Макс Мах. Под луной

[Max_Max]

7.

Мутные воды полубреда, в который он иногда всплывал, поднимаясь из омута забвения, в счет, разумеется, не принимались. Поэтому врачи полагали, что Кравцов пробыл без сознания почти трое суток. Однако сам Макс, сохранил о том времени пусть и смутные, но все-таки вполне доступные сознательному рассмотрению воспоминания. Тем более, что позже – путем осторожных расспросов – ему удалось подтвердить почти все факты, фигурировавшие в тех его тягостных "снах". Ему снилась, например, операция. Запах карболки, неразборчивые голоса, доносившиеся до Макса то, словно бы, сквозь пуховые перины, то гремевшие, как било о звонкую колокольную бронзу. Болезненное мерцание света… врачи в резиновых фартуках… белая маска, скрывающая нижнюю часть лица хирурга… Но высокий морщинистый лоб, круглые очки и угадываемая под марлевой повязкой бородка могли принадлежать только профессору Ладыженскому, который, как позже выяснилось, и оперировал Кравцова. Помнились и посетители… Склянский, Троцкий, Сталин… Эйхе, Тухачевский… И Рашель. Но Рашель была с ним, кажется, все время.

- Доброе утро! – сказала она, когда он открыл глаза.

- По… - Макс хотел сказать, "Полагаешь, оно доброе?", но у него не вышло.

- Хочешь пить? – встрепенулась Реш.

"И есть… Впрочем, нет… Есть я не хочу".

- По… - он сделал невероятное усилие. - … це… луй… ме… ня…

- Ну, ты и живучий, Кравцов! – Рассмеялась сквозь слезы Реш и тут же его поцеловала.

- Ско… сколько? – спросил он через минуту.

Голос звучал хрипло и слабо. Губы едва двигались. Язык казался опухшим и шершавым.

- Три дня. – Сразу же ответила Рашель.

- К… куда?

- В грудь. – Она старалась говорить так, чтобы голос не дрожал, но Макс чувствовал ее настроение – она готова была заплакать. – Иван Гермогенович говорит, операция прошла нормально…

- Не п… плачь!

- А я и не плачу! С чего ты взял? Все хорошо, просто отлично! Пуля в грудь, пять сантиметров выше сердца… большая потеря крови…

"Женщины!"

- Конф… ференция… нача…лась? – на такое длинное предложение едва хватило воздуха и сил.

- Вчера. – Реш вытерла глаза тыльной стороной ладони и улыбнулась.

- Ругаются, - сообщила она через секунду, предваряя закономерный вопрос. – Других новостей пока нет.

"Ругаются… хорошо хоть не стреляют… пока… Но Стецько сука! Убью гада!"

"Впрочем, - подумал он чуть позже, немного успокоившись и отдышавшись, - он ведь не сам стрелял… А стрелок… что ж, все обстоятельства не учтешь. Риск на то и риск… И да, бывает, что стрелки ошибаются… Этот вот тоже промахнулся…"

8.

Через несколько дней, когда Кравцов немного окреп и мог уже внятно разговаривать, - а конференция, наконец, завершилась, - начали приходить гости. Иной раз их было так много, что врачи принимались выпроваживать посетителей, объясняя, что раненому нужен покой, но убрать из палаты Кравцова членов Политбюро не решился даже профессор Ладыженский. В 1925 году такие вещи понимали уже и беспартийные специалисты.

Однако первым к начинавшему выздоравливать Максу пришел Генрих Эйхе.

- Выглядишь хорошо. – Сказал он с легким, едва проступающим в речи латышским акцентом.

- Я не женщина, мне льстить не надо. – Огрызнулся Кравцов, чувствовавший себя на редкость погано.

- Ладно. – Не стал спорить Генрих. – Ты выглядишь отвратительно, и это немудрено. Так лучше?

- Один хрен. Считай, что фуршет закончен. Объявляются танцы.

- Стрелок никому неизвестен. – Переходя на деловой тон, доложил Эйхе. – Документы поддельные, выданы на имя Герасимова Ивана Демидовича. Якобы командирован из Сибири, якобы оперативный работник ОГПУ Сибирского края, но Полномочное представительство такого не знает или говорит, что не знает. Телеграмму получили вчера.

- А сам что говорит?

- Ничего, Макс, он не говорит. Его в перестрелке убили. Вообще, картина неясна. Наши люди из оперативного резерва, Колядный – может, помнишь, он из общего отдела – и боец охраны прибежали туда, когда живых уже никого ни на лестнице, ни в квартире не было. Трое сотрудников ОГПУ – настоящих – и этот Герасимов липовый. А кто кого пострелял и когда, сказать сложно. Колядный думает, что одного чекиста убили еще до выстрелов.

- Постой! – Остановил Генриха Макс. – А сколько было выстрелов?

- Да, не понять! Чекисты, мать их, воду мутят! А следствие ведут они. – Эйхе даже рукой с досады махнул. – Сначала сказали, что был один выстрел. И вроде бы, правильно, мы тоже считали, что один. Но потом заговорили о двух, а теперь снова – один. И опять-таки на правду похоже. Чекисты стрелка обыскивали при Колядном. Они почти одновременно с нашими прибыли, и Колядный сказал, что хотел бы присутствовать при обыске. Ну, они ему в той ситуации отказать не смогли, тем более, что их двое и наших двое, и все на нервах. Так что скрыть факт наличия у стрелка твоей фотографии им не удалось. А фото редкое, сделано во время посещения Московского губотдела ОГПУ в двадцать третьем году… Ты и Медведь… То есть, Филипп отрезан, но фото то самое, мы почти сразу сообразили: как Колядный его описал, я и вспомнил. И еще есть люди…

- И откуда же у стрелка мое фото? Постой! О чем ты не договариваешь? Рашель спрашивали? В кабинете смотрели?

- Так с этого же все и началось! Ох, Макс, ты же не знаешь, наверное… - Эйхе выглядел растерянным.

- О чем?

- Ну, знаешь… - Обычно Генрих говорил несколько более уверенным голосом, да и взгляд…

- Нет, не знаю! – Отрезал Кравцов. – Сам же сказал.

- Мне, вообще-то, профессор приказал лишнего…

- Полагаешь, так лучше?

- Нет, но…

- Да, говори уже! Не мотай душу! – Вскипел Кравцов и тут же за свою поспешность расплатился. Болью, проколовшей сердце и ушедшей под лопатку, и кашлем, лишившим его возможности говорить на минуту или даже больше.

-Твое фото дома, у Рашель в альбоме. – Хмуро сказал Эйхе и покосился на дверь. – И второе – в ящике стола, в кабинете. Когда… Ну, в общем, я обратился к Лашевичу и мы пошли к Дзержинскому. Феликс Эдмундович, когда услышал об этом, аж побелел. Ведь получается, стрелок за тобой охотился, и фото у него как бы не из архива ОГПУ…

Генрих замолчал, поджал губы.

- Ну! – Поторопил его Макс, когда пауза затянулась дольше нормального.

- Этот Герасимов липовый, вроде бы, мелькнул как-то раз или два в Экономическом отделе у Ягоды.

- То есть, ты хочешь сказать…

- Да, не знаю я! Генрих от всего открещивается, но мотив просматривается… Дзержинский пару раз говорил на Коллегии, что мы им, как кость в горле, и особенно ты… Ну, теоретически Ягода мог принять, как руководство к действию…

- А практически?

- А практически ничего не доказать. В последний день конференции, когда избрали новый состав Политбюро, вопрос заслушивали на общем заседании Политбюро и Оргбюро ЦК. Вопросы не простые, ответов точных нет. Лашевич и Бубнов начали жать на Дзержинского. Феликс разнервничался…

- Ну!

- Что, ну?! – Хмуро отозвался Эйхе. - Разрыв сердца на месте. Завтра похороны…

"Второй… Видит бог, я этого не планировал… Черт!"

- Кто вместо Феликса? – Стараясь, чтобы голос звучал ровно, спросил Макс.

- Неизвестно пока. Чекисты хотят Менжинского. Но в ЦК, вроде бы, склоняются к кандидатуре Кедрова.

- А что с Ягодой?

- А ничего. То ли он, то ли нет. Подозрения к делу не пришьешь. Но решили, от греха подальше, послали на всякий случай на партработу в Свердловск.

- Кого избрали в Политбюро?

- Смирнова вместо Каменева. Лев Борисович теперь кандидат. Бухарин вместо Томского. Так что кандидаты теперь Каменев, Томский и Преображенский.

"Ну, вот и все, – понял Кравцов, успокаиваясь. – Триумвират состоялся… Но Сталин… как же он…?"

Однако спрашивать об этом Эйхе Кравцов не стал. Он задал свои вопросы Рашель, гневно заявив, что нечего держать его за слабоумного. Он ей не ребенок, прихворнувший, и не беременная барышня, а начальник управления Военконтроля и член ЦК!

- Или уже нет? – он как-то забыл спросить Эйхе, как решился вопрос с управлением, да и состав ЦК, вероятно, на партконференции изменился.

- Тебя избрали в ЦК тем же количеством голосов, что и Троцкого с Рыковым и Бухариным. Ты теперь у нас популярная личность. Раненый герой, и все такое. Ко мне уже все цековские заходили на предмет "привет передать", "пожелать" и "выразить солидарность".

- А вообще как? – осторожно спросил Макс, стараясь не упустить взгляд золотистых глаз. - Чем закончилась Конференция?

Эх, ему бы протоколы почитать! Но кто же даст ему сейчас читать! Да, если бы и дали… Ранение в грудь, операция, большая потеря крови… Кравцов был так слаб, что то и дело проваливался в дрему. И с концентрацией внимания проблемы имелись, да и общее состояние оставляло желать… Вот поговорил с Эйхе, понервничал, и расплата не замедлила наступить: полчаса провалялся в полузабытьи, и еще минут тридцать "отдыхивался" – как раз до прихода Рашель.

- Ну…

- Слушай, вы все что, сговорились что ли? – вспылил Кравцов, хотя и знал уже по опыту, что делать этого не стоит. – Уморить меня задумали?!

Опять "пробило" болью грудь, и сжало виски, и перед глазами заклубился алый туман.

- Маакс! Ты что?! Тебе плохо?

- Нет, мне хорошо. – Устало выдавил он. – Ну, врач… он врач. Не понимает. Но ты-то… Мне неведение хуже…

- Пить хочешь? – Вместо ответа спросила Рашель. Ее голос звучал как бы издалека, словно сквозь вату.

- Позвать врача? – туман рассеялся, и Кравцов увидел бледное лицо жены.

- Не надо врача. – Сказал он, продавливая слова сквозь непослушный рот. – Сядь и рассказывай.

- Что? – она все-таки села на табурет рядом с кроватью.

- О самом важном. – Дыхания не хватало, и предательски саботировал "задачи партии" шершавый язык. – Коротко и… по существу.

- Коротко… - Она, разумеется, знала, чего он хочет, но все-таки тянула, подбирая, по-видимому, подходящие слова. – Ну, если коротко… Платформа Троцкого со скрипом но прошла. Рыков колебался почти до самого конца, но его уговорил Николай Иванович… А потом пошли слухи, что тебя Дзержинский специально под выстрел подставил, что ты предупреждал, думал, что покушение на кого-то из вождей, даже бросился прикрывать Сталина… Ну, в общем, Дзержинский в последних заседаниях не участвовал. Атмосфера сгущалась, а тут еще всплыла информация, о приватных переговорах между Феликсом и Иосифом, и о секретных приказах по ОГПУ… В общем, на выборах в высшие парторганы группа Каменева и Сталина осталась в меньшинстве. В ЦК большинство за Троцким, Смирновым и Рыковым…

"Смирнов? – удивился Кравцов и вспомнил то, что пропустил по-видимому из-за усталости и боли в разговоре с Эхе. – Ну, да! Иван Никитьевич ведь вошел в Политбюро!"

- Постой! – сказал он. – Но была же договоренность: Генеральный не может быть членом Политбюро!

- Иван Никитьевич возглавил НКПС и стал первым замом Предсовнаркома.

- Иосиф согласился на Смирнова?

- Сталин ушел с поста председателя. Теперь в Совнаркоме Рыков командует, а Сталин сменил Калинина[1]. Будет заниматься советским строительством.

- А Каменев?

- Каменев назначен наркомом Труда.

- Куйбышев?

- Валериан Владимирович остался в Рабоче-крестьянской Инспекции, в ЦКК его заменил Рудзутак.

"Разгром, однако… "

- Троцкий? – спросил он вслух.

- По-прежнему в ВСНХ.

В голове шумело, мысли путались.

"Да, что же у них там стряслось?"

Впрочем, что произошло на Партконференции он предположительно знал. Эффект момента сработал в пользу Троцкого, и теперь, если не сглупит и не сдаст позиции из-за какой-нибудь очередной ерунды, типа гонора, взыгравшего эго или интеллигентских рефлексий, дожать оппозицию, в которую обратились Сталин и Ко, будет не так уж и сложно. Главное не медлить и действовать последовательно! Убрать Кагановича, Молотова, Варейкиса, заткнуть в дальние дыры Кирова и Орджоникидзе, ну, и всех остальных… Ворошилова, Андреева, Мануильского… всех! Не расстреливать. Зачем? Тихо уморить в безвестности… Где-то так.

- А что Леонид Петрович?

- Ничего. – Удивилась вопросу Рашель. – Он в Ленинграде остался, где и был. Почему ты спрашиваешь?

"Потому что я рекомендовал его, но Троцкий сделал по-своему… и хорошо, что так… "

А почему это хорошо, а не, скажем, плохо, он даже и не спросил себя. Мелькнула мысль и ушла. И бог с ней…

- А генеральным кого выбрали?

- Никого. – Покачала головой Реш. - Упразднили пост.

Глаза начали закрываться сами собой, но был еще один вопрос…

- Что с наркоматом?

Поняла ли она о каком наркомате он спрашивает? Похоже, поняла.

- Не знаю. – Ответила Реш. – Вот придет вечером Лев Давыдович, его и спросишь…

[1] То есть, стал председателем ЦИК СССР.

[Max_Max]

9.

Троцкий пришел вечером. Выглядел усталым, да и настроение, судя по всему, у вождя было неважное.

"Тоже мне, победитель!"

Однако, подойдя к кровати Кравцова, Троцкий улыбнулся, и улыбка у него вышла вполне дружественная, естественная и как бы даже сочувственная.

- Доктор рекомендовал не задерживаться, - сказал он, чуть дернув в раздражении верхней губой. – Не волновать, не… Ну, вы же, Макс Давыдович, сами, так сказать, эскулап, должны понимать.

- Понимаю. – Кравцов хотел было приподняться, но куда там. Рана под плотными повязками вспыхнула огнем.

- Лежите, лежите! – В голосе Троцкого прозвучал едва ли не испуг. – Что вы!

- Ничего. – С трудом выдохнул Макс. – Все… в порядке. Спасибо, что пришли…

- Ну, что вы, право! – Возразил Троцкий, присаживаясь. – Что за глупости! Это еще не известно, кто кому должен спасибо говорить! Вы в самый трудный момент оказались именно тем человеком, который знал, что нужно делать.

Ну, что ж, сказано более чем определенно. Яснее не выразишься.

- Я бы… - Кравцов хотел сказать, что не стал бы определять свое участие в событиях столь категорическим образом, но Троцкий его прервал.

- Вы – это вы, а я – это я! – Сказал он твердо. – И позвольте мне самому решать, что и как оценивать.

- Извините.

- Извинения приняты. – Кивнул Троцкий. – Времени у нас мало, - он чуть улыбнулся, вспомнив, по-видимому, их прежние "длинные" разговоры, - поэтому буду краток. О вашем состоянии оповещен. Товарищ Рашель держит меня в курсе. С профессором Ладыженским говорил, мнение консилиума известно. Месяц, возможно, полтора на выздоровление. Несколько позже можно будет перебраться в санаторий или на дачу. Это мы устроим. Теперь о делах. Вы уже в курсе по поводу новых назначений?

- В общем плане. - Кравцов оказался не готов к стремительному напору Вождя. – Но Наркомат и РВС…

- Наркомом назначен Антонов-Овсеенко. Вы, насколько я знаю, с Владимиром Александровичем знакомы неплохо, и отношения у вас хорошие. Надеюсь, сработаетесь.

- Сработаемся?

- Да, именно так. Видите ли, Макс Давыдович, Эфраим Маркович уходит из РВС. Он принял у товарища Каменева СТО[1]. И я предложил на пост своего первого заместителя в РВС СССР вас.

- А… То есть, это… Черт! Это неожиданно! – Кравцов такого, и в самом деле, не ожидал. – Это большая честь…

- Это огромная ответственность. – Остановил его Троцкий. – Вы должны понимать, что фактически речь идет о руководстве РВС. Я в данном случае фигура формальная, никак не больше. И все это знают и понимают правильно. Постойте! – Остановил он Макса, попытавшегося из самых лучших побуждений вставить слово. – Вы не все знаете, и меры ответственности еще не оценили. Мы, видите ли, - я имею в виду Политбюро – решили устранить некоторые, накопившиеся противоречия. Народный комиссариат по Военным и Морским делам – это, в сущности, административно-командный орган для управления РККА. Вот Владимир Александрович и будет нашим главнокомандующим мирного времени. В его ведении войска, а значит, и кадры, тылы, вооружения, разведка и Штаб РККА. РВС же – стратегический орган, политический и хозяйственный. В дополнение к прежним структурам в РВС теперь входят три новых управления: Мобилизационно-хозяйственное, его возглавил Михаил Михайлович Лашевич, Политическое – Бубнов будет совмещать руководство управлением и обязанности секретаря ЦК, и Военно-техническое – на него мы рекомендуем Эйхе. Кандидатуры одобряете?

- Так их же Политбюро назначило.

- Мы назначили, а спрашиваю я вас.

- Думаю, все трое превосходные работники, но не будет ли с их стороны, я имею в виду товарищей Лашевича и Бубнова…

- Не будет. – Остановил Кравцова Троцкий. – Я говорил с обоими. Вопрос решен, сработаетесь.

- На Военконтроле останетесь вы. – Продолжил он через мгновение. - Мы, помнится, уже обсуждали с вами кадровый голод? Ну, вот так и выходит, что каждому из нас приходится работать за двоих, а то и за троих. Впрочем, найдете себе хорошего заместителя… Я же нашел! – Улыбнулся Троцкий.

"И я нашел".

Если уж так вышло, что он теперь первый заместитель Троцкого по Реввоенсовету, учреждению, превратившемуся теперь, - поглотив и Политуправление, и Мобилизационно-хозяйственное - в настоящего монстра, то Макс мог себе позволить взять в заместители того, кого хотел сам. И у него был на примете такой человек.

"Закс[2], - решил Кравцов. – Лучшей кандидатуры не найти!"

10.

Сталин пришел на следующее утро. Улыбнулся, подходя к кровати, поставил на тумбочку бутылку с темно-красным вином.

- Кинзмараули, товарищ Максим, очень полезное вино. – Сказал он, присаживаясь на табурет. – Говорят, кровь восстанавливает.

- Здравствуйте, товарищ Сталин! – Улыбнулся в ответ Макс, страшно удивленный этим визитом.

- Какой такой, товарищ Сталин? – "Понарошку" нахмурился посетитель. – Нэ знаю ны какого товарища Сталина. Иосифа знаю, Кобу знаю, а Сталина не припоминаю. – Улыбнулся он в усы. - Меня Кобой друзья зовут, и ты меня так назвал…

"Вот оно что… - понял Макс. – Он думает, что я ему жизнь спас…"

- Спасибо, Коба! – Сказал он вслух. – Только и я тогда, для тебя просто Макс.

- Вот и отлично, Макс! Друзья нэ должны говорить длинных слов…

[1] Совет Труда и Обороны (1920-1937) управлял деятельностью экономических комиссариатов и всех ведомств в области обороны страны.

[2] В РИ ЗАКС Григорий Давыдович (1882–1937), - эсер, - один из организаторов партии левых эсеров. Член ВЦИК 2–5-го созывов. Руководил юридическим отделом ВЦИК, был членом президиума Петроградского военно-революционного комитета. С декабря 1917 по апрель 1918 г. зам. наркома просвещения РСФСР, с апреля 1918 г. — заместитель заведующего Отделом по борьбе с контрреволюцией, и.о. заместителя председателя ВЧК в мае-июне 1918 г. Участвовал в подавлении выступлений анархистов в Москве весной 1918 г. В июле 1918 г. выступил против левоэсеровского мятежа. Один из основателей партии народников-коммунистов, редактор газеты «Знамя борьбы». В ноябре 1918 г. вступил в партию большевиков. 22 ноября 1918 г. назначен членом Коллегии ВЧК. В декабре 1918 г. — начальник отдела по борьбе с должностными преступлениями Московской ЧК (в том же месяце отдел был объединен с отделом по борьбе с контрреволюцией). Служил в Красной Армии, начальник разведки штаба, помощник начальника штаба по разведке, комиссар штаба Западного фронта. Окончил восточный факультет Военной академии Генштаба. В 1922–1924 г.г. — военный атташе в Эстонии, затем на хозяйственной работе. В 1935 г. окончил Промакадемию; вскоре был арестован НКВД, но освобожден. Работал консультантом Союзснабпрома. В октябре 1937 г. арестован, расстрелян по решению комиссии НКВД и Прокуратуры СССР. Реабилитирован.

Эпилог

К городу машина подошла, когда уже рассветало. Красное, багровое, холодное на Востоке подымалось солнце. Там внизу - в лиловом и синем - в светлом дыму - во мгле - лежал город. Человек окинул его холодным взором. От луны в небе - в этот час - осталась мало заметная, тающая ледяная глышка…

Б.Пильняк, Повесть непогашенной луны

- Такие дела, - сказал командующий вооруженными силами Украины и Крыма, - такие, понимаешь, дела.

- Крепко тебя… - Кравцов не ждал этого визита, но и не удивился.

Выслушал Якира внимательно, подивившись вычурности вещих снов, отметил про себя то место, где говорилось о нем…

И вот, вроде бы, странно, - говорил Иона. – Но так получается, что опять случится Мировая война, и снова с Германцами. Что за притча?! Но только, поверь, я все помню так, словно, это уже случилось. И как прорвал германец нашу оборону подо Львовом, а город, выходит, наш, советский. И как отступал Федько. С боем, тяжело, кроваво, но отходил, теряя корпуса… Можешь себе такое представить? Я прилетел, будто бы, к нему в Киев, на аэроплане – большом, на два десятка пассажиров, и весь из алюминия, представляешь? - а штаб фронта был там, и Киев – столица Украины. Говорили с Иваном, он был темен лицом, глаза красные… решили контратаковать силами 8-й армии Вайнера[1]… Так вот, Макс Давыдович, в Киев мне звонил из Кремля ты, но вот, убей бог, не помню, то ли ты Главковерх там, то ли бери выше…

Якир не помнил, что приходит к Кравцову в третий раз. Мир менялся, менялись и люди. Но раз за разом именно Якир видел вещие сны "о будущем". Почему он? Зачем? Не было ответа. А Кравцов, отчего вдруг именно он оказался вплетен в узор чужого сна? Не оттого ли, что и сам он жил странной двойной жизнью человека, однажды уже жившего где-то там, в не случившемся прошлом-будущем? Одно ясно: боги ли играли со смертными в свои хитроумные игры, или это герои великих технологических революций будущего экспериментировали со своим или чужим прошлым - все одно. Что-то случилось с миром, со вселенной, с Кравцовым, что-то невиданное доселе, из ряда вон выходящее. И история России, а значит, и всего мира пошла другой дорогой. Лучше ли окажется этот путь, или хуже, куда заведет новая тропа, до куда домчит по неизвестной магистрали летящий в Коммуну паровоз? Этого никто пока не знает. Не знает этого и командарм Кравцов. Сейчас, в 1925 году, он вновь, как и в двадцать втором, победил судьбу. Революция не умерла, она продолжается, но выбор уже сделан: в СССР не будет диктатуры Сталина. Плохо это или хорошо, покажет время, но уже ясно, что и диктатуры Троцкого не случилось. Макс этого не планировал, просто не мог, так как не думал о политическом раскладе с такой точки зрения, но получилось то, что получилось. Сталин после покушения и смерти Дзержинского неожиданно легко уступил напору "соратников". Он перешел на работу в Советы, став председателем ЦИК и целиком сосредоточился на строительстве СССР. "Отжали" и Каменева, ушедшего из СТО на Москву, которой следовало заниматься со всей серьезностью, какой заслуживает столица государства. Но и Троцкий не получил единоличной власти, которой, впрочем, как ни странно, и не искал. Даже те его соратники, кого в смутно помнившейся Кравцову истории, обвинили – и, возможно, не без причин – в троцкизме, были людьми самостоятельными. К добру или ко злу, они не умели и не хотели быть бездумными исполнителями воли "великого кормчего". Они спорили, они имели собственное мнение, они являлись личностями и революционерами, как бы напыщенно это не звучало, и они строили Новый Мир. Тем более не склонны были "прислуживаться" Рыков и Бухарин, Сталин, не исчезнувший со страниц истории, и бывшие его сторонники. Секретарствовали в дальних обкомах и Молотов, и Каганович, и Андреев. Руководил Донецким Советом Ворошилов, служил в Главной инспекции кавалерии герой Гражданской войны Буденный…

Коллективное руководство – со всеми минусами и плюсами триумвирата Троцкий – Рыков – Смирнов – в целом сохранилось. История обещала быть…

Конец

20.01.12

[1]В РИ Вайнер Леонид Яковлевич (1897-1937) комкор (1935), член ВКП(б) с 1917, еврей, унтер-офицер, 1918-1920 начальник кавалерии партизанского отряда, командир коммунистической, Камышинской стрелковой бригады, 1-й Донецкой особой стрелковой бригады, 132-й пластунской стрелковой бригады, 66-й стрелковой бригады, 41-й стрелковой бригады, Особой кавалерийской бригады 1-й Конной армии, 1920-1922 командир 41-й стрелковой бригады, 1922-1923 учеба на Высших академических курсах РККА, 1924-1927 начальник Северо-Кавказской кавалерийской школы горских национальностей, 1927-1929 командир 9-й кавалерийской дивизии, 1929-1933 командир 6-й кавалерийской дивизии, 1933-1935 командир 3-го кавалерийского корпуса, 1935-1936 находился в распоряжении РУ РККА, 1936-1937 военный советник при Главкоме МНРА. Награжден орденом Ленина (1937), двумя орденами Красного Знамени (1921, 1923), орденом Красной Звезды (1934).

[Пулеметчик]

Очень славно вышло, даже несмотря на большое количество живых коммунистов. Только один вопрос - Якир в третий раз видит наш вариант или уже их развитие событий?

[agnez]

Браво! Хотя совершенно не моё историческое время, но просто превосходно.

[марик]

http://flibusta.net/b/263853

Уже покрали.

[Max_Max]

Очень славно вышло, даже несмотря на большое количество живых коммунистов. Только один вопрос - Якир в третий раз видит наш вариант или уже их развитие событий?

Он каждый раз видит свое особое будущее. Мир меняется, меняются и сны о вероятностном будущем. В нашей реальности Федько и Вайнер были уже мертвы, когда началась война. Но и Львов не шибко обороняли, сдали без боя практически.

Благодарен и вам и Агнцу, действительно не ваш профиль, но прочли и не заругали :)

[Max_Max]

http://flibusta.net/b/263853

Уже покрали.

От же ж люди! Просто подметки рвут Не хай им, без сбносок, коментариев и не правленный текст. Окончательный текст будет процентов на 20% больше, но с другой стороны... это же книжка не для печати, а для души... :)

[Mukhin]

Мне ОЧЕНЬ понравилось.

[wizard]

Очень славно вышло, даже несмотря на большое количество живых коммунистов.

+100

[Владимирович]

Хай гірше, аби інше!

[MilesV]

это же книжка не для печати, а для души...

С второй частью утверждения спорить не буду... а насчёт первой - не зарекайтесь, уважаемый коллега.

[Max_Max]

Коллеги, а что критики совсем не будет? Типа шедевр по умолчанию ?

[komo]

Ну насколько понял описано довольно маловероятный, но все же возможный АИ-мир. Типа все со скрипом и медлено в росимперии двигалось, но к 17г встало окончательно просто из за структуры властиэлит. ПРишла революция, все разломала и к власти пришли более компетентные и энергичные, которые таких же компетентных и перебили во время гражданской войны ( стоит только сравнить скажем троцкого и керенского, ленина и горемыкина, деникина и врангеля с куропаткиным и ли прости господи Ник-Ником (мл)). Оставшие оказались в одиночестве и нахапали власти личносной, сколько не снилось никакому губернатору, генералу или министру, а поскольку даже таланты цезаря в такой ситуации особо не помогут, но началось выстраивание команд и распределение власти среди верных соратников ( набор вассалов, бюрократизация) , система вышла из подконтроля из за неконтролируемого малоконтролируемого роста партии власти, начались клановыефеодальныефракционые войны с последущим вырубание противников, расчитской властного олимпа и снижением уровня управляемости из за малочислености победителей ( в реале чуть не ставшая критической скажем в 32г и в 38г). . Ну и в этот пульсирующий механизм влезло послезнание, карта из уже битыхфигурафигуры снатые уже с доски, и как то зафиксировало и заморозило ситуацию. Мое мнение, эпилог излишне опимистичен, фракционая борьба разразится, пусть лет через 10, когда начнут вылазить ошибки в госстроительстве ( а они неизбежны) и многии захотят использовать их чтоб замазать опонента дерьмом и залезть на его место. Единственая позитива, что будет ненесколько чисток в партии, а максимумум одна-две, и возможно в более цивилизованых рамках, как при хрущев-брежневе., а не как при сталиние или сразу после его смерти.

[Max_Max]

Ну что ж наши взгляды во многом совпадают, хотя и не идентичны У меня была мысль описать чистку, использовав для эпиграфов Слепящую тьму. Вегетарианских революций не бывает, но хотелось бы избежать гетомбы.

[Mukhin]

типа - шедевр

[Нико Лаич]

Привет, Марк!

Поздравляю с окончанием романа!

А можно попросить "Под луной" одним файлом? Строго для личного пользования...

С искренним уважением и глубоким чувством "белой" зависти,

Олег.

З.Ы. Отправить ЛС не могу. Мне пишут: "Пользователь Max_Max больше не может получать новые сообщения"... :(

[Max_Max]

Привет, Марк!

З.Ы. Отправить ЛС не могу. Мне пишут: "Пользователь Max_Max больше не может получать новые сообщения"...

Да, у меня был пустой ящик! Я же не пользуюсь почти. Но в новом интерфейсе дазхе не знаю, где ЛС. Искал и не нашел ;)

[марик]

в самом верху. конвертик нарисован. вроде после получения становится красного цвета.

[Max_Max]

в самом верху. конвертик нарисован. вроде после получения становится красного цвета.

Ага! И ... твою мать... он был забит до отказа стертыми на прошлом форуме письмами... Как такое чудо может быть? Какая-то переписка чуть ли не 2009 года! Все на хрен стер, теперь мне можно писать Но полковнику никто не пишет Кроме г-на Матросова :)

[Сибиряк Комнатный]

Лично мне весьма понравилось. Но на Флибусте немало злобствующих э..... критиков в общем. Парите спокойно на своем Пегасе и не обращайте внимания. ;)

[Нико Лаич]

Но полковнику никто не пишет

Повторился... уже в ЛС.

полковнику никто не пишет... Кроме г-на Матросова

Это хорошо или плохо? :blush2:

[Max_Max]

Это скорее хорошо, чем плохо Все-таки кто-то пишет :)

[Нико Лаич]

Это скорее хорошо, чем плохо Все-таки кто-то пишет

Ну хоть что-то у меня получается написать... :victory:

[Нико Лаич]

Бандерольку получил. Большое спасибо!

[Max_Max]

Бандерольку получил. Большое спасибо!

Спасибом не отделаешься! С тебя поллитра рецензия, как минимум, на 12 строк И критика воинских объективностей :)

Изменено 20 Feb 2012 пользователем Max_Max