Игра Ловца

[Каминский]

Насколько корректно отождествление Сета с Ньярлатотепом?

Ну, есть такая теория, мне нравится. Вы, разумеется, вправе с ней не соглашаться. Как писал, в свое время я:

То есть, во-первых, тут Змей прямо отождествляется с Дьяволом, а во-вторых, змеиное обличье одно из множества для "Истинного Сатаны". Собственно "Сатана" это лишь один из псевдонимов "Черного Властелина" истинное имя, которого скрыто. Среди фанов выдвинута остроумная версия, что на самом деле под Сетом подразумевается Ньярлатхотеп, один из лавкрафтовских Великих Древних. Версия эта, хоть и не имеет подтверждений у самого Говарда, обладает некоторыми косвенными доказательствами: прозвище Ньярялахотепа "Ползучий хаос", может указывать на его змеиную природу; как и Сет, он связан с Египтом и он единственный из Древних принимает человеческое обличье (аналогично упоминается и Сет в рассказе "Бог из чаши").

http://samlib.ru/k/kaminskij_a_i/kulxtseta.shtml

 

[Ottokar]

Ну, есть такая теория, мне нравится. Вы, разумеется, вправе с ней не соглашаться. Как писал, в свое время я:

Просто Сет вроде восходит к образу Змеиного Бога, тождественного Йигу. А Йиг - отдельное от Ньярлатотепа божество. Впрочем, могу предложить объяснение, примиряющее эти версии. Ньярлатотеп ЕМНИП назван "душой Иных Богов". Можно предположить, что все они - аватары тех или иных его аспектов.

Изменено 24 May 2020 пользователем Ottokar

[Ottokar]

P.S. Опять же, исходя из вашей же статьи:

  

   ""... Изначально имя Черного властелина, но недоступно уху смертных, и зовут они Его по-разному: Сатана - Вельзевул - Аполеон - Ариман - Малик Тоус..."

Малак Таус ведь отдельное от Сета божество? Да и Ариман вроде тоже. 

[Каминский]

Просто Сет вроде восходит к образу Змеиного Бога, тождественного Йигу

Тоже неизвестно насколько они сопоставимы. Сами Говард и Лавкрафт их не отождествляли, это больше старания продолжателей. Йиг же описывается как довольно локальное божество, не тянущее на то воплощение мирового зла каким является говардовский Сет. Этот вопрос одно время разбирался на старом форуме американских поклонников Говарда ( ссылку дать не могу, увы, форум снесли)

Малак Таус ведь отдельное от Сета божество? Да и Ариман вроде тоже.

В том то и дело что нет. Имя Темного Властелина изначально, но зовут его по-разному. Из статьи как раз очевидно, что это все одно божество под разными именами. Версия, что указанное божество на самом деле Ньярлатхотеп мне вполне импонирует

Впрочем, могу предложить объяснение, примиряющее эти версии. Ньярлатотеп ЕМНИП назван "душой Иных Богов". Можно предположить, что все они - аватары тех или иных его аспектов.

Можно и так, неохота углубляться

 

Изменено 24 May 2020 пользователем Каминский

[Ottokar]

Можно и так, неохота углубляться

Ну, в любом случае, труЪ-канон применительно к Ньярлатотепу это мнение самого Лавкрафта. Сам он какого мнения на счет Сета придерживался?

[Каминский]

Сам он какого мнения на счет Сета придерживался?

да вроде никакого, нигде его не упоминал

[Ottokar]

Кстати, а что там Квохор? И не заняли ли дотракийские степи после ухода их прежних хозяев джогос-нхаи?

[Каминский]

Кстати, а что там Квохор? И не заняли ли дотракийские степи после ухода их прежних хозяев джогос-нхаи?

Ну вы еще про И-ти спросите) Мне бы Вестерос тут в памяти удержать.

Квохор, видимо, сочувствует Империи, но сидит тихо - со всех сторон враги.

[Ottokar]

Квохор, видимо, сочувствует Империи, но сидит тихо - со всех сторон враги.

В таком случае положение Империи тяжелое - по факту она теперь воюет с большинством Вольных Городов. Вся надежда на потенциальную "пятую колонну" в них самих, благо разного рода сомнительных мраккультистских организаций, особливо в том же Браавосе, хватает с избытком.

[Каминский]

Вся надежда на потенциальную "пятую колонну" в них самих, благо разного рода сомнительных мраккультистских организаций, особливо в том же Браавосе, хватает с избытком.

Всегда возможен очередной "черный лебедь"

В таком случае положение Империи тяжелое

Это да. Де факто ее уже нет

[Ottokar]

Всегда возможен очередной "черный лебедь"

Несомненно.

[Каминский]

Воин

 

Это была небольшая долина, затерянная меж высоких гор. Большую ее часть занимало глубокое узкое озеро. По его левому берегу двигалось около полусотни вооруженных людей, настороженно поглядывавших на  подступавшие к самой воде высокие сосны. Облаченные в меха и вареную кожу, лишь немногие имели старые доспехи. Но все носили плащи из беличьих и лисьих шкур, скрепленных застежкой в виде зеленого чертополоха. Такая же пряжка украшала и плащ из  шкуры сумеречного кота, что носил мужчина ехавший впереди на низкорослом мохнатом коньке. Лошадей, помимо самого вождя, имело лишь несколько воинов, остальные шли пешком. Судя по всему, эти воины недавно побывали в бою: многие сильно хромали, на их лицах красовались свежие шрамы, кто-то держал руку на истекавшем кровью  боку. 

 

Брандон Норри стремился  быстрее пройти долину и скрыться в горах, где рукой подать до горной крепости клана. Им оставалось всего пару десятков футов до спасительной расщелины, когда из еловой чащи вылетело множество стрел, поразивших нескольких бойцов. Оставшиеся с проклятием рванулись в лес и предводителю ничего не оставалось кроме как развернуть своего скакуна. Еще несколько стрел просвистели рядом, одна попала в шею жалобно заржавшего коня. Брандон едва успел соскочить, отмахиваясь мечом от выбежавших из расщелины мужчин - таких же горцев, только с синем полумесяцем на пряжках. Среди них, словно медведь в стае волков выделялся ехавший на черном коне великан в грубых латах, явно малых для его могучей фигуры. Голубые глаза были холодны как лед – иные из горцев украдкой делали знаки, отвращающие зло, невольно вспоминая синеглазую нелюдь из-за Стены.  Длинные рыжие волосы перехватывала кожаная лента, а в спутанной бороде пряталась усмешка, придававшая грубому лицу неуловимо аристократическое выражение.
 

Один из Норри метнулся к нему, занося топор, но воин, привстав в седле, обрушил на него меч с такой силой, что топор сломался, а странный клинок, не уступавший крепостью валирийской стали, разом прорубил и вареную кожу и грудь мужчины. 

 

-Брандон Норри,- крикнул чужак, - нас втрое больше! Сдавайся и вам сохранят жизнь.

 

-Провались в пекло, рыжий снарк! - сплюнул кровью Брандон, - никогда еще чертополох не склонялся перед синей луной.

 

Рыжий усмехнулся, будто и не ожидал иного ответа.

 

-Тогда я вызываю тебя на поединок,- произнес он,- если ты убьешь меня - мои люди дадут вам пройти. Если умрешь ты - Норри сложат оружие.

 

Брандон затравленно оглянулся - Харклеев и впрямь куда больше. Если и вправду есть шанс закончить эту битву одним ударом...

 

-Я согласен, - мрачно кивнул глава клана, - слезай с коня, чтобы умереть.

 

Рыжий воин усмехнулся и вдруг спрыгнул с коня, обрушившись на ошеломленного яростным натиском Брандона. Послышался лязг стали, треск ломающегося топорища и в следующий миг темноволосая голова слетела в озеро. За ним рухнуло и обезглавленное тело. Рыжий воин опустил окровавленный меч и насмешливо посмотрел на воинов Норри, торопливо бросавших оружие перед Харклеями.

 

- Выпей мой друг, -  Герхард Харклей протянул рог полный эля, - победу над Норри стоит отпраздновать. Каждый день я благодарю богов, за то что они послали нам тебя, Кейн!

 

Рыжеволосый великан криво усмехнулся и залпом осушил рог. Потянулся к  лежащей в расписном глиняном блюде бараньей ноге и жадно вгрызся в сочное, истекающее жиром мясо. Герхард Харклей давал великий пир в своем чертоге: рекой лился эль, на вертелах жарились туши коз и баранов, и подвыпившие горцы, неуклюже выбирались из-за стола, чтобы станцевать под звуки волынки. Первые воины клана сидели за одним столом с вождем, но по левую руку от него сидел чужак, чье имя шепотом произносили в горных кланах – кто с благоговением, а кто с проклятием. 

 

Горные кланы Севера были храбрым и воинственным народом, не способным долго жить в мире. С  некоторых пор Северные Горы не ведали внешних врагов: Одичалых, из тех, кто выжил после Войны за Рассвет и ушел обратно за Стену, осталось слишком мало, а Железнорожденные, хоть и тревожили временами берега Севера, редко интересовались здешними местами, особенно с тех пор как Санса Старк вышла за Эйрона Грейджоя. Предоставленные сами себе, горные кланы погрязли в грабежах и разбоях, отягощенных давними традициями кровной мести.

 

И тогда пришел Кейн. Никто не знал кто он и откуда взялся: сначала он вырастал в тишине ночи перед пастушескими кострами, молча усаживаясь у огня и внимательно всматриваясь в лица испуганных юнцов. Когда миновала первоначальная робость, они начали говорить – и так он выучился их языку, оказавшись необычайно способным к усвоению чужой речи. От пастухов Кейн узнал о бушевавшей в горах войне, после чего он покинул высокогорные пастбища, спустившись в предгорья, где властвовал клан Харклеев. Герхард, владыка этого клана, дал Кейну место у своего очага  – и именно Кейн внушил Харклею честолюбивую мечту: объединить все горные кланы под своей властью. Так началась Война Кланов – важнейшую роль, в которой сыграл рыжеволосый чужак. Искусный тактик, стратег и дипломат, он склонил к Харклеям вождей нескольких мелких кланов, после чего в открытом бою разбил Флинтов и Лиддли, заставив их вождей принести клятву верности Герхарду. Затем союзное войско обрушилось на Вуллов и Норри – Кейн искусным маневром заставил врага рассеять силы в горных долинах, а потом, обрушившись словно молот, разгромил их поодиночке. С убийством Брандона Норри, Герхард Харклей возвысился над  всеми горными кланами – но он и шагу не мог ступить без совета Кейна, с помощью интриг и черного колдовства, ставшего подлинным владыкой Северных Гор. И именно он разжигал жажду власти Харклея, готовя его к  новым завоеваниям.

 

- К вождям кланов прилетали вороны, - говорил Кейн подвыпившему Харклею, - разнося письма из Винтерфелла. Все эти письма говорят об одном – Санса Старк, королева Севера, призывает своих вассалов помочь ее мужу завладеть Морским Троном.

 

-Пусть кто хочет тот и воюет за это, - Харклей смачно сплюнул на землю, - вот что для меня значат Железные Острова. Санса предала Север, выйдя замуж за Эйрона Грейджоя –пусть и катится к своим кракенам. Горные кланы теперь мои – почему бы мне не объявить себя Королем Гор? Хватит плясать под дудку Винтерфелла.

 

-Кланам не выстоять против всего Севера, - заметил Кейн, - а тем более – против Севера и Железных Островов. Но если горные кланы выступят за  Сансу под твоим командованием, а горцы хорошо проявят себя на Островах…

 

- Мы горцы, ты сам сказал, - хмыкнул Харклей, - не моряки. Разве что Вуллы да и то…

 

- Морское дело я беру на себя, - усмехнулся Кейн, - поверь, мне найдется, чем удивить даже  ваших островитян. И если соратник самого Лорда Гор – а скорей всего ты станешь лордом над всеми кланами, - так вот если твой человек сыграет важную роль в победе, то кому, как не тебе достанется вся слава победителя? Тогда ты сможешь жениться на Сансе Старк и сам стать Королем Севера.

 

-У нее же есть муж,- Герхард недоуменно посмотрел на Кейна. Тот пожал плечами.

 

-На море может случиться всякое.

 

Герхард Харклей с минуту обдумывал слова Кейна, а потом на его лице расплылась пьяная улыбка. Взяв мех с элем, он наполнил оба рога, после чего залпом осушил свой. Кейн последовал его примеру, пряча довольную усмешку. Да он вырвет эту победу и молодую королевы в жены – но не для Харклея, а для себя.

 

Следующий пир Кейн встретил уже в Великом Чертоге Винтерфелла - где Королева Севера давала прием в честь собравшихся лордов. До нее, похоже, дошли слухи о том, что изменилось в Северных Горах - Кейн, общаясь с вождями  кланов, сумел убедить  упрямых и подозрительных горцев, что это и их война тоже. И именно Кейн, а не Герхард Харклей, въехал в главный двор Винтерфелла во главе двух тысяч человек,  гарцуя на черном коне. Новые хозяева Севера наблюдали за ним из окна Великого Замка Винтерфелла и Кейн видел, что привлек себе внимание. Сам Эйрон Грейджой старался скрыть свои впечатления за маской брезгливого любопытства, зато молодая жена даже не старалась  утаить свои чувства: с раскрытым ртом  она смотрела на Кейна, будто не в силах поверить своим глазам. Воин мог поклясться, что в этих глазах мелькнуло узнавание - и что-то еще, куда более неприятное.  Перехватив взгляд Кейна Санса, словно спохватившись, мило ему улыбнулась и Кейн решил, что ему почудилось. Здесь он никого не знал - и никто не мог знать о нем, тем более молодая женщина, никогда, насколько ему удалось узнать, не интересовавшаяся тайными науками. Если же у нее и возникли подозрения по поводу неведомо откуда взявшегося вожака горцев, то Кейн намеревался развеять их при первом удобном случае.

 

Случай представился вечером - когда Кейн, вместе с Герхардом Харклеем и другими вождями кланов, ужинал холодной бараниной, в шатер  зашел молодой человек в сером плаще с изображением черного чудовища, напоминающего исполинскую рыбу.

 

-Я Марон Волмарк, знаменосец Эйрона Грейджоя, - представился он, - король Железных Островов и Королева Севера, приглашают на сегодняшний пир Лорда Гор...и вас тоже, - он обратился к Кейну.

 

-Лорд Гор, надо же, - хохотнул Харклей, - ты снова прав, мой друг.

 

- Передайте королям, что мы обязательно придем, - довольно улыбнулся Кейн. 

 

Под сводами Великого Чертога  пахло жареным мясом и свежевыпеченным хлебом. Серые  стены были увешаны знаменами где лютоволк Старков соседствовал с золотисто-черным кракеном Грейджоев. Певцы распевали баллады, горцы играли на волынках, а иные молодые островитяне то и дело норовили устроить пляску с топориками - Эйрон с явной неохотой останавливал популярную народную забаву. Весь зал наполнял рев огня в каминах и громкий говор сотен подвыпивших глоток. Харклей быстро столковался  с Гловером и еще несколькими подвыпившими лордами, вспоминая о давних походах и хвастаясь недавними победами. В разговоре они совсем забыли о Кейне, которого это более чем устраивало - добравшись до какой-никакой цивилизации, он чувствовал, что сейчас Герхард ему будет только мешать.

 

Словно в ответ его мыслям за его спиной возникла молоденькая служанка.

 

-Королева Санса хочет говорить с вами, - сказала она, украдкой бросая взгляд на дальний конец стола, где восседала владычица Севера. Восседала, как заметил Кейн, совершенно одна - муженек, куда-то запропастился.

 

-С удовольствием окажу почтение королеве, - сказал Кейн и, ухватив кубок с вином, направился к Сансе. Та мило улыбнулась, указывая ему на пустое кресло возле себя. Что-то странно знакомое почудилось Кейну в выражении ее глаз, но он решительно прогнал от себя эту мысль, как совершенно нелепую.

 

-Ваш муж не будет против? - сказал он, присаживаясь рядом, - кстати, где он?

 

-Мой муж духовное лицо, - нет, голос совсем незнаком, - он не любит шумных торжеств. Сейчас, скорей всего, он  на пути к реке - в отсутствие моря, он  молится Утонувшему Богу у Белой Реки. До утра он не появится в Винтерфелле.

 

-Похвальное благочестие, - кивнул Кейн, - а вас он значит оставляет на хозяйстве?

 

-Вроде того, - кивнула Санса, - он старается не лезть в дела Севера без лишней надобности, чтобы не раздражать здешних лордов. На Железных Островах он будет более погружен в дела - хотя и там он не останется без моих советов.

 

- Он часто полагается на ваше мнение? - спросил Кейн, -  обычно когда у супругов такая разница в возрасте все бывает наоборот.

 

- О, мы необычные супруги, - рассмеялась Санса, - позже поймете почему. Но расскажите о вас? Что такой человек как вы делает в Северных Горах? Вы не похожи на горца.

 

Этого вопроса Кейн ожидал давно. К счастью, он уже достаточно узнал об этом мире, чтобы придумать более-менее правдоподобную легенду.

 

-Я и вправду родился в горах, - скупо улыбнулся он,-  по ту сторону Стены.

 

-О! - Санса с удивлением посмотрела на гостя, - на Одичалого вы похоже еще меньше.

 

-Потому что я недолго пробыл Одичалым, - усмехнулся Кейн, - в семь лет меня поймали работорговцы из Тироша и продали на юг. Когда я подрос, то выступал на арене, где завоевал свободу, потом стал наемником, участвовал во многих битвах, повидал самые дальние страны...

 

Он вдохновленно рассказывал  вымышленную биографию, по возможности отделываясь  общими словами, избегая конкретики. Лишь изредка он вплетал в свой рассказ названия городов и стран, о многих из которых он услышал только что за столом. Но на лице Сансы не отразилось и тени недоверия - судя по всему она тоже не очень хорошо знала о мире за пределами Севера. Что и понятно - откуда взяться глубоким познаниям у этой провинциальной  королевы?

 

- Северу нужен воин вроде вас, - сказала Санса, когда Кейн закончил свой рассказ, - мои лорды храбры, но им не хватает некоторой широты. Во всем, гм... широты, - она с неожиданной откровенностью окинула взглядом мускулистую фигуру Кейна, - совсем недавно за Стеной еще водились великаны. У вас их не было в роду?

 

-Как знать? - Кейнс не меньшим удовольствием окинул взглядом затянутую в корсет стройную фигурку, - я почти не помню родителей.

 

Они продолжали обмениваться таким фразами, становящимися все более игривыми. За шумом пира  пьяные гости почти не замечали то, как ведут себя королева и ее неожиданный собеседник. Воспользовавшись этим, Санса склонилась к уху Кейна и негромко произнесла:

 

- Я жду войны со дня на день и чувствую, что мне нужны  разъяснения по поводу флота, - она выдержала паузу, - наедине. Вы не откажетесь просветить свою королеву?

 

-Почту за честь, Ваше Величество, - улыбнулся Кейн. Санса кивнула и, крепко сжав его руку, выскользнула из-за стола. Чуть помедлив встал и Кейн, выходя в одну из боковых дверей. За шумным весельем никто не заметил их отсутствия - если не считать Марона, подавшего знак  Железнорожденным из  вассалов Волмарка. Не в пример остальным гостям, все они почти не пили сегодня.

 

Едва за Кейном закрылась дверь спальни, как Санса  приникла к его груди, расстегивая мужскую куртку. Чтобы поцеловать Кейна,  королеве пришлось привстать на цыпочки.

 

-Я хотела этого как только увидела тебя, -  выдохнула девушка, когда долгий  поцелуй, наконец, прервался. Не давая Кейну опомниться,  Королева Севера опустилась перед ним на колени, торопливо расстегивая завязки  брюк. В следующий миг мужская гордость Кейна оказалась в плену алых губ - на редкость умелых для северной провинциалки. Он запустил пятерню в рыжие волосы  и с силой надавил - Санса с готовностью забрала его член  в рот по самое горло. Две пары голубых глаз встретились и Кейн неприятно поразился  злобному торжеству во взгляде королевы.

 

С грохотом распахнулась дверь и  что-то с силой ударило воина по голове. Кейн наугад двинул локтем, послышался мерзкий хруст и почувствовал, как в его кожу врезались осколки черепа. Тут же зубы Эфрель  вонзились в его член. Ошарашенный дикой болью, Кейн на миг замешкался - и пропустил сразу два удара, обрушившихся  на него слева и справа. Кейн покачнулся и, словно подрубленное дерево, рухнул на пол. 

 

Дальнейшее Кейн помнил смутно. Кажется, его куда то везли, а он валялся на дне повозки связанный по рукам и ногам. Над его головой слышался грубый хохот и чьи-то сапоги пинали его по голове, заставляя его вновь терять сознание. В забытье он еще ощущал, что повозка едет дальше,  переваливаясь на холмах и ухабах, но потом его разум захлестывали темные волны. Именно волны: в полусне-полубреду Кейн видел чернильно-черные воды, плещущиеся в подземном зале, освещенном множеством факелов, испуганных людей, застывших словно изваяния, и длинные черные щупальца, что тянулись к скованным магией пленникам. И над всем эти парило лицо прекрасной женщины, на его глазах покрывавшееся ожогами и рваными ранами, превращаясь в невыносимое глазу уродство. Но потом кошмары исчезали, сменяясь приступами беспамятства, глубокого как смерть.

 

Кейн пришел в себя в некоем подземелье, обнаженный и скованный массивными кандалами. На мгновение ему показалось, что кошмар продолжается: перед ним плескались воды черного бассейна, освещенного колеблющимся пламенем факелов. Но вскоре он понял свою ошибку: тот зал, который он помнил, был много больше, а в его водах плавали не крысы и водяные змеи, а куда более страшные существа. Он скользнул взглядом по уходящим во тьму стенам: вдоль них, нависая над водой, тянулись, обнаженные человеческие тела, хранившие следы жестоких пыток. Один из этих людей, вскинул взлохмаченную голову, с трудом приоткрыв распухшее веко и слабый стон вырвался из разбитых в кровь губ. Даже это отняло слишком много сил: человек опять уронил голову на грудь, но и этого хватило Кейну, чтобы узнать в пленнике Герхарда Харклея, Короля Гор.

 

Слева от Кейна послышался слабый стон и воин, повернув голову, едва удержался от изумленного вскрика. Теперь он не сомневался, что кошмар продолжается – пусть в него и попали каким-то образом горцы. На грязной, кишащей паразитами дерюге, глухо рыдало изуродованное существо. Кейн признал его сразу, пусть уже и сам не помнил, сколько лет, а может веков, минуло с тех пор, как он видел ее в последний раз. Но сейчас сомнений не было: прикованная к стене, рыдала Эфрель, ведьма, чью получеловеческую плоть он сжег в тайном гроте под дворцом пеллинитских владык.

 

- Она страдает, Кейн, - послышался над его ухом вкрадчивый шепот, - ее уродство причиняет ей немыслимые мучения, каждое движение вызывает у нее боль. Но еще больше страдает ее душа –  еще и потому, что мне пока не надоело любоваться на ее муки. Но все они – ничто по сравнению с тем, что уготовила тебе.

 

Кейн повернул голову – рядом стояла, дьявольски улыбаясь, Санса Старк. Сейчас она не носила платья, - равно как и любой иной одежды, -  мраморно-белое тело окутывали лишь длинные рыжие волосы, спускавшиеся до середины спины. 

 

-Ты так удивлен, Кейн, - мелодичный смех сорвался с алых губ и синие глаза блеснули веселым безумием, - великие скилреды, а представь, что почувствовала я, увидев тебя в Винтерфелле? К счастью, у меня зародились кой-какие подозрения еще когда я услышала о странном чужаке с рыжими волосами, что вмешался в войну кланов. Пришлось вызвать своего демона и он рассказал мне много интересного. Поэтому у меня и нашлось время, чтобы подготовить тебе достойную встречу. Ты помнишь, как нам было хорошо вместе, Кейн? Помнишь Пеллин и подземелья Дан-Леге, как горел флот Неистена Мариля и мы вместе праздновали победу? А помнишь, как ты предал меня, Кейн?

 

Ее лицо исказилось гримасой дикой злобы и при виде нее у Кейна рассеялись последние сомнения.

 

-Ты Эфрель, - мрачно сказал он, - а она…

 

- Бедняжка Санса, дорогуша Санса, добрая королева Санса,  - Эфрель гибко соскользнула к попятившейся пленнице, взяв ее лицо в свои ладони, - она находится в этом теле так недолго, но уже вся исстрадалась. А представь, каково было терпеть это уродство мне, маленькая сука! День за днем, год за годом!

 

Она наотмашь хлестнула Сансу по лицу и резко выпрямилась, разворачиваясь к Кейну.

 

- Тебя, наверное, интересует, что тебя ждет дальше? – спросила она.

 

-Догадываюсь, что ничего хорошего, - Кейн попытался пожать плечами и поморщился от боли, - Эфрель, мы же оба чужаки здесь – не время ли отбросить старые обиды? Тебе нужны толковые полководцы и я мог бы…

 

Эфрель откинула голову и от души расхохоталась.

 

-Все такой же старый мерзавец, - почти с нежностью проговорила она, - нет, Кейн, я не попадусь снова на эту удочку. Я и вправду веду войну – я не лгала, когда говорила, что она разразится со дня на день. Именно поэтому я пока не могу заняться тобой – мне нужно успеть на Пайк раньше Эурона Грейджоя. Но когда я вернусь…

 

Она замолчала, указав на какой-то ворох тряпья рядом с Сансой. Тот, будто почувствовав, что говорят о нем, зашевелился, оказавшись тощим молодым человеком с безумными глазами. Кожу покрывали шрамы и уродливые струпья, волосы превратились в безобразный колтун, на ногах виднелись незаживающие язвы, оставленные кандалами. С потрескавшихся губ слетало невнятное бормотание.

 

- Это существо, - презрительно сказала Эфрель, - некогда было Теоном Грейджоем, племянником моего драгоценного супруга. Сейчас же ты кто?

 

-  Вонючка, миледи, Вонючка-штучка, похоже на слово липучка…

 

- Как-то так, - кивнула Эфрель, - может он успеет рассказать тебе печальную историю,  откуда у него взялось это прозвище. Даже я растрогалась, когда узнала. Вообще-то он парень неплохой, хотя, по правде сказать, и не совсем парень.

 

Дрожащий всем телом Теон попятился к стене, будто стараясь зарыться в грязную солому. Грязная тряпка слетела с его бедер и Кейн поморщился, увидев тощее междуножье, зиявшее страшной раной.

 

- В общем, я решила, что с ним поступили несправедливо,- продолжала Эфрель, - и хочу сделать Теону подарок – новый член. Твой член, Кейн! А с ним  и все твое тело!

 

Лицо Кейна оставалось спокойным, но внутренне он содрогнулся, поняв, о чем говорит ведьма.

 

-Я тебе ничего не откусила, я проверяла - говорила Эфрель, -   к моему возвращению все   заживет. И когда я свершу знакомый тебе ритуал, Теон станет тобой, а ты Теоном. Тогда я смогу более обстоятельно попользоваться твоими мужскими  достоинствами – а может и не только я. А когда мне надоест твое тело, им полакомятся наши общие знакомцы – о да, они тоже здесь.

 

От затопленных подземелий послышался громкий плеск.

 

…и ты будешь смотреть, как твое тело пожирают новые боги этого мира. А потом ты разделишь его участь  – если я не придумаю тебе более забавного применения.

 

Плеск послышался ближе и Кейн увидел в воде две длинные полосы, как будто к ним подплывало чье-то огромное тело. Вот подводный обитатель вылез на берег, оказавшись огромной жабой, величиной со свинью. Спустя миг тварь обернулась пожилой женщиной –  столь уродливой и жирной в человеческом обличье, сколь и в жабьем. Кейна передернуло от похотливого взгляда, брошенного на его обнаженное тело.

 

- Удрать даже не надейся, - усмехнулась Эфрель, - твои цепи выкованы из валирийской стали, к тому же я наложила на них заклятья. Антуанетта присмотрит за тобой до моего возвращения,  а за это я разрешу ей попользоваться твоим телом после переноса сознания. Ну а пока, можешь посмотреть, как умирают твои друзья – возможно, это поможет тебе привыкнуть к тому, что ждет тебя самого.

 

Она повернулась к воде и, воздев руки, произнесла несколько слов. Грязная вода взбурлила и из нее появились мерзкие чудовища, хорошо знакомые Кейну.  Черные щупальца  с пульсирующими присосками протянулись к повисшим на стенах горцам и затопленные коридоры огласили истошные вопли пожираемых заживо людей.

[Ottokar]

Мнда, Кейн влип. Впрочем, он же непотопляемый аки Штирлиц - и тут выплывет.

Изменено 27 May 2020 пользователем Ottokar

[Ottokar]

Антуанетта присмотрит за тобой до моего возвращения,  а за это я разрешу ей попользоваться твоим телом после переноса сознания

Весело тут у Эфрель, я смотрю...

[Каминский]

Весело тут у Эфрель, я смотрю...

Ну она вообще веселая барышня

[Каминский]

Предатель

 

-И почему мы должны тебе верить? - спрашивает Эйгон.

 

"Молодой дракон" действительно молод - и действительно хочет казаться драконом. Торгаши из Вольных Городов постарались чтобы их претендент выглядел эффектно: на его плечах плащ из черного шелка, украшенный кроваво-красным изображением трехглавого дракона и застегнутый серебряной пряжкой  в виде драконьей пасти. Бархатный камзол и штаны из искусно выделанной кожи, также  в черно-красных тонах, на ногах сапоги из кожи черной виверны с Саториоса. Пальцы украшены перстнями, где черные опалы соседствуют с алыми рубинами, с пояса свисает меч из валирийской стали. Серебристые волосы охватывает золотой обруч с синим сапфирами. На фоне этого великолепия Бран выглядит совсем неказисто, но алый камень в рукояти черного меча у него на коленях, превосходит красотой любую драгоценную мишуру.

 

-Вы можете мне верить, потому что вам это выгодно, - пожимает плечами Бран.

 

Всего несколько дней Бран мог считать себя полновластным хозяином Штормвого Предела - пока высадившиеся в Штормовых Землях  Золотые Мечи, арбалетчики Мира и иные наемники  не подошли к замку. У открытых ворот их встретил Бран на своем летающем ковре, всем своим видом выражая почтение "истинному королю". Эйгон, оценив подобную услужливость не стал сразу брать Брана под стражу и отнимать у него Буреносца, но и доверять ему не стал - с подачи собственным советчиков. Они стояли рядом с королем в Великом Чертоге - лысый толстяк в ниспадающих шелковых одеяниях и рыжеволосый воин с плотным лицом и холодными голубыми глазами. Он командовал Золотыми Мечами и именно он был настроен к Брану неприязненней всех.

 

-Зачем вам предавать узурпаторов? - недоверчиво сощурился Джон Коннингтон, - разве не проклятая ведьма не сделала вас Верховным Септоном? Разве не ее именем вы насаждали поклонение черной статуе по всему Вестеросу.

 

-Я повинен в этом и много худших грехах, - Бран покаянно склонил голову, - но творил я их не по своей воле. Вы не были в Вестеросе когда она явилась сюда, вы не видели, как из-за стены шло мертвое войско и все мы были готовы обратиться за помощью к кому угодно, лишь бы спастись. Колдунья остановила Короля Ночи - но лишь для того, чтобы возложить на Вестерос свое ярмо. Никто не способен противиться ее черным чарам. Лорд Варис, - он обернулся к лысому толстяку, - вы были там и видели, как Душелов поработила мою сестру и Дейнерис Таргариен. То же самое она сотворила и со мной.

 

Эйгон кинул вопросительный взгляд на евнуха и тот  кивнул в ответ.

 

-И вы хотите сказать, - спросил Варис, - что сейчас вы избавились от ее магии?

 

-Все так, - склонил голову Бран, - волею Старых Богов, в древних курганах я нашел меч, что ковался еще во времена Древней Ночи, дабы противостоять злому колдовству. Силой его я разрушил чары ведьмы - и теперь жажду искупить все зло, что я причинил Вестеросу, пусть и не по своей воле. Этот же меч я хочу вонзить в черное сердце Душелова, когда она вернется в Семь Королевств.

 

- А она вернется? - Эйгон бросил беспокойный взгляд на Коннингтона.

 

- Думаю да, - кивнул Бран, -  и вам лучше иметь на своей стороне человека, которому известно, что от нее ждать и знающему как ей противостоять.

 

Коннингтон и Варис беспокойно переглянулись через голову короля.

 

-Допустим, мы тебе поверим, - сказал Коннингтон, - но почему тогда ты не советуешь идти на Королевскую Гавань? Разве не лучше покончить дело одним ударом?

 

- В столице сильный гарнизон, - заметил Бран, - и колдуны Звездной Премудрости. Своей магией они смогли извлечь Джейме и большую часть его воинства из Долины Аррен, а какими силами они владеют еще не знаю даже я. А с Летних Островов возвращается Бронн - и если осада Гавани затянется, из Хайгардена он ударит вам в тыл.

 

-И что же ты предлагаешь? - спросил Эйгон.

 

-Выступите на Простор, пока Бронн еще в пути, - сказал Бран, - многие устали от жестокой тирании - и в Просторе и в Дорне и в Штормовых Землях. Одним ударом вы вернете себе сразу три Королевства. К тому времени армия Долины, Браавоса и Норвоса, перейдет Лунные горы и Джейме будет вынужден выступить в Речные Земли. А когда вы двинетесь на север - уже ему придется сражаться на два фронта.

 

- Бронн не оставил Простор беззащитным, - заметил Варис, - там его жена и о ней ходят еще более скверные слухи, чем о Душелове.

 

-Саломея мертва, - сказал Бран, - Простор теперь можно брать голыми руками.

 

-Что?! Откуда ты знаешь?

 

-Знаю и все, - усмехнулся Бран, -  рядом с Душеловом научишься многому.

 

-Вот поэтому вам и не доверяют, - сказал Эйгон, но тут его слова прервала некая суматоха  в рядах наемников, стерегущих двери, - что там еще происходит?

 

- Вам идут подарить Дорн, - сказал Бран пристально глядя в глаза короля. Тот досадливо передернул плечами, но тут наемники расступились  и перед королем упала на одно колено молодая черноволосая женщина в дорнийском халате.

 

-Ваше величество! – звонко крикнула она, -  я Майя Уллер, дочь лорда Уллера злодейски убитого Саломеей. Она держала меня в заложницах, как и других дочерей дорнийских лордов, подвергая их страшным унижениям. Но сейчас проклятая ведьма мертва - и весь Дорн подняля против тирании. Все лорды Простора и Дорна с надеждой смотрят на вас, как на защитника и единственного законного монарха!

 

Эйгон растерянно посмотрел на разрыдавшуюся дорнийку, потом перевел взгляд на Брана и, наконец, неуверенно улыбнулся.

 

Все же окончательно Брану поверили лишь тогда, когда он обрушил Буреносец на статую, которую дорнийские лорды привезли в подарок Эйгону. Идол Душелова разлетелся на куски, поранив нескольких рыцарей и убив одного оруженосца, но зато теперь уже ни у кого не осталось сомнений, что Бран окончательно порвал с колдуньей. После этого удара Брана вновь охватила невероятная слабость - он почти лежал на ковре, выносившим его из замка. В холмах, где он отлеживался и набирался сил, его нашел Драуглуин - чтобы не смущать Эйгона, Трехглазый Ворон велел волку укрыться где-нибудь поблизости. Волколак пришел не один - за шиворот он приволок полумертвого от ужаса крестьянина. Бран, не долго думая, пронзил его сердце своим мечом и выпил душу, а потом еще и подкрепился сырым человеческим мясом. Лишь после этого он почуствовал, что набрался сил настолько, что смог вновь вернуться к Эйгону. С помощью черного меча он уничтожил еще три статуи Душелова - те, что раньше украшали храмы Тироша, Мира и Лиса. Все эти города ныне восстали против Империи, поддержав Эйгона, также как и Волантис приславший в Вестерос свои корабли и свое войско.  

 

 Именно тогда Эйгон, убедившись в провидческом даре Брана, назначил его своим Мастером-над-Шептунами ( Варис к тому времени получил пост Десницы). Невзирая на ворчание Коннингтона, одним из первых указов молодого короля стало наступление на Запад. Армия шла обрастая пополнениями словно снежный ком: Дорн  сдался Эйгону без боя - за всю историю Вестероса здесь еще не встречали Таргариенов с такой радостью,- не сильно сопротивлялись и Штормовые земли, где многие еще помнили командира Золотых мечей. Лишь в Просторе некоторые лорды, обязанные своим возвышением Бронну Блэквотеру, пытались дать отпор, но были наголову разбиты в битве при  Сидрхолле.  После этого армия Эйгона осадила Хайгарден, где еще держались  Воины Девы. Остальные замки сдавались без боя - к тому времени весть о смерти Саломеи разнеслась широко, а Бронн еще находился в пути. Когда дорнийцы перевалили через Красные Горы и взяли Рогов Холм, большая часть Простора присягнула Эйгону Таргариену.

 

Бран участвовал во всех  сражениях  –  бывалые воины поражались, сколь яро лезет в  сечу калека на волшебном ковре и сколь ловко разит черный меч, всех, кто встает у него на пути. Бок о бок с ним неустанно следовал огромный черный волк, пожиравший после боя трупы врагов. Все новые и новые души питали Брана, делая его сильнее и ловчее, наполняя новой силой искалеченные ноги – и все чаще Бран вступал в битву рядом с королевскими рыцарями. Никогда раньше ему не доводилось сражаться, но сейчас в бою он не уступал и самым опытным наемникам.

 

Однако предстояла ему и еще одна схватка, самая тяжелая.  Ведь оставался еще Старомест, где  наемники и отщепенцы из лордов Простора, собирались продержаться до подхода Бронна. Они надеялись не только на доблесть своих мечей, но и на черную магию многочисленных подручных Саломеи. Впрочем сам Бран считал, что всерьез стоит принимать тут только одного врага.

 

«Не бойся темноты, Бран, - как встарь слышится знакомый голос. -Тьма будет тебе как плащ, как щит, как молоко матери. Она сделает тебя сильным».

 

Так говорил Трехглазый Ворон – теперь уже Бран знает его имя и его роль в истории Вестероса. Но почему ему кажется, что сейчас голосом Бриндена Риверса с ним говорит кто-то иной? Почему в его снах все чаще предстает Тьма – бескрайняя, беспроглядная, объявшая его со всех сторон? И в этой тьме таится некто, шепчущий Брану советы и обещания. Этот же голос слышится и в шелесте ветвей огромного чардрева, чьи листья сочатся кровью, а на вершине расправляет крылья черная тень.

 

« Не бойся Тьмы, Брандон Старк, - льется вкрадчивый шепот, - она великий друг и великий целитель. Тьма исцелила твои ноги, Тьма дарует и силу, что сделает тебя могущественней всех, кого ты когда-либо знал. Сильнее чем Бринден. Сильнее чем Душелов. Сильнее чем все боги».

 

Эту силу чувствует Бран и сейчас – сидя на ковре, зависшим на высоте трехсот футов. Хоть до Староместа не меньше трех лиг, Бран проникает мыслью на его узкие улочки и мощенные брусчаткой площади, пробирается по мостам через Мандер и поднимается к Звездной Септе. За ее окнами полыхают колдовские огни, слышится вой и бесовской хохот, а в ночном небе мелькают крылатые силуэты, бесплотными призраками проникающими сквозь крыши и стены. Проходит туда и сам Бран, оказываясь в большом зале, освещенном черными свечами. Расставленные по углам статуи темных богов отбрасывают жуткие тени, но в этой тени движутся еще более страшные существа, медленно выходящие на свет. Они собираются вокруг черного алтаря, на котором стоит простоволосая женщина, облаченная в белый саван. Лицо ее синее, как у трупа, глаза мерцают, как у волчицы, а острые когти терзают младенческое тельце, брызжа кровью на подходящих к алтарю чудовищ. С обескровленных губ срываются жуткие словеса – на языке, который незнаком Брану, что не мешает ему понимать, что ведьма призывает проклятия на голову короля Эйгона и всех мятежных лордов и всех, кто выступил с оружием против законной власти Простора. 

 

Но и ведьма не знает, кому она НА САМОМ ДЕЛЕ бросает вызов. Бран уже не тот, что раньше  – шепчущий голос не солгал, обещая наделить его великой силой, также как и пожранные им души многократно увеличили его способности. Раньше он мог вселиться в зверя, в стаю воронов,  в конюха-полуидиота – сейчас же он способен на большее. Его разум рассеивается, проникая в разумы нечеловеческих сознаний, подчиняя и приказывая им. И ведьма запинается на полуслове, когда черные тени угрожающе качнулись в ее сторону. Гневный крик заглушается устрашающим рыком, когда когтистые лапы, острые клыки, клешни и щупальца разом впиваются в тело ведьмы. 

 

Когда  утром наемники осмелились заглянуть в септу, то  увидели там лишь опрокинутые статуи, оплывшие черные свечи да растерзанный в клочья саван. 

[Ottokar]

Позвольте представить нового лорда Простора - https://7kingdoms.ru/wiki/%D0%9B%D0%B0%D1%81%D0%B2%D0%B5%D0%BB%D0%BB_%D0%9F%D0%B8%D0%BA .

[Каминский]

Позвольте представить нового лорда Простора

Не хуже любого другого)

[Ottokar]

Не хуже любого другого)

Всяко лучше Бронна - хотя что до Рендилла, что до Тиреллов явно не дотягивает. А на Штормовые Земли Эйгон, ИМХО, поставит Коннингтона.

[Каминский]

 А на Штормовые Земли Эйгон, ИМХО, поставит Коннингтона

Да, вероятнее всего

[Magnum]

Кейн красавчик. 

 

[Каминский]

Пират

 

-Из моря мы вышли и в море вернемся!

 

Эйрон Грейджой вещает словно  Утонувший Бог, воодушевленный долгожданным возвращением  на родные острова.  В Винтерфелле он чувствовал себя больным: Север слишком чужд, слишком холоден и сух для кракена.  Только  у моря  Железнорожденный чувствует себя живым, словно рыба брошенная обратно в воду. Холодный ветер налетал с севера, обрушивая на берег пенящиеся валы и соленые брызги насквозь промочили одеяние Эйрона, но тот и не подумал отойти подальше. На берегу, возле ярко пылающих костров стоят Марон Волмарк, Горольд Гудбразер, Доннор Солтклифф и  иные лорды, принявшие сторону мятежного жреца. Но сам Эйрон их не  замечает  – также как и верных утопленников, мерным стуком палиц  сопровождающих каждое слово пророка. Все они – ничто перед ликом Утонувшего Бога и для верного слуги его их все равно что нет. Есть только Он и его Жрец.

 

И еще Жрица.

 

Она возникает из морской пены, с мерцающими в ночи синими глазами и рыжими волосам, прилипшими к обнаженным плечам. Пленительное тело, словно вторая кожа, облегает переливающееся блестящими чешуйками одеяние, сшитое из кожи  морских змей. А следом за ней из моря вздымаются ужасающие фигуры с  извивающимися склизкими щупальцами.

 

-Из моря мы вышли, но соль его вод течет в наших венах, -  подхватывает Санса-Эфрель, - дети Утонувшего Бога явились к беспамятным братьям своим, дабы напомнить им о завете их Великого Отца. Внимайте волнам, внимайте морю - ибо Тот Кто утонул, но возродился вновь шлет своих сыновей дабы утвердить Старый Закон по всему миру.

 

Эфрель с трудом сдерживает смех, видя ужас в глазах лордов и благоговение - у "утопленников". Да она будет вещать от имени их нелепого божка, говорить о его воле -пока эти дикари все еще нужны ей. Пусть и дальше думают, что поклоняются  Утонувшему Богу,  истинные боги моря от этого станут только сильнее.

 

- Введите изменников! - взмахивает рукой Эйрон и утопленники расступаются, выволакивая к воде несколько мужчин, с разбитыми в кровь лицами. Мало кто узнал бы в грязном мужчине в разорванной одежде лорда Уолдона Винча, наместника Эурона на Железных Островах. Его глаза испуганно расширились при виде скилредов.

 

- Нет! Эурон вас всех...

 

-Трус, маловер, - сурово произнес жрец, -  за земли, подаренные тебе безбожником, ты  поклонился ведьме из черного камня. Пусть сам Утонувший Бог карает тебя руками детей своих!  То что мертво умереть не может!

 

Несколько дюжих утопленников раскачали лорда и швырнули его в объятья морских тварей. Послышался дикий крик и море плеснуло на берег кровавой пеной. Следом  в отправились и остальные -  верные сторонники Эурона, оказавшиеся поддержать притязания его брата на Морской Трон. Море выбрасывало  красные от крови волны,  как зловещее предзнаменование завтрашнего дня, который на века решит, кто будет править на Железных Островах - Душелов или Утонувший Бог.

 

Последний из упиравшихся пленников  полетел в пенящуюся воду и нее вдруг поднялась исполинская туша, состоящая, казалось, из одних глаз и щупалец. Они мигом оплели не успевшего даже вскрикнуть Эйрона, втянув его в клацавшую клыками пасть

 

Просторную каюту  на Молчаливой оглашали громкие стоны и похотливые всхлипы: сам воздух здесь, казалось, был наполнен вожделением. Обнаженный  Эурон, мокрый от пота, лежал на огромном ложе, застеленным шкурами летнийских пантер. Пальцы его впились в смуглые бедра, хотя в темноте король Железных Островов почти не видел оседлавшей его жрицы - лишь белки ее глаз поблескивали во мраке. Временами она наклонялась  подставляя темные большие соски под ищущие губы, но тут же вновь выпрямлялась, продолжая неистовую скачку. Наконец, король с хриплым рыком излился в нее  и бессильно простерся на кровати, жадно ловя ртом воздух. Джоан, приподнявшись, высвободила обмякшую плоть  и легла на кровати, похотливо оглаживая мужское тело.

 

-Король иссяк? -   белоснежные зубы блеснули во мраке, - я думала, что будет дольше.

 

- Ты ненасытная ведьма, - бросил Эурон, - но погоди. Еще ни одна женщина не может сказать, что заставила сдаться Эурона Грейджоя.

 

-Но ты уже сдался мне, - рассмеялась Джоан, - еще там, на Голове Ящера. С горячим, трепещущим сердцем труса и семью каплями твоей крови я сотворила заклятие, которому ты не можешь сопротивляться.Ни один мужчина не может противостоять Соблазнению Невесты Дамбалаха ! Я на твоем корабле, вокруг твой флот и твои люди, но ты сам - мой пленник, Эурон Грейджой! Твоя же кровь сделала тебя моим рабом.

 

- Избавь меня от этой похвальбы, - презрительно бросил пират, - я уже достаточно ее наслушался. Я пообещал, что доставлю тебя на место, но я не помню, чтобы я обязался еще и трахаться с тобой до конца ночи.

 

-Или до конца жизни, - рассмеялась ведьма, - твоей жизни Эурон Грейджой. 

 

-Если ты убьешь меня, мои люди мигом выкинут тебя за борт, - выдавил усмешку Грейджой, -  или отдадут моему брату - мы ведь совсем близко от Пайка. А Эйрон очень не любит чужеземных ведьм.

 

-Разве ты не говорил, что он  не поспеет в столицу раньше тебя?

 

-Теперь  поспеет, - буркнул Эурон, - ты  так спешила на свои болота, что я упустил момент, когда он прибыл в Лордспорт. Впрочем, неважно: он все равно не посмеет напасть на меня - даже с северянами его флот, самое малое, вчетверо меньше. Я раздавлю безумца, как устрицу вытащенную из раковины, но если я погибну - все мои люди присягнут Эйрону, как последнему из Грейджоев.

 

- Ладно, - рассмеялась Джоан, - я оставлю в покое твое вялое щупальце, оно все равно уже ни на что не способно. Но твой язык, судя по тому, как ты болтаешь - совсем иное дело.

 

- Не смей!- крикнул Эурон, но Джоан уже нависла над ним,  упершись руками в стену и расставив ноги. Влажная плоть, истекавшая женским соком и мужским семенем, протерлась по лицу пирата, насаживаясь  распаленной расщелиной на подставленный язык. Сильные бедра стиснули голову, закрывая уши, так что Эурон скорей почувствовал, чем услышал сокрушительный удар, сотрясший "Молчаливую" от кормы до носа. Словно очнувшись, Эурон сбросил с себя ошеломленную жрицу и кинулся одеваться.

 

-Что случилось? - спросила жрица.

 

- На нас напали, вот что, - бросил Эурон, одевая доспехи, - чертов братец!

 

- Кажется, ты говорил, что он не станет? - в голосе Джоан ему послышались нотки прежней насмешки. Эурон злобно посмотрел на нее и выскочил из каюты. 

 

За ночь погода испортилась - небо заволокло тучами, из которых срывался дождь, сильный ветер поднимал волны. Эурон, заслонив глаза от дождя, вглядывался в ночную тьму, пытаясь разглядеть нападавших, одновременно отдавая команды своим людям.

 

Новый, еще более сокрушительный удар сотряс корабль, послышался треск ломающегося дерева и высокая мачта рухнула рядом, едва не задев Эурона. Выпутываясь из-под накрывшего его  паруса с золотым кракеном, Эурон успел осознать одну вещь.

 

Его атаковали снизу!

 

Серия ударов, один за другим обрушились в корпус суда и на палубу «Молчаливой» вдруг вывалились серо-зеленые щупальца, схватившие с десяток матросов. Зарычав как зверь, Эурон кинулся к морской твари, занося топор. Удар широкого лезвия вошел в упругую плоть и в лицо пирата хлестнула струя темной жидкости. Не обращая на это внимания,  король рубил направо и налево, разбрасывая вокруг себя бешено извивающиеся обрубки. К своему капитану присоединились и остальные члены команды, вступившие в бой с ожившим символом дома Грейджоев.

 

Что-то свистнуло, пронесясь по небу и на миг озарив бушующее море. Тут же раздался оглушительный рев и из воды поднялась  чешуйчатая шея, заканчивающаяся окровавленной головой, похожей на змеиную. Раненный горящим ядром из катапульты, разъяренный морской дракон обрушился на судно. Затрещали ломающиеся весла и оскаленная пасть с зубами-мечами вгрызлась в борт ладьи.

 

За спиной Эурона послышался крик и, обернувшись, он увидел выскочившую на палубу Джоан, бесстрашно подбежавшую к морской твари.  С ее губ срывались странные шипящие звуки, руки двигались, совершая странные пассы. Ящер, уставился на девушку единственным уцелевшим глазом и вдруг попятился, а потом и вовсе нырнул в бушующие воды. Джоан гордо  посмотрела на Эурона, но тому было некогда восхищаться ее талантами  -  в небе блеснула молния  и в ее свете Эурон увидел, что атакованы и другие корабли. На "Лорда Дагона" напал исполинский левиафан, крушивший борта и весла исполинской пастью, а на ""Железную леди" насело  чудовище, напоминающее крокодила, но с ластами, ка у тюленями, немногим уступающим  размером самой ладье. Рядом с "Серым призраком" всплыло нечто, показавшееся Эурону скалой или рифом, хотя здесь неоткуда было взяться ни тому, ни другому. Но тут из-под «скалы» высунулась  уродливая голова,  когтистые лапы и длинный хвост, усеянный шипами.  Мощные челюсти исполинской черепахи   прогрызли дыру в борту  ладьи, начавшей стремительно наполняться водой, пока тварь, хватала и пожирала барахтавшихся в воде людей. Шедший рядом "Семь черепов", напоровшись на зубцы пилообразного гребня на панцире чудовища, получил  пробоину, в которую также хлынула вода. 

 

Однако свирепее всего чудовища наседали на "Молчаливую" -  напавший первым кракен был изрублен на куски, но еще две подобных твари атаковали корабль, выхватывая с палубы вопивших моряков. Тут же раздался жуткий треск со стороны кормы и, обернувшись, Эурон увидел как на борт взбирается нечто вроде  помеси жабы и рыбы-ежа, но размером с быка, с выпученными глазами и зубастой пастью, мигом заглотившей двух матросов. Одновременно на борт запрыгнуло  еще одно чудовище, напоминающее одновременно рака и скорпиона, терзавшее  людей жуткими клешнями и хвостом с острым шипом на конце. 

 

Те корабли, что не были еще атакованы тварями, пытались помочь остальным, обстреливая чудовищ из скорпионов и катапульт. Но качка и ветер не способствовали хорошему прицелу и вскоре один из зажигательных снарядов рухнул на палубу "Молчаливой". В уши Эурона ударил  женский крик: Джоан окруженная стеной огня, металась по палубе, теснимая пламенем. Вот она вскинула голову и ее красивое лицо исказилось ужасом: на нее, словно пылающая летучая мышь, планировал горящий черный парус. За миг до того, как он накрыл  бы ее своим смертельным покрывалом, Джоан, будто решившись,  прыгнула за борт. 

 

Эурону некогда было радоваться своему освобождению - корпус корабля сотряс очередной удар, раскатом грома прозвучал ужасающий рев и из моря взметнулось чудовище, превосходящее всякое воображение. Громоздкая туша нависала над кораблем на десятки, если не сотни футов; словно пещера зияла беззубая пасть, истекавшая черной слюной. Выхлестнувшиеся на палубу длинные щупальца оканчивались пастями поменьше, но зато с полным набором острых  зубов. Тело существа  покрывали целые гирлянду водорослей и гирлянды ракушек, меж которых, вихлялись и  скакали мерзкие твари, напоминавшие китовых вшей, но размером с собаку. 

 

Внезапно в горе плоти проклюнулось черно-зеленое око, уставившееся прямо на Эурона. Закричав как безумный, тот вскинул топор и что есть силы ударил по выпуклому холодному глазу. Фонтан вонючей жидкости залил пирата с головы до ног и в следующий миг обезумевшее от боли чудовище обрушилось всей массой на "Молчаливую".

 

Холодная вода сомкнулась над Джоан и та, отчаянно забив руками, вынырнула, отплевываясь соленой влагой. Над ее головой пылал корабль - теперь она ясно видела, что ладью ничто не спасет. В бортах зияли пробоины, трюм стремительно заполнялся водой, вместе с которой проникали и разнообразные твари. Рано или поздно одна из них непременно заинтересуется и упавшим в воду человеком, но, в отличие от Железнорожденных Джоан было не все равно кто именно это сделает.

 

Что-то твердое коснулось ее ноги, холодная чешуя царапнула ее кожу и в этот миг средь волн появилась  чешуйчатая спина с заостренным гребнем. Гибкое тело сомкнулось петлей кругом девушки, потом ушло под воду. В следующий миг перед ней поднялась огромная, размером с лошадиную, голова морской змеи. Раздвоенный язык плясал меж длинных зубов, холодные бесцветные глаза пристально рассматривали мулатку. Из пасти твари вырвалось громкое шипение и словно в ответ Джоан издала похожий звук.

 

Змей везде остается змеем – и даже морские гады ведают имя Дамбаллаха. Вскоре Джоан уже лежала на длинном чешуйчатом теле,  изо всех сил вцепившись в острый гребень. На миг она оглянулась назад – на фоне полыхающего корабля вздымался ужасающее чудовище, казалось, явившееся из кошмаров курильщика опиума. Перед ним стояла человеческая фигурка, казавшаяся особенно ничтожной рядом с монстром глубин. Вот человек ударил топором и в следующий миг корабль и все кто был на нем превратились в пенящееся кровью месиво, в котором мелькали обломки «Молчаливой», человеческие тела и огромные щупальца. Содрогнувшись, Джоан отвернулась, устремившись взором на восток, где ее ждал новый дом и новые чары.

 

Лишь утром изрядно потрепанный Железный Флот  добрался до гавани Лордспорта. Здесь их ждал новый сюрприз – на башнях Пайка колыхались не черные стяги с золотым кракеном Грейджоев, но серые с черным левиафаном Волмарков. В порту же стояли корабли под стягами иных лордов, - а также северный флот, под лютоволком Старков. Уже сойдя на берег, бывшие капитаны Эурона Грейджоя узнали весть, что разносили по всем островам жрецы Утонувшего Бога: Тот Кто Утонул разгневался на своих детей за проступок их короля, поклонившегося ведьме из черного камня. Эйрон Мокроголовый, праведный брат Эурона добровольно отдал себя в жертву детям Утонувшего, дабы искупить грех Железнорожденных за то, что те столько лет следовали за безбожником. Самого  же Эурона покарали другие Дети, а черная ведьма канула на дно морское. И так закончился род Грейджоев и их власть над Железными Островами. Новым Королем станет угодный Утонувшему Марон Волмарк, потомок «черной крови» Хоаров. Его великие предки были Королями Островов и Рек, Марон же, взяв в жены вдову Эйрона Грейджоя разделит с ней власть над Севером и Железными Островами, а позже – и над всем Вестеросом, во славу Утонувшего Бога.

Изменено 29 May 2020 пользователем Каминский

[Magnum]

Жалею, что не был при данной баталии хотя бы мичманом! (С) 

 

А Грейджои точно того, или опять вернутся? 

 

[Каминский]

А Грейджои точно того, или опять вернутся? 

Все вам расскажи Эйрон точно совершенно, насчет Эурона могут оставаться сомнения, хотя лично я не вижу как он мог выжить

[Magnum]

насчет Эурона могут оставаться сомнения, хотя лично я не вижу как он мог выжить

"Магия, сэр!" 

 

Он же фэнтэзийный персонаж, что ему стоило чуть-чуть получше подготовиться, за пустую бочку уцепиться...