Мир Королевы Барбары

[Parafin]

Спасибо за очередную порцию удовольствия!

[moscow_guest]

Это у меня дефект слуха или...

Немного другой мотив, но в общем, естественно, так.

Спасибо за очередную порцию удовольствия!

Пожалуйста. :drinks:

[moscow_guest]

Республика, единая и неделимая

Падение Тулона вызвало в Париже шок. Действительно, со стратегической точки зрения потеря главной военно-морской базы на Юге, а главное – всего флота Средиземноморья, был для Республики настоящей Катастрофой с большой буквы. Фактически, всё побережье Средиземного моря было теперь совершенно открыто с моря для возможного нового десанта британцев, испанцев или роялистов. Для Республики взятие Тулона становилось, таким образом, насущной необходимостью, необходимой для её выживания.

То же самое понимал и их противник. Захват и удержание Тулона позволяло в ближайшей перспективе приступить к захвату Марселя и всего Прованса. Вместе с продолжающимся, несмотря ни на какие поражения, восстанием в Вандее и войне на восточных границах Франции, установление власти роялистов на Юге позволило бы взять Республику почти что в кольцо, после чего достаточно было бы единственного поражения республиканцев где-нибудь на одном из бесчисленных фронтов, чтобы ненавистные «якобинцы» наконец-то пали и Коалиция одержала бы решающую победу.

К Тулону стягивались войска: к армии Карто присоединилась армия Лапуапа, а к ним обоим – гарнизон крепости и моряки адмирала Сен-Жюльена, отказавшиеся перейти на сторону Водрейля. С другой стороны в городе высаживались войска коалиции: англичане, испанцы, неаполитанцы и пьемонтцы. Не всё было в порядке с захваченным у республиканцев флотом: из-за того, что значительная часть экипажей покинула город вместе с Сен-Жюльеном, на многих «приобретённых» кораблях не хватало людей. Кроме того, Водрейлю не прошла даром его стычка с Худом – британский командующий устранялся от каких бы то ни было совместных действий с французским адмиралом, «свалив» всю их тяжесть на Водрейля.

Испанский адмирал поначалу проявлял чудеса дипломатии, курсируя между британским флагманом и штаб-квартирой роялистов на берегу, но сделать он мог немного – Водрейль проявлял ничуть не больше стремления к сотрудничеству, чем Худ, и, наконец, опустил руки. Наконец, последний окончательно прекратил своё участие в обороне города, отведя свой флот на внешний («большой») рейд. Оттуда он (не считая снабжения размещённых в городе солдат) бездеятельно присматривался к событиям в вокруг Тулона, не вмешиваясь в их ход. В донесениях Адмиралтейству он обосновывал это «трудностями совместного командования с французами», что, в общем-то, полностью соответствовало действительности.

В начале ноября Карто приступил к осаде города. Войска разместились лагерем напротив города. Сил осаждающих было больше, чем сил осаждённых, но зато последние имели возможность снабжаться морем при посредстве флота испанцев, англичан или роялистов. Это уравнивало силы сторон и усложняло задачу осаждавших.

Особую активность среди офицеров Карто проявил его новый командующий артиллерией капитан Наполеон Бонапарт, корсиканец по происхождению. Командующий не питал к нему особой симпатии, так что при его назначении решающую роль сыграло мнение представителей Конвента, в числе которых был ни кто иной, как брат «неподкупного» Робеспьера Огюстен, а также Антуан-Кристоф Саличетти, знакомый с капитаном ещё со времён Корсики. Итак, капитан Бонапарт предлагал не штурмовать городские стены напрямую, а вначале захватить прикрывающие пролив между «малым» и «большим» рейдами форты Эгийет и Балаге.

Но значение контроля над проливом понимали и роялисты, поэтому они усилили оборону мыса Кэр (где как раз были расположены эти форты). Там были построены дополнительные земляные укрепления, чтобы предотвратить возможность успешной атаки с суши. Оборонявшие мыс Кэр роялисты (в основном луизианские волонтёры) назвали всю эту укреплённую позицию «Малым Конде» («Le Petit Cond?» – по названию одного из городов Луизианы, откуда происходила их значительная часть).

Капитан Бонапарт настаивал на атаке, но генерал Карто сомневался и поэтому выделил для этой цели слишком слабые силы. Поэтому атака на «Малый Конде» (в самом начале нового 1794 г. по «старому» календарю) не удалась, идущие на штурм войска были отозваны, что привело капитана Бонапарта в бешенство. Вскоре генерал Карто был смещён со своей должности, его заменил вначале генерал Доппе, а затем генерал Дюгомье. Последний согласился с планом своего начальника артиллерии, и в ночь на 16 февраля 1794 г. форты на мысе Кэр были, наконец, захвачены.

Теперь войска в Тулоне остались без снабжения, а кроме того теперь орудия Бонапарта получили возможность обстреливать стоящие на «малом» рейде корабли Водрейля. Не спали и войска генерала Лапуапа, захватив расположенный на север от Тулона форт Фарон и на запад форт Мальбуске. Теперь, ко всему прочему, республиканские войска контролировали всё пространство вокруг Тулона. Положение осаждённых было теперь безнадёжным, и адмиралу Водрейлю не оставалось ничего иного, кроме как начать эвакуацию.

При этом тоже возникли проблемы. Нехватка экипажей для «новых» кораблей и их повреждения из-за обстрела с захваченных республиканцами фортов не позволила вывести их все, из-за чего Водрейль, уже чувствовавший себя их хозяином, очень сильно переживал. Некоторые из них пришлось сжечь, а некоторые – бросить. Впоследствии республиканцам удалось восстановить некоторые из них, так что Средиземноморский флот, хоть и сильно ослабленный, у Республики остался. В конечном счете, в выигрыше остался и сам Водрейль – те полтора десятка кораблей, которые ему удалось-таки увести из Тулона под королевским флагом (а среди них были, напомню, такие грозные боевые единицы, как «Коммерс де Марсей» и «Ориент»), послужили значительным пополнением для небольшого флота Новой Франции.

Тем не менее, с надеждой использовать Тулон в качестве базы для флота и для будущего восстания в Провансе роялистам пришлось расстаться. 19 февраля (1 вантоза II года Республики) в город вошли республиканцы.

Участники штурма Тулона, избавившие Республику от угрозы с южного направления, были награждены – Комитет Общественного Спасения назначил генерала Дюгомье командующим Армии Восточных Пиренеев, а Наполеона Бонапарта, главного героя и виновника успеха штурма мятежного города, произвели из капитанов непосредственно в бригадные генералы и назначили командующим артиллерией Армией Италии.

Большая часть роялистов уплыла вместе с Водрейлем (и позже высадилась на Мальте), но некоторые из них остались в городе. На оставшихся обрушились суровые репрессии – из примерно 7 тысяч оставшегося населения примерно 800 человек были расстреляны немедленно, следующие три сотни – несколько позже. «Наказан» был и сам город – его лишили собственного старого имени. Декретом Конвента от 6 вантоза II года (24 февраля 1794 г.) город был переименован в «Порт-Гора» («Port-la-Montagne»).

Изменено 10 Nov 2013 пользователем moscow_guest

[Владислав]

ЕЩЕ!!!!

[moscow_guest]

ЕЩЕ!!!!

Будет.

Примечание: упоминаемый в тексте луизианский город Конде в нашей РИ носит название Мобил, штат Алабама.

Изменено 2 Nov 2013 пользователем moscow_guest

[Nagel]

Теперь две армии смертельных врагов сходились в битве с двумя «Марсельезами» – каждый со своей.

Подкину ка я ещё креатива по теме.

Королевская и Католическая армия в бою.

[moscow_guest]

Подкину ка я ещё креатива по теме.

Берёт за душу!

Республика, единая и неделимая (окончание)

Тем временем в стране продолжался революционный террор. 16 декабря 1793 г. вслед за своим мужем сложила на плахе голову бывшая королева Мария-Антуанетта, или, согласно республиканской версии «вдова Капет». Казни подверглись не только последние Бурбоны, но и их предшественники – с октября по март их тела были извлечены из усыпальницы собора Сен-Дени и перезахоронены в двух братских могилах на примыкавшем к собору кладбище монахов. Памятники на могилах были разобраны и частично разрушены.

Радикально менялся облик революционной столицы – массовые казни на Площади Революции стали обыденностью. В частности, в самый канун Нового Года по «старорежимному календарю» (11 нивоза II года) на той же Площади Революции были казнены неудачливые республиканцы – Бриссо и пара десятков других бывших депутатов от Жиронды. Республиканский месяц плювиоз (январь 1794 г.) принёс парижанам декрет Коммуны, запрещающий католическое богослужение. Парижские церкви были закрыты и преобразованы в «Храмы Разума». «Культ разума», пропагандируемый вождями Парижской Коммуны, именуемых «эбертистами» (от имени их лидера Жака-Рене Эбера) быстро распространялся по стране. «Триумф разума», впрочем, был недолговечен – против него выступил сам Робеспьер (считавший атеизм Эбера «аристократическим мировоззрением»). В мае «культ разума» был запрещён, а сам Эбер и его последователи были арестованы и казнены. Его место заступил «культ Верховного Существа», не требовавший, впрочем, полного запрета христианства.

Переименования коснулись не только Тулона и Гавра (какой-то Монмартр, как и десятки улиц и площадей в разных городах в счёт не шли), и не только календаря. Депутаты Горы, казалось, намеревались переименовать весь мир, чтобы от того, проклятого, отжившего – одним словом, от «Ancien R?gime» – «Старого Режима» не осталось и следа ни в Единой и Неделимой Французской Республике, ни вообще во французском языке. Переименование коснулось, в частности, мятежных областей. Отныне, то есть от 18 нивоза II года Республики или, как говорили при покойном тиране Луи Капете, 7 января 1794 г. от Рождества Христова, департамент «Вандея» («Vend?e») получил название «Отмщённый» («Veng?»). Это вполне соответствовало реальному положению дел: мести в долине Нижней Луары хватало – причём с обеих сторон.

Прошлогодние успехи повстанцев заставили военных принять жёсткие меры для ликвидации восстания и «вторжения индейцев». Ноябрьское поражение повстанцев и гибель их главнокомандующего не сломили их духа – восстание продолжалось. В конце января 1794 г. вандейцы захватили остров Нуармутье у побережья Бискайского залива. В следующем месяце там высадились республиканцы генерала Гаско и отбили его обратно, расстреляв при этом всех пленных. Но одновременно с этим повстанцы заняли город Шоле, а в марте попал в окружение и погиб генерал Гаско. Вандейцы прозвали войска республиканцев «адскими колоннами» («colonnes infernales») – за то, что те жгли на своём пути все сёла, подозреваемые в поддержке повстанцев (население же тех сёл, где захватывались в плен реальные волонтёры из Америки, расстреливалось практически поголовно), а те, в свою очередь, считали смертельными врагами «адских индейцев», выраставших в их воображении до орд почти что демонов.

В Вандее республиканские власти представлял комиссар Конвента якобинец Жан-Батист Каррье, «прославившийся» своими расправами над пленными крестьянами и священниками, которые содержались в городских тюрьмах. Зимой 1794 г. Нанте стал ареной массовых казней, где в дополнение к традиционной уже гильотине и расстрелам добавились также «вертикальные депортации», когда предназначенных к смерти сажали на баржу и топили её на середине Луары, которую он в своих письмах называл «республиканской рекой». Таким образом, за несколько месяцев 1794 г. тюрьмы оказались в значительной степени «очищены» – из 13 тыс. заключённых казнено было 10 тыс., а прочие умерли от болезней.

К повстанцам в Вандее присоединились повстанцы в Бретани, именуемые «шуанами». Ещё осенью 1793 г. они пытались взять Ренн, но были отбиты. После этого «шуанерия» («la chouannerie») перешла в стадию партизанской борьбы – группы повстанцев численностью в несколько десятков или сотен человек нападали на небольшие отряды республиканцев, осуществляли тайные убийства «присягнувших» священников и представителей властей. Республиканские власти для борьбы с ними строили форты вокруг городов с республиканским населением, а также старались всячески их дискредитировать – для этого в Бретани действовали отряды т.н. «ложных шуанов» («faux chouans»), одетые так же, как шуаны обычные, но нападавшие на сёла, поддерживавшие повстанцев, внося неразбериху и хаос в отношения «своих» и «чужих».

В Вандее республиканский командующий генерал Тюрро создавал для борьбы с повстанцами укреплённые лагеря по периметру департамента. Они должны были «отсечь» повстанцев от внешнего мира и пресечь получение ними помощи извне. Планировалось, что постепенно смещая эти лагеря в глубину Вандеи, удастся «медленно, но верно» раздавить мятеж в «Отмщённом» департаменте. К этому моменту (март 1794 г.) силы повстанцев (200 тыс.) значительно превосходили силы Конвента (40 тыс.). Но силы повстанцев, как обычно, состояли из необученных крестьян, а между их вождями не было согласия.

Один из руководителей восстания, Гаспар де Мариньи, намеревался стать главнокомандующим, но встретил противодействие своих прочих «товарищей по оружию», что привело в июне 1794 г. к конфликту между ними и последующему убийству (точнее, с формальной точки зрения, утверждённому военным советом «Католической и королевской армии» расстрелу) Мариньи людьми Жана-Николя Стоффле, другого командира повстанцев. В результате этого люди Мариньи отказались подчиняться «новым» командирам, и объединённая армия вновь распалась на несколько отдельных независимых корпусов.

Летом 1794 г. в военных действиях наступил перерыв – крестьянской армии повстанцев нужно было разойтись по домам для полевых работ. В гражданской войне наступил «пат» – Конвент, успокоенный наступившим затишьем и принимавший его за победу, отозвал часть войск из «Отмщённого» региона. А повстанцы, вместо того, чтобы атаковать ослабленных республиканцев всеми силами, по-прежнему продолжали конфликтовать друг с другом, ограничиваясь партизанскими действиями небольшого масштаба.

В апреле 1794 г. началось наступление польско-австрийской армии из Бельгии. Костюшко, командующий объединённой армией, осадил французскую крепость Ландреси и вскоре взял её. Это, тем не менее, не остановило французского командующего Рейнской армией Шарля Пишегрю, который предпринял собственное контрнаступление, обходя захваченное Ландреси с запада. Одновременно генерал Жан-Батист Журдан занял Шарлеруа, разбив австрийцев на подступе к этому бельгийскому городу. Воспользовавшись поражением австрийцев на юге, Пишегрю занял один за другим бельгийские прибрежные города вплоть до Брюгге, а затем и Брюссель.

После этого в августе 1794 г. Костюшко, не имея другого выхода, оставил Ландреси и покинул французскую территорию, отступив обратно в Бельгию к важнейшему её порту Антверпен. Попытку удержать город вместе с польским генералом предпринял и Толль с принцем Евгением, а также британский командующий герцог Йоркский. Но их попытки не увенчались успехом – после ряда поражений англичане, шведы и бранденбуржцы были вынуждены отступить к голландской Бреде, а польско-австрийская армия – к Маастрихту. Журдан, не дав противнику опомниться, взяв Кёльн и Бонн, вышел к Рейну. Успех сопутствовал и Мозельской армии под командованием Жана-Виктора Моро, также успешно потеснившей противника (австрийцев и саксонцев) к Рейну. Войска коалиции отступали на всех фронтах, не исключая испанского и итальянского театров, где французы также вторглись на территорию противника.

В столице же продолжалось царство революционного террора. Комитет Общественного Спасения («Comit? de salut public») отправлял во власть «национальной бритвы» всё новых и новых жертв. Вскоре после казни Эбера настала очередь его врага Дантона – 31 мая он был арестован вместе с противником террора Демуленом и прочими своими сторонниками и после показательного процесса с нарушением всех формальностей приговорён к смерти Революционным трибуналом. Трагикомический факт – в своё время именно Дантон инициировал создание этого Трибунала для своей борьбы со своим противником Бриссо. Созданное им оружие оказалось обоюдоострым и теперь повернулось против своего создателя. Перед казнью Дантон вёл себя мужественно, когда повозка с осуждёнными проезжала перед домом Робеспьера, он выкрикнул в направлении его закрытых окон: «Робеспьер, ты последуешь за мной! Твой дом будет снесён! Это место будет засыпано солью!». «А главное, не забудь показать мою голову народу – она стоит того, чтобы на неё посмотреть», – сказал он палачу, повторив свою фразу, когда тот её не расслышал.

Слова Дантона оказались пророческими – 27 сентября 1794 г. (11 вандемьера II года Республики) пришло время самого Робеспьера. Напуганные ростом его влияния депутаты Конвента, относившиеся к неустойчивому «Болоту» («le Marais»), объединились с левыми якобинцами, опасавшимися самим попасть под Трибунал за участие в Терроре. Положение обострилось, когда накануне, 10 вандемьера, Робеспьер произнёс в Конвенте горячую речь против неуказанных им поимённо депутатов и членов Комитетов Общественного Спасения и Общественной Безопасности, которых обвинил в контрреволюционных интригах. Эти умолчания привели к тому, что под угрозой новых «проскрипций» (и, соответственно, неизбежной гильотины) почувствовало себя большинство депутатов.

На заседании Конвента 11 вандемьера депутаты не дали говорить его стороннику Луи-Антуану де Сен-Жюсту, сами, в свою очередь, выступив с многочисленными обвинениями (зачастую противоречивыми) в адрес Робеспьера. Наконец, в зале поднялись крики «Долой тирана!», а затем депутаты проголосовали за арест Робеспьера, Сен-Жюста и некоторых других депутатов, постановив объявить их вне закона.

Арест Робеспьера вызвал восстание его сторонников в Париже. Верная ему Национальная Гвардия освободила арестованных, которые прибыли в парижскую ратушу, ставшую штабом восстания против Конвента. Но «Неподкупного» поддержали далеко не все парижские секции – большая их часть предпочла сохранить нейтралитет, будучи не в силах сделать выбор между сторонами конфликта.

В ночь на 12 вандемьера войска Конвента взяли штурмом ратушу практически без сопротивления со стороны её защитников. Робеспьер и его сторонники пытались совершить самоубийство, но безуспешно. Вечером того же дня они были казнены на той же самой Площади Революции. Тела казнённых были похоронены в братской могиле и засыпаны известью, чтобы от «тирана» не осталось никаких следов. Пророчество покойного Дантона исполнилось.

[Nagel]

Пару вопросов по географии вашего мира

1) Граница Финляндии и Речи Посполитой проходит по Неве?

2) Хорезмская Народная Республика -социалистическая?

3) Есть ли английские военные базы в Ганновере и Нидерландах на начало 21 века?

[moscow_guest]

1) Граница Финляндии и Речи Посполитой проходит по Неве?

Это я пока что сам точно не знаю. Где-то южнее РИ-Петербурга, а точное местоположение установлю, когда дойду до независимости Финляндии в первой половине XIX в.

2) Хорезмская Народная Республика -социалистическая?

Будет там некая разновидность "исламского социализма", но на 100% также ещё не решил.

3) Есть ли английские военные базы в Ганновере и Нидерландах на начало 21 века?

Есть, однозначно. А не то придут злые "фрогги" и всех намажут на круассан.

[Nagel]

Будет там некая разновидность "исламского социализма", но на 100% также ещё не решил.

Что то вроде БААС?

А почему в Маньжурию(или Маньчжоу-го?) врезается "язык" китайской территории?

Восточный-Туркестан - он чей?

(блин прикольно бы аналогично РИ добавить туда для колорита русских - в РИ старообрядцев бежавших от большевиков -а здесь -ну пусть будут сибирийцы-великороссы, ярые последователи Аввакума, воевавшие против "лядских б..дей" на стороне сибирийцев в 1920-м, после поражения Сибирийской республики ушедшие "за кордон")

Тайвань японский? Как там такасаго поживают?

(японцы в РИ их считали вроде единственным народом, сравнимым с самураями по крутизне, готовили из них части СпН и камикадзе и вообще всячески поддерживали)

Где-то южнее РИ-Петербурга, а точное местоположение установлю, когда дойду до независимости Финляндии в первой половине XIX в.

А по карте по Неве...

[moscow_guest]

Что то вроде БААС?

Типа того.

А почему в Маньжурию(или Маньчжоу-го?) врезается "язык" китайской территории?

Точные границы в том районе я ещё буду корректировать.

Восточный-Туркестан - он чей?

Скорее всего - независимый вроде Бухары или Хивы.

блин прикольно бы аналогично РИ добавить туда для колорита русских - в РИ старообрядцев бежавших от большевиков -а здесь -ну пусть будут сибирийцы-великороссы, ярые последователи Аввакума, воевавшие против "лядских б..дей" на стороне сибирийцев в 1920-м, после поражения Сибирийской республики ушедшие "за кордон

Этого как раз точно не будет - Сибирь здесь стала идеальным плавильным котлом, сотворившим "сибирийскую нацию", недовольно поглядывающую на Киев, но понимающую, что новая "сецессия" им обойдётся дороже, чем "коллаборация". Да и особых репрессий после войны не было - здесь аналогом была бы не РИ-ГВ в Сибири, а РИ-ГВ в США.

Аввакум же на 100% легален - за религию здесь никого пальцем не тронут. Это ведь сибирийцы, чего ж вы хотите!

А по карте по Неве...

Ну так это примерно - тогда я ещё особо не задумывался, откуда есть пошла независимая страна Суоми. Когда закончу таймлайн, карту тоже скорректирую.

Тайвань японский? Как там такасаго поживают? (японцы в РИ их считали вроде единственным народом, сравнимым с самураями по крутизне, готовили из них части СпН и камикадзе и вообще всячески поддерживали)

Будут их японизировать так же, как в РИ их китаизировали китайцы. А вместо массы китайских беженцев с континента будет масса японских переселенцев с островов.

[MGouchkov]

moscow_quest писал

Nagel сказал:

1) Граница Финляндии и Речи Посполитой проходит по Неве?

Это я пока что сам точно не знаю. Где-то южнее РИ-Петербурга, а точное местоположение установлю, когда дойду до независимости Финляндии в первой половине XIX в.

В 1ом шведско-новгородском договоре, сильно доразвилочном по Неве и была. Так что вполне достоверно и так

http://www.aroundspb...ers/borders.php

Но учитывая АИ предыстрорию может быть и РеИ столбовская. Вопрос - в РеИ принадлежавшие византийскому христианству восточные карелы в АИ - какой религии?

Если как и в РеИ, то с ревностно католическими в АИ шведами - не уживутся. А вот ревностно католическое же славянско-новгородское меньшинство, после отвоевания Новгорода Цесарство стало б уходить куда-то в окрестности РеИ Питера.

Тогда получается поперёк бОльшей части в РеИ, близко к РеИ тявзинской. И к моей прикидки для КЛИР, схождения границ 3ёх государств: На северном берегу Невы - Карелия, достаточно дружественная Цесарству, и в очень кислых отношениях с "Католической славяно-новгородской АО Швеции" на западных берегах Иордана Сестры Волчьей и Вуоксы-(старой); и на Котлине.

Даже город, при чём под названием Питер (Ап Пётр - "шибболет" католицизма) может появиться; на месте РеИ Териок - Валметсуу.

В вашей АИ 3 границы сошлись возле Котлина, в моей КЛИР - возле Кивиниеми (Лосево).

______________________________________________

В вашей АИ, коллега, карта достоиная Mugnum'а по безумию может быть; - на одной - Питер, пгт Невское устье,. ..и.. ..как бы Ландскрону - Ниеншанц переименовали бы по славяно-польско-карельски (!?!). Карельская топонимика отличается от финской настолько, что кажется финнам более дикой чем русским.

Изменено 11 Dec 2013 пользователем MGouchkov

[moscow_guest]

А вот ревностно католическое же славянско-новгородское меньшинство, после отвоевания Новгорода Цесарство стало б уходить куда-то в окрестности РеИ Питера.

Ну уж нет - расчётливые местные купцы не стали бросать нажитое и уходить чёрт-те куда. Они удовольствовались обещанием цесаря Якуба не преследовать католической веры.

как бы Ландскрону - Ниеншанц переименовали бы по славяно-польско-карельски

Не надо его переименовывать по-польски - он по-прежнему на "текущий момент таймлайна" конца XVIII в. принадлежит Швеции.

[MGouchkov]

moscow_quest писал

Ну уж нет - расчётливые местные купцы не стали бросать нажитое и уходить чёрт-те куда. Они удовольствовались обещанием цесаря Якуба не преследовать католической веры.

Коллега, дело происходило в XVIIом веке, по Европе не особо альтернативном. Кто-то, может быть даже - большинство - поверил (бывало в РеИ и такое тогда), и кого-то из них действительно не тронули. ..Понимаете на чтО в РеИ я намекаю.

Так что не стоит отказываться от прикола с Питером..

Не надо его переименовывать по-польски - он по-прежнему на "текущий момент таймлайна" конца XVIII в. принадлежит Швеции.

Значит граница - примерно РеИ "Столбовская"!?! Опаснее возникновением конфликтов чем тявзинская и по Неве.

Я, прочитав вот это

http://www.aroundspb.ru/nienskans.html

осознал что в итоге (где-то XIXого века) в вашей АИ получатся 3 города: Питер (Швеция, на месте РеИ Териок) НиЭн (Карелия) и Спасск - Невский (Цесарство).

Два последних - вполне дружественны, напротив друг друга по берегам Невы.

[Nagel]

А как поживают братья-славяне на Балканах?

Где проходит австрийская граница? Военную Границу расформировали - или оставили ?

Ведь здесь православной России и Славяносербии нет, деваться краинским сербам некуда - значит их численность на Балканах будет больше РИ?

Ваша Дунайская Федерация получается уж очень неоднородной и экономически и этнически. Нищие славяне потребуют в 20 веке дотаций, а богатенькие австрийцы и баварцы делиться не захотят...

Учитывая балканские страсти - будет жарко.

Болгары у Вас поделены между дунайцами и РП?

Ну уж нет - расчётливые местные купцы не стали бросать нажитое и уходить чёрт-те куда. Они удовольствовались обещанием цесаря Якуба не преследовать католической веры.

А почему новогородцы не попытались под шумок получить независимость во время Карнавала Свободы?

[moscow_guest]

Ведь здесь православной России и Славяносербии нет, деваться краинским сербам некуда - значит их численность на Балканах будет больше РИ?

Вместо Славяносербии сербы массово переселяются в Срем. Принципиально, что именно в находящийся под властью Австрии Срем, а не в венгерские Бачку и Банат. Отсюда вытекает, что сербы и венгры - добрые соседи, которым нет причин конфликтовать.

Болгары у Вас поделены между дунайцами и РП?

Да, причём в "польской" части от болгар осталось одно название - практически они "растворились" в польскоязычном конгломерате жителей приморских городов.

А почему новогородцы не попытались под шумок получить независимость во время Карнавала Свободы?

Им это по деньгам бессмысленно: Новгород - один из финансовых центров РП, а финансовым потокам лишние границы не нужны. Да и кто захочет получить боевые действия на собственной территории, как в Кольберге или в Костроме?

[Nagel]

массово переселяются в Срем.

Так Срем и есть Военная Граница. её самая восточная часть.

А именно Шайкачский батальон, Сербский полк Банатского участка и Петервардинский полк

Сербы в РИ оттуда уезжали в 18 веке. Приезжали туда они от турок.

[Nagel]

Отсюда вытекает, что сербы и венгры - добрые соседи, которым нет причин конфликтовать.

Дело не в этом.

Просто Австро-Венгрия будет совсем не АвстроВенгрией - а все больше Югославо-Чехословакией.

С соответсвующими последствиями. Всякие усташи и четники( в этой АИ кстати союзники) будут постоянно поднимать бучу против австрийцев.

Я так понимаю здесь мусульман в Боснии сербы и хорваты под шумок порезали - и единственный анклав мусульман - в Македонии?

[moscow_guest]

Просто Австро-Венгрия будет совсем не АвстроВенгрией - а все больше Югославо-Чехословакией.

В конечном счёте станет Дунайской Империей - австро-венгро-славянской федерацией, главной объединяющей идеей которой (и единственной на момент создания) будет: "мы НЕ поляки".

Я так понимаю здесь мусульман в Боснии сербы и хорваты под шумок порезали - и единственный анклав мусульман - в Македонии?

Частью порезали, а частью ассимилировали после падения Османской Империи.

Изменено 15 Dec 2013 пользователем moscow_guest

[Nagel]

главной объединяющей идеей которой (и единственной на момент создания) будет: "мы НЕ поляки".

Паршивенькая идея. На отрицании мало чего можно построить.

Чем кстати поляки так досадили сербам албанцам и хорватам?

Тем более такая идея хороша только во время войны. Когда можно пугать всех "демоническим врагом".

А в мирное время не катит. Пример - эксплуатация идеи антифашизма современными КПРФ, КПУ, Милошевичем наконец. Пугать всех проклятой НАТОй можно, но когда фашизма нет - антифашизм становится бессмысленным.

Тем более в Дунайской Федерации будет четкое разделение между нищим Югом и богатыми Австрией и Чехией.

Чехословакию доконала куда меньшая разница.

[moscow_guest]

Паршивенькая идея. На отрицании мало чего можно построить.

Так она и возникла как раз на границе между миром и войной. Вроде бы в АИ-ПМВ победили, но победа вышла какая-то мелкая, так что все почти что поругались между собой и почти собрались провозглашать независимость. Но, так как здесь на Австро-Венгрию не давила никакая "Антанта", то вполне договорились о превращении империи в федерацию, потому что иначе не было шанс поодиночке конкурировать с сохранившей (с горем пополам) единство Речью Посполитой.

Албанцы здесь в состав А.-В. не входят, а хорватов убедили, что война с Венгрией им обойдётся дороже. Как и венгры, подсчитав шансы, решили, что лучше сохранить номинальное единство с австрийцами, чем воевать со всеми соседями. Чехам же (таким же промышленно развитым, как и в РИ) не хотелось лишаться имперского рынка и вступать в конкуренцию с польской промышленностью один на один. Аналогично не пожелали окончательно рвать с Веной баварцы. Западные болгары, в случае исчезновения Империи, опасались резкого усиления влияния "киян" и, соответственно, полонизации по образцу Варны или Бургаса. В общем, коллективно пришли к выводу, что худой мир лучше доброй ссоры.

[LAM]

Ну, я так понял, что в этом мире в 19-21-м веках "государственнообразующий национализм" не играл той роли, какую он сыграл в нашем. Национальным государствам люди предпочли либо "наднациональные" империии либо независимость своего региона, такого как Гессен или Бранденбург. Но как это будет обосновано? Почему идея национального государмства оказалась так популярна в нашем мире и непопулярна в мире,созданном московским гостем?

Изменено 16 Dec 2013 пользователем LAM

[moscow_guest]

Почему идея национального государмства оказалась так популярна в нашем мире и непопулярна в мире,созданном московским гостем?

В РИ в Австро-Венгрии были сторонники её сохранения, но факт поражения в ПМВ и давление Антанты сделали это невозможным. Здесь, где А.-В. войну не проиграла, нет объективных причин победы центробежных сил.

[LAM]

Почему идея национального государмства оказалась так популярна в нашем мире и непопулярна в мире,созданном московским гостем?

В РИ в Австро-Венгрии были сторонники её сохранения, но факт поражения в ПМВ и давление Антанты сделали это невозможным. Здесь, где А.-В. войну не проиграла, нет объективных причин победы центробежных сил.

Мало ли сторонники чего были. Сторонники сохранения Советского Союза тоже были, и многого удалось им добиться? Нет, Австро-Венгрия была обречена и поражение в ПМВ лишь немного ускорила этот процесс Реформы, которые задумывали Франц-Фердинанд и Карл, добили бы её не менее верно.

Но это в нашем мире. В вашем действуют с определённого момента другие тенденции. Новые национальные государства в Европе в 19-м-21-м веке образовались только в Скандинавии - региональный феномен, скорее всего. Греция С Албанией - это по-видимому не столько национальные, сколько буферные государства между тремя империями. Как и Северная Италия - буфер межу Францией и Дунайской Империей.

Возможно, ужасы, связанные с распадом Шведской и Османской Империй, надолго отвратили европейцев от стремления к созданию новых национальных государств.

Изменено 16 Dec 2013 пользователем LAM

[moscow_guest]

Нет, Австро-Венгрия была обречена и поражение в ПМВ лишь немного ускорила этот процесс Реформы, которые задумывали Франц-Фердинанд и Карл, добили бы её не менее верно.

В общих чертах сценарий такой. А.-В. выигрывает Мировую войну "по очкам" - т.е.одерживает победу, но не 100%-ю, а ограниченную, позволяющую как заявить "мы, наконец-то, победили!", так и "и за это мы проливали кровь столько лет!". Соответственно, после заключения мира везде начинаются разговоры "что делать" и "кто виноват". В первую очередь их ведёт, естественно, Венгрия, в отличие от РИ, не провозгласившая с ходу независимость, т.к. нет поражения от Антанты. Это запускает цепную реакцию претензий: от хорватов к венграм, от словаков - к венграм, от чехов к австрийцам. Но с течением времени в Венгрии растёт внутренняя напряжённость, рабочие требуют повышения зарплаты, словаки требуют автономии, так что время работает против венгров. Одновременно хорваты протестуют требуют независимости от Венгрии, но не от Империи, что создаёт почву для компромисса. Сербы и чехи пропагандируют панславизм, но от идей объединения с крупнейшей славянской державой (т.е.Польшей, самой переживающей не лучшие времена) открещиваются, что приводит их вместе с хорватами и в целом лояльными болгарами к австрославизму. Наконец и венгры понимают, что вести войну одновременно с хорватами, словаками и собственными рабочими они не в силах и соглашаются на компромисс. Империя переформатируется, но сохраняется - без всяких чудес.