Произведения майского литературного конкурса

[Деметрий]

Первый литературный конкурс, который не обошелся без второго тура. Голоса просто потрясающие, можете сами наблюдать

Официально уведомляю, что конкурс наконец-о завершился. Итоги второго тура перед вами

Итак, окончательные итоги конкурса и авторы произведений.

Замыкает наш список рассказ "Пуукко". Автор - коллега prostak_1982. Пожелаем автору успехов в следующих конкурсах и как сказано "и последние станут первыми".

Пятое место. Рассказ "Братья". Автор - коллега master1976. Кстати сказать, это был первый присланный рассказ.

Четвертое место. Рассказ "Благие намерения". Автор - коллега Chugayster.

Третье место. Наш бронзовый призер - рассказ "Тайна мертвого города". Автор - коллега ясмин джакмич.

Второе место. Серебро получает рассказ "Русские пришли", автор - коллега ВИП.

И, наконец, фанфары, барабанная дробь!!! Первое место получает рассказ "Надеть ульяновки!". Автор победного произведения - коллега master1976. Поздравляем победителя.

Торжественно приветствуем внеконкурсное произведение, получившее приз зрительских симпатий и благодарность от устроителей. Рассказ без названия, условно "Из переписки Пушкина с князем Вяземским", автор - коллега maxab

Позволю себе напомнить, что обсуждали и свои симпатии мы высказывали, в первую очередь, произведениям. Поэтому награждаются именно они. На этом конкурс торжественно завершается, слагаю с себя бразды правления. Во втором туре, кстати, чтобы не быть пристрастным, я от голосования воздержался. Свое мнение по каждому из произведений сейчас выскажу.

Изменено 28 May 2014 пользователем Деметрий

[Деметрий]

Произведение 1

Русские пришли!

- Дедушка, а что такое счастье?

- Счастье, внучек – это когда у тебя ничего не болит, и много патронов! Вот помню в 45-м…

(Альтернативный нармуд)

Виктор проснулся как обычно – в 6 утра. За окном было уже светло, но солнце ещё не поднялось достаточно высоко, чтобы выглянуть из-за крыши того пятиэтажного дома на Ulyanov-Road, который виднелся сквозь узкую щель между типовых 36-этажек. Виктор взглянул на часы, глубоко вздохнул, потянулся, и одним рывком спрыгнул с кровати. Посетил уборную, умылся, почистил зубы, наскоро принял холодный душ. Вытираясь, взглянул через утреннюю полутьму в сторону комнат родителей. Двери были закрыты, спокойные немигающие светодиодные огоньки сигнализации над дверями говорили, что родители ещё спят здоровым и крепким сном. Виктор сунул в ухо наушник и направился в зал.

Как и всякий 15-летний подросток, Виктор уделял внимание своей физической форме. Весь зал был уставлен разнообразными хитрыми тренажёрами, и всякими спортивными снарядами – его и родительскими. Парень слегка приоткрыл окно – в комнату проник прохладный воздух раннего майского утра. Это окно выходило на противоположную, западную сторону дома. Краешек заходящей полной луны уже еле торчал между зубцами Великой Стены. В этот ранний час на улице было ещё тихо, только одинокий трамвай протренькал со стороны ХоШиМин-стрит, да прошелестела по мокрому асфальту машина, выкарабкивающаяся из подземного паркинга. Отсюда, с высоты тридцати с лишним этажей, она казалась меньше ногтя.

Виктор сделал несколько упражнений для разогрева. Энергичная музыка в ухе бодрила, придавала сил. Неудивительно – Виктор всегда слушал только то, что доктор прописал. Размявшись как следует, парень принялся ожесточённо молотить висящую боксёрскую грушу, сосредоточившись на этом так, как будто от этого зависела вся его жизнь.

Ровно в 6:40 парень извлёк из холодильника контейнер с продуктовым набором. Именно тот, какой нужно – с надписью “Витя. Завтрак. 19 мая”. Поглощая завтрак, уселся на диван, надел очки и вошёл в инет. Как и всякий парень его поколения, Виктор легко воспринимал две картинки одновременно – правое стекло очков он всегда делал прозрачным, чтобы можно было смотреть на внешний мир. Левое стекло показывало интернет. Большинство взрослых были слишком консервативны, чтобы уметь так же, и постоянно беспокоились, что их детишки отвлекутся и угодят под машину, или ещё чего. На самом деле, ничего подобного ни с кем не случалось. Да, в один глаз не получалось настроить инет в 3D, но и без этого можно было обойтись.

Виктор проверил свой акк в российской и азиатской соцсети – за ночь не случилось ничего интересного. Он был зарегистрирован и в фэйсбуке, но не стал заходить на этот раз - подождёт. На все мало-мальски приличные западные сайты уже давно можно было войти только через Тор али ещё каким хитрым способом, что отнимало время.

В последних новостях рассказывали об очередных шагах по отмене политики “Одна семья – один ребёнок”. Впрочем, какая теперь разница, подумал Виктор. В типовом 150-метровом шестикомнатном скворечнике на 34 этаже, как у нас, больше одного ребёнка и так не захочешь заводить. Ну, максимум, два. Да и зачем много людей? В его родной трёхмиллионной Уфе только двухуровневые дороги еле-еле решили транспортную проблему. И эти бетонные джунгли – новостройки меньше тридцатника этажей уже не строят. Можно и сокращаться уже. Вот он – единственный ребёнок в семье, как и большинство сверстников, и ничего.

– Сегодня ночью на Восточную Уфу будет направлен сильный дождь, - новости уже закончились и шёл прогноз погоды. – Он продлится с 22 часов до 6 утра. Уровень осадков составит 100 миллиметров. Зона дождя будет ограничена Великой Стеной, рекой Белая, и административной чертой города. Просьба жителям в это время воздержаться от выхода на улицу. Спасибо за внимание. Выпуск новостей закончен. Вы можете перейти по ссылке ниже и посмотреть только на нашем канале эксклюзивное журналистское расследование Аркадия Слонова о тяжёлом рабском труде и притеснениях русских гастарбайтеров на главной лунной базе ЦзюШи-ЧженчЛу. Не пропустите!

Ровно в 7:20 Виктор поднялся с дивана и закрыл окно. Стало уже шумновато, да и пора было идти в школу. Стало уже светло, а луна окончательно опустилась за Стену. В его районе Уфы Великая Стена шла по восточному берегу Белой реки, так что и на пляж не выйти – пляж был лишь достоянием жителей западной части города. Для баланса, в другом месте Стена шла по Западному берегу, и поплескаться в Белой уже могли и восточники. Хотя мало удовольствия загорать и плавать под прицелами автоматов со Стены.

Виктор надел свой школьный рюкзак и нажал на брелок, вызывая с паркинга свой детский самокат. Когда парень спустился во двор, самокат уже ждал на месте. Усевшись на узкое сиденье, Виктор нажал на изображение школы на сенсорном экране самоката и крепко вцепился в руль. Плавно и почти бесшумно набирая скорость, аппарат бодро покатил в нужном направлении, выбирая лучший путь и объезжая препятствия. Через 10 минут уже были на месте. Отпустив самокат на стоянку, Виктор вошёл в дверь и прислонил большой палец к турникету. Когда вошёл в класс, уже все были на месте. Виктор ценил своё время – он, как правило, приходил самым последним, но никогда не опаздывал.

На доске светилась дата – 19.05.2034, и тема урока – “История России после Второй Мировой Войны”. Да, первым уроком была история. Отдельного предмета истории России не существовало в принципе – иначе это было бы дискриминацией по национальному признаку и развитием местечкового самосознания в ущерб Азиатскому Единству. История могла быть только мировая. Виктор был в 9 классе, когда проходили 20й век. На Россию там отводилось три урока. Последний из них – сегодня.

Виктор включил учебник и пробежал глазами несколько страниц, повторяя материал. Ровно в 8:00 учебник погас – вошёл учитель, ткнул на пульт рабочего стола и временно отрубил все электронные устройства в помещении. Всё должны отвечать по памяти, а подсматривать ни к чему.

***** *****

Дети встали поприветствовать учителя – молодого весёлого парня лет 25, которого следовало звать “Алексей Иваныч”.

– Здравствуйте дети, садитесь, – кивнул Алексей Иваныч. – Ну что, как настроение? Небось, уже о лете думаете? Ничего, недолго осталось вам мучиться. Несколько дней всего. Таааак, кого сегодня нету? Все на месте? Ну что ж, приступим к опросу домашнего задания. Глава 27я, «Россия от Первой до Второй Мировой Войны». Первый параграф у нас ответит… Есть желающие? (Поднялось несколько рук) Ну что же, давай, Дмитрий, поведай нам о революции 1922 года.

– К началу 1922 года уже 6 лет шла Первая Мировая Война, - начал Дмитрий. – Антанты против Централов. Восточный Фронт в это время проходил по линии Западная Двина – Днепр и особо не двигался. На Западе фронт по-прежнему шёл по Луаре, Роне и реке По, то есть немцы удерживали половину Франции, а австрийцы – север Италии. Однако в войне наметился перелом и победа склонялась на сторону Антанты. Мало того, что Россия всё увеличивала военное производство, в войну ещё вступили США. Рано или поздно немцам должен был прийти кирдык, но стороны были слишком истощены и начались революции, одновременно в Германии и России. А вскоре после этого – в Австрии, Италии и Турции. Император Николай и премьер Ульянов покинули свои посты в пользу временного правительства. Но временные не удержали ситуацию, и в конце года в Петрограде, как перед этим в Берлине, произошёл большевицкий переворот…

– Отлично, - произнёс Алексей Иванович. – А вот скажи, ты то сам как думаешь – кто виноват в революции? Николай и Ульянов нормально подготовились к войне?

– Да как вам сказать… Всегда же можно лучше. Но Ульянов по-моему нормальным лидером был. Капитализм развивался, сделали нормальный работающий парламент. Даже царя уговорил на ограничение полномочий – дело практически невозможное. Нет, нормально всё шло перед войной. Ещё чуть-чуть и мы могли бы догнать Британию и Германию по общему производству. По-моему во всём виноваты французы. Ну как они могли так слиться и проср… потерять Париж в первые же дни войны? Потому и война так затянулась.

– Оригинальная точка зрения. Что же, продолжай.

– А чего там продолжать… Русские с немцами заключили сепаратный мир. А потом по всей Восточной и Центральной Европе начались гражданские войны. Все империи распались. Турция, Австрия, Второй Рейх, Россия. От них остались только метрополии, и в тех продолжались гражданские войны. А на Западном фронте высадились американцы и Антанта победила. Но русские не получили плодов победы. Всё украли большевики во главе со Столыпиным и Бронштейном. А когда народ против них поднялся, они начали войну со своим народом.

– А ты кого поддерживаешь в этой войне? – поинтересовался учитель.

– Я-то конечно белых. Там всё-таки законный царь и премьер, власть от Бога, а эти большевики вообще не пойми кто. И сразу начали геноцидить всех. В общем, царь Николай и Ульянов объявили о возвращении, засели в Сибири и стали медленно возвращать себе страну. Фронт двигался на Запад, и через 6 лет гражданской войны они вернули власть. Война шла с 23го по 29й годы. Россия потеряла треть русского населения, а также Украину, Прибалтику, Закавказье. Финляндию тоже. Осталась только метрополия, да ещё Средняя Азия и Сибирь. Но всё-таки Россия осталась крупной страной. Она имела большое влияние в мире, быстро развивалась. Ульянов поставил целью догнать Канаду по уровню жизни к 1950 году и почти выполнил это обещание.

– То есть перспективы открывались хорошие?

– Да конечно! Ну только Европа всё угрожала со своими фашистскими и большевицкими режимами. А Россия развивалась нормально. Там многие хотели вернуть Украину, Прибалтику. А по-моему, ну их нафиг – не надо было их возвращать. Надо было только способствовать нормальным режимам в этих странах. А они поддерживали всех красных и коричневых, кто только делал вид что он пророссийский. Ну вот и доигрались.

– Ну хорошо, Дмитрий. Садись, отлично. Давайте второй вопрос. Кто будет отвечать? Никто не будет? Ну тогда Стрельцова будет. У тебя между четвёркой и пятёркой за четверть, ты знаешь? Ну вот. А теперь поведай нам о ситуации на Украине между мировыми войнами и о начале Второй Мировой.

– Нууу, с чего бы начать, - Стрельцова, самая яркая представительница славяноарийской расы в их классе, подняла глаза к потолку и задумалась. – Ну значит, после того как с Украины ушли немцы, она отделилась от России. Потом там несколько лет шла гражданская война. Фронт много лет держался по Днепру. На западе были петлюровцы, а на востоке красные. Когда в России красных победили в 29-м году, они все перебежали на Украину, и это им обеспечило перевес. В 31-м году Красные заняли всю Украину. Сперва главным был Бронштейн, но потом его убили и президентом стал Джугашвили, а премьером – Косиор. Джугашвили и Косиор построили красную диктатуру, и заявили, что во всём виноваты москали. Но теперь Украина не будет зависеть от москалей, и всё будет хорошо. А жертв террора они свалили на Бронштейна, и сказали, что он был москаль.

– Ага, ага, всё верно, продолжай, - подбодрил Алексей Иванович. – Не стесняйся.

– Ну а потом они начали индустриализацию и голодомор, и уморили между делом 10 миллионов человек за 30-е годы. Примерно по миллиону в год. А когда народ стал возмущаться, Джугашвили расстрелял Косиора, заявив, что тот был замаскированный москаль. И сказал, что теперь-де мы избавились от москалей и заживём хорошо. При этом Джугашвили старался дружить с Ульяновым и просил у него денег, но Ульянов требовал вступления в союз с Россией. Когда Джугашвили согласился, было поздно, так как он довёл страну до ручки. Случилась революция, Джугашвили свергли, а к власти пришли Бандера и Шухевич. Они ориентировались на фашистские НАТО и Евросоюз во главе с Гитлером, Жаннере и Муссолини. Красный режим был заменён на фашистский, а вместо классового признака стали геноцидить по национальному и языковому.

– Ну а ты сама за кого бы была в этой ситуации?

– Ой, Алексей Иванович, а можно ни за кого? Они же там все были ужас-ужас, я не представляю, как они там бедные жили. Их там и осталось то всего 20-25 миллионов к 50-му году. Даже в России умудрились сохранить 80 миллионов.

– Ну ладно, продолжай.

– Русские посчитали, что настал удобный момент, и быстро оттяпали Крым, в котором жило лояльное население. А ещё началась партизанская война против бандеровцев в Донбассе, которую тоже поддержала Россия. Тогда Украина заключила союз с ЕС и НАТО. Гитлер и Муссолини стали слать помощь. Но они не могли победить повстанцев, подпитываемых из России, и тогда они решили ликвидировать Россию и окончательно решить вопрос.

Перед этим они убили всех поляков, а потом и всех евреев на Украине. Когда очередь дошла до геноцида русских, то Россия начала мобилизацию. Но решение о начале войны ещё не было принято. ЕС и НАТО решили действовать упреждающе. 22 июня 1951 года они нанесли ядерные удары по Симферополю, Севастополю и Воронежу. Ядерные бомбы тогда были только у Германии и США, и Гитлер с Бандерой думали, что Россия быстро сдастся. Но Россия не сдавалась. Началась большая война с ЕС и НАТО, гитлеровцы и бандеровцы ядерно бомбили всё новые и новые города на западе России.

– Ладно, Стрельцова, садись, пять. Ты уже в следующий параграф залезла. Пусть кто-нибудь продолжит. А продолжит у нас…

Виктор слегка поколебался и поднял руку.

– Лисицын, ты что ли хочешь?

– Да, можно?

– Ну давай, послушаю тебя. Выкладывай. Расскажи нам о ходе Второй Мировой в Восточной Европе.

– Значит, начало уже и без меня рассказали, я продолжу. За лето ЕС и НАТО разбомбили 25 русских городов, перечислять? В основном, областные центры.

– Не надо перечислять, дальше.

– Ну и вместе с бандеровцами они к сентябрю дошли до Москвы, Питера и Царицына.

– То есть, Россия Николая Второго и Ульянова опять была плохо готова к войне?

– Ну что вы, Алексей Иваныч. Россия по уровню развития уже не уступала Германии. Но сами посудите, весь у ЕС и НАТО численное превосходство в несколько раз. А это почти вся Европа, да ещё и Канада впридачу. Даже удивительно, что, начав наступление из Украины и Прибалтики, они за лето дошли лишь до Москвы и Царицына. Наоборот, Россия держалась очень крепко. Но ядерные бомбы сразу убили миллионы русских. Ах да, русских граждан Украины тоже отправляли на войну с Россией. А тех, кто не хотел, тех всех сожгли в крематориях в Одессе и Мариуполе. Миллион или больше.

Потом, значит, что было. Ну, там в Новониколаевске в Академгородке жил великий учёный Тесла, и он там кое-что изобрёл, не хуже ядерки. Как только наклепали несколько установок, так начали применять их по городам бандеровской Украины и НАТОвской Польши и Балтии. В общем, везде, куда доставал радиус действия. И так порушили 25 украинских городов – по одному ихнему за наш. Все главные кроме Киева и Харькова. Тогда бандеровцы испугались и заключили с русскими секретное соглашение, что больше не будут использовать ОМП, а война пойдёт обычными средствами. Тут за русских ещё впряглись Китай и США, поэтому Ульянов согласился.

– А как ты думаешь, правильно сделал Ульянов что согласился?

– Да, наверно… Он же не знал, что дальше будет. А так, он хотел спасти жизни славян. И русских и украинцев, страдающих под властью бандеровской хунты. Страны ЕС и НАТО то не так быстро гибли, а Украина и Россия снова потеряли десятки миллионов людей. Надо было это остановить!

Война вошла в конвенционную фазу. Но тогда Шухевич заявил, что Бандера продался москалям и сверг Бандеру. И стал править самостоятельно. Он подготовил провокацию. Его агент-террорист Музыкин и кавказский террорист Дадуев подружились, и вместе взорвали ядерные фугасы в Грозном и Будённовске. За это Шухевич сделал Дадуева героем Украины. Был объявлен джихад против москалей. Тогда и Россия ответила, и разрушила установками Теслы Киев и Харьков. Гитлеровцы сумели взорвать Питер, но всех их самолёты с бомбами для Москвы сбивала ПВО. В конце концов ЕС и НАТО взяли Москву, и фронт стабилизировался по линии Архангельск – Волга. А в Сибири произошла ещё одна революция. Сибирь мало пострадала от войны, и она захотела отделиться под крылышко США и Китая. Граница России с Сибирью прошла по Оби и Иртышу. Омск был разделён на 2 части. Потом ЕС и НАТО заключили перемирие с Россией по линии Архангельск – Волга. А, да, и Казахстан тоже отделился. В общем, к концу войны Россия осталась только от Волги до Иртыша. А столицу сделали в Уфе. Западная Россия стала вассалом ЕС и НАТО, а восточная – вассалом США и Китая. Срединная Россия посчитала США и Китай предателями. Она замкнулась в себе и стала строить православно-консервативную реваншистскую идеологию.

В общем, в 1955 году во всей России оставалось 50 миллионов людей, а в Украине 10. Николай Второй умер, а Ульянов был убит. К власти пришёл диктатор Побединский. В 1962 году он созрел для нападения на сибиряков. Вместо того, чтобы воевать с фашистами из ЕС и НАТО, освободив Западную Россию, он решил сперва разобраться с сибирскими национал-предателями. США были заняты войной с Японией и поссорились с Китаем, так что они не могли помочь Сибири. Но Сибирь стала побеждать, и отбросила армию побединского сперва на Тобол, а потом и на Урал. Новая граница прошла по Уралу.

А потом через несколько лет НАТО с Китайцами просто поделили остаток России. Граница прошла по Печоре, Каме, реке Белой и реке Урал. Вдоль всего этого периметра в 1980е годы была выстроена Великая Стена. Такие города как Пермь, Уфа, Магнитогорск и Оренбург были располовинены. Западная Россия вошла в ЕС и НАТО, а Восточная – в блок с Китаем.

– Всё верно, Ли Си Цын. Садись, - похвалил учитель. - Итак, оценки за сегодняшний урок: Виктор ЛиСиЦын – пять, Стрельцова – пять, Дмитрий Чан – пять, Наташа Цой – четыре, Вадим Хан – четыре.

Записываем новую тему сегодняшнего урока.

Алексей Иванович Цзиньхао поднялся и потыкал в пульт классной доски. У детей включились учебники. Учитель прищурил свои и без того узкие глаза и начал набирать тему:

Развитие Западной и Восточной России после войны.

Подзаголовки

1 Демократические революции в Европе. Возвышение капиталистической Азии.

2 Образование Азиатского и Европейского Союзов.

3 Демографическая политика и заселение пустующих территорий в России и Украине

4 Возведение и Укрепление Великой Стены. Коренные различия между Европой и Азией.

5 Наша Родина – Восточная Россия и значение её ресурсов для блага всего Азиатского Союза.

Тридцать три пары глаз внимательно смотрели на доску и запоминали. Двадцать две пары из этих глаз были узкими и раскосыми, ещё девять – тоже в какой-то степени узковатыми. И только двое учеников полностью соответствовали признакам славяно-арийской расы – Иван Ситниченко и Наташа Стрельцова.

– А можно вопрос?- поднял руку Ситниченко.

– Да, – узкие глаза учителя внимательно смотрели на Ивана.

– А вот почему одна семья-один ребёнок на всех одинаково распространяется – и на китайцев, и на славян? Это ведь китайцев много, из-за них много народу, а славян-то мало.

– А вот тут тебе неплохо бы вспомнить положения о запрете расовой дискриминации в Конституции Азиатского Союза, – многозначительно ответил учитель.

Через пять минут Наташа прочитала смску: “Убежим с тобой в Европейскую Россию. Перелезем через Стену. Иван”

***** *****

Виктор ЛиСиЦын на самокате возвращался из школы по велодорожке вдоль ПуГаЧёв-стрит. По трассе бегали тысячи автомобилей и топали несколько военных шагоходов. Уступая дорогу детскому самокату, возле велодорожки замер огромный армейский ОБЧР.

Справа были высокие типовые 36-этажкные дома, слева – Великая Стена с пулемётными вышками, минной полосой и колючей проволокой. За Стеной текла Белая река, а дальше – Западная Уфа, Европейская Россия, Евросоюз. Чуть подальше за Стеной был виден автодорожный мост через реку с трассы СаЛаВат-авеню. Все надписи вокруг были на китайском, русском и английском языках.

ЛиСиЦын ехал на свидание с девушкой. Она была из Западной России. Из Западной Уфы. Они познакомились в один из летних месяцев благодаря программе обмена школьников в летних лагерях Запада и Востока. Простым смертным пересечение границы было почти невозможно, но общая политика разрядки подарила несколько возможностей, в первую очередь для школьников и студентов. Только благодаря этому прошлым летом ЛиСиЦыну удалось провести недельку в Западной Уфе. Они жили в детском лагере на берегу Белой Реки вместе с детьми ЕвроРоссии, под присмотром бдительных воспитателей-особистов. Там он и познакомился с Джулией.

Большинство детей из ЕвроРоссии были по происхождению арабами, неграми или среднеазиатами. Оба родителя Джулии родились в России, но все бабушки и дедушки были выходцами из солнечной Нигерии.

Увы, Виктору и Джулии было даровано лишь несколько дней счастья, а после окончания лагеря – железный занавес.

Дом Виктора стоял не очень далеко от Стены. ЛиСиЦын поднялся на лифте на самый верхний 36 этаж, и взобрался на чердак. Он внимательно вгляделся в сторону Стены и Белой реки. Западный берег отлично просматривался отсюда. Напротив, через реку, стояла такая же высотка. Виктор постоял пару минут, ожидая, пока на крыше той высотки в трёх сотнях метров не показалось какое-то шевеление. Виктор врубил в очках максимальный оптический зум, чтобы увидеть вблизи чёрную девичью фигурку и знакомое лицо Джулии.

Виктор улыбнулся, сощурив узкие глаза, и помахал рукой. Джулия помахала в ответ.

Виктор настроил в правом глазу очков запрещённый супербраузер и вошёл в запрещённый скайп. Джулия сделала то же самое.

В это время над рекой пролетал патрульный вертолёт. Виктор пригнулся, прячась за ограждение.

“Россия будет единой!” – подумал он. – “Россия обязательно возродится! Я всё сделаю для этого! Пойду партизанить или добьюсь высших постов – что угодно, но я это сделаю!”

Он улыбнулся, и чёрное лицо на экране запрещённого скайпа улыбнулось ему в ответ.

[Деметрий]

Произведение 2

Братья.

Короткая окололитературно-альтернативная зарисовка.

14-е декабря 1907-го года. Стокгольм.

…Владимир Ульянов оказался в Стокгольме ранним утром. Финский пароход «Боре-I» линии Гельсингфорс – Стокгольм прибыл в порт точно по расписанию, несмотря на то, что был на некоторое время затерт льдами у Аландских шхер. Из порта он на такси приехал в стокгольмскую гостиницу «Гранд-отель». Швейцар принял от него макинтош, шляпу. Ульянов остался в летнем клетчатом английском костюме, желая подчеркнуть неофициальность для него этой встречи.

Справившись у гостиничного секретаря об интересующем его постояльце, Ульянов попросил проводить в апартаменты, сказав, что ему назначена встреча.

Войдя в названный ему нумер, Владимир увидел затянутого в черный костюм худощавого мужчину с поседевшей, не вполне прибранной бородой, удивительно похожего на него самого. Человек стоял позади овального стола, как бы отгораживаясь им от необходимости рукопожатия и внимательно, сосредоточенным взглядом, просматривал растрепанную рукопись – желтые листы были неряшливы и свисали лохмотьями в разные стороны, вот-вот готовые выпорхнуть из рук... Стол был завален бумагами ,книгами, толстыми, в кожаных переплетах справочниками.

Человек поднял от рукописи глаза и лицо его тотчас озарила широкая, восторженная улыбка.

– Володька! Брат! Черт ,плешивый уже! Когда прибыл?

Владимир Ульянов сдержанно улыбнулся, ответил негромко,с легка ,почти незаметно, картавя:

– Здравствуй,братец,здравствуй.Только что с парохода-сразу к тебе.

– Финляндским?

– Да.

– Да как ты узнал, что я в «Гранд-отеле»?

– Навел справки заблаговременно.

– Господи, сколько же мы с тобою не виделись? Годков пять?

– Семь.

– Семь? Постой. Когда ж последний раз? – Александр, экстраординарный профессор кафедры фармакологии Военно-медицинской академии, смешно наморщил лоб.

– В Кокушкине, летом 1900-го года… Я из Уфы ехал… С Наденькой возвращались в Петербург, тогда-то и заехали в родовое гнездо,г де ты корпел над своими червями… Вижу, и сейчас над ними корпишь? Или занялся теоретизацией проблемы плесени?

– Точно, летом…А перед этим в марте, в Петербурге…

Они обнялись: Александр порывисто заключил брата в объятия , Владимир смущенно, несколько сдержанно.

– Господи, какими судьбами ты и вдруг в Стокгольме?! – воскликнул Александр, – Потянуло в шведские веси?

– Должен прочитать три лекции по аграрному вопросу в местном университете. Ну и заодно тебя проведать, братец. Все еще в экстаординарных числишься?

– А ты-то, Володенька, по виду ,да и по содержанию – настоящий генерал! Как всякий любезный человек, в чем ты не сомневаешься ,не так ли ,я думаю, что таким образом выразил наивысшую похвалу.

– Да что ж тут такого? Генерал. И не без пяти минут…Действительный статский…Поздравь…

– Шутишь?! – несколько опешил Александр и удивленно посмотрел на брата.

– Уж две недели как.

– Точно: генерал! Считай – отца догнал, Царствие ему небесное.

Он тяжело вздохнул, вспомнив отца. Незаживающая рана... Илья Николаевич умер в восемьдесят шестом... Не застал "первомартовского дела 1887 года". К лучшему? Отец не пережил бы его ареста. Ареста, из-за которого вся жизнь Александра чуть не пошла под откос… Это был бы крах всей службы отца...

– Да,брат. Действительный статский советник Ульянов. Ваше превосходительство… Все как положено: бобровая шуба, собственный выезд…

– Кто бы мог подумать?!

– Кто-кто? Я подумал. Когда Фёдор Михайлович Керенский, помнишь его?, поставил мне четвёрку по логике в аттестате золотого медалиста, когда он советовал мне поступать на историко-словесный факультет университета ввиду больших успехов в латыни и словесности. Когда я понял, что помимо филологии нужно изучать еще право и политическую экономию. Когда тебя заарестовали по делу "первомартовцев 1887 года", а после шесть месяцев мариновали в крепости…Словом, когда взялся основательно за ум.

– Да-да, помнится, ты никогда не увлекался идеей народничества, к подвижническим просветительским иллюзиям всегда относился скептически.

– Твоя судьба обострила лишь работу моей мысли, выработала во мне необычайную трезвость, умение глядеть правде в глаза, не давать себя ни на минуту увлечь фразой, иллюзией.Оттого и пошел на государеву службу.И не жалею.

– Ладно, товарищ Володя! – сказал Александр брату, – Ну, как обстоит дело с экономическим марксизмом? По-прежнему увлечен идеями моего старинного приятеля Туган-Барановского? Скоро вы нам дадите настоящий,и стинно марксистский социалистический строй? Да, кстати, и царство небесное на земле? Пора бы, товарищ, пора, а то ведь душа засох­ла…

– С Туганом мы несколько разнимся во взглядах и подходах к решению многих вопросов. Ты знаешь это, брат. Он все в конспирологические игры играет. В утопии. Кадетствует. В правительстве сие не одобряется. В одном мы с ним сходимся – с его, да и с моей точки зрения, развитие капитализма немыслимо без вмешательства государственной власти. Нет, пожалуй сойдемся еще в одном – положение о неизбежности гибели капитализма в результате действия стихийных экономических сил ненаучно.

– Он, помнится, еще лет пять назад провозгласил, что "величайшей задачей социальной мысли нашего времени" считает "критическое преодоление марксизма". Все же он понимает это "критическое преодоление" как конструктивный процесс "создания новой социальной системы, в которую войдет много элементов марксизма, но впереработанном, очищенном и преобразованном виде". – сказал Александр и внимательно посмотрел на брата.

Владимир тяжело вздохнул:

– Туган-Барановский, быть может, самый замечательный из теоретиков, продолжающих Маркса. К тому же он считается, и не безосновательно, самым видным в Европе экономистом-теоретиком. Сейчас преподает, читаетв альма-матер лекции по политэкономии и статистике. Эх,ладно, что мы все обо мне, да обо мне…Ты как, брат? Успехами в области фармакологии порадуешь?

– Как тебе сказать, – задумчиво произнес Александр, – Работы еще непочатый край…Я в начале пути. Но путь перспективный. Понимаешь, до недавнего времени, да и сейчас даже, принято было считать, что нуклеиновая кислота не имеет никакого отношения к передаче информации. Ну, мол, молекула, ее строение само по себе – слишком примитивно, однообразно, оно не может содержать неких кодированных сведений. Я провел несколько опытов с бактериями…Долго объяснять! Кратко так: нуклеиновая кислота, пока правда, это мое интуитивное – кирпич, фундамент жизни.

–Что? Не пойму тебя, братец.

–Нуклеин отвечает за наследственные процессы…Улавливаешь?

– Не совсем. – Владимир пожал плечами.

– Еще в 1884 г. зоолог Гертвиг писал, что нук­леин, вероятно, является веществом, ответственным не только за оплодотворение, но и за передачу наследственных характеристик в ряду поколений. Кислота может отвечать за точность самопроизведения! За развитие организма! Собственно – это может означать, что нуклеиновая кислота отвечает за самое жизнь!

– Уф, – только и мог промолвить Владимир. Он достал платок и промокнул пятнышки пота, выступившие на его высоком, с большой залысиной лбу.

– Тут немеряно работы! – возбужденно воскликнул Александр,потрясая в воздухе ворохом бумаг рукописи. – Тут само будущее человечества!

– А что ж ты в Стокгольме-то? В Питере лабораторий мало?

–Здесь в Стокгольме находится Коссель, руководитель отдела изучения белка в Гейдельбергском университете. Читает цикл лекций в стокгольмском университете. У шведов мания какая-то приглашать "чтецов лекций"… Коссель ,ты вот тоже с лекциями… Мы тут с ним спорим по поводу полипептидной природы белковых молекул…

– Понял, вернее ничего не понял, но не продолжай. – остановил брата Владимир энергичным взмахом руки. – Средств хватает?

– Хватает…Митька давеча прислал…Врачует в Симбирске.

– Знаю, знаю – поморщился Владимир, – Практикой Бог не обидел, но за воротник закладывает время от времени. Мария его одергивает. Она в Кокушкине учительствует. Французский и химию преподает. Вот уж дичь несусветная – мужикам кокушкинским французский вталдыкивать! Архи бредово.

– А Аня как? – спросил Александр. – По-прежнему с этим, как его, Елизаровым?

– Да. Марк как в начале 1904 года уехал в Петербург, как поступил бухгалтером службы пути в управление Николаевской железной дороги, а после устроился в Российском транспортном страховом обществе, так и сидит безвылазно в столице. Пенсионными прожектами для железнодорожных служащих занимается. Но толков, толков, ты зря так о нем, Саша. Анечка при нем как у Христа за пазухой, издательской деятельностью занялась, успокоилась немного. Ей ведь тоже по-твоему делу досталось, долго отойти не могла, все в революционэрку игралась…

– У Оли на кладбище давно был? Я все забываю, сотню раз клятвенно себе обещаю сходить на Волково, да то одно,т о другое наваливается, понимаешь меня?

– Перед отъездом был... Ничего, соберемся всей семьей ,сходим, на Красную Горку или на Радоницу...

Александр согласно кивнул головой и вдруг, словно спохватившись, воскликнул:

– Слушай-ка, Володя! Ты же голоден, только что с парохода! Пойдем-ка перекусим чего-нито. Тут недалече, в «Эксельсиоре», чудесный ресторанчик имеется. Там и поболтаем всласть за жизнь.

– Отчего же не перекусить? Охотно, братец. Но уговор – плачу я.

– Вот еще!

– И не вздумай возражать. Я все-таки генерал, хоть и по гражданской части. Так что слушайся!

– Так точно, Ваше Превосходительство! – гаркнул на весь номер Александр.

Братья громко захохотали и по-мальчишески азартно, наперегонки, ринулись в коридор…

[Деметрий]

Произведение 3

Пуукко

Вагон конки, постукивая по стыкам рельс, пересек Яузу, проехал мимо проходной поляковского богатыря и вскоре остановился на конечной, среди деревенских срубов рабочего поселка.

Яков Михайлович Бондарев вышел из вагона, поднял капюшон, плотнее запахнул прорезиненный дождевик. Проклятый мокрый снег, внезапно начавший сыпать пару часов назад, полностью выморозил город, оставив, как воспоминание о весне, жалкие лохмотья цветочных бутонов на потяжелевших ветвях деревьев.

Мужчина быстрым шагом пробивался сквозь снежную мокрень, пробираясь по грязным темным улицам. В ночной тьме он пытался разглядеть редкие таблички на стенах. Наконец, он нашел какой-то ориентир и уверено зашагал в нужном направлении.

Первое, что увидел Бондарев, была карета Филиппа Филипповича. На козлах, сложившись плотницким аршином, мерз Пахом.

Возле калитки пропитывался ледяной влагой городовой. Его фигура в промокшей насквозь шинели, делала четыре шага влево, потом четыре шага обратно. Чувствовалось, ему сильно хочется помахать руками, похлопать себя, согреться.

Яков Михайлович направился вдоль забора. Он оказался возле калитки в тот момент, когда городовой был дальше всего от вверенного ему поста. Городовой повернулся, разглядел какую-то фигуру, рванулся обратно, оскальзываясь на грязи, нелепо размахивая руками.

-- Не положено, куда тебя несет, ирод! – его простуженный, осипший голос оказался на удивление молодым. Когда он приблизился-таки к Якову Михайловичу, Бондарев увидел, что городовой молод, почти что мальчишка.

-- Вы кто?! Сюда не положено, здесь, эта,.. места преступления, вот!

-- Спокойно, спокойно. Я от Евгения Константиновича, -- Бондарев распахнул полу дождевика, пытаясь достать из кармана форменного сюртука бумаги. В неверном отсвете серебром блеснуло шитье на воротнике.

Городовой, заметивший сложный узор, попытался встать смирно, одновременно поднимая к околышу закоченевшую руку.

-- Так, это, Ваше Высокоблагородие, прошу прощения, не разглядел.

-- Бывает. Замерз?

-- Аж, костей не чувствую, Ваше высокоблагородие.

-- На, вот, выпей за здоровье, -- Бондарев протянул монету городовому. – Доктор давно приехал?

-- Так, почитай, больше четверти часа уже прошло. Премного благодарен.

Старый городовой, стороживший крыльцо, и верхним чутьем прозревший приближение высокого чина, встретил Якова Михайловича здравжелающим рыком, и открытием двери на веранду.

Бондарев повесил громыхающий жестью дождевик, потопал, стряхивая грязь с сапог, повертел головой, определяясь. Замок на двери кладовой был покрыт недельным слоем пыли.

Зайдя в комнату, Яков Михайлович принюхался. В гостиной душисто пахло дорогим табаком.

-- Здравствуйте, Филипп Филиппович.

-- Здравствуйте, Яков Михайлович.

-- Вы тут не курили?

-- Нет, я помню о вашей просьбе, да и как-то перетерпел. Я и этим остолопам не позволял курить в комнате, выгонял на улицу.

Два городовых, переминавшихся в углу комнаты, скорбно вздохнули.

Бондарев обратил на них внимание.

-- Так, господа хорошие, смените тех, кто там караулит сейчас, а они пусть на веранде отдыхают. Вы нам с доктором мешаете, -- Городовые уныло поплелись из теплой комнаты. – Живее, господа, живее!

Чиновник обходил комнату, оглядывая разгром, переступил перевернутый мягкий стул со сломанной ножкой, остановился перед зеркальным шкафом, посмотрел на разбитые осколки недорогого фарфора. Поднял с пола кусок какого-то темного прокопченного дерева.

-- Филипп Филиппович, а вы не могли бы посмотреть, покойный курил?

Преображенский наклонился над трупом, посмотрел на пальцы, с видимым усилием открыл рот, заглянул, понюхал.

-- Могу ошибаться, но, скорее всего, нет. Пожалуй, убитый производит впечатление физически здорового человека.

Яков Михайлович, закончивший осмотр комнаты, приступил к осмотру трупа. Если бы человек был жив, то можно было сказать, что он сидел в кресле, привалившись к спинке. В потолок смотрела короткая бородка клинышком, керосиновая лампа бликовала на по-сократовски крупном лбе, плавно переходящем в крупный череп мозгляка.

Ряса была разорвана, подрясник густо окрасился кровью, из груди торчала рукоятка ножа. Левый глаз заплыл, нос сломан.

Яков Михайлович обратил внимание на свисавшую правую руку. Поднял ее. Пальцы скрючены, в сжатой руке что-то было. Бондарев, напрягаясь, по одному распрямил пальцы. На ладони покойного осталось несколько темных коротких волосков.

-- Что скажете, Филипп Филиппович?

-- Это не волосы покойного.

Доктор попытался вытащить нож из раны. Ничего не получилось. Бондарев, не снимая перчаток, чтобы не повредить отпечатков, уперся одной рукой в грудь покойнику, с трудом смог вытащить нож из тела. Доктор сразу же подставил фарфоровую супницу, принять орудие убийства.

-- Убийца отличался крепким телосложением. Яков Михайлович, что скажете об этом инструменте?

-- Хм, охотничий финский нож?

-- Да, эрапуукко. Странно, далековато мы от великого княжества, чухонцы к нам редко заглядывают.

В дверь постучали, в приоткрывшуюся щель заглянул старый городовой.

-- Ваше… -- разглядев шитье на мундире Бондарева, -- высокородие, там протоиерей Александр, настоятель Спасапреображенской церкви пришел. За ним господин околоточный посылал.

Бондарев кивнул, разрешая впустить батюшку.

В комнату зашел седовласый мужчина. Заметив труп, он как-то охнул, сразу же сник, потерял значительную часть своего достоинства, стал обыкновенным старичком в рясе, мелко и часто крестящимся дрожащей рукой.

«Вот странно, священник, небось тысячи человек отпел, а труп увидел - занервничал», -- про себя подивился Яков Михайлович.

-- Здравствуйте, Ваше Высокоблагословение, Александр Тихонович. Проходите, присаживайтесь.

По знаку Бондарева, городовой подскочил, поднял второй перевернутый стул, с целыми ножками, и подставил его под проседающего священника. Яков Михайлович взглянул на наблюдавшего за этой сценой Филиппа Филипповича, тот махнул рукой – обойдется.

-- Александр Тихонович, вы узнаете убитого?

-- Д-д-да, это и-и-иерей наш церкви, отец В-владимир, -- быстро заикал Колычев.

-- Как его звали в миру?

-- В-владимир Ульянов.

Яков Михайлович про себя улыбнулся, он узнал запах табака, который ощущался в комнате. Пахло папиросами габаемовской фабрики.

Вагон первого класса мерно постукивал по рельсам, увозя своих пассажиров из старой столицы в новую.

Молодой грузинский франт, задумчиво облокотился на подушки, в очередной раз взглянул на свои руки. С чего бы ему нервничать? План побега был разработан заранее до мелочей. Сначала Санкт-Петербург, оттуда Варшава, потом Юзеф свяжется со своими старыми друзьями, и они помогут им перейти через границу, Берлин, оттуда в Базель.

Документы у них подлинные, об этом они позаботились заранее. Денег хватит с избытком. Чемоданы роскошной кожи забиты костюмами, сшитыми хорошим московским портным, мда, обошлись в целое состояние. Какой жандарм сможет заподозрить в двух хлыщах, намеревающихся прокатиться в Европы, беглых преступников, только что убивших человека?

Руки сами собой пошарили, разыскивая по карманам трубку, не нашли. Нахмурившись, пассажир достал из кармана коробку папирос, прикурил, затянулся, осыпая пеплом диван. Где же он потерял свою трубку?

Зажав папиросу между зубами, молодой человек невольно опустил глаза и снова посмотрел на свои руки. Он понял, что же его так мучило.

Пока Юзеф хватал батюшку за руки, пытаясь удержать. Он сам подскочил к попу, нанес первый удар в спину. В этот момент он почувствовал, что они, все трое, делают что-то неправильно, делают так, как не должно было быть…

[Деметрий]

Произведение 4

Надеть"ульяновки"!

Утром, на рассвете, пошел вдруг сильный дождь. Солнце, поднявшись, расшвыряло тучи, но сырость в воздухе держалась.

На наблюдательном пункте 14-й Сибирской стрелковой дивизии было многолюдно: собралось все дивизионное начальство, корпусной поверяющий, инспектор артиллерии, чины штаба, куча адъютантов, нарочных, ординарцев и телефонистов, коноводы, и просто любопытствующие – врачи, сестры милосердия, несколько классных чиновников. Особняком держались трое штатских, прибывших накануне днем из столицы уполномоченные петроградской химической лаборатории министерства финансов и представитель «Союза земств и городов», одетый в полувоенный костюм грубого английского покроя и в добротные желтые американские шнурованные ботинки..

– Сегодня, – сказал начальник дивизии генерал Ломан, оборачиваясь к стоявшему позади него высокому, чуть сутулившемуся штатскому, с пронзительным взглядом и красивым лицом.

– Да, сегодня, – кивнул штатский, – Погода более чем благоприятствует. Но мы готовы? Готовы!

Генерал Ломан пожал плечами:

– Подумать только! Черт бы побрал этих немцев-перцев! Не умеют честно воевать, не умеют! Газы вздумали пустить в дело, мерзавцы! Это называется: не мытьем, так катаньем!

– Совершенно согласен с вами, генерал.

– Может послать в полки? Пусть еще раз все проверят, все ли готово? –словно сомневаясь, спросил инспектор артиллерии ,генерал-майор Граве.

–Зачем, Ваше превосходительство? Все проверено, остается ждать и уповать на Божью Волю, силу и стойкость русских солдат и прочность изделия, – спокойно сказал представитель "Союза земств и городов", с невозмутимым видом разглядывая свои ботинки.

–Но согласитесь, все-таки историческое событие…

– Все будет хорошо, – сказал ,ни к кому не обращаясь, штатский с красивым лицом.

– Вы, Александр Ильич, слишком невозмутимы, – заметил генерал Ломан, нервно подергивая плечом (последствия старой контузии).

– Я уверен в конструкции аппарата и надежности защитного действия угля. Уголь является универсальным средством. Мы в лаборатории вместе с Зелинским проверяли не раз, и не два – и маску и само устройство в сборе.

– На себе что ли проверяли?

– Да. В пустой комнате сжигалась сера, и когда концентрация сернистого газа достигала величины, при которой в комнату невозможно было войти без противогаза, в нее входили то я, то Зелинский, с надетыми марлевыми повязками, между слоями которых был завернут мелкозернистый уголь. Конечно, хорошие результаты констатировались лишь тогда, когда обеспечивалась герметичность прилегания к лицу такого приспособления. Но со временем доработали, не без помощи отечественной промышленности, разумеется. А вначале, помню, при изготовлении пропитки для масок допустили грубую ошибку химического характера. Да-с. Простительно студенту третьего курса, да даже четвертого, но не мне, человеку опытному, положившему на алтарь химической науки без малого тридцать лет жизни… Дело в том, что маски в первый период лабораторных исследований и опытов мы пропитывали раствором гипосульфита без добавки соды. ..

– Эх профессор, увольте от прослушивания курса лекций по химии. С училища не выношу эту дисциплину, – поморщился,как от зубной боли, генерал Ломан.

– Я сейчас закончу. Образовывающиеся в результате реакции гипосульфита и хлора серная и соляная кислоты, в свою очередь, реагировали с гипосульфитом с выделением сернистого газа, который попадал в дыхательные пути с воздухом, прошедшим через маску. Тогда я и обратил внимание на уголь для защиты от газов. Ну а профессор Зелинский, мой коллега, имея в своем распоряжении различные сорта углей и, поставив соответствующие опыты, обнаружил, что уголь действительно является мощным средством для поглощения ядовитых газов. В особенности хорошие качества в этом отношении показал так называемый «активированный» уголь, то есть подвергшийся вторичному обжигу, после того как этот уголь уже использовался для очистки спирта…

– Сколько времени вы выдержали? Напомните-ка, Александр Ильич…

– Час. Но в принципе, маска рассчитана на четыре часа непрерывного действия. Дыхание в этом противогазе маятниковое, то есть вдох и выдох производятся через угольный фильтр. Противогаз довольно легко приводится в боевое положение. И носится удобно. – и добавил тихо, застенчиво, – Конструкция моя...

– Дай-то Бог, господа, дай-то Бог… – перекрестился Ломан, – Сибиряки, чалдоны, крепкий народ. Я помню, как эти остроглазые и гордые бородачи ходили в атаку с иконами поверх шинелей, а иконы большие, почерневшие, дедовские. Из окопов другой норовит бабахать почаще, себя подбодряя, а куда бабахает, и не следит. Сибирский же стрелок бьет редко, да метко.

…Германцы вот уже в течение десяти суток выжидали благоприятных метеорологических условий. Показания перебежчиков о подготовке химической атаки русским командованием не были оставлены без внимания и заблаговременно были доведены до войск, а наблюдения за окопами германцев было повсеместно усилено. Известно было немногое- германцы установили в передовых окопах от Закржева до дома лесника газовые батареи, по десять-двенадцать баллонов, наполненных сжиженным хлором каждая, однако точного местоположения батарей вскрыть не удалось ни разу на всем двенадцативерстном участке фронта. Ничего существенного обнаружено не было. Но хотя это и было странно, меры по подготовке к отражению газовой атаки германцев командованием принимались самые энергичные и самые основательные.

31 мая 1915-го года в три часа двадцать минут, после короткого обстрела из стапятимиллимитровых орудий участка 55-ой пехотной дивизии ,германцы выпустили хлор, открыв одновременно ураганный пулеметный и ружейный огонь по передовым русским окопам и сильный артиллерийский огонь по участку 14-й Сибирской стрелковой дивизии. К газовому обстрелу давно уже готовились и носили при себе на всякий случай противогазы.

– Началось! – громко сказал генерал Ломан и размашисто перекрестился, сняв фуражку. Он снял трубку полевого телефонного аппарата и торжественно, чеканя каждое слово, произнес в чувствительную мембрану:

– Химия! Газы! Надеть "ульяновки"!

[Деметрий]

Произведение 5

Тайна мертвого города.

В 1895 году, в разгар махдистско-абиссинской войны, когда российский добровольческий легион и еще полдюжины волонтерских отрядов сражались на стороне негуса Менелика против фанатиков лжепророка Мухаммеда Ахмеда, правительство Российской империи "вдруг" послало экспедицию под руководством инженера Сергея Чубрина для исследования Данакильской соляной долины. Официально целью путешественников значилась "топографическая съемка местности". Однако перед ними так же ставились задачи общего изучения местности, поисков возможных следов древних поселений и следов ранних культур.

Выбор этой кандидатуры в качестве руководителя был не случаен. Всю свою жизнь наш прославленный исследователь неведомого" Сергей Васильевич Чубрин был уверен в существовании заброшенных "неизвестных городов в африканских пустынях, существования царства Пресвитера Иоанна и прочих "потерянных стран и континентов". Собранные им данные (большая часть которых, нам, по-видимому, неизвестна) позволяли ему судить о том, что на месте современной Абиссинии некогда существовала относительно высокоразвитая цивилизация, которую Чубрин считал "цивилизацией Пунт", хотя он проводил параллели между ним и библейскими Офиром и Савой. Главным указанием на существование в малоисследованных районах Абиссинии остатков доисторических городов для него служила так называемый Отчет Зенто, документ XVIII века, в котором описывалось открытие итальянским путешественником в 1771 году руин неизвестного мёртвого города в глубине современной провинции Оромия.

«Главной целью» своих поисков Чубрин называл «мертвый город» — некий таинственный, возможно, обитаемый город на территории Оромии, лишь предположительно тождественный с поселением упоминаемым в Отчете Зенто. Источник сведений о «мертвом городе» остался неизвестным (перед отправкой в экспедицию Чубрин оставил всю свой архив на хранение в Государственную библиотеку, где доступ оказался закрыт). Эзотерические предания связывают этот мифический город с теорией Полой Земли. Примечательно в этой связи то, что наши коллеги, репортеры Петербургских ведомостей узнали об оставленной инженером записке, в которой говорилось о том, что, если они не вернутся, то не надо посылать на поиски спасательную экспедицию, иначе её участников будет ждать та же судьба, что и его.

В марте 1895-го Чубрин и трое его спутников - историк и по совместительству фотограф Кузнецов, врач и ботаник Терещенко и переводчик Мгене - благополучно добрались до Ассеба, откуда по железной дороге добрались до Дире-Дауа. От туда экспедиция выступила на юго-запад, и в течение двух месяцев успешно продвинулась до Харэма.

29 мая 1895 года Чубрин послал почтового голубя отделению российского географического общества в Ассеб - о том, что пересек Омо и двигается навстречу неизвестному. Тон сообщения был очень бодрым, и заканчивался передачей привета его невесте Анне Григорян.

Прошло более месяца сверх срока, когда экспедиция должна была выйти в селение Арба-Минш, но ни Чубрин, ни его сотоварищи так там и не появились. Русским агентом Десятниковым были организованы поисковые работы. На поиск экспедиции были брошены десять спасательных групп из числа местных жителей и все имевшиеся в регионе свободные русские силы - даже не подчиняющийся генштабу добровольческий отряд прославленного "фитуарари Максена", Максима Пантелеева, дислоцировавшийся относительно близко от места исчезновения, перебросил один свой отряд в составе 9 человек. Чуть позже, после захвата Мухаммеда Ахмеда, к отряду присоединился и сам Максен-Пантелеев вместе с французским криминальным журналистом Альбертом Довентоном. Коммандос удалось найти недалеко от Змеинового брода остатки палатки, изорванной в клочья, внутри была часть оборудования, в том числе сильно поврежденные клетки для голубей. Тела путешественников не удалось обнаружить, но были найдены и сфотографированы ставшие знаменитыми следы, обрывавшиеся у каменистого оврага, где спасателями обнаружен труп верблюда. Исследование тела показало, что у животного при отсутствии внешних повреждений были непонятным ветеринару образом изъяты некоторые из внутренних органов.

Через пять дней Довентон, разделившись с Пантелеевым, ушел в глубь пустыни, где достиг того места, по его убеждению, где был убит Чубрин. На этом связь с ним была прервана, и ничего о его дальнейшей судьбе неизвестно. Отряд Пантелеева совершил вылазку в пустыню, чтобы разыскать хоть какие-нибудь следы Довентона, но меньше чем через неделю был вынужден вернуться из-за недостатка припасов питьевой воды и падения нескольких мулов.

Из достоверных источников, конфиденциальность которых мы не можем нарушить, Нам удалось установить, что скоропостижная кончина прапорщика Саранцева и унтер-офицеров Паландера и Шелихова вскоре после возвращения спасательной группы Пантелеева в Арба-Минш, возможно, была следствием не малярии, а самоубийства, о чем свидетельствует многочисленные переломы.

После того как Довентон не вернулся, видимо, разделив участь Чубрина, и довольно загадочной смерти трех человек поиски были приостановлены. Проведенное сотрудниками русской миссии следствие было озадачено всеми этими странностями и не пришло к каким-либо определенным выводам. Расследование было закрыто с формулировкой "наиболее вероятная причина гибели - камнепад". Судьба экспедиции Чубрина так и осталась тайной. С тех пор то место среди исследователей считается проклятым, а поездки сюда чистым безумием.

Долгое время после окончания войны по миру ходили будоражившие воображение слухи и домыслы о судьбе Чубрина, не прекращающиеся и по сей день. Английские газеты адаптировали свою недавнюю египетскую эпопею с мумиями к мертвому городу и ныне предрекают страшные кары ненавистным им максеновцам. Будем рады лишний раз сообщить нашим читателям на берегах Альбиона, что сведения о гибели майора М.А.Пантелеева в битве у Кассалы являются ложными - перенеся клиническую смерть в следствие тяжелого ранения в голову, Максим Александрович усилиями военврачей был возвращен к жизни и ныне совершенно оправившийся, не утратил своих умственных способностей.

Относительно заявлений "Дэйли Мейл" о том, что Чубрин и следом за ним и Пантлеев совершали некую секретную миссию по поручению профессора Санкт-Петербургского политихнического университета Николая Милутиновича Теслы в целях добычи так называемого Ковчега завета и обвинения в убийстве месье Довентона являются исключительно наглой и отвратительной в своей лжи выдумкой журналистов этой газеты, возможно, вдохновленной недавно вышедшим романом мистера Г.Р.Хаггарда "Афар".

Французские издания, отвлеченные сообщениями об освоении Судана и постройке трансафриканской железной дороги, в свою очередь весьма менее интересуются событием и утверждают, что путешественников засыпала песчаная буря.

У нас же в России до сих пор спорят о пленителях несчастных ученых - махдисты, неверные негусу племена, немцы из числа экспедиции Петерса или пришельцы из космоса? Не так давно "Московский курьер", ссылаясь на данные медиума-сомнабулы мадам В.И.Крыжановской, объявил, что путешественники достигли места поисков, откуда оказались перемещенными в параллельный мир, с чем согласились некоторые зарубежные мистики. Некоторые "свидетели" - побывавшие в тех местах после упоминавшихся выше событий, среди которых вполне надежные источники, как сэр Генри Роулендс и Мурад-паша, - рассказывали об неоднократных встречах с некими чернокожими бородатыми монахами-отшельниками, которые жили уединенной общиной, к которой якобы присоединился потерявший память Кузнецов.

Но все это не более чем домыслы газетчиков, гонящихся за дешевыми сенсациями.

С той поры еще четырнадцать экспедиции отправлялись в пустыню на поиски Чубрина и Довентона, но потеряв в общей сложности 100 человек ни одна из них не нашла хоть сколько-нибудь серьезных подтверждений слухам.

Мы очень сожалеем, что майор Пантелеев отказывается обсуждать этот вопрос и не комментирует факт посылки профессору Тесле четырех ящиков с некими предметами искусства для его коллекции. В ходе личной встречи Максим Александрович решительно, но корректно дал понять, что обстоятельства этого дела не оставляют иного выбора их участникам тех событий - они либо предпочли забыть обо всем, либо подобно Саранцеву, Паландеру и Шелехову были не в состоянии не вынести. Слова героя Абиссинии кажутся, в данном случае, исчерпывающими.

Что же может сказать со своей стороны наука? Профессор химии Московского университета Александр Ульянов, много времени посвятивший изучению вопроса, считает, что возможной причиной гибели послужила интоксикация либо обезвоживание от употребления слабосоленой воды. Проведенный им анализ фляги, обнаруженной максеновцами в разорванной палатке, показал, что пресная вода имела в себе примеси соды. В районе ущелья, где в последний раз останавливались Чубрин и его спутники, находятся небольшие соляные озера Ринга и Эд-Ими. Уровень минерализации их вод таков, что на вкус определить это практически не возможно, однако систематическое употребление такой воды приводит к печальным последствиям. Эта версия позволяет учитывать возможность продвижения экспедиции на 70 миль от лагеря, но является очень зыбкой, поскольку кроме следов соды во фляге и якобы виденного Довентоном флажка-вымпела, не имеется никаких подтверждений.

Хочется сказать, что Александр Ильич незаслуженно критикуется в прессе за свои "псевдонаучные" коментарии. Менее чем за неделю после публикации отчета Ульянова многие не чистоплотные коллеги по перу трансформировали эту версию в жуткую гипотезу, что Чубрин и его спутники кристаллизировались заживо, как происходит в пещерах с предметами, оставленными под проточной известковой водой.

Практичный и осторожный исследователь паранормальных явлений Анри Лэнглер, любезно согласившийся дать нам интервью, выдвинул одну из самых резонных версий случившегося. По его мнению, Чубрин и его спутники могли попасть в карстовую воронку, засыпанную песком. В данном районе они так же встречаются не редко и представляют реальную опасность. В качестве примера "эффективности" данной ловушки месье Лэнглер приводит катастрофу отряда майора Жана-Батиста Маршана, когда 128 человек оказались погребены под двухметровым слоем песка, разверзнувшегося у них под ногами. Махди тогда объявил это чудом, карой ниспосланной неверным. Как знать, ведь судя по тому что ни одна из экспедиций в Данакиль не возвращалась, эти районы охранялись не только самой природой, но и какой-то неведомой силой? Однако справедливости ради стоит заметить, что версия месье Лэнглера объясняет только возможную пропажу отряда Довентона и не проливает свет на то, почему же Чубрин оставил палатку вместе со снаряжением.

Десятки версий, и ни одна пока не объясняет всех вопросов, встающих перед исследователями при изучении этой истории. Почему правительство Российской империи снарядило такую странную экспедицию в горячую точку, когда махдисты были в верховьях Голубого Нила? Только лишь топографические данные интересовали Петербург и Царское Село? Почему Чубрин - известный радиолюбитель - не взял с собой передатчик и воспользовался голубями? Почему фитуарари Максен Пантелеев позволил Довентону уйти с его людьми, которых он всегда очень берег, практически в никуда? Что такого нашли спасатели в пустыне, из-за чего им пришлось спешно вернуться, а силовикам закрыть дело? Какую роль во всём этом деле играет профессор Тесла?

Что столь экстраординарное могло быть найдено в Данакильской долине, что даже в наш век гласности тайная полиция сочла за благо похоронить его в безвестности, как пески погребли несчастного майора Маршана.

Быть может, со временем наука выдвинет другие гипотезы, которые смогут собрать во едино и объяснить все странности этого дела. Быть может, когда-нибудь отыщутся новые документы, и удастся приподнять покров тайны с "мертвого города".

Пост Скриптум

От редакции

Отдавая должную благодарность нашему корреспонденту Дмитрию Ряскову за проделанную им работу, мы хотим отметить, что все вышеизложенное является личным мнением, сформированном в ходе проведенного им расследованием. Мы не беремся утверждать наверняка, что вопрос судьбы экспедиции С.В.Чубрина может быть разрешен однозначно, поскольку обстоятельства этого дела столь необычны и неоднозначны, что выходят за пределы современных научных знаний. Мы в свою очередь склонны считать, что причинами гибели был комплекс причин, указанных в официальном расследовании, усугубленных человеческим фактором.

Еженедельное информационное издание "Вече", №10, 26 апреля 1897 года.

[Деметрий]

Произведение 6

Благие намерения

– Господа, мы здесь собрались, что бы обсудить нашу общую позицию по бюджетному вопросу. Предложенный Правительством вариант не может устроить все прогрессивные партии, истинно заботящиеся о благе народа и страны!

До конца месяца Дума должна проголосовать за бюджет. И что бы прошёл Столыпинский вариант нам достаточно просто ничего не делать и отдать, тем самым, инициативу провластным партиям. Разве можем мы такое допустить?

При этих словах на лицах некоторых из присутствующих отразилась решительность.

– Я должен сказать, что от нашей позиции зависит, оправдаем доверие народа или пойдём на поводу тех, кто хочет отойти от социальных завоеваний, доставшихся стране с таким трудом? Неужели наши партийные разногласия не дадут выступить единым фронтом и заставить буржуазию больше заботиться о благе простых тружеников?

Упоминание «провластных» партий заставило многих собравшихся переглянуться между собой. Если бы не серьезность происходящего, кто-то даже улыбнулся бы. Ведь и сам Владимир Ильич, как и его партия по другим вопросам, были едва ли не более лояльными Правительству, чем некоторые правые кадеты и даже монархисты.

Все знали, что в нужный для него момент, когда это выгодно, Владимир Ильич готов объединиться с кем угодно, но ради достижения нужных целей проявит гибкость и готовность к коалициям. И тогда все, кто против – становятся для него врагами. А сторонников он будет всяческими средствами убеждать сделать так, как ему нужно. Но всё это, что бы потом забыть о союзе и объединиться пусть даже уже с теми самыми кадетами и монархистами, и в нужный момент, воспользовавшись большинством, принять требуемое решение в Думе.

В то же время были у него принципиальные вопросы, по которым Ильич, а так как его часто и называли думские, проявит стойкость и пойдёт против власти, несмотря на все очевидные выгоды от возможного сотрудничества.

Один из вопросов обсуждаемого бюджета, как раз затрагивал такие принципиальные лично для Ильича вопросы.

– Я призываю вас, всех присутствующих депутатам, сплотиться с РСП и не дать правительству принять бюджет в таком виде, ибо он не отвечает интересам народа.

Война только закончилась и далась стране тяжело. Да, мы победили, несмотря на всю нашу отсталость, неподготовленность и некомпетентность.

Зал заволновался, кто-то неодобрительно загудел и заговорил.

– Тише, господа. Не для обсуждения прошедшей войны мы собрались.

Но что после неё нам предлагает Правительство? На что тратить средства в будущем году? На восстановление мирной экономики, устройство ветеранов, лечение ран? Нет, нам говорят, надо всё равно выделять много денег на строительство кораблей, крепостей и содержание генералов. Мы же скажем: «Нет!»

Европа насытилась кровью. Правящим силам сейчас не до войны. И потому военные программы должны быть пересмотрены и сокращены. Как бы ни заманчиво было оправдать обратное возможностью занять трудящихся.

Поэтому Русская Социалистическая Партия считает, что сегодняшней задачей власти является просвещение народа. Крестьяне и рабочие должны учиться!

А этому как раз столыпинский бюджет не уделяет должного внимания. Расходы на университеты, училища и школы крайне низки. И этому уже нет оправдания нуждами военного времени.

Даже в первый год войны в 1916 г. расходы на просвещение были выше, чем сейчас предлагается утвердить на мирный год.

В зале снова кто-то загудел, но уже подтверждая сказанное.

– Я убеждён, что наша одна из основных задач как социалистических, а значит прогрессивных, сил – это неустанно заботиться об образовании и науке. И всей своей деятельностью я доказал, что делаю всё возможное для этого.

Простой трудящийся должен иметь возможность выучиться и стать культурнее.

Миллионы юношей и девушек во всей стране стремятся к знаниям, но не находят для себя такой возможности.

А русские учёные не могут получить достаточно казенных ассигнований для своих исследований, что тормозит нашу науку по сравнению с передовой европейской.

Именно через науку и просвещение наша страна сможет стать великой и богатой, а не через удовлетворение амбиций победивших генералов.

Имеющихся школ и народных училищ недостаточно, что бы удовлетворить потребности всех желающих.

Мой отец трудился не покладая рук для устройства народного просвещения, а теперь его дело продолжаю я и призываю вас сплотиться вместе с моей партией в этом…

Из выступления лидера РСДП В. И. Ульянова

на съезде оппозиционных партий II Государственной Думы

С.-Петербург, 1918 г.

- Здравствуй, Володя! Прошу тебя, со всей серьёзностью отнесись к этому письму и после прочтения сразу уничтожь. Хотя, думаю, ты и сам догадался по способу передачи о его важности.

Знаю, как ты не любишь всю эту конспирацию. Но даже теперь, по прошествии стольного времени после выстрелов, ты и сам понимаешь, что нужно быть осторожным. Ты и сестра – больше никого у меня не осталось.

Помнишь, я тебе как-то рассказывал о работах Ф. и его идеях? Это невероятно! Похоже они начинают воплощаться в жизнь! Да, представь себе, уже есть положительные практические испытания, аппарат работает. Хотя пока что скорее как опытный образец с весьма ограниченными возможностями.

Я счастлив, что смог поучаствовать в исследованиях и помочь. И лично видел, как это работает. Специально не привожу подробностей, из опасений, что письмо до тебя не дойдёт.

Конечно, всё это требует изучения. Но сразу видно, какие грандиозные открытия нас ждут. Это перевернёт всю историю человечества. Наша русская наука в очередной раз показала миру на что способна!

И насколько велики открывающиеся перспективы, настолько я страшусь последствий и из трусливости даже подумывал уговорить Ф. забыть о своём изобретении, уничтожить его.

Но он отказался, и я сам теперь хочу как можно скорей опробовать аппарат на практике.

К сожалению, для дальнейших опытов нам нужны немалые средства. Ты же знаешь, как бедны мы в финансировании.

Это открытие сплотило нескольких учёных в желании завершить исследования. Среди которых и я. Вкладываем свои деньги, но их, конечно, мало.

Я обращаюсь к тебе с просьбой помочь в этом вопросе не только как к брату. Но и как настоящему друга русских учёных, чья деятельность всегда была направлена на поддержку просвещения и науки.

Знаю, что твоей партии сейчас нелегко, от вас отвернулись многие. И всё же прошу помочь.

Возможно, если ты сам всё увидишь, то поймёшь меня, всю грандиозность изобретения и больше для тебя не станет ничего важнее в жизни, чем этот аппарат. Я как учёный поистине заворожён им.

Извини, пишу сбивчиво и коротко, меня переполняют эмоции. Подробности я хочу обсудить с тобой лично.

И ещё раз прошу, будь максимально осторожен и скрытен в этом вопросе.

P.S. Мне не терпится увидеться и всё лично обговорить с тобой. Подробности сообщу позже

Твой старший брат Александр У.

Этот день настал, и он войдёт в историю, если конечно всё пройдёт по плану. Собравшиеся долго готовились к переходу и, наконец, были близки воплотить задуманное. Мало у кого получалось скрыть свое волнение. Но большего всего волновался пожилой мужчина, сидящий в самом углу большого зала, который тут называли главным.

И насколько мужчина был взволнован, настолько же не показывал этого. Могло сложиться впечатление, что это не ему сегодня предстоит воспользоваться аппаратом, и всё происходящее его не касается.

В центре главного зала находилась возвышенность с установленной большой металлической рамой, внутри перетянутая специальной сеткой. К раме шло множество проводов, подсоединённых к различным стоящим рядом приборам или уходящих с соседние с главным залом помещения. Посередине рамы виднелась серебристая пластина уловителя, похожего на глаз неизвестного науке животного. Позади рамы в двух саженях точно напротив глаза располагалась длинная тонкая труба, подсоединённая к установке с приборами размером с большой шкаф. Трубка на конце сужалась и оканчивалась маленьким круглым отверстием, подобным на стволе винтовки.

Из этой трубы, или как её называли испускатель, во время работы прибора вырвется луч и ударит точно в центр глаза, а затем вся сетка начнёт искриться и исчезнет, оставив вместо себя светящуюся разноцветную пелену. А за ней будет мир, время которого уже прошло и куда должен будет попасть мужчина.

Рядом с аппаратом суетились несколько учёных, что-то настраивая в шкафу, тихо переговариваясь.

Как бы не было трудно поверить в предстоящее сидящему в углу мужчине, но он уже видел работу аппарата: как он включился, за пелену зашёл человек и вскоре вернулся, а потому знал, что это возможно. Правда, наблюдал это мужчина всего лишь один раз. Тогда было опытное включение для демонстрации возможностей, а заодно и очередной проверки расчётов.

Тогда мужчина был потрясён. Ему, конечно же, писали и говорили, что аппарат и правда работает, но лично видеть, как человек поднимается на возвышенность, заходит в раму, исчезает и возвращается – совсем другое.

В тот раз специально показали, как позади рамы со стороны трубки испускается тонкий синий луч, попадающий в то место, где располагается глаз сетки.

Это было похоже на представление, изощрённый фокус, замаскированный с помощью техники под научное открытие, но всё же демонстрация была настоящей.

К мужчине подошёл один из учёных и поинтересовался:

– Владимир Ильич, как себя чувствуете, не передумали? Через два часа начнём. Вы же знаете, что я не могу вам дать никаких гарантий. Ещё слишком мало известно о работе аперхрона. Нужно время, что бы во всё проверить и …

– Нет, я твёрдо намерен осуществить задуманное, – перебил его, мужчина, – сейчас или никогда. Мне уже шестьдесят пять лет и некогда ждать. Я всё обдумал и решил воспользоваться этой возможностью сейчас.

– Хорошо, это я и хотел услышать. Тогда давайте кратко повторим порядок ваших действий.

– Когда исчезнет сетка и откроется проход, вы проверите его безопасность. Затем я войду в него. Быстро осматриваюсь, и если позволяет обстановка, то действую в соответствии с планом. Соблюдаю предельную осторожность, делаю только то, что нужно, ничего лишнего с собой туда не беру, обратно не забираю, с посторонними не разговариваю, слежу за временем и точкой перехода. Затем с помощью ключа включаю переход и возвращаюсь.

Учёный удовлетворённо кивнул, хотя услышал меньше чем хотел и не мог не обратит внимание на заученость произнесённого, как будто сказано было только что б отстали.

– Владимир Ильич, я сожалею, что вашего брата больше нет с вами, и он не может вас поддержать.

– Александр Александрович, давайте не будем об этом, – немного раздражённо произнёс мужчина. – Приятно, что вы заботитесь обо мне, но я вас прошу, не будем это обсуждать. Сейчас не время. Мне тяжело от того Александр не дожил до этого дня, как и вам должно быть от того, что профессора Филиппова тоже нет с нами. Но его открытие уже в ваших надёжных руках. И прошу, сосредоточьтесь и постарайтесь сделать всё от вас зависящее, что бы переход прошёл как следует. Воспоминаниям и сожалениям мы ещё найдём время придаться.

Если же сегодня не получиться, переход не откроется, не известно, когда я смогу ещё попробовать и смогу ли вообще. Ваши расчёты весьма бедны на подходящие дни.

Услышав эти слова, Александр Александрович невесело улыбнулся и пошёл дальше руководить подготовкой.

Переходом здесь называли открытие окна в другое время. Это стало возможно благодаря исследованиям профессора Михаила Ивановича Филиппова. Во время опытов с лучами и электромагнитными волна, ему удалось обнаружить способ влиять на пространство, а как выяснилось позже, и на время. Хотя изначально целью было изучение возможности передачи энергии взрыва на расстоянии.

В результате удалось получить Ф-лучи, названные так сначала полушутя, а потом уже это название и вполне серьёзно утвердилось среди всех причастных к тайне.

Это открытие ошеломило профессора. Он поделился с ним со своими знакомыми учёными, которым мог доверять, понимая как важно быть осторожным с такими вещями. Среди учёных оказался и Александр Ульянов, брат известного в Российской империи политического деятеля, лидера Русской социалистической партии и вождя оппозиционных левых сил в Думе. При этом профессор Филиппов и сам придерживался умеренных левых взглядов.

Дальнейшие исследования потребовали помощи других учёных, инженеров, а главное финансирования.

Последнее было самым острым вопросом. Изучение Ф-лучей и возможности с их помощью проникать в другое время требовало огромных затрат. Ведь приходилось покупать редкие и дорогие материалы, реактивы, заказывать оборудование и приборы за границей. Сначала кто-то предложил рассказать об открытии властям и заручиться их поддержкой, но от этой идеи быстро отказались.

Во-первых, опасались, что власти не поверят в возможность существования таких лучей, но всё равно все засекретят и запретят любые исследования от греха подальше.

Во-вторых, учёные не хотели, чтобы открытие попало в нечистые руки, и пока не было уверенности в обратном, все работы приходилось вести скрытно.

В-третьи, была ещё причина, о которой вслух не говорили, но которой всё же руководствовались. Нынешнюю власть Филиппов, Ульянов и другие просто недолюбливали. Нет, они не были революционеры и не мечтали о свержении режима через революцию, но видели, что на науку и образование выделяется очень мало денег. Приходилось всеми правдами и неправдами добиваться в Министерстве просвещения ассигнований даже на самые нужные исследования, при том, что чиновники всегда смотрела на учёных с некоторым подозрением, считая, что умные люди хоть и нужны, но слишком неблагонадёжны.

И потому работа надо практическим применения Ф-лучей была во многом вызовом власти, возможностью показать, что наука может сама добиться многого.

Но среди учёных шли постоянные дискуссии и о применении Ф-лучей. Большинство сходилось во мнении, что их возможно использовать для путешествий во времени. Хотя говорилось об этом с опаской.

Что же касается Владимира Ульянова, то у него был свой взгляд, на что следует употребить открытие и какую пользу можно извлечь от путешествия во времени.

А поскольку он выступал главным финансистом, то к нему пришлось волей-неволей прислушиваться, тем более озвученное им предложение показалось большинству благом для страны.

Конечно же, пришлось предпринять и строжайшие меры секретности. К счастью, до сих пор в лабораторию жандармы так и не наведались.

Надо сказать, что Владимир Ульянов был хорошо известен в обществе как поборник науки, постоянно помогал учёным, имел связи среди наиболее прогрессивных промышленников, критиковал техническую отсталость страны. А потому активность РСП среди учёных, закупки различного оборудования не вызвали подозрений со стороны полиции, хотя за любой партий разуметься присматривали.

Сам аппарат, с помощью которого осуществлялся переход в другое время, назвали аперхрон – от латинского «открывать» и греческого «время». Иногда же кто-то называл аппарат на свой лад – хронопёр, за что не раз удостаивался выговора от Александра Александровича. Название машина времени из известного романа почему-то категорически не прижилось. Видимо сыграла свою роль дань уважения к древним грекам и римлянам, а от выражения машина времени веяло чем-то созданным для развлечения и на потеху обывателям. Серьёзные русские учёные, конечно же, не могли себе позволить таких ассоциаций.

Сам профессор Филиппов по этому поводу говорил: «Вот изобретут британские учёные свой аперхрон, и пусть как хотят так его и называют, но пока же у них он существует только в романе их фантаста, а у нас уже есть свой опытный образец».

Нужно сказать, что существование аперхрона было бы невозможно не только без исследований профессора, но и работы Александра Александровича Фридмана. Без этого человека сегодняшнего перехода и не было бы. Когда открыватель Ф-лучей Михаил Михайлович приступил к их исследованиям, их практическое использование было под вопросом из-за отсутствия расчётов и сколько-нибудь действующей математической модели.

Эту модель, правда, далекую от совершенства, разработал Александр Александрович, который стал известен в научных кругах после опубликования своей теории нестационарной вселенной.

Пока вокруг аперхрона суетились учёные, Владимир Ульянов пребывал в задумчивости. Сегодня или никогда. Да, переход во времени опасен и никто никаких гарантий мне не даст. А они и не нужны в моём возрасте. Я знаю, что были и неудачные опыты. Однажды испытатель зашёл в мерцающую пелену рамы и больше не вернулся, а точка входа сразу же исчезла. Хотя должна была светиться положенное время. Почему так произошло, никто не знал. Как объяснил потом Александр Александрович, несмотря на все расчёты, существуют какие-то флуктуации пространства-времени и непознанные законы, из-за которых модель не всегда работает как нужно. Вместо расчётного времени путешественник может попасть куда угодно либо вообще исчезнуть из мироздания, раствориться в пространственно-временном континууме.

Но это всё не важно. Я допустил много ошибок в своей жизни, так и не добился всех целей. Страна слишком костная, в политике много проходимцев, а когда начинал, то не имел всего требуемого опыта. Не сразу понял, с кем можно иметь дело, кто враг, а кто друг. Если бы в молодости знал всё, что знаю сейчас, я бы уже был Председателем Правительства, вождём правящей, а не оппозиционной партии. Вся история пошла бы совсем по-другому. Моя партия была бы силой, с которой власть по-настоящему считается.

Я вернусь в прошлое, передам свои знания самому же себе в молодости и пусть в другом мире, осуществлю задуманное.

Пришлось долго думать и вспоминать, прежде чем выбрать подходящее время. И сразу же многие варианты были отвергнуты Фридманом из-за имеющихся ограничений. Я так и не понял всех этих рассуждений учёного, про обратную зависимость точности времени перехода от места перехода и наоборот, как и невозможность попасть в определённые дни прошлого. Даже сегодня время перехода и открытия окна выбраны не случайно, а что бы попасть в мой дом, в котором я жил в юности, зачем-то потребовалось отрезать от шубы моего отца кусок и поместить его в специальный аппарат в самом доме, который для этого пришлось выкупить у хозяев, которые там уже давно живут. А сама шуба сейчас находиться в другом аппарате, к которому подсоединена трубка испускателя. Кроме того, ещё один кусок шубы мне нужно было взять с собой при переходе и всё время носить с собой до возращения. Сам Фридман по этому поводу сказал:

– Ваша шуба досталась вам от отца, долгое время была в том доме, помнит подходящее вам время и место. А её отрезанный кусок знает, что был частью целого. Поэтому шуба поможет прицелиться в нужное время, место и не ошибиться со вселенной.

Понимаете, по моим расчётам мы живём во вселенной, которую я назвал генеральная. Она главная существующая действительность. Но вместе с ней рядом существуют другие вероятные вселенные, отличающиеся от нашей иным развитием событий. Например, если подбросить монетку, у нас выпадает решка, а там орёл. И в этом будет вся разница. Но таких отличий не бесконечно много. Есть какие-то событийные точки, которые определяют развитие мира. Поэтому вариантов возможных временных отличий не так уж и много. По меркам вселенной, конечно же, – добавил учёный.

– Но все эти все эти вероятные вселенные существуют только, если оживить их. Не стоит, конечно, понимать слово оживить буквально. Достаточно открыть переход в такую вселенную, попасть туда. Попадание объекта из нашего мира делает из вероятности события факт бытия, чем больше воздействует на такую вселенную и затрагивает точки событий. Возможно, даже, слишком долгое пребывание объекта из нашего мира способно привести к необратимым изменениям.

Владимир Ильич, вы меня понимаете? – спросил учёный, с надеждой глядя на отрешённое выражение лица партийного лидера.

– Александр Александрович, я понял, что вы пытаетесь мне вкратце как обывателю изложить суть ваших теорий, и основное запомнил. А подробности, боюсь, не понимают даже ваши коллеги, впрочем, и законченной теории как таковой у вас пока ещё нет. Я стану путешественником туда, и мой опыт поможет усовершенствовать аперхрон.

С того разговора уже прошло немало времени, но благодаря постоянным напоминаниям, изучению правил безопасности при переходе, Владимир Ульянов помнил эти попытки учёного объяснить свою модель. Хотя дальше запоминания дело так и не пошло.

– Владимир Ильич, через полчаса начинаем, – снова напомнил о себе Александр Александрович.

Оставшееся время прошло в суматохе. У путешественника проверили вещи, что бы было только нужное и ничего лишнего: деньги, револьвер, ключ от точки перехода, личные документы, кусок той самой шубы, фонарь, нож, карта Симбирска и другие по мелочи. Он хотел взять с собой ещё портфель с подробным письменным изложением плана действий для себя в юности, но Александр Александрович строго настрого запретил.

– Слишком рискованно, портфель легко потерять, а содержащиеся в нём документы могут натворить много дел.

Пришлось путешественнику нужные сведения держать в голове.

В положенное время Владимир Ульянов стоял перед возвышением с рамой. Одет он был в зимнюю одежду, что причиняло страшное неудобство и заставляло постоянно потеть.

Главный зал наполнился сильным гулом работающих машин, несмотря на все меры по звукоизоляции. На стене висели часы, точно отсчитывающие время до перехода.

Путешественник сильно волновался, но смог обуздать свои чувства, убедив себя, что это не страшнее очередного выступления в Думе по важному вопросу.

Наконец, стрелки часов подошли к заданному значению, рама завибрировала, по сетке пробежали огоньки и на их месте возникло мерцающая пелена, за которой ничего не было видно. В центре пелены ровно светилась маленькая точка, куда падал луч испускателя.

Владимир Ильич встал на возвышение, услышал команду Александра Александровича: «Пора», – и шагнул в другой мир.

Как только путешественник переступил через пелену и встал на пол по ту сторону, окно сразу исчезло, оставив в пространстве лишь слабую светящуюся точку. Для возращения следовало поднести к этой точке ключ и нажать на нём кнопку, чтобы вновь открылось окно и вернуться в свой мир.

Сделать это можно было только в течение ограниченного времени, поскольку окно поддерживалось как бы свёрнутым пока работал испускатель в своём мире. А времени работы было отпущено всего двенадцать часов.

Оглядевшись, Владимир Ульянов не сразу, но узнал кабинет отца. Путешественник очень давно не был в этом доме, как и в самом Симбирске. И теперь знакомый вид взбудоражил его память, вызывая образы из детства.

Но было темно, висящие на стене часы показывали, что сейчас раннее утро. Поэтому вокруг было плохо видно. Рядом с часами виднелся портрет человека в военно-морской форме.

Остановка говорила, что кабинетом явно пользовались. На столе лежали какие-то бумаги.

– Я должен был попасть в 12 января 1887 г. Надеюсь, с расчётами не ошиблись, – подумал путешественник и с такими мыслями выглянул в окно.

Напротив находились как будто знакомые дома, а на улице бело от снега. Значит сейчас, как и полагается, зима. Но всё же много непонятного вокруг. Нынешние владельцы изрядно изменили обстановку в доме.

Осматривая ещё раз кабинет, он увидел лежащую на столе газету. Что бы прочесть, пришлось включить фонарик.

– Так, сейчас и узнаем, куда я попал, - подумал Владимир Ильич, направляя луч света на первую полосу, где ниже названия «Симбирские губернские ведомости» значилась дата: 12 января 1935 г.

– Ошибка, промахнулись, нужно срочно возвращаться!

С такой мыслью путешественник повернулся и задел стоящую на столе керосиновую лампу, разбившуюся с громким треском.

На мгновение, Владимир Ильич замер от неожиданности. В нём всё сжалось и сердце бешено заколотилось.

За дверью в кабинет послышались шаги и чей-то женский голос:

– Алексей, поди скорее, посмотри что там, неужто кто прокрался. Может тать залез?

Дверь резко приоткрылась, и в свете другой керосиновой лампы появился Алексей – крепкий мужчина ростом более двух с половиной сажень, сжимающий увесистую дубину.

– Ты кто? – только успел спросить тот.

Владимир Ульянов надеялся поскорей вернуться к себе, но понял, что сейчас у него не получиться воспользоваться ключом и открыть точку перехода.

Тогда путешественник вынул револьвер, наставил на Алексея и заорал, чтобы тот пропустил его.

Мужчина, ошеломлённый этим, отступил от двери, давая проход незваному гостю и закрывая кричавшую что-то женщину. Владимир Ильич бросил в дверь и через весь дом выбежал на усыпанную снегом улицу Симбирска.

Её он вспомнил сразу. Их дом находился на Московской улице, и куда бежать решил быстро.

Его целью являлась Ярморочная площадь, где расположена большая часть гостиниц города и хорошие магазины.

Долго бежать не удалось, сказывался возраст, поэтому скоро беглец перешёл на шаг, борясь с отдышкой. Погони не было. По дороге до площади, путешественник думал о случившемся.

С датой не ошиблись, а вот с годом подвели, это ж надо так прогадать – на 48 года? Придётся пересмотреть эту модель Фридмана, для чего нужны другие способные учёные.

А ведь я так готовился. Планировал, какие сообщить себе сведения. Даже вспомнил подходящее время в молодости, когда я остался один в доме и мне никто не помешал бы. Подготовил речь для молодого Ульянова. Сумел убедить в необходимости такой встречи Фридмана. Ведь он сомневался в последствиях, не навредит ли изменение прошлого нашему миру. Но после тщательного обсуждения, подкреплённого перспективами финансирования, всё же решили, что меняется только мир прошлого. Наш так и останется как был. Возможно, так и есть, последствия по-настоящему меня мало волновали.

Если я не исправлю все свои ошибки, значит, признаю, что меня обыграли. А ведь ещё в восемнадцатом году в меня стреляла эта еврейка, но к счастью промахнулась.

Тогда власти выставили всё как покушение террористки на лидера легальных социалистов, но мне было ясно, что моя популярность во власти многим не нравиться.

А потом несколько лет борьбы и постепенное угасание партии. С моими планами молодой Ульянов в прошлом добился бы большего.

Главное успеть вернуться. У меня всего двенадцать часов. Сейчас куплю новую одежду, что бы не узнали теперешние хозяева дома, сниму комнату в гостинице, где немного подожду, и вернусь в дом. Надеюсь, страсти улягутся, и хозяева уйдут по своим делам, может даже пойдут в участок писать заявление. Я то и воспользуюсь этим. А если кто-то всё же окажется дома, то… Лучше об этом не думать, – решил недавний тать.

Пока путешественник шёл до площади, он был погружён в раздумья и не обращал внимания на город. Но на улице уже стало светло, попадалось всё больше народу и стало хорошо видно, как сильно изменился Симбирск. Появилось много новых домов и строений. А мода симбирцев явно отличалась от столичной.

Дойдя до Ярморочной площади, Владимир Ульянов решил направиться к ближайшей гостинице.

Когда он прошёл мимо городового, тот неожиданно его окликнул.

– Господин, постойте.

Владимир Ильич застыл и медленно повернулся к служителю закона.

– Да, что-то случилось? – проговорил он севшим внезапно голосом. Только встречи с местной полицией ему не хватало. Неужели уже знают о случившемся и его ищут?

Городовой в свою очередь сам застыл, вперив удивлённые глаза в путешественника. Простояв так некоторые время, городовой засвистел в свисток, подзывая подмогу.

– А ну ка, гражданин, покажите ваши документы, – скомандовал он, – И не делайте глупостей.

– Я всего лишь гуляю, – выдавил путешественник, – и не вижу причин, почему мной заинтересовалась полиция.

– Документы я сказал, – уже рявкнул городовой.

В этот момент Владимир Ильич заметил, что к стражу порядка с двух сторон приближается подмога, явно стараясь зайти за спину путешественнику. Два городовых спешили обступить гуляющего гражданина.

Времени на раздумья не было. Задержат – всё пропало. Даже если не узнают про его ночной визит в чужой дом, то будет потеряно драгоценное время. А значит, он останется тут навсегда старым человеком, которого, скорее всего, примут за сумасшедшего и упекут в жёлтый дом.

– Господа, вы не понимаете, у меня важная миссия, я могу всё изменить. Ради вашего блага, поймите же, с отчаянием закричал путешественник.

Владимир Ильич резко рванулся в единственную свободную сторону и побежал, оглядываясь на бегу. Пистолет! – вспомнил он.

Вокруг собираются зеваки, но главное сейчас отделаться от городовых. А там уж я как-нибудь доберусь до дома.

С такими мыслями путешественник достал из под пальто револьвер, резко остановился и обернувшись, стал целиться в ближайшего городового.

Грянул выстрел, и Владимир Ульянов рухнул на снег с зияющей раной в голове, зажимая в правой руке так и не пригодившийся пистолет, а другую вытянул в сторону. Снег рядом с телом быстро окрасился в красный цвет.

Один из подоспевших стражей порядка из подмоги подбежал к телу и пнул его.

– Мёртв, сволочь, – со смесью раздражения и удовольствия сказал он. – И с первого выстрела. А ведь сам хотел выстрелить и уже целиться начал.

Затем подбежали остальные, подтягивалась и толпа.

– Осип, ты зачем эта его вообще остановил? – спросил бдительного полицейского второй городовой из подмоги.

– Харя у него подозрительная была, и похож он показался на какого-то известного преступника.

Все внимательно вгляделись в лицо покойника. Через некоторые время спросивший своего напарника городовой произнёс:

– Точно, это же Ленин!

- Да ну?

– Сам посмотри, – сказал узнавший Ленина городовой, сняв шапку с застреленного.

– Братцы, так мы что же, самого Ленина изловили и укокошили? Вот уж не думал. Но ведь говорили, что как Петроград взяли, так он сразу и исчез. Думали, может за границу убежал. А он вона, в Симбирск заявился. Постарел только сильно.

– И поглупел, – добавил кто-то из толпы, – явиться на старости лет сюда.

– Цыц там и разойдитесь отсюда подальше, – командным голосам прокричал Осип. – Не мешайте работе полиции.

В это время один из стражей обыскивал карманы убитого. В руки попался паспорт.

– Так, Ульянов Владимир Ильич. Даже документ с настоящим именем имеется. Странно. Хм, а паспорт ещё в Российской империи выдан, только непривычный почему-то. Я видел, какие они были раньше, а этот другой.

– Осип, ну что, готовься к награде, – весело промолвил напарник из подмоги и продолжил, – Верховный правитель тебя теперь уж наградит так наградит за то, что ты самого Ленина изловил. Хотел незамеченным пройти, благо ты его приметил.

Хоть Осип и был рад такое услышать, но как ни странно ему было не по себе. Но не от смерти одного из опаснейших и разыскиваемых преступников республики. Нет. Его беспокоило, что он как будто упустил что-то важное. Что-то за гранью понимания. И уже никогда это не узнает.

А мёртвые глаза Ульянова Владимира Ильича, лидера Русской Социалистической Партии, неподвижно смотрели в огромное синее небо. Но как бы огромно оно ни было, под ним было место только одной генеральной вселенной. Вскоре двенадцать часов истекли, а обратно путешественник не вернулся, точка погасла и переход закрылся.

Поэтому неведомый механизм мироздания пришёл в движение, и генеральной вселенной стал другой мир. Тот, в котором Александр Александрович Фридман скончался от брюшного тифа в 1925 г. в Ленинграде.

[Деметрий]

Произведение 7

Внеконкурсное

Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 14 т. — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977—1979.

Т. 10. Письма. — 1979.

1051. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ.

Конец октября 1836 г. В Новом Йорке.

Любезный Вяземский, поэт и камергер.

Третьего дня прибыл голландский пакетбот и привез дипломатическую почту. Вместе с ней пришло и твое сентябрьское письмо. Я бросив все дела умчался в свои покои читать. Сил нет нарадоваться за тебя, друг мой, Фонвизин — несмотря на все старания цензоров, великолепен. Пиши, пиши еще!

Вместе с прочей почтой я получил и целую кипу отечественных литературных журналов. Тут тебе и долгожданный первый том «Современника», за чье издание взялся наш общий друг Н.В., и куча нумеров надеждинского «Телескопа» (остерегите его, прошу и умоляю, филозофические письма до добра не доводят!), и «Наблюдатель» и прочие. Настоящий пир духа и именины сердца!

Каков наш хохол! Надо же такую гору своротил! «Современник» - просто слов нет от восторга! Прочитал не отрываясь всё, от заглавной статьи Одоевского «О вражде к просвещению, замечаемой в новейшей литературе», статьи дельной, умной и сильной, до парижских хроник. Бесконечно ему благодарен, так и передай. Ругаю себя последним лентяем и бездельником, что мое «Путешествие в Талахасси» с описанием семинольской войны и бесед с Оцеолой не успело в выходу. Надеюсь увидеть его в следующих нумерах.

У нас, на ньюйоркщине, тоже сложился неплохой круг бумагомарак. Часто бывает наездами со своей дачи в Слиппи-Холлов мистер Ирвинг; я помогал ему с Асторией, где привел в порядок имена и фамилии наших купцов с Аляски и Калифорнии. Из новиков к нашему кружку прибился молодой По, высылаю тебе его Тамерлана и Поэмы. Хорошо пишет, сукин сын! Заодно передаю привет и пожелания здоровья от мистера Брайанта.

Кстати о Брайанте, он свел меня с бостонским кружком Уильяма Гаррисона — аболициониста. Здесь в Америке, вообще, отношение к цветным необычное. Это у нас, в Петербурге, дворцовые истопники при отставке просят писать их «арапами» - тогда пенсион по старости будет выше. А здесь, я сразу по приезду столкнулся с дурным отношением к себе у некоторых людей, до сведения коих доходили известия о цвете кожи моего прадеда Аннибала Петровича. И это предвзятое отношение создало много трудностей в начале моей деятельности на берегах Потомака.

Ты просил, мне помнится, подробно написать тебе историю моей дипломатической карьеры. Так вот, слушай же любезный мой сотоварищ. Как тебе известно, Н.П., после известных событий на Сенатской площади, вызвал меня из Михайловского в Москву, и я имел с ним долгий разговор. Деталей его, по обоюдному согласию, оглашать я не могу, но итогом стало мое восстановление на службе с присвоением чина титулярного советника в Министерстве иностранных дел, и отправлением меня в качестве секретаря к Криденеру в Берн. Ссылка почетная и небесполезная. Криденер оказался милейшим и интереснейшим человеком, бретёр, удалец (один побег из тюремного замка стоит целого романа!) и умнейший дипломат нашего времени. П.А. меня по приезде в Швейцарию, буквально загонял по причине греческих дел. Ух и потрудились же мы с ним вместе! Зато каков результат! Когда же Криденер и Иван Каподострия выехали в Петербург, я был оставлен при посольстве и смог наконец насладиться прогулками на живописное Женевское озеро и к роковому Рейхенбахскому водопаду.

В следующем году, Н.П. отправил П.А. посланником в Америку, и тот, не забыв о сложившейся между нами дружбе, взял меня с собой за океан.

Новый Йорк, куда мы прибыли в ноябре пироскафом из Бреста, это вылитая Одесса. Только турок и греков поменьше, а жидов побольше. Шум, толкотня, все бегают кругами и делают business. Вашингтон же оказался скучнейшим уездным городишком, вроде наших Бердичева или Кишинева. Благодаря личной дружбе П.А. с Джексоном и Ван Буреном, открылись и мне двери в дома местной аристократии. Хотя мистер Джексон и был южанином, но мое происхождение его мало волновало, его больше заботили дела на юге, где колобродили сепаратисты. С Буреном же мы сошлись на короткой ноге. Позже через него я свел знакомство и с мистером Ирвингом (каюсь, я его бессовестно обокрал, взяв сюжет из Сказок Альгамбры для своего Золотого Петушка). Нам тогда пришлось изрядно побегать, недоверчивые янки опасались, что наша война с турками навредит их коммерции. Но, слава Богу, всё обошлось и торговля через черноморские порты не прервалась (как часто я, встречая капитанов, слышал их рассказы о милой сердцу Малороссии!) Только успокоился юг, как возмутился север. Криденера из-за бельгийской сумятицы вытребовали в Европу, и я остался в Америке за главного. Суета, бумаги, прошения, паспорта — времени для сочинительства совсем не осталось. Крутился как белка в колесе, и никаких тебе золотых скорлупок или «ядер, чистый изумруд», одним словом «работай негр, солнце еще высоко». Зато когда П.А. вернулся в Вашингтон, я, за труды свои тяжкие и страдания безмерные, был пожалован повышением по службе до коллежского асессора и направлен в Новый Йорк в качестве консула, в каковой должности и прибываю поныне, правда чином стал повыше а кудрями пожиже.

Между прочим, о делах. На твое, друг мой, письмо из департамента внешней торговли о купцах Боуре и Блэкторне пишу прямо и честно, врут воры, никаких разрешений на добычу котиков у берегов Камчатки они от меня не получали. А если и показывают какие бумаги — то они поддельные. Здесь полно мазуриков, что за шиллинг выправят тебе в лучшем виде любую бумагу: хочешь патент на должность почтмейстера в Дэд-Сити во Флориде, хочешь на место придворного стамбульского брадобрея или негуса Абиссинского. Да, что там писать об этих жуликах! Пусть другие напишут о всяких мистерах Питерсах и сэрах Таккерах.

Возвращаюсь к Гаррисону. При нашей встрече он все от меня допытывался, как имеющего долю африканской крови, что я думаю о арапах и их положении в Америке. Глупости! Разве примесь в крови может влиять на образ мыслей! Эти аболиционисты мне кажутся малыми детьми, которые нашли тлеющий уголёк и балуются им на сеновале. Они твердят о благе свободы, не желая признавать, что свобода без умения ею пользоваться ведет лишь к хаосу и разгулу. Человек, который умеет быть только рабом останется в рабстве, даже на воле! Сорок лет водил Моисей свой народ по пустыне, сорок лет он учил их не быть рабами. Сколько образцов, когда бывший раб становится худшим из тиранов?! Это и в Притчах сказано, и недавний пример Туссены Гаитянского у всех перед глазами.

Безусловно, Гаррисон со своими соратниками правы в том, что проблема стоит остро. Но решение, за которое они ратуют, ведет к большой крови. И выйдет ли из их усилий толк — я не знаю. Я путешествовал по стране и видел, «нигга», в большинстве своем, живет суевериями, самыми темными и дикими. Он не любит думать, он не любит принимать самостоятельно решение. Рабство везде одинаково, что на Рязанщине, что в какой-нибудь Алабаме. Оно корёжит и уродует людей. Одинаково уродует рабов и хозяев. И я даже не знаю, друг мой далёкий, кого из них в первую очередь надо спасать. Готовить надо людей к свободе, долго и упорно, иначе бывший раб найдет рабство во сто раз худшее. Тяжело всё это, драгоценный мой, пишу тебе сейчас об Американских Штатах, а мыслями дома, в России.

Когда я высказал все это мистеру Гаррисону, он сказал, что я варвар и ничего не понимаю. Что презираю чернокожих, и тем предаю свою кровь. Так и разошлись мы с ним, оставшись каждый при своем мнении. А как, скажи мне, я могу презирать арапов, если сам из них? Сколько обратных примеров у меня перед глазами, я все время сравниваю свою, ныне покойную, няню, Арину Родионовну и моего нынешнего камергера «дядюшку Remus'а». Одинаковая доброта и чистосердечная заботливость. Её сказки были мне отрадой в детстве, его сказки — утеха в зрелые годы. Вот, он опять ворчит у меня за спиной, что «масса'ксандэр» жжет зазря свечи и портит глаза. И эти люди свободны внутренне (а камергеру моему я вольную выправил), а привязанность их чисто сердечная, а не по принуждению. Да ты и сам об этом знаешь не хуже моего.

Противники же мистера Гаррисона одного с ним поля ягоды. Довелось мне недавно встретиться в доме г-на Бурена с сенатором от Виргинии, мистером Лейгом. Сидел он, кривил рот, в то время как я растекался «мыслию по древу» и говорил о временах, что не будет различия меж людьми по цвету их кожи. Когда каждый сможет достичь тех высот, на которые только способен, когда даже черный сможет стоять во главе цивилизованного государства. Мистер Лейг ответил мне со смехом, мол это произойдет не раньше, чем дюжина человек прогуляются по Луне.

Кстати, о Луне, пришлось ли тебе читать книгу г-на Гершеля о лунных жителях? Интересна? Стоит ли выписывать? А то траты на моей должности велики, а с жалованием туговато, вот и приходится писать ради заработка. То статейку г-ну Брайанту в газету, то рекламу гуталина в стихах. А хочется иногда для души что-нибудь такое-эдакое! Лёвушка прислал мне свою «Историю пугачевского бунта» в прошлом годе. Читал с превеликим интересом. Два месяца ходил как не в себе и, наконец, о чудо! Сел и написал безделицу, «Капитанскую дочку», которую и выслал для альманах Н.В. Работать хочется! Работать! Хочу написать «Историю Джорджа Вашингтона». Материалов огромное число, а вот со временем туго. Но, наконец, закончил свой роман в стихах - «Uncle Tom's Cabin». Может он успокоит мистера Гаррисона? Отправил в печать, получу книгу, вышлю обязательно экземпляр, англицкий, я надеюсь, не позабыл совсем? Пока же, для примера, пара строчек:

«My uncle -- high ideals inspire him;

but when past joking he fell sick,

he really forced one to admire him -

and never played a shrewder trick.

Let others learn from his example!

But God, how deadly dull to sample

sickroom attendance night and day

and never stir a foot away!

And the sly baseness, fit to throttle,

of entertaining the half-dead:

one smoothes the pillows down in bed,

and glumly serves the medicine bottle,

and sighs, and asks oneself all through:

«When will the devil come for you?»»

Как? Не тяжеловесно ли? Теперь будет немного времени, столько всего не сделано, не написано еще.

Из местных новостей, надеюсь ты следил за тексаскими инсургентами? Так вот, они создали свою республику, и Сам Хьюстон стал у них президентом. Мексиканский же диктатор синьор Санта-Ана ныне пребывает в плену. Я теперь задаюсь вопросом, как это отразится на нашей торговле с колонией в Калифорнии, и тебе, как директору департамента в Министерстве финансов, не лишним будет об этом подумать.

Вот опять, старый Remus кашляет, намекая, что Шахрезаде пора кончать дозволенные речи, и потому я завершаю письмо к тебе.

От супруги и детей привет сердечный. Мои все живы и здоровы, чего и тебе желают. Беда только с детьми, русского не знают совсем, только по-французски и по-английски говорят. Похлопочешь о приеме их в Лицей и Смольный институт? Буду безмерно благодарен.

Вечный твой друг и товарищ.

21 окт.

P.S.

Из «Википедии»:

8 февраля 1837 года в местечке Поттерсвилль (штат Нью Джерси) на берегу Блэкривер состоялась дуэль между консулом Российской Империи в Нью-Йорке А.С. Пушкиным и генералом луизианской милиции Пьером Эваристом Жан-Батистом Бузье, будущим конгрессменом от Луизианы. Официальным поводом для дуэли послужило опубликование в Бостоне Пушкиным романа в стихах «Uncle Tom's Cabin». Бузье посчитал сочинение оскорбительным для себя лично, так как действие в романе происходит на плантации «Leaves of Oaks», чье название созвучно имению Бузье. По неофициальным, неподтвержденным историками источникам, настоящая причиной дуэли было внимание, оказанное А.С. Пушкиным на новогоднем балу супруге генерала — Матильде Бузье. В качестве дуэльного оружия Бузье выбрал ружья, как наиболее смертельное. Пуля Бузье оказалась для Пушкина роковой. Тяжелое повреждение бедренной артерии послужило причиной смерти дипломата, последовавшей через два дня — 10 февраля. Пуля Пушкина тяжело ранила Бузье в легкое, но он смог оправиться, однако полученное ранение продолжало сильно беспокоить генерала всю оставшуюся жизнь, окончательно сведя его в могилу в 1844 году.

[prostak_1982]

А где голосовалка? Мне "Ульяновки" понравилось.

Пардоньте, поперек батьки в пекло полез.

Изменено 19 May 2014 пользователем prostak_1982

[Деметрий]

Зная, кто что написал, пока от комментариев воздержусь. Для затравки проголосовал за каждое произведение. Могу констатировать, что конкурс состоялся.

[ясмин джакмич]

Коллеге Деметрию низкий поклон за то что нашел время и энергию на проведение конкурса.

Настоящее пиршество для ума! ИИеееееееехууууу!!!! чувствую себя ребенком в брюссельской кондитерской!

[Деметрий]

Коллеге Деметрию низкий поклон за то что нашел время и энергию на проведение конкурса.

Не мне спасибо, а авторам произведений

[ясмин джакмич]

Авторам простое спасибо это невыразительное слово - авторам Конкурсных произведений Галактическая Благодарность и Восхищение за их неоценимый труд и творческие произведения! Так держать, художники слова и творцы словообразов, вписывающих на страницы АИ новые главы, и ограняющие в золоте самоцветы человеческих мыслей!

эх, жаль что нельзя проголосовать за все произведения

[ВИП]

Мне всё почти понравилось :)

[Сибиряк Комнатный]

Русские пришли!

глубоко вздохнул, потянулся, и одним рывком спрыгнул с кровати.

Кровать двухярусная?

В типовом 150-метровом шестикомнатном скворечнике

О! И ни у кого нет "уютной однокомнатной квартирки"? Несчастные люди!

Рано или поздно немцам должен был прийти кирдык,

Это тоже по учебнику?

Всё украли большевики во главе со Столыпиным

Столыпин - большевик?! Тоже небось в Швейцарии жил?

А жертв террора они свалили на Бронштейна, и сказали, что он был москаль.

А дальше - смеху уже мало. Пророчество? ФБП?

Братья.

– Средств хватает?

– Хватает…Митька давеча прислал…Врачует в Симбирске.

Транжирит профессор? Или заработки у ученых не очень?

Пуукко

Конец как то скомкан...

Ульяновки понравились. Дальше пока не читал , некогда.

[master1976]

Транжирит профессор? Или заработки у ученых не очень?

Профессора вузов получали не менее 2000 р. в год, а в среднем 3-5 тыс. р., Не забываем,что А.Ульянов в данном произведении-экстраординарный профессор(значит,жалованье меньше).Так что вполне,вполне,Митька -брат присылает...

[master1976]

Цитата Рано или поздно немцам должен был прийти кирдык, Это тоже по учебнику?

Тут надо глубже смотреть.По меньшей мере употребляющий сие слово вьюнош-с серьезной филологической подготовкой(начитан,стервец! ).

«Кирдык» идет от «курдюк» , при этом «курдюк» имеет корни от «курвьюк» .

«Кур» отмечается с XII века. В древности образовано от «куръ» - петух. В современном русском языке «кур» употребляется в выражении «как кур во щи попал» , означает «оказаться в затруднительном положении» .

«Вьюк» - заимствовано из тюркских языков в древнерусский период. Тюрк, juk значит «ноша» . На русской почве в начале слова разразвился призвук «в» , возможно, вследствие сближения juk со словом вить в значении «вязать» .

«Вязать» - «стягивать, обвивая веревкой и т. п.» , «соединять узлом» , «плести» . Праславное. Развилось из вАзати. Первоначальное значение, вероятно, «соединять в узлы, узлом» . Этимологически родственно глаголу вязать древнерусскому и старославянскому «обязать» - «заставить сделать что-либо» . В современном языке «обвязать» употребляется в конкретном смысле «вязать кругом» , а «обязать» - в абстрактном «принудить» .

Короче, кур оказался завязанным в узел, и ему пришел кирдык!

Изменено 20 May 2014 пользователем master1976

[Деметрий]

эх, жаль что нельзя проголосовать за все произведения

Почему нельзя? Очень даже можно.

Профессора вузов получали не менее 2000 р. в год, а в среднем 3-5 тыс. р., Не забываем,что А.Ульянов в данном произведении-экстраординарный профессор(значит,жалованье меньше).Так что вполне,вполне,Митька -брат присылает...

А ведь ему ещё, кроме проживания (автор ничего про семью не сказал, но возможно есть жена, детишки), на опыты явно деньги нужны.

[Сибиряк Комнатный]

Тайна мертвого города.

С первых же строк ожидал встретить на страницах почтенного "Московского курьера" , Александра Булатовича. Жаль , что в поле зрения прессы он не попал. Или судьба пропавших экспедиций его не взволновала? А ведь самый , что ни на есть Абиссинский персонаж...

Благие намерения

Даже в первый год войны в 1916 г.

Россия выжидала? И вступила в войну подобно Штатам? Для собственной пользы и выгоды? Тогда это очень хорошая Россия , правильная.

Иногда же кто-то называл аппарат на свой лад – хронопёр

Хорошее название!

«Вот изобретут британские учёные свой аперхрон,

:haha:

Оп-па!

благодаря исследованиям профессора Михаила Ивановича Филиппова.

И

открыватель Ф-лучей Михаил Михайлович

???

мы живём во вселенной, которую я назвал генеральная. Она главная существующая действительность.

Первозданный Лабиринт и Истинный Амбер!

И о седьмом. Может есть какая то связь между Пушкиным и Ульяновыми? А это предыстория?

[master1976]

В этот момент он почувствовал, что они, все трое, делают что-то неправильно, делают так, как не должно было быть…

Кто же третий?

1.Молодой грузинский франт..

2.Юзеф...

3.?

Снова "Бесы"?

Поднял с пола кусок какого-то темного прокопченного дерева.

Та самая знаменитая трубка?

[Сибиряк Комнатный]

А ведь , если бы не исчезновение с попаданием , то "Мертвый город" вполне складывается в один мир с "Благими намерениями". ;)

[Деметрий]

Кто же третий? 1.Молодой грузинский франт.. 2.Юзеф... 3.?

Я так подозреваю, что под третьим имелся в виду убиваемый в тот момент отец Владимир. В комнате было трое - грузин, Юзеф и батюшка.

[Деметрий]

Пока наблюдается интересная картинка с голосами. Каждое произведение отстает от следующего ровно на один голос, и только аутсайдер на два.

Интересно, кто-нибудь распознал авторов?

Напоминаю, что окончательное подведение итогов и раздача слонов состоится в понедельник, очевидно ближе к вечеру. Голосуем активнее, поддерживаем наших горячо любимых участников конкурса.

А пока вношу предложения во поводу следующего конкурса.

Для начала, предлагаю наложить мораторий на лето. Отпуск, многие разъезжаются, причем не у всех будет возможность пользоваться интернетом. А вот осенью, со свежими силами... (только не на тему, как я провел лето )А второе предложение будет - провести эксперимент. Практически во всех конкурсах мы исходили из модели, что зачинатель задает развилку, авторы же описывают, что произошло сколько-то там лет спустя. Исключением стали только приуроченные к праздникам хэллоуинский, новогодний и ежиный. А если поступить наоборот? Зачинатель сообщает что-то вроде "2014 год, Император и Самодержец Всероссийский Александр Шестой с половиной, то есть, простите, с супругой, находясь в Константинополе, присутствовал на службе в соборе Святой Софии по случаю..." . Ну а авторы пытаются в своих произведениях показать, как развилка случилась.

[Chugayster]

А пока вношу предложения во поводу следующего конкурса.

Для начала, предлагаю наложить мораторий на лето. Отпуск, многие разъезжаются, причем не у всех будет возможность пользоваться интернетом. А вот осенью, со свежими силами... (только не на тему, как я провел лето )А второе предложение будет - провести эксперимент. Практически во всех конкурсах мы исходили из модели, что зачинатель задает развилку, авторы же описывают, что произошло сколько-то там лет спустя. Исключением стали только приуроченные к праздникам хэллоуинский, новогодний и ежиный. А если поступить наоборот? Зачинатель сообщает что-то вроде "2014 год, Император и Самодержец Всероссийский Александр Шестой с половиной, то есть, простите, с супругой, находясь в Константинополе, присутствовал на службе в соборе Святой Софии по случаю..." . Ну а авторы пытаются в своих произведениях показать, как развилка случилась.

мораторий - за

развилка наоборот - интересно, но в любом случае за такой эксперимент надо голосовать и конечное решение принимать победителю нынешнего конкурса

ИМХО развилка наоборот сложнее в жудожественном изложении, чем нынешний вариант развилки от противного

[ясмин джакмич]

ради сбережения сил можно и наложить

с развилками так просто вопрос решить вряд ли получится нужно обсудить

Изменено 22 May 2014 пользователем ясмин джакмич