Другой 1920 год...

[master1976]

Еще июньский рейд группы Д. П. Жлобы и ее последующий разгром, наглядно продемонстрировал командованию Красной Армии необходимость создания боевой кавалерийской единицы, способной противостоять опытной, сплочённой, насыщенной техникой врангелевской коннице.

Такой единицей могла стать только конная армия, тем более, что Красная Армия уже имела опыт боевых действий 1-й Конной армии.

Поэтому командование Юго-Западного фронта решило создать еще одну конную армию в составе своего фронта.

26 июня 1920 Реввоенсовет Юго - Западного фронта обратился к Реввоенсовету Республики со следующей телеграммой: "Опыт сведения кавалерийских частей в армейское соединение на примере Первой Конной армии дал блестящие результаты. В настоящее время в составе фронта имеются крупные кавалерийские части, из которых вполне возможно и необходимо создать также конную армию под наименование Второй Конной. Таковыми частями намечаются первая и вторая кавалерийские дивизии 1-го конного корпуса, 2-я кавалерийская дивизия (бывшая Блинова), Сводная дивизии из трех отдельных кавбригад из состава 3-й и 15-й стрелковых дивизий. Обстановка потребовала сведения их в одну оперативную группу, объединённую под командованием комкора 1-го конного корпуса, так как разрозненные силы этих дивизий давали бы преимущества сплоченной конной группе белых. Желательно включить в состав Второй Конной также 16-ю кавалерийскую дивизию. Все указанные дивизии с боевым прошлым имеют свои дивизионные аппараты управления. Штабом армии будет штаб 1-го конного корпуса, для усиления которого, как для проводимой уже боевой операции, так и с целью возможного развёртывания его в штаб армии, посланы сотрудники генштаба (Харламов и другие). В интересах усиления Краской Армии Советской России ещё одной сильной боевой единице просим вашего принципиального согласия на образование Второй Конной Армии!" .

Просьба командования Юго-Западного фронта Реввоенсоветом республики была удовлетворена. Приказ РВС Юго-Западного фронта № 1307 от 16 июля 1920 узаконил мероприятия по созданию армии.

Согласно этому приказу в состав армии вошли: 2-я Ставропольская кавдивизия им. Блинова – начальник дивизии Рожков, 16-я кавдивизия – начдив Волынский, входившие раньше в состав 13-й армии. 1-я и 2-я кавдивизии корпуса Жлобы, а так же 4-я и 5-я кавбригады, изъятые из 40-й стрелковой дивизии .Армию было решено официально именовать "2-я Конная армия РСФСР".

Создание Конной армии из вышеперечисленных частей предусматривалось в следующих пунктах приказа: " 2) 1-ю кавдивизию 1-го конного корпуса в составе 1-го Кубанского, 2-го Кубанского 4-го Таманского кавполков переимено¬вать в 20-ю кавдивизию с присвоением упомянутым полкам соответствующих №№ 115-й, 110-й, 117-й кавполки 20-й кавдивизии 3) 7-й Донской кавполк 2-й кавдивизии конного корпуса переименовывается в 118-й кавполк 20-й кавдивизии и передаётся в названнную дивизию в качестве 4-го по счету полка 4) В качестве 3-й кавбригады 20-й кавдивизии придать 4-ю кавбригаду 40-й стрелковой дивизии, сведя 1-й, 2-й и 3-й кавполки в два полка с наименованием 119-й и 120-й кавдивизии

5) 2-ю кавдивизию 1-го конного корпуса в составе 8-го Донского, 10-го Кубанского, 11-го Кубанского кавполков переименовать в 21-ю кавдивизию с присвоением упомянутым полкам №№ 121, 122, 123 и 124 кавполки 21-й кавдивизии 6) В качестве 3-й бригады 21-й кавдивизии придать 5-ю кавбригаду 40-й стрелковой дивизии, сведя в два кавполка ее 4, 3 и 6-й кавполки с наименованием их 125-й и 126-й кавполки 21-й кавдивизии 7) Штаб, управления и учреждения 1-го конного корпуса, обратить на сформирование Полевого управления 2-й Конной армии, каковое содержать по штатам, оставленным в приказе армиям Югзапфронта от 6 июля с.г. за № 1236

Кавалерийские дивизии, входящие в состав 2-й Конной армии, содержать по штату, объявленному в приказе РСВСР – 1918 года № 460, с последовавшими дополнениями и изменениями по приказам РВСР – 1919 года № 29, 1292/253, 1635/342, 1949/413 и Югзапфронта с.г. за № 401, 569, 867, 929, 1182, 1183, 1204, 1218 и 674 9) К временному командованию 2-й Конной армии допускается бывший начдив 4-й кавдивизии 1-й Конной армии товарищ Городовиков, членами Реввоенсовета 2-й Конной армии допускаются член Реввоенсовета 1-й Конной армии товарищ Щаденко и бывший комиссар штаба Югзапфронта товарищ Макошин, временно исполняющий должность начальника штаба 2-й Конной армии назначается начальник штаба Украинской трудовой армии Генштаба товарищ Харламов 10) временно исполняющим должность начдивов допускаются: 2-й кавдивизии – товарищ Рожков, 20-й кавдивизии – товарищ Жлоба, 21-й кавдивизии – товарищ Текучев. Начдив 16-й кавдивизии товарищ Волынский утверждается в названной должности".

Создание Второй Конной армии проходило в чрезвычайно спешном порядке и сложной обстановке и практически свелось к перестановке и пополнению командных кадров, усилению частей людьми и техникой .

18 июля 1920 года командующий Второй Конной армией подписал оперативный приказ № 01, в котором 2, 16, 20, 21-й кавалерийским дивизиям Второй Конной армии было приказано выступить на фронт и к 23 июля сосредоточиться севернее Александровска в районе сел Ново-Николаевка – Заливное. По пути к фронту продолжалось формирование и укомплектование армии. Начальники дивизий получили приказ о закупке у населения лошадей, тачанок, повозок .

Противостоящим вражеским частям Вторая Конная к началу операции могла выставить 4.200 сабель, 307 пулеметов и 36 орудий. Приданные армии бронеотряды имели изношенную материальную часть, запчастей не было. Личный состав армии был относительно боеспособен .

Перед фронтом Второй Конной армий действовал Сводный корпус генерала Бабиева. Все части корпуса к началу операции насчитывали 3.350 штыков, около 9 тыс. сабель, 123 пулемета, 38 орудий. В каждую дивизию корпуса входил бронеотряд, а при корпусе имелись танковый в авиационные отряды, бронепоезда.

Конный корпус Бабиева состоял из кубанских казаков, имевших значительный боевой опыт и стойкость.

Командный состав всех дивизий состоял из кадрового офицерства. Все должности в корпусе до командиров взводов, а иногда и отделений, занимали офицеры. Начиная с полков и выше, частями командовали преимущественно генералы, начальниками штабов были полковники закончившие Академию Генерального штаба .С началом операции на направлении Апостолово-Кривой Рог,сводный корпус Бабиева был ослаблен: из его состава была выделена конная группа (в составе 1-й кубанской казачьей дивизии и Туземной бригады) под командой генерала Бабиева,остальные же части корпуса под командованием начдива 2-й Кубанской дивизии генерала Науменко,действовали в районе Александровска.

Сравнивая вооруженные силы обеих сторон, можно сказать, что Вторая Конная армия в течение всего периода действий численно уступала противнику. К тому же, превосходство белых было явным и в средствах вооружения, бронемашинах, танках, тяжёлой артиллерии. Выше была и боевая выучка и мастерство белых.

Подход Второй Конной армии к фронту и ее развертывание на Екатеринославском направлении совпали с новым наступлением белых в правобережной Украине. Наступление вела ударная группа генерала Кутепова в составе 1-го армейского корпуса, конной группы Сводного конного корпуса генерала Бабиева (1-я, Кубанская дивизия и Туземная бригада) .

Коротким и энергичным ударом белые прорвали фронт красных, и заняли Апостолово. Создалась реальная угроза ввода в прорыв главных сил противника и разгром тылов не только войск Южного направления,но и Юго-западного фронта .

Создавшееся на фронте положение дел привлекло внимание командующего Юго-Западным фронтом А. Е. Егорова. Он приказал командующему 13-й армией И. П. Уборевичу решительным ударом Левобережной группы «разгромить группировку белых войск в районе Александровск-Синельниково и отрезать путь отступления зарвавшемуся противнику» . Окончательный разгром должна была завершить Вторая Конная.

Во исполнение этого замысла командарм Второй Конной начал передислокацию войск из Екатеринослава к Синельникову и решил нанести удар в районе Синельникова и Александровска против частей противника.Началось сосредоточение конной армии в районе Синельникова.Это сосредоточение,естественно,не укрылось от взора белой разведки.Генерал Слащев получил исчерпывающие сведения и днем 9 августа вновь обратился к Врангелю с предложением нанести сильный упреждающий удар по неприятелю.Скрепя сердце,Врангель согласился.Слащев(у которого все было готово для наступательных действий) отдал соответствующее приказание.

В 16 часов 9 августа 2-й арм.корпус нанес удар на Синельниково с юго-востока, стремясь обойти левый фланг 2-й Конной армии. Удар группы противника численностью в 6тыс.штыков и 2 тыс. сабель пришелся на 20-ю кавдивизию. Из-за отсутствия должной разведки и охранения дивизия не выдержала натиска противника и стала отступать . Удар приняла 21-я кавдивизия, находившаяся неподалёку.

Ожесточенный бой продолжался больше двух часов. Положение выправил удар 2-й кавдивизии во фланг и тыл наступавшему врагу. К вечеру армия восстановила свое прежнее положение. К 21 часу 9 августа бой затих.

В боях 9 августа дивизии армии показали большую устойчивость и согласованность, нежели ранее. Главным недостатком было отсутствие разведки и охранения у 20-й дивизии, из-за чего она понесла большие потери и отступила.

10 августа части 2-й конной армии весь день вели оборонительные бои, вечером в 21 час 21-я и 16-я кавдивизии атаковали позиции белых, но, встреченные сильным огнём противника, отошли в исходное положение.

11 августа Вторая Конная готовилась к продолжению удара во фланг большетокмакской группе врага. Днём противник пытался атаковать позиции 16-й кавдивизии, но был ею отбит. Соседи Второй Конной вели наступление на Михайловку, 9-я и 23-я дивизии – вели оборонительные бои.

Однако белые воспользовались тем, что соседние стрелковые дивизии Красной Армии не смогли сковать белые части на флангах Второй Конной, перебросили к месту прорыва 6-ю пехотную и 1-ю Донскую казачью дивизии.

В 19 часов 11 августа при поддержке броневиков, танков и авиации врангелевцы нанесли удар силами 34-й,6-й пехотных и 1-й Донской казачьей дивизий по правому флангу Второй Конной, отбросили 20-ю кавалерийскую дивизию, окружили 2-ю, 16-ю и 21-ю кавдивизии.

Окруженные войска вели бой на открытой местности, под непрерывными ударами вражеской авиации. Однако паники не было, управление войсками сохранилось, они не были дезорганизованы.

В 23 часа 11 августа начальники окруженных дивизий И.А. Рожков, С.Б. Волынский и М.Ф. Лысенко провели короткое совещание, на котором решили идти на прорыв к 20-й дивизии. Они рассчитывали, что 20-я дивизия и резервная группа Городовикова, услышав шум боя, придут на помощь. Так и получалось, встречным ударом 20-я дивизия и 9-й отдельный кавалерийский полк, руководимые О.И. Городовиковым, прорвали фронт окружения и вывели дивизии из кольца .

Весь день 12 августа шли ожесточенные бои с пытавшимся перейти в наступление противником. На некоторых участках, удалось отбросить белых, нанеся им потери в живой силе и технике.

В этих боях наступавшие части 2-го корпуса армии Врангеля понесли большие потери, некоторые полки 13-й дивизии были сведены в батальоны .

Замысел Слащева окружить и уничтожить Вторую Конную потерпел провал. Бои показали, что боевое мастерство личного состава армии резко возросло. Она выполнила поставленные ей задачи и удержала фронт. Дивизии армии стали боевыми единицами, их командиры в трудных условиях показали себя инициативными офицерами, умеющими правильно оценивать оперативную обстановку.

Тем не менее,Слащеву удалось сорвать контрудар противника и сковать боями ударную группировку 13-й советской армии.В ходе боев было взято до 1тыс. пленных,в качестве трофеев белым досталось до 1200 лошадей,12 орудий,25 пулеметов,свыше 300 подвод,2 броневика.

Потери 2-го арм.корпуса были значительны.Только убитыми и пропавшими без вести корпус потерял до 1600 чел.

Изменено 23 Sep 2014 пользователем master1976

[master1976]

После двухдневного отдыха Вторая Конная продолжила наносить короткие удары по врангелевским войскам.

Утром 14 августа 2-я и 13-я кавдивизии атаковали позиции белых, однако встреченные сильным огнем, успеха не имели. Пришлось ввести в бой 21-ю и 20-ю кавдивизии. 21-я кавдивизия после долгого и упорного боя буквально вырубила полк 13-й дивизии белых, захватив 200 пленных и трофеи . Однако из-за наступления резервных частей белых дивизии пришлось отступить в балки .

Дальнейшие атаки противника отбивались артиллерийским и пулемётным огнём.

На следующий день 15 августа серьезных боев не было. Происходили эпизодические перестрелки.Генерал Врангель распорядился перейти на фронте Сводного корпуса,2-го арм.корпуса и Донского корпуса к обороне.Генерал Слащев был отозван в Мелитополь в Ставку,сдав командование войсками генералу П.С.Махрову,назначенному приказом Врангеля...

[master1976]

Слащев выехал с фронта в Мелитополь вечером 16 августа, т.е. на следующий день после полученного по телеграфу и нарочным распоряжения об откомандировании в распоряжение Ставки. В тылу было уже известно о его уходе, и некоторые слои населения, связывавшие свою судьбу с судьбой белой армии, заволновались. Волнение их было вызвано, конечно, не расположением к Слащеву, а страхом перед красными. Генерал Слащев,считавшийся«палочкой-выручалочкой»белой армии на протяжении нескольких месяцев, играл роль «мавра», который еще не сделал своего дела, и потому его уход мог быть расценен как преждевременный. К Врангелю немедленно посыпались телеграммы, и пошли делегации. Ему пришлось уверить всех, что в отставку он Слащева не отпускает, а что тот просто нездоров ввиду страшного переутомления и очень скоро вернется на фронт.

По приезду в Мелитополь,Слащев был немедленно принят Врангелем. С места в карьер Слащевым было заявлено, что об отставке в сложившейся ситуации на фронте речи быть не может. Свою резкость в телеграммах Главнокомандующему и некоторую «странность» во взглядах на отношение союзников генерал объяснял только своим переутомлением и расстроенными нервами; однако Врангель не дал Слащеву выговориться и без обиняков заявил: «Об отставке,равно как и о длительном отпуске для лечения речи быть не может.Вы нужны мне на фронте. Посему, мне достаточно вашего уверения, что вы находитесь в здравом уме и твердой памяти.А сейчас я хотел бы изложить вам некоторые свои соображения по поводу продолжения нашей борьбы и выслушать ваше мнение» .

-Итак.Ныне назрел вопрос об объединении действий Русской армии с поляками, причем дальнейшие наши успехи и дальнейшее продвижение в правобережной Украине, возможно приведет к созданию общего фронта. Роль Франции в осуществлении этого вопроса,хочется вам так думать или нет,тем не менее имеет доминирующее значение.Это аксиома. Спасение Варшавы и самой самостоятельности Польши с одной стороны, и признание правительства юга России и оказание помощи по снабжению Русской армии с другой, сделают вполне естественным то обстоятельство, что поляки пойдут на заключение с нами политического и военного соглашения,а обе армии,я имею ввиду нашу армию и армию польскую,возможно, пойдут на руководство общей операцией против большевиков одним из французских генералов, с тем, чтобы при нем состояли представители противобольшевистских армий. В случае осуществления этого проекта и развития наступления, Русская армия продолжила бы операцию на правом берегу Днепра, причем как вам известно, она уже овладела Очаково-Николаевским и Херсонским районами, выдвинулась на линию Апостолово — Александровск и могла бы наступать далее на линию Днепра, откидывая свой левый фланг к Черкассам, где было бы желательно соединиться с украинскими войсками. Повсеместные восстания на правобережной Украине, ближайшие к нам очаги которых руководятся нашими офицерами и снабжаются нашим оружием, в значительной степени облегчают задачу…

При выполнении этой операции было бы очень желательно содействие французского флота.Хотя бы в деле оказания нам помощи по тралению мин в северо-западной части Черного моря,демонстрации у Одессы.Выполнение намеченных заданий лишило бы большевиков хлебных районов, закрыло бы выход в Черное море и создало бы необычайно выгодное положение для дальнейших действий, причем польская армия могла бы ограничиться активной обороной на Днестре и Припяти, а Русская и украинская продолжали бы дальнейшие операции. Овладение каменноугольным районом и захват Кубани должны быть следующими задачами Русской армии, так как лишение советской России этих источников топлива и хлеба означало бы для нее конец борьбы,ну или по крайней мере-серьезнейшим образом затруднить само ее существование.

-Полагаю,что вы,Ваше Высокопревосходительство,сильно преувеличиваете роль и заслуги Франции и несколько неверно оцениваете политическую позицию польского правительства.-возразил Слащев.- Конечно же,ваше предложение Франции возглавить новый поход против Советской России выглядит нереалистичным — французы воевать не хотят и не желают. Тоже самое можно сказать и в отношении поляков.По моему глубокому убеждению продолжать войну они могут, только если бы южнорусская власть в вашем ,Петр Николаевич,лице ,признала границы Польши и независимость Украины. Создание украинского «буферного» государства между Россией и Польшей есть,по-моему главная цель начатой поляками войны с большевиками. Готовы вы,Ваше Высокопревосходительство,пойти на столь большие уступки Польше? Предупреждаю-многие здесь,на фронте, и в Крыму расценили бы подобные уступки как предательство интересов Родины.Ваш предшественник,генерал Деникин, мог бы стать союзником Польши, если бы он не противился политическим тенденциям отрыва от России инородных элементов ,в частности, признал бы украинское движение.

-Готовы ли вы изложить сии соображения письменным рапортом?- резко спросил Врангель.

-Да.

-В таком случае я просил бы вас сделать это в возможно более короткий срок и представить рапорт на совещании в Ставке,в Джанкое,которое я намерен созвать в ближайшие дни.

-Какова повестка предполагаемого совещания?-поинтересовался Слащев.

-Будем обсуждать весь круг вопросов,связанных с выбором нашей стратегии и с продолжением борьбы.Политический,военный аспекты.По составу участников оно будет носить характер расширенного военного совета,если хотите.О конкретной дате совещания вы будете извещены особо.А пока отправляйтесь на недельку(больше дать не могу,не просите) в Севастополь,окинете взглядом обстановочку в тылу…Да,вот еще:мною утверждены два«рескрипта» касательно вас,генерал.Помятуя о воинских заслугах в деле удержания Крыма зимой, «Генералу Слащеву именоваться впредь Слащев-Крымский» и распоряжение о том,что в изъятие из общих правил я зачисляю генерал-лейтенанта Слащева-Крымского в мое распоряжение с сохранением содержания по должности командира корпуса...

Изменено 25 Sep 2014 пользователем master1976

[master1976]

АНТАНТА И ВРАНГЕЛЬ.

Конференция союзников в Булони.

На 21 – 22 июня в Булони намечалось проведение очередной конференции Антанты, на которой в связи с новой военной ситуацией в России неминуемо должен был обсуждаться «русский вопрос»,поднятый французской стороной.

Францию привлекали Юг России, Украина, Донская область, Кубань –по мнению ряда ведущих французских политических деятелей и промышленников,они могли дать Франции недостающее ей сырьё. Во французской влиятельной прессе,инспирированной не без помощи врангелевского представителя в Париже П.Б. Струве, назначенного П.Н. Врангелем начальником Управления внешних сношений именно из расчета на его известность в Европе как социалиста и демократа, приводились данные о неисчерпаемых природных богатствах Украины и Дона. Донбасс приковывал внимание французских промышленников, мечтавших о соединении северных районов Украины с портами Чёрного моря, откуда можно было вывозить уголь во Францию. В начале 1920 года было учреждено «Русско-французское общество для использования южной России и Крыма», с капиталом в 12 млн. франков .Общество было учреждено группой франко-русских финансистов и промышленников. В состав общества входили главные акционеры железных рудников Кривого Рога и угольных копей Донбасса. Общество закупало большие запасы платья и снаряжения для врангелевской армии, надеясь оплатить поставки продажей хлеба и других крымских продуктов. Позднее они рассчитывали продолжить дело путём вывоза железа и угля.

Многие французские политики стали склоняться к тому, что необходимо оказать самую широкую поддержку не только Польше, но и Врангелю. При этом они считали необходимым, чтобы поддержка эта была оказана всеми державами Антанты, включая Великобританию. Публичные выступления П.Б. Струве с сообщениями о военных успехах Русской армии и начатых П.Н. Врангелем демократических реформах, прежде всего земельной, были встречены в Париже с большим интересом и сочувствием. Многие политические деятели, близкие к правительству, пошли на личные встречи с П.Б. Струве, чтобы лучше ознакомиться с положением дел на юге России. В конце концов, П.Б. Струве принял глава правительства А. Мильеран. С целью усиления своей позиции перед встречей с Д. Ллойд Джорджем А. Мильеран попросил П.Б. Струве снабдить его официальным письмом об основных направлениях политики Врангеля.

20 июня, накануне открытия конференции, П.Б. Струве передал А. Мильерану обширное письмо, в котором подчеркивалось стремление П.Н. Врангеля, во-первых, передать крестьянам в частную собственность те земли, которые они захватили в период революции, и, во-вторых, в обозримом будущем,воссоздать Россию на основе федеративного договора между фактически существующими «политическими новообразованиями».

22 июня, на второй день работы, после обсуждения вопросов об уплате Германией контрибуции, лидеры стран Антанты перешли к «русскому вопросу». Обсуждение началось с сообщения французской стороны об очередных военных успехах армии Врангеля на юге России.Вообще,французы всячески демонстрировали свою чрезвычайную заинтересованность в военном аспекте действий Врангеля.

Затем последовало заявление Д. Ллойд Джорджа об исключительной важности выработки странами Антанты единой политики в «русском вопросе», поскольку Германия рассчитывает именно на разногласия внутри Антанты в политике по отношению к России. Заявив, что «сегодня не стоит вопрос признания Советского правительства», Д. Ллойд Джордж, однако, признал, что переговоры с советской делегацией в Лондоне ведутся не только по вопросам торговли, но и по поводу ведения большевиками пропаганды, враждебной державам Антанты.

Такой подход вызвал возражение А. Мильерана. Французский премьер-министр увидел в формуле Д. Ллойд Джорджа, согласно которой следовало потребовать от большевиков прекращения «враждебной пропаганды и враждебных действий», опасность фактического начала переговоров по политическим вопросам, что могло привести к установлению политических отношений с большевистским правительством. При этом А. Мильеран совершенно четко сформулировал позицию Франции: признано может быть только то российское правительство, которое возьмет на себя ответственность за все, что делали предыдущие правительства, и прежде всего признает старые долги.

Далее глава итальянской делегации Сфорца поднял вопрос о советско-польской войне. По этому поводу Д. Ллойд Джордж заявил, что нет никаких сомнений в том, что польское наступление объединило Россию. При этом он сослался на мнение маршала Фоша, который еще в сентябре 1919 г. предупреждал, что именно это будет результатом польского наступления на русскую территорию. «Польша совершила смертельную ошибку», - таково было твердое заключение Д. Ллойд Джорджа.

А. Мильеран не поддержал обсуждение вопроса о советско-польской войне, понимая, вероятно, что позицию Лондона в этом вопросе не изменить, или надеясь все же на конечный успех поляков. Он предпочел вернуться к позиции Великобритании относительно переговоров с Советским правительством по поводу большевистской пропаганды. Д. Ллойд Джордж на это подробно мотивировал позицию Великобритании, интересам которой, по его словам, большевистская пропаганда угрожает в Индии, Афганистане и Персии, и если большевики не прекратят этой пропаганды, то британское правительство сочтет необходимым возобновить экономическую блокаду России. При этом он пригласил французских представителей, экспертов-экономистов, принять участие в предварительных переговорах с большевиками.

А. Мильеран заявил на это, что он сильно сомневается в том, что Советам можно доверять. После чего он многозначительно добавил, что события скоро подтвердят его правоту и в этом случае странам Антанты придется вернуться к политике блокады.

В итоге короткой дискуссии, когда представители Италии, Бельгии и Японии фактически безмолвствовали, стало очевидно, что серьезные противоречия между Великобританией и Францией не позволили принять согласованный итоговый документ. Как и то, что в то время как Великобритания сделала главную ставку на восстановление торговых отношений с Россией и политический прессинг на большевиков, А. Мильеран выжидал развития событий на советско-польском фронте.

Конференция в Спа.

В конце июня британское правительство отозвало военную миссию генерала Перси из Крыма. Была оставлена лишь группа офицеров для наблюдения за развитием событий. Поставки военных материалов на кредиты, выделенные британским парламентом, были прекращены. То незначительное количество припасов, которые доставлялись англичанами в Крым, выдавались за счет бюджета военного министерства по решению У. Черчилля. По его же приказу британское командование в Константинополе оказывало содействие закупкам военных материалов, которые производили в Румынии, Болгарии и Грузии представители ВСЮР, и доставке их в Крым, в то время как дипломатические представители Великобритании в этих странах чинили всевозможные препятствия этим закупкам и под разными предлогами отказывались пропускать грузы.

Отъезд из Крыма генерала Перси и оставление при ставке Врангеля лишь в целях осведомления английского консульства во главе с капитаном Боллом должно было знаменовать собой окончание английского влияния на южнорусские белогвардейские силы. Ослабление его было вызвано, с одной стороны, выявлением крепости советского правительства, с другой - требованиями английской экономики ориентироваться на «фактически существующее правительство России». Уже переговоры Ллойд - Джорджа с Л.Б. Красиным пробили брешь в отношениях Англии к крымскому генералитету, что вызвало горечь в рядах добровольцев и недовольство английских представителей на юге России.

Однако,по прошествии всего нескольких дней с момента отъезда Перси из Севастополя,как политика Великобритании по отношению к белому делу на Юге России, в связи с продолжающимися успехами врангелевской армии и ситуацией на польском фронте,в очередной раз начинает претерпевать изменения.

4 июля советские войска Западного фронта нанесли удар по польским войскам в Белоруссии и начали успешное наступление с целью прорваться на территорию Польши. 5 июля в Спа (Бельгия) открылась очередная конференция Антанты, которая работала до 16 июля. Одним из главных на этой конференции вновь стал «русский вопрос»: в первую очередь ситуация на советско-польском фронте, где поляки терпели одно поражение за другим и отступали на территорию этнической Польши.

В Спа генералом П.Н. Врангелем были посланы П.Б. Струве,генерал Юзефович(одновременно назначенный Врангелем главой русской военной миссии в Польше) и российский консул в Париже Н.А. Базили. На них была возложена задача обязательно встретиться с лидерами держав Антанты и добиться от них активной помощи Русской армии вплоть до признания правительства Врангеля де-факто. Для П.Н. Врангеля это было жизненно важно, так как поражения поляков и откат их фронта на запад создавали прямую угрозу вышедшей из Крыма Русской армии, ибо командование Красной армии в случае скорого разгрома поляков могло получить возможность начать переброску на юг частей с польского фронта.

9 июля в Спа состоялись переговоры между британской делегацией во главе с Д. Ллойд Джорджем и французской делегацией во главе с А. Мильераном, в которой принял участие польский премьер-министр Грабский.

Грабский заявил, что Польша оказалась в очень опасной ситуации по своей собственной вине и глава государства Ю. Пилсудский теперь признал свою ошибку. По его словам, Польша не имела достаточных резервов и военных материалов для сопротивления большевикам, нуждалась в получении военных материалов и моральной поддержке союзников. Важнейшим, жизненным вопросом для Польши, подчеркнул Грабский, является вопрос заключения мира с большевиками. Однако теперь, когда большевики побеждают, они предложат такие условия мира, которые Польша принять не сможет. Грабский поставил перед лидерами Великобритании и Франции вопрос, сможет ли Польша рассчитывать на их поддержку в случае, если большевики отвергнут мирные предложения и вторгнутся на ее территорию.

Д. Ллойд Джордж попросил маршала Фоша, который перед этим встречался с польскими военными, осветить военное положение на советско-польском фронте. Фош заявил, что в Белоруссии польские войска сохраняют боеспособность, а на Украине отступают из-за дезорганизации. По его мнению, ситуация не была смертельной или проигранной. Д. Ллойд Джордж на это возразил, что, по его данным, положение гораздо более серьезно, так как Красная армия усиливает свою мощь и большевики ставят своей целью занять Польшу и выйти к германской границе. По его мнению, для Польши было бы ошибкой надеяться на то, что она способна изменить ситуацию. А. Мильеран после этого поинтересовался у Грабского, как долго Польша может оказывать сопротивление. На что тот ответил, что большевикам потребуется несколько недель, чтобы дойти до этнической границы Польши.

После этого выступил Д. Ллойд Джордж. Смысл его речи состоял в том, что ситуация одинаково опасна как для Польши, так и для Европы в целом. Союзники установили независимость Польши, что стоило немалых жертв, и несут ответственность за сохранение ее независимости. Но Польша, к сожалению, не удовлетворилась своими национальными границами, захватив часть литовской, белорусской и украинской территории, причем на последних занятых территориях бывшей Российской империи проживает от 20 до 30 миллионов русских, украинцев и белорусов. Фактически Польша вступила в борьбу со своими соседями, включая Германию. В этой ситуации, как заявил Д. Ллойд Джордж, он не уверен, что союзники могут сделать очень много, поскольку еще не решены вопросы выплаты Германией контрибуции и не подписан мирный договор с Турцией. Будет возможно что-то сделать, если под угрозой окажется независимость Польши, но ничего не может быть сделано, пока Польша на деле и на словах не откажется от «империалистической и захватнической политики». Д. Ллойд Джордж особо указал на то, что он даже не станет обращаться к британскому парламенту по поводу оказания помощи Польше, пока речь не будет идти о защите ее независимости внутри собственных этнических границ. Великобритания только в этом случае сможет оказать давление на Россию с целью установления ее мира с Польшей, и только если Россия откажется, Великобритания сможет помочь Польше защитить ее независимость.

Грабский с этим согласился. После чего А. Мильеран заявил, что британское и французское правительства приложат все возможные усилия, чтобы оказать Польше эффективную помощь, но Польша, со своей стороны, должна выполнить все данные ею обязательства.

10 июля на вилле «Франьезе» состоялось заседание Верховного совета Антанты, на котором обсуждался и был одобрен текст ноты правительства Великобритании Советскому правительству о прекращении военных действий. В ходе обсуждения А. Мильеран отказался одобрить пункт ноты, который требовал от правительства РСФСР признать политические заявления российских правительств, включая его собственное заявление, о признании независимости Польши. По его мнению, это было близко к вступлению с большевиками в переговоры политического характера и являлось продолжением сепаратных переговоров англичан с большевиками. Он заявил, что сможет поддержать эту ноту только в том случае, если от большевиков будет потребовано признать старые долги.

На это Д. Ллойд Джордж заметил, что его единственной целью является спасти Польшу и предотвратить ситуацию, когда германское социалистическое правительство пойдет на конфронтацию с Антантой, используя поддержку большевиков с территории захваченной Польши. В ответ А. Мильеран заявил, что его целью также является спасение Польши, однако он подчеркнул, что при этом его задачей является примирение «противоречивых интересов спасения Польши и гарантирования французских интересов».

Таким образом, А. Мильеран всеми силами стремился избежать ситуации, когда ради установления мира на советско-польской линии фронта придется вступать в политические переговоры с большевистским правительством и тем самым фактически признать его без всяких с его стороны обязательств вернуть Франции долги. С другой стороны, он использовал это как предлог для того, чтобы «спасать» Польшу не дипломатическими, а военными средствами. Иными словами, он предпочитал поддерживать продолжение войны Польшей и рисковать дальше ее независимостью до тех пор, пока большевики не согласятся вернуть долги. Долги даже затмили в его глазах угрозу соединения германских социалистов с российскими большевиками, германской армии с Красной армией на новой, установленной Антантой, польско-германской границе.

Тогда Д. Ллойд Джордж заявил, что, в случае отказа Франции присоединиться к общей ноте, британское правительство пошлет ее в Москву на свою собственную ответственность.

Во второй половине дня 10 июля Верховный совет Антанты в присутствии Грабского продолжил обсуждение текста британской ноты, уделив особое внимание той линии, по которой должна пройти граница Польши с ее восточными соседями. Британская делегация в качестве такой линии предложила ту, которая была принята Верховным советом по предложению Дж. Керзона в декабре 1919 г. в Париже. Эта «линия Керзона» вызвала возражения Грабского, поскольку полякам приходилось покидать Минск и Вильно. Его возражение вызвало и то обстоятельство, что британская нота требовала от большевиков не приближаться к установленной линии ближе, чем на 20 км. Фактически это означало, что Красная армия могла продвигаться дальше без всяких боев. Однако Д. Ллойд Джордж отверг все эти притязания польского премьер-министра, указав ему на то, что большевики только вернутся на те позиции, которые они занимали в 1919 г. и займут ту территорию, которые польские войска заняли в нарушение решения Верховного совета Антанты. Но даже после этого Грабский упорно стоял на том, что Вильно и часть литовской территории, занятой поляками, должна остаться за Польшей.

Похоже, упорство польского представителя подогревалось закулисной поддержкой Франции. С другой стороны, Д. Ллойд Джордж, коль не удалось использовать Врангеля как разменную карту, теперь стремился так же использовать Польшу в торговых переговорах с правительством Ленина. Наконец, разбитая большевиками Польша теряла свое значение противовеса Германии и буфера между Германией и большевиками.

Вместе с тем Д. Ллойд Джордж попытался вернуть под свой контроль армию Врангеля, включив его в общую схему урегулирования. Суть его предложения состояла в том, что большевики подписывают с П.Н. Врангелем перемирие при условии, что Русская армия отступает в Крым и генерал Врангель приглашается в Лондон на конференцию. Это предложение относительно П.Н. Врангеля ни у кого ,кроме французов(заявивших категорическое несогласие с этим,так как статус Врангеля на конференции английской стороной заведомо предлагается пассивным,наблюдательным, и мнение Врангеля в предстоящих переговорах вообще никоим образом учитываться не будет) никакой реакции не вызвало. Судя по всему, Д. Ллойд Джордж сделал попытку снова использовать Русскую армию как постоянную угрозу большевикам и в то же самое время как предмет торга, как разменную карту, которую всегда можно выгодно на что-то обменять. А. Мильеран же, ограничившись высказанной по поводу приглашения Врангеля позицией несогласия, никаких других заявлений в поддержку П.Н. Врангеля не высказал, продумывал свои сепаратные шаги, которые до поры до времени не хотел раскрывать.

На это Грабский поспешил уточнить, какую помощь получит Польша в случае, если примет предложения союзников, и в случае, если эти предложения не будут приняты большевиками и они продолжат наступление. Д. Ллойд Джордж ответил, что он не готов сейчас обсуждать этот предмет, пока не обсудит его с военными советниками. По его мнению, помощь могла быть оказана военными материалами или офицерами. Когда же Грабский уточнил, нельзя ли рассчитывать на помощь войсками, Д. Ллойд Джордж и А. Мильеран, проявив полное согласие взглядов, ответили, что это невозможно.

В итоге документ был в принципе одобрен, однако А. Мильеран заявил, что считает невозможным присоединиться к отправке этого документа Советскому правительству. Глава итальянской делегации Сфорца, со своей стороны, предложил, что будет лучше, чтобы не подчеркивать отказ Франции, послать этот документ в Москву только от имени одного британского правительства.

Таким образом, французский премьер-министр отказался официально раскрывать свою причастность к разработке документа, главной идеей которого был созыв в Лондоне международной конференции с участием советского правительства и правительств соседних с Россией государств. Он всеми способами избегал того, что могло быть истолковано как продвижение к фактическому признанию большевистского правительства, а участие большевистской делегации в Лондонской конференции, по сути, как раз и стало бы таким признанием. С другой стороны, он счел за благо всю ответственность возложить на Великобританию, оставив свои руки развязанными в том, что касалось поддержки всех сил, способных создать угрозу и бороться против большевиков, включая Русскую армию Врангеля.

На следующий день, 11 июля, министр иностранных дел Великобритании Дж. Керзон направил правительству РСФСР ноту с предложением немедленно приостановить военные действия и заключить перемирие с Польшей. Для переговоров об окончательном мире между РСФСР и ее соседями предлагалось созвать в Лондоне конференцию. Относительно армии Врангеля в ноте предлагалось, «чтобы было также подписано перемирие между армией Советской России и генералом Врангелем при условии немедленного отступления сил Врангеля в Крым, с тем, чтобы на время перемирия перешеек был нейтральной зоной и чтобы генерал Врангель был приглашен в Лондон для обсуждения судьбы своих войск и беженцев, но не как член конференции».

Когда нота была опубликована, она была воспринята в Европе, как это и предвидел А. Мильеран, как решающий шаг к признанию большевистского правительства. И тот факт, что британское правительство гарантировало, что польские войска отступят к «линии Керзона», установленной Верховным советом Антанты в декабре 1919 г., говорил о стремлении Великобритании стать верховным арбитром по урегулировании противоречий прежде всего в собственных интересах, о готовности Великобритании жертвовать интересами своих союзников, прежде всего Франции, ради захвата в свои руки экономических связей с Россией.

Между тем 13 июля в Спа приехал Н.А. Базили, а 14 июля – П.Б. Струве, когда Верховный совет уже перешел к обсуждению других вопросов. Им удалось встретиться со многими членами французской и британской делегаций, включая Фоша. Однако их главной целью было встретиться с Д. Ллойд Джорджем и А. Мильераном. Из разговоров с дипломатами и военными они сделали вывод, что британский премьер решил полностью игнорировать прибытие в Спа представителей П.Н. Врангеля, а А. Мильеран, напротив, склоняется к встрече с ними. Он продолжал продумывать свои сепаратные шаги,связанные с подготовкой к признанию Врангеля реальной противобольшевистской силой.

Всю ночь с 14 на 15 июля П.Б. Струве и Н.А. Базили сочиняли ноту Д. Ллойд Джорджу и Дж. Керзону. В этой ноте они настаивали на необходимости сохранить за Русской армией всю занятую территорию и на приглашении П.Н. Врангеля в Лондон в качестве равноправного участника переговоров. В 10 часов утра переведенная на английский язык нота была послана в отель «Британик», где разместилась британская делегация. Однако Д. Ллойд Джордж никак не ответил на эту ноту и на следующий день, 16 июля, когда конференция закончила работу, покинул Спа, совершенно проигнорировав делегацию, присланную П.Н. Врангелем.Это был довольно сильный удар для Врангеля.

А. Мильеран, напротив, 16 июля принял П.Б. Струве и Н.А. Базили. В беседе с ними он заявил, что «французское правительство не приняло участия в английском шаге, но вынуждено было признать необходимость этого шага для предупреждения тех опасностей, которые созданы для Польши и для Врангеля победами большевиков». Он посоветовал им настаивать на том, чтобы получить приглашение в Лондон в качестве равноправных участников конференции. П.Б. Струве и Н.А. Базили были очень довольны результатом встречи с А. Мильераном, расценив ее как поддержку со стороны Франции.

Можно сказать,что оценка эта было более чем оптимистична. А. Мильеран пока не взял на себя никаких обязательств в отношении помощи, тем более материальной, Русской армии. Более того, продолжая осторожничать,выжидая,он признавал то очевидное обстоятельство, что ни Польша, ни армия П.Н. Врангеля не могут ликвидировать большевиков, они лишь могут представлять угрозу для них в случае, если на конференции удастся гарантировать им неприкосновенность занятых территорий. Таким образом, линия Франции состояла в том, чтобы законсервировать до лучших времен врангелевскую часть России, но при этом использовать ее по своему усмотрению и не дать Великобритании использовать ее в собственных интересах.

17 июля правительство РСФСР заявило, что будет вести мирные переговоры только с Польшей без всяких посредников, если польское правительство само обратиться с предложением перемирия. Что касается армии Врангеля, то Москва, вернувшись к майским переговорам, потребовала ее полной капитуляции на условиях амнистии. Такая позиция большевиков объяснялась прежде всего их расчетами на скорую социалистическую революцию в Польше, надежды на которую возрастали по мере продвижения Красной армии к Варшаве и Львову.

В ноте от 20 июля правительство Великобритании потребовало от правительства РСФСР, чтобы оно приостановило наступление Красной армии и не допустило перехода ею этнической границы Польши. 21 июля войска Западного фронта форсировали Неман и тем самым перешли этническую границу Польши – «линию Керзона». 22 июля Польша сама обратилась в Москву с предложением начать непосредственные переговоры и 23 июля правительство РСФСР ответило Д. Ллойд Джорджу, что уже предпринимаются шаги к открытию советско-польских мирных переговоров. Что касается конференции в Лондоне, то в ноте выдвигалось предложение провести ее с участием только РСФСР и держав Антанты для обсуждения отношений между ними. Такой вариант был равнозначен признанию советского правительства.

Конференция в Булони.

Для обсуждения ситуации, сложившейся на советско-польском фронте, и предложения большевиков провести в Лондоне конференцию с участием только России и держав Антанты Д. Ллойд Джордж и А. Мильеран 27 – 28 июля спешно провели встречу в Булони. Во время переговоров 27 июля они продемонстрировали не только кардинальную разницу своих подходов к проблеме переговоров с большевистским правительством, но и нежелание идти на компромисс друг с другом. А. Мильеран соглашался на участие Франции в Лондонской конференции только в том случае, если будет обсуждаться вопрос о мире с Польшей и о статусе Крыма. Он подчеркнул, что, даже если у него не будет никаких иных возражений, он откажется принять приглашение на конференцию, из повестки дня которой будет исключен польский вопрос(то есть оставляя за собою право не столь рьяно настаивать на необходимости рассмотрения вопроса Крыма).

Д. Ллойд Джордж тогда уточнил, что предлагаемый им ответ большевикам сохраняет возможность обсуждения на конференции в Лондоне всех вопросов, включая и польский вопрос,и «вопрос Врангеля». И если на самой конференции большевики заявят, что они «не будут обсуждать вопрос о мире с Польшей или будут обсуждать его только с правительством Советской Польши», то он, Ллойд Джордж, даст им ясно понять, что польский вопрос не может быть исключен.

Несмотря на твердо заявленную позицию Москвы, Д. Ллойд Джордж почему-то считал себя способным взять ситуацию в свои руки и навязать большевикам переговоры по Польше. Понимая, что упорство Д. Ллойд Джорджа диктуется его стремлением ускорить заключение торгового договора с Россией, А. Мильеран твердо отстаивал интересы Франции. Он сформулировал несколько условий, при выполнении которых он мог согласиться на участие в конференции с большевиками, осознавая при этом, что большевики не пойдут на эти условия. Главным из этих условий было признание большевиками долгов предыдущих российских правительств и созыв Учредительного собрания. На это Д. Ллойд Джордж возразил, что выдвижение таких условий приведет к тому, что конференция никогда не состоится. Однако А. Мильеран, возможно, именно на это и рассчитывая, продолжал настаивать на том, что, если не заставить большевиков принять эти условия сейчас, то после разгрома Польши они никогда их не примут, превратившись в страшную угрозу для Европы, как внешнюю, так и внутреннюю.

Вероятнее всего, А. Мильеран, как и Д. Ллойд Джордж, не питал никаких иллюзий относительно способности Польши, а тем более армии Врангеля свергнуть большевиков. И так же точно не хотел тратить деньги на их снабжение. Однако на этом сходство позиций Великобритании и Франции заканчивалось, и далее начиналась вопиющая рознь.

Д. Ллойд Джордж считал, что поддерживать их наступательные намерения – значит, продолжать выбрасывать деньги на ветер, затягивать решение экономических проблем в Англии и углублять социальный кризис. Поэтому он хотел использовать эти фронты в торговых переговорах с Москвой с целью разменять их на максимально выгодные условия торговли. И путем торговли начать возвращать затраченные деньги, выходить из кризиса и стабилизировать социальную ситуацию, а также упрочить положение своего правительства. И для достижения этой цели выгодно было сдать, сторговать Польшу и армию Врангеля: Польшу загнать в ее этнические границы, а армию Врангеля эвакуировать из Крыма. А. Мильеран же, ради сохранения единой России в качестве противовеса Германии и как гарантии возврата долгов хотел законсервировать эти конфликты, превратить фронты в границы, которые можно будет использовать как средство давления на Советское правительство и, не признавая его, добиваться возврата долгов и демократизации, а затем активизировать эти границы во фронты при более благоприятных условиях, например, при остром кризисе внутри Советской России.

В конце концов, А. Мильеран заявил, что окончательное решение об участии в Лондонской конференции он сможет принять тогда, когда будет получен ответ из Москвы, но он не сможет принять положительного решения, если на Лондонской конференции все будет происходить таким образом, что будет означать признание советского правительства.

Д. Ллойд Джордж и Дж. Керзон потратили много слов и времени, чтобы убедить А. Мильерана в том, что большевистское правительство и без их признания является фактическим правительством, так как оно создало сильную армию и контролирует территорию страны, однако участие в конференции в Лондоне отнюдь не означает признания его де-юре. В конце концов, они добились лишь согласия А. Мильрана на то, что в своей ноте Д. Ллойд Джордж будет говорить не только от имени Великобритании, но и Франции.

Давая согласие на такой текст, А. Мильеран, прежде всего, пытался спасти Польшу дипломатическими маневрами, а затем, по возможности, помочь ей продолжать борьбу против большевиков за счет усиленного снабжения. Что же касается армии Врангеля, то ее, вероятно, предполагалось начать снабжать только тогда, когда Великобритания возьмет на себя часть снабжения Польши, ибо Франция одна не могла помогать и Польше, и Врангелю. И не дать Великобритании, решив свои проблемы, выйти из игры, то есть отойти от поддержки всех сил, готовых бороться с большевиками.

30 июля британское правительство послало ноту в Москву, в которой впервые от имени Великобритании и Франции сообщалось, что оба правительства согласны на проведение конференции с участием советского правительства, но без пограничных с ней государств, однако только в том случае, если конференция прежде всего займется установлением условий мира между Россией и Польшей, затем между Россией и другими окраинными государствами, а в последнюю очередь – между Россией и державами Антанты.

Тем временем, представляя себе ход переговоров между Францией и Великобританией лишь в самых общих чертах, П.Н. Врангель стремился добиться максимума: признания и как политической поддержки, и как политической основы для оказания материальной помощи военным снабжением и предоставлением валютного займа. Поскольку на безвозмездную материальную помощь рассчитывать не приходилось, крупный валютный займа – это ясно понимал и он, и А.В. Кривошеин – оставался единственным способом радикально улучшить снабжение Русской армии за счет собственных заграничных закупок и ввоза в Крым военных материалов. Так, 25 июля А.В. Кривошеин телеграфировал П.Б. Струве в Париж: «Необходимо выяснить и, буде возможно, урегулировать кардинальный вопрос снабжения армии…, ибо без заграничных военных материалов невозможно дальнейшее наступление и даже крайне затруднительна задача обороны Крыма».

«Изнашивается оружие, иссякают огнеприпасы, приходят в негодность технические средства борьбы. Без них мы бессильны. Приобрести все это нет средств. Наше экономическое положение становится все более тяжелым. Хватит ли сил у нас дождаться помощи, придет ли эта помощь и не потребуют ли за нее те, кто ее даст, слишком дорогую плату. На бескорыстную помощь мы рассчитывать не в праве. В политике Европы тщетно было бы искать высших моральных побуждений. Этой политикой руководит исключительно нажива» - такие мрачные мысли терзали Врангеля. Тем не менее, он считал, что Деникин совершил ошибку, отказавшись в 1919 г. удовлетворить требование Великобритании и Франции предоставить их фирмам концессии на территории ВСЮР под обеспечение просимого им займа. Осуждая Деникина за «упорный отказ от использования для привлечения иностранного капитала громадных естественных богатств юга России», Врангель готов был заплатить за освобождение России от большевизма и «слишком дорогую плату»: часть экономического достояния страны.

Выполняя его инструкции, М.В. Бернацкий в течение лета неоднократно информировал правительство и банковские круги Франции, что правительство Врангеля признает государственные долги России и долги деникинского правительства, а также согласно покрывать денежную помощь и военное снабжение экспортом во Францию зерна и других видов сырья как из Таврии, так и с территории, «предполагаемой к занятию».

Одновременно посол в Вашингтоне по поручению Врангеля зондировал почву в правительственных и финансовых кругах США о получении займа у частных фирм минимум на 50 млн. дол., предлагая в качестве гарантии его погашения и уплаты процентов «различные виды государственных доходов и концессий на территории Русской армии».

Между тем в конце июля – начале августа войска советского Западного фронта быстро продвигались к Варшаве. В этой катастрофической ситуации 7 августа польское правительство сообщило по радио в Москву, что оно готово вести переговоры о заключении мира. Советское правительство немедленно предложило польскому направить делегацию через линию фронта в Минск, а в Лондон была послана нота, что предложение Польши дает возможность установить мир быстрее, чем это предлагается английским правительством. Таким образом, большевики продолжали добиваться своего участия на конференции в Лондоне для обсуждения только своих отношений с державами Антанты, что означало их признание последними.

Встреча в Гайте.

8 – 9 августа состоялась очередная встреча Д. Ллойд Джорджа и А. Мильерана в Гайте. Она проходила на фоне новых успехов Врангеля в Правобережной Украине.Начатое русской армией наступление уже в ближайшие дни должно было привести к падению Николаева и Очакова.Возникала серьезная угроза для советской Одессы.В перспективе виделось соединение врангелевской армии с украинскими частями,действующими совместно с польской армией,то есть-создание единого противобольшевистского фронта.А это уже могло являться весьма важным козырем на предстоящих переговорах с большевиками:как по «польскому»,так и по «русскому» вопросам.Мильеран полагал,что в сложившихся условиях большевики будут вынуждены пойти на принятие союзнических требований мирного урегулирования,в том числе касающихся дальнейшей судьбы Крыма и Врангеля,чье положение в настоящий момент было более чем устойчиво-успешным..

В ходе дискуссии британский премьер-министр, прежде всего, констатировал, что польская армия совершенно деморализована, защитить Варшаву невозможно и возникла реальная угроза, что большевики достигнут германской границы. В то же время, по его словам, на ведущихся в Лондоне с советской делегацией переговорах, ее глава, Л.Б. Каменев соглашается на то, чтобы прекратить военные действия и предложить Польше мир на вполне приемлемых условиях.Между прочим,Ллойд-Джордж сообщил и о том,что тон советской делегации постепенно меняется:явно чувствовалось «смягчение» позиции Москвы в важнейшем ,принципиальнейшем для Кремля , вопросе о судьбе Крыма,и Каменев кулуарно готов уже обсуждать вопрос о Врангеле,что еще несколькими днями раньше нельзя было себе и представить.

А. Мильеран на встрече в Гайте,воодушевленный последними событиями на юге России и сообщениями английского премьера о смягчении «непримиримой»позиции большевиков в вопросе о Врангеле,проявил особое упорство в отстаивании своей позиции непризнания большевиков и продолжения вооруженной борьбы с ними. Он заявил, что большевики утвердили себя в России силой и теперь путем переговоров пытаются добиться признания со стороны держав Антанты, поэтому большевикам совершенно нельзя доверять, ибо они никогда не откажутся от своих планов и своей пропаганды. С другой стороны, успехом большевиков против Польши может воспользоваться Германия: захватом земель на востоке она может компенсировать все потери на Западе. А если Германия и большевистская Россия вступят в союз, то Антанте придется обороняться против них «на правом берегу Рейна». В этой ситуации, когда Великобритания и Франция не могут найти общего языка и «прямо смотреть друг другу в глаза», он, Мильеран, считал необходимым открыто высказаться о принципах своей политики.

Таким образом, А. Мильеран взял курс на всемерную поддержку Польши (как страны, которая оттягивает на себя угрозу Германии от Франции, с другой же стороны – создает угрозу большевикам),и на поддержку Крыма,оказывающего влияние на исход борьбы на польском фронте. Этот курс исключал переговоры с большевиками, которые неизбежно должны были стать шагом на пути к признанию большевиков (тем более что такой шаг уже сделала Великобритания).

Д. Ллойд Джордж использовал все свое красноречие, чтобы попытаться убедить Мильерана в ошибочности его позиции, заявив, что никакими декларациями нельзя остановить продвижение Красной армии: ни Великобритания, ни Франция не в состоянии послать в Польшу свои войска. По его словам, маршал Фош заявил ему, что Франция не может послать даже одного солдата. Операции британского флота в Балтийском море в мирное время стоят 10 млн. ф. ст. в год, а в военное время – 40 млн. В этих условиях союзники не могут помочь Польше военным путем и единственно возможный путь – переговоры с большевиками с целью добиться наименее тяжелых для поляков условий советско-польского мира.

Затем для участия в дискуссии был приглашен маршал Фош, которому Д. Ллойд Джордж задал вопрос: как союзники могут помочь Крыму и Польше? Фош ответил, что помочь можно только усиленными поставками вооружения и амуниции, а также отправкой офицеров-инструкторов. Кроме того, необходимо установить блокаду российских портов на Балтике, а также блокаду большевистских портов в Черном море и предоставить возможную помощь генералу Врангелю. После этого Д. Ллойд Джордж пожелал узнать, что думает Фош о Врангеле. Фош заявил, что П.Н. Врангель по своим способностям превосходит А.В. Колчака, А.И. Деникина и Н.Н. Юденича: он реорганизовал власть, установил порядок в войсках, наладил отношения с казаками,добился значительных военных успехов в Северной Таврии и в Правобережной Украине,чем оказывает огромное влияние на устойчивость всего советского юго-западного фронта и по сути,представляет единственную военную силу,способную решить в том числе и исход «битвы за Польшу»…

После этого Д. Ллойд Джордж заявил, что, как его информировал Вильсон (тем самым он признал, что уже думал о помощи Польше и Врангелю и обсуждал эту проблему с военными), Великобритания может отправить в Польшу определенное количество одежды, обуви и седел. Что касается Врангеля, то его придется снабжать до тех пор, пока он не установит мира с большевиками. Это будет стоить слишком больших средств, притом, что поддержка А.И. Деникина уже обошлась союзникам в 50 – 100 млн. ф. ст. Единственное, что может сделать Великобритания, - дать ему ограниченное снабжение и помощь флотом с моря.

Этот пассаж Д. Ллойд Джорджа как-то не вписывается в ту линию, которой он придерживался, и вообще выглядит довольно странным. Во-первых, не понятно, почему он дает такой широкий разброс в цифрах, хотя раньше он же называл цифру до 100 млн. ф. ст. Во-вторых, не уточнено, в каких географических границах Врангель может установить мир. В-третьих, помощь флотом играет роль только при обороне, но никак не при наступлении, а также при защите коммуникаций, по которым морем идет снабжение. Возможно, этим заявлением Д. Ллойд Джордж хотел продемонстрировать свое движение, скорее обозначить его, навстречу позиции А. Мильерана, из чисто тактических соображений. А возможно, что успехи Русской армии в сочетании с положительной оценкой военных заронили в него мысль, что Врангель достаточно силен, чтобы можно было законсервировать его в Крыму, а то и на большей территории.

Таким образом,можно было констатировать,что на встрече в Гайте сближение позиций Англии и Франции в польском и крымском вопросе, все же произошло. Хотя в итоге дискуссии Д. Ллойд Джордж остался при своем мнении: союзники не могут эффективно помочь Польше и белой армии военными мерами. А. Мильеран с этим не согласился, считая, что военную поддержку Польше нужно дополнить шагами, которые позволили бы включить в активную борьбу против большевиков другие пограничные государства, прежде всего Финляндию и Румынию,а Врангелю предоставить широкую помощь военными материалами. Эти разногласия в ходе дискуссии так и не были преодолены.

Дискуссия в Гайте продемонстрировала, что оба мировых лидера имели очень схематичное представление о ситуации юге России и на советско-польском фронте, судили только на основании динамики перемещения линии фронта и не более. Не имели представления о внутренних процессах в Польше, и особенно на большевистской территории, считая, что, чем дальше продвигается Красная армия, тем большевики сильнее, а Польша тем слабее. О Врангеле также судили по чисто внешним признакам, формальным (что следует признать заслугой П.Н. Врангеля и его представителей в Европе), не углубляясь в реальные процессы, протекавшие на юге России. Поэтому оба, каждый на свой лад, серьезно заблуждались относительно перспектив развития ситуации как на советско-польском, так и на таврическом фронтах. Борьба против большевиков снова отошла для них на второй план по сравнению с борьбой против Германии. Точнее, большевики в их восприятии представляли наибольшую опасность не сами по себе, а только в военно-политическом союзе с социал-демократической Германией в Европе и кемалистской Турцией в Азии. За этим им мерещилась новая война: Великобритания и Франция видели ее в Европе, в Азии ее видела только Великобритания. Поэтому, пока эта угроза локализовалась в Азии, Франция проявляла спокойствие и больше думала о сохранении единой России как противовеса Германии и гаранта возвращения долгов. Когда же эта угроза была создана в Европе, когда Версальская система, рассчитанная на то, что Германия будет в первую очередь стремиться вернуть земли (Померанию и Силезию), переданные Польше, то есть ее будущий реваншизм будет направлен на восток, а не на запад, противоречия между Францией и Великобританией должны были бы отойти на второй план. Но они были слишком остры, чтобы это произошло так быстро. Позицию Д. Ллойд Джорджа – большевизм может быть изжит Россией только изнутри - следует признать более реалистичной, но эффективность его политической линии определялась не этим реализмом самим по себе, а тем, что интересы Великобритании, экономические и геополитические, вполне могли быть реализованы, в отличие от Франции, в рамках политики торговли и полупризнания правительства Ленина.

Результатом того, что на конференции в Гайте А. Мильерану и Д. Ллойд Джорджу не удалось выработать общую политику ввиду «вопиющей розни» их интересов, каждая из ведущих стран Антанты стала активно проводить сепаратную политику. В то время как британцы попытались путем переговоров найти оптимальные (для себя прежде всего) условия советско-польского мира, выторговывая себе наиболее благоприятные условия торгового договора, Франция усилила помощь полякам и демонстративно признала Правительство юга России.

10 августа А. Мильеран письмом на имя Н.А. Базили проинформировал его о решении французского правительства признать правительство генерала Врангеля де-факто и направить в Севастополь своего дипломатического представителя. Таким образом, французы брали, или пока только изображали готовность взять в случае определенных условий, на себя оказание Русской армии материальной помощи и политической поддержки в случае продолжения ею активных операций на украинском направлении, направленных на облегчение положения поляков.

В ответ на это 16 августа Д. Ллойд Джордж категорически заявил, что Великобритания не намерена поддерживать и признавать Врангеля. Однако уже 17 и 18 августа в Лондоне состоялись правительственные и парламентские переговоры по «южнорусскому вопросу».Первоначально выступил Ллойд-Джордж с сообщением о ходе переговоров с Мильераном,затем английское правительство ознакомилось с несколько эмоциональным,но довольно трезвым докладом Перси.На следующий день был заслушан доклад о кемалистской Турции и возможном ее союзе с Советской Россией,в результате чего делался вывод о пагубности данного сближения прежде всего для политики Англии на Ближнем Востоке,и о необходимости использования «крымского фактора» в деле воздействия на кемалистское правительство. То есть,подобным завуалированным способом признавалось необходимым продолжить участие Англии в «судьбе Крыма и южно-русской власти». Вечером 18 августа правительство вотировало предоставление небольшого займа для приобретения Врангелем некоторого количества продовольствия.Наряду с займом, в двадцатых числах августа Англия предоставила «Правительству Юга России» незначительные средства и для ведения войны,а именно: 4 моторных катера, 4 гидроаэроплана, 12 бронеавтомобилей,4 танка,50 грузовых и 11 легковых автомобилей,87 пулемётов. Одновременно,английская администрация в Константинополе,получив соответствующие указания из Лондона,разрешило отправку в Севастополь греческого парохода «Кекуэн» и английского «Леди Элеонора»,которые в свое время предназначались для отправки груза в адрес Омского правительства Колчака. (14 августа эти суда привезли в Севастополь 10 тыс. пудов кардиффского угля и 100 тыс. пудов мазута, 12 тыс. т. военного снаряжения, предназначавшегося Колчаку).16 августа коммерческие пароходы «Веста» и «Аскольд» доставили из Константинополя в Крым 12 тыс. пудов угля, медикаменты, сахар.

Изменено 26 Sep 2014 пользователем master1976

[komo]

Откуда деньги, у правительства Врангеля источников финансирования кроме обещаний в случае победыудержания территорий предоставить капитуляции Антантекредиторам нет и не предвидится. А миллионному Крыму (ну пусть будет полтора с беженцами и Таврией) содержать полтораста тысяч руской армии, Чф и административно-бюрократический апарат правительства никак не по карману.

[ясмин джакмич]

Откуда деньги, у правительства Врангеля источников финансирования кроме обещаний в случае победыудержания территорий предоставить капитуляции Антантекредиторам нет и не предвидится. А миллионному Крыму (ну пусть будет полтора с беженцами и Таврией) содержать полтораста тысяч руской армии, Чф и административно-бюрократический апарат правительства никак не по карману.

После удара у Вильсона президентом становится Бейнбридж Колби, он приказываете вывезти золото Колчака. Допустим, что кто нибудь выкупил вместе с ним и самого адмирала.

Скажем, несколько тонн (128 миллионов Колчак разместил в Банках и судьба их остается неизвестной) уходят в Крым

[master1976]

Крым в 1920 году.

Территория, занятая войсками ген. Врангеля к августу 1920 года, почти соответствовала территории бывшей Таврической губернии, левобережной части Херсонской ,Екатеринославской губерний. Она насчитывала около трех миллионов населения, считая коренных жителей, беженцев и армию.

Северная Таврия, занятая в результате майско-июньского наступления 1920 года, находилась под властью белых . К северу пределом продвижения белых был город Александровск; к востоку пределы почти доходили до Мариуполя и Бердянска, на северо-западе-Покровское(Покровск).На западе-Очаков,Николаев Единственным настоящим городом северной Таврии, находившимся в „государстве ген. Врангеля», был Мелитополь, административный и торговый уездный центр, на считывавший (в 1920 г.) 15 000 жителей.

Северная Таврия — это сухая степь, покрытая там, где возможно, полями с зерновыми культура ми, а в иных местах — пастбищами. Деревни, часто очень крупные, расположились в местах, где можно было добыть пресной воды, среди них было значительное число богатых немецких колоний. Было и несколько крупных имений, покрывающих тысячи десятин, в которых велось славившееся на всю Россию скотоводство в основ ном овцеводство и коневодство. Ниже Александровска, берега Днепра расплывались в болота и многочисленные рукава реки, — в этих днепровских „плавнях», в которых жило редкое и небогатое на селение, искали убежища партизанские атаманы различных мастей со своими отрядами.

Крымский полуостров, площадью в 23 600 кв. км, отделен от материка Перекопским перешейком, шириной в 4 км. На восток от перешейка, вплоть до Керченского полуострова, простирается мелководное озеро Сиваш, пересеченное примерно на середине своей железнодорожным путем, ведущим из Севастополя в Харьков. От Азовского моря Сиваш отделен Арабатской стрелкой, пропускающей его воды в море лишь на самом севере, у Геническа. Вся северная часть полуострова (большая его часть) — степная. Ее отделяют от южного побе режья Крымские горы, достигающие 1500 метров высоты и местами покрытые густыми лесами — убежище „зеленых» и „краснозеленых» банд. На юго-восточном берегу Крыма, под защитой гор от северного ветра, уже тогда существовали много численные курортные города и местечки, во время гражданской войны переполнившиеся беженцами из всей России; на этой узкой прибрежной полосе возделывались садоводческие культуры и было развито виноделие.

Промышленности в Крыму было мало: самым "крупным предприятием был портовый завод в Севастополе, обслуживавший нужды русского военного флота. Из природных богатств эксплуатировались лишь соль и лес, хотя еще до революции было известно о наличии угля в горной области, близ Бешуя,и даже начаты были разработки.

Самым населенным до революции городом был Симферополь, административный центр Тавриче ской губернии (71 000 жителей в 1920 г.). В 1920 году ему вряд ли уступал в населении Севастополь (63 000 жителей.), переполненный беженцами. В Севастополе пребывал Врангель.в Симферополе определено было находиться южнорусским правительственным учреждениям. Население Евпатории, Ялты, Феодосии и Керчи, хотя и менее значительное, насчитывало также в 1920 году по несколько десятков тысяч человек.

Основная железнодорожная магистраль Таврической губернии из Севастополя шла через Симферополь, Джанкой и Мелитополь до Александровска. Из Керчи и Феодосии было железнодорожное сообщение с Джанкоем. Из Джанкоя в 1920 году построена была железнодорожная ветка на Перекоп, которую к августу удалось довести до Армянского Базара. До Евпатории шла ветвь от станции Карача-Кангил, несколько севернее Симферополя. За исключением прямой связи между Севастополем и Симферополем, железнодорожное сообщение между крымскими городами было очень неудобным, а для Ялты и вообще отсутствовало, Сильно затрудняло транспорт и—на третьем году гражданской войны — весьма плачевное состояние подвижного состава, а путешествие по дорогам, про ходящим через горы или около них, не всегда было безопасным из-за набегов „зеленых".

Северная Таврия земельного голода не знала, и захваченная у помещиков и состоятельных крестьян земля (помещичья, хуторская и надельная) обрабатывалась не полностью в 1919 году, чему, впрочем, способствовали военные действия, а также реквизиции и мобилизации красных и белых. Тем не менее в этой области, до революции широко экспортировавшей зерно, сохранились до 1920 года значительные запасы продовольствия. Бывшие крупные имения, которых было около пятнадцати, были теоретически превращены в совхозы, а на практике дотла разграблены войсками и соседними крестьянами. В самом Крыму хозяйство было расстроено в меньшей степени, хотя в его степной полосе незасеянных земель было также немало.

Внешнюю торговлю было выгоднее вести на русских, чем на иностранных судах: были приняты меры для рентабилизации торговых операций „Добровольного флота", насчитывавшего 9 пароходов большого тоннажа! Было разрешено вести торговые операции, под наблюдением начальников торговых портов, небоевым судам, находящимся в распоряжении Военно-морского ведомства. С целью обеспечить сохранение доходов от морской торговли в русских руках и уберечь флот от посягательств иностранных дельцов, которых было немало, 15 июня 1920 года правительство постановило, что „все суда русского торгового флота могут принадлежать лишь русским подданным, независимо от того, будут ли это единоличные собственники или товарищества и акционерные компании, причем в последнем случае все паи и акции должны принад лежать русским подданным".

26 апреля был реорганизован Совет при представителе ген. Врангеля в Константинополе. На него было возложено отпускать необходимые средства на местные расходы, но также рассмотрение вопросов об „изменении направления казенных грузов, приходящих в Константинополь и проходящих через него транзитом", и заключение новых договоров (или изменение старых) по ввозу и вывозу из Крыма казенных товаров. Благодаря деятельности ген. Лукомского, Константинополь стал ключом внешней торговли Юга России. В качестве военного представителя ген. Врангеля, ген. Лукомский уделял особое внимание товарам, необходимым для армии. Ему довольно быстро удалось наладить покупку и ввоз нужных количеств угля, бензина и керосина, а также добиться доставки „значительного количества материалов и вещей, принадлежавших русскому правительству" из Франции, Америки, Румынии и с Дальнего Востока.

В самом Крыму административная организация торговли (и связанной с ней промышленности) установилась не сразу. Первоначально (29 марта) торговля и промышленность были поручены „Начальнику Хозяйственного Управления», ведающему также финансами, продовольствием и путями сообщения. 1 апреля должность начальника Хозяйственного управления была упразднена, торговля и промышленность переданы „Начальнику Управления Снабжения», не ответственному более за финансы. Наконец, 15 июня было создано особое „Управление Торговли и Промышленности". Его задачей должно было быть „облегчение деятельности торгово-промышленного аппарата, раскрепощение внешних и внутренних торговых сношений от излишних стеснений и привлечение к делу частной инициативы".

Новое Управление создавалось из выделенных из Управления снабжении отделов: „I) Продовольственного, 2) Торговли, 3) Промышленности, 4) Горного и топлива и 5) Торговых портов и мореплавания» .15 июля была создана, под председательством начальника Управления торговли и промышленности, „Междуведомственная Комиссия по заграничным заказам", „для объединения и согласования деятельности всех ведомств по производимым ими заказам и закупкам иностранных товаров за счет казны". Ее ведению подлежало:

,,а) рассмотрение и утверждение проектов договоров на закупки и заказы заграничных товаров;

б) утверждение цен и условий приобретения ввозимых Ведомствами или через посредство частных лиц и предприятий товаров в соответствии с размером и срочностью потребностей и имеющимися для оплаты средствами у каждого из них и у казны в виде средств Государственного Казначейства, иностранной валюты и запасов русского сырья".

Так же, как и административное устройство внешней торговли, отношения между крымской властью и частными предпринимателями и торговыми компаниями длительное время были неустойчивыми.

В Крыму и за границей возник ряд экспортно-импортных обществ, некоторые из которых пользовались преимущественной благосклонностью людей, близких к верховной власти. Некоторые члены Правительства были непосредственно заинтересованы в делах таких эфемерных организаций, какими являлись Славянский национальный банк и Франко-Русское общество с знаменитым инж. Чаевым и „Второвской группой" во главе, и французскими коммерсантами, торговавшими с Батумом и Одессой, — за кулисами. Эти общества были более или менее надежными: 17 июня, например, Совет при главнокомандующем отказал .Дальневосточному обществу» в праве собственности, предъявленном на чай, прибывший в Крым на пароходе „Витим", а 4 мая признал „недопустимым выдачу из средств Государственного Казначейства Крымскому экономическому обществу тридцати миллионной ссуды на покупку недоброкачественных продовольственных грузов для снабжения ими чинов армии и флота и их семейств", прибывших на болгарском пароходе „София".

Конечно, велись торговые операции не одними жуликами. В Лондоне инженером Чаевым-Володарским были проданы 20000 ведер крымского вина, вывезенного в конце марта. В июне приехал в Англию С. С. Крым, бывший премьер местного крымского правительства в 1919 году. Он также привез в Лондон 60 000 ведер вина бывшего удельного ведомства, спасенного им в Крыму от разгрома,довольно удачно реализовал партию вина и раздобыл, таким образом, Врангелю валюту. На вырученную валюту С. С. Крым закупил в Англии лекарства, два миллиона ярдов бязи, топоры, лопаты, напильники, нитки, иголки „на все население Крыма" и несколько сот тысяч мешков, которые крестьяне охотно меняли на зерно. Ему приходилось все товары брать на свое личное имя, „так как для правительства Врангеля ничего не разрешают вывезти отсюда».Кроме того,Крым открыл в Лондонском банке личный счет,на котором предполагалось в дальнейшем аккумулировать валютные поступления от продаж южно-русских товаров.

Большие страсти вызвал вопрос о „реализации" негодных к плаванию военных кораблей. Отдельные лица и более или менее серьезные общества обращались с различными предложениями о покупке тех или иных судов. Уже 8 апреля, например, ,,Итало-русское общество" предложило взять на себя ликвидацию трех бывших линейных кораблей, которые оно предполагало вывезти в итальянские верфи и там разобрать. Несколько позже один французский гражданин предложил купить те же суда и некоторые другие, обязуясь выплату произвести в любой иностранной валюте. С предложением купить те же суда обратился и некий инженер Рубцов. Вышеупомянутый инженер С. Чаев предложил реализовать забивающий северный док Севастополя перевернутый вверх килем дредноут ,,Императрица Мария", „вложить в это дело свои крупные средства и взять весь риск на себя". Все эти достаточно грандиозные проекты были отложены до стабилизации обстановки на Юге России. С находившегося в северном доке Севастополя французского линейного корабля «Мирабо», поврежденного в апреле 1919 года, после стягивания его с мели сняли броню. Сам линкор позднее на буксире доставили в Константинополь, а броню за недостатком времени оставили. Уже при генерале П.Н. Врангеле, когда всеми способами стремились получить валюту для покупки за границей угля, более тысячи тонн его броневых плит были погружены на пароход и проданы в Италии. Правительству же летом 1920 г.удалось реализовать еще некоторую часть корабельного лома, некоторые мелкие суда, а также излишки различных судовых материалов и машин.Все это также дало пополнение валютного фонда.По предложению генерала Лукомского управление финансов Юга России использовало другие,экзотические возможности пополнения валютной части казны. (речь идет об одном способе образования «значительного валютного фонда»- путем закупки золота и драгоценностей у частных лиц. Как не грабили беженцев по дороге на юг, ценностей они привозили немало. Лукомский был уверен в успехе такого предприятия, и оно было организовано.За драгоценности казна платила несколько выше рыночной цены).

Ближайшими торговыми центрами для белого Юга являлись Константинополь и Батум. Главным образом через них и шла торговля с внешним миром. Биржи этих городов определяли уровень котировки денежных знаков Юга .

Летом 1920 года акции южнорусских предприятий ,в связи с военными успехами Врангеля,вновь стали котироваться на Западе сравнительно высоко. В конце июля –начале августа,после перенесения операций белой армии на правобережную Украину, стоимость акций резко пошла вверх. Это обстоятельство побудило Бернацкого попытаться получить валютный заем, уговорив осевших в Париже владельцев предприятий Юга заложить свои предприятия. Начались переговоры…

Основная цель финансовой политики правительства П.Н. Врангеля в 1920 гг. состояла в том, чтобы мобилизовать все возможные финансовые ресурсы для оплаты расходов на армию и ведение войны против большевистского режима. Разруха промышленности и инфляция единственным надежным ис­точником финансирования и поступлений в бюджет сделали эмиссию. В условиях инфляции, общего экономического кризиса и распада государственности система налогообложения, таможенных сборов и прочих регулярных поступлений в бюджет, присущих мирному времени, пока не давала необходимых финансовых ресурсов. Поэтому эмиссия стала ключевым элементом финансовой политики Правительства юга России.

Главные надежды правительства в области внешней торговли были связаны с экспортом зерна. За 1919 год валовой сбор пшеницы и ржи в Северной Таврии составил 80 миллионов пудов, ячменя и овса — 60 миллионов. На рынок, после удовлетворения нужд местного населения, могло поступить 50 миллионов пудов пшеницы и ржи и 50 миллионов пудов зернофуража. После же удовлетворения всего населения Таврической губернии, а также беженцев и армии, оставался в основном излишек ячменя: его можно было вывозить из Крыма, без ущерба для снабжения, в весьма значительных количествах.

В лета начале 1920 года торговля зерном приобрела достаточно организованный характер. 1 июня ген. Врангель приказал „немедленно выработать порядок осуществления мер для усиления закупки зерновых продуктов" государством и „весь приобретенный хлеб, за исключением потребного армии,сосредоточить в портах".В Константинополь ячмень попадал крупными партиями. Продавцы его были в руках правительственных агентов. Цены росли с каждым днем .

В конце июня ген. Врангель и А. В. Кривошеин пришли к мысли о необходимости установления государственной монополии на вывоз хлеба, хотя „мера эта неизбежно должна была вызвать неудовольствие в тех коммерческих кругах, которые преследовали прежде всего личную наживу". Управлением торговли и промышленности ,,выработан был нормальный договор, по которому всякий, обязавшийся доставить в один из портов не менее 200 000 пудов зерновых продуктов, получал от правительства аванс соответственно стоимости 80 % зерна, обусловленного к поставке. Контрагент обязан был доставить все зерно, которое вывозилось правительством заграницу и продава лось там, причем 80 % из вырученной при реализации суммы в валюте поступали в казну, а 20 % в валюте же уплачивались контрагенту".

На контрагенте лежала обязанность произвести погрузку на судно. Суда фрахтовались частными предпринимателями на условиях свободного договора с государством о порядке фрахта судов коммерческого флота. Однако на практике это не была монополия в чистом виде, поскольку частные торговые фирмы привлекались в качестве контрагентов как для закупки ячменя на внутреннем рынке, так и для его продажи на заграничных рынках.

Коммерческий флот на юге России был далеко не многочислен. Крупнейшими пароходными компаниями были: Русское Общество пароходства и торговли (РОПИТ), Российское Общество (Ространс) и Добровольный флот.

Общества эти, растеряв, как за время войны, так и революции, много лучших своих пароходов, путем перехода их под иностранный флаг, переживали тяжелый кризис. Пассажирских линий почти не было, а грузовых операций, кроме правительственных, было мало. Только небольшое количество пароходов выгодно эксплуатировалось за границей, главным образом в бассейне Средиземного моря. Большинство же пароходов стояло в портах без дела и ремонта. Отсюда совершенно ясно вытекало стремление почти всех пароходных обществ как можно больше перевести своих пароходов за проливы, дабы эксплуатировать и их.

С другой стороны, необходимо было постоянно иметь достаточный тоннаж и в Черном море для перевозки государственных грузов, как военно-оперативных, так и правительственно-продовольственных. Поэтому для урегулирования всех этих вопросов и для контроля над распределением тоннажа было образовано Управление морским транспортом, начальник которого (намортран), подчиненный непосредственно во всех отношениях командующему флотом, ведал всеми транспортами и перевозками. Транспортами Морского ведомства намортран распоряжался непосредственно, а тоннажем частных пароходных обществ только в оперативном отношении, через посредство Тоннаж-Бюро. Это Тоннаж-Бюро состояло из представителей всех пароходных обществ, и назначение его состояло в распределении тоннажа для выполнения морских перевозок по нарядам намортрана. Намортран, получая от различных управлений задания на перевозки государственных грузов, как оперативных, так и продовольственных, в случаях невозможности выполнения этих перевозок на транспортах Морского ведомства давал наряд Тоннаж-Бюро, причем в таких случаях Тоннаж-Бюро само выбирало необходимые для данных перевозок суда.

В случаях же оперативного характера намортран сам указывал наименование судов. Кроме того, в случаях, если намортран находил представленное Тоннаж-Бюро для перевозок судно неподходящим, то намортран опротестовывал и требовал другое судно. Таким путем командующий флотом в лице намортрана контролировал движение русского морского транспорта с точки зрения военно-оперативной, и с этой же точки зрения выход судов за проливы допускался только с согласия командующего флотом.

Благодаря установлению государственной монополии были достигнуты значительные результаты. С 1 июня по 24 июля были заключены правительственные контракты с разными лицами на поставку 4 миллионов пудов зерна, в порты Крыма из Северной Таврии доставлено 1 миллион и действительно вывезено 450 тыс.пудов.

С 25 июля по 16 августа были заключены контракты с разными лицами на поставку уже 10 миллионов пудов зерна, в порты доставлено 1,5 миллиона и действительно вывезен 1 миллион пудов. Кроме того,в значительных количествах по правительственным контрактам поставлялся ячмень:в июле-около 3 млн.пудов,в августе-свыше 2,5 млн.пудов.

Начался планомерный вывоз русского хлеба, который везли в Марсель пароходы бывшего Российского общества пароходства и торговли (РОПИТ) «Евфрат» и «Иерусалим». Их регулярные рейсы организовало французское пароходное общество «Месажер Маритим». В последующие месяцы,ввиду устойчивого положения дел на фронте и ряда других факторов, отмечалось значительное развитие внешнекоммерческих операций:хлебопоставки по контрактам стабильно росли.

Главной статьей вывоза был ячмень. Основываясь на правительственных данных, количество вывезенного ячменя составило только в июне-июле более чем 3 миллиона пудов. Следующей статьей вывоза была соль (800 000 пудов). В значительно меньшем объеме вывозились также льняное семя, табак и шерсть. Количество вывезенной соли очень незначительно в сравнении с имеющимися в Крыму запасами: затрудняли экспорт соли, в основном, расстройство железнодорожных путей, ведущих к соляным промыслам, и высокая таможенная пошли на нее.

Ввоз в Крым был разнообразный и весьма значительный. Вместо хлеба в адрес Врангеля поступали уголь и керосин, сахар и медикаменты, вооружение и инженерное имущество, сапоги, мануфактура и кожа для армии. Каждые 5 дней пароходы «Цесаревич Георгий», «Константин», «Русь» отходили из Константинополя с грузом для Врангеля и через неделю разгружались в Севастополе. На первом месте находилось топливо: около 4 миллионов пудов угля и 360 000 пудов жидкого топлива. Было ввезено также много продовольственных товаров, например, жиров, чая, сахара, напитков, всего, примерно, около 250 000 пудов. Текстильных товаров и изделий импортировали более 70 000 пудов, писчебумажных товаров и изделий печати около 30 000 пудов. В меньших количествах ввозили металлы и металлические изделия, кожу и химические товары. Следует указать, что в данных об импорте не учитывались военные грузы.

Природные богатства. Промышленность.

За исключением сельскохозяйственных продуктов и соли, территория бывшей Таврической губернии была бедна природными богатствами. Соль добывалась в основном в Евпаторийском уезде, но добыче ее серьезно мешало расстройство железнодорожных путей, ведущих к промыслам, часть которых была разобрана и предназначена для других, более неотложных государственных нужд.

Таким образом, тогда как можно было рассчитывать на ежегодную добычу соли в 4 000 000 пудов, в первой половине 1920 года ее удалось добыть лишь 1 600 000 пудов, причем 1 млн. пудов был добыт одной организацией — Днепросоюзом.Распоряжением Врангеля летом 1920 года железнодорожные пути ,ведущие к промыслам были восстановлены,выделен необходимый подвижный состав.В результате этих мер,добыча соли уже в августе увеличилась.Осенью было добыто свыше 800 тыс.пудов соли.

В Крыму до революции значительную роль игра ла табачная промышленность. В начале 1920 года она также была в сильном расстройстве. Так, например, фабрика Месаксуди, вырабатывавшая нормально 7 000 пудов табака в месяц, могла вырабатывать лишь 1200—1700 пудов из-за отсутствия нужных количеств листового табака и топлива. Большая часть табачных изделий экспортировалась.

Сырьем для машиностроительной промышленности могло бы послужить ломовое и сортовое железо, которого было много в портах Крыма, но правительству было выгоднее его продавать, на валюту, за границу. Самые крупные металлургические предприятия — Севастопольский портовый завод и „Крымское машиностроение» в Симферополе — работали на военные нужды, вырабатывали части для танков и самолетов, ремонтировали бронеавтомобили и бронепоезда. Кожевенные заводы, которых в Крыму было около 30-ти, работали значительно ниже своих возможностей из-за отсутствия нужного количества сырья.

В 1919 году (и раньше) основным топливом для крымской промышленности был уголь из Донбасса, но в 1920 году этот источник пресекся. Наряду с налаживанием закупки угля за границей, ген. Врангель, будучи горным инженером, обратил внимание на возможность нахождения полезных ископаемых в самом Крыму. 30 мая Совет при главнокомандующем ассигновал 3 миллиона рублей „на производство разведывательных работ по добыче каменного угля» и 7 миллионов „на производство разведывательных работ по добыче нефти».

Уже было известно, что недалеко от Симферополя, близ Бешуя, были залежи угля хорошего качества. 12 июня Врангель приказал строить к Бешуйским копям железнодорожный путь от станции Сюрень, лежащей на железнодорожном пути от Севастополя к Симферополю. На начальника Управления торговли и промышленности он возложил „ответственность за постепенное развитие добычи угля с тем, чтобы таковая с 1 сентября сего года была доведена до количества не менее 100 тысяч пудов в месяц ,с 1 ноября-500 тыс. пудов и далее возможно увеличивалась». В весьма короткие сроки железнодорожное сообщение с Бешуем наладить удалось(главным образом благодаря использованию снятых в Мелитополе путей и выделении нужного числа перевозочных средств-платформ и паровозов,перегнанных из Северной Таврии) ,и к сентябрю „месячная добыча угля превышала 25 тысяч пудов».

Ценным природным богатством были леса крымских гор, значительно пострадавшие от населения со времени революции. Чтобы обеспечить их охрану, ген. Врангель объявил 1 июля следующий приказ:

„Горные леса Крыма скопляют и хранят весь запас влаги, необходимый для хозяйственной жизни побережья. Поэтому сохранение этих лесов, как ценнейшего Государственного достояния, составляет издавна предмет особых забот Русской Государственной Власти.

Лесные дачи горных склонов признаны по закону водоохранными и защитными, и расходование лесного запаса в них подчинено особым правилам. Исключительные условия последнего времени и крайняя нужда общественных учреждений и населения городов в топливе побудили Лесное Ведомство допустить в минувшем году некоторые отступления от установленного порядка правильного лесного хозяйства, а часть татарских обществ позволила себе самовольно нарушить правила лесопользования так называемых „приписных» дач и даже устранить в некоторых из них казенную лесную стражу.

Я требую, чтобы указанные самовольные действия татарских обществ были устранены и предупреждены в будущем всеми мерами власти.

Озабочиваясь вместе с тем строгой охраной Крымских лесов от уничтожения и истощения, с соблюдением всех, ранее дарованных Верховной Русской Властью льгот местным татарским обществам по лесопользованию в Государственных приписных дачах, приказываю Управлению Земледелия и Землеустройства, в отношении этих дач, руководствоваться утвержденными мною, прилагаемыми при сем, Правилами» .

Изменено 26 Sep 2014 пользователем master1976

[master1976]

Скажем, несколько тонн (128 миллионов Колчак разместил в Банках и судьба их остается неизвестной) уходят в Крым

К моменту падения правительства Колчака свыше 6 тыс. пудов золота общей стоимостью $65342940 было вывезено за границу и депонировано в различных зарубежных банках в обеспечение кредитов.

В декабре 1919 года министр финансов колчаковского правительства подписал телеграмму о перечислении государственных денег на личные счета доверенных лиц. Ими стали российские финансовые агенты в Англии, США и Японии, которые уже на «личные средства» продолжили финансирование закупок для войск генерала Деникина, а затем и Врангеля.

Валютные запасы России, оставшиеся в банках Запада и Востока после 1922 года, выглядят так:

– 170 тыс. дол. США

– 424 тыс. золот. фр.

– 450 тыс. мексик. дол.

Гонконг – 44 млн. золот. руб.

Нью-Йорк – 27 млн. 227 тыс. дол.

Лондон – 1 млн. 100 тыс. ф. ст.

Париж – 22 млн. 500 тыс. золот. фр.

Япония – 10 млн. золот. руб.

Изменено 27 Sep 2014 пользователем master1976

[master1976]

Откуда деньги, у правительства Врангеля источников финансирования кроме обещаний в случае победыудержания территорий предоставить капитуляции Антантекредиторам нет и не предвидится. А миллионному Крыму (ну пусть будет полтора с беженцами и Таврией) содержать полтораста тысяч руской армии, Чф и административно-бюрократический апарат правительства никак не по карману.

По подсчетам М. С. Маргулиеса, содержание одного человека в рядах армии правительству ген. Врангеля обходилось, в июне, 10 000 рублей в день, что тогда равнялось цене одного английского фунта: таким образом армия Врангеля(в предлагаемых обстоятельствах) обходилась бы примерно в два миллиона фунтов в месяц.

Крым в 1920 году.

Внутренняя торговля и снабжение.

Помимо коренного населения, в 1920 году в Крыму проживало несколько сот тысяч беженцев (может быть, до 500 000.

Урожай хлебов в 1919 году был в Таврической губернии хорошим и существовали некоторые запасы, тем не менее, придя к власти, ген. Врангель должен был срочно заняться налаживанием доставки хлеба в южные города Крыма. В условиях полного расстройства транспорта подвоз хлеба из северного Крыма фактически прекратился, не хватало также жиров, сахара и прочих основных продовольственных товаров. Благодаря быстрым и решительным мерам, удалось обеспечить население минимально необходимым продовольствием.

Ощущалась в Крыму острая нехватка и многих других предметов потребления.

При огромной инфляции цены на товары поднимались чрезвычайно быстро, особенно на товары в свободной продаже. По отношению к январю, хлеб вздорожал на 480 % к апрелю и на 8283 % к октябрю, картофель — на1718%к апрелю и 10 809 % к октябрю. В октябре пуд муки стоил 45 000 рублей, а фунт сахару 9 000 рублей. С апреля по октябрь продовольствие вздорожало в среднем в 10 раз. В конце июля, пробравшийся из Одессы в Крым Шульгин обнаружил, что обувь стоит 90 000 рублей, рубашка 30 000, брюки 40 000. Фунт хлеба, по его свидетельству, стоил 150 рублей, а фунт винограда — 1 000 рублей.

Цены на непродовольственные товары поднима лись также очень быстро. Таким образом, например, по ценам, установленным в порядке платы за сдаваемые в интендантства вещи, в апреле сапоги стоили 7 000 рублей, в августе — 42 000; нательная рубаха в апреле — 1 500, в августе — 6 000; носовой платок в апреле — 60, в августе 200 рублей.

Цена печеного пшеничного хлеба возросла с апреля по октябрь в 15 раз (с мая по октябрь — в 5 раз!), муки — в 10 раз, сахара — в 9 раз, сала — в 5 раз, говядины — в 5 раз. За то же время минимальная ставка рабочего -металлиста возросла в 6 раз, максимальная в 7 раз; средняя ставка строительного рабочего возросла в 12 раз;

Как уже было указано выше, в марте 1920 года продовольственный вопрос в Крыму вызывал много тревог. В конце марта—начале апреля был принят ряд мер, для обеспечения населения достаточным количеством пищевых продуктов. Так, на пример, «лично посетив, хлебные лавки Севастополя» в конце марта, ген. Врангель «выяснил, что дороговизна происходит от недостатка муки и ввиду того, что хлеб из частновладельческих лавок берут и войска и военные учреждения», и запретил армии снабжаться в частных и городских пекарнях. 3 апреля, «ввиду все обостряющихся вопро сов продовольствия мясом», было приказано «ввести обязательное довольствие для всех (войск и на селения) постной пищей в течении трех дней в не делю: среду, четверг и пятницу». Убой скота в эти дни запрещался.

В тот же день был объявлен и следующий грозный приказ:

«В виду все обостряющихся вопросов продовольствия, как войск, так и населения в пределах Кры ма, считаю необходимым немедленно ввести планомерную систему в использовании имеющихся за пасов продуктов, ДЛЯ ЧЕГО

1) Воспрещаю вывоз из пределов Крыма:

а) хлебных злаков (пшеницы, ржи, ячменя, овса, кукурузы, разного рода круп, муки);

б) рыбных продуктов;

в) всякого рода жиров и продуктов, как зерновых, так и животных, из которых приготовляются жиры.

2) Воспрещаю приготовление всякого рода слад ких кондитерских изделий.

3) Во всех населенных пунктах района Крыма (кроме деревень) ввести при отпуске хлеба карточную систему. Детали и разработку вопроса выдачи карточек и отпуска по ним хлеба разработать Городским Самоуправлениям, но с тем условием, чтобы на каждого едока приходилось не более одного фунта хлеба в день или меньше, в зависимости от наличия запасов продукта.

Войсковые части получают хлеб по объявленным законным нормам из своих войсковых хлебопекарен и учету по карточкам не подлежат.

4) Хлеб выпекать из пшеничной или ржаной муки с примесью двадцати процентов ячменной муки.

5) Вывоз хлеба в пределах Крыма производить с разрешения Начальника Управления Снабжения при мне.

За неисполнение приказа — виновных предавать военно-полевому суду».

С присоединением к Крыму более плодородной и богатой хлебными запасами Северной Таврии положение с продовольствием значительно улучшилось. 12 июня было объявлено, что «на всей территории Крыма, а также во вновь освобождаемых» местностях, перевозка всякого рода товаров и продуктов гужем и по железной дороге равно как и продажа этих товаров и продуктов, являются совершенно свободными» и что «никаких особых разрешений на перевозки не требуется» . Население свободой торговлей воспользовалось в полной мере: участились поездки в Северную Таврию, из которой жители крымских городов возвращались «нагруженные мукой, салом, крупой». Главным и весьма существенным препятствием этому «самоснабжению» населения было расстройство железнодорожного транспорта, годные средства которого обслуживали в первую очередь армию.

Изменено 27 Sep 2014 пользователем master1976

[komo]

На один фунт англиский солдата можно было неделю содержать. Пусть фунт по цене упал по сравнению с довоенным, но это не касалось вооружения и аммуниции которые после ПМВ упали еще больше. Вот наличие излишков едоков в Крыму при отсутсвие валютызолота для импорта еды могли цену задрать на продовольствие для армии. Реально норматив 5 золотых франков в сутки на солдата , с учетом расхода патронов на начало 20 века.

[master1976]

Думается,при дальнейших военных успехах армии,при более длительном удержании значительной территории,финансовое положение Врангеля улучшится.В октябре 1920 года удастся получить кредит у Франции(так и не полученный в реале в связи с отступлением из Северной Таврии).Врангель получит финансовую подпитку от образованного при совете послов финансового совета для распределения казенных средств .

Изменено 27 Sep 2014 пользователем master1976

[ясмин джакмич]

Думается,при дальнейших военных успехах армии,при более длительном удержании значительной территории,финансовое положение Врангеля улучшится.В октябре 1920 года удастся получить кредит у Франции(так и не полученный в реале в связи с отступлением из Северной Таврии).Врангель получит финансовую подпитку от образованного при совете послов финансового совета для распределения казенных средств .

Главное заполучить ту часть золота Колачка которая на счетах. Можно и Семеновский миллион приписать

[master1976]

Не знаю,насколько серьезнее будет поддержка Врангеля американцами(даже и при президенте Колби,буде он заменит Вильсона).

Поддержка.конечно,найдет свое выражение в увеличении средств на финансирование Врангеля, и в посылке судов флота США (для весомой демонстрации флага), в усилении влияния(на фоне "отхода"англичан от поддержки южнорусской власти) американской военно-морской и дипломатической миссии во главе с адмиралом Мак-Келли.

[ясмин джакмич]

Не знаю,насколько серьезнее будет поддержка Врангеля американцами(даже и при президенте Колби,буде он заменит Вильсона).

Поддержка.конечно,найдет свое выражение в увеличении средств на финансирование Врангеля, и в посылке судов флота США (для весомой демонстрации флага), в усилении влияния(на фоне "отхода"англичан от поддержки южнорусской власти) американской военно-морской и дипломатической миссии во главе с адмиралом Мак-Келли.

Слишком активно поддерживать не будут, да это и не нужно - лично я чем дольше сижу на формуе, тем больше сколняюсь к варианту сходному с блестательным миром Нико Лаича либо к буферному Крыму. ИМХО Антанте и США выгодно сохранить на клочке России алтьтернативное правительство (УНР и БНР ведь существовали в изгнании, а Китайская Республика на Тайване). Если хочешь поддерживать видимость демократии, нужно создовать видимость выбора из двух вариантов. Два государства - это по западному. Две Германии, две Кореи, два Вьетнама почти 30 лет

Золото конечно могло бы помочь добиться признания у правительств - ведь Колчака де факто признали (а сил послать полпреда хватило только Королевству СХС), - но много увезти в Крым вряд ли получится.

Изменено 27 Sep 2014 пользователем ясмин джакмич

[master1976]

В октябре 1920 года удастся получить кредит у Франции(так и не полученный в реале в связи с отступлением из Северной Таврии)

В реале до предоставления денег в виде открытия кредита Врангелю дело так и не дошло.Здесь-то получат.Например-в августе 1920 г. посол в Париже Маклаков сообщает бывшему главе Крымского краевого правительства С. Крыму о том. что французское правительство решило возвратить «южной власти суммы, взятые французами при очищении Крыма» весной 1919 г.Соответствующее представление было направлено Бернацким лишь в ноябре 1920 года...

При продолжении борьбы(посмотрим,подумаем,как это сделать в предлагаемых условиях данной АИ)-вполне возможно получение данной суммы.

Вполне возможно,будут получены и другие суммы,из ряда других источников,не полученных Врангелем в реале и истраченных на содержание уже эвакуированной в Константинополь армии...

ИМХО Антанте и США выгодно сохранить на клочке России алтьтернативное правительство

Не всей Антанте..

САСШ-вероятно(ибо не признавая РСФСР официально,тем не менее готовы были исподволь экономически сотрудничать ради получения сырья и сбыта продукции),но у Америки еще есть Дальневосточное правительство .

Англия-вряд ли

Франция-однозначно выгодно поддерживать Врангеля(при той воинственной по отношению к большевикам риторики).

[ясмин джакмич]

Не всей Антанте..

САСШ-вероятно(ибо не признавая РСФСР официально,тем не менее готовы были исподволь экономически сотрудничать ради получения сырья и сбыта продукции),но у Америки еще есть Дальневосточное правительство .

Англия-вряд ли

Франция-однозначно выгодно поддерживать Врангеля(при той воинственной по отношению к большевикам риторики).

Кладем золото в банки - больше в США и Франции (французы будут рады, учитывая те послевоенные разрушения, которые тянутся у них через весь северо-запад), Англии немного, например, покрыть частично расходы на вывоз СЗА из Нарвы и Таллина

Прежде всего это признание - Если Вся Большая Тройка пришлет посланников в Севастополь, половина дела сделана

Изменено 27 Sep 2014 пользователем ясмин джакмич

[master1976]

Что имеем в августе 1920 г.?

-восстание на Тамбовщине только-только начинается...

-наступление в правобережной Украине продолжается...

-Франция на признание Врангеля соглашается...

-финансовое положение Крыма более-менее улучшается...

-возможный переход от политики военного коммунизма к НЭПу предполагается(по крайней мере в Москве чувствуются предпосылки,идут разговоры и т.д.)

Прежде всего это признание - Если Вся Большая Тройка пришлет посланников в Севастополь, половина дела сделана

Они уже имеются.Только с 10 августа 1920 года французская миссия уже вполне себе полноценное дипломатическое представительство.остальные-пока нет.

[ясмин джакмич]

Что имеем в августе 1920 г.?

-восстание на Тамбовщине только-только начинается...

-наступление в правобережной Украине продолжается...

-Франция на признание Врангеля соглашается...

-финансовое положение Крыма более-менее улучшается...

-возможный переход от политики военного коммунизма к НЭПу предполагается(по крайней мере в Москве чувствуются предпосылки,идут разговоры и т.д.)

1) Тамбовщину надо ускорить. Все таки в половине источников стоит дата 1918-1921, а не 1920-1921 гг. Видимо имеют введу этот пассаж

[Антонов] С февраля 1918 года — член Кирсановского уездного Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. В июле по собственному желанию ушёл с занимаемого поста ввиду несогласия с антикрестьянской политикой большевистского правительства. Скрывшись от преследования властей, организовал партизанский отряд, начав вооружённую борьбу с большевиками.

2) Закрепиться на рубежах,

3) Добиваться признания США и Англией

4) Все таки как то "теоепортировать" эти 128.000.000

5) А чем НЭП то поможет Крыму?

Они уже имеются.Только с 10 августа 1920 года французская миссия уже вполне себе полноценное дипломатическое представительство.остальные-пока нет.

Надо чтобы признали остальные,

[master1976]

А чем НЭП то поможет Крыму?

Изменится политика советского руководства.

И возможно-начнется период "когда ,скрепя сердце,нам,большевикам,придется терпеть существование под боком буржуазного,контрреволюционного,антисоветского территориального образования,через которое можно будет вести торговлю с Западом"...

[ясмин джакмич]

А чем НЭП то поможет Крыму?

Изменится политика советского руководства.

И возможно-начнется период "когда ,скрепя сердце,нам,большевикам,придется терпеть существование под боком буржуазного,контрреволюционного,антисоветского территориального образования,через которое можно будет вести торговлю с Западом"...

В феврале 1920-го вопрос о ведении продналога поднимал Троцкий, его независимо поддержал, подняв тот же вопрос в ВСНХ, Рыков. Стимулом который быстро убедил ЦК принять похожие меры стал Кронштадтское восстание. Возникает закономерный вопрос - а Тамбовщина могла стать таким же стимулом-пендалем?

Изменено 27 Sep 2014 пользователем ясмин джакмич

[master1976]

а Тамбовщина могла стать таким же стимулом-пендалем?

Ну так и стала...

Тревожных сигналов, поступавшими из разных районов страны, было хоть отбавляй(писали целыми деревнями и все сильнее говорили о "крестьянском реванше").В Москве уже явственно было ощущение что с весной может прийти катастрофа.Поэтому Ленин находился в поиске выхода из кризиса. И нашел к декабрю 1920.

- предложение о замене реквизиций зерна (продразверстки) продовольственным налогом.

Сама по себе идея была не нова: ее уже выдвигали меньшевики, а среди большевиков — зимой 1920 года и Троцкий высказался по этому поводу.

Ленин, однако, рассматривал данное предложение в более широком контексте, что придало ему более глубокий смысл, значение радикального поворота.

[master1976]

Не знаю,насколько серьезнее будет поддержка Врангеля американцами(даже и при президенте Колби,буде он заменит Вильсона). Поддержка.конечно,найдет свое выражение в увеличении средств на финансирование Врангеля, и в посылке судов флота США (для весомой демонстрации флага), в усилении влияния(на фоне "отхода"англичан от поддержки южнорусской власти) американской военно-морской и дипломатической миссии во главе с адмиралом Мак-Келли.

Правительство США по-видимому будет проводить по отношению к РСФСР политику,препятствующую установлению дипломатических отношений .

По отношению к Крыму-более благосклонную,даже хотя бы исходя из того,что Врангель не аннулировал внешние займы и долговые обязательства, не экспроприировал иностранную частную собственность и признавал долговые обязательства прежней госуд.власти.

Изменено 27 Sep 2014 пользователем master1976

[ясмин джакмич]

Не знаю,насколько серьезнее будет поддержка Врангеля американцами(даже и при президенте Колби,буде он заменит Вильсона). Поддержка.конечно,найдет свое выражение в увеличении средств на финансирование Врангеля, и в посылке судов флота США (для весомой демонстрации флага), в усилении влияния(на фоне "отхода"англичан от поддержки южнорусской власти) американской военно-морской и дипломатической миссии во главе с адмиралом Мак-Келли.

Правительство США по-видимому будет проводить по отношению к РСФСР политику,препятствующую установлению дипломатических отношений .

По отношению к Крыму-более благосклонную,даже хотя бы исходя из того,что Врангель не аннулировал внешние займы и долговые обязательства, не экспроприировал иностранную частную собственность и признавал долговые обязательства прежней госуд.власти.

Отправить Туда посла для полного счастья

[master1976]

Отправить Туда посла для полного счастья

Уже есть.Представляет интересы Врангеля.

http://www.hrono.inf.../bahmetevba.php

Изменено 27 Sep 2014 пользователем master1976

[ясмин джакмич]

Отправить Туда посла для полного счастья

Уже есть.Представляет интересы Врангеля.

http://www.hrono.inf.../bahmetevba.php

Так надо от них к нам