Оскорбление

[Serafim]

Шел писать в эту тему с вопросом где прода и тут такая подстава. 

[Serafim]

Как всегда Годнота. Как всегда на самом интересном. Но что то я не верю в благородное происхождение оскорбителей. А еще реакция красных точек на вспыхнувшие зеленые удручает. Видимо у земли незавидное будущее.

[Treau Garold]

Видимо у земли незавидное будущее.

Какое будущее?

[Serafim]

Какое будущее?

Незавидное.

 

[Treau Garold]

Незавидное.

Оптимист

[Serafim]

Оптимист

Затем центральная красная звезда выплевывала огненную точку, та устремлялась к сияющему изумруду – и мгновенно гасила его, оставляя едва светящуюся точку.

Реалист. Жизнь в условиях фоллаута это тоже жизнь хоть и такая себе

 

[Affidavit Donda]

Жизнь в условиях фоллаута

Не дождётесь.©

[Treau Garold]

В лучах фар навстречу колонне неслась лента асфальта. По одну сторону мелькали эллинги складов и лапы кран-балок. По другую – тянулась обнесенная поверху колючей проволокой сборная стена, над которой высились караульные вышки и горели прожекторы.

Званцев, не отрываясь от руля, покосился влево, быстро сосчитав количество часовых на вышках. Десять человек на пяти вышках. Как и ожидалось. Уильямс опасался, что базу могут перевести на усиленный режим – тогда они рисковали столкнуться с проблемами. Но, похоже, тревогу поднимать никто не спешил.

Вся лихорадочная спешка последней недели была нацелена, как теперь понимал Званцев, именно на сохранение секретности. Сперва «ар-эйч» выдернули с фронта и три дня гоняли на наскоро возведенном в самарской степи макете под руководством неулыбчивого консультанта из «зеленых беретов». Дату, место и суть операции майор Уильямс старательно прятал за умолчаниями. Затем их по воздуху перебросили на авианосец, где отряд еще сутки маялся от безделья. Без подробностей, но им все же раскрыли суть предстоящей операции – и от таких новостей у отряда дружно отвисли челюсти, а кубрик авианосца заполнился русским матом. Потом была торопливая переброска «Чинуком» на американскую базу – с которой они выехали час назад.

Над головой горело зарево городских огней. Первые бомбардировки породили волну паники, и из крупных городов потянулись вереницы машин беженцев – столь же быстро сошедшие на нет. Даже кабинет министров предпочитал заседать в Белом Доме – оставшемся, невзирая на россыпь воронок на месте мемориала Вашингтона, официальной резиденцией правительства и президента (хотя последний все же, как говорили, большую часть времени проводил в бункере где-то на просторах Орегона). Что уж там – если развалины Берлина или Сан-Паулу и по сей день оставались выжжеными пустошами, то довоенная радиофобия американцев как-то незаметно уступила место доблестному пофигизму, и руины Нью-Йорка неторопливо дезактивировались, сносились и заселялись по новой.

 – Как себя чувствуете в нашей форме? – нарушил вдруг молчание Уильямс.

 – Будто вернулся в прошлое, – усмехнулся Званцев. Похоже, «зеленый берет» завел разговор не болтовни ради, а подводя его к какому-то важному для него вопросу.

 – То есть?

 – Я начинал в десанте. Давно, еще летехой.

 – А в спецвойсках как очутились?

 – Наша часть была под Магнитогорском, когда все началось. Мне везло. Уцелел там, где многие – нет. На меня обратили внимание, предложили перевод.

 – Понятно. В Неваде тоже было жарковато, – Уильямс перевел взгляд на забор. – Слушайте. Я знаю, на что вы, «ар-эйч», способны. Но тут – не Сибирь и не Англия. Вся вина этих парней в том, что они на очень неудобном нам месте в цепочке.

 – Я не хочу, чтобы кто-то из моих людей схлопотал пулю в живот из-за лишнего гуманизма, – с прохладцей проговорил Званцев. Формально они с майором были равны в званиях, но командовать операцией доверили ему, а не Уильямсу.

 – Я не прошу вас идти с голыми руками на автоматы, – отрезал Уильямс. – Просто, если сможете обойтись без стрельбы – постарайтесь, хорошо?

Званцев перевел взгляд на темнокожее лицо «зеленого берета». Представил себе, каково было бы ему на месте американца.

 – Сделаем, что сможем. Что должны, – уточнил он.

 – Благодарю. Сьезд в сорока метрах по курсу, – сменил тему Уильямс.

Званцев и сам видел металлические ворота базы. Колонна грузовиков сьехала с шоссе, сбавив ход, прошуршала колесами до самого забора.

 – И последнее, – вновь заговорил «зеленый берет». – Когда будем вести переговоры – постарайтесь сохранять молчание. Ваш акцент может выдать нас с потрохами.

 – Русский? – удивленно уточнил Званцев. Ему давно не пеняли слабым знанием английского.

 – Нет, черт побери. Британский! Когда вы открываете рот, вас можно принять за чистокровного кокни!

Званцев затормозил, почти уткнувшись капотом в закрытые створки. На ближайшей вышке повернулся прожектор, поймав головную машину в пятно света.

Уильямс распахнул дверь. Несколькими быстрыми шагами преодолел расстояние до будки дежурного. Званцев, выпрыгнув из правой двери, обогнул грузовик, остановившись за спиной майора.

 – Сэр! Назовите себя! – будка и корпус грузовика заслонили прожектора, но фигура Уильямса была достаточно хорошо освещена фарами, чтобы различить знаки различия.

 – Майор Роберт Смит, сто первая горная дивизия. Первая рота моего батальона прибыла для передислокации на вашу базу, согласно приказу командования.

 – Прошу прощения, сэр… – лицо дежурного в окошке выглядело озадаченным. – Одну минуту! – он выдернул из-под стола толстый журнал и принялся лихорадочно его листать.

 – В чем дело? – с прохладцей осведомился Уильямс. Капрал поднял растерянный взгляд.

 – Извините, сэр, но нас не уведомили о вашем прибытии.

 – Сынок, – Уильямс оставил казенный тон, наклонился к окошку. – У меня здесь сто двадцать человек. Они, конечно, могут переночевать и в грузовиках, но мне очень бы хотелось этого избежать. Давай-ка ты как-нибудь решишь проблему со своими бумажками и пропустишь нас на территорию, а? Или, по крайней мере, вызовешь парня, который в состоянии сделать это?

 – Да, сэр, разумеется, – дежурный схватил телефонную трубку и принялся набирать номер на допотопном, кажется, чуть ли не дисковом аппарате. Званцев потянулся, хрустнув суставами, чувствуя, как обвевает лицо ночной воздух.

В просвете между облаками показалась луна. Острое зрение Званцева различило несколько крохотных, но ярких звездочек на ее фоне. Он проводил ночное светило досадливым (по двум причинам) взглядом.

Несколько бойцов выбрались из кунга головной машины размять ноги. Уильямс досадливо покосился в их сторону, но приказа вернуться в грузовик не отдал. Тэсс, зевая, подошла ближе к Званцеву.

 – Отсидела всю задницу на чертовой лавке, – пожаловалась она. Достала сигаретную пачку, принялась рыться по карманам. – Вот черт! Слушай, у тебя не будет огонька?

Званцев молча помотал головой.

 – Эх… – Тэсс двинулась в сторону будки. Решительно распахнула дверь.

 – Парень, прикурить не найдется?

Ответа капрала Званцев не расслышал, но увидел, как тот предупреждающе вскинул руку, одновременно протягивая зажигалку. Через секунду Тэсс снова стояла рядом со Званцевым, чиркая колесиком.

Калитка рядом с воротами распахнулась. Явив их глазам молодого офицера с лейтенантскими нашивками в сопровождении рядового.

 – Лейтенант Адамс, дежурный по базе, – отрекомендовался лейтенант.

Уильямс вторично назвал значащиеся в его документах фамилию и звание.

 – Понял, сэр. Прошу прощения, майор, но у нас маленькая проблема. Я совершенно уверен, что ваше подразделение не значится в журнале прибытия. Больше того, я не представляю, куда мы впихнем целую роту. У нас нет свободных казарм – все койки забиты.

Уильямс тяжело вздохнул. Поправил фуражку.

 – Лейтенант, я уже понял, что в одном из штабов допустили здоровенной величины косяк. И полагаю, с утра за него кому-то оторвут голову. Но, черт бы меня побрал, если я оставлю людей ночевать в машинах – головы начнут лететь уже сейчас. Может, вы хотя бы впустите нас в расположение, а с утра мы начнем разгребать это дерьмо? Вот мое предписание, – он шагнул к двери машины. Продемонстрировал бумагу – лейтенанту самому пришлось податься вперед, в промежуток между грузовиком и будкой. Званцев посторонился, чтобы не мешать гвардейцам. За спиной у тех Тэсс украдкой протянула зажигалку капралу.

 – Кажется, все верно, – Адамс вгляделся в мелкие строчки. – Но, сэр, даже если я вас впущу… Черт. Кажется, придется будить полковника, – он достал телефон, обреченно вздохнув.

 – Конечно, – Уильямс кивнул. Адамс на секунду перевел взгляд на экран телефона. Рука «зеленого берета» метнулась вперед. Лейтенант согнулся. Званцев быстрым движением набросил ему на шею гибкий шнур и затянул, одновременно прижав к борту машины. Уильямс проворно выхватил из кармана крохотный шприц и вогнал иглу в шею Адамса. В будке Тэсс деловито повторяла ту же процедуру с прижатым к столу капралом.

Тент грузовика откинулся. Шатрин с Алексеевым подхватили кулем осевшего Адамса под руки и втянули внутрь. Собчук быстрой тенью скользнул в калитку. Вслед за Адамсом Осипов и Зиновьев загрузили в машину второго гвардейца, тоже бесчувственного. Тэсс переключила рубильник, и металлические ворота с тихим гулом распахнулись. С момента, когда лейтенант потянулся за телефоном, прошло ровно сорок секунд.

Званцев небрежной походкой обошел вокруг грузовика, запрыгнул на водительское сиденье. В будке Тэсс извлекла крохотную флягу и слегка побрызгала содержимым на стол и воротник капрала, оставив фляжку на столе. Затем запрыгнула на подножку грузовика. Секундная стрелка часов Званцева неторопливо двигалась по кругу.

 – Погнали! – громко произнес Уильямс. Званцев подождал еще несколько секунд и притопил педаль. Пофыркивая, колонна двинулась в раскрытые ворота.

Свет погас.

Отключились не только прожектора на вышках – во тьму погрузились и немногочисленные горевшие окна, и даже фонари вдоль противоположной стороны шоссе. Луна со всеми размещенными на ней вражескими станциями тоже скрылась за облаками, и базу окутал непроглядный мрак.

Званцев резко вдавил педаль тормоза. И удовлетворенно ощутил сильный удар в задний бампер.

 – Проклятье! – Уильямс подскочил. – Какого еще хрена! – он распахнул дверцу и рывком покинул кабину. Званцев последовал вслед за «зеленым беретом». Из-под второго тента вынырнуло два десятка фигур в ночном камуфляже, тут же растворившихся в тенях вдоль внешней стены. Откуда-то из хвоста колонны донеслось оглушительное завывание клаксона. Включились фары, подсветив место аварии.

 – Ты… ты… – лицо майора почернело от ярости еще сильнее, стоило тому разглядеть разбитую фару и небольшую вмятину на бампере. – Чертов косорукий урод!

Званцев ощутил, как его очень профессионально хватают за грудки и прикладывают спиной о грузовик.

 – Кретин! Косорукий кусок дерьма! – изо рта Уильямса летели брызги слюны, на висках взбухли жилы. Показавшиеся в лучах фар трое караульных сочувственно смотрели на Званцева. – Ты вылижешь своим гребаным языком каждую гребаную царапину, идиот!

 – Сэр, есть, сэр! – послушно проорал Званцев. Уильямс разжал хватку, обернулся к гвардейцам.

 – Вы! – теперь он переключился на хозяев. – Что за дерьмо творится на вашей дерьмовой базе? Ваш дежурный носится хрен знает где, часовой пьян в стельку, и никто не может мне сказать, что за срань господня с этим гребаным предписанием!!! Видит бог, я позабочусь, чтобы каждый из вас драил толчки до конца срока службы!!!

Он выхватил рекомый документ и затряс им в воздухе. Караульные даже слегка отшатнулись, переглядываясь. В отдалении взвыл дизель-генератор, тут же дважды поперхнулся и умолк. Званцев мысленно посочувствовал тому из гвардейцев, кого послали в пусковую – рука у Собчука была тяжелая.

 – Вы! – Уильямс обернулся. Увидел выбравшихся из машин бойцов, и его гнев тут же нашел новую цель. – Я что, разрешал выходить наружу? Или вам тут бесплатный цирк, кретины? Вернуться в кунг, тупоголовое бычье дерьмо!

Фары отключились.

Все три гвардейца были вооружены. Однако ни один не успел даже потянуться за автоматом. Не считая Уильямса, на каждого гвардейца приходилось трое «ар-эйч». Исход боя был предрешен.

Ворота грузовиков распахнулись. Раздался дружный топот сапог. Захват отрабатывался не один десяток раз, и каждая группа знала свою цель без команды. С вышек доносилась еле слышная возня и звуки ударов, тут же смолкнувшие.

 – Осипов, доложить ситуацию! – бросил Званцев в крохотный микрофон.

Прошло секунд пять.

 – Вышки под контролем, – раздался глуховатый голос капитана. – Двухсотых нет, трехсотых нет. У противника тоже без безвозвратных. Правда, одному-двоим прямая дорога в санчасть.

От здания штаба и казарм раздались недоуменные возгласы, затем – проклятья. Грохнула автоматная очередь.

 – Иванов на связи, – ожила рация. – Казарма один под контролем. Кое-кто из клиентов пытался лезть на рожон. Пришлось пальнуть в потолок. Держим ситуацию, помощь не нужна.

 – Оружейка под контролем.

 – Штаб – взято.

 – Караулка под контролем.

 – Казарма два – чисто.

 – Парк – чисто.

 – Сортир под контролем.

 – Сержант Комарин, два наряда вне очереди за хохмы в боевой обстановке.

 – Есть получить два наряда вне очереди, товарищ лейтенант! А отрабатывать в нашем сортире, или можно прямо здесь?

Званцев обернулся к «зеленому берету», облегченно вздохнув про себя.

 – Чисто, майор. Вызывайте кавалерию.

Американец снял с пояса рацию.

 – Двойка, я Джек. Мы закончили. Все чисто. Можете выдвигаться.

Помолчал, слушая. На вышках вновь вспыхнули прожектора, ярко осветив двор базы.

 – Все чисто, потерь нет. Ни с чьей стороны, – уточнил он. – Да, сэр.

Вернул рацию на пояс и обернулся к Званцеву.

 – Генерал Баузер просил передать благодарность вашим людям.

 – Поблагодарите, когда мы закончим. Майор, лучше перейти в кабинет командующего. Тут мы как на ладони.

 Уильямс молча кивнул. Быстрым шагом направился к смутно чернеющей в темноте двери штабного корпуса.

Слух у Званцева был не менее острым, чем зрение. Но легкий шорох во тьме был настолько тихим, что даже спецназовец его едва расслышал. И, пожалуй, мог бы пропустить мимо ушей.

Если бы ему не приходилось так часто слышать этот негромкий шипящий звук.

Шелест, с которым воздух прокачивался сквозь тысячи микротурбин в овальном корпусе.

 – Ложись!

Пистолет прыгнул в ладонь. В лучах прожектора мелькнула тень. Званцев, повинуясь рефлексу, рухнул, ожидая, что сейчас лицо опалит слепящая вспышка. Вскинул оружие, ловя сквозь полуприкрытые ресницы, как привык, смертоносный овоид на мушку.

Успел заметить, как крохотная точка свечой взвивается в небо, уходя из луча.

- Проклятье! – Уильямс, как и Званцев, успел залечь, выхватить пистолет и откатиться к стене штаба. – Это…

Званцев переключился на общий канал.

 – Внимание всем! Воздух! Здесь чужаки! Повторяю, в небе «тарелки»! Укрыться!

Обернулся к Уильямсу.

 – Внутрь! Прикрою!

Он вскинул пистолет, осматривая небо. «Зеленый берет» достиг двери штаба коротким рывком. На вышках поворачивались стволы пулеметов, прожектора шарили по ночному небу, будто в древнем военном боевике.

 Уильямс выглянул из-за косяка, махнул Званцеву, держа пистолет наизготовку. Десять метров – один бросок. В наполовину забитом шкафами с документацией вестибюле обнаружились, кроме Уильямса, Шатрин с Райт. На небольшом письменном столе бормотал на остатках заряда забытый ноутбук, из динамиков негромко раздавалось:

 – …Комментариев не поступало. Однако неназванный источник в Государственном Департаменте охарактеризовал корреспонденту BBC русско-английское предложение как «несовместимый с политической жизнью уровень идеализма»…

 – Чужаки? – Тэсс успела вооружиться автоматом. – Здесь?

 – «Тарелка». Над центром плаца. Висела неподвижно, огня не открывала.

 – Метров шестьдесят? – Уильямс бросил в сторону Званцева уважительный взгляд. – Ну и слух у вас!

Званцев помолчал секунду, выслушивая встревоженные голоса по каналу связи.

 – Командир, – раздался спокойный голос Осипова. – Что делать с пленными? Мы не сможем удерживать казармы и одновременно наблюдать за небом. С ними могут быть проблемы.

Званцев помедлил секунду.

 – Группы со второй по пятую – выполнять прежний приказ! Группа один – наблюдать за воздушной обстановкой! Ищите «пленки» и «тарелки»!

Он взглянул на подчиненных. Шатрин, тоже с автоматом, занял позицию у дальнего окна и в разговор не вникал.

 – Командир, – протянула Тэсс. – Возможно, это не очень удачная идея… но если твари атакуют – лучше бы вооружить пленных.

 – Что?! – Уильямс даже отвлекся на секунду от наблюдения за улицей. – Вы спятили?

 – Так, – негромко проговорил Званцев. – Майор! Сколько еще ждать подкреплений?

 – От базы до нас – двадцать минут езды. Они выехали девять минут назад.

 – Связаться и предупредить!

Что-то в лице Уильямса изменилось. В вышине раздался гул винтов «Апачей», идущих на восток.

 – Сэр, – осторожно проговорил американец. – Не исключено, это не лучшее предложение.

 – Что?

 – Прямо сейчас, – Уильямс взмахнул рукой, очерчивая полукруг, – наши парни там берут под контроль Белый Дом, конгрессменов, штаб-квартиру ФБР и кучу других жизненно важных объектов. Если мы поднимем тревогу… Черт побери, малейшая заминка или лишний выстрел не в том месте – и операция покатится в тартарары! Сэр, я думаю не только о своих людях! Если мы облажаемся – псу под хвост пойдет весь ГлобДефКом с сопротивлением пришельцам!

Тэсс втянула воздух.

 – Если на наши головы свалится десяток «летучих мышей» – псу под хвост пойдет вся ваша треклятая столица! Сэр!

 – Так, – спокойно проговорил Званцев. Лица спорщиков дружно повернулись к нему. – «Мышей» тут быть не должно – их с «бумерами» ПВО бы точно не зевнула. Своим ходом «тарелка» добраться от Невады тоже не могла. Значит, где-то рядом наземный носитель. «Амеба» или «паук», один или несколько.

 – «Пауков» мы точно уделаем, – заметил обернувшийся Шатрин. – С «амебой», конечно, хрен ее знает…

 – Есть еще вариант, – мрачно протянула Тэсс. – Деструдо.

Шатрин лишь пренебрежительно фыркнул.

 – Твою мать, – пробормотал Званцев. – Как же проще, когда боевую операцию планируют без оглядки на политику!

 – Вот она и заинтересовалась нами, – Уильямс коротко усмехнулся. – Сэр?

Разговор прервала длинная очередь «браунинга». Через пару секунд пулемет замолк, зато подключились еще двое. Стрельба доносилась с вышек.

 – Осипов! По кому стреляешь?!

 – Засекли «пленку». Уходит со снижением к юго-западу. Организовать преследование?

 – Пока нет. Смотреть в оба – они могут быть и на земле!

 – Есть.

Званцев скрипнул зубами.

 – Майор, – он мысленно обматерил себя за тугодумие. – Свяжитесь с генералом Баузером напрямую, доложите ситуацию и озвучьте свои соображения.

За воротами загрохотало и залязгало – похоже, с шоссе сьезжала колонна бронетехники.

 – Прибыли с опережением срока, – отрывисто бросил Уильямс. – Слышали стрельбу. Требуют сообщить ситуацию.

 Они со Званцевым переглянулись.

 – Дай мне закрытый канал их командира.

Сквозь помехи пробился мужской голос:

 – … повторяю, что у вас происходит? Кто вел огонь?

 – Майор Званцев на связи! База под нашим контролем. В воздухе машины пришельцев. Приказываю – занять базу, блокировать гвардейцев и приготовиться к атаке с воздуха! По открытым каналам о чужаках – ни слова! Повторяю, молчать о чужаках! Как поняли? Повторить!

 – Занять базу, держать гвардейцев под контролем, приготовиться к атаке с воздуха! – донеслось из наушника немного озадаченно. – Молчать о чужаках по связи.

Вьехавший в ворота головной бронетранспортер не стал ждать, пока у Званцева найдутся свободные водители освободить плац – просто отпихнул пустой грузовик в сторону. Ночь наполнилась рявканьем команд, топотом и лязгом. На вышках нарисовались в дополнение к пулеметчикам расчеты зенитчиков, сноровисто развернувшие свои трубы.

 

 

Серая лента реки мелькала между набухшими майскими почками ветвями кленов. Обочина круто спускалась к узкой – всего в три-четыре ряда кирпича – набережной. На другой стороне реки виднелась еще одна кленовая лесополоса, из которой поднимались крыши старинных, девятнацатого века, зданий. Пейзаж был на удивление тих и пасторален – даже не верилось, что меньше чем в километре отсюда находится столица крупнейшей из ядерных держав.

Конечно, тишина объяснялась и недавними событиями. Если в центре города о перевороте можно было догадаться только по необычно большому количеству патрулей на улицах, вместо обычного вида полицейских состоявших из «MP», то здесь, в пригороде, большинство жителей предпочли все же не показываться на улице без лишней надобности. Поэтому дорога и пустовала – не считая видневшегося в ста метрах военного блокпоста.

 – Даже как-то обидно, – заметила с заднего сиденья «Хаммера» Тэсс. – Мы только что сменили правительство не какой-нибудь банановой республики – самих Соединенных Штатов! А в соцсетях только и разговоров, что о грядущей реформе ООН.

 – Это называется «грамотный вброс инфоповода», – назидательно заметил Званцев. – Сперва запускаешь гранд-бабах, чтобы ведущие новостные агенства вцепились в него и не отпускали. Для гарантии намекаешь прикормленным журналистам, что именно им стоит освещать поподробнее. А потом без шума и пыли делаешь свои дела. Пусть лучше местная публика стоит на ушах от того, что они теперь граждане планеты Земля, чем замечает, что у них на выходных произошел военный переворот.

Он откровенно наслаждался передышкой. Последних три дня отряд провел на свежезахваченной базе, по соседству с волком глядящими на них гвардейцами и с уважением косившимся батальоном пехоты. Постепенно «ар-эйч» раздергивали группу за группой на прочие объекты. Общим счетом за эти трое суток Званцев проспал часов десять, и всей душой осознал, что беготня по Уралу с ядерной миной ему больше по душе, чем организаторская работа.

Его подразделение оказалось не единственным, столкнувшимся с чужаками. О контакте с «тарелками» и «пленками» сообщили еще два отряда. Все три случая оканчивались одинаково – поняв, что замечены, аппараты пришельцев уходили из поля обзора, не открывая огонь и игнорируя выстрелы вслед.

Похоже, если чужаки и интересовались происходящим сейчас в американской столице – то вмешиваться в процесс не собирались. В целом Званцева это устраивало.

И настораживало.

Тэсс продолжала проверять свою переписку. Сетевую блокировку наконец-то сняли, по крайней мере, на разрешенные к посещению сайты.

 – Джек отписался, – сообщила она обрадованно.

 – Как у него? – заинтересованно обернулся Званцев.

 – На прошлой неделе был первый вылет с инструктором, – Райт улыбнулась. – Впрямую не пишет, но намекает, что курс держат на казарменном положении.

 – Из-за..? – Осипов сделал широкий жест, словно обозначая происходящее.

 – А из-за чего же еще? – пожал Званцев плечами.

Они миновали блокпост – Осипов ненадолго притормозил, предъявив сурового вида патрульным документы. И только успели отъехать – как капитан снова нажал на тормоз.

 – Что такое?

На лице Осипова было какое-то непривычное выражение. Он опустил глаза, рассматривая носки своих берцев.

 – Командир, – он указал влево, на крохотный причал, приткнувшийся к набережной. – Что за речушка, помнишь?

 – Да естественно… – до Званцева дошло.

 – Блин, господи, – он развел руками. – Товарищ офицер, вам вообще сколько лет?

 – Майором, видно, уже не бывать, – отмахнулся Осипов. – Нет, когда еще будет такой случай?

 – У нас приказ прибыть в порт, – Званцева самого начал разбирать смех.

 – Запас по времени есть.

 – Что происходит? – поинтересовалась Тэсс.

 – Товарищ майор, – настойчиво повторил Осипов. – Ну когда еще нам выпадет шанс помыть сапоги в Потомаке посреди оккупированного Вашингтона? Родина нам не простит, если мы его упустим.

 – Какая Родина? – пытаясь не заржать в голос, полюбопытствовал Званцев. – У нас теперь единое мировое правительство. Сами же только что и установили. Как, чувствуешь себя масоном?

 – Не знаю, – Осипов поскреб в затылке. – У меня в предках ни одного еврея, по крайней мере, из тех, кого знаю. Вы не в курсе, это сейчас обязательно для вступления?

Званцев пожал плечами.

 – Увижу отделение местной ячейки – спрошу. Черт с тобой, пошли!

Они спрыгнули со склона. На воде меланхолично покачивалась эскадра окурков с пивной бутылкой в качестве флагмана.

 – Это какой-то русский ритуал? – спросила Тэсс с обочины, задумчиво рассматривая ополаскивающих обувь Званцева и Осипова. – А можно я не буду присоединяться? Наша армия как-то уже сожгла этот город, так что у меня по этому поводу нет национальных комплексов.

Кстати говоря, – добавила она, – мы на этом склоне как на ладони даже для паршивого стрелка.

 – Я думаю, местные пока слишком шокированы, чтобы партизанить по пригородам, – откликнулся Званцев. Перепрыгнул вслед за Осиповым с кирпичей на шершавый кленовый корень, змеящийся вдоль склона.

Телефон запищал, когда он уже открывал дверь «Хаммера».

 – Майор Званцев слушает, – резко выдохнуть, сбрасывая расслабленное настроение.

 – Где находитесь? – не тратя времени на приветствия, перешел к делу генерал Баузер.

 – Полкилометра до Скотт Ки.

 – Понятно. Майор, маршрут меняется. Берите ноги в руки и выдвигайтесь на Массачусетс-авеню. Направьте туда же ваш отряд. У нас серьезная проблема.

 – Какого рода?

 – Захват заложников. В британском посольстве. Местными. Подробности выясняются.

 – Есть прибыть, – на этих словах генерал отключился. Званцев вздохнул.

 – Захват заложников? – Тэсс посерьезнела. – Вообще-то, не совсем наш профиль работы.

 – Брать базы без трупов мы тоже не обучены, – напомнил Осипов. – Кого еще они выдернут? «Зеленых беретов»?

 – Думаю, и их тоже, – Званцев вдавил педаль газа.

 

Перекресток был забит плотно. В основном – военной техникой. Ряд бронемашин выстроился поперек угла площади, закрывая собой вид на шестиэтажное кирпичное здание.

Точнее говоря – закрывая тем, кто был в здании, обзор площади.

 - Сколько их?

 - От пятнадцати до двадцати человек, - процедил Уильямс. – У всех автоматы и гранаты. Как минимум, по одной базуке и снайперке.

 - Заложников, – уточнил Званцев. Покосился на монитор, куда выводилось изображение сразу с шести нацеленных на посольство камер.

 - Человек тридцать. Включая посла с супругой.

 - Хреново.

Уильямс скрипнул зубами.

 - Казалось бы, все предусмотрели. Со стороны федералов. От своих подлянки не ждали.

 - Разве там не морпехи?

 - В широком смысле. А… - Уильямс махнул рукой. Перевел взгляд на кого-то за спиной Званцева и вытянулся, отдавая честь.

 - Вольно, - махнул рукой сухопарый и высокорослый, фигурой похожий на плеть, командующий силами специального назначения ГлобДефКома. – Как обстановка?

 - Расставил людей по периметру. Снайперы ведут наблюдение, - доложил Званцев. – Штурмовая группа готова к атаке.

 - К атаке, - повторил Баузер задумчиво, выводя на экран схему расположения спецназовцев. – С атакой пока придется подождать. Журналистов не подпускали?

 - Нет, сэр.

 - Молодцы. От морпехов требований не поступало?

 - Пока тишина.

Тишина висела и над городом, замершим в тревожном ожидании. Несколько армейских вертолетов висели в облачном небе, разгоняя ее стрекотом лопастей. Где-то завывал гудок одиночного автомобиля, но в целом для полумиллионной столицы Вашингтон был непривычно тихим. Впрочем, до этого Званцеву здесь бывать не доводилось, и сравнивать ему было не с чем.

Ожила рация.

 - Майор. Движение на главном крыльце. Один человек. В британской форме. Перевязан. Похоже, заложник, - кратко сообщила Тэсс.

Званцев и сам видел на экране, как ковыляет вверх по ступенькам – нижний этаж располагался ниже уровня площади – морской пехотинец в когда-то черном, а сейчас – перемазанном грязью парадном мундире. Его правое бедро туго перетягивала какая-то тряпка.

 - Медбригаду, - приказал он, не оборачиваясь.

Противопулевые щиты, установленные в дополнение к бронемашинам, раздвинулись, двое спецназовцев бегом пересекли скверик, подхватили раненого и уложили на носилки. В одном из окон посольства Званцев явственно различил отблеск оптики.

 - Снайпер на втором этаже, третье окно слева, - тут же подтвердила его подозрения Тэсс.

Вокруг раненого уже хлопотали медики, снимая импровизированную повязку, обрабатывая рану и что-то вкалывая. Увидев Званцева, тот попытался сесть на носилках.

 - Спокойно, - один из медиков мягко, но решительно придержал бойца за плечо.

 - Лежите, - велел и Званцев. – Можете говорить?

 - Да, сэр, - хриплым голосом проговорил морпех. – Сержант Вудкок, из роты охраны посольства. Они… сэр, они приказали мне сообщить их требования.

 - Я слушаю, - санитар пододвинул Званцеву пластиковый стул. Тот поблагодарил фельдшера кивком. Шепотом спросил:

 - Как состояние?

- Перевязку наложили вовремя, кровопотеря небольшая. Шока нет, - так же негромко ответил разогнувшийся медик. – Минут пять могу вам дать.

 - Сэр, - привлек к себе внимание Вудкок. – Они требуют, чтобы им предоставили полностью заправленный вертолет и коридор до Чарлстона. И… президента, живого и в добром здравии. На этих условиях они согласны отпустить заложников, не считая посольской четы. Их командир сказал, что у вас есть один час. Затем – они начнут расстреливать заложников. По одному каждый час, начиная с нас, морпехов.

Подошедший ближе Уильямс присвистнул.

 - Чарлстон, - лицо Баузера скривилось, будто генерал откусил кусок лимона. – Плохо.

 - Что там, сэр? – рискнул полюбопытствовать Уильямс.

 - Там – хреново, - отрезал Баузер. – По штатам прошло… в массе нормально, но не везде. Горный Штат... Черт. На это мы пойти не можем.

 - Сколько их? Чем вооружены? Как расположены?

 - Я насчитал восемнадцать. Автоматы, гранаты, две винтовки, гранатомет. У всех по гранате и паре рожков. В холле четверо. Остальные в здании, точно не знаю, где. Нас охраняли двое.

 - Вас – заложников? – Званцев наклонился ближе.

 - Так точно. Заложники собраны на третьем этаже, южный конференц-зал… - Вудкок откинулся на подушку, побледнев. Выдавил… - Окна выходят во внутренний двор. Там тридцать два дипломата и трое наших парней. И два кило С4 с детонатором.

Над ним снова склонились врачи, отстранив Званцева. Тот обменялся взглядами с Баузером и Уильямсом.

- Внутренний двор, третий этаж, - оба майора синхронно подняли глаза на крыши соседних зданий.

- Не простреливается, - мрачно констатировал очевидное Уильямс.

- Так, - Баузер с силой потер лоб. – Ну, в общем, штурм-то мы проведем. Проблема в том, чтобы сучьи дети не успели подорвать бомбу.

- Газ? – предположил Званцев.

- Лично мне бы хватило мозгов соорудить кнопку смертника, - покачал головой Уильямс. – Хотя бы в варианте «гранату послу в руки».

Томительную паузу прервал вздох Баузера.

 - Ладно. Держим оцепление, если слышим внутри выстрелы или взрыв – штурмуем.

Он отошел в сторону, извлек рацию.

Уильямс извлек сигареты, над асфальтом поплыло облачко вонючего дыма. Званцев склонился над планом здания, в который раз соображая, где бы он расставил стрелков для обороны, и по каким направлениям вести штурм. Пометил жирным крестиком злополучный конференц-зал, в уме прикидывая время, за которое ударная группа прорвется к помещению. Покосился на вытянутую крышу посольского паркинга. В принципе, она могла прикрыть атакующих от стрельбы почти со всех направлений, не считая пары окон. Которые, пожалуй, не составляло труда накрыть плотным огнем…

Баузер закончил доклад и вернулся к КШМ-ке.

 - Хорошие новости, - сообщил он. – Ведьма где-то раскопала антитеррористическую группу в пределах досягаемости. Перекидывает их к нам на всех парах.

Уильямс облегченно вздохнул.

 - По уму, стоило бы задействовать SWAT, - пробормотал он. – Это все-таки их профиль, да и территорию они знают. Вот только…

 - Вот только в кого они будут стрелять? В морпехов или по заложникам? – закончил за подчиненного Баузер, скрипнув зубами. – Ладно. Пока тянем время. Нам обещаны психологи-переговорщики… Вопрос только, сколько их дожидаться.

Он оглядел Званцева с ног до головы.

 - На две минуты, - сухо бросил он.

Несколько удивленный, Званцев последовал за командиром. Идти оказалось недалеко – обогнув броневик, генерал остановился.

 - Майор, - с нажимом проговорил он. – Что у вас за дела с Ведьмой?

Вопрос на долю секунды выбил Званцева из колеи.

 - Э… нахожусь под ее командованием, - осторожно произнес он.

 - Как и я, черт побери. И я знаю, что она лично допрашивала вас после лондонской операции. Меня интересует – получали ли вы от Ведьмы какие-то дополнительные приказы? Из тех, которые разрешено со мной обсуждать, хотя бы?

Удивление Званцева лишь возросло.

 - Мне об этом ничего не известно, генерал.

Баузер вздохнул.

 - Ведьма, - он замешкался, подбирая слово, - кажется, ее удивило ваше участие в операции. Когда я упомянул вашу фамилию… нет, она ничего не сказала открытым текстом. Но на секунду мне показалось, что она хочет отстранить вас от командования. Что вы об этом знаете?

Званцев пожал плечами.

 - Могла вспомнить мою фамилию еще с тех времен. Сэр, все приказы, что мне отдает высшее командование, проходят через вас.

 - Знаю, - Баузер вновь вытер лоб. – Ладно, оставим это на потом. Сейчас у нас хватает и прочего дерьма.

Как по заказу, снова запищала рация.

 - Еще один на крыльце. Вооружен, но руки пустые. Белый флаг, - сообщила Тэсс.

Званцев и Баузер дружно шагнули к окошечку в бронещитке, едва не столкнувшись лбами. Высокорослый брюнет в форме морской пехоты США неторопливо поднимался по лестнице. Оказавшись наверху, он скрестил руки на груди. Замер, спокойно оглядывая скопление техники вокруг и автоматные стволы, нацеленные ему в грудь.

 - Переговорщик? – Баузер поднял бровь.

 - Надо кого-то выслать навстречу, - Званцеву не нравилась исходящая от незнакомца аура уверенности.

 - Разрешите мне? – скорее в приказном тоне произнес Уильямс. – Может, получится его заболтать.

 - Попробуйте, - кивнул Баузер. «Зеленый берет» не заставил просить себя дважды – молодецки перемахнул через щиты и твердым шагом двинулся навстречу визитеру, выставив вперед пустые руки.

Десантник и морпех сошлись прямо напротив угла, образованного сходящимися улицами, на острие которого, собственно, и размещалось посольство. Званцев слышал лишь отдельные долетавшие до него реплики. По крайней мере «… вашего главного…», «… обмен …» и « … тратить время …» он разобрал. Уильямс в основном слушал, испепеляя визави взглядом. Пару раз он попытался заговорить, но морпех обрывал его, качая головой. Затем развернулся и двинулся обратно ко входу в посольство.

Уильямс тоже направлялся к позиции. Он выглядел разочарованным.

 - Что? – первым спросил Баузер.

 - Предложили альтернативный вариант. Если мы выдадим им того, кто здесь командует от имени ГлобДефКома – они согласны освободить жену и дочь посла. И подождать еще час сверху. Дальше – те же условия. Полчаса на размышления.

 - Они, сдается, и сами не определились со своими условиями, - пробормотал Баузер. – Это хорошо.

 - Или не очень. В горячке как бы они не перешли к пальбе по заложникам, сэр, - Уильямс покачал головой.

 - Ладно, - Баузер покосился на посольство. – Время нам сейчас нужнее…

Его прервало тарахтение вертолетных лопастей. Винтокрылая машина двигалась с северо-востока. Прислушавшись, Званцев решил, что к ним приближаются две машины сразу, скорее всего – «Чинуки». Его догадка подтвердилась, когда над крышами мелькнула пара характерных двугорбых силуэтов.

 - Подкрепление?

 - Кавалерия прибыла, - широкими шагами генерал двинулся к выходу на соседнюю улицу, куда уже опускалась вторая машина.

Обогнув угловой особняк, Званцев на секунду замер. Кажется, сегодняшний день еще не закончил его удивлять.

То, что выгружалось из расширенной двери (расширенной, похоже, под него специально) двери машины… кажется, оно было человеком. Только высотой за два метра. И больше всего походило на гориллу, по уши закованную в рыцарские доспехи. Камуфляжные пластины брони косо сходились к нагруднику, бугрились гротескными мускулами на плечах и бедрах. Спина вздувалась горбом, образуя со шлемом единое целое. Бронированные ступни лязгнули о асфальт, и Званцев ощутил, как удар отдался в его собственных ногах.

 - Нравится? – полюбопытствовал стоявший неподалеку офицер в смутно знакомой Званцеву форме. – Бронекомплекс «Рефаим». Новейшая разработка, принята на вооружение только в прошлом году. АТР-привод и золотографеновые аккумы в качестве источника энергии, а в лоб держит пятидесятый калибр в упор. Запаса энергии хватает на десять минут боя в автономном режиме. По этой причине военные до сих пор от них отказываются – не любят, когда машина замирает, как вкопанная, прямо под обстрелом. К тому же проходимость у них по грунтам – не ахти. Зато для штурмовых операций – самое то. Ребята из тяжелого звена готовы на них прямо таки жениться. Не подумайте только, что я излагаю вам секретные сведения – их можно найти в любом рекламном буклете Таас Маарахот.

Званцев оторвал взгляд от шеренги одоспешенных гигантов. Короткоствольные «таворы» смотрелись на их бедрах до удивление по-игрушечному.

 - Подполковник Морис Лерхер, подразделение вмешательства ЯМАМ, - отрекомендовался гость. – Принимаю командование над этой операцией. Не обижайтесь, но ваши люди не обучены таким вещам. Мы, конечно, не слишком знакомы с территорией, но для моих ребят это привычно. Времени на отработку особо не было – еще вчера нас придавали армейцам для зачистки «пауков», а сегодня с утра запихнули в сверхзвуковик и перебросили через пол-планеты. Поэтому введите меня в курс дела, пожалуйста.

 - Конечно, подполковник, - Баузер отвел израильтянина к БТРу и принялся излагать оперативную обстановку. Званцев и Уильямс обменялись взглядами.

 - Ну и поток информации, - спецназовец покачал головой.

 - Говорят, у него все подразделение такое, - тихо ответил Уильямс. – Любители порассуждать по поводу и без повода. Зато в бою – стреляют, прежде чем противник успевает их увидеть.

 - Это все, что сейчас нужно, - хмыкнул Званцев. Посмотрел на бронепехотинцев, шествовавших к броневикам. За каждым из бойцов от вертолета тянулся длинный кабель, при каждом движении броня издавала тихое гудение.

 - Нам пытались всучить что-то подобное с полгода назад, - пробормотал он. – «Святогор-3», так, кажется, называлось это чудо. Еле отплевались.

 - Мда, - Уильямса прервали. Подполковник Лерхер призывно махал обоим рукой.

Они с Баузером склонились над тем же планом, что изучал Званцев. Рукой полковника на него были нанесены новые пометки.

 - Значит, так, - Морис Лерхер распрямился, бросив взгляд на монитор. – Мы получили от них предложение об обмене. Это позволит нам потянуть время. Кроме того, это дает шанс выяснить больше подробностей о бомбе и подрывнике. Возможно даже, заблокировать его при штурме.

 - Я пойду, - Баузер кивнул.

 - Не спешите, генерал, - Лерхер покачал головой. – Они не знают, кто именно командует операцией. Мы же не даем им рассмотреть наши знаки различия. Следовательно, подойдет любой глобдефкомовец достаточно высокого ранга. Зачем давать им лишний козырь при переговорах? Достаточно, если у них будет такое ложное ощущение. С другой стороны, я бы послал внутрь одного из своих парней – но если они захотят удостовериться, что имеют дело именно с ГлобДефКомом? Майор, я считаю, что самым разумным будет пойти внутрь вам.

Званцев уже понял, к чему идет дело, и кивнул, не дожидаясь конца тирады.

 - Я не думаю, что они оставят мне связь.

 - Для этой цели у нас еще одна игрушка от отдела спецоснащения, - с серьезным видом проговорил ямамовец. – Не слишком компактная. В развернутом виде перевозится на двух автомобилях. Это вместе с генераторами и антеннами. А вот приемопередатчик и микросхема – пара сантиметров длиной. Можно замаскировать… да почти под что угодно. Излучает шифрованным сжатым пакетом, передача практически не перехватывается. Это если у вас нет хорошего специалиста по радиоперехвату, разумеется. Вот посмотрите, - он извлек из кармана нечто, похожее на моток лейкопластыря.

Званцев прищурился.

 - Куда это надевать?

 - Хм, - ямамовец оценивающе посмотрел на него. – Потерпите, пожалуйста. Будет немного больно, - на свет божий явился кнопочный нож.

Изменено 24 Sep 2017 пользователем Treau Garold

[Serafim]

Опубликовано: 34 минуты назад (изменено)

Умеете. Могете. Впрочем как всегда.

Идеально соблюден баланс между напрашивающимся в данной ситуации ура-патриотизмом и здоровой иронией.

А экзоскелеты с питанием по проводам просто 10/10. 

[Magnum]

О! Наши в городе. 

 

 

[Владимирович]

новый поворот

[Serafim]

То, что выгружалось из расширенной двери (расширенной, похоже, под него специально) двери машины…

Очепятка. 

[Serafim]

 - Хм, - ямамовец оценивающе посмотрел на него. – Потерпите, пожалуйста. Будет немного больно, - на свет божий явился кнопочный нож.

ШОК! Израильтяне проливают кровь христианских людей во славу шепчущих демонов!!! Доколе????

[Serafim]

Когда будет прода, начальник?

[Treau Garold]

Мы над этим работаем )

[Serafim]

Это радует. 

[Владимирович]

Есть мнение, что служенье муз не терпит суеты, полагаю

[Treau Garold]

Невозможно работать.

Открыл свежачок от классика НФ пятилетней давности... С языка идею сняли, паршивцы

[Serafim]

Опубликовано: 2 часа назад

А я так надеялся что эта прода.
А что за классика?

[Treau Garold]

А что за классика?

А ведь идея очевидна для любого, на школьном уровне знакомого с микробиологией

[Treau Garold]

А экзоскелеты с питанием по проводам просто 10/10. 

Zankoku na tenshi no you ni
Shounen yo shinwa ni nare!

[Serafim]

А ведь идея очевидна для любого, на школьном уровне знакомого с микробиологией

Слишком сложно, попробуйте попроще.

Zankoku na tenshi no you ni Shounen yo shinwa ni nare!

бамбарбия киргуду

[Treau Garold]

В автоматику дверного привода, видимо, угодила чья-то шальная пуля. Морпехам, конвоировавшим Званцева, пришлось поднатужиться, борясь со ставшими неповоротливыми створками.

Он быстро окинул взглядом холл, подмечая расположение стрелков. Тех было немного – всего пять человек, окинувших майора ничего не выражавшими взглядами. Отсюда, с полуподвального этажа, отражать атаку было бы сложновато. Противник, видимо, предпочел рассредоточиться по верхним этажам посольства.

Перестрелка с охраной была короткой, но ожесточенной. По холлу в беспорядке валялись изрешеченные столы и кресла, дубовую секретарскую стойку разворотило взрывом. Обои покрывала замысловатая вязь попаданий. Со стены слепо смотрел прошитый двумя пулями плазменный экран.

Мимо Званцева протолкнули заложников – мелко дрожащую пожилую даму, закутанную в разорванное одеяло, и бледную женщину средних лет с рукой на перевязи. Обе смотрели перед собой в одну точку, механически передвигая ноги.

 - Вперед! – один из конвоиров махнул рукой в сторону неприметной двери рядом с выходом на парадную лестницу.

За дверью обнаружился скудно обставленный кабинет с парой мониторов и сейфом на стене. В данный момент дверца сейфа была распахнута, а содержимое – пачка бумаг и несколько флешек – вывалено на пол. За столом, разглядывая монитор, на который шло изображение с уличных камер, устроились двое человек с офицерскими нашивками.

 - ГлобДефКом, сэр, - кратко отрапортовал рядовой.

 - Хорошо. Чарли, на пост, ты пока тут. Присаживайтесь, - последнее было уже Званцеву. Капитан пнул в его сторону пластиковый стул. Его собеседник, юнец со знаками различия уореннт-офицера, близоруко щурясь на майора, молча поднялся, быстро сунул что-то в руку капитану и последовал вслед за Чарли. Раздался негромкий щелчок.

Званцев опустился на предложенное сиденье, неловко покачнувшись – руки были связаны за спиной.

 - Обыскали тщательно? – вопрос адресовался, по-видимому, второму морпеху.

 - Да, сэр. Оружия нет, передатчиков нет.

 - Надеюсь, - офицер поднялся, встав за спиной Званцева. Майор ощутил, как по его одежде прошлись, умело ощупывая. Внезапно американец подцепил закрывающий лоб Званцева пластырь и резко рванул.

 - Вам не кажется, что ваше поведение излишне вызывающе? – зашипев от боли, осведомился Званцев. На русском это прозвучало короче.

 - Черт, - на секунду в серых глазах американца мелькнуло смущение. Он опустил руку в карман. По виску Званцева со свежей раны проползла капля крови, сорвалась на погон. – Ладно. Ты тот, кто там командовал?

Званцев фыркнул. Снова раздалось «щелк!» на грани слышимости.

 - Поверь, операцию есть кому возглавить. А что? Хочешь сдаться?

 - Наглости не занимать, да? – морпех заинтересованно всмотрелся ему в лицо. – Что-то знакомое… Назови имя и звание!

 - Майор Званцев, войска спецназначения ГлобДефКома, - сообщил он. – Назовись сам.

Капитан осклабился, показав прокуренные зубы. Присел на край стола.

 - Вот эта штука уравнивает в званиях, да? – он похлопал по пистолетной рукояти. – Капитан Сойер, корпус морской пехоты США. Так ты – тот самый Званцев? Единственный из людей Ведьмы, кто дошел до Лондона и вернулся? Кажется, я заключил сделку, лучшую, чем полагал!

 - Со мной были мои люди. Неважно. На что ты рассчитываешь? Неужели ждешь, что за меня тебе действительно выдадут экс-президента и вертолет?

 - Я не «рассчитываю», - щека Сойера дернулась. – Я делаю то, что должен.

 - Интересные у тебя представления о долге, - протянул Званцев. – Убийство невинных в них тоже входит?

Кажется, ему наконец удалось разозлить Сойера.

 - Не «невинных», - процедил американец. – А граждан страны, которая первой вторглась на территорию Соединенных Штатов, - он по-прежнему держал руку в кармане. – Насрав на двести пятьдесят лет свободы и демократии. Так что поверь – за вояк-лайми совесть меня не заест.

От скрытой под кожей пластинки прошла волна легкой вибрации, отдавшейся в голове Званцева уколом боли.

 - Он оправдывается, - прошептал в ухо призрачный голос чипа. – Попробуйте разговорить его. Потяните время.

 - А за нарушение приказов своего же командования? – полюбопытствовал Званцев. – Между прочим, насчет свободы-демократии – я сомневаюсь, что вице-президент захочет лететь с вами в Чарльстон. А он, насколько я понимаю, сейчас является твоим верховным главнокомандующим. Согласно вашей же конституции.

 - Не притворяйся идиотом, - Сойер сощурился. – Мы оба знаем, что речь идет о президенте, за которого голосовал народ Соединенных Штатов.

 - Мистер экс-президент, - Званцев выделил голосом ударение, - отстранен по состоянию здоровья. Его здоровье не допускает полетов в компании террористов. Это к вопросу о «добром здравии».

Последнее было чистой правдой. Насколько Званцев мог судить по дошедшим до него слухам – президент США, узнав, что а) проигрыш на выборах его партии больше не грозит б) ценой его отставки, побагровел, закашлялся, посинел и сполз на руки заговорщиков. После чего спешно препровожден в спецклинику, где и пребывал по сей день.

 Сойер смерил Званцева взглядом.

 - Знаешь, откуда у меня эта отметина? – он коснулся давно зажившего шрама на скуле.

 - Бандитская пуля?

 - Любишь пошутить? – холодно спросил Сойер. – Я напоролся лицом на прицел собственного автомата.

Званцев поднял бровь и тут же об этом пожалел – движение потревожило свежевживленный чип, несмотря на сделанный ямамовским медиком укол обезболивающего.

 - Все только начиналось. Высадка в Неваде. Нас перебросили из Юты. Авиация уже не летала, мы выдвигались на броне. Шли в походном порядке. Я с парнями был в дозоре – потому и уцелел.

Званцев молча ждал продолжения.

 - Наверно, это была «мышь» на бреющем. Я так думаю, потому что выстрелы шли почти вдоль дороги. В голове двигался «эвенджер», за ним ехал танк. Мы продирались через кусты. Я услышал шум, задираю голову. Над нами летит в сторону вертушка. Летит по кусочкам. Я перевел взгляд на колонну. Как раз вовремя. Знаешь, было даже красиво. Такой фейерверк. Зенитчики как раз начали поворачивать башню. Их машину пробило насквозь. Струя испарившегося металла ударила в морду «абрамсу» и сдула его с дороги, - похоже, Соейру давно хотелось выговориться.

 - Не мешайте ему, - прошептал чип.

 - Танк полетел в нашу сторону. Все, мать его в задницу, шестьдесят с лишним тонн поднялись в воздух и полетели прямо в нас. Тогда-то я и влепился мордой в автомат. «Абрамс» треснулся об землю в трех метрах от меня. Я встал. У меня была мокрая спина. Прочихался. Проплевался. Понял, что все равно не слышу. Посмотрел на колонну. Сквозь пыль было ничерта не видно. Только огонь. По всей дороге. Вместо колонны. Я потрогал спину. Понял, что спина перепачкана чужими кишками, - Сойер умолк. Снова щелчок – теперь Званцев отчетливо видел, как дернулась опущенная в карман рука морпеха.

 - А дальше? – поинтересовался Званцев, когда понял, что пауза затянулась.

 - Дальше? – Сойер, похоже, успел забыть о его присутствии. – Дальше я вышел к своим. Единственный из отделения. Стал воевать дальше. Дослужился до капитана. Водил людей под лучи и орбитальные снаряды. И знаешь что?

 - Что?

 - За все эти, мать его, двенадцать лет, - Сойер вскочил, пнул угол стола. – За все эти годы никто даже не попытался узнать, чего хотят эти твари. Зачем пришли. Почему они нас убивают. Зачем? У сволочей в штабах довольно пушечного мяса, чтобы гнать его в зоны высадки. Наживаться на поставках вооружения. Продавать чужие технологии. Шишки в штабах, шишки в корпорациях… они все очень хорошо устроились с этой войной. Это не их трупами заваливают «пауков» с «амебами». А стоило кому-то лишь заикнуться, что пора покончить с этим дерьмом – как явились вы, сучьи дети. И ты еще будешь говорить мне, чьим приказам подчиняться? Да поцелуй меня в culo! - Сойер осекся, и рука его метнулась к пистолету. Он явно не ожидал, что Званцев вскочит со стула настолько быстро с замотанными скотчем руками.

 - Не ссы, - процедил «ар-эйч». – Не трону. Просто слушай сюда. Раз у нас тут вечер военных баек – слушай мою историю, сучонок.

 Это было семь лет назад. В маленьком городке под Магнитогорском, название тебе ничего не скажет. Там красивая местность – бурьян, кусты, по весне река разливается – есть где перележать «пленку». Мы вошли в город в сумерках, погода была так себе – тучи сдувало. Стали искать место для лежки. Один из моих парней зашел в местный клуб. Знаешь, что мы нашли?

Сойер, кажется, хотел что-то сказать, но Званцев не стал дожидаться ответа.

 - Людей не успели эвакуировать. Оно понятно – ты же помнишь, что за дурдом творился после высадки. Жители забились по подвалам, у кого были. У кого не было – набились в здание клуба, то ли хотели спрятаться, то ли рассчитывали, что оно выдержит бомбежку – там капитальное строительство, не чета вашему. А потом над городком прошел «бумер».

У Соейра опять дернулась щека – и рука, погруженная в карман. Щелкнуло.

 - Ты знаешь, что «бумеры» могут менять частоту излучения в широких пределах? – вопрос был риторическим. – Он расфокусировал луч и дал максимальную мощность. Чистая гамма, на такой мощности, что крыши кое-где обуглились. Никакого расхода боеприпасов, никакой потери времени. Пробивает даже через бетон и шифер. Тела хорошо сохранились. Наверно, луч все продезинфицировал. Те, кто сидел поближе. А кто – за бетонкой, или у кого подвал был поглубже… ну, кое-где были следы рвоты. Засохшей. Особенно в подвале школы, - Званцев плюнул. Плевок упал между ним и Сойером.

 - Потерял отделение, сука? – глобдефкомовец заглянул в глаза американца. – Да я взвод потерял в первом же бою. Всех, кроме меня и Сашки. Мы вышли. Вытащили на себе «паука». Ты не подумай, я не хвастаюсь. Я ведь не должен тебе этого говорить.

 - Запрещено? – хрипло спросил Сойер.

 - Нет. Просто это ты должен мне рассказывать. А не наоборот.

 Знаешь что? Вам ведь пришлось тяжелее. Вам, не нам. У нас тогда погибло полмиллиона. Вы потеряли десять миллионов. Десять, мать твою, миллионов. Тех самых американских граждан, о которых ты мне распинаешься. Простых жителей Нью-Йорка с Лос-Анджелесом.

 - Десять миллионов! – повторил Званцев. – Вот с кем ты предлагаешь замириться. Вот с кем очень не хочешь воевать. С тварями, которые убили десять миллионов американцев! Знаешь, все те годы, что я воюю бок о бок с янки, я был убежден, что у американских военных есть понятие о чести. Но ты, гребаный пиндос, меня в этом успешно разубеждаешь.

Теперь на ногах очутился и капитан, его грудь бешено вздымалась. Званцев прикинул, как будет уклоняться от удара со связанными руками.

 - Осторожнее, сэр, - прошептал чип. Званцев не обратил на него внимания.

 - Что у тебя в кармане? – неожиданно спросил он, глядя в расширившиеся зрачки Сойера.

Американец вздрогнул, как от пощечины. Медленно выдохнул.

 - Волшебное кольцо, - процедил он. Обернулся на молча созерцавшего эту сцену морского пехотинца.

 - К остальным его, - бросил Сойер. – И скажи Дэвиду, чтобы особо приглядывал за этим парнем. Он опасен.

 - Есть, сэр, - кратко ответил морпех. Ткнул Званцева стволом между лопаток.

 

 

Двое морских пехотинцев, охранявших пленных, явно нервничали. В первую очередь – из-за четырех слегка выгнутых пластмассовых «кирпичиков», связанных скотчем и опутанных проводами. Поверху конструкции был прилеплен древний кнопочный мобильник с раскуроченными внутренностями – к нему и сходился пучок разноцветных проводов.

Морпехи перевернули набок тяжелый дубовый стол, так что теперь их от мины отделяла дубовая доска двухсантиметровой толщины. Хлипкая преграда, учитывая количество взрывчатки в заряде.

Стол был только частью обстановки. Ряды кожаных кресел и кожаная же обивка стен, меховой ковер, задернутые занавеси из алого бархата, плазменный экран на стене – посольство явно не бедствовало даже в военное время. Лампы дневного света заливали убранство – и сжавшихся в креслах, втянувших голову в плечи людей.

Заложники даже при появлении Званцева не дерзнули поднять глаза на вошедших. Только пробежал по рядам легкий шепоток, тут же угасший, когда один из морпехов, смуглый латинос, многозначительно повел стволом. Вскинувшийся было в первом ряду осанистый дипломат в когда-то дорогостоящем, а ныне – разорванном и перепачканном костюме, встретился с морпехом глазами и поник. В дальнем углу сбились в кучку еще трое человек – в форме королевской морской пехоты Его Величества, со связанными, как и у Званцева, за спиной скотчем руками.

 - Танколов сказал, за этим особый присмотр. Какой-то хрен с титановыми яйцами, - сообщил конвоир охранникам.

 - А по виду коротышка коротышкой, - пробурчал латинос, смерив Званцева взглядом с головы до ног. – Оки, Джеб, я тебя понял. Эй, ты! Садись вон в то кресло и без глупостей.

 - Эта штука вас не спасет, - сообщил ему Званцев. – У вас тут четыре «клеймора» с радиодетонатором в метре от вас. Если ваш капитан вдруг забудет послать на детонатор код отмены – вам сначала переломает ноги столешницей, а потом нашпигует рикошетами.

 - Я сказал сесть, умник! – Званцева чувствительно толкнули в сторону кресла. Он извернулся и плюхнулся в него задом, а не лицом. Морпех пробурчал что-то презрительное.

Званцев откинулся на спинку, старательно опустив глаза и сделав вид, что устрашен в достаточной мере. Незаметно напряг и распустил мышцы, прикидывая, сумеет ли добраться до стрелков в один бросок.

Увы, чертов стол мешал. Слишком тяжелый, чтобы опрокинуть на морпехов, слишком большой, чтобы обогнуть – даже не будь у Званцева связаны руки, он бы с гарантией поймал автоматную очередь на пол-дороги.

 - Сэр, - посол чуть полуобернулся к Званцеву. – Вы снаружи? – его губы еле двигались. – Что происходит?

 - Не разговаривать! – теперь рявкнул второй страж. Посол вздрогнул и отвернулся.

Задернутые занавеси и закрытые жалюзи и так не пропускали большую часть дневного света – но за окном, похоже, начало смеркаться. Ради чего, собственно, Званцев и выслушивал проникновенную речь Сойера. Сумерки увеличивали шансы спецгруппы Лерхера на успешный штурм.

Цифры на больших настенных часах сменялись быстрее, чем ему бы хотелось. За окном глухо сквозь бархат грохотали по асфальту «рефаимы», гудели моторы, неразборчиво лязгали выкрики в мегафон. Сперва заложники украдкой косились на Званцева, но тот смирно сидел на указанном месте, и постепенно его, похоже, начали воспринимать как предмет обстановки. Охрана, похоже, начинала скучать, и это не могло не радовать.

Сколько осталось времени до истечения назначенного Сойером часа? Двадцать минут, двадцать пять?

Дэвид тоже украдкой вскидывал взгляд на табло. Потом обернулся ко второму морпеху.

 - Сарж, - протянул он полушепотом. Впрочем, слух Званцева был тренирован. – Нас сменять-то собираются?

Сержант покосился на Дэвида.

 - Жди, - равнодушно велел он.

 - Жду, ага. А чего? Вертолета или спецназа?

 - Сам пошел? Никто не гнал? – теперь морпех повысил голос. – Хочешь помочь старушке Америке – тогда сиди и не бзди.

Дэвид сплюнул на меховый ковер. Ненавидяще посмотрел на коллег-британцев. Облокотился на стол, поближе передвинув оружие.

Званцев от души понадеялся, что на его лице не дернулась некстати ни одна мышца, когда пластинка под кожей вновь мелко завибрировала. Вроде бы сохранить невозмутимость удалось – никто из морпехов даже не посмотрел в сторону «ар-эйч».

 - Внимание, - прожужжал призрачный голос Лерхера. – Заложники все еще в южном конференц-зале? Если да – выругайтесь, только негромко.

 - Твою мать! – Званцев поерзал, словно человек с затекшими мышцами. Дэвид вскинулся, окинул майора суровым взглядом. Званцев покорно поник и американец, что-то пробормотав напарнику, отвернулся.

 - Хорошо. Мы начнем через десять минут. Будьте готовы.

 За окном вновь глухо взвыли моторы – похоже, на дальней улице работали несколько дизелей сразу. Раздались возбужденные голоса. Морпехи обменялись настороженными взглядами. Мнение Званцева о профессионализме Лерхера несколько упало. Уж слишком явно тот готовил атаку… если только не пытался отвлечь внимание оборонявшихся.

 - Внимание, - зажужжал чип. – Постарайтесь отвлечь внимание охраны. Моим людям нужно ровно четыре минуты. Изобразите сердечный приступ, разрыдайтесь, сымпровизируйте – но сделайте так, чтобы эти четыре минуты они смотрели на вас, а не в окно. Приготовиться… Отсчет пошел!

В окно? Званцев, разумеется, не повернул голову, но про себя подивился – как ямамовцы рассчитывают подобраться к выходящему во дворик проему? Мысль скользнула и исчезла – заработал его внутренний таймер.

Один короткий взгляд через плечо – прикинуть расположение заложников. Доски под кожаной обивкой должны ослабить рикошеты – Званцев слегка преувеличил опасность осколков, когда предупреждал морпехов о эффекте взрыва в замкнутом пространстве (впрочем – не слишком).

Неторопливо и неуклюже он поднялся на ноги.

 - Что за?... – Званцев двигался хоть и вразвалку, но с таким уверенным в себе видом, что Дэвид спохватился, только когда майор преодолел полпути до выхода. – Ты, урод! На место! – автомат нацелился в живот Званцева.

Три минуты сорок секунд.

Остановившись, Званцев смерил морпеха взглядом.

 - Мне необходимо наружу, - сквозь зубы произнес он. – У меня, знаешь ли, неотложное дело в ближайшем сортире.

 - Чего?! – Дэвид шагнул вперед, заслонив Званцеву дорогу к двери. – Ты охренел?!

 - И развяжите мне руки, - потребовал тем же самоуверенным тоном Званцев. – А то кому-то из вас придется помочь мне с оправкой, а я, знаешь ли, не рад такой мысли.

Казалось, от такой наглости морпех сейчас проглотит собственный язык.

 - Есть еще один вариант, - проговорил он, опомнившись. – Ты сейчас сядешь на место и нассышь себе в штаны. Возможно, с парочкой выбитых зубов, если тебе так больше нравиться, - Дэвид угрожающе подступил ближе, дуло смотрело Званцеву в район правой почки.

Две с половиной минуты. Второй морпех последовал за Дэвидом, выйдя из-за опрокинутого стола – Званцев и верить боялся своей удаче.

Он подался вперед, вызывающе уставился в глаза американца. Возможно, это было слишком нагло – выведенный из себя враг мог и нажать на спусковой крючок – но Званцев понадеялся на дисциплинированность противника. По крайней мере, приказа стрелять в заложников Сойер пока не давал.

Секунды три длился поединок взглядов – а затем Званцев вздрогнул и опустил глаза. Пошатнувшись, привалился к спинке соседнего кресла.

 - Сука, - выдохнул он. (две минуты!) Плечи спецназовца опустились, выдавая усталость, измотанность и череду бессонных ночей. Жест был совершенно естественным для безоружного человека перед стволом автомата.

Нацеленного теперь на сантиметр левее туловища Званцева.

Морпех подавился собственным воплем. Согнулся, падая на пол и хватаясь за колено. Второй пинок – и отброшенный автомат летит по полу в сторону второго охранника.

 - Бл…!

Обивка кресел летит клочьями. Званцев рванулся, пропуская очередь над собой, бицепс ожгло. Кувырок – и плечо Званцева подшибло ноги врага. Второй морпех, автомат и глобдефкомовец покатились по паркету.

Рефлексы сработали. Званцев уже был на ногах. И противник – тоже, в полуметре напротив. Мелькнула подхваченная М-16 – и приклад врезался в грудь майора.

Секунды растянулись. Паркет ударил в спину. Дуло автомата глянуло в лицо. Вспышка, нестерпимо яркая, будто разряд лазера «тарелки», пробилась через толстые занавеси, зайчиком коснулась глаз морпеха.

Званцев скрутился змеей, пытаясь вывернуться из-под прицела. Дуло дернулось вверх, выстрел ушел опасно близко к визжащим заложникам. Сержант ослепленно хлопал глазами. Окно вдавилось внутрь мешаниной из стекла, бархата и автоматного ствола.

Морпеха отшвырнуло на стену с половиной лица. Вторым движением черная фигура вогнала очередь в воющего и ползущего к оружию Дэвида. Одним прыжком очутилась у двери. Второй черный силуэт коршуном завис над бомбой. Блеснула сталь, в темпе автоматного огня залязгали кусачки.

 - Бомба? – ямамовец на долю секунды высунулся в проем и за нее же - втянулся обратно.

 - Девять из десяти – обезврежена! – коротко бросил его напарник. Снизу доносилась яростная стрельба, несколько раз пол вздрогнул от гранатного разрыва.

 - Ствол этому долбодятлу, и пусть держит правый коридор! Проверь заложников!

 - Есть! – Званцева вздернули на ноги, и он ощутил, как касается запястий холодное лезвие.

 - Почему долбодятлу? – поинтересовался майор, подхватывая автомат одного из охранников.

 - Э… - услышав знакомую речь, ямамовец вздрогнул. – Виноват, тарщ майор.

 - Накласть, - Званцев прижался к косяку, наблюдая краем глаза за дальней половиной коридора. – Русские?

 - Мама репатриант, - пробурчал сапер Лерхера, рассекая путы на руках британских солдат. – По израильским меркам таки да, русские. Пока не началось – ежегодно летал к родне в РФ. А почему вы спрашиваете?

 - Из любопытства, - Званцев не сводил глаз с угла коридора, стараясь не думать о четырех минах за спиной. – Так долбодятлом-то за что?

 - Вам, товарищ майор, что велели делать? – мрачно спросил второй штурмовик. – Отвлечь? Так и отвлекали бы, а не устраивали здесь шоу со стрельбой по кун-фу панде!

Все опять случилось слишком неожиданно. Званцев смотрел в другую сторону, и, когда обернулся – трое в американской форме уже поливали огнем вход на лестницу. Один выхватил гранату, размахнулся – и рухнул под выстрелами еврея и Званцева сразу. Лестничный пролет скрылся в облаках пыли и известки. Секунду спустя раздался приглушенный гул, и из пыли, грохоча, выступил «рефаим».

Боец ЯМАМ что-то торопливо выкрикнул на иврите. Ответ был искажен динамиками. От поступи бронекомплексов сотрогался пол. Четыре громоздких доспеха протопали мимо двери, последовал короткий обмен репликами – и ямамовец обернулся к Званцеву.

 - Ведите заложников в холл, там вас примут, - велел он. – Коридор чистый. Бегом!

Изменено 10 Nov 2017 пользователем Treau Garold

[Serafim]

УРА! Мы дождались!
Не читал но одобряю. 

[Владимирович]

Что-то я запутался, кто кому на каком языке сказал "долбодятел"