобную авантюру не пойдут, как и венгры. Что же до ЗУНДР, то против неё сохранялась бы значительная группировка, включающая в себя подгальские горнострелковые дивизии, которая в случае вступления галичан в войну наступала бы на Львов, а в противном случае - участвовала бы в разгроме советских сил под Замостьем с дальнейшим продвижением к Владимир-Волынскому, Ковелю и Ровно. Вариант, при котором советы вклиниваются на территорию Польши глубже намеченной поляками "линии обороны" штабом принципиально не рассматривался: считалось, что летнее поражение 1920 года, приведшее к отступлению с территорий Украины и Беларуси, ничто иное как досадная ошибка, и польская армия значительно превосходит РККА по выучке солдат, опыту офицеров и генералов. Как выяснилось чуть позже, подобные суждения были не совсем верны.

 

_______________________________________

* по Балтенланду всё - авторства коллеги Некромант1488

Изменено Monday в 11:21 пользователем de_Trachant

[de_Trachant]

10. Боевые действия. летнее наступление, ч.1 - Балтенланд

 

Дисклеймер: для каждого упомянутого военачальника РККА буду писать его судьбу в реальной истории. Возможно, схожесть этих судеб у 80% военачальников заставит о чём-то задуматься сторонников теории о "позиитвном действии уничтожения комсостава РККА во время Большого террора" (а у нас на форуме такие есть, я знаю). Сразу говорю -  перетасовано около 50% комкоров, 15% комдивов и 5% командующих полками, остальные как в РИ 1927 году.

 

Главной задачей корпуса Левандовского* было блокирование с последующим взятием Пернова, взятие Феллина и выход с севера к Мойзекюлю. Штаб фронта в лице Семёна Пугачёва** отводил на это две недели, т.е. к середине двадцатых чисел июля Левандовский должен был выйти на линию Кабли-Мойзекюль-Каркси-Нуйа, а Ушаков*** - к реке Эмайыги и к Дерпту с севера. Однако, "что-то пошло не так" с самого начала. 168 полк Шевякова*** * и 167 полк Карпова*** ** не смогли сходу взять сёла Пяну-Яагупи и Вилувере, обороняемые батальоном 19-го полка ландесвера каждое. Колонны советских стрелков были встречены плотным пулемётным огнём: оказалось что штатная артподготовка лёгкого артполка 56-й дивизии пришлась "в молоко", а дополнительной разведкой комполка не озаботились. С левого фланга дивизии Рейтера*** ***, где 128-й полк А.А.Инно*** *** * застрял при форсировании рек Линтси и Кяру, обещанный нажим вовремя оказан не был, и продвижение, пусть и черепашьими темпами, обеспечивалось лишь выливанием сотен тяжёлых снарядов с бронепоездов, оперирующих на юг от Ярваканди в направлении Вилувере. 127-й полк Кангера*** *** ** упёрся в реку Нарести, чей южный берег обороняли части кадровой 3-й ПД, и успехи на этом участке фронта фактически были лишь у 129-го стрелкового (комполка Том*** *** ***), который смог в первые три дня наступления завязать бои внутри села Имавере, вынудив две роты 21-го ландесверного полка отойти на Полчев (это было частью плана обороны). Основная часть 21-го, тем временем, удерживала от атак кавдивизии Ушакова верховья Пытнсамаа и Педья. Наконец, кавбригада Рокоссовского не смогла с ходу взять Муствеэ, и, оставив у села блокирующие части, начала продвигаться к Лайсхолму с востока.

____________________________

* Левандовский Михаил Карлович, 1890 г.р. (37 лет). Владимирское военное учиилище, штабс-капитан ПМВ, командарм РГВ. Командарм 2 ранга, в 1937 - командующий группой войск ОКДВА (т.е. корпусом), член ВС при НКО СССР. Владимир с мечами, Анна, 2 Станислава с мечами, 2 ордена БКЗ (1 РСФСР, 1 АзССР). Арестован и расстрелян в 1938.

** Пугачёв Семён Андреевич, 1889 г.р. (38 лет). Алексеевское военное училище, Николаевская АГШ по 1 разряду (1914 г.). Капитан ПМВ, помнач угенкварт штафронта, три Анны, два Станислава. Во время РГВ - наштафронта, один из наиболее выдающихся красных штабистов "молодого поколения", соратник Фрунзе по проведению военной реформы, заместитель начальника Штаба РККА; три БКЗ (РСФСР, АзССР Хорезмской НСР), орден КЗ Бузарской НСР. Арестовывался в 1931 году по делу "Весна", на очной ставке в присутствии Сталина отказался от показаний, был оправдан и освобождён. В 1935 комкор, начальник ВТА РККА. В 1937 году уволен, в 1938 арестован, осуждён на 15 лет. Умер в лагере в 1943 году.
*** Ушаков Константин Петрович, 1896 г.р. (31 год). Пажеский корпус (ускоренный курс), александрийский гусар, корнет ПМВ, комбриг РГВ. Выпсукник ВАК при Академии РККА. Комдив, с 1929 начдив 9-й КД. 3 ордена БКЗ, 1 орден Ленина. Арестован в 1938, отказался на суде от показаний, приговорён к 15 годам, скончался в 1943 году в Находке в Свободлаге.
*** * Шевяков Павел Минаевич, 1896 г.р. (31 год). С 1931 - наштакор, далее судьба не прослеживается
*** ** Карпов Михаил Петрович, 1891 г.р. (36 лет). Старший фейерверкер ПМВ, военком дивизии РГВ. Выпускник КУВНАС Академии РККА. Комдив, в 1937 - начдив. 1 орден БКЗ. Арестован в 1938, освобождён в 1944.
*** *** Рейтер Макс Андреевич, 1886 г.р. (41 год). Иркутское военное училище, полковник РИА, офицер для поручений при штарме ПМВ, комбриг РГВ. 2 ордена БКЗ. Генерал-полковник, уволен из армии в 1938-40, во время ВОВ командующий фронтами, + ещё 2 БКЗ и орден Суворова.
*** *** * Инно Александр Александрович, 1887 г.р. (40 лет). Владимирское военное училище, штабс-капитан ПМВ, заведующий военными курсами РГВ. Выпускник КУВНАС Академии РККА. Комдив, с 1936 начальник и комиссар курсов "Выстрел". 1 орден БКЗ. Арестован в 1937, отказался на суде от показаний, расстрелян в 1938. 
*** *** ** Кангер Карл Карлович, 1898 г.р. (29 лет). Прапорщик ПМВ, комбат РГВ, полковник ВОВ, начдив. 1 БКЗ (ВОВ).
*** *** *** Том Давид Давидович, 1893 г.р. (34 года). Полковник РККА, помкомдив, арестован в 1937 г., расстрелян в 1937 или в 1938.

 

Полки 56-й СД бодались с частями ландесвера около недели: пользуясь неразвитостью дорог и обилием мелких речек, балтийские войска умело использовали тактику "бутылочного горлышка". Наконец, задавив противника численным преимуществом и превосходством в тяжёлой артиллерии, части Рейтера к 20 июля смогли пройти около 30 километров, выйдя на основную линию обороны 19-го полка и крепостных частей Пернова: Аре-Суигу-Селья-Тори; левый фланг обороняющихся был прикрыт линией болот, где егеря 3-й дивизии устраивали въетнамские флешфорварды 166 СП Ворожейкина*, правый прикрывала достаточно широкая (ширина от 50 до 200 метров) река Пярну, на южном берегу которой силами ландесвера были возведены долговременные дерево-земляные оборонительные позиции, для которых командующий крепостным районом генерал Тырванд выделил значительное количество артиллерии и пулемётов, подавить которые силами одного 56-го ЛАП было невозможно. Упёршись в стену, Рейтер благоразумно не стал бросать бойцов на пулемёты, и запросил вспомогательный фланговый удар у своего соседа начдива-43 Раудмеца**. Тот, в свою очередь, топтался на месте в попытках форсировать реку Навести, также укреплённую балтийцами. В ответ на просьбу Рейтера, 128-й полк к западу от Выхмы переправился через Саарйыги, и выдавил ландесверовцев из пространства между реками Пярну и Навести, вынуждая балтийцев отойти за последнюю. Таким образом, к первому августа линия фронта на западе и в центре приняла вид: болота - пос.Аре - ст.Таммисте - пос.Тори - р.Пярну до Йыесуу - р.Навести до Микосааре - Эску - Оберпален (Пылтсамаа) - р.Пылтсамаа до оз.Эндла. К северу и северо-востоку от Лайсхолма (Йыгева) кавдивизия Ушакова пыталась прорваться сквозь оборону 22-го полка ландесвера, но пока успехи красных кавалеристов окончились занятием деревень Торма и Канткюла на трассе Лайсхолм-Муствеэ; к югу от дороги начинались густые леса и болота с минимумом дорог, в которых конницу РККА поджидали егеря.

______________________________

* Ворожейкин Григорий Алексеевич, 1895 г.р. (32 года). Штабс-капитан ПМВ, комполка РГВ. С 1932 года в ВВС, маршал авиации (1944). Арестован в 1038, в 1940 освобождён. В годы ВОВ первый зам командующего ВВС, 2 БКЗ, 3 Суворова. Арестовывался в 1948-53 по "делу авиаторов".
** Раудмец Иван Иванович, 1892 г.р. (35 лет). Владимирское военное училище, штабс-капитан ПМВ, начдив РГВ. Выпускник КУВНАС Академии РККА. Комдив, с 1935 комендант укрепрайона. 2 ордена БКЗ. Арестован и расстрелян в 1937 г.

 

На Рижском направлении части 20-й дивизии Лациса* относительно легко отбросили балтийских пограничников у Верхоустья и Печор, и на третий день наступления вышли к обрывистым и заболоченным берегам реки Выханду, обороняемой от Ряпины до дер.Ласва 18-м полком Ландесвера. 20-й полк окопался на рубеже Ласва-Хаанья, прикрывая прямой путь на Верро, а 12-й оборонялся на линии Хаанья-Миссо от наступления 53-й СД Аплока**. Точно так же, как Левандовский на севере, войска Ремнёва***, упершись в долговременную оборону, подкреплённую бронепоездами и артиллерией, забуксовали; одновременно с этим начались первые нападения на тыловые учреждения и колонны снабжения войск, проводимые заброшенными диверсантами из "белогвардейского" батальона Ларионова (содержащегося прибалтийской армейской разведкой как раз для таких целей) и группами дезертиров-латгальцев, получивших при мобилизации оружие и форму, и немедленно свинтивших у ряды "лесных братьев". 60-й стрелковый полк Лабренциса*** *, обходя Выру с юга, упёрся в высоту Суур-Мунамяги у деревни Хаанья. Самая высокая гора в Прибалтике была превращена в серьёзный укрепрайон, вместе с окружающим её лесом и окрестными холмами. Ещё южнее, 161-й СП Полторжицкого*** ** встретился с точно таким же укрепрайоном на горе Делинькалнс (271 м.), которая на немецком языке носила характерное название "Тойфельсберг" - Чёртова гора. Этот УР перекрывал шоссе "Псков-Рига" между Муссе и Апе, и защищал левый фланг Мариенбурга, удерживаемого 1-й пехотной дивизией. С частями этой дивизии вступили в боевое соприкосновение 160-й (ком.Кальван*** ***) и 162-й (ком.Курманов*** ***) стрелковые полки. Будучи не в силах сбить регулярные части Балтенланда с УРов сходу, начдив-53 Аплок, а за ним и комкор Ремнёв вынуждены были растягивать фронт, обходя Мариенбург с юга. Вообще-то делать это должна была 4-я ОКБр, но кавбригаду Горячева*** *** * очень быстро раздёргали на 2/3 дял поимки диверсантов и партизан, и с оставшимися силами комбриг не рискнул углубляться в балтийский тыл, изображая активную деятельность в районе Балви, и играя в кошки-мышки с егерями Калпака в лесу восточнее Шваненбурга.

______________________________

* Лацис Ян Янович, 1897 г.р. (30 лет). Унтер-офицер ПМВ, латышский стрелок, начдив в РГВ. Комкор в 1935, умер в 1937 от разрыва сердца.
** Аплок Юрий Юрьевич, 1893 г.р. (34 года). Штабс-капитан ПМВ, начдив. Окончил ВА РККА и КУВНАС, в 1935 комдив. 1 орден БКЗ, 1 орден КЗ. С 1936 - замкомокра по матобеспечению. Арестован в 1937, расстрелян в 1938.
*** Ремнёв Афанасий Иосифович, 1890 г.р. (37 лет). Прапорщик ПМВ, анархо-большевик, на начальном этапе РГВ командарм. Арестован ВЧК в апреле 1918, расстрелян в августе 1919 года.
*** * Лабренцис Фрицис Аронович, 1894 г.р. (33 года). Штабс-капитан ПМВ, комбриг РГВ. Награждён орденом БКЗ. Убит в ноябре 1920 года махновцами в Крыму.
*** ** Полторжицкий Бронислав Иосифович, 1894 г.р. (33 года). Чугуевское военное училище, поручик ПМВ, награждён Станиславом и Анной. В РГВ наштадив, комполка. Окончил курсы "Выстрел", в 1935 полковник, наштадив. В 1937 арестован, осуждён на 10 лет, в 1940 оправдан и восстановлен на службе. Генерал-майор ВОВ, начальник УВУЗ Войска Польского, три БКЗ, орден Суворова. После войны - генерал дивизии армии ПНР.
*** ** Кальван Иосиф Иосифович, 1896 г.р. (31 год). Старший унтер-офицер ПМВ, комполка РГВ. 3 ордена БКЗ. Окончил курсы "Выстрел", в 1935 году комбриг, командующий корпусом. Арестован в 1937, расстрелян в 1938.
*** *** Курманов Иван Дмитриевич, 1890 г.р. (37 лет). Во время РГВ комполка, комбриг. 2 ордена БКЗ. Окончил курсы "Выстрел", Академию РККА. В 1935 комбриг, в 1940 генерал-майор. С 1934 на преподавательской работе, скончался от болезни в 1942.
*** *** * Горячев Елисей Иванович, 1892 г.р. (35 лет). Хорунжий Донского войска во время ПМВ, полный Георгиевский кавалер; комбриг в РГВ, три ордена БКЗ. В 1935 комдив, затем комкор, в 1938 командующий Кавалерийской армейской группы КОВО. Застрелился в конце 1938, опасаясь ареста.

 

Корпус Худякова* пытался охватить крепость Якобштадт с двух сторон, и первое время даже казалось, что эта задача будет успешно выполнена в срок. Два полка 11-й Петроградской дивизии Грибова** - 31-й стрелковый Клыкова*** и 32-й Уралова*** * атаковали балтийские части к северо-востоку от крепости, вытеснив 4-й полк Ландесвера за реку Айвиексте, а 46-й стрелковый полк (ком.Безуглый*** **) из состава 16-й дивизии Григорьева*** *** охватил крепость с юга, подойдя к Двине почти вплотную. Однако насыщенность боевых порядков гарнизона крепости артиллерией не дала ни единой возможности занять Якобштадт сходу, и Худякову пришлось переходить к планам правильной осады крепости. C этой целью кавкорпус Гая*** *** * был направлен из района Рокишки-Дусятос на прорыв к Бирже и дальше на север, имея целью перерезание железной дороги и шоссе Акнисте-Митава, а 33-й СП Семёнова*** *** ** был направлен через реку Айвиексте в районе озера Лубанас и по шоссе Режица-Гулбене (Шваненбург), чтобы перерезать железку уже с севера: по данным разведки, больших сил Балтенланда в этих районах не было. Эта информация оказалась "дезой", умело подкинутой вражескими агентами в рядах РУ РККА: и у Шваненбурга, куда направился 33-й стрелковый, и в районе Биржа-Пасвадис-Кулишки, куда ударил Гай, были сконцентрированы значительные силы балтийской армии, по плану охвата района Двинск-Резекне, разработанному генералом Разинем как основной. Правая колонна 33-го полка, шедшая по шоссе, попала под прямой удар 2-й кавдивизии Балаховича, и практически прекратила своё существование, частично порубленная, частично разбежавшаяся. Сам полк Семёнова оказался оттеснён в лес и прижат к озеру Лубанас, чудом избежав окружения (комполка Семёнов был одним из немногих, имевших "свежий" военный опыт в Китае). Резервы дивизии в срочном порядке прибыли под Дрицаны, чтобы не пропустить балтийскую кавалерию в тыл наступающим на Якобштадт полкам, но целью кавалерийской группы Палена были вовсе не тылы Грибова, и не Режица, а железная дорога Псков-Двинск. Сводная мехбригада Отто Гросбартса - моторизованный батальон, рота танков и рота бронеавтомобилей, при поддержке полка бронепоездов, выбила Горячева из Балви, и продолжила наступление на Пыталово, куда экстренно перебросили фронтовой резерв - четыре бронепоезда Людмилы Мокиевской*** *** ***. Балахович двигался на Карсаву. Остановить прорыв было, в общем-то, нечем, и две дивизии формирующегося 31-го стрелкового корпуса начали перебрасывать из Новгорода и Старой Руссы в район Острова, Опочки и Себежа.

 

_________________________
* Худяков Николай Акимович, 1890 г.р. (37 лет). Ускоренный курс Александровского военного училища, подпоручик ПМВ, командарм РГВ (размеры армии не превышали стрелковой дивизии). Кавалер ордена БКЗ. С 1922 года на хозработе. Арестован и расстрелян в 1938.
** Грибов Сергей Ефимович, 1895 г.р. (32 года). Штабс-капитан ПМВ, комбриг РГВ, кавалер трёх БКЗ. В 1935 комкор, в 1937 командующий СКВО. Арестован и расстрелян в 1938.
*** Клыков Николай Кузьмич, 1888 г.р. (39 лет). Штабс-капитан ПМВ, Анна, два Станислава; комбриг РГВ, 2 ордена БКЗ. Окончил курсы "Выстрел", ВАК при ВА РККА. В 1936 комдив, помощник комокра по ВВУЗ. Во время ВМВ командарм, командующий 2-й Ударной во время печально известного Мясного Бора, позже помощник командующего фронтом. С лета 1943 не на фронте. Генерал-лейтенант, + ещё два БКЗ за ВОВ. В отставке с 1945.
*** * Уралов Сергей Николаевич, 1886 г.р. (41 год). Штабс-капитан ПМВ, Анна, Владимир с мечами; помощник командира полка РГВ, одно БКЗ. В межвоенное время информация не прослеживается. В 1941 году полковник, командир полка 2-й ЛДНО. Умер от ран в сентябре 1941. 
*** ** Безуглый Иван Семёнович, 1897 г.р. (30 лет). Матрос 1-й статьи ПМВ, комиссар полка во время РГВ, один орден БКЗ. Закончил курсы "Выстрел", КУКС ВВС РККА, в 1936 полковник, командир воздушно-десантной бригады. 2-й БКЗ за финскую. В 1941 генерал-майор, командир воздушно-десантного корпуса, во время ВОВ и японской войны генерал-лейтенант, начдив, комкор, + ещё два БКЗ, орден Кутузова, два ордена Суворова, орден Б.Хмельницкого. 
*** *** Григорьев Лев Фёдорович, 1893 г.р. (34 года). Поручик ПМВ, член Союза георгиевских кавалеров, один из первых красных командиров. Биография в точности неизвестна. В 1930 исключён из рядов "за смертью".
*** *** * Бжишкянц Гайк "Гая Гай Дмитриевич", 1887 г.р. (40 лет). "Старый революционер", член партии "Гнчак". Доброволец ПМВ, командир роты армянской дружины, штабс-капитан, два солдатских Георгия. В РГВ командарм, командующий конным корпусом, два БКЗ. Наркомвоен Советской Армении в 1922 году. Окончил ВА РККА, адъюнкт кафедры военной истории, позже профессор и начальник такой же кафедры в ВВА им.Жуковского. Троцкист. Арестован в 1937 году, бежал, был снова схвачен. Расстрелян в 1937 году.
*** *** ** Семёнов Николай Александрович, 1893 г.р. (34 года). Ускоренный курс Алексеевского военного училища, штабс-капитан ПМВ, комбат, слушатель курсов ВА РККА, наштабриг. Служил в РУ РККА, военный советник в Китае. С 1932 - на дипслужбе, атташе в Литве, Польше, Франции. В 1935 комбриг. Арестован в 1937, расстрелян в 1938.
*** *** *** Мокиевская-Зубок Людмила Наумовна, 1895 г.р. (32 года). Эсерка-максималистка, с 1917 в красной гвардии, с 1918 комиссар и командир бронепоезда, в течение всего года участвует в боях с немцами, казаками и украинцами. Погибла в марте 1919 года во время боёв с белогвардейцами за станцию Дебальцево.

 

На левом фланге наступления ГВРН продвинувшийся на 30 км на запад Гай оказался атакован во фланг соединениями 1-го кавкорпуса Балтенланда. 6-я Донская кавдивизия Тарновского-Терлецкого*, уже вышедшая было во фланг 25-му полку ландесвера, и завязавшая бой за Нерету, была остановлена контратакой 10-й резервной Жемойской дивизии, а затем её 2-я бригада оказалась смята ударом 1-й кавдивизии Скомского. Спасая соседа, начдив-7 Нестерович** форсированным маршем обошла Купишки и ударила на Вабальнинкас, но в свою очередь сама попала под удар Технической дивизии каперанга Шишко. Балтендандцы имели преимущество в артиллерии, а на острие главного удара - и в живой силе, и корпус Гая оказался под угрозой разгрома. К первым числам августа корпус Арсеньева практически отрезал пять из шести бригад Гая от тыловой базы в Рокишках, вынуждая красных кавалеристов вспоминать времена Гражданской и принимать крайне нестандартные решения. Прикрывшись небольшим заслоном, Гай и его наштакор Брусилов*** ударили в стык 10-й дивизии и 25-го полка у Биржи, и переправившись через Мемеле и Диенвидсусею, вышли на шоссе Двинск-Рига, имея перед собой Даугаву (с её многочисленными речными флотилиями), справа - 2-ю Курляндскую дивизию Крастиньша, слева - 7-ю резервную Жемойскую дивизию Данкерса, и 10-ю дивизию Ладиги на загривках. Балтенландская кавалерия Гая не преследовала, оставив его пехоте, Арсеньев и Шишко с чистой совестью двинулись на Рокишки, Дусятос и Илуксте. Прикрывающая их правый фланг 5-я Жемойская дивизия генерала ежевского начала наступление вдоль ЖД на Утену, и командующий Либавским направлением Авксентьевский*** *, чтобы не быть отрезанным от основных сил, вынужден был срочно направить на север недоукомплектованные части 35-го СК Ковалёва*** **, а именно 67-я СД Подласа*** *** отправилась из Свенцян в сторону Утены, а 132-я СД Тарасенко *** *** * поехала по ЖД на Езёросы (Зарасай/Эжеренай) и Дрисвятские озёра.

 

__________________________________
* Тарновский-Терлецкий Александр Максимович (Коган Евсей Маркович), 1898 г.р. (29 лет). Доброволец-первоконник, во время РГВ командир полка, далее комбриг, сражался с басмачами. Кавалер ордена БКЗ и Почётного революционного оружия. Закончил ВА РККА и ВВА им.Жуковского. В 1935 комбриг, с 1933 командир авиабригады. В 1938 арестован, в 1939 приговорён к 8 годам заключения. Погиб в 1943 в заключении.
** Нестерович Владимир Степанович, 1895 г.р. (32 года). Штабс-капитан ПМВ, начдив РГВ, кавалер ордена БКЗ и Почётного оружия. Окончил ВАК РККА. С 1924 в распоряжении РУ РККА, резидент в Австрии, координатор теракта в соборе св.Недели. Под впечатлением от теракта дезертировал, убит в 1925 агентами ИНО ОГПУ.
*** Брусилов Алексей Алексеевич (младший), 1887 г.р. (40 лет). Сын А.А.Брусилова. Пажеский корпус, конно-гренадёр, Офицерская кавалерийская школа. Штабс-ротмистр гвардии в ПМВ, в РГВ - командир кавполка. В 1919 попал в плен к белогвардейцам, дальнейшая судьба неизвестна: или был расстрелян, или перешёл на сторону белых и умер от тифа, или был убит при эвакуации.
*** * Авксентьевский Константин Алексеевич, 1890 г.р. (37 лет). Ускоренный курс Владимирского пехотного училища, подпоручик ПМВ, командарм РГВ, два ордена БКЗ. Выдвиженец Фрунзе. Окончил курсы немецкой военной академии в 1930-31, где начал много пить, уволен из рядов по этой причине в 1931. На хозработе с 1931 года, арестован в 1938-39 годах. Умер или был убит в ноябре 1941 года.
*** ** Ковалёв Михаил Прокофьевич, 1897 г.р. (30 лет). Штабс-капитан ПМВ, комбриг РГВ, два ордена БКЗ. Окончил ВА РККА. В 1935 комдив, затем комкор, командовал войсками округа. Провалился во время финской войны, вследствие чего во время ВОВ находился на тыловых должностях. Генерал-полковник, командующий ЗабОВО, заместитель комфронта. + два БКЗ, орден Суворова за ВОВ и японскую, с 1955 в запасе.
*** *** Подлас Кузьма Петрович, 1893 г.р. (34 года). Старший унтер-офицер Преображенского полка, во время РГВ комбриш, два ордена БКЗ. Окончил курсы "Выстрел", КУВНАС ВА РККА. С 1935 комдив, командующий корпусом, армией. Воевал у оз.Хасан, арестован в 1938, в 1939 осуждён на пять лет. В 1940 амнистирован, в 1941 генерал-лейтенант, командарм. Попал в окружение во время Харьковской операции в мае 1942, застрелился.
*** *** * Тарасенко Владимир Васильевич, 1891 г.р. (36 лет). Павловское военное училище. Подполковник ПМВ, Станислав с мечами, Георгий IV ст., Георгиевское оружие, две Анны. Во время РГВ комбриг. После войны окончил КУВНАС ВА РККА, в 1935 комдив, командующий корпусом. Арестован и расстрелян в 1937 г.

 

Что же до группы Авксентьевского, то здесь наступление шло ни шатко ни валко. 5-я СД Балтушиса-Жемайтиса* пыталась выдавить 4-ю Литовскую ПД Пермыкина из Вилькомира: 14-й СП Блинова** смог переправиться через Швентойю в районе Каварскаса, но дальнейшее его продвижение было остановлено 27-м ландесверным на реке Навежис; 15-й СП Трифонова*** с большими потерями занял Вепряй, но в целом продвижение 5-й СД на этих участках не превысило 10 километров. Южнее, от Йонавы до Кошедар, на прямом участке от границы до Ковны, части 2-й СД Дрейцера*** * стучались в оборону 9-й резервной литовской дивизии Плехавичюса: 6-й СП Виткаускаса*** ** и 5-й СП Гуляшева*** ***, даже будучи усиленными тяжёлой артиллерией корпусного полка, продвигались невыносимо медленно, не больше чем на полкилометра в день. Но у них хотя бы было продвижение: на самом левом фланге всего фронта Муравьёва*** *** *, там где Неман делает поворот, десантные части 4-го СП Кейриса*** *** ** и 4-й ОКБр Собенникова так и не смогли форсировать широкую полноводную реку, наткнувшись на сильную оборону польских пограничников и жолнежей 51-го полка стрельцов кресовых. В принципе, ради усиления этого направления, корпус Ковалёва и формировался, но он, как мы помним, ехал на север для отражения попытки окружения, и единственным резервом Авксентьевского оставалась формирующаяся и самая неготовая дивизия корпуса - 130-я В.Кузнецова*** *** *** *.

 

____________________
* Балтушис-Жемайтис Феликс Рафаилович, 1897 г.р. (30 лет). Подпоручик ПМВ, командир Жмудского полка РГВ, потом наштадив. Окончил ВА РККА, далее служил в РУ РККА. В 1935 комбриг, в 1940 арестован, но позже выпущен. В 1942 генерал-майор, начдив, с 1943 на тыловой работе. Кавалер двух орденов БКЗ.
** Блинов Нил Климович, 1892 г.р. (35 лет). Комбриг во время РГВ. Полковник, участник ВОВ. Точная биография неизвестна. 
*** Трифонов Афанасий Павлович, 1893 г.р. (34 года). Фейерверкер ПМВ, комиссар артиллерии Кронштадской крепости во время РГВ, слушатель АГШ РККА. Окончил ВА РККА, КУВНАС при ВА РККА. В 1935 - комбриг, начдив-10. В 1937 арестован, расстрелян в 1938.
*** * Дрейцер Ефим Александрович, 1894 г.р. (33 года). Унтер-офицер ПМВ, военком бригады в РГВ. Окончил ВАК при ВА РККА. Троцкист, уволен со службы в 1928, арестован в 1929. Заявил об отходе от оппозиции. С 1931 на хозработе. Арестован и расстрелян в 1936.
*** ** Виткаускас Винцас Иосифович, 1890 г.р. (37 лет). Ускоренный курс Алексеевского военного училища, подпоручик ПМВ. Во время РГВ командир роты в армии Литвы. В межвоенное время служил в литовской армии, в 1940 - командующий этой армией. После вхождения Литвы в состав СССР - генерал-лейтенант РККА, с 1942 - на преподавательской деятельности.
*** *** Гуляшев (Гуляшов) Павел Павлович, 1895 г.р. (32 года). Окончил курсы "Выстрел". Полковник РККА в период ВОВ, участник обороны Ленинграда. Точная биография неизвестна. 
*** *** * Муравьёв Михаил Артемьевич, 1880 г.р. (47 лет). Казанское пехотное училище, участник РЯВ, подполковник ПМВ, две Анны, два Станислава, Владимир с мечами. Активист создания добровольческих частей, левый эсер, член штаба Петроградского ВРК, командующий первым советским фронтом в декабре 1917 года. Воевал против частей Центральной Рады, войск Румынии, Австро-Венгрии, Германии. Арестован в 1918, но оправдан, назначен командующим Восточным фронтов. Поддержал восстание левых эсеров, убит в процессе его подавления.
*** *** ** Кейрис Ромуальд Исидорович, 1891 г.р. (36 лет). Поручик ПМВ, комполка РГВ, комендант Двинска. Окончил курсы "Выстрел", КУВНАС при ВА РККА. В 1935 - комбриг, помначдив. Арестован и расстрелян в 1938.
*** *** *** Собенников Пётр Петрович, 1894 г.р. (33 года). Николаевское кавалерийское училище, корнет ПМВ, наштадив РГВ, один орден БКЗ. Окончил ВАК РККА и КУВНАС ВА РККА. В 1935 комбриг, начдив. В 1941 - генерал-майор, командарм, летом замещал комфронта Кузнецова. В 1942 арестован, но позже выпущен с понижением в должности. Далее генерал-лейтенант, командарм, плюс три БКЗ, ордена Суворова, Кутузова и Хмельницкого.
*** *** *** * Кузнецов Василий Иванович, 1894 г.р. (33 года). Подпоручик ПМВ, комполка РГВ. Окончил курсы "Выстрел", ВА РККА. В 1935 - комбриг, в 1939 комкор, участник похода в Польшу. В годы ВОВ командарм, генерал-полковник. Пять орденов БКЗ, 2 ордена Суворова, Герой Советского Союза.

 

Изменено вчера в 15:00 пользователем de_Trachant