Аграрная реформа в оккупированной турецкой Армении и северной Персии

[Крысолов]

Сравните масштабы колонизации за 1911-1916 Сибири и Туркестана. Разница, ЕМНИП, на порядок.

Еще раз, в Сибири свободных земель больше. И Кстати, что вы понимаете под Туркестаном? Я Семиречье тоже в него включаю

С этого начинать, вообще-то надо, прежде чем маниловщину разводить.

Какую маниловщину? у меня нет данных о количестве пахотной земли в Анатолии и о % принадлежащей местным лендлордам

На первой странице Читатель пишет прямо противоположное. Хотя, конечно, это его мнение, как это часто бывает, может оказаться ошибочным. А Вы нашли документальные опровержения?

Статья Холквиста не грузится, и наверняка я ее не понмю. но не помню чтоб там было указано что русским планировалось дать больше чем местным.

Не сомневаюсь, что русское правительство шло на эту глупость. Однако, я не думаю, что судьба русского правительства - постоянно наступать на одни и те же грабли.

Т.е и Муганскую степь на надо было заселять? Переселение рассматривалось как средство русификации края и никакой возможности изменить эту политику нет.  Кстати, многоуважаемые евреи в Израиле примерно такую же политику проводили, и, мне кажется, до сих пор проводят и ничего, не жужжат.

Изменено 3 Sep 2016 пользователем Крысолов

[Вандал]

Еще раз, в Сибири свободных земель больше.

Дык. А по сравнению с окрестностями Трапезунда намного больше.

И Кстати, что вы понимаете под Туркестаном? Я Семиречье тоже в него включаю

И я тоже.

Какую маниловщину?

Об усиленной колонизации края русскими. Вы на карту тех мест смотрели? Там горы, Понтийские.

Статья Холквиста не грузится, и наверняка я ее не понмю. но не помню чтоб там было указано что русским планировалось дать больше чем местным.

Можете сказать спасибо своему любимому Читателю за то, что он постоянно дезинформирует других, мешая свои домыслы с фактами. Вполне может быть так, что в источнике именно так, как Вы говорите. Но коль статья сейчас не грузится, то что остается? То, что написал Читатель.

Т.е и Муганскую степь на надо было заселять?

Это Вы про молокан? Которых образовалось в тех местах аж 500 тысяч за 70 лет? Вы это серьезно, что молокане в таких количествах рассматривались как средство русификации края? 

Кстати, многоуважаемые евреи в Израиле примерно такую же политику проводили, и, мне кажется, до сих пор проводят и ничего, не жужжат.

У евреев национальное государство, а не многонациональная империя. Преобразование одного в другое крайне сомнительно и попросту опасно для империи.

 

[Крысолов]

Дык. А по сравнению с окрестностями Трапезунда намного больше.

Это не значит что в Трапезунде земли нет и правительство не станет проводить свою обычную политику русификации края

И я тоже.

ТАм был неплохой поток колонизации. А после событий 16-го года он еще бы и усилился, т.к. киргизов банально согнали с земли.

Там горы, Понтийские.

А я постил свидетелства очевидцев 1913 года о хозяйствовании русских переселенцев в горных областях Туркестана

Это Вы про молокан? Которых образовалось в тех местах аж 500 тысяч за 70 лет? Вы это серьезно, что молокане в таких количествах рассматривались как средство русификации края? 

Нет, не про молокан.

http://www.iriston.com/nogbon/news.php?newsid=482

http://www.iriston.com/nogbon/news.php?newsid=481

Преобразование одного в другое крайне сомнительно и попросту опасно для империи.

А французы-то не знали...

В общем, я к чему. Пока в России будет излишек этого самого дем. потенциала - правительство будет проводить программу колонизации.

 

[sigulin.maxim]

правительство не станет проводить свою обычную политику русификации края

ну и русифицируют трапезунд пожалуй даже в меньшей степени чем Крым (все же времени на Крым ушло больше). В лучшем случае относительное русское большинство с суммарным преобладанием греков, турок, армян, хемшилов, курдов-езидов, возможно будут выделены из числа курдов зазаки (хотя это ближе к Эрзуруму или даже Эрзинджану)

[Вандал]

Это не значит что в Трапезунде земли нет и правительство не станет проводить свою обычную политику русификации края

Вы постоянно раздуваете из мухи слона. Ну будут пытаться проводить. Ну поедет кто-то. Ну вызовет это очередное обострение на национальной почве. Ни о каком поглощении местного населения и преобладании русских речи быть не может.

ТАм был неплохой поток колонизации.

Не вижу. Если под неплохим потоком понимать, что кто-то вообще едет, тогда да. А если сравнивать масштабы с Сибирью - то нет.

А после событий 16-го года он еще бы и усилился, т.к. киргизов банально согнали с земли.

Да и ради бога, Семиречье небольшое, много поглотить не сможет. И еще, до прокладывания Турксиба ни о каком серьезном усилении не могло быть и речи.

А я постил свидетелства очевидцев 1913 года о хозяйствовании русских переселенцев в горных областях Туркестана

Естественно, что кто-то крутился и приспосабливался. Но само по себе сельское хозяйство в горных районах более способствует развитию скотоводства, причем мелкого (овцы, козы). Поскольку скоту требуется больше пищи, это неизбежно означает более низкую плотность населения. То есть тот же "трудовой надел" должен быть более обширным. А с учетом немалого местного населения, на долю русских остается немного.

Нет, не про молокан. http://www.iriston.com/nogbon/news.php?newsid=482 http://www.iriston.com/nogbon/news.php?newsid=481

Простите, а Вы текст-то читали? И, таки молокан с духоборами там много, даже в Мугани. А то, что красных точек дофига, так это ничего не говорит о реальной населенности. Размеры поселений не указаны.

А французы-то не знали...

Вы о чем вообще? Когда это у французов многонациональная империя была?

 

[Крысолов]

Ну вызовет это очередное обострение на национальной почве. Ни о каком поглощении местного населения и преобладании русских речи быть не может.

А я такого не говорил.

Если под неплохим потоком понимать, что кто-то вообще едет, тогда да. А если сравнивать масштабы с Сибирью - то нет.

Сибирь банально больше. По Семиречью (вернее по ее части) ... черт. На ГугльБукс лежит книжка Украинцы в Кыргызстане, но не могу найти ссылку на нужную страницу. В общем в 1916 году на территории Киргизии проживало 47 тысяч одних только украинцев, причем за счет переселения в период с 1900 по 1916 их число удвоилось. Как по мне - так неплохо.

И еще, до прокладывания Турксиба ни о каком серьезном усилении не могло быть и речи.

Я понимаю. Но когда Турксиб проложат дем.излишки никуда не денуться.

А с учетом немалого местного населения, на долю русских остается немного.

Кое-кому придется потеснится Тут правильно заметили - кочевников будут гнобить.

Простите, а Вы текст-то читали? И, таки молокан с духоборами там много, даже в Мугани. А то, что красных точек дофига, так это ничего не говорит о реальной населенности. Размеры поселений не указаны.

Читали. Я вижу не размер поселений я программу по создании сети русских поселений. Понятно что Кавказ русифицировать невозможно, но создание сети русских селений - верю

И кстати, зря вы про духоборов с молоканми. Полагаю, после введения веротерпимости они вполне вольются в русскую нацию. По крайней мере в иноязычном окружении это произойдет.

Вы о чем вообще? Когда это у французов многонациональная империя была?

Да практически до самой ВФР. Пол-страны по французски не говорила :-)

В лучшем случае относительное русское большинство с суммарным преобладанием

Кстати, тут надо отличать крестьянское и городское население. Если в первой половина 20-го века русские будут более заинтересованы в сельскохозяйсвенной колонизации края, то во второй пойдет поток горожан, по мере развития городов и промышленности.

урдов-езидов, возможно будут выделены из числа курдов зазаки

Уж не помню кто из этих курдов кочевник. С кочевниками разговор будет короткий

[Вандал]

В общем в 1916 году на территории Киргизии проживало 47 тысяч одних только украинцев, причем за счет переселения в период с 1900 по 1916 их число удвоилось. Как по мне - так неплохо.

24 тысячи за 16 лет? По 1,5 тысячи в год? Фигня.

Я понимаю. Но когда Турксиб проложат дем.излишки никуда не денуться.

Да не будет никаких демографических излишков, ерунда все это. Повторяю: кому-то надо на помещиков спину гнуть, кому-то на сахарных и винокуренных заводах работать, кому-то МТС (или их аналоги) обслуживать. Конечно, если рисовать себе утопию, что у каждого крестьянина будет свой надел в 10 десятин,  то это никакой земли не хватит. Но сама такая постановка вопроса - зло. Реальные масштабы колонизации показывают, что не будет такого никогда, и слава богу.

Кое-кому придется потеснится Тут правильно заметили - кочевников будут гнобить.

Какие кочевники на черноморском побережье Анатолии? Там преимущественное население - оседлые греки.

Я вижу не размер поселений я программу по создании сети русских поселений.

А я вижу слова "попытки" и еще "противоречия".

Полагаю, после введения веротерпимости они вполне вольются в русскую нацию.

Что-то они в Америках не шибко с другими русскими сливаются. Да не больно и нужно. По мне, так пусть живут себе, как хотят.

Да практически до самой ВФР. Пол-страны по французски не говорила :-)

А это пофиг. У них церковь одна, Луи XIV постарался. Окситанцы к французам, это как украинцы к русским. В чем-то ближе, в чем-то дальше. Вино пьют как те, так и другие, в Христа веруют, и мессу служат. Это Вам не мусульмане, и не григориане.

Кстати, тут надо отличать крестьянское и городское население. Если в первой половина 20-го века русские будут более заинтересованы в сельскохозяйсвенной колонизации края, то во второй пойдет поток горожан, по мере развития городов и промышленности.

ЩИТО? Какая нафиг промышленность в Трапезунде или Эрзеруме? Окститесь. И промышленность - это совсем не тот тренд. Это в СССР на промышленность упирали. А в нормальной капиталистической России города будут в первую очередь финансовыми центрами. Где денежные потоки, туда и потоки мигрантов. Так что Одесса, Киев, Харьков, Ростов, Екатеринодар, Баку, Самара, Нижний, Казань, Екатеринбург, Омск, Новониколаевск, Красноярск, Хабаровск, Владивосток. Как-то так.

[Крысолов]

Какие кочевники на черноморском побережье Анатолии?

Откуда я знаю? Курды всякие нехорошие. Не владею материалом, заходили ли местные башибузуки в Понтийские вилайеты. А армянских такое постоянно практиковали.

А я вижу слова "попытки" и еще "противоречия".

А кто сказал что будет легко?

Что-то они в Америках не шибко с другими русскими сливаются.

А с кем им там сливаться? С советскими мутантами?

Да не больно и нужно. По мне, так пусть живут себе, как хотят.

Ну или так. 

Это Вам не мусульмане, и не григориане.

Мусульмане и григориане станут басками и алжирцами. Первые сидят и не жужжат (в отличие от испанских басков) вторым помешала деколонизация. Хотя многие тогдашние алжирцы, успевшие свалить во Францию вполне стали французами мусульманского вероисповедания.

Кстати, свидетельства очевидца http://puerrtto.livejournal.com/950276.html Никогда не знал что абхазские мегрелы используют русский как язык бытового общения. и это при советской национальной политике которая умудрилась провалить все что только можно и нельзя.

Это в СССР на промышленность упирали. А в нормальной капиталистической России города будут в первую очередь финансовыми центрами.

Я именно это и имел ввиду, лень было расписывать

Как-то так.

Коллега, Майями из крокодильего рая и кладбища пенсионеров стал ЕМНИП четвертым городом США (про Калифорнию я вообще молчу). За последние 40 лет. Не скажу что Трапезунд станет четвертым (это скорее Константинополь), но субтропический климат, море и горы много кого привлечет.

 

 

 

 

[sigulin.maxim]

Откуда я знаю?

курдов там нема. Зато есть (кроме греков - почти половина), турки, армяне, хемшилы (армяне-мусульмане), лазы-чаны (условно, грузины-мусульмане), черкесы (мухаджиры) и немного евреев (куда без них). Для кочевников там нет условий, то что не возделано, то покрыто лесами понтийского типа (с лианами и т.д.). В общем по климату - аналог Абхазии (чуть суше). 

[Вандал]

Откуда я знаю?

Смотрите карту Михаила Александровича.

А кто сказал что будет легко?

А кто сказал, что оно вообще будет осуществлено, если оно не легко? По 1,5 тысячи в год конечно, можно переселять.

А с кем им там сливаться? С советскими мутантами?

В Америке много всяких русских. И еще дореволюционных, и эмигрантов после Гражданской.

Мусульмане и григориане станут басками и алжирцами. Первые сидят и не жужжат

Не станут. Чего баскам жужжать? Католики же. Под французской короной уже сотни лет.

вторым помешала деколонизация.

Передергиваете. Алжирцы - это совсем другая история. И то, что им помешала деколонизация - это еще бабушка надвое сказала. С той же степенью достоверности можно утверждать, что деколонизация - это как раз то, к чему приходят национальные государства, пытающиеся строить империи.

Хотя многие тогдашние алжирцы, успевшие свалить во Францию вполне стали французами мусульманского вероисповедания.

Многие - это сколько? Я полагаю, уезжала, в основном, интеллигенция? Впечатляющий итог за 130 лет владения.

Кстати, свидетельства очевидца http://puerrtto.livejournal.com/950276.html Никогда не знал что абхазские мегрелы используют русский как язык бытового общения. и это при советской национальной политике которая умудрилась провалить все что только можно и нельзя.

Интересно Вы трактуете это свидетельство. Вы слишком негативно настроены к СССР и его национальной политике. Свидетельство-то как раз показывает прямо противоположное тому, что Вы возносите на знамя. Я это к тому, что в связке "уж если даже в СССР смогли, то и в Российской империи тем более смогут" хромает уже исходное положение. Просто допустит, что в СССР не всё было плохо, и были удачные ходы. Тогда станет понятно, что если получилось в СССР, это совсем не значит, что получилось бы в Российской империи, тем более на задворках.

Коллега, Майями из крокодильего рая и кладбища пенсионеров стал ЕМНИП четвертым городом США (про Калифорнию я вообще молчу). За последние 40 лет.

За последние 40 лет. Условия стали позволять. Технический прогресс и финансовое могущество. Они могут себе позволить города посреди болот строить. Ну и флоридский климат большинству американцев как-то попривычнее, чем черноморское побережье Кавказа россиянам. А про Калифорнию правильно молчите. Это вообще райский уголок. Хотя и там расцвет совпал с распространением кондиционеров.

Не скажу что Трапезунд станет четвертым (это скорее Константинополь), но субтропический климат, море и горы много кого привлечет.

Много кого привлекли Сочи? Трапезунд как бы не хуже. Даже Черноморский берег Крыма (с его изумительным климатом, рекомендованным всем легочникам) привлекает не многих. Поотдыхать - да, а жить постоянно - что-то не вижу там городов-миллионеров.

 

 

[Крысолов]

И еще дореволюционных, и эмигрантов после Гражданской.

Вымерли они все давно, а дети полностью ассимилировались.

Чего баскам жужжать? Католики же.

А чего испанским жужжать? В современном мире не религия играет главную роль (при условии того что нация сформируется, а не останется в архаике)

Я полагаю, уезжала, в основном, интеллигенция?

А меня именно интеллигенция и интересует, поскольку именно она локомотив нации, которая формирует ее, нацию, тем или иным образом.

Вы слишком негативно настроены к СССР и его национальной политике

Виновен, каюсь.

Свидетельство-то как раз показывает прямо противоположное тому

Не вижу ни одного. Единственное что у Софьи Власьевны получилось  - деклерикализовать общество, но, спустя некоторое время и тут становится ясно что и здесь проклятые буржуины лучше справились.

Тогда станет понятно, что если получилось в СССР, это совсем не значит, что получилось бы в Российской империи, тем более на задворках.

Лично я для России вижу (посля снятия проблемы излишков населения и земельного дефицита) что-то вроде американского пути - плавильный котел наций. Впрочем в разных местностях будет по разному.

За последние 40 лет. Условия стали позволять. Технический прогресс и финансовое могущество

Так вот и я об этом. Понятно что в 1950м году никакого расцвета Трапезунда не будет.

чем черноморское побережье Кавказа россиянам

Значит не русские поедут, а украинцы, всего и делов 

Много кого привлекли Сочи? Трапезунд как бы не хуже. Даже Черноморский берег Крыма (с его изумительным климатом, рекомендованным всем легочникам) привлекает не многих. Поотдыхать - да, а жить постоянно - что-то не вижу там городов-миллионеров.

Неудивительно в стране, в которой десятая (или больше?) часть населения живет в столице.

Да и сравнивать ри-РФ с населением 140 млн человек, с АИ-Россией с населением в 500 млн как-то не комильфо

[wizard]

Трапезунт (Trapezunt, Trabezon, Trabizun, Tirabzon, Trebizond, турецк. Tar?bosan или Tarabuz?n, на Lingua franca — Trebisonda) — главный город турецкого вилайета того же имени в Мал. Азии, после Смирны самый важный торговый пункт в азиатской Турции, на высоком берегу Черного моря, у устья р. Мучки, у подошвы покрытого лесами Колат-Дага (3410 м). Улицы узкие, неправильные, с небольшими, по большей части, деревянными домами. В предместье бывший греческий собор св. Софии, обращенный турками в мечеть и сохранивший (подобно константинопольскому) название Ая (Агиа)-Софии. Другое предместье (восточное) все разрастается и застраивается. Старый город, сохранивший отчасти старые византийские стены, все еще густо заселен и сохраняет название «города» по преимуществу. В Т. до кровавых событий 1896 г. было 35—45000 жителей, в том числе более 6000 армян и 7—8000 греков, остальные преимущественно турки, немало персов, но после побоищ и вызванных ими выселений число жителей значительно сократилось. Т — резиденция греческого митрополита, армянского архиепископа, армяно-униатского епископа. Более 20 христианских церквей, около 40 мусульманских мечетей и школ. В греческом предместье помещаются европейские товарные склады и торговые депо. По своему благоприятному местоположению, Т. мог бы служить главным складочным и экспедиционным пунктом для торговли между Европой и Передней Азией, но вследствие плохого состояния путей сообщения внутри страны, турецких таможенных пошлин и конкуренции русской закавказской железной дороги его торговля сильно страдает, в особенности за последние десятилетия. За время с 1881 по 1892 г., торговые обороты Т. понизились с 54 милл. до 36 милл. марок; сохраняет свое прежнее значение только линия Эрзерум — Тавриз. Предметами ввоза служат из Анатолии в особенности хлопчатобумажные товары (в 1894 г. на сумму 4576800 мар.), шерстяные изделия (2777200), сахар (1284000), мука (1180000), пшеница (941400), чай (545400 мар.), затем из Персии транзитом хлопчатобумажные изделия (5999000 мар.), шерстяные изделия (2923200), чай (1500000), шелковые ткани и бархат (724000 мар.) и др.; в общей сложности, ввоз составляет ок. 30498000 мар. Вывозится в Анатолию скот (2400000 мар.), табак (203500), орехи (1851000 мар.), в Персию шелковые ткани и шали (2160000), ковры (1684800 мар.); в общей сложности на сумму около 13206000 мар. В торговых сношениях с Т. из иностранных держав принимают участие главным образом Великобритания, Австро-Венгрия и Германия. Движение судов на Трапезунтском рейде в 1894 г.: 458 пароходов (всего более турецких, французских и австро-венгерских), с грузом в 522190 тонн, и 10589 парусных судов, с грузом в 50040 тонн. Правильными пароходными рейсами Т. сообщается с Константинополем, с Дунайскими устьями и с некоторыми портовыми городами Средиземного моря.

Трапезунтский вилайет занимает полосу земли вдоль морского берега длиною около 600 км. Пространство 31000 кв. км, жит. 900000 населения, в том числе более 300000 чел., говорящих по-гречески. Население занимается рыбною ловлей в море, земледелием и торговлей (вывоз орехов, бобов, фруктов, овощей, хлеба). Обширные леса, недостаточно еще разрабатываемые рудники.

[Вандал]

Вымерли они все давно, а дети полностью ассимилировались.

Молокане в одно время с ними уезжали, вообще-то.

В современном мире не религия играет главную роль (при условии того что нация сформируется, а не останется в архаике)

В современном мире. А французская нация формировалась еще в том мире. И баскская элита встраивалась во французскую еще при королях. Так сказать, еще в старой парадигме. И к тому моменту, когда стала вылезать парадигма национального государства, эта элита сочла ненужным бузить.

А меня именно интеллигенция и интересует, поскольку именно она локомотив нации, которая формирует ее, нацию, тем или иным образом.

Это не так.Вот сейчас эта взрощенная русскими интеллигенция кавказских народов всячески муссирует тему исторической вины России перед кавказскими племенами за геноцид. В Алижре, вероятно, те, кто предпочел европейскую культуру, тот свалил во Францию, а кому больше по душе пришлась идея исторической вины Франции перед арабами, остался в Алжире.

Не вижу ни одного.

Это называется "слепое пятно". Когда в упор не видишь того, что не хочешь видеть. О плюсах и минусах СССР я спорить здесь не собираюсь, дабы не вышел Спор. Просто примите к сведению, что Вы не правы.

Лично я для России вижу (посля снятия проблемы излишков населения и земельного дефицита) что-то вроде американского пути - плавильный котел наций.

Не может быть. Груз прошлого не позволит. Американцы - нация эмигрантов, им сам бог велел сплавлять нации. Люди ехали в США по своей воле, чтобы начать жизнь с чистого листа. И американская мечта сюда же. В России всё совсем иначе, территории и люди включались силой, поэтому не взлетит.

Значит не русские поедут, а украинцы, всего и делов

Я написал "россияне". Если что, этот термин еще Потемкин изобрел. Так что это и про украинцев тоже.

Неудивительно в стране, в которой десятая (или больше?) часть населения живет в столице.

??? Сочи отнюдь не в РФии основан.

Да и сравнивать ри-РФ с населением 140 млн человек, с АИ-Россией с населением в 500 млн как-то не комильфо

Какие 500? Откуда? Что Вы тут за маниловщину развели? Мы только-только в 30-е заглядывали, а Вы уже смотрите, что там будет в наши дни. А мест для жительства и городов в России и без Трапезунда хватит.

[Крысолов]

Молокане в одно время с ними уезжали, вообще-то

Сектанты, что с них взять.

эта элита сочла ненужным бузить.

Ну а чего ж она бузит в Испании? Вернее бузила до недавнего времени.

Вот сейчас эта взрощенная русскими интеллигенция кавказских народов всячески муссирует тему исторической вины

Все что что делает советский, все он делает не так. Развели нациократию, а сейчас ужасаются, ой-ой, темы муссируют (это я не про вас)

В России всё совсем иначе, территории и люди включались силой, поэтому не взлетит.

Конечно полного совпадения нет, но я бы этот опыт не отрицал. Еще раз, все будет зависеть от местности. С татарами, например получилось, даже Советы не смогли испортить.

Я написал "россияне". Если что, этот термин еще Потемкин изобрел. Так что это и про украинцев тоже.

Я предпочитаю термин рубежа 19-20 вв - триединый русский народ.

??? Сочи отнюдь не в РФии основан.

Мы только-только в 30-е заглядывали, а Вы уже смотрите, что там будет в наши дни. А мест для жительства и городов в России и без Трапезунда хватит.

Итить. А я про потенциал к 2016 году говорил. А так понятно что для того чтоб города Восточного Причерноморья расцвели надо будет длительную подготовительную работу проделать и поначалу миграционный поток туда будет невелик.

[Вандал]

Сектанты, что с них взять.

Ну вот поэтому и будут они особняком, даже при объявлении веротерпимости. Привыкли они уже сами по себе жить.

Ну а чего ж она бузит в Испании? Вернее бузила до недавнего времени.

Вы хотите быстрого и простого ответа на сложный вопрос? 

Все что что делает советский, все он делает не так. Развели нациократию, а сейчас ужасаются, ой-ой, темы муссируют (это я не про вас)

Вообще-то её как раз при царях и начали разводить. Ведь именно при царях местные аристократы "продавшие душу русским", как теперь про них говорят, занимались сохранением языков этих кавказских меньшинств. Вы просто так же неадекватно как на СССР, смотрите на идеи национализма (только с другим знаком). Всё это логично вытанцовывается. И чем дальше, тем больше будет выпирать. При любом строе, а не только при советском. Если будут тупо гнобить, только хуже будет: ореол мучеников националистам среди своих будет обеспечен.

С татарами, например получилось, даже Советы не смогли испортить.

Татар сотни лет вплавляли. Еще с тех времен, когда никаких наций не было. Началось-то со сродства элит. И то, в 90-е годы просто у руля оказались грамотные люди, увидели, что плюсов от лояльности центру больше, чем минусов. Да и куда им деваться было с подводной лодки?

Я предпочитаю термин рубежа 19-20 вв - триединый русский народ.

Ужас. Не взлетит. Плюс выключаются из рассмотрения те же татары, а также всякие башкиры и калмыки. А ведь вполне лояльные подданые империи.

А так понятно что для того чтоб города Восточного Причерноморья расцвели надо будет длительную подготовительную работу проделать и поначалу миграционный поток туда будет невелик.

А зачем оно надо, чтобы они расцветали? Все-таки, думаю, с Майами разница есть. Проблема транспортной связности остается. Вспоминаем "В джазе только девушки". Как герои приехали во Флориду? 

 

[Sergio]

http://www.e-reading.by/chapter.php/10900/23/Velichko_-_Kavkaz.html

20. СЕКТАНТЫ И РУССКИЕ ПЕРЕСЕЛЕНЦЫ

Страна, присоединенная к какому-либо государству, если в ней нет представителей главной народной среды этого государства, — в лучшем случае, т.е. когда она приносит доход, заслуживает названия колонии, а в худшем — такое присоединение может быть названо оккупацией. Так как у нас колоний нет, а есть окраины, то понятие оккупации на какой-либо из таких окраин свидетельствует о долгом отсутствии ясного патриотического взгляда на данный вопрос или об иных препятствиях к правильной государственной работе в крае и, во всяком случае, о том, что дело обстоит неблагополучно.

К сожалению, приходится признать, что в Закавказье, где русские составляют несколько больше 2% населения, есть много признаков именно оккупации, — и это после 100-летнего владычества в крае. На первый взгляд, это как будто нелестно для российской нации, но если присмотреться поближе, то окажется, что это факт довольно естественный, объясняемый не одними печальными причинами. Во-первых, во внутренней России нет особенной тесноты, сколько ни кричат о малоземелье, а есть главным образом плохое отношение людей к земле, делающее ее малодоходной; а с 60-х и особенно 90-х годов к этому присоединилась плохая, непатриотичная финансовая политика, усугубившая данное зло.

В первой половине прошлого столетия почти все русское простонародье состояло в крепостной зависимости, — и помещикам, которые сами жили привольно, а крестьян держали большею частью в сытости, не охота была покидать насиженные места или высылать в далекое Закавказье крестьян, которые были нужны дома. Вот почему первыми русскими простолюдинами, осевшими в Закавказье, явились, с одной стороны, сектанты , которых удаляли туда из внутренней России как элемент вредный, и женатые солдаты, на которых великий Ермолов, — дальновидный русский патриот, — смотрел, как на зерно будущей необходимой, с государственной точки зрения, русской колонизации края.

Места в Закавказье много, особенно если принять во внимание необычайное плодородие долин и степей, желтый лес которых пригоден для высоких земледельческих культур, а также обилие на горных склонах почв (напр., мергеля), обеспечивающих богатое виноградарство. С упрочением мира и естественным, постепенным развитием оседлого быта в ущерб кочевому, был замечен избыток земли, но русская народная стихия была еще далеко, а каждая война с Турцией или Персией дарила нам десятки тысяч армян. Русские правители по отношению к ним и к задачам государственного дела в крае были недальновидны и знания местной истории не проявили, а о положении дел на ближайшем Востоке имели смутное понятие.

В конце 50-х годов фельдмаршал князь Барятинский имел наивность говорить, что «армяне вообще нам преданы и чужды всякого вмешательства в дела политические», — хотя в ту пору, после крымской войны, армяне уже сильно зашевелились. С отвлеченной, не государственной , а естественно-исторической точки зрения, пожалуй, и было правильно заселять бездоходные по своей пустынности места людьми, приспособленными самой природой к местным климатическим и хозяйственным условиям.

 

Во второй половине прошлого века уже трудно было сказать, где кончается недальновидность и где начинается более чем равнодушное отношение к русским государственным интересам. Со стороны единичных личностей оно, несомненно, доходило до гнусной измены русскому делу.

По мере подъема спроса на землю и ценности ее, а также усиления разных туземных противорусских движений возник, развился и возымел большое влияние взгляд, будто бы Кавказ, в силу своих климатических и почвенных условий, совершенно не годится русским людям. За последнее время, когда «опасность» наплыва русских наглядно усилилась, — инородцы и их русские прислужники стали подкреплять указанный взгляд бесчеловечными экспериментами над русскими пришельцами. Но об этом ниже.

Наперекор басне о невозможности русским людям селиться за Кавказом и солдатские поселки, и сектантские деревни процветали. Богатство духоборческих и молоканских селений вошло в пословицу, да и большинство так называемых штаб-квартир не может пожаловаться ни на бедность, ни на упадок здоровья жителей.

Правда, местности Закавказья, годные для земледелия, далеко не одинаковы в гигиеническом отношении. Их можно разделить на 3 категории. Одни из них не только следует признать здоровыми, но необходимо отметить, что русская порода, под влиянием тамошних условий, даже подверглась изменению к лучшему. Как совершенно верно указал кавказский антрополог и внимательный наблюдатель местной жизни, доктор И.И. Пантюхов, поколения русских людей, родившиеся в благоприятных местностях Закавказья, отличаются большим ростом и мускульною силой, большею яркостью глаз, живостью и т.д. Новейшие переселенцы, приходящее из внутренней России, — совершенные заморыши по сравнению с гомборцами, белоключинцами, жителями Манглиса и сектантских деревень. Причиной тому является мягкий, умеренный климат, разнообразие растительной и обилие мясной пищи: население питается ежедневно так, как жители внутренних губерний питаются только по большим праздникам. Внешность русских уроженцев благоприятных местностей Закавказья (нагорий средней высоты) принимает отчасти туземный характер, и даже в речи слышатся порою гортанные нотки, как результат не только сношений или скрещивания с туземцами, но и непосредственного влияния природных условий. К числу местностей, особенно благоприятных для русской колонизации, относится огромная Карсская область, которую, во времена влияния графа Лорис-Меликова и его присных на кавказские дела , заселили, однако, в значительной части турецкими армянами, греками и всяким сбродом, оставив только оскребки русским людям, тогда уже начинавшим искать землицы в Закавказье.

Местности второй категории не представляют серьезных препятствий для русской колонизации, но менее благоприятно влияют на русскую породу, особенно в отношении нервной системы и духовного развития. Русскому человеку там нельзя жить как попало, в разрозненности, без организации, без физических и духовных мер предосторожности.

К таким местностям относятся, например, Тифлис и ближайшие его окрестности, уезды горийский, душетский, отчасти ахалцыхский, части Кутаисской и Бакинской губерний, на такой высоте над уровнем моря, где малярия, является если не грозным тигром, то уже довольно злою кошкой крупного размера, и где избыток вина ведет к излишнему ежедневному его потреблению.

Отрицательные результаты местных условий более проявляются там на психической, нежели на физической личности людей не местной породы. Волевые центры слабеют, проявляется какая-то особенная нервность, доходящая порою до изрядного умственного расстройства; понижается способность и охота к труду, особенно умственному , колеблются нравственные устои; все то, что требует системы, выдержки, постоянства, выполняется слабо; понижается, под влиянием этих чисто физических условий, культурный уровень всех слоев населения сверху донизу.

На русских людях это проявляется весьма наглядно; для внимательного же наблюдателя ясно, что и местное коренное население носит на себе отпечаток этих неблагоприятных условий, плохо влияющих на его психофизическую жизнь. Например, нервность грузин и быстрые переходы от сильного возбуждения к прострации бросаются в глаза. Эти черты, несомненно, вредят благородному народу в его культурно-экономической борьбе за достойное существование.

Лучше всего выносят неблагоприятные климатическая условия наши сектанты и армяне, — и именно оттого, что у первых есть крепкая религиозная община, а у вторых нечто вроде кагального устройства.

Русские сектанты показали, воочию, особенно в таких местностях, как важна религиозно-бытовая организация. Армяне показали, в свою очередь, силу организации паразитической. Нужно заметить, однако, что и те, и другие постепенно слабеют в указанных местностях и, под влиянием частью климатических, частью общественных условий, молодые поколения во всех отношениях менее состоятельны, чем прежние.

Местности третьей категории прямо опасны. На некоторых из них, как, например, на Алазанской долине, а также близ ахмазов (болотистых разливов) Куры и в наиболее малярийных местах Муганской степи, строго говоря, не может быть речи о постоянном жительстве, особенно русским людям, организм которых девствен по отношению к микробу злокачественной лихорадки. Туда небезопасно показываться даже осенью и зимой. Селиться в местностях, хотя и менее скверных, но сколько-нибудь подходящих к этому типу, возможно лишь при соблюдении целой системы предохранительных мер , в число которых входит устройство гигиеничных жилищ, колодцев, разведение противомалярийных растений (эвкалиптовых рощ), упразднение рисовых плантаций, постоянный врачебный надзор при обилии медикаментов и т.д.

К сожалению, не только всего этого почти нет в крае, особенно для русских переселенцев, но даже кавказское медицинское общество в Тифлисе за последние годы не проявило особой склонности поработать в области борьбы с малярией. Засевшие там армяне и поляки, как будто нарочно, оставляют без разработки этот главный из кавказских медицинских вопросов, быть может, именно в виду его острого и порой рокового значения для русских. Последний кавказский микробиологический труд в этой области написан, если не ошибаюсь, лет 20 тому назад покойным доктором Тороповым, а чрезвычайно полезная, преимущественно компилятивная работа «Влияние малярии на колонизацию Кавказа», печатавшаяся под моей редакцией в газете «Кавказ» и вышедшая затем отдельным изданием, принадлежит перу врача-антрополога и ревнителя русского переселенческого дела, доктора И.И. Пантюхова. Она имеет главным образом большое прикладное значение , давая в малом объеме множество ценных бытовых указаний, статистических сведений и выводов.

Степень развития малярии зависит от ряда условий. По мнению доктора Н.И. Торопова, чем ниже местность, чем она закрытее, сырее, чем больше в ней тепла, воды и зелени, — тем она малярийнее. Не говоря уже о тропических странах, даже в Закавказье есть местности, где малярия убивает человека в несколько часов. Большей частью же она вступает в союз с другими болезнями и на ее почве дают поразительную смертность дизентерия, катары, тиф, цынга, воспаление легких, кишок, печени и мозга. Туземцы сильно от нее страдают; в губерниях Елизаветпольской, Бакинской и на черноморском побережье можно встретить немало детей, уже родившихся с микробом малярии или болезней, с нею связанных. Особенно же тяжело приходится нашим переселенцам, окруженным во всех отношениях скверными условиями, не только климатическими, но и бытовыми; неумение бороться с природой и упрочивать свое благосостояние, вражда соседей-туземцев и бесчеловечное равнодушие мелких властей, недостаток медицинской помощи, тоска по родине и гнетущее чувство обездоленности, подрывающее всякую энергию; наконец, неприспособленность русской породы к условиям азиатских малярийных местностей, — все это удесятеряет силу малярии и число ее жертв.

Тем не менее, утверждение, будто бы местности указанной категории совершенно недоступны для русской колонизации, представляет собой натяжку, и притом тенденциозную, внушенную стремлением не подпустить русских людей к кавказским землям.

Нагляднее всего доказали всю силу русской приспособляемости к каким угодно условиям наши сектанты , представляющие во многих отношениях цвет русского элемента в крае.

Когда их туда ссылали, то предполагалось, что они погибнут. Одних посадили на каменистых нагорьях, где хлеб плохо родится; других в малярийные местности. Кругом дичь, глушь, Азия, враждебные туземцы, легко смотрящие на человеческую жизнь. Начальство смотрело на сектантов, как на полулегальных людей, существование которых не поощряется, а лишь допускается, и то с неприятными оговорками, представляющими источник дохода для мелких чиновников, в большинстве туземцев.

Как известно, сектанты-мистики, воображающее себя «истинными христианами», склонны представителей власти считать прислужниками Ирода или языческого Рима; к сожалению, условия кавказской жизни могли только подкрепить подобный взгляд, в основе нелепый, и оправдать его целым рядом вопиющих фактов. В течение нескольких десятилетий мелкие власти притесняли сектантов возмутительнейшими придирками и поборами; во всем Закавказье можно найти большие дома и поместья — плоды неправого стяжания уездных начальников, приставов и т.п.

Сектанты все это снесли, все претерпели и даже достигли цветущего состояния, исключительно благодаря своей общинно-религиозной организации. Как было сказано в одной из предыдущих глав, предки нынешних духобор были весьма далеки от того непротивления злу, которым их сбил с толку граф Толстой, при посредстве своих фанатичных учеников. Прежние духоборы очень хорошо владели оружием, истребили вокруг себя зверье и жестоким самосудом внушили уважение татарам, а затем снискали их искреннюю приязнь добрыми соседскими отношениями. К русскому государственному и народному делу они относились, в итоге, доброжелательно, многие охотно служили в войсках, а во время войны 1877-78 гг. сектантские селения оказали нашему войску неисчислимые услуги своими перевозочными средствами. Это было по достоинству оценено августейшим наместником кавказским и преемником его, князем А.М. Дондуковым-Корсаковым.

Можно было предполагать, что положение наших сектантов улучшится, и административные притеснения прекратятся. Так думали и кавказские жители, и порубежные соседи. Один образованный персианин, изумляясь чрезвычайной способности русских сектантов осваиваться с местностью и климатом и пленяясь их религиозной терпимостью, способствующей дружескому сближению между русскими и мусульманами, высказывал доктору Пантюхову предположение, что расселение сектантов по персидской границе было актом высшей, мудрой правительственной политики. В последнем он жестоко ошибался, как показали дальнейшие события.

В 90-х годах разыгралась печальная духоборческая эпопея, полная картин мистической истерии со стороны сектантов, а со стороны их гонителей — недомыслия и сатанинской жестокости. Коснусь этих событий только вскользь, обратив внимание на стороны, мало еще выясненные печатью.

В корне духоборческой эпопеи лежит тупой формализм, вступивший, быть может, в союз с лукавыми противорусскими стремлениями. У духобор была замечательная женщина, Лукерья Калмыкова, которой они вверили руководство общественными делами, причем блестяще обставили ее материально: дали ей прекрасный дом, землю, много всякой движимости и денег; она ездила в карете, ладила с властями, вела свое дело с большим тактом. Сам начальник края обращался с нею, как с почтенною светской дамой.

По понятиям духобор, ее имущество было общественным и, когда она умерла, должно было поступить в распоряжение духоборческой общины. Между тем, после ее смерти на имущество предъявили права ее родные, — и все судебные инстанции, на основании общих гражданских законов, признали это домогательство правильным. Начались в духоборческой среде раздоры, приведшие к печальной развязке.

Малый ребенок, — и тот поймет, что указанное судебное решение не соответствовало жизненной правде и лишний раз показывало, что однообразие правовых норм в обширном и пестроплеменном государстве есть преступление против человеческого духа и ведет не к сплоченнию разнородных элементов нации, а, наоборот — к розни, вызванной несправедливостью. Если суд, связанный нормирующими его законами, не мог в данном случае ничего сделать, то главное кавказское начальство должно было всячески содействовать благоприятному решению этого вопроса в путях Монаршего милосердия, а затем ходатайствовать о восполнении пробела в самом законе.

Ничего в этом направлении сделано не было, ни сразу, ни впоследствии; руководители армянской интриги уже впустили тут свой яд, найдя поддержку, как всегда, в некоторых кавказских властных людях. С одной стороны, армянам было желательно испортить в глазах правительства репутацию сектантов, как самого крепкого русского элемента в крае, с другой же — воспользоваться их землями для беглецов из Турции , где, при усиленной помощи русско-подданных армян, с духовенством во главе, искусственно стало разжигаться восстание, вызвавшее затем резню.

Сатанинский план удался: с одной стороны подоспели мнимые христиане, ученики графа Толстого, разожгли раздор в духоборческой среде и довели ее до истерии; одновременно ревнители православия усилили свою проповедь, в неудачный момент, когда она только ожесточила упорствующих; некоторые кавказские власти проявили башибузукскую жестокость к ошалевшим, сбитым с толку духоборам, причем особенно отличились служилые туземцы , якобы ревнующие о порядке, а на деле жаждавшие русской крови, русских страданий. Трагедия завершилась выселением нескольких тысяч духобор в Канаду, где они окончательно обезумели и теперь погибают.

Мне довелось несколько дней подряд видеться и подробно разговаривать в Тифлисе с двумя партиями духобор; одна состояла из женщин и детей, которых правительство отправляло, в сопровождении полицейского чиновника, в Якутскую область, куда сосланы были главы этих семейств; вторая партия — несколько мужчин, отправлявшихся в Батум для подготовления отъезда жителей деревни Терпение в Канаду. Женщины, с которыми пришлось беседовать, поразили меня тайной душевной приверженностью к православию ; некоторые из них плакали, глядя на изображение распятого Спасителя, и признавались, что несколько лет тому назад, когда вся эта гнусная история еще не начиналась, они, тайком от мужей и старейшин общины, хаживали в православную церковь, когда бывали в городах по делам или состояли в услужении у православных. Духоборы-мужчины такого рода чувств не проявляли, но зато признавались, что охотно бы остались в России, так как получили от своих единоверцев, ранее уехавших в Америку, весьма неблагоприятные сведения. Оказывалось, например, что за проезд пришлось заплатить втридорога, а помещение было не лучше, чем на прежних невольничьих кораблях. Вдобавок, лица, явившиеся подстрекателями к выселению и распорядителями в этом печальном деле, устроили очень хитро: распределяя эмигрантов по различным партиям, разлучали детей с родителями, мужа с женою, брата с сестрою и т.д. Стоило уехать одной партии, чтобы другая, даже при заметном нежелании покидать Россию , пустилась в путь, под давлением семейных обстоятельств.

Отъезд был сопряжен с беспощаднейшим разорением, а в некоторых селениях — прямо с издевательством над русскими людьми. Например, в селение Терпение должна была прийти на смену духоборам партия так называемых «иногородних» с Северного Кавказа. Эти русские люди могли бы купить у выселявшихся духобор по дешевой цене много хозяйственной движимости. Кроме того, на месте уже ожидали некоторые русские люди, пришедшие искать свободной землицы и видевшие, что она, так сказать, через миг станет свободной. Между тем, партия иногородних была задержана на несколько дней, прочих переселенцев ни к чему не допустили, а ликвидацию духоборческого имущества произвели неизбежные армяне , покупавшие целые скирды хлеба за рубль, коровку за 2 — 3 рубля и прочее по соответственному тарифу. Окна и двери срывались с петель, домашняя утварь прямо уносилась. Плачущие духоборы говорили плачущим православным:

— Хоть бы вам все это досталось! Все же вы наша кровь! Да только видать, что нашей крови здесь не житье…

Выселение было, конечно, актом отчаяния; но кто видел хоть десятую долю тех ужасов, которыми оно было вызвано, тот сам, быть может, почувствовал бы потребность… уехать куда-нибудь. Нельзя не проникнуться и чувством озлобления против яснополянского барствующего мыслителя, являющегося одним из нравственных виновников этого тяжкого народного бедствия.

Поразительно, между прочим, что многие духоборы, действительно исстрадавшиеся во время перипетий этой драмы, вместе с тем заразились любовью толстовцев к рекламе и не без тщеславия говорили, что о них, мол, много в газетах пишут, особливо за границей. Христианское смирение и реклама, казалось бы, не особенно совместимы.

Что будет далее с теми духоборами, которые подчинились требованиям правительства и остались на Кавказе, — предсказать трудно. Во всяком случай, вопрос о возвращении их в лоно православия значительно отодвинут описанной драмой. К тому же, их верования очень уж далеки от наших, смутны, проникнуты мистицизмом и потому… крепки, как все нелепое…

Неизмеримо ближе к нам стоят молокане: их священной книгой является наше синодальное издание Библии. Воинскую повинность они несут охотно, властям послушны, гордятся своей преданностью Царю и считают себя русскими. К православным они относятся в высшей степени дружественно. Руководят ими начетчики, или, точнее, просто наиболее развитые люди, которые на «вечерах любви» толкуют Евангелие, зачастую с большим нравственным пониманием текстов. Они ведут преимущественно трезвую жизнь, семья у них крепка; большинство — люди оборотливые, толковые и зажиточные. В Тифлисе они, после военного сословия, безусловно, надежнейшие русские люди и сознают себя таковыми.

Религиозное обособление их поддерживается тремя факторами. Во-первых, заезжие немцы — проповедники весьма усердно стараются внушать им ненависть к православию и даже переводить их в баптизм; мне самому приходилось бывать на «вечерах любви» и видеть таких агентов пангерманизма на религиозной почве. Во-вторых, молоканское обособление поддерживается тщеславием вожаков , которым приятно руководить духовной и отчасти материальной жизнью своих единоверцев. В-третьих, — и это самое существенное, — молокане дорожат своим общинным строем, составляющим их духовную и материальную силу.

В откровенной беседе, некоторые вожаки тифлисской общины спросили моего мнения о том, что они называют своим «богослужением». Я им отвечал, конечно, что оно недостойно быть даже сравниваемым с нашей литургией, которую установили боговдохновенные, духовно-гениальные люди, и которая остается величественной и священной, даже когда служит плохой священник; молоканские же толкования текстов священного Писания в прямой зависимости от ума и чуткости толкователей, которые легко могут зарапортоваться; вдобавок, превращение молитвы в какое-то состязание между представителями блуждающей религиозной мудрости нарушает; величие общения с Богом и создает вместо него почву для всевозможных плевел тщеславия, зависти и т.д.

Мои собеседники слегка смутились, но один из них, весьма замечательный деятель молоканской общины и достойный человек, отвечал мне так:

— Мы понимаем, что вы хотите сказать, и во многом с вами согласны. Но есть вопрос, над которым современная православная Церковь мало работает, — это вопрос о церковной общине или приходе. У вас, — пока человек во храме, — он христианин и окружен христианами; а выйдет оттуда — и он одинок , особенно в городах. Никто ему не поможет, никто за поведением его не последит, кроме отдельных лиц; никто пьянства ему не воспретит; а помрет он под забором, ежели бобыль, — и любящая рука глаз не закроет! А в нашей молоканской общине есть и богатые, и бедные, мы друг другу обязаны помогать во всех случаях жизни, живем, как в добром семействе. На иных похоронах бедного человека народу столько, что впору мертвому генералу или другому важному лицу. Посмотрите на православных простолюдинов, которые по Тифлису ходят: пропойцы, голь, рвань, смотреть противно. А наши, слава Богу, пока держатся.

Я ему возразил, что по городским босякам, которых в Тифлисе действительно много, нельзя судить о православных простолюдинах вообще; далее, что практические выгоды не должны бы иметь столь решающего значения в вопросе о вечной Истине, и что молокане, стало быть, скорее хозяйственная, нежели религиозная община. В одном только мне пришлось согласиться, а, именно в том, что у нас недостаточно развита приходская жизнь, но скорее по вине не Церкви, а светских властей и общественной некультурности.

Так или иначе, не подлежит сомнению, что только с возрождением приходской жизни и с нравственным подъемом нашего общества в духе православия, можно рассчитывать на искреннее массовое воссоединение молокан и других сектантов.

Говоря по совести, они на Кавказе, со своей точки зрения, правы: без сектантского упорства, творчества в области духовной и общинного строя, они не вынесли бы тех ужасающих испытаний, которым подвергает их туземная интрига и послушные ей или просто неумелые служилые люди.

В Тифлисе, например, положение молокан прямо трагическое. Их дома сосредоточиваются там на отлогом левом берегу Куры, в местности, именуемой «Песками». Река в этом месте узка и извилиста, а скалистый правый берег высок. При мало-мальски значительном повышении уровня воды, молоканская часть города затопляется. Особенно жестокие наводнения происходили в 1895 и 96-м годах. Дома отсыревают, утварь портится, на улицах царит зловоние. Население страдает от эпидемий, особенно дети, гибнущие в значительном числе. Ни администрация, ни город ничего не делают для прекращения этого ужаса. Переписка между губернской властью и городской управой сильно напоминает отношения гоголевского Кошкарева с «подведомственными ему учреждениями». После указанных грандиозных наводнений выезжали на место какие-то комиссии, вели технические разговоры, собирались что-то делать, — а только «воз и ныне там». Городские заправилы-армяне преднамеренно тормозят всякие начинания в этом деле, — и в Тифлисе всем хорошо известно, что они хотят выжить молокан с насиженного места и отвести его частью под новый городской базар, частью под поселение армян, бежавших из Турции и слоняющихся теперь бандами по городу. С правого берега постепенно насыпается мусор, образующей отмель, вроде брэкватера, и постоянная опасность наводнения только растет. Часть молокан уже выселилась на военно-грузинскую дорогу, остальные же упорно надеются, что в представителях местной власти проснется когда-нибудь чувство долга, и что лучшая часть тифлисского населения не будет брошена на произвол судьбы. Стыд за русское имя должен бы ускорить исполнение этой надежды обездоленных людей.

Не менее тяжело и стыдно становится при мысли о том, что испытали и доселе испытывают в крае русские простолюдины, пришедшие искать землицы. Со времен Ермолова, серьезно относившегося к делу русской колонизации и создавшего несколько прочных военных поселений, дело это доселе мало подвинулось. Сперва, как выше сказано, не было стремления к этому со стороны русской народной массы, а затем забрали большую силу армянские влияния, досель тормозящие дело. Армяне и их прислужники забрались и в администрацию, и, особенно, в учреждения, в ведении которых состоят казенные земли. Доселе в этих учреждениях господствует так называемая «школа Хатисова», связанная с именем заядлого армянского патриота, управлявшего государственными имуществами Тифлисской губернии и энергично покровительствовавшего заселению целого края армянами^[29].

Эта традиция до сих пор остается в силе, невзирая на искреннее стремление главного кавказского начальства и министерства земледелия заселить свободные земли Закавказья русскими людьми. Слабое и зачастую неудачное осуществление этих предначертаний свидетельствует о наличности враждебной им организации, которая борется и с Державной волей, и с благими начинаниями главноначальствующего, всякими средствами, не исключая самых предосудительных. Увы, даже среди русских служилых людей, даже на весьма ответственных постах, есть продавшие душу шайтану армянской интриги! Таких людей немало и в повременной печати, стремящейся доказывать, что на Кавказе вовсе нет свободных земель, что русские переселенцы обречены на погибель под влиянием тяжких климатических условий и т.д.

Противодействие русской колонизации со стороны служилых людей разного калибра принимает по временам то наглые, то бесчеловечные формы. Вот несколько фактов. Когда министерство земледелия запросило местные органы относительно количества свободных земель, то одновременно с доставлением таких сведений были местами приняты меры к тому, чтобы это количество несколько сократилось посредством отдачи кое-каких свободных участков в аренду местным лицам. Относительно одного свободного участка в Эриванской губернии довольно видный представитель администрации дал своему начальству на запросы два нижеследующих ответа на расстоянии какого-нибудь месяца: в одном ответе говорилось, что участок никуда не годится в хозяйственном отношении, и даже местные жители им не пользуются: а в другом — что участок не свободен, так как находится в постоянном пользовании местных сельчан-армян.

Это уже цинизм. Немудрено, что армянская печать, сообщая о каких-либо действиях или поездках указанного лица, выражается чрезвычайно нежно: «наш дорогой NN, наш обожаемый NN» и т.п.

Простые пристава доходят иногда до наглости необычайной. Так, например, когда в одном из бывших духоборческих селений водворили партию иногородних с Северного Кавказа, то новым поселенцам было заявлено, что постройки поступают в их собственность. Как почвенные, крепкие русские люди, они прежде всего были озабочены, делом веры и желали отвести под церковь и школу обширные здания духоборческого молитвенного дома и его пристроек. Между тем, пристав данного района сам переехал в эти здания и даже собирался одно из них отдать в аренду духанщику, т.е. кабатчику, армянину. К счастью, поселенцы оказались людьми; толковыми; и не робкими, съездили в Тифлис, где их затруднения были всесторонне выяснены и высокопреосвященному Флавиану, экзарху Грузии, и начальнику края. Просьба их была услышана.

Ужаснее всего тот метод борьбы с русскою колонизацией, при котором главными способами и живыми аргументами являются заранее предвиденные страдания русских простолюдинов. Этот способ практикуется довольно широко и, к стыду нашему, безнаказанно. В глазах знающих Кавказ, не может быть сомнения в том, что водворение русских переселенцев в малярийных местностях равносильно убийству , если оно не обставлено систематическими мерами борьбы с тяжким недугом и другими условиями, подвергающими русское народное дело смертельной опасности. Между тем таких убийств совершено много при несомненном участии или преступном попустительстве со стороны лиц, которые не вправе отговариваться неосведомленностью. Укажу на вопиющий факт, о котором я вскользь упомянул выше. В селении Тертер, Елизаветпольской губернии, водворено, без соблюдения должных предосторожностей, несколько десятков русских семейств. Осень и зима прошли недурно, а к весне появилось два бедствия: малярия и армянская интрига. К соседним поселянам-армянам явился руководитель пиджачник, который велел им выжить русских людей. Это выживание было произведено с истинно-восточным коварством. Банды армян с кинжалами в руках преградили поселенцам доступ к хорошей питьевой воде, а речку, из которой пришлось тогда пить русским людям, армяне систематически отравляли навозом, падалью и всякими нечистотами. Начались в поселке такие болезни, при мысли о которых волос дыбом становится. Люди гнили заживо, покрывались зловонными язвами, доходили до исступления от мук. Уездный начальник, живший в этом селении, все видел и молчал. Когда весть об этих ужасах дошла до губернатора, в Тертер был послан врач-армянин, который вместо лекарства преподал русским мученикам совет: «Пошли вон, русские собаки, или все тут передохнете». Две трети населения этой деревни сплошь вымерло, остальные разбежались. Дошло до начальника края, и уездного начальника прогнали. Тем; кто погиб в ужасных муках, от этого не легче.

Досаднее всего то, что указанная гекатомба не предотвратила других однородных случаев. Еще весьма недавно был учрежден русский поселок на одном из опаснейших в малярийном отношении месте, на берегу Алазани, в какой-нибудь сотне верст от Тифлиса , в таком месте, куда и коренные жители не только не дерзают селиться, но даже весною и летом не решаются заходить. В эту-то могилу бросили несколько сот русских жизней. И там произошло то же, что за несколько лет перед тем в Тертере. Если допустить, что тифлисский губернатор, человек сравнительно новый в крае за несколько лет управления губернией не успел ознакомиться со всеми ее местностями, то ведь казенные земли находятся в ведении лица, родившегося на Кавказе, до тонкости знающего местные условия и обладающего достаточным авторитетом, чтобы помешать учреждению убийственной колонии. Нельзя не посетовать в итоге на то, что ужасающее народное бедствие произошло, а виновных — нет. Это несомненный подрыв русскому авторитету в крае, вред не только для народного, но и для правительственного дела.

Общая картина переселенческого дела в крае очень безотрадна. С одной стороны, тяжелое впечатление производит почти повсеместное пассивное сопротивление мелких (а иногда и не очень мелких) властей стремлениям высшей власти, искренно заботящейся о благе русского народа. Примеров издевательства над русскими переселенцами в разных учреждениях очень много. Есть десятки и сотни людей, ожидающих по несколько лет отвода обещанных им участков, которые затем, в силу неведомых соображений, отдаются другим. Путаница в этом деле невообразимая, и мутной воды много.

К счастью, за последнее время министерство внутренних дел горячо приняло к сердцу переселенческий вопрос, оздоровление которого уже не за горами. Программное его разрешение, вероятно, исправит кое-какие прежние ошибки.

Привходили сюда порою и нецелесообразные политические тенденции, игравшие в руку армянской интриге. Так, например, замечалось стремление селить русских людей не в восточном Закавказье и не в Карсской области, где они политически особенно нужны, а в Грузии. Это вызывает не лишенное справедливости неудовольствие со стороны грузин и, так сказать, политически сближает их с армянскою интригой. Грузины помнят, что они добровольно присоединились к России, и не видят политического основания к сокращению того земельного запаса, который, по их мнению, принадлежит народу, в течение целого столетия доказавшему свою преданность Государю и отечеству. Вольная продажа земли или ликвидации заложенных имений — факты экономические, против которых никому спорить нельзя; включение же Грузии в переселенческую территорию они считают незаслуженным актом правительственного недоверия. Русские переселенцы, однако, не встречают недоброжелательства со стороны грузинских крестьян, с которыми нередко легко вступают в дружбу и даже роднятся. Общность веры очень много значит в глазах простого народа, не отравленного мнимой цивилизацией.

Другой чрезвычайно темной стороной переселенческого дела на Кавказе является бродячая Русь. Руки опускаются при виде ее. При самом горячем несочувствии к крепостничеству, при искреннем желании разумной свободы народности, призванной к мировой исторической роли, понимаешь, однако, первоначальное разумное основание крепостного права, прикрепившего к земле и по своему дисциплинировавшего народные массы, у которых так сильны бродячие инстинкты. И Бог весть еще, что произойдет по мере разнуздания этих последних! Босячество, прославленное г. Максимом Горьким и его покровителями — евреями, является плодом не только городского растления народной толпы, но и указанных бродячих инстинктов, от которых несвободна современная русская деревня.

Бродят люди и по черноморскому побережью, и по городам Закавказья, просят то работы, то земли, а на деле только побираются, да пьянствуют. Несомненно, однако, что добрая половина этих людей впала в нищенство по не зависящим от нее причинам, — и ее можно бы пристроить к земле и сделать полезной производительной силой; но для этого нужна любовная забота со стороны власть имущих, нужна организация не формальная , а проникнутая страстным, энергичным русским патриотизмом. А этого-то и нет; без всякого на то права мы нетерпеливо относимся к плодам тех настроений, которые созданы противокультурной, торопливо-реформаторской работой наших правящих классов.

Часть бродящей по Кавказу Руси, по-видимому, неисправима. Особенно Пензенская губерния поставляет контингент таких бродяг, с которыми ни добром, ни злом ничего поделать нельзя. Даже когда приходит настоящая переселенческая партия из Пензенской губернии, то знатоки дела относятся недоверчиво к ее намерению прочно осесть на земле…

Нужно сказать, однако, что и бродяги сослужили свою службу переселенческому делу. Их назойливое приставание к местным жителям подало повод кружку проживающих в Тифлисе искренно русских людей создать сперва отдел петербургского общества вспомоществования переселенцам, а потом и превратить его в самостоятельное закавказское общество. Первоначальным предлогом было стремление позаботиться о бродячей Руси, чтобы оградить от нареканий русское имя, у которого в крае столько врагов.

Пролежав очень долго под сукном тифлисских канцелярий, проект, наконец, осуществился. Закавказское общество вспомоществования переселенцам, хотя и не пользовавшееся серьезной поддержкой местных властей и многим отуземившимся людям весьма неприятное, однако, принесло немало реальной пользы русскому делу. С одной стороны, переселенцам доставлялась, по мере сил, всяческая помощь, и, в частности, в Тифлисе был устроен приют с бесплатной столовой. С другой, — забота членов комитета о русских поселениях края привела к открытию многих нужд и бедствий, скрывавшихся от начальства низшими вершителями народных судеб; наконец, самое существование указанного общества создало струю русского патриотизма и посодействовало благоприятному решению вопроса в правящих сферах.

Ревнители этого дела находили в переселенческом приюте много забот, труда, но и высоких радостей, — общения с тысячами русских людей, относившихся доверчиво к представителям названного общества. Туда бы следовало посылать так называемых интеллигентов и космополитов, не верующих в духовную силу народа и забывающих о том, из какого Источника эта сила черпается.

Голодные, усталые, больные, измученные невзгодами и бездушным формализмом тайно враждебных служилых людей, русские простолюдины находили на чужой стороне буквально родную семью, и многие страстно к ней привязывались. Семья и впрямь была не плохая: были, например, врачи, просиживавшие целыми часами в спертом воздухе людного приюта; был священник, высокообразованный академик, но скромный и сердцем благой пастырь, отец Константин Красовский, который страстную неделю, самое выгодное в материальном отношении для священника время, провел с переселенцами в Караязском поселке, а затем остался на лето в Тифлисе, чтобы почаще навещать этот поселок, расположенный в малярийной местности; были и многие другие, с радостью приносившие в жертву дорогому сердцу делу и время свое, и деньги, и душевную заботу.

Во всей этой деятельности, которая и поныне продолжается другими людьми, было мало шуму, но много истинной христианской любви. Было много ее и между самими переселенцами, пришедшими с разных концов России. Проявляли они и большую, наивно-стихийную веру в право русского народа на земли, завоеванные русской кровью. Один переселенец даже с убеждением уверял, что климат Закавказья непременно изменится, станет более «рассейским», когда там поселится побольше православного народа. Другой переселенец, после долгих расспросов о мерах предосторожности против малярии, с мрачной решимостью указал на своих деток и сказал:

— Энти, должно, перемрут, а вот те, которые здесь народятся, тех уже никто не сдвинет! Крепки будут, как следует!

Этот человек был выразителем народной веры в устойчивость русского типа и почти беспримерную приспособляемость его к самым разнообразным условиям. Он показал, что русский народ мудрее дальновиднее и духовно сильнее своей так называемой интеллигенции, как истинный хранитель наших созидательных заветов.

Изменено 5 Sep 2016 пользователем Sergio

[Крысолов]

Ведь именно при царях местные аристократы "продавшие душу русским", как теперь про них говорят, занимались сохранением языков этих кавказских меньшинств

Сохранять языки это одно. А полностью ставить местные отношения с ног на голову, истреблять местную русифицированную аристократию, а потом заниматься национальным строительством - совсем другое.

Если будут тупо гнобить, только хуже будет

Тупо гнобить не будут, не турки-кемалисты какие-то, есть огромный опыт управления колониальными владениями. Главная проблема которую я вижу - это земельный конфликт, дальше легче пойдет. Какие-то кавказские нации изчезнут, какие-то сохраняться и со временем получат какое-то самоуправление. А какие-то и в террор пойдут, всякое бывает. 

Ужас. Не взлетит.

Вы что, считаете что единую литературную норму языка имперский центр не навяжет всему велико, сало и бело русам?

Плюс выключаются из рассмотрения те же татары, а также всякие башкиры и калмыки. А ведь вполне лояльные подданые империи.

Простите, а когда это татар и башкир в Российской империи считали русскими??? Просто сами татары и башкиры неплохо русифицировались, как показывает практика.

А зачем оно надо, чтобы они расцветали? Все-таки, думаю, с Майами разница есть. Проблема транспортной связности остается.

Железку вдоль берега протянут. Не обязательно сразу.

[Крысолов]

армян

Кстати да, они считались самыми нелояльными. И там тоже в первую очередь земельный конфликт - был сильный иммиграционный приток из Турецкой Армении. После ПМВ он сойдет на нет

Изменено 5 Sep 2016 пользователем Крысолов

[Sergio]

Кстати да, они считались самыми нелояльными. И там тоже в первую очередь земельный конфликт - был сильный иммиграционный приток из Турецкой Армении. После ПМВ он сойдет на нет

После ПМВ будет единовременный приток турецких армян вместе с территорией  - после чего армянский сепаратизм окажется направлен лишь против России.

 

[Крысолов]

армянский сепаратизм

Мне не очевидно что армянское движение в Российской империи имела отчетливую сепаратистскую окраску. В первую очередь это были революционные социалисты. Не забывайте что главные районы компактного расселения армян было глухой провинцией, медвежьим углом. В единой империи армянской деловой элите было выгоднее работать.

Изменено 5 Sep 2016 пользователем Крысолов

[Вандал]

Сохранять языки это одно.

Начинается с этого. Аристократ А собирает фольклор, его сын находит, что их фольклор не хуже российского, внук выдвигает идею об исключительности нации, а правнук организует национально-освободительное движение. И это не получится прекратить, только оттянуть.

есть огромный опыт управления колониальными владениями.

Так вот этот "успешный" опыт как раз и будет провоцировать сопротивление.

Вы что, считаете что единую литературную норму языка имперский центр не навяжет всему велико, сало и бело русам?

Название не взлетит.

Простите, а когда это татар и башкир в Российской империи считали русскими???

Вот поэтому и россияне.

Железку вдоль берега протянут. Не обязательно сразу.

Там не просто железку нужно, а такую железку, чтобы по ней поезда минимум из 8 четырехосных металлических вагонов (плюс вагон-ресторан, плюс багажный вагон) тянуть со средней скоростью 150 км/ч, ибо расстояния большие. Эти-то из Чикаго во Флориду с ветерком чуть ли не за ночь прокатились. Вот когда такую связность получится обеспечить, тогда и можно будет говорить о перспективах Трапезунда.

 

[Sergio]

Мне не очевидно что армянское движение в Российской империи имела отчетливую сепаратистскую окраску. В первую очередь это были революционные социалисты. Не забывайте что главные районы компактного расселения армян было глухой провинцией, медвежьим углом. В единой империи армянской деловой элите было выгоднее работать.

Современник на тему:

http://www.e-reading.by/chapter.php/10900/15/Velichko_-_Kavkaz.html 

...

Еще на Кавказе, невзирая на тяжкие препятствия и неприятности, приходилось мне говорить о том, что экономическое завоевание края организованной армянской стачкой, дошедшей в своей наглости до промышленно-политического террора , неизбежно должно было привести к политическим осложнениям.

Многим, даже честным, искренно-русским людям, такой взгляд казался плодом пристрастия или личного раздражения, а приведенные обобщения — слишком односторонними и торопливыми. Теперь ряд последовавших событий наглядно оправдал те выводы, за которые своевременно приходилось платиться слишком дорого.

Взрыв в одном из батумских фортов, разного рода уличные беспорядки, крушения поездов, учиненные злоумышленниками, усиление разбоев, — словом, целый ряд явлений, происходящих прямо или косвенно от указанного промышленно-политического террора, главари которого располагают огромными средствами, — все это заполнило за последние годы грязные страницы кавказской хроники, хотя прямая связь между этими явлениями и их первопричиной все еще официально не устанавливалась.

Затем пошли политические убийства (Джамгарова и др.), причем по армянскому многовековому историческому обычаю, политика тесно переплеталась с преступлениями против собственности. Банды полудиких турецких армян, составляющих действующую армию армянского революционного жонда, переходили наши плохо охраняемые азиатские границы и либо селились на землях, скупленных разными армянскими тузами у обнищалых грузинских князей и татарских агаларов, либо бродили по городам и весям Закавказья, пополняя собою ряды наемных убийц и всякого рода преступников.

Часть грузинского общества за истекшие несколько лет запуталась в армянскую интригу, конечною целью которой является возбуждение мятежа среди разноплеменного населения края и, в случае «удобных обстоятельств» (напр., вовлечения России в неудачную войну) — возрождение мифического армянского царства на развалинах русского владычества за Кавказом.

Конечно, это нелепая мечта; но не надо забывать, что вся история Армении, полная нежданными изменами, проявлениями вероломства и человеконенавистничества, представляет то подпольное, то прорывающееся наружу служение этой мечте. В V веке, по упразднении армянского царства, духовенство с католикосом Иосифом во главе руководило восстанием армян против персидского царя Иездигера и обратилось к своей пастве со следующим характерным посланием: «Да поднимется рука брата на брата родного, ежели он отречется от заповеди Божьей, и отец без сострадания да пойдет на сына, и сын на отца; да не боится более жена поднять руку на мужа вероломного и да восстанет слуга на господина ». Таков был уже тогда клерикальный террор, тяготевший над более мирной частью народа, не всегда охотно принимающей участие в опасных затеях политиканствующего духовенства. Да и в сравнительно недавней истории края есть характерные факты, о которых писать и говорить можно будет, к сожалению, только лет через 50.

Неосуществимость указанной мечты вряд ли требует доказательств, ибо народ, заслуживающий облечения в форму государства, естественно достигает этого. Внешние препятствия не столь важны, как внутренние. Государство требует политических, общественных и личных добродетелей, которыми армяне никогда не обладали. Как город, по меньшей мере, «на трех праведниках стоит», так и государство нуждается в достаточном контингенте духовно-высоких и самоотверженных людей и в том, чтобы народная масса была проникнута государственным идеалом , сознанием необходимости поступаться многими сторонами и радостями личной жизни для общего блага, не щадить для него ни материальных интересов, ни самой жизни. Для государства нужна определенная территория , с которою народ был бы связан и долгим временем, и высокими нравственными традициями ; наконец, очень важным условием является склонность народа к созидательному, непаразитическому труду.

Армяне, у которых течет в жилах преимущественно семитическая кровь, не обладают в должной мере чертами государственного народа, к бескорыстному творчеству мало способны, и к спекуляции гораздо более склонны, чем к труду, не сопряженному с объегориванием ближнего^[19].

Вот почему они, подобно своим сородичам евреям, склонны прежде всего к торговле и всевозможным формам посредничества, не исключая самых преступных. При этом они, подобно прочим восточным народам вообще и семитам в особенности, в высшей степени тщеславны. В противоположность русскому национальному чувству, отличающемуся сильным элементом самокритики и совестливости, в противоположность также английской национальной гордости, предполагающей обязательность известных культурных добродетелей, — армянская племенная амбиция вытекает из низменного тщеславия, поддерживаемого экономическими успехами, которые достигнуты темными путями.

Многолетнее непонимание русской администраций своих задач в пестром Закавказье, многолетнее же отсутствие в крае национально-русской финансовой политики и, наконец, шальные нефтяные миллионы болезненно обострили армянское племенное тщеславие. Болотный огонек несбыточной мечты стал ярче манить к себе армян, причем само собою разумеется, что зарубежные враги России, англичане, американцы, германцы, французские масоны и всесветные евреи стали подливать масла в этот огонь. Нефтепромышленные сирены в английских сюртуках и их юркие поверенные нашли в разных влиятельных центрах, зарубежных и русских, доступ к сердцам политических деятелей, бюрократов и кое-каких публицистов.

Степень продажности или беспринципности печати измеряется процентом засевших в ней евреев, прямых или переодетых. Очевидно, он повсюду весьма велик, ибо заграничная печать почти повально принялась раздувать армянскую лягушку до размеров вола. Да и в русской печати, должно быть, дело неладно, коль скоро самые обоснованные разоблачения деятельности армянских плутократов, ростовщиков и политиканов вызывали дикую ярость, особенно со стороны так называемых либералов, которые, казалось бы, наоборот, если они искренни , должны сочувствовать всякой борьбе с мошенничеством и гнетущей эксплуатацией народного труда. Очевидно, у этих господь есть особый пункт политической программы, в силу которого они сочувствуют всякому противорусскому движению, всякой, даже ничтожной силе, дерзающей грозить русскому строю, порядку и спокойствию.

Армянская наступательная крикливость пришлась этим господам по душе и нашла в газетных евреях отголосок, как нечто родное. Эта крикливость, строго говоря, больше еврейской, если принять во внимание, что евреи сравнительно большой и духовно одаренный народ, доставивший миру немало хлопот, но давший также и много выдающихся людей на разных поприщах умственной жизни. Обе народности сходны в том, что, при всей своей пронырливости и духовной робости, склонны шуметь, зазнаваться и проявлять бесчеловечную нетерпимость, когда только им покажется, что сила на их стороне.

Армянам, впрочем, немудрено зазнаваться не только потому, что они беспрепятственно опутали своими сетями значительную территорию, превосходящую размеры Франции, но уже и по тому одному, что они пользуются всеми правами христиан, отличаясь всеми инстинктами евреев. Закономерная полноправность при таких условиях является фактической привилегией по сравнению с остальным населением Закавказья.

Много лет уже раздаются и в печати, и в правящих сферах авторитетные по своей осведомленности голоса, указывающие на ненормальность такого положения вещей. И всегда армянская организация, опирающаяся на денежную силу и все доступные ей средства искушения, находила влиятельных заступников, руководившихся то принципиальными, то менее почтенными побуждениями. Русская власть и русское общественное мнение на время снова усыплялись, и потихоньку продолжалась двойная работа: экономическое порабощение края и подготовление к борьбе с русским государственным началом.

Центральным органом армянского обособления в течение многих веков являлась и доселе является, как уже выше сказано, армянская теократия, представляющая собою особую форму полускрытой государственности. По внешности — это церковь, а по существу — прежде всего «национальное » учреждение, во многих случаях ставящее тайную политическую задачу выше религиозного призвания. Эта церковь, — конечно, не как храм Божий, а как собрание армян, объединенных общими задачами, — является зачастую то биржей, то местом для политических и иных совещаний. На Кавказе довольно распространено название Эчмиадзина «экспедицией заготовления государственных бумаг».

Церковная организация, совпадая с политической, не чужда вследствие этого, и всех темных сторон этой последней, противоречащих религиозно-нравственным началам и государственному порядку. И в любой из армянских епархий, и в самом Эчмиадзине нередко играют решающую роль светские люди, держащие в руках либо нити политической интриги, либо ключ от туго набитого денежного ящика. Бывший тифлисский городской голова Кеворк Евангулян, называвшейся по-русски Евангуловым, имел, например, значительное влияние на эчмиадзинские дела^[20], так же как и издатель запрещенной ныне газеты «Ардзаганк», некий Абгар Иоанниссиани, и как московский адвокат Грикур Джаншиев, мнимо-либеральный мнимо-русский публицист. Хитрый горбун Арцруни, бывший издатель тифлисской газеты «Мшак», при последних выборах католикоса едва не посадил на эчмиадзинский престол своего ставленника; существует даже предположение, что он сам надеялся попасть в католикосы так же, как и упомянутый Евангулян. В настоящее время любой крупный нефтепромышленник или банкир, вроде Манташева или Цатурова, вмешивается в дела своей церкви и по временам говорит Эчмиадзину тоном диктатора.

Изложенное необходимо иметь в виду при оценке ярких событий последнего времени, наглядно свидетельствующих о том, что в армянской церкви преобладает политический элемент и что в армянских бесчинствах виновно не одно только духовенство, так как они являются делом организации , охватывающей все слои народа, под верховным руководством Эчмиадзина.

Напомню вкратце главнейшие из преждевременных вспышек давно подготовлявшегося армянского мятежа. 13 августа 1903 года, в 7 часов вечера в г. Александрополе убит на улице кинжалом православный протоиерей Василов, на которого армянский революционный комитет негодовал за обращение трех армянских селений в православие. По весьма распространенному на Кавказ обычаю, убийца скрылся бесследно. Незадолго до того наемные убийцы турецких армян закололи кинжалами на одной из станций эриванской железной дороги жителя селения Шагриар эчмиадзинского уезда, Степана Дрампова, подозревавшегося в том, что он выдал двух главных организаторов сбора денег на армянские национальные цели; подозрение неосновательное, ибо действительно главные организаторы дела не то что ходят, а катаются на свободе в дорогих экипажах, пользуются поддержкой среди кавказской и столичной бюрократии, носят почетные звания и для контролирующей власти покуда недосягаемы.

Роль именно турецких армян, достойных питомцев турецкой «школы» и по происхождению полу-курдов, резко выдвигается как в указанных, так и во множестве других преступлений; по сведениям прокурорского надзора, как сообщает эриванский корреспондент «Нового Времени» г. Григорьев, 80% всех совершаемых армянами преступлений совершаются именно турецкими армянами, пополняющими обширный контингент наемных убийц и являющимися предлогом для сбора более или менее принудительных пожертвований на пресловутые «национальные цели».

О единичных убийствах и случаях наглого вымогательства денег, сведения далеко не всегда попадают в печать, так как замешанными оказываются (как, например, в джамгаровском деле) «интеллигентные» сыновья армян весьма зажиточных и обладающих связями в разных учреждениях края. Несомненно однако, что над всем Закавказьем тяготеет гнетущая атмосфера политического шантажа , и это чувствует каждый мало-мальски внимательный обыватель^[21].

Долго таившийся социально-политический недуг принял за последнее время столь рельефные формы, что даже кавказской печати мудрено было о них умолчать. Произошло это по поводу Высочайшего повеления 12 июня 1903 года о передаче армянских церковных имуществ в ведение гражданских властей. Выше была подробно выяснена глубокая целесообразность этой правительственной меры, встретившей сильную оппозицию в некоторых из наших влиятельных сфер. Здесь достаточно вкратце повторить, что это мера не противорелигиозная, не противоцерковная, а именно наоборот, так как она является одним из необходимых целебных средств для армянской церкви, помогая этой последней выполнять свою высокую христианскую задачу без отклонения в сторону политических авантюр и непохвальных гешефтов. Это прекрасно понимают те немногие разрозненные и робкие истинные армянские патриоты, которым политический террор теперь зажимает рот. Это поймет и армянская народная масса, когда мало-мальски освободится от гипноза своих самозваных вожаков.

Противники этой меры напрасно полагали, что она, сама по себе , могла вызвать неудовольствие армянской народной массы. Конечно, немалую роль здесь играет степень умелости властей, ее осуществляющих; надо дать понять народу, что средства армянской церкви остаются неприкосновенными и лишь ограждаются от употребления на цели, не имеющие ничего общего с религией. Несомненно, что политические вожаки армян силились доказать народной кассе именно противное и преуспели в своем стремлении лишь потому, что противорусская организация армянского населения сильно подвинулась вперед. Последовавшие затем беспорядки, о которых подробнее будет сказано ниже, явились весьма ценным реактивом , показателем того, что готовилось, назревало и неминуемо вспыхнуло бы при более неблагоприятных для русского дела обстоятельствах. Можно только радоваться тому, что неизбежное случилось преждевременно, и армянская политическая интрига открыла свои карты прежде, чем успела достигнуть более внушительных размеров.

Наглядные признаки тайной армянской организации проявлялись и независимо от таких внешних и случайных поводов, как указанная мера; это доказывается и упомянутыми выше политическими убийствами и другими характерными фактами. Так, например, в Артвинском округе захвачена шайка армян, которой предводительствовал студент Штутгартского политехникума Абрамян; у этих патриотов найдено знамя с надписью «Смерть или свобода», ружья, динамит, разрывные бомбы и т.д.; члены шайки до того проживали в разных городах Закавказья. Шайка направлялась якобы в Турцию, но вряд ли можно сомневаться в том, что она была склонна «поработать» и в русских пределах. К тому же, она далеко не единичное явление: 29 августа 1903 г. в Карсе, в глухом переулке, близ казарм Кубинского полка, в квартире некоего Таноева, американский подданный армянин Джон Нахикьян занимался снаряжением ручных гранат; очевидно, этот патриот и его сподвижники готовились не воевать с курдами, а протестовать посредством динамита и иных взрывчатых веществ против Высочайшего повеления 12 июня. Провидение само покарало этих злодеев: произошел взрыв, от которого они погибли.

Затем из разных местностей Закавказья появляются сведения о вспышках армянского мятежа. В Эривани, Эчмиадзине и окрестных селениях поднялся шум невообразимый. Целые толпы отправлялись к католикосу, требуя, чтобы он протестовал против закона, хотя духовенство признавалось, что в этом требовании не было надобности, ибосигнал к неповиновению закону исходил от самого эчмиадзинского патриарха.

29 августа в Елизаветполе, на окраине города, возле армянской церкви, по звону колокола собралось несколько тысяч армян, которые оттеснили полицию и земскую стражу, отвечая градом камней и револьверными выстрелами на требование разойтись. Подоспевшие на место беспорядков войска вынуждены были действовать огнестрельным оружием, после чего толпа разбежалась, оставив на месте 7 убитых и 27 раненых.

Это событие нашло крайне резкий отголосок в самой столице Закавказья, где сосредоточены и главные местные правительственные учреждения и масса войск. Наглость была проявлена необычайная. По словам правительственного сообщения, 31 августа в Тифлисе после литургии в армянском соборе духовенством в церковной ограде, при двухтысячной толпе, была отслужена панихида по 7 лицам, убитым в Елизаветполе во время совершенных местными армянами беспорядков. После панихиды, священникТер-Араратов провозгласил проклятие („Новое Время" основательно спрашивает: «Кому?! ») за отобрание церковных имуществ.При этом разбрасывались революционные воззвания, толпа шумела, бросала камнями и произвела около 40 выстрелов в чинов полиции. На место беспорядков были вызваны казаки, которые и рассеяли толпу, арестовав 4 зачинщиков и в том числе священника Тер-Араратова.

2 сентября 1903 г. такой же мятеж вспыхнул в Карсе по поводу приема в казенное управление имуществ армянских церквей Сурп-Нишан и Святой Богородицы. Опять-таки по колокольному звону , как описывает «Кавказ», сбежалась большая толпа армян и расположилась вокруг церкви Сурп-Нишан, а также на крышах и внутри соседних домов. На требование полиции и полицейской стражи разойтись толпа ответила градом камней и выстрелами и оттеснила их. Вскоре к церкви прибыли резерв стражи с начальником округа и две сотни Ейского казачьего полка. Все увеличивавшаяся толпа встретила и их камнями и выстрелами. Так как требование разойтись не было исполнено, то стража вынуждена была сделать несколько одиночных выстрелов, после чего ею, совместно с казаками, площадь и дома были очищены от толпы. Войскам пришлось также разгонять толпу армян и от церкви Святой Богородицы, причем арестовано 77 армян, в том числе два священника.

Еще более организованное и ожесточенное сопротивление оказали бакинцы, очевидно, привыкшие более признавать власть своих нефтяных королей, чем русского правительства. Согласно описанию того же «Кавказа», 2 сентября в городе Баку, около 5 часов вечера, по звону колокола , в ограде местного армянского собора собралась значительная толпа армян. На предложение полиции разойтись толпа ответила градом камней и стрельбой из револьверов; стреляли даже из окон самой церкви , вследствие чего были вызваны две сотни казаков и полурота сальянского пехотного резервного полка. Войска были встречены также камнями и револьверными выстрелами, причем толпа укрылась за каменной церковной оградой и в самой церкви; вследствие этого полурота открыла огонь, и толпа, убирая убитых и раненых, скрылась в соборе, который и был оцеплен войсками. Из мятежников было арестовано 45 человек, остальные разбежались. Отобрано и найдено много оружия, причем даже в самом соборе и его алтаре оказались оставленными револьверы, патроны и стреляные гильзы.

В Шуше, издавна славившейся политическим брожением и необычайною наглостью местного армянского элемента сверху донизу, 12 сентября, во время приема церковных имуществ в ведение казны толпа армян также подняла невообразимый шум и с угрозами отправилась к квартире губернатора; войскам пришлось вступить с нею в сражение, не обошедшееся без убитых и раненых. В Шуше духовенство при этом не выдвигалось вперед. Во многих других пунктах передача церковных имуществ происходила столь же неблагополучно. Политические убийства продолжались. В Карсе 9 сентября убит наемными турецкими армянами турок Шариф Лачинбеков, подозревавшийся в нелюбви к армянам и в сообщении о них сведений турецким властям. Убийство произошло в двух шагах от губернаторской канцелярии, причем собравшаяся туда толпа армян помогла скрыться убийце, кстати, ранившему и городового. Потом все эти лавочники и приказчики отзывались полным неведением о происшедшем. Армянство стоит сплошной стеной, покрывая какие угодно ужасы, и даже хвастая некоторыми подробностями преступлений; так например, громко говорят, что за убийство протоиерея православного собора Василова, убийцы получили 25 000 рублей. Ясно, какую роль играют в таких делах армянские денежные тузы.

13 сентября, среди бела дня, в Эчмиадзине турецкими армянами, очевидно, по приказанию их повелителей, убит на базарной площади некий Потоянц, виновный в том, что был в числе понятых во время передачи церковных имуществ в казну и подписал протокол, вопреки угрозам революционного комитета. Это одно из многих политических убийств в данном районе. Население терроризовано , особенно тем, что убийцы и их повелители остаются неоткрытыми и безнаказанными. Характерно, что эмиадзинский монастырь содержит и прикармливает сотни турецких армян, людей разбойничьего вида и образа жизни.

Во всех описанных выше вспышках армянского мятежа бросается в глаза ряд характерных фактов. Во-первых, у армянской толпы, которую обыкновенно считают мирной и робкой, и которая, действительно, от природы труслива, — оказалось много оружия ; стало быть, существовали давно заготовленные склады оружия , свидетельствующие о существовании организации, готовившейся к определенным поступкам. Во-вторых, к месту беспорядков мятежные армяне были призваны колокольным звоном и пришли с оружием в руках, причем в Карсе и Баку заняли своего рода стратегические позиции; стало быть, все было заранее подготовлено. В-третьих, церковь, призывающая колокольным звоном не на молитву, а на резню, церковь, алтарь которой попран орудиями истребления, является не домом молитвы, а очагом зверства и притоном мятежа против законной власти, действующей в духовных интересах этой же самой церкви.

Наконец, 14 октября 1903 г., среди бела дня, на выезде из Тифлиса, близ Ботанического сада, на главноначальствующего гражданской частью на Кавказе генерал-адъютанта князя Голицына, возвращавшегося в экипаже с супругой из загородной прогулки, напали трое негодяев, нанесшие князю несколько кинжальных ран в голову, лицо и руку и пытавшиеся вытащить начальника края из коляски. Князь храбро отбивался палкой и парировал несколько опасных ударов. Казак Сипливенко мужественно вступил в борьбу с нападавшими, был ранен; на помощь подоспели чины земской стражи, а затем казаки. Головорезы бежали по ущелью, отстреливаясь; один из них был убит наповал, а два другие смертельно ранены и умерли в тот же день.

По полученным тогда же из Тифлиса сведениям виновники дерзкого покушения на жизнь представителя Державной власти на Кавказе оказались принадлежащими к низшим классам армянского населения. Вопрос о нравственных виновниках преступления, его мотивах и даже полной обстановке так и остался невыясненным. Часть нашей печати вдобавок проявила либо неосведомленность, либо, в лице печати еврействующей, уже прямо стремление выгораживать из этого темного дела армянскую интригу, сворачивая его всецело на кавказских разбойников. В глазах людей, знающих Кавказ, в таком толковании содержится несомненная натяжка. Впоследствии выяснилось, что убийцы не-русско-подданные армяне, принадлежащие к армянской террористической шайке. Полезно было бы узнать, какие с виду мирные армяне участвуют в ней деньгами или иным способом…

Вообще, более чем пора серьезно вникнуть в роль, которую играют в преступлениях, разбоях, мятежах и прочих язвах кавказской жизни влияние и многомиллионные состояния некоторых богачей с темным прошлым и более чем туманным настоящим. Добросовестное и проникновенное изучение этого коренного для Кавказа вопроса дало бы правительству ключ к очень многим таинственным дверям, за которыми творятся недобрые, пагубные для спокойствия края дела.

 

[Крысолов]

Начинается с этого. Аристократ А собирает фольклор, его сын находит, что их фольклор не хуже российского, внук выдвигает идею об исключительности нации, а правнук организует национально-освободительное движение. И это не получится прекратить, только оттянуть.

Интересно что можно будет оттянуть если на бывшей национальной территории относительное или даже обсолютное большинство станет русским?

Так вот этот "успешный" опыт как раз и будет провоцировать сопротивление.

Где-то будет, где-то нет. В любом случае не думаю что проблемы достигнут такой остроты как у турок с курдами и русских с чеченцами. Что-то по типу ЭТА и каталонского сепаратизма непременно будет.

Название не взлетит.

При Никаолае II только оно и использовалось, про россиян ЕМНИП забыли. Да и слово россиянин при Потемкине-Суворове имело значение "русский". С другой стороны, казахи вон выдумали термин "казахстанец". Может и россиянина по-новой введут.

о перспективах Трапезунда.

Я ж говорю, это ближе к концу 20-го века, последняя треть.

 

[Вандал]

Интересно что можно будет оттянуть если на бывшей национальной территории относительное или даже обсолютное большинство станет русским?

А если не станет?

В любом случае не думаю что проблемы достигнут такой остроты как у турок с курдами и русских с чеченцами.

Проблемы будут обостряться в периоды кризисов. Не дай бог война - сразу сепаратисты вылезут.

При Никаолае II только оно и использовалось

"Триединый русский народ"? Забудьте про этот кошмар, с ним не взлетит. "Как Вы яхту назовете, так она и поплывет".

Я ж говорю, это ближе к концу 20-го века, последняя треть.

В последнюю треть XX века аэробусы, конечно, могут решить проблему транспортной связности Трапезунда. Только вот тогда не стоит его даже сравнивать с Майами. Потому что задолго до своего бурного роста Майами уже имел неплохую транспортную связность.

[Крысолов]

А если не станет?

Значит будет автономия по каталонскому образцу. В зависимости от степени цивилизованности местного населения.

Проблемы будут обостряться в периоды кризисов. Не дай бог война - сразу сепаратисты вылезут.

У вас есть другие предложения?

Триединый русский народ"?

Просто русские.

Только вот тогда не стоит его даже сравнивать с Майами

Подумав, не буду. Щас там 600 тысяч живет, при том что население Турции - 70 млн. Ну здесь вместо турок будут в городе жить русские и греки, тоже хлеб.