Боги Моря и Льда

[Каминский]

Такому подлому лгуну одна дорога - на Луну (С)

Он улетел, но обещал вернуться (с)

[Hinskii]

существо, напоминавшее одновременно волка и огромную ворону. Несколько стрел полетело существу вслед, кто-то даже выстрелил из кулеврины, но тварь, уклоняясь с необыкновенной быстротой, стремительно набирала высоту и вскоре растворилась

Не понял? Азелинда его убила или с собой унесла (насчёт её "грузоподъемности" не уверен).

[Каминский]

Азелинда его убила или с собой унесла

Ну, пока она летела, был точно еще живой

насчёт её "грузоподъемности" не уверен

Магия решает

[Hinskii]

Ну, пока она летела, был точно еще живой

Так всё таки унесла? А зачем он ей - просто же вроде хотела убить, и всё. Или мучить где-то собирается?

[Каминский]

А зачем он ей

В хозяйстве пригодится)

Или мучить где-то собирается?

Можно и так сказать

[Каминский]

Вальтеоф/Ягморт: Ночь, в которой не было Луны ч.2

 

Вальтеоф опоздал к началу боя – поначалу его и вправду задержали ветра, на время даже вынудившие короля причалить к берегу. Переждав волнение, Вальтеоф приказал вновь двигаться на север, пока флот не вошли в эстуарий Темзы, от которого уже рукой было подать до Грейвзенда. Но тут же выяснилось, что здешние воды таят и более причудливые опасности, чем просто шторм.

 

Фрекогг « Король Радбод», на котором шел сам Вальтеоф, уже входил в устье реки, когда за кормой вдруг послышались громкие крики, треск дерева и шум выстрелов. Вальтеоф обернулся и громко выругался: шедший за ним драккар оплетали огромные скользкие щупальца с пульсирующими присосками. Из-под воды поднялась часть уродливой головы, с хищным, налитым кровью глазом и в тот же миг огромный клюв вцепился в рулевое весло, перегрызая его пополам. Сразу несколько щупалец ухватили кричащих людей, увлекая их под воду. Моряки кинулись отбить своих товарищей и корабль на время потерял управление, встав поперек хода шедшим за ним судам. Те уже и сами подверглись нападению – вот фризский когг, вдруг вильнул в сторону, зарываясь носом в воду и на палубу выскочило существо, похожее на большого змея, с ластами, как у тюленя. Зубастая пасть разом перекусила оказавшихся поблизости моряков. Со всех сторон загремели выстрелы, но тварь успела сожрать еще двоих, прежде чем ее удалось убить и сбросить за борт. Вода тут же взбурлила и из нее вынырнуло множество акул, терзавших тело чудовища. Одна из них, выпрыгнув из воды, ухватила за ногу одного из моряков и стянула в воду. Рядом из морских волн поднялась серая туша и чудовище, напоминавшее кита, но с огромными зубами. Мощным ударом в борт, тварь перевернула ближайший драккар и на упавших в воду кинулись акулы.

 

На корабль самого Вальтеофа чудовища не нападали, видимо считая его слишком большим для себя, зато других атаковали снова и снова. Еще несколько кракенов вынырнуло из моря, оплетая щупальцами корпуса судов. Грохнул пушечный выстрел – и одно из чудовищ разлетелось в клочья от прямого попадания ядра. Но получил пробоину и ближайший когг. Последовавшие выстрелы повредили еще несколько кораблей, несмотря на попытки капитанов призвать людей к порядку.

 

Вскоре все чудовища были убиты либо обратились в бегство и флот продолжил свой ход. Однако, приближаясь к Грейвзенду, Вальтеоф увидел, что город горит, а реку перегородили драккары под стягами с Морским Змеем. Такое же знамя развевалось и над вершиной городского бурга.

 

-Прорвемся, ваше Величество? - Тостиг, датский ярл, обратился к Вальтеофу, внимательно рассматривавшему вражеский флот.

 

-Там не к кому прорываться, - покачал головой Вальтеоф. Внимание его привлекла светловолосая голова, скалящаяся в безумной усмешке с носа переднего драккара.

 

- Освальд мертв, - произнес Вальтеоф, - и Ягморт, скорей всего, тоже. Все кончено.

 

От вражеских бортов уже раздавалась пальба, но датско-фризский флот, не принимая боя, повернул обратно к морю. Какое-то время корабли Островов следовали за ними, но потом развернулись обратно к городу.

 

 

Хлопнули черные крылья, острые когти разжались и обнаженная девушка с жалобным стоном повалилась в густую траву. Она еще не пришла в себя от бешеного полета сквозь ночь и холодный ветер и теперь ошалело оглядывалась по сторонам. Вокруг, впрочем, царила непроглядная тьма, так что она скорей услышала, чем увидела, что находится в лесу. Над нею шелестели ветвями деревья, рядом раздавались шорох и писк, где-то неподалеку журчала речка.

 

- Кажется, оторвались, - послышался рядом знакомый голос, - а тебе идет быть женщиной.

 

Девушка взвилась как ужаленная, повернувшись на голос и из тьмы выступил тонкий силуэт, озаренный белым сиянием. Раздался негромкий смешок и Азелинда уселась на ствол поваленного дерева, поджав ноги. Ее глаза еще отливали желтым, но больше в ней ничего не напоминало черное чудовище, что обрушилось с потолка на девушку и без того сбитую с толку доносящимся снаружи звуками. В дверь княжеских покоев отчаянно тарабанили, множество голосов звали «князя Ягморта», похоже, даже пытались выломать дверь – к счастью засов держал крепко. Однако крылатая тварь, в которую превратилась Азелинда, все же сумела как-то выломать дверь – не то магией, не то собственными силами, - и улететь со своей пленницей. Теперь Воронья Колдунья с недобрым интересом рассматривала съежившуюся под ее взглядом девушку.

 

-Вот, значит, за что ты так ненавидишь Риссу, - она сухо рассмеялась, - клянусь Ангрбодой, теперь я стала уважать ее куда больше. Так сбить с тебя спесь – мне бы и в голову не пришло. Да и не под силу мне такое.

 

-Рисса это сделала не одна, - огрызнулся Ягморт, - а в сговоре с моей сестрой.

 

-Значит, она умеет выбирать союзников, - ехидно заметила Азелинда, - а ты не умеешь выбирать врагов, князь Ягморт. Это надо постараться – настроить против себя трех женщин, причем колдуний не из последних.

 

-Трех?

 

-Трех-трех, - улыбка Азелинды напоминала волчий оскал, - ты думал, я забыла, как твоя пучеглазая ведьма помогла Бродиру? Ты обманул сначала меня, а потом и его – верно? Чего ты не учел - что Рисса напросится в пророчицы к новому бретвальде.

 

-Я думал, что Рисса мертва, - сказал Ягморт.

 

- Я тоже думала, - пожала плечами Азелинда, - сначала я отправила ее в Кент, чтобы ты покончил с ней, но она что-то почуяла и двинулась прямо в Сассекс. Я узнала об этом, проследив за ней глазами вороны. Эту же ворону я послала к Этельвольду - и была уверена, что он с ней и расправился. Увы, я ее недооценила. Впрочем, - она с усмешкой посмотрела на Ягморта, - мне это обошлось не так дорого как тебе.

 

Ягморт хотел было ответить ей какой-то колкостью, но тут почувствовал как его междуножье снова сводит от неудовлетворенного желания. Уже не контролируя себя, он со стоном опустил руку меж бедер, где вновь скопилась любовная влага. Азелинда наблюдала за ним со смесью презрения, любопытства и похоти.

 

-А так ты мне нравишься гораздо больше, - промурлыкала она. Красно-черное одеяние бесшумно соскользнуло в траву и Воронья Колдунья, такая же голая, скользнула к корчившейся в сладостных судорогах девушке. Девичьи ладони легли на ее плечи, заставив мягко опуститься в траву, и в тот же миг тонкие пальцы скользнули меж влажных лепестков. Протяжный стон сорвался с губ девушки, но Азелинда тут же закрыла ей рот поцелуем. Она спускалась все ниже, целуя шею и набухшие соски, в то время как ее рука продолжала ритмичные движения в разгоряченной влажной щели, заставляя девушку тяжело дышать и вскрикивать, казалось, на весь лес.

 

Разочарованный стон сорвался с губ девушки, когда Азелинда вдруг отстранилась, поднимаясь и накидывая на себя одеяние.

 

- Я принесла тебя не за тем, чтобы доставить удовольствие, - усмехнулась колдунья, со смаком облизывая пальцы, - вероломная шлюха должна быть наказана. И я, кажется, уже знаю как. Бьерн! Эдгар! Ульф! Все ко мне!

 

Послышался хруст веток и на лесную поляну, где стояли женщины, стали выходить мужчины в доспехах и при оружии, украшенным знаками Эссекса. Всего обороченный князь насчитал с дюжину воинов.

 

-Это мои люди, - пояснила Азелинда, - те, кто нашел свою принцессу в лесу, еле живую, после нападения твоей ведьмы. И каждый из них будет рад отомстить за мое унижение.

 

Она мило улыбнулась побледневшему Ягморту и повернулась к своим воинам.

 

-Эта сучка аж течет, от того, что ей хочется, - громко сказала она, - не разочаровывайте ее в мужах Эссекса. На эту ночь она ваша.

 

Один из воинов, мерзко осклабившись, шагнул вперед, на ходу распуская завязки штанов. Ягморт, поняв, что сейчас произойдет, хотел убежать, но его ноги сами собой шагнули навстречу мужчине. Тот, хохотнув, ухватил длинные волосы и, рванув девушку на себя, отвесил ей звонкую пощечину. Перед глазами девушки все поплыло – как сквозь пелену она чувствовала, как грубые руки мнут груди и бедра, как мужчина разворачивает ее спиной и ставит на четвереньки. И даже сейчас, при всей бездне переживаемого им унижения, Ягморт чувствовал что тело вновь предает его. Мужские пальцы шарящие у него между ног окропились женской влагой, послышался короткий смешок и толстый член ворвался в нежное лоно. Громкий стон вырвался из распахнутого рта и она, быстро войдя во вкус, все больше приноравливалась к ритму насильника, сама подаваясь назад бедрами и насаживаясь на его плоть.

 

-Ягморт, а помнишь ты рассказывал в чем искусны южные женщины и чего не хватает северянкам? - послышался насмешливый голос Азелинды, - сам-то как, знаешь как это делается? Сейчас проверим! Ульф!

 

Перед глазами Ягморта появились мужские бедра, с уже расстегнутыми штанами и слепая змея закачалась перед его лицом. Набухшая головка протолкнулась меж его губ, тогда как сзади его продолжал сношать первый воин. Мужчина сменял мужчину, сзади и спереди, безжалостно насилуя покорное женское тело. Краем глаза Ягморт увидел, как Азелинда, разлеглась в траве, лениво лаская себя. Снова и снова безжалостная плоть вторгалась в него – и даже теряя сознание, князь-колдун смутно осознавал, что его продолжают использовать - и он продолжает кончать, энергично подмахивая своему насильнику.

 

Очнувшись утром Ягморт не испытал ни малейшего облегчения – после всего, что случилось ночью, ему вообще не хотелось просыпаться. Болело все тело, во рту чувствовался мерзкий привкус. Он равнодушно осмотрел вернувшееся тело, потом перевел взгляд на Азелинду, все также сидевшую на поваленном дереве, ухмыляясь Ягморту в лицо. Ее воины стояли по краям поляны, с застывшими лицами.

 

- Будем считать, что мы в расчете, - как ни в чем не бывало сказала ведьма, - тем более, что с тобой не сделали ничего, чего бы тебе не хотелось. Не бойся, мои люди будут молчать о твоем секрете – если ты не станешь меня злить.

 

Ягморт ответил ей кривой улыбкой, но промолчал. Вместе с мужским телом к нему вернулась и колдовская сила – будь Азелинда одна, он бы попробовал подавить ее волю, чтобы сполна вернуть ей ночное унижение, а потом убить – медленно и изощренно. Но Азелинда так просто не сдастся, а пока они будут бороться, ее головорезы сто раз успеют убить его. Поэтому он просто пожал плечами, сложив руки на груди.

 

-И что теперь? – сказал он.

 

-Хороший вопрос, - задумчиво сказала Азелинда, - боюсь, назад тебе хода нет. Освальд мертв, я сама видела его смерть. Твои воины, скорей всего, тоже мертвы или разбежались по всему Кенту. Да и вряд ли они будут рады тебе – думаешь, они забыли, как ты прятался в своей комнате, пока они умирали в бою с головорезами Бродира?

 

Глухое ворчание было ответом, но в глубине души Ягморт не мог не признать ее правоты.

 

-И что теперь? – сказал он, - пойдем на поклон к Бродиру? Или сразу – к Атаульфу?

 

- Бродир зол на нас обоих, - сказала Азелинда, - к тому же у него в пророчицах сейчас Рисса Макморн. В Рейхе нас тоже никто не ждет. Но я разговаривала с духами и взывала к богам – и они дали мне ответ! Бродир думает, что он остался единственным бретвальдой, но это не так! С запада придет подлинный король – от крови Пендингов!

 

- Новый король? С запада? – Ягморт пожал плечами, - ты не бредишь?

 

-Для тебя же будет лучше поверить мне, - усмехнулась Воронья Колдунья, - скоро ты сам убедишься, что я права. Но к новому королю негоже являться без подарка.

 

-Какого еще подарка?

 

-Который подтвердит его права на престол, - сказала Азелинда, - и ты поможешь мне раздобыть его.

 

-Зачем мне помогать твоему королю? – проворчал Ягморт, - зачем мне помогать тебе?

 

-Затем, что я знаю, как тебе избавиться от проклятия, - усмехнулась Воронья Колдунья, - услуга за услугу – ты поможешь мне, а я расскажу тебе все что знаю – клянусь Великой Вороной. Поверь, тебе понравится то, что надо будет сделать.

[Ottokar]

А кто контролирует Норвегию после гибели Этельреда?

[Каминский]

А кто контролирует Норвегию после гибели Этельреда?

Местные  ярлы в автономном режиме. Может, как-то с Вальтеофом координируются

Изменено 18 Dec 2020 пользователем Каминский

[Ottokar]

Местные  ярлы в автономном режиме. Может, как-то с Вальтеофом координируются

Кому присягнут теперь? Вальтеофу логично идти на поклон к Эдмунду.

[Каминский]

Кому присягнут теперь? Вальтеофу логично идти на поклон к Эдмунду.

Да, скорей всего

[Каминский]

Рисса/Элла: Возмездие и спасение

 

С разгромом Освальда у Бродира и Риссы не осталось сильных врагов в Британии. После взятия Грейвзенда, войско Бродира затопило Кент, свирепо расправляясь с теми, кто не желал признавать его бретвальдой. Вместе с островитянами орудовали южные саксы и люди Риссы. Закончилось завоевание в Кентебурге, где, перед ликами Всех Богов, согнанный насильно уинтенагемот короновал Бродира бретвальдой.

 

После завоевания Кента и принятия присяги от Этельвольда, Бродир повернул назад, вскоре вступив в Люнденбург. Народ к тому времени уже был наслышан о великом короле, коему благоволят боги – в знак чего они избавили Британию от чумы. Правда, благодарность за спасение от мора была омрачена дикими расправами в столице над теми, кого король объявил мятежниками. Особо жестокие казни Бродир учинил над горожанами, принявшими крещение от Дезидерия – а таких нашлось немало. Разобравшись с Люнденбургом и поставив в городе надежного человека, король вновь прошелся по Эссексу и Восточной Англии, жестокими мерами принудив местных к повиновению. Рисса приняла в этом усмирении самое деятельное участие – очень скоро «Морской Ведьмы» народ стал бояться еще больше чем самого Бродира.

 

Следующий поход Бродир намеревался предпринять на Север – в Пиктавии, несмотря на смерть бретвальды и наследника, не все признали власть Короля Островов. Гордые лорды кланов, иные из которых находились в родстве с прежними монархами, подумывали о том, чтобы выбрать короля из своей среды. Не все было ладно и в Нортумбрии – король Леофрик, избегая влезать в свары королей Юга, не торопился присягнуть кому-либо из них как бретвальде. Кроме того, Бродир помнил, что убитый им оферэлдормен Сигвард приходился Леофрику братом. Только поход на север, столь же жестокий и победоносный, что и все предыдущие, позволил бы Бродиру завершить покорение Британии и обратить, наконец, взор на ее заморские владения.

 

Но перед новым походом Бродир решил заглянуть в Тамворт, чтобы устроить пир в честь своих побед. Многие ждали его – кто с нетерпением, а кто и с ужасом.

 

Стукнула дверь и Элла испуганно сжалась, завидев на входе пугающую ее до полусмерти маленькую фигурку. Не прошло и двух дней с тех пор, как Бродир вернулся в Тамворт вместе с Паком, - но уже Элле казалось, что месяцев, когда он отсутствовал не было вовсе. Все эти дни казались ей блаженством – оставленная на недоумка Гарбхана, бывшая королева отдыхала душой и телом. Шутки эйринца были скорее глупыми, чем злыми и уж точно лишенными болезненной изощренности Пака. Конечно, время от времени Гарбхан насиловал ее, но это была чисто животная случка, заканчивающая довольно быстро – в сравнении с тянущимися, казалось, вечность издевательствами Пака. Спокойней вел себя и Баргест – без подначивания хозяина пес потерял всякий интерес к пленнице. К тому же эта парочка, получавшая жирные куски с кухни для слуг, оставляла немало объедков и впервые за многие дни Элла наедалась почти досыта.

 

Вернувшийся Пак разом напомнил Элле прежнюю жуть – словно желал за считанные дни возместить время своего отсутствия. От глумления над рабыней он оторвался лишь когда Бродир поручил ему приготовить эль на королевский пир: Пак, с его знанием трав, умел придать совершенно необыкновенный вкус напитку. Сейчас на огне стоял бронзовый котел, огромный, словно пивной котел Эгира и Пак уже предвкушал, как возьмет пробу, прежде чем эль заберут королевские слуги. Королева, зная об этом, съежилась в ожидании новых издевательств: пьяный Пак куда хуже трезвого.

 

Однако маленький пикт, отлучавшийся по какой-то надобности, вернувшись, не обратил внимания на рабыню. Вскоре Элла поняла причину: вслед за маленьким палачом в каморку вошла незнакомая девушка. Ее невероятная красота казалась еще более ослепительной рядом с уродливым маленьким Паком.

 

- Пошел вон! – прошипел пикт Гарбхану и тот, безошибочно угадывая настроение маленького хозяина, выскользнул за дверь. Рисса его даже не заметила – она с любопытством осматривала помещение, особое внимание уделив небольшой полке, где были аккуратно расставлены глиняные горшочки и кувшины. Все эти сосуды Пак, - довольно умелый гончар, - лепил сам и сам же раскрашивал собственноручно приготовленными красками из разных растений. Другие травы он использовал для приготовления зелий, которые и содержались в этих сосудах. Сейчас он, распираемый одновременно от подобострастия и самодовольства, рассказывал Риссе о них.

 

-Вот это яд, сильнейший из всех, - быстро говорил он, показывая на плотно закупоренный кувшинчик, выкрашенный в черное. -Нескольких капель, добавленных в еду или питье, достаточно, чтобы отправить человека к праотцам. Вот это зелье вызывает любовное томление, а это – паралич. С человека можно кожу живьем сдирать, а он даже пальцем пошевелить не сможет.

 

-Ты пробовал?- усмехнулась Рисса.

 

-Обижаете, леди Макморн, - мерзко захихикал карлик, - тут все опробовано в деле и не раз. Вот этот порошок осторожно – один вздох вызывает видения, никто не сможет предсказать какие - кому-то кошмары, а кому то сладкие грезы. Может на целый день вырубить, но тут главное соблюсти меру – чуть больше чем надо и человек…

 

-Отправится к праотцам, - кивнула Рисса, - я поняла. А это что?

 

Она указала на небольшой горшочек, выкрашенный в светло-синий цвет.

 

-Сонное зелье, - сказал Пак, - вырубает сразу, но ненадолго. Потом человек целый день как не в себе. И дикий сушняк, как после выпивки.

 

-Вырубает, говоришь? – усмехнулась Рисса, - может, покажешь? На себе!

 

Взяв горшочек, она развернулась к Паку и тот попятился, встретившись с ней взглядом – за все время, что Рисса находилась рядом с Бродиром, маленький палач получил достаточное представление о том, на что способна эта девушка.

 

-Леди, я же не шутил, - пролепетал Пак, будто став еще ниже ростом и Элла тут же воспылала к девушке симпатией. Ни перед кем еще ее мучитель не выглядел столь жалко.

 

-Так и серьезно, - сказала Рисса, - давай, пей. В следующий раз будешь думать, на кого можно пялиться с разными грязными мыслишками. Думал, я не замечу?

 

-Но я же ничего не говорил, - обреченно произнес Пак и тут же поник головой, поняв, что выдал себя окончательно.

 

- Ты громко думал, - хмыкнула Рисса, - ну, мне долго ждать? Я хочу проверить.

 

Глядя на сосуд как на ядовитую змею, Пак обреченно взял горшочек и залпом выпил его содержимое. Он едва успел сделать два шага, когда ноги его подкосились и он упал на лежанку. Рисса с интересом подошла, пощупала артерию на шее, приподняла веко Пака.

 

-Надо же и впрямь работает, - она усмехнулась, - так, что тут у тебя есть?

 

Она поворошила лежащие тут же связки трав, выбрав несколько, наиболее приглянувшихся: «трава Фригг», «ресницы Бальдра», «борода Тора», «трава жизни». С невольным облегчением она заметила, что трав, нужных для «вора силы» тут не было – да и откуда бы знать столь тайное и сильное зелье деревенскому травнику?

 

Рисса почти не обращала внимания на Эллу, хотя, безусловно, знала, кто она такая. Если бы жрица захотела, то на цепи оказалась бы и ее более удачливая соперница – королева Эльсвит. После возвращения из похода Бродир охладел к супруге, то и дело предлагая Риссе умертвить ее и самой стать первой женой бретвальды. Но Рисса не торопилась на трон – пока ее устраивал и титул королевской пророчицы. Эльсвит, поначалу пыталась хорохориться перед новой пассией Бродира, пока в один, совсем не радостный для нее миг, не оказалась с жрицей наедине. Быстро и жестко разъяснив королеве, где теперь ее место, больше Рисса не ждала неприятностей с этой стороны. Соответственно, не видела и особой надобности в занятии ее места на троне – пусть бретвальда сначала разберется с Севером, а там поглядим.

 

Выбрав, наконец, все нужные травы Рисса уже собиралась уходить, когда услышала тихое поскуливание в углу. Баргест, до сей поры показывавший необычайно смирный для него норов, наконец, решил обозначить свое присутствие.

 

-Кааакой хороший мальчик, - улыбнулась Рисса, - а ну, иди сюда!

 

Зазвенела цепь и огромный мастиф, виляя хвостом, на животе подполз к Риссе, ластясь словно щенок. Девушка небрежно потрепала черного зверя по загривку.

 

-Славный песик, - сказала она, - пожалуй, слишком хорош для этого недомерка.

 

Она подошла к Паку и, пошарив у него на поясе, сняла связку ключей. Выбрав нужный, она отомкнула цепь и вышла из подвала, свистнув напоследок. Пес, стуча когтями по камню, выбежал за ней. Вскоре в подвале остались только спящий Пак и Элла, во все глаза уставившаяся на брошенную Риссой на пол связку ключей. Не веря столь неожиданной удаче, она робко протянула руку – и в страхе отпрянула, когда Пак вдруг заворочался на своей лежанке, вставая и обводя все вокруг мутным взором. Заметив связку, он наклонился и повесил ключи на пояс. Осмотревшись, он грязно выругался, заметив отсутствие пса и связок нескольких трав.

 

-Сссука, - заплетающимся языком произнес он, - что она о себе думает? И не таких…ик…обламывали. Я с тобой еще разберусь…ик…вот только сначала выпью.

 

Все еще находясь под действием зелья, Пак взял кружку и, еле передвигая ноги, подошел к котлу. С большим трудом отодвинув массивную крышку, он зачерпнул и жадно выпил обжигающий напиток. Довольно крякнув, он опять наполнил кружку и снова выпил.

 

- Эль готов! – довольно рассмеялся Пак, - а ну, еще по одной!

 

Эллу, враз захмелевший Пак он почти не замечал – а та, прижавшись к полу, беззвучно плакала. Спасение было совсем рядом – и так далеко сейчас. Именно эта на миг вспыхнувшая и тут же погасшая надежда, подвигла королеву на отчаянный поступок. Едва Пак наклонился за следующей порцией, как Элла, ухватив его за лодыжки, что есть сил дернула, вставая. Не ожидавший этого, Пак кувыркнулся головой прямо в кипящий котел. Не обращая внимания на брызгавший кипяток, Элла, ухватив за дергающиеся ноги, остервенело впихивала Пака в бурлящий эль. Маленький палач бился в котле, дрыгая ногами, но отчаяние придало сил Элле: превозмогая боль во вздувающихся волдырями руках, она вцепилась в раскаленную крышку, надвигая ее на котел. Ногой она подтолкнула в огонь несколько поленьев и, наконец, отпрянула от весело разгоревшегося пламени. Руки и грудь Эллы покрывали страшные ожоги, волосы обгорели, но по лицу текли слезы радости, когда она видела, что шатающийся котел дергается все слабее, пока не затих совсем. Струи густого пара вырывались из-под крышки и аппетитный запах вареного мяса растекался по комнате, заставив Эллу невольно сглотнуть слюну. Но мысли о еде тут же вылетели из ее голове, когда она увидела на полу все те же ключи – они сорвались с пояса Пака, когда он падал в котел. Обожженными, едва слушавшимися ее пальцами, королева ухватила связку и, перебрав несколько ключей, наконец, отомкнула оковы. Поминутно оглядываясь на все еще кипящий котел, Элла ухватила со стены первую попавшуюся железку и выбежала за дверь.

 

Спустя время в пыточную вошел, что-то бормоча себе под нос рыжий Гарбхан. Тупо он смотрел на пустой подвал, пока его ноздрей не достиг пьянящий запах и он, тяжело переступая ногами, не подошел к котлу. Сдвинув крышку, эйринец поднял с пола кружку и, зачерпнув из котла, с наслаждением выпил. Крякнув от удовольствия, он потянулся за следующей порцией – и наткнулся на торчавшие из котла ноги, обутые в хорошо знакомые ему кожаные башмаки. Взявшись за один из них, полоумный вытащил за ногу сварившегося Пака. Недолго Гарбхан пытался своим ущербным умишком уразуметь происшедшее, а потом, усевшись рядом, принялся с чавканьем пожирать неожиданное угощение, запивая его крепким элем.

 

Именно так его и застали слуги, пришедшие забрать королевский напиток.

 

Какие-то боги все же следили за Эллой: ей удалось выбраться незамеченной из подземелий и даже пройти пару сотен шагов по коридорам Тамворта, прежде чем она наткнулась на одного из слуг. Пока тот, моргая, пытался понять не привиделась ли ему эта грязная, израненная женщина с безумными глазами, королева, что есть силы воткнула стальной штырь ему в грудь. Бросив железку в теле мужчины, Элла бросилась бежать. Позади нее послышались крики и приближавшийся к ней топот. Ужас придал Элле сил – вылетев на крепостную стену, она увернулась от метнувшегося ей навстречу стражника и с отчаянным криком бросилась в ограждавший Тамворт широкий ров.

 

Холодная вода с силой ударила ее и полуоглушенная Элла блаженно раскинула руки, погружаясь на дно. Пусть так – утонуть все же лучше чем все, что может уготовить ей Бродир и его новая пророчица.

 

Но и сейчас Элла оказалась не властной над своей жизнью и смертью. Что-то гулко ударило по воде над ней и чьи-то сильные руки обхватили ее тело. В тот же миг Элла потеряла сознание и уже не видела, как неожиданный спаситель вытаскивает ее из воды и, перебросив через плечо, бежит к ближайшему леску. Почему-то так и не замеченный стражей, он добежал до припрятанной меж деревьев лошади и, забросив на нее пленницу запрыгнул сам. Послышался цокот копыт, вскоре затихший в густой чаще.

 

Элла очнулась от льющейся ей на лицо воды и несильных ударов по щекам.

 

-Очнись, моя королева, - послышался очень знакомый голос, - все плохое позади.

 

Элла распахнула глаза, с изумлением смотря в лицо Вороньей Колдуньи. Сейчас королева лежала на лесной поляне, под ней была мягкая подстилка из мха и еловой хвои.

 

-Аз…Азелинда! – с трудом поддающимися ей губами выдохнула Элла, - но…как?

 

- Все в порядке, - жрица улыбнулась ей, - ты среди друзей. Несколько раз я бросала руны на твое имя, спрашивала Дев-Ворон – я же сама посвящала тебя им, - взывала и к Богине. Наконец, я получила ответ, что этой ночью ты окажешься во рву Тамворта. Узнав об этом, я послала Ягморта, чтобы он привез тебя сюда.

 

Она посторонилась и Элла увидела за ее спиной звероподобного великана с раскосыми светлыми глазами и буйной шевелюрой.

 

- Надо убираться отсюда, - проворчал он, - я отвел глаза стражникам, но с Риссой такое не пройдет. Хорошо еще, что мы далеко от моря.

 

- Ты прав, - кивнула Азелинда, - Элла, у нас только две лошади, но ты можешь поехать с Ягмортом.

 

-Я не смогу, - Элла почувствовала вдруг слабость и боль во всем теле, - прости, но вы зря спасали меня. Лучше убейте меня…после всего, что было…я не могу жить.

 

-Ну что ты такое говоришь, - ласково, словно маленькой девочке, улыбнулась Азелинда, - кто тебя убьет? Ты должна жить – хотя бы для того, чтобы открыть тайну.

 

-Как…какую тайну?

 

- Ту, что открыл тебе перед смертью бретвальда Канульф, - пояснила Азелинда, - и которую ты доверила лучшей подруге. Теперь настало время рассказать эту тайну тому, кто должен был узнать ее первым. Узнать – и заявить о своих правах на Трон Дракона!

[Ottokar]

Я так понимаю, близок решающийся бой за трон Британии?

[Ottokar]

И да, Рисса всё же слишком самоуверенно-ЧСВшная дамочка. Она хоть понимает, что дала возможность для побега (которая была успешно реализована) носительнице, выражаясь современным языком, гостайны, которая даже сама себе может создать Бродиру проблемы?

[Каминский]

Я так понимаю, близок решающийся бой за трон Британии?

Вроде того.

И да, Рисса всё же слишком самоуверенно-ЧСВшная дамочка

Не без оснований.

Она хоть понимает, что дала возможность для побега (которая была успешно реализована) носительнице, выражаясь современным языком, гостайны, которая даже сама себе может создать Бродиру проблемы?

Конечно не понимает. Она и про гостайну не знает и, возможно, даже о  самом существовании Эдмунда.

То, что она знает об Элле не делает ее опасной в глазах Риссы ни в каком качестве.

[Ottokar]

Конечно не понимает. Она и про гостайну не знает и, возможно, даже о  самом существовании Эдмунда.

Она же пророчица?

Не без оснований.

А у неё конфликта с Бродиром на почве всей этой истории не будет?

[Каминский]

Она же пророчица?

Пророчица это скорей общий жреческий титул, чем конкретный род занятий. У Риссы развиты иные способности.

Да и не так уж важна эта тайна на самом деле. Эдмунд и так мятеж поднял, да и слухи о нем ходили и без Эллы. 

А у неё конфликта с Бродиром на почве всей этой истории не будет?

Да нет. Технически то Элла освободилась сама.

[Magnum]

Еще одного сгубили алкоголь и женщины.

 

 

[Каминский]

Еще одного сгубили алкоголь и женщины

Злободневная интерпретация Но мне больше нравится думать об этом как о реверс-истории Бабы Яги)

[Каминский]

Эдмунд: Власть Севера

 

Небо хмурилось серыми тучами, разряжавшимися мелким дождем над поросшими лесом холмами. Свинцово-серые волны с шипением выхлестывались на каменный мол, раскачивая стоявшие тут суда. Но, несмотря на скверную погоду, по обоим берегам реки вышло немало людей, с тревогой смотревших на корабли входящие в устье Несса. Скалящиеся грозными пастями драккары шли бок о бок с длинными лодками, покрытыми березовой корой и другими - сшитыми из шкур морских зверей. Этими хлипкими суденышками с необыкновенной ловкостью правили низкорослые люди с желтыми лицами и раскосыми глазами, тогда как длинным лодками правили смуглые воины с резкими «орлиными» чертами. Виднелись тут и более странные суда, напоминавшие фризские когги, с черными парусами, разрисованными пугающими рисунками и символами. Незнакомые стяги развевались и над другим кораблями, - лишь на главном, самом большом из судов, красовался хорошо знакомый всем Белый Дракон Мерсии. Кроме него над парусами фрекогга реял и Морской Змей Королевства Островов.

 

На одном из холмов, нависших над рекой, стоял большой бург из темно-розового камня. Высокие крепостные башни украшали стяги с Пиктским Зверем. Из окна башни на приближавшийся флот молча смотрел рыжебородый мужчина в мужской юбке и куртке-дублете, с наброшенным на нее плащом в черно-золотую клетку. С пояса свисал длинный меч, на ножнах которого терзали друг друга звери и хищные птицы, вытесненные золотом и серебром. Золотые браслеты с алыми рубинами украшали и запястья воина. Рядом с ним стоял юноша, в одеянии схожих цветов и боевым топором на поясе. Черты лица выдавали его родство со старшим мужчиной и серые глаза со схожим выражением смотрели на море.

 

- Как думаешь, отец, кто это? - спросил молодой. Второй мужчина мрачно усмехнулся.

 

- Ты сам не видишь, Бриде? - сказал он, - к нам пожаловал очередной бретвальда.

 

Друстан Монкейд, вождь одноименного клана, приходился кузеном королю пиктов Арнульфу Макморну.Стех пор как сам король скончался от чумы со своим младшим сыном, а старший, Брандон, гостивший у Радбота, когда началась усобица, пал от руки Бродира, Друстан стал самым влиятельным человеком в Пиктавии. Сам он повелевал могущественным кланом Монкейдов, способным выставить не менее пятисот воинов, также его вассалами было еще три мелких клана. Глядя, как на юге истощают свои силы претенденты на Трон Дракона, Друстан начал подумывать о том, чтобы сбросить власть Мерсии совсем и возродить независимое Королевство Пиктов. Однако сейчас, угрюмо глядя на море, он понимал, что с подобными мечтами придется распрощаться –глаз бывалого воина приметил массивные пушки, которых на иных из кораблей было больше, чем во всем бурге. Заметил он и множество воинов, закованных в сталь, и главное – следующие чуть наособицу корабли с родовыми знаками норвежских ярлов. Любой правитель северной Британии, не заручившийся поддержкой норвежцев, мог заранее попрощаться со сколь-нибудь весомыми амбициями. Однако шанс на королевский титул у Друстана еще оставался и он не собирался его упускать.

 

- Так или иначе, я рад, что Инвернесс сейчас в надежных руках.

 

В покоях Друстана находилось шестеро – сам хозяин со своим сыном Бриде и четыре чужака. Лорд Монкейд восседал за столом из мореного дуба, тогда как наследник стоял за спиной вождя. Напротив сидел Эдмунд – самопровозглашенный бретвальда носил поверх кольчуги черный плащ с вышитыми серебряными нитями драконом и посеребренный шлем, также увенчанный перепончатыми крыльями. Справа от него сидел могучий воин, со светлыми волосами и холодными голубыми глазами, облаченный в панцирь и рогатый шлем, украшенный рунами по ободку. Его Друстан знал – Рагнар Голодный Волк, ярл Лофотвеггена, самый отчаянный рубака среди норвежских правителей. Тут же сидели и двое незнакомцев: высокий светлобородый мужчина, лет сорока, в накинутом поверх доспехов черном с зеленым плаще и худощавый человек в черном одеянии, напоминающим монашескую рясу, с надвинутым на лицо капюшоном.

 

- Эйрик Кровавая Секира, сын ярла Винланда, и Лорд-Жрец Мюркланда, - представил своих спутников Эдмунд, - все мы рады гостить у столь славного вождя. Мне говорили, что стоит подумать какие кланы посетить первым – иные советовали заглянуть сначала к Кэнбетам из Серебряного Города или Макдаффам из Данкельда. Но я сказал им: «Друстан Монкейд, владеет столицей и он родственник Макморнов. Он лучший из мужей Пиктавии и он первый среди тех, кто достоин стать ее новым королем!».

 

Друстан криво усмехнулся, давая понять, что он понял намек. Названные Эдмундом кланы были самыми вероятными соперниками Монкейдов в борьбе за королевский титул. То, что Эдмунд сейчас вспомнил о Кэнбетах и Макдаффах, без лишних слов говорило к кому обратится он, если Друстан откажет в поддержке.

 

- Да, не всем дано понять, кто по праву должен сидеть на престоле отцов, - величаво кивнул Друстан, - вы считаете меня достойным возложить на себя Корону Пиктов, а я сразу понял, что никто более не достоин титула бретвальды, чем вы. Правда, наверное, для многих такая мысль все еще внове, - не удержался он от ехидного замечания.

 

-Ничего, - усмехнулся Эдмунд, - все больше понимает, что к чему.

 

По правде сказал, он сказал об этом с большей уверенностью, чем чувствовал на самом деле. Хотя сам поход начинался удачно: двигаясь от Мюркланда, через Винланд, Фрисланд и Рэйвенланд, Эдмунд планомерно включал в свою небольшую армию все новые отряды и корабли. На первые владения Королевства Островов, - Фареры, - Эдмунд явился уже с тремястами судами и пятитысячным войском. Ярл Фарерских островов, Свен Белобородый, сумевший, в силу дальности своих владений избежать участия в войнах Бродира, без возражений присягнул Эдмунду, дав в его войско триста воинов и десять кораблей. Следующими были Хейтленды и Оркни – здешние ярлы, в отличие от Свена, откликнулись на призыв Бродира и выдвинулись со своими воинами для участия в «южной войне». Оставленные почти без защиты острова пали без крови – и Эдмунд, взяв заложники родичей ярлов двинулся дальше на юг. Родные же Оронсейские Острова,встретили своего ярла ликованием, охотно присягнув новому бретвальде.

 

Большой удачей стала встреча на Фарерах с Рагнаром, гостившим у ярла Свена. От него Эдмунд узнал о поражении Этельреда, а также о том, что многие норвежские ярлы нашли свою смерть под Люнденбургом. Причем не все пали в бою – те, кто угодил в плен Бродиру, были без лишних слов казнены новоявленным бретвальдой. Теперь в Норвегии у него появилось множество кровников – у брата самого Рагнара, например, Бродир вырезал на спине «кровавого орла» и бросил еще живым в болото. Само собой, что многие норвежцы с готовностью подержали Эдмунда.

 

И все же войск у него было мало – он это понимал лучше, чем кто-либо в войске. С юга приходили все новые известия о победах Бродира, взявшего под контроль чуть ли не всю Британию. Пока, судя по всему, до него не дошли еще вести с Севера – Эдмунд действовал слишком быстро, - но он понимал, что Бродир скоро все узнает. Рядом с армией сводного брата, войско Эдмунда выглядело весьма скромно – и поэтому он всячески старался перетянуть на свою сторону хоть одно из Девяти Королевств.

 

-Бродир не сделает вас королем, - говорил Эдмунд Друстану, - насколько я его знаю, он поставит сюда своего человека. Если бы он хотел видеть здесь короля из местных – он бы сохранил жизнь Брандону. Но он этого не сделал – потому что не желает, чтобы Пиктавией правили пикты. А я желаю видеть на троне Инвернесса именно Друстана Монкейда. Я помогу вам покорить Кэнбетов и Макдаффов и все остальные кланы склонятся перед новым королем.

 

-Звучит заманчиво, - проворчал Друстан, - но Бродир это все же сила. А ты…я, конечно же верю в эту историю, про Канульфа и твою мать – но поверят ли остальные?

 

- У Бродира нет и такой истории, - усмехнулся Эдмунд, - его власть держится на голой силе, да на отдаленном родстве с Пендингами, еще меньше, чем у остальных королей.

 

-И еще на колдовстве, - добавил Друстан, - говорят, при взятии Люнденбурга ему помогала ведьма.

 

-Колдовством меня не запугать, - пожал плечами Эдмунд, - в моем войске – верховный жрец Цернобока из Мюркланда.

 

Жрец сбросил капюшон – и Дурстан шарахнулся, чуть не ударившись головой об стену. Служитель Черного Бога смотрел на него – но вместо лица у него был голый череп, покрытый обрывками гниющей кожи. Лишь одно выглядело живым в этом лике смерти – полыхавшие в глазницах два зеленых огня. По комнате разлился тошнотворный запах разложившейся плоти и Бриде за спиной Друстана, не выдержав, отвернулся – его вырвало прямо на пол. Видение продержалось всего миг – а в следующий миг маска черепа сменилась лицом обычного человека – разве что бледного, как сама Хель, с зелеными как у кошки глазами.

 

-Клянусь Одином, - с чувством произнес Друстан, - ты умеешь убеждать, Эдмунд с Заката. Хорошо, если ты обещаешь мне корону Пиктавии – я пойду за тобой.

 

-Обещаю, - кивнул Эдмунд.

 

-За это стоит выпить, - Друстан уже пришел в себя и даже Бриде сумел выдавить слабую улыбку, - эй, кто там! Еды и выпивки для наших гостей! Бьюсь об заклад, король Эдмунд, что ты еще никогда не пробовал настоящего верескового меда!

 

- Ради одного этого стоило посетить Инвернесс, - улыбнулся Эдмунд.

 

Через некоторое время, уже к другому берегу, на окраине совсем иного города, - куда более богатого и обширного, - тоже причалило судно. Не грозный флот, но узкое каноэ, ведомое несколькими смуглыми воинами, одетыми в кожаные куртки, украшенными бисером и бахромой. Бритые макушки венчал узкий гребень иссиня-черных волос. Один из таких воинов был выше и светлее остальных – Ульф Полускреллинг, бастард ярла Эгиля, возглавил отряды скреллингов, которых Эдмунд взял за океан. На корме лодки сидела Сварта, пророчица Эдмунда из Фрисланда. Сам Эдмунд стоял на носу каноэ, напряженно вглядываясь в приближающийся город. Именно там должна была состояться встреча, от исхода которой зависело слишком многое в этой войне.

 

Нос каноэ мягко ткнулся в берег и смуглые гребцы, выскочив на берег, затащили на него судно. В тот же миг послышался стук копыт и из ночного мрака выступило несколько всадников в черных плащах.

 

- Приветствую вас, ярл Эдмунд, - склонил голову один из них.

 

-Король Эдмунд!- недовольно произнес Ульф, но Эдмунд поднял руку и бастард замолчал. Эдмунд перевел взгляд на воинов и чуть заметно кивнул.

 

- Король ожидает вас, - продолжил всадник, - прошу, следуйте за мной.

 

Один из всадников держал в подводу еще двух лошадей. На одну села Сварта, на вторую – сам Эдмунд.

 

-Жди здесь, - бросил Эдмунд Ульфу, - я вернусь к утру.

 

Стараясь двигаться как можно тише, всадники въезжали в Эйденбург – «северную столицу» королевства Нортумбрия. Именно здесь, удалившись на север под благовидным предлогом, назначил встречу король Леофрик – в Йорвике, «южной столице», было слишком много соглядатаев Бродира.

 

Над городом нависала гора, увенчанная большим бургом, в народе именуемым Королевским. С трех сторон бург защищали отвесные утесы, с севера - еще и озеро Нор-Лох. Лишь с востока к бургу шла крутая дорога, причем каждый, кто решил подняться по ней, попадал под прицел пушек на крепостных стенах. Луна освещала высокие башни и развевавшийся над ними флаг - на желтом фоне кривлялся черный карлик в красной шапке. Этот цверг, считавшийся духом-охранником крепости, согласно местным легендам, питался кровью врагов Нортумбрии, от чего его колпак всегда оставался красным. Подъезжая к воротам бурга, Эдмунд надеялся, что эта шапка окрасится кровью Бродира и всех его прихвостней, а не его собственной.

 

- Не знаю, чем кончится для меня эта встреча, - покачал головой Леофрик, - ты сам хоть понимаешь, во что втравливаешь Нортумбрию?

 

Король не стал принимать гостей в тронном зале – встреча состоялась в его собственных покоях, украшенных желто-черно-красными занавесями и красочными гобеленами, расписанными сценами из прошлого Нортумбрии. Сам монарх напомнил Эдмунду Сигварда – такой же курносый и светловолосый, с аккуратно подстриженной бородой. Однако Леофрик был ниже и толще покойного оферэдлдормена, с лицом изрезанным глубокими морщинами. Его мантия была выполнена в тех же цветах, что и занавеси – Эдмунд невольно подумал что Леофрик просто сорвал одну, чтобы приодеться перед гостями. В слезящихся голубых глазах читались одновременно хитрость и тревога.

 

-Если Бродир узнает о нашем разговоре, - король передернул плечами, - мне поможет только милость богов.

 

-Боги милостивы к тем, кто помогает себе сам, - сказал Эдмунд, - неужели ты не понимаешь, что он никогда не оставит тебя в покое? Ты брат оферэлдормена и воспитываешь его сына – а Бродир не из тех, кто прощает детям грехи отцов.

 

Леофрик невольно бросил взгляд на стоявшего за его спиной парня, лет пятнадцати, в темно-зеленом кафтане и таких же штанах из фризского сукна. Поверх кафтана юноша носил кожаную куртку с гербом Нортумбрии на груди: Ида, сын Сигварда, считался наследником бездетного короля. С тех пор как мать Иды, - первая жена оферэлдормена, - скончалась от чумы в родовом бурге, единственным старшим родственником и единственной же опорой остался лишь коронованный дядя.

 

- Оферэлдорменом становятся не по наследству, - проворчал Леофрик, - а больше Бродиру нечего предъявить Иде – на трон бретвальды он точно не претендует.

 

- Поверь, я знаю Бродира лучше тебя, - усмехнулся Эдмунд, - полагаться на его благородство столь же глупо, как и на его благоразумие.

 

- Не так глупо, как выступать против него открыто, - фыркнул Леофрик, - у меня недостаточно войск для войны.

 

-Со мной будет достаточно, - заметил Эдмунд, - если Нортумбрия признает меня бретвальдой.

 

-Если, - с непонятным выражением произнес Леофрик, - я слышал, конечно, разные слухи, но раньше это были обычные байки. Но недавно я говорил с человеком, которому доверяю и который рассказал эту же историю. Поэтому я согласился на эту встречу.

 

- И кто же он? - с интересом спросил Эдмунд.

 

-Не он, а она, - усмехнулся Леофрик и повысил голос, - входите, ваше величество.

 

Дверь распахнулась и в залу вошли трое людей, заставивших Эдмунда удивленно приоткрыть рот – вот этой встречи он точно не ожидал. Ягморта он узнал сразу – великан лют и здесь носил черные доспехи, даже где-то нашел шлем с медвежьей пастью. Азелинду Эдмунд видел лишь раз, но тоже сразу узнал по приметному платью, венку из вороньих перьев и прочим украшениям. Что же до поседевшей, упорно прячущей глаза в пол женщины, то в ней трудно было признать ту гордую королеву, что принимала Эдмунда в Бургхагене. Трудно – но все же возможно.

 

-Рад тебя видеть, Эдмунд, - первым нарушил молчание Ягморт, - хорошо, что нам снова предстоит сражаться на одной стороне.

 

-Я тоже рад, - кивнул Эдмунд, - Ваше Величество, вижу, вы живы и здоровы.

 

-Жива да, - с горечью произнесла Элла, - но совсем не здорова…

 

Она подняла голову и Эдмунд поразился исхудавшему лицу и лихорадочному блеску запавших глаз. Вот Элла откинула со лба прядь волос и Эдмунд увидел, что ее руки покрыты страшными ожогами.

 

-Скажите, кто сделал это и я…

 

-Тот, кто сделал уже мертв, - криво усмехнулась королева, показав выбитый зуб, - но не тот, кто обрек меня на пытки и унижения – твой брат Бродир. Точнее твой сводный брат – Канульф, умирая, признался мне, что ты его сын от королевы Островов. Он хотел, чтобы я передала Трон Дракона тебе – и я пообещала это, сидя рядом и держа его руку в своих. Пообещала – и солгала, потому что хотела видеть на троне Радбота, своего сына от Сигварда. Боги жестоко наказали меня за измену и клятвопреступление – надеюсь, хоть ты сможешь меня простить за эту ложь.

 

- Нет смысла прощать за то, от чего я бежал всю жизнь, - пожал плечами Эдмунд, - ты достаточно настрадалась, Элла. Если я смогу что-то сделать…

 

- Только об одном прошу, - с неожиданным пылом сказала Элла, - убей Бродира!

 

- С удовольствием, - мрачно усмехнулся Эдмунд, - тем более, что он пытался убить меня намного раньше, - он перевел взгляд на Леофрика, - то, что Элла здесь, означает, что вы, все-таки выбрали сторону?

 

- Боюсь, у меня нет выбора, - развел руками Леофрик, - Элла рассказала, что ей довелось пережить. Тот, кто обращается так с благородными женщинами, скорей всего, будет столь же жесток и с мужчинами.

 

-Верно мыслите, - кивнул Эдмунд и повернулся к Азелинде, - то, что вы здесь, означает, что вы тоже признаете мое право на Трон Дракона?

 

- Именно так.

 

-Не так уж давно вы поддерживали иного претендента, – заметил Эдмунд.

 

- Также как и Ягморт, - хмыкнула Азелинда, - все мы делали ошибки, ваше Величество. Сейчас только вы можете спасти Британию от чудовища, что стремится завладеть ею.

 

-Вы про Бродира?

 

- И про него, - кивнула Азелинда, - и про ту, кто стоит за ним.

 

- О чем вы?

 

- Рисса Макморн, - подал голос Ягморт, - пророчица короля Бродира и, наверное, сильнейшая ведьма Девяти Королевств. То еще отродье, - с ненавистью добавил он.

 

-Макморн? – вскинул брови Эдмунд, - так она…

 

-Ее отец был братом короля Пиктавии, - пояснила Азелинда, - не удивлюсь, если она приложила руку и к его смерти.

 

-Скорей всего, - мрачно кивнул Ягморт, - но сейчас Бродир представляет ее как законную наследницу трона Пиктавии.

 

Эдмунд быстро прикинул, что это значит для него. С одной стороны это еще сильнее привяжет к нему Друстана, уже успевшего провозгласить себя королем. С другой наличие законной претендентки дает знамя враждебным ему кланам. Хотя вряд ли воинственные вожди Пиктавии согласятся признать над собой женщину.

 

- Ладно, - кивнул он, - если она колдунья, то у меня есть кому с ней бороться, - он показал на Сварту, - моя пророчица родом с Фрисланда, а там знают многое из того, что неведомо и в Британии и во всей Европе. Есть у меня и иные колдуны, да и вы оба не последние в этом деле. Я же воин, а не колдун и интересуют меня дела военные. Если Нортумбрия сейчас со мной, как и Пиктавия – значит можно выступать. Кто как считает – где лучше всего нанести первый удар?

 

-Эссекс, - подала голос Азелинда, - и Восточная Англия. Там многие знают меня и еще не все признали власть Бродира.

 

-Именно этого он и ждет, - покачал головой Ягморт, - на востоке у Короля Островов немалое войско. К тому же эти королевства обескровлены – Бродир там превзошел сам себя, также как и Рисса. Если мы там высадимся, то рискуем с одной стороны столкнуться с мощными силами, что выступят против нас, а с другой – с куда меньшей поддержкой, чем мы рассчитывали.

 

-Я тоже так считаю, - кивнул Эдмунд, - поэтому предлагаю иное.

 

Он вынул из рукава и расстелил на столе большую карту Британии, выполненную на тончайшем пергаменте. Некогда ее начертил один карфагенянин для Сигварда, а тот подарил ее Эдмунду перед тем, как отправить его на Запад.

 

- Основные силы Бродира сейчас на востоке, - Эдмунд провел пальцем по карте, - тогда как свою исконную вотчину он почти забросил – чем, кстати, недовольны многие ярлы Островов. Удара с Запада мой брат не ожидал, потому что был уверен, что я погиб на Закате. Если мои люди захватят Мэн, то Бродиру придется вернуться, чтобы отбить его – ведь там его столица. А тем временем с севера ударят пикты и нортумбрийцы, в Эссексе восстанут твои сторонники, Азелинда – а за ними, глядишь, воспрянут Уэссекс и сама Мерсия. Насколько я знаю своего брата, вряд ли он сумел вызвать большую любовь у новых подданных – там только и ждут случая, чтобы сбросить его владычество.

 

-Именно поэтому он может и не клюнуть на приманку, - заметил Леофрик, - он понимает, что пока он владеет Мерсией – он владеет и всей Британией.

 

-Что же, тем хуже для него, - усмехнулся Эдмунд, - ведь с потерей Мэна Бродир теряет и Ирландию. Еще в начале усобицы он, под шумок, забрал себе весь остров: не только земли, что от века принадлежали Островам, но и владения Уэссекса и Мерсии. Вряд ли тамошняя знать сильно ему рада – ирландские ярлы, подчиненные разным королям, не любят друг друга. Время будет работать против Бродира – если мы будем откусывать от него по куску, там и тут, то все его королевство съежится к одному Тамворту. Многие ли станут ему подчиняться, если узнают, что есть подлинный наследник трона – о чем всем расскажет вдова бретвальды. Рано или поздно Бродиру придется дать нам сражение – вот только людей и земель у него останется куда меньше.

 

Он обвел взглядом собравшихся, но никто не стал возражать.

 

-Хорошо, - кивнул Эдмунд, пряча карту, - тогда начинаем.

[Magnum]

Делаем ставки, как быстро они начнут предавать друг друга.

 

[Ottokar]

Мне вот интересно, кто победит - Бродир или Эдмунд. С одной стороны, по логике развития мира Мерсийская Ноннархия должна двигаться в сторону дальнейшей централизации, а на роль объединителя лучше подходит Бродир - он больше королевств успел аннигилировать, а в случае победы Эдмунда те же Пиктавия с Нортумбрией независимость хотя бы на время сохранят. С другой стороны, из зачина произведения мы знаем, что:

Даже  безумные скальды с Островов, чьи мрачные песни слышатся  от омытых волнами скал Оркни  до густых чащоб Скреллинланда не  поминают эту страшную легенду  в самых  пагубных  своих нидах. Даже придворные барды  восседающие у подножия Трона Дракона в Люнденбурге, услаждая слух королей Мерсии изысканно-декадентскими балладами о  живых мертвецах, великанах-людоедах,  кровожадных оборотнях и  владыках, что жестокостью превзошли всех этих чудовищ, вздрагивают и сбиваются  с ритма, когда прекрасные принцессы крови, словно бросая дерзкий вызов своим отцам, братьям и мужьям, просили спеть их о Риссе Макморн. Даже в угрюмой языческой империи, превыше всех богов почитавшей коварного и жестокого Отца Могил, эта кроваво-мрачная легенда была слишком ужасной, чтобы поминать ее лишний раз.  

Если имя Риссы овеяно ужасом и о ней стараются лишней раз не вспоминать, то, получается, она в итоге проиграла?

Делаем ставки, как быстро они начнут предавать друг друга.

Ну, Риссе тоже ничто не мешает в перспективе предать Бродира, благо они итак в самом лучшем случае попутчики.

Изменено 22 Dec 2020 пользователем Ottokar

[Каминский]

а в случае победы Эдмунда те же Пиктавия с Нортумбрией независимость хотя бы на время сохранят

С другой стороны - Пиктавия с Нортумбрией не самые важные королевства Ноннархии и так или иначе будут двигаться в общем направлении.

он больше королевств успел аннигилировать

Он аннигилировал отдельно взятых королей, но не королевства.

 

Делаем ставки, как быстро они начнут предавать друг друга.

ну так сами бы и предложили

Мне вот интересно, кто победит - Бродир или Эдмунд.

А вы бы кого хотели?)

[Ottokar]

Он аннигилировал отдельно взятых королей, но не королевства.

То есть те же Восточную Англию и Кент он сохранил, только под своей эгидой?

А вы бы кого хотели?)

Ну так-то Эдмунд, конечно, симпатичнее. Но мы оба знаем, что эстетические критерии у нас несколько отличаются.

[Брян]

Кто бы не победил, с демографией и экономикой у новой Мерсии будут существенные проблемы и, кажется, даже большие чем у Райха. Как бы не пришлось заниматься вновь внутренней колонизацией старанием Риссы. 

[Каминский]

То есть те же Восточную Англию и Кент он сохранил, только под своей эгидой?

Да, скорей всего. Наверное и каких-то корольков усадил

Как бы не пришлось заниматься вновь внутренней колонизацией старанием Риссы. 

Как раз стараниями Риссы демографические потери Мерсии гораздо меньше, чем могли бы быть.