Врата и ключ

[Каминский]

- То есть, вы  настаиваете, что явились ко мне прямо из  2028 года? 
Даже находясь рядом с несущим явную околесицу собеседником Говард Филиппс Лавкрафт старался говорить с ним мягко и доверительно. Благо  незваный гость пока  не буйствовал, вообще вел себя почти как нормальный  - разве что слишком оживленный блеск в глазах да совершенно несуразные речи выдавали  в нем опасного сумасшедшего. 
- Не понимаю, почему вы мне не верите,  - человек назвавшийся "Уилбуром Карвеном", демонстративно пожал плечами, - вам ли, с вашей любовью к астрономии и физике, не знать, что любые пространство и время относительно?  Даже ваше творчество, - кстати, в моем ноутбуке есть и полное собрание ваших сочинений, -  разве мало там переносов во времени и пространстве? Да взять хотя бы   "За гранью времен"!
-Простите, что?
- Я забыл, что вы его еще не написали, - усмехнулся  "Карвен", - не знаю даже, стоит ли мне его вам показывать. Впрочем, у нас есть и более насущные дела - например, доказать вам, что я не псих. Раз уж даже мой наряд вас не убеждает.
Лавкрафт окинул своего гостя скептическим взглядом, стараясь никак не показать, что диковинный костюм "Уилбура Карвена" и впрямь не похож ни на что, что ему до сих пор доводилось видеть - даже среди эксцентричной Нью-Йоркской богемы.  Синие штаны из незнакомой ткани; клетчатая рубаха с короткими рукавами и изображением зеленого аллигатора на кармане; наконец  диковинная шапка с козырьком, украшенная крестом Конфедерации. Очень короткая стрижка и причудливые татуировки, покрывавшие мускулистые руки, только добавляли странности внешнему облику гостя. Рядом со строгим, застегнутым на все пуговицы, старомодном  костюмом Лавкрафта, наряд его гостя и впрямь выглядел  явным посланием из иного мира.
-Признаться, я не слежу за модой, - пожал плечами писатель, - Соня, когда мы еще были женаты, пыталась меня приучить, но без особого успеха. Так, что если вы думаете, что это...
-Тогда что вы скажете на это?  - "Карвен" извлек из висевшей у него на плече  кожаной сумке странный плоский предмет и установил его  на письменом столе хозяина комнаты. Гость  клацнул несколькими кнопками  - и загадочный предмет на столе вдруг засветился, по черному экрану  побежали  буквы и цифры.
-Что это? - спросил Лавкрафт, на всякий случай отодвинувшись подальше, - какая-то машина?
-Да, - кивнул гость, - ноутбук или переносной компьютер. Не самая новая модель, но для того, чтобы показать вам, что случится через сто лет - вполне сойдет.
Не в силах скрыть своего любопытства, Лавкрафт, наконец, придвинулся поближе, как зачарованный уставившийся на мелькавшие на экране надписи и какие-то картинки. Невольно отшатнулся когда вдруг загремели взрывы, а на экране замелькали сцены какой-то войны. 
-Похоже на кино, - неуверенно сказал писатель.
-Кино и есть, - сказал "Карвен", - я решил, что именно с этого сериала, вам стоит начать наше знакомство с нашим временем. Как-никак, это в некотором роде затрагивает и вас лично.
Он коснулся одной из кнопок, усиливая звук и в тот же миг, мелькавшие на экране кадры сменились святящимся заглавием.

"СТРАНА ЛАВКРАФТА"

Уже темнело, когда "Уилбур Карвен" придвинул к себе ноутбук, осторожно высвобождая его из рук   Лавкрафта и закрыл крышку.
-Нужно беречь заряд, - сказал он, - даже не  знаю, можно ли здесь как-нибудь подзарядить.
- Это какое-то безумие, - Лавкрафт откинулся на спинку стула, судорожно вытирая выступивший на лице пот, - я, конечно, уже сейчас вижу, куда катится этот мир, но и представить себе не мог, что все будет НАСТОЛЬКО плохо. 
- И это я вам показал только малую часть, - усмехнулся "Уилбур", - поверьте, там все намного хуже. Взять хотя бы...
-Не стоит, - Лавкрафт покосился на ноутбук словно на какое-то ядовитое насекомое, - мне достаточно было статистики по населению Провиденса. Подумать только, а ведь я было начал симпатизировать социализму. Если бы я мог представить куда он привел Америку. 
- А мы во всем этом живем, - невесело усмехнулся "Карвен".
-Допустим, но причем тут я? - спросил Лавкрафт, - я не политик, не военный и не проповедник, способный чем-то возжечь умы. Я всего лишь автор "страшных рассказов", которых читает не так уж много людей. Почему вы решили, что я могу как-то изменить это ваше кошмарное будущее?
"Уилбур" невольно обернулся, будто опасался, что его может кто-то подслушать.
- Мы оба знаем, что ваше творчество - нечто большее, чем просто страшные рассказы, - чуть ли не шепотом сказал он, -  я знаю о ваших исследованиях - и в астрономии и физике и в изучении родного края. Как вы  сказали в "Снах в ведьмином доме"....
-Вы собрались цитировать что-то, что я еще не написал?
-Да, -  кивнул "Карвен", - как сейчас помню: "Изучение таких дисциплин, как неэвклидова геометрия и квантовая физика, само по себе является достаточно серьезным испытанием для разума; когда же эти науки безрассудно совмещают с древними преданиями, пытаясь отыскать черты многомерной реальности в тумане готических легенд или в таинственных старых сказках, что шепотом рассказывают темными вечерами, — умственное перенапряжение почти неизбежно".
- Я так написал? - усмехнулся Лавкрафт, -  неплохо. Ну и что с того?
-Совсем недавно вы написали еще один рассказ, - напомнил "Уилбур Карвен", - и тоже затронули схожие темы. "Ужас в Данвиче", помните?
-Конечно, - кивнул Лавкрафт, - только я его еще не издавал.
- В наше время есть немало тех, для кого тексты Лавкрафта есть нечто куда большее, чем просто рассказы ужасов. Философы и оккультисты, язычники и сатанисты - многие из них исследуют ваше творчество, угадывая скрытые в нем тайные смыслы.
- Не очень умно с их стороны, - неодобрительно произнес писатель.
-  "Йог-Сотот знает врата. Йог-Сотот и есть врата. Йог-Сотот – и ключ, и страж врат. Прошлое, настоящее, будущее, всё – в Йог-Сототе."  В день вашего рождения несколько человек из числа мистиков-лавкрафтианцев, собрались в одном из  глухих уголков Массачусетса, чтобы свершить там ритуал, подобный тому, как Уилбур Уэтли собирался свершить на вершине Сторожевого Холма.
-Сомневаюсь, что вы были одним из тех чудаков, - Лавкрафт бросил на своего гостя  проницательный взгляд, - не знаю, конечно, как выглядят визионеры-мистики в ваше время, но вряд ли они похожи на вас.
-Конечно нет, - поморщился "Карвен", - люди, которые там собрались, мыслят схоже с теми выродками, что сотворили фильм, что  я вам показал. Они уютно себя чувствуют в современном ублюдочном мирке и  не захотели  в нем ничего менять - если бы не появился я. Вот этим, - Уилбур достал из-за пояса большой нож с зазубренным лезвием, -  я заставил их изменить ритуал и произнести фразы из ПОДЛИННОГО "Некрономикона"- да, того самого, которого все считают лишь вашей выдумкой и которые они бы сами никогда не осмелились раскрыть. Я заставил их совершить все положенные ритуалы, я принес должные жертвы Йог-Сототу - и вот я здесь!
- Если у вас  у самого все получилось, - заметил Лавкрафт, - зачем вам я?
-Затем, что вы знаете намного больше, - сказал " Уилбур Карвен", - и вы же можете помочь мне исправить мир в лучшую сторону. И еще - я достал вот это.
Он потянулся к сумке и достал полупрозрачный плоский  камень, похожий на черное стекло. В глазах Лавкрафта вспыхнули узнавание.
-Зеркало ацтеков!
-То которым владел Джон Ди, - сказал "Джон Смит", - и то, что вы в своем еще не написанном рассказе скроете под именем  «Сияющего Трапецоэдра». Даже не спрашивайте, как мне удалось его заполучить. Главное, Джон Ди перевел "Некрономикон" на английский - и значит, именно в его времени нужно искать точку отсчета, чтобы перевернуть всю историю.
- В его времени, - мечтательно произнес Лавкрафт, - добрая старая Англия, добрая королева Бесс. Одна из тех эпох, в которых я всегда бы хотел родиться. Что же, после того, что я увидел там, - он  бросил полный отвращения взгляд на ноутбук, - никакой способ не покажется мне чрезмерным, чтобы  вернуть величие нашей расе. Но для этого нам с вами придется совершить еще одно путешествие во времени -  в Данвич.
- Так он тоже существует? - спросил "Джон Смит", - и он тоже не выдумка?
-Не выдумка, -  усмехнулся писатель, - только находится этот городок вовсе не в Новой Англии.
-А где?
-Просто в Англии, - пояснил Лавкрафт, - той самой старой доброй Англии, в которую нам придется  отправиться. Я должен поблагодарить вас, мистер "Карвен" - вы подтолкнули меня сделать то, на что я не решался все эти годы и посетить, наконец, священную родину предков.

 

"Заметка в газете "Хартфорд Курант" от 20 августа 1928 года"

"Сегодня ночью жители города, оказавшиеся близ моря могли наблюдать крайне редкое, в наших широтах природное явление:  в ночном небе вдруг засветились огни северного сияния, переливавшегося синими, зелеными и фиолетовыми всполохами. Как сообщают очевидцы, наибольшей яркости это необычное сияние достигло близ Ньюпортской башни,  породив странные и смехотворные слухи, которые ни один разумный человек не будет  воспринимать всерьез. Все это сопровождалось громким лаем собак, распространившимся от прилегающих к башне районов и по всему городу.  Фред Харт, смотритель маяка, добавляет, что к собачьему вою примешивалось что-то похоже на шедший на повышенных тонах разговор, перешедший затем в поистине сатанинский смех.  Председатель Род-Айлендского Метеорологического общества, Саймон Уэст, прокомментировал это тем, что гром способен порождать такие звуковые феномены.  Его версию подтверждает и сильная, хоть кратковременная гроза, разразившаяся затем, также как и разбушевавшийся шторм,  после чего загадочные огни исчезли. Отмечается также распространившееся над побережьем необычайно сильное зловоние, что рассеялось только к утру."  

 

-Так вот, значит, какой настоящий Данвич? - "Уилбур Карвен" поднялся, отряхивая с колен приставшую грязь и настороженно озираясь по сторонам. Вокруг простиралась унылая пустошь, поросшая вереском и дроком. К северу  виднелось устье заиленной реки, а за ней сиротливо высились строения  поселка или небольшого города. Несмотря на сгущавшиеся сумерки,  "Карвен" разглядел, что некогда это место знало лучшие времена -сейчас  многие дома выглядели обветшавшими, от некоторых зданий виднелись только крыши и шпили церквей, сиротливо торчавшие из  волн недалекого моря.
Позади "Карвена" послышался негромкий шорох и, обернувшись, он увидел Лавкрафта. Писатель стоял в перемазанном грязью костюме, держа в руках черный камень. На лице его  отражалась сложная гамма чувств -  восторга, удивления и почти священного трепета.
-Получилось, - благоговейно прошептал он, - великие Боги, получилось.
-Что получилось? - ворчливо спросил "Карвен", - вы уверены, что мы попали куда нужно?
-Вам лучше знать, - усмехнулся Лавкрафт, -  вы ведь действительно бывали в Англии.
-Здесь я точно не бывал, - пробормотал "Карвен". В окнах близлежащего поселка начинали зажигаться редкие тусклые огоньки, едва видные в наползавшем с моря тумане.
-Нам  туда? - спросил "Карвен",  сделав шаг в сторону Данвича.
-Нет, - раздался голос Лавкрафта, - ведь в мире теперь два Черных Зеркала - и тот, кто владеет ацтекским обсидианом здесь уже знает о нашем визите. Смотрите - за нами пришли.
"Уилбур" обернулся и увидел, как из тумана медленно выплывает корабль, весь вид которого показывал, что он никак не мог принадлежать покинутому ими времени: деревянное парусное судно, с тянувшимся вдоль бортов бойницами из которых торчали стволы пушек. На трех мачтах судна развевались белые стяги  украшенные красными крестами Святого Георгия. Когда судно развернулось, выбирая  удобное место, чтобы причалить, на его корме мелькнуло изображение золотой лани на черном фоне. На палубе  стоял крепко сложенный мужчина, средних лет, с рыжеватой бородой  и темными кудрями, одетый в странный, точнее старинный костюм, и прижимавший к глазу столь же архаичную подзорную трубу. Завидев гостей он отчаянно замахал руками, словно приглашая их на борт. В следующий же миг на палубе началась какая-то суета, когда на воду принялись спускать шлюпку.
-Идемте, мистер Карвен или как вас там зовут на самом деле, - сказал Лавкрафт,  - постарайтесь  не сильно травмировать аборигенов  рассказами о будущем. Нас с вами разделяет какой-то жалкий век, а вот с теми, кто идет на этом корабле - почти пять столетий. Рядом с ними мы оба  почти современники и  нам вдвоем придется уговорить местных совершить немыслимое. 

 

В капитанской каюте "Золотой лани" было тесновато для четырех человек, но иного места для уединения им никто не предлагал: команда галеона и без того опасливо косилась на чужаков и капитан Френсис Дрейк поспешил увести их к себе в каюту. Там их уже ждал  пожилой человек с  седой бородой,  в черном одеянием украшенным золотыми астрологическими и алхимическими символами. На столе рядом с ним  покоился полупрозрачный черный камень  и мужчина, облокотившись о стол обеими ладонями, сосредоточенно вглядывался в холодный обсидиан. От этого созерцания его оторвал лишь стук двери и голос капитана:
-Вот и ваши гости, мистер Ди! 
Джон Ди, королевский астролог, маг и ученый, резко вскинул голову и его лицо озарилось радостной улыбкой при виде двух странно одетых мужчин. Особенно его порадовал черный обсидиан в руках одного из них - высокого, очень худого человека, с резкими, чуть ли не пугающими чертами лица, одетым в строгий черный костюм.
- Значит это правда! Зеркало Тецкатлипоки!
-  Оно самое, мистер Ди, - Лавкрафт склонил голову, - именно этот камень и привел нас сюда, за что мы должны благодарить мистера Карвена.
Астролог с сомнением окинул одетого в несуразный костюм мужчину и сдержанным кивком поблагодарил его. Стоявший рядом  Френсис Дрейк недоверчиво косился на нежданных гостей.
- Нарядами меня не удивить, - сказал пират, - когда я ходил вокруг света, то встречал самых разных людей -  в странной одежде или без одежды вовсе. Но вот говор у ваших гостей - пусть все черти возьмут меня, если хоть один из них родился в нашей доброй Англии.
- Вы правы капитан, - кивнул Лавкрафт, - мы родились не здесь. Строго говоря мы еще и вовсе не родились - и даже деды дедов наших дедов еще не зародились в утробах матери.
-Я же говорю, - какая-то чертовщина, - пробурчал Дрейк, - сбросить бы их за борт.
-И что вам это даст, сэр? - парировал Лавкрафт, - вы собственными руками выбросите ключ, что поможет вам вернуть расположение королевы, вашу военную удачу и положение в обществе? Сами отнимите у Англии возможность подняться так высоко, как никто не может и помыслить. Мистер Ди, разве не вы убеждали королеву в неизбежности Британской империи.
-Если я правильно понял, она свершится и так, - заметил Ди, перебирая стопку бумаг, врученную ему Лавкрафтом, - и Лондон станет столицей империи над которой никогда не заходит солнце.
-Зайдет через несколько веков, - подал голос "Карвен", - даже во времена мистера Лавкрафта, заокеанские колонии уже больше полутора веков как отвалятся от Англии, образовав независимую республику. Ну, а уж в мое время - лучше бы вам не знать, кто правит Британией и как много у нее осталось от былого величия. Мы же, - точнее силы которые мы предлагаем призвать вместе с вами, способны даровать вам величие не на годы, даже не на века, но на целые эоны. 
-Мир, что создается на ваших глазах стоит на плечах титанов - аристократии духа и крови, - подхватил Лавкрафт, - и он же падет, когда охлос, захвативший власть, изменит все под свои низменные вкусы. В наших же руках сделать так, чтобы это никогда на свершилось - пусть даже ради этого нам и придется обратиться за помощью к запредельному Ужасу из внешних сфер. Устройте нам встречу с королевой  и великая богиня, - не символ, не поэтическая аллегория или философская абстракция, но живая, полнокровная реальность, - станет править миром.
- Звучит как слова Искусителя на горе, - прищурился Дрейк, - вы и вправду готовы пойти на сделку с этими людьми, мистер Ди?
Ди не успел ответить - совсем рядом вдруг раздался  барабанный бой. Взгляды всех четверых заметались по сторонам, в поисках источника звука, пока  не замерли на стоявшем на столе странном предмете, украшенным гербом Дрейка: две белые звезды на черном фоне разделенные белой полосой.
-Ваш барабан, сир Френсис, - испуганно произнес Ди, - он...
-Да, - кивнул пират и необычайно серьезно посмотрел на своих гостей, -  талисман еще никогда меня не подводил. Что же, думаю, вам и впрямь нужно устроить встречу с Елизаветой.

 

В небольшой комнате все окна закрывали черные портьеры, расписанные серебристо-белыми звездами и символами, взятыми из алхимии и астрологии. Стены же украшали гравюры в черно-белой раскраске, изображавшими разных персонажей библейской и античной мифологии. Лишь несколько свечей, -  черных и белых, - освещали эти стены, также как и большой стол посреди комнаты. За столом восседали люди в черных одеяниях украшенных серебряными лучами, носящие серебряные украшения с черным жемчугом и черными опалами. На самом же столе лежала распахнутая книга, чьи страницы покрывали причудливые письмена и пугающие рисунки, - тот самый "Некрономикон", чей латинский перевод Джон Ди вывез из Праги и перевел на английский. По бокам от книги лежало два, на первый взгляд одинаковых талисмана: обсидиановые черные "Зеркала Тецкатлипоки" в серебряной оправе.

Здесь собрались ученые, поэты и аристократы, состоявшие в придворном Обществе Ночи: знатоки алхимии, астрологии и магии,  почитавшие королеву Елизавету как воплощение лунной богини Цинтии. Джон Ди, в своем облачении алхимика, стоял возле Некрономикона, нетерпеливо постукивая пальцами по кожаному переплету и осматриваясь по сторонам, словно ожидая кого-то, кто должен присоединиться к этом собранию.
Но вот стукнула дверь  и все члены Общества Ночи встрепенулись, почтительно склоняя головы, когда в зал вступила королева. Белила толстым слоем покрывавшие ее лицо, скрывали ее возраст, делая его похожим на белую маску. Сгорбленные плечи прикрывала мантия из меха горностая, наброшенная поверх сорочки из  черного атласа, расшитого серебряным узором и  украшенной кружевным воротником. Шею, уши и грудь покрывало множество золотых и серебряных украшений с драгоценными камнями. Под правую руку Елизавету вел сэр Уолтер Рэли, с серебряном дублете и черном плаще, слева  от нее шел Говард Лавкрафт, на наряде которого красовался его личный герб, появившийся после посвящения его в рыцари. Замыкали небольшую процессию Френсис Дрейк и "Уилбур Карвен".
Королева уселась во главе стола и, окинув всех усталым взглядом, кивнула своему астрологу.
-Вы уверены, ваше величество? - еще раз спросил Ди, - возможно, это последний шанс остановиться на краю бездны, в которую мы готовимся шагнуть.
Накрашенные алой помадой губы искривились в слабой усмешке, обнажив желтые зубы, сгнившие от старости и частого употребления сладкого.
-Единственная бездна, которая ждет меня  скоро - это черный холод могилы, -  сказала королева, - или жаркое пламя ада, если верить Священному Писанию. Райское блаженство мне явно не светит, а все остальное звучит куда хуже, чем то, что сулят наши гости.
Ди склонил голову в знак покорности, промолчали и остальные участники сборища: в "Обществе Ночи"  состояли не чрезмерно набожные люди и слова королевы никого не ужаснули и не возмутили. Елизавета протянула руку и Джон Ди, достав серебряный нож,  осторожно надрезал им палец королевы, капнув по капле крови на оба зеркала. В следующий миг он встал над "своим" черным камнем и принялся нараспев читать:

-Заклинаю Адонаи Элоимом, Адонаи Иеговой,
Адонаи Саваофом, Метратоном Оу Агла Метоном,
Словом питона, тайной саламандр,
Духом сильфа, телом гнома,
Демонов Божеством, Альмонсином, Гибором...

Это заклятие, привнесенное Джоном Ди из-под темных крыш мистической Праги,  облекало древние дочеловеческие заклятия в формы привычные для каббалистической премудрости средневековых магов. Однако Лавкрафт, стоявший рядом с алхимиком, читал текст прямо из Некрономикона, произнося Имена незнакомые никому из присутствующих:

- Взываю к Властителям Древности, неизменным в своем властном спокойствии, лишенным измерений и невидимым для нас. Ветер носит Их голоса, и земля произносит Их откровения. Они сокрушают леса и уничтожают города, но ни лесу, ни городу никогда не дано увидеть поражающую их десницу. Йог‑Сотот знает ворота. Йог‑Сотот – это ворота. Йог‑Сотот – это ключ и это страж. Прошлое, настоящее и будущее – все в руках Йог‑Сотота. Лицо Йог-Сотота - это лицо самих небес. Он и все мироздание есть - одно и то же, и вращающиеся пересекающиеся круги сфер - это упорядоченное движение его мыслей. Йог‑Сотот – это ключ от ворот, где смыкаются сферы.Когда дорога луны и дорога солнца пересекаются на небесах, тогда Йог-Сотот приходит, восторженный и мощный, чтобы распахнуть врата пространства и времени....

Пока он говорил по комнате пронесся возникший неизвестно откуда порыв ледяного ветра, разом затушивший все свечи. Воцарилась кромешная темнота, в которой  засветились фиолетовые, синие и зеленые огни. Куда-то исчез потолок - вместо него над головами людей распахнулось черное небо, усыпанное серебристо-белыми звездами, окруженными огненными коронами и протуберанцами. Все эти светила, складывающиеся в незнакомые созвездия, излучали зловещее багровое, темно-зеленое или фиолетовое свечение. И из этого звездного водоворота неспешно поднималось НЕЧТО - ужасающее, кощунственное, мерзостное, гротескное, неописуемое богохульное СУЩЕСТВО, застившее собой, казалось, все мироздание. Оно выглядело как аморфная блестящая масса из множества больших и малых пузырей, переливавшихся  всеми оттенками фиолетового, синего и зеленого цветов. В сердцевине этой  груды шаров зловеще мерцало с пару десятков  огненно-красных глаз, под которыми открывался огромный провал, истекавший черно-зеленой светящейся слизью. Внутри этой огромной пасти извивался хоботообразный хвост в пурпурных кольцевых отметках. Весь этот чудовищный рот окружала бахрома  причудливо изогнутых зеленовато‑серых щупальцев с красными присосками. И все это чудовище медленно приближалось, словно входя в комнату. Все пространство причудливо исказилось - не то комната расширилась до размеров Вселенной или же само мироздание сжалось до размеров комнаты - вот только невообразимое отродье, одновременно и играло звездами, словно мальчишка камешками, и касалось своими  щупальцами лиц ошеломленных людей. 

Люди, впрочем, тоже сгинули - кроме Ди, Лавкрафта и "Уилбура Карвена", которые, вместо зала, в котором собиралось Общество Ночи,  оказались в некоей комнате, что, судя по богатству убранства, принадлежало некоей знатной особе. Посреди же комнаты высилась большая кровать с роскошным балдахином и богатой резьбой украшавшей ножки и изголовье. На кровати, средь смятых простыней,  переплетались в страстных объятьях два обнаженных тела. Высокий широкоплечий мужчина, с рыжими волосами и такой же рыжей бородой, неутомимо входил в лоно извивавшейся под ним черноволосой и черноглазой женщины в мокрой от пота ночной рубашке.
-Это те о ком я думаю? - негромко спросил Лавкрафт, брезгливо смотревший на то, что он считал самой низменной чертой человеческой  природы. Джон Ди кивнул в ответ.
- Да. Это король Генрих и Анна Болейн. Кровь Елизаветы вернула нас к моменту ее зачатия.
Парочка на кровати самозабвенно продолжала заниматься своим делом, ничем не напоминая короля и королеву, что сыграли такую роль в истории Англии. Казалось, они вовсе не замечают в своей комнате посторонних - также как и раскрывшейся над ложем космической бездны и ее порождения, тянущего извивающиеся щупальца с пульсирующими присосками.
-Великий Бог!  - прошептал Ди.
Йог-Сотот, словно откликнувшись на этот призыв, плавно, с некоторой даже величавостью, скользнул вниз, оказавшись прямо над венценосной парочкой, что самозабвенно, не замечая никого и ничего вокруг, продолжала заниматься любовью. Извивающиеся щупальца коснулись головы короля и  лицо Генриха исказилось словно от дикой боли, глаза его замерцали множеством разноцветных огней, подобных тем, что окружали тело самого Йог-Сотота. Такого же цвета ореол охватил и королеву и всю кровать,  словно  пятно диковинной гнили расползаясь по  комнате.  Серо-зеленые щупальца оплели Генриха и в тот же миг его голова вдруг превратилась в подобие самого Древнего - скопище разноцветных шаров, с зияющим черным провалом посредине. Из сочащегося слизью черного провала выскользнул кольчатый язык-хобот, пульсирующей алой присоской впившийся меж раздвинутых ног Анны. Та закричала, выгнувшись дугой и бессильно опала на кровать, лишившись чувств, пока извивающийся отросток, раздуваясь и опадая,  перекачивал что-то в женское лоно  - и  в такт этому женский живот колыхался и вздувался, словно наполняемый изнутри. Лавкрафт и Ди невольно отвернулись, не в силах созерцать  омерзительное зрелище, и только "Карвен" нашел силы смотреть и дальше. А потом вся комната содрогнулась, по ней разлился ледяной холод и одновременно - мерзкое зловоние. Йог-Сотот исчез, также как и разверзшаяся над кроватью бездна, комната вновь приобрела обычный вид. В тот же миг  некая могучая сила вышвырнула трех мужчин из королевской спальни, разрывая время и пространство.

 

...Зал, где проходило собрание, Общества Ночи походил и одновременно не походил на тот, который путешественники во времени покинули только что...или шестьдесят лет назад. Гротескные устрашающие барельефы покрывали стены: на них раскрывались клыкастые пасти, извивались кольчатые щупальца, слепо пялились выпученные глаза. Подобные же узоры покрывали и поверхность стола из черного дерева, с ножками вырезанными в виде уродливых горгулий. По углам горели черные свечи, а в пузатых, похожих на жабы, бронзовых кадильницах тлели благовония. На столе зловеще мерцало Зеркало Тецкатлипоки в серебряной оправе, рядом  лежал распахнутый Некрономикон . Весь стол покрывали зловещие темно-красные потеки.
Здесь по-прежнему сидели люди в черно-белых нарядах, однако  состав Совета изменился - Лавкрафт и "Карвен" увидели чуть ли не половину новых лиц. Впрочем Рэли и Дрейк оставались на месте, также как и Ди, что осторожно подошел к своему месту. Однако гости из будущего сразу же забыли обо всех, едва узрев высокую стройную фигуру во главе стола.
Идеальное, совершенной красоты лицо казалось лишенным возраста -   будто время было не властно над этими безупречными чертами. Волосы цвета крови, непослушными локонами падали из-под причудливого головного убора, напоминая извивающихся красных змей. Эта неземная красота притягивала и отталкивала одновременно - своей мертвенной бледностью и холодными глазами, что  своей непроницаемой чернотой напоминали ацтекский обсидиан. Лицо королевы - словно идеальная маска, а в ней - два черных отверстия ведущих в  запредельную Тьму. Черное одеяние покрывали извивающиеся серебряные узоры, походившие на расползающиеся  змеи и щупальца. 
Кроваво-красные губы раздвинулись в усмешке, обнажая крепкие белые, без единого изъяна, зубы. С губ сорвалось некое СЛОВО - и новый порыв  внеземного вихря подхватил обоих людей, увлекая их дальше вдоль по реке времени.

 

- Итак, мой дорогой Карвен, вот мы, наконец-то, встретились снова. Надо признать, что все вышло как нельзя лучше.
После вневременных скитаний Говард Лавкрафт сильно изменился, хотя и нельзя сказать, что совсем уж неузнаваемо. Он по-прежнему оставался высоким и худым, однако прежние нескладность и угловатость сменились поджарой мускулистостью, которую не мог скрыть и  удачно подогнанный по его фигуре элегантный черный костюм.  Костистое лицо пусть и тоже сохранившее основные черты ГФЛ, приобрело  одновременно аристократические и колоритно-демонические черты, а пронзительные глаза горели словно два костра черного пламени. Сейчас Лавкрафт и впрямь выглядел в соответствии со собственным представлением об аристократической интеллектуальной элите, призванной править миром: сэр Говард Лавкрафт, 22-й граф Саффолк и 15-й граф Беркшир, кавалер ордена Подвязки, пэр Палаты Лордов от Ново-Английской Ассамблеи Объединенной Палаты Северо-Американских Провинций Вечной Империи.
-Признаться, я сомневался, что мы еще встретимся, - заметил "Карвен", - столь глубокие изменения в прошлом, повлекшие столь же масштабные изменения в будущем, заставили меня сомневаться не то что в вашем, но и в своем рождении.
-Перестаньте, - Лавкрафт рассмеялся, обнажив крепкие острые зубы, - я, конечно, успел ознакомиться с вашей фантастикой, но теперь со всей уверенностью могу заявить, что это полная ерунда. Пространство и время есть не слепое, косное нечто, лишенное собственной сущности - это живое, полноценное, наконец, ЛИЧНОСТНОЕ бытие, которое  мы именуем Йот-Сототом. Все потенции всех возможных изменений и развилок также находятся в нем. Коль уж его замыслом была предусмотрена наша миссия, значит и наше с вами рождение будет предопределено при всех временных искривлениях и парадоксах.
- Значит, королева Елизавета...
-Рождение  славной королевы Бесс было также предопределено, - снова рассмеялся Лавкрафт, - также как и ее брата-близнеца, что воплотил мечту Генриха о сыне, ставшим искуплением для Анны Болейн. Когда настало время Генрих Девятый взошел на престол и он же покинул  его, решив воссоединиться с НАСТОЯЩИМ отцом. Его же сестра, приняв корону, правит миром и поныне.
-Если я правильно помню "Ужас Данвича", -  сказал  "Карвен",- воцарение потомства Йог-Сотота не сулило человечеству ничего хорошего - как и всей Земле. По правде сказать, эта мысль мучила меня с тех пор как...
-Ну, бросьте, Карвен, - Лавкрафт снисходительно усмехнулся, - я же вам все объяснил. В "Ужасе" описаны представители деградировавших низших классов, глубоко поврежденных веками вырождения и близкородственного смешивания, помноженных на их неисправимую интеллектуальную ущербность. Естественно, что от них могли родиться лишь чудовищные ублюдки, полные ненависти ко всему живому. Тогда как в кругах высшей аристократии пребывающей в точке отсчета от золотого века всей нашей   культуры, которая есть высшая точка человеческой цивилизации вообще, на свет появляются уже качественно иные создания, уже не человеческого, но божественного статуса, схожим образом меняющие и все вокруг.
-Как изменили вас? - заметил "Карвен".
-Как неизбежно изменитесь и вы, -  парировал Лавкрафт, - человек внесший столь важный вклад в изменение Бытия, неизбежно получит свою награду. Я уже более ста лет наслаждаюсь своей и немного вам завидую - ведь для вас все только начинается. Ну, а сейчас извините, меня ждут в Парламенте  - мне и так пришлось задержаться, чтобы встретить вас.
Он поднялся с кресла и шагнул к окну - вычурной раме из странного черного дерева с зелеными прожилками и  черным стеклом, напоминавшим полупрозрачное черное зеркало.
-В детстве, - сказал Лавкрафт, встав лицом к окну, - когда я грезил античностью и воображал, что фавны и нимфы будут моими друзьями по играм, я представлял, как у меня растут рога и копыта, делая меня похожим на одного из веселых богов древности. И тогда же мои сны переполняли кошмары, в которых меня хватали крылатые черные призраки и уносили в ночное небо. Сегодня те детские мечты и кошмары обрели плоть и кровь, слившись воедино.
Он обернулся к "Карвену" - и тот невольно отшатнулся при виде проклюнувшихся меж аккуратно прилизанных волос  небольших острых рогов. Фалды черного костюма взлетели, будто подброшенные порывом ветра, открывая прорези в одеянии, из которых взметнулись огромные перепончатые крылья.  Лавкрафт рассмеялся, наслаждаясь испугом и удивлением "Карвена" - и вдруг вылетел в само собой распахнувшееся перед ним окно. Карвен подбежал следом, но успел увидеть лишь крылатый силуэт, что с торжествующим смехом несся между исполинских величественных зданий, причудливо сочетающих модернизм современных небоскребов и таинственную элегантность старинных готических соборов. Статуи устрашающих горгулий и драконов скалились со стен этих исполинов, холодно-мерцавших множеством фиолетовых, синих и темно-зеленых огней, отмечая путь наконец-то получившего свое признание пророка новой эры.

Изменено Monday в 21:59 пользователем Каминский

[Vasilisk]

Великолепно. Продолжение будет?

[Каминский]

Великолепно

Спасибо

Продолжение будет?

А зачем? И так все хорошо

[daichimaru]

Аплодирую стоя. !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

[Стержень]

Замечательно!

Хотя и как всегда безысходно...

Хотя кому как...

Мне кстати понравилось, что на этот раз не было перебора со всяким гуро (как иной раз бывает у автора).

Выдержанный рассказ-и безусловно законченный.

 

[Каминский]

Хотя кому как...

Вот именно. Я писал утопию вообще-то

что на этот раз не было перебора со всяким гуро

Джентльменам оно не к чему

Замечательно!

Спасибо

[daichimaru]

Хотя и как всегда безысходно...

С точки зрения АИ Говарда очень даже неплохо.  

[imnot]

Потрясающе. Вот уж действительно мир в котором любой приличный человек станет католиком.

[Octagon]

Велик! Так всё и было.

[Каминский]

Велик!

Спасибо.

Так всё и было

К сожалению не было( Но будет!

[Каминский]

Он обернулся к "Карвену" - и тот невольно отшатнулся при виде проклюнувшихся меж аккуратно прилизанных волос  небольших острых рогов. Фалды черного костюма взлетели, будто подброшенные порывом ветра, открывая прорези в одеянии, из которых взметнулись огромные перепончатые крылья.  Лавкрафт рассмеялся, наслаждаясь испугом и удивлением "Карвена" - и вдруг вылетел в само собой распахнувшееся перед ним окно. Карвен подбежал следом, но успел увидеть лишь крылатый силуэт, что с торжествующим смехом несся между исполинских величественных зданий, причудливо сочетающих модернизм современных небоскребов и таинственную элегантность старинных готических соборов. Статуи устрашающих горгулий и драконов скалились со стен этих исполинов, холодно-мерцавших множеством фиолетовых, синих и темно-зеленых огней, отмечая путь наконец-то получившего свое признание пророка новой эры.