МОРФАС 3.0 (Мир Оккультной России и Франко-Английских Сатанистов)

[Брян]

Рим

А Священная Римская в Римскую Империю не перекрасится? Все намекает на включение Италии [и не только] напрямую в [С]РИ. 

[Каминский]

А Священная Римская в Римскую Империю не перекрасится? Все намекает на включение Италии [и не только] напрямую в [С]РИ. 

Да фиг его знает, щас оно вроде как без надобности.

[Parazit]

Ну так Рим - столица Папского Государства, одна из важнейших  основ Священной Римской Империи и всех зависимых от нее государств.

ну вот я про это и говорю. 

[Каминский]

ну вот я про это и говорю.

Ну и чего тут менять? Никто не заинтересован в изменении этого положения дел.

[Брян]

Впрочем действительно, от нищих Италии и Румынии скорее будет больше проблем.

И по карте - Португалия разве не Бразильская?

 

[Каминский]

И по карте - Португалия разве не Бразильская?

Нет, там просто разные ветви одной династии.

[Tar-Mairon]

Изменено 2 часа назад пользователем Metallist

Не отображается 

[Vanga Vangog]

?

В смысле, границы СССМ в таком формате.

[Parazit]

отображается 

у меня тоже перестало отоброжатся(

[Каминский]

Не отображается

у меня тоже перестало отоброжатся(

И у меня:(

[Брян]

Кажется криво перегрузилось при коррекции про украинский язык. 

[Metallist]

Обновил карту. Теперь отображается?

[Parazit]

Теперь отображается!

[Каминский]

Франция находилась на особом положении в созданном Германией Пан-Европейском союзе. С одной стороны, спустя более чем полвека после Второй Мировой,  страна несколько оправилась от последствий разгромного поражения и оккупации, пытаясь вновь претендовать на статус великой державы. По мере того, как Германская Империя увязала все в новых войнах по всему миру, все более очевидной становилась надобность в воссоздании французской армии, как «вспомогательной военной силы». Ядром новых вооруженных сил Франции стал «Иностранный легион». В первые  послевоенные десятилетия  он был «иностранным» в полном смысле слова: и  по личному составу и по командному и по непосредственному подчинению. По сути это была очередная оккупационная часть: с личным составом, набранным из немцев, венгров, хорватов и прочих восточноевропейцев, а также турок; с командирами – офицерами германской армии, подчинявшихся германскому Генштабу. Со временем все же произошли определенные послабления: Легион переподчинили французскому королю из Габсбургов, также разрешили вступать туда и французам. Поскольку это была единственная возможность французам, имеющим тягу к военной карьере, проявить себя в деле, то очень скоро численность Легиона увеличилась в несколько раз. Его задействовали в войнах в Индокитае и на Ближнем Востоке, некоторое время Легион стоял на Филиппинах, помогая властям молодого королевства стабилизировать ситуацию. В целом, Иностранный Легион, даже став не совсем иностранным по национальному составу, проявлял себя вполне боеспособной частью, неизменно лояльной королю - Габсбургу и германским союзникам.

 

Параллельно происходила и реиндустриализация страны: крупные германские корпорации, открывшие множество филиалов во Франции,  последовательно лоббировали перед кайзером отмену многих запретов, мешавших их деятельности. Немалую роль в этом сыграл и  французский король, поддерживавший связи со своей австрийской и итальянской родней, а соответственно и со связанными с Габсбургами бизнес-кругами. Все это привело к тому, что уже в 80-е во Франции произошло определенное оживление французской промышленности, причем промышленниками становились и французы.

 

Но, несмотря на все вышесказанное, Франция так и не смогла отмежеваться от статуса нелюбимого пасынка в братской семье «Германской Европы». Если первоначально негативное отношение к Франции определялось ее революционным, левым и республиканским наследием, а также ее ролью в развязывании ВМВ, то со временем, неприязнь стали вызывать совсем иные вещи.  В первую очередь это касалось религиозной жизни Французского Королевства, ставшего уже к началу 60-х рассадником оккультизма, неоязычества, черной магии и откровенного сатанизма. Париж стал настоящей Меккой для деятелей всех указанных течений, игравших все более значимую роль в религиозной, а затем и политической жизни страны. Указанные тенденции шли по нарастающей: к началу  80-х разнообразные секты, «церкви» и «ложи» объединились в «Храм Черного Козла», отождествляемого одновременно с кельтским Кернунносом, античным Паном и средневековым Бафометом. Ну и в целом, с христианским Дьяволом, разумеется – а также с разными местечковыми персонажами французского фольклора. Утверждалось, что культ Козла являл собой исконную религию Франции, чуть ли не со времен неандертальцев, что Рогатого Бога в образе Кернунноса почитали древние галлы, в образе Пана - галло-римляне, а в образе Бафомета – рыцари-тамплиеры и участники средневековых шабашей. Тайной поклонницей Козла объявлялась, например, Жанна д’Арк, а также ряд крупных феодалов средневековой, а потом и абсолютистской Франции. Даже короляи: Людовик XIV, «Король-Солнце», например, также был объявлен «сочувствующим» древнему культу, в связи, с чем он и привечал фавориток служащих черные мессы. «Дело о ядах» и казнь Катрин Монвуазен, считалась отвлекающим маневром, призванным «выпустить пар» и отвлечь общественное внимание от истинного размаха ведовских культов при французском дворе. Но даже это половинчатое, «обманное» решение вызвало гнев Рогатого, гнев, аукнувшийся позже Французской Революцией. И лишь сейчас, через открытое признание ошибок прошлого, Франция получила возможность подлинного духовного и политического возрождения.

 

Кроме поклонения Козлу, активно популяризировался и культ женских божеств, среди которых особенно выделялись Геката, Диана и  нимфа Мелюзина.

 

Все это, разумеется, не нравилось Риму и Вене, но, пока у руля в Германской Империи были Гогенцоллерны, отношение к французскому религиозному новаторству было весьма терпимым. Сторонниками культа Козла становились даже возвращавшиеся из Франции немецкие военные и чиновники, проводившие в своих замках и поместьях черные мессы – втайне, ибо в пределах империи такое все же не приветствовалось. Но особо и не преследовалось: пока императорский трон не заняли Габсбурги. Те принялись за решительное искоренение сатанизма и ведовства, как в самой Империи, так и во всех ее вассалах и зависимых государствах. Приступили к этому и во Франции: в 1996 году на престол взошел новый король, Мартин Габсбург, племянник кайзера Отто, воспитывавшийся  в Вене иезуитами. Новый  король, пользуясь поддержкой австрийской родни, начал наступление на французскую знать, ограничивая ее права и тем самым подрывая позиции наиболее влиятельных  приверженцев Рогатого Бога. Началось восстановление старых католических храмов и строительство новых, из Вены и Ватикана присылались искренне верующие, порой даже фанатичные священники, заменявшие отлученных от сана епископов, днем служивших обычные мессы, а ночью - «черные». Так, шаг за шагом начиналась «рекатолизация» Франции, «очищение от скверны ведовства» и «возрождение святой католической веры».

 

Однако процесс «дьяволизации» зашел слишком далеко, распространившись вглубь и вширь французского общества. Действия имперцев не привели к возвращению Франции в лоно христианской церкви, но породили отчуждение  французов от Вены и Рима, подрывая лояльности к империи. В поисках нового союзника, французские правящие круги все обращали взор по ту сторону Пролива, где терпеливо ожидал своего часа иной режим, весьма дружественный новой Франции.

 

Послевоенная Британия находилась в мучительном поиске своей новой идентичности. С одной стороны, новые власти  самым решительным образом искореняли все последствия правления социалистов-республиканцев, апеллируя при этом к ностальгическому мифу «старой доброй Англии». С другой стороны - необходимо было подобрать и нужные аргументы для оппонирования эмигрантской элите  «Британской Империи», окопавшейся в Канаде. Новый король, лишь отдаленным родством связанный с прежней династией, новое правительство, представленное, как правило, лидерами антикоммунистического «Сопротивления» в Британии, нежелание делиться властью со «старой элитой», обвиняемой в доведении страны до коммунизма, наконец, сильная зависимость от Германии – все это  вынуждало новое правительство начать кардинальное переустройство политических и идеологических основ Великой Британии.

 

Пикантность ситуации заключалась еще и в том, что сразу после войны случилось невероятное для того времени политическое новаторство: премьер-министром король назначил героиню «Освободительной войны», Роту Линторн-Орман. Как уже говорилось ранее, эта дама в свое время поддерживала тесные связи с Матильдой Людендорф, с ее версиями «арийского феминизма». Приход к власти Роты, чья партия «Имперская Лига» имела абсолютное большинство в первом послевоенном парламенте, многими воспринималось именно как торжество означенных идей. Однако, ввиду дискредитации старых британских государственных институтов ( воплощение которых видели в «Канадской Империи»), данное новшество не вызвало особого отторжения в обществе. Тем более, что данным идеям, - и лично Роте Линторн-Орман,- весьма благоволила Виктория-Луиза, супруга короля Августа и дочь императора Вильгельма Второго.

 

В 1952 году «Имперская Лига» слилась с мелкими политическими группировками, образованными на базе антикоммунистических повстанческих отрядов, действовавших во время войны. Новые выборы еще больше усилили влияние сторонников Роты, которая ввела в свой кабинет членов общества «Английские Мистерии»: элитарного клуба, ставившего своей целью установление в Англии господства аристократии, с сильной монархической властью и постепенным изживанием традиций парламентской демократии. Советниками Линторн-Орман, равно как и других британских министров, в побывали такие члены «Английской Мистерии», как философ-ницшеанец Энтони Людовичи, крайний консерватор и элитарист; Рольф Гардинер, сторонник возрождения народной английской культуры и апологет создания сельской утопии, основанной на старинных англосаксонских традициях; Джерард Валлоп, граф Портсмутский и ряд других. Нашлось место среди советников и Джеральду Гарднеру, основателю религии Викки, в этой реальности приобретшей крайне консервативные и монархические черты. До самой смерти, советником Роты Линторн-Орман оставалась Маргарет Мюреей, чьи наработки также легли в основание идеологиии «Новой Британии».

 

Особенность британского элитаризма состояла в том, что он, де-факто не противостоял феминизму, несмотря на резкое неприятие женской эмансипации отдельными членами «Английской Мистерии». Британский феминизм приобретал аристократичные и антидемократические черты, под влиянием как самой Роты Линторн-Орман, так и ее соратниц, таких как Юнити и Диана Митфорд (обе, по слухам, побывали любовницами Роты Линторн-Орман). Данные тенденции предопределяли и крен в сторону антихристианства, тем более, что англиканство  в Британии дискредитировало себя, став государственной религией сначала в «Канадской», а потом и в «Американской» империях, с прямой преемственностью от довоенной англиканской иерархии. Идеи «британского израэлизма»  в островной Британии рассматривались как очередная еврейская уловка по одурачиванию и порабощению арийских народов. В идеологии «аристократического феминизма» Ветхий Завет рассматривался как отвратительная женоненавистническая книга – впрочем, к Новому Завету отношение было немногим лучше.

 

Взамен дискредитировавшего себя христианства (к католицизму отношение было еще хуже, нежели к англиканству), обновленной Британии предлагалась новая религия густо замешанная на неоязычестве и оккультизме.  К середине 70-х гг Гарднеровская Викка, идеи Рольфа Гардинера, неодруидизм, разные версии кроулианства, а также импортированный из Германии нео-одинизм, слились в стройное учение, пользующееся поддержкой части британского истеблишмента и стремительно набиравшее поклонников. Центральными фигурами этой религии был Рогатый Бог (отождествляемый и с Кернунносом и с Паном и с Одином и с Дьяволом и с разными местечковым фольклорными персонажами) и Великая Богиня, отождествляемая со всеми  кельтскими, германскими и античными богинями, имевшими хоть какое-то отношение к британской истории. Земными подобиями Богини, представлялись, разумеется, британские женщины, точнее лучшие их представительницы. Рогатый Бог, воплощение агрессии, похоти, экспансии, соответственно, отождествлялся с мужским началом. Это разделение не носило антагонистичного характера: британский феминизм был достаточно умерен в своем отношении к мужчине, признавая его роль, как защитника и воителя, а также продолжателя рода. Британские феминистки не требовали равноправия во всем, но жаждали выделить себе особую нишу в религиозной, а значит и политической жизни королевства. Под идею «аристократического арийского феминизма» подводилось глубокое историческое обоснование, с апелляцией к примерам кельтских друидесс и германских пророчиц, вдохновлявших воинов на битвы.

 

Новая религия, среди прочего, поддерживала и британскую монархию, в соответствии с идеями Маргарет Мюррей,  в 1954 году написавшей книгу «Божественный король в Англии». Согласно ее теории, каждый английский король, от Вильгельма Завоевателя до Якова I, был тайными приверженцем  "Культа Ведьм», а иные из монархов даже ритуально умерщвлялись. Еще ранее, в книге "Культ ведовства в Западной Европе" (1921) Мюррей находила ритуально-языческий смысл в учреждении Ордена Подвязки.

• Существует ряд легенд о происхождении ордена, известнейшая связана с графиней Солсбери. Во время танца с королём она уронила подвязку и окружающие засмеялись, король же поднял подвязку и повязал её на собственную ногу со словами: фр. «Honi soit qui mal y pense» (наиболее точный перевод: «Пусть стыдится подумавший плохо об этом»), ставшими девизом ордена.

Первоначальная группа, состоявшая из тринадцати человек — 12, плюс руководитель, —соотносилась, по ее мнению, с традиционным числом ведьмовских общин. Мюррей также указывала на то, что мантию Эдуарда, как главы Ордена, украшало 168 подвязок, еще одну подвязку он носил на ноге, а сумма 169 — результат умножения 13 на 13. Эту идею развил и Джеральд Гарднер, писавший, что графиня Солсбери была ведьмой  и что король Эдуард мгновенно признал ее упавшую подвязку, как тайное свидетельство того, что она ведьма, и галантно спас ее от выставления напоказ и суда. Эти, а также многие другие идеи, мягко говоря, спорные с точки зрения РИ-науки, в этой АИ стали  крайне популярны в Британии - в том числе и в самых верхах общества.

 

Нетрудно заметить известную корреляцию британского «ведьмовского монархизма» с неофициальной идеологией Французского Королевства. И это не случайно - французский «Культ Черного Козла» подпитывался именно британской религией, в силу ряда обстоятельств ставшей мэйнстримом во Франции куда раньше, чем на исторической родине.  Но и в самой Англии религия Рогатого Бога и Великой Богини получала все большее распространение. Качественно изменения произошли после габсбургского переворота и провозглашения Американской Империи. Отвечая на эти «вызовы времени» взошедшая на престол еще в 1987 году, королева Александра в 1999 году объявила о своей всемерной поддержке «религии ведьм», которой придерживались «ее августейшие предки». Тогда же она короновалась снова – на этот раз на церемонии шабаша, где королева изображала Великую Богиню, а короновал ее жрец, наряженный Рогатым Богом. После официальной церемонии, транслируемой по всем каналам, началась «закрытая часть», по слухам скрывавшая крайне разнузданную оргию, с участием членов королевской семьи, аристократическую верхушку, а также наиболее известных актрис, моделей и спортсменок Королевства. Аналогичные шабаши, пусть и меньшего масштаба прошли и по всей Британии, а также ее колониях и зависимых странах. Пресса и Американской Империи и в Священной Римской Империи в те дни проявила трогательное единение, стараясь перещеголять друг друга в подборе наиболее смачных эпитетов для происходивших в Британии событий.

 

И, разумеется, именно из Лондона  протянулась рука помощи братской Франции, страдавшей под габсбургско-католическим игом.  В «Иностранном Легионе» служило немало британцев, принимавших деятельное участие во всех колониальных войнах Германии. После «католического переворота» в Германии и ответного «языческого переворота» в Англии, французский король, под нажимом Вены, велел изгнать из «Легиона» всех подданных Британской Короны. В ответ британское правительство разрешило французам служить в британской же армии – и недостатка в желающих опять же не наблюдалось. Особенно много французов служило в колониальных войсках в «штатах» Гвинейского Залива.

 

Разумеется, шло и экономическое взаимодействие: торговый оборот между двумя странами нарастал, несмотря на все препоны Вены. Шел  и культурный обмен,- в том числе и по религиозной линии. Французские и британские аристократы все чаще  участвовали в совместных шабашах, еще больше сближавших элиту обоих государств.

 

Подрывная работа растянулась на годы: все же Германия еще долго держала руку на горле Франции, не осмеливавшейся открыто восстать против гегемона. «Окно возможностей» для французов открылось лишь летом 2010 года, во время «Украинского» и «Прусского» кризисов. Воспользовавшись тем, что войска Священной Римской Империи были стянуты к восточным границам, в Париже произошел переворот, свергнувший французских Габсбургов. Переворот был активно поддержан Лондоном: собственно главными его исполнителями стали французы, служившие в британской армии и британцы, служившие в «Иностранном Легионе».

 

Переворот застал Вену врасплох – верных войск во Франции в достаточном количестве не нашлось, а война на два фронта ей не улыбалась. Тем временем, между Москвой, Лондоном и Берлином шло активное сообщение, грозившее Веной перспективой «Тройственного союза», направленного против СРИ. Взвесив все «за» и «против», в Вене сочли, что Франция в любом случае «отрезанный ломоть» и отпустили ее в вольное плавание, под гарантии свободного выезда для французского короля.

 

Переходный период во Франции растянулся на несколько месяцев: лишь в январе 2011 года собранный в Париже Регентский Совет торжественно пригласил на вакантный французский престол английскую королеву, носившую, среди прочего и титул Герцогини Нормандской. Нормандия, к слову, хоть после  войны и находилась под управлением Британии,  но и связей с Францией не рвала, оставаясь главным источником распространения британского влияния во Франции и наоборот. Во время кризиса в Нормандии уже стояли британские войска. Как только Вена пошла на попятный англичане почти сразу заняли Париж.

 

12 февраля миру было объявлено о создании нового государства – Англо-Французской империи. По обе стороны Пролива по этому поводу было устроено небывалое ликование, превосходящее всякое воображение и границы приличия. О характере того ликования можно было судить уже по праздничным плакатам, развешанным по улицам крупнейших городов новорожденной Империи. На этих плакатах сливались в сладострастном поцелуе две обнаженные девушки,-  голубоглазая блондинка, символизирующая Англию и жгучая брюнетка, символизировавшая, соответственно, Францию. Над обеими высился Рогатый Бог, с черно-зеленой кожей и козлиными копытами. Плакаты распространяясь во множестве вариаций, иные из которых были настолько откровенны, что было не совсем понятно, что это: агитация, карикатура или просто порнография.

 

Еще через год отрекся от трона в пользу новой императрицы и король Бретани, давным-давно купленный с потрохами. Из бывших французских территорий под контролем Вены, помимо Эльзас-Лотарингии, осталась только Корсика, где правили Бонапарты, объявившие о своих притязаниях на французский престол. В 2013 году бонапаратисты попытались организовать во Франции мятеж, без труда подавленный.

 

Власть новой империи простерлась и на иные территории подконтрольные Британии: Кению, протектораты Персидского Залива, княжества Южной Индии, Малакку и Сингапур. Окончательно обособилась от Германии и Федерация Западной Африки, ставшая самым крупным протекторатом Англо-Французской империи. Здесь получил второе возрождение культ Эшу-Легбы, коего отождествляли все с тем же Рогатым Богом, а богиню Мами-Вата - с Мелюзиной. В полном соответствии, кстати, с идеями Гарднера, выдвигавшего гипотезу о влиянии европейского колдовства не только на вуду, но и на собственно африканские культы. Впрочем, в самой Африке местные интеллектуалы распространяли иную гипотезу – о чернокожих и голубоглазых первопоселенцах Британии, стоявших у истоков «религии ведьм».

Как бы то ни было, обе религиозные традиции, - европейская и африканская,- гармонично взаимодополняли друг друга, причем не только в Африке, но в европейской метрополии (преимущественно французской ее части). Аналогичным было отношение и к религиозным традициям Индии, особенно к культам Шивы и Кали, представлявшихся индийским аналогом Рогатого Бога и Великой Богини. В мусульманской части протекторатов,  разумеется, местные традиции не позволяли сколь-нибудь открыто поклоняться «шайтану», однако за дверями дворцов и гаремов, эмиры и шейхи вовсю предавались разврату с присланными из Европы молодыми «феями» и «эльфами».

 

Подобные же ритуальные оргии и «черные» обряды, творила и элита в остальной части империи: будь то "Счастливая долина" баронов Деламер в Кении, отдаленные ранчо англо-чилийских и англо-патагонских скотоводов Южного Конуса, либо же столь же отдаленные замки-поместья в наиболее живописных уголках Новой Зеландии.

 

Но не в Австралии. В Австралии все было по-другому.

 

[Ottokar]

А как СССМ смотрит на реалии Англо-Французской империи?

[Каминский]

А как СССМ смотрит на реалии Англо-Французской империи?

Англо-Французская Империя пока еще достаточно новое гособразование на карте мира, еще не все определились в своем к нему отношении. Но в целом отношение СССМ  достаточно спокойное и даже в некотором смысле положительное  - как некоему альтернативному полюсу в Европе, антагонистичному  Вене. Внутренние дела Англо-Франции в Москве мало кого волнуют, там сами с усами.

Изменено 19 Nov 2018 пользователем Каминский

[Алексей-Филипп]

Ожидал нечто подобного, но не в такой степени. Каминский велик!
Кстати, а что с Ирландией?

[Normalyk]

Кстати, а что с Ирландией?

Возвращение традиционного бардака ?)

[Каминский]

Каминский велик!

Благодарю

 

Кстати, а что с Ирландией?

Жестко под Англией, правит англо-ирландская аристократия с опорой на ольстерских парамилитари, жесткое преследование католиков и все такое.

С другой стороны- интерес к древней кельтской мифологии, адаптация ее под новую религию, попытки воскрешения исконно кельтских политических институтов, в том числе и в форме квазивоскрешения древних ирландских королевств, как новой формы самоуправления.

Как-то так, еще толком не продумывал.

[Алексей-Филипп]

жесткое преследование католиков и все такое.

Учитывая сочетание крайне злых Габсбургов и лесбийско-сассенахский угар в Британии там должно полыхать так, что РИ The Troubles покажутся образцом конфессионально-этнической дружбы. Плюс туда ещё могут влезть американцы, пытаясь выделить из консервативных протестантов юнионистов третью силу.

[Metallist]

Франция находилась на особом положении в созданном Германией Пан-Европейском союзе. С одной стороны, спустя более чем полвека после Второй Мировой,  страна несколько оправилась от последствий разгромного поражения и оккупации, пытаясь вновь претендовать на статус великой державы. По мере того, как Германская Империя увязала все в новых войнах по всему миру, все более очевидной становилась надобность в воссоздании французской армии, как «вспомогательной военной силы». Ядром новых вооруженных сил Франции стал «Иностранный легион». В первые  послевоенные десятилетия  он был «иностранным» в полном смысле слова: и  по личному составу и по командному и по непосредственному подчинению. По сути это была очередная оккупационная часть: с личным составом, набранным из немцев, венгров, хорватов и прочих восточноевропейцев, а также турок; с командирами – офицерами германской армии, подчинявшихся германскому Генштабу. Со временем все же произошли определенные послабления: Легион переподчинили французскому королю из Габсбургов, также разрешили вступать туда и французам. Поскольку это была единственная возможность французам, имеющим тягу к военной карьере, проявить себя в деле, то очень скоро численность Легиона увеличилась в несколько раз. Его задействовали в войнах в Индокитае и на Ближнем Востоке, некоторое время Легион стоял на Филиппинах, помогая властям молодого королевства стабилизировать ситуацию. В целом, Иностранный Легион, даже став не совсем иностранным по национальному составу, проявлял себя вполне боеспособной частью, неизменно лояльной королю - Габсбургу и германским союзникам.   Параллельно происходила и реиндустриализация страны: крупные германские корпорации, открывшие множество филиалов во Франции,  последовательно лоббировали перед кайзером отмену многих запретов, мешавших их деятельности. Немалую роль в этом сыграл и  французский король, поддерживавший связи со своей австрийской и итальянской родней, а соответственно и со связанными с Габсбургами бизнес-кругами. Все это привело к тому, что уже в 80-е во Франции произошло определенное оживление французской промышленности, причем промышленниками становились и французы.   Но, несмотря на все вышесказанное, Франция так и не смогла отмежеваться от статуса нелюбимого пасынка в братской семье «Германской Европы». Если первоначально негативное отношение к Франции определялось ее революционным, левым и республиканским наследием, а также ее ролью в развязывании ВМВ, то со временем, неприязнь стали вызывать совсем иные вещи.  В первую очередь это касалось религиозной жизни Французского Королевства, ставшего уже к началу 60-х рассадником оккультизма, неоязычества, черной магии и откровенного сатанизма. Париж стал настоящей Меккой для деятелей всех указанных течений, игравших все более значимую роль в религиозной, а затем и политической жизни страны. Указанные тенденции шли по нарастающей: к началу  80-х разнообразные секты, «церкви» и «ложи» объединились в «Храм Черного Козла», отождествляемого одновременно с кельтским Кернунносом, античным Паном и средневековым Бафометом. Ну и в целом, с христианским Дьяволом, разумеется – а также с разными местечковыми персонажами французского фольклора. Утверждалось, что культ Козла являл собой исконную религию Франции, чуть ли не со времен неандертальцев, что Рогатого Бога в образе Кернунноса почитали древние галлы, в образе Пана - галло-римляне, а в образе Бафомета – рыцари-тамплиеры и участники средневековых шабашей. Тайной поклонницей Козла объявлялась, например, Жанна д’Арк, а также ряд крупных феодалов средневековой, а потом и абсолютистской Франции. Даже короляи: Людовик XIV, «Король-Солнце», например, также был объявлен «сочувствующим» древнему культу, в связи, с чем он и привечал фавориток служащих черные мессы. «Дело о ядах» и казнь Катрин Монвуазен, считалась отвлекающим маневром, призванным «выпустить пар» и отвлечь общественное внимание от истинного размаха ведовских культов при французском дворе. Но даже это половинчатое, «обманное» решение вызвало гнев Рогатого, гнев, аукнувшийся позже Французской Революцией. И лишь сейчас, через открытое признание ошибок прошлого, Франция получила возможность подлинного духовного и политического возрождения.   Кроме поклонения Козлу, активно популяризировался и культ женских божеств, среди которых особенно выделялись Геката, Диана и  нимфа Мелюзина.   Все это, разумеется, не нравилось Риму и Вене, но, пока у руля в Германской Империи были Гогенцоллерны, отношение к французскому религиозному новаторству было весьма терпимым. Сторонниками культа Козла становились даже возвращавшиеся из Франции немецкие военные и чиновники, проводившие в своих замках и поместьях черные мессы – втайне, ибо в пределах империи такое все же не приветствовалось. Но особо и не преследовалось: пока императорский трон не заняли Габсбурги. Те принялись за решительное искоренение сатанизма и ведовства, как в самой Империи, так и во всех ее вассалах и зависимых государствах. Приступили к этому и во Франции: в 1996 году на престол взошел новый король, Мартин Габсбург, племянник кайзера Отто, воспитывавшийся  в Вене иезуитами. Новый  король, пользуясь поддержкой австрийской родни, начал наступление на французскую знать, ограничивая ее права и тем самым подрывая позиции наиболее влиятельных  приверженцев Рогатого Бога. Началось восстановление старых католических храмов и строительство новых, из Вены и Ватикана присылались искренне верующие, порой даже фанатичные священники, заменявшие отлученных от сана епископов, днем служивших обычные мессы, а ночью - «черные». Так, шаг за шагом начиналась «рекатолизация» Франции, «очищение от скверны ведовства» и «возрождение святой католической веры».   Однако процесс «дьяволизации» зашел слишком далеко, распространившись вглубь и вширь французского общества. Действия имперцев не привели к возвращению Франции в лоно христианской церкви, но породили отчуждение  французов от Вены и Рима, подрывая лояльности к империи. В поисках нового союзника, французские правящие круги все обращали взор по ту сторону Пролива, где терпеливо ожидал своего часа иной режим, весьма дружественный новой Франции.   Послевоенная Британия находилась в мучительном поиске своей новой идентичности. С одной стороны, новые власти  самым решительным образом искореняли все последствия правления социалистов-республиканцев, апеллируя при этом к ностальгическому мифу «старой доброй Англии». С другой стороны - необходимо было подобрать и нужные аргументы для оппонирования эмигрантской элите  «Британской Империи», окопавшейся в Канаде. Новый король, лишь отдаленным родством связанный с прежней династией, новое правительство, представленное, как правило, лидерами антикоммунистического «Сопротивления» в Британии, нежелание делиться властью со «старой элитой», обвиняемой в доведении страны до коммунизма, наконец, сильная зависимость от Германии – все это  вынуждало новое правительство начать кардинальное переустройство политических и идеологических основ Великой Британии.   Пикантность ситуации заключалась еще и в том, что сразу после войны случилось невероятное для того времени политическое новаторство: премьер-министром король назначил героиню «Освободительной войны», Роту Линторн-Орман. Как уже говорилось ранее, эта дама в свое время поддерживала тесные связи с Матильдой Людендорф, с ее версиями «арийского феминизма». Приход к власти Роты, чья партия «Имперская Лига» имела абсолютное большинство в первом послевоенном парламенте, многими воспринималось именно как торжество означенных идей. Однако, ввиду дискредитации старых британских государственных институтов ( воплощение которых видели в «Канадской Империи»), данное новшество не вызвало особого отторжения в обществе. Тем более, что данным идеям, - и лично Роте Линторн-Орман,- весьма благоволила Виктория-Луиза, супруга короля Августа и дочь императора Вильгельма Второго.   В 1952 году «Имперская Лига» слилась с мелкими политическими группировками, образованными на базе антикоммунистических повстанческих отрядов, действовавших во время войны. Новые выборы еще больше усилили влияние сторонников Роты, которая ввела в свой кабинет членов общества «Английские Мистерии»: элитарного клуба, ставившего своей целью установление в Англии господства аристократии, с сильной монархической властью и постепенным изживанием традиций парламентской демократии. Советниками Линторн-Орман, равно как и других британских министров, в побывали такие члены «Английской Мистерии», как философ-ницшеанец Энтони Людовичи, крайний консерватор и элитарист; Рольф Гардинер, сторонник возрождения народной английской культуры и апологет создания сельской утопии, основанной на старинных англосаксонских традициях; Джерард Валлоп, граф Портсмутский и ряд других. Нашлось место среди советников и Джеральду Гарднеру, основателю религии Викки, в этой реальности приобретшей крайне консервативные и монархические черты. До самой смерти, советником Роты Линторн-Орман оставалась Маргарет Мюреей, чьи наработки также легли в основание идеологиии «Новой Британии».   Особенность британского элитаризма состояла в том, что он, де-факто не противостоял феминизму, несмотря на резкое неприятие женской эмансипации отдельными членами «Английской Мистерии». Британский феминизм приобретал аристократичные и антидемократические черты, под влиянием как самой Роты Линторн-Орман, так и ее соратниц, таких как Юнити и Диана Митфорд (обе, по слухам, побывали любовницами Роты Линторн-Орман). Данные тенденции предопределяли и крен в сторону антихристианства, тем более, что англиканство  в Британии дискредитировало себя, став государственной религией сначала в «Канадской», а потом и в «Американской» империях, с прямой преемственностью от довоенной англиканской иерархии. Идеи «британского израэлизма»  в островной Британии рассматривались как очередная еврейская уловка по одурачиванию и порабощению арийских народов. В идеологии «аристократического феминизма» Ветхий Завет рассматривался как отвратительная женоненавистническая книга – впрочем, к Новому Завету отношение было немногим лучше.   Взамен дискредитировавшего себя христианства (к католицизму отношение было еще хуже, нежели к англиканству), обновленной Британии предлагалась новая религия густо замешанная на неоязычестве и оккультизме.  К середине 70-х гг Гарднеровская Викка, идеи Рольфа Гардинера, неодруидизм, разные версии кроулианства, а также импортированный из Германии нео-одинизм, слились в стройное учение, пользующееся поддержкой части британского истеблишмента и стремительно набиравшее поклонников. Центральными фигурами этой религии был Рогатый Бог (отождествляемый и с Кернунносом и с Паном и с Одином и с Дьяволом и с разными местечковым фольклорными персонажами) и Великая Богиня, отождествляемая со всеми  кельтскими, германскими и античными богинями, имевшими хоть какое-то отношение к британской истории. Земными подобиями Богини, представлялись, разумеется, британские женщины, точнее лучшие их представительницы. Рогатый Бог, воплощение агрессии, похоти, экспансии, соответственно, отождествлялся с мужским началом. Это разделение не носило антагонистичного характера: британский феминизм был достаточно умерен в своем отношении к мужчине, признавая его роль, как защитника и воителя, а также продолжателя рода. Британские феминистки не требовали равноправия во всем, но жаждали выделить себе особую нишу в религиозной, а значит и политической жизни королевства. Под идею «аристократического арийского феминизма» подводилось глубокое историческое обоснование, с апелляцией к примерам кельтских друидесс и германских пророчиц, вдохновлявших воинов на битвы.   Новая религия, среди прочего, поддерживала и британскую монархию, в соответствии с идеями Маргарет Мюррей,  в 1954 году написавшей книгу «Божественный король в Англии». Согласно ее теории, каждый английский король, от Вильгельма Завоевателя до Якова I, был тайными приверженцем  "Культа Ведьм», а иные из монархов даже ритуально умерщвлялись. Еще ранее, в книге "Культ ведовства в Западной Европе" (1921) Мюррей находила ритуально-языческий смысл в учреждении Ордена Подвязки. Существует ряд легенд о происхождении ордена, известнейшая связана с графиней Солсбери. Во время танца с королём она уронила подвязку и окружающие засмеялись, король же поднял подвязку и повязал её на собственную ногу со словами: фр. «Honi soit qui mal y pense» (наиболее точный перевод: «Пусть стыдится подумавший плохо об этом»), ставшими девизом ордена. Первоначальная группа, состоявшая из тринадцати человек — 12, плюс руководитель, —соотносилась, по ее мнению, с традиционным числом ведьмовских общин. Мюррей также указывала на то, что мантию Эдуарда, как главы Ордена, украшало 168 подвязок, еще одну подвязку он носил на ноге, а сумма 169 — результат умножения 13 на 13. Эту идею развил и Джеральд Гарднер, писавший, что графиня Солсбери была ведьмой  и что король Эдуард мгновенно признал ее упавшую подвязку, как тайное свидетельство того, что она ведьма, и галантно спас ее от выставления напоказ и суда. Эти, а также многие другие идеи, мягко говоря, спорные с точки зрения РИ-науки, в этой АИ стали  крайне популярны в Британии - в том числе и в самых верхах общества.   Нетрудно заметить известную корреляцию британского «ведьмовского монархизма» с неофициальной идеологией Французского Королевства. И это не случайно - французский «Культ Черного Козла» подпитывался именно британской религией, в силу ряда обстоятельств ставшей мэйнстримом во Франции куда раньше, чем на исторической родине.  Но и в самой Англии религия Рогатого Бога и Великой Богини получала все большее распространение. Качественно изменения произошли после габсбургского переворота и провозглашения Американской Империи. Отвечая на эти «вызовы времени» взошедшая на престол еще в 1987 году, королева Александра в 1999 году объявила о своей всемерной поддержке «религии ведьм», которой придерживались «ее августейшие предки». Тогда же она короновалась снова – на этот раз на церемонии шабаша, где королева изображала Великую Богиню, а короновал ее жрец, наряженный Рогатым Богом. После официальной церемонии, транслируемой по всем каналам, началась «закрытая часть», по слухам скрывавшая крайне разнузданную оргию, с участием членов королевской семьи, аристократическую верхушку, а также наиболее известных актрис, моделей и спортсменок Королевства. Аналогичные шабаши, пусть и меньшего масштаба прошли и по всей Британии, а также ее колониях и зависимых странах. Пресса и Американской Империи и в Священной Римской Империи в те дни проявила трогательное единение, стараясь перещеголять друг друга в подборе наиболее смачных эпитетов для происходивших в Британии событий.   И, разумеется, именно из Лондона  протянулась рука помощи братской Франции, страдавшей под габсбургско-католическим игом.  В «Иностранном Легионе» служило немало британцев, принимавших деятельное участие во всех колониальных войнах Германии. После «католического переворота» в Германии и ответного «языческого переворота» в Англии, французский король, под нажимом Вены, велел изгнать из «Легиона» всех подданных Британской Короны. В ответ британское правительство разрешило французам служить в британской же армии – и недостатка в желающих опять же не наблюдалось. Особенно много французов служило в колониальных войсках в «штатах» Гвинейского Залива.   Разумеется, шло и экономическое взаимодействие: торговый оборот между двумя странами нарастал, несмотря на все препоны Вены. Шел  и культурный обмен,- в том числе и по религиозной линии. Французские и британские аристократы все чаще  участвовали в совместных шабашах, еще больше сближавших элиту обоих государств.   Подрывная работа растянулась на годы: все же Германия еще долго держала руку на горле Франции, не осмеливавшейся открыто восстать против гегемона. «Окно возможностей» для французов открылось лишь летом 2010 года, во время «Украинского» и «Прусского» кризисов. Воспользовавшись тем, что войска Священной Римской Империи были стянуты к восточным границам, в Париже произошел переворот, свергнувший французских Габсбургов. Переворот был активно поддержан Лондоном: собственно главными его исполнителями стали французы, служившие в британской армии и британцы, служившие в «Иностранном Легионе».   Переворот застал Вену врасплох – верных войск во Франции в достаточном количестве не нашлось, а война на два фронта ей не улыбалась. Тем временем, между Москвой, Лондоном и Берлином шло активное сообщение, грозившее Веной перспективой «Тройственного союза», направленного против СРИ. Взвесив все «за» и «против», в Вене сочли, что Франция в любом случае «отрезанный ломоть» и отпустили ее в вольное плавание, под гарантии свободного выезда для французского короля.   Переходный период во Франции растянулся на несколько месяцев: лишь в январе 2011 года собранный в Париже Регентский Совет торжественно пригласил на вакантный французский престол английскую королеву, носившую, среди прочего и титул Герцогини Нормандской. Нормандия, к слову, хоть после  войны и находилась под управлением Британии,  но и связей с Францией не рвала, оставаясь главным источником распространения британского влияния во Франции и наоборот. Во время кризиса в Нормандии уже стояли британские войска. Как только Вена пошла на попятный англичане почти сразу заняли Париж.   12 февраля миру было объявлено о создании нового государства – Англо-Французской империи. По обе стороны Пролива по этому поводу было устроено небывалое ликование, превосходящее всякое воображение и границы приличия. О характере того ликования можно было судить уже по праздничным плакатам, развешанным по улицам крупнейших городов новорожденной Империи. На этих плакатах сливались в сладострастном поцелуе две обнаженные девушки,-  голубоглазая блондинка, символизирующая Англию и жгучая брюнетка, символизировавшая, соответственно, Францию. Над обеими высился Рогатый Бог, с черно-зеленой кожей и козлиными копытами. Плакаты распространяясь во множестве вариаций, иные из которых были настолько откровенны, что было не совсем понятно, что это: агитация, карикатура или просто порнография.   Еще через год отрекся от трона в пользу новой императрицы и король Бретани, давным-давно купленный с потрохами. Из бывших французских территорий под контролем Вены, помимо Эльзас-Лотарингии, осталась только Корсика, где правили Бонапарты, объявившие о своих притязаниях на французский престол. В 2013 году бонапаратисты попытались организовать во Франции мятеж, без труда подавленный.   Власть новой империи простерлась и на иные территории подконтрольные Британии: Кению, протектораты Персидского Залива, княжества Южной Индии, Малакку и Сингапур. Окончательно обособилась от Германии и Федерация Западной Африки, ставшая самым крупным протекторатом Англо-Французской империи. Здесь получил второе возрождение культ Эшу-Легбы, коего отождествляли все с тем же Рогатым Богом, а богиню Мами-Вата - с Мелюзиной. В полном соответствии, кстати, с идеями Гарднера, выдвигавшего гипотезу о влиянии европейского колдовства не только на вуду, но и на собственно африканские культы. Впрочем, в самой Африке местные интеллектуалы распространяли иную гипотезу – о чернокожих и голубоглазых первопоселенцах Британии, стоявших у истоков «религии ведьм». Показать содержимое Как бы то ни было, обе религиозные традиции, - европейская и африканская,- гармонично взаимодополняли друг друга, причем не только в Африке, но в европейской метрополии (преимущественно французской ее части). Аналогичным было отношение и к религиозным традициям Индии, особенно к культам Шивы и Кали, представлявшихся индийским аналогом Рогатого Бога и Великой Богини. В мусульманской части протекторатов,  разумеется, местные традиции не позволяли сколь-нибудь открыто поклоняться «шайтану», однако за дверями дворцов и гаремов, эмиры и шейхи вовсю предавались разврату с присланными из Европы молодыми «феями» и «эльфами».   Подобные же ритуальные оргии и «черные» обряды, творила и элита в остальной части империи: будь то "Счастливая долина" баронов Деламер в Кении, отдаленные ранчо англо-чилийских и англо-патагонских скотоводов Южного Конуса, либо же столь же отдаленные замки-поместья в наиболее живописных уголках Новой Зеландии.   Но не в Австралии. В Австралии все было по-другому.

Отлично!
Англия таки устроила реванш за Столетнюю войну, вернув Францию в лоно Короны. Но и Франция получила выгоду, "вернув" себе статус "колониальной империи" (хоть и подчиненной другому государству). Как говорится, и волки сыты, и овцы целы.
А как ко всему этому декадансу и "мегаорловизму" относится Американская Империя? И кстати, вроде упоминалось, что родственники Эрнста Августа породнились с родственниками принца Георга, тем самым породнив "две Британии". И учитывая этот факт, гипотетически возможно объединение "евразийской" и "американской" Британии.

Изменено 19 Nov 2018 пользователем Metallist

[Алексей-Филипп]

А как ко всему этому декадансу и "мегаорловизму" относится Американская Империя?

Смею предположить что "Kill it with fire" одно из самых скромных предложений в политических кругах Империи.

[Metallist]

И да, судя по такому намеку, с Австралией должно случиться что-то интересное)

[Каминский]

Учитывая сочетание крайне злых Габсбургов и лесбийско-сассенахский угар в Британии там должно полыхать так, что РИ The Troubles покажутся образцом конфессионально-этнической дружбы.

Знаете...глядя на то кто нынче премьер в Ирландии (причем от условно "правой" партии), я думаю, не станет слишком смелым предположение, что и в этой Ирландии происходили схожие процессы Эйришей слишком жестко курощали в 40-е - 60-е, когда Англия еще была верным союзником Германии, да и Германия была другой. Так что и ирландцы нынче другие.

Плюс туда ещё могут влезть американцы, пытаясь выделить из консервативных протестантов юнионистов третью силу.

С ольстерцами тоже работали в свое время, так что они теперь больше юнионисты, чем протестанты.

Кстати, забыл упомянуть, что и "коммунизм" в Британии был с христианским уклоном, что повлияло на послевоенное отношение  к христианству в целом в Англии.

А как ко всему этому декадансу и "мегаорловизму" относится Американская Империя?

Плохо

 

И учитывая этот факт, гипотетически возможно объединения "евразийской" и "американской" Британии.

Покак это никем даже теоретически не рассматривается. Слишком уж далеко разошлись пути

[Ottokar]

Кстати, забыл упомянуть, что и "коммунизм" в Британии был с христианским уклоном, что повлияло на послевоенное отношение к христианству в целом в Англии.

Коммунизм с христианским уклоном в Англии?

Изменено 19 Nov 2018 пользователем Ottokar