Игра Дракона

[Каминский]

режиссерам надо растянуть хронометраж

Спасибо, кэп

[Каминский]

17.       Огненный шторм

 

Огромные черно-зеленые валы, с грохотом обрушивались на скалистый берег, будто желая утащить в пучину  исполинский утес вместе с стоящим на нем замком. Свирепые ветры, доносили соленую влажную пыль до вершины массивной башни, встроенную в толстую крепостную стену. Долетавшие брызги сделали влажными лицо и волосы стоящего меж массивных зубцов высокого воина, задумчиво  глядевшего  на разбушевавшуюся стихию.

 

-Говорят, что раз в семьдесят лет, боги моря и неба пытаются уничтожить Штормовой Предел,- послышался негромкий голос за его спиной,- насылая на замок сильнейшие штормы.

 

-Если бы боги были столь мелочны,- усмехнулся Конан,- на земле не осталось бы людей, чтобы возносить к ним молитвы.

 

Он разеврнулся и увидел молодого человека  в черном камзоле и щегольской шляпе, прикрывавшей серебристо-золотые волосы. В серо-зеленых глазах таилась насмешка, которую он мигом спрятал под маской почтительности.

 

-Ваши гости недоумевают милорд,- учтиво произнес Ауран Уотерс,  гранд-адмирал Королевского флота,- им бы не хотелось пить за здоровье нового лорда в его отсуствие.

 

Конан кивнул и, бросив последний взгляд на бушующее море, начал спускаться по ступеням.

 

Этот авантюрный план возник у Серсеи и Квиберна еще во время пребывания Конана в Королевской Гавани. Серсея вручила ему королевский указ, признававший «бастарда лорда Стеффона Баратеона и знатной дамы из Волантиса,  Конана Шторма, законным наследником титула лорда Штормового Предела и всех Штормовых Земель». У киммерийца были серьезные сомнения в успехе замысла, основанном на столь зыбком аргументе, как внешнее сходство с  Баратеонами. Тем более, что в столицу он возвращался даже с меньшими силами, чем в момент высадки в Дорне: Йененга присягнула леди Солнечного Копья, а ее амазонки составили личную гвардию принцессы. С нею же остался и Даррен Пайк, со своими кораблями и своими пиратами. Так что назад Конан возвращался лишь с изрядно поредевшим войском Ланнистеров, во главе с Лайлом Крайкхоллом, своими черными пиратами и барахтанцами. Даже Н’кона, с его тенекрылом, отлеживался  где-то в  окрестных холмах, чтобы не пугать возможных подданных.  Завидев исполинские стены Штормового Предела, Конан сразу понял, что если придется воевать, его слабосильное войско не возьмет этот замок.

 

Однако его опасения оказались напрасны: кастелян Штормового Предела открыл ворота перед новым лордом и впрямь впечатлившись высоким ростом, черными волосами и ярко-синими глазами короля Аквилонии. Громогласный бас Конана, а также его явное пристрастие к обильной еде и выпивке еще больше убедили челядь, что перед ними и впрямь их природный лорд: словно сам Роберт Баратеон восстал из могилы в самом расцвете сил. Во все замки  лордов Штормовых земель полетели вороны, скликавшие вассалов присягнуть новому лорду Штормового Предела. Не успел Конан как следует ознакомиться с новыми владениями, как  в воротах замка начали появляться первые знамена: черный лев Грандисонов, висельник Трантов, белый филин Мертинсов, черепаха Эстермонтов и многие другие, о которых Конан забывал, едва приняв присягу. Так или иначе, большинство домов Штормовых земель присягнуло «Конану Баратеону» и тот, решил дать прощальный пир перед своим отъездом в Королевскую Гавань. Кастеляном, на время его отсутствия назначался Лайл Крейкхолл.

 

Он же и рассказал Конану о том, почему Штормовые лорды столь беспрекословно подчинились никому не известному «бастарду»,  которого столь неожиданно предьявила Штормовым Землям  королева Серсея.

 

-Джейме Ланнистер взял Хайгарден,- рассказал он,- вывел почти войско из Утеса Кастерли, предварительно опустошив кладовые. Евнухи Дейенерис Таргариен заняли пустой замок, а Эурон Грейджой сжег весь их флот, так что теперь им придется идти к своей мамочке пешком через весь Вестерос. А Джейме полностью обчистил Простор - забрал его золото, зерно, прочие трофеи.Старуха Тирелл приняла яд, узнав, что ее знаменосцы переметнулись к Ланнистерам. Глядя как королева расправляется с Дорном  и Простором, здешние лорды тоже решили присягнуть короне,- Лайл хохотнул,- нам надо поблагодарить Дейенерис  Таргариен за то, что она заставила их шевелиться.

 

Он залпом опрокинув кубок с вином и набросился на политую белым соусом оленину.  Все гости уже разъехались по домам и за столом кроме Конана и Крайкхолла, остался лишь  Ауран Уотерс,  прибывший пару дней назад, во главе эскадры десяти массивных галлей, привезших с собой солдат Ланнистеров. Все они поступали под начало Крайкхолла, после чего флот поворачивал в столицу, забрав заодно Конан, вместе с его пиратами. Сейчас они пребывали на своих кораблях, пришвартованных к подземной пристани в глубинах замка, поглощая присланное новым лордом вино и жареное мясо.

 

-Если буря не прекратиться, корабли не смогут отчалить,- бросил Ауран Уотерс, озабоченно прислушиваясь к грохоту волн.

 

-Тогда пойдем по суше,- пожал плечами Конан, бросая под стол собаке кость с остатками мяса,- я видел карту, так даже быстрее. Хотя, конечно, моим людям это будет не привычно, да и не хотелось бы бросать свои корабли здесь.

 

-Я уж точно не смогу этого сделать,- усмехнулся Уотерс,- королева оторвет мне голову, если я оставлю ее флот без присмотра. А ехать через Королевский лес  сейчас небезопасно - он кишмя кишит разбойниками.

 

-Зачем тебе вообще в столицу,- произнес Крейкхолл,- оставайся тут, а я поеду. Ты теперь законный лорд Штормовых Земель, чего же  тебе еще желать.

 

-Я не лорд, я король,- отрезал Конан,- и это не моя земля. Мне кое-что обещали в Королевской гавани и я не успокоюсь, пока не получу свое. С каждым проведенным мной днем здесь, власть узурпатора крепнет и мой народ все меньше помнит имя своего законного короля.

 

-Стоит ли такой народ твоих забот,- пренебрежительно усмехнулся Крейкхолл,-  ты потерял престол там, но обрел новый дом здесь.

 

-Это не мой дом,- повторил Конан, угрюмо посмотрев на Могучего Вепря,- я убираюсь отсюда завтра, морем или посуху, все равно.

 

Он погрузился в мрачное молчание. С востока долетали тревожные  слухи: незадолго до их отбытия из Дорна в Тенистом Городе появились люди, в которых барахтанцы Конана опознали сотоварищей по морскому разбою. По их словам, город Волантис, после захвата власти Храмом Огня, вмешался в войну в Зингаре, захватив чуть ли не треть страны. Тогда же Вольный Город обрушился и на Барахские острова: одни пираты поступили на службу новым владыкам,  другие бежали в Аргос, тоже все больше втягивающийся в гражданскую войну в Зингаре.  Но были и такие, кто бежал на острова Василиска или  на запад, добравшись в итоге и и до Дорна. Они  ирассказали Конану наиболее обеспокоившую его новость: граф Троцеро Пуантенский перешел Алиману, объявив о своих притязаниях на зингарский престол и сплотив вокруг себя северных зингарских князей.  Пуантен все больше втягивался в войну и это тревожило Конана больше всего: вряд ли Валерий упустит случай ударить в спину. Настораживали слухи и о смерти Тараска и регенстве Амальрика над несовершеннолетней наследницей трона Немедии.

 

Наутро Конан проснулся от непривычной тишины. Он даже не сразу понял, в чем дело - лишь поднявшись на башню, он увидел, что шторм стих.

 

-Отличный денек, милорд,- рядом с ним поднялся Ауаран Уотерс,- Теперь ничто не помешает нам привести весь флот в Королевскую Гавань. Не иначе, как Семеро благоволят вам.

 

-Я давно не полагаюсь  на богов,- покачал головой Конан,- человек помогает себе сам.

                                                                                                                                                      ***

 

«Прекрасная Серсея» производила впечатление – пожалуй даже большее, чем оригинал. Конан, повидавший в своей жизни немало военных кораблей, оценил колоссальную пятипалубную галлею, с несколькими рядами весел,  с тараном в виде львиной головы и двумя «скорпионами» на носу и корме судна. Мачты оснащены «гнездами для лучников», вдоль бортов   занимали позиции лучники и копейщики. Аналогичным образом были оснащены и другие галеи, возвращавшиеся из Штормового Предела в Королевскую Гавань. Барахтанские каракки на  фоне этих плавучих громад выглядели достаточно скромно, но зато и отличались большей маневренностью, удачно дополняя королевскую армаду. На их мачтах реяли флаги со золотым львом, правда на черном, а не красном фоне, как у Ланнистеров. И все же это был королевский флот, о чем напоминала и стоящая на носу «Прекрасной Серсеи» позолоченная статуя королевы в кольчуге, львином шлеме и мечом в руке.

 

-Королева не  желает полностью зависеть от Железного Флота,- пояснил Ауран Уотерс,- этот флот заложили  еще когда был жив Тайвин Ланнистер, когда узнал о захвате Дейенерис Миерина. Честь и хвала нашей мудрой королеве, что она не бросила эту затею.

 

-Честь и хвала,- рассеяно повторил Конан, стоявший вместе с Уотерсом на носу флагманского корабля. На  его присутствии настоял сам молодой гранд-адмирал, утверждая, что лорд Штормового Предела, не может довольствоваться меньшим, чем лучший корабль Королевского Флота. Конан согласился, хотя сейчас он предпочел бы находиться на палубе одного из хайборийских кораблей. Барахтанцы, уже немного изучив эти воды, по причине своей быстроходности, следовали чуть впереди армады, выполняя роль авангарда.

 

Сейчас  флот огибали длинный полуостров выдававшийся далеко в море. На его окончании виднелись очертания большого замка, где выделялась громада башни, с горящим на ее вершине огнем маяка. Ауран Уотерс  разъяснил Конану, что полуостров зовется Крюком Масси, а стоявший на нем замок – Острый Мыс, владения дома Бар-Эммонов. По словам Уотерса, этот дом, поддерживавший ранее фиктивного «брата» Конана, Станниса Баратеона, сейчас остается в стороне от схватки, не примыкая к Ланнистерам или Таргариенам.

 

-А вон там, мой родной дом,- Ауран махнул рукой на север, где, далеко в тумане, просматривались очертания некоей земли, - Дрифтмарк, родовой замок Веларионов.

 

-У тебя же вроде иное родовое имя,-  как бы невзначай обронил Конан и увидел мимолетную гримасу  на лице Уотерса.

 

-Я бастард,- нехотя произнес он,-  лорд Дрифтмарка, Люцерис Веларион, зачал меня вне брака. Главой дома Веларионов был мой брат Монфорд Веларион. Но он сгорел за короля Станниса при Черноводной, а я попал в плен и присягнул королю Джоффри. Главой дома сейчас считается мой племенник, Монтерис, мальчишка девяти лет.

 

Конан пожал плечами- ему, безродному искателю приключений, прорубившему мечом путь к трону, здешнее трепетное отношение к родовитости дома казалось смешными, а порой и неуместными предрассудками. Какой человек в здравом уме предпочтет отдать  благополучие целого рода в руки не зрелого мужа, а всего лишь юнца, без какого-либо боевого опыта. Особенно сейчас, когда страна ведет войну на несколько фронтов.

 

-Чью сторону держит твой дом?- спросил Конан у Аурана.

 

-Дейенерис,- сказал тот,-  Дрифмарк слишком близко к Драконьему Камню. К тому же Веларионы родом из Валирии, как и сами Таргариены и всегда предпочтут Мать Драконов Матери Львов.

 

-Но ты выбрал иную сторону,- Конан бросил внимательный взгляд на гранд-адмирала.

 

-Я же бастард,- пожал плечами Ауран,- и на стороне Дейенерис им же и останусь. Серсея же обещала узаконить меня как наследника Дрифтмарка и главы Веларионов, а также предоставить мне права на Драконий Камень- после победы.

 

-Да,- усмехнулся Конан, вспомнив сцену в тронном зале,- ваша королева очень щедра на дары после победы. А кто еще в этих краях поддерживает Мать Драконов?

 

-Насколько мне известно, никто,- сказал гранд-адмирал, - здесь свой лорд чуть ли не на каждом острове. Они близко от Дейенерис, но и от Королевской Гавани тоже, так что все они сейчас выжидают. Даже Селтигары с Клешни, несмотря на свои валирийские корни, держатся в стороне.

 

-Клешня?- Конан вспомнил слова Квиберна,- это разве не полуостров к северу от залива.

 

-И полуостров и замок,- кивнул Уотерс,- я слышал, что вас интересуют те места?

 

-Не сколько места,- уклончиво произнес киммериец,- скорее жители.

 

-Вы о хлюпарях?- рассмеялся Ауран, увидев, как переменилось лицо Конана,-не волнуйтесь, Серсея рассказала мне совсем немного.  Я знаю, что вы интересуетесь этими старыми легендами, но понятия не имею - зачем. Однако Селтигары и впрямь могут вас заинтересовать. По слухам у них есть рог, способный вызвать подводных чудовищ. В моем роду, кстати, тоже есть легенда о сделке с Водяным Королем. Я никогда не верил в эти байки, но в последнее время что-то часто оживает то, что считалось детскими сказками. Может и легенда про рог окажется верной.

 

-Любопытно, - пробормотал Конан, стараясь не показывать своего интереса.  Если легенды про рог правдивы, то этот парень, мнящий себя флотоводцем, сам того не зная, подсказал ему кратчайший путь к цели. Только добраться до Королевской Гавани, выведать у Квиберна все, что он успел разузнать, да и отбыть к этой самой Клешне. Вряд ли лорд Селтигар ожидает гостей, так что стремительный набег на остров может увенчаться успехом. А уж вызвав подводных тварей Конан, постарается убедить их расстаться с Сердцем Аримана.

 

-Вот и еще одна тварь из моряцих баек,- прервал его размышления голос Уотерса,- я много слышал о вивернах Соториоса, но никогда там не бывал. А твой черный колдун привез тенекрыла прямо к Королевской Гавани. Хорошо бы он еще научил его дышать огнем.

 

-И Н’коны есть пределы колдовской силе,- усмехнулся Конан, проследив за направлением взгляда Уотерса. Прямо по курсу, на фоне заходящего солнца и впрямь  снижался черный  крылатый силуэт. Тенекрыл обычно предпочитал ночное время, появляясь из мрака, пугая выставленных на кораблях часовых: Конану и Уотерсу приходилось следить, чтобы кто-нибудь с перепугу не пальнул по виверне из скорпиона. Впрочем, Н’кона держал свою тварь подальше от вестеросцев, предпочитая коротать ночи рядом с черными корсарами. Днем же его тварь отсыпалась в  чаощобах Королевского Леса.  Но до сих пор виверна ни разу не появлялась над  открытым морем, предпочитая выходить к ночным стоянкам на берегу.  И эта неожиданная перемена в поведении заставила Конана насторожиться. Как-то странно на этот раз вел себя тенекрыл, совсем непохоже на ту осторожную  коварную тварь, которую знал Конан.

 

-Что они делают?!- воскликнул Ауран, когда шедшие впереди каракки барахтанцев, вдруг резко повернули к берегу, одновременно расходясь в разные стороны. Конан перевел взгляд на снижавшееся чудище: нет, тенекрыла, управляемого хорошо знакомым  им колдуном, они бы не испугались.  Но, как быстро не шли каракки барахтанцев, чудовище оказалось быстрее, спустившись столь низко, что почти задевало верхушки мачт. Не веря своим глазам, Конан осознал, что размах крыльев чудовища превышает длину самого большого из кораблей.

 

-Дракон! - киммериец услышал за своей спиной сдавленный стон Аурана.

 

Луч заходящего солнца отразился от черной как ночь чешуи, осветив на шее твари тройной алый гребень и Конан увидел, припавшую к нему скорчившуюся  хрупкую фигурку с развевающимися на ветру светлыми волосами.

 

-К скорпиону!- рявкнул он,- все! Быстро!

 

-Лучники  на правый борт,- тут и Ауран сообразил, какая опасность над ними нависла,-  подготовить скорпионы по всем кораблям! Пошевеливайтесь, если никто не хочет накормить рыб поджаренными Ланнистерами!

 

По всем палубами послышался топот ног, кто-то торопливо отдавал команды, кто-то подавал сигналы на остальные галеи. Конан перевел взгляд на крылатую тварь: сделав круг над  барахтанскими кораблями, она сложила крылья и камнем ринулась  на ближайшиуй карракк. Конан узнал его  - «Смельчак», под командованием Андрокла из Мессантии, ходившего под началом Конана еще во времена пиратской молодости обоих. «Смельчак» отчаянно маневрировал, оторваться от преследовавшего его чудовища, но, несмотря на все усилия, расстояние между ними стремительно уменьшалось.  Конан увидел как с корабля взметнулась туча стрел, но дракон взмыл вверх, подставив под выстрелы бронированное брюхо. В следующий миг распахнулась огромная пасть и струя черно-красного пламени вмиг объяла каракк. Даже с такого расстояния Конан услышал многолосый крик боли и ужаса, вырвавшийся с обьятой огнем палубы, увидел, как мечутся по ней горящие фигурки, словно муравьи в охваченном огнем мравейнике. Новый шквал пламени обрушился на каракк, на миг скрыв даже верхушки мачт в зареве огромного костра. В следюущий же миг огромная тварь взмыла вверх устремившись вдогонку за остальными каракками барахтанцев.

 

-Будь ты проклята!- стиснув кулаки, Конан смотрел, как дракон нагоняет второй каракк, с которого уже прыгали в воду пираты, видевшие какая участь постигла «Смельчака».  В следюущий же миг, крылатая тварь распахнула пасть и корабль объяло драконье пламя, с одинаковой жадностью пожиравшее дерево, ткань и человеческую плоть. Носящийся над морем дракон выхватывал из воды барахтающиеся фигурки, размалывая их могучими челюстями, обрушивая на них струи пламени, превращая воду в кипяток, сваривавший заживо барахтанцев и черных корсаров. Расправа длилась недолго – вскоре дракон вновь поднялся, устремившись в погоню за третьим судном. Тому оставалось до берега меньше мили, когда и его обьяло драконье пламя. Черный дракон взмыл кверху распахнув крылья и Конан, несмотря на весь ужас происходящего, невольно восхитился мрачным величием исполинского ящера. В лучах заходящего солнца чешуя дракона переливалась подобно черным алмазам, глаза чудовища полыхали огнем преисподней, из пасти вырывались языки багрового пламени. На фоне алого диска проступила рогатая голова, делавшая дракона подобным  некоему мрачному богу, вырвавшемуся из огненных глубин Ада, дабы пожрать все человечество.

 

Дракон сделал круг над морем и, вновь распахнув крылья, устремился на королевский флот. Его пасть распахнулась и оттуда вырвался ужасающий рев, по сравнению с которым рык дракона из Черных Королевств звучал не страшнее лая дворового пса. Краем глаза Конан успел заметить, как корабли позади «Прекрасной Серсеи» замедляют ход, а то и поворачивают к берегу.

 

-Трусливые ублюдки,- бросил он, повернувшись к побелевшему от страха Аурану,- ну же, быстро! Всех лучников на нос! Приготовить скорпионы!

 

-Приготовить скорпионы!- срывающимся  голосом крикнул Уотерс и несколько бойцов метнулись к метательному устройству, укладывая копья с массивными граненными наконечниками. -Пускай!

 

-Отставить!- рявкнул Конан,- рано!

 

Однако его приказ  запоздал- сразу с нескольких кораблей вылетели блеснувшие на солнце снаряды. Одни упали в воду, не долетев до цели, от других дракон уклонился,  взмыв в темнеющее небо. Перезарядить скорпионы никто не успел - дракон перевернулся в воздухе и распахнув крылья с ужасающим ревом устремился на корабль. В этот момент и Конан и Ауаран, не сговариваясь, выкрикнули одну и ту же, единственно уместную сейчас команду.

 

-Покинуть корабль!

 

В этот самый миг пламя охватило верхушки мачт и мигом вспыхнувшие паруса. Конан почуствовал как раскалился за его спиной морской воздух, почуствовал, как его плоть уже охватывает смертоносный огонь, когда его тело погрузилось в спасительную воду. Работая ногами и руками, он уходил на глубину, до тех пор пока разогревшаяся вода не сменилась благословенной прохладой. Сжав зубы он  смотрел вверх, как мечутся над водою огненные блики. По счастью сегодня  киммериец не одел доспехи, не ожидая боя, так что единственное, что тянуло его на дно, это тяжелый меч, свисавший с пояса.  Преодолев искушение сбросить оружие, Конан перевернулся на спину и заработал ногами, стремясь уйти как можно дальше от разгоревшегося над водой ада. Он смотрел вниз, в черно-зеленую глубину, куда уходили с поверхности вспугнутые косяки рыб. И вдруг, на мгновение он забыл о драконе и своих погибших людях, до боли в глазах всматриваясь в морскую пучину. На мгновение ему показалось, что там, в непроглядной тьме, мелькнула уродливая человекоподобная тень. Конан чуть было не метнулся за ней, но страшная боль в груди, рвущейся от недостатка воздуха, черные круги под глазами и молоточки колотящие в висках, заставили его всплыть на поверхность.

 

Оказалось он уже отплыл достаточно далеко от сгоравшего королевского флота, чтобы чуствовать себя в относительной безопасности. Он видел, как пламя охватило «Прекрасную Серсею», как мечутся на ее палубе горящие фигурки,  как вспыхивают остальные корабли, поджигаемые  взгромоздившимся на тонущей галее драконом. Никто не ушел от драконьего огня - все галеи королевского флота превратились в полыхающие плавучие костры, тогда как люди, спрыгнувшие в воду, либо сварились в кипевшей воде, либо оказались растерзаны огромными клыками. Мерзкий запах  поджариваемой заживо плоти разливался над морем, тогда как  чудовище выхватывало из воды гибнущих людей, словно цапля, охотящаяся на лягушек. Конан, набрав побольше воздуха, вновь нырнул на глубину,  уходя подальше от горящего флота.

 

Он сам не знал, как долго он плыл: то выныривая, то вновь уходя под воду. Течение отнесло его далеко в сторону - вокруг него вздымались острые скалы, напоминавшие наконечники копий. Он вспомнил как Даррен Пайк указывал на эти скалы и небольшие островки, когда они входили в Черноводный Залив. Местные моряки называют их Копьями Сардиньего Короля и говорят, что на каждое копьё, торчащее над морем, приходится дюжина других, предательски таящихся под водой. Мало какие корабли появляются в этих предательских водах -  только  редкие контрабандисты, проплывают тут, чтобы остаться незамеченными береговой охраной.

 

Конан с трудом выбрался на ближайшую скалу, улегшись на спину и тяжело дыша, уставился в ночное небо. Внутри него все кипело– давно он не чувствовал столь остро своего бессилия и это выводило его из себя. Их разбили наголову, надо признать, но самое скверное- он не знал, что этому противопоставить. Чудовище, сжегшее его корабли, поражало воображение своей мощью и неодолимостью– как он мог рассчитывать справиться с этим Нергалом во плоти?

 

Справа послышалось хлопанье исполинских крыльев и  Конан, схатившись за меч, вскочил на ноги, готовый к последнему бою. Однако тут же он расслабился - со спины опустившейся рядом твари спрыгнул старый черный колдун.

 

-Я видел как горел ваш флот, Амра,- произнес он,- видел, но не мог подлететь. Тенекрыл не желал подниматься в воздух, пока дракон не улетел – и мне сложно его в этом винить. Было еще слишком светло, нас бы быстро заметили.

 

-Я не виню тебя, Н’кона,-  покчал головой Конан,- ты погиб  точно также как и все,  если бы подлетел ближе. Эта тварь много больше твоей ящерки, да еще и огонь. Нет, я виноват не меньше тебя, что не предвидел такой возможности. Мне все еще с трудом верилось в рассказы про драконов- и вот расплата за мою самонадеянность. Вместе с моряками Королевского флота погибли и мои люди, а я не мог их спасти  - вот что разьяряет меня сейчас больше всего.

 

-Не мог спасти,- медленно произнес колдун,- но может, сумеешь отомстить. Дело в том, что перед тем, как покинуть Дорн, я много говорил с Йененгой… и кое-что взял у нее на дорогу.

 

Не перебивая, Конан слушал своего соратника, чувствуя, как пробуждается в нем надежда.

 

-Если то, что ты говоришь, правда,- произнес он, когда колдун замолчал,- то клянусь Кромом, Имиром и Сетом, не все еще потеряно. Пусть твоя тварь отвезет нас в Королевскую Гавань - мне есть о чем переговорить с королевой Серсеей.

 

                                                                                                                                                                 ***

 

-Ее дракон сжег тысячи фургонов! Баллиста Квиберна не могла его остановить, а у нее их три! Эту войну нам не выиграть!

 

Серсея  с плохо скрытым раздражением смотрела на стоявшего перед ней отчаявшегося мужчину. И этого человека она любила когда-то? Где тот отчаянный светловолосый красавец готовый убить весь мир, чтобы они остались вдвоем?  Как он мог превратиться в этого  усталого надломленного человека, убеждающего ее капитулировать.  Королева, конечно, слышала о разгроме своей армии на Розовом Тракте, знала она и про гибель своего флота у Крюка Масси. И все же  она не собиралась сдаваться. Должен, обязательно где-то должен быть выход!

 

-И что же нам делать?- она постаралась вложить в вопрос как можно больше едкой насмешки,- молить о пощаде? Я сижу на троне ее отца, которого ты предал и убил. Что же нам делать?

 

-Если мы не прекратим войну, то последуем за Тиреллами, Старками и всеми прочими!

 

-Либо смерть в бою, либо смерть на коленях,-  отчеканила Серсея,- я знаю свой выбор! Воин должен знать свой!

 

-Хорошо сказано Ваше Величество,-  раздался громкий голос от дверей.

 

Брат с сестрой обернулись – в  дверях, подпирая могучим плечом косяк стоял великан-киммериец. Волосы его спутались, на лбу виднелся свежий шрам, но в глазах светилась угрюмая решимость. За его спиной стояли Квиберн и чернокожий старик, увешанный амулетами.

 

-Кто пустил  их сюда!?- рявкнул Джейме.

 

-Я, милорд,- с поклоном произнес Квиберн,- прошу прощения ваше Величество.

 

-Есть за что,- ледяным тоном произнесла Серсея,- твоя баллиста не прошла испытаний, десница.

 

-Это не совсем так,-  мягко поправил ее Квиберн,- насколько мне известно, она все же ранила дракона и заставила его спуститься на землю.

 

-Да, но не убила,- ответил Джейме,- и он превратил твое чудо-оружие в головешки.

 

-Возможно к скорпиону надо приложить еще кое-что,- произнес Конан.

 

-Ты кто такой, чтобы открывать рот в присутствии королевы и лорда-командующего? - Джейме раздраженно  посмотрел на киммерийца,- наемник, пират.

 

-Я слышал у вас нет недостатка в наемниках и пиратах,- усмехнулся Конан,- говорят, они даже лучше справляются с войной, чем иные высокородные.

 

-Хватит!- Серсея повысила голос,- не время выяснять отношения еще и между вами. Джейме, это сир Конан Баратеон, новый лорд Штомовых земель. И король…как там зовется та страна?

 

-Аквилония,- произнес Конан,- но речь сейчас не о ней. Ваша война теперь стала и моей войной и мы с Н’коной, кажется, знаем средство способное вам помочь.

 

-О чем вы?

 

-Я о драконах,- произнес Конан,- сир Джейме, я понимаю вас. На море я столкнулся с тем же, что и вы и, признаться, у меня возникли схожие мысли. Но колдун утверждает, что выход есть…

 

-У них есть яд,- произнес Квиберн,- очень редкий яд, из тех земель, откуда родом этот колдун. Они утверждают, что именно им можно убить дракона.

 

-Тот яд о котором ты мне говорил?- спросила Серсея. Конан молча кивнул.

 

-По твоим словам, яд мог убил просто огромного ящера, - продолжила Серсея,-   не летающего и не дышащего огнем. Как ты можешь быть уверен, что он подействует на драконов?

 

-Не попробуешь, не узнаешь,- пожал плечами Конан,- но,  мы можем это проверить.

 

-Септон Барт в своем труда «Драконы, виверны и змеи»,- заметил Квиберн,- писал, что маги крови из Валирии использовали виверн для создания драконов. Если это правда, то то, что может подействовать на виверну, подействует и на дракона.

 

-И где же нам взять виверну для опытов?- раздраженно спросил Джейме. Квиберн переглянулся с королевой и та чуть заметно кивнула.

 

-Соблаговолите проследовать в подземелье, Ваше Величество,- произнес Квиберн,- и вы, милорд.

 

В освещенном факелами подземелье мало что изменилось- все те жеузкие ходы и большие залы, в дальнем из которых по-прежнему высились черепа драконов. Вот только теперь между ними лежала еще и живая тварь- не дракон, но такая же крылатая, черная и злобная. Когда на входе появились люди, она подняла голову, блеснув злыми змеиными глазами. Из оскаленной пасти вырвалось хищное шипение, ударил длинный хвост, захлопали крылья, заставив попятиться Серсею, которую тут же загородили спинами Джейме и Гора. Черный колдун произнес несколько слов и чудовище успокоилось.

 

-Пусть кто-нибудь даст мне нож,- произнес Н’кона. Конан перевел его просьбу и Квиберн протянул ему тонкий стилет. Колдун достал из своего кожаного мешка  большой кокосовый орех, обернутый в два слоя полупрозрачной пленки.  Конан знал, что ее делают из пузырей огромных хищных рыб, обитащих во внутренних озерах Черных Королевств.  Сняв эластичную и крепкую оболочку, колдун  с необычайной осторожностью вытащил деревянную затычку и погрузил внутрь клинок. Когда он его вытащил наружу,  острую сталь покрывали темно-красные пятна. Тщательно следя, чтобы ни одна капля не попала на кожу, колдун вновь заткнул затычку и обвернул орех оболочкой, после чего подошел к тенекрылу и, шепча заклятия, вонзил стилет ему в десну. Виверна взвыла, забившись так, что Н’кона, еле отскочил от клацающих зубов. Обезумевший от боли ящер взмыл под потолок подземелья, потом рухнул, колотя хвостом и размахивая крыльями, так что казалось, вот-вот разнесет здесь все.

 

-К  выходу!- крикнул Конан ошеломленной Серсее и Джейме, сам поспешно отступая, держа наготове меч. Последним из зала выскочил колдун, продолжая удерживать кокосовый орех, наполненный смертоносным содержимым. За дверью еще слышалось шипение и рев, но он становился все слабее, а потом и вовсе стих. Выждав еще некоторое время, Конан осторожно приоткрыл дверь. Тенекрыл валялся на полу, содрогаясь в предсмертных судорогах, его черная чешуя превратилась в светло-серую, из пасти текла черно-красная пена.

 

-Впечатляет,-  через силу усмехнулся Джейме,- но драконы Дейенерис просто так к себе подойти не дадут. Кто рискнет приблизиться к ним с отравленным ножом?

 

-Я,- невозмутимо ответил Конан,- эти твари убили моих людей. Я должен убить их.

 

-Вы хорошо понимаете на что идете?- Серсея и Джейме смотрели на него как на безумца.

 

-Вполне,- заверил ее Конан,- будьте уверены, мне не впервой тайком пробираться туда, где меня совсем не ждут и уходить, сделав то, что должно.

 

-Если туда можно пробраться тайком, то проще убить одну Дейнерис,- сказал Джейме.

 

-Это не для меня,- зло ответил Конан,- я не убиваю  безоружных женщин.

 

Серсея переглянулась с Квиберном.

 

-Смерть Дейенерис решила бы почти все наши проблемы,- сказала она,- но раз у вас такие представления о чести. Что же, смерть  драконов тоже сильно облегчит наше положение. Если вам удасться убить их - просите любую награду и, если это будет в моих силах, я дарую ее вам.

 

Конан перехватил настороженный взгляд Джейме и криво усмехнулся.

 

-Я делаю это не ради вас,- сказал он,- к тому же, что  нужно уже рассказал ваш десница. Так что теперь у меня есть свой повод наведаться на острова.

 

- Как хотите,-  передернула плечами Серсея и перевела взгляд на мертвого тенекрыла,- а что  нам делать с этой тварью?

 

-С вашего позволения, Ваше Величество  - поклонился Квиберн, - у нас с коллегой  есть на нее кое-какие планы.

 

Он переглянулся с Н’коной и тот, догадавшись, о чем идет речь, довольно оскалился в ответ.

 

 

 

[Magnum]

Ох уж эти британские ученые... То есть они уморили зверюшку, чтобы ее потом воскресить? 

 

 

[Каминский]

То есть они уморили зверюшку, чтобы ее потом воскресить? 

Вроде того. Страшные люди, да.

[orc4554]

Дейнерис очень крупно не повезло.... Очень.

[Крысолов]

Кровь для Бога Крови!!!!!!!!

[Каминский]

Дейнерис очень крупно не повезло.... Очень.

Тут все сложно. В Хайбории Конан как бы главный герой и, соответственно, ничего фатального с ним произойти не должно. В мире Мартина таким героем является Дейенерис...ну или одним из ключевых.

Тот "сплав миров", который мы имеем делает все расклады совершенно непредсказуемыми.

Кровь для Бога Крови!!!!!!!!

И на том стоим

[Каминский]

18.       Два Севера

 

Несмотря на давнее соперничество между Иббеном и Лоратом, громоздкие, пахнущие кровью и ворванью, китобойные суда волосатого народа нередко появлялись в порту самого северного из Вольных Городов. Однако этот визит заставил горожан насторожиться:  в гавань Лората входил целый флот из не менее чем двадцати пузатых черных кораблей. Борта их осели, словно от огромной нагрузки в трюмах китобоев.

 

Едва первый из кораблей коснулся носом пристани, как на  него изъявил желание взойти отряд городской стражи, следившей за порядком в порту. Старший из них – худощавый мужчина, в полукруглом шлеме и простой кольчуге, первым взошел на палубу, столкнувшись с коренастым капитаном, из-за покрывшей его густой шерсти напоминающего карликового медведя.

 

-Что нужно волосатым людям в Лорате?- без обиняков спросил стражник.

 

-То же что и всегда,- пожал плечами капитан,- закупить провиант, перед отплытием в Браавос. Что еще можно взять с вашего острова?

 

Стражник скрипнул зубами: положительно этих  мохнатых недоростков пора ставить на место. Первейшие соперники Лората на море, планомерно оттеснящие его от богатых рыбных и китовых угодий в Студеном море, иббенийцы давно сбивали цену на рынках Браавоса, Пентоса и городов Вестероса, из-за чего страдала вся торговля Лората.

 

-Что везут волосатые люди в трюмах?- спросил стражник. Китобой снова пожал плечами.

 

-Как обычно. Китовый ус, ворвань, тюленьи кожи.

 

-Человек хочет посмотреть,- высокомерно сказал лоратиец и, не дожилаясь ответа, шагнул к люку трюма,- и да, остальные корабли останутся в море. Причаливать можете только по-одному.

 

Иббениец третий раз пожал плечами, отходя в сторону и пропуская к распахнутому люку капитана стражников.  Тот с удовлетворением подумал, что до волосатых чужаков, похоже, стало доходить настоящее положение дел. По всему Студенному морю разнеся слух, что Иббен сгинул неведомо куда, оставив мохнатых китобоев без поддержки. Так что теперь их можно останавливать,  брать сколь угодно высокие пошлин, а если они вздумают артачиться - так и вовсе лишать добычи в пользу города. Так решил Совет Магистров города,  а утвердили Князь Улиц, Князь Рыбаков и Князь Урожая. И командир портовой стражи был полностью согласен с их решением.

 

Перед его глазами открылся проем, пахнувший на него омерзительным запахом крови, ворвани и гнилой рыбы. Лоратиец начал спускаться по шаткой лестнице, морщась от невыносимой вони. Его глаза постепенно привыкали к темноте, однако обычных для иббенийских трюмов бочек с  ворванью и связок шкур он так и не увидел. Вместо этого во мраке трюма тускло блестела металлом некая плотная, почти неразличимая масса.

 

-Это что еще за…- стражник хотел возмущенно повернуться к иббенийцу, когда  странный груз вдруг пришел в движение, зазвенев металлом и распадаясь на множество тел в доспехах и рогатых шлемах. Перед командиром стражи выросла исполинская фигура, в лучике света, лившегося из раскрытого трюма, мелькнули рыжая борода и яростные голубые глаза. Лоратиец  схватился за меч, но выхватить его не успел:  огромная секира  обрушилась на него сверху, разом раскалывая череп и шлем. Спустившиеся за  командиром стражники были столь же быстро и яростно изрублены на куски, тогда как вырвавшаяся наверх ванская орда сеяла кровь и смерть среди оставшихся на палубе лоратийцев.

 

Вслед за первым кораблем, начали причаливать и остальные китобои,  также переполненные совсем не характерным для них грузом.  Оглашая воздух воинственными криками, рыжеволосые варвары из Ванахейма, обрушились на беззещитный город, вырезая всех лоратийцев, без различия пола и возраста. Вместе со своими новыми союзниками отчаянно рубились и коренастые волосатые иббенийцы, вооруженные боевыми топорами и гарпунами.  Захватив гавань и спалив немногочисленный военный флот Лората, захватчики устремились в глубь улиц. Растерявшаяся городская стража не смогла устоять перед распаленными кровью варварами, в считанные часы покончившими со сколь нибудь организованным сопротивлением. Вслед за этим началась резня, быстро, впрочем, превратившаяся в обычный грабеж. Из разграбленных домов знати рыжеволосые воины тащили окровавленные мешки, наскоро сооруженные из покрывал и занавесей, набитые всем нашедшимся добром. Другие вытаскивали из дома визжащих женщин в разорванных платьях, удовлетворяя свою похоть прямо на улицах. И над всем городом тянулся густой черный дым, тянущийся от полыхающего ярким пламенем магистрата.

 

-Пусть Имир заморозит кровь в моих жилах, если когда-то обильная добыча давалась так легко!

 

Рыжебородый воин расхохотался и залпом опрокинул золотой кубок, грохнув им о стол.  Полуголая девушка  с русыми волосами и светло-карими глазами тут же поднесла кувшин с вином из Пентоса, вновь наполняя кубок. Она вместе со столь же хрупкой девушкой-одногодкой и зрелой  пышной женщиной молчаливыми тенями сновали меж гогочущих, сквернословящих варваров, открыто щупающих плененных женщин - жену и двух дочерей Князя Рыбаков. Сам Князь пал на пороге собственного дома, который сделал своей ставкой предводитель рыжих варваров – Магни Черный. Он восседал во главе ломившегося от яств  стола, прихлебывая вино из  половинки человеческого черепа с  неровными, ломанными краями. Некогда этот череп украшала корона в виде нескольких серебряных рыбок, кусающих друг друга за хвосты - корона Князя Рыбаков. Сейчас она покоилась на черных с рыжим волосах захватчика.

 

Магни довольно оглядывал вождей ванов, вышедших с ним в великий поход на запад. Все они хлестали вино из погребов  местных богачей, пожирали жареное мясо, сдобренное специями и засахаренные фрукты с юга. Их пальцы украшали золотые перстни с драгоценными камнями,  на коленях сидели дрожащие полуголые девушки: дочери самых уважаемых семей Лората.

 

По правую руку от черноволосого вождя сидел крепко сложенный иббениец с окладистой черной бородой. Он был несколько выше и чуть менее волосат, чем его соплеменники, объясняя это родством с Королями-Богами, некогда правившего сгинувшим Иббеном. В незапамятные времена, последнего Короля-Бога Иба свергли его подданные, а  изгнанные потомки падшей династии  перебрались на полуостров Секира, испокон веков усеянный иббенийскими поселениями. Именно туда пришел Магни, после того, как объеденил под своим началом вождей Западного Ванахейма.  И там же потомок Короля-Бога, присягнул в верности  колдуну-бастарду, пообещавший вернуть ему власть над всеми осиротевшими иббенийцами.

 

-Эта добыча больше, всего что кто-либо из них брал за всю жизнь,- вполголоса произнес Магни, наклоняясь к уху Торлака, - но мы оба знаем, что это ничтожнейший из здешних городов. Да, мы выпотрошили дома знати и городские храмы, выгребя все мало-мальски ценное, но в остальном это  просто огромная бочка с рыбой и ворванью. Есть ведь города много богаче.

 

-Есть,- кивнул Горлак,  жадно вгрызаясь в китовое мясо,- Браавос на западе и Норвос на юге,  намного богаче Лората. Но они и защищены куда лучше. Норвосом правят бородатые жрецы, священная стража которых владеет своими секирами не хуже твоих воинов. А у Браавоса есть множество кораблей, оснащенных огнеметными орудиями, что в считанные часы отправит на дно весь наш флот. Не говоря уже  о том, что Браавос защищен от нападения с моря лучше, чем любой из городов Эссоса и Вестероса.

 

Магни мрачно кивнул - он уже слышал о Титане Браавоса, исполинской статуе высящейся над входом в лагуну, прикрывающей порт Вольного Города.  Глаза Титана - маяки, указывающие кораблям путь,  бронзовый торс пронизывают коридоры и залы с бойницами для стрелков. Дозорные, караулящие внутри  Титана могут ложными сигналами направить вражеские корабли на скалы, а на тех, кто все же прорвется обрушится смертоносный дождь из камней и горшков с горящей смолой. Слышал Магни  и о Арсенале, где боевые галеры браавосийцев строятся за день. А что из себя представляют те галеры, Магни уже имел представление - когда отправил на разведку на запад десять драккаров,в сопровождении проводников-иббенийцев и во главе с одним из самых прославленных вождей ванов – Сигульфом Волчьей Пастью. Вернулся только один драккар и то  меньше чем с половиной команды. Уцелевшие ваны и  рассказали о пурпурных галерах, сжегших флот  Сигульфа зажигательными снарядами с огромных баллист.

 

-Если ты задержишься тут, то тоже погибнешь,- продолжал Горлак,- немало беженцев из Лората уже добралось до Норвоса и Браавоса, рассказывая о страшных пришельцах с востока. Рано или поздно, кто-то из Вольных Городов, а то и оба сразу захотят навести тут порядок и тогда…

 

-И тогда меня тут уже не будет,- усмехнулся  Магни,- через несколько дней я  отправлюсь в Ванахейм,  всеми взятыми тут кораблями и всей добычей: зерном, кожами, пленниками и всем остальным. Я вернусь самым богатым и удачливым вождем всего Ванахейма, весь он склонится передо мной.  Твои люди сделают мне множество кораблей, подобных тем, что я взял тут. И тогда я снова двинусь на запад,  но уже с такой силой, которой не будет страшен чужой флот.

 

Много позже король ванов лежал в постели в бывшей спальне Князя Рыбаков. Рядом с ним, тихо  посапывала молодая стройная девушка, с жадными пухлыми губками и маленькими упругими грудями, целомудренно прикрытыми роскошными  светлыми волосами. Некогда  она была наложницей самого богатого из купцов Лората, родом из далекого города Лисса.  Ее прежнего хозяина Магни зарубил на пороге собственного дома,  взяв его наложницу как боевой трофей. Выбившись из сил после неутомимого варвара, сейчас она спала как убитая, но и ее новый хозяин, вымотанный ее искусными ласками, тоже потихоньку засыпал. Он почти провалился в сон, когда послышался стук ставней и порыв обжигающе холодного ветра обдал  тело Магни- будто не Вольный Город простирался за окном, но обледенелые скалы Ванахейма.  Переднув плечами, Магни приподнялся, намереваясь закрыть окно, и вдруг застыл на месте.

 

За окном светила полная луна и на фоне ее виднелся силуэт прекраснейшей женщины, когда-либо являвшейся в мир смертных. Ее лицо оставалось во мраке, лишь поблескивали огромные глаза, словно отразившие в себе холодные краски северного сияния и блеска вечного льда.

 

-Кто ты?- произнес Магни, уже зная ответ. Серебристый смех, полный сладкого яда, раздался в ответ и чарующая соблазнительная фигура шагнула вперед. Лунный свет отразился от совершенных изгибов белоснежного тела: идеальной формы груди волнующе подрагивали от каждого движения, алые губы кривились в усмешке, одновременно презрительной и чарующей, длинныезолотые волосы отражали блеск Луны, слепя так, что Магни чуть не зажмурился.

 

-Ты забыл меня, северный воин? - послышался презрительный смех,- ту, кто приходил к тебе в ледяной пустыне, когда ты бежал от преследовавших тебя врагов. Ту, кто призвала своих братьев, с которыми ты вкусил крови от трепещущих сердец, возложенных на алтарь Ледяного Гиганта. Ту,  кому ты поклялся в вечной любви на склоне Рогов Имира?

 

-Нет…- Магни упрямо мотнул головой,- я хорошо помню тебя, Атали.

 

-Неужли? - вновь отравленный смех,- в постели со шлюхой.

 

-Если ты хочешь, я вырву ей серде и брошу на алтарь Имира,- сказал Магни,- как я это делал в Зингаре и Стране Пиктов, в Киммерии и Асгарде. Я помню нашу сделку…

 

-Сделку? - злой  смех хлестнул его как удар бичом,- Это была не сделка, Черный Магни! Ты единственный кому я даровала жизнь, потому что ты поклялся в вечной верности мне и моему отцу. Мы даровали тебе силу повелевать духами, научили прозревать будущее и убивать врагов магией Льда. Без меня и моей любви, ты никогда бы не стал тем, кто ты есть. Но за все надо платить и теперь отец прислал меня за нашей платой.

 

-Я все это понимаю и сам,- угрюмо сказал Магни,- скажи, мне, что надо сделать и я это сделаю. Сотни окровавленных сердец  легли на алтарь твоего отца, когда я начал поход. Если ты захочешь - я обреку весь город тебе в жертву.

 

-Мне не нужны их  никчемные жизни, - губы Атали скривились в пренебрежительной усмешке,- и этот  город  слишком малая цена.Весь этот мир обречен лечь на алтарь Ледяного Гиганта, в нем уже проснулись силы, берущие исток в его могуществе, пусть и не зная о том.  Нужны лишь те, кто сможет вернуть эту силу их подлинному Хозяину.  Моя сестра, что владычествует над водами, уже заключила сделку с гиперборейской ведьмой,  ты тоже послужишь Отцу, но по-другому. Завтра ты выведешь флот отсюда и поплывешь на Запад. Там ты обретешь новых сильных союзников и добычу, превосходящую все, что ты когда-либо грабил. У берегов всеми забытого острова ты исполнишь предназначенное тебе моим отцом. А когда весь мир накроет Тьма и Холод, ты станешь не просто ублюдком-нидингом, даже не королем Ванахейма. В новом мире ты станешь править от имени моего отца и я сама снизойду к тебе на ложе, дабы стать у истоков  божественной династии, что воцариться над миром на тысячи лет!

 

Гонец прискакал в Винтерфелл на рассвете:на взмыленной лошади, рухнувшей замертво едва всадник въехал в ворота.  Сам всадник едва успел соскочить с павшего скакуна и пошатываясь, шагнул навстречу  выходящей из замка Сансе Старк. Ее лицо омрачилось, когда она увидела попону коня и плащ гонца, окрашенного в черные цвета с белым солнцем.

 

Флаг Карстарков.

 

- Леди Кархолда послала меня за помощью к Королю Севера,- вымолвили потрескавшиеся, еле шевелящиеся губы,- на нас напали.

 

-Короля Севера тут нет,- Санса с неприязнью посмотрела на молодого парня, почти мальчишку, носившего цвета предавшего их дома,- кто напал на вас?

 

-Они пришли с моря,- выдохнул гонец,- множество кораблей, ведомых  тварями, тощими и бледными как смерть, с красными как кровь глазами. Ведет их беловолосая ведьма под черными знаменем с кровавым пятном.

 

Санса недоуменно переглянулась с сестрой- Арья только пожала плечами, не зная, что и сказать. Леди Винтерфелла встретилась с взглядом Мизинца, незаметно, словно тень, вынырнувшим из-за спин воинов Долины. Бейлиш ободряюще и в то же время хитро улыбнулся Сансе на что она ответила лишь сдержанным кивком.

 

-Джон говорил, - сказала она,- что у Белых Ходоков глаза синие, словно лед на озерах в Застенье. И никогда не говорил о том, что у них есть флот.

 

-Это не они,- послышался голос за ее спиной. Санса и Арья обернулись:  к ним подходил мейстер Волкан, катящий перед собой тележку с Браном. Лицо последного преисполняла тревога,  которой Санса не видела, даже когда брат говорил ей об армии мертвых, идущей к Восточному Дозору.

 

-С востока явилось новое зло, несущее смерть живому и новую жизнь мертвому,- мерным голосом  говорил Бран,- зло, почти столь же опасное, что и то, что шествует за Стеной.

 

-Может послать за Джоном?- сказал лорд Ройс. Санса заметила тень, пробежавшую по лицу Бейлиша, увидела испытующий взгляд Арьи и покачала головой.

 

-Когда он будет здесь, станет поздно,- сказала она,- надо выступать немедленно.

 

 Пятитысячное войско, спешно созванное из северян и рыцарей Долины, двигалось по заснеженной равнине, по дороге пополняясь отрядами из иных домов. Как и в старые времена возглавлял войско Старк - Арья, чувствующая себя как никогда на своем месте.  В замке ей было не по себе: все эти интриги, эта южная гниль, которой не место в Винтерфелле.  Когда вернется Джон, они вместе изничтожат эту плесень в родовом гнезде Старков и на всем Севере. Арья опасалась оставить Сансу наедине с Мизинцем, однако тот, лишившись своей армии, вряд ли будет вести себя столь же нагло, как ранее, а за сестрой присмотрят Бран и Бриенна.

 

И все же  ее сердце не успокаивалось. Она вспомнила каким увидела Винтерфелл при возвращении  - величественный, как встарь, грозный замок,  каким он ей запомнился, когда они, давно словно в другой жизни, выезжали в Королевскую Гавань. Сейчас она вернулась домой, но в нем чужие люди, а также знакомые и родные, но полузабытые и от этого ставшие  еще более чужими. А еще эти сны, вновь начавшие тревожить ее ночью. Всегда одно и то же: ледяной холод, обжигающий лапы и лютый голод терзающий пустое чрево. Запахи…их стало так мало по сравнению с летом, а те, что остались стали слабее, словно спрятавшись под белым снежным саваном. Голод, сводящий с ума, заставляющий забыть об осторожности, выгонял волков из лесов к каменным жилищам двуногих, вкусно пахнущих пищей, но защищенных острым железом.

 

Прошлой ночью она сумела утолить жестокие спазмы подводившие живот.  Они пробирались меж голых скал: безмолвные серые тени  мелькавшие  меж столь же серых утесов. Налетавший ветер доносил запах гнилющей  рыбы и водорослей, а также рокот волн. Большая горькая вода, непригодная для питья, но пока не скованная льдом, временами выбрасывала на берег мерзкую холодную, но все же поживу - дохлую рыбу и крабов. Однако сегодня  она чувствовала  совсем иные запахи: множества живых существ идущих с моря через серые скалы, пахнувшие  людской плотью и кровью… но как-то странно,  отличаясь от всех людей, что  ей доводилось чуять раньше.  Было что-то в этом запахе неуловимо пугающее, заставляющее ее то и дело вскидывать морду, внимательно принюхиваясь и тревожась все больше.  Все чаще она останавливалась, рычанием и жестокими укусами, заставляя застыть на месте и братьев по стае, торопящихся к богатой добыче. Тех, кто идет в ночи слишком много и от них пахнет так странно…будто они тоже вышли на охоту в ночи, охоту, куда более  кровавую чем ее собственная.

 

Когда странные существа приблизились настолько, что она уже не только чуяла, но и слышала, почти видела их, волчица развернулась и мощным прыжком нырнула в боковую расщелину, уводящую в сторону от неведомых охотников. Стая, помедлив, отправилась за ней, извилистыми  ущельями обходя так и не встреченных чужаков. Вскоре  до их слуха вновь донесся рокот моря и стая выбежала на каменистый берег, о который разбивались серые валы. Раньше они  избегали именно этого прохода - совсем рядом находилась рыбацкая деревня, жители которой научили волков держаться подальше. Но сейчас они не могли ничего сделать зверям:  от деревни остались одни  руины, а меж разрушенных домов валялись обглоданные ребра и расколотые позвонки, на которых алыми кристалликами застывала кровавая жижа.  Кровь густо пропитала  истоптанный снег и иные из волков изнывая от голода, жадно хватали пастями обжигающе холодную закуску. Другие дочиста обгладывали кости, еще сохранившие остатки мяса, пожирали разбросанную  из кадок копченую рыбу или со свирепым рычанием рвали на части валявшиеся на снегу тушки собак, убитых со страшной жестокостью, но не съеденных. На мгновение у нее мелькнула мысль о странности происходящего, но человеческое недоумение  сразу затопила волна животного, невыносимого голода и, протяжно рыкнув, волчица принялась  жадно пожирать останки  людоедской трапезы, с хрустом разгрызая толстые кости и перемалывая зубами мелкие.

 

-Леди Старк,- послышалс голос рядом и Арья встрепенулась, будто выныривая из глубокого сна.

 

-Леди Старк,- повторил лорд Ройс,- с вами все в порядке?

 

-Да,- слабо улыбнулась Арья,- я, кажется, задремала.

 

Солнце уже клонилось к закату, когда северное войско прошло через угрюмые заснеженные леса, отделявшие Кархолд от Королевского Тракта. Первый же взгляд брошенный Арьей на стены замка, дал ей понять, что они опоздали. Ворота замка валялись на земле, обильно окропленной кровью, а когда они въехали внутрь, то увидели разрушенные и сожженные строения. От башен Кархолда поднимался черный дым.

 

-Обыскать замок,- бросила Арья, - любого, кого найдете живым - ко мне!

 

-Слушаюясь Леди Старк,- старый Гловер спешился, отдавая приказания своим воинам.

 

-Я не Леди,- Арья поморщилась,- я никто.

 

Не обращая внимания на недоуменные взгляды, она спрыгнула с коня, настороженно оглядываясь, словно молодая волчица в западне. В глаза ей бросились знамена, тяжело колыхавшиеся на стенах замка: вместо черного солнца Карстарков непонятная кроваво-красная клякса на черном фоне. Арья оглянулась и увидела то, что ранее не замечала: разбросанные по всему двору обглоданные и размозженные кости.

 

Человеческие кости. Как в ее сне.

 

-Леди…Арья,- послышался за ее спиной голос лорда Ройса,- вам стоит взглянуть на это.

 

Арья быстрым шагом прошла за ним. Как не странно, захватчики не тронули богорощу и сейчас, посреди нее высилось исполинское чардрево, с вымазанными кровью глазами и ртом. Под исполинским ликом лежала, скорчившись, хрупкая фигурка с рыжими волосами. Обнаженное, посиневшее от  холода тело покрывали кровоточащие раны, ни одна из которых, впрочем, не выглядела смертельной.

 

-Элис Карстарк,- прошептал кто-то за спиной Арьи. Она подошла к  девушке вплотную, усевшись перед ней на колени и отводя от ее лица прижатую руку. И чуть не отшатнулась, увидев устремленные на нее безумные глазаа.

 

-Они…пришли с моря… красноглазые твари на множестве кораблей…высадились на Серых Скалах, заполонив округу как муравьи. Они перебили моих воинов, а потом пожирали их тела…и своих тоже. Они разорили крипту и все кладбища, выкапывали всех мертвецов и тоже поедали их. Беловолосая ведьма с серыми глазами поднимала мертвых из могил, заставляя их убивать моих воинов, а потом ее твари разрывали оживших мертвецов на части и пожирали еще шевелящуюся плоть. А потом они ушли, но ведьма дала мне вот это…

 

Из бессильно упавшей руки выпал лоскут кожи и Арья,  подняв его, принялась читать вслух.

 

«Королю Севера или тем, кто говорит от его имени. Я Вамматар Гиперборейская, владычица  Халоги и всех земель Севера, объявляю себя единственной истинной Королевой ваших земель и всех, кто на них обитает. Я - та королева, что нужна сейчас Северу, поскольку, только я знаю природу созданий, что идут на вас и только я смогу отвратить от вас эту беду. Покоритесь или со всеми вами будет то же, что случилось здесь.»

 

Арья  перевела взгляд на Элис: только сейчас она поняла, зачем ей изранили все тело. Письмо на выделанной человеческой коже писалось кровью Леди Кархолда.

 

На высокой скале, нависшей на бушущими водами Тюленьего Залива,  стоял исполинский зверь с огромным рогом на уродливой башке. На нем восседал  рослый  могучий человек с грубым широким лицом.  Густые волосы, покрывавшие не только голову, но и руки воина, сливались  с мехом звериных шкур, составлявших одеяние человека. Со стороны всадник и его скакун  казались  единым уродливым существо - огромным,  косматым и злобным. С одинаковым выражением две пары маленьких глаз смотрели на причаливающие к каменистому берегу бесчисленные корабли, под стягом с кровавым пятном на черном фоне.

 

Волосатый великан развернул своего чудовищного коня и  пустил его со скалы. Внизу его уже ожидало еще несколько всадников, столь же дикого обличья, верхом на единорогах.

 

-Надо сообщить Магнару,- проворчал спустившийся всадник.

 

Королевский Дом мог носить гордое имя замка, но, по сути, являл собой лишь огромную усадьбу из плавника, огороженную грубо сложенной стеной из кое-как прилаженных друг к другу камней. Над  домом реял стяг с зеленым омаром с гарпуном в клешнях, а во внутреннем дворе находились косматые воины  оседлавшие рогатых чудовищ. Лишь некоторые держали стальные мечи или секиры, остальные были вооружены дубинами или обсидиановыми топорами.  Большинство из них стояли под зеленым омаром дома Магнаров, но были тут и знамена с черно-красными клиньями Кроулов и  коряга Стейнов – все три дома Скагоса созвали знамена к Королевскому Дому. Все скагги настороженно рассматривали тощих существ с бледной кожей и налитыми кровью глазами, скалящими острые зубы. Не обращая внимания на сгрудившихся вокруг них великанов, эти существа столпились вокруг разожженного посреди двора костра, на котором жарились нанизанные на деревянные прутья куски человеческих тел.

 

Жаркое пламя полыхало и в большом камине в огромном зале, убранным шкурами  и черепами огромных зверей.  У стены, на грубых каменных тронах восседали трое косматых гигантов, облаченных в одеяния из шкур медведей и сумеречных котов. Среди них особенно выделялся широкоплечий исполин, напоминавший вставшего на задние лапы медведя или снежную обезьяну. Могучие лапищи, подобные молодым деревцам, украшали бронзовые браслеты, в густых волосах виднелась корона из плавника и высушенных клешней огромного краба.

 

Перед ними, небрежно развалилась в кресле королева Вамматар, рассеянно улыбаясь каким-то своим мыслям. На ее плече, переступал с ноги на ногу большой орел, со злыми, совсем не птичьими глазами.  Слева стоял гипербореец Ветехинен, в черном одеянии с кровавым пятном Халоги, справа – невысокий уродливый человек поросший густым черным волосом.

 

…и командущий моим флотом, Тог Йор,- Вамматар показала на волосатого человека и тот оскалился в ответ,- он когда-то был капитаном иббенийского судна, а у меня сейчас некоторые обязательства перед этим народом. Я приму такие обязательства и  насчет вас - если Скагос признает меня королевой Севера.

 

-С какой это стати? -  лорд Магнар ощерился, показав крупные желтые клыки,- хватит с  нас королей и королев. Пусть они на большой земле грызут глотки друг другу – камнерожденных это не касается. Наступает Зима и каждый сейчас сам за себя.

 

Вамматар терпеливо улыбнулась, словно разговаривала с малолетним или слабоумным.

 

-Вместе с Зимой приходит кое-кто еще,- произнесла она,- или вы не знаете, что идет за Стеной?

 

-Мы знаем это не хуже тебя, ведьма,- вмешался в разговор Кроул,- к нам бежало немало одичалых из  Сурового Дома. Пусть идут - Белым Ходокам не перебраться через море.

 

-В мертвом войске десятки, если не сотни тысяч бойцов,- негромко сказала Вамматар,- вы и вправду думаете, что узкая полоска моря защитит вас?А если залив промерзнет настолько, что они смогут пройти по льду - куда вы денетесь?

 

-Такого никогда не случалось,- рассерженным медведем проворчал Стейн.

 

-А сколько лет не появлялись Белые Ходоки,- усмехнулась колдунья,- уверены, что точно знаете, сколь суровой будет эта зима?

 

-А откуда это  можешь знать ты?- подозрительно нахмурил косматые брови Магнар,- ты, пришедшая из-за моря, даже не из Эссоса, а  неизвестно откуда, чье королевство появилось как  колдовское наваждение. Что  тебе до Севера?

 

-Больше чем ты думаешь, Магнар,- усмешка исчезла с лица Вамматар,- я ведь тоже с Севера. Пусть мой Север отличается от твоего, но повелевают им те же силы, что вызвали к жизни чудовищ идущих сюда. И эти силы мне известны больше, чем кому-либо по вашу сторону Стены.

 

Внезапно ее губы раздвинулись, выкрикнув несколько заклинаний, и в этот момент в зале ощутимо похолодало. Взвился и погас огонь в камине, а стены покрылись густой наледью. Со двора послышался оглуштельный лай собак, рев единорогов и крики людей.

 

-Надо было бы сказать твоим людям, чтобы они не сопротивлялись,- усмехнулась Вамматар, откидываясь на спинку и закидывая нога на ногу,- целее будут.

 

-Что?- Магнар вскочил с трона,  заслышав треск дверей и  раздавшиеся следом тяжелые шаги. Холод в покоях Королевского Дома стал еще сильнее.

 

-У тебя кто-то умирал в последнее время? - небрежно спросила колдунья.

 

-Что?

 

-Я спрашиваю: кто-то недавно помирал в твоих владениях? Кто-то из твоего рода?

 

-Хугор, мой кузен,- сказал Магнар,-  разбился, охотясь на дикого единорога. Но причем тут…

 

Гулкие шаги остановились у входа в зал и Магнар, побледнев  не хуже мертвеца, уставился на существо, возникшее в дверях.Косматый великан был одет лишь в собственные густые волосы, покрывшие обнаженное тело. Кристаллики льда смерзлись в лохматой шевелюре, красные льдинки окружали страшные раны на груди и животе, сквозь которые проглядывали ребра и смерзшиеся внутренности. Пустые, холодные глаза, не мигая, уставились на трех лордов Скагоса.

 

-Я же говорила, что знаю ваш Север получше вашего, - Вамматар в упор уставилась на хозяина Королевского Дома,-   ты понял свой выбор, Магнар? Присягни мне и твой родич не потребует назад сердце и печень, что вы съели на его погребении.

 

 

 

 

 

 

[Крысолов]

И прослезился!

[orc4554]

Великолепно.

[Magnum]

Скагос и носороги - это хорошо. В сериале их остро не хватало... 

 

 

[Каминский]

Скагос и носороги - это хорошо. В сериале их остро не хватало... 

Они и в книге как-то сильно вскользь, пока во всяком случае.

Но в сериале да, они вообще никак. Даже не упоминаются

[Дарт Аньян]

В связи с тем, что появилась глава про вестеросский Север, воспользуюсь возможностью, и выскажу надежду, что Мизинец здесь проявит себя в своей подлинной красе А то в сериале в последнем сезоне он превратился чуть ли не в опереточного злодея, и слили его по-глупому, по-опереточному, по-попсовому Такой персонаж, на мой взгляд, заслуживает лучшего.

[Каминский]

В связи с тем, что появилась глава про вестеросский Север, воспользуюсь возможностью, и выскажу надежду, что Мизинец здесь проявит себя в своей подлинной красе А то в сериале в последнем сезоне он превратился чуть ли не в опереточного злодея, и слили его по-глупому, по-опереточному, по-попсовому

Да Кром его знает, если честно я ему тоже пока особого применения не вижу. У меня и Север-то задет вскользь, без особой конкретики. Да и как ему тут проявить свои таланты: все эти новые выяснившиеся обстоятельства ему будут еще более непонятны, чем Король Ночи и Трехглазый Ворон

Но да, скорей всего судилище и казнь Санса отложит до лучших времен. так что наверное поживет еще. Но куда его приткнуть я пока не знаю.

[Каминский]

19.       Драконьи сны

 

 

 

…Жирная черная грязь чавкает под  короткими  лапами,  несущими  чешуйчатое тело  сквозь папоротники и хвощи, покрывшими бескрайнее болото.  Мерзкий скрежещущий крик, оглушительное хлопанье перепончатых крыльев и в следующий миг острые зубы сомкнулись на дрожащем горле, покрытом мелкой чешуей. Длинный хвост с острым гребнем ударил по воде, взметнув тучу брызг и остатков гниющей растительности, острые когти вспороли мягкое брюхо и огромная тварь забилась в предсмертных судорогах, чувствуя, как хищные челюсти жадно терзают ее плоть, вырывая окровавленные куски из еще живого, трепещущего тела.

 

 

…Дрожа от страха прятаться под поваленным стволом, сжавшись в комок и молясь, чтобы тебя не заметили. Вокруг, оглашая воздух утробным рыком, движутся горы чудовищной плоти, холодные змеиные глаза окидывают густые заросли, выискивая прячущую добычу. Откуда-то сверху раздается протяжный крик и крылатая тень проносится над лесом, указывая путь исполинской твари. Огромная голова вскидывается  вверх, открывается зубастая пасть и чудовище, ломая ветки и молодые деревья, устремляется за убегающей  в слепом ужасе двуногой фигуркой.

 

 

…Сумрачный подземный зал освещают лишь полыхающие  в черной  чаше языки пламени. Багровые отблески отражаются от  золотого идола в виде исполинского змея с мерцающими алыми глазами-рубинами. Под идолом  на алтаре из черного камня корчится обнаженное женское тело, обьятое одновременно стыдом и похотью. Тонкие пальцы, не зная покоя, снуют по истомленной плоти, чресла сводит сладкой истомой, проступающей влагой на нежной плоти.  Холодная чешуя касается ее тела и раздвоенный язык обвивает затвердевшие алые соски, скользит ниже, исторгая все новые стоны с искусанных в кровь губ.  Хлопают  перепончатые крылья , словно в ответ,  из мрака раздается шипящий смех. Нечеловеческая фигура склоняется  над слившимися в противоестественных обьятьях телами и острое лезвие зажатое в чешуйчатой длани делает первый надрез на алебастрово-белой коже.

 

 

 

Дейнерис Таргариен с криком проснулась, усаживаясь на ложе, устланном бархатными покрывалами и шкурами редких зверей, подаренных кровными всадниками. Обычно она куталась в них, укрываясь от пронизавшего стены замки холода, но сейчас ей было как никогда жарко, словно драконий огонь, разлитый в ее крови, разгорелся небывалым доселе пожаром.  Обильный пот пропитал тонкую ночную рубашку, облепившую ее цветущее тело, все еще сводимое сладострастным томлением и Мать Драконов, не в силах сопротивляться, устремилась пальцами к обильной влажности меж ее бедер.

 

 

 

Нет. Так нельзя!

 

 

 

 Словно ужаленная она отдернула руку, устыдившись своего порыва. Обернулась на Миссандею- верная наперсница, подкидывавшаяся от каждого звука, лежала как убитая, никак не отреагировав на крик своей королевы. И дотракийская стража, дежурившая у ее покоев день и ночь, не ворвалалась в королевскиепокои, чтобы проверить все ли в порядке с Кхалиси. Все словно замерло, вымерло, уснуло кроме Дейенерис Таргариен и…

 

 

 

Сдавленный писк вырвался из горла девушки,  когда над кроватью, словно соткавшись из мрака, нависла бесформенная черная  тень.  Не  живое существо, но бесплотный сгусток тьмы, чудовищное  порождение ночи, изогнувшееся над кроватью подобно питону.   Два алых огня сверкали во мраке, принимающего обличье то змеиной морды, то огромного человеческого лика, с неясными, меняющимися чертами. Но хуже всего, что  от тени исходил голос, вернее низкое, едва уловимое шипение,  которое не могла воспроизвести человеческая глотка. Голос твари заставлял гордую наследницу Таргариенов извиваться  и корчиться всем телом, как под ударами плетей —  одновременно от страха, отвращения и животной похоти.

 

 

 

-На тебе клеймо Змея, Мать Драконов, — шелестел страшный голос, — кровь, что течет в твоих жилах, соединяет тебя с Королями-Гигантами,  рожденных от чресел  великого Сета.  Не сопротивляйся мне, прими меня и свое наследие, как часть себя. Кровь гадов земных, что течет в твоих жилах отворит врата Мрака, предваряя эпоху нашего Господина. Ты придешь ко мне,  отдашь драконов , отдашь себя всю, без остатка, напитав меня своей силой. Сейчас с тобой говорит моя душа, но однажды я приду к тебе в теле и возьму, что мне причитается.

 

 

 

-Нееет!!!- крик Дейнерис всколыхнул портьеры и погасил свечи в светильниках. В ответ послышался злорадный хохот и вслед за ним - хлопающий звук, словно от крыльев летучей мыши.  Уродливый силуэт на миг заслонил окно и растаял  в лунном свете, серебряным клинком  пронзившим то место, где только что скрывался чудовищный фантом.

 

 

 

-Что случилось, Ваше Величество? - проснувшаяся Миссандея встревоженно прильнула к  королеве, прижавшись к ее спине голой грудью.

 

 

 

-Ничего,- Дейенерис резко поднялась с кровати, одевая свое черное платье,- мне нужно выйти наружу. Одной,-  поспешно сказала она, видя как поднимается  верная служанка,- я скоро вернусь.

 

 

 

Быстрыми, нервными шагами она двинулась по коридору, почти сбиваясь на бег. Предчувствие чего-то ужасного гнало ее наружу,  к единственным по-настоящему дорогим ей существам, которых она могла по праву назвать своей семьей. Не обязательно спускаться, хотя бы взглянуть на них, убедиться, что у ее детей все в порядке.

 

 

 

Конан  протянул руку, привычно нащупывая малейшие выбоины в камне и одним движением забросил тело на каменную горгулью, злобно взиравшую со стен Драконьего Камня. Драконы окружали его повсюду:  башни и прочие строения замка имели форму огромных крылатых ящеров,  драконы помельче обрамляли ворота, драконьи хвосты изгибались, образуя арки, мостики и внешние лестницы замка. Стены замка   украшали и иные создания: каменные грифоны, демоны, мантикоры, минотавры, василиски. Со стороны, возможно, это и выглядело устрашающе, однако для Конана, с малолетства привышего карабкаться по скалам родной Киммерии, подобные украшения означали не более чем удобную дорогу. Куда труднее было карабкаться по склонам исполинского вулкана, именуемого Драконьей Горой у подножия которой и стоял замок. Причалив вечером Конан  начал подъема по склонам вулкана, чтобы подобраться к цели. На это ушло пол-ночи,  но Конан  все же пробрался к вросшему в гору замку с той стороны, откуда никто не ждал нападения. Там где не прошла бы армия,  прошел один киммерийский горец - и потом еще взобрался на одну из башен, напоминающую крылатого дракона. Пришлось изрядно постараться, чтобы обойти стоявших на стенах дотракийцев, но все же ему это удалось, благо кочевникам, приученным к бою в степи, все еще было непривычно оборонять замки. Один из них,  высокий смуглый дикарь, в одеяних из звериных шкур, как раз стоял на вершине той башни,  куда пробрался Конан. Долгая спокойная служба порядком расслабила вчерашнего кочевника, только что не дремавшего оперевшись на длинное копье. Заслышав легкий шорох, дотракиец обернулся и его глаза широко раскрылись при виде свирепого черноволосого воина в одной набедренной повязке. Он схватился за копье, но Конан оказался быстрее: сорвав с пояса длинный нож, он метнулся вперед и, предостерегающий крик, не успев вырваться, превратился в предсмертный хрип, когда острое лезвие рассекло горло кочевника. Небрежно отшвырнув тело, Конан подошел к краю башни, внимательно осматривая  спускавшиеся к морю склоны горы.  Драконов, дремавших подножья вулкана, киммериец заметил еще при спуске с Драконьей горы, но только сейчас как следует рассмотрел трех крылатых ящеров, в очередной раз восхитившись их  устрашающей красотой. Самый крупный, лежавший ближе всех к замку, был уже знаком Конану: огромная тварь с черными крыльями  и  чешуей,  кроваво-красными рогами и спинными пластинами. Рядом с ним лежали еще двое, поменьше, - один с зеленой чешуей с золотистыми крапинами, второй – с бледно-желтой чешуей, с рогами и гребнем   из темного, сверкающего  в лунном свете золота. Даже на таком расстоянии, спящими, они поражали до глубины души, невольно внушая почтение к тому, кто сумел подчинить себе таких чудовищ.

 

 

 

Однако, пора приступать к делу. Конан снял с пояса небольшой мешочек и, развязав тесемки, развеял по ветру черный порошок, прошептав слова, которым научил его Н’кона. Вскоре за послышалось хлопанье огромных крыльев и Конан, обернувшись, увидел   черную  виверну.  Мертвые глаза равнодушно скользнули по Конану и тенекрыл, сложив крылья, опустился на башню. Конан невольно сморщился почуяв запах разлагающейся плоти: Квиберн и Н’кона немало потрудились, чтобы вдохнуть жизнь в это противоестественное создание, но спасти его от разложения им не удалось. Однако оживленная искусством колдуна и мейстера-расстриги тварь теперь не боялась драконов и беспрекословно слушалась тех, на кого ей укажут ее создатели. В данном случае Конана. Без всякой симпатии относясь к использованию колдовства, король , скрепя сердце, понимал, что иного  способа осуществить его план нет

 

 

 

Меж широких крыльев чудовища, покоился огромный стреломет, прикованный  к  тенекрылу цепями. Даже мертвая виверна имела свой предел сил, поэтому ей уложили на спину только  скорпион, предоставив Конану добираться своим ходом. Перед этим, Н’кона, взяв у Конана несколько волос и каплю крови, растер их в порошок, который он втер в ноздри твари, чтобы она нашла киммерийца, где бы он не оказался. Другую часть порошка он отдал киммерийцу.  Стараясь не шуметь, Конан снял цепи и установил скорпион на краю башни.  С огромной осторожностью, он принял из лап виверны три длинных копья,  такие же, которыми из подобного орудия ранили дракона на Розовом Тракте. Сейчас острия покрывала темная вязкая смесь, издающая сладковатый запах – загустевший сок Яблок Деркето. Очень осторожно Конан взял одно из копий и  уложил его в баллисту, направляя острие  болта на черного дракона.

 

 

 

-Не надо!!!- отчаянный крик вырвался из уст Дейенерис,   при виде стоявшего на краю башни полуобнаженного мужчину,  целившегося в Дрогона  из скорпиона. Уже готовый спустить  тетива он обернулся к  бросившейся ему навстречу девушке.  Тут же раздалось  громкое шипение и над Дейенерис нависла уродливая черная тварь. Удар хвоста сбил девушку с ног и  над ней распахнулась пасть, смрадно пахнувшая могильной гнилью.  Королева сжалась в комок, готовясь к неизбежной смерти, когда между ней и чудовищем выросла рослая фигура. Мужчина  гневно крикнул на незнакомом языке и тварь, недовольно шипя, отступила. Незнакомец  склонился над Дейенерис и та увидела суровое, покрытое шрамами лицо, не лишенное, впрочем, определенной мужской привлекательности. Голубые глаза с неизбывным мужским интересом окинули сребровласую девушку с фиалковыми глазами.

 

 

 

-С тобой все в порядке?- спросил Конан, протягивая руку, чтобы помочь ей встать. Дейенерис слабо кивнула и вдруг, извернувшись змеей, проскользнула под его рукой кидаясь к скорпиону. Одновременно она   звала на помощь и в ответ  со всех концов замка послышался топот ног и воинственные  вопли дотракийцев. Конан, выругавшись, ухватил Дейнерис за косу, но та все же исихтрилась вцепиться в  скорпион изо всех своих женских сил пытаясь развернуть его. Ей удалось лишь частично ее сдвинуть, но и этого оказалось достаточно, чтобы сорвавшийся с тетивы болт ушел не вниз, а вбок. Первый дотракиец, выскочивший на помощь Матери Драконов, оказался на пути и был пробит насквозь болтом, пришпилившему его к одной из стен.

 

 

 

Выругавшись, Конан отшвырнул кричавшую Дейенерис и обернулся: со всех сторон, потрясая аракхами, стреляя на ходу из луков к нему мчались дотракийцы.  Конан, запрыгнул на спину виверны и ударил ее пятками по бокам, заставляя подняться в воздух. Несколько стрел вонзились в тенекрыла, одна из них  пронзила ему  глаз, однако мертвая тварь, их будто и не замечая этого, расправила крылья и взвилась в воздух. Мертвый тенекрыл несся над Драконьим Камнем, набирая высоту. На свистевшие вокруг стрелы он не обращал внимания, даже когда пара стрел пробила перепонку крыла. Но главная угроза исходила не от кочевников: снизу уже слышался рев пробужденных драконов и краем глаза Конан увидел как в ночное небо взмыли исполинские крылатые тени. Словно чудовищные летучие мыши, закрывая крыльями звезды, они пронеслись над тенекрылом, изрядно замедлившего ход из-за поврежденного крыла.

 

 

 

-Вниз,- крикнул Конан, движениями ног разворачивая зомби-виверну обратно к замку. Однако  драконы уже нависали над ним,  взяв виверну в кольцо. Конан почуствовал на теле ветер, поднявшийся от взмахов их крыл, узрел жуткие рогатые головы, горящие адским огнем глаза и распахнутые зубастые пасти, в глубине которого полыхало разгоравшееся пламя. Конан, сжав зубы, изо всех сил оттолкнулся, в отчаянном прыжке пытаясь достичь стен замка и в этот миг три огненных потока встретились на теле некровиверны, испепеляя плоть мертвого гада.

 

 

 

Некогда было горевать по созданию некромантов: сильно ударившийся о стену,  Конан отчаянно пытался перевести дыхание и удержаться,  уцепившись одной рукой за морду каменной мантикоры. Второй он лихорадочно шарил по воздуху в поисках опоры.  Нащупав ее, Конан все же сумел подтянуться и перевалиться через парапет башни. Не успел он подняться на ноги, как на него обрушилась толпа вопящих дотракийцев. Киммериец  услышал громкий женский голос, выкрикивавший приказания и догадался, что Мать Драконов приказывает взять его живьем. Он еще успел завладеть оружием одного из кочевников,  убив двоих дотракийцев, прежде чем сзади что-то обрушилось на его голову и все погрузилось во мрак.

 

 

 

Сознание медленно возвращалось к нему, будто большая вялая рыба  поднималась из морской пучины. Сначала пришла боль, разлитая по всему телу, отзывавшаяся в каждом мускуле при малейшем движении. Особенно сильно болела голова: Конан чувствовал кожей как кровоточит свежая рана, однако при попытке ощупать ее, киммериец осознал, что он связанпо рукам и ногам. Тогда же Конан почуствовал и холод камня, на котором лежал.

 

 

 

Стекавшая по лбу кровь слепила его ресницы, так что Конан с трудом разлепил их. Его взгляд тут же уперся в изящные кожаные сапожки, выше начинались стройные женские ноги, обтянутые шерстяными штанами и полы темно-серого платья с разрезами. Конан поднял голову и увидел уже знакомое девичье лицо, обрамленное серебристыми волосами. В странных фиалковых глазах теперь не было и тени испуга - лишь надменное презрение и легкое любопытство. Конан усмехнулся и смачно сплюнул кровью на каменный пол,  за получил сильный тычок под ребра и окрик на уже ставшим ненавистным дотракийском.

 

 

 

-Перестань, Кхоно,-  произнесла Дейнерис, не отрывая взгляда от лежащего перед ней киммерийца,- не хочу, чтобы говорили, что мои люди избивают пленных. Поднимите его.

 

 

 

С десяток сильных рук вцепились в Конана, вздергивая его на ноги. Тот быстро оглянулся- его окружало около двадцати дотракийцев вооруженных до зубов и зло глядевших на могучего варвара. Конан вспомнил, что убил трех их соплеменников и понял, что они все только ждут, когда эта белобрысая королева отдаст приказ убить его.

 

 

 

Однако Дейенерис не торопилась с приказаниями. Она восседала на огромном троне, больше похожим на грубо обработанную скалу. Рядом с ней, в таком же темном платье, стояла симпатичная темнокожая девушка, со испуганным любопытством рассматривающая Конана. Справа от королевы стоял карлик со светлыми волосами и темно-русой бородой, тоже в черном костюме со знаком десницы на груди. Умные глаза, - один черный, второй зеленый, - пристально осматривали могучего северяина. Конан уже знал, что этоТирион Ланнистер, брат Серсеи и Джейме, убивший их отца и подавшийся на службу к Драконьей Королеве. Слева от нее стоял толстый человек с бритой наголо головой и хитрыми  цепкими глазами.

 

 

 

Сама Дейенерис бесцеремонно рассматривала Конана, с явным одобрением скользя взглядом по его мускулистым рукам, широкой груди и плечам, покрытыми старыми шрамами и свежими синяками. Конан, в свою очередь, не менее откровенно разглядывал Дейнерис, обтягивающее платье которой позволяло оценить  скрытые под ним соблазнительные формы. Без сомнения она была красивой девушкой, может даже самой красивой из всех, что когда-либо встречалась Конану, а уж ему было с чем сравнивать. Однако было в этой красоте, что-то неуловимо чуждое, наполняющее сердце смутной тревогой и одновременно гадливостью.  Серебряные волосы, фиалковые глаза, безупречные черты лица выглядели некоей маской, за которой скрывалось нечто иное. Невольно, Конан вспомнил  некоего торговца древностями  в Немедии, в дом которого он залез в годы своей воровской юности, вспомнил и саркофаг из Стигии, а также холодную красоту лика  того существа, что выбралось из  Чаши, убив купца, польстившегося на сокровища саркофага.  Дейнерис, конечно, выглядела более человечно, но все же, что-то неуловимо схожее сближало тот нечеловечески прекрасный лик с лицом Матери Драконов.

 

 

 

Какое-то время они молча мерялись взглядами. Дейнерис не выдержала первой, бросив быстрый взгляд на темнокожую девушку. Та послушно шагнула вперед.

 

 

 

-Ты стоишь перед Дейенерис Бурерожденной из дома Таргариенов, именуемой первой, от крови древней Валирии, Неопалимой...

 

 

 

Под конец этой речи у Конана звенело в ушах.

 

 

 

-Она не заставляет тебя читать ей это все перед сном? -  насмешливо сказал он мулатке,- чтобы ей лучше спалось? Видит Кром, не каждое божество  превозносят столь многословно…

 

 

 

Девушка смутилась, бросив беспомощный взгляд на бесстрастную Дейенерис. Позади Конана послышался недовольный ропто - дотракийцы не понимали его слов, но хорошо поняли тон. Карлик же наоборот усмехнулся в густую бороду,  с явным одобрением взглянув на Конана.

 

 

 

-Ты слышал, кто я,- произнесла Дейнерис,- но я не слышала твоего имени.

 

 

 

-В этом нет тайны,- пожал плечами варвар,- я Конан из Киммерии, ныне - король Аквилонии.

 

 

 

-Акви…чего? - Дейнерис недоуменно посмотрела на своих соратников.

 

 

 

-Надо полагать это одна из тех стран, о которых доходят слухи с Востока, ваше Величество,- вкрадчивым голосом произнес толстяк,- тех самых, что появились на месте Залива Драконов,  Дотракийской Степи, Иббена…

 

 

 

-Ах да,- Дени иронично посмотрела на Конана,-  говоришь, ты король? А по мне так ты похож на бандита…или наемника.

 

 

 

-Я был и тем и другим в свое время,- усмехнулся Конан.

 

 

 

-И тебя наняли убить меня? – холодно спросила Дейенерис.

 

 

 

-Не наняли,- сказал Конан,- я пришел сюда по собственной воле. И убить собирался не тебя, а…

 

 

 

-А моих детей,- закончила  Дейенерис,- ты думал, что это смягчит твою участь?

 

 

 

-Я не жду снисхождения от женщины считающей себя матерью крылатых ящериц,- хмыкнул Конан,- я слышал, как ты поступаешь с теми, кто не ползает перед тобой на коленях.

 

 

 

-Королева всегда дает людям выбор,- вмешался в разговор Тирион,- то, что вы хотели сделать карается смертью, но, если вы преклоните колено, то будете жить. Законной королеве  не помешают храбрые воины.

 

 

 

Он оглянулся на Дейенерис в поисках поддержки. Та вопросительно посмотрела на Конана. Киммериец молча сплюнул кровью сочившейся из разбитой губы.

 

 

 

-Король не встает на колени,- хрипло произнес он.

 

 

 

-Я даю выбор каждому,- лицо Дейенерис, казалось, превратилось в  маску,- умереть стоя или жить склонив колено. Вы выбрали первое – это ваше право. Кхоно, Рогго, Аго! Выведите его к драконам.

 

 

 

-Значит так происходит правосудие у Матери Драконов,- рыкнул Конан,- тех, кто отказывается ползать на брюхе, она просто сжигает? Вы, вместе со своей тварью убили сотни людей, не сделавших вам ничего плохого! Моих людей, тех, с кем я бок о бок сражался и воевал - и меня хотят сжечь за то, что я пытался сразить чудовище, принесшее им погибель? Это тот новый мир, который вы несете здешней стране?

 

 

 

-Те кто служит Серсее не заслуживают лучшей участи,-  резко ответила Дейенерис.

 

 

 

-Я никому не служу,- зло сказал Конан,- у нас ней равные отношения.

 

 

 

-Равные?- рассмеялся карлик,- с моей сестрой? Вы лжец или глупец  или плохо ее знаете.

 

 

 

-Может быть,- мотнул головой Конан,- но кое-что о вас я уже узнал. Например то, что я могу потребовать испытания поединком.

 

 

 

-Это испытание для лордов,  а не для наемника,- подал голос толстяк.

 

 

 

-Я король,- упрямо сказал Конан,- а еще я лорд Штормовых Земель.

 

 

 

Дейенерис, похоже, заколебалась, бросив вопросительный взгляд на своего десницу.

 

 

 

-Ваше величество,- Тирион поклонился,- может и стоит разрешить. Он избит и изранен, а вы можете выбрать любого бойца.

 

 

 

Королева Драконов испытующе посмотрела на него, потом повернулась к дотракийцам и бросила несколько слов. Ответом ей был возбужденный гул: перебивая друг друга, кочевники с жаром что-то доказывали кхалиси. Особенно выделялся один - высокий смуглый воин с длинной косой, то и дело бросавший на Конана ненавидящие взгляды. Дейенерис перекинулась с кочевником еще несколькими фразами и повернулась к Конану.

 

 

 

-Ваше желание удовлетворено, сир,- отчеканила она,- моим бойцом будет ко Кхоно!

 

 

 

-Вот и отлично, - ухмыльнулся Конан,- мне дадут меч?

 

 

 

-Эта будет бой без оружия,- произнесла Дейенерис,- Кхоно говорит, что голыми руками свернет тебе шею и вырвет печень.

 

 

 

Поединок решили не откладывать- дотракийцы расступились,освобождая пространство перед троном, куда ступил освобожденный от цепей Конан. Его противник ждал его: сбросив одежду из шкур и  обнажившись по пояс. Под бронзовой кожей играли великолепные мускулы, сильные руки до локтей, обматывали кожаные ремни. Несмотря на немалый рост и мускулатуру дотракиец двигался легко и быстро, словно горный барс. Темные глаза возбужденно сверкали, с уст слетали воинственные крики и громкие, явно бранные слова.

 

 

 

-Эй, милашка! - громко сказал Конан, демонстративно обращаясь к мулатке,- что говорит этот пес?

 

 

 

Девушка,- Конан слышал, как ее называли Миссандеей,- бросила неуверенный взгляд на Дейнерис и та ответила чуть заметным кивком.

 

 

 

-Он говорит,- сказала переводчица,- что он вырвет тебе наглый язык, а глаза запихнет внутрь черепа. Что он оторвет тебе мужские причиндалы и скормит их крысам. Что твое тело будет гнить без погребения и крабы будут копошиться в твоих пустых глазницах.

 

 

 

-Разговорчивый сукин сын,- сказал Конан, одновременно внимательно следя за сыпящими проклятиями дотракийцем.

 

 

 

-А еще он говорит,- вмешалась в разговор Дейнерис,- что если ты и вправду король, то в сегодня ты проиграешь не только свою жизнь, но и свое королевство. Что если оно появилась на месте Травяного моря, значит истинные хозяева ее – дотракийцы. Что после того, как они вернут мне трон, они вернутся одним огромным кхаласаром и потребуют у твоих  подданных их земли…

 

 

 

Конан невольно расхохотался, представив как этот бахвал станет что-то требовать у Ксальтотуна. Смех окончательно вывел его противника из себя: решив, что Конан достаточно отвлекся на общение с девушками, дотракиец, без предупреждения, прыгнул вперед, обрушив на Конана град ударов. Киммериец , все еще чувствуя боль от недавних побоев, старался двигаться поменьше,  прикрываясь руками, вскоре превратившимися в одну сплошную рану.

 

 

 

-Трус!- рычал дотракиец, атакуя вновь и вновь,-  жалкий трус, что боится открытой схватки. Дерись как мужчина, ты, бледнокожий пожиратель нечистот.

 

 

 

Конан молча прикрывал голову, хватко отбивая более-менее серьезные удары.  Постепенно движения его противника замедлились: не уступая Конану в быстроте и ловкости, он явно проигрывал в выносливости. Кроме того он был молод и горяч и дрался перед своей кхалиси, стремясь продемонстрировать ей, сколь умелый воин у нее на службе. Уверившись, что киммериец просто боится него, Кхоно, отбросив осторожность, выплеснул все силы в  одной сокрушительной атаке. В запале он раскрылся  на мгновение , чем не преминул воспользоваться Конан. Переход от обороны к нападению был столь стремителен, что дотракиец растерялся, пропустив удар в челюсть, сваливший его на землю. Когда Кхоно вскочил на ноги, его шею уже сдавили могучие руки и ему не оставалось ничего иного, как вцепиться в шею варвара в ответ. Двое мужчин застыли, словно неподвижные скульптуры, ожесточенно душа друг друга. Лицо дотракийца посинело по мере того, как железные пальцы киммерийца вдавливались все глубже  в  его горло,  добираясь до дыхательных путей. Панический ужас мелькнул в глазах Кхоно, когда он, отпустив горло Конана, схватил его за запястья, пытаясь разжать железные пальцы. С холодной усмешкой, Конан начал медленно поворачивать голову  кочевника, улыбаясь в искаженное страхом лицо. Мускулы Конан вздулись огромными буграми и в этот момент шейные позвонки Кхоно звучно хрустнули. С презрением Конан отбросил мертвое тело и, вскинув руки, в гробовой тишине издал воинственный киммерийский клич.  Его грудь ходила ходуном, по телу обильно стекал пол, но в глазах полыхало свирепое торжество.

 

 

 

-Я свободен?- спросил он, подойдя к трону. Дейенерис с каменным лицом молча кивнула.

 

 

 

-Предложение королевы еще в силе,- подал голос карлик,- так что если вы…

 

 

 

-Нет,- оборвала его Мать Драконов,- он уже отказался преклонить колено, а я не предлагаю службу дважды. Вас проводят до берега и дадут лодку, чтобы вы отправились на все четыре стороны. Но если вы вздумаете вернуться в Королевскую Гавань, то передайте Серсее Ланнистер, что у нее есть время до полудня, чтобы сдаться. Иначе, как только солнце начнет клониться к закату, я спущу на город драконов!

 

Изменено 16 Dec 2017 пользователем Каминский

[orc4554]

Прода!!!!  А Дейнерис-дура. Таких врагов как Конан надо убивать сразу, а не корчить справедливый суд. Минимум пару пунктов "Темного повелителя нарушила".

С ходу--№73. Я ни за что не соглашусь, чтобы герои могли получить свободу, если пройдут тяжёлое испытание, даже если все советники станут убеждать меня, что у героев нет ни единого шанса пройти.

[Дарт Аньян]

А Дейнерис-дура. Таких врагов как Конан надо убивать сразу, а не корчить справедливый суд. Минимум пару пунктов "Темного повелителя нарушила".

Так она же "тёмный повелитель", который пытается выставить себя положительным персонажем! А убивать сразу не есть принцип положительного персонажа, ему нужно пройти кучу инстанций - расписать, какой твой враг нехороший человек; доказать, что он нехороший человек; обсудить, какое наказание заслуживает нехороший человек и только потом убивать нехорошего человека; но иногда можно также проявить милосердие перед нехорошим человеком, чтобы доказать свое моральное превосходство. Тем более, Дейенерис может себе это позволить - за излишнюю честность и "положительность" расплачиваются только Старки мужского пола, а Таргариенам всё всегда сходит с рук

Изменено 16 Dec 2017 пользователем Knight who say "Ni"

[orc4554]

Вот именно.. Заведомо провальная попытка выставить себя "хорошей", нарушение правил "Темного повелителя" и проигрыш. Ни впечатления на окружающих (а вот Конан произвел) ни победы.

[Дарт Аньян]

Вот именно.. Заведомо провальная попытка выставить себя "хорошей", нарушение правил "Темного повелителя" и проигрыш. Ни впечатления на окружающих (а вот Конан произвел) ни победы.

Тем не менее, как я уже сказал выше, Дейенерис это позволительно. Магия сериала позволяет ей всегда выходить сухой из воды даже совершая заведомо ошибочные действия. Это надо быть Старком, чтобы понести наказание за глупость.

[orc4554]

Только вот после слияния с Хайборией условия сильно изменились. В последней имеет место  механизм возмездия судьбы.

[Дарт Аньян]

Кстати, мне лично понравился момент, где Конан поднял на смех то, как Дейенерис пускает всем пыль в глаза. В сериале настолько очевидны её любовь к длинным и громким титулам (которым позавидовал бы сам Иди Амин) и стремление тыкнуть своим драконом в лицо каждому встречному королю, что очень не хватало сцены, в которой хоть кто-нибудь из персонажей иронизировал по этому поводу. Как оказалось, для этого потребовалось объединять Мир Льда и Пламени с Хайборией

[Каминский]

Таких врагов как Конан надо убивать сразу, а не корчить справедливый суд. Минимум пару пунктов "Темного повелителя нарушила".

Ну, как уже верно было замечено:

Она же "тёмный повелитель", который пытается выставить себя положительным персонажем! А убивать сразу не есть принцип положительного персонажа, ему нужно пройти кучу инстанций - расписать, какой твой враг нехороший человек; доказать, что он нехороший человек; обсудить, какое наказание заслуживает нехороший человек и только потом убивать нехорошего человека; но иногда можно также проявить милосердие перед нехорошим человеком, чтобы доказать свое моральное превосходство.

Дейнерис именно такая. Причем не одна такая в Вестеросе, там временами совершают подобные глупости. К тому же, как  было правильно сказано, она считает, что может себе это позволить, поскольку она все равно непобедимый читер. Она просто еще не до конца понимает НАСКОЛЬКО изменились обстоятельства.

стремление тыкнуть своим драконом в лицо каждому встречному королю, что очень не хватало сцены, в которой хоть кто-нибудь из персонажей иронизировал по этому поводу

Да, это раздражает. Джон вроде как услышал ее титулы, так на его лице тоже мелькнуло что-то вроде "куда я попал", но иронизировать  не стал. Только Давос малость потроллил.

Конан же человек прямой, простой, как он сам о себе говорит: "во мне нет королевской крови, я варвар и сын кузнеца". Поэтому естественно, что такие церемонии его не впечатляют.

[Дарт Аньян]

Кстати, что-то мне кажется, что Тирион неспроста сыграл в пользу Конана, настояв перед Дейенерис на разрешении испытания поединком и неспроста пытался его переманить. Не исключено, что у него есть какое-то предложение для киммерийца, и, возможно, он до отплытия Конана перекинется с ним парой словечек. Жду продолжения с интересом.

[orc4554]

Тирион всегда на пару шагов вперед смотрит,(в отличие от Дейнерис) так что не исключено.

[Оцелот]

Кстати,а где вообще Джон Сноу? По идее, события на Драконьем Камне происходят по временной линии во время пятого эпизода, а значит, он уже давным-давно как находится на Драконьем Камне. Мне кажется непростительным игнорирование в данном фанфике-кроссовере этого персонажа, особенно когда ситуация на Севере сильно так усложнилась из-за нового претендента на престол. Да и Конана, имхо, очень уж легко отпускают на все четыре стороны после им содеянного. Как в каком-то анекдоте, ей богу.