Владимир Серебряков -- МЫ БОЛЬШЕ НЕ В КАНЗАСЕ, КОМАНДОР ШЕПАРД

[serebryakov]

-- Сигнал с "Браге". Переключаю.

Шепард ответил не сразу, будто завороженный зрелищем беснующейся звезды. Колонны огня вздымались в холодную бездну, и рушились в клокочущий котел конвекционных ячеек фотосферы. Звезда Андерсона еще не достигла зрелости. Юная, вспыльчивая, она вспыхивала по временам, подобно многим другим красным карликам. Силовые линии ее магнитосферы переплетались и скручивались, раздувая термоядерный огонь в верхних слоях газового шара. Скоро настанет время для очередной конвульсии, и тогда и "Нормандии", и "Тихо Браге" придется отступить в тень своей гигантской добычи.

-- Шепард слушает. Что случилось, проф?

Ремонт после битвы за Цитадель совместился с частичной модернизацией доброй старой "Нормандии". Теперь не приходилось спускаться в комм-рубку, чтобы воспользоваться голографической видеосвязью. К несчастью, мгновенная связь по природе своей была узкополосной, а всякие попытки наладить радиосвязь терпели неудачу в потоках бешеного звездного ветра. Крошечные проекторы на мостике едва позволяли распознать вызывающего: профессора Лилу Атхиру Мадхава, номинального руководителя экспедиции Альянса к Катапульте, хотя, конечно КЛА "Тихо Браге" командовал капитан флота, некий Лерой Дженкинс, моложавый человек, страдающий нездоровым шепардопоклонничеством.

-- Просто хотела предупредить. Мы расшифровали язык активации -- невеликое достижение, потому что его синтаксис и сигнальные последовательности почти целиком скопированы со стандартных команд активации масс-реле; похоже, протеане не пытались чинить то, что не

сломано -- и следующим нашим шагом будет, очевидно, тестовый прогон.

-- В общем, если Катапульта засветится синеньким, то чтобы мы не выпрыгивали из штанов?

-- Именно!

Профессор просияла - по крайней мере, что-то светлое мелькнуло на лице двухдюймовой фигурки.

-- Только не отправьте нас нечаянно на Магеллановы облака.

-- Катапульта направлена не на Магелланово облако, -- совершенно серьезно ответила кераланка. -- Она уводит гораздо, гораздо дальше.

Что-то холодное проскользнуло вдоль позвоночника командора. Изнутри.

-- Ладно, проф. Предупреждение получено. "Нормандия" - отбой связи.

А Катапульта все так же темнела на обзорных экранах, медленно проворачиваясь под лучами кроваво-красного расхристанного солнца. Между гигантских клешней танцевало синеватое газовое пламя. Синее, как кожа Лиары.

Если бы не целенаправленная одержимость протеанской историей -- кто-то мог бы даже сказать "зашоренность" -- юной асари, Катапульта могла бы вовсе остаться необнаруженной. Наплевав на спешку, Лиара засыпала Вигилия вопросами, едва не вынудив Шепарда силой оттащить ее от древнего терминала. Флот гетов крушил оборону Цитадели, гибли люди, а командор медлил... и промедление того стоило. Почти. Потому что Вигилий упомянул Катапульту.

Проводник на Илосе был не единственным опытом протеан в строительстве масс-реле. Собственно, он был первым и самым маленьким: масштабная действующая модель для обкатки технологий. Жнецы, при всем своем могуществе, не в силах были в одну ночь уничтожить цивилизацию протеан. Инженерам и ученым, участникам проекта, хватило времени и сил закончить Катапульту и даже наладить связь с другим исследовательским центром, скрытым в ядре галактики. Катапульта была способна совершить то, чего не могли масс-реле Жнецов: отправить корабль в любое место вселенной, не нуждаясь в приемнике. А центр в галактическом ядре изучал скопление черных дыр в сердце Млечного пути. Поставленные на грань вымирания протеане собирались отправить в межгалактическую бездну столько кораблей-ковчегов, сколько успеют... а затем спровоцировать слияние черных дыр ядра, вызвав достаточно мощный гамма-всплеск, чтобы убить все живое в галактике, навсегда лишив паразитов-Жнецов добычи.

А потом исследовательский центр в Ядре пал. То ли перед грубой силой, то ли в результате индоктринации -- никто не мог сказать. Катапульта извергла вовне четыре или пять кораблей-сеятелей, и тоже умолкла. Остальное было достоянием истории.

В галактике -- буквально -- миллиарды красных карликов. Активные - опасны, и окрестности их неприютны даже для гет, не говоря об органических формах жизни. Поэтому ими никто не интересуется. Так и вышло, что ни один путешественник не забирался в систему одного такого карлика, далекого от масс-релейных станций. Строго говоря, даже реле на Илосе не было к нему ближайшим: внушительное собственное движение звезды Андерсона привело ее на окраины пространства гет, а те не славились любопытством. Катапульта оставалась неведомой миру до тех пор, пока некий командор Шепард не поставил на уши галактику -- или, по крайней мере, уцелевшую часть Цитадели -- чтобы рассчитать ее нынешние координаты и отправить туда экспедицию. Конечно, многие спали бы спокойней, если бы экспедицию отправлял исключительно Альянс, но об этом не могло идти и речи. Не только потому, что командору пришлось воспользоваться базами навигационных данных Цитадели, и не потому, что ученым Земли не под силу было пока справиться с задачей -- но Шепард оставался СПЕКТРом, агентом Совета Цитадели. Поэтому "Браге", корабль Альянса, привез к звезде Андерсона группу археологов-асари, лабораторию салариан-гравитологов, не говоря о земных специалистах... и все они пребывали в недоумении до сих пор. Спустя три месяца после того, как "Нормандия" заступила на вахту над зловещим гигантским объектом.

Когда Шепард впервые увидал масс-релейную станцию, она показалась ему огромной. Даже километровые дредноуты турианского флота терялись в ее лазурном сиянии. Но рядом с Катапультой точно так же потерялась бы обычная релейная станция. Творение протеан превосходило ее размерами раза в три. Были и другие отличия. Если обычная станция напоминала камертон, надетый на взбесившуюся астролябию, то Катапульта имела три направляющих вместо двух, а гигантское ядро из элемента ноль скрывалось в сферическом кожухе. Вся конструкция в результате походила на хватательный манипулятор гет: казалось, что огромная рука вот-вот сомкнется на кружащих рядом с ней мошках. И, конечно, вместо сверкающего черного металла Жнецов, который так никому и не удалось толком проанализировать -- слишком изменчивой и загадочно сложной была его структура -- под алыми лучами звезды Андерсона тускло отблескивал гораздо более прозаичный материал: плетеная из монокристаллического волокнистого титана молекулярная кольчуга, армированная алмазными микроцепочками. Воспроизвести подобный материал ни одна из рас Цитадели все равно не могла, но он хотя бы поддавался изучению.

Зато, как выяснили теперь бравые киберлингвисты профессора Мадхава, коды активации у этого чудовища вполне понятные. Возможно, с их помощью удастся наладить контакт с управляющим ВИ Катапульты, и выяснить, сколько все-таки кораблей отправили протеане в неизвестность. Куда те должны были попасть. И, возможно, почему пропали бесследно.

Дыхание за левым плечом командор скорее угадал, нежели почувствовал. Шаг в сторону, намеченный короткий удар, захват...

-- Не теряешь формы, милый, -- проговорила Эшли полузадушенно.

-- Так надо. -- Шепард коротко усмехнулся. -- Что случилось?

-- С чего ты решил?

-- Ты бы не стала обниматься со мной на мостике, если бы не хотела сообщить что-то неприятное. Так что случилось?

-- Помимо того, что "Нормандия" по-прежнему похожа на декорации к фотосессиям в "Форнакс"? -- Эшли фыркнула, высвобождаясь из захвата. -- Ничего особенного. Единственная, кто не доставляет проблем - это твоя ручная асари, потому что днюет и ночует у терминала связи с "Браге". Гаррус от безделья прополировал ствол своей снайперки насквозь. Остальные...

Шепард пристально уставился на нее. Обычно Эшли не давала воли глубоко укоренившейся ксенофобии: верней, при помощи некоего защитного механизма психики выводила остальных участников разношерстной группы, собравшейся вокруг легендарного Спектра, за ее рамки. Если она начинала жаловаться на засилье инопланетян, значит, кто-то ее уж очень достал. Причем вовсе необязательно - один из чужаков.

Со времени битвы за Цитадель состав группы претерпел некоторые изменения. "Нормандия" с ее экипажем как-то сама собою, не без усилий новоиспеченного советника Андерсона, закрепилась в распоряжении спектра Шепарда - или командора Шепарда, лица юридически двуличного - а вместе с ней оперативная группа спецназа Альянса под командованием Эшли Уильямс. Осталась Лиара, завороженная перспективой исследовать самолично величайшее из сооружений протеан. Остался Гаррус, хотя его приглашали, скрипя мандибулами, обратно в СБ Цитадели.

Тали'Зора нар Райя вернулась на Перелетный флот со своей наградой: данными о техневолюции гет и грузом металлолома. В качестве металлолома она скупила на всю сумму премии, выплаченной ей по настоянию Шепарда из казны Цитадели, обломки уничтоженных кораблей гет. Цивилизация роботов не славилась любовью к нововведениям: она унаследовала технические стандарты и систему измерений от своих создателей, и не нашла причины ее менять. Поэтому то, что для остальных было космическим мусором, для Перелетного флота становилось источником запасных частей к самым старым его кораблям, видевшим еще исход последних квариан с Ранноха. Взамен себя Тали оставила безутешному инженеру Адамсу двоих помощников, только что отправившихся в свое паломничество. Оба практически все время проводили у двигателей, и вряд ли могли принести беду... хотя Лия... да. Лия могла. У квариан вообще плохо развито чувство частной собственности и личного пространства - как и положено народу, уже триста лет живущему друг у друга в карманах, но у Лиа'Ваэль нар Ульнай это чувство, похоже, атрофировалось вместе с иммунной системой. Бесцеремонная и деятельная, она составляла странную пару своему товарищу, нервному юноше со смешным именем Витор'Нара нар Квиб-Квиб, начинавшему заикаться, как только в помещении скапливалось больше троих человек.

-- Дай догадаюсь, -- медленно проговорил Шепард. -- Рив наезжает на Алекса. Опять.

Рекс тоже покинул отряд - молча, без объяснений и прощаний. А месяц спустя, перед отлетом "Нормандии", на борт поднялся другой кроган, требуя передать письмо командору Шепарду от Урднота Рекса.

"Шепард", гласило письмо. "Теперь я веду клан Урднот. Моего кровного брата Рива, который вел клан прежде. я отправляю тебе. Убьешь его - окажешь мне услугу. Найдешь ему применение - я оказал услугу тебе. Так или иначе, он твой".

Командор не сообразил вовремя отказаться от такого странного подарка, и уже не первый месяц клял себя за это последними словами. Иметь на борту кроганского мастера боя - небольшое удовольствие, даже если это открытый, дружелюбный и терпимый - по кроганским, само собой, меркам - Рекс. Урднот Рив был консервативен, самолюбив и обижен на весь мир за свое поражение. Если бы не самолюбие, его вообще невозможно было бы выносить на борту, но гордыня крогана-вожака не позволяла ему выбирать недостойных противников. В результате достойным противником оставался один Алексей Дубянский, потому что остальные не подходили по габаритам, а Шепарда Рив немного опасался.

-- Вообще-то Алекс наезжает на Рива, -- поправила Эшли, -- но ты не угадал.

-- Странно... Погоди, ты сказала - _Алекс_ наезжает на Рива? И он еще жив?

-- Как ни странно.

Дубянский принадлежал к числу немногих людей, физически способных отправить крогана в нокаут. Ненадолго. Но способность - одно, а желание... желание, очевидно, проснулось от долгого общения с Ривом.

-- А что тогда? -- вернулся к теме командор.

-- Меня пугает этот саларианский шпик, -- выпалила Эшли вполголоса, и оглянулась.

-- Профессор не шпик, -- уточнил Шепард. -- Он бывший оперативник ССГ.

-- Шпики бывшими не бывают, -- убежденно заметила Эшли. -- Даже его легенда - курам на смех! Господи помилуй, он ксеногенетик! Какой идиот мог назначить биолога официальным наблюдателем от команды физиков? Если только...

-- Ну, -- уступил Шепард, -- возможно, его прошлые заслуги тут сыграли какую-то роль.

-- Угу. -- Эшли поджала губы. -- Он выведает все, что ему нужно, опоив сывороткой правды, а потом в одно непрекрасное утро весь экипаж "Нормандии" растает, точно Злая ведьма Запада, потому что нас всех заразит специально написанный вирус, оставляющий в живых только салариан.

-- И квариан, потому что они живут в гермокостюмах, -- напомнил Джон. -- И туриан, потому что у них белки закручены в другую сторону. И...

-- Спасибо, я поняла, -- поморщилась Эшли. -- Уцелевших профессор спящими зарежет остро заточенной чашкой Петри.

-- У тебя паранойя.

-- Мне неловко вам мешать, -- донесся из динамика голос Джокера, -- но датчики... ЧЕРТ!

Волна тошноты подкатила к горлу: генераторы внутреннего псевдотяготения не справлялись с перегрузкой.

-- Шкипер, на мостик, срочно!

-- Я уже здесь. -- В три шага Шепард оказался рядом с пилотским ложементом. -- Что?

-- Корабль. -- Пальцы Джокера летали над голографическим планшетом. -- Вышел из сверхсвета рядом с Катапультой.

-- Весьма точно прицелился, -- добавила крошечная голограмма капитана Дженкинса с "Браге". -- Наблюдаю визуально. Очень странный...

-- Гет?

Шепард напрягся. Если синтеты пронюхали о том, какое сокровище находится на их территории...

-- Это не они! -- вскрикнул пилот. -- Это...

Звезды посыпались с экранов стремительным, хрустким дождем. Из-за черной громады протеанского творения выплывал чужой звездолет.

Очень чужой. То ли готический собор из стекла и стали протаранил хондритный астероид, то ли причудливый небоскреб плыл в пространстве так долго, что грязь и пыль наросли на нем бугристыми пластами -- странное сооружение не походило на корабли ни одной из рас, известных Шепарду. Во чреве нелепой конструкции, между протянутыми в пространство шпилями вспыхнула искра, и от нее потянулась бьющаяся струйка живого огня.

Дотянулась до "Браге".

И без усилия рассекла его пополам. Голограмма Дженкинса погасла, точно задутая ветром.

-- Вниз! -- гаркнул командор, но Джокер уже бросил юркую "Нормандию" прочь, заслоняясь от шарящего по небу смертельного луча массивной тушей Катапульты.

Струя огня резала молекулярный композит, как горячий нож режет масло.

-- Что это за хрень?!

-- Не знаю! -- Голос пилота прерывался от напряжения. -- Не могу... выйти на сверхсвет! Слишком близко...

Слишком близко от прогибающего пространство вокруг себя ядра Катапульты. Слишком близко от холодной, тяжелой звезды Андерсона.

"Нормандия" убегала от жгучего рассвета, намерившегося опалить ее расплавленным золотом. Огненная струя промелькивала совсем рядом, и прерывалась вновь, когда в очередной раз вражеский корабль скрывался из виду. Звезды метались по экрану бешеным огневоротом.

-- Долго... не сможем, -- прохрипел Джокер, выводя "Нормандию" в крутой вираж.

-- Запускай Катапульту, -- внезапно бросил Шепард, падая в пустующий ложемент второго пилота.

-- Нас распилят раньше, чем мы выйдем на траекторию прыжка, -- огрызнулся Джокер.

-- Прикроемся направляющими. Запускай.

-- Нас зашвырнет невесть куда!

-- Нас сейчас распылят на атомы! -- "Нормандия" содрогнулась, когда огненный луч задел щиты. Освещение погасло на миг, когда перегруженный реактор направил всю мощность на силовые шины ядра "Тантала". Корабль стремительно скатывался в гравитационный колодец, непрерывно создаваемый по курсу и столь же непрерывно ускользающий вперед. -- Запускай Катапульту!

"Нормандия" вошла в пике. Клубящийся ад звездной фотосферы стеной вставал по штирборту, клешня протеанской громады кувыркалась на ее фоне, и совсем рядом царапала черноту небес раскаленная золотая игла, рассыпая горячую пыль. Вокруг направляющих сгущалась, наливаясь лазурью, сияющая мгла, и в ее омут канул настигаемый палящим огнем корабль, канул - и пропал в синей вспышке.

На борту "Нормандии" этого уже никто не увидел. Смотровые камеры ослепли на миг, звезды смыл поток густого ультрамарина... а потом на кинетические щиты разведчика обрушился удар, потрясая корабль до самых несущих балок.

-- Ччерт...

В космическом пространстве расстояния обманчивы. Пылинка на стекле гермошлема ничем не отличается от астероида в тысяче километров. На миг Шепарду показалось, что Катапульта не сработала, что "Нормандия", совершив прыжок, осталась на том же месте, угрожая врезаться в одну из направляющих титанической конструкции. Лишь в следующий миг, когда в головокружительном вираже корабль вырвался из тени и солнце брызнуло в смотровые камеры, командор понял, что ошибся. То было иное, ясное солнце -- звезда класса G, желтый карлик, типичное светило обитаемых планет.

А направляющая не принадлежала Катапульте. Она вообще ничему не принадлежала, обломанная у основания и медленно плывущая по орбите в окружении туманного облака обломков.

И она была огромна.

Суматошные броски "Нормандии" мешали рассмотреть космическую руину подробнее, но по первому впечатлению она превосходила размерами творение протеан настолько же, насколько то было больше обычного масс-реле. Пылинки кружили над ней, отблескивая в солнечных лучах - мертвые корабли, едва уступавшие турианским дредноутам. Один из них пронесся мимо "Нормандии": зловещая громада, похожая на отрубленную голову дохлой акулы. И вся эта армада была безжизненна. Ни радиоволны, ни лазерного луча, ни колебания темной материи не исходило от нее. Только сотни, тысячи пустых корпусов, стальной шелухи, вьющейся над единственным обломком гигантского сооружения, отломанным пальцем рухнувшего колосса.

"Нормандия" вырвалась из роя обломков. Град метеоров, что стачивал мельчайшими ударами ослабленные кинетические щиты, оборвался за миг до того, как защита готова была рухнуть. Корабль лег на инерциальную траекторию, а Джокер со всхлипом опустил на панель усталые руки. Воцарилось молчание.

-- Кажется, -- тяжело промолвил Шепард, слепо глядя на пронзительно яркое солнце, -- мы больше не в Канзасе.

[serebryakov]

Переговорная была сейчас самым бесполезным помещением на корабле. Естественно, что именно туда и набилась вся свободная от вахты команда "Нормандии", вместе с группой Шепарда. Саларианского наблюдателя, строго говоря, допускать на общее собрание было нельзя -- из всех, находившихся на борту, он единственный не был ни членом вооруженных сил Альянса, ни помощником спектра, и подходил разве что под определение "гражданского специалиста", но как-то так получилось, что ему выделили драгоценное место в центральном круге.

Тишина стояла оглушающая. Обычно, когда в тесный зал набивается три десятка разумных существ, и в молчании воздух дрожит. Сейчас даже вентиляторы за декоративными решетками крутились на цыпочках.

Нарушила молчание, как всегда, Лия.

-- Позвольте подытожить, -- проговорила кварианка осторожно. -- Чтобы избежать гибели, "Нормандия" совершила прыжок через масс-реле в неизвестном направлении. Масс-реле, которое могло бы перебросить нас обратно, разрушено. Мы не знаем, где находимся, и не имеем понятия, как

нам вернуться.

-- Примерно так, -- согласился Шепард.

-- Тогда... -- Лия беспомощно развела руками. -- Какие у нас шансы вернуться?

-- Пятьдесят на пятьдесят, -- внезапно ответил саларианин, поднимая голову.

-- Это как? -- изумилась Эшли.

Большеглазый инопланетянин выразительно развел руками.

-- Или вернемся, или нет, -- пояснил он.

Молчание стало еще более тягостным, если это возможно.

-- Очень старая шутка, -- извиняющимся тоном проговорил саларианин. -- Для головастиков. Развеять напряжение.

-- Спасибо, профессор, -- серьезно отозвался Шепард. -- Мистер Прессли?..

-- Мы приблизительно определили направление и длительность прыжка. -- Навигатор прокашлялся. Голос отказывал ему. -- Приблизительно... мы находимся за пределами местной группы.

-- Кила! -- донеслось из-под кварианской маски.

-- Местной группы чего, простите? -- уточнила Эшли.

Прессли облизнул пергаментные губы.

-- Галактик. Этим прыжком мы преодолели десять миллионов световых лет. Приблизительно. Чуть меньше, на самом деле.

-- То есть мы знаем, куда нам возвращаться, -- вымолвил Шепард. -- Но...

На сверхсветовом приводе "Нормандия" развивала скорость двадцать пять световых лет в сутки. За десять лет она могла бы пересечь Галактику из конца в конец. Но чтобы вернуться домой своим ходом, ее потребовалось бы тысячелетие. К концу пути на борту осталась бы в живых одна Лиара...

если бы на корабле хватило воздуха и провизии, чтобы поддерживать ее существование на протяжении десяти веков. Это не говоря о том, что корабль с двигательным ядром из элно нуждается в том, чтобы регулярно сбрасывать статический заряд, а это несколько затруднительно будет сделать в межгалактической пустоте.

-- Мы находимся в галактике ЛЕДА-100170, входящей в группу Маффеи, -- продолжал навигатор. -- Это что касается пространственных координат.

Он опять замялся. Шепард уже успел заметить, что это дурной знак.

-- Пространственных?

-- Навигатор хочет сказать, что мы сместились еще и во временных координатах, - жизнерадостно влез саларианин. -- С точки зрения теории относительности сверхсветовое перемещение математически эквивалентно путешествию во времени...

-- Спасибо, профессор, -- с напором повторил Шепард. -- Сколько лет?

Прессли беспомощно пожал плечами.

-- Примерно миллион.

-- Это фиксированное значение для всех грузов, переправлявшихся через Катапульту, -- добавила Лиара. -- Кроме одного. Протеане поступили мудро. Они отступили назад во времени, чтобы подготовиться к атаке Жнецов... и даже там подготовили для себя плацдарм в еще более далеком прошлом.

-- Судя по тому, что мы видим, это им не помогло.

Саларианин экспансивно взмахнул руками.

-- Ну конечно! Точки выхода смещаются по мировой линии времени с равной скоростью. Если мы отправились в прошлое на тот же промежуток, что и протеанские ковчеги, со времени их прибытия здесь прошло пятьдесят тысяч лет! За это время чего только не могло случиться.

-- Что-то еще? -- Шепард обернулся к навигатору.

-- Система, в которой мы находимся, -- ответил тот. -- Очень странная система.

В центре зала повисла голографическая схема.

-- Восемь планет, -- пояснил Прессли. -- Пространство во внутренней части системы было вычищено когда-то до скрипа: ни астероидов, ни даже залетных комет. Там, кажется, обращалась вокруг звезды эта... конструкция. -- На схеме появилось искаженное подобие Катапульты, с масштабной сеткой, без которой не удавалось осознать истинные размеры сооружения. -- Теперь, разумеется, всюду обломки кораблей. Просто какие-то саргассы космоса. Внешняя часть системы тоже была почищена, но не так старательно. Три ближайшие к звезде планеты... -- Он сделал паузу. -- На троянских орбитах.

-- Это же неустойчивая конфигурация, -- вмешался саларианин. -- Если только...

-- Неустойчивая, -- согласился Прессли.

-- Катапульта, -- заметила Лиара, -- как и масс-реле, манипулирует темной материей. А темная материя позволяет управлять тяготением.

-- Искусственная конфигурация? -- Саларианин обернулся к ней. -- Нарушали орбиту станции. Планетарная инженерия. Конечно. Встают вопросы. Почему уничтожена? Недавно: обломки не до конца рассеялись. Остатки цивилизации? Искать следы. Слишком долгая история. Слишком много вопросов.

-- Именно, профессор Солус. -- Шепард поднялся на ноги. -- Четвертая планета, по всей видимости, была обитаема. Но никаких следов разумной жизни в системе мы не видим. Обследовать космические руины мне кажется более рискованным, чем высадиться на планету... и попытаться найти там хотя бы часть ответов.

-- Или найти того, из кого можно эти ответы выбить, -- прохрипел Рив.

Рука его стиснула воздух. До хруста, как чью-то тонкую, уязвимую шею.

[serebryakov]

Бирюзовое небо отражалось в бирюзовом море, и слепил глаза белый песок, соперничая блеском с бегущими по обшивке "Нормандии" синими молниями. Пейзаж острова дышал покоем и умиротворением -- если не замечать, что заросшая лианами груда металлолома за мыском есть не что иное, как древний звездолет неведомой расы. Броню проело время, шпангоуты сложились внутрь... Шепард попытался представить, сколько же лет покоится здесь жертва космического кораблекрушения, и поежился. А ведь то был не единственный мертвый корабль. Прямо из моря на горизонте торчали обломки корпуса другого звездолета, похожие на призраки башен Илиума, а за ними -- еще и еще...

-- Кладбище погибших кораблей, -- пробормотал командор вполголоса и, отвернувшись от обзорного экрана, направился к лестнице.

В лазарете, служившем по необходимости и лабораторией, было тесно. Собственно, в любом помещении вместе с Мордином Солусом было бы тесно -- тощий саларианин обладал удивительным умением занимать все свободное пространство, как идеальный газ. Совсем невыносимо становилось, когда вместе с ним в лазарете находились корабельный врач, Лиара и неизвестно зачем взявшаяся делать вид, будто помогает всем троим, техник Бардин: статная брюнетка с холодным лицом, назначенная на борт "Нормандии" за пару недель до вылета и совершенно не вписавшаяся в дружную команду корабля.

-- Как продвигается анализ, проф? -- спросил Шепард, устраиваясь на краю стола. Доктор Чаквас неодобрительно глянула на него, но промолчала.

-- Успешно. -- Саларианин вскинул голову. -- При сохранении тенденции буду нуждаться в психиатрической помощи. Результаты невероятны.

-- Что, наша система деконтаминации не справится со здешними микробами?

Это было бы действительно невероятно. И очень неудачно. Не так часто случалось, чтобы микрофлора одной планеты, случайно занесенная на другую неосторожными исследователями, представляла опасность... но прецеденты бывали.

-- Справится. Другое. Смотрите. -- Мордин взял сложный аккорд на унинструменте. -- Первая стадия. Термолиз. Масс-спектрометрия продуктов распада. Специфичны для биохимий каждой планеты. Вот. -- На экране проявился график, ничего Шепарду не говоривший. -- Типовой спектр терран-микрофлоры. Вот. -- На графике прорезались дополнительные пики. -- Спектр микрофлоры "Нормандии". Наложены примеси микрофлоры азари, кроганов, салариан, туриан. Отдельные наборы пиков. Вычленяются легко. Взял пробы забортного воздуха. Искал следы протеанской биохимии. Вместо этого... -- Тонкие пальцы саларианина забегали в воздухе. -- Вот.

-- Ничего себе, -- пробормотал командор. Он понятия не имел, как надо понимать результат масс-спектрометрии, но график теперь больше походил на кардиограмму пьяного верблюда.

-- Есть протеанские следы. -- Мордин выделил часть пиков, не самых высоких. -- Остальное -- смесь организмов разного происхождения. От двенадцати до восемнадцати биохимий.

-- Все правильно, -- проговорил Шепард. -- Это не планета, а проходной двор и кладбище одновременно. Ничего удивительного.

-- Удивительно! -- Мордин вскинул руки. -- Поразительно! Смотрите!

Он выделил другой набор пиков, взмахом руки вывел рядом еще один спектр, показавшийся командору знакомым.

-- Земная биохимия, -- без нужды пояснила доктор Чаквас из-за спины Шепарда. -- В местном воздухе присутствуют наши микробы.

-- То есть протеане, получается, не просто эвакуировались, -- задумчиво произнес тот. -- Они по меньшей мере прихватили с собой что-то живое с Земли.

-- С Земли пятидесятитысячелетней давности, -- напомнила Чаквас. -- Они знали, что жнецы уничтожают любую разумную жизнь. Вы бы на их месте не эвакуировали вместе с собой хотя бы небольшую популяцию примитивного племени -- на развод? Просто из жалости?

-- Жалость не при чем, -- внезапно возразил Мордин. -- Рационально. Разнообразие -- основа развития.

Шепард внимательно глянул на Мордина.

-- А микрофлоры других рас нашей Галактики вы не нашли, профессор?

-- Пока нет, -- рассеянно отозвался тот, вновь погружаясь в работу. -- Сложный спектр. Трудно выделить тонкие различия.

-- Тогда, раз эти микробы не прогрызут наших скафандров, -- заключил Шепард, -- готовимся к выходу. Лиара, ты как наш археолог пойдешь со мной и Рексом в ведущей тройке. Эшли, Гаррус и... хм... Маркус прикроют нас огнем, если что.

-- Если что-то случится с ведущей тройкой, "Нормандия" лишится всех биотиков разом, -- внезапно проговорила Бардин, не оборачиваясь. Черные неуставные кудри рассыпались по ее плечам, заслоняя лицо.

Шепард уставился на нее так, словно с ним заговорила табуретка.

-- Если что-то случится с командором, полагаю, уже не будет иметь значения, есть на борту биотики или нет, -- пропела доктор Чаквас. -- А вы, Мирьям, лучше сделайте тестовый прогон фаг-ассемблера.

Бардин промолчала, но спина ее была очень выразительна. И плечи. И талия. И... Командор с трудом оторвал взгляд. Техник Бардин была очень... декоративна. Жаль, что характер ее никак не соответствовал внешности. Шепард вспомнил улыбку Эшли, и на душе у него стало спокойнее при мысли, что прикрывать ему спину будет комендор-сержант Уильямс.

[serebryakov]

На то, чтобы достичь цели, передовой тройке потребовалось добрых три часа. Три часа биотики пробирались сквозь душные, кишащие неведомой, опасной жизнью джунгли. Что-то копошилось в подлеске, на тропу, протоптанную неведомым, но, видимо, очень крупным зверем, выпрыгивали бесстрашные в своей глупости двуногие лягушки размером с кролика; один раз отряд столкнулся со здоровенной тварью, похожей на леопарда, но с шестью лапами...

Но вот, наконец, лес оборвался, будто отсеченный ножом. Здание - цель пути, замеченная бортовым компьютером "Нормандии" еще с орбиты, - стояло посреди широкой поляны между джунглями и обрывом, на лужайке, засеянной чем-то подозрительно похожим на генетически модифицированную

"футбольную" траву. Единственное здание на мертвой планете.

Вот только зайти в него оказалось невозможно.

-- Проклятье... -- пробормотал Шепард, запрокидывая голову.

Если верхние этажи здания повторяли формой строенные направляющие Катапульты, то цоколь был лишен осевой симметрии. Двадцатиметровой высоты мраморная лестница -- у кого-то, решил командор, был очень маленький член -- вела к воротам... храма, пожалуй. Шепард не мог себе представить, чтобы в этом здании располагался, скажем, штаб планетной обороны. Или даже музей. Храм, монастырь, парламент, в конце концов - но никак не место, где люди занимаются делом. Слишком величественно.

А ворота были завалены обломками. Когда-то - возможно, тысячу лет назад, а, быть может, и десять тысяч, - кто-то пытался взорвать их, но не рассчитал: вместе с аркой обрушилась и часть стены, запечатав горой битого камня единственный вход.

-- "Я - Озимандия, я - мощный царь царей! Взгляните на мои великие деянья", -- прозвучал в шлемофоне голос Эшли.

-- Пустыня мертвая, -- процитировал оттуда же Шепард, озираясь. Чем дальше отходили они от "Нормандии", чем ярче светило солнце с бирюзовых небес, тем сильней мучило командора ощущение, будто за ним наблюдают. Что-то огромное, невидимое, злое стояло за левым плечом, запускало щупальца под броню, ковырялось в извилинах. Но только тут, перед древним храмом, Шепард осознал, что именно кажется ему непонятным и неправильным в окружающей тропической идиллии. Любой биотик, даже такой инвалид, как земляне, вынужденные дополнять естественно возникшие узелки элно имплантатами, ощущает колебания темной энергии вокруг себя. Волны, сгущения, разрежения -- всего четыре процента массы Вселенной состоит из осязаемой материи, а все остальное существует на изнанке, невидимой большинству разумных существ.

Сейчас Шепард ощущал вокруг себя явственное биотическое присутствие, тем более странное, что оно не имело четкой локализации при огромной мощи. Такой силы не ощущалось даже в присутствии тысячелетней Бенезии, даже рядом с пропитавшимся технологиями жнецов Сареном. Здесь - никого. Только пристальный взгляд в спину.

-- Поднимемся, -- предложила Лиара. -- Мне кажется...

-- Обломки, -- подал голос Рив. -- Обломки лежат неправильно.

-- Это если считать, что вход пытались запечатать или вскрыть, -- поправил командор. -- Тогда взрывали бы саму арку, и хотя бы часть обломков волной отнесло бы по сторонам. Здесь... такое впечатление, что по фасаду ударили молотком. Ну, или в него аэрокар врезался.

-- Или поработал мощный биотик, -- добавила Лиара. Подумала, и уточнила: -- Очень, очень мощный. Можно попытаться разобрать завал, раз уж мы все трое здесь.

В подтверждение она пролевитировала довольно крупный обломок, уронив его на ступени чуть в стороне от входа.

-- Не знаю, что из этого выйдет... -- Шепард нахмурился. -- Как бы этот храм не рухнул нам на головы.

-- Но мы должны хотя бы попытаться! -- Лиара умоляюще глянула на него.

Шепард пожал плечами.

-- За неимением лучшего... Уильямс, подтягивайтесь к храму. Попробуем проникнуть внутрь, но для этого нужна работа биотиков.

Рука его машинально нащупала на поясе флягу-термос с ненавистным, приторно-сладким какао. Применение биотических способностей отнимало столько сил, что порой приходилось в буквальном смысле слова запихивать в рот сахар горстями.

Но из джунглей показались не знакомые фигуры в ярко расцвеченных бронекостюмах. На границе свободного от растительности круга воздвиглась фигура, похожая на оплавленного до неузнаваемости гигантского пластмассового крогана. Только у кроганов не бывает таких когтей на непропорционально огромных передних лапах. Тварь, огромная, как доисторический ящер, взревела, показав кривые клыки, и бросилась в атаку.

Шепард среагировал инстинктивно. Его биотическая оплеуха не сбила чудовище с ног, но остановила и оглушила. Последовавший за нею удар Рива -- заставил заскулить. Растеряв смелость, тварь ринулась прочь так же поспешно, как нападала.

-- Куда?! -- взревел Рив. -- Вернись и сражайся, ты, трусливый пыжак!

-- Действительно трусливая, -- заметила Эшли, наблюдавшая за стычкой от опушки леса. -- Ей ведь не так сильно досталось.

-- Возможно, -- предположила Лиара, -- она просто знакома с биотиками... и очень их боится?

[serebryakov]

-- Ничего.

Рив раздраженно пнул тумбу. Не выдержав удара бронированым башмаком, древняя мебель рассыпалась в труху, присоединив еще одно облако к витающим в воздухе клубам пыли. У Шепарда рефлекторно зачесалось в носоглотке, и он с трудом подавил желание чихнуть. Один раз, еще кадетом, он чихнул в гермошлеме. Барабанные перепонки потом еще неделю ныли, не говоря о том, что до конца задания пришлось смотреть на мир сквозь забрызганные изнутри стекла.

Потратив немало усилий, археологи-дилетанты разобрали завал на входе в здание. Но этим успехи и ограничились. Внутри храм был пуст. Пустовали коридоры, залы, комнаты, какие-то каморки, даже подземелье. Немного мебели, явно принесенной позднее, и тем не менее древней настолько, что разваливалась от косого взгляда, останки роботов - охранных дронов? - насквозь съеденных коррозией. Следы выстрелов на стенах. И все. Ни единой надписи, ни единого действующего устройства, ни единого элемента памяти. Где-то в недрах земли под храмом, очевидно, располагались машины, реакторы, компьютеры -- сохранились кабельные шахты - но все это было недоступно и, судя по данным сенсоров, мертво.

-- Пойдем отсюда, -- тяжело проговорил командор. -- Пустая была затея - изображать этого.. как его... Индиану Джонса.

-- Пойдем, -- согласилась Лиара, изучавшая остатки разрубленного напополам робота. Похоже было, что механизм подвернулся под луч промышленного лазерного резака. Вот только ни резака, ни следов луча на стенах поблизости не было видно. То ли робота притащили сюда уже располовиненным, то ли... -- Это определенно не протеанские технологии. Возможно, в других местах нам повезет больше.

-- И только один скелет, -- заметил Шепард. -- То, что от него осталось.

Поначалу они даже не поняли, что белая костяная крошка, застрявшая между каменными глыбами на входе - это остатки чьего-то скелета. Более-менее целыми остались ступня, несколько позвонков и пол-челюсти, явно не человеческой, судя по острым мелким зубам. Остатки, не заикаясь о похоронах, собрали в пакетик на развлечение Мордину.

-- Пошли уже, -- проворчал Рив.

На лестнице перед храмом ничего не изменилось. Эшли с Маркусом терпеливо сторожили проход, Гаррус полировал снайперскую винтовку.

Из всех членов команды турианец внушал Шепарду наибольшее беспокойство -- именно тем, что был неестественно сдержан. Гаррус был на борту "Нормандии" единственным представителем своего вида - как и Рив, и Мордин, и Лиара, но кроганы привыкли жить под дамокловым мечом, салариане не были столь озабочены проблемами размножения, а одной азари хватит, чтобы восстановить все их племя. Туриане были психологически ближе к людям - но людей на корабле хватило бы на маленькую колонию... а турианин был один.

"Не смей", цыкнул стальной голос внутреннего сержанта. Не смей даже думать об этом. Тридцать человек, из них едва десяток женщин - это медленная деградация и вымирание, а не колония. Ты вернешь их домой. У тебя выхода другого нет.

Что-то зудело на краю сознания, требуя заметить, требуя...

Нагнувшись к груде обломков, Шепард приподнял камень. В трещине между обломками лежал, непримятый, металлический цилиндр с характерной оплеткой -- рукоятка какого-то инструмента. Или фонарик. Но от этого "фонарика" исходил неслышимый ушами тяжелый звон элемента ноль, как от кинетических орудий крупного калибра.

-- Лиара, смотри! Какая интересная штука...

Командор осторожно вытащил цилиндр из каменного плена. Удивительно, но падающие камни оставили предмет невредимым, а годы не сказались на нем - лишь несколько царапин избороздили оплетку, да погнулось явно декоративное кольцо вокруг рабочей оконечности.

-- Ого! -- Эшли оставила пост, чтобы поглядеть. -- Смотри, вон те ошметки расплющенные -- мы еще смеялись, что консервную банку раздавило? Это разве не остатки второй такой же?

-- Очень странный фонарь, -- заметила Лиара. -- Неудобный. Если это, конечно, фонарь, а не просто рукоятка от чего-то более сложного.

Шепард взвесил цилиндр в ладони.

-- Держать его как раз удобно, -- заметил он. -- Как раз под большим пальцем выключа...

Ему в голову не пришло, что спустя тысячелетие инструмент может действовать.

Из рукоятки выметнулся с сухим жужжанием луч рубинового огня.

-- Черт! -- От неожиданности Шепард уронил рукоять, и пламя тут же погасло. Командор поспешно поднял опасную находку. -- Какие же в ней батареи, если они до сих пор держат заряд?

Он снова вдавил кнопку, предусмотрительно отвернув цилиндр рабочим концом от себя. К удивлению командора, огненный луч вытянулся примерно на метр, и застыл. Странно было видеть замершее пламя -- или замороженный свет? От луча почти не исходило тепла -- но осторожное прикосновение к обломку камня оставило проплавленный след.

-- Странное оружие, -- пророкотал Рив, придвигаясь ближе.

-- Это же огненный меч, с такими херувимы ходили, -- поддержал Маркус, не отводя взгляда от опушки леса.

-- Если это оружие, то ближнего боя, -- озвучила Эшли очевидное. -- Кому оно нужно, если есть автомат?

Головоломка сложилась с сухим стуком.

-- Биотику, -- ответил Шепард. -- Очень сильному биотику. Это оружие штурмовика, доведенное до абсурда. Барьер, бросок, ближний бой, и противник разваливается напополам. Или наоборот -- барьер, левитация, притяжение, удар. -- Он выключил древнее оружие. -- Я бы не отказался от такого на Феросе, когда зомби на нас валили толпой.

-- А потом этот биотик столкнулся с другим, и тот немного не рассчитал силы, -- задумчиво промолвила Лиара. -- Или решил не рисковать ближним боем.

-- Возвращаемся на корабль, -- распорядился Шепард. -- Маркус, подбери остатки второго... огненного меча. Возможно, наши инженеры что-нибудь скажут по этому поводу.

Он поморщился, радуясь, что шлем скрывает лицо. У железного командора начинала болеть голова.

[serebryakov]

Шепард вяло ковырял вилкой в комковатой кашице пастельных тонов. На обед подали, по приказу самого же командора, _еду_. Нормальные продукты в кладовой оставались в достаточном количестве, но Шепард рассудил, что их стоит поберечь для особых случаев: неизвестно еще, сколько "Нормандия" будет искать выход из безвыходного положения. Поэтому экипаж перешел на питание синтезированным пайком, удовлетворявшим все потребности человеческого организма, кроме одной: питаться чем-нибудь съедобным. Гаррус мог злорадствовать: ему как организму декстро-белковому, приходилось жрать такую же дрянь, только адаптированную под турианцев, с самого начала рейса. Кварианам - тоже, но они привыкли к синтетике еще на Перелетном флоте.

Правда, когда командор отдавал этот приказ, он не думал, что у него будет так болеть голова.

В висок неторопливо, с подвывертом вкручивали огромный шуруп, доходящий раскаленным острием до самого ствола мозга. От боли перед глазами начинали плыть какие-то смутные тени иззелена-желтого цвета, будто мир сам себе наставил подживающих синяков. Шепард уже заглотал четыре таблетки, по нарастающей от аспирина до альтафена, и никакого эффекта не ощутил. Доктор Чаквас уже поглядывала на него с беспокойством через стол.

Командор через силу запихнул в рот комок кашицы, проглотил. Вкуса не было - а может, его забило электрическое жжение на языке. Нет, надо доесть... потому что иначе недоеденное попадет обратно в синтезатор, не проходя через плазменную печь, куда отправлялись все биологические отходы на "Нормандии". При мысли об этом Шепарда затошнило.

-- Доктор, -- не выдержал он, -- у вас нет ничего от головной боли?

Отодвинув тарелку, Чаквас решительно поднялась на ноги.

-- Тестовый стенд у меня есть, -- отрубила она. -- В лазарет, шагом марш.

Шепард попытался встать - и не смог. Его качнуло с такой силой, что пришлось уцепиться за стол, намертво вмурованный в палубу, по впившимся в пластик пальцам побежали синие молнии... и тут командор понял, что это не его шатает.

Лиара по-прежнему сидела за столом на соседнем месте. Но не на стуле - стул парил в воздухе на высоте человеческого роста над ее плечом. Всплывали пузырями в аквариуме тарелки, кружки, вилки, комки питательной пасты, кружились в неспешном хороводе. Азари восседала на воздухе, скрестив ноги, и вокруг нее наливалось газовым пламенем характерное черенковское свечение активной биотики.

-- Я... -- пробормотала Лиара невнятно. Видно было, что она совершенно не осознает, где находится, и что с ней творится. Глаза ее были сплошь черны, два гагатовых камешка между широко распахнутых век. -- Я... мне дурно...

Командор машинально потянулся мыслью к имплантатам, чтобы вызвать барьер - и не смог. Только поперек шурупа в череп вколотился альпеншток, прямо между глаз.

-- Шкипер! -- донесся, будто издалека, голос доктора. -- Не пытайтесь пользоваться имплантатом! Будет только хуже!

Лиару рывками потащило вверх, к потолку, разматывая, точно клубок, в который азари бессознательно пыталась свернуться.

-- Надо ей помочь!

Командор метнулся вперед, продавливая упругую преграду биотического поля, когда вдруг лазурное свечение погасло. Потерявшая сознание Лиара рухнула на руки Шепарду, обдав едва уловимой волной тепла и запахом азарийских духов.

-- В лазарет, обоих! -- распорядилась доктор.

Шепард с облегчением передал свою ношу подскочившему Маркусу и побрел вслед видимой словно в тумане Чаквас. Холодный металл коснулся горла, послышалось шипение, и боль понемногу начала отступать.

-- Это коктейль Кайдена, -- пояснила Чаквас, заметив, что бессмысленное выражение сходит с лица командора. -- Осталось после него... вы же помните, какие мигрени мучили бедного мальчика.

Шепард помнил.

-- Но у него стоял L2.

-- У Кайдена мигрени были связаны с работой имплантата. А у вас просто какие-то неполадки.

-- А у Лиары какие могут быть неполадки? -- приходя в себя, поинтересовался Шепард. -- Я не верю в такие совпадения. Нас на корабле трое биотиков, и в одну минуту двое теряют контроль над своими...

Он осекся. Глаза у доктора стали как плошки.

-- Рив, -- хором выпалили оба, и в этот момент главную палубу сотряс снизу титанический удар.

[serebryakov]

Лифт ехал так медленно, что Шепард и доктор Чаквас успели только к развязке.

Шеститонная громада "Мако" била в потолок трюма с колокольным грохотом, грозя пропороть переборки дулом кинетического орудия. Инженеры, кажется, попрятались в моторном отсеке, Гарруса не было видно - лишь обезумевший Урднот Рив одиноко высился посреди гулкого зала, овеянный синим биотическим вихрем.

И за его спиной мелькнуло бело-алое пятно.

Мордин взлетел на горб крогану одним прыжком, как кузнечик, и ловко вогнал пальцы под надбровные дуги ящеру-гиганту. Взвыв от боли и зажмурившись, кроган вскинул голову -- как раз вовремя, чтобы соскользнувший вперед саларианин нанес два коротких тычка под горло, в нервные узлы. Синяя мгла рассеялась, и под сокрушительный гром упавшего вездехода профессор аккуратно, как в процедурном кабинете, ввел что-то из крошечного иньектора в угол рта застывшему Риву.

Кроган повалился, как подрубленный дуб. Шума командор не услышал: барабанные перепонки еще гудели эхом. Чаквас, кажется, выдохнула.

-- Прок... -- начал было Шепард, осекся, потер уши и, убедившись, что слух возвращается, начал снова: -- Проклятье, это было рискованно. Сколько он еще проваляется, проф?

-- От четырех до шести часов, -- ответил саларианин безмятежной скороговоркой. -- Снотворное специально для кроганов. Землянам не употреблять: нейротоксично.

Командор оглянулся.

-- Что-то не так... -- пробормотал он.

Что-то по-прежнему било по обожженным дендритам, заплетающим узелки элемента ноль. Где-то рядом. За рундуками, в узкой щели между ящиками и стеной.

Идиотическое хихиканье ударило по нервам. Словно выходящий из спячки гет-разведчик, человек поднялся на ноги. Вокруг него пульсировали, сплетаясь и расплетаясь, вихри прозрачной синевы, но как-то странно, слабо и неровно. А главное - этому человеку не было места на борту "Нормандии", потому что никто из ее команды, кроме Лиары, Рива и самого Шепарда, не обладал биотическими способностями.

Человек обернулся. Это был техник Кросби, неприметный инженер, никогда прежде не обращавший на себя внимания командиров.

-- Я бог, -- объявил Кросби и глупо улыбнулся, раскинув руки. -- Я бог! Я повелитель безмерных пространств! Я темная энергия!

-- Черт, -- резюмировал Шепард.

Попытка обратиться, против совета Чаквас, к имплантатам отозвалась приступом боли в висках. Сейчас способности командора были бесполезны. Но не стрелять же, в самом деле, в сбрендившего инженера!

-- Остынь, Сайлас, -- самым успокаивающим тоном проговорил командор, делая шаг вперед.

-- Я биотический бог! -- повторил Кросби, снисходительно глядя на Шепарда снизу вверх. -- Я наведу порядок в этой вселенной... -- Он запнулся. -- Только... только передохну вначале. Что-то мне...

Глаза его закатились, и техник марионеткой сложился обратно в щель, откуда вылез.

-- Что за ерунда, -- пробормотал Шепард, подходя к телу.

Рундук был распахнут. Среди инструментов внимание командора привлекла пластиковая коробочка, которой явно было не место в этой кладовой. Открывая ее, Шепард уже догадывался, что увидит.

Горсть прозрачных облаток, полных розового порошка.

-- "Красный песок". -- Шепард сунул коробочку доктору Чаквас, нагнулся, пальцами раздвинул спящему губы. -- Похоже, подсел недавно: зубы в порядке. Но теперь понятно, откуда у него биотические способности. Он, должно быть, с перепугу обнюхался до самых бровей.

-- Это крайне пугающее развитие событий, -- зачастил Мордин. -- Если бы пострадали только биотики, покидавшие корабль, это можно было бы приписать некоему фактору, действующему за бортом. Но если тот же криз пережил техник Кросби, то неизвестный фактор проник внутрь.

Шепард замер.

-- Черт, -- повторил он в третий раз. -- Хотите сказать, у нас чума?

-- Пока не пострадал никто, кроме биотиков, -- уточнил саларианин. -- Если ситуация не изменится, можно будет считать, что для остальной команды этот фактор не опасен. Хотя требуется изучение. Сравнительный анализ: землянин, азари, кроган. Крайне интересно.

Командор потер лоб. Коктейль Кайдена действовал, притупляя боль вместе с рассудком.

-- Вот что, -- решил он. -- Профессор, найдите мне этот фактор. Я хочу быть уверен, что никто другой не пострадает. И выясните, как эта дрянь вообще прошла через обеззараживающую камеру. Рив... пускай полежит здесь. На случай, если ваше зелье отпустит его раньше, чем вернется разум. Если вернется. А за Кросби кого-нибудь пришлем. Пойдемте в лазарет, доктор. Там, думаю, будет поспокойнее.

Командор оказался прав лишь частично: к их возвращению буря унялась. Лазарет выглядел так, словно по нему прошелся ураган. Бумаги -- разметаны по полу, все, что можно разбить - разбито, остальное - погнуто. Лиару, так и не пришедшую в себя, сбросило с койки невидимым вихрем.

А посреди комнаты, в "глазу" утихшей бури лежала без сознания Мирьям Бардин.

Шепард остановился на пороге.

-- Мне одному кажется, -- проговорил он, -- что я чего-то не знаю на борту этого корабля?

[serebryakov]

-- Можете открывать глаза. Я знаю, что вы очнулись.

Маска греческой богини не дрогнула. Только приподнялись бледные веки.

-- Только не делайте резких движений. Флаг-сержант Уильямс держит вас на мушке.

Отношения Эшли и Джона были для команды "Нормандии" секретом Полишинеля, но в сложных ситуациях оба еще отступали пугливо в уставную формальность обращений.

-- А теперь рассказывайте, кто вы, и как вас зовут на самом деле.

-- Мирьям Бардин, техник второго класса, личный номер...

Шепард презрительно хмыкнул.

-- Бросьте. Диагностический центр доктора Чаквас - отличная штука. Я даже не знал, что у биотических имплантатов пятого уровня бывают спецмодификации. Впрочем, у вас ведь стоит не серийный образец?

Богиня презрительно поджала губы. Какая, интересно, богиня? Афина? Нет, не слишком мудро было шпионить на "Нормандии". Артемида, богиня-девственница. Артемида, бросающая последний взгляд на Актеона.

-- Я догадывался, что разным... -- Шепард поморщился, -- организациям многое позволено. Даже использовать агентов с полностью переписанным геномом. Но если у меня связаны руки, пока я командор ВКФ Альянса, то у спектра Шепарда, -- он демонстративно пересел на соседний стул, -- хватит власти просто высадить вас на этой гостеприимной необитаемой планете, если вы не ответите на мои вопросы. Так что -- как вас зовут?

-- Миранда. -- Маска дала трещину. -- Миранда Лоусон.

-- Интересная игра слов, -- промолвила доктор Чаквас.

-- Вот видите, -- поощрительно ухмыльнулся Шепард. -- Теперь осталось объяснить, кто вас послал. Только не говорите, что это была разведка флота. -- Лицо его стало жестким. -- Сайлас, думаю, оправится от привычки к "красному песку". Но мне очень не нравится, когда моих людей подсаживают на наркотики.

-- Кросби не надо было "подсаживать", -- холодно отозвалась женщина. -- Он пытался скомпенсировать собственную неадекватность. Неудачно. Очччч...

Лицо ее исказилось от боли.

-- Забыл предупредить, -- заметил Шепард. -- Не пользуйтесь биотикой. Во-первых, эта проклятая чума вывела наши имплантаты из строя. Во-вторых, очень больно. Кстати, куда бы вы стали бежать? С корабля? Я высажу вас сам и помашу рукой на прощанье.

-- От человека, которого меня послали охранять, слышать это довольно странно, -- окрысилась внезапно Мириам - или Миранда?

-- Охранять? -- недоверчиво переспросила Эшли.

-- Командор Шепард - герой, -- словно маленькому ребенку, объяснила пленница. -- Спаситель Цитадели. Погибель гет. Победитель Сарена. Самое близкое к символу объединенного человечества, что мы имеем в наличии. Огромная ценность.

-- И кто же решил приставить к этой ценности охрану?

Женщина помолчала, раздумывая.

-- "Цербер", -- ответила она наконец.

У Эшли крепкие нервы, с удовлетворением отметил Шепард - выстрела не прозвучало.

-- "Цербер", -- повторил он. -- Подпольная организация терранских шовинистов. Террористы. Убийцы. Организаторы опытов на людях.

"Виновники бойни на Акузе", эхом отозвалось непроизнесенное. Накатили воспоминания: не темнота, не выстрелы и крики сгорающих заживо... а резкая вонь кислотной слюны и смрад разлагающейся плоти.

Миранда - про себя Шепард решил называть ее так - пожала плечами.

-- Да, -- признала она. - И что?

Шепард поднялся на ноги.

-- Об этом вы подумаете, пока я решаю, не стоит ли в самом деле оставить вас на планете. А пока... флаг-сержант, проводите мисс Лоусон к месту заключения.

Очень трудно было переоборудовать какой бы то ни было отсек "Нормандии" под тюремную камеру, но инженеры справились в рекордный срок. Правда, камера была рассчитана на Рива, на случай, если тот будет буянить снова, а кроган пришел в себя во вполне здравом рассудке.

-- Обождите, -- проговорила Лоусон, вставая. -- Поинтересуйтесь у саларианина, кто такие коллекционеры.

-- Что? -- Шепард поднял бровь.

-- Коллекционеры объявили награду за командора Шепарда, живого или мертвого, -- вымолвила Лоусон, не меняя выражения лица. -- Поинтересуйтесь, как выглядят их корабли. Если эти данные, конечно, попали в базы данных Альянса. Узнаете много неожиданного.

Эшли подтолкнула ее стволом в спину.

-- И прикажите своей... своему сержанту быть поосторожнее. Я вам еще пригожусь.

[serebryakov]

-- Вот это и есть возбудитель. -- Мордин взмахнул трехпалой рукой.

-- Для биотической чумы выглядит не слишком внушительно, -- заметил Шепард, вглядываясь в голограмму.

-- Внешность обманчива. -- Саларианин принялся расхаживать туда-сюда: два шага в одну сторону, два в другую, как маятник. -- Чрезвычайно сложное устройство. Мельчайших размеров. Масштаб рибосом. Минимализм совершенства. Существо? Конструкт? Неясно. Вопросов больше, чем ответов.

-- Это нормально, -- хмыкнул Шепард. -- Расскажите пока, что вам удалось установить.

-- Внутриклеточный облигатный паразит, -- рублеными фразами обрисовал положение Мордин. -- Или симбиот. Или искусственная органелла. Заселяет все клетки организма, кроме эпителиальных. Имеет тропизм к нервной ткани. Размножается ограниченно, достигает концентрации насыщения и персистирует. Концентрация насыщения зависит от доступности биологически активного элно.

-- Стоп! -- Шепард вскинул руку. -- Эта плесень сейчас жрет мои имплантаты?!

Саларианин мотнул рогами.

-- Нет. Каждый организм несет в себе шесть активных центров, по одной частице элно в каждом. Общая масса ничтожна, до одной десятитысячной моля на организм хозяина. Природные биотики компенсируют убыль легко. Имплантаты технически не повреждены, но требуют новой калибровки.

Потому что даже столь ничтожной убыли хватило, чтобы биотические способности покинули Шепарда. Попытка воздействовать на что бы то ни было тяжелей листа бумаги приводила только к очередному приступу жесточайшей мигрени, в то время, как Лиара и Рив полностью оправились после приступов.

Что-то из курса физики все же задержалось в памяти командора. Моль... число Авогадро...

-- Шесть атомов на паразита... одна десятитысячная... профессор, сколько же этих гадов во мне сидит?

Мордин потупился.

-- Концентрация в клетках крови близка к средней по организму. Для большинства членов экипажа колеблется между полутора и двумя с половиной тысячами особей.

-- На миллилитр? -- уточнил Шепард.

-- На каждую клетку.

Которых в организме триллионы.

-- Для большинства?

-- Исключения - в основном биотики. И техник Кросби. Заражение совпало с наличием "красного песка" в организме. Концентрация симбиотов вдвое выше средней: пять с половиной тысяч на клетку.

-- У меня? -- без особой надежды спросил командор.

-- У вас и мисс Т'Сони максимальна: около восемнадцати тысяч. У мисс Лоусон и Урднота Рива близка к пятнадцати.

-- Как эта дрянь прошла через деконтаминацию? -- Шепард хлопнул ладонью по столу.

-- Это не единственная загадка, -- отозвался Мордин. -- Я не знаю, что делает этот организм. По всем законам он вовсе не может существовать. Смотрите: вот пробы. Терранин. Кроган. Асари. Турианин. Разные биохимии. Разные паразиты. Это существо приспосабливается. Активно использует белки хозяина. Но у него нет наследственной информации. Негде ее хранить. Можно предположить морфогенез. Но степень пластичности невозможно велика. Есть активные центры элно. Для чего? Взаимодействует с нервной системой носителя только при внедрении. Требуется дальнейшее наблюдение.

-- Тогда продолжайте наблюдение, профессор. -- Командор потер закостеневшие скулы. -- Узнайте, что это за дрянь. Чем опасна. И как от нее избавиться. И... перекалибровать мои имплантаты на "Нормандии" не удастся?

Мордин покачал головой.

-- Что ж, по крайней мере у мисс Цербер тоже вырваны зубы... Пойду. Будьте готовы к старту.

[serebryakov]

В вакууме лязг металла не слышен. Кусок броневой плиты беззвучно ударился о переборку, и медленно поплыл прочь.

-- Мы вошли, -- бросил Шепард в микрофон. -- Ставлю ретранслятор.

Корпус корабля глушил радиоволны. Не хватало еще остаться без связи в его темном, мертвом чреве.

Этот крейсер пострадал меньше многих других: у него всего лишь оторвало нижнюю "акулью челюсть" сдвоенного корпуса. Зато уцелела башня, возвышавшаяся над кормой. Идея выносить командный центр из безопасной зоны где-то в районе осевого киля наружу, где его может снести шальным снарядом напрочь, казалась настолько безумной, что командор долго отказывался верить, что именно с этой башенки капитан крейсера руководил сражением. Но против очевидного спорить было трудно: сквозь панорамные иллюминаторы просматривался смутно интерьер рубки. Правда, выбить окно не удалось, зато десантная группа высадилась прямо на условную "крышу" башенки и прорезала себе проход внутрь.

-- Давление?

-- Ноль, -- коротко ответил Витор, уткнувшись маской в унинструмент.

-- Даже следов атмосферы нет, - поддержала Лия, пытаясь сдвинуть в сторону створку полураздвинутой двери. Шепард подошел, налег плечом, упираясь в пол магнитными подошвами. Судя по конфигурации помещений, на корабле когда-то действовала искусственная гравитация, но сейчас обломки парили в невесомости, не сдвигаясь ни на микрон.

Луч фонаря выхватил из тьмы серебряную статую. Нет - блестящее металлом тело.

-- Кила'селай! -- воскликнула кварианка, отшатываясь. -- Мне показалось...

-- Да, очень похоже, -- согласилась Лиара, фокусируя световой луч на мертвеце. -- Почти как ваши скафандры.

Она протянула окутанную голубым мерцанием руку, и тело, повинуясь биотическому притяжению, поплыло к ним.

-- Но, кажется, негерметичные... -- Ловкие пальцы азари нащупали застежки, потянули. Серебряный шлем отделился от воротника и соскользнул вверх, открывая черное, высушенное пустотой лицо мумии.

-- Это... землянин? -- придушенно спросил Витор, отступая на шаг.

-- Возьмем пробы тканей, -- распорядился Шепард, выглядывая в коридор. Конечно, на борту корабля, тысячу лет дрейфовавшего по могильной орбите, трудно ожидать внезапной беды, и все же...

Лестница вела наверх, к широким дверям командного центра. А по сторонам дверей, будто почетный караул, стояли уродливые железные статуи четвероногих пауков.

Левая статуя подняла голову, полыхнув синими огнями оптических сенсоров.

Рассудок еще паниковал, не в силах примириться с ожившим спустя века охранным роботом -- какие же аккумуляторы в ходу у здешних цивилизаций, если и странный резак, найденный на планете, до сих пор действует? -- а инстинкт уже бросил тело в сторону, уводя с линии огня. Сдвоенные стволы плюнули комками плазмы, пропахав пол в сантиметре от впившихся в металл подошв.

Годы тренировок вколотили рефлекс так глубоко, что сознательное усилие, способное преодолеть его, запоздало. Вместо того, чтобы найти укрытие, Шепард машинально выставил кинетический барьер, служивший плохой защитой против плазмомета, и вскинул руку, призывая синее биотическое пламя, которое больше не повиновалось ему. Командор ожидал вначале вколоченного в голову гвоздя боли, а потом - жаркого дыхания очередного выстрела, от которого он уже не успел бы уклониться. Но вместо этого пространство послушно смялось, протянулась к мишени текучая стеклянная струна, а затем...

Официально этот прием назывался "деформацией", но за рамками документов осталось имя, которое дали ему воспитанники биотического спецкурса.

Мясорубка.

Тусклая броня робота пошла трещинами, будто обмотанная черной паутинной сетью. Суставчатые лапы вывернулись, сгибаясь в направлениях, не предусмотренных давно погибшими конструкторами. Охранный механизм успел еще дернуть приплюснутой башкой-турелью, прежде чем внутри полыхнуло сквозь разломы в металле вулканическое пламя, и робот в долю секунды превратился в медленно остывающее смятое крошево.

Второй механический часовой не отреагировал никак: должно быть, вышел из строя за столетия. Но Шепард все же высаживал в него очереди из автомата, пока не запищал тревожно индикатор перегрева ствола. Только тогда командор разжал стиснутые на рукоятке пальцы и перевел дух, тяжело ворочая головой под хруст позвоночных суставов. Голова не болела. Вообще ничего не болело, не кружилось, не высасывало силы, не кололо медью язык. И это было очень странно.

В конечном итоге биотик черпает силы для преобразования из электрического потенциала собственных нервных клеток. Даже простейший прием - поднять или оттолкнуть небольшой предмет - отнимает ровно столько же энергии, сколько нужно, чтобы тот же предмет сдвинуть руками. Просто расходуется она более эффективно... что не отменяет необходимости биотику плотно и регулярно питаться, о чем любил напоминать Урднот Рив. Обессиливающий эффект перенапряжения был Шепарду хорошо знаком.

Но сейчас командор чувствовал себя так, словно и не он только что размазал робота по стенке напряжением воли. Будто бы кто-то огромный и могущественный одолжил ему сил.

-- Шепард, -- послышался в наушниках хрипловатый голос Лиары. -- Твои имплантаты снова действуют! Первая хорошая новость за последние дни.

Шепард молча кивнул, радуясь, что в смоляных безвоздушных тенях невозможно различить лицо под забралом шлема. Потому что -- и это командор понял, только когда все уже закончилось -- имплантаты не сработали. Вовсе.

[serebryakov]

Обломок гермощита отплыл в сторону, открывая проход. Тронутые плазменной горелкой края еще тлели багряным жаром.

Рубку пластали перекрестным огнем лучи далекого светила и прожектора «Нормандии», но светлей или видней от этого не становилось: черные тени резали пространство непроглядной паутиной. Даже компьютерная обработка изображения не очень помогала. Поэтому Шепарду потребовалось несколько секунд, чтобы осмотреться.

Роботов-охранников, похожих на карликовые арматюры гет, здесь не было: очевидно, никто не предполагал, что противник, кем бы тот не был, высадит десант прямо в центр управления, хотя, если вдуматься, странным было само присутствие механических сторожей на борту. Командор попытался представить себе космический бой с элементами абордажа. Получалось неубедительно.

Черные, выжженные пустотой силуэты восседали в креслах у пультов. Нечеловеческими выглядели они. Но только когда взгляд Шепарда выделил в черно-белой канители гроздь слипшихся шаров, налипшую на панорамное окно, командор осознал, что тела все же принадлежали людям -- или расе, очень с людьми сходной.

Единственное вполне целое тело принадлежало, надо полагать, капитану. Магнитные подошвы крепили его к палубе, но давно стихший ветер накренил мертвеца, и тот застыл под странным углом, продолжая сжимать в сухих руках то, что его убило.

-- Так вот почему они не боялись окон! -- воскликнула Лия, еще не заметившая мертвецов. -- Кинетические барьеры! За стеклом выходы генераторов. Никакой брони не надо.

Давняя трагедия разворачивалась перед мысленным взглядом командора, словно на голограмме. Идея размещать центр управления в вынесенной из корпуса башне и снабжать настоящими окнами действительно была не из лучших. Один иллюминатор треснул, когда сдали барьеры -- или отключился корабельный реактор. Гермощит отрезал рубку от остальных помещений гибнущего корабля. Оставалось ждать, пока предательская пробоина высосет воздух из легких.

И тогда капитан прошел вдоль рядов кресел, одну за другой отсекая головы сидящим. А потом вернулся на пост и вонзил пламенный меч себе в сердце. Струи утекающего воздуха притянули плавающие в невесомости головы к месту пробоины. А меч, верней, рукоять, остался в мертвых руках.

Вот только сердце у капитана располагалось, судя по всему, справа.

Шепард прошел вперед, чуть покачиваясь, чтобы оторвать подошвы от пола. Пустота и время изуродовали лицо мертвого капитана, но не настолько, чтобы усомниться в том, что тот не принадлежал к роду людскому. У людей не бывает кольца острых рожек на лысом черепе. И в то же время матрос - или офицер - в скафандре, похожем на кварианский, был, несомненно, терранином. Все страньше и страньше, как сказала бы Алиса.

И еще один пламенный меч. Командор аккуратно вынул рукоять из сухих пальцев, нажал на активатор - огненный клинок вспыхнул на мгновение, замерцал и погас. То ли в вакууме батареи держали заряд хуже, то ли битва в космосе и дуэль в древнем храме происходили с большим разрывом. Капитанское оружие, почетное - что-то вроде кортиков на парадной форме, или самурайских катан? Судя по тому, как повели себя умирающие в рубке - вполне возможно. Или в этой цивилизации, как у кроганов, биотики в естественном почете? Загадки, ничего, кроме загадок...

Квариане, не обращая внимания на мертвецов, уже сняли один из пультов, обнажив проволочное спагетти. Шепард нахмурился: ему казалось, что системы управления кораблем, не уступавшим турианскому дредноуту, должны выглядеть как-то иначе. Как-то более... совершенно.

-- Сможете вы без питания отыскать в этой путанице шины, ведущие к бортовому компьютеру? -- спросил он.

-- Легко, -- отмахнулась Лия. -- Витор, активируй по очереди вот эти контакты...

Легко, значит. Шепард хмыкнул про себя. После этого останется только снять блоки памяти, перетащить их на «Нормандию», расшифровать астрографическую информацию и отыскать дорогу к ближайшей населенной системе. А потом придумать, как туда добраться.

[serebryakov]

-- «Нормандия» готова к старту, командор.

Шепард в последний раз вдохнул воздух неведомой планеты. Профильтрованный сквозь маску, он все же нес таинственные запахи из джунглей, и морскую свежесть, и тяжелую, все на свете пропитавшую жуть, от которой командор только рад был бы сбежать хоть на край Галактики. Прекрасный на первый взгляд мир очень скоро начинал давить на сердце предчувствием неотвратимой беды. И все же команде «Нормандии» пришлось задержаться здесь не на одну неделю, и потерять одного из своих членов.

Взгляд командора против воли уперся в могилу на краю пляжа, под стеной обрыва, где плазменной горелкой выжжено было в скале имя - «Джамин Бакари» - дата рождения по земному календарю и день смерти: десятый день после масс-релейного перехода. День, когда бортовой компьютер «Нормандии» расшифровал базу навигационных данных с борта мертвого крейсера.

Задача эта оказалась не слишком сложной. Навигационный блок не был нераздельно подключен к основной компьютерной сети погибшего корабля -- собственно, там и не было единой сети, только переплетение слабо компьютеризованных и не всегда связанных друг с другом систем. Более того, как выяснилось позднее, базы на разных кораблях были совершенно одинаковы, отличались только пометки в третьем рабочем слое. Основные данные хранились в форме полярных координат с дополнительными полями для массы звезды и собственного движения, но пилоту они не были нужны: второй слой данных задавал однозначное соответствие с упрощенной системой, обозначавшей каждую цель набором из трех целых чисел, причем, если в реальных данных за центр координат принята была черная дыра в центре галактики, то для пилотских координат нулевой точкой оказалась система непримечательного желтого карлика на краю галактического ядра. Одним словом, перед навигаторами «Нормандии» открылась довольно подробная карта новой галактики.

Но пришельцы с Земли оказались совершенно не готовы к масштабам этой карты. Если верить ей, то ближайшая обитаемая планета находилась в тридцати тысячах световых лет от места давней битвы.

Вот тогда Джамин Бакари и покончил с собой. Мысль о том, чтобы три с лишним года провести в тесных коридорах «Нормандии», цепляясь за смутную надежду, оказалась для него невыносимой.

Больше всего Шепарда угнетало то, что эта смерть оказалась совершенно бессмысленной. Стоило Бакари обождать несколько дней, и решение открылось бы ему, как открылось остальной команде. Сейчас это решение, смонтированное за пять наполненных непрерывным каторжным трудом недель, прерываемых лишь недолгими периодами отдыха на поверхности, кружило по орбите, дожидаясь «Нормандии».

Всего-то и стоило задаться вопросом: а как преодолевали эти немыслимые расстояния сами команды крейсеров? Ведь их корабли явно не были рассчитаны на долгие рейсы в отрыве от снабжения. А значит...

[serebryakov]

-- Поднимай нас, -- бросил Шепард в микрофон внутренней связи на воротнике. -- Будем надеяться, что «ослик» вывезет.

-- Так точно, шкипер! -- Пилот залихватски присвистнул. -- Не вибрируйте. Норма говорит, что все будет точняк, а я ей доверяю, она здешнюю базу вскрыла, как орешек...

-- Джокер, -- перебил его Шепард. -- Ты правда называешь наш корабль _«Нормой»_?

-- Э... -- У пилота хватило соображения изобразить муки совести. -- Не корабль. Бортовой ВИ. Я же не виноват, что она самая симпатичная из всех женщин на борту!

-- Ну извини, -- саркастически хмыкнул командор. -- Когда я поменяю себе корабль на новенький, обязательно заведу в команде специальную очаровательную дурочку с дипломом психолога для снятия напряжения у страдающих спермотоксикозом. А пока терпи.

Небо на обзорном экране стремительно темнело. «Нормандия» пробивала атмосферу, поднимаясь в холодный чистый вакуум высокой орбиты, где ее ждал «ослик».

Поначалу инженеры решили, что с брошенных кораблей кто-то снял двигательные ядра из элемента ноль. Только потом стало ясно, что их там и не было. Для сверхсветового перемещения местные жители использовали другой метод, позволяющий использовать драгоценный материал гораздо более экономно... и превосходивший сверхсветовой привод «Нормандии» настолько же, насколько тот был совершенней первых ракет.

Принцип действия этого двигателя отчасти напоминал придуманный Алькубьерре варп-привод: устройство выбрасывало корабль в собственную вселенную, пузырь пространства-времени, соединенный с большим миром двумя горловинами, и способный теоретически перемещаться с неограниченной скоростью. В реальности варп-движение было обставлено множеством ограничений: привод не действовал в сильных гравитационных полях, а главное - сильно зависел от плотности темной материи. В более заселенных регионах галактики разрежения невидимого, неосязаемого мира были размечены на картах и считались торговыми путями, а уплотнения - рифами и непроходимыми препятствиями. В малоизученных местах двигаться приходилось более-менее наугад.

Поместить новый двигатель в тесном корпусе «Нормандии» было бы невозможно. Но оказалось вполне реально разобрать часть пострадавшего в бою корабля сходных габаритов, и соорудить на скорую руку нечто вроде навесного варп-привода, запитав от бортового реактора. У этой системы была масса недостатков - например, энергии привод ждал столько, что запустить одновременно его и ядро «Тантала» было невозможно - и одно существенное достоинство: она позволяла выбраться из необитаемой системы.

Цель прыжка выбирали долго. Варп-привод не позволял двинуться в населенные регионы напрямую: на пути лежало ядро галактики. Выбирать из тысяч систем тоже было непросто, тем более, что непонятно было, какие из них обитаемы, а какие просто размечены на карте. В конце концов помог третий слой данных в трофейной навигационной базе, в котором, очевидно, размечались маршрутные карты. Один из списков привлек внимание тем, что первым номером в нем шла та самая система, где находилась «Нормандия». Когда на карту галактики нанесли остальные, оказалось, что из них две находятся в пределах досягаемости: не самые близкие, но путь к ним не преграждали барьер темной материи и гравитационный хаос ядра. Выбрали наугад. Шепарду показалось примечательным, что «нулевая» планета, местный гринвичский меридиан, тоже входила в список, но далеко не первым номером. Однако свое мнение командор оставил при себе.

«Нормандия» вздрогнула, когда магнитные захваты сомкнулись на ее корпусе, и вновь начала набирать ход. Чтобы запустить варп-привод, от планеты следовало отойти хотя бы на несколько десятков тысяч миль.

-- Пристегните ремни, -- разнесся по кораблю веселый голос Джокера.

Прессли поднял голову от навигационнной консоли и украдкой перекрестился.

-- Следующая остановка -- э-э... ну, неважно.

Звезды растянулись в огненные спицы, проколовшие стену мира, и корабль рухнул в синюю, как биотическое свечение, бездну.

[serebryakov]

-- Да-а... -- протянул Шепард, глядя на экран.

Планета не впечатляла искушенного наблюдателя. Да и любого, по правде сказать. Навеки разделенная линией терминатора на дневное и ночное полушария, она мчалась по тесной орбите вокруг тусклого оранжевого карлика. Ближе нее к звезде крутились еще две, выжженных и бесплодных, дальше - еще четыре, ледяных и ядовитых. Пригодна для жизни была лишь эта, и то - весьма условно.

Соляные пустоши дневного полушария блестели тусклым бисером на рыжем бархате пустынь. В вечной ночи чернильными пятнами на черном едва виднелись последние моря; вечные ветра несли с дневной стороны водяной пар, оседавший в тени дождем, и реки, не знавшие солнца, текли, как у Кольриджа, «в кромешный океан». Атмосферная циркуляция отчасти сглаживала печной жар дневной стороны и лютую стужу ночной, однако большая часть воды на планете оказалась скована в колоссальном леднике, протянувшемся от северного полюса через надирный к южному. Привычные человеку условия могли существовать только в поясе сумерек между дневным и ночным полушариями.

И пояс этот был усеян руинами.

Планета оставалась обитаемой: датчики улавливали скопления энергетических сигнатур в трех плотных скоплениях в теневом поясе и разрозненные - на дневном и ночном полушариях. Недостаточно для полноценной цивилизации, но для молодой, малонаселенной колонии - вполне достойный уровень. Если бы не развалины. Даже с расстояния в миллион километров видно было, насколько они древние.

-- Джокер, -- проговорил командор вслух, -- выводи нас на экваториальную орбиту.

-- С закрытыми глазами, -- легкомысленно отозвался пилот. -- Несмотря даже на гирю, которая висит у нас на талии.

-- У тебя нет талии, -- безжалостно заметила Эшли.

-- У «Нормандии» есть... -- отмахнулся Джокер. -- ...Эй!

-- Не отвлекайся, -- посоветовал командор. -- И не торопись. Как думаешь - видят нас туземцы?

Пилот выразительно пожал плечами.

-- Должны были бы. Вы же сами запретили включать маскировку.

-- Учитывая, что мы хотим вступить в контакт, подкрадываться по-шпионски было бы странно. Если с нами попытаются вступить в контакт - зовите меня. Если нет - выходим на орбиту и пробуем разглядеть сверху...

-- Уже, -- напряженным голосом сообщил Джокер.

-- Что?

-- С нами уже пытаются вступить в контакт, -- пояснил он. -- Переключаю на комм-рубку. Модулированный радиосигнал; кажется, кодирует видео, но в довольно странном формате... ничего, пока добежите, Норма его расколет.

Пилот оказался почти прав: когда Шепард, затормозив в последний момент, степенным шагом переступил порог переговорного зала, изображение только начинало формироваться в воздухе. Плоское изображение: то ли местные жители не дошли до объемного видео, то ли не тратили ширину канала данных на излишества.

Перед командором появилось трое: два живых существа и робот, будто вышедший из кадров «Метрополиса»: золотая стилизованная маска, застывшая в гримасе вечного идиотского удивления. Одно существо было человеком - невысоким полноватым мужчиной в черном с красным костюме, с брюзгливым выражением на высокомерной физиономии. Второе...

Не человек. Синяя, точно у азари, кожа, и павлиний плюмаж на затылке. Огромные глаза без зрачков и белков, полные жидкого изумрудного света. Лицо отчасти напоминает физиономии салариан, и в то же время - иное, совсем иное. Высокая шея, скрытая золотым шарфом. Мешковатая одежда не дает рассмотреть фигуру, но так согнуть руку можно, только если у тебя два локтевых сустава.

Должно быть, видеосигнал с «Нормандии» достиг цели: существо издало короткий сдавленный вопль, резанувший по нервам: точно попугайчика прихлопнули энциклопедией. Человек поднял брови, взмахнул рукой - робот угодливо наклонился к нему.

-- ... ... ... ... ...? -- спросил незнакомец.

[serebryakov]

Шепард с трудом удержался от того, чтобы выругаться. Первый контакт проходил как-то нелепо. Можно было ожидать всякого. Но местных жителей, кажется, совершенно не волновало, что над головами у них висит корабль неизвестной расы и неведомой конструкции. Во всякому случае, никаких протоколов контакта они не соблюдали. Просто вызвали пришельцев по видео.

А местного наречия в памяти транслятора, понятное дело, нет.

На Земле уже подрастала понемногу молодежь, для которой существование других языков, кроме родного, оставалось столь же книжной истиной, что и существование атомов: они есть, их бытие определяет многие явления окружающего мира... но пощупать их невозможно. Так и с чужими наречиями обычный землянин не сталкивался, как правило, а позволяли ему эту роскошь автоматические переводчики. Новое их поколение, пришедшее с Цитадели после войны с Иерархией, отправило полиглотов к кузнецам и шорникам, на свалку экзотических и устаревших профессий. Теперь компьютеру «Нормандии» предстояло, пользуясь только типовыми протоколами лингвистического анализа, создать программу для перевода с местного языка. Если только туземцы поймут, чего от них просят. Вид позолоченного робота ввел командора в техногенный ступор.

-- Извините, -- проговорил Шепард, театрально разводя руками, -- я вас не понимаю.

Брюзгливый мужичонка повторил свой вопрос и, не дожидаясь ответа, бросил что-то роботу. Тот просеменил поближе к камере.

-- Бази баца бокче? -- хорошо поставленным голосом поинтересовался робот. -- Ума бичи-но хатта?

Шепард покачал головой.

-- Джокер, -- шепнул он в микрофон, -- запускай, наконец, контактный протокол. Не могу поверить - они запихнули универсальный переводчик в шасси андроида!

Динамик пискнул и разразился серией щелчков. Робот на экране моргнул - иначе Шепард не мог описать погасшие на мгновение «глаза» - и застрекотал в ответ. Морзянка в исполнении двух эпилептиков становилась все тише и тоньше, переходя в ультразвук.

-- Контактный протокол запущен, -- доложил невыразительный голос «Нормандии». -- Контакт... установлен. Обмен лингвистическими данными... запущен. Идет накопление семантической базы.

Брюзгливый мужичок, очевидно, понимал, что происходит -- он ждал терпеливо, только пальцы барабанили по креслу. Птицеподобное существо меланхолично расправляло плюмаж на затылке; Шепард обратил внимание, что пальцев у синего чучела четыре.

-- Принят дополнительный слой данных, -- объявил компьютер. -- Идет расшифровка... Внимание! Обнаружен вредоносный код! Обнаружен вредоносный код!

-- Прервать анализ! -- гаркнул голос Джокера в динамиках, прежде чем Шепард успел сформулировать команду. -- Пре...

Свет моргнул и погас. Секунду спустя лампы вспыхнули вновь, и загорелся экран, но в переговорной стояла глухая тишина. Фигуры на видео шевелили губами, но не было слышно ни звука.

-- Анализ лингвистических данных... завершен, -- проговорил женский голос, и командору почудились в нем непривычные нотки. Хотя, конечно, мерещится с перепугу... -- Запускаю программу перевода.

В динамиках захрипело, потом прорезались голоса.

-- ...Господин управляющий портом... --- бззт! хрр! Голос робота прервался на секунду, -- желает знать, намерен ли уважаемый капитан совершить посадку, и предупреждает, что на Сарафуре находится имперский гарнизон.

Шепард потер лоб. Ситуация становилась все абсурдней с каждой секундой.

-- Если Сарафур - это планета, то да, мы собираемся садиться, -- ответил он. -- Мы прибыли... очень издалека.

Синее существо издало душераздирающий вопль и несколько пронзительных трелей.

-- Госпожа Тессюн Мюлаксис, -- перевел робот услужливо, -- считает, что всякая раса, едва вышедшая в космос, излишне гордится этим достижением. Крайсё-порт предоставит вам место для стоянки. Если вам потребуется ремонт, его придется оплатить. И, вероятно, вас потребует для допроса военный комендант. Впрочем, поскольку вы, очевидно, люди, у вас не должно возникнуть проблем. Всего доброго.

-- «Нормандия», -- выдавил Шепард, -- конец связи.

-- Вам, капитан, -- проговорил голос компьютера, и теперь командору уже не мерещилось: более глубокий, более... сильный, -- я разрешаю называть меня «Нормой».

[serebryakov]

В других обстоятельствах Шепард получил бы гораздо больше удовольствия от этой прогулки. Не каждый день выдается случай пройтись сразу с тремя прекрасными женщинами по улицам незнакомого города на неведомой, экзотической планете.

Город, увы, оставлял желать лучшего. Небольшое припортовое поселение никак не тянуло на сверкающий огнями мегаполис. Огней не было, конечно, потому, что солнце висело, будто прибитое, в одной точке, незаметно для глаза покачиваясь-либрируя с периодом в восемь месяцев. Здесь даже тени не двигались.

Зато экзотики было вдоволь. Доселе Шепарду думалось, будто Цитадель - это ужасно космополитичное место встречи всех известных рас. В крошечном порту на заштатном Сарафуре таких рас можно было повстречать больше, чем во всей изведанной части Млечного пути.

Люди составляли изрядную часть прохожих, но далеко не большую. С ними смешивались, соперничая числом, пернатоголовые айроу; топотали кентавроиды-вашан, похожие на помесь жука и носорога; проскальзывали ловкие твилеки, мотая головными щупальцами; проходили скалясь бурыми ороговелыми мордами, никто; встречались калиши в непременных масках, похожих на выбеленные лошадиные черепа, и богомолоподобные ям’рии, и представители еще добрых двух десятков разумных рас - все это за каких-то полчаса. Бывали секунды, когда Шепарду мерещилось, что на этой планете вообще нет двух одинаковых существ, что она, как ноев ковчег, собрала все племена галактики.

Сосуществование это не было, кажется, вполне мирным, судя по тому, что до зубов вооруженный командор не привлекал недоуменных взглядов. Чуть ли не у каждого встречного имелся по меньшей мере пистолет на поясе, а то ли более внушительная пушка, вплоть до совершенно музейного вида ружей. Улицы городка патрулировали солдаты в демонстративно сверкающей белизной броне, со шлемами, закрывающими лица. Вероятно, в том имелась надобность.

Однако командору было бы приятнее демонстрировать спутницам сомнительные красоты Крайсё-порта, если бы те отправились с ним, увлеченные невыразимым обаянием. В действительности Лиару не взять с собой было невозможно: на борту «Нормандии» она одна могла сойти за социолога. Профессор Солус годился на то, чтобы что-нибудь схимичить, кого-нибудь вскрыть, взять анализы, или хотя бы запытать до смерти - некоторые его предложения перед допросом агентессы Лоусон вызвали тошноту даже у несентиментального Шепарда. Но допускать саларианина до контактов с еще живыми разумными существами было опасно. Ксеноархеолог подходил гораздо больше: в конце концов, любая цивилизация когда-нибудь переходит в ведение археологов, так почему бы не предвосхитить события?

Оставить на борту Лиа’Ваэль тоже нельзя было: в первые часы после заражения «Нормандии» вирусом разумности Шепард всерьез опасался, что кварианка то ли взорвет бортовой реактор, то ли выпотрошит вычислительный блок. После гетокалипсиса ужас перед искусственным интеллектом вошел в наследственную память квариан; мысль о том, чтобы довериться компьютеру, самопроизвольно обретшему сознание, автоматически ввергала их в перманентную истерику. Витор от страха цепенел, Лиа же начинала действовать. Поэтому с корабля ее следовало убрать при первой возможности... и не давать оружия, потому что, едва сойдя на землю, она попыталась застрелить портового робота-ремонтника.

Эшли навязалась в спутницы якобы ради того, чтобы поддержать легенду о потерявшем биотические способности и оттого беззащитном, как кролик, капитане -- о случае на борту мертвого корабля команда не знала. На самом деле она, подозревал Шепард, попросту ревновала его к Лиаре. Или к Лие, черт их, женщин, разберет. Так что хотя бы флаг-сержанта можно было записать в жертвы невыразимого обаяния. И то... вряд ли.

Но, гуляя с прекрасными женщинами по экзотическим местам, следует иметь тугой кошелек. А вот с этим наблюдалась проблема. Большая.

Потому что денег у командора Шепарда не было вовсе.

[serebryakov]

-- У нас же нет денег! -- прошипела Эшли на ухо Шепарду, когда они задержались на пороге лавки.

-- Неважно.

Мастерская была завалена всяким металлоломом так густо, что не было видно пола. Создавалось впечатление, будто ее хозяин имел в родне сороку. Торговец-айроу выглядел столь же изрядно пользованным, как и его товар. Вырвиглазно-розовый балахон птицеподобного существа пятнала давно въевшаяся смазка, плюмаж перьев на затылке больше походил на метелку для пыли.

-- Что угодно почтенным господам? -- спросил он голосом, приводившим на память скрип гвоздя по тарелке и эхо белого шума одновременно. Шепард уже усвоил, что голос айроу могут выдержать не всякие нервы, но этот индивид мог бы выступать в нойс-панк-группе. Собирал бы стадионы.

На столе перед торговцем валялись детали от выпотрошенного колесного дрона размером с кошку -- шасси, лишенное мозга, тихонько жужжало, уткнувшись бампером в стену.

-- Почтенным дамам угодно прицениться, -- отрубил командор. По его опыту торгашей следовало ставить на место сразу.

Айроу моргнул.

-- Прошу прощения, -- неискренне проговорил он. -- Я недостаточно знаком с человеками, чтобы отличать самок от самцов. Для меня вы все... на одно лицо.

Врет, решил про себя Шепард. Ну и черт с ним.

-- Что вас интересует? -- продолжал торговец, не прекращая копаться во внутренностях раскуроченного робота. -- Могу предложить дроидов всех классов, в отличном состоянии. Протокольный дроид? Механик? Охранник?.. впрочем, это, как я вижу, лишнее.

-- Лишнее, -- согласился Шепард с нехитрой лестью. -- Нас интересует... э... робот-ремонтник для нашего звездолета.

-- Астродроид, -- поправил айроу. -- В таком случае вы пришли по адресу.

-- Разумеется, -- согласилась Лиара почти без иронии.

-- Большей глупости не слышала в жизни, -- раздраженно бросила Лия из-под шлема. -- Мы пришли сюда только потому, что вряд ли сможем себе позволить более качественный товар.

Торговец подобрался. Тусклые лиловые глаза просветлели, и даже пучок перьев на голове приподнялся.

-- Как вы смеете! -- тоненько пискнул он, отчего у Шепарда заболели разом все зубы. Даже вставные. -- Еще никто не обвинял Урики Тайиксиса в том, что он продал негодного дроида! Моя мастерская предоставляет трехлетнюю гарантию на весь товар! Трехлетнюю!

-- Годы считаются сарафурские или стандартные? -- агрессивно поинтересовалась Лия, усаживаясь прямо на прилавок. -- Если местные, то это условия стандартной гарантии в красивой обертке. Те же два года. Показывайте свое барахло, пока мы не передумали.

Спектакль «хороший коп-плохой коп» я не только видел, но и сам разыгрывал, подумал Шепард. А вот «плохой покупатель-хороший покупатель»... впрочем, не учите кварианина торговаться.

Айроу ощерил мелкие плоские зубы. Не сразу командор понял, что торговец изображает для клиентов-людей человеческую улыбку.

-- Приятно иметь дело с понимающим клиентом, -- проскрежетал Урики Тайиксис. -- Извольте: R5-C4. Лучший из моих астродроидов.

-- Вот это? -- с сомнением переспросила Лиара.

Шепард понимал ее чувства. Он-то ожидал, что торгаш покажет на человекоподобное чучело с вытянутой жестяной мордой, притулившееся у дальней стены. А не на увенчанное мятым горшком железное ведро на колесиках.

-- На головной купол не смотрите, -- зачастил торговец, -- он... э... помялся. Я собирался его заполировать, но как-то руки не дошли. Зато ходовая часть в отличном состоянии. Практически уровень третьей серии R.

-- Я не собираюсь на нем кататься, -- отрубила Лия, презрительно моргнув синим глазом вокализатора. -- Базы данных в нем свежие? Процессор без дефектов? Батареи тянут, в конце концов?

-- Вся начинка абсолютно новая, -- поспешно заверил айроу, и осекся, будто сболтнул лишнего.

-- Ага! -- Лия уткнула в торговца обвиняющий перст. -- Начинка новая, а корпус старый? Всякое я видала, но чтобы нового робота выдавали за опытного! Или он вовсе ничего не видел, кроме заводского конвейера, потому что годами валялся на каком-то складе, или у него дефектные схемы личности, и с ним невозможно работать. Выбирай -- что?

Айроу обмяк.

-- И то, и другое, -- признался он. -- Это же серия R5. Их уже четверть века как не выпускают. Именно потому, что у них характер... как это у вас говорят... не глюкоза. А что вы хотели? -- Он обвел мастерскую взмахом тонких четырехпалых лап. -- Чтобы я вам достал R3? Сейчас вторых-то в приличном состоянии не найдешь, хотя вот уж кого наштамповали в гражданку -- не меньше, чем блас-тековских автоматов. Или четверки, которым только спидер и можно доверить, или вот, пятая серия, с характером. Берите. Дешево отдам.

-- Дешево -- это?.. -- уточнила Лиара.

-- Ну... новый дроид этой серии стоит около трех тысяч. -- Торговец с опаской покосился на Лию. -- Бездефектный. За этого... ну, предположим, две.

-- Тысяча восемьсот, -- немедленно парировала кварианка.

-- Берите, -- устало отмахнулся Урики Тайиксис.

Кварианка грациозно соскользнула с прилавка.

-- Завтра, -- объявила она и, не оглядываясь на опешившего торговца, вышла.

[serebryakov]

-- Ну и к чему был этот цирк? -- осведомилась Эшли, едва компания вышла за порог. -- Денег у нас как не было, так и не прибавилось... зато их надо добыть теперь к завтрашнему дню. Тысяча восемьсот кредитов. Интересно, сколько это в наших деньгах...

-- Денег не прибавилось, -- миролюбиво ответил Шепард, -- зато прибавилось информации.

-- Например?

-- Например, что двадцать пять лет назад в здешней ойкумене шла гражданская война, -- ответила вместо командора Лиара. -- Причем настолько масштабная, что ее отголоски аукаются до сих пор, и даже в такой глуши, как этот Сарафур. Готова держать пари, что эта «империя», о которой тут все говорят, ни что иное, как пост-конфликтный режим. Возможно, военная диктатура, но не поручусь. Обычно в гражданских войнах такого размаха руководством победившей стороны оказывается верхушка армии, но не всегда. Теперь у нового режима дошли руки до самой периферии обитаемого мира, и на Сарафуре недавно появился гарнизон, а с ним двоевластие - военный комендант и управляющий портом... кстати, не очень понятно, за счет чего вообще существует планетарная экономика. Я бы предположила, что она в основном самообеспечивающаяся, но тогда и средоточие власти сместилось бы в сторону сугубо местных силовых центров. А если главные лица здесь связаны с внешней торговлей, то планета что-то продает. Но при этом незаметно, чтобы производила что бы то ни было. Стоит выяснить...

Эшли покосилась на замолкшую азари.

-- Впечатляет, -- заметила она.

Лиара пожала плечами.

-- Я же археолог, -- ответила она. -- Мы просеиваем песок в поисках осколков чуть крупней пыли, и воссоздаем из них облик погибших цивилизаций. Работать с таким грубым материалом, как слухи, гораздо проще. Вот Лия меня поразила по-настоящему. Так подробно разобраться в местных роботехнологиях...

Кварианка моргнула вокализатором.

-- Я несла какую-то чушь с уверенным видом, -- призналась она. -- Иногда это помогает.

-- А иногда можно купить Бруклинский мост, бутылку фирменного вакуума и стоп-сигнал для стыковочного узла, -- съехидничала Эшли.

-- Можно, -- согласилась Лия. -- Но ведь у нас _все равно нет денег_. Так какая разница?

-- Хм.

-- А вот и комендатура, -- перебил Шепард чуть поспешней, чем собирался. -- Возможно, там нам расскажут больше.

-- Не стала бы на это полагаться. -- Эшли решила оставить последнее слово за собой. -- В конце концов, это нас вызывают на допрос.

[serebryakov]

Капитан Лашман Арри, комендант имперского гарнизона на Сарафуре, относился к числу тех обманчиво обаятельных типов, в общении с которыми на третьей минуте впиваешься судорожно сведенными пальцами в кошелек, и не отпускаешь, пока эта любезная тварь не удалится на достаточное расстояние. То, что кошелек Шепарда в данный момент был совершенно пуст, дела не меняло.

Внешностью капитан Арри напоминал стереотипного -- даже карикатурного -- британского офицера, втиснутого зачем-то в прусский мундир. Возможно, впечатление это создавали роскошные бакенбарды офицера. Да и форма здешняя напоминала германскую лишь отдаленно: серым цветом и строгим кроем. Ни погон, ни петлиц, вместо знаков различия - что-то вроде орденских планок на груди. У капитана это были шесть квадратиков: три красных сверху, три синих внизу. Лейтенант Давин, проводивший гостей в кабинет к начальству, обходился четырьмя квадратиками; рядовым, кажется, вообще планок не полагалось. В узком наплечном кармане у офицеров торчало что-то вроде шариковой ручки, но ей, конечно, не являлось.

-- Знаете, капитан Шепард... -- проговорил комендант, барабаня по столу толстыми пальцами.

-- Командор, -- поправил тот. -- Капитан я только на борту «Нормандии», а на берегу ко мне возвращается прежний ранг.

-- Сложность и запутанность системы чинов - свидетельство устоявшейся воинской традиции, -- благосклонно кивнул комендант. -- Это отчасти подтверждает ваши претензии на принадлежность к небольшому, но все же хорошо организованному флоту. Пиратские эскадры и военные силы варварских планет обычно не утруждаются такими тонкостями... Но я отвлекся. Так вот, капитан, ваша история настолько невероятна, что я склонен поверить в ее истинность. Кроме того, я не вполне понимаю, чего бы вы добились, выдумав ее от начала и до конца - уж слишком она фантастична.

Он покачал головой. На самом деле история, поведанная командором, была близка к правде, но аккуратно огибала ее там, где столкновение с предрассудками местных жителей привело бы к аварии. В частности, еще никого из работников космопорта не удалось убедить, что «Нормандия» прибыла из-за пределов местного скопления. По мнению туземцев, саму спиральную галактику и ее семь спутников окружали совершенно непроходимые возмущения гиперпространства. Поэтому стелс-фрегат был назван пришельцем из Диких пространств - неразведанной части галактики, достаточно обширной, чтобы миллион цивилизаций мог кануть в ней без следа.

-- Прыжок в тридцать тысяч световых лет на неоткалиброванном гиперприводе... Странно, что вы не промахнулись мимо сектора назначения.

-- Спасибо нашим инженерам. -- Шепард кивком указал на Лию.

Комендант едва мазнул взглядом по кварианке.

-- Возможно. Но даже если вам поверить, встает вопрос: что вы намерены делать дальше?

-- Искать дорогу домой, -- отрезал Шепард. -- Другого выхода у нас нет. -- Он промедлил, оценивая собеседника. -- Это мой офицерский долг.

Комендант восторженно закивал.

-- Отлично сказано! В других обстоятельствах я был бы, возможно, вынужден задержать вас до выяснения и отправить на Аннадж, в столицу сектора. -- Он промедлил, любуясь собственным великодушием. -- Но, думаю, без этого можно будет обойтись.

Ага, подумал Шепард, обойтись. Потому что возможностей нас задержать у тебя все равно нет, пока не вернется патрульный фрегат. Судя по всему, имперские силы в секторе Модделл были размазаны тонким слоем, и сосредотачивались на более важных участках, нежели заштатный Сарафур.

-- Благодарю, -- сдержанно ответил он.

-- Тем не менее я бы рекомендовал вам направиться именно на Аннадж, -- продолжал комендант Арри. -- Возможно, там вам удастся найти дорогу к... а что вы, собственно, ищете?

«Масс-реле», чуть было не ответил Шепард.

-- Следы древних цивилизаций, -- пропела Лиара, пристально глядя на капитана. -- Очень древних... от тридцати до пятидесяти тысяч лет назад. Гигантские сооружения... Возможно, одно из них окажется тем, что нам нужно.

Арри пожал плечами.

-- Не исключено, что вам придется вернуться сюда, -- заметил он. -- Сарафур усеян руинами почти столь же древними. Хотя в них нет ничего загадочного - это старая, заброшенная колония килликов. Среди местных жителей ходит байка, будто жучье оставило планету после того, как Небожители остановили ее вращение. Но это, конечно, лишь сказки.

-- Небожители? -- переспросила азари таким голосом, что даже Шепарда бросило в жар.

-- Да. -- Комендант небрежно повел рукой. -- Еще одна легенда космоса: древняя раса, подарившая Галактике гиперпривод. Предполагаемые строители всего, что выходит за рамки обыденного: Центровой станции, Пасти, Кафольского разлома... Сам я никогда в них не верил. Отчасти выдумка, отчасти искаженные легенды о Бесконечной империи - вот она существовала определенно, и рухнула примерно двадцать пять тысяч лет тому обратно. Что было до нее, в точности никому неведомо, и вряд ли какой-то археолог поведает вам больше. Впрочем, попробуйте осведомиться в Оброанском институте. Говорят, что на Оброа-скай собраны сведения обо всех древностях известной Галактики...

Он с трудом оторвал взгляд от груди азари.

-- Но я, кажется, увлекся, -- промямлил он.

«Продолжай!». Шепарду хотелось осыпать разговорчивого капитана золотом или загонять ему иголки под ногти - но лишь бы эта скотина продолжала говорить!

-- Можете быть свободны, -- проговорил Арри, освобождаясь от азарийских чар.

-- Прежде чем мы вас покинем, -- на этих словах Шепарду показалось, что он слышит тоскливый вздох капитана, -- хотел бы прояснить один вопрос.

-- Если вы недолго. -- без труда уступил комендант.

-- В пространстве Цитадели нашей экспедиции был предоставлен неограниченный кредит, -- белая ложь, ну и ладно, -- но, поскольку контакта между нашей цивилизацией и вашей империей до сих пор не было, то и воспользоваться им мы не можем. Конечно, мы могли бы распродать часть корабельных запасов, но это крайняя мера. Возможно, вы могли бы подсказать, чем на Сарафуре...

Комендант энергично замотал головой.

-- Не рекомендую, -- перебил он. -- Категорически не рекомендую.

[serebryakov]

Командор Шепард не считал себя дипломатом, и не замечал за собой телепатических способностей. Но догадаться, о чем думает его собеседник, было нетрудно.

-- Потому что мы, хотя и выполняли исследовательскую миссию, все же военный корабль. И единственное ремесло, к которому можем себя приложить - военное. А на него у вас монополия.

-- С недавних пор, -- кивнул комендант. -- Это не значит, что к вам не обратятся с подобными предложениями. Кое-кому новый порядок на Сарафуре не по душе. Воевать с гарнизоном никто не станет, но доделить внезапно пересохший финансовый поток - отчего нет?

-- За счет чего вообще живет эта планета? -- с напускной брезгливостью осведомилась Лиара. -- Сельского хозяйства на экспорт тут явно нет, промышленности -- тоже. Распродажей археологических находок?

Лашман Арри хмыкнул.

-- За счет контрабанды в основном. Туманность Монсуа - настоящее пиратское гнездо, а наши блистательные флотские собратья по оружию не чешутся его разогнать, хотя давно стоило бы. Оружие туда переправляли в основном через сарафурские порты, часть брони даже производили тут, на месте: целая база была в соляных пустынях. А обратно - отмывали добычу. Хорошо оплаченная слепота портовых служащих позволяет вытащить из шляпы самые неожиданные грузы. Совершенно, как догадываетесь, легально полученные.

Он скривился.

-- А сейчас в Крайсё-порту работают наши досмотровые команды. Остались только честные торговцы, которым делать на Сарафуре, в сущности, нечего. Для управляющего Норкана вместе с госпожой Тессюн Мюлаксис жизнь стала бедна и нервна. А двум нексу на одной арене не ужиться. Вы идеальный инструмент для проявления их взаимной любви. Вас ничто не связывает с Сарафуром... и от вас легко будет избавиться моими руками, когда вы сделаете свое дело. Так что к вам обязательно придут.

-- Буду иметь в виду, -- отозвался Шепард, -- что от таких предложений лучше отказаться.

-- Даже не думайте, -- отрезал комендант. -- Соглашайтесь на все. Потом приходите ко мне. Я давно жду, как бы вывести на чистую воду этих хаттов-самоучек. А я в ответ поспособствую... портовыми услугами, хе-хе.

Он полез в ящик стола и вытащил оттуда две, как показалось Шепарду, рукоятки непонятно от чего: белых, обтянутых черной резиной там, куда приходились пальцы.

-- Комлинк для безопасной связи, -- пояснил Арри. -- Возьмите два. Не думаю, чтобы здешние умельцы могли расколоть имперский код.

У Лии глаза загорелись так, что это было заметно даже сквозь матово-лиловое забрало шлема. Местные жители не пользовались радио: эфир был девственно чист. Так что один «комлинк» можно будет разобрать и выяснить, на каком принципе он работает...

-- Держите меня в курсе. И, ради всего святого, без самодеятельности, командор! Мои ребята, конечно, не Пятьсот первый легион, но свое дело знаем.

Невысказанным осталось «Лучше вашего». Командор пожал плечами.

-- Поддержать порядок - достойная цель, -- подвел он банальностью черту под неожиданно плодотворным разговором.

-- Порядок, стабильность и безопасность, -- согласился Арри, будто цитируя что-то.

Шепард обратил внимание, что свобода в эту тройку не входила.

[serebryakov]

Меньше всего Шепарду хотелось принимать участие в шпионских играх местного значения. Но решение было принято за него, и гораздо раньше, чем думалось командору: когда он и его команда вернулись к "Нормандии", у трапа его ждал вашан.

Впервые увидев вашанов, Шепард посчитал их смышлеными вьючными животными. Только обратив внимание, что эти странные создания, похожие одновременно на кентавров и насекомых, не только трудятся грузчиками, но и ловко управляются с портовой техникой, командор понял, что они разумны, и уже после этого -- заметил, что бригадир-вашан может и поспорить с надсмотрщиком-айроу, и настоять на своем. Да, великаны подчинялись расе своих патронов - айроу открыли планету Ваш задолго до того, как вошли в контакт с галактической ойкуменой, и взяли ее обитателей под свое... иначе не скажешь - крыло. Но подчинялись вашаны, судя по всему, добровольно.

-- Шепард-командор, -- проскрежетал кентавроид, заступая дорогу маленькому отряду. -- Сообщение тебе.

-- Слушаю.

Впечатляющие мандибулы зашевелились. Вашан выгнулся дугой так, что хитин заскрипел, и внезапно срыгнул в подставленные узкие ладони металлический диск толщиной в палец. Шепард от неожиданности принял странный подарок, обмазанный прозрачной зобной слизью, и едва не уронил: диск оказался тяжелый.

-- Прой, -- скрипнул вашан. -- Слушать на корабле. Не для чужих. Иди.

Он развернулся и двинулся прочь валкой рысью, вздымая клубы соленой пыли.

Шепард покрутил диск в пальцах, пожал плечами и уже шагнул было на трап, когда шлюз отворился сам, изнутри. Двое морпехов с опущенными забралами и автоматами наизготовку сбежали на землю первыми, старпом Прессли наступал им на пятки.

-- Шкипер! -- Навигатор облегченно вздохнул. -- Слава Богу, вы вернулись! Я побоялся вас вызывать -- думал, вы еще у здешнего коменданта.

-- Что случилось? -- подозрительно поинтересовался командор.

-- Вентер отправился по своим делам, -- объяснил Прессли. -- Я послал с ним Фредерикса и Баррет в качестве охраны. Не знаю подробностей... но они ввязались в трактирную драку.

Шепард поморщился. Дважды. Во-первых, он недолюбливал офицера по хозяйственной части, и подозревал, что взаимно. Во-вторых, он догадывался, что могут натворить двое морпехов в трактирной драке.

Потом ему пришла в голову мысль еще более ужасная.

-- А что они делали в трактире? -- спросил он. -- Без денег?

Прессли прокашлялся.

-- Это, как я понял, было одной из причин драки. Или нет. Нет времени выяснять.

Шепард не поручился бы, что хуже - что его подчиненные решили налакаться в долг за десять миллионов световых лет от ближайшего заведения, где принимают кредиты Альянса, или что ЗХЧ взялся распродавать звездолет по частям.

-- Так, -- проговорил он мрачно. -- Мистер Прессли, возвращайтесь на борт. И вы, рядовой Грейко, тоже. Лия, возьмите эту штуковину, -- он с облегчением сунул кварианке тяжелый диск, -- и один комлинк, попробуйте разобраться. Заодно проверите, нет ли там внутри бомбы.

Кварианка молча вскинула голову. Кажется, такая мысль ей в голову не пришла.

-- Уильямс, Дубнянский -- за мной.

Шепард поискал над крышами столб дыма. Не нашел, к счастью. Значит, придется искать другим способом.

-- Где эта чертова таверна?

[serebryakov]

Что-то было не в порядке в этом заведении. Это Шепард успел подумать еще до того, как увидал на полу труп.

О том, что за таверну выбрали для гулянки морпехи с «Нормандии», можно было судить по тому, что собственно наличие трупа никого не смущало, да и вообще покойник смотрелся органично. А вот то, что покойника до сих пор не убрали, а еще живые посетители кучковались по углам, выглядело очень подозрительно.

Наметанный глаз командора выделил три группы. Собственно ребят с «Нормандии», изрядно нагрузившихся Фредерикса с Баррет и перетрусившего до белизны Вентера -- эти сидели за столиком у стены, допивая. Жмущихся по сторонам зрителей-посетителей-клиентов. И компанию мрачных громил, в основном - никто, в противоположном конце длинного узкого зала. А вот кого не было видно, так это бармена, хотя на стойке уныло пылились три недопротертых стакана.

Гребаный салун, подумал Шепард. Еще только перестрелки при коррале «О.К.» мне не хватало.

-- Так, -- бросил он, подходя к столику. Морпехи при виде его попытались одновременно вскочить и отдать честь. Фредерикс, разумеется, смахнул со стола кружку -- к счастью, пустую. Капли брызнули на пол и задымились. -- Что вы тут отмечали?

-- Мы богаты, капитан! -- воскликнул Фредерикс с пьяной радостью, и осекся.

-- Мистер Вентер, -- проскрежетал командор. -- Вам слово.

-- Э... -- ЗХЧ потер руки. -- Я попытался пройтись по лавкам в окрестностях космопорта, прицениться, на случай, если придется продать часть стратегических запасов...

-- Короче, -- перебил Шепард.

-- Мне удалось продать небольшой запас элемента ноль, -- признался Вентер. -- Около двух молей.

Он покорно вывалил на стол горсть поблескивающих черно-желтых квадратиков, больше всего напоминающих фишки из казино.

-- Две тысячи восемьсот галактических кредитов, -- пояснил он. -- Ну... уже чуть меньше, потому что рядовой Фредерикс заявил, что такую удачу надо отметить...

-- И вы отметили, -- заключил Шепард.

-- Если за такую кроху нам отвалили гору денег, -- почти трезвым голосом отозвалась Баррет, -- то за ядро движка «Нормы» нам дадут столько, что можно купить местный фрегат. Два фрегата.

Шепард ощутил, что под ногами у него проваливается пол.

-- Вы, -- командор одной рукой выдернул Вентера из-за стола и поднял, держа за грудки, -- вы, идиоты, может быть, еще и приценивались?

Говорить тот не мог -- только кивнул.

-- Прекрасно. -- Шепард уронил ЗХЧ и отряхнул руки. -- Теперь каждая собака на этой омеге знает, что у нас на борту элноль на пару миллионов...

Местных денег. На две тысячи кредитов можно купить подержаного робота. Тысячу стоил дорогой автоматический бластер. Новый гиперпривод, если устанавливать его с нуля, обошелся бы «Нормандии» тысяч в тридцать-сорок. Пожалуй, на пару миллионов действительно можно было купить местный фрегат. Два фрегата.

-- Черт-черт-черт...

-- Мы зашли сюда, -- попыталась объяснить Баррет, -- поставили всем по кружке, и все было штатно, но потом завалились те ребята в углу...

Что было дальше, Шепард и сам мог догадаться.

За спиной командора послышались шаги. Шепард обернулся -- и столкнулся взглядом со здоровенным никто. Темно-зеленые роговые наросты на морде иномирянина были переломаны и стерты, мышцы выпирали из-под небрежно наброшенной кожаной куртки.

-- Э чу та! -- рявкнул великан. -- Я майя канг!

[serebryakov]

-- Нахрен пошел, не до тебя, -- хмыкнул Шепард.

Его беспокоило, что переводчик не сработал. Другой язык?

-- Пуши, педанки! -- взорвался иномирянин.

-- Нахрен, я сказал! -- рявкнул командор, глядя никто в тусклые желтые зенки.

В обнесенные костяной броней мозги чужинца добрела, наконец, мысль, что его наречие могут и не понять цивилизованные существа.

-- Ты-ы... -- прорычал никто, скаля мелкие тупые зубы. -- Тывои педанки убить мой человек!

Он махнул под ноги, где так и валялся неубранный труп. «Салун», снова подумал Шепард. Дикий Запад. Только шериф, скотина, дрыхнет подозрительно крепко. Судя по количеству патрулей на улицах, можно было ожидать, что хмурые имперские солдаты появятся в таверне за две секунды до выстрела. А не двадцатью минутами позже.

-- Да, -- признал командор, -- нехорошо вышло. Мистер Вентер, что вы не поделили?

-- Это существо нарывалось на драку с рядовым Фредериксом, -- наябедничал ЗХЧ. -- И оскорбило рядовую Баррет.

Шепард пожал плечами.

-- Самоубийца. Претензии не принимаются.

-- Тыы! -- Никто задохнулся от ярости. -- Ты платить цена крови! Платить вариум! Много вариум! Мы, Кровавый Вулкар, придем и заберем твой вариум!

Ага, а еще скальпы снимете, мелькнуло в голове у командора. Проклятие на тупую голову Вентера, теперь каждая собака в порту знает, что на борту «Нормандии» миллионные запасы элноль. И каждая скотина уверена, что может забрать сокровище, просто перестреляв экипаж.

-- Сейчас уберете этот кусок навоза, -- особенно оскорбительным тоном промолвил он, ткнув ботинком труп, -- и чтобы я больше вас не видел. Всякая портовая шваль тут мне будет условия ставить...

-- Такка-ти вомпа э-начу! -- проскрежетал никто.

Рука его метнулась к кобуре.

Шепард среагировал машинально. Противник его двигался со смехотворной медлительностью, командор успел бы не то, что выстрелить первым, а высадить в него весь стержень пулевого сплава... но привычка, выработанная годами тренировок на Станции Гагарина, оказалась сильнее.

Синяя вспышка была почти невидима. Великана-никто ударило в грудь с мощью стенобитного тарана, пронесло через весь зал и грянуло о стену, вместе со столом и двумя стульями. Вслед летящему телу ушло две пули: одна в грудь, и одна в голову, но то был уже удар милосердия. С такими переломами не живут.

Зеваки шарахнулись по сторонам. Остальные громилы-никто, схватившиеся было за оружие, внезапно стушевались. Один или двое улетучились через заднюю дверь, прочие разом приобрели вид скромный и культурный. В зале повисло испуганное молчание.

-- Пошли отсюда, -- буркнул Шепард, оборачиваясь к морпехам. -- И так дел по горло.

Уже выходя, он услышал за спиной единственное слово, и опять программа-переводчик не сработала. Трудно было сказать, с чьих губ сорвались эти два слога - а может, они сами собой зародились в беременной страхом тишине. Но тогда Шепард еще не знал, что они означают.

-- Джеедай...

[serebryakov]

Вашаны были клиентской расой айроу. Поэтому человек неискушенный мог бы ожидать, что сообщение, доставленное гигантским жукокентавром, будет исходить от госпожи Тессюн Мюлаксис. Шепард ожидал ровно обратного, и не прогадал.

-- Очень интересная штука этот голографический проектор, -- щебетала кварианка, подключая какие-то проводки. -- Хотя то, что они называют «комлинком», гораздо любопытнее. Ты знаешь, Шепард, что им удалось впихнуть в такой крошечный корпус генератор модулированных гравитационных волн и детектор?

-- Включай, -- проворчал командор.

-- Хорошо.

Качество записи оставляло желать лучшего: синеватое изображение подрагивало, шло рябью. Но брезгливую, жирную физиономию управляющего Норкана не узнать было трудно.

-- Я хочу сделать вам предложение, -- начал тот без предисловий, -- от которого вы не сможете отказаться...

Дослушав, Шепард расхохотался.

-- Ну каков наглец! -- воскликнул он. -- «Нормандия», записывай. Я собираюсь вызвать коменданта и повеселить.

Капитан Лашман Арри, однако, смеяться не стал.

-- Боюсь, что вам придется согласиться на его предложение, -- прозвучало из комлинка, когда Шепард договорил.

-- Да вы смеетесь! -- воскликнул командор. -- Не говоря о том, что сами категорически были против, но вы предлагаете нам брать штурмом особняк уважаемой скупщицы краденого, чтобы вывезти оттуда все ценное и передать другому бандиту? Закон плачет от ужаса в уголке.

-- Вы справитесь, я уверен, -- бархатным голосом уверил его Арри. -- Взять Норкана на горячем будет очень удобно: позволить ему погрузить добычу на челнок, как он собирается, я не дам. Так что «Люкрехалк» его не дождется. А вы справитесь, капитан Шепард. Кроме того... -- В тоне его промелькнули недобрые нотки. -- Взлететь без моего дозволения вы все равно не сможете. Я не упомянул в нашей беседе, что зенитные турболазеры на краю взлетного поля вполне боеспособны?

-- По крайней мере, эта жирная скотина снабдила нас картой, -- проговорил Шепард, сдерживая ярость. -- И кое-какими данными об охране. Вы мне чем-то можете помочь?

-- А зачем? -- спросил комендант, и отключился.

-- Анализ голосовых частот, -- сообщил Мордин Солус, -- позволяет утверждать, что капитан Арри не был до конца честен.

-- Спасибо, профессор, я и сам догадался, -- саркастически отозвался Шепард. -- Кажется, ядро «Тантала» -- приз более ценный, чем можно подумать. Вот и мистер Арри не устоял. Видимо, он рассчитывает, что после боев с охраной сначала одного олигарха, а потом - второго, мы окажемся легкой добычей для его ребят.

-- Ну и что будем делать? -- спросила Эшли.

-- Воевать, -- ответил командор. -- И воевать грязно. Среди воров, как мы видим, чести нет. Так что... мне нужны ответы на три вопроса. Первое -- какого размера трюмы и загрузочные люки грузовика класса «Люкрехалк»? Второе -- какие технические характеристики у местных роботов-охранников? И третье... кто со мной?

Он хрустнул костяшками.

-- Извини, Лия, но резак, который мы нашли на безымянной планете, я у тебя заберу. Что-то мне подсказывает, что эта штука мне скоро пригодится.

[serebryakov]

Миранда Лоусон врезала кулаком в переборку -- осторожно, чтобы не рассадить костяшки. Переборка даже не загудела.

На борту «Нормандии» не было предусмотрено гауптвахты: проектировщикам и так пришлось утрамбовать слона в консервную банку, безжалостно отсекая избыточные хобот, уши и ноги. Поэтому агентессу поселили в кладовой для запчастей, откуда вытащили запчасти. Взамен в кладовку засунули надувной матрас и Миранду Лоусон. Естественно, что, проведя в заточении больше двух недель, церберша сходила с ума от скуки.

Трижды в день ей, приоткрыв дверь, давали брикет сухпайка: развлечение сомнительное и давно приевшееся во всех смыслах. В первое время Миранду под конвоем выводили до уборной, но агентесса совершила тактическую ошибку, злоупотребив этой возможностью -- на самом деле ей просто понравилось выводить из себя морпехов-охранников. Те снабдили пленницу пачкой одноразовых пакетов с герметичной застежкой и упаковкой гигиенических салфеток, и больше из камеры по нужде не выпускали. О выходе в корабельную сеть и речи не шло.

Оставалось только пялиться в потолок, заниматься изометрической гимнастикой и лелеять обиду.

На то, чтобы проникнуть на борт «Нормандии», у Миранды ушло почти три месяца. Если бы не особое распоряжение Призрака, она и не взялась бы за подобное задание. Защищать человека, который только что расправился с самой большой угрозой существованию Совета Цитадели за всю ее историю? Пострадать Шепард мог только собственными усилиями - как оно и случилось -- а защищать героя Галактики от собственной дури Миранда не нанималась.

И, если бы не проклятые микробы, никто бы не узнал в скромном технике Мириам Бардин агентессу зловещего «Цербера». В минуты особой снисходительности к миру Миранда признавала про себя, что у команды «Нормандии» были поводы не любить «Цербер». Некоторые операции считал аморальными даже сам Призрак, а уж нелепый проект с молотильщиками на Акузе... Миранда вспомнила холодный взгляд Шепарда, и машинально огладила мятый комбинезон. У Шепарда были свои счеты с «Цербером», и, хотя агентесса не призналась бы в этом никому, командор ее немного пугал.

Конечно, если бы не проклятые микробы... но те надежно вывели из строя биотические имплантаты агентессы. Каждый день, отмеренный брусками сухпая, Миранда пробовала активировать простейший «бросок». По крайней мере, пока голова продолжала болеть, было не так скучно.

-- Проклятье, -- шептала Миранда, сопровождая каждый слог ударом по переборке. -- Проклятье. Проклятье...

Злость, бессилие и отчаяние захлестывали ее душной волной, приглушая боль. Да еще голод -- отчего-то обеденного брикета ей в этот раз не дали. Что-то происходило там, за дверью, снаружи, а Миранда оставалась заперта в четырех стенах, где едва можно повернуться или выпрямить ноги на вонючем матрасе. Чем занят Шепард, она не знала, но твердо была убеждена: этот чистоплюй тянет с возвращением только потому, что у него не хватает твердости пойти на решительные меры. Надо искать обратный путь, и если для этого придется поставить кверх тормашками всю здешнюю галактику и бросить половину экипажа -- так и черт с ними. Но какое там! Это же не для мистера Шепарда, человека с чистыми руками. Небось, занят тем, что переводит через улицу бездомных котят.

-- Проклятье. - Удар. -- Проклятье! -- Удар.

Как хорошо было бы врезать всей биотической силой по тонкому титановому листу, так, чтобы металл лопнул, будто воздушный шарик! Или хотя бы прогнулся под ударом -- вот так.

Миранда с изумлением и ужасом уставилась на следы собственных пальцев, вдавленные в стену, словно в пластилин. Имплантат по-прежнему не работал... но вокруг агентессы клубилось, не угасая, синеватое биотическое свечение.

Усилием воли Миранда загнала его вглубь, вместе с яростью и восторгом. Не время. Сейчас не время. Но очень скоро она выйдет из заточения. И тогда посмотрим, чья возьмет... командор Шепард, сэр.