За тысячи лет до Рагнарека

[Каминский]

???

Ну не, так далеко он еще не забрался:

https://ru.wikipedia.org/wiki/Лесё

Очередная инкарнация Риссы?

Ну почему же инкарнация?

 

Изменено 13 November пользователем Каминский

[Crusader]

Очередная инкарнация Риссы?

 Как что плохое прям.

[Каминский]

Как что плохое прям.

И действительно

[Стержень]

То, что-то дано земле

Что наверное, редакторская правка...

Тейн подозрительно посмотрел на девушку — откуда бы ей знать, куда он направляется?

Ну Тейн сам её сказал-редакторская же правка...

 

[Каминский]

Ну Тейн сам её сказал-редакторская же правка...

Он просто заранее подозревает худшее, встретившись с потенциальной ведьмой и то, что она оказывается родом из тех мест, куда он направляется только усиливает его подозрения.

Изменено 14 November пользователем Каминский

[Каминский]

Дети Волка

 

В село они пришли на рассвете: едва первые робкие лучи утреннего солнца пробились из-за густых ветвей, как тучи огненных стрел обрушились на сгрудившиеся у реки небольшие землянки. Рыжее пламя весело заплясало на устлавшем крыши мхе и дерне, густой едкий дым устремился внутрь жилищ, удушливыми пальцами убивая толком не проснувшихся сонных людей. Те же селяне, что уже встали поутру, чтобы накормить скотину, сейчас с криками разбегались в лес. За ними с гиканьем и свистом неслись конные всадники, с луками и пиками наперевес. Уже несколько окровавленных тел валялось посреди землянок и осиротевшая скотина мычала и блеяла на разные голоса, пока торжествующие налетчики не выгоняли ее наружу, собирая животных в дрожащую вопящую кучу.

— Вайу! — Одрик резко осадил коня, когда выскочивший из землянки могучий мужик с черной бородищей, хлопая осоловелыми спросонья веками, попытался достать чужака длинной рогатиной с костяным наконечником. Одрик отмахнулся мечом и когда мужик, неверяще уставился на бесполезный обрубок в его руке, ударил клинком ему прямо в лицо. Истекая кровью, селянин осел на землю и копыта боевого коня, протоптались по бездыханному телу. Сам Одрик, наскоро вытерев окровавленный меч, кинулся вслед за убегающей, визжащей от ужаса девкой. Далеко убежать ей не удалось: вскоре рука Одрика сомкнулась на выбившихся из-под платка волосах и он рывком забросил рыдающую пленницу на круп коня. Справа и слева от него раздавались такие же крики и стоны — воины Клана Волка безжалостно убивали взрослых мужчин, но захватывали в плен женщин и детей. Двуногая добыча, вместе со скотом и небогатым скарбом селян, отправится в становище кемеров — как пример того, что бывает с непокорными, не желающими платить дань владыкам степи.

— Хей, Одрик! — рядом остановился молодой кемер — поджарый, с красивым нагловатым лицом и зелеными глазами, делавшими его похожим на лисицу. Это сходство усиливали и рыжевато-каштановые волосы, выбивавшиеся из-под высокого шерстяного колпака. Запястья молодого человека украшали тонкие бронзовые браслеты.

— Вижу, ты уже нашел, кто будет греть тебе постель этой ночью, — всадник кивнул на рыдающую девку, перекинутую через седло, — лакомый кусочек. Не продашь?

— Поищи себе другую, Мадар, — Одрик мотнул головой в сторону горящего села, — мало что ли тут бегает таких.

— И то верно, — Мадар пришпорил коня и, издав дикий вой, кинулся в погоню за убегавшей в лес женщиной в разорванном платье и с растрепанными волосами. Одрик оглянулся — село уже горело и черный дым поднимался над землянками. Кое-кто из здешних мужиков еще пытался отбиваться, ухватив нож или топор, но в целом бой был окончен и кемеры, рассыпавшись меж дымящихся землянок, уже тушили огонь, чтобы беспрепятственно поживиться чужим добром. Другие сгоняли в кучу разбежавшийся скот, кто-то вязал пленникам руки и ноги. Некоторые не в силах терпеть, уже заваливали вопящих женщин на землю, нетерпеливо задирая подолы, стремясь скорее добраться до спелой женской плоти.

Одрик бросил взгляд на свою пленницу — пригожее круглое лицо, заплаканные карие глаза, полные губы. Он провел рукой по ее телу и довольно хмыкнул, нащупав под грубой тканью высокую грудь и пухлые ягодицы. Развернув коня, наследник Рудогорья направил его к ближайшей опушке, чтобы в стороне от завистливых взглядов насладиться своей добычей.

Одрик давно уже потерял счет таким селам — сожженным, разграбленным, с вырезанным или угнанным в рабство населением. Поначалу ему самому казалось это чрезмерным — и он сам, порой смущенно останавливал руку с мечом или плетью, столкнувшись со слезами растрепанной простоволосой девчонки или же испуганными глазами босоногого мальчишки, у которого на глазах убили отца и взяли силой его мать. В одном из первых таких налетов он даже пожалел такого мальца, едва ли десяти лет от роду, опустив плеть и жестом указав ему в сторону леса: беги, мол.

Однако парень не побежал: когда Одрик, спрыгнув с коня, хотел отвести его к колодцу, он едва не пропустил отчаянный выпад мальчишки, что с горящими от ненависти глазами попытался пырнуть его в бок припрятанным под одеждой ножом. Одрик отскочив, ударом плети вышиб нож из рук мальца и, разгневавшись от этого вероломства повалил парня на землю. Вновь и вновь взлетала плеть, мальчишка визжал как свинья, которую режут, пока кожаная плеть гуляла по его телу, оставляя кровавые полосы. Эти вопли еще больше раззадорили молодого воина: в ту ночь он запорол мальца до смерти, а потом еще и изнасиловал его сестру, что была немногим старше младшего братца. Дальше пошло куда легче — в последующих селах Одрик убивал, грабил, насиловал не хуже своих новых соратников, уже ничем не отличаясь от грубой жестокости Сынов Волка.

Без церемоний он бросил девку на лесную подстилку и сам завис над ней, одной рукой прижимая ее к земле, а второй торопливо расшнуровывая завязки штанов. Испуг и мольба в заплаканных глазах давно перестали смущать Одрика — напротив они распаляли его еще сильнее. Задрав подол, он силой раздвинул пухлые ляжки, обнажая розовую щель в окружении курчавых черных волос. Навалившись сверху Одрик хрипло зарычал, почувствовав как его член погружается в горячую скользкую глубину, как его семя толчками проникает в недра извивающейся под ним пленницы, рыдающей от боли и ужаса. Ее плач и жалобные стоны звучали для ушей Одрика как победная песнь его мужской доблести.

Уже позже отряд кемеров покинул разоренное село с мешками полными зерна и иного невеликого добра найденного средь обгорелых развалин. Перед собой они гнали забранный скот и кучку рыдающих пленников со связанными руками. Где-то среди них была и девка, которую сегодня взял Одрик. Будь он чистокровным кемером, она бы могла войти в его дом, как наложница или даже младшая жена. Однако сам Одрик видел своей супругой только одну женщину — все остальные могли быть лишь мимолетной забавой, усладой для жаждущей мужской плоти. И все же, порой он мечтал, что однажды поступит с Амалой также грубо и жестоко, как со всеми этими лесными пленницами — и она будет плакать и умолять его о пощаде, прося прощения за свое вероломство.

Справедливая плата за то унижение на празднике.

Не всегда, впрочем, приход кемеров нес за собой пожары и разрушения. В тех селах, что соглашались платить уговоренную дань зерном и скотом, Дети Волка не бесчинствовали: лишь забирали свое и, отдохнув в предоставленных им землянках, продолжали свой путь. Иные старейшины в селах сами подбивали дочерей оказать воинам кемеров должное гостеприимство — и те, если оставались довольны податливыми сельскими девками, то оставляли их с каким-нибудь подарком, зачастую из добра, награбленного у соседей. Однако тех, кто не желал ничего отдавать, ждала быстрая и суровая расправа, как в том селе, куда сегодня пришел Одрик.

Не все местные покорно ждали своей участи — иные уходили в леса, убивая отставших или замешкавшихся кемеров, нападали на них из засады, вырезая, порой, целые отряды. В некоторых деревнях, притворно согласившихся дать дань, норовили преподнести находникам с юга отравленное питье или же втихомолку вырезать их ночью. Ответ же за подобное был всегда одним — кровавая резня, сожжение сел и угон в рабство немногих выживших. Одрик учился у своих родичей по матери ездить верхом, также ловко, как они, владеть луком и плетью, учился охотиться в густом лесу на двуногую дичь, а самое главное — учился усмирению непокорных, вселять страх и почтение в сердца селян. И он уже предвкушал как он применит полученную здесь науку, вернувшись домой, против врагов Рудогорья.

Когда осенние заморозки сменились первым снежком и последние листья облетели с голых деревьев, кемеры повернули на юг, в родным становищам. Вопреки ожиданиям Одрика его сородичи по матери не были настоящими кочевниками — у них имелись и засеянные поля и пастбища, где паслись коровы и овцы, и жирные свиньи, хрюкающие на подворьях селян побогаче. Имелись у них и укрепления, окруженные земляным валом, в которых жили вожди и их дружинники. В одном из таких городищ, расположенных в среднем течении великой реки, и гостил Одрик.

 

— Клянусь Вайу, племянник, мы еще сделаем из тебя Волка!

Ворах расхохотался и хлопнул Одрика по плечу так, что молодой человек едва сдержал недовольную гримасу. Срубная изба его дяди, — самая большая в становище, — сегодня полнилась народом: Ворах принимал сегодня других вождей клана, заколов для них самую жирную свинью. Хозяин избы сидел на самом почетном месте: плотный длинноносый мужчина с желтыми глазами и клочковатой рыжей бородой. Снаружи выл ледяной ветер, но внутри избы горел очаг, над которым и жарилась свиная туша, так что в срубе было жарковато. Сам Ворах облачился лишь в волчью шкуру, наброшенную на голое тело и скрестив под собой ноги обутые в кожаные башмаки. Острыми зубами он терзал свиную ногу и горячий жир капал на поросшую рыжим волосом грудь. Свиное мясо он запивал мерзким на вид и на вкус пойлом, изготовленным из прокисшего конского молока, которое здешний люд потреблял в огромных количествах. Наливали за его столом и пиво и даже вино — которое, впрочем, пили только вожди, запивая его молочным пойлом. Вообще, становища кемеров выглядели бедновато даже по сравнению с жилищем его отца, изрядно разочаровав Одрика в его мечтах о богатствах загадочного юга.

Не сказать, что и его встречали тут с почестями: сейчас Одрик сидел вместе с остальными воинами за длинным столом, занявшим чуть ли не половину избы. Справа от рудогорца сидел Мадар, слева — широкоплечий мускулистый Вар — здоровенный как дикий тур и такой же тугодум. Сам Одрик считал, что ему полагается место получше, но что поделаешь: родственные связи здесь значили немного и Ворах показывал, что хоть как-то выделяет племянника лишь, когда подшучивал над ним. Куда больше времени он уделял своим гостям: двое из них, вожди Теуш и Сандак, были рослыми мужчинами в доспехах из вареной кожи, что предпочитали доброе вино и мясо любым разговорам.

Куда больше привлекал внимание третий вождь — точнее третья: высокая женщина средних лет с тяжелой грудью, которую не могла скрыть даже кожаная куртка. Из всех вождей Клана Волка, она явно больше всех почитала родового зверя: рыжевато-каштановые волосы укрывал колпак из волчьей шерсти, с шеи свисало ожерелье из волчьих зубов, пояс скрепляла бронзовая бляха в виде головы волка. Из-за пояса торчала рукоятка бронзового топора. Резкие черты лица напоминали хищную птицу, особенно длинный слегка изогнутый нос. Несмотря на это женщина могла считаться даже симпатичной — если бы не уродливый шрам, напоминавший след от когтистой лапы, располосовавший ей всю щеку и лишивший правого глаза. Левый же глаз, впрочем, смотрел пронзительно и зло, разительно отличаясь от беззаботных взглядов захмелевших вождей.

Одрик знал кто это женщина — о ней рассказывала мать: Пенфеса, двоюродная сестра Баркины и Вораха, ведущая под своим началом почти шесть сотен воинов. Средь Клана Волка не так уж редки воительницы, но Пенфеса выделялась даже среди них своей отвагой и кровавой жестокостью. Свой шрам она получила, едва выйдя из возраста девичества, когда в каких-то горах на юге схлестнулась со львом-людоедом, убившим двух спутников-мужчин Пенфесы. Лев успел поставить и ей отметину своей лапой, прежде чем она вогнала в глаз зверю свое копье. С тех пор ее имя стали поминать в воинственных песнях у костров кемеров — песен о Волчице убившей Льва.

Именно Пенфеса прервала пустую болтовню вождей — ее голос, словно вороний грай перекрыл все остальные звуки.

— Мы говорим о чепухе, Варах, — недовольно сказала она, — ты хочешь просидеть всю зиму в своем становище или получить большую славу и добычу?

— Ты опять про свой поход на юг? — Ворах поморщился, — мы ведь уже говорили об этом. Слишком далеко и опасно.

— Зато прибыльно, — ответила Пенфеса, — царь Вилусы за верную службу даст нам много товаров с юга. Или ты хочешь, чтобы твои жены и по сей день носили одни лишь костяные и бронзовые подвески вместо достойных украшений?

— Чтобы всего лишь угодить женам я не пойду так далеко, — сказал Варах и остальные вожди согласно закивали, — чтобы положить всех своих людей не добравшись даже до Изра. Если ты хочешь ты — иди, но знай, что этот поход только твой, не клана.

Пенфеса скрипнула зубами и оглянулась по сторонам, в поисках поддержки, но никто из вождей не собирался ее вставать на ее сторону. В отличие, кстати, от многих молодых воинов: Одрик видел как загорелись глаза Мадара и Вара от первых слов воительницы.

— Это твой племянник, Варах? — она кивнула на Одрика и тот невольно залился краской от откровенно оценивающего женского взгляда.

— Он, — кивнул Варах, — сестра хочет, чтобы я воспитал из него воина.

— И как, — Пенфеса усмехнулась, оскалив крепкие острые зубы, — получается?

— Спроси о том у лесовиков, — не выдержал Одрик, — немало их пало от моей руки.

— Немного чести в том, чтобы побеждать селянских девок, — пренебрежительно хмыкнула Пенфеса, — хочешь настоящего подвига, Одрик?

— Кто же не хочет? — пожал плечами молодой человек

— Я могу тебе помочь, — сказала Пенфеса, — если твой дядя отпустит тебя на юг. Кто-то из твоего народа ходил так далеко?

— Нет, — мотнул головой Одрик, его глаза заблестели при мысли о том, что он увидит богатые царства юга, о которых так много слышал дома, — и я хотел бы стать первым.

— Он еще не принял посвящения, — вмешался Варах.

— Так пусть примет, — Пенфеса вновь оскалилась, — Вайу, Повелитель Волков будет рад принять нового сына. Да и земной отец не будет против: слышала, король Марон хочет, чтобы его сын вернулся великим воином — разве он станет таким в здешних лесах?

— Его мать будет против, если он сложит голову на юге, — проворчал Варах, однако слова Пенфесы его убедили. Он обвел хмурым взглядом своих людей и махнул рукой.

— Я не могу запретить тебе идти на юг, — сказал вождь кемеров Одрику, — и не могу отпустить одного. Можешь взять сотню воинов — но и часть добычи ты отдашь мне. И только после посвящения — я не могу допустить, чтобы воинов клана вел человек не прошедший обряда.

— Сейчас как раз наступают волчьи дни, — рассмеялась Пенфеса, — скоро ты узнаешь, мальчик с запада, что случается, когда волк обретает свою стаю.

 

Изменено 14 November пользователем Каминский

[ЛАВ]

царь Вилусы

А вот и Троя)) 

Пенфеса

И амазонки))

[Сеня]

Критический анализ недостатков текста

Текст, описывающий насилие и жестокость в средневековом контексте, имеет ряд значительных недостатков, которые могут повлиять на восприятие и оценку произведения.

1. Проблема стилистической избыточности

Избыточные детали: Описание сцен насилия и жестокости часто перегружено ненужными деталями, что может отвлекать читателя от основной идеи. Например, длинные описания пыток и насилия могут вызывать не столько сопереживание, сколько отторжение. Это может привести к тому, что читатель утрачивает интерес к сюжету, сосредоточившись на шокирующих моментах вместо глубокого понимания персонажей и их мотивации.Неуместные метафоры: Использование метафор иногда кажется неуместным или даже абсурдным. Например, сравнение страданий персонажей с «победной песнью» может восприниматься как попытка оправдать насилие, что вызывает у читателя негативные эмоции и сомнения в авторском намерении.

2. Одномерность персонажей

Стереотипные образы: Персонажи, такие как Одрик и его соратники, представлены в слишком упрощенной манере. Они действуют согласно предсказуемым шаблонам жестоких воинов без глубокого внутреннего конфликта или развития. Это делает их менее реалистичными и затрудняет сопереживание.Отсутствие глубины: Главный герой не демонстрирует значительного внутреннего роста или изменений в восприятии своих действий. Его трансформация от смущенного молодого человека до безжалостного убийцы проходит слишком быстро и поверхностно, что лишает текст эмоциональной нагрузки.

3. Этические проблемы

Проблема морали: Текст затрагивает сложные темы насилия и угнетения, однако автор не всегда справляется с их этическим осмыслением. Отсутствие критического взгляда на действия персонажей может создать впечатление оправдания насилия. Это вызывает вопросы о том, какую моральную позицию занимает автор и какую реакцию он ожидает от читателя.Неправдоподобные реакции персонажей: Реакции персонажей на насилие иногда выглядят неестественно. Например, отсутствие чувства вины у Одрика после жестоких действий может восприниматься как чрезмерная гипербола, что снижает правдоподобие его образа.

4. Логические несоответствия

Несоответствия в сюжете: В некоторых местах текст содержит логические дыры. Например, описания действий Одрика противоречат его внутренним переживаниям; он одновременно испытывает сомнения и совершает акты насилия без видимых колебаний. Это создает путаницу для читателя и ослабляет общий нарратив.Непоследовательность в развитии событий: Некоторые сцены кажутся вставленными ради шокирующего эффекта, а не для продвижения сюжета или развития персонажей. Это может привести к разрыву в восприятии повествования и снизить его целостность.

Заключение

В целом текст имеет потенциал для глубокого исследования тем насилия и человеческой природы, однако его недостатки — стилистическая избыточность, одномерность персонажей, этические проблемы и логические несоответствия — мешают полному раскрытию задумки автора. Эти аспекты требуют внимания для улучшения качества произведения и повышения его воздействия на читателя.

[Стержень]

Вайу! — Одрик резко осадил коня,

Коллега, я немного запутался...

 А разве Одрика не послали в Альбу, которая в любом случае на Британских стровах?

Кемеры-это как раз я так понимаю те полукочевники?

Как же они туда переселились, в Саксонию?

 

 

[Сеня]

Ваш текст представляет собой насыщенный описаниями и событиями отрывок, который, несмотря на богатую детализацию, нуждается в существенном редактировании для повышения литературного качества и читабельности. Его слабые стороны:

1. Переизбыток деталей: Многочисленные описания часто перегружают текст, снижая динамику повествования.
2. Однообразие ритма: Много длинных предложений, которые могут вызывать усталость у читателя.
3. Шокирующий натурализм: Детализация сцен насилия иногда кажется чрезмерной и может оттолкнуть аудиторию.
4. Недостаток эмоционального контраста: Герои предстают скорее как набор черт, нежели как живые персонажи с внутренними переживаниями.
5. Повторы: Некоторые моменты и образы дублируются, что снижает их эффект.

Перепишем первую часть текста, сделав его более художественным и плавным, сохранив при этом суть событий:

---

Первый луч солнца осторожно пробился сквозь густую завесу лесных крон, но свет этот оказался обманчиво мягким. Вслед за ним на прибрежное село обрушились тучи огненных стрел. Рыжее пламя, будто давно ждавшее своего часа, взметнулось на крышах, покрытых мхом и дерном. Дым, густой и горький, завладел воздухом, проникая в землянки, где еще дремали их обитатели. Те, кто уже встал, чтобы накормить скотину, бросали свои дела и, крича, устремлялись к лесу. Но лес был полон врагов: конные воины в волчьих шкурах с гиканьем и свистом преследовали беглецов, размахивая луками и пиками.

Небольшое поселение захлестнула волна ужаса. Скот, сбившийся в кучу, метался, оглашая воздух беспорядочным мычанием и блеянием. На пепелище уже виднелись окровавленные тела — мужчины, пытались защитить свои семьи, но клинки налетчиков оказывались неумолимы. Те, кто выжил, — женщины и дети, — оказались в плену. Этот день, подобно сотням ему подобных, стал свидетельством того, что значит разгневать владык степи.

— Вайу! — Одрик резко осадил коня. Из ближайшей землянки выскочил широкоплечий мужик с черной бородой и, спотыкаясь, кинулся на всадника с длинной рогатиной. Одрик парировал выпад, ловко отсек древко мечом, а затем, не дожидаясь второго удара, полоснул селянина по лицу. Кровь хлынула, окрашивая землю, и мужчина рухнул. Одрик  вытер клинок о траву, прежде чем вновь направить коня в сторону леса.

---

Если понравится такой подход, можем двигаться дальше.

[Каминский]

А разве Одрика не послали в Альбу, которая в любом случае на Британских стровах?

В Альбу послали Тейна.

Как же они туда переселились, в Саксонию?

Так Одрик уже давно не в Саксонии.

Отсутствие глубины: Главный герой не демонстрирует значительного внутреннего роста или изменений в восприятии своих действий.

Это вызывает вопросы о том, какую моральную позицию занимает автор

Да

 

[Стержень]

В Альбу послали Тейна.

Так Одрик уже давно не в Саксонии.

Перечитал, понял...

Гм...Кемеры-это очевидно киммерийцы?

 

[Каминский]

Гм...Кемеры-это очевидно киммерийцы?

Это вот эти ребята, но да, я их отождествил с киммерийцами. Хотя подобное отождествление и спорно

[Каминский]

Что скрывает море

 

— Хлер бы побрал этот туман, — проворчал Тейн, с новой силой налегая на весло, — все время ждешь, что сядешь на какой-нибудь проклятый риф.

Опасения эти выглядели вполне оправдано: утром, вскоре после того как они вышли в море, и впрямь поднялся туман, столь густой, что, казалось, что весла погружаются в молоко. Поскольку они отошли уже далеко Тейн не велел править к берегу, о чем теперь жалел.

— Может, оно к лучшему, — сказал сидевший рядом Гарн, — в такой туман ни одна лодка с Янтарного берега не выйдет в море. Дадут боги и вы все-таки разминетесь со Своном.

— Боги дадут, верно, — кивнул Тейн, — вот только какие? Что-то сомневаюсь, что наша новая спутница молится Тиусу или Сунне.

Он бросил подозрительный взгляд через плечо: Сарси, закутавшись в соболиную накидку из тех мехов, что они везли на продажу, сидела на корме, уставившись перед собой так, будто она видела что-то еще помимо сгустившегося вокруг тумана.

— Ты сам взял ее с нами, — заметил Гарн.

— Я помню, — поморщился Тейн, — если она не врет, то в Альбе она может пригодиться. Если же нет…бросить ее за борт никогда не поздно.

— Сомневаюсь, что это решение, — сказал Гарн, — она ближе к морю, чем любой из нас.

Тейн угрюмо кивнул в ответ: он помнил, что случилось прошлой ночью, когда они встали на ночлег средь песчаных дюн. Тейн и Гарн специально выбирали как можно более безлюдное место: после стычки на Хлёсе и убийства Хареда король Свон стал кровником Тейна, что усложнило его путешествие в разы. Оставалась смутная надежда миновать Янтарный берег прежде, чем Свон, узнав о смерти сына, кинется мстить его убийце. Это понимали все спутники Тейна — в том числе и Сарси, которая с тех пор, как они покинули Хлес, не перекинулась со своими спасителями и десятком слов, несмотря на попытки парней помоложе завязать знакомство. Когда ж они встали на ночлег, молодая пророчица ушла одна в дюны, поближе к морю, откуда вскоре донеслись монотонные песнопения на незнакомом языке. И никто не захотел пойти глянуть, чем занимается Сарси — особенно когда в шум волн, словно отвечавших этому песнопению, начали вплетаться иные слова — словно сам Океан вторил призывам молодой колдуньи.

А утром поднялся туман — и девушка, в отличие от остальных своих спутников, ничуть не удивилась и не встревожилась его появлению. С тех пор как небольшой флот Тейна обволокли белесые клубы, Сарси сидела на корме «Морского коня» лишь иногда беззвучно шевеля губами, уставившись на воду.

Если не считать этих непонятностей, в остальном путешествие проходило достаточно гладко. Они двигались вдоль западного края Янтарного берега почти вслепую, но довольно ходко: ни одна лодья не села на отмель или риф, ни одно враждебное судно не кинулось за ними в погоню. При этом они проходили мимо каких-то селений — временами туман немного рассеивался и в нем угадывались смутные очертания берега, а на нем — какие-то дома и причалы. Гарн даже уверял, что они миновали Георот — «столицу» Свона, наиболее опасное место, где нападение было особенно вероятно. Вскоре после этого туман начал рассеиваться и уже к полудню море и небо совершенно очистились, уже ничем не мешая их ходу.

На ночлег они встали на очередном пустынном берегу, по-прежнему опасаясь селений. Сарси и сейчас хотела уйти к морю, но Тейн воспротивился тому.

— Будем держаться вместе, — сказал он, подозрительно глянув на нежданную попутчицу, — и не держать тайн друг от друга, пока мы идем в одной лодке.

— Тебе бы не хотелось знать всех моих тайн, Тейн сын Рольфа, — усмехнулась девушка, — то, что приходит из моря не всегда годится для суши.

— Это ты наслала туман? — прямо спросил ее Тейн, но девушка лишь улыбнулась в ответ.

— Туман наслала Мать Девяти Волн, — сказала она, — и она еще потребует плату.

— Плату? Какую?

— Узнаешь, — заверила его Сарси и гибко поднялась на ноги, — ты хочешь болтать всю ночь? Если боишься отпускать меня без присмотра, так может, проводишь меня сам?

Тейн бросил быстрый взгляд на своих спутников, но те, даже Гарн, старательно делали вид, что ничего не замечают — лишь несколько молодых воинов опустили глаза, пряча завистливые взгляды. Молодой человек поднялся, отряхивая с колен песок.

— У тебя слишком острый язык, — заметил Тейн, когда они уже шли вдвоем между дюн.

— Мой язык может творить чудеса, — рассмеялась Сарси и молодой человек, глянув ей в лицо, увидел, как она медленно облизнула губы. Выражение ее глаз изменилось, в них появилось откровенное желание — и такое же вожделение вспыхнуло в Тейне, когда девушка повела плечами, небрежно сбрасывая меховую накидку. Под ней не оказалось ничего и девушка, вновь издав похотливый смешок, прижалась к Тейну своим чудесным обнаженным телом. Сине-зеленые глаза сияли словно потусторонние звезды, пока тонкие пальцы ловко снимали одежды Тейна, обнажая его гибкое, мускулистое тело. Член молодого человека уже рвался из плена кожаных бриджей, когда Сарси опустилась на колени, сноровисто распуская завязки на штанах. Возбужденное мужское достоинство вырвалось на свободу, покачиваясь перед прелестным лицом морской колдуньи, и та нежно провела пальцем по налитому кровью стволу, словно смакуя его возбуждение. Затем она наклонилась и окутала восставшую мужскую плоть влажным теплом своего рта.

— Оххх, — простонал Тейн, откинув голову и наслаждаясь новыми, необычайно сладостными ласками. Голова Сарси качалась вверх-вниз, непристойно чавкая, когда она глубоко заглатывала его член, словно собираясь сожрать его целиком. Руки Тейна впились в золотые локоны, прижимая ее к себе, пока язык Сарси обвивался вокруг его пульсирующей головки. Она заглотила его по самый корень, тяжелые от семени мужские яйца шлепали по ее подбородку, по которому стекала слюна. Низкие стоны рвались из груди Тейна, но, прежде чем он достиг пика, Сарси отстранилась, выпуская блестящий от слюны член.

— Не так быстро, мой принц, — томно промурлыкала она, ее голос сочился соблазнительным обещанием. Грациозно поднявшись, она повернулась и наклонилась, подставляя воину свой круглый зад, белоснежные ягодицы словно сияли в лунном свете. Влажные складки женственности разошлись, обнажая блестящий розовый цвет ее похотливой щели.

— Ты заявил на меня права, когда убил Хареда, — выдохнула она, ее голос был хриплым от желания, — так возьми же то, что твое по праву.

Принцу не нужно было дальнейшего поощрения: он схватил ее бедра, оставляя красные пятна на упругих ягодицах, и с похотливым рычанием погрузил свой член в мокрые глубины. Сарси порывисто вскрикнула, ее спина выгнулась, как у кошки, когда она впустила его в себя.

Тейн задал бешеный темп, врываясь в распаленную тесную расщелину, воздух наполнили шлепки плоти о плоть и похотливые стоны Сарси, чьи скользкие стенки сжимали его ствол. Сам принц был полностью захвачен охватившим его удовольствием, превосходившим весь его небогатый любовный опыт. Познания Сарси в любви противоречили ее юной внешности: Тейн до сих пор поверить, что красивейшая из женщин, которых он когда-либо видел, оказалась еще и столь искусной в любви. Она без труда могла вогнать в краску самую распутную из тех жриц Нерты, что на празднике Папоротника и Воды отдавались первому попавшемуся мужчине. Двигая бедрами и напрягая внутренние мышцы, Сарси выдаивала Тейна без остатка, раз за разом не давая ему кончить и умело продлевая его удовольствие. Тейн чувствовал, что теряет себя в дымке дикой похоти, его разум словно поглотила эта сладкая теснота, охватившая его член, стук его сердца почти заглушал животные крики женщины, которую он брал. С гортанным ревом он, наконец, освободился, его член дергался и пульсировал, когда он изливал поток своего семени в женские глубины.

Выйдя из Сарси, Тейн без сил повалился на песок, его грудь тяжело вздымалась, сердце колотилось так, будто хотело выскочить наружу. Сарси же, не теряя времени, склонилась над мужскими бедрами и, прежде чем Тейн успел ее остановить, принялась вылизывать обмякший член. Закончив с этим она выпрямилась, уставившись в лицо Тейна и тот с некоторой оторопью увидел, что ее глаза светятся в лунном свете.

— Уже не так жалеешь, что взял меня с собой? — улыбнулась она и, прежде чем Тейн успел ответить, хищно впилась в его губы своими губами, все еще влажными и блестящими от их смешанных жидкостей.

Когда развратная парочка вернулась к лагерю, почти все уже спали — лишь Гарн, стоявший на страже, подмигнул смущенно зардевшемуся принцу. Сарси же держалась еще уверенней, чем раньше, без спросу улегшись там, где Тейн постелил себе ложе и наследнику Скадвы ничего не оставалось, как прилечь рядом. Гибкое женское тело прильнуло к нему, — будто большая змея обвила Тейна своими кольцами, — однако молодой человек был уже так измотан сегодняшней ночью, что почти сразу провалился в сон.

Наутро они вновь отправились в путь. Справа тянулась цепь песчаных островков со скудной растительностью и мшистыми болотами. Кое-где на островах мелькали убогие поселения, с покачивающимися на воде рыбацкими лодками и торчащими на отмелях шестами с натянутыми на них сетями. Сами рыбаки, — светловолосые мужчины в льняных туниках, — настороженно провожали взглядами идущие лодьи, однако Тейн не особо волновался о них: Гарн заверил его, что здешние края уже не подчиняются Свону.

О том, как он будет возвращаться домой, да еще и с грузом олова, Тейн старался не думать.

— Завтра нужно будет повернуть на запад, — однажды вечером сказала Сарси, когда воины Скадвы высаживались на ночлег на одном из безлюдных островов.

— В открытое море? — Тейн удивленно глянул на девушку, — разве там близко до Альбы?

— Нет, — сказал из-за его плеча незаметно подошедший Гарн, — в Альбу лучше плыть южнее, где между островом и остальной сушей лежит лишь Альбийский пролив. Но к юго-западу от нас лежит остров Фарри — и тебе не помешает оставить там дары.

— Святилище Фарри почитается во всех северных морях, — добавила Сарси, — будет странно, если ты пройдешь мимо и не поклонишься богам.

«Интересно, что там нужно тебе самой?» — чуть не сказал вслух Тейн, но промолчал. Он и так понимал, что у его новой подруги есть немало тайн — достаточно и того, что она до сих пор умело уклонялась от прямого ответа на вопрос, что заставило ее покинуть Альбу. Впрочем, недостаток искренности Сарси с лихвой возмещала ночью, укладываясь под плащом Тейна — после чего у него уже не оставалось сил на расспросы. Да и в любом случае совет был неплох: Тейн краем уха слышал о священном острове далеко на западе, и украшенным золотом и янтарем святилище из красного кремня. Остров этот посвящался Тиусу в ипостаси бога-хранителя законов, и слово его жрецов считалось последним из доводов во всех спорах и дрязгах правителей по обеим Северного Моря.

— Ладно, — кивнул Тейн, — значит, завтра, идем на Фарри.

[Magnum]

остров Фарри 

В прошлый раз промахнулся, поэтому в этот раз угадывать не буду, а спрошу прямо: где это, если не секрет? 

 

 

[Каминский]

где это, если не секрет?

Гельголанд

[Magnum]

Гельголанд

Тьфу, блин! Вот самое честное слово - первая мысль была про него, но опасался снова опозориться. 

[Сеня]

• Текст перегружен длинными описаниями и часто использует клишированные фразы ("налитый кровью ствол", "влажные складки женственности"), что снижает художественную ценность.

• Попробуйте экспериментировать с языком, чтобы сделать описание уникальным. Например, вместо стандартного «её глаза сияли, как звёзды» можно написать: «её глаза мерцали, как глубины океана, полные обещаний и тайн».

• Используемые образы (например, «гибкое женское тело словно змея») встречаются слишком часто в низкокачественной литературе и не добавляют сцене оригинальности. Читателю не предлагается ничего нового, что могло бы удержать его внимание.

• Сексуальный контакт между героями сводится к физическому акту без значимого эмоционального подтекста. Это обесценивает сцену и лишает её литературной ценности Совет: Сделайте акцент на внутреннем мире персонажей. Покажите, как их чувства и переживания отражаются в этих моментах близости. Пусть акт будет не просто телесным, но и символическим для их взаимоотношений

Как улучшить описания сексуальных сцен:

Используйте метафоры и символы

Метафоричность помогает избежать излишней прямолинейности. Например, вместо «она глубоко заглатывала его член» можно использовать: «её губы исследовали его жадно, как морские волны охватывают прибрежные скалы».

Вместо натурализма стремитесь к изяществу. Например:Вместо: «Она наклонилась и окутала восставшую мужскую плоть влажным теплом своего рта»Напишите: «Её губы медленно коснулись его, как будто шепча тайные заклинания, способные подчинить волны и ветер.»

Символизм усиливает литературность и добавляет мифологического контекста, который уже присутствует в повествовании.
Совет: Избегайте шаблонных фраз. Вместо этого постарайтесь показать близость героев через неожиданные, оригинальные образы, которые подчеркнут их характеры или мифологический контекст истории

[ВИП]

Сексуальный контакт между героями сводится к физическому акту без значимого эмоционального подтекста.

интересно а в бронзовом веке вообще могло быть по-другому?

Сделайте акцент на внутреннем мире персонажей.

Ахахах, а он у них есть?? Т е, может где-то и есть но не в этом смысле, полагаю.

[ВИП]

— Туман наслала Мать Девяти Волн, — сказала она, — и она еще потребует плату. — Плату? Какую? — Узнаешь, 

Интересно, и какую же. Больше того, за потрахушки с колдуньей счётчик может ещё вырастет 

[ВИП]

Пока что прочитал только последние части , до начала ещё не добрался. Из этого мог бы получиться хороший годный увлекательный исторический телесериал. Картинки дальней эпохи представляются очень хорошо 

Изменено Saturday в 14:34 пользователем ВИП

[Каминский]

Интересно, и какую же.

Стандартную)

[Сеня]

а в бронзовом веке

зато читатель не в бронзовом веке

[Сеня]

годный увлекательный исторический телесериал

выглядящий примерно так

Картинки дальней эпохи представляются очень хорошо 

особенно если учесть что в бронзовом веке если у кого и были лошади то только у знати и она ездила не  верхом, а на колесницах с луком 

Простые воины имели палки с наконечниками, дубины и щиты-плетёнки. Само собой в рукопашную никто не вступал-ищите идиотов. Просто кидали друг в друга копья и камни

 

Изменено Saturday в 15:20 пользователем Сеня

[Каминский]

зато читатель не в бронзовом веке

Такие читатели как вы мне точно без надобности.