Запретная история Пугачевского бунта

[Magnum]

будто самого Есенина это хоть на полшишечки беспокоило

Есенин был настолько велик, что был выше этого!  

 

[sanitareugen]

Мне повторение не очень нравится. Какое-то слово вставить (грешным быть человеком, быть живым человеком, яростным быть человеком)? Но не нахожу.

[maxab]

Какое-то слово вставить

"Истомился, измаялся быть человеком". 13 слогов к 12 лучше воспринимается чем 10 к 12.

[sanitareugen]

О! Это хорошо!

[Жак Генрих Брамс]

Интересно

[Paltus]

 

Было это давно, ещё при крепости. В ту пору руду в Тытерти не всю ещё повыбрали, и стоял там завод графа Кобылина. Кобылины род не старый, при Петре с конокрадства начинали, да в такую силу вошли, что сынок того конокрада-то с золота ел, а внук уже и по земле не хаживал, из кареты в покои холопы на руках носили. Кружевов, сказывают, за раз на него надевали ценою с каменный дом, французской пахучей воды изводили в месяц три бадьи - куда такому в горном деле разбираться? Оттого нанял граф немцев-управителей. Те тоже дураки были, потому как немцы, но все же что-то соображали, а кто нет, тот хоть притворялся. И житья от этой своры рабочему люду никакой не было - при каждом немце ведь, почитай, дюжина охоронных да надзорщиков состояла, да все с кнутами. Спины у заводских не заживали, а все равно Кобылин ругался, дескать, распустился народ, строже надо. Так-то вот оно при крепости было.

 

Жил там один парень, Матюха. Не тот, что в сказе о несгораемых портянках - тот ещё при Петре был. Как бы не крепость, так любой бы Матюхе позавидовал - уж и молод был, и силен, собою хорош, умом не обижен, а главное - любая работа в руках спорилась. Да только невзлюбил его один приказчик и порешил со свету сжить. Немолод был и страшен, аж жуть, а за первой в округе красавицей волочился, Марфушей, только девчонка на него и смотреть не хотела, потому как люб ей был Матюха. Уж приказчик самому барину в ноги падал, да тот ногами затопал:

 

- Умом рехнулся, страшилище?! Какой мне прибыток с того, что будешь уродов плодить? Отдам Марфушку за Матюху, таких мне ангелочков народят, что по тыщще рублей серебром продавать буду! 

 

Поперек господской воли не попрешь, да только про себя приказчик вон что замыслил: "так, дескать, всё выверну, что барин сам велит Матюху в кандалы заковать, а меня Марфушей наградит за верность". Но пока козни строил, такое началось, что всем не до того стало. Учинили на заводе строгость великую - ни въехать, ни выехать нельзя стало, а кто спробует - сразу в острог. Будто бы от башкирцев береглись, да только чуял рабочий люд, что вовсе другое бар так крепко испужало.

 

В один день пришел на заставу чужеземец, сказался французом. Лицо беленое, ручки-ножки тонкие, камзол синий, мудреными узорами расшитый, пахучей водой полит не хуже самого барина. Охоронные, конечно, вмиг его скрутили. 

 

- Кто, - говорят, - такой?! Зачем идешь?!

 

- Я, - отвечает кое-как по-нашему, - куафёр из самого Парижу, иду до графа Кобылина. У меня и тугамент есть!

 

 - Куафёр он! И так видим, что не Иванов. Велено всех хватать и волочь на правеж. Пойдем-ка, дружок, и ты с нами. 

 

И поволокли уже француза в острог, да только повстречался им главный графский управитель. Покраснел, закричал:

 

- Вам, дурьи головы, велено было ловить Синьчевых соглядатаев, под мужиков рядящихся, да Нурловых чумных казаков, да Сладонежевых башкирцев. А вы, псы худые, куафёра поймали, которого граф из самого Парижу выписал и при котором тугамент от двух великих государей имеется!

 

Охоронные, конечно, напужались, тотчас оковы сняли и в ноги пали пощады просить. А случилось так, что Матюха это все видел. "Что, - думает, - за чудо такое?!". И надо же было случиться, что через пару дней повстречал он того француза - гуляет запросто, будто со всеми за ровню. Матюха смелости набрался да и спрашивает:

 

- А скажи-ка, сударь мой Куафёр, да не возьми в обиду: что ты такого графу нашему делаешь, что тебя аж из Парижу выписали? Слышал я про всякие барские развратности, но за ними так далеко ходить нет нужды.

 

- А я, - говорит француз, - с вашим барином делаю то же, что и он с вами.

 

Подивился Матюха.

 

- Это как же? - спрашивает.

 

- Я стригу барина, а барин стрижет вас. Только я с барина состригаю лишнее, а он вас стрижет до самой шкуры. А вздумается - и самую шкуру снимет, потому что нет у вас заступника.

 

Обидно это Матюхе показалось, а что делать, если правда. Всё же ответил:

 

- Есть у нас заступница, Медной Горы Хозяйка! Живет она под горой, глубоко-глубоко. Там у неё чертоги огромнейшие, поболее самого Питербурху, и все темным камнем блестящим отделаны. А по камню узоры идут чудные, и в них самоцветы зеленым пламенем светятся. И чудеса в тех палатах, каких во всем свете не сыскать. Поверишь ли, простое железо так подгорные мастера закаляют, что выковать из него змейку - тотчас побежит как живая!

 

Помрачнел француз от этих слов. Говорит:

 

- Знаю я, над кем она хозяйка, и какие мастера те чудеса куют. Нет уж, пусть и дальше в глубинах спят, потому как если они проснутся и со своей Хозяйкой из-под Медной Горы выберутся, то самый лютый барин вам за счастье покажется. Не там заступничества нужно искать, а у батюшки Емельяна Ивановича, из Петров третьего!

 

Ну, я уж говорил, что Матюха-то не дурак был. Так прямо и сказал:

 

- Сдается мне, мил друг, не француз ты.

 

А тот ему, слышь-ка, отвечает:

 

- Quel jugement superficiel! Mais il serait naïf d'attendre une grande intelligence d'un serf... Правильно ты угадал: не француз я, а природный русский человек и послан истинным государем вызволить вас из-под барского гнета! Вижу, что и сам ты на ту же сторону смотришь. А теперь скажи-ка, есть ли у тебя на примете десяток надежных да толковых? 

 

О чем они дальше толковали, да что потом Матюха сделал, и к кому ещё потом француз заходил - про то мне старики не рассказывали. А точно ведомо, что через пару дней пришел башкир мёд продавать. Тоже схватили, да только его никто из острога не вызволил - очень тогда было против башкирцев большое подозрение, что все они Сладонежу служат. Сняли с него кафтан, чтоб подметные письма искать - а там все телеса знаками Кавуса изрисованы. Аж восьмерых охоронных приставили, покуда барин дело решит. Только барин никого уж не принимал об ту пору. Скучают охоронные, один да скажи:

 

- Что ж ты за сладонежец такой? Главный ваш, сказывают, который при самозванце обретается, краше всех на свете, и поет так, что ума можно лишиться. Ты на лицо урод уродом, так может хоть голосом удался? Спой-ка!

 

Тот и запел. Вот как гусь или кот поет, да ещё и не поет вовсе, а как бабка-шептунья бормочет. За такое пенье плетью перетянуть и то хорошо будет, а охоронные что-то молчат, слушают. 

 

И даже король Шотландский

маму родную убьёт

лишь за возможность понюхать

чудный башкирский мёд!

 

И вот чудо: хоть и песня была дрянь, и голос туда же, а все же охоронным так этого башкирского меду захотелось, что мочи нету. Отобрали горшочек, да как напустились - там и один бы все съел, а то восемь - чудо что не подрались. Что они там с этого мёду творили, старики мне не говорили, а только на следующий день подступились к башкиру.

 

- Давай ещё мёду!

 

-  Вы же сами всё съели. Где я вам в остроге нового добуду? Вот отпустили бы меня - тогда б подумал ещё.

 

- Ступай! - говорят - Ступай! Только мёду принеси! Нет мочи терпеть!

 

- То-то же! Но сперва так скажите: служим, дескать, верно и праведно, Кавусу, Сладонежу и енералу Кистеню. 

 

И стал Кистень мёд носить, да только так, что один не получит, пока двух других не угостит. А барин-то вот что задумал:

 

- Все дела, - говорит, - бросайте и лейте пушки. Государыня наша в войне пребывает. Соберет она войско великое, а пушек нет! Ан у меня уже сорок батарей приготовлено - и денег заплатят втрое против партикуляра, и благодарность монаршья изольется. Не подведите!

 

А Матюха уже со всеми литейщиками поговорил. Все как могут стараются. Вот последняя пушка отлита! Барин выходит довольный, даже на землю ступил. 

 

- Спасибо! - говорит, - Братцы! Хорошую мысль мне Этьешка насчет пушек подсказал, пока стриг. Наградить бы его дестью тысячами серебром, да только вчера пришел на него розыскной лист аж от самого короля Лудовика французского, так что вот мой приказ: высечь стригаля на конюшне, а после отправить в кандалах до самого Питербурху!

 

Матюха того только и ждал. 

 

- Братцы! -кричит, - Доставай! 

 

Трудари-то, слышь, наготове уже были. Вынули из земли колья прикопанные да на барина приступили. Тот кричит охоронным:

 

- Спасай! Стреляй!

 

Да у тех уже один мёд на уме. Сами на графа ружья наставили, как им Кистень приказал. Кинулся было на них тот приказчик, что Матюху со свету сжить хотел, да три пули в голову словил и на том кончился. А Емельян Иванович теми пушками долго ещё рабов ложной императрицы громил. Так-то было.

Изменено 19 Feb 2022 пользователем Paltus

[Normalyk]

Кавус коварен.

[Paltus]

Кавус коварен.

Иначе у него не было бы шансов.

[Magnum]

Было это давно

И прослезился!  Русская литература, которую мы потеряли, потому что не заслужили! 

 

[Paltus]

Русская литература, которую мы потеряли, потому что не заслужили! 

Я в детстве, помню, был разочарован, когда нашел собрание сочинений Бажова и в последнем томе увидел его письма. Оказалось, что он вовсе не уральский сказитель, помнящий крепостное право, а достаточно образованный человек эпохи дизельпанка, между делом вставляющий в переписку целые фразы на французском. Это было обидно.

[Владимир Станкович]

Оказалось, что он вовсе не уральский сказитель, помнящий крепостное право, а достаточно образованный человек эпохи дизельпанка, между делом вставляющий в переписку целые фразы на французском. Это было обидно.

А как одно мешает другому? Лённарт закончил Королевскую академию и Гельсингфоргский университет -но вряд ли кто то всерьез скажет что он "Калевалу" выдумал из головы

[Paltus]

А как одно мешает другому? Лённарт закончил Королевскую академию и Гельсингфоргский университет -но вряд ли кто то всерьез скажет что он "Калевалу" выдумал из головы

Поймите, я был ребенком. Да ладно я. Аж целый Демьян Бедный принял бажовскую "Живинку в деле" именно за записанную народную историю, а не авторское произведение, и начал было перекладывать её своими дубовыми стихами (что с народным творчеством делать можно, а с авторским уже будет плагиат).

[sanitareugen]

Ну, Пушкина с "Песнями западных славян" тут не перещеголять...

[Paltus]

Ну, Пушкина с "Песнями западных славян" тут не перещеголять...

Мерриме был таким жырным троллем, что и в нынешнем интернете не сыщешь. Кстати, очень недооцененный в АИ ситуайен. 

[Урус-хай]

Интересно!

[Magnum]

Оказалось, что он вовсе не уральский сказитель,

Никому нельзя верить. 

Мерриме был таким жырным троллем, что и в нынешнем интернете не сыщешь. Кстати, очень недооцененный в АИ ситуайен. 

О, нас уже двое. 

 

[sanitareugen]

А вот линия Хозяйки интересна... Кого может бояться эмиссар Тзинча?

Некроны? Или всё же проимперские Адептус Механикус?

[Омич]

- Quel jugement superficiel! Mais il serait naïf d'attendre une grande intelligence d'un serf...

О чем они дальше толковали, да что потом Матюха сделал, и к кому ещё потом француз заходил - про то мне старики не рассказывали.

Класс! Очень...

[Paltus]

Ну, механикусы в обольщении юных мастеровых как-то не были замечены. У них внешность к такому не располагает. А вот какой-нибудь недобитый мелкий К'Тан вполне может. Естественно, хаоситам пробуждение гробницы во главе со звездным божеством совершенно не нужно.

[sanitareugen]

А малахит, значит, обломки К'Танов, раздробленных некронтир после победы над Древними?

[Paltus]

А малахит, значит, обломки К'Танов, раздробленных некронтир после победы над Древними?

Возможно. А возможно, эта планета такая отсталая, что на ней некроны ещё старой редакции, которые никаких К'Танов не дробили. Это, собственно, объясняет присутствие Хозяйки. Но в любом случае подгорный малахит точно не простой дигидроксокарбонат меди. 

[sanitareugen]

А тогда кто такой товарищ Подгорный?

[sanitareugen]

И по кому он стреляет "Малахитом"?

[Paltus]

А тогда кто такой товарищ Подгорный?

Совершенно точно киборг в био-оболочке. Смотрите, вот он похоронах де Голля. "Так, меня снимают на камеры, надо изобразить человеческие эмоции!". А какие именно эмоции уместно изображать на похоронах данных в железном мозгу уже не хватило, вместо скорби имитировал радость и веселье. В это кадре он, кстати, говорит: "Сейчас я хочу пожелать вам счастья, здоровья и успехов больших!". 

 

[imnot]

как одно мешает другому? Лённарт закончил Королевскую академию и Гельсингфоргский университет -но вряд ли кто то всерьез скажет что он "Калевалу" выдумал из головы

вот и я думаю, что Толкин тоже ничего не придумывал, как ему приписывают. .