Я иду по Уругваю

[serGild]

В этой теме идет рассмотрение судьбы южной части Великого флота Александра

http://fai.org.ru/forum/index.php?showtopic=17557

отнесенной к штормом к южному берегу Бразилии. Командиры приняли берег за продолжение Африки и продолжили плавание до эстуария Ла-Плата, на северном берегу которого и решено было сделать временную стоянку, которая со временем превратилась в постоянную.

Гера

Южная группа мореходов, из примерно 1500 человек на 42 малых транспортных судах двигается вдоль бразильского побережья все время на юго-запад, наконец в самом начале октября 321 года с немалой надеждой поворачивает на запад. К этому времени они уже не знают что предполагать об этой части Света, представляя себе что перед ними опять берег Ливии. Что скорее всего на север от их колонии на Капе вглубь суши вдается лишь довольно большой залив. Сама же Ливия снова выпрямляясь по прежнему ничуть не смущаясь продолжает уходить снова на юго-запад, а их просто выносило в открытый Южный Океан и затем опять прибило к суше. Другие же предполагают, видя столь протяженный берег, что это противоречит знаниям о Ливии и это должна быть уже другая земля. Закрадываются мысли что они заблудились, многие впадают в отчаяние.

Открытое ими широкое горло по видимому очень могучей реки снова разделяет их во мнении, которое впрочем не выходит за рамки общих рассуждений, не доводя до какой то вражды или разделения. Одни говорят что это Индия и они нашли устье пресловутого Ганга. Других эстуарий наводит их на мысль что это истоки Нила. В те времена существовало много различных географических представлений, например среди такое что величайшая река Ойкумены не имеет истоков в обычном смысле, бытовало мнение что она берет начало в Океане с другой стороны Ливии как будто перекачивая воду из одного своего конца в другой, это было отражено на известной дисковой карте Гекатея Милетского. Путешественники с надеждой ухватились за эту возможность. Тем более что посланные вперед дозорные сообщали что берег после эстуария опять как ни в чем не бывало идет на юг, русло же углубляется в материк на многие стадии. Решено было сделать долговременную остановку. После недолгого рассмотрения выбор пал на северную сторону горловины(где то чуть западнее Монтевидео), климат был хорош и местностью напоминал им Вифинию и другие равнинные области Азии. Новую землю впоследствии назвали ??????? ??? ??????? - берег надежды, что позже сократилось до Эльпидия.

Суда были вытащены на берег неподалеку от устья реки называемой местными ливийцами Йи, скот был выпущен на выгул, люди начали распахивать ближайшие поля, валился лес на поселок. Пока группы легковооруженных разведчиков были разосланы по окрестностям, один самый быстроходный и легкий корабль послан был исследовать новонайденную большую реку и как можно дальше для установления возможности дальнейшего анабазиса. На ближайшее время была построена апойкия которая долгое время не имела собственного имени помимо просто Полиса. Колонистов было почти 1500 человек, большинство из них составляли македонцы, ионийские греки, критяне и карийцы - около восьмисот, остальные общины были представлены фрагментарно небольшими группами, за исключением финикийских моряков и главным образом персидских кавалеристов с близкородственными общинами наемных иранских горцев. Могущие обещать в будущем заметное напряжение эти ренегаты были морально подавлены, не выступая пока против подчиненного положения.

Политически вследствие гибели кораблей-флагманов и старших командиров, среди поселенцев не установилось сперва какой либо четкой системы иерархии. Однако фактически в колонии господствовали навклеры оставшихся кораблей, они располагали серьезными отрядами судовых экипажей спаянных совместным плаванием, благодаря чему диктовали свою волю разнородной массе поселенцев. Осень-зима были проведены в работах по обустройству на новом месте и севу, что несколько стирало мелкие разногласия и лонгировало крупные конфликты которые должны были быть неизбежны в ситуации анархии.

Весна 320 года впервые внесла уверенность материальном благополучии и подняла дух колонистов, был собран весьма неплохой урожай, что вкупе с обилием дичи и рыбы далеко отодвинуло угрозу голода.

Новый, правленый таймлайн Эльпидии.

Одновременно из дальней разведки вернулся и посланный корабль. Его навклер, Каистробий из Памфилии был человек недюжинной воли и способностей, какой только и мог за столь долгое изнурительное путешествие сохранить в хорошем состоянии корабль, высокий дух и порядок в экипаже, продолжить искать путь вперед когда все остальные обессилели и разуверились. За три месяца движения в глубь речного мира он зашел сначала в Уругвай, несколько поднявшись по нему вернулся назад и углубился вверх по Паране. Пройдя около 250 парсангов(5,2км) он миновал устье Парагвая, правильно определив Парану за более крупную реку. Оттуда он поднялся еще почти на 300 парсангов до водопада Гуайра (граница Бразилии и Парагвая), сделавшего дальнейший путь на север невозможным.

Зато на берегах реки от впадения Игуасу до Гуайры он наткнулся на селения оседлых туземцев, чьи жены на своих огородах выращивали тыквы и маракуйю (бразильско-парагвайский сельхоз очаг), пока мужчины охотились на пекари. Несколько дикарей было схвачено и взято с собой для дальнейших расспросов.

Рассказать об истоках южного Нила (????? ??? ??????) туземцы не смогли, они знали только, что за водопадами река тянется все дальше на север, до новых водопадов, а потом еще дальше, и где она кончается ведают только духи лесов и болот Урупиру и Караима, которые одни могут дойти до начала Реки, ибо ступни их вывернуты назад. Ни о каких царствах эфиопов они тоже не слышали, жили вокруг них охотники, еще более дикие, чем они.

Экспедиция на юг была далеко не столь успешной. Из посланных 2 кораблей вернулся только один, и его капитан Азибал рассказал о все более пустынных и негостеприимных берегах, о все более свирепых ветрах, погубивших в итоге его спутника.

После возвращения Каистробия от северных порогов и Азибала с южного берега всем стало ясно, что попытка вернуться неугодна богам ибо от 20 тысяч, вышедших из Вавилонии осталось меньше полутора тысяч, пути вперед не видно, путь назад приведет в лучшем случае к возвращению пары кораблей. Потому, по эллинской традиции, решено было основать колонию в новой земле. Но сперва обычай и здравый смысл требовали избрать главу - ойкиста, чей голос всегда был решающим в спорах, кто устанавливал законы и отдавал приказы. Такова была издавна роль ойкиста и именно сейчас он был необходим как никогда. Каистробий и Азибаал среди моряков, Главкий и Горгий среди воинов, Пантордан среди македонцев и Мардоний среди персов пользовались заслуженным уважением, но возглавить колонию должен был один. Им оказался Леоннат сын Антипатра, из порученцев Александра, сумевший навести порядок среди остатков флота, прибитых к берегу и привести их сюда.

Навклеры и офицеры, команды судов и пассажиры поклялись своими богами подчиняться ему и помогать от сердца и без лукавства.

Первым своим приказом Леоннат велел принести на каждом корабле жертвы Гестии ради благого начала. Каждый из навклеров взял огонь со своего корабля и в сопровождении плывших с ним людей принес к общему жертвеннику в центре еще не воздвигнутого города. От этих огней был зажжен домашний огонь новой родины колонистов - Эльпидии. Все другие огни были потушены и только этот разгорался все ярче, и собравшиеся у одного огня провозгласили себя одним народом, собравшимся у одного огня на жертвеннике, огня, которому предстояло гореть пока стоит город. От этого огня один за другим были возжжены огни в очагах домов поселенцев.

Но пусто было в этих домах. Не было еще семей у семейных очагов. Поэтому после прокормления первой из задач Леонната было найти женщин для пришельцев. Не впервой уже было эллинам и финикийцам родниться с варварами и дети колонистов от местных женщин вырастали полноправными гражданами колоний. Именно тут лежала одна из причин столь быстрого роста колоний в эпоху Великой Колонизации.

Но эта земля лежала пустой, не было здесь поселений туземцев, только малые кланы бродили по берегам рек, охотясь и ловя рыбу. Единственным исключением были поселениях у порогов "Южного Нила", о которых рассказывал Каистробий и захваченные там туземцы.

Экспедиция готовилась тщательно - нужно было отобрать и починить лучшие из оставшихся на плаву кораблей, приготовить припасы и снасти для ловли рыбы, выбрать гребцов и ловцов в экипажи.

В 317 году экспедиция из 18 кораблей вышла в путь. Экипажи составляли всего по 20 человек, ибо обратно они планировали плыть куда большим составом.

Конечно, немногочисленным ранним земледельцам было практически нечего противопоставить махайрам пришельцев, знающих, благодаря заранее допрошенным пленным, расположение их селений. В предрассветном тумане высаживались они выше и ниже селений, окружая еще спящих. Женщин связывали и волокли на корабли, сопротивлявшихся мужчин безжалостно убивали. В плен их не брали, ибо место на кораблях берегли не для них.

Более тысячи женщин везли осевшие корабли, возвращаясь к новому дому мимо разоренных селений и пораженных ужасом тупари.

После этого были и новые, уже меньшие экспедиции, но такого успеха уже не было. Устрашенные антиподы бежали в ужасе на север, за водопады Гуайры, прячась в протоках. Теперь к демонам болот и лесов они добавили и белых демонов реки - Илина, в жертву которым топили самых храбрых врагов, предварительно вырвав их сердца, чтобы съесть их храбрость.

Изменено 28 Mar 2011 пользователем serGild

[serGild]

Итак, несколько дальних походов привели к решению женского вопроса и бегству антиподов за водопады, а также и к резкому уменьшению их численности из за резкого падения числа женщин. Рабов было добыто очень мало, поскольку места на кораблях резервировались в первую очередь для женщин, а позднее пуганый народ был настороже и разбегался.

Рабынь тоже практически не было, поскольку в первую очередь каждый искал жену.

В итоге верхи и низы не могли разделяться по наличию/отсутствию рабов. Не могло лечь в основу богатства и владение землей - ее слишком много, а рабочих рук мало, и реально ты владеешь только тем, что можешь обработать. Деньги - на месте нет богатых рудников, к тому же купить можно только то, что произведено, да и торговля носит только внутренний характер. У элиты колонистов оставался только один ресурс - корабли, без которых трудно было бы организовать рыболовство, являющееся на первых порах главным источником пищи.

Именно от кормчих, ставших владельцами кораблей и произошли Великие Дома Эльпидии, сделавшие имена первых кораблей родовыми (так что никаких Андромахидов, а скажем род Борей, род Тромерос-"грозный", род Ферон-"летящий" и пр.). Корабли составляли основу экономического могущества новой знати и делали это могущество наследственным. Пусть родоначальник был греком, македонцем, финикийцем - общность занятий и интересов выковывала их единство и роднила их.

Тогда же возник и первый конфликт - составлявшие примерно треть колонистов иранцы обладали лидерами из персидских офицеров десанта, среди которых были и представители старой знати, которые при этом были непричастны к морскому делу, среди них не было кормчих и других морских офицеров. Дело могло закончиться взрывом и кровью, но здравый смысл с обеих сторон возобладал. Было заключено соглашение, по которому в буле - совет полиса наряду с 42 кормчими входили и 8 персов, представляющих свою общину. Пока эта община была сплочена, их голоса звучали достаточно громко в совете, но со временем национальные границы размывались, большую роль начинали играть корпоративные интересы, и морские роды стали превалировать, потомки же персов, не восходящие к тому или иному кораблю стали неофициально именоваться младшими. И поскольку путь в море был им заказан, со временем они реализовали свою власть в оставшейся доступной им форме - в контроле за большою частью стад размножившегося скота: коней, коз и овец (просто владение землей, как я уже писал, реальной власти не давало)

Итак, к 300г население состояло из почти тысячи семей(более 200 человек умерло не оставив потомства), старшие дети уже начали создавать свои семьи, таким образом население составило около 4000 человек.

Персы большею частью пашут(ремесленников и рыболовов среди горцев немного), образовав около десятка поселений по сотне примерно человек, знать управляет и пасет растущие понемногу стада, немногие ремесленники обосновались в Палаполе, где есть и резиденции допущенных к правлению персидских офицеров. Македонские землепашцы предпочитают селиться хуторами ближе к городу, греки и финикийцы - в самом Палаполе, где развернуты верфи по починке и обслуживанию родовых судов, а также переработке улова, и конечно основные мастерские и храмы.

Т.о. в городе живет немногим больше половины жителей Эльпидии.

После смерти Леонната во главе колонии стал архонт Филота сын Каистробия. Его отец оставил ему корабль в прекрасном состоянии, преданную команду, крепкое хозяйство, уважение среди других навклиров. Именно их поддержка и помогла ему возглавить полис. Так, поколение за поколением все выше поднимались тридцать семь Великих Домов Эльпидии (часть навклеров не оставила потомства). Все больше гордились они чистотой своей крови и брали себе жен только среди своих или среди немногих других потомков женщин, взятых со старой родины. Именно из таких семей, или же от незаконных сыновей знати вырастали при некотором везении Малые Дома.

Лишь представители Великих Домов могли становиться архонтами, владеть кораблями, становиться ойкистами новых колоний.

Из Великих и Малых домов выходило жречество, капитаны(не хозяева) кораблей, члены Совета при архонте.

В выборах участвовали все, но голосовали не по одному а по фратриям - наследникам тех, кто плыл на одном корабле, что как правило давало Великим Домам решающий голос.

За следующие 100 лет население разрослось до 10 тысяч, население все больше перемешивается, знать окончательно приобрела наследственный и сакральный характер, узурпировав божественное происхождение, отражая нападки неубиваемым аргументом: "если ты потомок Гермеса, почету твой предок не был кормчим?" В быту распространяется смешанный греко-арамео-гуаранийский язык, на котором говорят все, греческий же есть язык аристократов и образованных людей, образующих средний слой Палаполя.

Поселения земледельцев продвигаются все дальше в долину Йи, до 50 км от берега, еще дальше уходят пастухи со стадами коз и овец. Растет и население Палаполя. Впрочем, недавно уже была основана колония Тартосса в 60 км к востоку во главе с представителями младших ветвей Великих Домов.

Потихоньку ведется торговля с местными охотничьими племенами обеих берегов Ла Платы, и те знакомятся с железными орудиями.

Полностью вписавшись в Новый мир колонисты Эльпидии вступают в период бурного роста...

Около 200г до.н.э. казалось бы непримечательное событие привело к значительным последствиям для региона.

Началось с того, что один из молодых аристократов - Фороник попался на соблазнении чужой жены. И он сам и обиженный принадлежали к высшей знати и архонт не хотел ссориться ни с одним из них. Потому Фороник был присужден к изгнанию, но его Дому позволили снарядить для него корабль и превратить изгнание в экспедицию к порогам Нила. После нескольких экспедиций за женами столетней давности земли ниже порогов обезлюдели и не приносящие доход плавания были прекращены.

Но по прошествии ста лет испуг прошел, тупари снова размножились, выращивая тыквы и охотясь на пекари. Захватив нескольких потерявших осторожность туземцев Фороник допросил их, но не стал грабить поселения, а предложил союз одному из вождей. Фороник предоставлял железные орудия, семена новых культурных растений, домашнюю птицу и помощь в набегах, а вождь давал пищу и работников.

Племя процветало и росло, Фороник богател и время от времени отправлял корабль домой, торговать маракуйей, листьями мате, и конечно же добытыми в совместных походах рабами.

Другие Великие Дома открыли свои фактории для торговли с племенами севера, продавая им оружие и инструменты и натравливая друг на друга. Так началась великая экспансия тупару и так вступило в золотой век рабовладение в Эльпидии

Первоначально рабы использовались для низких работ - вычерпывать воду из трюмов кораблей, прислуживать в домах аристократов, но шло время, северные племена росли в числе и в умениях, и к 100г до н.э. первые обрабатываемые рабами поля появились на берегах междуречья Нила(Параны) и Хапи (Уругвая).

К этому времени число эльпидцев достигало уже 40 тыс. большая часть которых жила в 6 полисах, последним из которых был основанный на южном берегу эстуария Дельфинополь.

Первый из полисов уважительно именовался старейшим - Палаполем. Город достиг 10 тыс. и больше не рос, поскольку регулярно сбрасывал излишки населения в новые колонии, сплавляя заодно и слишком активных младших детей из Великих Домов.

Потомки персов, смешиваясь с другими народностями, активно распространялись по долине Йи. Еще севернее и к западу кочевали стада молившихся Ахуре потомков персидских офицеров, образовавших 8 Малых Домов. Впрочем, сами они себя малыми не считали, в городах бывали редко, что и помогало им избегать конфликтов с жителями полисов, а также сохранять память о своей вере и культуре.

[serGild]

С появлением рабов на полях Эльпидии зародился и новый хозяйственный уклад - поместье. Хозяин с семьей и охраной и семьи отдающих хозяину половину урожая геоморов - землепашцев из рабов. Их дети вырастали в рабстве и не знали другой участи, что помогало избегать волнений. Благодаря постоянному притоку с севера число геоморов быстро росло. В окрестностях полисов земли уже были давно поделены и поместья занимали незначительную долю земель, но в Дуопотамии поселений почти не было и новый вид хозяйства, будучи выгоднее стал там господствующим. Размеры поместий ограничивались лишь числом геоморов, которых к началу н.э. стало уже около 15тыс. пока еще небольшой ручеек дешевого хлеба потек в приморские города, обращаясь в серебро и товары для туземцев, позволяющие приобретать новых рабов. Рабы стали появляться и в богатых мастерских на подсобных, неквалифицированных работах. Так начала усиливаться городская верхушка, не принадлежащая к благородному сословию.

По мере роста богатства городов начала расти и специализация ремесел и качество изделий городских ремесленников. Теперь жителям сел в долине Йи, потомкам персов (их число приблизилось к 20тыс) стало выгоднее покупать инструмент не у своих а у городских мастеров в обмен на те же зерно, лен, мясо и пр. Увеличилось число смешанных браков, усилилось смешение языков, все более склоняясь в пользу греческого, обладающего в Эльпидии большей культурной традицией (язык суда, делопроизводство, письменности, язык элиты).

Общее число эльпидцев достигло 100тыс в двух десятках небольших в основном полисов, из которых 3 располагались на южном берегу, торгуя с местными охотниками. Сюда же, в южные земли бежали те из геоморов, кто еще не успел забыть о свободе и находил в себе достаточно сил и хитрости чтобы бежать.

карта

http://map1.msk.ru/map572430_0_0.htm

Эстуарий - Китринойское море (желтое от взвеси)

р.Парана - Нил (Южный Нил)

р.Уругвай - Хапи

р.Рио Негро (делит Уругвай на северную и южную части) - Ахара (местн.)

р.Рио Саладо (к северу от мыса Норте) - Тукавака (местн.)

---------------------------------------------

Постепенно Эльпидия обрастала варварской периферией.

Прежде всего, это вождества листрогонов в районе порогов Нила(Параны), от южного тропика до болот между Нилом и Хапи(Уругваем), которые чем дальше к западу тем больше сворачивали к северу к бескрайним топям Пантанала.

К югу их земли ограничивались лесами за Хапи, к востоку горами, но и доступные земли достигали 500 км с севера на юг и 200-300 с запада на восток и легко способны были прокормить до полумиллиона человек даже при примитивном земледелии, и это при том, что население к началу н.э. там едва достигло 100тыс. Даже людоедство не могло замедлить их рост, поскольку компенсировалось многоженством со вдовами съеденных врагов. Кроме того съедали теперь только самых доблестных врагов и вождей, простые же пленники уходили на плантации юга в обмен на оружие, инструменты, бусы, тонкие ткани и пр.

Далее, это бежавшие с плантаций на берегах Хапи (берега Нила вблизи Китринийского моря сильно заболочены).

Некоторые из беглецов уходили вверх по реке Ахара, где и прятались среди озерных лагун. Другие же шли болотными тропами на северо-запад, заплатив местным проводникам украденным скотом. И те и другие смешивались с местными, принимая их имена и делясь с ними навыками.

Так сложились два племенных союза - каритийцы на реке Ахара и керандийцы, к югу от Нила и до Тукаваки (одной из множества Рио Саладо, впадающей в океан чуть севернее мыса Норте).

Первый из союзов был вскоре разгромлен дружинами обозленных рабовладельцев и загнан в недоступные для кораблей верховья, второй же, укрывшись за болотами окреп и сделался грозен соседям. А соседями для союза оказались давно уже не знавшие оружия малочисленные колонисты южного берега. местные давно уже торговали с ними мясом и мехами, теперь же все больше набиралось таких, которые считали несправедливым, что все богатства этой земли достаются пришедшим из за моря чужакам, превратившим их в рабов и преследующих их на своих кораблях.

Керандийский союз рос, беглецы приносили новые умения, они научились делать крупные но легкие пироги, вмещающие до 15 человек, но при этом такие, что их можно было переносить на руках и пройти там, где было не пройти эльпидцам. Мужчины племени вооружались не только дубинками и копьями, но и заимствованными у пришельцев луками.

Богатства пришельцев манили их. Начались набеги на плантации, но после первых их успехов эльпидцы поставили заставу около устья Хапи и несколько их кораблей постоянно готовы были теперь обрушиться на пытающиеся проскользнуть пироги. Тогда керандийцы решили ударить в другую сторону.

около 50г.н.э. до 60 пирог были спущены на воду одной из рек, впадающий в море южнее Нила. Пройдя в стороне от всех сторожевых постов пироги повернули на восток и под утро высадились у Анфелы - молодой колонии, насчитывающей чуть больше полутора тысяч человек. Лишь пара десятков из них имела хорошее оружие и те не были готовы собраться и биться вместе. При таком превосходстве все сопротивлявшиеся вырезались, остальные вязались. Судьба женщин в захваченном городе понятна и лишь недостаток места на пирогах избавил большую их часть от участи третьей жены. Когда разгул несколько утих, на пироги и лодки колонистов было загружено все найденное железо. Но вождь керандийцев оказался достаточно мудр, чтобы захватить с собой и мастеров, способных научить как растить скот и собирать урожай, как добывать и ковать железо, чтобы можно было не зависеть от подачек эльпидцев.

На следующий день пироги оставили разграбленный город и дымящиеся остовы не взятых с собой больших эльпидских кораблей, дабы оставшиеся не воспользовались ими, и не вызвали подкрепления, пока торжествующие победители не скроются в протоках.

Эльпидия была в шоке. Никогда еще варвары не могли набраться сил и смелости, чтобы открыто напасть на эльпидцев, никогда еще не был разграблен ни один из полисов. Дерзость керандийцев требовала должного ответа. Но кто возьмет на себя роль мстителя, кто пойдет пешком там, где не пройти кораблям, кто готов найти и покарать врагов вдали от родного моря, там где бессильна мощь великих домов Эльпидии?

И ответ был найден - те, кто издавна привык жить вдали от моря, те, кто издавна владеет лучшими из коней, те, кого пренебрежительно называли малыми домами, кто стоял во главе потомков иранских горцев, пахарей и пастухов долины Йи.

Первым из них был глава дома Бехтунов (от бехдин - благая вера) Кавад. Именно к нему обратились палапольские отцы с предложением взять под свою руку земли Керандии к югу от Дельфинополя, который от себя добавил обещание ежегодно выплачивать некую сумму на нужды вооружения и снаряжения. По некотором размышлении Кавад решил, что предложение судит роду почет и славу и решил отправить на юг своего младшего сына Бероза и с ним пять сотен молодых охотников с семьями и потребным скотом.

Так сын Кавада ступил на землю, где его потомки будут провозглашены царями. Первый год он обживался на новом месте со своими людьми, охотники отправлялись снова и снова, чтобы разведывать тропы и переправы, пастбища и водопои, а также следы людей. За это время керандийцы снова попробовали выйти в море, но не смогли прорваться мимо сторожевых пентеконтер. На следующий же год, оставив сотню мужей сторожить стада, Бероз с четырьмя сотнями конных выступил в поход. Сотни двинулись по пампе широким изгоном, полосой в два десятка км в направлении, где ожидались поселения керандийцев. Заметив поселение воин давал сигнал, к этому месту подтягивалась его полусотня и предавала все огню и мечу. Пленных вязали и вели на юго-восток, где и продавали поджидающим кораблям. Больше десяти селений было разорено за этот поход. Охваченные паникой варвары бежали кто куда мог: дни в западные болота, другие на север от Тукаваки, третьи пытались скрыться на пирогах на юго-западе, в верховьях той же Тукаваки, четвертые же слали послов к Берозу, обещая покорность в обмен на милость.

Милость была дана покорившимся и Бероз вступил во владение землями между Нилом и Тукавакой, составлявшими около 15тыс км2 пампы, не считая болот на востоке и западе. На этих землях жили до 3 тысяч его новых подданных, изъявивших покорность или просто взятых в плен. Жили там и дикие керандийцы, покорности не изъявившие и не бежавшие, но готовые сражаться и ответить набегом с пирог на конный набег.

[Magnum]

Мы продолжаем следить за развитием событий.

[serGild]

Эх, коллега!

Кто бы за арийцев взялся. Вот где эпичность то!

Вот где битвы народов и сплошной СИГ!

Вот где бы развернуться художнику!

[Magnum]

Вдохновение не продается

Про войну викиингов и македонцев за Винланд есть черновик, но ведь до этой эпохи еще далеко.

[Деметрий]

А мы тут пока немного худлитом занимались. Приятного чтения!

[serGild]

к 100 году каритийский и керандийский союзы насчитывают вместе до полусотни тысяч человек, примерно столько же геоморов трудится на полях аристократов.

Коренных эльпидцев уже почти 300 тыс,

из них в Дуопотамии около 5тыс владельцев поместий с семьями и корабельными дружинами,

на керандийском берегу 30 тыс в 5 полисах во главе с Дельфинополем, 3 тыс с родом Бехтунов пасут скот и защищают побережье от керандийцев, также под властью Бехтунов до 7 тыс местных.

Порядка 70 тыс пашут землю и пасут скот в долине Йи.

Основная же часть эльпидцев продолжают расселяться по плодородным северным берегам Китринийского моря, где около 190 тыс человек живет в полисах от устья Нила и Хапи и до мыса Полонио

http://s59.radikal.ru/i164/1101/3a/e1ddb27165f7t.jpg

примерная карта на 100г н.э..

границы Эльпидии и 3 племенных союзов.

выделены районы локализации в Эльпидии потомков персов

Напомню, что

эстуарий - Китринойское море (желтое от взвеси)

р.Парана - Нил (Южный Нил)

р.Уругвай - Хапи

р.Рио Негро (делит Уругвай на северную и южную части) - Ахара (местн.)

р.Рио Саладо (к северу от мыса Норте) - Тукавака (местн.)

Изменено 28 Mar 2011 пользователем serGild

[serGild]

Между тем, если с ближними варварами удалось управиться, сдерживая керандийцев силами рода Бехтунов и их дружин, осевших к северу от Тукаваки, а каритийцев - силами оставшихся иранских родов в долине Йи и набегами по Ахаре на речных кораблях охотников за рабами, то живущих в 5 тысячах стадий вверх по течению Нила листрогонов никто особо не опасался. Они были далеко, они были разобщены, они были готовы на все, чтобы получить оружие и украшения с юга, легко ввязываясь в межплеменные войны и продавая пленников на юг.

Между тем это были люди, постоянно готовые к войне, с завистью и жадностью смотревшие на корабли южных торговцев и думающие, как много богатств можно награбить в их селениях. Теперь у них было и оружие южан, купленное ценой своей крови и при удобном случае они не прочь были обратить это оружие на самих южан.

Пока они были разобщены - можно было натравливать тупари против же и рикбаков против тупари.

Так было, пока среди них не появился ЧакаВайоро. Как и его собратья, он пользовался оружием эльпидцев, но с куда большей эффективностью. Среди своих воинов он ввел железную (хоть и варварскую) дисциплину. Показавший спину в бою отдавался крокодилам, а его жены - храбрецам. Не исполнивший приказа разрубался на части ибо своим неповиновением разрубал единство племени. Побежденные вожди шли в ритуальную трапезу, если были достаточно храбры, а их воинам предлагался выбор между рабством в Эльпидии и вступлением в его армию. Женщины же продолжали обрабатывать поля и кормить воинов. За полтора десятка лет ему покорились все племена в районе от Гуайры и вниз по течению до болот. Впрочем, поток рабов на юг не уменьшился, поскольку боевые пироги тупару как стаи пираний ринулись вверх по течению до водопада Урабупанги. Воин, не одержавший победы по законам Вайоро не мог жениться и завести потомства.

Но достаточно большая часть подданных нового царства все же не могла принять участие в столь дальних набегов, врагов стало катастрофически не хватать и молодежь заволновалась.

Немногие беглецы с юга рассказывали не только о богатствах тамошних городов, но и о том, что они не недоступны для храбрецов. Песни о набегах керандийцев и о падении Анфелы дошли и до селений тупари, воспламеняя сердца юных.

И в 143 году (463 от Высадки) Вайоро на совете вождей провозгласил Великий поход.

Почти две с половиной сотни тысяч человек ходили под его рукой. Тридцать тысяч копий готовы были подняться по его приказу (конечно не считали рабов). Тысяча пирог ждала своего часа, чтобы наполниться добычей. Половина мужчин, из тех, что уже завоевали свое право на это имя, остались хранить покой царства.

Но и тех, кто вышел в поход было больше, чем всех жителей Палаполя, со всеми женщинами и детьми.

И пусть на головах воинов тупари не было шлемов а на груди - доспехов, но копья их жаждали крови а сердца не знали жалости.

[serGild]

продолжим:

Боевые пироги тупари обрушиваются на привычные к миру полисы северной Эльпидии. Малочисленные дружины аристократов гибнут или бегут вместе с жителями. часть из них отступает на южный берег, в Дельфинополь. Наученный горьким опытом керандийских набегов город укреплен и после приложения некоторых усилий готов к обороне. Также почти не пострадали виллы знати на берегах Хапи, находящиеся несколько в стороне от пути северных варваров. Часть же эльпидцев решила отгородиться от размалеванных демонов океаном, к которому не были приспособлены их скорлупки. Так были основаны колонии на берегах соленых озер Патус и Лагоа Марин, названных эльпидцами Эремийским и Асфалийским морями (морем спокойствия и морем безопасности).

Постепенно выжившие оградились стенами, руки их привыкли к оружию, на богатых лесом Эремийских берегах спускались на воду новые, боевые корабли, к носам которых снова, как в старину пытались приделать тараны. Теперь врагов старались встретить на подступах и разбить на воде. костяком боевой силы стали дружины аристократов во главе с родом Андромахидов, не потерявшим своих земель и владений, прикрытых на юге пахлаванами рода Бехтунов, не дававших врагам пересечь Тукаваку и болота запада.

Северяне тоже призвали на помощь жителей долины Йи, также привычных к стычкам с каритийцами, но эта попытка обернулась катастрофой: пока конные дружины пытались поспеть за вражьими кораблями на на потомков персов обрушились дождавшиеся своего часа каритийцы и устроили там резню и повальный грабеж, унося все железное, украшения и угоняя скот с оставленных пустых пепелищ. После этого добровольцы конечно вернулись к себе у увязли в вендетте с каритийцами, оставив прибрежные полисы своей судьбе.

Чтобы переломить ситуацию разобщенным полисам необходимо было объединить силы, был создан союз с общей казной, армией и флотом, проедром которого был провозглашен правитель Дельфинополя Деитарх Андромахид.

Год за годом все дальше к северу встречали вражьи пироги боевые хеландии Эльпидии, в двухстах стадиях от устья Нила были поставлены крепости, закрывающие путь в Эльпидию, ответные походы достигали порогов, разоряя тамошние селения и освобождая немногих пленных, наконец, после 10 лет изнурившей обе стороны войны, наступило затишье.

Страна начала оправляться от катастрофы. За эти десять лет население северных полисов упало почти вдвое до 160тыс, поселения на южном берегу наоборот выросли за счет эмиграции до 80 тыс, до 10 тыс поселились на северных эремийских берегах.

Население долины Йи тоже резко упало до 50 тыс. Много женщин и детей погибло и было угнано каритийцами, оставшиеся без семей мужчины уходили на южный берег, под руку Бехтунов, где женились на местных девушках с примесью керандийской крови. Все это привело к тому, что с керандийскими подданными Бехтунам подчинялось до 20тыс.

Количество геоморов, как ни странно, только выросло. Долина Хапи оказалась почти не затронута вторжением, а пленные отправлялись в цепях на работы, пополняя число геоморов, доведя его до 80 тыс. Впрочем большая часть пленных - мужчины, направленные на самые тяжкие работы. Старый источник рабов иссяк с началом войны, новый - с ее концом.

Таким образом, население Эльпидии составило к концу войны 400тыс, считая рабов, умножающих богатства страны.

Оглянемся на царство тупари.

Великий Вайоро умер в разгар войны и резня между наследниками дала возможность эльпидцам собраться с силами. тяжелая война в итоге привела к тому, что соседи потеряли страх а окраины, не желая ехать за смертью стали отпадать. В итоге 1 из наследников занял место отца и принялся наводить порядок. Молодежь смогла убить своего врага, усмиряя окраины и устрашая соседей, не согласные с такой политикой бежали кто на север, кто на юг, а кто и на восток, в сторону морского побережья, благодаря своим военным и хозяйственным навыкам легко сметая мелкие местные кланы. Так начался новый виток экспансии гуарани, приведший в том числе и к тому, что уже через 100 лет побережье Бразилии в районе южного тропика оказалось достаточно густо для каменного века заселено раннеземледельческими племенами, что открыло эльпидским мореходам новое направление добычи рабов.

Само же царство наследников Вайоро ударными темпами стало осваивать железное дело и другие ремесла, применяя к пленным эльпидцам методику допроса, именуемую на Руси "Ну что басурман, рассказывай". Поскольку женщины в походы не ходили, а вернувшиеся работали на семейной ниве за себя и за того парня, численность практически не упала, а когда подросло новое поколение, так и вовсе продолжила расти, как будто и не было этих ужасных потерь.

Каритийский союз тоже не проиграл - им удалось изрядно ослабить соседей, от рабов приобрести полезные навыки, в том числе и в коневодстве. Теперь их набеги усилились, многие крестьяне предпочитали бежать на юг, бросая свою землю и становясь издольщиками на чужих полях. Это не было резким изменением, скорее постепенным смещением центра сил. Помощи от городов побережья не было, те обвиняли иранцев в том, что они бросили соседей в час беды и оставили одних биться с листрогонами. Также и к переселенцам на побережье, плохо знающим язык и оставляющим мертвых гнить под солнцем отношение было как к второсортным.

В долине Йи скапливалось недовольство.

Несколько иначе складывалась ситуация в долине Тукаваки, тут Бехтуны опирались на старый договор с Дельфинополем, изначально сюда переселялись воины, крестьян, как в долине Йи почти не было и постоянные стычки и набеги поддерживали пахлаванов в готовности. К тому же изначально часть керандийцев покорилась Каваду, успев с того времени породниться с его пастухами, поэтому стычки на границе никогда не достигали такого ожесточения, как на севере. Поэтому Бехтуны в случае серьезного конфликта с одним племенем всегда могли заключить союз с другим, продавая им железные наконечники для стрел и копий или даже предложив взять одну из дочерей вождя младшей женой. Авторитет Владык Коней был достаточно велик в пампе, чтобы всякий вождь почел за честь такое предложение.

Так, постепенно положение Бехтунов становилось двойственным - с одной стороны они были древним эльпидским родом, защитниками полисов от варваров, почетными гражданами Дельфинополя, с другой же - они становились одним из племен, кочующих по степи, сильнейшим из них и способным возглавить керандийцев, если появится у них общая цель. В конце концов Бехтунам предстоял выбор, и со временем они его сделают.

Поселенцы на берегах Эремиды решили не возвращаться - обилие лесов вокруг позволяло им строить корабли по более низким ценам, чем старые города, небольшие полоски лесов вокруг которых давно были вырублены.

Теперь эльпидский флот, частные корабли и общественные, боевые, купеческие или рыболовные большею частью сходил на воду Эремийского моря (оз. Патус)

Между тем хозяйство басилеев Дельфинополя и проедров Эльпидского союза начало лихорадить. В первые десятилетия их частная мощь опиралась на обширные поместья в Дуопотамии и на большой приток пленных рабов. Однако, поскольку большая их часть была мужчинами, опасными на свободе, то они использовались на тяжелых работах и сравнительно быстро умирали не оставив потомства, что вело к уменьшению царской доли в экономике и увеличении доли полисов и других аристократов. Города, после исчезновения опасности тоже не горели желанием отдавать свои средства на личную дружину своего проедра, а с малой дружиной и походы невелики и добыча соответствующая. Цари и знать Эльпидии начали оглядываться по сторонам в поисках новых источников рабов и рабочей силы. Одним из таких источников, как уже говорилось, стали беженцы из долины Йи, становившиеся арендаторами на царских полях и полях знати. число разорившихся крестьян росло в предшествующий период и из за ослевоенной дешевизны рабского труда, с которым не могли конкурировать свободные малоземельные крестьяне.

Снова среди недовольных начали распространяться полушепотом легенды о истинном царе - Царе Справедливости, кто наделит каждого землей, для кого справедливость будет важнее лишней монеты в кошельке.

Температура в котле поднималась все выше, но взрыв прогремел не здесь.

[serGild]

...Температура в котле поднималась все выше, но взрыв прогремел не здесь.

Дело в том, что основным населением долины Йи были крестьяне, не ходившие в дальние походы, добывая рабов а пахавшие свой удел и не слишком богатые, чтобы позволить себе хорошие доспех и оружие. Каритийцы же в верховьях Ахары, позволяя женщинам вскапывать их огороды, сами предпочитали набеги, считая их делом настоящих мужчин.

И наши селяне все больше нуждались в поддержке Эльпидии.

Причем, как мы видели, знать и басилевсы тоже были заинтересованы в организации военных походов, дающих пополнение работникам на их полях, причем желательно с женщинами, как уже привычными к такому труду, так и позволяющими воспроизводить новые поколения геоморов.

Такое совпадение интересов привел к тому, что на северном направлении выход из кризиса стали искать в войне с каритийским союзом. На стороне Эльпидии было и то, что к началу 3 века н.э. каритийский союз был в полуокружении.

С запада на них можно было ударить долиной Ахары, низовья которой постепенно осваивались Эльпидией;

с юга - через долину Йи, традиционное направление стычек с персидскими знатными родами и их дружинами;

с востока же теперь можно было опереться на полисы Эремийского моря.

При попытке же откочевать на юг каритийцы неизбежно столкнулись бы с куда более дикими и свирепыми племенами гуарани, отходящими на юг от державы Тупари вниз по долине Хапи.

В итоге селения долины Йи признали свое подчинение басилеям Эльпидии, обязались платить подать и снабжать центральную армию вместе со своими конными отрядами.

В таких условиях разгром каритийцев был только вопросом времени. В 207-219гг снова и снова обрушивались на каритийцев войска гетайров. Все большее преимущество получали конные отряды, в отличие от корабельных легко способные догнать пешего врага. толпы пленных отправлялись работать на чужие поля, тысячи беженцев пытались укрыться в северных лесах, объединенные силы кланов уходили в ответные набеги, но силы их слабели.

Наконец, вожди запросили пощады, обещали никогда не ходить в набеги на южные земли, выплачивать ежегодную подать, выдать заложников в поставленную в центре их земель крепость Деметрия (в честь басилевса) на берегах озера Ласари.

Через это планировалось также приобщить будущих вождей к цивилизации и сделать их еще одной опорой царской власти против своеволия знати или непокорства дехкан долины Йи (почему каритийцев и не попытались извести под корень).

На гребне успехов Деметрий ощутил себя истинным Александром, покорителем народов, Великим в веках и прочая...

Участь каритийцев должна была постигнуть и кочующих в пампе жителей дикой керандии. И здесь было решено пойти тем же путем - использовать силы и опыт сатрапа ближней Керандии Кавада.

Однако на самом деле ситуация на юге была совсем иной.

Во первых, к Бехтунам на юг шли не крестьяне, шли воины, всадники, а с ними и богатство всадников - табуны и отары.Бехтуны не чувствовали нужды в помощи и защите, скорее сами ощущая себя защитниками прибрежных городов

Во вторых, изначально подчинив себе часть керандийцев, Бехтуны избежали ситуации жесткого противостояния, а впоследствии смешанные браки превратили вражду во взаимодействие а взаимодействие в дружбу.

В третьих, керандийцы перенимая у соседей их опыт хозяйства, все больше тоже переходили к скотоводству и коневодству, чему пампа весьма способствует. Это вело к куда более широкому распространению керандийцев на юге чем каритийцев на севере, что затрудняло нанесение ударов по ним, а также к более высокой мобильности их воинов, что помогало их воинам наносить ответные удары.

Все эти факторы привели к тому, что задуманная война обернулась катастрофой.

[serGild]

Спусковым крючком к трагедии послужила отправка басилеем к сатрапу Керандии Каваду хелетомая (чиновника) из северных провинций, привычного к совсем другим персам и другим отношениям с варварами.

Хелетомай предложил Каваду, совместно с царем обрушиться на соседних керандийцев, суля ему вместо привычных даров из Дельфинополя (которые оставались все те же полторы сотни лет, в то время как численность Бехтунов в Керандии росла) поля в Дуопотамии и рабов из совместно добытых пленных. Учитывая, что дочери вождей многих племен становились младшими женами витязей из его рода, а значит ему предлагали напасть на своих родичей, и затем сделать их своими же рабами, Кавад пришел в ярость, хелетомай продолжил настаивать и начал грозить, переходя к оскорблениям. В итоге царский чиновник был убит.

Кавад же, призвав на совет глав знатных семейств под его рукой и керандийских вождей, совершил великое жертвоприношение ягуара и крокодила на горе Оёли и провозгласил себя царем, а Дельфинополь, отказывающий ему в старой дани - мятежником и призвал воинов в поход за славой, и богатством, а также обещая восстановить Правду на земле и помощь Небес и Митры лично вставшим под его знамена.

Персидская традиция, сохраненная в преданиях знатных иранских родов, сохранившихся писаниях древних (как скажем строки Геродота о том, что истинный перс должен уметь скакать на коне, стрелять из лука и говорить и хранить Правду) попыталась взять реванш за столетия пребывания на периферии.

В Дельфинополе недооценили смычки Бехтунов с Керандийцами и количество конных воинов, которые смогли выставить восставшие. Большая часть войск была еще на севере, только готовясь к походу. О мятеже узнали, когда Кавад уже подходил к столице, наспех собранные войска во главе с сыном базилевса были разбиты и не успел Деметрий опомниться, как воины Кавада были уже во дворце. Небольшой отряд царских аргироспидов был сметен пахлаванами Кавада, пал и сам Деметрий. В горячке боя погибла и семья базилевса, кроме 2 его дочерей, старшую из которых Кавапд взял одной из своих жен, младшую же отдал своему сыну Митридату.

В городе начался хаос и кровавая вакханалия. Погибли многие представители Великих Домов, возводившие свой род к Первым Кормчим. Керандийцы восстанавливали Правду и Справедливость, ибо насправедливо же, что столько богатств принадлежит изнеженным трусам а не храбрецам. Но со временем, опираясь на собственных воинов Кавад навел порядок в городе.

Тем не менее положение его было нелегким: основные силы эльпидцев были невредимы, царская агема и дружины гетайров, закаленные в боях с каритийцами, жаждали мести за убитых царя и родичей, хлеб, поставлявшийся в Дельфинополь из Дуопотамии и с долины Йи, перестал подходить, озлобленные резней и голодом дельфинопольцы ждали только удобного момента, чтобы восстать.

И когда собранный флот перевез на южный берег первые отряды гетайров, Дельфинополь вспыхнул. Начались уличные бои, где эльпидцы имели преимущество, зная город и обладая поддержкой жителей. Кавад был выбит обратно в пампу, а вскоре и за Тукаваку. Начались изнурительные стычки и набеги, в которых преимущество постепенно склонялось на сторону эльпидцев. Их оружейные мастерские были куда многочисленнее нескольких кузниц в ставке Кавада Митреумгарде, к тому же вскоре разоренной в одном из набегов. Добычи у Кавада был все меньше и все больше керандийцев оставляло его лагерь. Кавада все дальше выдавливали в Дикую Керандию, где его наследники должны были превратиться в таких же дикарей, как другие керандийцы. Спасением для него могла бы стать новая база, достаточно удаленная, чтобы не пасть как его старая ставка, но и желательно с возможностью пахать и тем самым обеспечивать едой кузнецов, воинов и знать. Но где найти такую землю?

И тут, милостью Митры, не иначе, один из его керандийских ближников вспомнил о рассказах одного пришедшего с запада охотника о селениях дальних предгорий, где горы почти пронзают небо белыми клыками. В этих селенийх, по слухам, также жили люди, обрабатывающие землю, а близость гор давала надежду на руды и работу для кузнецов.

Так, в 225г, через 4 года жестокой войны начался исход Кавада и людей, оставшихся ему верными в земли, что позднее будут названы Кхшатрой.

[serGild]

Итак, куда же ушли оставшиеся верными Каваду? Где обрели они новую родину?

Ансильта (культура) — одна из первых культур, где существовало примитивное сельское хозяйство на территории современной Аргентины, где в настоящее время расположены Мендоса, Сан-Хуан и Сан-Луис. Удивительная и загадочная культура Ансильта существовала дольше, чем какая-либо иная культура Аргентины — более 2000 лет, начиная с примерно 1800 г. до н. э. и по начало 6 в. н. э. Вероятно, данная культура является предком народов уарпе.

Это уже одно из племен Андской культуры, наследницы древнего Чавин, исчезнувшего незадолго до прихода Великого Флота на запад. Учитывая, достаточную распространенность предков уарпе можно предположить и немалую их численность, скажем тысяч 30-40, разбросанных в предгорных долинах, орошаемых ледниковой водой. Естественно, им нечего было противопоставить даже тысяче конных воинов, вооруженных кописами (меч с режущим клинком), копьями и луками. Со временем к Каваду подтягивались все новые пахлаваны с берегов Тукаваки, отставшие члены семей, керандийцы, вновь поверившие в удачу вождя. За несколько лет у него собралось до 20тыс человек, из которых 6 тыс были способны сражаться (много некомбатантов, женщин стариков, детей погибли при взаимных набегах, не в силах защищаться, многие не решились на тяжелый переход, многие не вынесли пути). Впрочем, с Кавадом пришли не только воины, но и оставшиеся преданными его роду кузнецы, кожевники, оружейники. Так что вскоре железные орудия начали свое распространение с юго западной границы Анд, а также и пшеница, ячмень и даже виноград. Со временем все это позволило поднять интенсивность хозяйства новых подданных Кавада, началась распашка новых полей, которые можно было успеть обработать с новыми орудиями труда и культурными растениями.

Противопоставив себя "греческой" культуре Кавад поднял на щит поклонение Создателю неба и земли Ахуре и семи Великим Духам, служащим Ему, из которых наибольшего почтения удостоился покровитель его рода Митра, вышедший из пещеры, дабы сокрушить дэвов и установить мир на земле. Те же, кому поклоняются в эльпидских храмах - и есть дэвы, ибо не учат воздавать должное Ахуре.

Постепенному слиянию завоевателей и покоренных в один народ способствовала приктика многоженства среди верхушки завоевателе, могущей себе позволить подобное. Снова дочери старейшин, или просто красивейшие из дочерей Уарпе пополняли гаремы Бехтунов.

Так появилась Кхшатра - "Благое Царство" (а также Кхшатра Вайрья является покровителем металлов и небесной тверди)

[serGild]

Несмотря на пережитую гражданскую войну, Эльпидия вышла из нее более крепкой и консолидированной, чем вошла. Больше не было полунезависимых Бехтунов, чуждых правящему классу, Керандия могла торговать только напрямую с Дельфинополем, с которым не могла соперничать далекая и бедная Кхшатра. Снова были распаханы поля к югу от Тукаваки, хотя ряды ремесленников и торговцев росли быстрее, чем пахарей - теперь они работали и торговали с Керандией без посредничества Кавада. Не было больше знамени у дехкан долины Йи, зажатых между племенами побережья и каритийцами, многие из которых поучаствовали в войне с Кавадом и хвалились наградой перед сородичами. Когда затих звон мечей начала расти и торговля Каритии с Эльпидией.

В следующие десятилетия быстро росли и полисы у Эремийского моря - свободные и плодородные земли, близость гор с рудами, а также каритийцев, которых можно было использовать как недорогую(по эльпидским меркам, если не считать рабов) рабочую силу. Постепенно корабли стали двигаться все дальше к югу, но им мешали противные ветра и течения, сносящие корабли назад. Та же проблема стояла перед жителями Эремии уже почти сто лет при движении из Дельфинополя к дому. Многовековой опыт океанского кораблестроения и кораблевождения привел к идее "косого хода", под углом к ветру, когда корабль может разгоняться постоянно, а не только до скорости ветра, для чего подбирали новые виды парусов, такелажа и креплений рея. Так, к середине века из Гефестия начал распространяться косой парус, позволивший начать куда более глубокие исследования северного побережья.

К тому времени некоторые из племен гуарани дошли океана и стали расселяться там.

В Эльпидии же подросло новое поколение аристократов, жаждущих сотворить дела, достойные предков и вернуться домой со славой, добычей и рабами.

Но все соседи были или усмирены или малодоступны и поход на них обошелся бы дороже возможной прибыли (Кхшатра, керандийцы и тупари). Поэтому слухи о новых племенах северного побережья были для них манной небесной.

Вновь собираются друзья

в отчаянный поход.

Их ждут галерная скамья,

и слава и почет.

...

Готовы стаи кораблей,

лишь стоит кинуть клич.

Летят пенители морей,

искатели добыч.

(такой полуплагиат)

Небольшие эскадры быстрых истиофоров одна за другой двинулись на север, воюя и торгуя, создавая базы и уходя все дальше. Со временем антиподы научились прятаться от набегов с моря, приходилось договариваться с местными, обещая им безопасность и даже оружие в обмен на добычу, которую они добудут уже сами. В общем использовалась схема, ранее действовавшая с тупари. Жаждущие же быстрого успеха шли все дальше, к непуганным племенам, пока в 273 году не произошла историческая встреча эльпидского хеландия с унесенными бурей бахийскими рыбаками. Так впервые за почти 600 лет встретились потомки двух частей Великого Флота Александра.

Изменено 19 Mar 2011 пользователем serGild

[serGild]

Но хотелось бы внятную карту с альтернативными названиями

Если 100г. н.э. - см. пост 8 этой темы,

На 200г. :

сиреневые стрелки - распространение гуарани, в центре - все та же держава тупари, вокруг - племена помельче

оранжевым - рост территорий, под контролем эльпидцев (не обязательно хозяйственно освоенные, как скажем берега Нила, сильно заболоченные и под угрозой набегов тупари - там только крепости и необх. инфраструктура)

Но песчаные лиманы на севере никому особо пока не нужны и я их не включил. Центр северных территорий - наш Порту-Аллегре.

территория каритийцев выросла и стала нависать над долиной Йи

Керандийцы все более переходят на скотоводство, откуда и быстрый рост территорий, но прибрежные болота им не нужны.

Их территория примерно между Тукавакой и горами/холмами Оёли, к северу от Тукаваки старые владения Бехтунов, но с севера они все дальше подвергаются распашке по мере роста населения/хоры Дельфинополя и сателлитов

Изменено 9 Apr 2011 пользователем serGild

[Magnum]

Проблема этого таймлайна в том, что он слишком хорош, Ни тебе критикнуть, ни тебе посоветовать что-нибудь.

Поэтому молча сидим и читаем.

[serGild]

В эти десятилетия продолжала укрепляться и Кхшатра.

К моменту смерти Кавада в 232г ему подчинялось около 60 тыс человек. На престол сел его сын Митраферн, женатый на дочери Деметрия.

Учитывая, что примерно треть подданных это пришельцы, рассчитывающие на некоторую долю от дани, коей обложены местные, доля прибавочного продукта на каждого совсем не велика. И потому отряды кхшатров продолжают обходить все новые долины в горах и предгорьях, в надежде найти новые селения и взять их под свою и царскую руку. И в процессе поисков выяснилось, что народ уарпе действительно не одинок:

1) Кондоруаси. Возникла около 200 года до н. э. на территории современной провинции Катамарка. Представители культуры занимались выпасом ламы, сельское хозяйство играло лишь вспомогательную роль.

2) Культура Сьенага (1-600гг).

3) Культура Тафи.

4)Культура Ла-Канделария: существовала в период 200—1000 гг. н. э. на центральной и южной андской территории провинции Сальта, а также в центре и на севере провинции Тукуман.

5) Культура Аламито: существовала в период с 400 года до н. э. по 650 г. н. э. в провинции Катамарка. Испытала значительное влияние культуры Кондоруаси.

6) Культура Лас-Мерседес: существовала в период с 400 года до н.э по 700 год н. э. на возвышенностях Сумампа и Гуасайян в провинции Сантьяго-дель-Эстеро.

7) Культура Сан-Франциско: существовала в период с 600 года до н. э. по начало новой эры на восточных долинах Жужуя.

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%BE%...%BD%D0%B8%D0%B8

тут можно найти большинство упомянутых топонимов.

Как видно, от сан Рафаэля до Жужуя более тысячи км, 40-50 дневных конных переходов не считая дневок. Год за годом, все дальше и дальше, приобретая навыки дальней разведки и покорения племен уходили в походы вожди кхшатров, добывая себе земли и данников, а покоренным - защиту, новые орудия труда, новых животных (коз и овец), новые посевные культуры, новую веру. Кхшатры не запрещали кланяться старым богам, полагая их служителями Ахуры, но требующие человеческих жертв объявлялись девами и идолы их уничтожались именем Митры.

На протяжении жизни Митраферна (до 254г) и его сына Тиридата (до 271г) вышеперечисленные племена были покорены и добавили Кхшатре еще до 70 тыс человек. Росло и население первоначальных земель, составив около 50 тыс уарпе и 30 тыс кхшатров (составляющих боевую и культурную основу царства), в число которых включали как наследников персов так и керандийцев.

Проблема этого таймлайна в том, что он слишком хорош,

Вашими бы устами , коллега!..

[serGild]

Эльпидия:

К 270м гг накопились противоречия между все еще главенствующей в полисах родовой аристократией и властью базилевсов. Готовые терпеть над собой единую руку в минуту опасности Великие Дома при отсутствии такой опасности считали эту руку тиранией, считая себя происхождением ничуть не ниже Андромахидов и не менее достойными править. Они готовы были терпеть над собой первого среди них, но не господина над собой. Понятно, что базилевсы придерживались иной точки зрения. Победивший Кавада Алкид еще находил общий язык со знатью, опасающийся новых мятежей вторжений, но его сын Филота все более терял опору и вместо поиска компромисса искал решение в ужесточении законов против знати и в поиске заговорщиков. В итоге даже связанные с ним узами родства через браки роды почувствовали себя в опасности. Наконец в 275г начальник царских аргироспидов Ксанф, по матери сам внук Алкида, устраивает переворот во дворце, опираясь на сильнейшие из Великих Домов. Филота убит, его бездетную пока жену Ксанф берет себе, заключая тем союз и с ее Домом.

Конечно, не все поддержали Ксанфа, но Андромахидов - никто из знати. Некоторые все же хотели полной свободы, но их было меньшинство, разумные понимали, что рано или поздно появится новый враг и нужен тот, кто сможет их возглавить.

Одним из пострадавших от смены власти оказался Лаэрт - внук Кавада и правнук Деметрия. Ксанф приказал убить это кхшатрское отродье, опасное своим родством со старой династией. Но убийцы недооценили молодого Лаэрта и преданность ему дружины. Он смог отбиться и бежал в Гефестий, где надеется собрать силы.

Но карты ему путает каритиец Мекенш, по эльпидски Микенсий, один из воспитанных в Эльпидии заложников. Он предлагает помощь Ксанфу, и выдвигает эремийцам ультиматум: отступиться от Лаэрта или ждать в гости Микенсия с каритийцами. Лаэрт понимает, что тут ему не рады и уходит с верными людьми в Бахию.

Микенсий тем временем очередной раз прессует персов, которые могут поддержать Лаэрта, а после отъезда последнего на север помогает Ксанфу разобраться с особо неуступчивыми аристократами и становится сатрапом Каритии и мужем одной из дочерей Великих Домов (что он помог подчинить)

Кхшатра слишком далека и слаба, чтобы участвовать в этой борьбе, но половить рыбку в мутной воде не прочь. Агенты шаха мутят народ в долине Йи, предлагая пользоваться моментом смуты и уходить к нему на запад и для этого ставит укрепление Фешабур на одном из притоков "Нила", чтобы принимать и направлять беглецов.

Наконец Ксанф укрепляется на престоле, собрав силы берет штурмом и рушит Фешабур (удерживать его вдалеке от освоенных земель мало реально, что он сам только что показал).

Так, в Эльпидии укрепляется новая династия, опираясь на мошь гетайров(аристократов) и каритийцев(что делает ее более устойчивой). Дабы навсегда покончить с сепаратизмом и пятой колонной в долине Йи он повелевает расселить тамошних жителей кого в Каритии, кого в Эремии, кого на побережье, даровав освободившиеся земли прощенным аристократам, которых пришлось усмирять силой и поставив на реке 2 новых города.

На протяжении следующих десятилетий страна снова наслаждалась миром внутри и походами за рабами и славой гетайров на истиофорах с новой парусной оснасткой.

К 300г

Только к Югу от Китринойского моря, в ближней Керандии жило до 300 тыс, считая и Дельфинопольцев и ассимилирующихся керандийцев.

В старой Эльпидии (вместе с долиной Йи) жило уже почти 800 тыс человек,

К северу от них около 100 тыс каритийцев (их могло бы быть и куда больше, но походы Деметрия сильно уменьшили их число)

На Эремийских берегах население росло быстрее, чем в других регионах, достигнув 80 тыс.

Наконец, на берегах Хапи трудились 200 тыс. геоморов (конечно, они трудились и на соледобыче и в рудниках и в мастерских, но больше всего их было в Дуопотамии, где им позволяли жить и плодиться) - потомков пленных керандийцев, каритийцев, тупари, жителей побережья, даже мятежных персов. Им было запрещено пользоваться, иметь и даже брать в руки оружие и они должны были отдавать господам половину урожая, получая взамен безопасность. 20 тыс элдьпидцев жили в том краю, благодаря всех богов за дарованное своим потомкам процветание.

Таким образом, население Эльпидии выросло к 300г до 1,5млн человек.

[serGild]

Кхшатра

Куруш(до 283г), сын Тиридата правил всего 12 лет, но смог воспользовавшись смутой в Эльпидии посулами и обещаниями переманить к себе еще 5 тыс человек, обладающих многими полезными навыками в ремеслах и земледелии, в отличие от постоянно приходящих на службу шахам керандийцев, способных только пасти скот и биться на конях дротиками и стрелами. Эти керандийцы были отличными разведчиками, принесшими Кхшатре немало новых подданных в приандских долинах, однако именно пришедшие из Эльпидии умели прокладывать каналы и выращивать пшеницу, ячмень и виноград, дубить кожи и пользоваться гончарным кругом, добывать и ковать железо, делая из него лемехи для плугов и мотыги, топоры и ножи и многое другое, облегчающее жизнь окружающим, то, что до восстания Бехтуны получали в Эльпидии и продавали керандийцам.

Так что, не смотря на то, что Фешабур был в итоге взят Ксанфом Эльпидским и разрушен, Куруш считал себя в выигрыше.

Виштаспа (до 301г), брат Куруша, умершего молодым и бездетным.

Продолжается освоение местными горцами новых знаний и умений, что сильно укрепляет среди них авторитет Ахуры и Митры а также и посланных Небом шахов. Аналогично высок их авторитет у недавних керандийцев, из простых пастухов при удаче и внимательности могущих стать господам людей и слушающими слова царя.

Население Кхшатры к 300г составили 160 тыс горцев и 40 тыс кхшатров, 2/3 из которых были потомками керандийцев, что позволяло собрать при нужде до 4 тыс воинов (часть осталась со стадами, часть для порядка в покоренных долинах), из которых полтысячи пахлаванов были неплохо вооружены.

[serGild]

Гуарани

Держава тупари после смерти Вайоро так и не вернула себе былой славы.

Наследники грызлись за власть, племена с окраин уходили дальше на новые земли унося навыки железного дела и земледелия.

Из района Игуавы и Гуайры племена распространились к 300 г в верховья Хапи (Уругвая), на побережье от истоков Хапи до нашего Рио 15градуса ю.ш., вверх по Паране до ее истоков, на запад до болот Парагвая, образуя 6 больших союзов племен, осваивающих бразильские саванны, в каждом союзе племена враждовали друг с другом и с соседними союзами, что не мешало им расти в численности и в освоенных территориях, достигнув в совокупности около миллиона человек. Их могло бы быть и вдвое больше, если бы не их жажда битв и схваток, ведущая к постоянным набегам с вырезанием целых селений.

[Magnum]

Наконец Ксанф укрепляется на престоле

Выпей море, Ксанф! :cray:

[Деметрий]

Выпей море, Ксанф!

<{POST_SNAPBACK}>

Не получится. Скорее всего Ксанфа убьют, а на престоле восцарится Лаэрт.

Проблема этого таймлайна в том, что он слишком хорош, Ни тебе критикнуть, ни тебе посоветовать что-нибудь.

Поэтому молча сидим и читаем.

<{POST_SNAPBACK}>

За комплимент - спасибо большое!

Но, может, что-нибудь выскажите кроме восхищения?

[serGild]

Скорее всего Ксанфа убьют, а на престоле восцарится Лаэрт.

Не в предложенных обстоятельствах. Пусть лучше Лаэрт под косым парусом на Карибах геройствует!

[serGild]

Кхшатро-Эльпидские отношения.

Большой перекос в пользу Эльпидии (1,5млн против 200тыс) еще долго исключает регулярную войну.

Для Эльпидии же заселенность верховий Нила и побережья дает возможность Великим Домам находить рабов там. Переться большим войском сотни км по неосвоенной местности - тот еще мазохизм, когда можно водой по накатанным маршрутам.

С другой стороны кхшатры уходили налегке и ремесленников и земледельцев у них мало катастрофически даже для своих нужд, не говоря о подданных - основной интерес Кхшатры это добыча тем или иным способом мастеров.

Сманивание недовольных из долины Йи, набеги, покупка пленных у налетчиков гуарани и т.п.

Кхшатра в отличие от Эльпидии заточена не на море и реки а на конный спорт и освоение подгорных долин.

В горы Кхшатра тоже не от балды полезет а когда элита будет расти настолько быстрее ресурсов, что высота 4 км будет не главной проблемой для пахлаванов. А пока предгорья до Боливии и пастбища до болот.

Гуарани - постоянно помнят о том что там за Рекой люди с огромными богатствами и однажды Вайоро уже сумел добыть их. Так что раз в поколение войнушка/набег очередного вождя за зипунами.

Крум болгарский, Аспарух, Аскольд и Дир, Олег, Симеон Болгарский, Игорь, Святослав, Владимир, Ярослав - вона скока за четверть века.

500 лет в железном веке должны также привести к созданию приличных городищ и складыванию варварских протогосударств в среднем и верхнем течениях Реки.

Плотность мизерная - племена занимают лучшие земли и переходят на другие после истощения этих.

Коней и скота очень мало - эльпидцы специально не везут, а одомашнить диких - нужно много времени. К тому же это люди реки и при набегах предпочитают пироги, где кони - помеха. Но постепенно скот все же распространяется: мясо, молоко, шерсть - пока это удел верхушки.

Централизованность - несколько десятков союзов максимум по 10 тыс мужиков. Верховный орган - собрание этих мужей-воинов. Есть вожди с дружинами, главные на войне. У них же и сакральная сила. У Вайоро власти было побольше, но его наследники в борьбе за воинов нараздавали привилегий и растеряли власть

Керандия: условно делится на 3 части:

1)Восточнее горы Оёли и северного притока Тукаваки. тамошние кланы условно подчиняются Эльпидии. К югу от Тукаваки городов нет - эльпидцам холодно, а керандийцы кочуют. Ставки родовые там есть, как у половцев, но это другое. Продают мясо и шерсть на железо и керамику и пр. Но и напасть вполне могут. Жадность она штука такая

2) Те, кто живет западнее - посредине между Кхшатрой и Эльпидией. И нашим и вашим. Товаров больше от эльпидцев, но в Кхшатре меньше расизма, среди пахлаванов у вождей немало родни, в общем резерв, откуда кхшатры черпают новые силы для экспансии. Граница области постепенно сдвигается к северу в перспективе до болот Рио Саладо. Нападут вообще влегкую, причем скорее на Эльпидию чем на Кхшатру (тут родня а там богатства), хотя тут вопрос пропорции (родовая месть, стада отбить...)

3) неудачники. Их вытесняют победители в южное заречье, менее плодородное, более холодное, но там, в отдалении от Эльпидии и Кхшатры может вырасти оседлое хозяйство независимой Дальней Керандии: закупаться всем в северных городах очень далеко, потому придется самим заняться развитием ремесла и СХ. Будет нечто вроде енисейских киргизов.

Итак, основной конфликт Кхшатры и Эльпидии - борьба за западную Керандию. Типа борьбы за Аравию Ирана и Византии в 5-6вв. Поддержка разных кланов, участие в усобицах на стороне своих. Для Кхшатры набеги керандийцев на Эльпидию - еще и источник раб.силы. пленных покупают и селят далеко на севере, где они быстро ассимилируются, передавая навыки соседям. Но керандийцам особо наглеть невыгодно - порушив торговлю они потеряют больше. Так, угонят пару десятков в год. Сами кхшатры и эльпидцы там не живут. Могут создавать представительства в ставке дружественного вождя. А потом противник после налета раструбит, что взял и спалил Алкидий/Фешабур. Но тем не менее территория осваивается, контактность растет. Правда, кхшатрам идти до Эльпидии проще, у них привычка к конным переходам. А эльпидцам сложнее - меньше привычка к питанию подножным кормом. Проще натравить очередного керандийского вождя, придав ему сотню другую конных гетайров для усиления.

А вот гуарани это другое дело. Тут со временем у Эльпидии намечается борьба за верховья Уругвая/Хаписа (дальше к западу их разделяют болота) скажем до водораздела с Игуасу (дальше там уже из своих гор этих листрогонов не выковырять), тут каритийцы будут сильно за, им сушей привычнее. Ну и победные битвы за северные прибрежные долины в сторону ю.тропика. Морская связность выше, берег будет наш до 10 ю.ш. точно, а потом и с Бахийцами придется повоевать.

[Magnum]

Южноамериканский боевой слон!