михаил ii Пишем книгу о Императоре России Михаиле II

[Владимирович]

Ну-ну, интересно, каким образом кровавая баня, устроенная горцами в Петрограде запустит доменные печи на Урале и Украине

Кстати, не так просто брать семьи железнодорожников в заложники - то есть на первой станции это может и удастся, а вот на следующих - шиш

[Владимир Бабкин]

Кстати, не так просто брать семьи железнодорожников в заложники - то есть на первой станции это может и удастся, а вот на следующих - шиш

Я не спец конечно, но может использовать зольдатен в качестве физической силы? А мастеров привезти с собой? Тех кто соблазнится ништяками?

[Владимирович]

Я не спец конечно, но может использовать зольдатен в качестве физической силы?

Железные дороги и так не справлялись, а тут железнодорожников расстреливать пачками собираются. Сообщат по линии по телеграфу, что заложников берут и расстреливают, так машинисты не то что сбегут, они водомерные трубки в паровозах побьют

Как обычно, ГГ путает Отечество с начальством. Единственный вариант спасения России - это как можно более быстрый созыв Учредительного Собрания и создание легитимной власти.

А про открытие фронта - забудьте, даже большевики сразу после Февраля были оборонцами, против немецкого отродья на троне выступят все от комфронтов и до рядовых солдат что, в принципе, позитива

Впрочем, я, конечно, понимаю, что русский читатель жаждет кровищи, крепкой руки и массовых расстрелов и долг МТА дать это читателю

[ГОРЕЦ]

что русский читатель жаждет кровищи, крепкой руки и массовых расстрелов

вот теперь я понимаю почему мне не понравилось, я ж "нерусский" читатель :rofl:

[Владимирович]

вот теперь я понимаю почему мне не понравилось, я ж "нерусский" читатель

Цветет в Сухуми алыча

не для Лаврентий Палыча,

а для Клемент Ефремыча

и Вячеслав Михалыча

[Владимир Бабкин]

А про открытие фронта - забудьте, даже большевики сразу после Февраля были оборонцами, против немецкого отродья на троне выступят все от комфронтов и до рядовых солдат что, в принципе, позитива

А никто и не собирается

[Владимир Бабкин]

Продолжение четвертой главы (Черновик)

О, как! У меня даже дыхание перехватило. Прямо вот так — диктатором! Напоминает известную фразу - «Земля наша обильна и щедра, но ряда в ней нет. Приходите и владейте нами...». Обнять и плакать. Вот же разводняк! Так, нужно отпетлять подальше от этих спасителей Отечества.

«Мне понятны ваши тревоги и мотивы, Михаил Владимирович. С многим из сказанного вами я согласен. Меры не терпят отлагательств, а время уходит. Я переговорю с Его Императорским Величеством обо всем этом»

«Ваше Императорское Высочество, вы абсолютно правы. События требуют незамедлительного вмешательства. Поэтому наилучшим действием в этой тревожной ситуации было бы ваше немедленное прибытие в столицу и принятие на себя диктаторских полномочий»

Ага. Щас. Расскажи это кому-нибудь другому. Я то точно знаю, что если я попаду в Питер, то стану вашей марионеткой, именем которого будут приниматься решения, а затем выкинут на помойку под восторженные крики толпы. Или стрельнут под деревом.

«Прибытие в Питер, не имея полномочий от Государя для наведения порядка, не представляется разумным. Это лишь добавит хаоса в общий беспорядок в столице. Я немедленно вылетаю в Псков, а оттуда в Ставку. Завтра я буду иметь личный разговор с Его Императорским Величеством и приложу все силы для убеждения»

«Ваше Императорское Высочество, это не совсем разумно. Дорога воздухом зимой сопряжена с высоким риском. Повторно приглашаю вас в Питер. Народные массы нуждаются в вожде, который сможет вдохнуть в них веру в будущее России. Я организую спецпоезд из Гатчины в столицу и вы сегодня же сможете возглавить народные выступления, и тем самым сможете спасти тысячи жизней от возможного кровопролития. С царем сможете связаться прямо из Питера. Зачем вам рисковать?»

А это уже угроза! Вот гаденыш. Намекает, что никуда я не улечу. Или не долечу.

«Мне, как русскому офицеру и члену Императорской Фамилии, негоже обращать внимание на личный риск, когда на карту поставлена судьба Отечества. Уверен, что личный разговор с Государем сможет значительно смягчить его позицию и он скорее пойдет на необходимые обществу реформы. Если же Его Императорское Величество примет решение об отправке военной экспедиции для наведения порядка в столице, то лучше для всех будет, если курировать эту акцию буду я, а не, к примеру, генерал Иванов.»

«То есть вы решительно намерены лететь к царю?»

«Да. Сегодня же я вылетаю в Псков и завтра буду в Могилеве.»

«Берегите себя, Ваше Императорское Высочество. Родзянко»

«И вам желаю того же. Михаил»

Тэ-эк-с. Так значит? Значит «Берегите себя...» разлюбезный Михаил Владимирович? Да меня на разборки провожали этой фразой в лихие девяностые! Что-ж, Михаил Владимирович, поиграем в ваши игры по нашим правилам. А ведь, Бог свидетель, не хотел я этого...

Входя в кабинет Кованько обращаюсь к присутствующим.

- Господа, ситуация резко изменилась и нам нужно срочно вылетать. Причем минуя Псков. У меня есть информация, что моей миссии попытаются помешать любыми способами. Вплоть до убийства и катастрофы аэроплана. И вероятнее всего это произойдет либо здесь, либо на аэродроме в Пскове. Поэтому, Георгий Георгиевич, скажите, как нам добраться до Могилева минуя Псков?

- Даже затрудняюсь ответить, Ваше Императорское Высочество. Сесть то мы сможем, но вот как с горючим? Будет ли оно готово? Да и мало ли какой ремонт. Нужно будет связаться по телеграфу с аэродромами в том направлении...

- Нет. Это исключено. Если в месте посадки будут знать о нашем прибытии, то вероятность того, что мы больше не взлетим очень велика. Сможем ли долететь до Могилева напрямую?

- Ох, Ваше Императорское Высочество... Ну, в принципе, конечно можно, но...

- Что?

- Нужно разгрузить аэроплан от всего — оружия, запасов, взять в полет лишь трех человек экипажа. И перед тем, необходимо полностью проверить машину, двигатели, подготовить ее к полету. Учитывая сколько сейчас времени, то сегодня мы не вылетим. Значит завтра с утра и часов через пять будем в Могилеве.

- Нет. Это невозможно. Только сегодня. Завтра уже можно будет не лететь. Информация устареет. Да и не вылетим мы завтра.

Тут вмешался Кованько.

- Ваше Императорское Высочество, вы все время намекаете, что на вверенном мне объекте могут произойти какие-то события, которые ставят под угрозу вашу миссию. Я так понимаю, что вы намекаете на неблагонадежность личного состава школы. Как руководитель офицерской летной школы я...

- Простите, Александр Матвеевич, я не хотел вас обидеть или каким-то образом поставить под сомнения ваш профессионализм. Но, поверьте мне, я знаю о чем говорю. Еще два-три дня и мятежом полыхнет вся округа. Так что речь не идет только о вашей части.

Однако Кованько явно закусил удила.

- Простите, Ваше Императорское Высочество, но я...

- Верьте ему, Александр Матвеевич...

От неожиданности я повернулся. Тихо сидевший до этого Джонсон смотрел на меня и было в его глазах, что-то такое... Не смогу описать словами. Но в них больше не было той тоски, которая была в них все то недолгое время, что я его знал. В них появилась искра чего-то такого, что нельзя описать интересом к жизни или, к примеру, знанием тайны. Это было нечто иное...

Оказалось, что столь неожиданная помощь Николая Николаевича сломила сопротивление генерала. Он сел и устало махнул рукой. Я повернулся к Горшкову.

- Итак, Георгий Георгиевич, чем вы можете нам помочь?

- Это очень рискованно, Ваше Императорское Высочество, и я не имею права подвергать...

- Георгий Георгиевич, оставьте эти слова для тех случаев, когда высокородная барышня попросит вас совершить рискованную прогулку. Мы все боевые офицеры и выполняем свой долг. Поэтому ближе к делу.

Горшков глубоко вздохнул и покосился на Кованько. Тот нехотя кивнул.

- Если мы вылетим в течении часа, то, если все пойдет хорошо, мы будем в Могилеве незадолго до сумерек. Но предупреждаю еще раз — это полет на пределе возможностей корабля. Горючего должно хватить, но впритык. И есть шанс, что либо не хватит горючего, либо, не дай Бог, откажут двигатели и нам придется совершить вынужденную посадку. Если будет куда. А в этом случае вы рискуете оказаться далеко от дорог и связи. Да и вообще аэропланы иногда имеют свойство падать. Так что подумайте еще раз.

Я усмехнулся.

- Будем считать, что вы достаточно сделали усилий, чтобы меня отговорить, но не уговорили.

- Хорошо, Ваше Императорское Высочество, тогда я начинаю предполетную подготовку и мы максимально разгружаем машину. Вас двое летит?

Я посмотрел на Джонсона. Тот кивнул.

- Да, двое.

- Тогда готовьтесь к полету. Идемте, мы подберем для вас летное обмундирование...

[Владимир Бабкин]

Была ли на "Илье Муромце" внутренняя телефонная связь? В романе "Око силы " написано, что была. Но там и "Илья Муромец" летал на тыщу верст))))

[Cobra]

Лажа............ А воообще скачайте в сети есть посвященный Муромцу бук и почитайте........... Притом аж два. Никольского и Харука.

[Doctor Haider]

И еще в сети есть хорошие фотографии современной реплики Муромца из Монино, в том числе внутри кабины.

[Владимир Бабкин]

И еще в сети есть хорошие фотографии современной реплики Муромца из Монино, в том числе внутри кабины.

Да. Видел. Но решил перестраховаться. На фото не поймешь, может там есть гнездо под телефон в шлемофоне. В романе-то было описано именно так. Но, очевидно, автор позаимствовал оборудование из грядущего.

[Владимир Бабкин]

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. НЕБЕСНЫЙ ТИХОХОД. (Окончание)

ПЕТРОГРАД 27 февраля (12 марта) 1917 года. ХРОНИКА СОБЫТИЙ

Начавшееся в 14:30 заседание Совета старейшин и Частного совещания распущенной царем Государственной думы избрало новый орган власти — «Комитет Государственной думы для водворения порядка в Петербурге и для сношения с учреждениями и лицами» (Временный комитет Государственной думы), в состав которого вошли октябрист М. В. Родзянко (председатель), члены «Прогрессивного блока» Н. В. Некрасов, А. И. Коновалов, И. И. Дмитрюков, В. В. Шульгин, С. И. Шидловский, П. Н. Милюков, М. А. Караулов, В. Р. Львов, В. А. Ржевский, И. Н. Ефремов, а также меньшевик Н. С. Чхеидзе и «трудовик» А. Ф. Керенский. В ночь на 28 февраля (13 марта) Временный комитет объявил, что берёт власть в свои руки.

* * *

ГДЕ-ТО МЕЖДУ ГАТЧИНОЙ И МОГИЛЕВОМ 27 февраля (12 марта) 1917 года.

Внизу проплывал февраль 1917 года. Заснеженные поля чередовались с черными массивами лесов. Иногда в это чередование разбавляли русла покрытых льдом рек или проплешины деревень. Попадались и города. Хотя по меркам двадцать первого века такие населенные пункты тянули скорее на гордое наименование «поселок городского типа». Застроенные в основном малоэтажной застройкой и тем, что в наше время именуется «частным сектором». Но вот церквей было ощутимо больше.

Горшков выбрал маршрут, при котором наш «Муромец» на завершающем участке пролетал ближе к городам и железной дороге. Как он пояснил, что в случае чего нам будет легче добраться до Могилева. Резервными аэродромами он назвал Великие Луки, Витебск и Оршу.

Летим уж часа два. Грохот двигателей напрочь лишил возможности продолжать разговоры. Поэтому почти все время уходит на созерцание красот внизу и на размышления.

На меня «Илья Муромец» особого впечатления не произвел. Ну, такая вот большая этажерка в три десятка метров, ну четыре двигателя со странными на мой взгляд винтами в две лопасти. Ну и что? Видел я его в хронике еще в наше время.

Зато потом, когда это чудо техники загрохотало двигателями, я понял, что видео несколько отличается от реальности. Четыре винта молотили воздух, как бешеные и грохот стоял мама не горюй. А уж когда мы взлетели... Я понял почему местные летчики так тепло одеваются. Сквозняк был отнюдь не легкий. Да и вообще, данная конструкция весь полет поскрипывала, что по началу вызывало мое беспокойство. Но увидев, что никто по этому поводу не дергается, решил не обращать на это внимания. Зато, как мне с гордостью рассказали, салон «Муромца» отапливался за счет выхлопных газов внутренней пары двигателей, которые по трубкам отдавали тепло экипажу и пассажирам. Ветряной генератор снабжал нас электричеством, а кроме того, на этом чуде техники был даже туалет! В общем это был аэробус начала двадцатого века.

И еще одно его роднило с аэробусом моего времени — парашютов не предусматривалось.

Об этом меня проинформировал лично Кованько, который нас провожал до аэроплана. Посетовав на то, что он вынужден давать добро на столь опасный перелет он, как бы промежду прочим, сказал:

- Вот если бы летели на «Гиганте», то я был бы куда спокойнее.

И я заглотив наживку тут же спросил:

- На «Гиганте»?

Усмехнувшись в бороду Кованько показал на гигантский ангар в отдалении.

- Что это?

- Дирижабль. Дирижабль «Гигант». На нем бы вы долетели без проблем. И не только в Могилев.

Я запнулся. Явно был какой-то подвох. Кованько хитро на меня поглядывал.

Осторожно интересуюсь:

- Так в чем же дело?

- А дело в том, Ваше Императорское Высочество, что ваш дядя Александр Михайлович, распорядился не отпускать нам водород. Говорит, что полеты на дирижаблях опасны.

- А ваше мнение?

- А я думаю, что дирижабль в сто раз безопаснее аэроплана. Если конечно по нему не стрелять. Да и то, если заменить водород на гелий, то дирижабль обставит аэроплан по всем показателям. Но гелия в России нет, а водород нам не дают. И придется вам лететь на этой замечательной машине. - Кованько похлопал по фюзеляжу «Муромца». - А у него радиус действия куда меньше. А работы над парашютами нам запретили.

Еще один хитрый взгляд.

- Снова Александр Михайлович?

Трагический вздох.

- Снова.

- Чем мотивировал?

Вмешался Горшков. Видно тема его волновала.

- А мотивировал тем, что парашют вещь в авиации вредная. Мол при малейшей опасности пилоты будут покидать аэропланы. Мол за аэропланы деньги плочены, а люди у нас бесплатные. Закончатся эти — пришлют новых.

- Но ведь это ерунда полная! - вырвалось у меня. - На подготовку квалифицированного летчика требуется много денег и, самое главное, много, очень много времени! А в условиях войны проиграет та страна, которая не имеет опытных военных и не успевает их подготовить! Россия и так в первый год войны потеряла почти всю кадровую армию! Какой толк от аэропланов, если ими некому управлять! Да аэропланы можно, при желании, производить тысячами!

Я так понял, что поставленной цели хитрецы добились, хотя моя заявка о тысячах аэропланов их озадачила.

Когда мы взлетели ко мне подошел Джонсон. Наклонившись к уху он спросил:

- А в ваше время на вооружении стояли тысячи аэропланов?

Я повернувшись к нему ответил:

- Самолетов. Они куда совершеннее аэропланов. Перед второй мировой войной товарищ Сталин собирался построить сто тысяч бомбардировщиков только одной модели. И построил бы, если понадобилось.

И тут я получил за то что распустил язык.

- Второй мировой войны? Будет еще одна война?

Киваю.

- А вы вправду думаете, что эта война последняя?

- Смел надеяться, что после таких чудовищных потерь человечество одумается...

- Человечество несколько одумалось перед третьей мировой. Вот если бы она состоялась то одумываться было бы уже некому...

Джонсон помолчал.

- А кто такой товарищ Сталин?

Вот что я ему могу сказать о товарище Сталине, да еще и в условиях невозможности нормально разговаривать? Ведь нужно было учитывать, что мы в салоне не одни и особо громко общаться на такие темы не рекомендовалось. Пообещав после рассказать и сославшись на осипшее горло я соскочил с темы. Разговор сам собой иссяк и каждый уставился в свой иллюминатор.

Мои воспоминания прервало появление внизу еще одного городишка. Судя по всему железнодорожного узла. Дернул за рукав проходившего мимо бортмеханика и вопросительно показал вниз.

Тот кивнул и прокричал:

- Станция Дно!

Станция Дно. Вот значит, как переплетается история. Я лечу над станцией Дно на встречу с царем, который послезавтра застрянет на этой самой станции, обложенный мятежниками, как волк флажками. Гримаса судьбы.

* * *

ПЕТРОГРАД 27 февраля (12 марта) 1917 года.

- Он все-таки улетел...

- Кто, Михаил Владимирович?

- Миша. Улетел на «Муромце» в Ставку. И это, Александр Федорович, меня сильно беспокоит.

- Вы ожидаете от него проблем?

- Да нет, проблем быть не должно, но все же... Что-то меня гложет. Он меня удивил.

- Чем?

- Мне казалось я контролирую процесс. С ним было договорено, что он едет в столицу, а здесь я бы полностью контролировал этого восторженного романтика. Но, как вы знаете Александр Федорович, я никогда ничего не оставляю без контроля. И вот, подкупленные слуги Михаила сообщают о странных событиях. Он вместе со своим секретарем пытается покинуть Гатчину, но вовсе не в сторону Питера. Благодаря принятым мерам, выехать поездом ему не удалось. Но, как оказалось, я не учел возможности покинуть Гатчину по воздуху. Мне пришлось его срочно вызывать к телеграфу и обещать с три короба.

- Неужели не клюнул?

- В том то и дело. А это так не похоже на прежнего Мишу. Да и разговаривал он со мной как-то... В общем даже огрызнулся.

- Миша?!

- Да, Александр Федорович, Миша, наш Миша...

- Может это козни Брасовой?

- Вряд ли. Она спит и видит себя регентшей.

- Мало ли. Может она мужу втолковала, что нужно быть ближе к царю, на случай падения короны. Чтобы, так сказать, успеть подхватить.

- Может быть. В любом случае необходимо воспрепятствовать их возможной встрече с царем. По моим данным рано утром царь выедет в Царское Село. А значит до утра Миша не должен оказаться в Могилеве. По-хорошему, он вообще не должен там оказаться. Генералы поддерживают смещение царя, но они против упразднения монархии как таковой. И нам совсем не нужно, чтобы рядом с Алексеевым оказался регент. Тогда армия может оказаться совсем не на нашей стороне. Я распорядился задействовать всю нашу агентуру на всех аэродромах, где их аэроплан может сесть на дозаправку. Хотя, судя по информации из Гатчины, вылетели они облегченные до крайности, а значит попытаются достичь аэродрома Могилева. Но там их будут уже ждать нужные нам люди. Всегда, знаете ли, удобно иметь выходы на романтических дураков, которые ради борьбы с царизмом готовы пожертвовать жизнью. И тут главное чтобы не только своей... А вы, Александр Федорович, на всякий случай, отправьте одну из ваших великосветских проныр к Брасовой. Пусть разузнает что там и как...

* * *

ГДЕ-ТО МЕЖДУ ГАТЧИНОЙ И МОГИЛЕВОМ 27 февраля (12 марта) 1917 года.

Итак, я лечу в Могилев и, даст Бог, к вечеру буду там. Насколько я помню историю Николай отправится в свою последнюю царскую поездку в пять утра из Могилева. А значит у меня есть шанс встретиться с ним и попытаться отговорить от поездки. Благо аргументы у меня имелись. И, если у меня все получится его задержать, он сможет опираясь на армию восстановить порядок в стране. Хватило же у него духа подавить революцию 1905-1907 годов? Неужели тут не справится? Особенно если ему правильно аргументировать.

Ну, а я сохраню статус царского брата, а быть братом царя в России это очень вкусно. Содержание из казны, связи, статус. Организую транспортную фирму, каких это время еще не видывало. Подключу дирижабли, благо в мое время была у меня мечта создать такую транспортную компанию. В условиях России, ее просторов и отсутствия дорог — дирижабли самое то. Причем тему я прорабатывал очень плотно, включая типы дирижаблей, месторождения и места производства гелия. Но там, в моем времени, у мены было много конкурентов и мало денег. И там я не был братом царя. Здесь же...

Тут мои радужные мысли были прерваны появлением в салоне Горшкова.

- Ваше Императорское Высочество, по курсу сплошной облачный фронт. Явно метель. Мы постараемся подняться выше, но могут быть проблемы с топливом. У нас его просто впритык. Вы уверены, что нам не нужно садиться? Мы пролетели Витебск и еще можем вернуться!

Витебск в мои радужные мечты никак не входил.

- Нет, Георгий Георгиевич! В Могилев! Я в вас верю!

Тот озабоченно кивнул и удалился в кабину. Мы начали набирать высоту.

Вскоре началась болтанка. Машина влетела в облака и видимость упала до нуля. Минут пять нас основательно трясло и вот в иллюминаторы брызнул свет закатного солнца. Белоснежные облака покрывали весь низ и полностью скрывали землю. Даже не верилось, что внизу бушует пурга.

Настроение мое снова улучшилось. Летим почти как на пассажирском самолете. Внизу облака. Голубое небо. Солнце. После Орши нам даже предложили бутерброды и горячий кофе.

Интересно, а на дирижабле какое ощущение от полета? Говорят, что комфорт на каком-нибудь «Гинденбурге» был запредельным.

Тут нас тряхнуло и кофе вылился мне на ноги. «Муромец» затрясло. Выскочивший в салон Горшков глянул в иллюминатор и длинно цветисто выматерился. Я, морщась от кофе, посмотрел в ту сторону и обомлел. У нас горел правый ближний двигатель. И, честно говоря, я понятия не имею может ли наш аэроплан лететь на двух моторах, да и вообще не горит ли он как спичка?

Горшков метнулся в кабину. Оттуда выбежали второй пилот и бортмеханик. Из их криков я понял, что лопнул трубопровод ближнего двигателя и вытекший бензин загорелся. Огонь перекинулся на крыло и мы подбитым образом уверенно шли к земле, а за нами небо прочерчивал дымный черный хвост.

Пилот и бортмеханик привязавшись к креплениям и вооружившись огнетушителями вышли на крыло. В этот момент «Муромец» влетел в облачный слой. Бешеная болтанка трясла машину. Две фигуры на крыле пытались загасить огонь в то время, как их самих хлестало снежными жгутами и пыталось сорвать с крыла.

Я уцепился за что только мог и впал в какое-то оцепенение, глядя на двух смельчаков. Тряхнуло так, что я прикусил язык, а бортмеханик чудом не сорвался с крыла.

Но всему, в конце концов, приходит конец. Огонь потушен. Два изможденных героя откинулись в креслах. Понимаю, что тут я им ничем не помогу и иду в кабину. Мало ли что там нужно, а Горшков там один.

В кабине меня ждало фантасмагорическое зрелище. Горшков в темной кабине с запредельным усилиями вцепился в штурвал и глядит прямо в бушующий за лобовым стеклом ураган. И даже в такой дикой обстановке мне пришло в голову идиотское сравнение, что штурвал похож на руль старого советского автобуса.

Горшков, каким-то шестым чувством, понял что я в кабине и прокричал:

- Будем садиться! Я не удержу машину! Вернитесь в салон и закрепитесь там! И остальным скажите! Еще минуты две-три и все! Я ищу место посадки!

Возвращаясь в салон я успел подивиться тому, что Горшков собирается выбирать место посадки в условиях, когда не видно даже земли внизу...

И в этот момент двигатели встали. Наступила звенящая тишина. Не было слышно даже ветра.

«Муромец» сильно тряхнуло, затем еще, еще... Встряхивания перешли в тряску и наконец, после сильного толчка, машина остановилась.

- Всем покинуть машину! Сейчас может взорваться!

Это Горшков, с разбитым лбом, кричал у люка и матом подгонял всех к выходу.

Мы повыпрыгивали и бегом по снежной целине побежали от аэроплана. Я пришел в себя, когда что-то твердое толкнуло меня в грудь. Остановившись я определил, что наткнулся на плетень, а прямо передо мной стоит крестьянская мазанка. А перед мазанкой стоит местный мужичок и держит во рту "козью ножку".

И я, видимо еще не отойдя от стресса, спрашиваю первое что пришло мне в голову:

- Далеко до Могилева?

И мужик спокойно так отвечает (видимо аэропланы у него огороде падают по два раза на дню):

- Дык, почитай верст десять будет...

Изменено 25 Jul 2013 пользователем Владимир Бабкин

[Q-silver]

держит во рту козью ногу

козью ножку.

а еще лучше закавычить.

иначе перед внутренним взором возникает образ обжоры, а не курильщика

[Владимир Бабкин]

козью ножку. а еще лучше закавычить. иначе перед внутренним взором возникает образ обжоры, а не курильщика

Согласен. Поправлю.

[Cobra]

А работы над парашютами нам запретили.

Еще один хитрый взгляд.

- Снова Александр Михайлович?

Трагический вздох.

- Снова.

- Чем мотивировал?

Вмешался Горшков. Видно тема его волновала.

- А мотивировал тем, что парашют вещь в авиации вредная. Мол при малейшей опасности пилоты будут покидать аэропланы. Мол за аэропланы деньги плочены, а люди у нас бесплатные. Закончатся эти — пришлют новых.

Коллега вот лажу то гнать не надо.............. Это не его была светлая идея............

[Владимир Бабкин]

Везде приписывают авторство Александру Михайловичу. А кто автор?

[Cobra]

Не знаю.......Но это лажа полная....А историей авиации РИА и РИФ я заниался глубоко..... Но начнем с того что ВКАМ никакого отношения к эскадре не имел всю свою бытность генерал-инспектором полевой авиации... Шидловский подчинялся непосредственно ставке.

[wizard]

Перед второй мировой войной товарищ Сталин собирался построить сто тысяч бомбардировщиков только одной модели. И построил бы, если понадобилось.

<br />

Появился товарищ Сталин. ожидаем министерского поста товарищу для спасения России.

всеведующий Родзянко позабавил.

а где злобная англичанка?

[Владимир Бабкин]

Cobra, В многих материалах по гатчинской авиашколе упоминается этот момент. В частности об испытаниях парашюта.

[wizard]

у Муромца 4 двигателя, если отказывает 1 он спокойно летит на 3. см. перелет в киев.

как здесь встали 2 ?

а понял подъехала машина Шелленберга и забрала Вольфа.

[Владимир Бабкин]

В материалах о гатчинской авиашколе и об испытаниях парашюта этот момент упоминается часто. Школа подчинялась кому?

[Владимир Бабкин]

В Киев Муромец летал с промежуточной посадкой. И там вышел из строя один двигатель и здесь один. А встали все, когда кончилось топливо.

Ну, куда ж без злобной англичанки при описании событий февраля семнадцатого?

[Cobra]

Ссылку укажите с годом для начала............. Я вам скажу как реально выглядело подчинение в авиации..........

Потом почитайте Ткачева - тот неоднократно общался с ВКАМом

[Cobra]

И вообще авиацией до конца 1915 года руководил Каульбарс. А ВКАМ с 1915 года, когда был создан авиаканц.

[wizard]

Коллега вот запомните хотите верьте хотите нет :

1. Февраль следствие заговора среди высшего руководства страны.

Буржуазия решила что она может управлять страной лучше чем Питерская бюрократия.

А военным захотелось денег. Много денег.

2. Дискредитация монархии следствие заговора среди двора с целью свержения Николая.

3. Хотя английский посол и знал об этом( переворот подготовляляи под соусом не дать случиться сепаратному миру России и Германии) и кстати он надоумил посла Франции предупредить Николая, тот счел это бумажным тигром, поскольку он твердо знал что русская буржуазия управлять не может. Он счел своих врагов умнее, а те переоценили свои силы.

Обьычная ситуация впрочем.

Англичане не финансировали переворот и не готовили его.

Им простите немного не до этого. У них война и сотни тысяч погибших.