На всю Вечность

[Егор Шевельов]

Я проснулся, как обычно, рано. Канонада не прекращалась всю ночь. Радио, временами улавливавшее сигналы правительственных станций, сообщало, что фронт под Карабахом удерживают, несмотря на атаки противника. Но я уже не верил этим сводкам — грохот орудий становился всё сильнее.

 

Позвольте представиться: Пётр Максимов, профессор истории в отставке. Моя биография нетипична для времени: не состоял, не служил, не был женат. Единственное увлечение — история XX века.

 

Собравшись с мыслями, я подошёл к книжному шкафу и продолжил чтение "Истории XX века" Хобсбаума. Через пятнадцать минут раздался странный свист, который оборвался резким взрывом. В следующее мгновение — тьма.

 

Сознание вернулось резко, как будто кто-то включил рубильник. Я поднялся и с удивлением оглядел старомодную обстановку. Видимо, меня спасли из-под завалов. Судя по скромности комнаты, у правительства явно проблемы с поставками.

 

В углу я заметил зеркало и подошёл к нему. То, что я увидел, потрясло меня: вместо моего привычного старческого лица на меня смотрело лицо молодого человека. Оно казалось странно знакомым. Ему было около двадцати лет. Я вгляделся внимательнее и осознал, что это лицо младшего сына Теодора Рузвельта, Квентина, погибшего в 1918 году.

 

 

[ясмин джакмич]

Оно казалось странно знакомым. Ему было около двадцати лет. Я вгляделся внимательнее и осознал, что это лицо младшего сына Теодора Рузвельта, Квентина, погибшего в 1918 году.  

Не очень то правдоподобно для профессора https://upload.wikimedia.org/wikipedia/en/4/40/Kermit_Roosevelt.png такое лицо в форме не примечательное

[Егор Шевельов]

очень то правдоподобно для профессора https://upload.wikimedia.org/wikipedia/en/4/40/Kermit_Roosevelt.png такое лицо в форме не примечательное

Понял.

ну на других он все же был слегка примечателен

[Егор Шевельов]

Прошу помочь Советом людей знающих.

1. Может ли не смерть Квентина слегка отодвинуть  дату смерти Теодор?

2. Согласно информации от Согрина в его истории США Рузвельт был одним из кандидатов на выборы. К чему может привести ещё одно его президентства?

3. Подскажите  пожалуйста  литературу  или книги про Прогрессистов в США

[ALL]

2. Согласно информации от Согрина в его истории США Рузвельт был одним из кандидатов на выборы. К чему может привести ещё одно его президентства?

Знаю на ФАИ такую тему: https://fai.org.ru/forum/topic/27195-respublikanskiy-kompromiss/?page=1

 

[Крысолов]

Может ли не смерть Квентина слегка отодвинуть  дату смерти Теодор?

Может

Согласно информации от Согрина в его истории США Рузвельт был одним из кандидатов на выборы. К чему может привести ещё одно его президентства?

 

 

 

[Егор Шевельов]

Может

Понял

Часть сюжета значит можно одолжить у коллеги в ОСП.

Что касательно дальше то возникает вопрос

Насколько возможна победа третьей партии на выборах после великой депрессии?

[Крысолов]

Насколько возможна победа третьей партии на выборах после великой депрессии?

имхо, полный нереал

[Егор Шевельов]

имхо, полный нереал

Понял.

Ещё один вопрос.

ФДР точно болел заразным полиэмилитом?

Или это было генетическое заболевание ?

 

[Егор Шевельов]

Как тебя зовут, солдат?

 

Голос командира прозвучал резко, будто гром среди ясного неба. Я прищурился, оглядываясь по сторонам, словно пытаясь сосредоточиться. Мы были в небольшом лагере — грязь, палатки, старые ящики с амуницией. Вокруг сновали механики, пилоты и прочие военные. Руки затекли, сердце все еще бешено колотилось после того, как я очнулся на земле, окруженный людьми в форме времен Первой мировой войны. Мой мозг лихорадочно работал, пытаясь свести воедино фрагменты того, что произошло.

 

Как меня сюда забросило?

 

Последнее, что я помнил, — это свет яркой вспышки, затем падение, а теперь я здесь, в теле какого-то лейтенанта. Пока командир внимательно осматривал меня, я успел заметить на нем погоны и несколько медалей — явно человек высокого ранга. Стоило мне начать что-то говорить, как я понял, что мой акцент — это не привычный современный голос. Я говорил на старомодном, но безошибочно английском, как это было принято в начале XX века.

 

— Лейтенант Рузвельт, сэр, — выкрикнул я. — Но, боюсь, у меня все еще... голова кружится после... удара.

 

Я сделал вид, что прикладываю руку к виску, показывая на травму, которой на самом деле не было. Командир сжал губы и кивнул:

 

— Контузия? Что ж, может быть, тебе стоит временно отстраниться от полетов. Но ты был в воздушном бою. Ничего серьезного?

 

Воздушный бой. Я пытался не выдать себя. Моя память медленно возвращалась, и с каждым мгновением я осознавал, что попал в прошлое. Очень далеко в прошлое. Но в какое конкретно время?

 

— Да, сэр. Удар был внезапный... — пробормотал я, стараясь казаться как можно более естественным. — Впрочем, я почти в порядке, просто... небольшая потеря координации.

 

Командир, видимо, поверил. Он хмуро кивнул, что-то записал в своей тетради и махнул рукой:

 

— Хорошо. Отдыхай. Завтра тебе к врачу, а там посмотрим, что делать дальше.

 

Он удалился, а я остался стоять посреди лагеря. Рядом шли солдаты, кто-то смеялся, кто-то ругался, повсюду были звуки, запахи, оживленная деятельность. Я начал медленно осматриваться, стараясь уловить как можно больше деталей. Мое первое задание — выяснить, где и когда я нахожусь.

 

В глазах немного мутилось, но я старался не обращать на это внимания. Если здесь ведутся воздушные бои, значит, дело происходит в годы Первой мировой. Я опустил взгляд на свою форму — изношенная кожаная куртка, старый летный шлем, ботинки, давно потерявшие блеск. Вдали виднелись силуэты бипланов, стоящих в ряд. Значит, я попал в мир воздушных асов.

 

Когда командир ушел, я пошел к небольшому зданию, на котором было написано "штаб". Моя первая мысль — зайти внутрь и посмотреть какие-нибудь документы, даты, приказы. Если я смогу выяснить, где и когда нахожусь, это даст мне хотя бы шанс на выживание.

 

Прошмыгнув внутрь, я наткнулся на штабной журнал. Он был полон записей о полетах, указаний, сводок с фронта. Но тут мой взгляд упал на важную деталь: "12 июля 1918 года". Меня будто ударило током. Это означало одно — я оказался в самый разгар войны, буквально за несколько дней до гибели Квентина Рузвельта, младшего сына президента Теодора Рузвельта. Он был летчиком, и его сбили немцы в воздушном бою над Францией.

 

Черт. Если я не ошибаюсь, это произойдет через три дня. Что ж, вот он, мой новый мир.

 

Возвращаясь в лагерь, я начал лихорадочно прокручивать в голове события того времени. Квентин Рузвельт погиб 14 июля. Мог ли я что-то изменить? И самое важное — смогу ли я вообще удержаться на плаву в этом времени?

Я пробовал вспомнить что-то о самолетах той эпохи. Их простые конструкции, деревянные крылья и моторы, слабые по сравнению с современными. У меня не было никакого опыта в реальном пилотировании, и в голову пришла единственная мысль: придется научиться.

 

На следующее утро я отправился к самолетам. Надо было действовать быстро, пока никто не заподозрил, что я не тот, за кого себя выдаю. Вокруг суетились техники, кто-то заправлял машины, кто-то проверял моторы. Я подошел к одному из бипланов и внимательно оглядел его. Простая, но изящная конструкция — деревянный каркас, обтянутый брезентом, небольшой двигатель спереди и винт.

 

"Как же управлять этим чудом?" — мысленно спросил я себя. Знания, казавшиеся столь далекими, начали постепенно всплывать в памяти. Теории полета, законы аэродинамики, которые я изучал в школе, конечно, были современными, но что-то общее я все-таки знал.

 

Вскоре, делая вид, что просто осматриваю самолет, я нащупал рычаги управления и стал изучать приборную панель. Все это казалось простым, но незнакомым. Деревянный штурвал, педали для управления рулями направления, газовый рычаг — вот что было под рукой. Конечно, бипланы времен Первой мировой управлялись намного сложнее, чем современные самолеты, и от пилота требовалась огромная сноровка.

 

Пальцы нервно пробежались по штурвалу. Я закрыл глаза, пытаясь вообразить, как взлетаю. Спокойно, шаг за шагом. Сначала газ, затем управление рулями высоты, а потом работа педалями для контроля за направлением. Это как управлять дряхлой машиной с непредсказуемым двигателем. Ошибка — и ты в земле.

 

Но я знал одно: если не научусь, то шансов на выживание в этом мире у меня почти нет.