Сам кого хочешь повешу.

[Владимирович]

Дунай, Дунай, а ну узнай, где чей подарок - трупы в речку, пусть плывут к морю, полагаю

 

[agnez]

Конечно королеве сложнее появиться на людях без мохнатки, но если она настроена серьезно, то придворные в курсе. А там и дамы подтянутся. Просто идея гораздо более поздних времен, а ведь можно избавиться хотя б аристократии от лобковых вшей. 

Вообще то в раскрутку удаления волос были вложены реально гиганские суммы. Причем не только в одну рекламу. Дошли и до порнобизнеса, проплатив "капитанам" сей индустрии за продвижение актрис и моделей на экранах и страницах щеголяющих с бритыми лобками. 

По этому поводу было даже исследование лет 10 назад. 

[ВИП]

Дунай, Дунай, а ну узнай, где чей подарок

Первый раз эту песню слышу. Показательно что товарищ Эдита перечислила почти все страны ОВД + Югославию, это ж неспроста полагаю

А ФРГ и Австрию отчего-то позабыла

[Sverv]

По этому поводу было даже исследование лет 10 назад. 

Вот забавно, большинство политических и военных тайных операция никогда долго не держались в тайне, на печаль любителям заговоров. А вот глобальные проекты по изменениям в общественной жизни и культуре приходится по обрывкам расследовать. Вот уж где крипта.

[hanhnets]

большинство политических и военных тайных операция никогда долго не держались в тайне, на печаль любителям заговоров

Если бы... Архивы о второй мировой до сих пор засекречены или даже уничтожены, многие исследования приходилось делать по косвеным признакам с большими допущениями. Часть секретов даже в архивы не попадала, не выходя за пределы приватных разговоров. И это самое крупное событие 20 века, а что было в других... Тут в соседней теме скинули информацию о начале афганской войны, так там вообще непонятно кто кого убил и зачем это было сделано, одни противоречивые слухи.

 

А вот глобальные проекты по изменениям в общественной жизни и культуре приходится по обрывкам расследовать. Вот уж где крипта.

Логично. Действия государства в целом публичным и многим интересны. А какой-нибудь фонд "изменим мир" почти не привлекает внимания, что уж говорить о тех кто его финансирует.

[Владимирович]

Первый раз эту песню слышу.

это песня 60-тых, откуда бы вам ее слышать, полагаю

[glinkovski]

по обрывкам расследовать

Дык..степень проектов разная..и продиводействующие группы,кто рад бы грязное белье - на мостовую,да не всегда- дается..евсем..

И- способ защиты разный может быть..

В наглую..-

чувак чувака- застрелил,и его- тут же застрелили,и того,кто-тоже..ИМ так пока всем- не надоест эта история))

Рпо Честертону..Прятать лист- в лесу

а событие- в инфошуме..в 10 000 версиях..

 

фонд "изменим мир"

тем более,называется он,скажем гольф- клубом..просто- закрытым гольфклубом..Новые членства- огромный взнос,баллотировка..одн черный шар..-Простите,никак невозможно-с..

[марик]

в данном случае тоже классическая конспирология. совсем не обязательно отказывать солидным дядям. просто занятные обсуждения проводятся в узком кругу. ИМХО как только круг  расширяется свыше 5-6 они начинают выделять узкий круг. желающие могут прочитать Закон Паркинсона.  

[марик]

 

1927

 

– Ave, Maria Ave, Maria, gratia plena, Dominus tecum: benedicta tu In mulieribus, etbenedictus fructus ventris tui Iesus…[1]

Самые большие атеисты не смеялись над читающими молитву под обстрелом. Иные и сами забывали о своем безбожии. Нигде больше человек так не близок к богу, как на войне.

Тут грохнуло снова, уже ближе и на головы посыпался песок. Это ж не настоящий блиндаж, не было времени сделать нормально. Все силы уходили на рытье траншей. Выдолбить в каменистой земле настоящие окопы и гнездо для пулеметчика в полный рост, чтоб мог спокойно и с комфортом поливать очередями дорогого стоит. До перекрытий бревнами сверху так и не дошло. Соваться в лес очень быстро стало смертельно опасно. Сейчас дошло, почему в Чеченскую[2] целыми полками шли на рубку деревьев. Выстрелит паскудник из кустов и поминай, как звали товарища.

База оказалась в кольце врагов. Каждая вылазка за пределы стала опасной, каждая операция могла закончиться трагически.

— Порка Мадонна!

— Твою мать!..

— Аминь!..

— 13-ти фунтовка[3], — уверенно заявил Марко. — пушки им дали, а стрелять толком не научили. Лупят куда Аллах пошлет.

Если снарядов достаточно — пристреляются. Три орудия не кот начхал, ничего такого мы не ожидали. Когда планы на войне выполнялись точно. Говорить для общего сведения, естественно, не стал. И так настроение хуже некуда. А начиналось, как обычно, красивыми стрелками на карте и замечательной идеей. Поставить в самом логове сенуситов базу и с нее контролировать прекрасный горный массив, чуть не единственное место, где выпадает достаточно осадков и растут леса, а почва подходит не только для выпаса скота, еще и зерновых с картофелем и фруктами.   

Три роты с батарей 81мм минометов достаточно открыто прибыли в грузовиках на заранее разведанную территорию и принялись копать блиндажи, окружая выбранный холм колючей проволокой и окопами. Как и ожидалось, Омар Мухтар, лидер сопротивления, не стерпел подобной наглости и стянул в окрестности максимум своих людей. Наличие нескольких тысяч человек им совершенно не помогло. Уж что-что, а встречать толпы атакующих даже итальянцы с первой мировой умеют прекрасно. Колючая поволока, разветвленная сеть окопов и наличие плотного пулеметного огня козырь серьезный. Пока патроны имеются в достаточном количестве прорвать подготовленную оборону дело практически безнадежное. Потеряв пару сотен человек они отошли и это было плохо. Даже здешнее стадо не совсем безнадежно и учится. Ко всему у них полно английского оружия, включая пулеметы и как сегодня выяснилось есть пушки. С такими отряд сотрут с лица земли за недельку.

— Связь! — требую.

Радист старательно проводит манипуляции. Обычно толку никакого, но сейчас прорвался сквозь свист и треск.    

— Есть! — докладывает, отбивая ключом «код зеленый».

Все сигналы давно обговорены и уверен, в Египте наши разговоры слушают. Пусть преувеличиваю их возможности, но никаких прямых разговоров не ведем.

— «Длинная рука», — сообщает с недоумением.

— Помощь идет, — говорю с каменой мордой.

Все пошло по наихудшему варианту, благо и его предусмотрели. Омар показал в очередной раз, что его недооценивать нельзя. Дороги блокированы и ломиться в лоб на подготовленные позиции — бессмысленные потери. Правда, на этот раз мы работаем не сами, а в союзе с Гульельмо Наси, командующим колониальными войсками. Три пехотные и горная дивизии как раз приобретают практический опыт. Армия все ж призывная и все должны обкататься на полях сражений, особенно офицеры. Через годик ротация, но главное они не будут торчать, как обычно по гарнизонам, а тоже участвуют. Совсем другое соотношение сил, особенно, если альпийские стрелки не станут рот разевать.

Снаряды почему-то перестали рваться. Требовалось пробежаться по территории, подбодрить людей, а заодно посмотреть на обстановку.

— Роберто, — махаю, — пошли.

После повышения в должности Марко он у меня личный шофер, охранник, вестовой и денщик в одном лице. Габбани тот жулик и врун, совершенно наплевательский относящийся к фашизму в целом и государственным интересам в частности. Что тогда делает в Черной колонне? Проигрался в карты на очень серьезную сумму и не нашел лучшей возможности унести ноги от недовольных. По жизни он совсем не трус, но против лома нет приема. Ему б обязательно все переломали в родных краях. К его чести, таская у феллахов курей всегда делится с командиром и без разрешения ничего моего не тронет. Насчет прочих не уверен, однако за руку до сих пор не ловили.

 Бодро скачу по окопам, радостно сообщая хорошую новость о помощи. Для приятной наглядной агитации прилетели трое бомбардировщиков. Тоже, как солдат испытывают в интенсивных боях, хотя можно ли назвать это для них реальной войной, затрудняюсь. Ни зенитных орудий, ни истребителей наши враги не имеют. Конечно же, в теории, и из ружья можно сбить самолет, но на практике такого не видел. Спокойно подлетают и бомбят по позициям. Мы свои обозначаем ракетами и на этот раз «дружественные» бомбы не прилетают, как порой случается. Даже в столь тепличных условиях умудряются промахиваться.

На этот раз они сбрасывают куда требуется. Мои парни радостно орут, а мне несколько грустно. Человек ко всему привыкает и опыта у них спрятаться хватает. Прошли времена, как с парочки бомб, п то и вовсе от одного появления летающего чудовища разбегались в панике. А всерьез навалять данные «Савойя» не способны. Слишком мало могут поднять. Я даже написал наверх о недостатках, на что получил натуральную отписку: «В связи с перевооружением армии и флота ваша очередь последняя». Ага, как порядок в колонии наводить, так чернорубашечники — вперед. А поддержка на уровне десять лет назад закончившейся войны.

Неожиданно рядом засвистели пули. где-то там засел пулеметчик и достаточно умелый. Еще чуток и получили б новенькие дырки в мундирах. Кубарем скатываюсь за большой камень в окоп. Смотрю по сторонам, ощущая, как энергии во мне через край. Ничто не смывает так быстро меланхолию, как пуля, чудом разминувшаяся с телом. 

 — Там, — показал сидящий в окопе на корточках капрал. — Левее кривого дерева. Пять шагов.

— Покажи.

Он уверенно ткнул пальцем, практически не высовываясь. Я посмотрел в бинокль. Похоже, прав.

— Телефонная связь работает?

— Ага.

Может в армии и принято выпучив глаза орать уставно, у нас с этим делом проще. Притом никому не придет в голову оспаривать приказы или устраивать митинги. Здесь сплошные добровольцы, не будем уточнять по какой причине. Кто такая римская богиня «Дисциплина» они знают. А кто недостаточно хорошо, в зависимости от серьезности происшествия идут в трибунал, едут домой или остаются на поле с дыркой в голове. Дважды лично так делал и никто не сомневается в готовности снова.  

На батарее все правильно поняли, тем более координаты на карте пристреляны заранее. Две мины легли чуть в стороне, третья точно накрыла. Что там стало с пулеметом не разобрать, а изломанное тело выкинуло к дереву. Хорошее дело миномет. И правильно, что от 50мм отказались. Толку от них немного. Теперь по штату в дивизии положено 30 штук 81мм и по слухам лепят 120мм. Нам пока хватало и шести, тем более спрятаны они за скалой и пушки не достанут. Была б гаубица — да. Одна проблема, выстрелов хватит еще на один серьезный штурм, если будут иметь дурь снова в лоб идти.

— Ночью пойдут, — сказал уверенно Кавани, при возвращении к штабу, — синьор трибун[4].

Звание у него теперь не армейское — префект, приблизительно полковник, но хоть я и младше по всем показателям, включая квадратики в петлицах, все ж начальник. Правильно воспитанный человек в погонах никогда не забывает субординацию.

— Значит будем готовы. До утра продержимся и «длинная рука» прикроет.

Он хмуро кивнул. Общий план мы варганили вместе. Точнее я выдал общую идею и договаривался с армией. А конкретные шаги и подготовка за ним. На то и начальник штаба. По слухам, Фрунзе так изображал великого талантливого полководца на гражданской войне. Тыкал пальцев в карту, давая указания, а за него трудился генерал-майор императорской армии Новицкий. У меня труба пониже, дым пожиже, начинал максимум с батальона, но военные операции должен готовить настоящий профессионал, а не перстом в карту отдавать приказы.

Ну, сколько ж можно ждать очередного налета противника, с пятью-десятью убитыми и быстрым отходом в пески? Даже уничтожение поселков, где мятежников подкармливают и дают пополнение мало действенны. Требуется выманить в нужное время и место как можно больше врагов. Что для этого больше всего подходит, как не глупость командира Черной колонны, решившего с малым количеством солдат устроить опорную точку в самом логове сенуситов? Это ж какой удар по престижу Италии, сумей вырезать серьезное подразделение, да расправится лично со мной, главным пугалом здешних мест!

Изменить что-нибудь уже нельзя. Даже если нечто истеричное или успокоительное стану передавать по рации общие действия не отменить. Много позже понял, откуда взялось увлечение восточными практиками и их фатализмом, если не сказать пофигизмом. Слишком часто приходилось слышать: «Судьба», «Чему суждено, то и будет» или «У него на лице печать смерти». Последнее сам видел неоднократно у раненых. Сразу понятно, этот устал бороться и сдался.

— Так надо чуток соображать, — балаболит Роберто по соседству. — На стрельбище показываешь средненькие результаты. Ловушка для дураков. Конечно приятно и престижно быть пулеметчиков, но таскать на себе тяжесть, зачем?

          С трудом проглотил пару кусков и прямо так, прислонившись к стенке землянки задремал. Снился мне снег на улицах и катание на санках. Обычно всякая ерунда без малейшего смысла, да и забывается моментально, а тут было приятно. Видать вконец голову напекло здешним жестким солнцем. Хочется побегать по холодку.

          — Кажется, началось, — говорит Роберто без признаков обычной безалаберности в голосе, убедившись, что на прикосновение отреагировал.

          Бухнул миномет, отправляя в полет осветительный снаряд. В слабом, колеблющемся на ветре пламени люстры на парашютике видна стала темная надвигающаяся масса. Они поняли, что скрытно подойти не удастся и заорали знакомое Аллллла акбар! Странные люди. Когда счастливы орут, когда их убивают тоже. Все по воле его, даже если бомба прямо тебе на голову летит, значит такова воля всевышнего. Тогда и я здесь не от Дуче, а с направления сверху. Но это почему-то признать категорически отказываются.

Весь периметр взорвался огнем. Били на расплав стволов, бесконечными очередями и пока не заболит палец, отказавшись повиноваться и нажимать. Потом рванули мины и это крайне плохо. Значит добрались до самой колючки, не взирая на потери. Прямо на нас выбежал с диким воплем араб, видимо перескочивший через окоп и помчавшийся дальше. Он был почему-то с мечом, но поскольку не святой клинок от Пророка, то полетел назад, словив несколько пуль. Два его приятеля отправились вслед. Хорошая вещь Веретта М-26, кучно бьет.

— За мной рычу, — и поднимаюсь в атаку к району прорыва.

Штабное отделение дружно бежит сзади к месту прорыва. Подбегающих к траншее мы смели совместным ливнем пуль. Из восьми человек, только у связиста стандартный карабин. Все остальные имеют пистолеты-пулеметы. Мы последний шанс ближнего боя. И весь мой резерв.

Прямо с бруствера стреляем в копошащихся внизу, тем более отличить своих от врагов проще простого по одежде. «Магазин» щелкает, опустев. Вставлять новый некогда, прямо на меня выскакивает здоровенный урод в оборванном бурнусе. Бросаю ПП и хватаюсь за рукоятку на поясе.

— На! — остро наточенная саперная лопатка разваливает ему череп. Еще один визжит, получив по руке. Кость если не отрубил, то повредил серьезно и ему сейчас не до подвигов. Еще один выпад и заливая все вокруг кровью из разрубленного горла заваливается назад.

Когда-то нас, зеленых и глупых юнкеров, крепко учил капитан Смолин, понюхавший рукопашной в окопах, когда пускали вход самодельные дубинки и ножи с чем угодно. С трехлинейкой крайне неудобно отмахиваться от агрессивного противника штыком в узких местах. До сих пор вбитые рефлексы работают. Я даже под настроение преподал несколько уроков новобранцам. Правда до сегодняшней ночи и не требовалось, как выпады штыком.

Тупо гляжу в темноту, откуда никто не набегает. Неужели закончилось? Потом рядом принялись энергично стрелять и от греха соскочил в траншею, угодив прямо на труп ногами. Дно окопа почти сплошь покрывали застреленные, зарезанные, стонущие и не только наши. Но с этим проще всего. Своих принялись перевязывать и оттаскивать на санитарный пункт. Здесь пол сотни шагов, но не оставлять же без врачей. Единственное место, где все сделано на совесть и стены с потолком из бревен. Другое дело все вряд ли влезут в те блиндажи. На столько пострадавших не рассчитано.

Арабов, не разбираясь, протыкали штыками. Кое-кто из них показывал пустые руки, сдаваясь, но желающих возиться с подранками не нашлось. Уже светало и обстановка напоминала ад. Кое где их трупы лежали перед оборонительным периметром буквально холмами, в три ряда. Как не удивительно, но прорвались единицы. Кавани получил нехорошую рану в бок и кроме меня некому проверять уцелевших. Хожу от взвода к взводу, напоминая про часовых, подтверждая грядущую помощь и хваля за героизм. Заодно записываю фамилии отличившихся, хотя можно запросто вешать медали всем подряд. Воевать с фанатиками дело достаточно серьезное. Такие подыхая станут тянуться к чужому горлу зубами. А мы худо-бедно умудрились отбиться при таком серьезном перевесе.

Тем не менее, в списках убитых сорок семь, тяжелых семьдесят шесть, а легкие ранения у каждого второго. Патронов осталось всего ничего. Второго штурма точно не выдержим. Вопрос хватит ли у них народа и идиотизма пойти новой волной после случившегося. Уходить точно не собираются, а в бинокль видны разномастные группы подходящие. Похоже из местных поселков набежали.

Как бы в ответ на мысли начинают бухать снова пушки. Ни вчера, ни сегодня серьезного ущерба не нанесли, попасть четко в окоп нужны другие головы и руки, однако и случайно может прилететь. Да и на нервы всерьез действуют. Опять приходится все контролировать и бегать, как бобик. Еда, вода, патроны, наличие командиров. Двое ротных погибли и пришлось назначать на их место. Со взводными тоже беда. Одни минометчики не пострадали, но у них кроме осветительных зарядов ничего не осталось. Погнал в окопы большинство на пополнение особо пострадавших подразделений. Учили их другому, но пострелять из ПП в атакующих много ума не требуется.

  Часам к трем по невидимому от нас лагерю ударили с холмов гаубицы. Взрывы прекрасно слышно и видно, как внезапно потерявших интерес к базе арабов. Часть побежала сразу, другие рванули вверх по склонам. К этому моменту все способные стоять замерли на ногах, напоминая сусликов вытянутыми мордами и вниманием. Из леса тоже стреляли густо и когда начали выползать цепи в тропической форме поднялся дикий вой. Подмога пришла. Хотя мои утешения и обещания внимательно выслушивали и кивали, большинство не особо верило в приход армейцев. Опытные солдаты прекрасно знали насколько паршивые здесь дороги и как легко их перекрыть. Удержаться банде против настоящей армии практически невозможно, однако постоянные обстрелы должны замедлить движение. А наше выживание напрямую зависело от скорости.

Каразоне пришел уже под вечер, когда совсем стемнело. Никогда не понимал, как он в самых паршивых условиях умудрялся выглядеть всегда щеголем. Так и появился, одетый с иголочки, пахнущий дорогим парфюмом и небрежно постукивающий стеком по голенищу сапога. На его фоне хотелось срочно надеть парадный мундир, который отсутствовал и обязательно побриться. Иначе стыдно. Ну, всем, кроме меня. Я давно отрастил толстую шкуру и не озабочен мнениями о своей особе.   

— Ну ты и натворил, — с восхищением сказал бригадный генерал. — Я такого под Изонцо не видел.

— Без вас пришлось бы туго. Полагаю, удачные действия дивизии не останутся без награды.

 Муссолини по части повышения в звании крайне скуп. Прежнюю систему наград и вовсе полностью отменил. Никаких общих медалек за компанию всем сразу. Остался одинокий Военный орден Италии пяти степеней и медаль «За воинскую доблесть» трех. Обычно первым награждали офицеров, а второй для солдат, но получивший три медали мог рассчитывать в дальнейшем на орден и автоматическое повышение в чине. Гражданских, всяких разных, еще с десяток наград, но нас это не касается.

Однако сейчас имело смысл написать правильный рапорт. Во-первых, Бруно из тех самых средних офицеров, поддержавших реформу армии и сделавший на том карьеру. Пусть он не фашист, однако Дуче в курсе и назначение на дивизию не случайно. Во-вторых, генерал прекрасно сознавая разницу положений, тоже в курсе моих завязок наверху. Насколько мохнатая меня поддерживающая рука не представляет, но кое о чем догадывается. В-третьих, он сроду не лебезил ни перед кем, а разница в возрасте у нас не такая уж большая. То есть, сообща наводя порядок, не гнушается беседовать и выпивать, как с равным. Может быть хитрее, чем представляется, но по мне нормальный мужик без фанаберии, готовый выслушать не только старшего по званию. Что гораздо важнее и поступить согласно просьбе, не выдавая за собственную идею. 

— Не преувеличивай. Десант прекрасная мысль. Вышло, правда, не очень. Одно отделение до сих пор неизвестно где. Еще два достаточно удачно спрыгнули. Всего один сломал ногу. Но у них тоже серьезные потери, не смотря на тихий выход в тыл засаде. Семеро погибло в бою, но затычку выбили. А вот твои местные типы оказались очень уместны. Провели чисто, козьими тропами.

— Не будет наглостью предложить создать специальную десантную бригаду?

Каразоне задумался лишь на мгновенье.

— Для начала батальон бы выбить. И транспортники должны быть заметно вместительней. Что это такое, двенадцать человек? Когда они при полной выкладке, повернуться негде.

— У меня есть хороший кандидат на роль командира — Кавани.

Помереть не помрет, уже выяснил.  

— Это ведь фактически понижение, уйти на батальон, — с сомнением сказал генерал.

— Зато настоящая армия, а не непонятно какая Черная колонна. И в перспективе возможно развитие. Право же, сбросить серьезный отряд в Альпах и куча народу окажется в мешке. Или на Балканах.

Он кивнул с достоинством, принимая комплимент и соглашаясь. Такой негласный договор среди товарищей по оружию. Вместе станем пробивать проект, но он постарается подгрести под себя, уже есть реальные намеки на перевод в генштаб. Теперь, с заметным успехом, продвижение обеспечено. А на начальном этапе во главе станет мой человек, сознающий чем обязан генералу.

---

[1] Радуйся, Мария Радуйся, Мария, полная благодати, Господь с Тобою: благословенна Ты среди жен, и благословен плод чрева Твоего Иисус...

 

[2] Естественно про Шамиля, а не последнюю.

[3] 76,2мм

[4] В фашистской милиции были свои звания. При этом здесь они несколько отличаются от реала. Трибун приблизительно равен майору армии.

 

[Sverv]

Это ж не настоящий блиндаж, не было времени сделать нормально

Там же ветераны Первой Мировой - лучше нас владели тайным искусством саперно-инженерного дела. Блиндаж - хозяйственное сооружение. Артобстрел пережидают в щелях - узкие глубокие окопы, если повезло - перекрытые.

 

Изменено 21 September пользователем Sverv

[Sverv]

Ко всему у них полно английского оружия, включая пулеметы

 

Конечно же, в теории, и из ружья можно сбить самолет, но на практике такого не видел. Спокойно подлетают и бомбят по позициям.

Максимы до километра в качестве ПВО (точнее,  до 800 метров). Не хочу копать, предположим, что Виккерсы так же эффективны.

Изменено 21 September пользователем Sverv

[марик]

Максимы до километра в качестве ПВО (точнее,  до 800 метров). Не хочу копать, предположим, что Виккерсы так же эффективны.

фотография со второй мировой, но даже если использовались в первую, пока самолет не упадет никто не почешется. 

[марик]

Блиндаж - хозяйственное сооружение. Артобстрел пережидают в щелях - узкие глубокие окопы, если повезло - перекрытые.

я даже не поленился и пошел в всезнающий интернет, а вдруг напутал. 

Блинда́ж^[1] (фр. blindage, от фр. blinder — «покрывать заслонами») — постоянное или временное подземное фортификационное сооружение для защиты от пулемётного, артиллерийского, миномётного огня, от зажигательного оружия и оружия массового поражения, для отдыха личного состава.

 

термин многозначный

[марик]

С Каразоне мы неплохо выпили после беседы за победу и тому подобное, аж до рассвета засиделись за разговорами. Подошел к пленным в приятном настроении.

Тони Конте, был занят своими прямыми обязанностями. Он родился в Бенгази и знал арабский не хуже бедуинов. Центурионом[1] стал быстро, тем более очень не глуп, а свой начальник разведки в колонне необходим. Полагаться на местную администрацию или вранье, неизвестно откуда взятое армейцами непродуктивно.

— Как обычно, — сказал на мой взгляд. — Триста сорок один. Имя, клан и племя спрашиваем. Если по части второго и третьего никто не унизится отрицать, то про имена все врут.

Хорват из-за его спины смотрел без выражения. Этому без разницы любой результат, он охраняет. С Тони они замечательно спелись и вечно работали в паре, хотя громилу-хорвата уж точно за араба не принять даже с бодуна.

— А плевать, — говорю, махнув рукой. — Первый взвод! Приготовится! Отделение с двумя пулеметами на позицию, — показал. Кто знает нечто важное, — повышая голос на арабском, — поднимите руку. Нет? Первый десяток собрать и вон туда, показал на не дорытый ров.  

Случайных мятежников, сидевших в первых рядах, отогнали в указанном направлении пинками и ударами прикладов.

— Согласно законам государства Италии и военному положению на данной территории, за вооруженное нападение на представителей власти, приговариваются к расстрелу. Огонь!

Пулеметы заработали, кося нестройную шеренгу. Над толпой пленных повис крик и она шарахнулась. Очереди пошли и туда, валя наиболее прытких. Минут через десять утихомирились, только стоны новых раненых.

— Второй десяток!

Люди, как обычно, ведут себя по-разному в таком случае. Одни идут гордо, пусть и слабы физически от недостатка сил и потери крови, другие орут про Аллаха и его величие, третьих приходится вытаскивать и волочь силой. Впрочем, мои парни таким не заморачивались. Кто отказывался идти моментально получал пулю в голову. В итоге вместо десятка положили больше двух. Я лично разницы не вижу, все одно им в яму. На пару минут раньше или позже.

— Да? — спрашиваю благожелательно, обнаружив поднятую руку. — Сюда иди.

Ничем особенным не отличающийся с виду смуглый тип, легко сошедший бы в любом конце средиземноморья за местного.

Булайчич сдвинулся, не подпуская ко мне. Просто были прежде случаи, как арестованные пытались добраться до моего горла. Пока ни одному не удалось даже поцарапать.

— Среди нас Лев пустыни, — сказал он шепотом.

— Я правильно понял? — оборачиваюсь к Тони. До совершенства моему арабскому крайне далеко. — Он про аль-Манифи?

— Да, мой господин, — сказал тот.

— Если покажешь, будешь жить. Я обещаю.

Взгляд вильнул. Он не хуже всех присутствующих знал, чем для него закончится такое. Даже если всех прямо сейчас закопаем, кто-то из моих неминуемо распустит язык. И тогда его убьют, рано или поздно.

— Да, мой господин, — склоняет голову.

Солдаты врываются в толпу свирепыми волками, щедро одаривая пинками, ударами и пару раз выстрелив в особо непокладистых. Через несколько минут передо мной лежит пожилой человек с цепкими глазами убийцы. Стоять он не способен. Пуля раздробила бедро.

— Да, я Ома́р аль-Мухта́р Мухаммад бин Фархат аль-Манифи, — подтверждает.

Наш главный враг и вождь военный сенуситов. Собирался поискать его среди покойников позже, хотя надежды было мало. Был уверен — ушел. Не в первый раз. Он полководец и лично в атаки не бегает. За тридцать лет бесконечных сражений и стычек стал неплохим партизанским начальникам, испортившим немало крови французам и итальянцам.

— Роберто, бегом за генералом Каразоне, этих обоих к штабу.

— А остальных? — спрашивает Тони.

— Можешь пригласить их к себе на ближайшую вечеринку домой. Или продолжить, если идея не нравится. Яма большая.

  Бруно Каразоне цвел от счастья. Теперь точно орден получит. Но все должно быть по правилам! Поэтому мы сидели и спрашивали:

— Ты сожалеешь о своих действиях, направленных против Италии?

— Не о чем сожалеть, наша земля должна освободиться от иностранных захватчиков.

— У тебя есть два пути быть казненным или призвать мятежников прекратить войну и разойтись по домам.

— Лучший из путей умереть за свободу!

Отпускать идейного врага, не готового дать слово сидеть тихо — глупо. Его повесили на воротах базы, точнее чудом уцелевших столбах. И перед смертью позволили провозгласить: «Нет Бога кроме Аллаха и Мухаммад его посланник». Чего ради лишать последнего слова перед последней пляской в петле.

 

2.

 

Показательный разгром мятежников и как премия казнь руководителя всего лишь первая часть основного плана. Вторая гораздо неприятнее. Две дивизии регулярной армии и наша Черная колонна, теперь в полном составе, то есть восемь рот и вспомогательные подразделения начали тщательную зачистку местности.

Входишь в очередной поселок с убогими хижинами, буквально слепленными из навоза и прутьев и видишь осточертевшую картину текущих прямо по улицам помоев и играющих в грязи детишек, облепленных мухами. Женские лица абсолютно ничего не выражают. На всех печать тяжелой жизни. Мужчин почти нет. Все они остались под базой или прячутся в горах, опасаясь репрессий. Классический способ найти синяк на плече от выстрелов. Достаточно обнаружить и никого не волнует, что охотник. Потому что стандартное вранье. Таких сразу стреляют.

Мухтар (староста) несет обычный бред про ушедших на заработки и как они обожают итальянцев. Процедура мало приятная, но отработанная. Старика расстреливаем, население собираем вместе и гоним по дороге, время от времени присоединяя к толпе новые порции народа из очередного спаленного дотла поселка. Мы и прежде таким занимались многократно, однако сейчас идет массовое уничтожение деревень и никакими бумагами или плачем не разжалобить.

Питание, кстати, у нас на высшем уровне. У каждого в вещьмешке курица, а то и парочка. Овец и коров, по большей части смотрящихся худыми и больными, все больше забиваем для переселяемых, хотя часть, наиболее приличных, угоняется к побережью. Дома сжигаются. Люди еще не знают, что лучше бы их перебили на месте. Сидеть им теперь в лагере под охраной и строить стену на сотни километров[2] для защиты от набегов столь же горячих племен. А кого не устраивает, может идти за стену в пустыню и существовать там. Почти со ста тысячами так и сделали, не интересуясь дальнейшей судьбой. Зато теперь в Киренаике наступит тишь и благодать. А их земли поделят между итальянскими бедняками. Ну и Черной колонне положены лучшие места. Лично я уже определился и неплохое поместье «застолбил» в официальных бумагах. Вполне можно заменить сотню ковыряющихся в земле парочкой тракторов. А земля здесь хорошая, главное чтоб вода была.

 А потом мы вышли к нужным мне горам. Здесь уж встретили с уважением и без подобострастия. И мужчины в немалом количестве с оружием имеются.

— Мы не арабы, — говорил притом на арабском за чашкой кофе здешний представитель пару месяцев назад. — Бану Халил, Бану Сулейм и йеменцы пришли сюда давно[3], но мы жили на этой земле всегда.

Французы называют таких кабилами. Они перешли в мусульманство под давлением, однако до сих пор многие говорят на собственных диалектах, ничего общего не имеющих с языком пришельцев и верят в какую-то жуткую смесь анимизма и язычества, приправленных иудаизмом. Тони уверенно утверждал, что некоторые племена прежде были еврейскими по вере и стали мусульманами не так давно. В городах есть общины ушедших из племени из-за подобных разногласий. Что достаточно странно, для видевших выкрестов, очень часто ненавидящих бывших сородичей, они сохраняют некие связи с племенем и спустя столетие.   

— Ни Аль-Масамир, ни Фиржаны, ни прочие помельче нам не друзья и не союзники. Мы с Муссолини не воюем и не помогаем сенуситам. Нас в Киренаике и оазисах не меньше шестидесяти тысяч. Зачем ссориться?

— Докажите, — ответил я, с правильными красивыми оборотами и не прямо. Так не принято. — Проведите армию в обход дорог, когда я скажу. А вот потом, заслугу не забуду.

Среди приличных людей положено держать слово. Я не вполне джентльмен, но в восточном понимании этого слова соответствую. Врагам бошки откручиваю, к друзьям с открытой душой.

— Есть два варианта, — говорю сегодня доброму десятку авторитетных берберских вождей, специально приехавших выслушать.

Мог бы и сам все произнести, но специально взял Тони в качестве переводчика. Пока идет с одного языка на другой есть возможность обдумать фразу. Практически уверен, что минимум двое достаточно хорошо понимают меня и без толмача, но помалкивают. Им тоже удобно иметь дополнительный срок на обдумывание.

— Выбирать вам. Или останетесь жить, как и прежде. Или освободим от налогов.

Если честно, брать с местных феллахов особо нечего. Но налог на землю, тем не менее, еще с турецких времен тяжелый. На фруктовые деревья тоже не забыли.

— Правда придется платить кровью.

— Как? — после паузы спросил один из присутствующих. Еще не старый человек, с глубокими морщинами и турецкой медалью. Повоевал против нас в 1912г и сейчас сознательно демонстрирует.

— Нам требуются люди, знающие местность. Пока ваши честно служат, наш договор остается в силе. Если по каким-то причинам уклоняетесь, или дезертируют — какой смысл делать подарки?

Они молча закивали. Данное положение не вызывает сложностей.

— Набеги не прекратятся сами. Врагов придется ловить, почти наверняка будут перестрелки. Молодые парни, достигшие восемнадцати лет, проходят службу в армии два года.

— Не единственный сын в семье и не калека.

— Согласен. В случае войны их могут призвать снова. Сейчас не имею возможности обещать, но очень постараюсь, чтоб не отправляли никуда из колонии. Жалованье такое же, как и у итальянцев. Честно скажу, простой солдат не особо много получает. Может здесь и кажется куча денег, но в городе совсем иные цены.

— Отдельные подразделения, — быстро сказал все тот же старейшина.

— Под командованием итальянских офицеров.

Он промолчал. Вариант достаточно известный. Аскари, сипаи. Я б предпочел смешивать в одном взводе местных с итальянцами, но прямо сейчас будут огромные проблемы. Языковой барьер, незнание туземцами многих элементарных вещей и отсутствие образования даже на уровне сицилийских крестьян. Зато берберы прекрасно сведущи в местных условиях и освоили на практике территорию. Отлавливать нарушителей границы станут с удовольствием. Все ж из низшей категории скачком оказались в высшей, да и зависят от пришельцев. Меньшинству власть не удержать, без поддержки хозяев, но примеров подобного использования малых племен полно. Хоть в Сирии и Ливане с Индией, где европейцы опираются на отдельные народности, игнорируя основную массу.

Что касается этих, годик-два пока все утрясется и основные сложности уйдут. К этому времени можно будет из заканчивающих службу отобрать наиболее толковых и отправить их на подготовку сержантского состава. А там, чем черт не шутит, может и в офицерскую школу лет через пять кто пойдет. Тем более, обязательно пробью школы у них в поселках. Хотя б на минимальном уровне знание итальянского плюс навыки счета и чтения. В городах можно и в партию принять, накачав идеологией в училище, но здесь на такое рот разевать преждевременно.

— И еще, — говорю. — Если вы не платите налоги, это не означает, что все до горизонта ваше. Тем более, вместо выгнанных могут поселиться мои соотечественники. Джебель-эль-Ахдар место достаточно привлекательное. Сюда придут землемеры и вы им покажете, что принадлежит общине. Подчеркиваю, не отдельным семьям. Внутри, среди своих можете покупать, продавать, дарить, менять участки. Но ни в коем случае не с чужаками. Ее нельзя отнять или конфисковать.

А вот сейчас их проняло. Аж вечная невозмутимость куда-то исчезла.

— Ваша земля навечно за вами. Но это не означает, что если всплывут внезапно документы о том, что указанная вами пашню или лес принадлежали другим, то на бумаги не обратят внимание. Не создавайте себе проблем. Теперь готов выслушать уточнения, вопросы и пожелания. Когда согласуем все, подпишете договор от лица ваших общин.

— Если наши есть не только здесь, а в оазисах на юге? — потребовал один из мертво прежде молчащих.

— Ваша кровь и плоть могут присоединится к соглашению, — осторожно произношу, — но с ними потребуется обсуждать отдельно, на месте где живут.

Иди знай, что за люди и какие у них связи с соседями. Может сами не лучше сенуситов или с ними ходили.

 — А оружие?

Хороший вопрос. Арабам, даже не выселенным, запрещалось иметь в пользовании. Если находили, главу семьи расстреливали, а семью отправляли в изгнание. Судя по моим данным лучшие друзья и родичи бодро стучали на знакомых, сводя счеты.

— Конфискации не будет, — твердо заявляю. — Мы здесь все люди отвечающие за свои слова, потому прямо заявляю: наш договор сенуситам не понравится и могут попытаться отомстить. Несправедливо было б оставлять вас без возможности защищаться.

---

[1] Лейтенантом.

[2] В реале к 1939г построили 320км высотой в 2-4 метра. До Игры престолов не дотягивает, но тут и магии не имелось.

[3] В 11 веке.

[Владимирович]

если он сам такой умный, то дуче красава по части подбороа кадров, а если это дуче такой умный, то дуче еще больший красава, полагаю

[sigulin.maxim]

он сам такой умный

как то же британцы таких умных массово на потоке выдавали. Да еще и без дучей обходились - гнилой демократией. Сам блин иногда поражаюсь!

[glinkovski]

без дучей обходились - гнилой демократией

Там дучей ,как грязи было))..Лорды назывались..

А выведенные фашисты- джентельменами..

Вот у них и была- демократия,в междусобойчике..Остальным- сословное общество.

В Америке это Адамс,помоему,прямо сказал - американская демократия- не для всех,а только для "лучших людей"..Это самый распрекрасный Фашизм и есть..

[sigulin.maxim]

Там дучей ,как грязи было))..Лорды назывались

такое ощущение, что вы даже не помните, чем оптиматы от популяров отличались 

Вот у них и была- демократия,в междусобойчике

вообще то это и есть настоящая демократия...

[glinkovski]

это и есть настоящая демократия...

никогда об этом не задумывался..Вы мне- осветили.. Спасибо!

чем оптиматы от популяров отличались

А они..что? сильно отличались?Больше ,чем Демократы от Республиканцев.?Совсем про это не помню)) старею,видать.

В ослов и слонов играют в Обкоме
навроде
Камень ножницы бумага

Пока- молчит Особый Телефон

Инструкции ЦК
Им спустят из подземного
Рейхстага..))

[sigulin.maxim]

Вы мне- осветили.. Спасибо!

Не за что. Рад оказаться полезным. Если будут вопросы - не стесняйтесь, помогу.

Больше ,чем Демократы от Республиканцев.

Больше, да. 

Совсем про это не помню)) старею,видать.

Очень хорошо, что вы отдаете себе в этом отчет. Радостно видеть такую адекватность!

[марик]

 

1934

 

На вокзал меня привез лично начальник полиции Вены. Пусть официально мы считались гражданами-добровольцами, по велению сердца пришедшими на помощь горячо любимому канцлеру Дольфусу, но люди не идиоты и слух пошел достаточно широко. Остальные парни были как бы фоном, зато меня зачислили в личные друзья Муссолини и частенько норовили отчитаться или кидали интересные намеки с фактами.

Вмешиваться больше не пришлось. Когда стало понятно, что путч провалился армия вышла на улицы и жестко подавила выступления нацистов. Кое-где случились настоящие бои, однако все больше возле границы. Ее закрыли на замок и крепко подперли, а просочившиеся в эту сторону страстно возжелали вернуться обратно. По официальным данным до тысячи погибших, включая и выполняющих свой долг солдат. Сажали гораздо больше. Все сочувствующие или неправильно проявившие себя во время мятежа отправлялись в тюрьмы, где ими плотно занимались.

Через неделю стало ясно, что все прошло в лучшем виде. Наши фашисты остались у власти, Гитлер отмежевался от попытки сменить власть и громогласно заверил в отсутствии интереса к происходящему в Австрии с его стороны. Тем не менее, Дуче достаточно демонстративно отказался от личной встречи. Зато министры иностранных дел Италии, Франции и Англии встретились и нечто обсуждали. Наверняка это касалось дальнейших совместных мер по сдерживанию Рейха. До сих пор никакой общей политики не имелось. Италия не хотела входить в сферу французского влияния, в качестве одной из стран Малой Антанты и строила отдельные отношения с Венгрией и Австрией. Англия более благожелательно относилась к проводимой Муссолини политике. Это, как итог давней солидной торговли, так и связей на общечеловеческом уровне. Интерес английской аристократии к Римской империи и античности играл в том не последнюю роль.

В то время как французы в основном лишь потешались над Муссолини, никогда не считая итальянцев и их нового лидера ровней себе, англичане видели в нем подлинного героя послевоенной Европы, человека из народа, сумевшего защитить нацию в критический момент и заставлявшего «ленивых, болтливых, несобранных и коррумпированных итальянцев» трудиться. И общественная доброжелательность поворачивалась внезапно неожиданной стороной, когда, например, в 1926г итальянские военные долги за Великую по вновь заключенному соглашению должны были выплачиваться по 4 млн фунтов стерлингов в течение 62 лет[1]!

          В целом, свою задачу я выполнил полностью и не счел нужным в дальнейшем задерживаться. Фигурально выражаясь, помахал платком с набережной отплывающему пароходику с сотрудниками по наведению порядка и был препровожден на вокзал, где мне забронировали купе на самом высшем уровне. Билет принес в зубах полицейский начальник, а я в ожидании прошелся до газетного киоска.

— В чем дело? — спросил у него, глядя на стоящую у вагона семью. Муж нечто доказывал, размахивая бумагами, жена с потерянным лицом обнимала плачущую девочку. На вид лет восемь, но я всегда попадал впросак с возрастом подростков.

— Для немецких граждан проезд закрыт, — сообщил железнодорожник. — Приказ, — и многозначительно поднял глаза к небу.

— У меня приглашение в «Государственный медицинский центр», — сказал мужчина, на классическом хохдойче, — послушно вкладывая в мою руку документы.

И что тут у нас… Рабочая виза А+ и официальное приглашение. Прежнее место, откуда уволен, компания Bayer. Ясно-понятно, если смотреть внимательно. Внешность у него совсем не арийская, а вот жена натуральная немка. Наверняка поперли из науки, а она с ним поехала. Такое нужно ценить.

— Документы в полном порядке, — говорю вслух.

Честно говоря, понятия не имею об их правильном оформлении и что там требуется, зато кое-что иное знаю. «ГМЦ» контора хитровыгнутая. Не просто государственные деньги, но и тщательная проверка персонала. Секреты на миллиарды, в прямом смысле. Туда с улицы не попадают и требуется иметь нечто серьезное за душой, вроде ученой степени на нужном направлении. И не удивительно. Началось все с выделенного лично Муссолини денежного гранта на изучение почвы в поисках микроорганизмов, воздействующих на микробы. Через четыре года выделили стрептомицин, способный бороться с туберкулезом.

Вот уж ажиотаж начался! Бюджет вырос, появились новые направления и добыли сначала ДДТ, за который, миллионы, умиравшие прежде от малярии, молятся на изобретателей, да и прочее сельское хозяйство полюбило эту мерзость от вредителей, а затем широко известный пенициллин. Фашистская Италия оставила позади даже богатую Америку! — писали справедливо в газетах.

А вот то что продавали не только за золото, но и некие важные и полезные патенты в обмен на лицензию производства наших лекарств, уже не до каждого доводят. Я без понятия о получаемом по бартеру. Про каталитический крекинг знаю случайно, поскольку имею отношение к строительству НПЗ на побережье Африки. Конечно, выгоднее везти через море не нефть, а высокооктановый бензин и газолин.

А чем занимается Джон Бардин[2] в отдельной лаборатории и вовсе не понял. И начхать. На то есть умники с дипломами и гений всех наук Дуче. Последнее, без всякого сарказма. Задачи ставить он умеет и нужных людей подбирает. А что еще руководителю требуется для удачной карьеры?

Ага! Премия Италии, вручаемая ежегодно не по совокупности заслуг, а за конкретную тему в области: 1) физико-математической, 2) технической, 3) химической, 4) биологической, 5) сельскохозяйственной, 6) медицинской, 7) исторической, музыки, 9) искусства — сразу по живописи, скульптуры, архитектуры, театра, кинематографии.

В отличии от разных Нобелевок исключительно в стране вручается и есть года, когда никому не достается. Ну, разве в области искусства всегда парочка достижений найдется. А денежку премия дает серьезную и гражданство для таких, как мой новый знакомый. А также бесплатное высшее образование для его ребенка.

          — К инфильтрантам не имеют отношения, напротив, мечтают уехать подальше от Рейха. Чего еще? — глядя на полицая вопрашаю.

— Безусловно, — подтверждает человек в погонах. — Раз вы ручаетесь, отправят

— Их поезд ушел, — злорадно заявил железнодорожник, уж не знаю какой по рангу. — Необходимо приобрести новые билеты.

— Мы не виноваты. Вы обязаны заменить!

Как-то сразу улавливаю, что у бедняги и денег нет. Он бы и с радостью новые приобрел, но сидя на вокзале последние дни спустил последнее. Чемоданов, кстати, всего три. Не особо обременен вещами и даже толкнуть нечего, если учесть, что уезжает в лучшем случае на годы, а возможно навсегда.

— Согласно инструкции номер…

— В мое купе их, — обрывая цитирование очередного запрета. — места все оплачены. Или нет?

— Так точно! — рапортует полицай и с грозным видом поворачивается к остальным.

Через минуту все улажено. Люди и чемоданы предупредительно доставлены в вагон, все кланяются и тихо удаляются. Хорошо быть большим человеком и личным посланником Дуче. Полагаю, мне б и мальчика для приятного времяпровождения в пути до границы приволокли, дай указание. 

— Большое спасибо, — вскакивает с диванчика при моем появлении супруг. — Я уже не представлял, что делать. Государственная необходимость, отвечают на любой вопрос. Запрещено.

— Ну, где-то так и есть. Внезапно случилась попытка переворота. Немцам в такой ситуации совсем не рады.

— Вы не австриец? — до него что-то дошло.

Меня часто принимают за жителя Вены. Произношение соответствующее, хотя много лет прошло после общения с отцом. Такая интересная у меня с сестрой жизнь была в детстве. С матерью говорили на пьемонтском диалекте, до сих пор иногда вставляю жаргонные словечки. С отцом на немецком, на улице по-русски. В гимназии изучали французский и латынь. С детства говоря на нескольких, даже не специально, а чисто в общении освоил арабский и английский. Не в совершенстве, но вполне объяснюсь и главное понимаю, что отвечают. Порой это гораздо сложнее, чем самому обратится. Хотя арабский в каждой стране отличается, но для Ливии сходило.

— Позвольте представиться: Алессандро Мори.

Он явно не от мира сего, а жена прекрасно поняла. Вон, как глаза округлились.

— Людвиг, София и Рут, — лицо у него смягчилось при взгляде на ребенка, — Керн.

— Мама, — дернув ее за юбку, сказала девочка, — хочу кушать.

Они быстро переглянулись. Похоже правильно сообразил, с деньгами плохо.

Выглянул в коридор и тут же нарисовался проводник. Не уверен из какой разведки нашей или австрийской, мне до одного места.

— Ресторан еще не работает, — сообщаю, вернувшись, — но нам принесут перекус.

— И сколько стоит? — нерешительно спросила женщина.

— Давайте договоримся. Вы мне ничего не должны, однако если встретите однажды нуждающегося — накормите и, если не нарушает какие принципы — помогите. Я не про нищих попрошаек, отнюдь. Про нормальных людей, которым не повезло. Меня когда-то бескорыстно дали возможность выкрутиться из тяжелейшей ситуации, теперь и я стараюсь при случае. В буддизме, в Азии такая религия, есть закон кармы. За все что ты делаешь плохое и хорошее тебе воздается, — я посмотрел ей прямо в глаза.

— Вот иногда совершаю маленькие добрые поступки. В компенсацию за все плохое, некогда сделанное.

          — А разве так можно? — спросила девочка.

Кажется, достаточно сообразительна, чтоб уловить разницу с привычной моралью.

— Индусы с китайцами думают иначе, — отвечаю серьезно. — Они не глупее нас, но некоторые вещи воспринимают не как европейцы. Другая цивилизация, если ты меня понимаешь.

— Восток есть Восток, с Западом им не встретиться никогда, — продекламировала негромко женщина.

Такого перевода не слышал. Хотя, если честно, Киплинга на немецком не читал совсем. Смысл, тем не менее, не изменился.

Тут принесли стандартный обед за десять лир. В каждом пакете еще теплые булочки, четверть цыпленка с картофелем, сыр, яблоко с грушей и бутылочка легкого вина. В один, по моей просьбе положили лимонад. Может нормальные дети средиземноморья и привыкли хлебать вино с малолетства, однако мои новые знакомые с севера и у них иные понятия. Ну еще вилки приложили, хотя обычно итальянцы едят такое руками.

Ребенок был прекрасно воспитан и не смотря на готовность жадно жрать, кушала с достоинством, откусывая мелкие кусочки и изредка поглядывала на мать, которая кивала с одобрением. Наевшись, слегка осоловела и ее потянуло в сон.

— Белье в диване, — сообщил. — На горшок…

В таких купе туалет часть услуги, дверь тут же и не требуется стоять в очереди в общий. О, эти вагоны для простонародья! Непривычного может от запахов стошнить.

— … и спать. А я выйду, чтоб не смущать при переодевании.

Правильно было б дымить в открытое окно с умным видом, но я давно не заморачивался мнением окружающих. Расстегнул рубашку и принялся листать прихваченные на вокзале итальянские газеты. Австрийские события… не волнует. Переговоры под мудрым руководством Дуче постольку-поскольку. Наиболее стабильная валюта мира, американский доллар[3] девальвируется. Неприятно.

А вот это уже реально ни в какие ворота: OVRA «Орган надзора за антигосударственными проявлениями» раскрыл заговор в среде фашистского руководства. С середины 20х политической разведкой руководил, как и обычной полицией Артуро Боккини. Всегда подозревал, что его живучесть и возможность говорить в лицо Дуче не самые приятные вещи, озвучивая фактическое положение дел и настроения народа, не пытаясь лакировать действительность, объясняется тем, что он вроде меня. Доверенный человек, которому ставят задачи и он их выполняет, не спрашивая зачем. Зато в остальном ведет себя свободно.

          Одно время пытался вычислить агентов с нулями и кроме зам начальника 2-го бюро под подозрением двое в армии, один в МИДе и есть дипломат в Германии. Уж очень ситуация похожа. Внезапный взлет и солидные деньги неизвестно откуда. Впрочем, доказательств никаких. Приди ко мне с такими вопросиками тоже б посмеялся.

Во всяком случае, никогда не поверю, что Боккини сам по себе взялся арестовывать старых испытанных фашистских расов[4]. Наверняка получил от Дуче отмашку. Не знаю, как там с заговором, но люди вроде Роберто Фариначчи, Курцио Малапарте и Джулиуса Эвола открыто выступали пронемецки и расистки, поклонники Гитлера и сомнительные помощники, при любой конфронтации с северным соседом. Вечно критиковали умеренную и компромиссную международную политику и требовали неких завоеваний. Мне не понять, кому сдалась оккупация Албании, которая и так у нас в кармане или война в Эфиопии. Наверное, самолюбию льстит желание отомстить за прошлый позор, но вот захватим и что дальше? Взять там особо нечего, сначала нужно построить дороги и предприятия. В Сомали итальянцев несколько сотен и не особо торопятся ехать. Допустим, место удачное, перекрыть морские пути, но ведь и нам моментально закроют, стань борзеть. Нет никакой возможности снабжать без Суэца. Вокруг Африки себе дороже выйдет. Заселять есть Ливия, гораздо более полезная и уже дающая отдачу. 

Характерно, что Бальбо никто не трогает. Тот всегда был крайне критичен в отношении Гитлера и пусть отношения с Дуче не безоблачные, основные идеи разделял. Интересно, так и останется губернатором колонии или получит серьезный пост. Совсем уж прежних лидеров давить вряд ли станут. Устроят процесс над борцами с разложившимся руководством, пошедшим на союз с «нацистко-буржуазными» элементами и никто не пикнет.

Даже Corriere Padano, «Газета фашистской революции», завоевавшей репутацию независимой, будучи одной из немногих газет в стране, открыто ставящей под сомнение решения, принятые правительством, партией и Муссолини поддержала аресты, намекая на повторение австрийского путча у нас дома и связи между заговорщиками.

Грядут серьезные перемены. Тут уж пахнет не фашисткой диктатурой, а лично Муссолини. И судя по вялой народной реакции он своего не упустит. 

Был уже однажды замечательный пример, когда реформировали армию. Как тогда говорили, Муссолини сидит на своем месте, потому что армия позволяет. И тут внезапно обнаружились результаты государственного аудита. Громко, с трибуны парламента, Дуче зачитал отчет о состоянии вооруженных сил на 1925г.

Дивизии неукомплектованные, имели меньше артиллерии, чем стандартные французские. Армия испытывала нехватку оружия, боеприпасов и запасов горючего. Авиация фактически не существовала. Даже из имеющихся устаревших разномастных моделей в воздух способны подняться не больше трети. Запасов топлива для флота на два месяца, но сам он уже несколько лет гнил в портах, почти не выходя в море. При этом с 1914г количество генералов увеличилось со 176 до 556[5] и если рядовых после войны демобилизовали, то они продолжали стабильно получать жалованье и сидели по непонятно чем занимающимся штабам.

          Скандал вышел знатный, но поскольку Муссолини категорически отказался сливать фашистскую милицию с армией и всего лишь требовал назначения компетентных начальников, поддержанный в том сворой увидевших приятную перспективу майоров и полковников, парламент под дружные рукоплескания выдал разрешение на реформу вооруженных сил. Как позже оказалось заодно и ВМФ.

          Прежних генералов практически всех, первую очередь пожилых, отправили в почетную отставку с сохранением пенсии. Заодно сократили армию до десяти пехотных и пяти альпийских дивизий, пробив дополнительные ассигнования на ВВС и флот. В итоге, после тщательной чистки, посты заняли молодые и энергичные люди, а сама армия стала достаточно профессиональной, благо заодно проходило и перевооружение.

Еще до Великой войны собирались увеличивать калибр стрелкового оружие, но так и не успели. Теперь все шло гладко. Прежние ружья заменялись на карабины 7,62мм, с прекрасной точностью и достаточно легкие. Ну и ПП с пулеметами. Модернизировалась артиллерия, появлялись новые типы самолетов. Нет, я не цитирую проправительственные статьи с восхвалениями. Кое-что еще в прежние времена получал для проверки в Черную колонну, а многом знаю от специалистов. Практически весь нынешний офицерский состав прошел через североафриканские колонии. Многие уже не видели серьезных боев, но достаточно и тех, с кем имел дело. Особых тайн капитаны с майорами, даже напившись, выдать не способны, тем не менее, об основных тенденциях наслышан.

Людвик вынес остатки еды, закрыл за собой дверь и прошел в конец вагона, честно выкинув в помойное ведро, вместо окна. Правильно. На такой скорости, как бы мелочь обратно нам же в рожи не занесло.

— А что в горах иногда мелькает? — спросил, останавливаясь рядом.

— Альпийская линия. Вроде оборонительных фортов «Мажино». Лет десять строят и возможно столько же продолжат. Во-первых, там ставят морские орудия чудовищного калибра, снятые с линкоров и тому подобных утюгов. Теоретически они способны накрыть цели на дистанции в 30—40 км. То есть все здешние дороги. Во-вторых, занятие для безработных, а их хватает. Ну и самое важное, в-третьих, используется цемент, арматура, ставятся бронеколпаки, а значит постоянный спрос на определенную продукцию. Процесс улучшения фактически бесконечен.

— Но это ж немалые деньги из бюджета?

— Страховка насчет замечательных немецких соседей. Кто его знает, не треснет ли чего в дурную башку Гитлеру по поводу неполноценности итальянской расы.

Он явно не привык к таким разговорам и промолчал.  

— Уволили для очищений арийской науки? — спрашиваю без особого интереса. И так догадался.

— Хуже всего, вчерашние друзья и приятели моментально перестали здороваться и никто не брал на работу, хотя пару лет назад приглашали на очень приличные деньги.

— У меня есть хороший знакомый по имени Бенито Муссолини.

Людвик посмотрел оторопело. Ну, да, все равно как похвастаться дружбой с Чемберленом. 

— Обычно его прогнозы сбываются. Так вот: вам крупно повезло. Крайне своевременно смылись. Пройдет пару лет и все станет в разы хуже. Начнут прямо отбирать имущество, запрещать работать и когда жить станет не на что жить, выкинут через границу без паспорта. Что это означает, можете при случае поинтересоваться у русских эмигрантов. Им хоть Нансен выбил специальный. Немецким евреям и такого не дадут. Так что держитесь за работу и молитесь на жену. Она пошла с вами, а могла развестись и остаться на родине с родителями. Правда с Рут были б проблемы. Четверть не арийской крови уже низшая раса и место таким максимум на уборке дерьма.  

— Вы говорите страшные вещи.

          Ох, не представляешь ты, что такое человеческая ненависть и как далеко она способна зайти. Мне даже вспоминать неприятно. На деле я ведь еще и смягчил прогноз Дуче. А ведь и без него нетрудно увидеть куда все катится. Любой, читавший «Моя борьба» должен сообразить. Там все прямым текстом. Но нет, выводов люди не делают и ничему не учатся. Даже видевшие своими глазами русскую революцию и ее последствия.

          — Я сказал. Ты услышал. А какие выводы сделаешь, уже не мои проблемы.

---

[1] Это чистая реальность, заодно показывающая, насколько скользкий вопрос долгов первой мировой. Российская империя плачет, глядя на это. Ее бы непременно охально обидели, в отличии от недоразвитых Италий и Турций. Фактически мизерная сумма и до 1988г. Часть американских долгов была реструктурирована, а другая значительная часть с причитающимися по ним процентами (Италии и Франции – 80,2 и 60,3 % соответственно) аннулирована. Одновременно была значительно сокращена сумма полагающихся с Германии репараций.

 

[2] Транзисторами.

[3] И тогда тоже. Фунт английский еще не ушел со своего места, но с ним были большие проблемы.

[4] Слово попало в итальянский после проигранной войны с Эфиопией в 19 веке и означает большого человека, феодала. Многие из фашистских лидеров именно так и начинали карьеру, опираясь на семейные связи и преданных поданных.

[5] Реальные цифры

[марик]

Гостиница встретила с распростертыми объятиями. Даже не подозревающий о моей реальной роли в отношении «Рисорджименто» обслуживающий персонал не то чтоб обожал, но хорошо относился. Я не скуп и даю приличные чаевые, к тому же регулярно заходят известные личности из кино и можно похвастаться, а то и показать приятелям автограф.

          Мчаться с докладом к Дуче нет никакого смысла. Кроме того, что поручение насквозь неофициальное и никто без предварительной договоренности в кабинет не пустит, все можно прочитать в газетах. Я свое дело сделал на отлично и не обязан суетиться. Поэтому осторожный стук в дверь удивил. Только и успел искупаться и переодеться, раздумывая то ли идти ужинать, то ли попросить прислать в номер и потом завалиться спать.

          В коридоре обнаружилась хорошо знакомая горничная этого этажа Валентина. Она достаточно симпатичная и при случае делает глазки, не то в надежде на протекцию с ролью, не то по привычке. Увы, от Джузеппе знаю, что иной раз постояльцам оказывает услуги не по одной уборке, а любовь за деньги не для меня. Нет, порой приходится при осаде понравившейся женщины дарить отнюдь не дешевые подарки, но это другое дело. Мужчины поймут. К тому же она излишне упитана. Не мой типаж.

          — Синьора Клаудиа просит вас спустится в ресторан, — сказала с придыханием.

          Вот еще новости. Прежде не стеснялась вламываться посреди ночи, а тут такие политесы. Странно.

          — Спасибо, — заодно награждаю небольшой купюрой.

          Время к вечеру, народу достаточно много, но не заметить кинодиву невозможно. Даже не знаю, как это назвать, вроде аура. Эдакая чувственность вокруг. Все нормальные особи мужского пола невольно оборачиваются.

          — Опять куришь, — говорю недовольно, садясь напротив и помахав официанту.

          — Я тоже тебе рада, — даже не подумав загасить окурок.

Приличная женщина должна хотя б мундштуком пользоваться, но Клаудиа живет в своих понятиях. Она употребляет сигареты «Аванти» с бумажной гильзой. Не удивлюсь, если скоро войдет в моду. Кстати, а ведь классная идея. Надо Паоло подкинуть. Пусть его модели непринужденно чего в руках держат или опираются на крупный предмет. А за дополнительную рекламу фирма расплачивается.

— Тебя не было почти месяц!

— Три недели и предупредил!

— Какая разница!  

          — Ну, если б смылся не позвонив, действительно, смотрелось б неприятно. А сейчас не вижу причин для громкого скандала.

          Она посмотрела на меня тяжелым взором. На удивление терпеливо переждала заказ, отказавшись резким жестом от предложения выбрать тоже. 

          — Да, — сказала, когда официант ушел, — не видишь. Для тебя все нормально. А вот я подумала и решила: пора разорвать наши отношения к черту!

          А вот и сюрприз.

          — Я ухожу. Совсем. Окончательно.

          — Ты нашла кого-то, готового жениться?

          — Да, — неожиданно спокойно сообщила. — Он хороший человек и хочет сделать меня счастливой.

          — И кто это?

          — Надеюсь не собираешься…

          — Клаудиа, — говорю с укоризной, — я не идеал, но все ж не мелкий пакостник и мстить не собираюсь. Ни ему, ни тебе. Ты взрослый человек и решаешь сама, как жить. А имя ведь все равно узнаю, так почему не от тебя.

          — Базетти[1], — сказала после паузы. — Он меня понимает…

          Молодец, девочка. Если за кого и выходить замуж, так за известного режиссера. Без ролей не останешься. Только любви не чую. Не так про дорогого человека говорят. Но это уж и правда, не мои проблемы.

          — Между прочим, а что там со сценарием?

У нее вспыхнули глаза, в отличии от прежнего.

          — Мы практически закончили. Лука говорит неплохо вышло.

          — Тогда заходите вдвоем, как только будет поставлена точка. И не думай, — погрозил пальцем, — что смотреть не стану. Отношения отношениями, какими бы они не были, а работа сама по себе. Я за деньги отвечаю и их отбить положено. Партия не любит провальных картин.

          Мы еще немного побеседовали, причем Клаудиа время от времени посматривала со странным выражением, когда полагала, не вижу, уткнувшись в тарелку. Все ж истинная женщина. Удачно вышла из неприятной ситуации, но недоумевает, почему так спокойно отнесся. Должен был пасть на колени и уговаривать остаться. Или бегать по потолку и стрелять из браунинга.

          Не успела удалиться, поцеловав в щеку, как появилась Мария Гаэтано. На самом деле у нее какая-то неблагозвучная украинская фамилия, а Гаэтано по первому мужу. В кино попало опять же через меня, но без того, о чем все сразу думают. Просто, если Клаудиа на экране классическая итальянка, то Мария четко попадает в типаж бедной наивной сиротки, которую добиваются опытные сердцееды, но в конце она найдет истинного мужчину, полюбившего и готового ради нее на все. Она и в жизни производит такое впечатление. Маленькая, фигурка хрупкой девочки и на вид лет двадцать, хотя в реальности на десятку больше. Вот по внешним данным и отобрал для очередного фильма. А там уже и без меня нашлись желающие дальше снимать.  

          — Ты ведь уже в курсе? — без спросу, упав на стул рядом, жадно спросила.

          — Про пронемецкий заговор?

— Про твою подружку.

— А, это… Ну, она честно рассказала о новом увлечении.

— Дурак ты, Сандро, — сказала серьезно, причем сразу видно, уже крепко набралась. Обычно она себя так не ведет. — Такую бабу упустил. Да ведь не ее одну. И меня. Ведь позвал бы тогда, побежала б сразу. И не за роль, хотя спасибо тебе за поворот в судьбе к лучшему. Уж больно ты симпатяга, да еще и со славой не лучшей. Хорошие девочки любят апашей, а ты нечто гораздо более серьезное.

— Берешься утешить?

— Так позови.

— И муж не помеха.

Он у нее какой-то аристократ, по слухам не столь по женщинам, сколь по мужчинам специалист. Обычно такие вещи в киношной среде всем известны. Красавец-мужчина и герой-любовник большинства итальянских фильмов, на каждый из которых толпой валят влюбленные женщины, живет с известным режиссером и тот ему лепит карьеру. Подозреваю после очередного поцелуя в кадре крупным планом полощет рот, настолько его корежит от баб. В Италии о таком не говорят и не пишут, но все ж и не сажают. Кстати, Мария отнюдь не гуляет на показ. Может и было, да тихо. Про нее ничего не слышал.

— Не стенка, — сказала со смехом по-русски, — можно и подвинуть.

Я сделал вежливо-удивленное лицо.

Почему-то до сих пор никто не докопался до происхождения. Может потому что паспорт настоящий, а в бардаке первых послевоенных лет туринскую мэрию случайно спалили, вместе с архивом. А может и сознательно пришли поджигатели. Мало ли какие там хранились документы на собственность и кто кому кем приходится. Моим родственичкам вряд ли приятно старые подробности вытаскивать на свет, да и лишатся пусть не особо богатых, но постоянных подарков, узнай я про говорливых. Подозреваю, в OVRA прекрасно в курсе, но оттуда ко мне придут уж совсем в пиковом варианте.

— Ерунда, — заявила на итальянском. — Он не потревожит. Или не нравлюсь? — и потянулась, аж обтягивающее платье стало совсем невидным.

— Синьор, — обратился появившийся из-под земли Джузеппе. — Вас к телефону.

— Не видишь, — свысока бросила Мария, — мы общаемся! Синьор перезвонит завтра.

— Это важно, — сказал Джузеппе, подмигивая сразу двумя глазами. — Партийные дела.

Зря бы он не прицепился и вряд ли меня внезапно захотели увидеть в конторе по культуре. Фактически никто и не подозревает там о возвращении. Разве кто стукнул прямо из гостиницы.

— Извини, — говорю женщине. — Потом обязательно продолжим.

Поднимаюсь и иду к бару.

— Алессандро Мори слушает.

— Ты меня узнаешь? — спросил подзабытый знакомый голос.

— Да, Юнити, — не сразу сказал.

— Не называй имен.

— Да.

— Ты нужен, срочно. Адрес знаешь?

— Да.

— Приезжай.

Не было печали, кладя трубку, подумал, черти накачали. Переться на ночь глядя к официальной любовнице Муссолини. Можно подумать он об этом не узнает прямо с утра. Но зря б не позвала. Надо ехать, без вариантов, даже если Мария обидится. Что-то серьезное произошло.

---

[1] Должен сказать, что кроме всем известных политиков многие персонажи реальные люди, но я их слегка изменял. Кое кто прозрачен и легко вычисляем. Не обязательно биография совпадает буквально с прототипом.

[Magnum]

Юнити

Она же упоротая. 

 

[ВИП]

Она же упоротая. 

может попаданка

[Magnum]

может попаданка

Сомнительно, вроде был уговор что попаданец только один.